Одержимый: Рыцарь империи.

Одержимый: Рыцарь Империи

Часть первая

— Ур-р-р-рах-х!.. — громогласный рёв дракона, эхом разнёсшийся по всему ущелью, заставил меня встрепенуться и завертеть головой, в поисках, кажется, подобравшегося совсем близко чешуйчатого чудовища. Но единственное, что удалось углядеть, так это огромную тень, стремительно пронесшуюся над вершинами высоченных елей и на миг заслонившую собой часть небосвода.

— Не заметил? — с явственной тревогой вопросил Ллойд Гальбо, резко подскочив со своей лежанки.

— Да вроде нет... — помедлив чуть, ответил я, переведя взгляд на старшину охраны нашего крохотного отряда.

— Вот и славно, — облегчённо выдохнул он и, зевнув, ожесточённо почесал поросшие рыжеватой щетиной щёки.

— К тому же, это явно был обычный дракон, а не огнедышащий там или льдистый, — добавил я для вящего успокоения встревоженных сотоварищей, что были бесцеремонно разбужены крылатой скотиной, разоравшейся тут ни свет ни заря.

— А-а-а, ну тогда и бес с ним, — моментально утратив интерес ко всему, махнул рукой Ллойд и повалился назад, на свою лежанку из лапника. Закутался в одеяло и сомкнул веки.

Его примеру последовали и другие. Всё же невелика диковинка в здешних местах — дракон. Тем более не магический. Да и опасности никакой. Здесь, в лесу, никакому дракону до нас не добраться, даже если он каким-то чудом углядит нашу стоянку. Вот если бы огнедышащий пролетал... Тогда да, стоило бы опасаться. Тот ведь может и дыхнуть вниз огнём, расстроившись, что никак не получается отведать завтрака в нашем лице.

— Кэрридан, ты бы дровишек в костёр подбросил, пусть разгорится получше... — обратился мне зевающий Гэл Атеми, единственный кто не завалился вместе с остальными спать дальше. Сегодня ж его очередь кашеварить. А рассвет уже, считай, наступил.

— Хорошо, — кивнул я и, потянувшись вправо, вытащил из изрядно поубавившейся за ночь кучи валежника пару веток. Разломал их и бросил в огонь. Гэл же за это время окончательно проснулся, поднялся со своей лежанки, взял котелок и, пошатываясь, отправился в сторону от нашей стоянки. К ручью.

Проводив взглядом внука нашего рудознатца, я зябко поёжился и закутался поплотней в свой тонюсенький плащ, практически не защищающий от промозглого холода. И придвинулся чуть ближе к огню. Только сильно теплей не стало... Из-за чего я вздохнул и с тоской поглядел на небо. Вдруг ещё какой-нибудь дракон пролетит?.. Пусть даже огнедышащий. Демон с ним, с подожженным лесом и возможной из-за этого суетой. Зато, может, хоть не так холодно будет...

Увы, моей несколько безумной мечте не суждено было сбыться. Не почтил нас визитом огнедышащий дракон. Лишь однажды безмолвная тень промелькнула где-то вдали, над перевалом, позволив мне краткий миг полюбоваться на крылатого ящера.

"Не, это тоже не сумеречник", — сходу определил глазастый бес, вольготно расположившийся на моём левом плече.

"Без блохастых знаю", — неприязненно покосился я на него. И глубоко вздохнул. Раз, другой, третий. Дабы взять себя в руки и успокоиться. Успокоиться... успокоиться... И разжать сами собой стиснувшиеся кулаки.

Получилось. Справился со вспышкой обуявшего меня гнева. Впрочем, не удивительно, — натренировался уже... Да и приступы всепоглощающей ярости сейчас послабее стали, времени-то сколько прошло... Уже и глаза не застит багровым туманом при взгляде на поганую нечисть. А поначалу один только вид этой мартышки нечёсаной вызывал безумную злобу. Хорошо мне в столице никто под горячую руку не подвернулся, когда я пытался изничтожить этого гадёныша хвостатого! И его счастье что он нематериальный... Иначе я бы этого мерзавца на клочки разорвал!

Да что там говорить — если до сих пор воспоминания о его развлечениях и о том, во что они мне обошлись, заставляют зубами скрежетать от злости. Скотина подлая! И забыть о его выходке никак не получается... Стоит его наглую рожу увидеть и сцена у салона Жустин сама собой перед глазами возникает...

Когда, вернув себе контроль над телом, я обнаружил, что кошель мой подозрительно лёгок. И полученных в Казначействе векселей Первого Городского банка в кармане как не бывало... Да что векселя — едва пару медяков удалось наскрести, обшарив все свои вещи! А на резонный вопрос, где мои деньги, этот гнус отвёл глазки, зачем-то задумчиво почесал левый рог и, наконец, разведя лапками, смущённо ответил: — Ну это... Потратились как-то они...

Потратились как-то они! Все мои денежки! Эта скотина хвостатая, мало того, что свои алмазы спустила, так ещё и мои восемь тысяч золотых просадила! И всё за одну декаду! Нет, те две тысячи, кои эта погань потратила на откуп элитного борделя, я, в принципе, ещё мог бы ему простить... При условии, конечно же, возращения мне воспоминаний о десяти днях проведённых в компании двух дюжин самых красивых из доступных девушек империи. Но вот за тупо выброшенные на ветер остальные деньги... Убить мерзавца мало!

Да демон бы с ними, с этими деньгами: легко пришли — легко ушли, но страсть как обидно за свои разрушенные мечты... Восемь тысяч золотом всё же позволяли обрести хоть какую-то уверенность в будущем. В том, что грядёт за добычей драконьей головы... Нет, понятно, даже обладая внушительным наличным капиталом, мне не стать ровней Кейтлин ди Мэнс, но нас бы уже не разделяла такая огромная пропасть, какая пролегает между богатой аристократкой и бедным стражником...

Вздохнув, я покачал головой. Что уж теперь... Сделанного не воротишь. И то, что бес мог выкинуть нечто похуже, нежели размотать все денежки, утешает слабо. Я ж так рассчитывал на это золото...

А вместо этого пришлось убираться из столицы с двумя медяками в кармане. Хорошо ещё, что я догадался разобраться со всеми своими делами до того как передать бесу контроль над телом. А то не было бы у меня сейчас даже нужного для охоты на дракона оружия. Стреломёт-то мой, проверенный, не пропал без вести в подземельях старой крепости, где мы воевали с тёмными магами и сотворёнными ими чудовищами. Отбил я его потом у трофейщиков, что заявились поутру. Правда они не сильно и сопротивлялись. Ведь в пылу приснопамятного боя не только мне досталось, машинке стреломётной тоже неслабо перепало, хоть она и железная. Ремонт требовался. Вот я и задал столичным оружейникам работёнку сразу по приезду — привести мой стреломёт в первозданный вид, только снабдить его усиленными разгонными пружинами. Да не забыть ещё парочку их положить в запас. А помимо этого заказал комплект стрелок с разборными наконечниками под кристаллы оговоренных размеров. И сразу всю работу оплатил. Что меня в итоге и спасло...

Впрочем, возможно именно это и заставило рогатого просадить все мои денежки. Он ведь, похоже, догадался, на кой мне такие хитрые стрелки потребны. Неспроста же, оставив без средств к существованию, сразу попытался соблазнить лёгким решением вопроса с сумеречником — путём заказа его головы у демонов. Не преминув при этом намекнуть на то, что заплатить им есть чем.

Эх... Вот и сидим теперь здесь... Мёрзнем... И об охоте на сумеречника только мечтаем. А пока денежки зарабатываем. На потребное для охоты на него снаряжение. Одним оружием-то, увы, не обойтись. Ещё и тёплая одежда нужна, и припасы, и карта, и проводник... И проблемку с доставкой надо как-то решить... Ведь как ни крути, несмотря на то что после вмешательства беса в мой организм я стал явно быстрей и сильней, а всё равно на себе мне драконью голову не уволочь... Надо на чём-то везти... А это дополнительные расходы...

— Над чем так задумался, Кэр? — обратился ко мне Гэл, вернувшийся с наполненным водой котелком. И повесив его на жердь над костром, резко потёр озябшие руки и протянул их к огню.

— Да так... — неопределённо высказался я в ответ, неловко пожав плечами. Не рассказывать же ему, что всерьёз обдумываю охоту на магического дракона, дабы затем жениться на настоящей демонице. Расскажет ещё своему деду, а тот возьмёт да решит не брать меня в следующий раз. К сумасшедшим завсегда с опаской относятся, а мои замыслы иначе как безумными и не назовёшь...

— Понятно, — быстро сказал Гэл, которого, похоже, не очень-то и интересовали мои мысли и спросил он только чтоб завязать беседу. Потому как, копаясь в своём тощем мешке в поисках потребных для приготовления завтрака припасов, парень оживлённо проговорил: — А я вот всё думаю, как бы нам побыстрей обернуться! Чтоб нас никто не опередил и до нашей шахты не добрался! — И расстроенно вздохнул: — Эх... Говорил я деду — надо больше припасов брать! И осликов, хоть пару! Тогда бы притащили раз в пять больше руды! И на долю каждого вышло бы золотых эдак по семь-восемь!

— Угу, — негромко пробурчал я, будучи в принципе согласным с высказываниями Гэла. Ладно, вопрос нехватки провианта можно было бы при необходимости решить — в конце-концов в нашем отряде целых два охотника, а местные леса полны непуганой дичи, но вот с отсутствием вьючных животин ничего не поделать. А пара каких-нибудь осликов или мулов нам бы сейчас ох как пригодилась... Не пришлось бы тащить на своём горбу всю эту треклятую руду...

— Не, как придём в город, надо не мешкая брать припасов месяца на два, штук шесть или восемь выносливых осликов и быстро возвращаться к шахте! — категорично заявил парень, похоже принявший моё невнятное бурчание за явную поддержку. — Когда ещё выдастся такой шанс заработать может даже по полсотни золотых монет?

— Да, подобные возможности нечасто выпадают, — согласился я. И не сдержал кривой усмешки, что сама собой возникла на губах, при виде мечтательно закатившего глаза Гэла, похоже погрузившегося в сладкие грёзы о том невероятно прекрасном будущем, что ждёт любого молодого человека с огромными деньжищами в кармане. Неизвестно, конечно, что он там себе навоображал, но, судя по бессмысленно-глупой улыбке на его физиономии, мечты не ушли дальше разнузданных пирушек-гулянок в компании закадычных дружков и непременного охмурения всех знакомых симпатичных девчонок.

Сказать ему что ли, какими огромными проблемами такое времяпрепровождение в итоге оборачивается?.. Или не стоит расстраивать парнишку?

— Опять мечтаешь, олух? А кашу кто за тебя мешать будет? — Вернуло Гэла с небес на землю недовольное ворчание его старшего родственника — Торвина Атеми. Или вернее — Деда, как уже на третий или четвёртый день нашего похода именовали его все, а не только родной внук. Что закономерно впрочем, он всё ж таки втрое старше почти каждого из нас. Да и знает побольше нашего. А в своём деле разбирается вообще на зависть многим. Да что там говорить — без него бы, и его таланта рудознатца, из нашего похода к заброшенному руднику вышел бы один пшик.

— Да всё нормально с кашей, не подгорела даже! — бросаясь к котелку, торопливо заверил Гэл грозно хмурящего брови старика, что уже потянулся к своему посоху из кашмирского тиса — крепкого и очень стойкого к излому дерева. Одному непослушному внуку уже не раз перепадала возможность самолично удостовериться в этом. Дед-то его тот ещё воспитатель... Считает, что с палкой наука куда доходчивей выходит и не вылетает мигом из дурной головы не успев в ней отложиться.

— Смотри мне! — пригрозил Дед, оставив в покое палку. И ворчливо добавил: — Посолить-то кашу не забудь...

— Не забуду, — беспечно отмахнувшись, пообещал наш кашевар.

— Вот олух... — покачал головой старик и едва слышно вздохнул: — Когда ж ты ужо повзрослеешь...

— Дед, я давно уж не малец! — раздосадовано воскликнул всё же расслышавший это замечание Гэл. Хотя на счёт — давно, он погорячился конечно — ему ж только этой осенью шестнадцать стукнуло. Сам как-то хвастал.

— Тогда язык попридержи! — сердито одёрнул его Торвин. — А то всю дорогу от тебя только и слышно: шахта, шахта, шахта! — И проворчал. — Даже не знаю, брать тебя в город с собой али лучше связать да бросить здесь дожидаться когда мы вертаемся... А то ить ты, чую, прям на воротах начнёшь орать в голос, что на старом руднике Ольмеров прямой ход теперь к серебряной жиле через четвёртую штольню имеется...

— Что ж я совсем дурак что ли? — обиженно засопел парнишка. И не дождавшись ответа от многозначительно промолчавшего деда, заверил его, а заодно и меня: — Да я никому ни слова!

— Вот и молчи, раз зарок дал, — одобрительно покивал Торвин, почему-то посчитавший слова внука обещанием в дальнейшем вовсе рта не раскрывать.

— Да я... — заикнулся было Гэл, да тут же прикусил язык, видя что дедова рука вновь шарит по земле рядом с посохом.

— То-то же, — довольно изрёк Дед, угомонив своего внука. Который, в последнее время и впрямь стал на редкость словоохотлив. А ведь поначалу он таким не был...

Задумчиво поглядев на Гэла, я пожал плечами. Может у него серебряная лихорадка? Пареньку ж, судя по всему, эта шахта уже снится. Так же как мне — здоровенный мешок с каменюками, что каждый день тяжким грузом ложится на плечи.

— Всё внука воспитываешь? — утверждающе обратился к старшему Атеми проснувшийся Ллойд, зевнув при этом так, что едва не вывихнул челюсть. И, резко поднявшись с лежанки, немного насмешливо спросил у меня: — Что, Стайни, бдишь?

— Угу, — подтверждающе пробурчал я, даже не повернувшись в его сторону. Всё же у нас не подразделение имперской гвардии, чтоб перед начальством тянуться и завидев его немедля отчитываться. Да никто в принципе ничего такого и не требует. Чистой воды вольница. Даже похлеще той, что царила в "Магнусе".

— Кэрридан всё время бдит, — ворчливо заметил Дед. — В отличие от некоторых...

— Ну так он сам вызвался, — развёл руками Ллойд. И со смешком добавил: — Тоскует, видать, наш стражник по службе, вот и захапал себе аж полночи!

— Ага, — подтверждающе хмыкнул я. И вздохнул про себя. На самом деле я б тоже с удовольствием продрых всю ночь. Если б не было так холодно под куцым плащом... Вот и приходится караулить сон остальных, а заодно греться у костра.

— Ладно, ваше дело, — решил Дед, видя, что я не собираюсь возмущаться имеющей место быть явной несправедливостью.

На том разговор и заглох. Ллойд не стал возникать по поводу высказанного Торвином замечания, хотя только старшине охраны решать, кому и когда ночную стражу нести, а старший Атеми благоразумно решил не развивать. Он вообще редко во что вмешивается, несмотря на то, что формально является главой нашего отряда. Со стороны если глянуть, так и вовсе можно подумать, что походом командует Ллойд. Да так оно и есть на самом деле, если честно. Ведь только на руднике распоряжался исключительно Дед. Вот там старый рудознатец разошёлся... Ну, а по дороге до старого рудника и обратно рулит наш старшина, как более сведущий в походных делах и лучше знающий местность.

К завтраку проснулись все. Прям моментом поподнимались со своих лежанок и потянулись с чашками-плошками и ложками к исходящему ароматным запахом каши котлу.

— О, я смотрю Гэл сегодня добро мяса сыпанул! — заметил один из рудокопов — Сив Межо, словоохотливый мужичок не шибко высокого роста, но широченный в плечах и силы недюжинной.

— А чего его теперь беречь? — легкомысленно высказался Гэл, действительно щедро сыпанувший в котёл вяленого мяса. — Всё одно к вечеру в городе будем.

— Ну, это если непогода нас не застанет... — с привычным пессимизмом протянул закадычный друг коротышки Межо — Раен Буриньо, который в противоположность приятелю был высок и худ. Да ещё и являлся уроженцем солнечного юга, а не располагающихся далеко на севере Вольных Княжеств.

— Да ты глянь какое небо с утра чистое! — перебил его Сив. — Ни тучки! Откуда взяться-то непогоде?

— Ну, это ничего не значит, — не согласился с ним южанин. — Погода здесь такая дурная, что мгновенно может перемениться. Сейчас вот солнце светит, а к обеду как завьюжит...

— Опять начали, — негромко буркнул чем-то недовольный со сна Бурс Табури, неодобрительно покосившись на Межо и Буриньо.

— Завязывайте давайте с трепотнёй, — лениво высказался позёвывающий Ллойд, прекращая едва начавшийся спор двух приятелей. — Погода-непогода... Так или иначе всё равно сегодня будем в городе. В худшем случае, даже если засветло не доберёмся, то по тёмноте дошагаем. — И обвёл нас насмешливым взглядом. — Или среди нас есть желающие сделать ещё одну ночёвку в лесу?

Но выяснить, имеются ли среди нас олухи, готовые остановиться в часе или двух ходьбы от города, только из-за того что село солнце, не удалось. Гэл всех с мысли сбил, сказав: — Каша поспела. — И все разом забыли о вопросе Гальбо.

Да вообще больше никто словом не обмолвился до конца завтрака — молча стрескали котёл каши и довольны. Хотя, чего там того котла? Всего-то ведро на десять человек. Вдоволь и не наешься... Через пару-тройку часов опять будет кушать охота.

Так или иначе, а навернув добрую плошку каши, я малость подобрел и перестал неприязненно зыркать на крутящегося на моём плече непоседу-беса. Шут с тобой, поганец. Живи. Пока.

После завтрака, оставив за собой догорающий костёр, наш отряд, растянувшись цепочкой, отправился в путь по сумрачному лесу. Темновато конечно шагать, приходится зрение напрягать, чтоб о какой-нибудь выступающий корень или камень не запнуться и не упасть, но что поделать — в ущельях завсегда так. Только ближе к полудню, когда солнце поднимется над горными отрогами, рассеется тьма. А пока — над вершинами елей светлое-светлое небо, а внизу, под их сенью, царят настоящие сумерки.

И ладно бы только они. Выбравшись из ущелья и спустившись чуть ниже по склону, мы словно перед огромным блюдом со студнем очутились, таким густым и плотным казался заполонивший долину перед нами туман. Вот мы и попали... Когда вокруг бело, а всё равно не видно ничего! Можно сказать, даже хуже стало, чем в сумраке. Ибо кроме спины впереди идущего и не разглядишь ничего в этой кисейной пелене. Отстать и заблудиться проще простого. Хорошо я не последний иду — хоть компания будет в случае чего. Вдвоём с нашим молчуном-лучником — Джимом Шмилсом бродить будем. Но лучше пошевеливаться и не упускать из виду Бурса, шагающего передо мной. И надеяться на то, что движущийся во главе отряда Ллойд не заплутает.

Только я о нём подумал, как старшина охраны обратился к нам: — Что, народ, может, на старую дорогу выберемся, и пока по ней двинемся? А то, неровён час, кто-нибудь ногу себе сломает или выколет глаз...

— А драконы как же?.. — заикнулся было кто-то из идущих в начале цепочки, я не разобрал голоса издалека. Туман же как вата — глушит все звуки, делая их невнятными.

— Да в эдаком киселе нас никакие драконы не углядят! — громко фыркнул Ллойд. И решительно заявил: — Пока туман не рассеется можно вообще без опаски идти по дороге.

— А я слышал у драконов зрение как-то иначе устроено и они могут высмотреть свою добычу хоть в непроглядной мгле, хоть в густом тумане... — протянул Буриньо.

— Брехня! — кратко опроверг это утверждение старшина. — Ночью только сумеречники охотятся. Да и то всё больше вечером и перед рассветом, когда хоть что-то видать.

— И чего спорить зазря... — откашлявшись, проворчал Дед. — Ящеры енти крылаты, в Смоллову долину, считай, и не заглядывают. Они всё больше в таких местах, где ветер гуляет, крутятся, а тут вишь какой затишек... Туман, вон, даже не колышется...

— Значит, выходим на дорогу, — подытожил Ллойд.

Больше никаких заминок со сменой маршрута не возникло, а потому уже через три четверти часа мы шагали по нормальной дороге. Ну, по относительно нормальной конечно же, учитывая что давным-давно заброшена она. И без должного ухода когда-то неплохой торговый тракт практически исчез, превратившись в невесть что. Заросли молодыми деревцами и кустарниками должные быть совершенно чистыми обочины, а саму насыпь затянуло плотным травяным ковром. Вдобавок, прежде чем подвергнуться атаке растительности, дорога была буквально убита тяжело гружёными телегами, так что ям и колдобин на пути попадается просто неимоверное количество.

Но, тем не менее, темп мы на ней здорово прибавили — за пару часов отмахали не менее четырёх миль. А там и туман рассеялся. Пришлось снова прятаться под сенью леса. И дело даже не в оставшихся далеко позади драконах. Тут других хищников хватает. Двуногих и бескрылых. Очень любящих на дорогах промышлять. Здесь их, по завереньям моих спутников, видимо-невидимо. Земли-то, считай, ничейные... Вот расплодилась на них всяческая гнусь. Из-за которой, собравшейся на промысел четвёрке рудокопов, пришлось с собой аж шестерых охранников брать. Причём не абы каких, а действительно знающих с какой стороны браться за меч.

Ну, а что ещё делать римхольскому люду, коль разбойничьих шаек вокруг города вьётся видимо-невидимо? И ладно если бандюги только ограбят и отберут всё вплоть до портков. Это, считай, повезло. Бывает, что и исчезают бесследно ватажки удальцов, решивших малость подзаработать на разработке рудных шахт или промышляющих на руинах замков и селений, что брошены вскоре после пришествия магических драконов в эти края. Но дело тут отнюдь не в кровожадности местных разбойников, а скорее в их жадности. Цены-то на металлы день ото дня только растут... Вот и ходят по Римхолу неистребимые слухи, что где-то далеко-далеко, чуть не за самым перевалом, расположились чёрные рудники. Там-то и находят своё последнее пристанище бедолаги, коим не свезло попасться не тем бандюгам...

Меж тем, уже и по лесу идти стало полегче. Не надо ломиться через кусты или кучи валежника, да петлять подобно зайцу, обходя упавшие деревья. Ллойд нас на какую-то тропку вывел. Малохоженную, но отчётливо видимую. По ней мы и потопали дальше. И шагали спокойно ещё наверное с час, пока не вышли к какому-то ручью, берега которого были буквально оккупированы влаголюбивой ягодой — ежевикой.

У этого источника воды мы и остановились. Дабы передохнуть, да если не поесть, так хоть напиться. Тем более, совсем рядом с тропкой, очень кстати и подходящее для привала место обнаружилось — где мог с комфортом расположиться весь наш отряд.

Однако сбросить с плеч треклятый мешок с рудой я не успел. Так и замер, держась за его лямки, остановленный неожиданно сорвавшимся с уст Деда ругательством: — Ох ты ж... — Окончание которого он, впрочем, проглотил и ограничился тем, что в сердцах сплюнул. Выразительно так...

Проследив за взглядом старика, тут уж и я едва не выругался, обнаружив, что тропку нашу перегородила четвёрка доспешных и оружных мужиков. Невесть откуда взявшихся.

Меня аж зло взяло. Не, ну ладно я городской житель, от меня в лесу толку чуть, но куда остальные-то смотрели?! Особенно Ллойд, уверявший всех в том, что он чуть ли не первейший в этих местах следопыт и любую засаду за милю учует?! А сам, блин, проморгал...

Медленно опустив руки и расслабив плечи, я позволил лямкам мешка скользнуть по ним вниз. И глухой шмяк, который издала моя ноша, упав наземь, вроде как стал сигналом для начала разговора.

— Ну, здравы будьте, гости дорогие! — выступив немного вперёд и широко расставив руки, как бы предлагая подойти и обняться, радостно поприветствовал нас кряжистый мужик, щеголяющий в полном доспехе из вываренной кожи, усиленном стальными пластинами на груди и плечах. Промедлив чуть, и не дождавшись от нас ни слова, он продолжил: — Что ж вы всё лесом ходите, дорог избегаете? Прямо как не родные?! — И, судя по всему, весело оскалился. Не видно просто, так как рожи незваных гостей скрывают тряпичные личины.

— Волки лесные тебе родня! — скрипнув зубами, буркнул в ответ Дед.

— Вот всегда так... — с притворным огорчением обратился к своим сотоварищам велеречивый разбойник. — Как в таверне какой выпивкой за наш счёт угощаться — так мы им лепшие друзья, а как приходит время положенную пошлину платить — сразу волки...

— Какую ещё пошлину?! — возмутился расхрабрившийся Гэл, похоже, посчитавший, что стоящая перед нами четвёрка это и вся разбойничья шайка.

— Так подорожную! — мигом нашёлся с ответом заводила. Снисходительно пояснив при этом для непонятливых: — Вы ж по нашей дорожке ходите? Ходите! Значит платите!

— А велика ли та пошлина?.. — скучным тоном поинтересовался Ллойд, демонстративно положивший правую руку на оголовье меча. — Может вам четверым её и не унести?..

— Так мы друзьёв кликнем! — осклабился старший разбойник. — Они помогут, ежели что! — И залихватски свистнул. А через мгновение из-за деревьев слева-справа и позади нас вышагнули ещё бандюги. Полностью окружив наш отряд. И сравнявшись с нами числом. Если забыть о том, что у нас всего шесть бойцов и счесть ещё и рудокопов...

— Считаете, одолеете? — усомнился наш старшина, оглядывая новых гостей, не внушающих в отличие от первых своим видом надо сказать. И брони у них похуже, потрепанные какие-то, и в руках простые деревянные щиты-самоделки, да боевые топоры. Не иначе не ведают лиходеи лесные, как обращаться с благородным мечом и прихватили то, что попривычней.

— А что, думаешь, мало будет? — озабоченно поинтересовался предводитель сей шайки, вроде как озадачившись нашей уверенностью в своих силах. И, поразмыслив чуть, проворчал: — Ну хорошо, хорошо, уговорил... — После чего вновь свистнул. А затем громко, взахлёб, заржал, глядя на наши вытянувшиеся рожи, когда к уже имеющимся разбойникам присоединилась ещё полудюжина.

— Вот попали в переплёт... — тоскливо протянул стоящий слева от меня Джим, не успевший вследствие внезапности произошедшей встречи натянуть свой лук и оттого схватившийся за охотничий нож.

— Ну что, старшой, понял, что силы не равны и артачиться не в ваших интересах? — насмешливо обратился к Ллойду бандюга. И деловито предложил. — Так что, давайте, скидайте наземь свои мешки, оружие и брони.

— Чтоб вы нас потом, безоружных, вырезали как овец? — криво усмехнулся в ответ на это предложение наш старшина.

— Да нешто мы тати какие?! — делано оскорбился ведущий с нами переговоры разбойник. И торжественно провозгласил под хохот сотоварищей: — Мы честные мытари! И людей не режем!

— Ага, так мы и поверили! — хмыкнул Ллойд.

— Слово даю, что убивать никого не будем! — веско обронил главарь бандюг. — А моё слово крепкое. У кого хошь спросите. Все знают: Кнут сказал — Кнут сделал! — После чего поторопил растерянно переглядывающихся нас. — Давайте, давайте, бросайте оружие, да скидовайте мешки. Быстрей разберёмся — быстрей разойдёмся.

Гальбо промолчал, выразительно играя желваками. И, обведя взглядом окружившую нас честную компанию, сокрушительно покачал головой. А затем руку с оголовья меча убрал... Помедлил чуть, и, расстегнув поясной ремень, бросил своё оружие на землю. Чем несказанно удивил меня. Не, ну ладно, если отсечь рудокопов, нас всего шестеро против шестнадцати разбойников, но сдаваться-то отчего? У них же даже арбалетов нет! А у меня стреломёт! Я ж думал мешки сбросим, и ввалим этим мытарям как следует! Ведь вряд ли они что-то существенное из себя представляют! И разбегутся сразу, как только поймут, что добыча оказалась слишком кусачей!

— Ой, дурак... — практически беззвучно, одними губами, прошептал Дед, глядя на разоружившегося Гальбо. Единственного разоружившегося.

— А до остальных что, туго доходит? — грубовато обратился к нам главарь разбойников, видя, что мы не спешим следовать примеру Ллойда. — Вам же ясно сказано: оружие — наземь! Быстро!

И дело пошло... Бросил оружие Джо Финнер. И его младший братец — Джек. Затем избавился от меча Бурс. Вздохнув, потянулся к пряжке пояса и стоящий чуть слева и позади меня Джим Шмилс.

— Вы чего?! — потрясённо выдохнул я, обращаясь к собратьям-охранникам. Просто оторопь меня взяла. Неужели все такие трусы?! Увидели, что разбойников немногим больше нас и сразу спасовали?!

— А что делать? — глухо спросил у меня Джим. — Не одолеть ведь нам вшестером, считай, полторы дюжины ворогов... Как пить дать — положат нас тут всех, если вздумаем геройствовать. — И тяжко вздохнув, обозначил рукой примерно в двух футах от земли: — А у меня дома вот таких трое... Кто их кормить будет, коль отца не станет?

Укоризненные слова в адрес этих трусов тут же у меня в горле и застряли. Забылся я... Что давно уже не в Магнусе служу, и что моим нынешним сотоварищам есть что терять... И не мне упрекать их в трусости. Кто его знает, как я повёл бы себя в такой ситуации, зная, что ставлю на кон против мешка с рудой не только свою жизнь, но будущее своей семьи...

— Не тупи, Кэрридан, — вывел меня из состояния задумчивости горячий шёпот Ллойда, сдвинувшегося с переднего края вглубь наших рядов. — Бросай оружие. Отдадим им то, что они требуют, да уберёмся отсюда живыми и здоровыми. А руда... Да бес с ней! Ещё раз сходим! Не стоит из-за неё шкурой рисковать.

Я не стал ему отвечать. Прав он в принципе. Никакая руда не стоит того, чтоб стоять за неё насмерть. Хотя и обидно солидный прибыток терять. Вот только всё равно не могу я бросить оружие... Просто не могу. Ведь только благодаря наличию серьёзного по местным меркам вооружения и отличной брони я вообще смог подрядиться на эту работёнку, получить которую никому не известному человеку не так-то и легко. То есть, оставшись без фальшиона, стреломёта и доспеха, о новом найме в качестве боевой единицы мне не стоит и помышлять. Не выйдет из этого ничего путного. А Дед вряд ли возьмёт с собой кого-нибудь из горе-охранников во второй раз. Да ещё и всем своим друзьям и знакомым, наверняка поведает о том, как мы проявили себя в походе. После чего можно рассчитывать прибиться к какому-нибудь отряду только в качестве носильщика...

И ладно владел бы я хоть каким-нибудь ремеслом помимо стражницкого... А так... Где я ещё денег достану?! У меня ведь, на данный момент, даже медяка завалящего за душой нет! Последние монеты, оставшиеся от платы за охрану торгового каравана с коим я прибыл в Римхол, ушли на припасы, да на этот куцый клочок шерсти, по недоразумению названный тёплым плащом...

Но угроза остаться ни с чем не единственная причина категорического неприятия мной идеи добровольно сдаться на милость разбойников. И иные соображения на этот счёт имеются... Надо только удостовериться в правильности своих рассуждений. И впервые за долгое время, я сам обратился к бесу:

"Слушай, рогатый, а как бы ты с нами поступил на месте главаря разбойников? Убил бы или отпустил?"

"Не, убивать бы я вас не стал... — задумчиво почесав рог, помотал башкой бес. И, выдержав паузу, огорошил: — Но и отпускать тоже не стал бы!"

"Отчего же?" — изобразил недоумение я.

"Ну, надо же кому-то серебро добывать... — ехидно осклабился поганый бес. — На моём новом руднике!"

— Вот и я так же думаю... — забывшись, произнёс я вслух. Будь у нас железо в мешках, всё могло сложиться иначе. А с серебром... Вряд ли нас отпустят с миром, как некоторые надеются.

Жаль только, кроме меня и беса не нашлось других разумных в нашем отряде. Разве что старший Атеми... Который тоже не бросает ножа, хотя, наверное понимает, что отмахаться им от толпы серьёзно вооружённых разбойников дело абсолютно безнадёжное.

— А ты чего, старый пенёк, глухой что ли? — тоже обратив внимание на старого рудознатца, насмешливо прикрикнул на него Кнут. — Кидай свою безделицу, пока не порезался!

На что Дед отрицательно покачал головой, да презрительно сплюнул. А выхваченный нож наземь так и не бросил.

— Не доходит... — вроде как с сожалением покачал головой старший разбойник. И повелительно крикнул: — Талш, вразуми!

Тут же пронзительно щёлкнула тетива, и Дед глухо вскрикнул, схватившись за голову левой рукой. А я выругался про себя, глядя на стрелу, вонзившуюся в землю совсем рядом со мной.

Разбойники-то, оказывается, не так просты, как кажется на первый взгляд. А я просто остолоп. Наивный. Не посчитавший значимой угрозой окружившее нас войско из недавних крестьян. А зря... Да, реально чего-то стоящими бойцами в шайке являются скорей всего только те четверо в добротных доспехах, что находятся на другом берегу ручья, а остальные просто мясо, но... Но со своей задачей связать на некоторое время боем угодивших в ловушку бедолаг они явно справятся. А больше ничего от них и не требуется. Только дать возможность прячущимся где-то в кронах деревьев стрелкам сделать по паре-тройке выстрелов. И можно начинать обирать трупы...

— Вот же дурень старый! — тихо выругался Ллойд, глядя на Деда, плотно прижавшего руку к задетому выстрелом лучника уху, дабы остановить возникшее кровотечение. — И чего ерепенился?..

— Да, не стоило ему хвататься за нож... — вынужденно согласился я с нашим старшиной, глядя на тонкие струйки крови, что пробились меж стиснутых пальцев старика и устремились вниз, по рукаву его куртки, к локтю. И хмуро добавил: — Это ж наше дело разбираться с разбойниками, а не его...

— Шнырь, — развернувшись тем временем вполоборота, негромко обратился к кому-то из своих подчинённых Кнут.

— Ага, я щас, старшой, — выкатился вперёд какой-то недомерок вообще без брони и даже без оружия. Но бесстрашный без меры. Быстро приблизился к нашему отряду и, не обращая на нас никакого внимания, занялся сбором брошенного оружия. Всё в кучу подальше от нас скидал, но на том не успокоился и, протиснувшись меж Гэлом и Сивом, зачем-то подхватил с земли срезанный разбойничьей стрелой кусочек уха Деда. Демонстративно оглядел со всех сторон и ловко припечатал его ко лбу старика, со словами: — Держи, дома пришьёшь!

Разбойники громко загоготали над этой совсем не смешной и довольно жестокой шуткой, а мои сотоварищи все как один стиснули кулаки.

— Ну что, ещё кто-то не догоняет, что рыпаться бестолку? — с угрозой обратился к нам Кнут, едва стих гогот его дружков. — Мне ведь всё это может надоесть... Вода просто в ручье холодная, замаемся вещички потом ваши от крови отмывать.

— Стайни, не дури, — тихо сказал мне Ллойд, видя, что я схватился за рукоять фальшиона. И почти вытащил его из ножен, дабы зарубить глумливого недоросля. — Шансов у нас нет.

— Да сам знаю! — зло отрезал я, мучительно соображая, что же делать дальше. Вот ведь... И сдаваться не резон, и биться бесполезно. Ладно был бы я один — можно было бы рискнуть, а так... По-любому ведь лучники сразу положат бездоспешных рудокопов. Которых я обязался защищать...

— Ну, смотри тогда сам... — отсутствующим тоном сообщил Гальбо и, разведя руками перед обратившим на нас внимание главарём разбойников, дистанцировался от меня.

— Бросай фальшион. Да машинку свою стреломётную наземь клади, — тут же по-доброму обратился ко мне Кнут. — Не доводи до греха...

— И броньку тоже скидай! — тут же добавил стоящий чуть позади него разбойник. И пояснил обернувшемуся вожаку: — Добрая бронька-то.

И как только разглядел мой практически полностью скрытый плащом доспех... Но это они ещё стреломёта моего во всей его красе не видели... Кой я от холода, да чтоб незаметней был, простыми льняными тряпицам весь обмотал.

На долгое мгновение над поляной повисла гнетущая тишина. Все ждали от меня действий, а я колебался, не в силах склониться к тому или иному решению.

— Эй, Талш, этого тоже вразуми малость! — бросил, наконец, предводитель разбойников, когда ему всё это, видимо, надоело.

Глухо щёлкнула спущенная тетива, и меня с силой ударило в правый висок. Да так что аж перед глазами помутилось, и в ногах какая-то слабость возникла. И я, не устояв, упал на колени. Едва не распластался вовсе, да успел выставить левую руку вперёд, и когда она соприкоснулась с землёй, опёрся на неё. В этой раскоряченной позе и обрёл равновесие. Удивлённо моргнул, взирая на плывущее перед глазами, двоящееся и троящееся изображение длинной оперённой стрелы с шаровидным железным наконечником. После чего ожесточённо помотал головой, пытаясь вернуть всё взад и прекратить выкрутасы зрения. Но не слишком в этом преуспел. Стрел всё одно то три, то две, но никак не одна.

— Отличный выстрел, Талш! — донёсся до меня возглас Шныря, четыре потрёпанных и изрядно грязных сапога которого через короткий промежуток времени возникли в поле моего зрения. Ну хоть от неясного количества стрел он меня избавил, подняв их тремя правыми руками с земли.

Но вот дальнейшие его действия... Когда он участливым тоном осведомился: — Эй, ты как там, живой? — И, не дождавшись ответа, глумливо вопросил, похлопывая при этом наконечником стрелы мне по башке. — Эй, дурашка — родня тупого барашка, ты вообще слышишь меня?

— Слышу... — прошипел я, перехватывая свободной рукой руку урода. Не стоило, конечно, этого делать, но остановиться я уже не мог. Взметнувшаяся из глубины души ярость гасила любые доводы разума и толкала на необдуманные поступки... И, не обращая внимания на остальных, я медленно поднялся с колен, продолжая удерживать руку человечка и выворачивая его кисть так, чтоб наконечник зажатой в ней стрелы смотрел строго вверх. Прямо под подбородок этого гнуса.

— Ты попутал, вояка?! — взвизгнул Шнырь, обнаружив что при всём своём желании не может пересилить меня, даже схватившись двумя своими руками за одну мою, и железный шар уже упирается ему в ложбинку под челюстью. И продолжает двигаться вверх, заставляя задирать голову. Отчего недомерок этот ещё и на цыпочки встал, как будто это как-то могло ему помочь.

Конечно, тупой наконечник стрелы был не в состоянии рассечь кожу и какое-то время просто вдавливался в плоть Шныря. А затем и вовсе замер, не двигаясь ни туда, ни сюда. А всё потому, что перепуганный разбойник мёртвой хваткой вцепился в мою руку и буквально повис на ней. Так что, даже когда ноги недомерка оторвались от земли, стрела не изменила своего положения относительно его тела.

Я нахмурился недовольно. А затем на моём лице сама собой возникла гнусная ухмылка и я начал поднимать Шныря повыше. Чтоб потом резко расслабить руку. И посмотреть успеет ли это ничтожество отреагировать и не вонзит ли само себе стрелу в горло.

Но бандюга попортил мне весь эксперимент. Неожиданно решив исполнить некий цирковой номер. Удерживаясь на весу лишь одной рукой, другой он попытался полоснуть меня по рёбрам невесть откуда выхваченным стилетом. Эквилибрист, блин. Только ничего путного из этой затеи у него не вышло. Ни брони моей пробить не смог, ни равновесия удержать...

Двинувшаяся вверх стрела пронзительно-громко хрустнула, надломилась в нижней её трети, и оставшийся в моей руке заострённый обломок резко вонзился аккурат под челюсть Шнырю. Заставив его испустить пронзительный визг и попытаться что-то выкрикнуть. Но именно что попытаться. Ведь вышло только какое-то невнятное мычание. Наверное, очень мешает говорить торчащий из пасти окровавленный обломок стрелы.

— Гасите его! — с ненавистью воскликнул предводитель разбойников, едва я отбросил от себя его помощничка — Шныря и брезгливо тряхнул рукой, пытаясь избавиться от крупных капель крови и слюны мелкого ничтожества появившихся в великом множестве на моей перчатке.

Зря Кнут что-то там вякнул, зря... Питаемый мной гнев вмиг сместился с одного жалкого существа, негромко скулящего у моих ног, на его хозяина... И остальных его псов...

Зло оскалившись, я немедля задействовал амулет с "Теневым покровом". Тот самый, что достался мне от одного наёмного убийцы, которому не свезло принять заказ на меня от контрабандистов в бытность мою начальником отдельного остморского таможенного поста. Тогда так всё закрутилось, что я о нём и думать позабыл. А потом банально не вспомнил об этой побрякушке, передавая все содержащие магию предметы на ответственное хранение магессам отряда "Магнус". Что и позволило в дальнейшем сохранить этот амулет. А сейчас вот, он и пригодился...

Прежде чем я, движимый яростью, сорвался с места, некое зыбкое серое марево возникло вокруг меня, окончательно исказив окружающий мир и так воспринимаемый нечётко из-за стоящей перед глазами багровой пелены. Но я хотя бы мог различить свою фигуру укрытую "Теневым покровом". А остальные — нет. Для них я стал размытой грязно-серой кляксой. Которая вдруг вылетела из отряда рудокопов и устремилась вперёд по тропинке. Во мгновение ока преодолев отделяющее её от главаря и его подручных расстояние...

Я налетел на растерявшихся разбойников подобно коршуну, и сразу же, первому встретившемуся на пути, руку с выставленным вперёд мечом отсёк. Начисто. Хватило силы. А обратным движением меча подреберье ему вскрыл, проигнорировав прикрывающую его толстую кожаную броню. И не успела ещё упасть на землю кисть, сживающая меч, как я атаковал второго противника. Не мудрствуя лукаво, рубанув его по оставшемуся не прикрытым брюху. Да тут же и забыл о схватившемся за вываливающиеся наружу потроха разбойнике. Набросившись на третьего. С которым разобрался ещё быстрей. Закрутил мельницей фальшион и, отбив летящий на меня клинок, врубился в мягкую плоть врага. После чего наступил черёд Кнута... Которого я резко обогнул, уклоняясь от замаха меча, и с безумной яростью нанёс удар слева направо по незащищенной стальными пластинами области спины. Возжелав разделить главаря разбойников надвое.

Но слишком силён оказался мой удар. А подлый разбойник под кожаную бронь ещё и кольчужку поддел. И не выдержал яростной сшибки мой фальшион. Разломился, издав жалобный звон. Но это не помогло победить Кнуту, отброшенному в сторону, но устоявшему на ногах и уже вознамерившемуся прикончить оставшегося безоружным врага. С силой запущенный мной обломок меча вошёл ему прямо в распахнутую и вопящую что-то безумное пасть. Мигом заставив заткнуться и, выпустив из рук свой клинок, зачем-то схватиться за рукоять моего, а затем медленно осесть наземь.

На мгновение я замер, с неким удовлетворением взирая на поверженных врагов. И тут же ощутил удар в спину. Один и второй. Под лопатку и чуть повыше поясницы.

Я резко крутнулся на месте и увидел пару упавших к моим ногам стрел с листовидными наконечниками. Отличные лучники у разбойников. Так чётко попасть в смутно различимую тень... Вот только они не знают о стальной основе моего доспеха, что скрыта под обычной кожей. Или просто не успели сменить стрелы на другие — с бронебойными наконечниками или, что ещё хуже, несущими смертоносную магическую начинку.

Пока до лучников только доходило осознание всей бессмысленности стрельбы по мне обычными срезнями, я уже сорвался с места, на ходу сдёргивая с плеча свой стреломёт и ставя его на боевой взвод. Бросок влево-вправо, перекат и выстрел из стойки с одного колена. Новый рывок вперёд, с нелепыми прыжками в стороны, краткая остановка и следующая стрелка отправляется к цели. И тут же вторая. А после переката через правое плечо и третья. На миг замерев, я обозреваю вершины деревьев в поисках прячущихся там врагов. Но не найдя больше целей, опускаю стреломёт и поднимаюсь на ноги. И только после этого раздаётся громкий треск дерева и не менее громкий ор лучника, летящего наземь в обнимку с обломившейся верхушкой ели...

Ещё через миг остальные стрелки решают поддержать сотоварища и начинают столь же вдохновенно орать благим матом, внезапно обнаружив, что верёвки, которыми они привязались к деревьям, перебиты моими разрывными стрелками, а устоять на тонких ветвях ни за что не держась практически нереально.

— Вы же сами туда залезли, — попытался я урезонить вопящих и машущих руками разбойников, наблюдая за их стремительным падением с высоты не менее полутора десятков ярдов. — Чего теперь орать-то?..

Не знаю, то ли мои слова помогли, то ли неласковая встреча с землёй, но завывать и ругаться благим матом они мигом прекратили. И самый ловкий из них, тот, что успел ухватиться за ветку и тем самым избежать падания, как воды в рот набрал. Даже когда я потратил последнюю стрелку из обоймы, чтоб помочь ему быстренько спуститься, он не разорался, а молча отправился в полёт. До последнего цепляясь за ветки, надеясь замедлить своё падение. Тем и спасся — не разбившись насмерть. Ну и первый ещё каким-то чудом выжил. А другие двое — нет. Это легко понять по их начавшим угасать аурам.

Вместе с затуханием жизней стрелков-летунов, погас и мой интерес к ним. И я перевёл взгляд на ещё живых разбойников, одновременно с этим пристёгивая к стреломёту увеличенную обойму.

Я быстр. Я чудовищно быстр — это несомненно. Но даже мне не удалось расстрелять все восемь стрелок по мигом порскнувшим в стороны целям, как я ни старался поспешать. Едва первая пара разбойников обзавелась дырами в груди с кулак размером, остальные с такой скоростью свинтили в чащу леса, что я даже не решился преследовать их, усомнившись в том, что смогу кого-либо догнать.

Так и осталось шесть бездыханных тел возле рудокопов на земле лежать. Одни чуть ближе, другие чуть дальше. А ещё был один живой — который почти успел скрыться от меня за деревьями и получил заслуженную стрелку не в спину, а в пятку. Ну теперь-то ему точно не удрать — оставшись считай что полностью без ступни.

Оглядевшись и к своему несказанному разочарованию обнаружив, что враги закончились, я медленно опустил стреломёт. И, расслабившись, глубоко вздохнул. А затем снял с себя "Теневой покров", чтоб драгоценная энергия зазря не расходовалась. В лесу-то её восполнить негде, а до города мы ещё не добрались.

Исчезло окутывавшее меня серое марево, а вслед за ним истаяла и стоящая перед глазами багровая пелена. И целую вечность длиной в пару мгновений ничто не застило мне взор. А потом мне вдруг резко стало нехорошо... Отчего всё помутилось перед глазами и я схватился рукой за грудь, в тщетной надежде унять словно сорвавшееся с цепи и оттого бешено колотящееся сердце, и со свистом втянул в себя воздух. Да так и сел наземь там где стоял, не имея ни сил, ни желания удерживаться на ногах.

Откат... О котором я совсем позабыл. И совершенно зря. Стоило бы помнить и припасти по этому случаю каких-нибудь укрепляющих и болеутоляющих эликсиров.

— Ну ты это... даёшь, Стайни... — наконец растерянно вымолвил Дед, взирая то на поверженных мной врагов, то на сидящего у берега ручья меня.

— Ага... — поддержал его ошеломлённо хлопающий глазами Гэл. И тут же, оживившись, возбуждённо выпалил: — Я даже понять толком ничего не успел, как Кэр их всех перебил!

— Не всех, — поправил парнишку Раен Буриньо. — Только тех, кто сбежать не успел...

— Это им повезло! — воинственно потряс тот ножом. — А то бы и они живота лишились! Мы бы их уже и без Кэра одолели!

— Одолели бы они... — проворчал Дед, вновь прикладывая опущенную было руку к повреждённому разбойничьей стрелой уху. И, болезненно поморщившись, немедля напустился на сдавшихся без боя охранников: — А вы чего стоите?! Оружие хоть поднимите!

— А с этими что будем делать? — спросил Гэл, указывая на зажимающего кровоточащую ногу разбойника и его товарища-лучника лежащего без сознания под елью.

— Да прибить их, покамест не очухались! — недолго думая, предложил Сив.

— Нет, лучше в город отведём, — поразмыслив, решил старший Атеми. И повысив голос, обратился к нам с вопросом: — Нешто мы не люди? — Но так как желающих признаться в своей нечеловеческой природе не нашлось, то он продолжил. — Вот и поступим, значит, по-людски! Добивать никого из лихих людишек не будем, а отведём злодеев в город! Пусть их, как полагается по закону, повесят за разбой!

— Верно! — поддержал старика Раен. — Нечего нам об эту гнусь мараться! Отвести их в Римхол, к судье, да и дело с концом!

— Да кого отвести-то?! — попытался урезонить их Сив. — Вы гляньте — они же сами идти не в состоянии! Выходит, нам их на себе тащить придётся! — И категорично высказался: — Не осилим мы! И без того вон сколько добра собрать и уволочь нужно!

— Ты на трофеи рот-то не разевай! — рассердился Дед. — Это добыча Кэрридана и не нам на неё посягать!

— Так я на долю в ней и не претендую, — заверил Торвина северянин. И, поглядев по сторонам, негромко сказал: — Однако собираться нам надо, да убираться отсюда от греха... И желательно поживей.

— А это ты верно говоришь, — поддержал его Дед. Тотчас распорядившись: — Быстро собираем с мертвяков и недобитков всё добро и скидаем в кучу его! — После чего, кашлянув, обратился к Сиву: — А ты пару волокуш сооруди. Так оно поспособней будет...

Народ начал суетиться, исполняя приказ отрядного старшины, а сам он подошёл ко мне. Я как раз к тому времени уже немного оклемался и, несмотря на слабость во всём теле, поднялся на ноги.

— Считаете разбойники вернутся? — кивнул я на царящий на полянке переполох. — После того что здесь произошло...

— Ну, мало ли... — поосторожничал старик. — Может сами вернутся, может ещё кого с собой приведут... Тут ить в окрестных лесах этих шаек разбойничьих чуть не больше чем грибов!

— Если так, то да, — согласился я, признавая разумность приведённых доводов. Лучше действительно убраться быстренько отсюда, пока ещё что-нибудь не приключилось. И так придётся от крови, наверное, декаду отмываться...

— Так и я о том же... — меленько покивал Дед, не сводя с меня пристального взгляда. И, откашлявшись, всё же решился задать явно мучающий его вопрос: — Как же ты их одолел-то... злодеев ентих?.. Не пойму...

— Да не бойцы они просто ни разу, — безразлично бросил я, пожав плечами. — Вот и сдулись мигом, как на достойного противника нарвались.

— Ну не скажи, — не согласился со мной Торвин. — Наши вот, к примеру, стражники, на такие подвиги не способны.

— Я тоже когда-то думал, что не способен, — хмыкнул на это я. И вздохнул: — А как пришлось по ночам упырей погонять, да на тёмных тварей поохотиться, так мигом сподобился.

— Вон оно как... — задумчиво протянул Дед, как-то по-новому глянув на меня. Да спросил: — Небось у тебя и талиар есть?..

— Как же без него? — усмехнулся я в ответ. Вздохнув про себя: "Уже как бес стал — вроде и не соврал ничего, а в заблуждение человека ввёл..."

— Оно и видно, — облегчённо вздохнул старик. И категорично высказался: — Обычному-то стражнику с двумя дюжинами разбойников ни почто не совладать! — После чего, сощурившись, полюбопытствовал: — А отчего ты с нами оправился? С твоими-то способностями... Тут впору к благородным в охрану наниматься, да злато лопатой грести, а не шастать с простыми рудокопами по горам всего-то за пяток монет.

— Да мне не особо-то и много денег надо... — взялся я растолковывать Торвину, что заставило меня отправиться в этот поход, но был перебит.

— Кнут мёртв... — каким-то отсутствующим тоном сообщил подошедший к нам Ллойд, вернувшись с того берега ручья, где валялась четвёрка разбойников преградивших нашему отряду путь.

— В Нижний мир ему дорога! — отмахнувшись от старшины охраны, выдал сплюнувший Дед. И вновь насел на меня: — Не пойму я что-то... Кого не спроси — всем завсегда денег мало, а тебе отчего-то немного их надо...

— Ну, мне сейчас лишь строго определённая сумма денег требуется, — устало вздохнул я. — А...

Я поперхнулся и дёрнулся вперёд, не договорив, когда, неожиданно наскочивший на меня со спины Ллойд, схватив левой рукой за шею, пырнул ножом в правый бок. Раз, другой, и третий. Да с такой силой, что пробил броню...

Закрутившись волчком, я попытался сбросить с себя напавшего исподтишка гада. Да не сильно в этом преуспел... Вцепился как клещ...

Ллойд сам отскочил после седьмого или восьмого удара, так как не смог вырвать кинжала завязшего в стальной пластине моего доспеха. Но мне и того хватило, чтоб ощутить себя распотрошённым.

— Это тебе за брата, тварь! — с ненавистью выдохнул Ллойд, легко избежав встречи с летящим ему в морду прикладом стреломёта из-за того, что меня в последний момент резко повело в сторону. И толкнул так, что я не удержался на ногах и упал. После чего, этот мерзавец попытался пнуть в голову барахтающегося на земле и никак не могущего встать меня, но был вынужден отступиться от этой затеи из-за напавшего на него с палкой Деда.

— Сдохни, тварь! — от чистого сердца пожелал мне напоследок Гальбо и, не дожидаясь пока к месту событий подоспеют остальные члены нашего отряда, рванул в глубь леса. И никто за ним не погнался...

— Сам сдохни! — прохрипел я, превозмогая странную немочь, охватившую тело, и боль в огнём горящем боку и через силу изворачиваясь так, чтоб повернуться в сторону предателя лицом и поймать в прицельную рамку стреломёта спину бегущего человека...

Последующие события запомнились мне лишь какими-то обрывками. Вот, нелепо раскинув руки, падает Ллойд, вот не могу подняться с земли я... Следующий момент, когда я обнаруживаю себя на волокуше, которую пыхтя и сопя тащат Сив и Раен. А рядом идёт Дед, с тревогой поглядывает на меня, и вполголоса ругается: то на себя, позволившего какому-то проходимцу втереться к нему в доверие, то на прощелыгу Ллойда, задурившего голову его внучке, а через это и ему. Затем меня переносят на руках через глубокий овраг... И я прихожу в себя лежащим на телеге, которая, скрипя и покачиваясь, катит по разбитой дороге... Кто-то трясёт меня и разлепив глаза, я вижу пару мужиков в доспехах городской стражи, склонившихся над моей безвольной тушкой. Один что-то спрашивает, но не дождавшись ответа, машет рукой. Телега дёргается с места, и вскоре я вырубаюсь под монотонное громыхание её колёс по мостовой...

Очнулся я в какой-то ярко освещенной комнате, полуголый, на лежанке застеленной отбеленным полотном.

— Да всё нормально, Торвин. Выкарабкается парень, можешь даже не сомневаться, — негромко втолковывал Деду какой-то невысокий мужичок средних лет с аккуратно подстриженной бородкой. Целитель похоже...

— Попить дайте... — облизнув пересохшие губы, прошептал я.

— О, видишь, он уже и очнулся! — обрадовался собеседник Атеми, и быстро сунул мне в зубы плошку. Не с водой правда, а с каким-то травяным отваром, но и он прекрасно утолил мою жажду.

— Что со мной?.. — вернув опустошённую посудину и попробовав осторожно подвигать руками и ногами, спросил я.

— Всё хорошо, — хором уверили меня. Но видя скепсис на моём лице, возникший по причине того, что пошевелить конечностями я так и не смог, как ни старался, целитель решил уточнить: — Ну неплохо, учитывая обстоятельства... Брюшную полость я от всяческой гадости почистил, так что теперь всё зависит от тебя и твоего организма... — И подбодрил: — Но в целом опасаться, думаю, нечего. Выздоровеешь. Просто это произойдёт не так быстро, как ты верно рассчитывал. Дело здесь в том, что помимо серьёзного ранения наличествует сильное истощение жизненных сил. Что вызвано, скорей всего, злоупотреблением тобой способностями талиара.

— А почему я пошевелиться не могу? — перебил я словоохотливого мужичка.

— Это действие парализующего настоя. Скоро пройдёт, — успокоил он.

— Тогда ладно, — облегчённо вздохнул я. И поблагодарил целителя: — Спасибо.

— Да не за что, — с некоторым, как мне показалось, ехидством усмехнулся тот. — Обращайся ещё. Заработать ещё несколько золотых я никогда не откажусь.

— Да ты не волнуйся, Кэрридан, мы уже всё оплатили, — зачастил сунувшийся к лежанке Дед. — Выздоравливай стал быть.

— Пусть теперь дней пять полежит, а потом, если всё в порядке будет, можно будет позволить ему вставать и понемногу ходить, — отдал Торвину последние рекомендации целитель, прежде чем удалиться.

— Да, Кэрридан, лежи пока, отдыхай, — тут же наказал мне Дед. — И не переживай, никуда твоя деньга не денется. Всё честь по чести поделим, как продадим руду. А добыча твоя, с разбойников взятая, — так и вовсе вся здесь, — ткнул он пальцем куда-то в угол и, скосив глаза, я увидел там целую груду оружия, кожаных шлемов и броней, и прочей воинской справы. Даже эти никчемные щиты-самоделки там были, хотя продать их можно разве что на дрова.

Пока я разглядывал собранные с шайки разбойников трофеи, Дед с целителем вышли из комнаты, оставив меня одного. Возвращения же старшего Атеми или каких-то иных посетителей я не дождался. Банально вырубился. То ли всё дело в том целебном настое, то ли это в тепле меня так разморило, но противостоять сну оказалось просто невозможно...

* * *

*

Пять дней я добросовестно отлёживал бока в доме принадлежащем семье Атеми. Ел, спал, да бездельем маялся. Больше конечно дрых. Чуть не по двадцать часов в сутки! А между сном лопал за шестерых, и трепался с Гэлом и его сестрёнками, что ухаживали за мной. Болтать мне, правда, тяжеловато было, но я не подавал виду и с лучезарной улыбкой поддерживал разговор на любую тему. Очень уж не хотелось оставаться одному... И вновь и вновь возвращаться мыслями к произошедшему на той злосчастной поляне у ручья...

Мы ж с Ллойдом вроде как даже сдружились за время похода... А оно вон как всё обернулось... Ножом в спину. Нет, конечно, по степени подлости эта подстава не идёт ни в какое сравнение с той, что провернула со мной на остморской таможне лиса-Элис, да и чудовищная выходка Мелинды тоже зацепила меня много больней, чем нанесённый Ллойдом удар, но всё же...

Впрочем, всё это отговорки. Это другим можно врать, что бередит мне душу исключительно случившееся предательство, но себя-то не обманешь... Куда сильнее меня беспокоит иное... Не то что сотворил Ллойд, а то что выкинул я сам... То, о чём страсть как хочется забыть... Ибо не по себе становится от воспоминаний о своей явно не человеческой ярости, побудившей превратить столкновение с обычными вымогателями с большой дороги в настоящую кровавую бойню. Но хуже всего то, что вслед за этим неизбежно возникает вопрос — кто же я?.. Ведь подобное безумие могло лишь какое-то неистовое, алчное до крови чудовище учинить...

Так пролетело полдекады. А на шестой день я поднялся с постели, как и рекомендовал целитель, прошёлся по комнате и решил, что уже вполне здоров для того чтоб покинуть гостеприимный дом. Некоторая слабость, конечно, ещё ощущается, и при резких движениях покалывает в правом боку, но это так — не стоящая внимания ерунда. Обойдусь уже и без ухода — нечего добрых людей зазря обременять.

Только не отпустили меня Атеми. Насели всем семейством и уговорили задержаться ещё на несколько дней. Хотя бы до той поры пока меня при ходьбе не перестанет мотать из стороны в сторону. Пришлось остаться... И выдержать настоящее испытание непрестанной заботой.

Оттого я с большим облегчением услышал о том, что Торвин с Раеном нашли, наконец, человечка, что готов заплатить более-менее приличную цену за притащенную нами серебряную руду. Они быстро ударили по рукам, и тем же вечером вся наша честная компания собралась дабы поделить честно заработанное. По сто сорок две серебрушки и три медяка вышло на долю. Почти по полтора золотых каждому. Только Деду три, да мне четыре с половиной. Тройную долю нарезали за геройство...

В общем, получив в своё распоряжение неплохую сумму денег, я на следующий же день собрал свои пожитки и отправился в таверну "Драконья голова". Ибо у Атеми хорошо, а у тьера Труно много лучше. Во всяком случае там точно никто не станет пытаться насильно меня кормить, не будет домогаться с непрестанной заботой о здоровье... Как, например, младшая сестрёнка Гэла — Вэлла, вознамерившаяся стать в будущем целительницей. Ну её... Вместе с её собственноручно приготовленными целебными и восстанавливающими эликсирами, которые отчего-то получаются на редкость отвратного вида и вкуса...

А в "Драконьей голове" за время моего продолжительного отсутствия ничегошеньки не изменилось. Тишь, да гладь. Громадный зал полупуст по обыкновению, дюжий вышибала опять дремлет на стульчике у двери, а за несколькими занятыми посетителями столиками всё те же лица. Лениво треплются ни о чём завсегдатаи "Драконьей головы", да от скуки накачиваются вином. Всё ждут. Ждут богатых заказчиков, жаждущих непременно добыть дракона.

Когда я только приехал в Римхол, был немало удивлён тем, что, оказывается, охота на драконов поставлена здесь на широкую ногу. Только спроси — и тебе тут же предложат не только карты с отмеченными на них логовами крылатых чудовищ, но и услуги проводников, носильщиков, а так же помощников в добыче желанного трофея. Я просто ошалел от такого... Ехал ведь с твёрдой уверенностью, что придётся долго и упорно обхаживать местных охотников, вытягивая из них буквально по крохам сведения о местах где они когда-либо видели сумеречника. А тут... Давно уж ушлые людишки разузнали всё что нужно! И целый промысел организовали по собственному обогащению за счёт безумцев, что из года в год стремятся в здешние горы дабы сразить чешуйчатое чудище.

Я думал, что один такой идиот, решившийся на подобное сумасшествие... А их, по словам Калвина Труно, немолодого владельца "Драконьей головы", не по одному десятку в месяц появляется на пороге его заведения. И, кстати, лишь малую толику от общего их числа занимают те, что прибыли сюда по сходных с моими причинам. То есть по вольной или невольной вине особ женского пола, подвигнувших молодых или не очень мужчин на сию заведомо безнадёжную авантюру. А мало их потому, что большая часть таких героев отсеивается ещё в пути... По самым разным причинам. Самых же непреклонных переубеждают уже на месте — показав издалека настоящего дракона. Этого обычно хватает, чтоб дурман любви развеялся вмиг, и к бедолаге моментом пришло осознание того, что не так уж прекрасна и замечательна его избранница. Чтоб так рисковать...

Основную же часть охотников на крылатых чудовищ составляют две приблизительно равные группы: люди желающие озолотиться на добыче драгоценной чешуи драконов и прочих частей их тел и, как ни странно, банальные искатели славы. И если первых ещё можно как-то понять, — может в их краях с работой совсем туго, то вторые — вот уж воистину идиоты... Шли бы себе в "Магнус", там бы хоть с пользой сдохли.

Однако, бывает, прибывают в Римхол и серьёзные люди, имеющие вполне конкретные намерения. И тугую мошну. Благородные. Желающие повесить драконью голову на стену у камина в зале фамильного замка, дабы потом без удержу хвастать перед друзьями и знакомыми. И алхимики. Кои испытывают потребность в редкостных ингредиентах для изготовления чудеснейших эликсиров. Только вот драконы отчего-то не горят желанием делиться с кем бы то ни было ни трофеями, ни этими самыми редчайшими ингредиентами... И тогда все эти серьёзные люди приходят в "Драконью голову", где им конечно же с радостью помогут. Изрядно облегчив при этом кошели.

— А, стражник!.. — приветственно протянул явно узнавший меня владелец таверны, едва я подошёл к нему, чтоб справиться на счёт комнаты. И, отодвинув в сторону книгу, которую читал, с эдакой подначкой заметил: — Слышал, удачно вы со старым Атеми за рудой сходили...

— Ну, можно и так сказать, — чуть помедлив, кивнул я, ничуть не удивлённый проявленной собеседником осведомлённостью. Город, тем более такой небольшой как Римхол, — это, по сути, та же деревня. И всем завсегда всё обо всех известно. Небось, уже в вечер нашего возвращения местные сплетники все косточки нам перемыли, рассказывая всем и каждому о самолично видевших многих дюжинах мешков, дополна набитых рудой, что притащил наш отряд. И в этом нет ничего удивительного. Новость-то интересная для большей части римхольцев. Тут же каждый первый если не связан напрямую с добычей, переработкой и перепродажей руды, то участвует в этом деле косвенно, например, обеспечивая рудокопов потребным инструментом, провиантом или рабочей одеждой.

— Выходит, не врут люди о том, что вернулись вы с прибытком немалым? — хитро сощурившись, уточнил хозяин "Драконьей головы"

— Выходит так, — пожав плечами, согласился я, покосившись на три объёмистых баула, стоящие на полу между мной и Гэлом, кои мы еле доволокли досюда. — Кой-какой прибыток действительно имеется...

— Так, значит, и на карту нужную тебе теперь денег хватит? — подначил меня тьер Труно.

— Может и хватит... — неопределённо ответил я, не став сразу обнадёживать человека. — Трофеи вот свои распродам и посмотрим...

— Ну смотри, смотри, — покладисто согласился он. Не преминув, впрочем, многозначительно добавить: — Лучшей карты чем у меня тебе всё равно не сыскать...

Я не стал оспаривать это утверждение. Надо думать продаваемая карта действительно лучшая, учитывая, что ломят за этот кусок изрисованного пергамента аж пять золотых! У других продавцов запросы куда как скромнее... Впрочем и веры им меньше. Понятно же, что владелец "Драконьей головы" лучше других горожан осведомлён о местах обитания драконов. И источник его знания ясен. А вот в то, что чуть не все местные лазят в свободное время по горам ради составления нужной карты, верится с трудом. Скорей намалевали какой-нибудь ерунды от балды. И поди потом кому что докажи... Сходишь напрасно, а тебе заявят, что дракон наверное куда-то улетел. Нет, уж, на фиг. Придётся раскошелиться. Но это действительно потом — после продажи трофеев.

— А что за карта, Кэр? — не сдержал любопытства до сей поры помалкивавший Гэл.

— Потом расскажу, — ушёл я от ответа. — Сначала надо с комнатой определиться, да барахло это сплавить. — И несильно пнул по ближайшему баулу.

— А что там у тебя? — тотчас поинтересовался тьер Труно.

— Да разнообразная воинская справа, — ответил я. Уточнив при этом на всякий случай: — Ношеная.

— А, это мне без надобности... — мигом поскучнел хозяин таверны. И посоветовал: — К Тощему Арлу обратись. Если цену ломить не будешь, он, думаю, с радостью всё у тебя заберёт.

— Да к нему как раз и собирался, — вздохнул я. Выбора-то особого похоже и нет. Дед тоже рекомендовал к этому самому Тощему Арлу наведаться, раз нет желания стоять на торгу. Нет, на рынке несомненно можно распродать трофеи с большей выгодой для себя, да только это дело не одного дня. Да и неизвестно ещё что из подобной затеи выйдет. Торгаш из меня не ахти какой.

— Комнату-то, как в прошлый раз, возьмёшь наверху? — осведомился тьер Труно.

— Ага, — кивнул я. И наказав Гэлу остаться здесь — присмотреть за брошенным барахлом, отправился вслед за хозяином "Драконьей головы" на мансардный этаж таверны. Там самые небольшие и недорогие комнаты. Самое то для таких вот небогатых одиночек как я, которым огромные апартаменты с отдельной столовой, гостиной и спальней вовсе ни к чему.

В этот раз мне досталась одна из самых крайних комнат, единственное окно которой расположилось на фронтоне здания, а не на скате крыши. Впрочем, это и вся разница. Внутри же всё так же: простая кровать у стены, здоровый, обитый бронзой для пущей крепости, сундук у другой, травяной ковёр на полу, небольшой шкаф для верхней одежды, обычный стол, да табурет. Вполне себе жилище, что стоит всего-то две серебрушки за три дня. Вполовину меньше чем самая дешёвая комната на этажах.

— Ну, цену ты знаешь... — сказал мне напоследок тьер Труно и, вручив игольчатый ключ с замысловатой формой зубчиками и бороздками на четырёх его гранях, удалился.

Я кивнул, и сразу же направился к сундуку. Отпер его, откинул тяжёлую крышку, и аккуратно поместил туда свой стреломёт. Увы, в Римхоле, как и во всех городах империи, запрещено открыто носить подобное оружие, а таскать его повсюду за собой в мешке разумеется не дело. Всё равно, если понадобится, достать не успеешь. Да, раньше, когда я пользовался положенными служилому люду привилегиями, с этим было много проще... Хорошо хоть запрет на ношение длинноклинкового оружия простыми гражданами меня теперь не касается, благодаря имеющемуся ордену "Страж Империи" второй степени, а то бы было совсем грустно.

Впрочем, на данный момент и меча у меня нет. А стреломёт я и в Кельме только на службе таскал — в другое время он ни к чему. Чай не дремучий лес вокруг, а каменный град. Вздумает кто безобразия учинять, так городская стража быстро разберётся.

Заперев сундук с самой дорогой моей собственностью, я повертел в руках хитрый ключ искусной работы, которую портила лишь грубо выбитая на ушке цифра семь. Такая же, что выведена на бронзовой табличке, висящей с другой стороны входной двери. И усмехнулся, вновь подумав, что это, наверное, хозяин "Драконьей головы" проявил беспокойство о своих постояльцах. О тех, что после обильных возлияний позабудут о том, в какой номер они заселились. А так глянут на ключ и вспомнят. В другую комнату им, конечно, и так не попасть — не откроется она, зато это позволит многих коллизий избежать.

Закрыв за собой дверь на замок, я спустился по лестнице в зал. Где обратился к поджидающему меня Гэлу: — Ну что пошли теперь к Арлу?

Младший Атеми скорчил разочарованную рожу, но ничего не сказал. Понятно, надоело ему уже эти баулы таскать, но пока испытываемое по отношению ко мне чувство признательности не позволяет послать меня куда подальше.

— Да ладно тебе нос воротить, — проворчал я, глядя на посмурневшую физиономию Гэла. — Сейчас разделаемся со всем этим хламом и пойдём пивка что ли тяпнем.

— Лучше глинтвейна! — заявил моментом оживившийся паренёк. — Хоть отогреемся!

— Да, ты прав, глинтвейн он сейчас в тему будет, — согласился я. Погодка и впрямь на улице на редкость мерзкая стоит — ветер ледяной, да с мокрым снегом. Что, кстати, и явилось одной из основных причин моего нежелания торчать со своим товаром на торгу. По эдакой холодине с часок за прилавком постоишь и никакому серебру рад не будешь...

И потащили мы дальше баулы с разбойничьим барахлом. Аж на самую окраину Римхола — к западным воротам. Пока брели — продрогли основательно, и я вновь пообещал себе срочно заняться приобретением тёплой одежды. Этот тоненький плащ не защита от холода, а смех один...

Негромко звякнувший колокольчик, который мы потревожили, входя в нужную лавку, заставил торговца на мгновение прервать громкий спор с троицей покупателей, требующих скинуть ещё пару серебрушек с непомерной цены в два с половиной серебряных ролдо, что один замаскированный упырь заломил за пару колчанов стрел и разделочный нож. Впрочем, стоящий за прилавком тощий мужик лишь на мгновение отвлёкся на нас. Приветливо кивнул Гэлу, видимо узнав его, и, как ни в чём не бывало, продолжил препираться с несговорчивыми клиентами. Ну а мы, видя такое дело, побросали на пол баулы и огляделись.

А всяческого добра в лавке оказалось предостаточно. Есть и кожаные и кольчужные брони, и разнообразные шлемы, перчатки и наручи, а так же кулачные щиты, ножи всевозможных размеров и видов, не один десяток мечей, множество луков и арбалетов. И даже несколько шпаг имеется.

В общем, оглядевшись, я уверился в том, что наше дело сладится. По адресу мы пришли. Торгует Тощий Арл явно не своими изделиями — покупает у мастеровых, да перепродаёт. И не только, похоже, новьё. Так как на многих предметах видны следы мелкого ремонта и переделки.

— Ну, что у вас? — разобравшись наконец с троицей скупердяев, подошёл к нам владелец лавки. И, кивнув на баулы, в приказном порядке велел: — Вытряхивайте, смотреть будем, что вы притащили.

Деловой малый, что и говорить.

Переглянувшись с Гэлом, мы выполнили требование скупщика. Вытряхнули всё из баулов прямо на пол перед ним.

— С лихих людишек сняли? — спросил у нас Тощий Арл, присев на корточки у образовавшейся нашими стараниями груды добра, и принялся деловито сортировать её сообразно своему разумению на несколько куч.

— С них самых, — подтвердил я догадку торговца.

— Оно и видно, оно и видно... — пробормотал он. — Нормальные люди такое снаряжение не наденут...

Я ничего не сказал на это. Разбойники и впрямь не затеивались особо со своей защитой и вооружением — таскали что попало. Потому и трофеи мне достались так себе.

— Ладно, — заключил, поднимаясь с корточек, Тощий Арл. — Оружие ещё ничего, в порядке. За две трети цены возьму. А доспехи... — Он пренебрежительно махнул рукой. — Хлам один. Больше четверти за них не дам. Их доводить до ума замучаешься.

— Да чего там мучаться? Чуть подлатать, да почистить, вот и всё, — возразил я исключительно с целью не дать окончательно сбить цену на снятые с разбойников кожаные брони.

— Считаешь, это можно залатать? — скептически хмыкнул владелец лавки, подхватив с кучи на полу первый попавшийся панцирь и демонстрируя зияющую в нём дыру, через которую свободно пролезут два кулака.

— Ну... — смешался я. И озадаченно почесал затылок. Я ж по разбойникам обойму разрывных стрелок высадил...

— Тут потребуется полностью перекраивать доспех. А это уйма работы, — категорично заявил скупщик, бросая битый панцирь назад на кучу. И подхватив другой — принадлежавший Кнуту, сказал: — Вот этот ещё ничего... Можно поправить...

— Вон те брони тоже, кстати, не так сильно повреждены, — заметил я, указывая на доспехи ближайших подручных вожака разбойничьей шайки.

— Я вижу, вижу, — покивал задумчиво разглядывающий ворох вещей Арл. И расстроенно покачал головой: — Сколько доспехов попортили... — После чего назидательно высказался: — В голову надо было стрелять!

— Да как-то не вышло, — усмехнувшись, развёл я руками.

— Ладно, так уж и быть, за те доспехи, что можно легко восстановить, половину цены дам, — расщедрился торгаш.

— Пойдёт, — чуть подумав, согласился я.

— Вот и отлично, — удовлетворённо кивнул Тощий Арл. И вернувшись к прилавку, быстро защёлкал костяшками счет, изредка отрывая от них взгляд и бросая его на горки рассортированного им добра. А минут пять спустя, подытожил: — Всего выходит на семь золотых, пять серебряных и шестнадцать медяков. — После чего вопросительно посмотрел на меня. — По рукам?

— Ну... — замялся я, глядя на немалые кучи оружия и доспехов и размышляя, не сильно ли меня надул скупщик. А потом, скользнув взглядом по стойке с мечами, махнул рукой и сказал: — Если вон тот новенький фальшион в придачу дашь, то на семи с половиной золотых и сойдёмся.

— Договорились, — тут же подтвердил заключение соглашения торговец и, шагнув к оружейной стойке, снял с неё фальшион и бросил мне. — Держи. — Добавив затем, приступая к подсчёту высыпанных из кошеля на прилавок монет. — Ножен только к нему нет.

— Не проблема... — пробормотал я, внимательно осматривая свой новый меч на предмет наличия каких-либо изъянов. Но ничего такого, к счастью, не обнаружилось.

Забрав вырученные за трофеи деньги, я поднял один из баулов и бросил в него другие два — их потом нужно будет семейству Атеми вернуть. Подумал чуть и туда же пристроил фальшион. Не таскать же в руках меч без ножен?

— А на торгу бы, небось, не меньше дюжины золотых выручили бы... — выйдя из лавки, не преминул сообщить мне на улице парнишка.

— И кто бы там стоял, за прилавком, по такой погоде? — поинтересовался у него я, вжимая голову в плечи, чтоб холодный ветер не так сильно задувал за ворот. — Ты?

— Ну... — зябко поёжившись, протянул Гэл.

— Ну его к бесам этот рынок, — заключил я. И не дав больше ничего возразить, продолжил: — Пошли уже найдём какой-нибудь кабак поприличней, да глинтвейном угостимся, пока не задубели окончательно.

— Пошли, — немедля и с превеликой охотой согласился Гэл. — Я тут как раз поблизости одно хорошее местечко знаю...

Спустя четверть часа мы добрались до небольшого, но с виду приличного трактира под незатейливым названием — "У тётушки Фло", где и устроились за одним из свободных столов. Горячего пряного вина заказали, а пока его ждали, младший Атеми, потирая озябшие руки и согревая их дыханием, спросил:

— Так чего там к тебе Калвин привязался с какой-то картой?

— Продать хочет, вот и привязался, — кратко пояснил я.

— А что за карта-то тебе нужна? — с любопытством уставился на меня Гэл. И поспешно добавил, видимо, чтоб я не счёл его вопрос лишь праздным интересом: — Нет, если что — можешь не говорить. Я только предупредить хотел, что Калвин страсть какой хитрый жук. И жадюга ещё тот. Не стоит с ним связываться, если не хочешь что-нибудь втридорога купить. А если тебе на самом деле нужна какая-то карта, то лучше к Книжнику Тому сходить, поспрошать.

— Думаешь? — заинтересовался я перспективой сэкономить эдак с парочку золотых. И, махнув рукой на конспирацию — всё равно правда рано или поздно вылезет наружу, спросил: — А у этого Книжника есть карты здешних гор на которых места обитания драконов указаны, не знаешь?

— Ты что на драконов охотиться собрался?! — воскликнул Гэл, когда справился с удивлением и подобрал отвисшую после моих слов челюсть.

— Ну, есть такая мыслишка, — сознался я.

— Ничего у тебя не выйдет! — убеждённо заявил паренёк. — Без сильного мага тут никак не обойтись! А его нанять ого-го сколько стоит!

— Ничего, справлюсь как-нибудь и сам... — кивком поблагодарив девушку-прислугу, притащившую нам глинтвейн, пробормотал я.

— Не-а, не справишься, — ожесточённо помотал головой Гэл. На мгновение замолчал, хлебнув из кубка горячего напитка, хотел что-то ещё сказать, да осёкся. Задумчиво потёр лоб, глядя на меня, и вдруг просиял: — Знаю!

— Что? — не понял я.

— Знаю, что тебе делать! — склонившись над столом прошептал Гэл. И воровато оглядевшись, продолжил: — Надо деда подбить отправиться в новый поход сейчас, а не по весне! Ничего нам с тобой эти разбойники не сделают, даже если и озлятся! Заработаем уйму деньжищ, и ты тогда запросто наймёшь братьев Хайнс! Вот с ними добыть дракона можно — они уже четырёх завалили!

— Каких, огнедышащих или льдистых? — усмехнулся я, прекрасно осведомлённый о подвигах братьев Хайнс и сбитой ими команды. Тьер Труно мне ещё в первый вечер на них указал и рассказал об их громких деяниях, совершаемых за звонкую монету.

— Обычных вестимо, — немного обиженно заявил парень, наверное, принявший мою усмешку за проявленный к его словам скептицизм. — Кто ж на магических-то охотится... С ними разве что архимаг и совладает...

— В том-то и дело... — вздохнул я. — В том-то и дело...

Гэл ещё немного помолчал, озадаченно глядя на отчего-то посмурневшего меня, и осторожно спросил: — А зачем тебе дракон, а, Кэр?

— А ты как думаешь? — вопросом на вопрос ответил я.

— Ну... Может хочешь добыть его драгоценную шкуру и враз разбогатеть... — чуть поколебавшись, предположил Гэл, видимо сочтя меня непохожим на влюблённого идиота или безумного искателя славы.

— Да нет, всё проще, — обломал я его. — Жениться я собираюсь... А для этого мне нужно прихлопнуть дракона...

— Так ты из-за девчонки?! — вновь разинул рот паренёк.

— Ну, типа того... — пожал я плечами, прежде чем приложиться к кубку с глинтвейном.

— А... А она красивая?.. — справившись наконец с изумлением, полюбопытствовал Гэл.

— Нет, — отрицательно покачал я головой. И, глядя на моментально объявившуюся передо мной во всей своей красе обворожительную демоницу, озвучил бесспорную очевидность: — Она умопомрачительно красивая... — Добавив при этом про себя: "Хоть и стерва..."

— И даже красивее Бьянки? — немного недоверчиво переспросил Гэл.

— Ты о подружке своей младшей сестрёнки? — уточнил я, припоминая одну симпатичную юную особу, частенько заглядывающую в дом Атеми. Впрочем, не стоило и переспрашивать. Кого ещё мог привести в сравнение Гэл кроме своей обожаемой синеглазки, по которой втайне сохнет, наивно считая что это остаётся незамеченным окружающими?

— Ага, — подтвердил он.

— А если бы Бьянка пообещала бы выйти за того, кто сам, лично, без чьей-либо помощи, победит дракона... Ты бы отправился охотиться на него или нет? — чуть поразмыслив над тем как же произвести потребное сравнение девичьей красоты, коварно вопросил я.

— Что я совсем дурак что ли? На девчоночьи подначки вестись... — обиженно засопел младший Атеми. — С драконом только магу по силам справиться...

— Значит, Кейтлин определённо красивее Бьянки, — констатировал я.

— Зато Бьянка никого не посылает сражаться с драконом! — после недолгих раздумий выпалил мой уязвлённый приятель.

— Это она, наверное, просто ещё не размышляла на эту тему. Ты бы поговорил с ней, поинтересовался ненароком о её отношении к доблестным героям — победителям драконов... Глядишь, не одному мне придётся крылатых чудищ по горам гонять... — ухмыльнувшись, подначил я Гэла.

Поболтали мы ещё малость о привлекательных особах женского пола, глинтвейн допили, да расходиться собрались. Гэл вспомнил что дед ему ещё какое-то задание на сегодня нарезал, а я решил цирюльника посетить, чтоб в порядок себя привести. А то как бы разбойники в следующий раз за своего лесного собрата не признали...

— Тогда я за тобой завтра поутру зайду, — сказал на прощанье мой приятель, подтверждая нашу договорённость посетить в ближайшее время римхольский торг, дабы прикупить мне тёплую одежду.

— Только не слишком рано, — предупредил я его. И, только когда мы, попрощавшись, уже двинулись в разные стороны, спохватился: — Гэл, постой! А что на счёт этого твоего Книжника Тома? Отыщется у него нужная мне карта или нет?

— Не, — обернувшись, и чуть подумав, помотал головой паренёк. — За такой картой и правда лучше к Калвину обращаться... Хотя, чую, заломит он за неё...

На том мы и расстались. Гэл к какому-то кузнецу отправился, а я потопал к цирюльнику.

Пока брили-стригли меня и вечер наступил. Самый короткий день в году уже минул, конечно, но всё равно мало что изменилось в этом отношении. Светлого времени суток — всего чуть. Да и то не светлое, а сумеречное какое-то из-за затянувших небо тёмных туч. Так что вернулся я в "Драконью голову" уже затемно.

Ещё примерно с час спустя я сидел в зале, разомлевший от тепла и сытости, и потягивал неплохое кархейское вино. И размышлял. Сперва о том, какая отличная всё-таки купальня при таверне и как кухня хороша, а потом вернулся мыслями к делам насущным. Четыре с половиной золотых — это моя доля за добытую серебряную руду. Ещё семь с половиной выручил сегодня за разбойничье барахло. Да в кошелях Кнута и сотоварищей было монет общим счётом почти на пару золотых. Плюс перстень позолоченный, три серебряных кольца и цепочка — что ещё на восемь-девять серебряных ролдо потянет. И в общем итоге, значит, в наличии у меня четырнадцать с лишним золотых... Но что-то придётся потратить завтра на одежду, а ещё кое-что отложить на проживание и пропитание... То есть, твёрдо рассчитывать можно лишь на дюжину золотых ролдо. Не так много как хотелось бы, конечно, но уже лучше чем месяцем раньше.

"Скотина подлая...", — покосившись на беса, быстренько потупившего и сложившего лапки на пузе, вновь не сдержал я своих чувств.

"Сам ты... Животное! — моментом прекратив изображать из себя паиньку, отозвался тот. И, бросив на меня преисполненный укоризны взгляд, обиженно засопел: — И чего спрашивается злиться?.. Я же не совершил ничего поперёк нашего уговора!"

"Угу, вот только не было у нас уговора просадить все мои денежки!" — буркнул я.

"Ой, да подумаешь, потратил немножко... — легкомысленно махнул лапкой этот поганец. И с оптимизмом заявил: — Невелика беда! Деньги — дело наживное! — После чего, перескочил со стола ко мне на плечо и заговорщически зашептал на ухо: — Я тут как раз придумал отличный способ срубить немножко денежек..."

"Продать твою шкуру вместо драконьей?" — предположил я, бросив кровожадный взгляд на поганую нечисть.

"Нет, картами торговать! — выпалил рогатый. И мечтательно закатил глазки: — Если с каждого лопуха по пять золотых брать..."

"Иди ты к демонам! — досадливо поморщился я, мгновенно оценив какими проблемами в итоге обернётся предложенное бесом дело. — За обманки и с тебя и с меня в итоге шкуру спустят".

"Так мы же не будем никого обманывать! — немедля заверил меня этот прохвост. И, энергично потерев свой пятак лапкой, заявил: — Нам всего-то и надо, что только взглянуть разочек на настоящую карту... Что б тут же сотню копий с неё состряпать!"

"Всё равно ерунду ты придумал, — чуть размыслив, хмыкнул я. — Никто не станет покупать карты с указанием мест обитания драконов у человека, который мало того что никому не известен, так ещё и сам недавно приехал сюда. Нет, для подобного дела потребен кто-то подобный тьеру Труно... Столь же известный и уважаемый... Ибо без доверия покупателей здесь никак не обойтись".

"Ф-ф-ф!.. — пренебрежительно махнув лапкой, фыркнул бес. И, хитро блеснув глазками, жизнерадостно выпалил: — Ты справишься! Я в тебя верю!"

"Это с каких это пор ты такой верой в мои силы воспылал?" — недоверчиво покосившись на хвостатого, поинтересовался я.

"Да с тех самых, как кое-кто впарил баю Дустуму несуществующую тайну за уйму денег! — осклабился поганец. Да тут же торопливо зашептал мне на ухо: — У тебя же талант к надувательству! Да что там — Талантище!" — И закатил глазки, вроде как от охватившего его восторга.

"Сам ты жулик и обманщик!" — сердито буркнул я в ответ, нисколько не польщённый прозвучавшей из уст нечисти похвалой.

Но этот наглый прохвост начисто проигнорировал сие высказывание в свой адрес. И не стал по свому обыкновению препираться со мной, доказывая, что бесы самые наичестнейшие существа среди всех обитающих в трёх мирах. Вместо этого он удивлённо воззрился на меня и спросил:

"Неужели ты не мечтал оказаться Одарённым?"

"Ну мечтал, — неохотно сознался я. — Как и все. И что с того?"

"Так вот, могу тебя обрадовать, у тебя есть Дар!" — неожиданно брякнул бес.

"Это какой же?" — язвительно осведомился я, ни капли не сомневаясь, что нечисть просто морочит мне голову.

"Дар убеждения, конечно же! — выдержав паузу, торжественно провозгласил рогатый. А когда я задумчиво нахмурился, пытаясь понять в чём подвох и где же соврал бес, он вкрадчиво продолжил: — А ведь всякий Дар требует развития... Иначе быть беде..."

"Это я и без тебя знаю", — хмуро отрезал я. И озадаченно почесал затылок. Бес не врёт о том, что загубленный Дар может весьма трагично сказаться на его носителе. Это общеизвестный факт. Давно уж разобрались учёные мужи, что помереть этот человек может и не помрёт, но до конца своих дней будет терзаться некой потерей. Потерей чего-то необъяснимо важного... Говорят, из таких вот людей, не узнавших вовремя о своей Одарённости или по каким-либо причинам утративших её, обычно самые запойные пьяницы получаются... Вот только не зря ли меня стращает поганая нечисть? Какой-то Дар убеждения выдумав... Конечно, иногда самого удивляет то как легко и славно получается ввести кого-либо в заблуждение, но... но никогда я о такой врождённой способности не слышал. Хотя не очень-то в это и вникал, учитывая, что обладание иными способностями нежели магическими это привилегия существ не относящихся к роду людскому...

Бес же меж тем торжествующе заключил: "Так что, выходит, тебе никак нельзя отказываться от любой возможности отточить свою уникальную способность! — И коварно вопросил: Так почему бы не заняться этим сейчас, когда подворачивается такое выгодное дельце по обмишуриванию глупых людишек?! — И уверенно заявил, деловито потерев лапки. — Вот немного потренируем тебя и каждому состоятельному горожанину по отличной карте продадим! А то и по две!"

"И на кой им всем карты с указанием мест обитания драконов?!" — оторопел я.

"Так... Так ради сокровищ!" — моментально нашёлся с ответом злокозненный бес.

"Каких ещё сокровищ?!" — разинул рот я.

"Тех, что драконы в своих логовах стерегут!" — пояснил рогатый.

"Так это ж брехня! — возмутился я. — Если бы у драконов имелись сокровища, о них бы уже давно судачил люд! Да и на кой вообще плотоядным ящерам презренный металл? Они ж не на рынке мясо покупают!"

"Вот и будешь говорить всем, что это брехня! — осклабился бес. — И, предлагая купить карту, станешь всячески отрицать, что лично знаешь людей, выгребших из драконьей пещеры одного только золота две дюжины мешков, да драгоценных каменьев тяжелючий сундук, а серебра вообще без счёта — замучились тащить! И уверять, что слухи о том, сокровища собирают исключительно магические драконы, которых с целью наживы и создали мятежные архимаги, не имеют под собой никаких реальных оснований. А когда возникнет вопрос, отчего же ты сам не отправишься в горы, честно ответишь, что двинешь к логову сумеречного дракона сразу же как только наберёшь потребную для похода сумму. Главное говори поубедительней... Как ты умеешь. А покупатели сами дозреют..."

"Угу, а когда в горах сгинет народа без счёта, но драконьи сокровища при этом так и не отыщутся, обозлённые римхольцы выловят кое-кого и посадят на кол за хитрое мошенничество. И ладно бы тебя... — поразмыслив самую малость, проворчал я. И покачал головой: — Нет, бес, ну тебя на блин с твоими задумками. Денег так нажить конечно можно, да только проблем будет выше крыши. А их у меня и так в достатке".

"Ну и осёл! — недовольно засопел бес. — Я тебе такой отличный способ разжиться золотишком предлагаю, а ты..."

"А если бы ты, зажигая в столице, не просадил восемь тысяч золотых, то и вовсе не пришлось бы думать о том, где достать денег! — раздражённо бросил я. И добавил со злостью: — Потому сиди там и помалкивай в тряпочку! Умник!"

"Да уж поумней некоторых вислоухих!" — огрызнулся бес и, обиженно отворотив рыло, сердито засопел.

Поговорили в общем. Мне полчаса понадобилось, чтоб взять себя в руки и успокоиться. Всё никак не получалось прекратить измышлять откровенно изуверские способы убиения поганой нечисти и сконцентрироваться на планировании дальнейших действий. А определиться с тем, что мне теперь делать край как важно...

Посидел я ещё некоторое время в зале "Драконьей головы", попивая вино, поразмыслил... И решил, что самое необходимое для меня сейчас это карта. Как ни крути, а без неё никак. Ведь не зная, где конкретно искать сумеречника, не договориться с проводниками, не определиться с количеством потребного провианта и снаряжения, да и вообще ничего не распланировать. Вот только отдавать почти половину имеющейся наличности за кусок пергамента... Да ещё и не имея уверенности в том, что оставшейся суммы хватит на организацию похода...

Есть правда выход... Ведь бесу достаточно только взглянуть на карту, чтоб запомнить её. И платить пять золотых не придётся. Но порядочным такой поступок не назовёшь... Разве что... Не обманывать никого и просто отдать деньги потом. Например, когда доберусь до Кельма и получу причитающуюся мне премию. Довольно спорное решение конечно... Но, практически и не мошенничество... Которое позволит мне не только не чувствовать себя бессовестным обманщиком, но и отправиться за драконьей головой уже в ближайшие два-три дня, как только договорюсь с проводниками и припасы закуплю.

Хмуро покосившись на лохматого поганца, всё так же сидящего на моём левом плече, я вздохнул. И, одним махом опрокинув в себя остатки вина, решительно выбрался из-за стола. Отыскал тьера Труно и обратился к нему с вопросом — нельзя ли взглянуть на его карту хоть краем глаза, чтоб оценить, так сказать, её полезность для себя.

Моя просьба оказалась благосклонно воспринята владельцем "Драконьей головы". Он пожал плечами и простодушно заметил: — Ну отчего же нельзя... Можно, конечно. — А когда я обрадованно просиял, он, задумчиво почесав затылок, добавил: — Только это... Не бесплатно, само собой...

— И во сколько же мне встанет это удовольствие? — моментом погасив преждевременную, как выясняется, радость, осторожно поинтересовался я.

— Да всего лишь в золотой ролдо, — невозмутимо ответил тьер Труно.

— Что?! — вызвала у меня неподдельное возмущение заломленная продавцом цена. — За что золотой-то?!

— Так за просмотр карты, — любезно пояснил тьер Труно. И откровенно ухмыльнулся: — А ну как запомнишь расположение всех нанесённых на неё меток!

Я смешался в первый миг, однако быстро взял себя в руки и с негодованием опроверг высказанное Калвином предположение, означив свой интерес как обычное желание удостовериться в качестве приобретаемого товара. Цена-то загнута порядочная, а потому не хотелось бы приобрести кота в мешке.

После непродолжительных препирательств мы всё же договорились. Сошлись на трёх серебряных ролдо. И это конечно слишком дорого, за то чтоб просто на карту взглянуть, но жадюга этот — Калвин Труно, больше ни в какую не соглашался уступать. Не помог никакой Дар убеждения, чтоб плату за просмотр до медяшки скостить... Пришлось, скрепя сердце, согласиться на выставленные условия.

Мы поднялись на второй этаж таверны, где у её владельца имелись личные апартаменты. Не комната или несколько, а именно апартаменты. Иначе и не скажешь, угодив в эту обитель строгой и стильной роскоши, вполне приличествующей и жилищу какого-нибудь аристократа.

Пока я с любопытством оглядывался, рассматривая лакированный паркетный пол, затянутые гобеленами стены, хрустальную люстру с семью магическими светильниками, изящную мебель красного дерева, тьер Труно незаметно исчез. Появившись вновь уже со здоровенным тубусом в руках.

— А вот и карта, — оповестил меня хозяин апартаментов. И приглашающее махнул рукой, предлагая подойти поближе к стоящему посреди комнаты большому столу на ажурных ножках.

Я подошёл. А тьер Труно, выждав немного, и бросив на меня хитрый взгляд, жестом искусного фокусника выдернул из здорового тубуса один-единственный пергаментный свиток и мгновенно развернул его на столе.

Тут я и замер, разинув рот, и ошеломлённо взирая на монументальное полотнище размерами шесть футов на четыре, чуть не полностью покрытое разноцветными пятнами и точками, в левом верхнем углу которого можно было легко разобрать нижеследующую надпись:

Палорский хребет и его предгорья.

Карта имперского географического общества от 411 года.

Масштаб один к двумстам тысячам.

Придя в себя и захлопнув таки рот, я обратил преисполненный негодования взор на откровенно ухмыляющегося тьера Труно. Вот же жучара! Вдруг, запомнишь, говорит! Да тут вообще без вариантов, если не призывать на помощь беса! И за что, спрашивается, требовать золотой?!

— Оцени, — похвастался меж тем нисколько не устыдившийся Калвин. — Настоящая, печатная карта, а не какая-нибудь рукописная поделка!

— Да, карта отменная... — вынужденно признал я, жадно разглядывая её. И, не утерпев, спросил, указывая на красочные пятна, которые буквально сразу бросились мне в глаза: — А это что тут отмечено?

— Серыми либо цветными звёздочками, означены те драконьи логова, о которых есть абсолютно достоверные сведения, — принялся объяснять тьер Труно. — Заштрихованные тем же цветом области вокруг них — это, соответственно, охотничьи территории ящеров. А за обведёнными пунктирными линиями крапчатыми пятнами скрываются предполагаемые, ещё требующие проверки, места обитания крылатых чудовищ.

— А цвет? Цвет, он же не просто так? — жадно вопросил я, пожирая глазами и впрямь очень ценную карту.

— Всё верно, — подтвердил тьер Труно. — Серым я обычных драконов обозначаю, ну а у магических свой цвет. У огнедышащих — красный, ну и так далее.

— Сумеречники, значит, чёрным означены? — немедля уточнил я, решив не полагаться в таком важном деле на логические построения.

— Да, чёрным.

— Здорово... — восхищённо пробормотал я и мысленно обратился к нечисти: "Бес, быстро за работу! И чтоб эта карта отпечаталась в моей памяти не менее четко, чем образ красотки Кейтлин!"

Прохвост этот, надо сказать, и не подумал артачиться и какие-то свои условия выставлять. Только недовольно хвостом помотал и за дело взялся. Чует свою вину, поганец, чует...

— Вот, кстати, наш Римхол, — указал тем временем тьер Труно на искусно стилизованное изображение крохотного городка в нижней оконечности карты. И обвёл рукой вокруг: — И его окрестности...

— А не слишком ли много драконов здесь обитает? — немного недоверчиво осведомился я, узрев близ означенного на карте Римхола множество серых, изредка перемежающихся с цветными, пятен.

— В других местах их не меньше, — усмехнувшись, успокоил меня владелец "Драконьей головы". — Просто, чем дальше от города, тем меньше известно о тех местах. И о чудовищах там обитающих. Сам понимаешь, нет никакого смысла идти искать дракона аж за перевал, когда их в достатке совсем рядом. — И, дав мне переварить сказанное, предостерёг: — Так что смотри, белые области на карте отнюдь не означают безопасную местность. Может и там тоже водится какой-нибудь дракон...

— Буду иметь в виду, — кивнул я, не отрывая взгляда от карты. И спросил, углядев ещё какие-то странные метки: — А тут что за алые кресты намалёваны?

— Это я так смертельно опасные места пометил, — проследив за моим взглядом, ответил тьер Труно. И пояснил: — В горах, после исхода людей, страсть сколько тварей всяких развелось. Кого только нет: и нелюдь, и нежить, и тёмные твари... Вот я и обозначил на всякий случай места, где сгинуло больше всего люда.

— Ясно... — задумчиво пробормотал я, озабоченный новой проблемой. Теперь же ещё маршрут придётся прокладывать так, чтоб избежать лишних неприятностей.

— Ну, а раз всё ясно, то и сворачиваться пора, — подытожил тьер Труно и вмиг скрутил карту. После чего поинтересовался: — Ну что, будешь брать?

Я сделал вид что призадумался, затылок почесал и, наконец, пробормотал: — Мне бы подумать ещё малость...

— Ну, думай, думай, — покладисто согласился Калвин. И предупредил: — Только смотри, — до завтра не решишься, три серебряных в зачёт общей суммы не пойдут.

— Угу, — скорчив разочарованную рожу, подтвердил я понимание этого неприятного факта. И, вздохнув опечаленно, отдал тьеру Труно оговоренную сумму в серебре.

— И всё же зря ты так! — получив на руки деньги, неожиданно рассмеялся владелец таверны.

— В смысле? — не понял я

— Да ладно тебе! — всё ещё посмеиваясь, махнул он рукой. — Неужто думаешь, что я не понял, чего ты хотел? Знаешь, сколько тут таких умников было, которым в один прекрасный миг пришла в голову отличная мысль, что вся карта им, в общем-то, и не нужна. Достаточно лишь узнать, где находится ближайшее к Римхолу драконье логово. Тогда ведь можно и не платить ничего бедному Калвину — пусть свою карту продаёт другим дуракам!

— Мне и в голову ничего подобного не приходило, — немедля заверил я тьера Труно и, чувствуя, что начинаю заливаться краской, попятился к двери.

— Ну-ну, — насмешливо протянул явно не поверивший мне владелец "Драконьей головы". И вдогонку выдал: — Но лучше карту купи! Потому как все три ближайших к Римхолу драконьих логова находятся на неприступном горном кряже! На который только на крыльях забраться можно!

— Я подумаю, — снова пообещал я и вымелся в коридор. И немедля отправился к себе, насвистывая на ходу весёлый мотивчик и разглядывая стоящую перед мысленным взором картинку. На самом деле отличная карта. Нисколечко не жалко потраченного на её просмотр серебра...

Добравшись до своей комнаты, я быстренько скинул сапоги и завалился на кровать. Руки за голову закинул и принялся карту изучать. Ближайшее логово сумеречника искать... Благо их на карте аж шесть штук звёздочками означено. Правда, возле Римхола нет ни одного. Логова огнедышащих и льдистых драконов есть, а сумеречных — нет... И топать придётся чуть не до перевала...

Очень удачно, кстати, Калвин подгадал с наложением своих меток на реальную, да ещё и такую превосходную карту. На ней ведь всё-всё в подробностях означено: и городки, и деревеньки, и поместья знатных лордов... ручьи, речушки и озёра, мосты, торговые тракты и обычные дороги... С такой картой даже без проводника добраться до цели не составит труда. Хотя, конечно, лучше не экономить на найме знающего местность человека. А то легко можно забрести в такое место, которое лучше обойти стороной.

Вдоволь налюбовавшись на своё приобретение, и твёрдо запомнив где искать сумеречников, я скупо похвалил беса за старания. Ведь может же, может, поганец, пользу приносить! Правда убытку от него пока больше.

Так и заснул под недовольное бухтение беса, отчего-то жуть как возмущённого моим замечанием, что ему осталось отработать семь тысяч девятьсот девяносто пять золотых и семь серебряных ролдо ...

А утром меня разбудил стук в дверь. Это засланная Гэлом прислуга ломилась. Самого-то его, понятно, в гостевые комнаты не пустили. А в зале, как уговаривались, он меня не обнаружил.

Пришлось мне спешно умываться-собираться. На перекус же времени уже не хватило. Впрочем, собственно, не очень-то и хотелось.

Ночью выпал снег и на улице было белым-бело. Аж непривычно... Римхол ведь, хоть и считается городом, а всё же больше на деревню смахивает. Как непогода — так такая же всюду грязища. Да что там говорить, коль в этом городе лишь четыре центральных улицы замощены камнем. И это при том, что до каменоломен подать рукой!

Впрочем, мысли о явном недосмотре со стороны римхольского начального люда, касательно приведения в порядок городка, быстро вымело из меня холодным ветерком. И я пробормотал, кутаясь в своё куцее недоразумение:

— Плащ, первым делом тёплый плащ...

— Ну так пошли, — поторопил меня Гэл, явно тоже собравшийся прикупить себе что-нибудь эдакое на торгу.

Дошагали до рынка быстро. И так же скоренько заскочили в первую же попавшуюся лавку. Чтоб отогреться. Покупать же само собой у оружейника ничего не стали. С меня довольно и выторгованного у тощего Арла фальшиона, а Гэл вообще к оружию равнодушен.

Однако дальше дело пошло веселей. Особенно после того, как я прикупил себе за семь серебряных превосходный зимний плащ. Скроен из плотной тюленьей кожи, да подбит овчиной... Сказка, а не плащ! И размера как раз подходящего, чтоб набросить его поверх брони. Да, с такой одёжкой, мне, пожалуй, никакие морозы не страшны! И в походе можно спать прямо на земле, просто закутавшись в плащ.

Помимо этого, я ещё пару комплектов тёплого исподнего приобрёл. Пригодится. Переодеться там, если вдруг в какую глубокую лужу провалюсь. Или же если взмокну, удирая со всех ног от обозлённого сумеречника...

Устав бродить по торгу, мы решили в удачно подвернувшийся кабачок заскочить. Глинтвейна по кубку выпить — отогреться и покупки обмыть.

Сказано — сделано. Тут же свернули в нужный торговый ряд, выходящий прямо к крыльцу присмотренного нами кабака и направились к нему. Однако почти сразу же были вынуждены остановиться. Чтоб разминуться с небольшой, но весьма колоритной компанией, что, зыркая по сторонам, двигалась вразвалочку навстречу нам, занимая при этом весь немалый проход меж прилавками. Четыре парня в одинаковых поношенных серых полупальто и засаленных шляпах-котелках.

У меня при взгляде на них, сразу возникло стойкое ощущение, выработанное за время службы в кельмской страже, что это отнюдь не добропорядочные граждане идут. Какая-то мутная компашка, явно не гнушающаяся тёмными делишками промышлять... Небось и заточка у каждого или длинный нож сокрыт в широком рукаве...

Но разминуться с этими типами не получилось. Один из них, долговязый, едва приметив нас, тут же счастливо заулыбался, щеря редкие зубы, и приветливо кивнул младшему Атеми: — Здорова, Гэл!

— Здорова, Буч... — промямлил в ответ как-то сразу притухший Гэл. Похоже известные ему личности. И приятных воспоминаний о прошлых встречах с этой компанией парень не питает...

— Да лан тебе, прям нерадостный такой... — подойдя к Гэлу и дружелюбно похлопав его по плечу, с ухмылкой произнёс этот Буч. — Ты ж знаешь — мы за своих, римхольских, горой стоим! Тебе ли нас бояться?

Но продолжать разговор с моим приятелем, как я ожидал, долговязый не стал. Он сразу перевёл взгляд на меня, и, цыкнув зубом, с ленцой спросил:

— Так это ты, стало быть, Стражником будешь?..

— А тебе какое до того дело? — с равнодушной миной на физиономии осведомился я.

— Да меня Угрюмый к тебе послал... с весточкой... — со значением произнёс Буч.

Только я не понял, на что он хотел этим намекнуть. А вот Гэл определённо что-то сообразил, так как после его слов явственно побледнел.

— Без понятия, кто такой этот Угрюмый, — безразлично пожал я плечами. — Так что отвали.

— Зря ты так, — укоризненно покачал головой парень. — Угрюмого не уважаешь, значит?..

— Да я знать не знаю никаких угрюмых, — всё так же безмятежно ответствовал я. — Попутал ты, похоже, что-то. Иди другого стражника ищи.

— Так это не ты, значит, Кнута и его дружков привалил? — сощурившись, уточнил Буч.

— Кнута? — нахмурившись, переспросил я. И признал: — Кнута я... — После чего веско добавил: — За дело впрочем. За разбой.

— А это мне без разницы, — осклабился Буч. — Главное, что Кнут денег должен остался Угрюмому... Почти полторы дюжины золотых... А отдавать их теперь, стало быть, некому... — И неожиданно заключил: — Так что теперь ты, выходит, торчишь Угрюмому двадцатку золотом!

— Да с чего бы это? — откровенно офонарел я с эдакой арифметики. И с того, что на меня пытаются повесить совершенно чужой долг!

— Ну, это ты сам у Угрюмого спрошай, — с усмешкой присоветовал мне этот вымогатель. — Мне как велели — я так и передал. — И спохватился. — Да и ещё. Сказали сроку тебе до завтра, должок возвернуть. А иначе пеняй на себя...

Вот и весь разговор... Компашка эта мутная тут же свинтила, а мы остались стоять в полном недоумении посреди торговых рядов.

Я с досады сплюнул, ибо хорошее настроение оказалось безнадёжно испорчено случившимся, и раздражённо обратился к Гэлу:

— Что это за наглые рожи такие?

— Буч Корвье со своими дружками, — буркнул тот в ответ. — Те ещё козлы... Вечно трутся на торгу, да с приезжих, и с тех местных, за кем никто не стоит, деньгу трясут.

— И что, им ещё никто по рылу не настучал? — хмуро осведомился я, борясь с возникшим желанием нагнать этих мелких вымогателей и поговорить с ними как полагается. Кулаки так и чешутся... Начистить пару-тройку наглых рож. Одно только и останавливает — то, что они просто передали чужие слова, а потому и спрос с них невелик...

— Настучишь им, как же, — язвительно высказался мой приятель. И расстроенно вздохнул: — Они ж на побегушках у Угрюмого состоят...

— А Угрюмый этот, кто такой? — спросил я, испытывая закономерный интерес по отношению к этой персоне, до того дико борзой, что смеющей перекладывать чужие долги на совершенно левых людей.

— Главарь одной из самых крупных шаек бандюг в городе. Почти сотня человек у него... — ответил паренёк. — Больше только у Дядюшки Джо да у Валета.

— Ничего себе у вас тут шайки! — вызвали у меня откровенное изумление приведённые цифры. Когда же первоначальное удивление сошло на нет, недоумённо поинтересовался: — А стража ваша куда смотрит?!

— Да туда же куда и все — в кошель, — простодушно ответил Гэл. — Стражники ж тоже люди... И им, как и всем, лишь бы денежку побыстрей срубить, да уехать отсюда куда подальше.

— Да ну, дичь какая-то... — уязвленно пробормотал я, восприняв упрёк в адрес стражников частично и на свой счёт. Хотя у нас в Кельме, мздоимцев мигом из стражи вышибают.

Нет, конечно, учитывая обстоятельства, понятно желание абсолютного большинства римхольцев, включая городских защитников, перебраться в более приветливые края. Но идти ради этого поперёк совести... Преступая свою клятву защищать людей, не обирать их и не потворствовать преступным личностям... Для этого совсем уж отчаяться надо.

— И ничего это не дичь! — обиженно заявил шмыгнувший носом паренёк. — Так и есть — в Римхоле все мзду берут! И стражники, и даже магистратские чинуши! Спешат накопить достаточно и умотать из города, прежде чем вновь объявится Алый!

"Да, нехорошо у них с этим огнедышащим драконом вышло..." — подумал я, сразу вспомнив стенания сотоварищей по походу за рудой. Как они кляли, этого проклятущего Алого... Ставшего живым кошмаром Римхола. А Сив прямо в красках расписывал эту забавную и в то же время трагичную историю... О нелепой случайности, из-за которой процветающий городок оказался обречён на исчезновение. Поначалу-то всё для Римхола складывалось на редкость хорошо. Город сильно разросся, благодаря наплыву людей оставивших Палорские горы по вине созданий мятежных архимагов — магических драконов, и слыл безопасным для проживания и чудным местом для торговли. Крылатые чудовища если изредка и появлялись вблизи, то быстро улетали. А самых настырных либо любопытных отгоняли выстрелами из крепостных арбалетов. Страха не было, ибо люди чувствовали себя в безопасности среди городских теснин, где никакому дракону их не достать. Так было до тех пор, пока у Римхола не объявился молодой, красивой алой расцветки, огнедышащий дракон. То ли он мимо пролетал, то ли просто приблизился из любопытства — сие не важно. Главное, что чешуйчатое чудовище оказалось вблизи городских стен и один идиот додумался в него стрельнуть... И совершенно случайно попасть. Этому самому дракону прямо под хвост... После чего и начались чёрные, из-за дыма пожарищ, деньки Римхола. С тех пор, злопамятная крылатая скотина раз в несколько лет обязательно наведывается сюда. И ничего с этим не поделать. Городок-то не коронный. А значит и защищать его должен владелец. Которому, даже при желании, не накопить столько денег, чтоб нанять на несколько лет пару-тройку архимагов, потребных для уничтожения зловредного создания...

Так вот римхольцы и живут, каждый день ожидая лавину огня с небес.

— Ладно, — спохватился я. — Что-то мы не туда свернули... — И спросил у Гэла: — А к глупым шуткам этот ваш Угрюмый, случаем, склонности не имеет?

— Да нет вроде... — растерялся малость паренёк. И, почесав в затылке, сказал: — Надо бы у деда узнать... Он его всяко лучше знает...

— Хорошая мысль! — одобрил я предложение младшего Атеми. Дело с этим Угрюмым тёмное, так что всяко не помешает посоветоваться с умным стариком, хорошо разбирающимся в местных реалиях.

Легко сказать, да трудно сделать. Нам пришлось чуть не полгорода обойти, прежде чем мы отыскали старшего Атеми в одной из таверн, где он обсуждал с какими-то старыми знакомцами возможность вхождения их в долю в перспективном предприятии. Торвина последнее время постоянно подобными разговорами донимали. Слишком уж многих людей заинтересовал факт добычи столь внушительного количества драгоценной руды... Вот и приходится Деду крутиться подобно ужу, чтоб и от назойливых предложений помощи отбиться и не обидеть никого.

Спасли мы его, в общем, от докучливых собеседников, которым Торвин, судя по его усталому виду, уже отчаялся втолковать, что не собирается нанимать десяток возчиков при десятке же телег, да с собственной охраной для безопасного и быстрого перемещения в город добытой руды. Впрочем, старик недолго радовался нашему пришествию. Ровно до той поры пока мы не поведали ему о случившейся на торгу встрече с молодыми вымогателями.

— Вот же... — проглотив ругательство, досадливо крякнул Дед. И расстроенно покачал головой: — Зря я, старый дурак, надеялся, что всё обойдётся... — А затем, помолчав, огорошил меня неожиданным советом: — Уезжать тебе надобно, Кэрридан. Сегодня, самый край завтра.

— Да с чего бы вдруг?! — возмущённо вскинулся я. — Из-за нелепых претензий какого-то слишком борзого бандюги?! — И помотал головой. — Не, никуда я не уеду.

— Понятно, что не уедешь... — с сожалением вздохнул Дед. — Без драконьей-то головы...

— Уже растрепал? — недовольно глянул я на Гэла и тот, виновато шмыгнув носом, отвёл глаза. Не удержал в себе, значит, эдакую новость...

— Я ведь, знаешь ли, и не поверил ему поначалу, — поделился со мной старик. — Подумал, врёт по обыкновению... Я ведь и в мыслях не держал, что такой сурьёзный человек как ты, Кэрридан, мог в Римхол из-за такой дури заявиться. Оно конечно, то что ты в "Драконьей голове" остановился вроде как намекало... Но там-то многие останавливаются, помимо желающих убить крылатого ящера. У нас же приличных таверн на весь город всего две...

— Давайте не будем об этом, — поморщившись, попросил я, видя, что Дед явно намерен предпринять попытку образумить меня и отговорить от дури несусветной — охоты на дракона. — Тут дело решённое. И назад я повернуть не могу, так как иначе отправлюсь на плаху.

— Вона как... — озадаченно приподнял седые брови Торвин. И успокаивающе поднял морщинистые ладони: — Ну пусть так, пусть. — А затем, зачем-то потрогав зарубцевавшееся уже ухо, заметил: — Однако ж тебе и впрямь лучше уехать...

— Да ну прям... — попытался возразить я, но был перебит старшим Атеми.

— Тут ведь дело не в долге каком-то, — сказал он. — Кнут-то, сказывают, не сам по себе был, а под Угрюмым ходил... А недавно недобитки с той шайки до города добрались и обо всех своих злоключениях растрепали. Ну и слухи пошли... Нехорошие слухи. Для Угрюмого. Что, дескать, он уже не тот волк... И людишки у него гнилые... Которые одного-единственного стражника в лесу встретив — бежали от него марая портки... Так что Угрюмому ничего не остаётся как разобраться с тобой... Но дураком он никогда не был, оттого и дал тебе небольшую отсрочку, в надежде, что ты не станешь обострять и просто уедешь из города. А он тогда преспокойно скажет, что ты испугался и восстановит свой авторитет.

— Не, всё равно уезжать я никуда не буду, — даже не задумавшись, повторился я.

— Тогда жди неприятностей, — вздохнул Дед. — Чуток бы раньше нам сообразить... Да к Валету, али Дядюшке Джо за заступой обратиться за долю малую... А сейчас-то уже навряд ли кто из них поможет... Небось все в сторонку отойдут, чтоб посмотреть, чем дело повернётся для Угрюмого, и решить, не пора ли его территорию поделить... — И, пожевав губами, он задумчиво молвил. — Хотя попробовать поговорить с набольшими всё же стоит... За спрос-то не бьют...

— Ещё я бандюгам за защиту не платил! — оскорблённо вскинулся я в ответ на это предложение.

— Тогда уезжать тебе надобно, Кэрридан, — повторился Дед, разведя при этом руками, как бы показывая, что иного выхода у меня нет. — И чем скорее, тем лучше.

— Да идёт он к демонам, этот Угрюмый! — в сердцах высказался я, переживая не столько из-за возникшей угрозы моей жизни, сколько из-за возможного нарушения своих стройных планов по добыче драконьей головы, в результате вероятной конфронтации с римхольскими бандюгами. И зло буркнул: — Пусть только попробует перейти от угроз к делу. Моментом отправится требовать долг непосредственно с Кнута. Если он отыщет его, конечно, в Нижнем мире.

— Ты конечно силён, Кэрридан, и талиар у тебя есть, но всех наших злодеев тебе всё равно нипочём не одолеть, — покачал головой Торвин.

— Ничего, и не с таковскими справлялись, — успокоил я старика. И помолчав чуть, размышляя, сказал: — Тем более что задерживаться в Римхоле я хоть так, хоть так не собираюсь. Так что, думаю, обойдётся. И страшного ничего не случится, за те несколько дней пока я экипируюсь, проводника найду и возчика с парой-тройкой вьючных животин.

— Нешто рассчитываешь всё-таки драконью голову приволочь? — недоверчиво хмыкнул Дед.

— Если бы твёрдой уверенности не имел, то и не затевался бы, — убедительно заявил я.

— Тогда надобно к Юреку сходить, — внимательно поглядев на решительно настроенного меня, и медленно кивнув в такт каким-то своим мыслям, сказал Дед. — Он хоть и стар ужо, зато все наши горы как свои пять пальцев знает. С ним не заплутаешь... Проведёт тебя куда хошь.

— Мне в бывшее владение барона ди Куэрто попасть надо, — тут же уточнил я цель своего похода.

— Да хоть за перевал. Юрек проведёт, не сумлевайся даже, — уверил меня Торвин.

В силу того, что старший Атеми человек дела, неудивительно, что он не стал переливать из пустого в порожнее, а сразу потащил нас к этому самому Юреку. Который оказался живеньким дедком несмотря на довольно почтенный возраст.

Приняли нас в доме охотника весьма радушно, тут ничего не скажешь, однако дело наше не выгорело. Выпив с нами немного вина и поболтав малость, давнишний знакомец Торвина посетовал на старость и с сожалением отказался стать моим проводником. Признавшись при этом, что нужные мне места знает неплохо, и ему не составило бы никакого труда довести кого-либо до владений ди Куэрто. Если бы только дело было не зимой... Ибо нельзя старому охотнику в такую пору по горам бродить, на ледяных камнях на ночёвку устраиваясь, — мигом скрутит. И так зимой даже у жаркого камина кости ноют. То ли дело летом...

Вдохнув, я угрюмо поведал о том, что сам бы с удовольствием отложил поход в горы хотя бы до весны, да никакой возможности сделать это не имею. И без того меня время поджимает...

Выпили мы ещё вина, коего захватили с собой по совету Деда аж полуведёрный бочонок, потолковали о том о сём, и вновь отправились в путь. Уже с Юреком. Который, проникшись моей бедой, взялся уговорить сходить в горы своего старшего сына — Гната, тоже знатного охотника.

Не обманул. Действительно, спустя какой-то час и опустошённый до дна бочонок вина, я заимел проводника. Правда поначалу разговор с Гнатом тяжело складывался — особливо когда он за свои услуги аж пять золотых затребовал. Но старики его усовестили и сговорились мы в итоге на двух. Что совсем немного, учитывая зимнюю пору и то, что лазать по горам придётся чуть ли не месяц. Только путь туда декаду займёт, да столько же обратно. Ну и там я ещё сколько-то буду дракона гонять. За день-то явно не управлюсь...

В общем, с проводником разобрались. А поиск перевозчиков моей добычи пришлось на завтра отложить. Ибо к тому времени, когда мы с Гнатом ударили по рукам, ночь давно наступила.

Так что поутру мне опять пришлось подниматься ни свет ни заря. Прислуга разбудила, известив, что меня в зале Торвин Атеми дожидается. Вот и пришлось вставать и, отчаянно зевая, одеваться. Ведь не пошлёшь же куда подальше деятельного старика, что вовсе не для себя старается. Моими проблемами всерьёз озабочен, оттого и пытается спровадить из Римхола побыстрей.

Но с перевозчиками всё оказалось куда сложней, нежели с проводником. Эти деляги вообще оборзели! Требуя за пару жалких кляч и погонщиков в придачу, двадцатку золотом! Будто я собрался отправиться с ними на край мира, а не до расположенного в декаде неспешного пути места!

Все ссылались на зиму, на то что животинам корм нужен, а под снегом его не сыскать, на то что холодно очень, ослики могут замерзнуть, ну и прочее, прочее. Нашлась не одна сотня причин, чтобы цену загнуть.

Почти целый день убили с Дедом на то, чтобы более-менее вменяемых перевозчиков отыскать. Да сговориться с ними за разумную цену. И всё равно слупили с меня немало. Аж шесть золотых за четвёрку тощих мулов, да погонщиков в лице их владельца и его племяша. Причём это чистыми. Помимо этого на меня возложили обеспечение провиантом людей и кормом животных, а так же возмещение убытков, если какая скотина не выдержит зимнего перехода и падёт. После чего я твёрдо пообещал себе, что эти хапуги шиш что ещё от меня получат, в случае если всё срастётся с драконом. Ни одной пластинки драгоценной чешуи им не перепадёт!

Уговорившись с перевозчиками, мы ещё на рынок смотались — припасов, да зерна прикупить, ну и ещё кое-каких необходимых в походе мелочей. Потом к Гнату зашли, о наших успехах его оповестить, и наказать, чтоб к выходу готовился. Так, за всеми делами и день пролетел. Но главное — сегодня же покинуть Римхол, не удалось... Никто не согласился в ночь отправляться. Пришлось отложить это дело на завтрашнее утро...

Впрочем, переживал по этому поводу в основном Торвин. А я замотался за день так, что об угрозах местных злодеев и думать забыл. И вспомнил о них лишь после напоминания Деда, который, прощаясь, озабоченно посоветовал мне не забывать поглядывать по сторонам, шагая в "Драконью голову". А ну как подкараулят лихие людишки...

Если бы дело было днём, то я бы скорей всего просто легкомысленно махнул на это предостережение рукой. Авось обойдётся и сегодня злодеи не сподобятся чего-нибудь учудить. А завтра я буду уже далеко... Но возвращаться в "Драконью голову" мне пришлось после захода солнца, когда на улицах уже горели редкие масляные фонари, то есть в ту пору, когда выползают из своих нор промышляющие тёмными делами людишки. Потому я, двигаясь в направлении таверны, внимательно следил за обстановкой, дабы не приключилась со мной какая досадная оказия — вроде ножа в спину.

К счастью всё спокойно было. Ни подозрительных типов, что преследовали бы меня по пятам, делая вид что просто прогуливаются, ни тёмных компашек, отирающихся на моём пути. Обычные люди всё снуют по своим делам — кто домой, а кто из дому — в гости там али в кабак. Обычная городская жизнь не нарушаемая ничем подозрительным.

Вон семья куда-то идёт... А следом перешептывающаяся парочка. А за ними семенит старичок... Вон какая-то молодуха в цветастом платке и со свёртком в руках вывернула из-за угла... И двинулась навстречу мне по противоположной стороне улочки...

Распахнулась дверь стоящего чуть поодаль кабака, из которого на улицу вывалилась пара каких-то мужичков. С виду — сущих забулдыг... Один, поёжившись, сразу нахлобучил на голову сжимаемый в руках потёртый котелок, а другой, поглядев на дружка-приятеля, просто пригладил торчащие в разные стороны чёрные космы, ибо шапки или на худой конец какой-нибудь шляпы у него не имелось, да запахнул поплотней свой потрепанный армяк.

Затем огляделись эти двое, явно решая куда податься теперь, и тут же заприметили проходящую мимо молодую особу противоположного пола... Переглянулись, одновременно ухмыльнулись, и устремились за ней. Быстро нагнали и... И сбавили шаг. А затем, согнувшись чуть и растопырив руки, якобы собираясь ухватить кое-кого за зад, крадучись двинулись вперёд.

Совсем недолго это длилось. То ли молодуху насторожило громкое сопение пьянчуг, доносящееся из-за спины, то ли учуяла она ядрёный запах перегара источаемый этими двоими, но факт в том что она оглянулась... И узрев тянущиеся к ней жадные лапы громко взвизгнула, да как рванёт вперёд!

Впрочем, далеко не убежала. Остановилась буквально через десяток ярдов, услышав громкий гогот донельзя довольных своей шуточкой мужичков, обернулась и, пригрозив охальникам кулачком, пообещала сдать их страже. После чего гордо и весьма спешно удалилась.

А две эти, уже и думать забыли о ней. Обхватили друг друга за плечи, ибо поодиночке их шатало неслабо, и потопали дальше. Но спокойно идти им конечно было невмоготу и один тут же громко затянул: — Лятять гуси!.. — А второй подхватил: — Гуси лятять...

"Лятять, лятять, — непроизвольно ухмыльнулся я про себя. — До первого патруля. И сразу же в холодную полятять... Разумеется, если не успеют ещё в какой кабак заскочить и там схорониться."

В этом момент они меня и заметили. Сперва заткнулся один, а затем и другой бросил горланить немудрёную песенку. И эта честная компания резко изменила маршрут движения, перейдя на другую сторону улицы.

— Друг, выручи! — приблизившись, взмолился один — тот что в котелке и куцем пальтишко, вперив в меня мутный взор.

— Ага, выручи! — поддержал его второй. И, пригладив растрёпанную бороду, похоже, для придания своей не внушающей почтения физии большей солидности, выпалил: — Займи две серебрушки до завтрего!

Поглядев на этих забулдыг из числа опустившихся горожан, с испитыми рожами, в замызганной и изрядно потрепанной одежонке, явно жаждущих продолжения загула, я, хмыкнув, покачал головой:

— Не, ничем помочь не могу. Звиняйте.

Пошёл дальше. Но, как и следовало ожидать, так просто мне уйти не дали. Пьяные люди они ж страсть какие докучливые... Резво забежали вперёд меня и заныли:

— Ну будь бы человеком, паря! Ну, займи пару серебрушек!

А один из них добавил, для вящей убедительности: —

— Мы ж не просто так, а с возвратом!

— Нет, — вновь покачал я головой.

— Да не может быть! — не поверил мне косматый, отчего-то посчитавший, что я говорю ему об отсутствии денег, а не о том что отказываюсь их давать. И кивнул на мой новенький плащ: — Эвон у тебя какая одёжа справная... Не может быть, чтоб у такого богатого тьера пары жалких серебрушек в кармане не нашлось.

— Всё равно, ничем помочь не могу, — сурово отрезал я, собираясь вновь обогнуть приставучую парочку. Не о чем тут собственно и разговаривать. Ладно просили бы пару медяков, на кувшинчик дрянного винца, единственным достоинством которого является то, что оно моментом в голову ударяет, это ещё можно понять... Но две серебрушки... Сие уже совсем другое дело. Такие деньги на дороге не валяются. И, к тому же, их определённо никто не вернёт.

— Ну хоть серебрушку дай! — вцепился мне в рукав один из пьянчуг.

А другой неожиданно бухнулся передо мной на колени и слёзно взмолился: — Да хыч медяк-другой! Страсть как надо!

Выдернув рукав из грязных лап забулдыги, я вздохнул и достал кошель. Фиг с ним — с этим медяком. Дешевле будет с ним расстаться, чем морочиться дальше с этими пропойцами.

— Спасибо, друг! — обрадованно вскричал тот, что стоял на коленях, хватая брошенную ему в руки монету. — Ты нас прямо спас!

— Ага! — поддержал его второй, счастливо улыбаясь. И предложил на радостях: — Дай я тя расцелую, благодетель ты наш!

— Вот это — ну его на фиг! Обойдусь! — непроизвольно вырвалось у меня, и я оттолкнул подальше упрямо лезущего ко мне, дабы облобызать, забулдыгу.

А тот не устоял на ногах... Снег ведь днём подтаял чуть, а к вечеру подмёрз, образовав на камнях ледяную корку. Немудрено, что подвыпивший мужичок так запросто поскользнулся... Хуже то, что бедолага при этом ещё и упал сильно неудачно... Лицом вниз.

Неслабо явно грохнулся. Аж взвыл. И неспроста. Нос себе разбил, как выяснилось, едва он, побарахтавшись чуть, всё же поднялся.

— Ты это... Ты почто Брана ударил?.. — переводя то на меня, то на своего товарища мутный взгляд, растерянно вопросил другой пьяница.

— Да не бил я его — он сам навернулся, — попытался я растолковать нетрезвому мужичку обстоятельства приключившегося с его приятелем несчастья.

— Как это не бил? — не поверил он, глядя на своего поднявшегося на ноги дружка, что шмыгнув носом, утёр текущую из него юшку, после чего недоумённо уставился на окровавленную ладонь. — А нос ему кто раскровенил? — И подступился ко мне: — Да я тебя ща...

Легко уклонившись от устремлённого мне куда-то в плечо кулака, а затем и от второго богатырского замаха разошедшегося пьяницы, я легонько пробил под дых попутавшему мужичку. Отчего тот, засипев, упал на колени. Впрочем, я ему тут же помог. Схватил за ворот армяка, заставил подняться и присесть несколько раз, а затем подтащил к стене дома. Где и оставил болезного посидеть — отдышаться. Но он не оценил моих потуг. Вместо того чтоб глотать целительный воздух, начал выталкивать его наружу, с сипом выговаривая: — По... Помогите!..

А второй, с разбитым носом, что до сей поры, разинув рот, молча наблюдал за моими действиями, вдруг дурным голосом заорал: — Стра... Стража! Помогите! Убивают! — И попятился от меня...

— Вот придурки... — немного растерянно протянул я, дивясь про себя идиотизму римхольских пьянчуг. Легонько стукнул одного, чтоб он охолонул, а они отчего-то решили, что бить их собрались смертным боем. И это из-за сущей ерунды, не стоящей даже упоминания...

— Бран, Тарч, что здесь происходит? — неожиданно раздался позади меня чей-то строгий возглас. И, резко обернувшись, я узрел как по заказу объявившуюся на месте событий патрульную тройку римхольских стражников под предводительством седоусого десятника.

Ни один из забулдыг ничего вразумительного ответить не смог — тот, что сидел у стены, никак не мог оклематься после моего вразумляющего тычка и до сих пор сопел, силясь втянуть в себя воздух, а второй, зажимая руками разбитый нос, издал какое-то невразумительное мычание. Впрочем, ткнуть в мою сторону пальцем стоящий на ногах всё же смог.

Сообразив однако как-то, что хмурящегося десятника никак не устраивает подобный ответ, косматый пьяница оставил в покое свой нос и в меру своих сил принялся живописать произошедшее, нещадно гнусавя при этом: — Да мы... А он... И вот... — И, сокрушённо вздохнул, красноречиво развёдя руками.

— Та-ак... — многозначительно протянул десятник, переведя взгляд на меня. И сурово вопросил: — Кто таков?

— Кэрридан Стайни, из Кельма, — пожав плечами, незамедлительно представился я.

— Неместный, значит... — сощурился страж порядка. И отрывисто спросил: — А документ есть какой?

— Само собой, — ответил я и достал из внутреннего кармана куртки подорожную грамоту. Она ж у меня всегда с собой. Да и как иначе? И ежу ведь понятно, что находясь за сотни миль от родного Кельма, в случае чего, без удостоверяющего личность документа замучаешься доказывать, что ты не сказочный зверь — верблюд.

— Это хорошо, что есть, это хорошо, — без особого, как мне показалось, энтузиазма отреагировал на это моё заявление десятник. Но подорожную у меня всё же взял. И отступив чуть назад, развернул бумаги, повернувшись так, чтоб свет ближайшего фонаря падал на них. Впрочем, сильно лучше видно ему от этого, по моему мнению, не стало. Далеко слишком до источника света.

-Так... А разрешение на ношение оружия где? — сурово вопросил старший патруля, быстро поглядев мои документы.

— В бумагах же чётко сказано, что я являюсь кавалером ордена "Страж Империи" второй степени, а, следовательно, имею право на свободное ношение длинноклинкового оружия, — указал я на недосмотр десятника явно невнимательно ознакомившегося с переданной ему подорожной.

— О как? — озадаченно нахмурился тот и вновь развернул бумаги. Долго разглядывал их, силясь разобрать написанное в них в неясном свете фонаря. Пока, наконец, ему это не надоело. И тогда он аккуратно свернул подорожную, пригладил усы, покосился на меня, и, откашлявшись негромко, обратился к оклемавшимся забулдыгам: — Ну а вы что скажете?

— Да мы ток медяшку-другую подошли спросить, — шмыгнув кровоточащим носом, с обидой произнёс косматый пьяница. — А он... — И развёл руками. — Ни за что ни про что бить нас стал...

— Понятно... — задумчиво молвил страж городского порядка. И с явным осуждением посмотрел на меня: — Почто так сразу бить? Безобидные же абсолютно люди, Бран с Тарчем...

— Да не трогал я их, — с досадой бросил я, на что десятник только хмыкнул, покосившись на изгваздавшегося в крови бородача. Выглядящего так словно его и впрямь измордовали не на шутку.

— Ладно, разберёмся, — подумав чуть, решил старший патруля. И сурово наказал, обращаясь к двум этим пьяным идиотам: — Чешите домой. В порядок себя приведите. И не смейте в таком виде по улицам шляться. — А когда Бран и Тарч, торопливо покивав, молниеносно свинтили с места происшествия, перевёл взгляд на меня и задумчиво эдак молвил. — Ну а тебя нам, похоже, придётся задержать...

— За что?! — искренне возмутился я таким поворотом дел.

— За всё хорошее, — вмешался в наш разговор один из стражников — самый молодой. Не терпелось ему видать высказаться. Оттого он не преминул язвительно подметить: — Может в твоей дерёвне драки и в порядке вещей, а у нас, в городе, за них можно до месяца исправительных работ схлопотать.

— Во-от! — назидательно поднял вверх палец десятник, одобрительно кивнув своему подчинённому. И велел мне: — Так что давай-ка сюда своё оружье, да топай за мной.

— Да вы чего?! — растерянно воззрился я на римхольских стражников, не в силах поверить в то, что они меня из-за такой ерунды повязать решили. — Какая к демонам драка?! Один сам упал, да рожу разбил, а второй лишь под дых схлопотал для острастки, когда кулаками махать вздумал!

— Разберёмся, — повторился десятник. Уточнив при этом: — В управе.

— Да чего тут разбираться?! — возмущённо высказался в ответ я. — Моё слово против слова каких-то упившихся придурков!

— На счёт того, что Бран и Тарч придурки, спорить с тобой не буду, — хмыкнул седоусый стражник. И, вновь подняв вверх указательный палец, произнёс: — Но... — Выдержал многозначительную паузу и закончил мысль: — Но это наши, местные придурки. — После чего донёс до меня очевидное. — А ты — не наш!

— Да ещё и из коронных... — вякнул молодой стражник.

— Так и что меня теперь из-за этого шпынять? — в сердцах бросил я, уяснив, наконец, в чём вся проблема. Всё дело в том, что, мало того, что я неместный, так ещё и коронный стражник. Вот удельные служаки и взъелись на меня. У них же издревле сложилось неприязненное отношение к нам, потому как работа что у них, что у нас, считай одна и же, а деньгу мы совсем разную в итоге имеем, да ещё и привилегий различных у коронных стражников в отличие от удельных хватает.

— Никто тебя не шпыняет, — заверил меня недовольно глянувший на своего молодого подчинённого десятник. — Всё согласно буквы закона.

— Тогда вообще не вижу никакого повода для моего задержания, — пожав плечами, заметил я, раз уж пошла речь о законах. — Для выяснения меня задерживать нет необходимости — ибо с моей личностью уже определились. А если по поводу происшествия, так то только с санкции управы Дознания, или без оной лицом чином выше моего! И с обязательным незамедлительным уведомлением об этом моего непосредственного начальника!

— Ты это, не умничай давай, — одёрнули меня. — У себя в этом, как его... — Бросив взгляд в мою подорожную, седоусый продолжил. — В Кельме, умничать будешь. А здесь снимай пояс с оружьем, да шагай вперёд — в управу.

— Вот... — выругался я про себя, глядя на стражников, стянувших по знаку старшего стреломёты с плеч. Не прокатило... А ведь должно было. Пусть срок моего контракта и вышел, но пока я всё ещё числюсь откомандированным служащим Первой управы. И буду считаться им до момента пока не доберусь до Кельма, где будет закрыто моё послужное дело. Так что десятник крепко неправ...

— Давай оружие и шагай уже, — неожиданно потерял терпение седоусый страж. — Некогда нам тут с тобой рассусоливать...

Вздохнув, я без особой надежды поинтересовался у служивого:

— А в управе есть кто из старших? Чтоб разобраться по уму сразу, если уж тебе лениво?

— Нет там никого, — отрезал он. — Давно все по домам разошлись.

А один из его подчинённых, не сдержавшись, с ухмылочкой выдал: — Так что придётся тебе эту ночку провести в нашей гостевой...

— Заткнись, Свен! — зло оборвал его десятник. И с угрозой добавил, так что молодой стражник мигом следующей фразой подавился: — И пасть свою поганую не по делу не раскрывай!

— Да ну это полная дурь! — в тот же миг вырвалось у меня. Ибо стало мне ясно как день, что всё это неспроста... И задумали римхольские служивые определить коронного стражника на постой в общую камеру предварительного заключения, где томятся задержанные ночью выпивохи и дебоширы, а так же мелкое ворьё, ну и прочая подобная шушера. За такое, честно говоря, впору рыло удельным чистить. Потому как неприязнь неприязнью, а меру всему знать надо. Мы ж их так не позорим — с пьянью и рванью всякой закрывая...

— А это нам без разницы, дурь или нет, — хмуро бросил десятник. — Как положено — так и делаем. Ночь сегодняшнюю в тюрьме проведёшь, а завтра пущай судья с тобой разбирается. А наше дело маленькое...

— Вот как? — криво усмехнулся я, не торопясь растягивать пояс и сдавать оружие требовательно протянувшему к нему руку стражнику. И поинтересовался: — А большим ваше дело не станет, когда судья разберётся? Вы же и схлопочете за самодеятельность и излишнее усердие.

— Ничего, переживём, — отмахнулся от меня старший патруля. После чего раздражённо поинтересовался: — Так ты оружие сдавать будешь? Или нам на тебя ещё противодействие повесить до кучи?

А я призадумался. Нет, понятно затевать бой с римхольскими стражниками мне никак нельзя, так как глупость это несусветная — со своими удельными собратьями воевать. Но и провести ночь в их гостевой тоже не хочется... Ведь стыдно потом будет рассказать кому о таком приключении. Однако и выхода иного нет...

— Да какого вы до меня привязались?.. — с досадой выругался я вслух, не обращаясь ни к кому конкретно. — Нечем заняться что ли, кроме как добропорядочных граждан донимать?.. — И продолжил уже про себя: "Шёл, блин, всё бандюг опасался, а проблемы от стражников поимел!"

Промелькнувшая в голове забавная мысль сначала заставила меня усмехнуться, а затем замереть и с подозрением взглянуть на стоящий передо мной патруль римхольских стражников. А что если?.. А что если Гэл не преувеличивал, говоря о продажности местных стражников?.. Может, неспроста они так усердствую, стремясь меня задержать? Ведь не полные же они идиоты, из-за какой-то глупой неприязни так подставляться? Судья завтра поутру всяко дёрнет их на разбирательство и после того как прояснятся все обстоятельства дела, надаёт им по шапке. Как минимум деньгой накажет и десятком дней в холодной. А может и плетей прописать... И ради чего это? Чтоб с незнакомым и совершенно безразличным им коронным служащим поквитаться? Или всё дело в тугом кошеле, который кто-то очень умный сунул местным стражникам, с тем чтоб они подсобили немного в одном дельце? Разоружив, да закрыв в клетке с мелкими нарушителями городского порядка, среди коих совершенно случайно так может оказаться парочка профессиональных головорезов...

— Слышь, Джим... может, давай я ему в ногу стрельну? — предложил вдруг десятнику один из стражников, очевидно замаявшийся ждать когда же я приму решение разоружиться. — Для внятности...

— Ну... Раз по хорошему не понимает... — пригладив усы, неторопливо произнёс выжидательно смотрящий на меня служивый.

— Всё я понимаю, — немедля заверил я римхольских стражников. И криво усмехнулся: — Вот только понять не могу, на кой вам такие проблемы?

— Какие ещё проблемы? — переглянувшись, недоумённо нахмурились они.

— Большие, — любезно уведомил я их, лихорадочно соображая как построить дальнейший разговор, дабы проверить возникшие у меня догадки. И, неожиданно спросил у старшего патруля: — А вы кто, собственно, такие будете? Вы ж мне так и не представились как положено.

— Десятник городской стражи Джим Флетч, — замешкавшись на мгновенье, всё же представился седоусый.

И аж рот приоткрыл, когда я неожиданно громко обратился к проходящей мимо троице парней, обращаясь:

— Эй, уважаемые тьеры, мгновение вашего внимания! — А когда они, остановившись, удивлённо посмотрели на меня, бесцеремонно ткнул пальцем в грудь римхольского стражника и спросил: — Вы, случаем, не можете подтвердить личность этого человека, представляющегося десятником Джимом Флетчем?

— Да он это, он, — похлопав пару мгновений глазами, уверил меня один из парней. — Не сумлевайся. — А двое других подтверждающее закивали.

— Отлично! — столь же громко и напористо продолжил я. — Тогда не сочтите за труд, уважаемые, если у кого-то возникнут вопросы относительно пребывания в Римхоле тьера Кэрридана Стайни, порекомендуйте адресовать их к десятнику Флетчу. Обещаю, вознаграждение не заставит себя ждать!

— Ты чего разорался?.. — тут же схватив меня за рукав и притянув к себе, прошипел мне на ухо десятник.

— А что, сильно хотелось, чтоб всё тихо вышло, да? — с нескрываемым интересом осведомился я, не сбавляя тона. И тут же доверительно сообщил: — Так не выйдет, десятник Джим Флетч. Придётся тебе всерьёз отрабатывать денежки местных бандюг — замаравшись в этом деле по уши!

— Та-ак... Ещё, значит, и оскорбление должностного лица находящегося при исполнении... — присовокупил седоусый римхольский страж, косясь на навостривших уши парней, что не спешили двигаться дальше. — Теперь тебе точно в каталажке ночевать!

— Да плевать, — неприятно усмехнулся я. — Отвечать-то в случае чего — конкретно тебе! И случись со мной что — спросят с тебя. — После чего обвёл рукой отнюдь не пустующую улицу. — Видал сколько видоков, которые с удовольствием сообщат служащим Охранки, которые займутся моими поисками, что спрашивать относительно моей судьбы надо с тебя?

— Да на блин ты кому сдался, чтоб Охранка тебя искала, — поначалу не поверил мне хмуро зыркающий по сторонам десятник, не спеша отпускать мой рукав.

На что я язвительно заметил: — А ты хоть прочёл, кем мне подорожная выписана? Или читать не умеешь и просто в бумагу пялился?

Десятник бросил взгляд на зажатый в левой руке документ, глухо выругался и отдёрнул свою лапищу от моего рукава. Ещё раз огляделся по сторонам и, добавив пару браных эпитетов в мой адрес, ткнул мне в грудь, суя подорожную грамоту, и глухо обратился к подчинённым: — Пошли отсюда. Завтра его арестуем. Когда потерпевшие подадут на него в суд...

— Давайте-давайте, — нисколько не испугался я. И, сожалением констатировав, что мои подозрения полностью оправдались, не сдержался и презрительно бросил вслед римхольским стражникам: — Крысы продажные...

— Да чтоб ты понимал, сопляк! — немедля развернувшись, вызверился на меня седоусый десятник. И, видя как навострили уши стоящие на противоположной стороне улицы парни, продолжил не так громко, но так же зло: — Сидите там у себя в благодати, да горя не знаете, уроды коронные! А мы тут мучайся... Ишь, старший десятник он... Да ещё и кавалер... Тьфу! Воришку, небось, слямзившего у аристократишек столовое серебро, схватил — и уже герой. А нам тут, за пару медяков, чуть не каждую ночь насмерть стоять приходится... — И, сплюнув на мостовую, пошёл прочь. А за ним потянулись и его подчинённые.

— Угу, насмерть им стоять приходится. Как же... — негромко фыркнул я, нисколько не поверив заявлению десятника о безмерных тяготах местной службы. Не, ну понятно, что Римхол с Кельмом в этом плане не сравнить, у нас всё же попроще будет. Но кто ж тут виноват?! Сами ведь позволили верховодить в городе бандам воров, грабителей и вымогателей!

"И всё-таки моё наставничество исключительно положительно на тебя влияет!" — неожиданно самодовольно изрёк постоянный спутник — бес, сидя на моём левом плече.

"Это ты к чему?" — недоумённо покосился я на него.

"Ну как же? — немного удивился этот прохвост. — Случись такое всего лишь год назад, ты бы ни за что не заподозрил подвоха и как тупоголовый баран, попёрся бы со стражниками в управу. Где тебя и прирезали бы тишком. А благодаря мне уже соображать кое-что начал... Хотя бы то, что людям верить нельзя!"

"Ты не прав, бес, отнюдь не все люди лживые и продажные уроды", — несогласно буркнул я, в последний раз глянув вслед удаляющемуся патрулю и, повернувшись, потопал дальше.

"Ну-ну, — ухмыльнулся рогатый. И с ехидством пообещал: — Чую, ждут тебя ещё ба-альшие разочарования в этой жизни..."

Я ничего на это не ответил. Ни к чему сейчас бессмысленные споры с тупорылой нечистью затевать. И без того есть чем голову занять... Например, поразмыслить надо над тем, чего мне ещё от местных злодеев ожидать. Не так просты они, как думалось. Кто-то сильно хитроумный ими руководит... Вон какую продуманную афёру затеял, чтоб разобраться со мной...

Поглощённый невесёлыми думками, как-то незаметно и до "Драконьей головы" дошагал. В таверну вошёл, огляделся, посмотрел на бьющую ключом жизнь, да махнул на свои опасения. Переживу как-нибудь немилость здешних бандюг. Хитрован, конечно, тот ещё этот Угрюмый, но, надо полагать, и у него ума не достанет сходу измыслить ещё какую-нибудь подставу. Тем более что и возможностей для этого у него практически не осталось. Сейчас я со снаряжением разберусь, искупаюсь, поем, да спать завалюсь. А завтра поутру, фью-ють, и из города испарюсь.

Кивнув своим мыслям, я принялся следовать своему плану. Сразу в свою комнату прошёл, где первым делом походный мешок собрал, всё необходимое в него уложив. Затем стреломёт свой разобрал, придирчиво проверил целостность всех деталей сложного механизма и разгонных пружин, почистил их и смазку обновил. Проверил взвод, разрядил, да сел дополнительные обоймы снаряжать. Решив, что не помешает их под рукой иметь. На всякий случай.

После этого оставалось лишь вновь обмотать льняными тряпицами свою слишком приметную стреломётную машинку, да вместе с боеприпасом на самый верх мешка её уложить. А фальшион у меня и так в полном порядке — не далее как вчера его обиходил.

С доспехом всё ещё проще — благо он починен давно. Дед его ещё когда я у него дома валялся к знакомому мастеру-броннику сволок. Так что я только из сундука свою сегментно-пластинчатую бронь вытащил и на стол пристроил, чтоб не лазать за ней утром.

Разобрался я с делами и в купальню пошёл. Поплюхался всласть, памятуя о том, что нескоро мне вновь выпадет эдакая благодать. В горах-то даже при желании искупаться негде... Не, есть конечно и речки и озерца, но вода в них даже летом ледяная, не то что зимой. В общем, совсем не вариант, для такого теплолюбивого человека как я.

В зал "Драконьей головы" я выбрался уже в довольно благодушном настроении — словно все тревоги и волнения с себя смыл с водой. О встрече с продажными стражниками, к примеру, и думать забыл. Сосредоточив все свои помыслы на притащенном расторопной прислугой жарком... Что подавалось с острым соусом и рассыпчатой гречневой кашей.

Налопался я от души. Аж три порции умял! А напоследок глинтвейном решил себя побаловать. Немного — всего кубок заказал, но просидел с ним в зале, наверное, с четверть часа, смакуя местный напиток.

Пребывая в весьма благодушном настроении, собрался уже подниматься к себе, когда в зал ввалилась какая-то странная, вооружённая до зубов компания в одинаковых длиннополых кожаных плащах и тёмных шляпах, заставившая дремлющего вышибалу со стула подорваться, а гостей и завсегдатаев "Драконьей головы" взволнованно загудеть.

"Необычные видать посетители, коль даже тьер Труно не остался равнодушным к их появлению и немедля подскочил к ним", — немедля решил я. — "Может даже аристократы какие... Так как стражниками они определённо не являются, а меж тем по длинному мечу у каждого на поясе висит".

Но ошибся я малость, это стало ясно уже через миг. По обращению хозяина "Драконьей головы" отнюдь не исполненного пиетета перед благородными людьми.

— И какого вам здесь понадобилось, Молох? — раздражённо поинтересовался тьер Труно, обращаясь к стоящему впереди всех человеку, в котором росту было не меньше шести футов и семи, или даже восьми, дюймов, да весу, наверное, под три сотни фунтов. — У нас с Угрюмым вроде твёрдый уговор, что он и его люди в моё заведение не суются.

— Да ладно тебе разоряться, Калвин, — легкомысленно отмахнулся от него этот незваный, как выясняется, гость. — Договорённости я ваши рушить не собираюсь. Мне тут просто с человечком одним надо перетереть... А потом я спокойно уйду. — И осклабился, оглядев притихший зал. — Не буду твоих клиентов своей злодейской рожей пугать...

— А своих подручных тогда какого демона за собой притащил? — хмуро осведомился у него хозяин "Драконьей головы". — Они тебе что, нужные слова подсказывать будут?

— Да не, сам как-нибудь разберусь, — заверил его широко улыбнувшийся бандюга. И, вальяжно похлопав Калвина по плечу, предложил: — Но если ты так их опасаешься, то они выйдут.

— Пусть валят, — немедля мотнул в сторону двери тьер Труно. И процедил сквозь зубы: — Да и ты не задерживайся... Говори что хотел, да иди.

Только к тому времени Молох утратил интерес к словам хозяина таверны и не слушал его. Мотнул головой своим, указывая на выход, выметайтесь покудова дескать, а затем неторопливо обвёл цепким взглядом зал. И неожиданно на его не располагающем к общению лице возникла широченная улыбка, такая словно он увидел своего старого друга, которого не встречал уже много лет. А смотрел он в этот миг прямо на меня...

— О, на ловца и зверь бежит! — обрадованно произнёс он, хлопнув вроде как от избытка чувств в ладоши, что были затянуты в тёмные перчатки из плотной кожи.

— Не так быстро, — покосившись на хозяина таверну и дождавшись от него подтверждающего кивка, остановил шагнувшего было вперёд Молоха вышибала. — Оружие здесь оставь.

— Чё ж вы все такие пугливые?.. — насмешливо покосился на него Молох. Но обострять не стал и легко расстегнув поясной ремень, передал его охраннику заведения. После чего, протянув вперёд свою длиннющую мускулистую ручищу, без каких-либо видимых усилий задвинул отнюдь не мелкого вышибалу в сторонку. И пошёл вперёд. На ходу доставая из кожаного кошеля крупную серебряную монету и бросая её обретавшейся на его пути прислуге, со словами: — Метнись в погреб, да винца мне хорошего нацеди. Быстро.

Мощно бухая ногами по поскрипывающим под такой массой половицам, Молох дошагал до моего стола, что располагался в дальнем углу у самой стены. И без спросу плюхнулся на стул напротив меня. Не говоря ни слова, неторопливо стянул перчатки, бросил их на столешницу перед собой. Затем аккуратно снял широкополую шляпу с коротким полосатым пером. Левой рукой пригладил короткий ежик тёмных волос, а правой пристроил свой головной убор на стол. Придвинулся ближе вместе со стулом. Подавшись вперёд, взялся левой рукой за боковую сторону столешницы, а правую уложил подле шляпы. И лишь тогда, не сводя с меня пронзительного взгляда тёмных глаз, произнёс:

— Ну здравствуй, Стражник...

— И тебе здравствовать, — помедлив чуть, всё же ответил я, скользнув вроде как безразличным взглядом по сбитым как у кулачных бойцов костяшкам пальцев собеседника, его не единожды переломанному носу и едва заметно приплюснутым ушам. Малость вежливости в разговоре с таким человеком не повредит, так как подраться он явно любит. А схлестнуться с ним из-за какой-нибудь ерунды край как не хотелось бы... С эдаким мордоворотищем-то...

Одобрительно кивнув и явив намёк на лёгкую улыбку, Молох с некой вальяжной ленцой продолжил: — Ты, наверное, крутым и очень умным себя считаешь? — И пояснил свою мысль, видя откровенное удивление нарисовавшееся на моём лице после этих его слов. — Кнута и его шайку, считай, в одного порвал, да из подставы со стражей влёгкую выкрутился... И думаешь, наверное, что ты теперь круче гор?

— Да нет, я так не думаю, — сказал я чистую правду. У меня и мыслей таких глупых не было... Не ребёнок, чай, и свои силы и возможности давно уж трезво оцениваю.

Молох опять кивнул. И неожиданно поинтересовался: — Что у тебя за талиар?

Я не стал ничего отвечать, а лишь пожал плечами — думай, мол, как хочешь...

На мгновение мой собеседник отвлёкся на прислугу, притащившую заказанное им вино, но едва взял левой рукой кубок и отхлебнул из него самую малость, незамедлительно вернулся к разговору. С некоторым пренебрежением бросив: — Оборотень небось какой-нибудь?

— Да какое это имеет значение? — уклончиво высказался я.

— Да, пожалуй, никакого, — согласился со мной человек Угрюмого. После чего сказал: — Но, чтоб ты не зазнавался сильно, скажу, что у меня тоже есть талиар. Вампир...

И здесь я смолчал, хотя и страсть как захотелось выругаться. Вот только эдакого мордоворота, да ещё и с подобным талиаром мне во врагах не хватало!

— В общем так, — подытожил Молох, видя что я не расположен к беседе. — Если не хочешь чтоб кто-нибудь в супчик отрывы тебе подсыпал, вместо пряной приправы, или случайно напороться разика эдак три-четыре на чей-нибудь нож в тёмном переулке... То гони деньги, что ты Угрюмому задолжал.

— Я Угрюмому ничего не должен, — помолчав чуть и поиграв желваками, не преминул заметить я. В другом разе послал бы с такими требованиями далеко и надолго, но это явно не тот случай, когда стоит провоцировать конфликт... Здесь лучше бы без драки обойтись.

— Это ты так считаешь, — снисходительно улыбнулся мне Молох. — А Угрюмый считает иначе...

— Его проблемы, — не сдержавшись, проворчал я.

— Да нет, твои, Стражник, твои, — не согласился со мной криво ухмыльнувшийся Молох.

— Ошибаешься, — хмыкнул я, размышляя как же мне выкрутиться из всего этого. — Даже если не принимать во внимание то, что у меня в любом случае таких денег нет...

— Не переживай, мы в курсах, что денег у тебя кот наплакал, — перебил меня посланец Угрюмого. И сказал: — Гони пятёрку золотом прямо сейчас. И пиши долговую расписку. Ещё на двадцать!

— А не сильно жирно вам будет? — не нашёл ничего лучше как съязвить я, поразившись откровенной наглости римхольских бандюг.

— Да нет, нормально, — заверил меня Молох. И проговорил: — Это будет тебе хорошим уроком...

— Уроком в чём? — на всякий случай уточнил я, догадываясь впрочем каким будет ответ.

Но Молох не ответил на поставленный вопрос. Допил парой глотков своё вино, и вперив в меня жёсткий взгляд своих чёрных глаз, сказал, одновременно с этим сминая одной рукой медный кубок в бесформенный ком: — В общем, гони деньги, Стражник... Или, обещаю, из города ты сможешь выбраться только на погост...

— А может, не будем обострять? — миролюбиво предложил я, всё ещё питая надежду разойтись хотя бы при своих. И предложил свой вариант решения возникшей проблемы. — Давайте лучше замнём возникшие непонятки. Я ведь вам реально ничего не должен, а значит и напрягаться вашей шайке по факту не из-за чего... Надо только вашему набольшему восстановить свой пошатнувшийся авторитет... Но тут же можно обойтись и без лишних телодвижений! Давайте я просто свинчу завтра из Римхола... А Угрюмый не мешкая заявит, что меня зашугали по страшному, оттого я и удрал...

И ещё не договорив до конца эту фразу, я уже понял, что крупно ошибся, затевая такой разговор. Ибо Молох явно расценил моё компромиссное предложение как проявление трусости, судя по мелькнувшему в его глазах презрению. И по тому, что он, тут же раздвинув губы в снисходительной улыбке, спросил:

— Что, сдулся, молокосос?..

А когда я, нахмурившись, собрался уже было сказать ему что-нибудь резкое в ответ, протянул руку и поощрительно похлопал меня по щеке, сказав. — Давай-давай, не рассусоливай попусту, а беги уже за кошелём...

Кажется, Молох ещё что-то хотел сказать... Но этому помешал мой кулак, неожиданно прилетевший ему в рожу. Жаль, только стол оказался слишком широк, а руки у меня коротковаты, и из-за этого удар вышел несколько смазанным... Не дотянулся я малость... Носяру этой безмерно наглой твари своротил, но не вбил в черепушку, как хотел... Мой противник, в результате, лишь башкой мотнул, разбрызгивая по широкой дуге веер кровавых брызг, да со стула слетел. Но не упал замертво, сразу с пола подорвался. И даже почти успел вскочить на ноги, когда ему прилетел новый удар — сбоку, между скулой и челюстью, заставивший Молоха повторно пол поцеловать.

Затем я сам помог подняться с пола своему ошеломлённо мотающему головой противнику, схватив его за ворот плаща. Мгновение подержал поганого урода, потерявшего ориентацию в пространстве и перебирающего подкашивающимися ногами, и резко, выплёскивая всю клокочущую во мне ярость, опустил мордой лица на стол.

Кажется что-то треснуло... И как ни странно, это была не одна из двухдюймовых дубовых досок, из которых набрана столешница.

Отпустив шиворот безвольно повисшего посланника Угрюмого, чьё скуластое лицо стало похожим на измазанный тёмно-малиновым вареньем блин, я брезгливо отряхнул руку от запятнавшей их крови и добавил Молоху ещё. Пнул этого гада пару раз так, что у него явственно хрустнули рёбра...

И лишь после этого начал рассеиваться возникший перед моими глазами багровый туман и схлынула ярость, вызванная словами и деяниями наглого человечишки. Тварь же какая ничтожная...

Окончательно взяв себя в руки и подавив жажду ещё чьего-нибудь изуверского убиения, я, как ни в чём ни бывало, достал из кармана носовой платок и смочив его вином, принялся стирать с правой руки человеческую кровь. А что оставалось делать? Как говаривал иноземный мастер меча, у которого мне довелось когда-то обучаться в Кельме, разводить суету вот в таких случаях — самое последнее дело. Надо уверенно держаться. Иначе сожрут.

Впрочем, желающих вписаться за человечка Угрюмого не наблюдалось. Подручные-то его на улице обретались и не видели всего того, что произошло. А завсегдатаи "Драконьей головы" похоже не испытывали никакого сочувствуя к бедам Молоха.

Хотя, может всё дело в том, что никто и сообразить ничего не успел — так быстро всё произошло. Оттого-то собравшиеся в зале таверны люди, лишь пялятся на меня и неожиданно оказавшегося на полу бандита, да недоумённо переглядываются. Молча...

Но уже спустя пару мгновений все разом загомонили, обсуждая случившееся. Даже стоящий за стойкой бара владелец "Драконьей головы" что-то сказал. Явно ругательное, судя по выражению его лица и в сердцах шмякнутому на стойку полотенцу.

Однако дальше слов дело не пошло. Тьер Труно даже остановил взмахом руки двинувшегося было ко мне вышибалу. Хозяин таверны сам подошёл. Постоял у стола, глядя на валяющегося на полу Молоха, покачал головой и, переведя взгляд на меня, укоризненно произнёс: — Что ж ты, стражник, в моём заведении беспорядки устраиваешь?..

— Так уж получилось. Извините, — повинился я перед владельцем таверны. И в самом ведь деле нехорошо вышло... Молох конечно поделом получил, но поступок мой от этого не выглядит менее некрасивым. Для драк и потасовок улица существует.

— И что мне теперь прикажешь с этим делать? — вздохнул он, кивая на лежащее у моих ног тело.

— Да ничего, — подумав чуть, пожал я плечами и взялся за дело. Подобрал с пола шляпу с полосатым пером, бросил в неё перчатки, и ухватив Молоха за ворот плаща, потащил его к выходу из зала.

Дружки этого мордоворота определённо удивились, увидев распахнувшуюся дверь и меня, вытащившего волоком их приятеля. Да что там — остолбенели просто, когда я швырнул его им под ноги с крыльца, со словами: — Забирайте эту падаль, да волочите подальше отсюда, чтоб не воняла.

И, пока они глазами хлопали, запулил следом за Молохом его шляпу с вложенными в неё перчатками. После чего отряхнул руки, развернулся и вернулся в зал. Там бросил прислуге, отмывающей изгвазданный кровью стол, серебрушку за труды и присел напротив тьера Труно, явно желающего о чём-то со мной поговорить.

— Да, стражник, натворил ты делов... — вздохнул, сообщил мне Калвин. После чего спросил: — Ты хоть знаешь, кто это был?

— Молох какой-то, — безразлично пожал я плечами.

— Молох, правильно, — кивнул владелец таверны. И вновь вздохнул: — А ещё он правая рука Угрюмого...

— Да плевать, — несколько раздражённо высказался на это я. И проворчал: — Задрали уже с этим вашим Угрюмым... То же мне, нашли пугало...

— Ну, то что тебя не запугать я уже понял, — хмуро молвил тьер Труно. — Раз уж это не удалось бывшему десятнику герцогской гвардии, умеющему быть максимально убедительным. Получившему, кстати говоря, отставку за излишнее усердие и непомерную жестокость при проведении доверительных переговоров...

— Это ты о Молохе? — уточнил я.

— Да, — подтвердил Калвин. И, чуть помедлив, добавил: — Но Угрюмый куда как опасней его... Потому как хитёр и подл без меры. — Посмотрел на меня, покачал головой и вздохнул. — Не спустит он тебе этой выходки...

"Сам понимаю, что мне этого не спустят..." — хотел было сказать я, но не стал. Вместо этого выдал философское изречение, плавно закругляющее беседу ни о чём:

— Поживём-увидим.

— Ладно, это твоё дело, не буду встревать, — помолчав немного, решил владелец "Драконьей головы". И отведя взгляд, смахнул правой рукой несуществующие крошки со столешницы: — Ток это... Придётся тебе за комнату и прочее вперёд заплатить...

— Вот как? — сами собой расползлись мои губы в кривой усмешке. Похоже Калвин уверен, что кара бандитская не заставит себя ждать и меня в скором времени грохнут...

— Именно так, — подтвердил тьер Труно.

— Хорошо, — сказал я и, сполна расплатившись из остатков денег, отправился к себе.

"А мы чё, после всего этого не заглянем к Угрюмому на предмет пообщаться?" — с нескрываемым интересом осведомился восседавший на моём плече бес, когда я начал подниматься по лестнице.

"Нет", — покачал головой я, и с сожалением вздохнул. Не, конечно было бы неплохо измордовать до кучи ещё и главаря бандитской шайки, но это вряд ли у меня получится. Поди его найди этого Угрюмого. Небось, затихарился в какой-нибудь норе, о которой неизвестно даже его ближайшим подручным, и сидит там. При всём желании не сыщешь... Да и затевать в одиночку войну против преступного сообщества — просто верх безрассудства. Шансы на победу, даже учитывая мои возросшие возможности, прямо скажем невелики. Без магического щита и глаз на затылке, положат меня как пить дать. И никакая скорость не спасёт. Да и сколько я там смогу в темпе действовать, бес говорил? Четверть часа, прежде чем обессиленный свалюсь? Нет, разумней всего не нарываться больше, а тихо ночь переждать, да отправляться в горы — делать своё дело. Может за время моего отсутствия с Угрюмым что-нибудь нехорошее случится...

"Жаль, — непритворно огорчился рогатый. И искоса посматривая на меня, вроде как разговаривая сам с собой, протянул: — А ведь у главаря такой крупной банды явно где-нибудь припрятана кубышка на чёрный день... Вот бы её разорить... Тогда можно было бы кучу всякого полезного в охоте на дракона прикупить..."

"Завязывай давай с этим, — раздражённо потребовал я от провокатора хвостатого, поняв куда он клонит. — Никуда мы не пойдём. Нам завтра рано утром в поход отправляться, а значит надо хорошенько выспаться. Когда ещё доведётся..."

"Ну-ну, — разочарованно буркнул бес. — А..."

"Вот тебе и ну-ну!" — пресёк я дальнейшие попытки поганца увлечь меня своими замыслами по скорому обогащению за счёт римхольских бандюг.

Бес надулся, разобидевшись видимо, но я не обратил на это особого внимания. Он всегда таким недовольным выглядит, когда я рублю на корню его гениальные планы. Которые, кстати говоря, всегда грозят крупными неприятностями для моей шкуры.

Добравшись до своего номера, я зашёл в комнату и закрыл за собой дверь. На ключ. Постоял немного у порога, потирая лоб и размышляя о своём, и прошёл дальше — к окну. Проверил запоры на нём, и на том успокоился. Перебедуем как-нибудь ночку, переживём... Тьер Труно тоже не последний человек в Римхоле, так что никто не станет брать штурмом его таверну, чтоб добраться до меня, несмотря ни на какие обиды. Максимум на что Угрюмый может сподобиться — так это пару-тройку ночных головорезов подослать. Да и тем ой как трудно придётся, учитывая что "Драконью голову" окружает охранный периметр, препятствующий попыткам проникновения в неё через окна или крышу. А незаметно пробраться через главный вход, и далее через зал, ещё сложнее. Пусть даже и с магическими побрякушками, обеспечивающими эффективную маскировку. Там ведь постоянно вечером братья Хайнс сидят. Заметят.

Потоптавшись ещё чуть у окна, я махнул рукой и, сбросив сапоги, завалился на кровать. И смежил веки, наказав бесу: "Бди!"

Хотя сна, конечно, не было ни в одном глазу... Не слишком приятные мысли, касательно не столь отдалённого будущего, не давали полностью расслабиться и попытаться задремать. Ведь по любому же Угрюмый так просто не успокоится и не достав меня сегодня, попытается сделать это завтра. Когда я выберусь за городские стены. Там и возможностей для этого у него больше... Надо полагать шайка Кнута не единственная, что ходила под ним...

Думал, думал, как ненужной встречи с разбойниками избежать, да так и не заметил как уснул. Оттого пробуждение от мысленного вопля нечисти вышло на редкость заполошным. Чуть до потолка не подскочил!

"Вот подлое бесовское племя! — рухнув назад на кровать, в сердцах выругался я. И зло поинтересовался у рогатого: Ты чего разорался?!"

"Да того, что кто-то пытается влезть в окно!" — прошипел бес.

— Значит, решились всё же... — прошептал я, облизнув вмиг пересохшие губы. Осторожно поднялся с постели, и, вытащив из ножен фальшион, подкрался к окну. И замер подле него навострив уши. Кто-то и правда скрёбся за ним тихо-тихо — как махонький жук-древоточец. Но за ставней не видно никого — слишком темно.

"Бес..." — обратился я к рогатому, но тому не понадобилось ничего объяснять.

"Сейчас", — буркнул он и на мгновение исчез.

"Спасибо", — всё же поблагодарил я изменившего мне зрение беса, хотя, учитывая его не столь давешние злодеяния, этот поганец и не заслуживает такого доброго к себе отношения.

"Должен будешь", — разумеется не смог смолчать этот прохвост.

Но я только отмахнулся от него, сосредоточившись на источнике шума. Самого-то незваного гостя я так и не смог разглядеть сквозь дощатую ставню, прикрывающую снаружи стекло, но увидел другое — маленькое сверло, что проделало в оконной раме небольшую аккуратную дыру. Насыпав немного древесного крошева на подоконник, инструмент злоумышленника вскоре исчез. А вместо него в дырочку просунулась изогнутая тонкая проволочка с петелькой на конце. И завертелась подобно ужу, пытаясь зацепить запор щеколды. Понятно, чтобы сдвинуть её.

"Тут-то я тебе ручонки и обтяпаю..." — с некоторым злорадством подумал я, перехватывая поудобнее фальшион, чтоб в нужный момент рубануть им наотмашь.

Но вскоре я опустил свой меч. Замаявшись его на весу держать. Ведь неизвестный злодей всё не лез в окно и не лез. Ибо со щеколдой никак не мог совладать.

Постояв наготове ещё какое-то время, я приподнял одну ногу и потёр её о другую. Пол-то прохладный довольно. Зябнут ноги...

Подумав чуть, и не видя успехов взломщика, я сходил к кровати и обулся. И вернувшись к окну вновь принялся ждать. Медленно так время текло...

В общем, сходил я за табуретом. Поставил его у окна. Уселся. И уставившись на мечущуюся вокруг щеколды проволочную петельку принялся за ней наблюдать.

"Какого-то тупого взломщика послали, — сердито подумал я спустя час, отчаянно зевая и потирая слипающиеся глаза. — Он тут до утра провозится!"

Но, к счастью, злоумышленник наконец совладал с запором и сдвинул его. Проволочная петелька исчезла в дыре, а через миг ставня медленно пошла вверх. На дюйм, не более. И тут же мягко скользнула на место.

Я недоумённо нахмурился и почесал в затылке. Неужели моего ночного гостя что-то спугнуло? И я зря, получается, просидел под окном чуть не два часа?!

Подождав ещё немного, я ругнулся про себя и встал с табурета, с намереньем щеколду задвинуть, да отправляться спать. Но не тут-то было! Оконная ставня вновь начала подниматься! Медленно-медленно...

Злорадно улыбнувшись, я опять поднял фальшион. И тут же опустил его, ибо рук злодея так и не увидел. В оконном проёме возникла его измазанная чем-то тёмным рожа...

Недолго думая, я быстро перебросил клинок в левую руку, правой схватил табурет. И с глубоким выдохом: — Н-на! — зарядил им по чьей-то наглой роже.

Как ветром ночнушника сдуло! Только смачный шлепок спустя некоторое время донёсся до меня. Ну как же, ведь лететь вниз аж три этажа!

Прислушавшись к сдавленным ругательствам, которые, по видимому, источали сообщники сунувшегося ко мне злодея, я довольно улыбнулся и поставил на пол табурет. Ну не сносить же было и в самом деле незваному гостю башку? Потом хлопот не оберёшься, доказывать здешним стражником свою правоту.

Захлопнув ставню, я защёлкнул щеколду, и отправился дальше спать. С изрядно поднявшимся настроением, надо сказать!

И с радостной мыслью о том, что кому-то из шайки Угрюмого перепало неслабо — быстро уснул, целиком положившись на надёжного стража — беса.

Но отоспаться нормально эта рогатая скотина так мне и не дала. Вскоре опять меня разбудила. Взволнованно завопив: "Просыпайся! Они уже и мага подтянули!"

Подорвался я с постели — и в тот же миг словно какая-то невесомая пелерина опустилась на меня. Понуждая сомкнуть глаза и уснуть... Но стоило только воспротивиться этому чувству, как весь сонный дурман вмиг слетел с меня.

"Не иначе какое-то простенькое усыпляющее заклинание применили" — смекнул я.

"Угу", — подтвердил мои выводы бес.

"Тогда значит так! — на ходу начал соображать я, направляясь к окну. — Надо этого мага недоделанного обмануть! Помоги мне ауру пригасить, чтобы Одарённый счёл меня спящим. Я и сам умею, но боюсь это займёт слишком много времени и вся задумка сорвётся...Сделаешь?"

"Ща всё будет!" — пообещал, потерев лапки, бес.

"Погоди, дай до окна дойти! — придержал я рогатого. А добравшись до окна и усевшись возле него с фальшионом в руках на табурет, дал отмашку: "Теперь давай!"

Не знаю, что сделал этот прохвост, но я как бы и в самом деле погрузился в сон. В лёгкую такую дрёму... Не мешающую лениво размышлять, но не позволяющую двинуть даже глазом.

Хорошо что я догадался усесться на табурет! Окно-то, похоже, опять тот же недоучка полез отпирать. Иначе с чего бы вновь битых полчаса с нечастной щеколдой возиться? Но теперь хоть ясно, отчего в прошлый раз вышла такая пауза между победой над задвижкой и попыткой проникновения в мою комнату. Взломщик только открывал окно, а лез в него совсем другой злодей... Скорей всего головорез какой-нибудь.

Так что я совсем не удивился, когда всё в точности повторилось. Запор щеколды сдвинулся, ставня чуть приподнялась и опустилась. И лишь через несколько долгих минут окно вновь открылось. И в него сунулась чья-то чумазая харя. В которую тут же смачно врезался табурет!

— Н-на! — выдохнул я, отправляя нового гостя в непродолжительный полёт.

И, широко улыбнувшись, прислушался к разгоревшемуся внизу скандалу. Похоже кого-то там ругали... А то и били. Надеюсь мага.

Закрыв окно, я отправился спать. И больше до утра меня никто не побеспокоил. Достало, видать, у злодеев ума, понять, что табурет у меня крепкий и его ещё не на одну рожу хватит.

С этими ночными происшествиями так и не получилось толком отдохнуть. Поутру прислуга меня еле добудилась, в дверь ломясь. Я с превеликим удовольствием продрых бы ещё пару часиков, если бы дорога не звала.

Внизу, в зале, было, как обычно в столь неурочный час, довольно малолюдно. Едва ли дюжина человек сидела за столами, поглощая ранний завтрак. А заказы принимал и еду с кухни таскал один-единственный паренёк, сонно хлопающий глазами и едва не зевающий на ходу. И тьера Труно, понятно, за стойкой не оказалось...

Ну да ладно. В другой раз выскажусь касательно надёжности охранного периметра, которым он так гордится, и через который по ночам свободно пролазят всякие злоумышленники.

Заказав поесть, намереваясь поплотней набить брюхо перед выходом, я обратил внимание кое на кого из сидящих в зале. На братьев Хайнс и русоволосого парня лет восемнадцати, обретавшегося с ними за одним столом. Не кушают, не пьют, а вроде как чего-то ждут. И при этом нет-нет, да бросают в мою сторону косые взгляды...

Малость настороженный проявлением ничем не обоснованного интереса со стороны могущественных Одарённых, я приступил к еде. Не торопясь перекусил, выпил кубок лёгкого красного вина и поднялся. Расплатился. Набросил на плечи свой новенький плащ, поднял походный мешок, и посмотрел на магов. Но братья Хайнс проигнорировали мой взгляд.

Пожав плечами, я развернулся и пошёл к двери. Потянув левой рукой, легко распахнул её, вышагнул на крыльцо. Замер на миг, вдохнул полной грудью морозный воздух... И глаза у меня сами на лоб полезли, при виде расположившейся посреди улицы — прямо на против "Драконьей головы", баррикады. Для обустройства которой кто-то три телеги с дровами пригнал и перевернул. А потом ещё сверху всякой ерунды набросал — старой битой мебели, стенового камня, половых досок и жердей. Ну и главное — из-за этой рукотворной преграды выглядывают разбойного вида бородатые мужики. Со взведёнными арбалетами в руках...

Хорошо что ещё перед приснопамятной схваткой с тёмным магистром, я убедил беса раз и навсегда снять барьеры, ограничивавшие возможности моего тела в человеческих рамках... Только сверхскорость меня сейчас и спасла. Резко скакнув с места назад, я врезался спиной в дверь, от столкновения распахнувшуюся, и влетел в зал. Упал, как и следовало ожидать, на спину. И тут же резко ударил ногами по двери, захлопывая её. Успел... До того как с арбалетных лож сорвались нацелившиеся в меня болты...

— Ду-дух! Дух! Дух-дух-дух! — глухо застучало по дереву через миг.

И я, ошалело взирая на отливающие синевой калёные наконечники бронебойных болтов, пробивших толстенное дверное полотно и завязших в нём, не удержался от непроизвольного возгласа, на диво точно характеризующего случившееся:

— Фигас-се!..

Опомнившись, я перекатился влево и шустро на ноги вскочил, отбрасывая в сторону походный мешок и выхватывая их ножен фальшион. Чтоб встретить как полагается своих заклятых друзей, устроивших мне такую незабываемую встречу поутру.

Если они, конечно, решат вломиться в "Драконью голову"... Пока не очень-то спешат...

Не выдержав испытания ожиданием, я сдвинулся к ближайшему окну и осторожно выглянул в него — буквально краешком глаза. Высунулся на мгновенье, и тут же голову убрал, пока в неё не прилетело что-нибудь острое.

Жаль вот только, чуда не случилось, и баррикада никуда не исчезла. Как и вооруженные арбалетами злодеи, засевшие за ней.

Опустив фальшион, в данный момент совершенно бесполезный, ведь никто из бандюг не спешил ворваться в таверну, чтобы меня порешить, я потёр лоб свободной рукой и обернулся. И замер в полном обалдении... Наблюдая картину всеобщего спокойствия и безмятежности. В зале хоть бы кто трепыхнулся! Все, как ни в чём ни бывало, сидят за столами и упорно делают вид, что ничего не случилось! Вроде как такие происшествия в Римхоле в порядке вещей!

От избытка чувств и безмерного удивления всем происходящим, я не нашёл ничего лучше, как присесть за ближайший стол и заказать себе выпить. Ибо трезвому не понять, как такое возможно... Ладно можно как-то оправдать случающиеся ночью драки и потасовки, но тут же бандюги прямо средь бела дня затевают настоящую войну! Улицы баррикадами перегораживают, с ума сойти... Да в Кельме бы за допущение таких безобразий всю стражу вмиг отправили на рудники! Без разбирательства! Всех и скопом!

С пяток раз медленно вдохнув и выдохнув воздух, я попытался успокоиться. Надо ж что-то думать! Что-то делать! И как-то из таверны выбираться! Если я хочу, конечно, до сумеречника добраться.

Раздумья мои беспорядочные прервало появление в зале нового посетителя. Приоткрылась побитая болтами дверь, и в зал бочком, бочком, просочился какой-то мужик. В котором я немедля опознал Пита — нанятого мной погонщика мулов. Увидев меня, он неискренне заулыбался, и поспешил подойти.

И сходу бухнул на стол передо мной небольшой кошель, со словами:

— Забери!

Развернулся, и устремился к двери... Почти дошёл, когда я, опомнившись, прекратил пялиться на кошель, который сам же Питу не далее как вчера и передал, и растерянно бросил ему вслед:

— Пит, ты чего? Мы же договорились вроде?..

— Не-не, — ожесточённо помотал головой обернувшийся погонщик. — Не было у нас такого уговора — в свару с Угрюмым влезать! Так что, звиняй, но никаких делов у нас с тобой не будет. Нам с племяшом ещё своя шкура дорога. — Сказал, и выскользнул за дверь.

— Вот же... — в итоге озлобленно выругался я, и обхватил обеими руками голову. Теперь же непонятно что и делать. Все планы пошли насмарку из-за этого поганого Угрюмого...

Вот как теперь быть?! Как?! Мне же без погонщиков не обойтись никак! А люди Угрюмого, небось, по его приказу не только Пита, а всех обитающих в Римхоле владельцев вьючных животных застращали. Ясно, для того, чтобы я больше никого не мог нанять ни за какие деньги. И не сорвался в горы, проигнорировав ничем не обоснованные претензии местных бандюг.

Да-а... Задачка. Практически неразрешимая, без устранения одной слишком хитроумной здешней скотины по кличке Угрюмый. Ведь пока погонщики будут чувствовать с его стороны угрозу, об их найме можно и не мечтать. Только вот как мне до этого мерзавца добраться?.. И порешить его без лишних глаз... С максимальной жестокостью, дабы остальные члены его шайки и в страшном сне помыслить не могли о том, что продолжать совать мне палки в колёса... Ну да зверство какое-нибудь измыслить не проблема, в крайнем случае можно у беса совета попросить...

— Проблемы, стражник? — оторвал меня чей-то негромкий возглас от кровожадных помыслов в отношении отдельных римхольских бандюг.

— А?.. — подняв голову и недоумённо оглядевшись, уставился я на выжидательно смотрящего на меня Руперта — младшего из братьев Хайнс.

— Проблемы, говорю? — повторился он. И приглашающе мотнул головой: — Двигай сюда, разговор есть.

Озадаченно нахмурившись, я помешкал чуть, и всё же пересел за стол занимаемый парочкой магов и парнем. С целью выяснить, что вдруг братьям от меня понадобилось...

— Ну и?.. — спустя минут пять, вынужден был поинтересоваться я, так и не дождавшись ни слова от этой троицы, взявшейся с интересом разглядывать мой необычный доспех с шипами на наручах и поножах.

— Мы хотели сделать тебе одно крайне выгодное предложение, стражник... — с намёком протянул Руперт, после того как старший брат ему едва заметно кивнул.

— И что за предложение? — малость удивился я такому повороту дел.

— Мы порешаем твою проблему, а ты поможешь нам с нашей, — лаконично просветил меня младший Хайнс.

— А поподробней можно? — заинтересовался я. — В первую очередь мне хотелось бы знать, о какой именно моей проблеме идёт речь?

— И ты ещё спрашиваешь о какой? — удивлённо приподнял бровь Руперт. И с ехидством предложил, кивнув на дверь: — А ты на улицу выйди...

— Нет уж. Пока погожу, — помрачнев, буркнул я, покосившись на никуда не девшиеся из дверного полотнища бронебойные болты.

— В общем так, — взял переговоры в свои руки старший Хайнс, оставив в покое свою треугольную бородку, которую не прекращал задумчиво поглаживать до сей поры. — Наше предложение заключается в следующем: мы делаем так, что все претензии к тебе у Угрюмого и его шайки отпадают раз и навсегда, а ты взамен окажешь нам небольшую услугу.

— Насколько небольшую? — крайне недоверчиво отнёсся я к такому заявлению. Да и кто бы повёлся на такое? Взять на себя немалую проблему в обмен на какую-то ерунду? Ага, прям счас!

— О, да всего-то и надо, что прогуляться в одно место, тут неподалёку, и забрать кое-что, — вмешался Руперт.

— И в чём подвох? — хмыкнул я.

— Никакого подвоха, — заверили меня.

— Так не бывает, — не поверил я. И уточнил: — Куда конкретно нужно идти и что именно принести?

— Нужно добраться до одного из заброшенных поместий и изъять из него одну нужную нам вещь, — вновь переглянувшись со старшим братом, поведал младший Хайнс. И замолчал, явно полагая, что я удовлетворюсь столь туманным ответом.

— Не, так дело не пойдёт, — помотал я головой, делая вид, будто собираюсь подняться и уйти. — Или вы говорите всё прямо, или ищите себе другого помощника в этом деле.

— Хорошо, давай поговорим без обиняков, — помолчав немного, согласно кивнул старший Хайнс. И, направив на меня указательный палец правой руки, с нанизанным на него золотым перстнем с крупным опалом овальной формы, со скрытой угрозой произнёс: — Но учти, если кому-то станет известно хоть слово из того, что мы тебе сейчас скажем...

— Договорились, — перебил я его, равнодушно пожав плечами.

Гейдрих ещё несколько мгновений напряжённо сверлил меня взглядом, будто бы пытаясь понять, что у меня на уме, а потом расслабился и махнул рукой: — Ладно, слушай. У нас есть вполне достоверные сведенья о том, что в одном из заброшенных поместий в горах сохранился кристалл-накопитель, поддерживавший ранее охранный периметр. И этот накопитель как минимум третьего имперского класса...

— Это вещь! — присвистнул я, имея довольно чёткое представление о предмете, о котором зашла речь. Одного такого накопителя, обычно изготовленного из магически структурированного кристалла, к примеру, вполне достаточно чтобы позволить небольшой пограничной крепости продержаться несколько часов под массированными ударами полчищ врагов.

— Вещь, — ухмыльнувшись, согласился со мной Руперт.

— А отчего же вы сами не займётесь изъятием такого превосходного накопителя? — поразмыслив, закономерно поинтересовался я.

— Дело в том, что у нас есть твёрдая договорённость о походе на дракона с одним очень важным и знатным клиентом, что вот-вот должен пожаловать в Римхол, — пояснил Гейдрих. И с сожалением развёл руками: — Так что мы сейчас никак не можем сорваться в горы...

— А та птичка, что принесла нам сведения об этом накопителе, довольно трепливая... — добавил его младший брат. — И долго держать свой клювик закрытым не сможет...

— Ясно... — протянул я, уяснив для себя суть проблемы магов. И, задумчиво потерев подбородок, спросил: — А где это поместье находится?

— В семи-восьми днях пути от города, — ответил Гейдрих. И добавил: — Бывшее владение семьи ди Гетав, если тебе это о чём-нибудь говорит.

— Говорит, — кивнул я, мысленным посылом вызывая перед собой карту Палорских гор. Вгляделся в неё, ища владения семьи ди Гетав, а когда отыскал — тут же нахмурился, разглядев алый крест, намалеванный прямо поверх значка-изображения поместья о котором шла речь. После чего покосился на братьев Хайнс и хмыкнул: — А ведь предстоящая работёнка не так проста, как вы говорите... Потому как то место, где находится накопитель, пользуется очень уж нехорошей репутацией...

— А кто говорил, что будет совсем уж легко? — усмехнулся Руперт. И успокоил меня: — Не волнуйся, нет там ничего особо страшного. Мертвяки по развалинам шастают, да и только.

— Этого мало? — с нескрываемым сарказмом осведомился я, полагая, что любому разумному человеку понятно, что даже просто встреча с нежитью, не говоря уже о попытках вытащить что-то прямо у неё из-под носа, не может не быть крайне опасной.

— Скажем так — недостаточно, чтоб счесть это место действительно опасным, — вмешался Гейдрих. И хлопнув себя по лбу, досадливо поморщился: — Ах да, мы, кажется, совсем забыли уточнить один очень важный момент. С тобой ведь отправится наш ученик — Стивен.

— Это я, — счёл нужным обратить на себя внимание до сей поры не раскрывавший рта, но с интересом прислушивавшийся к нашему разговору русоволосый паренёк.

— Он и займется мертвяками, — продолжил Гейдрих. — Расчистит проход к месту, так сказать.

— Ну, при таком раскладе, эта затея перестаёт казаться чистой авантюрой, — сделал вывод я. И, мельком глянув на ученичка, с сомнением поинтересовался: — А он потянет бой с нежитью?

— Потяну, не беспокойся, — самоуверенно заверил меня Стивен. — От тех мертвяков мокрого места не останется.

— Стражник, вас никто не отправляет на убой, — видя, что я продолжаю хмуриться, доверительно сообщил мне старший Хайнс. — Поймёте, что не тяните это дело — вернётесь. Нас устроит и такой вариант. Ведь ваша неудача будет означать, что никто из местных так же не сможет добраться до накопителя, если прознает о нём...

— Проще говоря, — вмешался Руперт, — в крайнем случае, нас удовлетворит и твёрдая уверенность в том, кристалл никуда не денется до того момента, когда у нас самих появится свободное время, чтобы заняться им.

— Но вы уж постарайтесь нас не разочаровать и вернуться не сделав даже попытки выполнить порученное... — по-отечески улыбаясь наказал нам Гейдрих.

— Угу, — пробурчал я, обдумывая сказанное. Предложение конечно интересное, и очень уместное... И братья, вон, похоже даже не сомневаются что я его приму. Но стоит мне соглашаться или нет это ещё вопрос... Надо уточнить кое-что. И я спросил: — А отчего вы обратились именно ко мне? Неужели у вас не нашлось подходящих для этого дела людей?

— Им платить нужно, — с откровенной ухмылкой поведал мне Руперт.

— А, ну да, — хмыкнул на это я.

— Нет у нас свободных людей твоего уровня, Стайни... — тихо сказал старший Хайнс. — А нанимать кого-нибудь со стороны... Чревато. С тобой проще. То как ты себя поставил в походе с рудокопами, позволяет испытывать уверенность, что накопитель, будучи добыт, в результате всё же окажется у нас, а не растворится в неизвестном направлении вместе с наёмниками.

— Что ж, это приемлемое объяснение, — удовлетворённо кивнул я, поняв, что здесь репутация сыграла на меня. И деловито уточнил: — Так сколько, вы говорите, я буду с этого иметь?

— Мы решаем твою проблему, Стайни, — напомнил мне Гейдрих. И осчастливил нижеследующим: — Причём, как ты понял, вне зависимости от результата. Ведь до накопителя вы можете и не добраться...

— Да ещё и всё обеспечение похода мы берём на себя, — вмешался Руперт, приведя очень веский на его взгляд аргумент. — Так что тебе не придётся потратить ни медяка.

— Ага, ясно, — не проявил я особого восторга касательно сказанного. Чем братьев заметно разочаровал. И совсем уж опечалил, когда вкрадчиво произнёс: — Значит, вы твёрдо уверены, что, не зарабатывая на этом вообще ничего, я притащу вам накопитель третьего имперского класса, из тех, которые на рынке влёт уходят по полторы сотни золотых?..

— Хорошо, мы накинем тебе пятёрку золотом, в случае если вы добудете кристалл, — подумав, и расстроенно вздохнув, сообщил мне старший Хайнс.

— Лучше десятку, — внёс я своё предложение, сочтя такую сумму справедливым вознаграждением, учитывая то, что братья меня ещё и от проблем с Угрюмым избавят.

— Пятёрку, — не согласился со мной Руперт.

— Да ладно вам, десять золотых это же совсем немного, — неожиданно встрял в начавшийся торг Стивен.

— Ну, если ты согласен на то, что недостающие до десятки пять монет мы срежем с твоей доли, а не с нашей... — ухмыльнувшись, выдвинул своё видение решения проблемы младший Хайнс, с явным намереньем заставить ученика пойти на попятную.

Но тот, к некоторому моему удивлению, не отступил. Пожал плечами, и махнул рукой: — Да и пускай...

— Не, ну это тоже не дело... Урезать доли тех, кому самая трудная часть работы предстоит, — нахмурился я, не испытывая ни малейшего желания заполучить в напарники человека, имеющего столь серьёзный повод для раздоров как неправильно поделенные деньги.

— Прекрати, Руперт, — осадил желающего ещё что-то сказануть брата Гейдрих. И обратился ко мне и Стивену: — Хорошо, не будем ничего урезать. Если преуспеете, ты, ученик, получишь свои пятьдесят, а Стайни соответственно десятку. Ну и, разумеется, всё добытое там, помимо кристалла, — целиком и полностью ваше.

— Ну, если так, то я согласен выполнить для вас эту работёнку, — поразмыслив, глядя на истыканную болтами дверь, наконец, принял я решение. В авантюру, конечно, ввязываюсь, но что делать? Братья предлагают мне реальный выход из той ситуации, в которой я очутился. И без крови... Без которой явно не обойдётся, если я самостоятельно займусь разбирательствами с римхольскими бандюгами.

— Тогда посиди хотя бы до полудня в таверне, — сказал, поднимаясь, старший Хайнс. — Пока мы занимаемся решением твоей проблемки...

Часть вторая

К заброшенному поместью мы выдвинулись на следующий же день. Пошли втроём: я, Стивен Данкар и Дэнис Ленно — человек из отряда братьев Хайнс, определённый к нам в качестве проводника.

Двинулись через Смоллову долину, затем лесом обошли Вяжский отрог, по старой просеке лесорубов добрались до Стылой реки, через которую перебрались по мосту чуть выше по течению, близ пустующего городка Хелтхил, после две ночи шли прямо по западному ответвлению торгового тракта, где-то далее уходящего за перевал. На шестой день путешествия по холодным заснеженным предгорьям Палорских гор, нам пришлось оставить дорогу и опять углубиться в лес. По которому мы шли практически весь остаток пути, избегая открытых мест, где нас мог приметить какой-нибудь пролетающий дракон. Ведь на белом фоне лежащего повсюду снега движущиеся чёрные точки издали видны...

На седьмой день, ближе к вечеру, вышли к цели нашего похода и находились, по словам Ленно, не более чем в паре часов пути от неё. Во что легко верилось, так как, если приглядеться, то некое обширное поместье можно было увидеть своими глазами с того места на склоне горного отрога, где мы остановились.

Совсем немногим далее расположились на ночёвку, натаскав валежника и обстроившись в небольшой расщелине с нависшим над ней огромным плоским камнем. Просто рассудили здраво и решили не соваться к мертвякам на ночь глядя. Много лучше ведь заняться поисками кристалла-накопителя с утра, не спеша, имея в запасе целый светлый день. Да и не подгоняет нас никто... Как это, к примеру, было в день перед выступлением в поход, когда братья Хайнс, опасаясь, что их опередят возможные конкуренты, развели суету и беготню, едва не спровадив наш крохотный отряд в горы после захода солнца.

Хорошо я нашёл тогда чем отговориться... И выход отложили на утро. А вечер... Вечер я провёл слоняясь по городу, дабы убедиться сдержали ли маги своё слово, оградив от претензий шайки Угрюмого. Убедился — ни одна собака в мою сторону не гавкнула, не то чтобы подойти и что-то предъявить.

— Ну, завтра заберём кристалл, и назад двинем, — оптимистично заявил Стивен, устраиваясь у разгоревшегося костра.

— Это если всё удачно сложится... И мертвяков там окажется не слишком много, — хмыкнул на это я.

— Разберёмся! — легкомысленно махнул рукой ученик братьев Хайнс. Вернее сказать, уже практически бывший ученик. Уходит же он от них после этого дельца.

— Ты только заклинания, гляди, не перепутай с перепугу, когда мы с нежитью вплотную столкнёмся, — с усмешкой подначил я Стива, который оказался вполне себе нормальным парнишкой, не зазнайкой каким, кичащимся своей одарённостью. За эти семь дней мы с ним, можно сказать, сдружились. Во всяком случае, общались уже запросто. А вот с Дэнисом Ленно отношения не сложились — уклонялся он от сближения с нами, изображая из себя матерого волка, которому зазорно водиться с такими сосунками как я и Стив, способными в трёх соснах заплутать. Хотя старше меня едва ли на десяток лет... Но надо признать, несмотря ни на что проводник он отличный. Пока добрались до бывших владений рода ди Гетав, ни разу не испытали трудностей в пути.

Предстоящую ночь, мы, по обыкновению разделили с Дэнисом на двоих. На Стивена-то в деле охраны покоя спящих сотоварищей надежды нет — наверняка и сам заснёт. А без ночной стражи нам никак не обойтись... А ну как мертвяки здешние решат заглянуть к нам на огонёк? Сторожевое заклинание, паутиной которого наш маг затянул все подходы к стоянке, штука конечно хорошая, да жаль, реагирует оно только на живых существ.

Впрочем, осторожность наша оказалась напрасной — никакая нежить нас ночью не потревожила. А из незваных гостей была лишь бурая лиса, что в мою смену вышла к стоянке, посмотрела на огонь издалека и ушла. Ну может, Дэнис ещё кого видел из лесных обитателей... Он не распространялся — буркнул только, что всё в порядке и завалился спать.

Так как ночёвка зимой на природе, та ещё радость, даже при наличии тёплой одежды вкупе с горящим по соседству костром, разнеживаться поутру никто не стал — и Стив и Дэнис поднялись, едва я их окликнул. И моментом присоединились ко мне, пьющему горячий чай.

После очень раннего завтрака, мы решили, не мешкая, отправляться за кристаллом. Пока дойдём, глядишь, уже будет совсем светло. Так чего тянуть?

Собрались быстро, и уже было закинули на плечи свои походные мешки, когда нас остановил Ленно, сказав: — Думаю, нам не имеет смысла таскать всё с собой. — И продолжил свою мысль. — Лучше оставить мешки с ненужными вещами здесь, а к поместью отправиться налегке. Всё равно возвращаться будем той же дорогой — тогда и заберём. А если весь день провозимся, здесь же опять и заночуем, на готовом месте и подальше от мертвяков.

— Разумно, — пожав плечами и поглядев на меня, заметил Стив, мигом сбрасывая с плеч свою ношу.

Да и у меня идея Дэниса неприятия не вызвала. Если придётся схватиться с мертвяками, висящий за плечами мешок будет только мешать. Его выгодно иметь при себе лишь исключительно в тех случаях, когда требуется спешно уносить ноги. Дабы когда вороги начнут догонять — сбросить с плеч лишний груз — и ещё быстрее бежать...

Так что оставили мы лишние вещи на месте нашей стоянки. А поскольку воров в столь глухих местах днём с огнём не сыскать, то и прятать ничего не стали. Просто подвесили мешки на закреплённой повыше меж камней жердине, которую вырубил Дэнис. Это чтоб мелкие хищники не добрались в наше отсутствие до припасов, да не попортили заодно всё остальное.

Налегке мы спустились с поросшего редкими елями горного склона и очутились в долине. А спустя примерно полтора часа добрались до окружающей обширное поместье обветшалой стены, сложенной из нетесаного камня. Но перелазить через эту преграду, что высотой была всего-то в два с половиной ярда, не понадобилось. Сразу нашли прореху в ограде, где она просто рассыпалась. Или её что-то очень большое, упав, буквально смело...

— Вот это да!.. — издал негромкое удивлённое восклицание Стив, когда мы дошли до места, где стены практически не существовало.

— Да, кто-то тут славно порезвился... — согласился с ним я, разглядывая разруху, царящую за оградой поместья. Когда-то целый комплекс зданий, с громадным четырёхэтажным строением в центре, был практически уничтожен. Несколько крайних домов разнесено чуть не в щебень, а от остальных остались лишь изломанные, закопчённые каменные остова... Которые вот-вот рухнут, судя по их жалкому виду. Только центральный особняк выглядит более-менее крепким. Да не так сильно пострадавшим. Отсутствует угол левого крыла здания, сорвана значительная часть куполообразной крыши над центральной частью, сбито несколько высоких конических башенок-шпилей... А вот правая сторона строения, правда, выгорела основательно... Ну а так, ничего, кое-где даже стёкла в окнах уцелели, что уж говорить о стенах.

— Голову даю на отсечение — это был огнедышащий дракон! — без тени сомнения произнёс Стив.

— Скорей всего, — кивнул я, придя к точно такому же выводу.

— Да какая разница? Что бы тут не произошло, это случилось ещё до Исхода, — флегматично выдал Дэнис.

— Ну не скажи, интересно ведь, — не согласился с ним Стив. И, оглядевшись, простодушно заметил:

— А вот мертвяков я что-то нигде не вижу.

— Да небось по тёмным углам прячутся, не желая под солнышко вылезать, — не нашёл я ничего удивительного в том, что нежить не бродит меж домов при свете дня. И сказал: — Ладно, давайте подойдём поближе. Поглядим там что и как...

Перебравшись через оставшуюся от стены россыпь камней, мы оказались на припорошенной снегом гравийной дорожке, меж двух рядов какого-то низкорослого вечнозелёного кустарника. Пройдя немного вдоль ограды по этой неухоженной, зияющих прорехами, прогулочной аллее, мы добрались до края цветника, раскинувшегося по обеим сторонам обширного пруда, что находился в этой части поместья. Свернули. И по сохранившимся меж клумбами дорожкам двинули к центру.

Чем ближе мы подходили к домам, тем всё чётче вырисовывалась картинка чудовищной разрухи и полного запустения когда-то, наверное, довольно красивого владения. Ладно с садом, аллеями и цветочными клумбами всё понятно, без ухода они превращаются демон знает во что уже через год-другой, что уж говорить о двух десятках лет. И с уничтоженными разбушевавшимся драконом постройками всё очевидно. Однако это не оправдывает остального... Тут же полный разгром! Изрыто всё кругом, словно полчищем гигантских кротов... От мраморных статуй остались лишь обломки, да ободранные постаменты... Скамеек нет ни одной. Вернее ни одной целой, хотя они деланы из камня... Да вообще куда не кинь взгляд — ничего путного нет! Даже обгоревшие остовы зданий кто-то начал обдирать, сколупывая со стен уцелевшие пластины отделочного камня...

— Это ж кто это, интересно, постарался? — обратился я к своим спутникам.

— Да мало ли кто? — равнодушно пожал плечами Ленно. — По горам же шляется немало народа, желающего прибрать себе ненужное прежним хозяевам добро. Может даже кто из наших, римхольских, здесь побывал, да вывез что смог.

— Точно, тут явно побывал какой-то отряд промышляющий розыском и присвоением бесхозного добра, — поддержал его Стив. И обратил наше внимание на несколько аккуратных стопок красной черепицы, снятой с крыш и сложенной у стены близлежащего дома. — Вон, поглядите-ка.

— Странно только, что центральное строение почти не тронуто, — озадаченно нахмурился я, выявив некую несуразицу в общей картине. — По идее им в первую очередь должны были заняться...

— Ну, наверное, руки до него ещё не дошли, — предположил Стив.

— Да с чего бы это? — удивился я. — Завсегда ж сперва самое ценное тащат. А там смотри сколько целого стекла... На кругленькую сумму. — И решительно качнул головой, отказываясь верить в непроходимую людскую тупость, которая, по мнению Стива, имела место тут быть: — Нет, что-то здесь не так. Ни один дурак не начал бы снимать черепицу, прежде чем разобрался бы с оконным стеклом.

— Тоже верно... — задумчиво потеребил губу маг. И, подумав чуть, встрепенулся: — Так логово мертвяков скорей всего в центральном особняке и находится! Здесь-то, посреди выгоревших дотла руин, нежити, считай, и спрятаться негде от солнца. Потому-то, местные поисковики-добытчики туда и не суются, а обходятся тем, что можно собрать на развалинах.

— Вот это уже больше похоже на правду, — удовлетворённо кивнул я, сочтя высказанное Стивом предположение действительно объясняющим все странности.

— Так что, идём мы дальше или нет? — задал нам вопрос явно утративший терпение Дэнис. И буркнул, когда мы обратили на него свои взгляды: — День-то не такой длинный, как кажется...

— Идём, идём, — успокоил я его. И добавил, стаскивая с плеча стреломёт и аккуратно отжимая боковой рычаг вплоть до характерного щелчка, ознаменовывающего то, что оружие стало на боевой взвод: — Только идём осторожно, не спеша...

Выбравшись из кустов цветника на открытое пространство, мы подошли к остову ближайшего дома. Полюбопытствовали, заглянув внутрь его через большущий оконный проём. Но, как и следовало ожидать, ничего интересного там не увидели. Закопченные стены, с потрескавшейся и кое-где осыпавшейся штукатуркой, слой разного сора, грязно-серого пепла, и немного чёрных углей на полу. Да, ещё с потолка свисает какая-то оплывшая бронзовая сосулька, раздаивающаяся на конце. Ну и повсюду внутри следы чьих-то башмаков... Вот и всё.

Миновав другой дом, являющийся по сути просто огромной кучей камней, обгорелых обломков древесины, переломанной черепицы и осколков стекла, вышли к третьему. Без особого энтузиазма заглянули внутрь, убедились, что там пусто и пошли дальше. Прямиком к четырёхэтажному строению.

— Постойте-ка... — остановил нас Стив, вертя по сторонам головой.

— Что? — спросил я, настораживаясь.

— А вон там, что это такое? — кивком указал он в сторону одного из самых уцелевших строений по левую сторону от нас.

— Фургон похоже... — медленно произнёс я, посмотрев в указанном направлении и увидев часть колеса, кусок дощатого борта и полотна над ним. И хмыкнул про себя, покосившись на Стива. Глазастый. А я всё на снег, как дурак, смотрю — следы мертвяков ищу...

— Давайте глянем? — тотчас предложил наш маг.

— Да чего там смотреть? — попытался его отговорить Дэнис. — Он тут давно уж стоит. Вон как снегом замело. Небось ось сломалась, вот и бросили его.

— Проверим, — решил я. — Тут и идти-то всего ничего.

Двинувшись к фургону, мы вскоре добрались до него. И до всех остальных тоже... За углом того здания, их было целых четыре... Совершенно целых, на первый взгляд.

Создавалось впечатление, что кто-то прикатил сюда прямиком по центральной аллее поместья, да и бросил фургоны тут. Предварительно загрузив всякой всячиной, в виде несметного количества обгорелых, оплавленных, почерневших и позеленевших вещей, типа дверных ручек, замков, оконных и дверных петель, гвоздей, подсвечников, металлической посуды и прочей ерунды, что можно собрать на пепелище.

Не одна сотня фунтов бронзы и железа... Просто оставлена, хотя по нынешним временам денег стоит просто неприличных...

— Ох!.. — отшатнулся назад Стив, сунувшийся было дальше, ко второму фургону.

— Ты чего? — недоумённо спросил я у него.

— Вон, смотри... — указал он на что-то странное, торчащее из снежного холмика за колесом.

Нахмурившись, я подошёл поближе и толкнул ногой непонятный предмет, дабы сбить с него снег. И сам чуть не отшатнулся назад после этого, обнаружив, что пинаю череп. Не человеческий, правда. Животины какой-то... Судя по размерам — вола.

— Так-так... — протянул я, обозревая окрестности и примечая ещё несколько подобных холмиков у фургонов. Похоже мертвяки тут всласть попировали...

Присев возле выбеленной временем черепушки, я внимательно осмотрел её, разглядывая царапины на кости. И удовлетворённо кивнул, не обнаружив множественных следов клыков. Однозначно мертвяки, а не какие-нибудь лесные хищники.

— Ну что? — поинтересовался Стив.

— Да ничего, — поднявшись, пожал я плечами. — Мертвяки сожрали. — И задумчиво молвил. — Странно всё это...

— Что странно-то? — не выдержал моего долгого молчания Стив.

— Да не пойму как это могло произойти, — ответил я. — Днём бы нежить на улицу не вылезла, а значит дело случилось ночью, так?

— Ну...

— А куда люди-то смотрели? — продолжил я. — Они что, совсем сумасшедшие были, что остались у логова нежити после захода солнца?

— Блин, Стайни, ты точно в Первой управе служил, а не во Второй? — хмыкнув, осведомился Ленно. — Всё пытаешься дознаться до всего... — И раздражённо фыркнул: — Вот оно тебе надо? Мы сюда по делу пришли, а не загадки всякие разгадывать!

— Просто я не хочу, чтоб мои кости тоже остались валяться где-нибудь тут, — довольно резко ответил я ему. И добавил для внятности: — Лучше загодя разбираться со всякими странностями, нежели потом расхлёбывать проблемы, которыми они внезапно обернутся.

— Да какие проблемы-то? — с досадой спросил Дэнис. — Заходим в особняк, спускаемся в подвал, Стивен выносит встречающих нас мертвяков, мы забираем кристалл и уматываем. Всё.

— Считаешь, всё так просто провернуть? — с сарказмом осведомился я.

— А что сложного? — вроде как удивился Дэнис. — Это ж нежить, а не дракон. Мы и обернуться не успеем, как Стивен всех мертвяков в подземелье изведёт. И останется лишь отыскать накопитель...

— Н-да... Наивный ты, просто слов нет... — покачал я головой, поражённо взирая на него. Ладно от Стива можно было чего-то такого ожидать, молодой ещё, в серьёзные переделки не попадал и поэтому склонен переоценивать свои силы. Но Дэнис... Вроде ж взрослый уже мужик...

— Да правильно он говорит, Кэр, — неожиданно поддержал Ленно наш маг. — Мертвяков я враз вынесу. — И, покосившись на огромный особняк, озабоченно проговорил: — А вот с поисками накопителя будет много сложнее... Подвалы тут явно немаленькие... Успеем ли все их проверить за день...

— Вот и я о том же говорю — поторапливаться нужно, а не бродить тут попусту, да черепушки пинать, — буркнул Дэнис.

— Ладно, хорош трепаться, — подвёл я черту под непродолжительным высказыванием мнений участников похода. И скомандовал: — Идём дальше в обход центрального особняка и внимательно смотрим по сторонам, и обо всём подозрительном сразу говорим мне.

Ленно фыркнул, но ничего не сказал, памятуя видимо о том, что он не глава отряда, а всего лишь наш проводник. Это ему ещё в Римхоле чётко разъяснили братья Хайнс, когда возник такой вопрос. А Стивен... Тот на лидерство и не претендовал особо, сознавая что не потянет пока это дело. Он в команде работать привык, и отнюдь не на первых ролях. Потому с его стороны и быть не могло никаких возмущений поводу того, что я начал распоряжаться.

Не менее четверти часа нам понадобилось, чтоб обойти здоровущий особняк вокруг и вернуться к его центральному входу. У которого мы и остановились, разглядывая тёмный зев разверзшийся под украшенным лепниной портиком с высоченными колоннами. И стояли некоторое время перед распахнутыми настежь массивными створками дверей, не решаясь войти. Да, больше ничего подозрительного мы не обнаружили — ни новых куч костей и черепов, ни следов мертвяков, но обстановка всё равно отчего-то малость напрягала...

— Входим? — спросил наш маг, вытаскивая левой рукой из ременной петли на поясе простенький жезл, с полированной деревянной рукоятью и серебрёным навершием в форме игольного ушка внутри которого разместился крупный кристалл огранённого сапфира, насыщенно синего цвета.

— Да, — подтвердил я, поочередно оглядев своих спутников и удостоверившись в их готовности к вероятной схватке. — Заходим как планировали — я первый, Стив за мной, а Дэнис прикрывает нас с тыла. Дистанция пять-шесть шагов.

Собравшись, я решительно поднялся по ступеням на высокое крыльцо. Приблизился к дверям. И, миновав их, заглянул внутрь особняка. Обвёл настороженным взглядом пустующее пространство громадного холла, сравнимого по размерам с центральной площадью какой-нибудь небольшой деревеньки, и проследовал дальше... Мимо высоченных, вздымающихся почти до потолка — аж на три этажа, арочных окон, ощерившихся обломками деревянных рам, мимо чудовищного размера хрустальной люстры, сорвавшейся когда-то с удерживающего её крюка, и разбившейся вдребезги при падении на пол, мимо воистину гигантской лестницы из белого камня, с низкими, массивными перилами, опирающимися через короткие промежутки на толстенные фигурные балясины.

Избегая ступать на осколки стекла, коего валялось предостаточно на выложенном из мраморных плит полу, дошёл до дверей, ведущих в левое крыло, в то, что не было пожаром повреждено. Заглянул за приоткрытую створку и оглядел протяжённый банкетный зал, заполненный перевёрнутой и перебитой мебелью, и засыпанный обломками столового фарфора и хрусталя.

— Нормально, отсюда к нам никто не подберётся незамеченным, — сообщил я своим сотоварищам. И пояснил на всякий случай: — Пройти здесь без дребезга и хруста не под силу, пожалуй, даже искусному лазутчику, что уж говорить о неуклюжих мертвяках.

— Да давай я просто перегорожу дверной проём "Стеной Воды" и всё, — предложил Стив, поднимая жезл с мягко засветившимся камнем.

— Не надо, — остановил я его. И пояснил своё решение: — Ни к чему это — растрачивать свои отнюдь не бесконечные силы, не имея на то действительно серьёзного повода. Мало ли что нас ещё ждёт впереди? Вдруг придётся всерьёз воевать с мертвяками? А ты сольёшься преждевременно и будешь не в состоянии нам помочь в нужную минуту... Нет, в данном случае достаточно и уверенности в том, что нас не застанут врасплох в случае чего неживые обитатели левого крыла.

— Если там вообще кто есть, — хмыкнул Дэнис. — Слишком просторно и светло там для мертвяков...

Без спешки обойдя огромный холл, мы проверили коридор правого крыла особняка и подошли к белой лестнице. Подниматься по ней на верхние этажи, конечно, не стали, ведь в этом нет особого смысла, с учётом того, что мертвяки не драконы и не любят обустраивать свои логова на горных вершинах. Нежить тёмные подземелья предпочитает... Да и нужное нам помещение, с поддерживавшим охранный периметр накопителем, скорей всего находится там же — в подвале. Потому мы, миновав саму лестницу, зашли за неё и через выломанные двери проникли в один из двух коридоров ведущих в заднюю часть особняка.

Осмотрев по пути с десяток помещений и исследовав три протяжённых коридора, наш отряд вышел к кухне. Просторное помещение, заставленное разделочными столами, жарочными печами, и с уходящей в потолок огромной конусовидной вытяжкой-трубой, ни с чем другим нельзя было спутать, несмотря на практически полное отсутствие кастрюль и сковород, котлов и черпаков, ножей и мясницких топоров, и прочего инструмента поварского люда.

А по соседству с кухней, обнаружился и потребный нам спуск в подвал... Немаленький такой ход, до округлого свода которого и в прыжке рукой не достать, а на круто уходящей вниз лестнице, легко разминутся четыре человека, идущие с какой-нибудь ношей типа небольшого бочонка или мешка.

— Теперь аккуратнее, — предупредил сотоварищей я, глядя в тёмный зев подземелья и закрепляя на шлеме защищающую лицо металлическую личину. И шагнул на лестницу, велев Стиву: — Пусти вперёд нас светляка.

Маг послушался. И через несколько мгновений мимо меня пронёсся испускающий голубое свечение шарик, размером с некрупное яблоко, и завис под сводом хода в подземелье чуть впереди.

— Так пойдёт? — спросил Стив, придержавший своего магического светляка шестью ступенями далее той, на которую встал я.

— Да, в самый раз, — кивнул я, бросив оценивающий взгляд на чуть подрагивающий голубой шарик, которому словно не терпелось сорваться со своего места и улететь дальше, и освещаемое им не менее чем на десяток ярдов вперёд и назад пространство.

Впрочем, у меня и в мыслях не было полагаться на какие-то светляки. Ненадёжно это. В отличие от моих уникальных способностей...

"Бес! — мысленно воззвал я к рогатому. И удивлённо моргнул, когда зрение внезапно изменилось в нужную мне сторону, прежде чем бес с лёгким хлопком объявился на моём левом плече и задолго до того как я объяснил этой зловредной нечисти, что мне от неё потребно. Оставалось только похвалить паршивца. Что я и сделал, одобрительно произнеся: Молодец! Чуйка у тебя работает что надо!"

"Ну так! — разважничался он, несомненно польщённый похвалой. И, радостно поблёскивая глазками, вполне выдал вполне ожидаемое: — Но за своевременную и неоценимую помощь — половина добычи мне!"

"Договорились, — легко согласился я. А затем добавил с коварной усмешкой, когда этот паршивец засиял как начищенное серебряное блюдо и предвкушающее потёр лапки: — Правда, на твоём месте я бы слишком сильно этому не радовался... Ибо на руки ты получишь ровно шиш... Так как вся твоя доля пойдёт в счёт возмещения промотанных в столице восьми тысяч".

"Что?! Шиш?!" — мгновенно вскипел бес.

"Ага, — подтвердил я. И великодушно предложил: — Могу даже продемонстрировать, если хочешь..."

"Да ты!.. Да я!.. Да я тебя! — сжав кулачки, разорался возмущённый донельзя прохвост. Подскочил, в ярости хлеща себя хвостом. Перепрыгнул с одного моего плеча на другое и назад, и, зло сощурив глазки, процедил: — Ну, берегись, животное..."

"Ладно, уймись, — позабавившись малость видом разъярённого и выглядящего при этом таким потешным беса, осадил его я. И добавил без тени шутки: — Добычу будем делить потом, когда до неё доберёмся. Пока же её просто нет, а значит, и говорить не о чем".

— Стайни, ты чего там замер-то? — окликнул меня Дэнис. И недовольно пробурчал: — Мы идём вообще или нет?..

— Идём, идём, — успокоил я его. И, бросив преисполненный иронии взгляд на разобиженно сопящего беса, явно витающего в мечтах о несметных сокровищах скрытых в здешнем подземелье, а оттого страшно переживающего по поводу того, что ему из этих богатств может ничего не обломиться, сдвинулся с места.

Только сразу у нас не получилось уйти сильно далеко. Пройдя по лестнице вслед за летящим под потолком магическим светляком десятка два ярдов и очутившись на глубине приблизительно четырёх, мы вышли на широкую площадку. Где от центрального хода влево и вправо уходили два коридора, а впереди виднелось продолжение лестницы вниз. Первый этаж подземелья и спуск на второй, судя по всему.

— А вот тут твоя "Стена Воды" будет очень даже к месту, — сказал я Стиву, когда он очутился на площадке. И пояснил вопросительно уставившемуся на меня магу: — Надо бы перекрыть лишние ответвления, пока мы проверяем одно из них.

— Сейчас сделаю, — уяснив суть задачи, кивнул Стив, поднимая жезл обращения к стихии.

— Оставь незапечатанным тот коридор, что слева, — подсказал я ему. И очень к месту поинтересовался: — А на сколько созданных тобой барьеров хватит?

— Ну, это зависит исключительно от того, сколько вбухать в них силы, — ответил наш маг. — Если стандарт — то часов шесть продержатся...

— Шесть часов под ударами атакующих его мертвяков? — с крайним скептицизмом отнёсся я к этому заявлению.

— Ну, нет конечно, — смутился Стив, разом растерявший потребную для воплощения заклинания концентрацию. — Тогда меньше... Четверть часа, думаю... В крайнем случае минут десять...

— Тоже неплохо, — поразмыслив и прикинув наши потребности во времени, решил я. И приказал: — Делай. — Подумал ещё чуть и опять сбил Стива с толку, торопливо выпалив: — Погоди! Ты тогда это, сигналки ещё перед щитами поставь. Чтоб если к ним кто сунется, мы были об этом извещены.

— Хорошо, и сигналки поставлю, — немного раздражённо высказался наш маг, которому явно надоело, что его постоянно отвлекают и не дают сосредоточиться на создании щитов.

Впрочем, больше я Одарённого не сбивал. И вскоре две дрожащие, кажущиеся очень зыбкими, водяные стены перегородили лестницу вниз и правый коридор. А мы направились в левый... Вслед за скользнувшим вперёд светляком.

Шаг. Другой. Ничего... И я чуть расслабился, поняв что мертвяки не спешат выскакивать на нас целой толпой, едва заслышав гулкие звуки наших шагов.

Прекратив сверлить напряжённым взглядом чётко видимый мной коридор, я обратил внимание на то, что находится непосредственно возле меня. На исцарапанные чем-то острым стены, на закопчённый факелами свод, на усыпанный мелким сором и занесённый пылью пол...

Позади меня шумно сглотнул Стив. Наверное, увидев в этот миг то же, что и я — многочисленные людские следы. Оставленные в основном босыми ногами... И подумал наверное о том же — кто может бродить по холодным камням без сапог, кроме мертвяков?..

Продвинувшись вперёд ещё на пару дюжин шагов, мы наткнулись на сгоревший факел. А чуть дальше обнаружился растерзанный башмак... И обрывки-ошмётки одежды...

— Кого-то здесь, кажется, сожрали... — едва слышно шепнул Стив, но я проигнорировал его высказывание. Понятно тут всё и без слов — не повезло какому-то жаждущему лёгкой наживы бедолаге... Обирал бы себе облицовочную плитку с крайних зданий, да снимал бы черепицу с них — может и остался бы цел. А жадность до добра не доводит.

Меж тем мы дошли до первой двери из более чем десятка имеющихся по обе стороны коридора. Хорошая такая дверка предстала перед нами — дубовая, окованная бронзой. Самое то для хранилища каких-нибудь ценных вещей... Типа накопителей...

Осторожно покрутив дверную рукоять, а затем и подёргав её, и удостоверившись, что помещение передо мной надёжно заперто, я озадаченно нахмурился, прикидывая как поступить. По идее надо проверять все комнаты подземелья подряд, не пропуская ни одной... Но за этой дверью явно нет мертвяков. Не сидят же они там, запершись от незваных гостей на ключ?..

Покосившись на торчащий рядом из стены держатель магического светильника, стеклянный шар которого кто-то расколошматил, я решил не гнать пока волну. Вернёмся ещё к этой двери. Когда с нежитью будет покончено.

Взмахом руки приказав своим спутникам следовать за мной, я пошёл дальше. До следующей двери, что была по правую руку. И была приоткрыта.

— Ещё светляка давай, — шёпотом велел я приблизившемуся Стиву. — Одного оставишь в коридоре чуть впереди нас, а второго загонишь в открытую дверь.

— Сделаю, — так же шёпотом отозвался Стив, не желающий, понятно, громкими звуками тревожить мертвяков, обычно впадающих днём в какое-то сонное оцепенение.

Пару мгновений спустя, мимо меня медленно проплыл новый светляк. И не приближаясь к своему собрату, сразу же скользнул вправо, за приоткрытую дверь.

Следом сунулся туда и я. И остановился, сделав лишь шаг, внимательно осматривая небольшой зал, заставленный деревянными стеллажами под потолок, со многими дюжинами плетёных корзин и коробов на них и на полу.

— Какой-то склад. Из которого всё подчистую выгребли... — негромко сообщил я своим спутникам, которым из коридора не было всего этого видно.

— Всё-всё? — уточнил Стив, высовывая голову из-за двери.

Я не стал отвечать. Несомненно, этот любопытствующий, рассмотрел уже пустые короба и корзины, в великом множестве валяющиеся тут повсюду.

Да и не до того. Когда всё внимание обращено на другое... На чью-то грязную ступню, торчащую из-под груды изломанных коробов...

Приподняв руку, давая знак остальным оставаться на месте, я медленно прокрался вперёд. Ступая по каменным плитам, из которых был выложен пол, тихо-тихо...

Но видимо недостаточно тихо, так как груда коробов вдруг зашевелилась, дрогнула, и рассыпалась. И из неё начал выбираться мертвяк... С виду — обычный покойник, разве что посеревший какой-то и отощавший страшно, до такой степени, что кожа обтягивает, кажется, одни кости... Рёбра во всяком случае можно запросто пересчитать... живот впал и словно присох к позвоночнику... на лице скулы начали сильно выступать, а глазницы стали походить на глубокие провалы...

— У-а-м... — раззявив пасть, издала негромкий утробный звук нежить, уставившись на меня белёсыми глазами.

Щёлкнул стреломёт, и протянувший ко мне руки мертвяк упал навзничь, лишившись доброй половины своей головы.

— Один есть... — шепнул я, немедля вновь взводя стреломёт.

— А больше их здесь вроде нет... — произнёс Стив, оглядывая от дверей зал.

— Похоже на то... — согласился я, осмотрев кладовую на предмет выявления мест, где могли бы затаиться мертвяки и не обнаружив их.

— У-а... Уа-м... ам... уам... — донеслись до нас в этот миг утробные звуки, исходящие откуда-то из коридора.

— Остальных, скотина, поднял... — скрипнул зубами я, зло глянув на теперь уж точно окончательно мёртвого мертвяка. И бросил своим сотоварищам: — Отходим к площадке. А ты, Стив, будь готов перегородить коридор "Стеной Воды" если увидишь, что дело худо и мы не справляемся.

Очень вовремя мы отступили в коридор. Стремительно надвигающийся из глубины подземелья вал измождённых оборванцев, поблёскивающих белёсыми глазами, чуть-чуть не успел докатиться до нас и запереть в небольшом зале без возможности какого-либо манёвра.

А вот отойти к площадке у нас уже не вышло... Оказавшаяся довольно шустрой нежить, жуть как быстро очутилась подле нас. Вынуждая вступить в бой.

Защёлкал мой стреломёт, разя неживых противников разрывными стрелками, дважды ударил лук Дэниса. И вал спешащих к нам мертвяков разбился о рукотворную баррикаду из рухнувших на пол человеческих тел.

— Перезаряжаюсь! — отрывисто бросил я, выщёлкивая из стреломёта опустевшую обойму.

— Я их держу! — тут же воскликнул Стив. И выступил чуть вперёд. А через миг с его ярко сияющего жезла сорвался какой-то бело-голубой туманный поток, сначала смутно видимый, но с каждым ярдом становящийся всё более чётко различимым. В десятке шагов от нас использованное магом заклинание полностью сформировалось, обернувшись шквалом ледяных осколков.

Хлестнувший по толпе мертвяков лёд заставил их взвыть на разные голоса и податься назад. Но не отступить, несмотря на то, что многих из этих неживых страсть как сильно льдинами посекло. Одному даже руку почти оторвало...

Ледяные осколки ударили по нашим врагам вновь. И ещё дважды... После чего мертвяки превратились в скелеты, покрытые иссечёнными, истерзанными кусками мяса. Жуткое зрелище...

Если бы нам противостояли живые люди, то на этом бы всё и закончилось, надо полагать. Но тут перед нами были мертвяки... Которые так просто сдаваться не собирались. И, пусть и без прежнего энтузиазма, двинулись к нам. Кто на карачках, опираясь на обрубки ног, кто и вовсе ползком, загребая единственной уцелевшей рукой...

"Настырные какие... — подумал я, глядя в ничего не выражающие белесые глаза их предводителя, что, подволакивая ногу, шаркал впереди, подёргивая при этом почти оторванной нижней челюстью, висящей на каких-то лохмотьях из кожи и плоти. — Таких только упокоение сможет заставить отказаться от планов перекусить нами..."

— Хватит, — остановил я вновь воздевшего жезл мага. — Дальше мы сами...

Окончательно уничтожить мертвяков не составило труда — слишком медлительны они стали, после того как Стив приголубил их магией. Четырежды щёлкнул стреломёт и трижды свистнула тетива лука. И наши противники навсегда замерли на полу.

— Все? — спросил Дэнис, опуская своё оружие.

— Похоже на то... — с сомнением протянул я, глядя на валяющиеся перед нами мёртвые тела, пока вроде не предпринимающие попыток подняться. И поинтересовался у Стива, одновременно с этим перезаряжая стреломёт: — Чем ты их так?

— "Шквалом льда"! — ответил наш маг. И с гордостью выдал: — Это магическое воплощение пятой ступени!

— Отличное заклинание, — одобрительно высказался проводник. — Против нежити самое то. Мертвяков им прямо шинкует.

— Ага, — согласился Стив. — Заклинание "Шквал Льда" особенно эффективно в применении против таких вот врагов, прущих толпой. — И вздохнул немного разочарованно: — Жаль только, энергоёмкое оно очень... Сил требует даже больше чем "Стена Воды"...

— Ладно, поехали дальше, — прервал я своих спутников, намереваясь незамедлительно продолжить обследование очищенной от нежити части подземелья. И, спохватившись, спросил у Стива: — А от сигналок, оставленных тобой у других ходов, отклика нет?

— Нет, там всё тихо, — прислушавшись на мгновенье к чему-то слышимому только ему одному, мотнул головой паренёк.

На что я только облегчённо вздохнул и сказал: — Тогда продолжаем здесь.

— Постой, я сейчас тела с прохода уберу! — придержал меня маг. И брезгливо передёрнул плечами. — Не лезть же нам через них...

— Только не расходуй на это дело слишком много сил, — предупредил его я, сразу же остановившись, ибо тоже не сильно горел желанием ступать по останкам мертвечины.

Стив кивнул. И довольно быстро создав нечто вроде подвижного воздушного щита, как гигантским совком прошёлся им пару раз туда-сюда по коридору, и всех мертвяков в зал с коробами загрёб. Да дверь захлопнул.

После этого, мы пошли дальше шариться по кладовым... Но, в результате, ни нежити больше не встретили, ни путного чего-то не отыскали. Почти полтора десятка примыкающих к этому коридору помещений оказались по большей части пусты. Если и попадалось что, так в основном всякая никуда не годная ерунда, типа разбитой мебели, попорченных ковров, искорёженных светильников, истерзанных кусков разнообразного материала и полотна для обивки... В одном зале нашли с десяток развороченных ящиков восковых свечей, изрядно погрызенных какими-то голодными мертвяками.

Может раньше в этой части подземелья, являвшейся, по-видимому, складом потребных в обслуживании особняка вещей, и было что-то ценное, но после того как здесь обосновалась нежить — всё пришло в негодность. Лишь в первой, запертой комнате, когда Стив парой ударов "Воздушного кулака" выбил закрывающую её дверь, нам удалось обнаружить что-то стоящее. А конкретней — несколько больших ящиков с оконным и цветным витражным стеклом, а так же целый стеллаж, заставленный берестяными коробами с хрустальной утварью.

— А неплохие деньги тут лежат... — заметил Дэнис, присвистнувший при виде наших находок.

— Ага... — поддержал его Стив.

— Только на горбу нам всё это добро не уволочь, — высказал я весьма здравую мысль.

— Это да... — скорчил разочарованную физиономию Дэнис. И ухмыльнулся: — Тут остаётся разве что набить доверху один из брошенных фургонов и самим в него впрячься...

— Ладно, потом подумаем о том, что можно с собой утащить, — решительно подавил я неуместную в данный момент болтовню. — А пока надо продолжать поиски накопителя.

Стив покивал. И взялся за дело. Это ж его основная задача — потребный нам кристалл отыскать. Что магу, в общем-то, довольно несложно провернуть. Достаточно напитать пространство вокруг себя небольшим количеством стихиальной энергии и накопитель сам выдаст своё местоположение.

А если брать в целом, то всё это действо выглядело как забавный аттракцион. Фигурка нашего мага окутывалась бледно-жёлтым саваном, спустя некоторое непродолжительное время начинающим неистово мерцать. Затем этот призрачный покров стремительно вспухал, и разлетался во все стороны туманно-жёлтой дымкой. Которая, в дальнейшем, просто исчезала, словно впитываясь в окружающий нас со всех сторон камень.

— И здесь его нет, — недовольно проговорил Стив, когда уже которая по счёту попытка обнаружить накопитель не увенчалась успехом.

— Определённо, — благодушно высказался я, вновь получив заряд сил и бодрости. И в который уже раз подумал, что очень правильно сделал, не став приобретать себе перед походом малый стихиальный накопитель, для поддержки. Рядом с магом он мне ровным счётом ни к чему. Хватает и тех крох энергии, что рассеиваются в пространстве при каждом творении заклинаний... Даже более чем...

— Ну что, дальше вниз? — спросил Стив, когда мы вышли на лестничную площадку.

— Так, а куда ещё? — вроде как удивился Дэнис. — Справа нам делать нечего — там наверняка такие же пустые кладовые, как те, что мы только что осмотрели.

— И всё-таки правый коридор тоже следует проверить, — сказал я, выслушав Ленно. — Неизвестно ведь, чем руководствовались строители особняка при выборе места размещения накопителя охранного периметра. Так что совершенно необязательно, что кристалл укрыт в самом дальнем конце подземелья.

— Ладно, давайте пошаримся в другом коридоре, — легко уступил Дэнис под давлением приведённого мой довода, не став настаивать на немедленном спуске на второй подземный этаж.

Запирающая правый ход "Стена Воды", развеянная Стивом, рухнула на пол настоящим потоком и образовала на лестничной площадке целую лужу, которую нам пришлось переступать. А дальше всё пошло ровно так же. Длинный пыльный коридор, с закопчённым факелами потолком и исцарапанными стенами, полтора десятка примыкающих к нему залов, совершенно пустых либо забитых всяким хламом... И примерно дюжина вылезших из своих нор мертвяков. Которые не доставили нам ровным счётом никаких хлопот. Даже не страшно совсем... Обойма разрывных стрелок, три "Шквала льда", да четыре стрелы... И нет у нас больше врагов. Жаль только, накопителя тоже нет... Ибо не здесь его спрятали владельцы особняка.

— Ну что, убирать? — спросил наш маг, кивая на последнюю "Стену Воды", когда мы выбрались назад на лестничную площадку после осмотра правого коридора.

— Погоди, — придержал я его, озабоченно поинтересовавшись: — Сколько у тебя сил-то осталось? Хватит на зачистку ещё одного такого же этажа?

— Да я почти половину от максимального запаса энергии сохранил, — успокоил меня Стив. И несколько беспечно махнул рукой, не считая, видимо, после нескольких встреч, мертвяков сколь-нибудь достойным противником для себя: — Этого хватит с лихвой...

Но я считал иначе. Потому, покачав головой, отрывисто бросил: — Может и хватит, но рисковать не стоит. Отходим.

— Стайни, ты чего? — обратился ко мне ненаигранно возмущённый Ленно. — Зачем отступать, когда мы почти у цели? — И попытался убедить меня изменить принятое решение, заверив. — Стивен справится и так, можешь не сомневаться! — А тот закивал, поддерживая его.

— Час-другой ничего не решит, — вынужден я был объяснить сотоварищам отчего принял именно такое решение — отступить. — А полный сил маг, это не одно и тоже, что и сохранивший лишь половину запаса. — И привёл ещё один веский довод. — Да и подышать свежим воздухом нам не помешает... А то попахивать здесь стало так, что аж в глазах мутиться начинает...

— Это да... — согласился со мной прислушавшийся к своим ощущениям Стив. И двинулся следом за мной, уже направившемуся к лестнице наверх, махнув по пути рукой Дэнису: — Пойдём, передохнём немного.

Ленно что-то пробормотал неразборчиво и потопал за нами. А что ему ещё оставалось делать? Не штурмовать же в одиночку следующий подземный этаж...

Выйдя на улицу, я глубоко вдохнул в себя морозный воздух. И медленно выдохнул... Хорошо... Не то что в подземелье, где воздух спёрт и словно пропитан духом мертвечины.

Впрочем, необходимость отдышаться и очистить малость задурманенную голову, на самом деле не основная причина по которой я настоял на небольшом отдыхе. И восстановление нашего мага тут тоже ни при чём. Проблема в щедро рассеиваемой Стивом стихиальной энергии... Чем дальше, тем сложней мне становится сдерживать себя. Сил-то через край... Что приводит к возникновению крайне опасного чувства. Чувства всесильности. Которое крайне отрицательно влияет на способность адекватно мыслить и здраво оценивать исходящие угрозы. А у нас тут не загородная прогулка как-никак, таким образом легко можно и по самые уши встрять...

Местом отдохновения мы избрали бортик разбитого фонтана, пространство вокруг которого отлично просматривалось во все стороны, исключая возможность незаметно подобраться к нам. Снег только счистили с края каменной чаши. И уселись, размышляя каждый о своём.

— А не так уж и страшны эти мертвяки, как говорят... И выносятся просто на раз... — спустя какое-то время, задумчиво проговорил наш маг, делясь своими впечатлениями о прогулке по подземелью. — Я ожидал, что с ними будет сложней разобраться...

— Я тоже полагал, что нам придётся с нежитью повозиться, — высказался по этому поводу и я. — Но обошлось... Без старых мертвяков, плоть которых по прочности сравнима с древесиной морёного дуба. — И, нахмурившись, пробормотал: — Что, кстати, очень странно...

— Что странного-то? — спросил Стив.

— Да то, что, судя по всему, это место давно уж оккупировано нежитью, а нам встретились лишь молодые мертвяки, — пояснил я.

— Ну, наверное, те, что постарше и поумней, прячутся в самом низу... — неуверенно предположил сидящий справа от меня паренёк.

— Скорей всего, — согласился с ним я. И, став мрачнее тучи, под гнётом внезапно нахлынувших воспоминаний о памятной встрече с разводившими нежить тёмными магами, сквозь зубы проговорил: — Но меня не сколько это тревожит, сколько то, откуда здесь вообще взялись молодые мертвяки. Нежить сама плодиться не может... Без тёмного ритуала тут никак. И того кто его проведёт...

— Это да... — поддержал меня Стив, тоже нахмурившись. Но почти сразу же лицо его разгладилось, и он сказал: — Хотя для создания такой простой нежити как обычные мертвяки не обязательно проводить тёмный ритуал. — Впрочем, наш маг поправился тут же, прежде чем мы указали ему на очевидную ошибку. — Во всяком случае каждый раз.

— В смысле? — не понял я сначала к чему он ведёт.

— Ну, например, достаточно старого, оставленного без очищения, круга призыва сил Тьмы, — начал объяснять Стив, — чтобы через какое-то время это место пропиталось её эманациями настолько, что умершие поблизости от него начнут вставать сами.

— А, ну да, точно, — облегчённо вздохнул я. И покачал головой, пряча непроизвольно возникшую на лице усмешку. Вот же... До чего меня жизнь довела... Об очевидном варианте появления молодых мертвецов и не вспомнил, сразу какие-то глупые страсти в голову лезть начали. Например, о том, что перед нами ещё одно прибежище адептов ордена "Тёмного Пришествия".

— Хорошо было бы провести ритуал очищения Светом, если мы отыщем этот круг... — мечтательно произнес Стив. — Такая практика мне бы не помешала...

— А ты потянешь такой ритуал? — с откровенным сомнением посмотрел я на него. — Он вроде как очень непростой... — И озадаченно спросил: — Да и откуда ты его вообще знаешь? Ты ж вроде говорил, что в обычной школе магии учился, а не у святых отцов...

— Да был у нас в школе один случай, после которого всех учеников заставили заучить магическое построение позволяющее провести очищение места от эманаций Тьмы, — ответил паренёк. И, оживившись, начал рассказывать: — Пара болванов, из старших учеников, раздобыла где-то заклинание "Высшего Призыва" и по пьяни решила выдернуть из Нижнего мира какого-нибудь демона. И по не самому здравому размышлению целью призыва они избрали суккуба... Но в круге её удержать, само собой, не смогли. Ведь они были пьяны и демонице не составило труда задурить им голову, наобещав с три короба. Ну и место ритуала, соответственно, очистить после этого оказалось некому... Не до того, наверное, сначала было. Ну а потом так и вовсе... Неладное же, люди заподозрили только через неделю, когда умерший в соседнем доме дед поднялся и принялся своё семейство по дому гонять. Святошам тогда пришлось повозиться... А нас, стало быть, в принудительном порядке обучили такие круги призыва обнаруживать и очищать.

— А что с суккубом стало? — заинтересовался судьбой призванной демоницы Дэнис.

— А её ещё декады три всем городом ловили! — хохотнул Стив. — Так как нашлись в немалом количестве добрые люди, готовые спрятать бедняжку от злых инквизиторов, за малую толику благодарности с её стороны! И в итоге — семь трупов, помимо тех двоих, что выдернули демона искушения из Нижнего мира!

— Да уж, почти забавная история... — хмыкнул я, косясь при этом на настоящую суккубу, умопомрачительно-обольстительный образ которой мгновенно возник перед глазами, стоило только вспомнить о ней. И, с трудом подавив желание облизнуться, пробормотал едва слышно: — Попробуй такую не спрячь... Потом ведь до конца своих дней локти кусать будешь, жалея о том, что не поддался искушению...

— Что? — переспросил не расслышавший ничего из моих слов Стив.

— Да нет, ничего, — встряхнувшись и отогнав соблазнительное виденье, бодро ответил я. И немедля спросил у нашего мага, чтоб исключить дальнейшие вопросы: — Значит, ты можешь определить наличие в этом месте старого круга призыва?

— Могу — подтвердил он, предупредив при этом: — Но только с небольшого расстояния.

— А-а... — разочарованно протянул я, рассчитывавший на совсем иное. Как ни крути, а было бы неплохо удостовериться, что Стив прав со своей версией появления молодых мертвяков.

А Дэнис проворчал: — Нам кристалл-накопитель искать нужно, а не какие-то круги призывов...

— Тоже верно, — не стал с ним спорить я. И продолжил разговор со Стивом, так как всё одно заняться больше нечем: — Значит, ритуал очищения Светом тебе ещё в школе магии преподали? А я думал это Руперт с Гейдрихом передали столь полезное знание...

— Ага, они передадут, как же! — неожиданно язвительно высказался паренёк. И, досадливо поморщившись, пробормотал: — Знал бы, чем это ученичество обернётся, ни в жизнь бы в этот Римхол не попёрся...

— Что так? — закономерно полюбопытствовал я, отчего Стив испытывает такое разочарование от обучения у братьев Хайнс.

— А!.. — махнул тот рукой. И вздохнул: — Им же, на самом деле, не сам ученик нужен, а только дополнительный источник энергии, которым он является. И всё...

— То есть они тебя ничему не учат? — уточнил я, удивившись такому раскладу.

— Не-а, — мотнул головой Стив. — Ничего нового братья Хайнс мне не преподали.

— Ну... Тогда может они помогают тебе на практике освоить уже имеющиеся знания? — предположил я, не в силах отчего-то поверить, что наставники этого паренька вообще с ним не занимаются.

— Да какая там практика?.. — скривился, словно съев целиком лимон, Стив. А затем хмыкнул: — В охоте на драконов разве что... Да и то...

— Хотя бы, — пожал я плечами, не поняв, чем ему не нравится приобретение навыка уничтожения чрезвычайно опасных крылатых ящеров. — Плохо что ли, быть драконоборцем? Щедро оплачиваемой работы до конца жизни хватит...

— Ты просто не знаешь ничего! — фыркнул Стив, отворачиваясь. И неожиданно разоткровенничался: — Знаешь, как они вообще драконов добывают? Ищут старых, увечных, или свежих подранков, сильно пострадавших в схватке с более сильными соперниками, и добивают их! Вот и вся охота!

— Серьёзно?! — откровенно удивился я.

— Я же сам там был, — напомнил мне Стив. И язвительно заметил: — В честной-то схватке им дракона ни за что не одолеть!

— Охота на дракона это тебе не рыцарский турнир, где всё честь по чести! — не выдержав, вмешался в наш разговор Ленно. — И всякие уловки, ведущие к победе, тут уместны!

— Не всякие, — несогласно мотнул головой наш маг.

— А я говорю всякие! Главное, чтоб добыча была! — повысил голос проводник. И насмешливо поинтересовался: — Или, может, по-твоему, зайцев тоже силками ловить нечестно? И надо их на своих двоих догонять?

— Нет, конечно, — буркнул Стив, которого явно не удалось убедить, что на охоте все приёмы хороши. И, желая оставить за собой последнее слово, бросил: — Но дело здесь вовсе не в охотничьих хитростях, а в том, что братья просто слабаки!

— Ну это ты брось! Братья Хайнс — сильные маги! — возмутился Ленно.

— Да какие они там сильные? — скривился колупающий пальцем камень возле себя паренёк. — Только называются мастерами... А на самом деле каждый лишь на четвёртую ступень поднялся... — И с потаенной гордостью произнёс: — Почти, как я.

На что Ленно только фыркнул презрительно. Но промолчал, не став оспаривать утверждение Стива.

— Как ты к ним тогда вообще к ним в ученики попал, о сильномогучий маг? — усмехнувшись, с подначкой поинтересовался я.

— Мне прежний наставник посоветовал по окончанию магической школы повременить годик-другой с поступлением в академию и попрактиковаться, чтоб, значит, все полученные знания получше усвоить и научиться их в реальности применять, — объяснил Стив. — А я ж родом из этих мест... Так что слышал не раз об Одарённых, что гоняют драконов в наших горах. Ну, я и подумал, что будет самое то, попрактиковаться у таких магов... — И махнул рукой. — А они... Мало того, что ничему не учат, так ещё и жмоты страшенные... Я ж с ними два раза на драконов ходил — и шиш что получил! — Насупившись, и помолчав немного, паренёк непреклонно заявил. — Не, хватит мне практики. Монет вот сейчас с вами немного подниму и рвану в столицу. В академию... А там, смотришь, и архимагом вскорости стану...

— Так уж и архимагом? — улыбнулся я.

— Ну, может до первой ступени и не дотяну... — смутился покрасневший Стив. И взяв себя в руки, с непреклонной убеждённостью заявил: — Но уж мастером я точно стану! Вот увидишь!

Так проболтали мы ещё около полутора часов, пока наш маг не заявил, что восстановился уже в достаточной мере и запас его сил составляет более двух третей от максимального. Пришлось нам подниматься с бортика фонтана и двигать в особняк. И спускаться в подземелье... Где ровным счётом ничего не изменилось.

Стив создал магического светляка, а затем убрал последнюю "Стену Воды". И мы двинулись вниз по лестнице.

Шли по уже отработанной схеме: я впереди, маг в центре, Дэнис замыкает.

Длинный спуск закончился в большом зале, округлый свод которого был подперт четырьмя толстыми квадратными колоннами. Одна из которых была практически разрушена и держалась буквально на честном слове. Да и другие выглядели не лучше... Что, в общем-то, неудивительно на фоне творящегося в этом подземелье разгрома. Когда куда ни глянь — ни одной целой вещи. Хаос разбитых, размолотых в труху и щепу, ящиков и коробов, глубокие выщерблины, подпалины и оплывшие язвы на потолке и стенах, в одном месте пол раскалывает глубокая трещина, а битых каменных плит — не сосчитать.

Несомненно, когда-то здесь славно повоевали... Маги, кто же ещё.

— Идём туда, — осмотревшись, шепнул я, указывая сотоварищам на ближайший к нам коридор, один из четырёх имеющихся на этом этаже. И расстроенно покачал головой, примечая в дальнем конце зала новую лестницу вниз... Похоже за день мы не управимся...

Стиву не понадобилась ничего объяснять — сам понял, что от него требуется, когда я, остановившись, указал ему на тёмный зев уходящего вглубь подземелья коридора. И вскоре его перегородила "Стена Воды". Первая из четырёх.

Обезопасив лишние ходы, наш отряд направился в оставшийся свободным коридор — самый правый от лестницы наверх. Но не такой чистый... Усеянный каменным крошевом и деревянной щепой. Из-за этого мне пришлось повозиться, чтоб приоткрыть первую встретившуюся дверь...

— Пусто... — разочарованно протянул я, обозрев абсолютно пустой зал. И попятился, отступая в коридор. Обернулся, намереваясь сообщить сотоварищам о том, что здесь ничего нет. Но вместо этого задал более уместный вопрос: — А где Дэнис?

— Дэнис? — удивлённо переспросил Стив и сам обернулся. Не увидел обычно стоящего в шести шагах позади него Ленно, и растерянно протянул: — Не знаю... Только что тут был...

— Быстро возвращаемся в зал! — отрывисто бросил я, срываясь с места.

Наш спешный бросок запоздал. В этот же миг по мне хлестнула волна высвобожденной стихии Земли, а спустя ещё мгновение пол подземелья подпрыгнул и ударил по ногам, отчего мы попадали. И следом грохнуло столь оглушительно, что у нас едва барабанные перепонки не полопались.

Очумело мотая головой, я поднялся на ноги. И помог встать пребывающему в полной прострации Стиву. Затем мы выбрались в зал... Где и замерли, поражённо взирая на обнаружившийся на месте лестницы наверх огромный каменный завал...

— Что... Что происходит?.. — слабым голосом вопросил Стив, стирая текущую из носа кровь.

Я открыл рот, намереваясь ему ответить, да так и застыл с разинутой пастью, оторопело глядя на поочерёдно хлынувшие на пол "Стены Воды", ещё недавно надёжно перегораживавшие боковые проходы и лестницу на нижний ярус подземелья. А потом и вовсе стало не до объяснений... Когда отовсюду попёрли мертвяки... И в зал ступила внушающая ужас фигура в чёрном, словно сотканном из тьмы, плаще, с горящими багряным огнём глазами, сжимающая в костлявых руках длинный посох, с навершием в виде головы змеи, меж клыками которой был помещён пламенеющий чёрный камень... Лич...

— Назад! — опомнившись, выдохнул я, медленно отступая из заполонённого нежитью зала.

— А?.. — издал недоуменный возглас Стив, всё ещё растерянно таращащийся на мёртвого мага.

— Назад! — прошипел я, хватая за плечо паренька и увлекая его за собой в коридор, из которого мы только что выбрались.

Пять шагов. Всего-то пять шагов... И мы за пределами зала...

Но нам не дали спокойно сделать и трёх. Углядевший нас лич, что-то глухо прокаркал, повелительно взмахнув посохом, и мертвяки, все как один, рванули ко мне и Стиву. А я, соответственно, резко ускорившись, от них. Не забыв при этом, разумеется, прихватить с собой сотоварища.

Мой стремительный рывок унёс нас аж за десяток ярдов от начала коридора. Где мы едва не врезались в перегородившую проход толпу мертвяков...

— У-ам! — поприветствовал нас многообещающим утробным звуком стоящий впереди.

— Уам-уам! — поддержали его остальные, толпящиеся позади.

А я немедля испытал нестерпимое желание постучать своей глупой головой по ближайшей стене. Ну с чего я взял, что здесь мы будем в большей безопасности чем в зале?! Ведь из каждого коридора выбралось по шесть-семь мертвяков! Из каждого! Так с чего же здесь должно было быть иначе?!

Впрочем, времени чтоб корить себя за глупость, просто не оставалось. И я бросил это неблагодарное дело, начав действовать.

Рывком развернув Стива лицом в сторону зала, я отрывисто бросил ему: — Задержи хоть ненадолго тех!

А сам, разрядив стреломёт в башку ближайшему мертвяку, набросился на остальных с фальшионом. Увы, дистанция боя слишком мала даже для сверхбыстрого меня, чтоб перещёлкать из стреломётной машинки всех врагов, до того как они доберутся до нас. А главное, до не обременённого доспехами Стива...

Не хотел, но пришлось сойтись накоротке с поганой мертвечиной... Рывок вперёд, удар плечом и один из противников отлетает назад, врезаясь при этом в другого и сбивая и его на пол. Краткая остановка. Стремительный взмах меча. И клинок едва не вырывает из рук, при столкновении со словно каменной плотью противника. Однако шею ему всё же перерубает... Жёсткий удар ногой под грудину новому врагу, что тянет ко мне грязные руки. И новый взмах фальшионом. По следующей подставленной шее.

"Минус два. И ещё трое пока не встали с пола. На ногах лишь один..." — мгновенно оцениваю я обстановку во время мимолётной передышки. И налетаю на последнего не поверженного мертвяка.

Свист клинка, и отсечённая у локтя грязно-серая рука шлёпается на каменные плиты. Бросок вперёд. И оставшийся без одной конечности противник, буквально впечатывается в стену моим телом, не успевая вцепиться в меня уцелевшей лапой. Скачок назад — разрыв дистанции. И удар фальшионом по мертвячьей шее.

Ещё одна мгновенная оценка ситуации, пока на меня никто не нападает. И меч летит на пол, так как опускать его в ножны слишком долго. А через миг, в руках оказывается переброшенный из-за спины стреломёт. Который мгновенно взводится.

Три громких щелчка и барахтающиеся на полу мертвяки там же и остаются. Навсегда. И я резко разворачиваюсь, чтобы посмотреть, как обстоят дела у моего товарища.

А там, оказывается, боя как такового ещё и нет... Я с этой шестёркой разобрался раньше, чем остальные мертвяки подтянулись к нашему убежищу. Лишь тройка самых шустрых уже сунулась в коридор. И отпрянула, спасаясь от устремившегося им навстречу "Шквала льда". Так что первый удар Стива ушёл почти впустую...

— Ты сдерживаешь, я выношу! — отрывисто бросил я магу, вскидывая стреломёт. — И потихоньку отступаем!

Стив кивнул, показывая что услышал меня, и развеяв какое-то ещё не воплотившееся до конца заклинание, ударил по рванувшей к нам толпе мертвяков уже привычным "Шквалом льда". Но это не остановило голодную нежить, как я надеялся, а лишь немного замедлило. Да и посекло не так сильно... Слабовато оказалось супротив такого врага магическое воплощение пятого круга...

Впрочем, свою задачу хлестнувший по мертвякам лёд, в общем-то, выполнил. Придержал их. Не позволив мчаться по коридору как скаженным. Что немыслимо облегчило моё работу по отстрелу неживых противников. Ведь в туловище им стрелять бессмысленно, пусть даже и разрывными стрелками, а в голову попробуй ещё попади. Не, я меткий, конечно, но подвижная цель и стоящая — это всё же две совершенно разные вещи.

Расстреляв в заполонивших коридор врагов остатки стрелок из обоймы, я отщёлкнул её, роняя прямо на пол, и потянулся к поясу за другой. Перезарядился на ходу, медленно отступая назад. Как раз успел взвести стреломёт к моменту, когда к противнику прибыло серьёзное подкрепление в лице лича. Который, добравшись до коридора, поднялся в воздух за спинами мертвяков. И ударил магией поверх их голов.

Ярко сверкнули рубиновые глазки на змеиной голове его посоха, и с полыхнувшего Тьмой камня сорвалась черная молния. Ярко полыхнул сине-зелёным сиянием и тут же погас отразивший удар враждебной магии "Водный полог", с задействованного Стивом амулета.

— Ах вот ты как?! Ну тогда лови! — немедля отреагировал на эту атаку паренёк, отправляя в лича "Копьё льда". Которое совсем ненамного разминулось в пути с новым "Всполохом Тьмы"...

— Мертвяков держи, они сейчас важней! — бросил я Стиву, отвлекая его от продолжения противоборства с мёртвым магом. С ним так просто не справиться бывшему ученику... Но против лича мы ещё сколько-нибудь продержимся, учитывая, что защита Стива вполне успешно отразила первые атаки, а вот низшую нежить никак нельзя игнорировать и позволять ей приблизиться. Иначе нас банально задавят массой, и ничего мы с этим поделать не сможем.

— Понял! — проорал мой захваченный развернувшимся сражением сотоварищ, обрушивая на рванувших к нам мертвяков новый "Шквал льда".

— Хорошо! — рявкнул я в ответ, разряжая стреломёт в бегущего первым противника.

Один, два, три, четыре. Четыре мертвяка, упав с разнесёнными на части башками, образовали в коридоре небольшой затор, приостановив остальных на краткий миг. И это мгновение передышки я использовал для того, чтоб пару раз выстрелить в разошедшегося лича, который явно вознамерился быстро завершить схватку, тупо задавив своего противника силой, с целью чего непрерывно атаковал Стива мощными "Всполохами Тьмы".

Правда, особого результата моя стрельба не дала. Разве что, отвлёк мёртвого мага от паренька, болезненно морщащегося после каждого попадания по "Водному пологу" и, похоже, уже самостоятельно поддерживающего его, без помощи исчерпавшего запас энергии защитного амулета. А вот пристрелить тёмную тварь, увы, не удалось... Даже не поцарапал мгновенно закутавшегося в дымчато-чёрный полог гада. Но отвлёк, это да. Правда на свою голову...

Следующий "Всполох Тьмы" ударил в меня. Врубился чёрным клином в полыхнувший нестерпимо белым светом "Щит Света" и развеялся тут же. А я едва не подскочил до потолка, из-за того, что, висевшая на моей шее, на цепочке, серебряная пластинка с вязью рун, внезапно раскалилась.

Сдох мой оберег... Который я, повинуясь наитию, прикупил перед этим походом в Римхолле. Не пожалев пять серебряных ролдо на побрякушку, что способна прикрыть лишь от единичного удара магии вплоть до четвёртого круга. Пригодилось... Но лучше бы это был амулет...

Хорошо быть быстрым — это несомненно. Жаль только, несмотря ни на какую скорость, человеческое тело, физически неспособно опередить летящую в его молнию... Коей предстал пред моим взором стремительный полёт следующего обращённого в меня "Всполоха Тьмы". Я даже не стал пытаться уклониться, понимая, что при всём желании — просто не успею. Попробовал другое, невесть с чего пришедшее в голову, — стремительную трансформацию ауры...

Мощь, чудовищная мощь раскаленной глыбой вонзилась в меня, вдавилась в грудь, толкнула, и потащила за собой... Я заорал от нестерпимой боли, внезапно ощутив себя сгорающим на костре грешником, но уже спустя пару мгновений резко замолк. Подавился воплем, с такой силой ударившись спиной о камень, что из меня выбило дух.

— А... Кха... кха!.. — грохнувшись на пол лицом вниз, прохрипел я, сплёвывая заполнившую горло кровь. Приложило меня неслабо... Даже заставившее меня орать от боли непередаваемое ощущение словно огнём объятого тела куда-то отступило...

Стиснув зубы, я предпринял попытку приподняться, опершись левой рукой о каменную плиту. Получилось, хоть и с трудом. Постоял так чуть, на карачках, собираясь с силами и превозмогая стремительно возвращающуюся боль. Помотал головой, разгоняя стоящий перед глазами алый туман, ещё крепче стиснул зубы и резким рывком поднялся на ноги. Встал, выпрямился. И тут же пошатнулся, едва не рухнув назад на пол. А когда немного разъяснилось перед глазами, огляделся. И обнаружил себя далеко от места схватки — в самом конце коридора. Куда меня отшвырнуло магическим ударом... Непонятно как. Ведь "Всполох Тьмы" не относится к заклинаниям прямого ударного действия, как, к примеру, "Молот Воздуха"...

Превозмогая боль, снедающую огнём горящее тело, и царящий в голове разброд, я обратил своё внимание на кипящую впереди схватку. Практически подошедшую к закономерному концу... Стив выдохся. Окружающий его "Водяной полог" светился тускло-тускло и едва не гас под обрушивающимися на него ударами "Всполохов Тьмы", а с жезла больше не слетали "Шквалы льда"...

Вновь откашлявшись кровью, я сделал первый, самый трудный, шаг вперёд, устремляясь на выручку своему товарищу. Но не успел ничего изменить... "Водяной полог" блеснул в последний раз, а через миг "Всполох Тьмы" обрушился на Стива. Сметя его с места подобно мне. Только вот так далеко тело паренька не улетело... Упало в двух ярдах далее, начав стремительно чернеть и иссыхать...

— Ну тварь... — выхаркнул с опять наполнившей рот кровью я, ощущая как поднимается в душе всепоглощающая, всепожирающая ярость. И успел лишь сказать встревоженной нечисти, кругами носящейся вокруг меня, прежде чем утратил возможность здраво рассуждать: "Бес... Аура..."

Хотя ему и этого хватило, чтобы понять недосказанное. Срываясь с места, я ещё успел заметить, как начали стремительно чернеть простирающиеся вокруг меня жгутики-нити, берущие начало в плотном коконе моей ауры. Впрочем, тут же о столь немаловажной детали и позабыл. Полностью сосредоточился на вымещении своей ярости...

— Дум! Дум! Дум!.. — разнеслось по подземелью гулкое буханье по полу моих подбитых сапог.

— Шхаарр... — прокаркал вздымающий посох лич.

А мертвяки промолчали, просто устремляясь навстречу мне.

"Всполох Тьмы" промелькнул и исчез, целиком растворяясь в моей ауре и словно воспламеняя мою кровь. И я резко ускорился, получив в своё распоряжение целый океан энергии, что заставляла огнём гореть тело...

— Г-дах! Г-дах! Г-дах! — тут же перерос издаваемый мной громкий топот в оглушительный грохот колющихся под моей тяжеловесной поступью здоровых каменных плит-пластин, из которых выложен пол.

У ничтожной низшей нежити не было никакой возможности прервать мой чудовищно быстрый рывок к их повелителю. Неожиданно встретив на своём пути мертвяков, я лишь зло ощерился. И прыгнул, группируясь в полёте. Врезался в толпу поднятых из могил человечишек, и их буквально смело — разбросало по сторонам, размазало по стенам. А я, перекатившись, и подхватив с каменных плит лежащий на них невесомый фальшион, продолжил свой бег.

Гнусь эта — мёртвый маг, не успела удрать. И уж тем более что-то мне сделать. Если не считать нового "Всполоха тьмы" сорвавшегося со змеиного посоха лича. Но удар магии не нанёс мне никакого реального ущерба, а лишь заставил ещё больше взъяриться.

Исходя лютой злобой, я налетел на своего врага и низверг его с высоты. Мы вместе рухнули на пол и покатились по нему. Но поднялся я, разумеется первым... И, оскалившись, рубанул фальшионом ничтожное создание. Отсекая правую руку, которой мёртвый маг попытался прикрыться. А затем обрушил клинок на шею. И пару долгих мгновений тупо смотрел на оставшийся в руке обломок меча. А затем на пытающегося отползти от меня лича, под разрубленным воротом плаща которого виднелась широкая полоса белого металла.

Ещё миг соображал, что же делать. Нахмурился. Отбросил оставшийся от фальшиона никчемный обломок. И, придумав, радостно ощерился. Поднял правую ногу... Чтоб тут же опустить её на голову своего врага, втаптывая древнюю черепушку в камень...

Громкий хруст прозвучал как услада для моих ушей. И я довольно улыбнулся, глядя на поверженный костяк. Правда, тут же согнал с лица ухмылку, когда кто-то набросился на меня сзади.

Крутнувшись юлой, я развернулся лицом к новому противнику. К поганому мертвяку... Которого мгновенно схватил за горло. С лёгкостью приподнял, отрывая от пола. Склонил голову набок, разглядывая посмевшее напасть на меня ничтожное создание. И руку медленно сжал. До хруста переломанных позвонков. После чего отбросил от себя безвольно повисшее и не весящее практически ничего тело.

Обозрел зал и радостно осклабился. Тут же ещё столько недобитков осталось...

Впрочем, они все закончились очень быстро, пав под сокрушающими ударами моих рук и ног. Что и говорить, совершенно безмозглая нежить... Не соображающая когда можно нападать, а когда нужно прятаться и не отсвечивать.

Обведя взглядом зал и более не обнаружив никого в переделах досягаемости, я замер. И обуявшая меня ярость тут же начала отступать. А с ней начали исчезать и силы... Чувствуя, что от усталости начинают подкашиваться ноги, я уселся на пол прямо там, где стоял. Стащил с правой руки пластинчатую перчатку, и утёр ладонью пот и кровь, залившие лицо. Благо это оказалось несложно сделать из-за того, что закреплённая на шлеме личина оказалось сорвана когда-то в схватке. Глубоко вздохнул. Закашлялся и сплюнул. Стряхнул с руки кровь и вновь провёл ладонью по лицу. Кое-как обтёр кисть о колено и застыл. Тупо глядя на довольно крупные ромбовидные чешуйки-пластинки, серым перламутром поблёскивающие под истончившейся до предела кожей...

Ощутив подступающую дурноту, я громко сглотнул. Но это не помогло мне почувствовать себя лучше... Наоборот, каждым мгновением осознания произошедшей с моей рукой жуткой трансформации, становилось всё хуже и хуже...

От неизбежного помешательства меня, наверное, спас лишь настигший через пару мгновений откат. Мигом заставившей, позабыв обо всём, сконцентрироваться исключительно на боли... На невероятной боли... Какой я не испытывал никогда прежде...

Долгие часы, как мне показалось, я провёл, катаясь по полу и самозабвенно воя. Удержать всё в себе, не было ни каких сил... А замолчать лучше и не пытаться, ибо зубы хрустят и грозят раскрошиться в пыль, когда их стискиваешь... К счастью, обошлось без того, чтоб покончить с собой, как спустя какие-то время мне страстно возжелалось. Я, наконец, потерял сознание...

* * *

*

Мало того, что вырубился я от боли, так и очнуться меня вынудили отнюдь не приятные ощущения. Леденящий холод, казалось бы проникший в каждую частицу моего тела, голод, от которого кишки едва ли не заворачивались узлом, и страшная ломота во всех мышцах. Сказка, а не пробуждение...

Кряхтя и охая как старый дед, я приподнялся с холодных каменных плит. Сдвинулся-перевернулся. Уселся на зад. И вытер со лба испарину, выступившую от непосильной тяжести проделанной работы. Тяжко вздохнул. С сожалением подумав о том, как плохо жить, не имея приличного количества денег. Имея кои перед походом можно было бы прикупить дорогущих энергонасыщенных восстанавливающих эликсиров. Простые-то, обеспечивающие скорое восстановление сил в основном за счёт скрытых резервов тела в моём случае не катят...

Ещё раз вздохнув, я огляделся вокруг. Никого... Что, впрочем, и неудивительно. Иначе обгрызли бы меня до костяка, пока валялся без сознания.

Посидев так чуть, разглядывая разбросанные по всему залу тушки мертвяков, я собрался с духом и сместил свой взгляд. Уставившись на освобождённую от перчатки кисть правой руки... Вполне себе обычную — человеческую. Без каких-либо признаков чешуи.

Облегчённо выдохнув, я даже позволил возникнуть на лице неуверенной улыбке. Обошлось ведь вроде. Начавшаяся трансформа не оказалась необратимой, чего я больше всего опасался.

Потерев пальцем левой руки кожу на тыльной стороне правой и не выявив никаких изменений в ощущениях, я совсем успокоился. Всё в полном порядке. Кожа как кожа и нет под ней никакой чешуи. Вполне можно было бы даже счесть, что она мне померещилась от перенапряжения. Можно было бы. Если бы ранее я не решил не заниматься больше самообманом...

Да и просто глупо уже отрицать, что внутри меня прячется некое чудовище. Которое с каждым разом, с каждой новой вспышкой гнева, всё больше проявляется во мне... Изменяя мою сущность... И если так пойдёт дальше, то закончится это похоже, тем, что я окончательно перестану быть человеком...

Криво усмехнувшись, я досадливо мотнул головой. Не время предаваться унынию. Лучше верить, что всё ещё можно исправить...

Немного оклемавшись за время сидения на полу, я почти без труда поднялся. И пошаркал по направлению к завалу, похоронившему под собой лестницу наверх. Дошёл до кучи каменных глыб, осмотрелся, и вновь упал духом. Хотя уже и по другой причине. Размеры завала любого человека погрузили бы в отчаяние. Чтоб разобрать его, нужно не одной дюжине крепких мужиков потрудиться... Глыбы попадаются просто необхватные. И никакого лаза под округлым сводом наклонного хода не осталось, как я надеялся. В общем, никаких шансов выбраться для обессилившего меня...

"Да, попали мы..." — удручённо констатировал я, обращаясь к сидящему на левом плече бесу.

"А я тебе говорил — людям верить нельзя!" — не преминул назидательно заметить тот.

"Говорил..." — понурился я. Что и говорить — тут я лопухнулся просто... Ведь даже в мыслях не держал, что проблемы возникнут до того, как мы отыщем накопитель. Ибо какой в этом смысл? Ладно, после того как столь ценная вещь будет добыта, можно было подставу ожидать... Но до этого... Такой вариант я не смог просчитать. Братьям Хайнс, если всё это их рук дело, не было абсолютно никакой нужды затевать подобную афёру ради моего убиения. Воздушной стеной подперли бы дверь таверны с внутренней стороны, когда я вышел из "Драконьей головы" и встретил поджидающих за баррикадой бандитов и меня тогда прямо на крыльце превратили бы в ежа, нашпиговав бронебойными болтами. И никаких тебе дурацких затей, типа похода за накопителем... Тут разве что всё дело не во мне, а в Стиве... А я волей случай под раздачу попал... Но теперь уж, увы, не узнаешь...

"Вот! Вот к чему приводит то, что ты постоянно пропускаешь мимо ушей советы мудрого беса! — упрекнул меня рогатый. И давай разоряться: — А слушал бы меня, осёл, так сейчас не лазал бы обессилевший по грязному подземелью! Вместо этого развалился бы в сладкой неге посреди огромной кровати с кубком превосходного вина в руке, да в компании полудюжины услужливых красоток, и радовался бы жизни!"

"Да чего уж теперь-то..." — махнул я рукой, не испытывая ни малейшего желания провести последние часы своей жизни за выслушиванием нотаций. Толку-то теперь от них... Воспользоваться бесовской мудростью всё равно уже не удастся...

"Как чего?! — немедля возмутилась эта нечисть. — На будущее урок тебе будет, что бес дурного не подскажет!"

"Да на какое будущее?! — досадливо поморщился я. — Ты что ещё не понял, что мы заперты здесь навсегда?!"

"Это ещё почему? — удивлённо воззрился на меня рогатый. Потом проследил за моим неподвижным взглядом, устремлённым на завал впереди, и недоумённо поинтересовался: И чего ты на заваленную лестницу пялишься?"

Я промолчал, и лишь с укоризной покосился на разыгрывающего из себя дурачка паршивца. А тот, и не подумав смущаться, жизнерадостно выдал: "Да чего здесь стоять-то бестолку?! Айда другой выход искать!"

"Другой?" — недоверчиво хмыкнул я.

"Ну дак! — подтвердил бес. И, важно надувшись, заявил: — Это ж тебе не подвал какой-нибудь под крестьянской избой! А настоящее подземелье! И не может такого быть, чтоб его строители не предусмотрели ещё одного, а то и нескольких выходов из него!"

"И как нам этот ход найти, если он вообще есть?" — отчего-то не проникся я немедля энтузиазмом поисков отнорка ведущего из подземелья. Это, наверное, от безумной усталости такое безразличие к жизни накатило, что хочется не своим спасением заниматься, а просто лечь и умереть.

"Тю, да вообще не проблема! Я его запросто отыщу!— беспечно махнув лапкой, уверил меня рогатый. Вслед за чем, хитро блеснув глазками, брякнул: — Но при условии, что половина добычи — моя! — И, насупившись, предупредил тут же. — И без всяких там погашений несправедливо приписанных мне долгов!"

"Какая ещё добыча?" — обалдело воззрился я на него.

"А какая будет! — объявил наглый бес. И ткнул лапкой, указывая на мёртвого мага: — Вон, к примеру, чем не добыча?"

"Ты что предлагаешь шкуры с мертвяков снимать? — не нашёл ничего лучше как язвительно поинтересоваться я, не заметив никаких ценностей на тушке лича. — Так уверяю тебя, они никому не нужны".

"Какие шкуры?! Какие шкуры?! — разволновался возмущённый бес. — Я о змеином посохе толкую! Который можно за хорошие денежки каким-нибудь поклонникам Тёмных толкнуть!"

"А, вот ты о чём..." — дошло, наконец, до меня.

"Ну не о шкурах же! — негодующе фыркнул рогатый. И тут же принялся деловито подсчитывать трофеи, загибая пальчики на левой лапке: Змеиный посох тупой мертвечины это раз, защитный амулет нашего недотёпы-мага это два, всякие побрякушки оставшиеся от прежних искателей приключений, что сунулись в подземелье это три. — После чего, обрадованно подытожил. — Уже кое-что!"

"Ну, в общем-то, да", — вынужден был согласиться я. Прав ведь рогатый — пусть и немного тут ценных вещей, но они всё-таки есть.

"Да и помимо этого тут обязательно отыщется ещё что-нибудь интересненькое! — излишне оптимистично, на мой взгляд, выдал бес. — В каких-нибудь тайниках... Люди ж они такие... Страсть как любят своё добро повсюду ныкать!" — И мечтательно закатил глазки, перебирая при этом лапками так, словно подгребая к себе горку уже найденных золотых монет.

"Ладно, — хмыкнул я, глядя на приоткрывшую один глаз и с ожиданием смотрящую на меня нечисть. — Если найдёшь отсюда выход — получишь свою половину добычи".

В принципе, принятие этого решения далось мне очень легко. Половину неизвестно ещё существующих ли сокровищ в обмен на спасение? Да конечно я согласен! А бес, однозначно, порядком продешевил.

"Тогда закрой немедля глаза! — обрадованно подпрыгнув, немедля велел мне прохвост. И строго наказал: И не открывай! Они тебе пока не нужны!"

"А как тогда смотреть-то?!" — удивился я.

"Ушами", — кратко пояснил бес, ввергнув меня в полное недоумение.

Покосившись на явно рехнувшуюся нечисть, я пожал плечами и закрыл глаза.

Миг, другой... И я едва сдержался чтоб не раскрыть глаза и не вытаращить их, когда темнота передо мной стала истаивать... И я практически прозрел... Правда видеть начал как-то иначе... Всё вокруг какое-то ирреально-нереальное... Словно созданное из овеществленного тумана...

"Ну-ка топни ногой", — велел бес.

Я послушался... И темнота ещё дальше отпрянула от меня. Теперь весь зал отлично виден. Ну насколько это возможно отлично, учитывая что теперь я различаю лишь два цвета — чёрный и светло-серый.

"Во, хорошо", — довольно проговорил бес.

"Но как тебе удалось это провернуть?! — ошеломлённо обратился я к нему. — Глаза-то у меня закрыты!"

"Разумеется, с помощью твоих ушей" — снисходительно пояснил прохвост. И с ничем неприкрытым самодовольством продолжил: — Ну и, само собой, моих способностей к математическим расчетам и наложению и поддержанию зрительных образов".

"Но как связаны меж собой органы слуха и зрительные образы?" — не врубился до конца я.

"По отражающимся звукам, я рассчитал местоположение предметов, затем визуализировал их — и, вуаля!" — насмешливо осклабился бес

"Вот это да..." — потрясённо выдохнул я, находясь под впечатлением от сказанного.

"То ли ещё будет! — подмигнув мне, жизнерадостно объявил рогатый. И потребовал: — Давай меч свой отыщи. Будем карту подземелий составлять".

Уточнять, как связаны меж собой мой клинок и составление карты, я не стал. Надоело выглядеть дураком в глазах беса... Потому молча выполнил всё что от меня требовалось. Подошёл к телу лича и подобрал валяющийся возле него обломок фальшиона.

"А теперь постучи им посильнее по полу", — велел бес.

Я присел, собрался с силами, и ударил несколько раз. Отчего зал моментом наполнился звоном, а передо мной возникла небольшая иллюзорная карта. Необычная, созданная в трёх плоскостях. И эта картинка медленно вращалась, и так же разрасталась, дополняясь всё новыми деталями — коридорами и лестницами, комнатами и залами.

"Обалдеть просто..." — разинул я при виде эдакого дива рот. Да за такую способность какой-нибудь лазутчик душу бы не раздумывая продал!

Тем временем, на иллюзорной карте в значительной мере прорисовались все три этажа здешнего подземелья. И получился эдакий многоуровневый план помещений. Практически идеальный. Если бы не некоторые огрехи: кое-где коридоры обрывались в безвестности, а некоторые комнаты и залы не имели чётких границ. Но, как тут же заверил меня бес, это легко устранимые недостатки. И создаваемая им картинка вскоре обретёт целостность. Нужно только усилить звук, а проще говоря, — посильней постучать железякой полу. Ну или сократить расстояние до неясно определяемых объектов.

Продолжать лупить обломком фальшиона по полу я не стал. Нет на это никаких сил... Да и всё равно придётся идти вниз. Ведь этаж, на котором я нахожусь, прорисовался на иллюзорной карте полностью. И никаких отнорков тут нет...

"Глаза-то мне уже можно открыть? — спросил я, прежде чем сдвинуться с места. А то смотреть ушами как-то малость непривычно... Да и какие-то мелкие, но важные, детали на этом размытом сером фоне невозможно различить. С магическим же зрением я давно освоился. Конечно, и оно не позволяет видеть окружающие предметы так же идеально чётко, как обычное, но разница не настолько ужасающе велика.

"Да, открывай, — разрешил бес. — Я уже стабилизировал план-макет".

Помедлив чуть, я приоткрыл глаза. И сначала не увидел ничего. Кругом темнота. Но, стоило мне чуть напрячь зрение, желая разглядеть хоть что-то, как тьма резко отступила.

Красота... Здоровская всё же штука, это магическое зрение. С ним не попадёшь... Никакие факелы либо лампы не нужны. Для того чтоб тёмная ночь мгновенно обернулась светлыми сумерками достаточно даже слабого бело-голубого сияния исходящего от моей ауры... Хотя, здесь, в подземелье, и иных источников света хватает. Посох лича, вон, горит ярче факела... Да и остаточные следы заклинаний, в виде разноцветных размытых полос и облачков стихиальных энергий, ещё не погасли, развеявшись полностью...

Тряхнув головой, я бросил любоваться открывшейся моему взору картиной. Забавно конечно, но дела не ждут. И, перебирая немощными ногами, я пошаркал из зала в коридор. Решив первым делом стреломёт свой отыскать... Раз уж фальшион сломан, а новые подвиги, вроде раздирания мертвяков на части голыми руками, мне сейчас не по силам.

Машинка стреломётная оказалось цела, не повредилась при ударе о стену, до которой долетела не так давно вместе со мной. А вот с боеприпасом всё куда сложней... Осталась одна полная обойма и всего две стрелки в другой. На ещё одну толпу мертвяков этого может и не хватить... Остаётся надеяться, что больше нежити в подземелье нет.

Возвращаясь в зал, я присел ненадолго у истлевшего и рассыпавшегося прахом тела сотоварища. Склонил голову. После чего, извинившись перед погибшим, поворошил останки его одежды и вытащил из-под них серебряный амулет в форме треугольника заключившего в себе круг с топазом. Пригляделся к помутневшему и растрескавшемуся камню в оправе из драгоценного металла и положил вещь Стивена обратно. Сделав это с немалым облегчением, надо сказать. Конечно, защитный амулет мне бы край как пригодился, но одно дело собирать трофеи с поверженных врагов, а другое с погибших соратников. А тут и сложного выбора делать не придётся — так как Стив угробил перед смертью амулет, напитывая его, видимо, напрямую из ауры. Посягать же на жезл обращения к стихии я и не думал. Ведь он для меня бесполезен. Да и ценности особой не представляет, будучи простеньким совсем.

А с личом я так не церемонился. Обнаружив, что вырвать посох из костлявой руки мёртвого мага не представляется возможным, взял да обрубил кисть обломком фальшиона. Так и заполучил магический предмет, вкупе с жутким украшением на нём.

На скрывавшийся же за высоким стоячим воротом плаща лича широкий ошейник из белой стали, с серебрёными насечками-рунами, я посягать не стал. Ни к чему мне такое украшение. Пусть и способное уберечь шею от удара мечом.

Может и напрасно, и преждевременно, я занялся сбором трофеев, но на необходимость сделать это именно сейчас меня натолкнула мысль, что подняться назад на второй этаж с третьего, если выход из подземелья всё же отыщется внизу, мне будет уже не по силам. Так что или сразу беру добычу с собой, или остаюсь вообще без неё. Что и предопределило то, что вглубь подземелья я побрёл опираясь на змеиный посох.

А бесполезный обломок фальшиона был мной выброшен. Стучать по камням и без него найдётся чем.

Последний этаж подземелья меня удивил. Я ожидал, что обнаружу внизу всё те же залы-кладовые, ну может, ради разнообразия, заполненные не пустыми ящиками-коробами, а винными стеллажами и бочками, однако вышло иначе. Нет, помещения были ровно такие же как и наверху, вот только использовали их как тюрьму... Для довольно большого количества людей. Пройдясь только по двум близлежащим коридорам, я насчитал порядка полусотни довольно просторных металлических клетей с фиксирующими цепями-кандалами внутри.

В первый миг я подумал о том, какие же странные были забавы у владельцев поместья, но подойдя поближе к одному из узилищ, изменил своё мнение касательно того, что всё это дело рук семьи ди Гетав. Железные полосы, из переплетения которых сварены клети, не выглядят такими уж старыми...

А заглянув ещё в один коридор, и обнаружив там несколько обустроенных для проживания помещений, да со следами недавнего пребывания группы людей, я утвердился в предположении, что прежние владельцы поместья здесь совершенно ни при чём. Это кто-то после них тюрьму здесь обустроил... Вопрос только кому это понадобилось. И как они договорились с обитающими здесь мертвяками... Впрочем, касательно последнего есть у меня догадки...

"Ага, а вот и потайные ходы!" — обрадованно вскричал восседающий на моём плече рогатый, когда на постоянно дополняющейся, по мере наполнения подземелья звуками, иллюзорной карте проявились два длинных хода, уводящих куда-то далеко-далеко.

"Надеюсь, хоть один из них выведет нас на поверхность... — пробормотал я, не найдя в себе сил даже обрадоваться отличному известию. — Если мы вообще сможем попасть в эти отнорки..."

"Ничего, прорвёмся! — успокоил меня бес. И выдал: — Не найдём дверь — так стену разрушим. Всё равно это полегче будет, чем тот завал наверху разбирать".

"Здесь я полностью с тобой согласен", — хмыкнул я и повернулся, собираясь двинуться в направлении ближайшего потайного хода. Но так и не двинулся с места, удивлённо глядя на сделавшего стойку беса. И спросил у него: — Ты чего?"

"Туда посмотри!" — ткнул в сторону дальней стены этот прохвост.

Я посмотрел. Внимательно. Но ничего не увидел. Стена как стена. Как и повсюду в этом подземелье из крупных каменных блоков сложена.

"И?.." — перевёл я взгляд на нечисть, когда мне надоело пялиться на стену.

"А теперь глянь на построенную мной на основе отражённых звуков визуальную модель подземелья! — велел рогатый. И уточнил: — Видишь разницу?"

"Хм... — протянул я, обнаружив некое несоответствие меж тем, что вижу своими глазами и тем что нарисовано на иллюзорной карте. — Какая-то ниша тут, что ли, сокрыта за стеной..."

"Да, здесь кто-то явно обустроил тайник! — подтвердил бес. И, потерев лапки, обратился ко мне: — Его нужно немедленно вскрыть!"

"Ну, попробуем..." — с некоторой осторожностью высказался я. Ибо если эта стенная ниша крепко замурована, то не факт что у меня хватит сил её вскрыть.

Пришлось повозиться. И не раз обругать всё время подзуживающего меня беса, которому не терпелось добраться до того, что припрятано в тайнике. Да и не вышло бы, наверное, у меня в итоге ничего без посоха. Выдвигающийся-то каменный блок я довольно быстро обнаружил, но вот вытянуть его никак не получалось. Даже с помощью ножа и обломанного фальшиона, за которым мне всё же пришлось сходить. Слишком плотно сидит, зараза... Я уж отчаялся совсем и руки не опускал лишь потому, что обидно было сдаваться, убив попусту столько сил. В конечном счёте я плюнул просто, отшвырнув обломок меча и вознамерился долбануть по проклятой каменюке посохом лича. Но остановился на замахе, увидев вдруг в четырёх блоках от нужного круглое отверстие, словно оставленное вбитым когда-то туда железным штырем, затем вытащенным. Нижний край змеиного посоха в точности такого же диаметра...

После того как я, повинуясь наитию, воткнул в это отверстие посох лича, нужный мне блок сам выдвинулся. На пару дюймов всего, но этого мне хватило, чтоб вытащить окончательно его.

"О-о!" — восторженно взвыл бес, когда я, не сумев удержать на весу, уронил здоровый камень на пол.

"Ничего себе!.." — не сдержал своего изумления и я, когда рассмотрел что же упрятано в отнюдь не пустующей нише.

Протянув руку, я осторожно достал из вскрытого мной тайника небольшой брусочек жёлтого металла. Махонький такой кирпичик, целиком помещающийся на ладони. Но такой приятно тяжёленький... Весом фунта эдак в два...

Не обладающий какой-то, обычно присущей таким отливкам, строгостью формы и печатями Казначейства на самых больших гранях, но всё же самый натуральный золотой слиток...

"Вот! Вот! А ты говорил какая добыча!" — восторжествовал едва не пустившийся в пляс бес.

"Был неправ", — признал справедливость упрёка я, во все глаза глядя на обнаруженные ценности. Один, два, три... Двадцать восемь слитков! Ну чем не сокровища?! Ведь если пересчитать на деньги, это порядка девяти сотен золотых!

"Половина моя!" — немедля напомнил мне бес.

"Твоя, твоя" — успокоил я обеспокоенно забегавшую нечисть. И вытащил из тайника ещё один золотой слиток, дабы удостовериться, что он точно такой же как первый.

Но от сличения отливающих жёлтым металлом брусков меня отвлёк упавшая на пол полоска бумаги. Присев, я отложил в сторону слитки и поднял сложенный вдвое продолговатый кусочек мелованного листа. Развернул его. И прочёл:

"Д.Д., это последний раз, когда мы платим тебе по слитку за троих, если ты продолжишь подсовывать нам всяких доходяг, неспособных выдержать переход через перевал! Будешь получать по одному за пятерых, пока не поймёшь, что быть слишком жадным крайне невыгодно!

Далее, что касается твоих сетований на трудности добычи нужного нам товара. Плата за невинных детей пересмотрена в большую сторону не будет! Впрочем, если ты увеличишь их количество в каждой поставке, то мы подумаем о неком поощрении твоих стараний. О поощрении, которое выразится, например, в дополнительном, одиннадцатом, камешке за каждую полную десятку.

Теперь перейдём к более приятному для тебя. Мы готовы увеличить оплату до двух крупных камней за каждого ребёнка обладающего Даром. Надеемся, это послужит тебе дополнительным стимулом в расширении сети поиска и добычи столь ценного товара.

Аабрух от лица ТК"

Дважды перечитав записку, я недоумённо нахмурился. И, шагнув к тайнику, выгреб из него все слитки. За которыми, в самом углу, обнаружился простой полотняный мешочек. С какими-то камешками...

Нетерпеливо сдёрнув тонкий плетёный шнурок с горловины мешочка, я вытряхнул себе на ладонь его содержимое. Десятка с два огранённых алмазов... Небольших — размером менее ногтя мизинца... А среди них один крупный — почти с орех...

"Надеюсь, ты не собираешься сейчас заявить, что это чужое добро и брать нам его нельзя?" — с нескрываемым подозрением осведомился бес, едва я перевёл взгляд с драгоценных камней на него.

"Нет", — успокоил я нечисть. Не тот случай. Одно дело собственность честных граждан, а другое — работорговцев. Да ещё и связанных с темными, судя по всему... Намёки на это настолько толстые, что проигнорировать их просто невозможно. Во-первых, запредельно высокая стоимость живого товара. На Диких островах, на самом крупном невольничьем рынке из всех существующих, за один такой слиточек золота можно не трёх взрослых рабов приобрести, а целый десяток. Если не два. Или с пяток рабынь. Так, во всяком случае, знающие люди говорят. Во-вторых, лич. Кто может мёртвого мага в качестве сторожа для своего товара определить? Да никто кроме тёмных. Ну и в-третьих. Обычные работорговцы не любят связываться с малолетними детьми и уж тем более Одарёнными. Мороки много, а спрос на них крайне невелик. Если, конечно, не поставлять их тёмным, которые любят использовать детей невинных в кровавых ритуалах жертвоприношений...

"Вот и отлично! Не совсем, значит, осёл как я опасался! — выдал обрадованный бес. И, наткнувшись взглядом на мою насупившуюся после его заявления физию, смутился, и тут же изобразил кипучую деятельность — заметался, завертел башкой, приговаривая: Надо нам найти мешок покрепче или короб под добычу! А лучше два!"

"Какой ещё к демонам мешок? — вздохнул я. — И так еле ноги передвигаю... Без всякого груза..."

"Так и что мы теперь, бросим что ли золото здесь?! — изумлённо воззрился на меня остановившийся рогатый. И немедля принялся увещать меня: — Да ты что?! Тут и нести-то всего ничего! И иди совсем недалеко! Да и силы к тебе скоро вернутся! Вот выберемся наружу, пришибёшь кого-нибудь, подкрепишься, и всё наладится!"

Я вновь вздохнул, глядя на маленькую горку золотых слитков на полу. Придётся тащить их на своём горбу... А куда деваться? Бросить не выйдет — нечисть же меня со свету после этого сживёт! Да и, как ни крути, а деньги мне край как нужны...

"Ладно, — сказал я разволновавшемуся бесу, — пошли с выходом из подземелья разберёмся. А заодно поищем какой-нибудь мешок покрепче..."

"Можно даже не мешок, а пару корзинок взять! — предложил подскочивший рогатый. — В одной из кладовых наверху их полным-полно!"

"Не, никаких корзинок! Только мешок!" — помотал головой я. После того как немного поразмыслил и представил себе эту картину — как я, как дурак, прусь через весь Римхол с двумя корзинками, из которых золотые слитки торчат...

Отправились мы, в общем, на поиски выхода и мешка. Ну это я так думал... А жадная-прежадная нечисть и не помышляла, похоже, поиски сокрытых в этом подземелье сокровищ прекращать...

Хотя, всё что ни делается — всё к лучшему. Благодаря неуёмной алчности беса, мы не только выход нашли, но и потайную комнату рядом с ним. И возиться здесь, как со стенным тайником, не пришлось. Обе фальшивые стены: и та, что отделяла идущий дальше ход от коридора, и другая, за которой скрывалась небольшая каморка, отпирались по общему принципу. Надо лишь сдвинуть вправо бронзовый держатель расположенного поблизости магического светильника, а затем просто открыть облицованную каменными плитками дверь.

Уводящий куда-то далеко ход, мы, само собой, проверять не стали. Хватает и оставленных в пыли следов, чтобы понять, что выход на поверхность в конце его есть. Именно этим путём, наверное, проникают в подземелье либо работорговцы, либо их тёмные подельники. Значит и мы выберемся... Но сначала нужно золото забрать.

Тем более и мешок отыскался... Да не один, а целых шесть! В потайной-то комнате обнаружился целый схрон полезных путешественнику вещей! Тючки с простой и крепкой дорожной одеждой. Обувка. Кожаные ремни с ножами и баклажками для воды. Те же походные мешки... Набитые дополна: сменным верхним и нательным бельём, всякой полезной в пути мелочёвкой, типа механической кремневой зажигалки и крохотной ёмкости со спиритусом, иглы и дратвы, а так же провиантом, окаменевшим, к сожалению, от времени. А ещё в этой комнате имелось оружие... В немалом количестве. Коротких мечей в ножнах и с поясами — четыре, и длинных прямых — два. Малых стреломётов — опять же четыре, длинный лук и тяжёлый арбалет. Ну и боезапас к ним.

Сев на имевшуюся в каморке лавку, я тут же пустые обоймы бронебойными стрелками набил. Не разрывные, конечно, но всё же лучше чем ничего.

После этого вытряхнул из того мешка, что поменьше, весь хлам — окаменевший провиант и одежду, явно предназначавшуюся девочке-подростку. И принялся потрошить кошели. Их здесь аж восемь нашлось. Два исключительно с золотыми монетами, и шесть заполнены медью пополам с серебром.

Увы, но часть денег придётся оставить... И забрать лишь золотые и серебряные ролдо. И так почти на три фунта дополнительного веса выходит. А если присовокупить ещё и медяки и серебрушки, то будет все пять. Так что, самой малоценной частью добычи придётся пожертвовать, как бы не сопел бес. Не на его же горбу всё это добро будет переться...

"Сказал бы мне кто-нибудь всего год назад, что вскорости я буду деньжищи вот так вот делить, равнодушно отбрасывая в сторону медяки и серебрушки — плюнул бы, не задумываясь, в морду. А оно вишь как вышло..." — подумал ещё я.

"Ну что, идём остальные тайники вскрывать?" — жизнерадостно выдал бес, когда я разобрался с кошелями.

"Какие тебе ещё тайники?! — возмутился я, поднимая с пола потяжелевший мешок и намереваясь отправиться за лежащими неподалёку слитками. — Это бы утащить!"

"Утащим!" — заверил меня восседающий на левом плече рогатый.

"Да зачем нам это нужно? И так уже золота набрали целую кучу", — запротестовал я, начиная испытывать закономерные опасения относительно новых находок. Вдруг там тоже гора ценностей?.. Что тогда делать? Я ж не знаю даже, как буду тащить то, что мы уже понабрали...

"Где куча золота?! Где?! — немедля подскочил бес. И пренебрежительно махнул лапкой: — Так, махонькая кучка разве что! — А затем, видя, что я решительно настроен забрать золотые слитки и убраться немедля отсюда, без поисков новых сокровищ, заканючил: — Да давай хоть одним глазком глянем, что там есть, а?.."

"Не, — помотал я головой, — давай не будем. Чтоб не расстраиваться зазря".

"Ну и зря! — надулся бес. Да возьми и брякни сердито: — Осёл ты всё же! Даже не подумал о том, что там может отыскаться нечто ценнее золотых слитков и гораздо легче при этом!"

"Демон с тобой, — ругнулся я, чуть поразмыслив и сочтя весьма привлекательной идею заменить золотые слитки на нечто менее обременительное, вроде ещё одного махонького мешочка с драгоценными камнями. — Пойдём, проверим".

Ещё одна обнаруженная бесом потайная комната находилась в соседнем коридоре. Совсем недалеко от того места, где мы находились. Но пока я до неё добрался, времени прошло достаточно много. Во всяком случае, достаточно для того, чтобы осознать свою ошибку. Новая ценная находка, да ещё и лёгкая в придачу, отнюдь не повод бросать золото! Скорей её придётся просто присовокупить к уже имеющейся добыче!

Над тем как проникнуть в запрятанный за каменой стеной зал даже думать не пришлось. Тупо хватило взгляда на расположенный на стене держатель магического светильника. Потайные двери в этом подземелье явно один мастер делал...

Так и вышло. За той лишь разницей, что дверь здесь была реально сделана из камня, а не просто искусно декорирована плиткой. И столкнуть с места такую махину оказалось непросто. Пришлось потрудиться...

Но это стоило того. Едва проникнув в малую залу, будто облитую изнутри каким-то тускло-серым металлом, я ахнул. Увидев посреди неё, на изукрашенном вязью драгоценных рун постаменте, пирамидальной формы огранённый кристалл. Тускло-тускло светящийся голубым...

Подойдя ближе, я осторожно стёр тонкий слой пыли с огранённой пирамидки, что возвышалась примерно на фут над серебрёной поверхностью обработанной колонны чёрного гранита. И кристалл засиял...

"Теперь я ничего не понимаю... — пожаловался я бесу. — Это же накопитель за которым нас послали... — И неуверенно предположил. — Может, братья Хайнс здесь вовсе ни при чём?.. И это инициатива кого-то другого, подкупившего урода Ленно, устроившего в подземелье обвал?.."

"А чего тут голову ломать? — обмахнулся от меня беззаботно бес. И кровожадно осклабился: — Поймать гада подлого, да поспрошать с пристрастием над костерком... Всё что нужно сразу же и узнаем!"

Я кивнул. Верно нечисть толкует — без серьезных расспросов здесь не обойтись... Но сначала ещё нужно выловить Ленно.

Не став откладывать это дело на потом, я коснулся указательным пальцем остроконечной вершинки накопителя. И потянул из него энергию... Совсем чуть-чуть, самую капельку... Которой мне хватило, чтоб испытать немалый прилив сил. И куда только вся усталость делась?

"Идём!" — встряхнувшись, решительно сказал я, снимая с постамента светящийся кристалл, будто отлитый из исключительно прозрачного стекла, и бережно укладывая его в мешок.

С накопителем мне повезло. Повезло в том, что он, судя по всему, являлся частью целого охранного комплекса. И потому не оказался опустошён в ноль. Когда энергии в нем осталась тысячная доля от максимального объёма, сработал ограничитель, обычно применяющийся в таких сложных системах, чтобы избежать возможного разрушения внутренней структуры кристалла-накопителя, и отсёк его от магических потоков. И это здорово... Так как мне хватит и малой доли от тех сохранившихся крох энергии, чтобы поддерживать себя в форме до самого Римхола.

Метеором пронёсшись по подземелью, я мигом стащил всё ценное добро в одно место — в потайную комнату со снаряжением. Там по-быстрому распотрошил один из тючков с одеждой и нарезал с неё полос. В которые завернул золотые слитки, прежде чем уложить их на самое дно походного мешка. Кристалл-накопитель тоже плотно закутал в кусок материи, для вящей сохранности. Кошели с деньгами так побросал. Как и мешочек с бриллиантами. А сверху уложил пару коробок с бронебойными стрелками. На всякий случай. Горловину мешка завязал. И змеиным посохом лича занялся. Чёрным плащом мёртвого мага длинную деревяшку обмотал и парой сращённых вместе кожаных ремней перетянул так, чтоб получилось некое подобие лямки, позволяющей повесить данный предмет на плечо.

Потоптался ещё пару мгновений в комнате, глядя на мечи, и, махнув рукой, взял со стойки один короткий. Приладил ножны к поясу на место фальшиона, попробовал выхватить клинок, и, довольно кивнув, убрал его. Возьму. Не так уж он и много весит.

После этого оставалось лишь взгромоздить мешок на плечи, перекинуть за спину замотанный в тряпку посох, взять в руки стреломёт и выдвигаться. Вперёд, к выходу из подземелья. И поближе к еде...

Рогатый попытался было уговорить меня ещё немного послоняться по подвалу, другие тайники поискать, не такие большие, а потому менее заметные, но я категорично отклонил это предложение. Реально, жрать так охота, что просто сил никаких нет... До того дошло, что даже на беса посматривать начал с гастрономическим интересом. Вон он толстый какой... Небось если шкуру содрать и тушку выпотрошить, да поджарить, немалый выйдет мяса кус... Вопрос лишь в том, съедобное ли оно?..

"Ты это... Нечего на меня так смотреть! — отчего-то испугался моих голодных взглядов, бросаемых на него, бес. И резко начал поторапливать меня: — Пошли уже! Там наверху столько вкусного!"

Бросок по длинному тоннелю, похожему благодаря оплавленным магией стенам на ход какого-то гигантского земляного червя, отнял у меня с час. Если не больше. Кто-то расстарался, сотворив такой отнорок... Позволяющий уйти мили на три от поместья. И выбраться аж где-то на примыкающем к долине горном отроге. Не на самом верху конечно, а на склоне, но всё же.

Нажав на торчащий на самом виду позеленевший рычаг, я сдвинул потайную дверь, имитирующую кусок скалы, и выбрался, наконец, из проклятого подземелья на свежий воздух. Полюбовался немного на переливающиеся на небосводе звёзды, отдышался и принялся соображать, где же очутился в итоге.

Чтоб понять это, пришлось подняться наверх горного отрога и осмотреться уже оттуда. Хорошо магическое зрение никуда не делось и ночная мгла нисколько не помешала мне сориентироваться на местности. Впрочем, я бы в любом случае не потерялся. Пришлось бы только дождаться дня, чтоб вернуться поверху к поместью, да выйти по нашим старым следам к месту ночёвки. Но обошлось... И так разобрался куда топать, без лишних телодвижений.

Спустя часа полтора я добрался до стоянки, где мы трое оставили свои вещи. Там они обнаружились, у кострища... Почти все. Не хватало лишь мешка предателя Ленно. А мой и Стива кто-то просто стянул с жердины, на которой они висели и бросил наземь. И, что особенно удивительно, этот умник их не распотрошил... Оставив как есть. На поживу лесным зверькам и мелким грызунам, которые уже кружили вокруг, учуяв нечто съестное.

Ничего живности местной не досталось! Кроме, разве что, самых махоньких крошек. Я на припасы набросился и едва ли не половину их за один присест умял. Причём половину всего, а не только того, что было лишь в моём мешке. Провиант Стива я тоже реквизировал. А то, что осталось после пиршества, на жердине подвесил. На завтрак...

Пришлось ещё чуть повозиться, костёр распалить. Сразу-то, с голодухи, я о нём и не вспомнил. Только потом, когда налопался до отвалу и меня начало резко рубить в сон, спохватился. Свет мне не так что бы и нужен, а вот без тепла не обойтись. Иначе, заснув, околею напрочь, не смотря ни на какой тёплый плащ.

Всё равно замёрз жутко. А всё из-за того, что пока спал, дрова в костёр подбрасывать некому было. Бес же, которому я поручал будить меня изредка ради этого дела, с поставленной задачей не справился. Заявив, что достучаться до меня просто не смог.

Пришлось попрыгать поутру, отогреваясь. Ну как поутру — солнце ко времени моего пробуждения стояло уже довольно высоко, но до полудня было далеко.

Набросав на тлеющие угли сухих веток, я распалил костёр, согрел воды и позавтракал. Очень-очень плотно так покушал. Разохотившись до того, что едва все оставшиеся припасы не слопал. Пришлось укрощать свой аппетит. Иначе семь дней совсем голодным до Римхола добираться придётся.

Вот только на моё физическое состояние еда никак не повлияла. Всё тёло так же ныло от усталости и требовало долговременного отдыха. Единственное, теперь хоть желудок не урчал и не пытался завернуться узлом. А с ломотой во всех мышцах я знаю как справиться... Есть у меня верное средство...

Перебрав на свежую голову все свои вещи и сложив их в старый мешок, я коснулся кристалла-пирамидки, впитав часть хранящейся в нем стихии Воздуха. И, получив заряд живительной энергии, во мгновение ока собрался. Расположил на спине поудобнее груз и, взяв в руки стреломёт, бодро пошагал по человеческому следу ведущему прочь от поместья ди Гетав.

Идти по проторённой дорожке куда легче чем по снежной целине. Хоть и отправился я в путь не с рассветом, а много позднее, до места нашей предыдущей стоянки добрался ещё до того как село солнце. И не так чтобы сильно устал при этом. А всё благодаря крохотным капелькам энергии, поглощаемой мной из накопителя во время кратких остановок...

Тем не менее, несмотря на вполне себе приемлемое физическое состояние, продолжать погоню за Ленно я не стал. Конечно, ночная темень мне нисколько не помеха — шагай себе, да шагай, ровно как днём, но лучше сейчас остановиться. И отдохнуть как следует. Ведь так быстро восстановиться после всех вчерашних приключений я никак не мог, а значит, вся моя бодрость эфемерна и зиждется исключительно на поглощаемой время от времени стихиальной энергии. Но жизненные силы ею бесконечно заменять нельзя... Да и никуда не денется от меня этот урод. До Римхолла ещё шесть дней пути.

Натаскав валежника, я развёл костёр и устроил себе королевский ужин. После которого с сожалением констатировал, что лопаю чересчур много. Из-за чего припасов у меня осталось крайне мало... Хорошо если ещё на завтрашний день хватит...

Покушав и придя в умиротворенное состояние духа, я обратился к сидящему рядом, на обломке камня, мохнатому, рогатому и хвостатому колобку со свинячьим рылом. Задав нечисти один вопрос, на который сам никак не мог найти ответа:

"Бес... Как так вышло, что меня не развеяло в прах магическими ударами лича?.."

"Повезло дураку", — буркнул тот, явно не желая общаться на эту тему.

"А если серьёзно? — не отстал я от него. — Ладно, допустим, что я просто впитал в себя все три "Всполоха Тьмы"... Что уже само по себе чудо из чудес, но пока не будем об этом. Мне другое непонятно — почему я тогда не сгорел дотла, поглотив такой объём стихиальной энергии?.."

"Говорю же — повезло дураку! — засопел паршивец. И, махнув лапкой, всё же соизволил пояснить: Если бы лич использовал заклинания подобного же уровня, но на основе другой стихии, то тебе бы напрочь выжгло энергетическую оболочку при попытке их поглотить. Однако мертвяк использовал Тьму... Которую тебе много проще трансформировать в жизненную энергию, нежели иные, чужеродные стихии".

"Это что же, выходит, я неуязвим для заклинаний из сферы Тьмы?" — недоверчиво вопросил я.

"Нет, конечно! — фыркнул бес. И нехотя признал: — Хотя такими вот слабенькими магическими ударами навредить тебе действительно трудно, несмотря на крайне неразвитую энергетику твоего тела".

"Слабенькими?! — разинул я рот. И непроизвольно покрутил пальцем у виска. — Ты спятил бес?! "Всполох Тьмы" же к четвёртой ступени относится!"

"Ну и что? — насупился тот. — Энергетическая насыщенность-то этого заклинания мизерная! Потому и слабенькое оно!"

"А, ну если так..." — пробормотал я, поняв к чему клонит нечисть. Для меня, похоже, основной проблемой является не ранг магического воплощения, а то какой объём стихиальной энергии в него вложен...

"Именно так", — подтвердил рогатый.

"Выходит, мне действительно крупно повезло..." — поразмыслив, констатировал я. Оказались бы используемые личом заклинания чуть мощнее или относились бы к другой сфере и всё... Там бы я и остался, рядом со Стивом. И, увы, способность впитывать стихиальную энергию конечно же отличная, но полагаться на неё в бою нельзя. Особенно в схватке с обычными магами, оперирующими заклинаниями не только из разных сфер, но, зачастую, и комбинированными.

Переваривая сказанное бесом, я незаметно уснул. Ненадолго. Пока этот поганец не разбудил меня, дабы я мог подкинуть дров в прогоревший костёр.

Ночь прошла спокойно. И в этот раз я практически не замёрз. Да и выспался нормально. Во всяком случае, желания поваляться ещё немного поутру не возникало. Единственное, жрать хотелось так же сильно как и вчера.

Как я и предполагал, остатков провизии мне едва-едва хватило на то чтобы наесться досыта во время утреннего перекуса. Потому, проблема с пропитанием стала, так сказать, насущной. А, учитывая, что охотник я не просто плохой, а никакой, то у меня лишь одна возможность разжиться едой в самое ближайшее время — догнать Ленно.

К месту, где провёл эту ночь наш проводник я вышел примерно через четыре часа. Небольшой совсем, оказывается, у Ленно от меня отрыв... Ну да похоже он не особо и спешит. Идёт так же, как и прежде шёл, судя по следам.

Прошёл день, на землю спустились сумерки. А затем вступила в свои права ночь... Для меня, впрочем, ничего от этого не изменилось. Знай себе шагаю, да нет-нет поглядываю по сторонам. Довольно светло ж кругом. На магическое зрение-то я ещё днём перешёл из-за того, что день оказался солнечным и от сияния белого-белого снега начали слезиться глаза.

Ленно же я увидел, лишь когда подобрался к нему едва ли не вплотную. Хитро он устроился — в узкой ложбинке, из-за чего сразу место его стоянки и не заметить. Да и используемое магическое зрение здесь злую шутку со мной сыграло. Обычным-то, я бы издалека отблески костра в темноте углядел... А так, шёл себе не таясь и ничего не опасаясь. Пока стрела мимо моего плеча не просвистела.

Рухнув плашмя в снег, я заозирался и вскоре обнаружил своего врага, прячущегося за поваленным стволом ели у огромного валуна на ближнем склоне ложбинки. Нет, спрятался-то Дэнис хорошо, да вот свечение ауры выдало его моментально, едва он голову из укрытия высунул. А уж когда на колено встал, чтоб выстрелить из лука, его и вовсе отлично стало видно.

Охотник, надо признать, Ленно отменный. Лупит на слух — будь здоров! Мешок мне вот попортил... А я всего лишь в другое место переползти хотел.

Не знаю, чем закончилось бы наше противостояние в дневное время суток, а ночью неоспоримое преимущество было на моей стороне. Я и не рыпался особо. Стреломёт взвёл, пошебуршал ногой по ветвям расположенного рядом куста и, дождавшись когда Дэнис приподнимется, чтоб вновь пустить стрелу на звук, выстрелил. В ствол ели перед его мордой. В самого Ленно стрелять не стал, опасаясь укокошить ненарочно.

Ударившей в ствол ели бронебойной стрелки хватило, что заставить этого гада покинуть столь ненадёжное убежище. Дэнис отпрянул назад, и метнулся прочь. Сначала заскочил за камень, потом перебежал за соседнее дерево, затем совершил бросок к следующему валуну. Тут-то я его и подловил... Благо видно мне было все его метания по ложбинке как на блюдечке.

— А-а-а! — дико заорал Ленно, упав наземь и прокатившись по склону с пяток ярдов, после того как бронебойная стрелка — разрывные-то я берёг, вонзилась ему ногу чуть пониже колена. Похоже пробив кость и увязнув в ней...

Не торопясь я поднялся, перезарядил стреломёт и двинулся к поверженному противнику. Не таясь и не особо опасаясь каких-нибудь неожиданных выходок с его стороны. С такой раной ему явно не до продолжения схватки... Да и лук не то оружие, которое можно эффективно использовать лёжа.

— Ну, здравствуй, Дэнис... — приблизившись к нему и усевшись со взведенным стреломётом в руках на ближайший валун, произнёс я.

— Стайни?! — неверяще выдохнул он, прекратив возиться с кожаным ремнём, которым пытался перетянуть правую ногу чуть повыше колена и унять хлещущую из неё кровь.

— Ты рану-то затяни, затяни, — добродушно подсказал я растерявшемуся Ленно. И криво усмехнулся: — А то сдохнешь ещё раньше времени...

— Кэр, ты чего?! — справившись с удивлением, разыграл возмущение Дэнис. — Зачем ты вообще в меня стрелял?! — Да ещё и имел наглость потребовать: — Помоги мне!

— Ага, как только так сразу, — язвительно пообещал я. И негромко спросил у вновь занявшегося своей раной мужчины: — Почему Дэнис?..

— Что почему?! — взорвался тот. И уверил меня: — Я не понимаю, о чём ты толкуешь!

— Может, хватит уже разыгрывать из себя дурачка? — поморщился я, так как не имел никакого желания устраивать здесь спектакль. — И прикидываться ничего не понимающим... Будто это не ты грохнул на лестнице в подземелье нестабильный стихиальный накопитель, что привело в итоге к обрушению свода и завалу выхода.

— Не, это не я! — помотал головой Дэнис. — Как ты вообще мог на меня подумать?!

Собрался было ещё что-то вякнуть, да мигом заткнулся, когда рядом с его целой ногой, пробив тонкий снежный наст, в мёрзлую землю вонзилась оперённая стальная стрелка. фонтанчик из снежного крошева и мёрзлой земли. А я, с добродушной улыбкой на лице, перезарядил стреломёт...

— Давай так, — предложил я спустя некоторое время. — Ты выкладываешь мне всё как на духу, а я тогда не буду тебя убивать. — И скучающим тоном уведомил похоже ещё не готового покаяться в своих грехах Ленно. — По любому ведь всё расскажешь... Пусть и после долгой и мучительной пытки...

Дэнис, явно вознамерившийся и дальше нести чушь, поперхнулся и захлопнул рот. И бессильно скрежетнул зубами. Скосил взгляд на висящий на поясе длинный охотничий нож, но не стал за него хвататься. Не дурак, как я и полагал...

— Дай слово, что оставишь мне жизнь, — мрачно буркнул он наконец, отводя взгляд от нацелившегося ему в левое колено стреломёта.

— Вот так бы и раньше, — усмехнулся я. И мигом посерьёзнел: — Пусть демоны заберут мою душу, если я нарушу своё слово и не сдержу данного тебе обещания.

— Это всё братья, — помолчав немного, выдал Ленно.

— И зачем им это понадобилось? — поинтересовался я.

— Да ради денег, зачем же ещё, — пожал плечами предатель. — Кто-то им заплатил за то, чтобы ты исчез, вот они и придумали эту афёру...

— Так целью был всё же я, а не Стив?.. — хмуро протянул я.

— Ты, — подтвердил Дэнис. — Стив, так, за компанию, и за длинный язык, попал...

— И кто же заказал братьям моё исчезновение? — продолжил расспросы я.

— А я знаю? — вновь пожал плечами мужчина. И неохотно сообщил: — Кто-то очень богатый... Если уж мне братья сотню золотом обещали, то страшно подумать сколько эти жадобы с заказчика поимели...

— Но это не Угрюмый меня заказал? — уточнил я.

— Не, точно не он, — помотал головой Дэнис. — Я с Хайнсами был, когда они к нему ходили, перетирать насчёт тебя. — И, помолчав, добавил. — Старик тогда заявил, что мы опоздали малость со своими претензиями. Парней-то он своих угомонит, а вот оплаченный заказ отменить не может. Угрюмый же к тому времени сподобился порастрясти воровскую казну и пригласить специалиста из гильдии убийц для твоего устранения. Похвалялся, что аж из столицы нашего герцогства человек вскорости приедет... Кровавый мясник по кличке Ночная Тень...

"А ты становишься жутко популярным в определённых кругах!" — вроде как польстил мне в открытую ухмыляющийся бес, глядя на мою вытянувшуюся физиономию.

"Слишком уж популярным..." — проворчал я в ответ. И задал Дэнису последний интересующий меня вопрос: — Так, значит, вы знали о том, что в подземелье сидит лич и решили этим знанием воспользоваться?

— Лич?! — ненаигранно изумился тот. — Не, про лича никто не знал...

— Точно? — с угрозой переспросил я.

— Да точней некуда! — торопливо заверил меня Дэнис, с опаской косясь на вновь нацелившийся на его ногу стреломёт. — Все думали, что там просто мертвяков без счёта сидит! И древней нежити среди них хватает! С которой вам вдвоем ни за что не справиться! Там же лет шесть назад полусотенный отряд Франца почти целиком схарчили!

— Ну ладно если так, — задумчиво покивал я. И поднялся с валуна. Сказав Ленно: — Что ж, Дэнис, прощай тогда...

— Эй, ты же обещал меня не убивать! — воскликнул он в страхе, видя, что я направляюсь к нему.

— Я и не собирался, — хмыкнул я, наступая на край лука, лежащего меж двух камней. — Твои сородичи, волки, сами это сделают... Слышишь, как воют...

Древесина под моим весом хрустнула и Дэнис остался с одним ножом против всего жестокого мира. Который так безжалостен к беззащитным, окутанным манящим запахом страха и крови людишкам...

* * *

В ту ночь я не делал большого привала. Отошёл немного от стоянки Ленно, подкрепился его припасами, и дальше потопал. Да так и шёл до самого следующего вечера, делая лишь краткие остановки, чтоб перекусить и чуточку стихиальной энергии потребить.

Не знаю, что меня гнало вперёд, не давая покоя, — то ли горечь от осознания неистребимой подлости отдельно взятых личностей, готовых предать за жалкий медяк, то ли желание поскорей добраться до заводил устроивших эту подставу, дабы поквитаться с ними. Факт в том, что за эти полтора дня я, считай, три дневных перехода сделал... И оставалось мне до Римхола всего ничего.

Если бы ещё на следующий день не повалил снег... И я не заплутал... Точно бы через двое суток был бы в городе. А так пришлось идти наобум, придерживаясь лишь полагаемого верным направления.

Увы, это было лишь начало моих бед. По мере приближения к равнине, становилось всё теплее. Отчего я, наконец, перестал походить на снеговика, в коего почти превратился за время непрекращающейся метели. Вместо этого став гротескной ледяной скульптурой... А когда пронзительный ветер с мокрым снегом сменился настоящим ледяным дождём, я уж не знаю на кого стал похож...

И в своём превосходном тёплом плаще я к тому времени полностью разочаровался. Нельзя его таскать в такое ненастье. Ибо становится он совершенно неподъёмным — тяжелее полного латного доспеха. Я б, наверное, в конце-концов не выдержал и бросил его, если бы не чёткое осознание того, что без плаща будет ещё хуже. Моя пластинчато-сегментная броня превосходно защищает от когтей и клыков разной нежити, но не от дождя.

Последние мили перед закатом я проделал кляня всех на свете. Угрюмого и его шайку, братьев Хайнс, Дэниса Ленно, всех сумеречных драконов скопом, ну и, конечно, беса. Измаялся — страсть. Даже поглощения стихиальной энергии не особо то помогали.

Хорошо ещё ума хватило перейти в сумерках на обычное зрение, благодаря чему удалось приметить отблески света чуть впереди и много левее направления моего движения.

Какое-то жильё... А там тепло... И еды полно...

Резко ускорившись, я сменил маршрут и направился к близлежащему поселению. А то, что это не одиночный костёр каких-нибудь охотников у меня не было никаких сомнений — слишком уж много отблесков видно на значительном расстоянии друг от друга.

Так и оказалось. К небольшой деревеньке я вышел. Верней, к высоченному тыну, окружающему её. Пришлось ещё топать вдоль ограды в поисках ворот... Под и не думающим униматься ледяным ливнем...

Ворота были под стать тыну — здоровенные и высоченные. А сбоку от них — крытая дранкой вышка, с большой масляной лампой, раскачивающейся на ветру. И никого живого...

— Эй! — заорал я, постучав по воротам кулаком. — Люди! — И ещё раз: — Люди!

Ошибочка вышла. Вышка, оказывается, была не пустой. Прятались просто от ветра за её дощатой оградой-парапетом двое взрослых парней. А когда я во второй раз крикнул, да по воротам с силой бухнул ногой... Так сразу и повысовывались.

— Ты хто? — не сумев толком разглядеть меня, стоящего в тени ворот, задал откровенно глупый вопрос один из них, с вытянутым рябым лицом.

— Не видите что ли — Тёмный Ангел! Собственной персоной спустившийся к вам сегодня с гор, дабы сеять ужас и древнее зло! — не нашёл я ничего лучше, как зло брякнуть в ответ.

На миг на вышке воцарилось ошеломлённое молчание. А затем рябой, растерянно вопросил: — Хто?..

— Путник, блин, голодный, холодный и уставший, кто же ещё! — не выдержав, рявкнул я. И язвительно осведомился: — Или вы кого-то другого ожидали увидеть у ворот в такую непогоду? — После чего нетерпеливо потребовал: — Открывайте уже, наконец, ворота, пока я их не вынес к демонам!

— Ща... Ща откроем... — почесав в затылке и переглянувшись с товарищем, пообещал один из сторожей селения.

Ждать мне пришлось довольно долго. Настолько долго, что, не вытерпев, я вновь начал орать и колотить ногой по воротам. Такое ощущение, что эти двое слезли с вышки и отправились по домам — спать. Исчезли и с концами...

Когда за воротами, наконец, зашебуршались, я был уже злой как собака на весь белый свет. Люди ж, поди, сейчас в местной таверне сидят, греются у камина, с кружкой пива или кубком вина в руках, а я тут торчи за оградой, мокни, как бездомный пёс...

Помимо рябого и его дружка, за воротами обнаружились ещё двое мужиков, возрастом постарше. Да с четырьмя волками какими-то, как мне показалось в первый миг, на поводках.

— Входи уж... Тёмный Ангел... — усмехнувшись, проворчал один из старших, когда собаки не проявили никакого интереса ко мне, разве что, поворчали малость — для порядка. Не учуяли, получается, во мне нежить или нелюдь какую. На тех-то они иначе реагируют... Чем небогатые селяне и пользуются, обходясь без всяких там анархов и прочих дорогих магических вещиц определяющий тёмных тварей.

— Спасибо, — буркнул я, шагнув вперёд. И отрывисто спросил: — Таверна?.. Или постоялый двор?.. Где остановиться?.. — Добавив сразу же. — Заплатить у меня есть чем.

— Не, ничё такого у нас нет, — покачал головой пригласивший меня за ограду мужик.

— Да у моих можешь остановиться, — встрял рябой парнишка. — Моя комната всё одно всю ночь будет свободна, а поутру я найду, где притулиться.

— А где, говоришь, твой дом? — немедля поинтересовался я.

— Да вот он, — махнул тот рукой, указывая на третье подворье от ворот. — Рядом совсем...

— О, и правда недалеко, — согласился я, и не мешкая устремился к этому дому. А то жрать так хочется, что просто спасу нет... Припасы ведь ещё позавчера все вышли... А дорога была такой трудной...

Договориться о постое с вышедшим из дому рыжебородым мужиком мне не составило труда. Один серебряный ролдо перекочевал из моего кошеля в мозолистую ладонь хозяина и приняли меня со всем радушием. Даже баньку немедля истопили, чтоб я мог стужу зимнюю из себя веничком выбить. Но, главное, стол накрыли прямо-таки пиршественный. Поняли, наверное, по моим голодным глазам, что накормить меня нужно от души. Ибо иначе быть беде...

Два дня я в этом гостеприимном доме провёл — отъедаясь и осыпаясь после нелёгкого похода. А на третий, когда прекратился дождь, сговорился с рыжебородым Стумом, что за ещё одну серебряную монету, тот меня в Римхол на телеге отвезёт. Ну никакого желания у меня не было ещё двадцать миль, на которые я промахнулся в пути, до города брести. Лошади проще — у неё четыре ноги...

Уже час спустя я похвалил себя за предусмотрительность. Ибо уводящая с хутора дорога после трёх суток дождя превратилась в эпичное нечто. Где даже молодой откормленной кобылке Стума приходилось нелегко. А я, да с такой немалой ношей за спиной, просто сдох бы, наверное, бредя по эдакой грязище и с чавканьем проваливаясь в неё чуть не по колено.

Когда выбрались на старый торговый тракт, стало, конечно, полегче. И лошади и нам. Но всё одно до Римхола мы добрались лишь к закату солнца. Едва успели до закрытия ворот.

По идее, городские стражники должны тщательно проверять всех прибывающих на предмет: их принадлежности к роду людскому, наличия запрещённых к владению вещей, а так же товаров облагаемых выездной пошлиной, для исчисления оной. И строго в поименованном порядке. Но римхольские служивые, похоже, руководствуются другим уложением "О стражницких обязанностях". Потому как первым делом они заглянули в телегу, и, переглянувшись, посетовали на отсутствие товара. Ну не считать же им пару охапок сена, да мешочек овса? Анарх же, эти горе-стражи и вовсе задействовать не стали, удовольствовались взглядом на мирно спящего в конуре старого-престарого пса. После этого доблестные городские защитники решили докопаться до меня... Видимо посчитав меня поисковиком, отбившимся от своих, из промышляющих в окрестных горах. Пришлось бросить им золотой. Иначе бы не отвязались так быстро. А мне страсть как хочется добраться кое до кого поскорей... Свалившись как снег на голову.

Въехав в город, мы не сразу направились к "Драконьей голове". Сначала я велел Стуму подкатить к одной интересной лавке, расположенной близ городского рынка. Где, не торгуясь, приобрёл себе защитный оберег, способный погасить единичный удар заклинания третьей ступени. На нормальный амулет, увы, наличных денег не хватило. И до завтра ничего с этим не поделать, так как единственный банк в Римхолле, меняющий слитки на монеты, по ночам не работает.

Впрочем, я не особо-то и огорчился, что так вышло. Защитный амулет вообще лучше не в обычной лавке покупать, а у церковников. Визит к которым у меня запланирован на более поздний срок... А пока хватит мне и оберега, чтоб исключить возможные неприятные неожиданности. Если вдруг мне не обрадуются...

Прогромыхав колёсами по мостовой, наш немудрёный транспорт подкатил к "Драконьей голове". Я легко спрыгнул с телеги, развернулся, достал продолговатый свёрток, стянутый ремнями. Повесив змеиный посох на левое плечо, кое только и было свободно, так как на правом обретался стреломёт, взял в руки свой походный мешок. После чего, по доброте душевной, вновь предложил Стуму переночевать в таверне, а не у проживающей в Римхоле родни. Но тот, ухмыльнувшись, опять отказался, несмотря на то, что я обещал сам всё оплатить. Очень уж ему хотелось потолковать со своей тёщей с глазу на глаз, без жены... Ну что поделаешь, не бывает людей без недостатков. Стум, вот, полаяться страсть как любит...

— Ну ладно, бывай тогда! — усмехнувшись, махнул я на прощанье рукой рыжебородому хуторянину.

— И тебе счастливо оставаться! — кивнул Стум, щёлкая вожжами. И укатил прочь.

А я поднялся на крыльцо "Драконьей головы" и, решительно толкнув дверь, зашёл внутрь. Остановился. Неторопливо обозрел зал и, почти сразу же углядев за одним из столов тех, кто мне требовался, радостно осклабился. На месте, гадёныши... Ну, держитесь!

Сделав несколько шагов, я уронил глухо загремевший мешок у стула вышибалы, велев ему:

— Присмотри.

— Эй, Стражник, а стреломёт?! — крикнул он мне уже вдогонку, когда опомнился и перестал тупо пялиться на мой мешок.

— Потом, — не оборачиваясь, кратко бросил я вышибале. Чем тот и удовлетворился, так как не стал предпринимать попыток задержать нарушителя неписанного правила — не являться в кабаки и таверны с оружием в руках.

Братья Хайнс, заседающие по обыкновению со своими дружками-приятелями, тоже заприметили меня, направляющегося к ним. Побледнели как-то сразу, разволновались, переглядываться начали. Но к моменту, когда я подошёл к их столу, уже взяли себя в руки, скрыв шок и потрясение за маской изумления и удивления.

— Стайни, ты уже вернулся?! — воскликнул Руперт. И тотчас недоуменно вопросил: — А где Стивен и Дэнис?

— Ну-ка, исчезли отсюда, — ничего не ответив на вопрос младшего из братьев, негромко велел я сидящим с Хайнсами их сотоварищам по охоте на драконов.

— Ты чё, попутал, сопляк?! — когда до самых тупых дошло, что я сейчас сказал, немедля привстал со стула один из них — самый крупный.

— Исчезли отсюда, — с холодком повторился я, не сводя взгляда с сидящих рядом магов. И равнодушно добавил, снимая с плеча стреломёт. — Или выкину ваши трупы с порога...

— Оставьте нас, — чуть дрогнувшим голосом отослал Гейдрих своих людей, беспокойно заёрзавших на стульях при виде направленного на них стреломёта. — Нам со Стайни нужно перемолвиться наедине.

— Правильное решение, — криво усмехнувшись, похвалил я входящих в отряд братьев Хайнсов недоумков, молча поднявшихся и без лишних препирательств перебравшихся за пустой столик по соседству. И, перехватив стреломётную машинку за ремень, подвесил её, как и намеревался, на спинку стула. За этим ведь и снял оружие с плеча. А вовсе не для того, чтоб пострелять всех присутствующих, как похоже решили некоторые.

— Так где, всё-таки, Дэнис со Стивеном? И что с накопителем, нашли? — переглянувшись с братом и откашлявшись, начал Руперт, пока я возился с ремнями, стягивающими один интересный продолговатый предмет, закутанный в чёрную материю.

— Стивен погиб, а Дэниса уже, наверное, волки сожрали, — отсутствующим тоном уведомил я его. И, справившись, наконец, с перевязью, вытряхнул на стол перед братьями змеиный посох из плаща лича. А сам преспокойно уселся на стул, взирая на ошеломлённых магов.

— Что... Что это?.. — аж посерел Руперт, старающийся отодвинуться подальше от пылающего чёрным огнём камня в пасти змеи.

— Как что? — вроде как удивился я. — Не видишь что ли — посох мёртвого мага. Вон же и лапа его. — И ласково эдак, что никак не вязалось с кровожадной улыбочкой на моём лице, продолжил: — Так сколько вам, говорите, посулили, за то что скормите живых людей мертвякам?..

Гейдрих первым сообразил, что дело начинает отчётливо нести тухлятиной. И мгновенно воздвиг вокруг стола отсекающий звуки "Малый полог тишины", представший перед невольными зрителями переливающимся в свете ламп полупрозрачным пузырём. Впрочем, поздно. Шепотки уже ушли гулять по залу...

— Что ты несёшь, Стайни?! — тут же прорычал, разыгрывая возмущение и гнев старший Хайнс. — Кто вас мертвякам скармливал?! Ты сам на это дело подписался!

— На дело, а не на подставу, — хмыкнув, поправил его я. И перебил пытающегося что-то сказать Руперта: — Не надо. Только не надо пытаться впарить мне какую-нибудь туфту. — После чего, откинувшись на спинку стула, лениво сообщил братьям: — Дэнис во всём сознался, когда я его отловил.

— Он тебя, очевидно, зачем-то обманул, — быстро переглянувшись с братом, веско обронил Гейдрих.

— Точно! — кивнул Руперт. И укоризненно посмотрел на меня: — А ты взял ему и поверил...

— То есть, по-хорошему сознаваться не желаете? — перебив его, уточнил я. И безразлично пожал плечами, протягивая руку к лежащему на столе змеиному посоху. — Хорошо, тогда сделаем по-плохому... Пусть Святая Инквизиция вами занимается...

— Погоди, Стайни, погоди! — повысил голос Гейдрих, не дав мне, начавшему подниматься со стула, спокойно уйти. И со злым прищуром глаз молвил: — Ты что же решил, что мы позволим тебе так вот запросто поклёп на нас возводить?.. Нет, милый друг, нет, за свои слова придётся отвечать...

— Не вопрос. Если надо будет — отвечу, — словно и не заметив сокрытой в словах Гейдриха угрозы, равнодушно уведомил их я. И с неприятной улыбочкой подбодрил магов, от которых явственно потянуло эманациями стихии Земли: — Ну что же вы? Давайте же, попытайтесь напасть!.. Предоставьте мне законный повод убить вас прямо сейчас...

— А не чересчур ли ты самоуверен, Стайни? — ощерился Руперт.

— Я неслабого лича вынес, считай, в одного... — согнав с лица ухмылку, проникновенно начал я. И кивнул на змеиный посох, лежащий на столе, как доказательство моих слов. После чего с кровожадным оскалом заключил: — А парочку никудышных магов, не дотягивающих даже до четвёртого ранга, просто порву как котят...

Гейдрих отчётливо скрипнул зубами. Да и Руперт особой радости от моих слов не выражал. Однако нападать на меня никто не спешил. Размышляли братья, прикидывая свои шансы...

— Ну же! Решайтесь уже! — грубо поторопил я их.

— Нет, — глядя на мой сжавшийся кулак, облачённый в латную перчатку, покачал головой Гейдрих, обращаясь к своему брату, начавшему медленно-медленно отодвигаться от стола. И Руперт застыл. А старший Хайнс словно сдулся, поник, и, отведя взгляд от моих горящих жаждой схватки глаз, медленно и с крайней неохотой выдавил из себя:

— Чего ты от нас хочешь?..

— Перво-наперво, я хочу знать, кто вам меня заказал, — моментально отреагировал я, чуть расслабляясь. Так ведь и думал, что братья-маги быстренько сознаются, едва на горизонте замаячит перспектива вступить в смертельную схватку с неясным исходом или очутиться на справедливом инквизиторском суде...

— Этого мы не знаем, — помолчав, глухо выдавил из себя старший Хайнс. И вскинул руки, когда я, нахмурившись, вновь потянулся за посохом: — Мы правда не знаем! Так как общались только с доверенным лицом заказчика!

А Руперт добавил: — Нам известно лишь то, что желает твоей смерти некто очень богатый и влиятельный. Судя по всему, какой-то аристократ...

— И что, никаких имён? Ничего? — уточнил я. На что братья отрицательно помотали головами, всем своим видом выражая искреннее сожаление по поводу того, что они не могут сдать мне заказчика убийства и свалить всё или очень много на него.

— Жаль, жаль... — задумчиво протянул я. И немедля задал следующий интересующий меня вопрос: — Не пойму только, зачем вам самим было влезать, придумывать всякие глупости с походом? Подождали бы просто пока меня местные бандюги прикончат... Или, в крайнем случае, подсобили бы им незаметно малость...

— Заказчик мог оказаться недоволен таким поворотом событий, — посмотрев на брата и тяжело вздохнув, ответил Гейдрих. — Так как его пожелания были недвусмысленны — всё должно выглядеть так, будто ты просто исчез. Растаял в безвестности. Пропал. Раз и навсегда. Чтоб в случае чего — комар носу не мог подточить. — И, помолчав, добавил. — К тому же, у заказчика непременно возникли бы к нам вопросы, в случае, если бы твоя смерть произошла без нашего непосредственного участия... Как минимум он потребовал бы свои деньги назад. А мог бы и обидеться...

— А злить человека, который способен заказать убийство даже из-за сущей ерунды себе дороже, — влез Руперт.

— Из-за какой ерунды? — мигом насторожился я.

— Ну, когда мы поинтересовались у доверителя заказчика, что заставило его господина обратиться к нам с такой просьбой, он ляпнул что-то типа — не смерду, мол, немытому нюхать прекрасные цветы... — ответил младший из братьев.

— Цветы?! — сначала полезли у меня брови на лоб, а затем я недоумённо нахмурился: — Причём здесь какие-то цветы?.. — Но тотчас же оборвал себя, поражённый одной пришедшей в голову догадкой: — Погодите-ка... — И нетерпеливо вопросил: — А речь шла вообще о цветах? Или о каких-то конкретных?.. О розах там, к примеру... чёрных...

— Да, точно о розе он и говорил! — встрепенулся Руперт.

— Вот же... — не сдержавшись, грязно выругался я, осознав, что моя догадка касательно причин неприязни неизвестного богатого и влиятельного человека оказалась верна. Дело-то всё в наглых и кощунственных посягательствах одного простого стражника на руку и сердце самой невероятной, изумительной и обворожительной благородной девушки Империи... Леди Кейтлин ди Мэнс... Очевидно, кому-то из их аристократического круга сама мысль о возможной связи между ничтожным смердом и Чёрной Розой Империи — как серпом по известному месту.

"И это только начало! — радостно уведомил меня открыто скалящийся бес. И не преминул поддеть: — А я ведь тебя, осла, предупреждал... Что за эту киску тебе башку свернут!"

"Это мне и без всяких умников блохастых было понятно ещё тогда, при самой первой встрече с ней..." — мрачно пробурчал я. Никаких иллюзий по этому поводу у меня вообще никогда не возникало. Благородные сэры и из-за куда менее красивых девушек, нежели Кейтлин, на дуэлях насмерть режутся, да наёмных убийц к соперникам засылают.

"Так может, разумней будет не ждать, пока тебя и в самом деле прибьют воздыхатели этой ди Мэнс, а отказаться от глупой затеи жениться на ней и свинтить куда-нибудь подальше пока не поздно?.. — спросил сдвигающийся поближе к моему левому уху бес. Да тотчас предложил: — А вместо дурацкой охоты на сумеречника лучше куда-нибудь в Аквитанию махнуть! — И, блеснув глазками, заговорщическим шепотом добавил: — Там можно заглянуть в гости к лапочке Энжель... И самым тщательнейшим образом... Не пропуская ни четверти дюйма обнажённого, трепетного девичьего тела... Сличить златовласку со своей копией — лисичкой Элис... — После чего, видя, что я начинаю потихоньку закипать, поспешно уверил меня: — Конечно, исключительно дабы удостовериться, не напортачили ли чего там маги, создавая её подобие!"

"Заткнись, скотина! Ни в какую Аквитанию мы не попрёмся!" — раздражённо потребовал я, нещадно давя внезапно вспыхнувшее в душе желанием взаправду пообщаться с Энжель. А всё поганец-бес... И моё слишком развитое воображение, моментально нарисовавшее донельзя соблазнительную картинку проведения полного досмотра одной очень привлекательной молодой особы. Такой разврат представился... Что я лишь огромным усилием воли удержался чтоб не сглотнуть слюну. Сразу вспомнилось и то, что девушки у меня не было давным-давно...

— Так что, Стайни, разойдёмся при своих? — кашлянув, привлёк моё внимание старший Хайнс.

— Ну давайте попробуем... — задумчиво молвил я в ответ, и недобро сощурился, показывая своим собеседникам, что договориться и обойтись без смертоубийства будет непросто. Хотя ещё по пути сюда, хорошенько всё обдумав, решил отказаться от кардинальных решений в отношении подлых братцев. Увы, но город не лес... Грохнуть кого-нибудь вообще без каких-либо последствий не выйдет. И, несмотря на всю справедливость такого поступка, проблемы с законом возникнут у меня нешуточные.

— Если мы поклянёмся своими бессмертными душами, что больше не будем как-либо вредить тебе, это тебя удовлетворит? — поразмыслив, осторожно спросил Гейдрих

— Не-а, — криво усмехнувшись, покачал я головой. И любезно пояснил, отчего меня не устраивает такой вариант: — С чего вам бояться нарушить данную, пусть и страшную клятву? Вы уже и так обрекли себя на вечные муки в Нижнем мире, предав своего ученика! — После чего, изобразив зевок, махнул рукой. — Да и потом... Двумя врагами больше — двумя меньше... Какая разница, когда их насчитываются многие сотни, если не тысячи? Так что ваши уверения в искренней дружбе мне не нужны. — И равнодушно предупредил: — А попытаетесь ещё что-нибудь провернуть — просто грохну.

— Мы тебя услышали, — покосившись на брата, хмуро подтвердил Гейдрих. А Руперт кивнул.

— Вот и отлично, — благодушно высказался я. И, осклабившись, потёр руки: — Тогда к делу! Сколько вам за моё убийство заплатили?

Братья Хайнс довольно долго думали, прежде чем ответить на столь каверзный вопрос. Но всё же выдали в конце-концов: — Пятьсот золотых.

— Так мало?! — искусно разыграл я возмущение, хотя это было непросто сделать, ибо названная сумма произвела на меня впечатление. Такие деньжищи...

— Ещё столько же заказчик обещал по выполнении, — не выдержав моего пристального взгляда, буркнул старший Хайнс.

— Так значит, речь идёт о тысяче золотых, а не о пяти сотнях? — уличил я их в существенной недоговорке.

— Да, — отвёл глаза Гейдрих.

— Ну что ж... — напустив на себя глубокомысленый вид, пробормотал я. И тут же, гнусненько улыбнувшись, выдал: — Тогда с вас две тысячи.

— Э-э... — опешили братья.

— Две тысячи золотом! Быстро! — склонившись над столом, с неприкрытой угрозой рявкнул я. — Или вам не жить!

— Но у нас нет таких денег! — воскликнул отшатнувшийся Руперт.

— Тащи сколько есть! — велел я. И приказал поднявшемуся вслед за братом Гейдриху: — А ты сиди здесь. — Когда же старший Хайнс упал назад на стул, жёстко сказал замершему у стола младшему: — Да, и не вздумай меня обмануть и оставить себе хоть что-то.

"Дави их, дави", — с азартом прошептал активно двигающий хвостом бес, который собственно и предложил план жестокого наказания Хайнсов, путём облегчения их нажитой за долгие годы мошны.

Но больше никаких внушений не потребовалось. Руперт в последний раз беспомощно глянул на брата и отправился за деньгами. И не рыпнулись даже! Видимо очень хорошо запомнился им тот случай с Молохом, которого я забил в мгновение ока. Так что, похоже, сумели трезво оценить свои невеликие шансы на победу надо мной. Разумеется, владеющие магией люди серьёзные противники для обычного человека. Но не в банальной драке, когда твой нос отделяет от кулака противника менее двух футов, а самое простое заклинание требует для своего воплощения серьёзной концентрации и времени почти целую секунду. Совсем иное дело маги боя, умение которых заточено под контактные схватки. Но Хайнсы не они...

Спустя пять минут Руперт вернулся. Притащив в руках небольшой, искусно декорированный малахитом сундучок. Поставил его на стол передо мной, и открыл махоньким ключиком.

— Это все наши деньги, — глухо сообщил он, демонстрируя лежащую в сундучке стопку векселей и два туго набитых кошеля поверх них. — Тысячу двести семьдесят золотых ролдо...

— Отлично, — широко улыбнулся я. А затем, стерев улыбку с лица, холодно сказал: — А теперь пишите расписку на недостающую сумму. — Уточнив. — На семьсот пятьдесят золотых.

Братья ничего на это не сказали. Только с откровенной ненавистью глянули на меня. Но этим всё и закончилось. Написали они требуемую расписку, с обязательством погасить долг перед её владельцем в три четверти тысячи золотых. А подошедший к нам по моему приглашению владелец таверны заверил как свидетель документ. На том мы с убравшимися подобру-поздорову Хайнсами и расстались... Перебрались они за стол к своим дружкам и стали с ними о чём-то перешёптываться, изредка бросая злобные взгляды в мою сторону. Но я и ухом не повёл. Ведь скоро всем тёмным личностям в этом городе будет совсем не до меня...

— Моя прежняя комната свободна? — уладив свои дела, сразу же обратился я к хозяину "Драконьей головы".

— Да, — кивнул тот, косясь то на змеиный посох, то на стоящий рядом раскрытый сундучок.

— Тогда я её сразу на месяц сниму, — решил я, доставая и развязывая один из принадлежавших ранее Хайнсам кошелей. А то надоело уже таскать вещи туда-сюда. Ранее ведь, чтоб не платить попусту за комнату во время своего отсутствия, я всё у Атеми дома оставлял. Но теперь, учитывая моё очень-очень сильно возросшее благосостояние, такая экономия уже ни к чему.

— Тогда два серебряных ролдо с тебя, — быстро счёл Калвин. И неловко пожав плечами, добавил: — И вперёд... Ты уж извини...

— Да ладно, — отмахнулся я от него, доставая из кошеля жменю золотых монет. Отсчитал шесть и подал их Калвину.

Тот сначала нахмурился, глядя на чрезмерно большую сумму, а затем его лицо разгладилось. Догадался, очевидно, что к чему.

— А, всё же решился карту взять!.. — с оттенком удовлетворения произнёс Калвин. И пообещал: — Сейчас принесу.

— Да не надо, — ленивым взмахом руки остановил я собравшегося отправиться за картой владельца таверны. И, напустив на себя самый простодушный вид, выдал: — Я ж её ещё в прошлый раз запомнил!

— Ка... Как запомнил?.. — банально отвисла челюсть у ошеломлённого моими словами тьера Труно.

— Да вот так, — пожав плечами, с деланным безразличием ответил я, сам с трудом сдерживая ухмылку.

Оставив в покое глупо хлопающего глазами Калвина, я взялся за лежащий на столе змеиный посох. И по-быстрому замотал его обратно в плащ лича. Чтоб зловещий магический предмет не мозолил людям на улице глаза, заставляя шарахаться в стороны от меня и бежать за инквизиторами.

Повесив, как и ранее, посох на одно плечо, а стреломёт на другое, левой рукой я ухватил сундучок братьев Хайнсов. Было ухватил. Почти коснулся крышки рукой — и тут же её отдёрнул, ощутив лёгкий угол-укус насыщенной стихии Земли. К которой примешивалось ещё что-то... Заставившие кончики пальцев мгновенно похолодеть. Покосившись на братьев-магов, усиленно изображающих полное безразличие ко всему происходящему за моим столом, я криво усмехнулся и покачал головой. И аккуратно, не касаясь стенок сундучка, вытащил из него кошели и все векселя. Да немедля рассовал добытое по внутренним карманам плаща. Ещё раз с усмешкой посмотрел на едва не скрипящих зубами Хайнсов, и был таков. Просто оставил содержащий какую-то хитрую магическую ловушку сундучок на столе, цапнул за лямки свой походный мешок, до сей поры мирно пролежавший возле стула вышибалы, и пошёл прочь. В смысле — отправился на мансардный этаж таверны, размещаться на постой.

Но в снятой комнате я совсем недолго пробыл. Разобрался только со своими вещами, да и вышел с изрядно полегчавшим мешком. В котором лежали лишь: мешочек с алмазами, слиток золота, стопка векселей, переложенных из карманов плаща, долговая расписка Хайнсов и прихваченный из подземелья клочок бумаги. Ну и начатый кошель с монетами я ещё прихватил. На случай если кто-нибудь из местных продажных стражников привяжется ко мне по поводу открытого ношения оружия.

И в зале таверны я тоже не задержался, хотя кушать уже очень хотелось. Вышел на улицу, поднял ворот плаща, чтоб ветер не задувал, и потопал на окраину города. К Атеми.

А там посложней пришлось. Всё Дедово семейство так обрадовалось, увидев меня... Что насилу отбился от приглашения остаться на ужин и рассказать о том, что со мной приключилось за последние дни. Непросто очень и от застолья увильнуть и не обидеть при этом хороших людей. Но дела не ждут...

Из всех хранящихся в доме Атеми вещей я забрал лишь одну. Самую ценную в данный момент. И, пообещав забрать остальное завтра, быстро покинул дом. Спросил лишь, уже на пороге, где мне инквизиторов отыскать...

После этого мне пришлось возвращаться в центр Римхола. К одному неприметному двухэтажному зданию близ городской церкви.

"Ныкайся!" — поднимаясь на высокое каменное крыльцо, велел я бесу, брюзжавшему всю дорогу и отговаривавшему от глупой затеи сунуться в логово святош.

С легким хлопком нечисть исчезла, а я глубоко вздохнул, собираясь с духом. И решительно протянул руку к бронзовому кольцу на двери.

На мой стук вскоре выглянул какой-то пацанёнок лет двенадцати-тринадцати в простой домотканой одежде. Наверное служка...

— Отец-предстоятель здесь? — спросил я. А когда с любопытством разглядывающий меня мальчишка утвердительно кивнул, сказал, доставая из кармана заблиставшую в ночи Звезду Света и удерживая её за цепочку в вытянутой руке: — Пойди, доложи ему, что его срочно хочет видеть человек с таким знаком.

— Ага, щас! — отмер мальчуган и опрометью бросился внутрь дома. Даже дверь за собой не закрыл. Чем я и воспользовался, пройдя в холл.

Недолго ждать пришлось. Спустя буквально минуту по лестнице со второго этажа скатился смахивающий на колобка мужичок-толстячок в сутане. Да не один, а в компании четверых дюжих братьев-инквизиторов, облачённых в чёрные, с багряным окаймлением, хламиды. Ну и последним явился служка. Но тот не спустился в холл, а остановился наверху лестницы, обратившись в слух.

— Почему она светится?! — не поздоровавшись и даже не представившись, требовательно вопросил чересчур упитанный святоша. Впившись при этом взглядом в Звезду Света, которую я, после недолгих размышлений, повесил себе на шею.

— Что? — удивлённо уставился на него я, никак не ожидавший такого вопроса.

— Почему твой знак доблести светится, указывая на наличие поблизости проявлений Тьмы?

Склонив после этих слов голову, я с интересом уставился на излучающую яркий белый свет Звезду. Вот, отказывается, отчего она так засияла... А вовсе не из-за того, что сегодня выпала тёмная безлунная ночь!

Опомнившись, я поднял взгляд на старшего инквизитора, и коснувшись левой рукой торчащего из-за плеча свёртка, туманно объяснил: — Это-то меня к вам и привело... — И доверительным тоном обратился к толстяку в сутане: — Где мы можем с вами поговорить без лишних глаз и ушей?..

Отец-предстоятель Мортис, а это был именно он, судя по его сходству с данным мне Торвином Атеми описанием, на мгновение сощурился, пристально разглядывая меня. А затем, неожиданно расплывшись в добродушной улыбке, заверил: — Конечно, конечно, найдётся у меня место для доверительной беседы, брат во Свете. — И очень вовремя предложил, а то я уже малость струхнул, полагая, что меня хотят принять в здешних застенках-подземельях: — Давай поднимемся в мой кабинет.

— Давайте, — легко согласился я.

А старший инквизитор, посторонившись и указав мне направление движения рукой, отрывисто бросил своим подчинённым: — Свободны.

Кабинет отца-предстоятеля римхольского отделения ордена "Несущих Свет" оказался небольшим и очень простенько обставленным. Никаких там бюро из красного или чёрного дерева, столов из морёного дуба, огромных кожаных кресел, и толстенных кашмирских ковров на полу. Мебель из обычной лиственницы, стулья даже не мягкие, а ступать приходится по травяным дорожкам. В общем, полное отсутствие роскоши. Странно даже, учитывая облик святоши, явно не отказывающего себе в маленьких радостях жизни...

Прикинувшись эдаким добродушным дядюшкой, отец Мортис спокойно наблюдал за тем, как я устраиваюсь. Не торопя и не мешая, просто дождался пока я брошу свой походный мешок на пол у стола, повешу стреломёт на спинку стула, и сниму с плеча затянутый в чёрную материю продолговатый предмет. И разверну его...

— Откуда это у тебя?! — вскричал старший инквизитор подскакивая со стула и едва не опрокидывая при этом его.

— О, это довольно занятная история... — усмехнулся я, устраиваясь поудобнее у стола. И, посерьёзнев, сказал отцу Мортису, кивая на змеиный посох: — Об этом мерзком предмете и том, каким образом он попал в мои руки, я и хотел вам поведать...

— Хорошо, говори, — чуть успокоившись и усевшись назад на стул, разрешил святоша.

— Не так сразу, — отрицательно покачал я головой. — Думаю, будет вполне уместно, если к нашему разговору присоединится ещё одна заинтересованная сторона...

— О чём ты? — недоумённо нахмурился отец Мортис. — Какая ещё сторона?

— Отче, вам ведь, несомненно, известны негласно обретающиеся в Римхоле служащие Охранки?..

Разумеется, такими сведениями глава римхольских инквизиторов обладал. В чём я, впрочем, и не сомневался.

Однако пришлось прождать почти час, прежде чем люди отца-предстоятеля добрались до старшего служащего Третьей управы и передали ему приглашение незамедлительно заглянуть в гости. Ну хоть поужинал, да монастырского вина вдоволь напился, пока с отцом Мортисом серомундирника ждал.

И правильно, как выяснилось, сделал, что не стал отказываться от предложенного старшим инквизитором угощения. А то бы оголодал всерьёз. Так как разговор со святым отцом и асс-тархом Рабле сильно затянулся, завершившись уже глубоко заполночь. На один только обстоятельный рассказ всей этой истории-эпопеи с походом за кристаллом-накопителем ушёл не один час. Пришлось же всё в мельчайших подробностях поведать... Умолчав лишь о действительно несущественных деталях, не имеющих совершенно никакого отношения к делу. Ну и правда, зачем моим собеседникам, собственно, знать, что я поглотил два "Всполоха Тьмы", после того как сдох мой оберег? Или о проявившейся под истончившейся кожей перламутровой чешуе? А так, совершенно всё рассказал.

Вот только восторга моя захватывающая история у слушателей не вызвала. Оба мрачные стали, будто я о смерти их любимых родственников поведал. Ну да то и понятно — радоваться тут нечему, когда почти сотня людей в лапы тёмным угодила. Но скорей всего отец-предстоятель и серомундирник просто представили, как получат по шапке от вышестоящего руководства, когда то прознает о том, что творится в этих краях.

В развернувшееся оживлённое обсуждение того, что теперь делать, я почти не вмешивался. Разве что пару дельных советов дал. Например, предложив повязать разом главарей мало-мальски крупных шаек, а также их ближайших подручных, да хорошенько их допросить. Ведь ясно, что всего пара никому доселе неизвестных злодеев не могла организовать поставку такого количества живого товара. Нет, тут явно действовала весьма значительная группа злоумышленников... Так что наверняка во всём этом тёмном предприятии замешана одна из местных банд. Да и другие шайки можно смело прессовать. За сокрытие и пособничество. По любому ведь местная шпана что-то слышала, что-то видела, что-то знала... Но отчего-то никто из них не явился немедля к отцу-предстоятелю с рассказом о сношениях их подельников с тёмными.

А асс-тарха я, вдобавок, надоумил городской стражей заняться. А заодно и римхольским владетелем. Уж не содействует ли кто из них злодеям поганым? Иначе с чего допустили здесь такой бардак, что люди бесследно исчезают и никто о том ни слухом, ни духом?

Ещё один путь, долженствующий вывести на нужных людей, я измыслил в самый последний момент, перед тем как серомундирник ушёл. Предложив потрясти местное отделение банка, ссудную контору, принадлежащую братьям-духовникам, и всех подпольных ростовщиков на предмет получения золотых слитков подобных моему. Не могли же они исчезнуть бесследно? Ладно, алмазы могли оставить не перепродавая, но золото наверняка обернули в звонкую монету либо векселя. Я, во всяком случае, уже горел желанием избавиться от ценных, но очень уж тяжёлых слитков.

Так вот вечер и прошёл...

— А тебе есть где переночевать, Кэрридан? — обеспокоился отец Мортис, когда асс-тарх Рабле покинул нас. Да тут же великодушно предложил: — А оставайся-ка ты у нас! — И немедля воззвал к мальчишке-послушнику, что ещё тоже не ложился спать в столь поздний час. — Поль! Поль, приготовь одну из свободных комнат брату-паладину!

Едва не подавившись вином, которое потягивал время от времени из серебряного кубка, я замахал рукой, отказываясь от сомнительного удовольствия остаться на ночёвку у добрых-предобрых инквизиторов. А когда откашлялся, ещё и с жаром заверил отца-предстоятеля: — Нет-нет, у меня есть где остановиться! И комната уже даже оплачена!

— Ну как хочешь, — не стал настаивать отец Мортис. И спросил: — Тогда на этом, пожалуй, всё?.. Встретимся завтра вечером, обсудим первые итоги...

— Наверное да, — пожал я плечами и поднялся со стула. А затем, вроде как спохватившись, обратился к святоше: — Ах да, святой отец, чуть не забыл! — И, чуть помявшись для приличия, спросил: — Вы не могли бы мне посодействовать в приобретении магических предметов защитного характера?..

— Что конкретно тебе нужно? — остановившись у стола, осведомился старший инквизитор.

— Ну, как минимум амулет с "Кругом отражающего Света" и какую-нибудь безделицу поддерживающую кинетический щит... — выдал я свои чаянья и затаил дыхание.

— Хорошо, сейчас Поль принесёт всё что тебе требуется, — даже не задумавшись над моей просьбой, пообещал отец Мортис. Даже вопросов никаких задавать не стал. Хотя по идее должен был. Столь мощные магические предметы абы кому попало не раздают. Но я ж теперь вроде как паладин... как и все обладающие Звездой Света. Так что мне, наверное, можно...

— Отлично! — выразил я искреннюю радость таким поворотом дел и полез в свой мешок. За деньгами, понятно.

— Платить ничего не нужно, — сказал отец Мортис, догадавшись о моём намерении оплатить покупку. И кивнул на змеиный посох, который был отставлен после начала разговора в сторонку — к дальней стене: — Отпишусь, что выдал амулеты в качестве вознаграждения за него.

Поль, повинуясь указаниям отца-предстоятеля, быстро притащил откуда-то небольшую коробочку, в которой лежал защитный амулет в виде заключённого в украшенный тонкими рунными письменами золотой круг небольшого рубина, а так же медальон лунного серебра с вплавленной в металл алмазной звездой сияющей на небосводе.

— Здорово, — вновь порадовался я, немедля заграбастав магические предметы.

— Как ты и просил — "Круг отражающего Света" и кинетический щит пятого класса защиты, — уведомил меня отец Мортис. И, разведя руками, произнёс с извинительными нотками в голосе: — Увы, чего-то мощней у нас тут нет... Не требовалось как-то ранее...

— Ничего, ничего, мне и этого достаточно, — уверил я его. И усмехнулся, покосившись на украдкой трущего глаза и позёвывающего мальчишку. После чего указал на него взглядом святому отцу. На что тот незамедлительно отреагировал: — Поль, сейчас проводишь брата паладина до двери и немедленно спать!

— Послушник ваш? — проформы ради осведомился я у отца Мортиса, глядя на встрепенувшегося и энергично закивавшего мальчишку, показывающего что он, дескать, всё уяснил.

— Что? — сначала не понял инквизитор, погрузившись в какие-то раздумья. А потом, когда я повторил вопрос, он облегчено улыбнулся: — А Поль! — И отрицательно покачал головой: — Нет, не послушник. — А затем пояснил. — Сынишка моего брата. Я его перед поступлением на боевой факультет духовной семинарии натаскиваю. — И с отеческой гордостью объявил, глядя на племянника. — Тоже вот, хочет паладином стать и с оружием в руках род людской защищать от мерзкой нелюди, нежити и нечисти.

— Ну-ка, ну-ка, — вроде как заинтересовался я, мгновенно ухватившись за подвернувшуюся возможность вызнать кое-что очень важное для себя. И с эдакой подначкой спросил у Поля: — А скажи-ка, будущий рыцарь Света, у какой нелюди имеется чешуя цвета серого перламутра?..

— Ну... — откровенно растерялся мальчишка. Помялся с минуту, сосредоточенно размышляя, и, покраснев, опустил глаза: — Не знаю...

— Нет, всё-таки надо использовать в обучении розги... — с досадой высказался отец-предстоятель. И, укоризненно покачав головой, вздохнул: — Поль, ну как же можно забыть о таком? Ведь чешуя цвета серого перламутра имеется только у одного существа во всех трёх мирах! У истинного врага рода людского — Тёмного Ангела!

Отвесив челюсть аж до пола, я чуть не выдал себя! Повезло, что вовремя опомнился и сделал вид, что это я зеваю так широко! До того, как удивлённо уставившийся на меня инквизитор успел о чём-то спросить.

— Ладно, пойду я, спать охота — просто страсть, — быстренько распрощался я с гостеприимным отцом-предстоятелем и чуть ли не галопом убрался из его кабинета. И только лишь выбравшись на крыльцо и закрыв за собой дверь, позволил себе нервно хохотнуть: — Тёмный Ангел, надо же...

После чего покачал головой и потопал в "Драконью голову". Сожалея на ходу о том, что не удалось выяснить у святош, кто же я такой... Но тут уж ничего не поделать. Видать не слишком уж хорошо знаком с разными видами нелюди отец Мортис... Раз не смог припомнить ни одного обладателя перламутрово-серой чешуи кроме единственного и неповторимого Тёмного Ангела.

* * *

*

Два последующих дня пролетели как в лихорадке. Дел возникло просто невпроворот! И Святой Инквизиции я нужен, и Охранке, и городской страже... Всем моя помощь требуется. До того дошло, что еле удалось выкроить время на свои неотложные заботы! Но справился как-то. И людям подсобил, и свои делишки обтяпал.

Бес доволен будет... Тем что мы теперь в фаворе у духовных и светских властей, а основная часть наших денежек надёжно укрыта от воров в подземном хранилище римхольского отделения Основного Имперского банка. И таскать больше ничего не придётся. Золотые слитки переданы серомундирникам и святошам в обмен на звонкую монету, а долговая расписка братьев Хайнс отошла ссудной кассе братьев-духовников почти за всю указанную в ней сумму. За вычетом лишь доли малой — одной двадцатой. Реально выгодно вести дела с прижимистыми церковниками будучи паладином... Не будь у меня Звезды Света, как пить дать, стребовали бы за свои услуги по взысканию долгов как минимум четверть от указанных в обязательстве средств!

На третий день нужда во мне у всех как-то сама собой отпала. Отцу-предстоятелю Мортису подмогу прислали, в лице пяти инквизиторских троек и двух дюжин монахов из отпущенников. А в подчинение асс-тарху Рабле передали целую толпу дознавателей, спешно набранных по близлежащим городам, да полусотню конных егерей. Ну и городская стража резко работать начала, стараться, после того как служивых повыгоняли через одного. Так вот и получилось, что я оказался не у дел.

Впрочем, меня это ничуть не расстроило. Наоборот, я даже вздохнул с облегчением. Мне ж надо хорошенько отдохнуть перед предстоящим походом, сил набраться. А как это сделаешь со всей этой кутерьмой?

Так что после полудня, видя, что никто не спешит присылать за мной гонцов, я отправился в гости к Атеми. Как обещал. У них и пробыл до позднего вечера. Пока с Дедом и Гэлом потрепался, пока стряпни женской половины их семейства отведал, ночь и наступила.

Обратно, в "Драконью голову", шёл с приподнятым настроением. Приятно просто, так вот, отстраниться ненадолго от своих забот-хлопот и посидеть по-человечески за столом с хорошими людьми. Да и на улице красота такая... Тишь, да гладь. Ни пьяных шумных компаний, ни подозрительных личностей, ни непоседливых горожан. Только патрульные тройки римхольских стражников не спят — бдят.

Добравшись до таверны, я на некоторое время задержался в зале. Глинтвейна глотнуть, да отогреться с морозца. Ну никак у меня не получается, почему-то, привыкнуть к здешнему холоду...

Сижу я значит такой, о важном мыслю. Ну в смысле — не заказать ли себе ещё кубок подогретого пряного вина. И вдруг... Негромкий перестук каблучков, шорох материи, скрип отодвигаемого стула...

Вынырнув из пучины глубоких раздумий, я с удивлением обнаружил, что за мой стол присела какая-то особа женского пола. В багряном с тёмно-синими вставками платье из плотной материи. Довольно дорогом с виду. В коротеньких, едва прикрывающих запястья чернёных перчатках. Из кожи тонкой выделки. В примечательной иссиня-чёрной шляпе с бантом. Большущей. Поля которой спереди и сзади будто обвисают под собственным весом. Отчего при прямом взгляде лицо в лицо, мне виден лишь узкий подбородок незнакомки и её поблёскивающие ярко-алым перламутром выразительные губки. Ну и, понятное дело, от моего взора не ускользают и ниспадающие на плечи белые, с отдельными чёрными прядками, волосы, что нарочито неровно подрезаны.

— Хочешь... Купить у меня эту ночь?.. — негромко, но очень чувственно вопросила эта молодая особа, запрокидывая голову назад и устремляя на меня взгляд прекрасных тёмно-синих глаз, обрамленных длиннющими и чернющими ресницами.

Признаться, в первый миг до меня не дошло, о чём толкует незнакомка. Ибо поначалу я просто утонул в её совершенно бесподобных очах цвета ультрамарина... И лишь неимоверным усилием воли смог вынырнуть из этого омута... Что был для вящего эффекта бирюзовыми тенями подведён.

Только чтоб не молчать и хоть что-то сказать, протянул я банальное:

— Эм-м...

Подумав в это же время: "Явно кто-то из её предков с нелюдью согрешил! У обычных-то людей таких насыщенно-ярких глаз не бывает!"

Умело подкрашенные губки девушки чуть дрогнули, норовя расползтись в улыбке и я почувствовал себя донельзя глупо. Это и позволило мне собрать в кучу разбежавшиеся мысли и начать трезво воспринимать окружающий мир.

Скользнув отстранённым взглядом по прекрасному лицу незнакомки, я обратил внимание на её тонкую белую шейку. Вернее на украшение на ней. На узкую полоску чёрного шёлка, на которой располагалась круглая серебряная запонка-кнопка, со стилизованным изображением улыбающейся кошачьей мордочки. Приметный знак, который носят девушки из заведения располагающегося совсем неподалеку от "Драконьей головы". Из борделя под незатейливым названием "Игривая кошечка"...

Подняв взгляд, я с откровенным удивлением уставился на девушку. Нет, конечно, девицы из "Игривой кошечки" здесь нередкие гостьи, но эта так непохожа на них... Грубо говоря — совсем не тот класс. Вот в столичном салоне Жустин, среди двух дюжин самых красивых из доступных девушек империи, она бы смотрелась вполне уместно. Но не здесь. К тому же, чем дольше мы сидим и молчим, тем больше усиливается впечатление, что эта особа из благородных... Только они умеют так себя преподать даже ничегошеньки не сказав. Вот честно, обнаружься на пальчике незнакомки перстенёк с гербом — нисколечко бы этому не удивился.

Возможно, если бы жизнь меня не побила, я бы и не усмотрел в этом никакого подвоха. А так — сразу насторожился. Призадумался. Над тем, случайно ли появление прекрасной незнакомки за моим столом и чем мне это грозит. И аквитанские недоброжелатели отчего-то немедля вспомнились... Наверное оттого, что только им хорошо известен мой вкус. Отличный от предпочтений большинства мужчин, считающих дворянок хоть и смазливыми, но излишне стройными... Так что реши кто-то другой поймать меня на сладкую приманку, наверняка заслал бы девицу не такую красивую, а пофигуристей. Чтоб не робел, а сразу тащил её в постель.

Но, несмотря на возникшие подозрения, я просто не смог удержаться от адресованного прекрасной незнакомке вопроса. Слишком, слишком она хороша... С трудом подавив навязчивое желание облизнуться, само собой возникающее у меня при каждом взгляде на перламутрово-алые губки девушки, я всё же спросил у неё: — И... И во что же мне обойдётся это удовольствие?..

— О-о... Всего лишь в тысячу монет... — чуть слышно выдохнула она с загадочной улыбкой на устах.

И едва не рассмеялась, глядя на мои выпученные, как выброшенной на берег рыбы, глаза. А мне было совсем не смешно... Ибо в этот момент я боролся с лезущим наружу глинтвейном, пошедшим не в то горло. Не стоило в ожидании ответа прикладываться к кубку с пряным вином... Тогда не приключилось бы такой оказии...

Чудом справившись с собой и проглотив таки напиток, я прохрипел:

— Сколько?!

— Тысячу монет, — с явным удовольствием повторилась девушка. И добавила как само собой разумеющееся: — Серебром...

— То есть сотню золотом? — отдышавшись и немного придя в себя, уточнил я.

— Можно и так, — согласно склонила она свою прелестную головку и замерла, выжидательно глядя на меня.

"Вот борзота-то!" — возмущённо выдал бес, в три прыжка перебираясь с пола, куда он брякнулся, когда одна особа озвучила цену ночи с ней, обратно ко мне на плечо. И негодующе засопел: Тысячу монет серебром ей подавай! Да за них можно десяток таких красоток купить! Или даже два!"

"Да погоди ты!" — шикнул я на него, глядя во все глаза на незнакомку. С определённым интересом. Ведь озвученная ею сумма мгновенно развеяла мои опасения касательно подставы. Похоже, всё это взаправду и нет здесь никакого обмана...

"Чего ждать-то?! — возмутился рогатый. — Ждать, когда одна пронырливая и непомерно жадная девица окрутит и разведёт на немыслимую денежку одного внезапно разбогатевшего, но при этом нисколько не поумневшего осла?! — И принялся меня увещевать, нашёптывая мне на ухо: — Ну не будь ты этим самым вислоухим животным! Не тупи! Какая сотня золотых?! За что?!"

Разумеется, я мог бы ответить рогатому, за что затребована такая сумма, но делать этого не стал. Не тупой — сам догадается. Хотя, конечно, бес прав касательно некой чрезмерности запросов девушки... В случае если та действительно является одной из бордельных кошечек. Что вряд ли. Слишком уж чистенькая она... Не потасканная совсем... И больше походит на приличную девушку, никогда прежде не помышлявшую продажей своего прекрасного тела. Хотя бы потому, что будь у неё хоть мало-мальский опыт работы на этом поприще, она ни за что не решилась бы столько запросить. Хоть с умного, хоть с глупца. Ибо это абсолютно нереальные деньги.

Непонятно на что незнакомка и рассчитывала... Ведь тысячу серебряных ролдо, пожалуй, только совершенно невинной девочке благородного происхождения было бы уместно за утехи испросить...

— Решайся же!.. Решайся!.. — проникновенно подбодрила меня сидящая напротив особа. И, видимо почувствовав как-то, что я колеблюсь, торопливо выпалила, каким-то чудом исхитрившись при этом не залиться как маков цвет, а всего лишь чуточку покраснеть: — Любые фантазии за ваш счёт!

Я аж облизнулся, не сдержавшись, столько чувственного обещания было в голосе девушки. И подумал: "А почему бы и нет? Что, собственно, мешает мне принять столь заманчивое предложение от такой привлекательной особы? Деньги? Так их хватает. Да и держаться за них последнее дело. Не я их потрачу, так просадит поганец-бес. И не останется от них ничего, даже приятных воспоминаний. Да и вообще, может статься, отправившись через пару-тройку дней на дракона, я вовсе не вернусь... Так почему не оторваться напоследок?.."

"Ой осёл, ой осёл... — хлопнув себя лапкой по мордочке, закатил глазки бес. — Сотню золотых какой-то проходимке отдать... Когда за такую наглость её следовало бы примерно наказать! Раскрутив девчонку за медяк! У тебя ж есть для этого все способности!"

Но я на потуги нечисти привести меня в чувство не отреагировал. Ибо в этот миг, девушка окончательно склонила чашу весов в пользу принятия её предложения, с небольшой заминкой смущённо пообещав: — А если... А если ты сочтёшь уплаченную за ночь цену неоправданной, я верну тебе все монетки до единой!

Тут уж я со своими желаниями поделать ничего не смог. Ибо моя буйная фантазия мигом такую захватывающую картинку чувственного разврата нарисовала... Что я тут же подскочил со стула и предложил руку незнакомке: — Идём же! Идём!

А когда она поднялась и ухватила меня за локоток, чуть не волоком потащил её по лестнице на мансардный этаж — к себе в комнату. А то ведь от той ночи осталось всего ничего! Надо поторапливаться!

Ворвавшись в свой номер, я быстро захлопнул за собой дверь. И закрыл её на ключ, чтоб нам никто не смог помешать. После чего выжидательно уставился на свою гостью, чуть раскрасневшуюся за время спешного подъёма наверх.

— А деньги?.. — смущённо напомнила она, остановившись в двух шагах у меня — у стола.

— Ах да! — опомнился я, едва не хлопнув себя по лбу. И спросил, направляясь к сундуку, в котором хранились мои ценности: — А банковские векселя тебе подойдут? Или ты хочешь получить именно наличную монету?

— Векселя будут даже лучше! — заверила меня девушка.

Искоса приглядывая за ней, я быстро справился со стоящей задачей — отыскал в тонкой стопке ценных бумаг две, каждая из которых являлась обязательством на пятьдесят золотых ролдо. Просто захлопнув сундук, приблизился к девице и передал ей из рук в руки векселя. Она их, затрепетав, взяла... Постояла так, не сводя с меня пронзительного взгляда ультрамариновых глаз, вроде как собираясь с духом. И, нервно облизнув алые губки, медленно-медленно убрала полученные векселя в висящий на пояске замшевый мешочек-кошель. Свершая таким образом факт своей продажи... Пусть всего и на одну сегодняшнюю ночь...

Я с трудом сдержался, что не наброситься на девчонку сей же миг, таким провокационно-возбуждающим оказалось устроенное ею представление. Лишь огромным усилием воли удержал себя на месте, став за дальнейшим развитием событий наблюдать. А посмотреть было на что... Эта заалевшая прелестница, плавно сдвинулась влево и подняла правую ножку, поставив её на невысокий табурет. И потянула своё платье за подол... Медленно-медленно поднимая его... по лакированным красным туфелькам на высоком каблучке... по тончайшей вязи чёрных чулок... До коленка... И выше... Полностью обнажая свою красивую ножку. На миг остановилась, когда край пышного подола миновал кружевной верх чулка и скользнул по увязанной бантом широкой шёлковой ленте серо-стального цвета, что удерживала его. И, вспыхнув, шутливо пригрозила мне пальчиком, когда мой жадный взгляд коснулся проглядывающей из-под подола тонюсенькой полоски её ажурного нижнего белья...

А затем... А затем девушка вытащила тонкий стилет... прежде скрывавшийся под широкой шёлковой лентой. И с улыбкой продемонстрировала мне его крохотное лезвие — едва ли с мизинец размером.

— Это для самозащиты, — доверительно сообщила она в ответ на мой удивлённый взгляд, чем сразу же успокоила. И одёрнула подол платья. Заставив меня испустить горестный вздох. Ибо от шикарного зрелища прелестных девичьих ножек я был отлучён...

— Наслаждайся... — едва слышно прошелестел голосок девушки. С милой улыбкой, она чмокнула кончики своих пальцев и дунула на них, отправляя мне воздушный поцелуй. И — хлоп! Исчезла! А по мне хлестнула слабая волна состоящая из стихии Воздуха...

Минут пять я стоял, разинув рот и глупо хлопал глазами. Никак не мог в произошедшее поверить... Так меня ещё никогда не разводили... Даже самые наглые ворюги...

"Ну что, профукал денежки, осёл?" — проворчал бес.

"Ага... — растерянно протянул я в ответ. И, наконец опомнившись, перебил явно намеревающегося заняться чтением нотаций рогатого, мысленно воскликнув: — Да кто мог подумать, что она воровка?! Ещё и обладающая способностью к мгновенным пространственным переходам! Ведь все такие Одарённые известны наперечёт и находятся под строгим присмотром властей!"

"Что-то не похоже, что все", — съязвил бес.

"Да, как минимум одну такую персону Охранка проворонила..." — поскребя в затылке, вынужден был я согласиться с нечистью. И сердито засопел, как не так давно — бес. Обидно ж чуть не до слёз! Ладно, демон с ними — с деньгами, их не так жалко, страсть как расстраивает другое — то, что не удастся познать всю сладость близости с этой девчонкой. Предвкушения на счёт этого были такие... Что до сих пор облизываюсь.

Переживая невероятное разочарование, я с нескрываемой досадой произнёс: — Вот же... Получила от меня что хотела и моментом упрыгала! — И испустил мучительно-тоскливый вздох: — Наслаждайся... Чем наслаждаться-то?!

Хлоп! И новая волна стихиальной энергии ударяет в меня. А к моему горлу прижимается что-то холодное. И очень острое... Отчего я замираю, не рискуя шелохнуться. А сладкий голосок в это же время мурлычет мне на ушко из-за спины: — Жизнью, глупый, жизнью... Ведь сегодня ты не умрёшь... — А после небольшой паузы слышится многообещающее: — Я приду за тобой завтра...

Опять лёгкий хлопок, слабая волна Воздуха и я остаюсь один посреди комнаты.

— Э-э... — отмерев, растерянно проблеял я, и осторожно потрогал шею там, где к ней прижималось лезвие стилета. И непонимающе уставился на крохотное пятнышко крови на кончике среднего пальца.

"Что э-э?! — передразнил меня бес. И сообщил очевидное, то, что только начало до меня доходить: — Чуть не прирезали тебя, осла! — Но на этом его возмущение отчего-то резко иссякло и, задумчиво почесав один рог, он глубокомысленно выдал. — А может и не зря ты ей заплатил... Иначе она от обиды, что ты не сумел оценить её по достоинству, точно распустила бы тебя на ленточки..."

"Вот..." — выругался я про себя. И досадливо скривился, осознав как лопухнулся. Причём дважды! Один раз, когда посчитал незнакомку неопасной, а второй, когда предположил, что она простая воровка! А на самом деле девчонка наёмная убийца! И чрезвычайно опасная, учитывая её способность к телепортации! Тут ведь и понять ничего не успеешь, как тебе в спину вонзится острый нож!

Шагнув к постели, я без сил опустился на неё. И обхватил руками голову. Жуть же просто, жуть! Только уладил большую часть проблем, как на тебе — новая. Да похлеще всех старых! Ибо я даже представить не могу, как защититься от нападения такой убийцы... А то, что она завтра обязательно явится, чтоб закончить свою работу — нет никаких сомнений.

"Надо валить из этого поганого городка пока не наступило страшное завтра!" — побегав, побегав по столу и остановившись, напрямки рубанул бес.

"Будто это поможет! — покосившись на него, буркнул я. И спросил у рогатого: — Ну ладно, пусть удастся удрать и спрятаться от наёмной убийцы, но дальше-то что? — Да сам же и ответил: — А ничего! Рано или поздно найдёт! — И уже тише добавил: — Не эта, так другая..."

Покачав головой, я решительно поднялся с кровати. Нечего тут сидеть. Нужно что-то делать. Решать проблему. Пока охота на сумеречника вовсе не накрылась медным тазом. Вместе с моей жизнью.

На улице, на холодном ветру, голова у меня начала много лучше соображать. Да и успокоился я за время прогулки малость. Во всяком случае перестал так уж волноваться о грядущем визите обольстительной девицы с острым стилетом. Она ж наверняка не знает о том, что у меня есть кинетический щит пятого класса, который способен остановить бронебойный болт, выпущенный из крепостного арбалета в упор. Да и о том, что от магических ударов я защищён, ей неизвестно. Нет, будь убийца ещё и сильной магессой, наподобие Кейтлин, то она могла бы пробиться сквозь "Круг отражающего Света", но к счастью такое невозможно. Это известная особенность магов-портальщиков — вся сила их Дара сконцентрирована на возможности пространственных перемещений, а в ином плане они практически ничего из себя не представляют.

Так что потягаться я с этой злодейкой смогу... Главное не дать ей приблизиться вплотную, чтоб она смогла не ударить, а полоснуть по горлу ножом. Да и вообще — и не таких обламывали! Надо только подготовить ей тёплую встречу... И устроить веселье...

Добравшись до обители римхольского представительства ордена "Несущих Свет", я сразу же вломился к отцу-предстоятелю. У которого, как раз кстати, обретался и асс-тарх Рабле вместе с присланными помощниками. А с ними был и сотник римхольской стражи — тьер Бугум. Вот эту тёплую компанию я и порадовал дивной вестью об объявившейся в городе убийце, обладающей способность к телепортации.

— Только этого нам ещё не хватало... Людей и так слишком мало... — раздосадовано пробормотал асс-тарх, когда я выговорился. И обратился ко мне за уточнениями: — Так, значит наёмница — эффектная девушка лет двадцати, чуть выше среднего роста, очень стройного телосложения, синеглазая, с отбеленными прямыми волосами до уровня лопаток, да с пятью чёрными прядями?..

— Именно так, — кивнул я.

На что серомундирник скривился как от зубной боли и выговорил-сплюнул: — Судя по данному описанию, это Ночная Тень в Римхол пожаловала...

— Знакомая вам личность? — тут же сделал я стойку.

— Ещё как... — поморщился асс-тарх. И поделился с нами: — Из столицы герцогства постоянно приходят на неё ориентировки. И всё бестолку. Никак не могут её взять. Уже пятого руководителя регионального отдела переводят на нижестоящую должность за неспособность поймать эту невероятно наглую преступницу...

— И в чём же её наглость заключается? — опередил меня с вопросом отец Мортис.

— Да она не боится ничего! — в сердцах высказался один из присутствующих в комнате служащих Охранки, видимо не понаслышке знающий о "подвигах" Ночной Тени. — Вместо того чтобы действовать тихо, не создавая лишнего шума и не настораживая свою цель, она всегда заявляется к жертве открыто и уведомляет её о скорой и неизбежной смерти. Понятно, что начинается переполох — все управы на уши встают и ищут её сбиваясь с ног. Да только найти не могут. Исчезает она до условленного срока. А потом вновь появляется и убивает жертву, невзирая ни на какую охрану... За то нас столичное начальство уже загрызть готово!

— Вот-вот! — подхватил другой серомундирник. И махнул рукой: — Да что там говорить, если за её поимку уже "Звезду Героя" сулят!

— Ого! — впечатлило меня упоминание эдакой награды. "Звезду Героя" абы кому, да за какую-нибудь ерунду не дают... Это ж ненаследное дворянство сразу, и очень неплохое денежное довольствие до самого конца жизни...

В общем, послушав собравшихся, я чуток приуныл. Похоже, не стоит рассчитывать на действенную помощь Святой Инквизиции, Охранки и городской стражи в отлове одной синеглазой злодейки. А я так надеялся, что не составит такого уж большого труда её отыскать, благодаря столь приметной внешности. И совершенно зря... Ночная Тень не так проста и, очевидно, умеет хорошо скрывать свой облик. Раз уж её не поймали до сих пор служащие Третьей управы, несмотря на всё их желание.

Но недолго я кручинился. Подумал, пожал плечами и успокоился. Мне ж не привыкать делать всё самому и полагаться исключительно на себя.

А в целом поход к отцу Мортису оказался вовсе даже не зряшным. Ведь в результате разговора, мне из запасников ордена перепала одна совершенно уникальная магическая безделица. Охранный артефакт несущий магическое воплощение аж второй ступени — "Свет беспамятства". Которое сходно по своему действию с парализующими заклинаниями из сферы Жизни, но, в отличие от них, ещё и наглухо вырубает объект воздействия, а не только обездвиживает.

"Самое то, для охоты на наглых портальщиц! Уж теперь-то ей от меня не упрыгать!" — радостно подумал я, едва получил данный артефакт в виде большого чуть голубоватого кристалла флюорита опутанного серебряной нитью.

А асс-тарх Рабле, видя такое дело, новенькие кандалы мне презентовал. Стальные!

Так что вернулся я в "Драконью голову" довольный и преспокойно завалился спать. А на следующий день занялся запланированными делами, не став ничего отменять.

Сходил в банк, забрал из хранилища часть своих алмазов и двинулся с ними к ювелиру. К которому обратился за помощью в создании заготовки под будущее магическое изделие в виде браслета. В фантазии я мастера не ограничивал, потребовав лишь одного — разместить на этой вещи четырнадцать связанных попарно малых драгоценных камней и отдельно — большой. Чтоб в итоге, после того как над браслетом поработает ещё и маг, на одном предмете получилось семь сдвоенных вместилищ стихиальных энергий, сфер которых насчитывается ровно такое же число, и единичный накопитель.

Давно ведь пора было обзавестись такой полезной вещью, но то денег нет, то некогда. А теперь, если не дай Создатель, вновь придётся схлестнуться с Одарёнными, мне не придётся так туго. Не понадобится больше во время слияния с заклинаниями энергию из них в себя тянуть. Буду сразу сбрасывать её в соответствующее вместилище по внешней оболочке ауры, как меня наущал мудрый бес. А накопитель... Тот мне всегда пригодится. Наполню его стихией Света и буду поглощать её при надобности, если таковая возникнет, как в этот раз — после боя с личом.

Ещё я посетил лавку местного целителя. Где за непомерную сумму в шестнадцать золотых приобрёл все полдюжины имеющихся в наличии уникальных эликсиров восстановления. Тех которые рассчитаны на поддержку тяжелобольных, истощённых людей. Единственно подходящие мне эликсиры, так как созданы они из быстро усваиваемых высокоэнергетических компонентов, за счёт которых и обеспечивается моментальное насыщение тела жизненными силами. А не путём вытягивания оных из и так измождённого организма.

Ну и наконец, я стреломёт к мастеру-оружейнику оттащил. Чтоб тот проверил его на предмет неполадок или возможных внутренних дефектов. А то ведь машинке стреломётной тоже неслабо перепало в подземелье... Заодно и стрелками разрывными запасся с лихвой. Полсотни сразу взял. Ну и, не мудрствуя лукаво, прикупил ещё десяток стрелок с магическим воплощением объёмного действия, относящимся к четвёртой ступени — "Сжимающаяся сеть Света". Так, на всякий случай. Не верится, конечно, что вновь наткнусь в горах на лича или толпу мертвяков, но пусть будет.

Так за делами день и прошёл. И наступила ночь... Которую я с таким нетерпением ожидал. Чтоб наказать одну безмерно наглую особу промышляющую изведением людей.

Втихую договорившись с владельцем "Драконьей головы", я получил от него ключ от ещё одной комнаты — соседствующей с моей. Быстро поднялся к себе, и положив прямо посреди стола полученный от отца Мортиса артефакт насторожил его. Чуть постоял, подумал, глядя на активировавшуюся магическую ловушку. Ушёл бы сразу, да возникло чувство, что чего-то в этой композиции явно не хватает... И я, не сдержав ухмылки, аккуратно разложил на столешнице, рядом с кристаллом флюорита в серебряной паутине, поблёскивающие новеньким металлом кандалы... После отступил на шаг, полюбовался на дело рук своих, переглянулся с осклабившимся бесом, показавшим мне большой палец, и, широко улыбнувшись, удовлетворённо кивнул.

Затем я запер комнату и преспокойно спустился в зал, где, сев у самой стены, чтоб никто не мог неожиданно возникнуть сзади, неспешно и со вкусом поужинал. Насытился, но не ушёл. Посидел ещё немного, глинтвейна пару кубков выпил. В общем, упорно делал вид, что меня абсолютно ничего не беспокоит. Это на случай если в зале обретаются наводчики наёмной убийцы.

Наконец я счёл свою задачу по введению противника в заблуждение выполненной и поднялся из-за стола. Встал и, незаметно подав знак сидящим неподалёку людям — серомундирникам в гражданском платье, отряженным мне в помощь асс-тархом Рабле, побрёл к лестнице. Дошёл до своей комнаты, неспешно отпер дверь, открыл её и чуть погодя захлопнул. И тут же, стараясь ступать тихо-тихо, перебежал к другой двери — по соседству. Заскочил в этот номер, да осторожно, чтоб не дай Создатель не скрипнула, дверь за собой затворил.

С некоторым злорадством улыбнувшись, я не удержался и предвкушающее потёр руки, В точности повторив движения лапок беса, восседавшего на моём левом плече. И вытащил из ножен новенький, купленный на второй день после возвращения из злосчастного похода за накопителем, фальшион. Присел с оружием в руках на табурет и приготовился ждать.

Но даже измаяться не успел. Всего часа два или три так просидел, как слышу:

— Хлоп!

И плотная волна стихии Воздуха накатывает на меня... А в соседнем номере, что-то падает на пол...

— Ага, попалась! — возликовал я, подрываясь с табурета и выскакивая из комнаты в коридор.

Где и замираю, медленно опуская клинок, после того как раздаётся лёгкий хлопок и к моему горлу плотно прижимается нечто очень-очень острое...

А через мгновение, из-за моей спины провоцирующе-чувственно и в тоже время с оттенком веселья звучит до боли знакомый голосок: — Хочешь... Купить у меня ещё одну ночь?..

Не смея пошевелиться, я судорожно сглатываю. И хрипло вопрошаю:

— Сколько? Опять тысячу серебром?

— Нет-нет... — кажется улыбается стоящая позади меня наёмная убийца. И поясняет как несмышлёнышу: — Сегодня же вторая ночь... А значит стоит она вдвое больше...

— Ты вообще кто — убийца или вымогательница? — не выдерживаю я.

— Конечно же убийца! — немного возмущённо отвечает она. И шепчет: — Но мне платят такие деньги не за простое и банальное умерщвление цели... А за бесконечное отчаяние... злобу на своё бессилие... и липкий, пробирающий до самого нутра страх... За все те чувства которые испытывает обречённый, мечущийся и не находящий выхода, человек... Когда к нему приходит осознание того, что от смерти невозможно откупиться...

— Ну как такая красивая девушка как ты может быть такой жестокой?! — с горечью вопрошаю я. — Не понимаю...

— Это не я такая — это жизнь такая, — философски отвечает на это она. И смеётся. А потом интересуется: — Так что, будешь покупать ещё одну ночь или нет?

— Буду, — буркаю я. Куда деваться-то... Жить-то хочется.

— Деньги у тебя в комнате заперты в сундуке? — деловито уточняет эта злодейка.

— Да, — вздохнув, отвечаю я.

— Тогда брось на пол фальшион и идём, — немедля требует наёмная убийца.

Я выполняю её указание и выпускаю меч из руки. Всё равно он в данный момент бесполезен...

Фальшион звенит, упав на пол. Девушка немедля прижимается ко мне сзади, приобняв одной рукой за талию и продолжая фиксировать моё горло стилетом. И мы медленно-медленно движемся вперёд, к моей комнате. Входим. И сразу же направляемся к массивному сундуку на полу.

Я открываю своё хранилище, достаю жиденькую стопку векселей и нехотя передаю их особе с ножом. Причём у меня даже мыслей не возникает чего-нибудь отчебучить в процессе перемещения и изъятия ценных бумаг. Слишком уж профессионально действует наёмница...

Хлоп! И неприятное ощущение врезавшегося в горло острого лезвия исчезает. А улыбающаяся девушка возникает в трёх шагах передо мной. Отчего я почти забываю о потере двухсот золотых и облизываюсь, глядя на обольстительную девчонку. Которая сменила пышное платье на лёгонькие, облегающие, курточку и штаны и избавилась от своей огромной шляпы, явившись простоволосой. Отчего стала выглядеть просто сногсшибательно! И так доступно... Что у меня аж слюнки потекли!

Меж тем, эта прелестница, кося на меня ультрамариновыми глазищами, быстро просматривает векселя и отделяет от стопки один. И бросает его на стол, со словами: — Лишнего не беру! — А затем с улыбкой замечает, кивая на разложенные на столе рядом с охранным артефактом кандалы: — Вот почему я предпочитаю работать с целями-мужчинами. Все вы отчего-то желаете в первую очередь поймать меня, а уж потом убить... — Заливисто смеётся. И насмешливо добавляет, трогая ножкой в лёгком ботиночке неподвижно замершую на ковре чёрную кошку: — Кстати, Стражник, если ты не знал... Торговцы при продаже таких предметов обычно умалчивают об одной чудной особенности парализующих артефактов... О том, что они действуют на первое живое существо, угодившее в охраняемый периметр...

Хлоп! И была такова! А мне только и остаётся, что проглотить наполнившую рот за время разглядывания восхитительных девичьих прелестей слюну и, сжав кулаки, нецензурно выругаться.

"Не, её непременно надо примерно наказать! — высказывается донельзя возмущённый потерей ещё двухсот золотых бес. И кровожадно предлагает: — Поймать, выпороть, и продать в бордель!"

"Поймаешь её, как же!" — с нескрываемой досадой высказываюсь и я. И, чуть подумав, призываю образ неподражаемой ди Мэнс. Что моментом избавляет меня от чувства вожделения, возникшего по отношению к прекрасной убийце. У Чёрной Розы Империи соперниц нет... Она просто само искушение воплоти...

Помотав головой, отгоняя от себя ещё более обольстительную красотку, чем та, что несколько мгновений назад упрыгала с векселями на две сотни золотых, я решительно пошагал прочь из комнаты. Спустился в зал таверны. Где заказал чарку крепкого хлебного вина. И осушил её в два глотка. Шумно перевёл дух, бросил злой взгляд на людей асс-тарха, хотя они, в общем-то, ни в чём не виноваты, и заказал ещё выпить. После чего устроился за одним из столов и стал крепко думать. Измышлять новый план отлова безмерно наглой и самоуверенной наёмной убийцы.

Почти полночи просидел, прикидывая как мне всё это провернуть. Пока, наконец, не определился с дальнейшими действиями.

Сегодня я просто сглупил, положившись на заёмные средства, когда надо было рассчитывать только на себя и на свои возможности. Но больше такое не повторится. Отныне никаких дурацких парализующих артефактов, о работе которых мне известно лишь в общих чертах! Только и исключительно мои и без того немалые способности! К примеру, возможность одинаково хорошо видеть, как во тьме, так и на свету. Или чудовищная сила и скорость, не раз выручавшие меня.

Да в конце-концов, это просто обычная девчонка! А не монстр в человеческом обличии в отличие от меня... И хоть убей, не верится, что мне не совладать с ней в прямой схватке! Надо только не позволять этой злодейке заставать меня врасплох и появляться за спиной. А там... А там посмотрим чья возьмёт... Когда одна наивная особа обнаружит, что ей противостоит не обычный человек, а злобное, алчное до крови чудовище...

Минула ночь, наступил день. И я вновь с головой погрузился в приготовления к предстоящей охоте на сумеречника. Сходил к Гнату, сыну Юрека, и повторно договорился о том, что он проводит меня до владений ди Куэрто. Потом заглянул к Питу, владельцу мулов. И застрял у него на целый час. Ибо всё ещё опасающийся римхольских бандюг перевозчик, никак не соглашался отправиться со мной горы. Меньше чем за полсотни золотых ролдо. А меня такие запросы возмутили до глубины души. Да за эдакие деньжищи можно снарядить караван в дюжину повозок и сгонять его аж в Вольные Княжества, до которых отсюда больше тысячи миль! О чём я Питу и сказал, перемежая слова нецензурным высказываниями в его адрес. Вот целый час и ругались, пока я не сбил цену до двадцатки золотом.

Договорились, в общем, и с перевозчиком и с проводником. По сути, осталось лишь время выхода назначить. Но с этим я решил немного погодить. До того как разберусь с Ночной Тенью...

Ещё я в этот день к отцу Мортису заглянул. Вернул ему оказавшийся бесполезным в поимке злодейки-портальщицы артефакт со "Светом беспамятства". Я ж его с возвратом брал...

Но надолго в обители ордена "Несущих Свет" я не задержался. Так, перемолвился парой слов с отцом-предстоятелем и ушёл. Всё равно ничего радостного он мне не сообщил. Лишь руками развёл, посетовав, что его люди не нашли даже следов пребывания в городе девицы столь приметной внешности. Будто и не приезжала она никогда в Римхол...

А выйдя на порог, я чуть с асс-тархом Рабле не столкнулся. Который тоже тотчас состроил смурную рожу и порадовал меня известием о том, что нужного нам результата не принесли: ни прочёсывание города силами приданной ему полусотни конных егерей, ни опрос значительной части горожан. Хорошо спряталась Ночная Тень...

Без особого энтузиазма поблагодарив служащего Третьей управы за заботу, я в расстроенных чувствах оставил его. Теплилась ведь в душе надежда, что наёмную убийцу отыщут. Римхол это отнюдь не огромная столица герцогства — это совсем маленький городок. В котором новому человеку, а уж тем более столь эффектно выглядящей девице спрятаться очень нелегко. Но, увы...

И тем не менее, в банк за деньгами я принципиально не пошёл. Хотя в том сундуке, что стоит в номере таверны, у меня оставался лишь один вексель. На полсотни золотых. И кошель ещё с тридцаткой. А этого по любому не хватит откупиться ещё раз...

Поужинав, я поднялся к себе в номер. И принялся хитрую ловушку изобретать. Сдвинул к стене стол, поставил рядом с ним, в самом углу, табурет. Вещи все свои убрал, чтоб не мешались под ногами. Затем осмотрелся и удовлетворённо кивнул. Обнажил новенький фальшион, который третьего дня прикупил, сменив на него добытый в подземелье короткий клинок. И устроился с мечом на табурете, предварительно поставив на ближний край стола, что расположился по левую руку от меня, зажженную лампу. Попросил беса изменить мне зрение на магическое и затих в уголке. Поджидая злодейку...

Минул час. Другой. Третий... И ещё невесть сколько вслед за ним. Долгая зимняя ночь тянулась и тянулась... А Ночная Тень всё никак не объявлялась... Словно испытывая мою стойкость к тяготам и терпение. Я уж изъерзался весь, сидя на грубо сколоченном табурете. И позёвывать начал, борясь с сонливостью. Как тут... Хлоп! И слабенькая волна стихии Воздуха ударяет в меня...

— Хочешь... Купить у меня ещё и эту ночь?.. — чувственно и, как мне кажется, со скрытым ехидством произносит объявившаяся в трёх шагах от меня улыбающаяся синеглазая девица в облегающих курточке и штанах.

— Ты ещё первую сотню не отработала, — сердито буркнул я, выдавая заранее заготовленный ответ. И с ухмылкой кивнул на находящуюся позади девушки кровать. Чтоб у гостьи не возникло никаких сомнений, к чему я клоню.

— Что?! — изумлённо расширились глаза наёмной убийцы, на миг онемевшей. А затем она издала негромкий смешок: — А ты наглец, Стражник!..

— Да уж не наглей тебя, — не удержавшись, съязвил я, изготавливаясь к неизбежной схватке.

— А всякая наглость требует наказания... — сощурив глазки промурлыкала Ночная тень, словно и не услышав моих слов. И вдруг, просияв, предложила: — Стражник, а давай сыграем с тобой в одну забавную игру?.. Думаю, такому смельчаку как ты, она очень понравится...

— В какую ещё игру? — настороженно поинтересовался я, чуя в этом предложении какой-то скрытый подвох.

— Ну... — насмешливо протянула она, принимая эффектную позу, и провоцирующее медленно облизнула свои вызывающе алые губки, отчего во мне немедля вспыхнуло желание. И хитро-хитро улыбнулась.

"Улыбается, гадина...— сердито подумал я. — Сознавая, какое неизгладимое впечатление производит на меня".

Но вслух ничего не сказал. Ибо девушка успела раньше. Она, кротко потупив глазки, проникновенно выдала своим чувственным голоском, поражая меня в самое сердце: — Ловишь меня и обезоруживаешь... Получаешь право разложить в мягкой постельке... В полное своё удовольствие...

— А какие условия? — сглотнув слюну, недоверчиво осведомился я, с трудом удержавшись от того, чтоб не согласиться немедля.

— О, самые простые, — поднимая на меня взгляд смеющихся ультрамариновых глаз, ответила эта обольстительная провокаторша. Вытащила откуда-то из-за спины пару ножей-керамбитов, с хищно изогнутыми матово-чёрными лезвиями, над кромками которых клубилось грязно-серое марево. Крутанула клинки в руках, перехватывая их обратным хватом, и кровожадно улыбнулась: — Если же ты не сможешь этого сделать... То заплатишь за наглость. Болью и кровью... — Дала мне пару мгновений на то чтоб проникнуться жестоким обещанием и живо поинтересовалась: — Ну как, по рукам?

— Но ты тогда не перемещаешься за пределы этой комнаты, — изобразив усиленные раздумья, внёс я одну поправку в уговор.

— Хорошо, — легко согласилась девица.

— Тогда по рукам... — облизнувшись, хрипло выговорил я. И хлоп! Лампу погасил!

Комната резко погружается во мрак, а я стремительно срываюсь с места, и буквально в мгновение ока оказываюсь на расстоянии удара фальшионом от незваной гостьи. Но увы, взмах меча проходит втуне... В самый последний момент Ночная Тень уходит от атаки, грозящей ей попаданием плоскостью клинка по голове. С лёгким хлопком наёмная убийца исчезает. И возникает позади меня. Заливисто смеётся...

— Стражник-стражник... — с некой укоризной выговаривает она сквозь смех. — Неужели ты думал, что сможешь застать меня врасплох таким нехитрым образом?..

— Ничего такого я не думал, — уязвлённо буркнул я в ответ.

— Непра-а-авда... — протянула широко улыбающаяся девчонка, уличая меня во лжи. — Ещё как думал... Иначе с чего бы готовился так? Место себе обустраивал, лампу под руку ставил... Явно ведь надеялся, что неожиданная смена света тьмой заставит меня растеряться.

— Но... Но откуда тебе известно о моих задумках?! — воскликнул я, неприятно поражённый осведомленностью Ночной тени.

— Так я же всё время наблюдала за тобой, — снисходительно поведала мне девица. И ткнула указательным пальчиком в направлении потолка. — Через заблаговременно высверленную вон там дырочку... — После чего насмешливо заметила: — Все почему-то забывают о том, что над мансардным этажом почти всегда есть ещё и чердак. Пусть и совсем небольшой... Но достаточный для того, чтоб там можно было с комфортом разместить одной не слишком требовательной особе...

— Вот... — в голос выругался я, поразившись про себя неимоверной наглости наёмной убийцы. Которая всё это время скрывалась в буквально в паре шагов от своей цели!

— Т-ш-ш... Не источай ругательства попусту... — приложив пальчик к губам, тут же шепнула мне девушка. И широко улыбнулась: — Придержи их до более подходящего момента... Когда тебе будет не досадно, а невыносимо больно...

Меня аж перекорёжило всего от этого заявления наглой девчонки. Прямо-таки необоримое желание возникло её придушить... Стереть эту нестерпимо-самодовольную ухмылочку с прелестной мордашки Ночной Тени...

Но я сдержался. Не позволил обуявшей меня злости выплеснуться в смертоубийственном порыве. Хоть и непросто было это сделать... Спасла одна навязчиво крутящаяся в голове мысль — что чья-то смерть будет означать моё полное и безоговорочное поражение. Ведь если я не в силах осадить, не убивая, одну предельно опасную и исключительно наглую девицу, то уж тем более не смогу ничего поделать с другой, ещё более заносчивой и сильной. С ди Мэнс.

Неожиданно подумав, что всю сложившуюся сейчас ситуацию вообще можно рассматривать как тренировку будущих семейных отношений со стервой Кейтлин, я невольно рассмеялся. И, обретя душевное равновесие, уже снисходительно, с поощряющей улыбкой посмотрел на насторожившуюся девчонку с кривыми ножами в руках.

Ночная Тень недолго стояла, недоумённо пялилась на меня. Хлоп! И она исчезает с моих глаз. Чтоб практически в тот же самый миг возникнуть в шаге позади. Но я чего-то такого от неё и ожидал. Так что атака наёмной убийцы походит втуне, а сама она отскакивает назад, уходя от рассёкшего воздух лезвия фальшиона.

Не давая ей ни мгновения передышки, я гоню в угол эту наглую девчонку, что готова плясать под клинком. Уклоняется гадина, уворачивается, отступает. Не перемещается и не контратакует. Словно подходящего момента ждёт... Или просто не может использовать свою способность столь часто.

Ночная Тень стоит в углу. Напряжена. Не ожидала, видать, от меня такой прыти... Стоит и настороженно взирает на меня ультрамариновыми глазищами. Сжатые в кулачки руки подняты, в каком-то по детски трогательном защитном жесте. А из них торчат похожие на клюв хищных птиц короткие лезвия ножей-керамбитов. Которые совсем не внушают в сравнении с немалым лезвием моего меча.

Но это её выбор оружия. И я не собираюсь изображать благородство и браться за кинжал...

Сознавая, что так просто взять злодейку не выйдет, я и не думаю при последнем ударе поворачивать клинок плоскостью. Просто бью. Вернее, по сути, лишь изображаю удар, с тем чтоб, крутнувшись вокруг себя, перевести его назад. Туда где, несомненно, появится после перемещения злая девчонка. Она ж страсть как любит нападать со спины...

— Дз-зынь! — с протяжным звоном отлетает кусок от лезвия моего меча, отсечённый парировавшим его чёрным керамбитом. А другой нож, через миг, с заметным усилием миновав неистово замерцавший "Круг отражающего Света", взрезает мне левое предплечье. Крутнувшаяся же юлой Ночная Тень ускользает из угла, так и не воспользовавшись своей способностью к телепортации. И хищно улыбается, глядя на меня, зажавшего рукой неглубокую, но таки болезненную рану...

— Ну, как тебе? — с живейшим интересом вопрошает она.

Я не отвечаю. Ибо при взгляде на лишившийся доброй трети своего лезвия фальшион, на ум не приходит ничего окромя ругательств.

Резко ускорившись, я вновь атакую злодейку. Не давая ей ни мгновения передышки, нападаю и нападаю. Гоняю по комнате туда-сюда, не позволяя контратаковать. Пока вновь не загоняю в угол. И одновременно со взмахом меча прыгаю на Ночную Тень, с тем чтоб в стену вбить. Плевать на её ножи — переживу удар-другой. Главное что девице ещё хуже придётся, когда моя немалая тушка я врежется в неё.

Однако, в итоге впечатываюсь я в стену, а не в Ночную Тень. С лёгким хлопком и стихиальной волной она перемещается. И раз-раз! Полосует своими мерзкими керамбитами меня по спине! Заставляя от боли выгнуться дугой.

Взревев от злости пожалуй не хуже дикого зверя, я крутнулся, оборачиваясь. И вновь бросился на подлую гадину, что вечно нападает со спины. Атака, можно сказать почти удалось. В стремительном рывке достал я Ночную Тень... Подвёл лишь фальшион... Не выдержала честная сталь сшибки с несущим магическую составляющую оружием... Так что наёмная убийца уцелела. Лишь отлетела к стене, от мощного удара плечом. Но это её, к сожалению, не слишком-то потрясло... Даже не упала... И мгновенно прыгнула назад, на практически безоружного меня. С явным намереньем на ленточки распустить.

Тут уж я не смог сдержаться, и с чувством выругался. Мне ж пришлось отступать, отмахиваясь огрызком фальшиона от словно взбесившейся девицы! Которая за неуловимо краткий срок порезала меня чуть не в дюжине мест! Хорошо ещё, что усиленная до предела регенерация почти мгновенно затягивает раны, а то б я просто кровью истёк! И не схватить эту змею подколодную... Только задумаешь сцапать — хлоп! И нет её! Она уже за твоей спиной... Со злым, острым ножом... Да не одним.

— А ты неплох, Стражник!.. — вдруг одобрительно замечает отскочившая подальше от меня Ночная Тень. — Один раз даже почти достал меня... — И интересуется: — Талиар?..

— Типа того... — скалюсь я в ответ.

— Жаль только здесь он тебе не поможет, — замечает злобная девчонка. И, неожиданно стащив с левой кисти тонкую кожаную перчатку, демонстрирует мне раскрытую ладонь. На которой ярко горит насыщенно-зелёным Руна Ускорения... Магический аналог тех же эликсиров, позволяющих телу перешагнуть за пределы своих обычным возможностей.

Ночная Тень откровенно ухмыляется, глядя на мою вытянувшуюся рожу. А меня аж до самого нутра зло пробирает! Ибо нестерпимо видеть перед глазами эту буквально-таки лучащуюся самодовольством гадину! Которая просто глумится надо мной!

Буквально взбеленила меня ухмылочка донельзя наглой девчонки. Я даже частично утратил контроль над собой... Позволив подняться багровому туману и застить мне зрение...

Однако, к счастью, обуявший меня гнев не переродился в нечеловеческую ярость, требующую уничтожения всего и всея на своём пути. Повезло Ночной Тени... Что она девушка... Из-за этого, пробудившаяся в моей душе злоба быстро ушла. Рассеявшись без следа. Ведь подходящую и достаточно сильную для продолжения моего рода самочку убивать ни в коем случае нельзя. Ибо редкость это необычайная...

Так что остался во мне лишь холодный гнев, который не толкал на необдуманные поступки. Наоборот — помогал. Хотя бы тем, что резко обострил мои чувства. Сделав их непередаваемо развитыми. И глядя на злодейку, я вдруг отметил, как трепещут ноздри её точеного носика. И как часто вздымается грудь Ночной Тени, хотя она всеми силами пытается это дело скрыть.

"Кое-кому, оказывается, не так-то просто приходится! Несмотря ни на какие Руны Ускорения! Кое-кто не выдерживает заданного мной темпа, а для того и разорвал дистанцию! А не ради того чтоб поглумиться над противником!" — тут же пришло ко мне осознание истинного положения дел.

Злорадно, с торжеством улыбнувшись, чем немало насторожил девчонку, я направился к ней. Нагло, вразвалочку. Ничего не боясь и в то же время будучи готовым к схватке.

Хлоп! Она переместилась в дальний угол, так и не атаковав меня. Видимо не отдышалась ещё...

— Сдавайся на милость победительницы, — замерев там, ещё имела наглость предложить мне она. Пообещав при этом с нехорошим оскалом: — Тогда, так и быть, убью тебя... небольно...

Я улыбнулся ещё шире и принялся целенаправленно гонять по комнате Ночную Тень. На пространственные перемещения-то тоже силы у неё расходуются. А меня соответствующие всплески стихиальной энергии только бодрят. Я для вящего эффекта даже развернул во всю ширь свою ауру. Чтоб уловить побольше эманаций разлетающейся стихии Воздуха. И начал потихоньку ускоряться... Памятуя о том, что моё тело тоже не сможет поддерживать бесконечно выбранный темп.

Ночная Тень, похоже, просекла, что дело неладно и решила быстренько завершить начатое — прикончить меня. Запрыгала по всей комнате, сбивая с толку, и неожиданно атаковала. Успела, шустрая, пару раз несильно по рёбрам меня зацепить... После попыталась полоснуть по плечу, но тут её окутанные серым маревом хищные клинки впервые спасовали. "Круг отражающего Света" пробили, да. И бессильно скользнули по какой-то сверхпрочной броне, не в силах её пробить. Что до того изумило наёмную убийцу, что она даже упрыгать от меня не успела! Я её впервые схватил! И со всей дури в дальнюю стену запустил. Для вразумления...

Дощатая стена аж пронзительно заскрипела, с такой силой в неё врезалось девичье тело. А затем, ошеломлённая столкновением со столь жёстким препятствие Ночная Тень соскользнула вниз... Рухнув прямо на мою постель... Пару мгновений лежала неподвижно, а потом, видимо чуть оклемавшись, заворочалась-завозилась...

— Ты на спинку перевернись... — подсказал я похоже утратившей способность ориентироваться в пространстве девушке и настойчиво пытающейся проломиться через кровать куда-то вниз.

Она, приподняв голову и потрясся ею, послушалась моего совета. Перевернулась на спину.

— Умничка... — похвалил я девчонку, вперившую в меня, продолжающего стоять на месте, непонимающий и немного недоверчивый взгляд ультрамариновых глаз. Похоже злодейка никак не могла взять в толк, в чём же она ошиблась и как так получилось, что ей пришлось подобно птице полетать. Но давать ей собраться с мыслями, и уж тем паче позволить удрать, я не собирался. Для чего, облизнувшись, с плотоядной ухмылочкой велел лежащей на кровати Ночной Тени: — А теперь ещё штанишки сними... и ножки раздвинь...

Она зарычала. И буквально-таки слетела с кровати. Ну да я, в общем-то и не ожидал, что моя противница так легко признает своё поражение...

Пришлось выдержать целый шквал атак со стороны разбушевавшейся злодейки. И... И надо признать, мне пришлось бы туго, несмотря на мою сверхскорость и невероятную силу. Амулет-то с "Кругом отражающего Света" мигнул в последний раз и сдох, исчерпав свою энергию без остатка. И если бы не чешуя... Которая, похоже, теперь покрывала мои руки целиком. Полностью защищая от неизвестного магического оружия наёмной убийцы.

— Да кто ты, демоны тебя задери, такой?! — проведя ещё одну безрезультатную атаку, от которой я просто-напросто отмахнулся, зло прорычала девчонка.

— Ну, судя по всему, твой будущий любовник, — с нескрываемым удовольствием подначил её я.

Чем ещё больше взъярил Ночную Тень. Сходу взявшую такой темп, что мне оказалось непросто сберечь от полосующих ударов керамбитов горло и глаза... Похоже шуточки закончились, и наёмная убийца решила заняться мной всерьёз...

И тут, как назло, я начал ощущать нехватку сил. Того малого количества стихиальной энергии, что выплёскивалась в пространство при портальных перемещениях Ночной Тени, мне катастрофически не хватало... И даже всплески Тьмы, срывающейся с керамбитов при ударах по моей чешуе, слабо помогали. Энергия уходила в меня как в какую-то прорву, исчезая без следа. Пришлось немедля поднапрячься и расширить свою ауру до предела, чтобы поглощать абсолютно все изливаемые магические эманации. Отчего отростки-жгутики моей ауры, казалось, опутали всю комнату и даже проникли за стены, тянясь к голубой пелене охранного периметра таверны.

А Ночная Тень вновь попалась! Не успела упрыгать вовремя, и оказалась мгновенно схвачена мной! И из моих рук почему-то не смогла переместиться... Принявшись вырываться как обычная девчонка. Но не преуспела в своих попытках освободиться, так как я её крепко-крепко держал, заломив руки за спину.

Это был миг триумфа! Вдоволь насладившись ощущением трепещущей пташки в руках, вперившей в меня взгляд расширившихся до предела тёмно-синих глаз, я прильнул к её приоткрытым губам. С жадностью поцеловал, заглушая возмущённый писк. И отпустил... За что чуть не поплатился перехваченным от уха до уха горлом.

Ух каким гневным взглядом ультрамариновых глаз она меня наградила! А с каким пылом набросилась, полосуя воздух ножами... Я аж почти испугался за себя. Не, если б не покрывшиеся неуязвимой для её оружия чешуёй руки, это было бы реально страшно. Как пить дать — порезала бы меня на кусочки и ничего бы я с этим поделать не смог. Ну а так... Шансов победить у Ночной Тени нет. И свести всё к ничьей тоже. Учитывая, что она сама подставляется, не используя больше свою способность к пространственным перемещениям. Наверное, понравилось...

Воспользовавшись моментом, когда Ночная Тень чуть ослабила свой натиск, я вновь её заловил. Руки, сжимающие хищные ножи, за спину заломил. И к себе порывающуюся вырваться девчонку легко притянул. Вплотную. А когда она, замерев, слегка запрокинула голову, уставившись на меня расширившимися глазами, страстно поцеловал. На этот раз, не став Ночную Тень так быстро отпускать, как в первый... Растягивая удовольствие от чувственного поцелуя...

— Ах ты!.. — гневно произнесла прелестная злодейка, отскочив от меня подальше, едва я позволил ей вырваться. Несколько нервно облизнулась. И тут же прошипела, сузив глазки: — Где же ты сумел достать артефакт отграничивающий пространственные перемещения?!

— Что? — откровенно удивило меня это заявление. Я даже недоумённо нахмурился, сердито подумав про себя: "Что она несёт? Какой ещё к демонам артефакт?!"

"Да никакой, осёл! — уведомил меня фыркнувший бес. — Просто, похоже, твоя аура вытягивает всю энергию, прежде чем девчонке удаётся сформировать нужный закл!"

"Так это ж... Так это ж просто замечательно!" — расцвёл я. И осклабившись наградил замершую напротив меня девушку многообещающе-развратным взглядом. На что она ещё больше сузила глазки и покрепче обхватила рукояти ножей. Чуть пригнулась, словно готовясь прыгнуть на меня. И прыгнула!

Перехитрила... Не полоснула ножами, как намеревалась, и к чему я был готов, а каким-то немыслимым образом извернулась в полёте и ударила меня ногами в грудь. Отчего я аж к самой стене отлетел. Едва устоял. А Ночная Тень тут же прыгнула вновь, и давай ножами мельтешить, то к горлу примеряясь, то к рёбрам, то жилы на ногах подрезать норовя. Но я справился. Хоть и резанула мне эта гадина пару раз ногу и левый бок... Слишком шустрая и ловкая она, даже для меня.

Насилу разбушевавшуюся девчонку остановил. Атаку её сбил. И заловил. Вновь действенный приём с вывернутыми за спину руками повторил. Облизнулся, глядя на трепещущую в моих лапах Ночную Тень. И не отказал себе в удовольствии насладиться вкусом сладких девичьих губ. Что так манили меня, находясь близко-близко...

На сей раз, всё было похоже на настоящий поцелуй. Злодейка не очень-то и вырывалась. Уяснила уже для себя, похоже, что ей не собираются сворачивать шею, заловив. Так что просто замерла, предоставив свои нежные губки в полное моё распоряжение. Да ещё и, чуть погодя, начала понемногу отвечать на поцелуй... Растерялась, видимо, окончательно.

Чем я и воспользовался. Преодолев слабое сопротивление девушки, вынудил её поднять руки и ими за шею меня обхватить. После чего осторожно выпустил из оков своих лап тонкие девичьи запястья... И прежде чем она поняла, что её ничто не держит, заставил Ночную Тень прижаться ко мне поплотней. Поощрительно погладил её по спинке. А потом... А потом мои наглые лапы соскользнули на девичью талию... И чуть ниже. На такие приятно-мягкие округлости...

Суть творящегося не сразу до девушки дошла. Какое-то время у неё осмысление всего этого заняло. Пожалуй, целую минуту... Которую я просто наслаждался... С удовольствием целуясь со страстно обнимающей меня красоткой и без какого-либо стеснения бесстыдно лапая её...

Надо ли говорить, что, опомнившись, Ночная Тень взвилась до потолка и предприняла новую попытку моего максимально жестокого и болезненного умерщвления? О, девчонка была просто в ярости... И не понять, что её больше злило, сами мои исключительно наглые и развратные действия, либо то как бесподобно всё это выглядело со стороны — будто она сама вешалась мне на шею, дозволяя при этом откровенно ласкать себя.

Но, наконец, она угомонилась. Замерла, гневно блистая ультрамариновыми глазищами. Не сводя с меня убийственного взгляда, облизнулась. Дважды. Постояла так немного, с бурно вздымающейся грудью. И... И совершенно неожиданно метнула в меня ножи! Чуть не лишив меня глаз! Насилу сумел увернуться в самый последний момент! Ну не ожидал я такого, не ожидал! Ведь керамбиты абсолютно не приспособлены для метания. Но Ночную Тень об этом похоже не предупредили, продавая это оружие... И она научилась бросать кривые ножи точно в цель.

Пролетев надо мной, керамбиты с глухим стуком вонзились своими хищными клювами в стену. А Ночная Тень в тот же миг неожиданно прыгнула на меня. Наскочила прямо как кошка! Обхватила руками и ногами и впилась в мои губы!

Удивила, так удивила, что и сказать... Впрочем, такому развитию событий я был только рад. С удовольствием ответил на жаркий поцелуй своей противницы и немедля к постели её понёс. Остановился у кровати и, расцепив сомкнувшиеся на моей пояснице длинные ножки, вынудил Ночную Тень встать на них. Для того чтоб, не отрываясь от сладких девичьих губ, начать бесцеремонно расстегивать её штанишки...

Справился. И с неподатливыми пуговками, и со стаскиванием с точненых ножек обтягивающих штанин. Ну а тонкие шёлковые трусики с Ночной Тени сами как-то слетели...

И, забыв обо всём, я набросился на девушку. Которая, кажется, всерьёз вознамерилась продолжить нашу ненадолго стихнувшую схватку теперь уже в постели! Отдавшись с такой яростной страстью, что я был буквально ошеломлён её чувственностью.

Такого мне ещё переживать не приходилось... Словно дикая, необузданная кошка забралась ко мне в постель! Со столь невероятно страстными девушкам отрываться мне ещё не доводилось... Аж кровь вскипала в жилах от того, что вытворяла Ночная Тень, стремясь вымотать меня до изнеможения и занять доминирующую позицию.

Лишь ближе к рассвету, когда серая хмарь начала проглядывать в окно, мы малость угомонились, утолив самую первую страсть.

— Уже утро... — чуть отдышавшись, обронила девчонка, и, воспользовавшись моим крайне расслабленным состоянием, легко выскользнула из моих объятий. Принялась свои разбросанные повсюду вещички собирать и одеваться.

Так неохота было её отпускать... Я б такой, чтоб перекусить, да продолжить наши утехи. Но ночь, увы, закончилась...

Ночная Тень оделась спешно. Я не мешал, спокойно наблюдая за ней с постели. Но когда девушка, покосившись на меня, потянулась за своими завязшими в стене ножами...

— Не стоит этого делать, — предостерегающе сказал я. И добавил: — Завтра их заберёшь.

— Завтра? — отдёрнув руки от рукоятей керамбитов, удивлённо воззрилась на меня наёмная убийца.

— Ну да, — подтвердил я это, как само собой разумеющееся. И, ухмыльнувшись, пояснил недоумённо хмурящейся девушке, которая, похоже, ещё не осознала, что столь краткими воспитательными мерами в отношении неё никак не обойтись: — Это ведь была лишь первая ночь... А вторую ты ещё не отработала...

— Что?! — неверяще уставилась она на меня расширившимися глазами. И, стиснув кулачки, запинаясь выговорила: — Да ты... да ты... — После чего гневно бросила: — Я верну тебе деньги!

— Э, нет, — покачав головой, улыбнулся я. — Взяла — будь добра отработать.

Ночную Тень аж затрусило всю от злости. Я даже подумал, что девушка не сдержится и бросится на меня, дабы разорвать голыми руками. Но, к её чести, она совладала с собой. И, сузив до предела свои аквамариновые глазки, лишь прошипела дрожащим от ярости голоском: — Хорошо же, хорошо...

Лёгкий хлопок, и наёмная убийца исчезает. А я остаюсь один. Довольный... Как облопавшийся вкуснейшей сметаны кот!

Полежал я ещё малость в постели со счастливой улыбкой на лице и поднялся. Сразу запасную одежду из сундука достал, так как от старой после ночной схватки осталось одно название. Исполосовала ж Ночная Тень всё до чего смогла дотянуться вдоль и поперёк.

Уже начав одеваться, я вдруг замер. И глупая улыбка как-то сама собой сползла с моего лица. Скосив взгляд вниз, я ещё для уверенности провёл себя по шее. Но, как и следовало ожидать, глаза меня не обманули — и амулет с "Кругом отражающего Света" и медальон с кинетическим щитом исчезли!

— Вот ворюга!.. — потрясённо выговорил я, сходу догадавшись, кого следует винить в пропаже драгоценных магических побрякушек. — А ещё убийцей прикидывается!

"Я бы на твоём месте готовился к тому, что она вообще всё из твоей комнаты перетаскает! — язвительно фыркнул бес. — Явно ведь не успокоится, пока не отыщет артефакт не позволяющий её перемещаться".

"Думаешь?.." — нахмурившись, замер я. И тут же кивнул сам себе — ведь и правда, Ночная Тень не могла не быть заинтригована до крайности неизвестным способом блокировки её способностей. Девушки вообще жуть какие любопытные существа... Так что, можно смело надеяться, что эта встреча с ней была не последней. Ещё явится, невзирая на мои подначки... И защитный амулет с медальоном вернёт, куда денется.

Мысль о том, что Ночная Тень не удерёт, не прощаясь, здраво решив больше не связываться с таким непонятным мной, весьма вдохновила меня. Настроение вновь подскочило до заоблачных высот. Отчего, одевшись, и прихватив с собой ножи-керамбиты, я спускался в зал таверны напевая вполголоса разудалую песенку о Счастливчике Гарри, который не знал от девушек отказа.

Утолив голод, я не отправился сразу же спать, как поначалу намеревался. Хотя в комнату свою всё же заглянул. Да только чтобы плащ на плечи набросить и из сундука кристалл-накопитель забрать. С которым я и отправился к ближайшей магической лавке. Разумеется, сходу мне никто такой ёмкий накопитель не напитает, но достаточно будет восполнения и четверти его энергетического объёма. Главное, что мне этого на всю ночь хватит. Конечно, это немного нечестно по отношению к Ночной Тени... Но она уже взрослая девочка, переживёт.

Обтяпав это дельце, я вернулся в "Драконью Голову" и запрятал начавший источать бледно-голубое свечении кристалл-пирамиду назад в сундук, а сам ещё раз покушал. Ну и спать после этого завалился. Да так до самого вечера и продрых. Разумеется только после того как поручил бесу бдительно охранять мою тушку.

Спал бы и дольше, да прислуга меня разбудила за час до заката. Как я и наказывал. Чтоб иметь время искупаться, в порядок себя привести, и поесть до наступления темноты.

Провернув в темпе всё что планировал, я бутыль "Тёмной Лозы" в номер притащил, да два хрустальных бокала. Ну и кучу снеди. Обязательно ведь ночью захочется есть...

Разместив всё принесённое мной на столе, я воткнул назад в стену принадлежащие Ночной Тени керамбиты. А на них, подумав, повесил кандалы... Эдакий многозначительный намёк, для одной особы что решит схватиться за ножи. После этого я откупорил бутыль с вином, наполнил на две трети бокалы и с одним из них завалился на постель. Лежал, потягивая крошечными глотками превосходный напиток, и нетерпеливо ждал...

Прошло с полчаса после наступления темноты, когда в моей комнате раздался лёгкий хлопок. Ночная Тень не обманула мои ожидания и заявилась... Опять же простоволосая, в лёгких ботиночках, облегающей курточке и обтягивающих штанах. С крайне независимым видом прошлась по комнате, рассматривая всё и не глядя при этом на меня, и вообще упорно делая вид, что случайно здесь оказалась. А когда наконец остановилась, то с досадой пробормотала едва слышно: — Ну где же ты прячешь этот артефакт?..

Сделав вид, что ничего не расслышал, я встрепенулся и заговорил, причём мне даже не понадобилось изображать искреннюю радость от появления наёмной убийцы: — О, это ты? Здорово!

— Я это, я, — мрачно буркнула Ночная Тень, всё так же игнорируя меня.

— Это здорово, что ты заглянула ко мне на огонёк! — с воодушевлением продолжил я, не предпринимая даже попытки подняться с постели. И с подковыркой развил: — У меня ж тут такое дело, что без тебя никак... — Многозначительно замолк. А затем, когда девушка вспыхнула, в общем-то верно догадавшись куда я клоню, с удовольствием продолжил: — Кое-какие безделушки куда-то запропастились... Ты, случайно, не знаешь куда?

— Ты об этих что ли? — переведя дух, с деланным безразличием осведомилась девушка, доставая из кармана своей курточки мои амулет и медальон. И, фыркнув, небрежно бросила их на стол: — Не очень-то они и были мне нужны!

— Ну а мне пригодятся, — немедля поднимаясь с кровати, заявил я. Амулет и медальон со столешницы сгрёб, да в сундук бросил. Подальше от чьих-то вороватых ручек. Запер хранилище на ключ. Выпрямился, и повернулся лицом к девушке. Да и замер, будто только увидев её. Глядел-глядел на неё, пока она немного нервничать не начала и спрашиваю: — А ты почему в таком виде?

— В каком — в таком? — недоумённо нахмурилась Ночная Тень.

— В таком одетом, — любезно пояснил я. И назидательно заметил: — Перед тем как отправляться ко мне, тебе непременно нужно было штанишки снять!

— Это ещё почему?! — ожидаемо вспыхнула девушка.

— Ну... Для вящего осознания того, куда и зачем ты отправляешься, — охотно поделился я с ней своими рассуждениями.

— Ах ты!.. — задохнулась от возмущения моя прелестная гостья. И гневно воскликнула: — Да ни за что!

— А как же — любые фантазии за ваш счёт?.. — удивлённо приподняв брови, подначил я её.

Ночную Тень аж затрусило от ярости и негодования! Как не кинулась — не понимаю... Хлоп! И исчезла с глаз моих.

С четверть часа её не было. Я уж начал корить себя за слишком длинный язык, по воле которого остался без сладкого. Но Ночная Тень всё же объявилась вновь. Без штанишек на этот раз... И без курточки. Ну и разумеется без ботиночек. Видимо посмотрела на себя в зеркало и поняла, что будет так смотреться глупо. Так что оставила на себе одну лишь белую шёлковую рубашку. Коротенькую... Не доходящую и до середины бедра. И это с учётом того, что она натянута вниз до предела.

Один неосмотрительно сделанный этой глупышкой шаг вперёд и рубашка задирается. И моему жадному взгляду становится отчётливо виден самый краешек её белоснежного нижнего белья.

— Трусики, кстати, тоже следовало снять, — с улыбкой сообщаю я девушке.

Ночная тень вспыхнула. Замерла, неверяще глядя на меня. И, осознав, что я не шучу, исчезла...

Чтоб через несколько мгновений появиться вновь.

— Теперь доволен?! — в ярости прошипела она, гневно блистая ультрамариновыми глазами.

Я широко улыбнулся. И попросил девушку вновь натянувшую до предела рубашку: — Шажочек вперёд сделай...

Ночную Тень, судя по её виду, чуть удар не хватил от такого моего предложения. Что и говорить — странные всё же девушки существа... Прошлой ночью она Такое вытворяла, что у меня глаза на лоб лезли, а сейчас стесняется обнажиться и продемонстрировать себя во всей красе без нижнего белья.

Однако, поколебавшись, моя сверкающая глазами ночная гостья стиснула кулачки и всё же выполнила прозвучавшую просьбу. Сделала один крохотный шажок вперёд. И её коротенькая рубашка закономерно задралась... Явив моему нескромному взгляду донельзя пикантный вид.

— О да... — облизнувшись, выдохнул я. И, выдержав паузу, наслаждаясь ситуацией, с ехидством заметил: — Милая тьерра, несомненно, вы произведёте фурор, ходя вот так по гостям...

— Ах ты!.. — вскинув правую руку, замахнулась на меня кулачком разъярённая девушка. Отчего её рубашка совсем уж бесстыдно задралась, открыв моему жадному взгляду абсолютно всё.

Ну, а удар не прошёл. Я перехватил кулачок Ночной Тени левой рукой. А другой обнял и прижал к себе. И глядя в искрящиеся гневом глаза девушки, пылко поцеловал её. На что она с не меньшей страстью ответила, сразу же обвивая руками мою шею. Мне оставалось только воспользоваться моментом... И приподняв сию особу, я усадил её на краешек стола... Усадил так, что ей волей-неволей пришлось раздвинуть передо мной свои замечательные ножки...

* * *

*

"Не девушка, а настоящий ураган!.. Так здорово мне не было, пожалуй, даже с разыгрывающей из себя саму невинность лисичкой Элис... Оторвался прямо от души!" — благодушно подумал я, лёжа на спине и пребывая в лениво-сладостной неге. И покосился на прильнувшую ко мне справа Ночную Тень, на высоком чистом лобике которой блестели бисеринки пота, выступившего от столь продолжительных любовных утех. Всю ночь ведь мы кувыркались в постельке...

На моём лице сама собой возникла глупая улыбка, когда я припомнил отдельные, особо выдающиеся моменты нашей страстной схватки. Когда моя соперница совсем уж лишилась всякого стыда! И, не сдержав чувств, я с любовью погладил оккупировавшую моё предплечье девчонку по мягким белым волосам, так здорово гармонирующим с отдельными крашеными в чёрный прядями. А затем прислушался к издаваемым Ночной Тенью невнятным звукам.

— Пять тысяч серебром... Пять тысяч серебром... — шептала-мурлыкала она себе под нос, задумчиво водя указательным пальчиком правой руки по моей груди и кося ультрамариновыми глазами на воткнутые в стену ножи.

Отчего я на мгновение окаменел. Но быстро расслабился. И, широко ухмыльнувшись, принялся ласково поглаживать девушку по плечику, многозначительно поглядывая на висящие на стене кандалы и приговаривая: — Орден "Звезда Героя"... Орден "Звезда Героя"...

Тут уж Ночная Тень малость напряглась. А потом мы одновременно залились смехом. И хохотали как сумасшедшие минут, наверное, пять.

— Нет, ты всё же совершенно невозможный человек, Кэрридан! — стирая пальчиками выступившие слёзы, сумела наконец выговорить девушка.

— Ну уж какой есть, — широко развёл я руками. Что вовсе не сложно оказалось сделать, ибо девушка в процессе охватившего нас веселья перебралась на меня целиком.

— Да-а, убивать тебя никак нельзя... — как-то мечтательно что ли, протянула девушка, заглядывая мне в глаза. И, сладко потянувшись, чмокнула меня в губы. После чего глубокомысленно произнесла: — А упускать такого интересного человека тем более!

— Ты это к чему? — малость насторожился я. А ну как в одной прелестной головке какие-то матримониальные планы возникли?!

— К тому, что пора Ночной Тени обзаводиться собственной тенью! — взобравшись на меня полностью, и обвив мне шею руками, с чувством вымолвила девушка. И, нетерпеливо облизнувшись, счастливо засмеялась.

Смешно ей вишь ли стало, при взгляде на мою ошарашенную физиономию. Да и мои безуспешные попытки сорвать с шеи тонкие девичьи ручки, обратившиеся вдруг стальными канатами, её похоже, несказанно забавляли.

— Не бойся, тебе понравится... — страстно поцеловав, шепнула мне Ночная Тень, в тёмно-синих глазах которой начал разгораться алый огонёк, а во рту неожиданно обнаружились немалой длины клыки...

— Этого не может быть! — успел потрясённо воскликнуть я, прежде чем оказавшаяся вампиршей девица вцепилась мне в горло.

Словно огнём пронзило шею, и я вмиг лишился способности к сопротивлению. Всё тело разом охватило какое-то бессилие... И накатило такое блаженство, что не передать...

Что неудивительно впрочем. Слюна высших вампиров по сути такая же дурь, как эльвийская пыль или ледок, просто раскрывает свои свойства в полной мере лишь попав в кровь и действие её много сильней. И зависимость от неё точно такая же развивается... Моментально. Чем и пользуются эти твари... Вынуждая избранных людей, так называемых теней, обожать их и страстно желать, всюду следовать за ними и конечно же с радостью делиться своей кровью...

Неожиданно урчащая от наслаждения вампирша отпрянула от меня. Черты лица её исказились и она обеими руками схватилась за горло. И закашлялась моей кровью...

— Кха-кха!.. — только и смогла издать ставшая белой как полотно Ночная Тень, забрызгав меня всего. Попыталась вскочить. Но тут же упала, на подломившихся ногах. Забилась в конвульсиях, царапая себе удлинившимися когтями горло, раздирая грудь. И резко замерла. Застыла. А тело её начало стремительно чернеть. Истончаться... Рассыпаясь прахом... Пяти минут не прошло, как от страшной нелюди не осталось почти ничего... Один лишь чёрный пепел... Что словно жуткое покрывало устилал меня...

"Бес... — едва отойдя от одурманивающего воздействия вампирской слюны, обратился я к нечисти. И мысленно возопил, от избытка чувств: — Какого демона здесь произошло?!"

"Не видишь что ли — подохла кровососка!" — невозмутимо ответствовал рогатый.

"Это я понял, — сбавив тон, нетерпеливо перебил я его. — Но почему?!"

"Потому что жадная очень! — фыркнул бес. И осуждающе покачал лохматой башкой: — Такую кровь глотками хлебать... Молодая совсем, глупая... Дура! — А затем, покосившись на меня, с ехидством добавил: Притомилась видать сильно, бедняжка, вот и оголодала так!"

"Так её моя кровь убила?!" — растерялся я.

"Ага", — подтвердил бес.

"Значит, всё-таки я точно какое-то чудовище... — спустя какое-то время, поразмыслив, безрадостно констатировал я. И обратил, наконец, внимание на некую странность-несуразность в поведении беса. Его ведь ну нисколечко не удивило и не тронуло произошедшее. Словно он именно этого и ожидал. И тогда я спросил у поганца: Так а ты что, знал о скрытой сути Ночной Тени, что ли?

"Ну... Знал конечно", — отвёл глазки этот прохвост.

"А почему меня не предупредил?!" — немедля возмутился я.

"Так самому интересно было, что из этого выйдет!" — охотно поведал мне о причинах своего преступного молчания осклабившийся бес.

"Ну ты и скотина... — поражённо выдохнул я. И, прикинув что к чему, хмуро спросил: — А что, возможны были варианты?"

"Ну да, — кивнул рогатый. Да с важным видом начал просвещать меня: Не будь вампирша такой жадюгой, то может быть и выжила бы! Став при этом зависимой от тебя! А, учитывая, что ты, осёл, обязательно бы её, бедняжку, пожалел и простил, то так и таскалась бы она повсюду за тобой клянча капельку крови... И не отказывая тебе ни в чём! Как тень! Куда ты — туда и она! Хоть на охоту на дракона, хоть к Кейтлин в постель! — И блеснув глазками вдохновенно заключил: — Вот бы смешно получилось, да?!"

"Да уж смешнее некуда!" — с негодованием прорычал я, осознавая какими проблемами обернулся бы для меня такой поворот событий. Высшая вампирша в качестве моей тени! Не спорю, звучит конечно заманчиво. Но на деле... Хлебнул бы я лиха! Да Кейтлин меня бы с потрохами сожрала, заявись я к ней с головой сумеречника и в обнимку с Ночной Тенью! Ведь не стоит обманывать самого себя, убить клыкастую девчонку после всего меж нами было, я бы вряд ли смог...

На миг ко мне вернулось стойкое желание придушить поганую нечисть, но я быстро охолонул. Да, бес, тот ещё гад, что не предупредил меня заблаговременно ни о чём, но виновен в случившемся вовсе не он. Тут кое с кого другого спрашивать надо...

Охватившее моё тело бессилие давно уж ушло, а потому я рывком поднялся с постели и принялся одеваться. В бронь свою облачился, сверху плащ накинул. И стреломёт взял. А к нему одну обойму с бронебойными стрелками пристегнул. К кровати вернулся. Замер у неё, глядя на рассыпавшийся по покрывалу чёрный пепел. И коснулся поблескивающей крохотным алым камешком серебряной серёжки-кнопки. Но тут же отдёрнул руку, когда в меня хлынула слабая волна Воздуха.

"Это то, что я думаю?" — нахмурившись, обратился я к бесу.

"Ну, не знаю, что ты там думаешь, но да, с помощью этих ментально-активных украшений, испускающих в нужный миг стихию Воздуха, вампирше и удавалось морочить всем голову, выдавая себя за обычную портальщицу", — ответил бес.

"Хитрая какая... Была", — мрачно буркнул я. И, безжалостно задавив в себе любые чувства, сгрёб в ком покрывало вместе со всем, что находилось на нём.

Увязал затем цветастую тряпку узлом, в левую руку взял и вышел из комнаты. В зал спустился. К стойке бара подошёл. Где хлопнул подряд три чарки крепкого хлебного вина и не поморщился. И отправился на городской рынок...

Пока шёл — рассвело. Так что торг уже оживал после ночного затишья, когда я добрался до него. Открывал свои лавки здешний люд, раскладывал товары на уличных лотках. Всё как всегда. Даже злодеи тутошние на месте... С зарёй ведь встают, труженики...

Пройдясь по рядам, я быстро сыскал тех, кто был мне нужен — компашку Буча Корвье. Жаль только ни он, ни его дружки видеть меня не желали... Завидели только и сразу бросились прочь. Но как раз на этот случай я стреломёт и взял...

— Куда спешим, куда торопимся? — деловито осведомился я, подходя к упавшему наземь вымогателю, схлопотавшему в ногу бронебойную стрелку и орущему теперь. И демонстративно перезарядил стреломёт, глядя на лежащего на спине Буча.

Но, как и следовало ожидать, мелкий вымогатель не смог ответить мне ничего вразумительного. Да и не до того мне на некоторое время стало, чтоб разбирать, что он там лепечет в своё оправдание. Ведь моя выходка не прошла незамеченной и вызвала на торгу нездоровую суету. Стражники сразу набежали... Незнакомые.

Впрочем, так же быстро меня и в покое оставили. Достаточно было показать заблаговременно выправленную с помощью новых знакомых бумагу, в которой чёрным по белому сказано, что никакой я не лиходей-разбойник, а наоборот, лицо напрочь правильное и официальное. Привлечённый городскими властями по приглашению Святой Инквизиции специалист. Охотник на нечисть и нелюдь. Вот.

— А кто сомневается, что я по нелюди стреляю, пусть так и скажет, — забирая свои документы безразличным голосом провозгласил я. — Разберёмся...

Желающих не нашлось. И я вернулся к тому, зачем собственно и затеял всё это. Пнул обхватившего обеими рукам пробитое копыто Буча и велел ему заткнуться. А когда он захлопнул пасть, бросил ему на грудь принесённый с собой узел. И негромко, но веско обронил: — Угрюмому отнесёшь. Скажешь, тут то, что осталось от Ночной Тени подряженной им убить меня за пять сотен золотых... — А едва прихлебатель бандитского вожака торопливо закивал, показывая что всё уяснил, вновь пнул его в пробитую ногу. И холодно сказал: — Это ещё не всё...

— Что ещё?! — плаксиво взвыл Буч, пытаясь отползти под прикрытие прилавка, чтоб я не мог его достать.

— Наёмная убийца мертва и спросить уже не с кого... — вроде как задумчиво молвил я. И невозмутимо подытожил: — Так что, выходит, теперь Угрюмый торчит мне тысячу. — После чего с угрозой обратился к выпучившему глаза и позабывшему о ране вымогателю: — Скажешь, сроку ему даю до вечера, вернуть должок! Иначе пусть пеняет на себя...

Сказал так, круто развернулся и побрёл назад, в таверну.

А по пути в "Драконью голову", меня перехватила тройка братьев-инквизиторов. Тут-то и выяснилось, отчего люди шарахались от меня в стороны, а вымогатели, едва завидев, перепугались и сразу бросились прочь. Я ж кровь с лица так и не стёр... Которая уже подсохла и превратилась в жуткую, заскорузлую маску. То-то я ещё подумал — странно, что с меня деньги за выпивку отказываются взять... Это когда я спустился в зал таверны доспешный, да со стреломётом в руках. Теперь-то причина ясна...

Сгрёбши с внешнего подоконника одного из домов немного снега, я лицо оттёр, да дальше пошёл. Понятное дело, задерживать брата-паладина инквизиторы не стали. Извинились даже за недоразумение. На что я, даже не оборачиваясь, только махнул рукой. Просто настолько устал...

* * *

*

Ровно три недели прошло с того приснопамятного дня, о котором мне так хотелось бы поскорей забыть. Образ Ночной Тени потускнел и почти не вызывал сильных эмоций и желания кого-нибудь жестоко убить. Правду люди говорят — время лечит... Вот и в моём случае помогло. А поначалу-то совсем худо было... Вернувшись тогда в "Драконью голову", я напился вдрызг, так погано было на душе. Нажрался, что называется до поросячьего визгу. И, говорят, устроил дебош... Избив чуть не до смерти высказавших нечто оскорбительное в мой адрес прихлебал братьев Хайнс. Насилу угомонили меня, залив ещё три чарки хлебного вина, после чего я вырубился. Так вот, весело, тот день и прошёл...

А на следующий, я занялся последними приготовлениями к предстоящей охоте на сумеречника. После того как поправил здоровье, разумеется. Припасы потребные закупил, Гната и Пита с племянником предупредил, что выходим уже завтра. Просто решил, что надо валить из города, пока ещё какая-нибудь проблема не образовалась. Отдохнуть же можно и в пути.

А Угрюмый, скотина, так мне и не заплатил. Смылся из Римхола в тот же день...

— Ну так чего, Кэрридан, сегодня сам за драконом отправишься? — отвлёк меня от раздумий кашлянувший над ухом Гнат.

— Ага, — встряхнувшись, кивком подтвердил я предположение проводника. И отвёл взгляд от огня, разгоревшегося под закопчённым котелком. Нет смысла продолжать надеяться, что сумеречник клюнет на приманку и спустится в долину. Туда, где для него привязан здоровущий, с огромными кривыми рогами горный козёл. Отловленный три дня назад с немалым трудом и помощью Гната. Демон его знает, чем этому крылатому ящеру не глянулась бродящая на открытом месте добыча... Придётся теперь самому к нему лезть... Иначе-то похоже никак...

Плотно позавтракав, я наказал свом спутникам сидеть в лагере, разбитом в лесу, близ развалин старой пограничной башни, и не высовываться особо, пока не вернусь. А сам, оставив ненужный в данный момент фальшион, с одним лишь стреломётом на плече устремился к своей цели. Полез выше в горы — к самому логову сумеречника, обжившего огромную пещеру чуть не у самого пика возвышающейся над местностью скалы.

Снег, зараза, вот что больше всего мешает. Камни-трещины скрывает, а потому идти приходится медленно, с осторожностью. Жаль, что я так долго до Палорских гор добирался — в иное время было бы охотиться куда как проще... Хорошо ещё снега не так много, как могло бы быть. По щиколотку примерно, а на крутых горных склонах и того меньше.

Несмотря на то, что карабкаться на горную кручу было не так уж и легко, я, тем не менее, медленно, но уверенно приближался к своей цели. Всё ж таки скалы здесь не такие уж и высокие и не вздымаются ввысь на многие и многие тысячи футов. Да и расположились мы не у самого подножья. Лагерь наш всего лишь в восьмистах-девятистах футах ниже по уровню. Совсем немного мне осталось одолеть...

Одно хорошо — Палорские горы старые совсем, склоны их не так круты. Подняться на любую можно без особых ухищрений. Хватает прихваченной с собой кошки и двух десятков ярдов крепкой бечевы. Да и без того знающему человеку можно обойтись, если не ломить напрямик, а дорогу выбирать. Но это, разумеется, не мой вариант... Я ж городской житель, а не горный. Впрочем, и силёнок у меня побольше, нежели у обычного человека. Ну не так много, как хотелось бы, конечно же, но хватает, чтоб выбирать не самый лёгкий, а менее протяжённый маршрут.

В общем, подъём оказался не таким сложным, как я опасался. Карабкайся себе, да карабкайся упрямо наверх. Главное вниз не смотреть. День как-никак, хорошо видно что падать далеко и больно. Ночью-то, пожалуй, было бы не так страшно... Но по тёмному лезть сложней, да и нельзя. Сумеречники — ночные хищники. Это днём они в своих норах сидят и не высовывается, а значит и подобраться к ним незаметно можно лишь в светлое время суток.

А на совсем уж крайний случай, если крылатый ящер вдруг высунется средь бела дня, у меня есть сосватанная Гнатом накидка — из белого полотна, разукрашенного редкими тёмно-серыми полосами. Такие местные охотники зимой носят, когда приходится приближаться к местам обитания драконов, преследуя ценную добычу. И никакой магической маскировки, так как на этих существ она не действует. Так что главное правило при встрече с драконом — увидел его — замри. Они ж страсть какие зоркие, но чтоб разглядеть что-то с высоты им требуется сфокусировать зрение на этом объекте. Ну и соответственно реагируют в первую очередь на движущиеся объекты, а остальные вроде как и не замечают периферийным зрением.

Конечно я не скалолаз какой-нибудь, но до цели своей добрался без особого ущерба и ещё засветло. Подустал малость — это да, но в принципе карабканье на горную кручу оказалось не столь уж утомляющим, как мне изначально думалось. Во всяком случае руки не ходили от усталости ходуном и не норовили уронить стреломёт. Я ж из-за этого и хотел выманить сумеречника в заранее подготовленное место, чтоб спокойно и без суеты прицелиться в него и выстрелить. Чтоб уж наверняка не промазать. Ведь вряд ли у меня будет второй шанс... Да и расстояние хотелось бы выдержать. Грохнет ведь Искра-источник явно неслабо... Хотя тут уж лучше сильно, чем недостаточно. Ибо просто подранить дракона будет мало. Добивать-то его нечем...

У самого тёмного зёва пещеры обнаружилась невидимая снизу площадка. Большая и практически ровная. И чистая, словно выметенная. Ну, почти чистая. Кровавое пятно её марало. Отпечаток гигантской четырёхпалой лапы...

Мне отчего-то враз перехотелось соваться в пещеру с целью проверить, не удастся ли упокоить спящее чудище прямо там. Ну его... Проснётся ещё... А мой кинетический щит удара такой лапой может и не выдержать. Да и использовать Искру в пещере... Чревато. Как бы самому не остаться там навек вместе с ящером. Нет, надо его, как и планировалось, на чистое место вытаскивать...

Оглядевшись, я быстренько присмотрел себе подходящее место. С левого края площадки, чуть более чем в полусотне ярдов от входа в пещеру. За приличных размеров обломком скалы, в небольшой трещине-углублении.

Запрятавшись, я невольно перевёл дух. Хоть и довольно много я пережил в жизни, да все страсти по большей части как-то неожиданно на меня наваливались. Не до испуга было. А вот осознанно идти на верную смерть... Как-то не по себе становится...

Для вящего успокоения я немного энергии из накопителя на браслете поглотил. Немного полегчало. Но вместо липкого страха пришло отчётливое осознание собственного безумия. Ведь только сумасшедший мог затеять такую авантюру и сунуться к самому логову неуязвимого чудовища со всего лишь стреломётом, надеясь на какую-то там крохотную Искру...

Здравомыслие настойчиво подсказывало, что нужно срочно убираться отсюда пока дракон не проснулся и не выбрался из своего логова в поисках еды. Так трудно было с гласом разума бороться... Не передать!

Тут ещё и бес влез, вновь начав зудеть о том, что гораздо выгодней и безопасней было бы сменять одну Искру Тьмы на голову сумеречника у высших демонов. А на вторую приобрести в вечное пользование чистокровную суккубу. Или даже сразу трёх... И отправиться в Аквитанию — отрываться.

Я долго терпел этого прохвоста. Долго... Пока мне это всё окончательно не надоело и я не вынудил его заткнуться, пообещав потратить одну из Искр на то, чтоб высшие демоны устроили одному паршивцу в Нижнем мире весёленькую жизнь. Только тогда поганец этот и унялся. Понял, что если не прекратит доставать, я своё обещание сдержу. Даже несмотря на то, что не собирался торговать Искрами Тьмы, что созданы в ходе жутких ритуалов жертвоприношения, посредством умерщвления дюжины и ещё одной невинной души — читай, детей, ведь безгрешных среди взрослых практически нет.

Взяв себя в руки, я принялся готовиться к встрече с драконом. Бросил верёвку с металлическим крюком-кошкой в снег, снял с плеча стреломёт. Вытащил из внутреннего кармана тёплого плаща шкатулку со святыми символами, щедро источающими эманации Света, и раскрыл её. Чтоб осторожно достать из переплетения украшенных рунами полосок лунного серебра один абсолютно чёрный кристалл... Который тут же заставил мою руку чуть не до локтя онеметь.

Крохотный камешек-источник уже был мной предварительно повреждён — я его давеча оцарапал алмазом. И теперь достаточно лишь средней силы удара, чтоб он дестабилизировался... Как там говорила Линда — разрушение не требуется, достаточно деформации внутренней структуры накопителя, чтоб произошёл мгновенный выброс магической энергии...

Поместив Искру в предназначенное ей место в центре наконечника, я поместил стрелку в пустую обойму и снарядил стреломёт. Взводить сразу не стал — ещё солнце высоко. А сумеречник только в сумерках вылезет. Успею ещё...

Выбрав камень поплоще, я смёл с него снег и присел, поглядывая то на тёмный зев пещеры, то на неспешно катящееся по небосводу солнышко. По сторонам почти не зыркал, чтоб вдруг не пропустить появление чудища. Но, разумеется, выбраться из логова незаметно дракон не сумел...

Подобравшись после второго толчка, ознаменовавшего передвижение сумеречника, я перемахнул за обломок скалы — в трещину и немедля взвёл стреломёт. И присел в своём укрытии — затаился. Даже дыхание задержал.

А выдохнуть не смог... Когда огромный, чудовищно огромный чёрный дракон выбрался наружу из тёмного провала в скале! И, раскрыв пасть, зевнул! Нет, мне доводилось уже видеть драконов. Но не с такой близи! Когда становятся чётко понятны их совершенно невероятные размеры! Да элефант какой-нибудь против него просто — тьфу! Поместится запросто в эту унизанную чудовищного размера кривыми клыками пасть! А меня... А меня схарчат даже не заметив. Или лапой раздавят всмятку вместе с доспехом!

Чего-то я, прямо скажем, оробел в первый миг, увидев разинувшего пасть сумеречника и поднявшего переднюю лапу с огромными кривыми когтями чтоб шею себе почесать. Не думал, что дракон настолько огромный... У меня ж моментом вся уверенность в победе улетучилась... Что сможет сделать крохотная искра с таким чудовищем, возвышающимся надо мной незыблемой многотысячефунтовой чёрной скалой... Надо вернуться и попробовать приделать на наконечник стрелки сразу все три магических источника! А пока затаиться-переждать...

Сглотнув, и не сводя глаз с ещё чудом не приметившего меня дракона, я немедля призвал образ Кейтлин. И уставился на обольстительную суккубу, ища в себе силы для решительного поступка. Помогло...

В сердцах выругавшись, от осознания того, на какое немыслимое безрассудство толкает меня жажда обладания умопомрачительно выглядящей демоницей, а также с досады на полную невозможность что-либо с этим обстоятельством поделать, я вскинул стреломёт. И влепил стрелку прямо в широкую грудь стремительно повернувшего ко мне голову и распростёршего в стороны огромные крылья сумеречника...

Сверкнула серебристая молния с источающей мрак искоркой на конце и раздался чудовищный грохот:

— Гдах! Ах-ах!..

Такой громкий, что мне показалось, что меня одним только звуком на части разорвёт! Нахлобучило так, что свет померк перед глазами, а ноги сами подкосились. И ударила столь тугая волна воздуха, что чуть не вымела меня как песчинку из трещины. Повезло, лишь краем зацепило... И с легкостью, едва не сломав шею, сорвало шлем и на спину перевернуло, поволокло... Чудом не унесло за край, заставив скатиться к самому подножью скалы изломанной куклой.

А потом, будто мне этого было мало, прямо в морду прилетел такой здоровый кусок дымящегося окровавленного мяса, что чуть не прибил! Приложило не хуже чем тренировочным мечом не знающего жалости к ученикам наставника. Да ещё и рот, нос, глаза мерзкой массой залепило... Насилу оттерся-отплевался.

Ошеломлённый, трясущийся, я на карачках выкарабкался из трещины на площадку. Ошалело помотал головой, разгоняя стоящий перед глазами туман, и потряс ею, пытаясь спугнуть царящее вокруг безмолвие. Дракона не было! Во всяком случае, в виде хоть сколь-нибудь достойных упоминания частей тела! Вся площадка усеяна мелкими кусками плоти, чешуёй и требухой!

С трудом встав на ноги, я, обойдя по широкой дуге здоровое тёмное облако, что сгустилось у самого зева пещеры и от которого меня прибирало ознобом до самого нутра, поспешил к другому краю каменной площадки, молясь, чтоб основная часть драконьей туши просто свалилась туда.

Но увы... Там не было ничего подобного и близко...

Потерянно побродив по площадке меж оставшихся от сумеречника кусочков плоти и чешуи, я наткнулся на кончик его хвоста, длиной не более ярда. Приподнял его и тут же выпустил из руки. Да тут же и сел, плюхнувшись прямо на зад. Обхватил руками голову и ошеломлённо проговорил: — Надо было в хвост стрелять... Может тогда голова и уцелела бы...

А справившись с потрясением и чуть придя в себя, обратил взор на скалящегося беса. И беспомощно прошептал: — Ну ты и скотина, бес... Ты сказать не мог, что неуязвимого магического дракона Искрой Тьмы на клочки разорвёт?! Всё талдычил про какую-то дурацкую крепость, которую на камешки разнесёт!

"А что сразу бес, что сразу бес?! — возмущённо вскинулся этот поганец, тотчас прекратив гнусно ухмыляться, поглядывая то по сторонам, то на меня. — Откуда я знал, что с драконом станет?! Я ж не такой осёл, чтоб на них с Искрами Тьмы охотиться! — И ворчливо добавил: — Говорил тебе — давай лучше демонов наймём!"

С досады сплюнув, я поднялся. С немалым трудом, надо сказать. Всё же приложило меня неслабо звуковой и воздушной волной. Может и вовсе не встал бы так быстро, если бы место моего отдохновения не было до предела насыщено эманациями Тьмы, наполняющими моё тело мощью.

"А это что такое?" — мрачно поинтересовался я у рогатого, кивая на всё расползающееся тёмное облако, от которого хотелось держаться подальше.

"Разрушение Искры Тьмы вызвало образование устойчивой межмировой прорехи, с доминирующим преобладанием темномагической энергии в её фоне", — разъяснил мне, ехидно скалясь, дюже умный бес.

"Чего?! — обалдело разинул я рот, глядя на клубящийся у входа в пещеру сгусток мрака. И запинаясь, переспросил: — Это, это, что — портал в Нижний мир получился что ли?!"

"Ну, типа того", — снисходительно пояснил бес.

Я замысловато выругался, повторив слышанные ранее слова одного грузчика в Кельмском порту, которому после дневной разгрузки трюмов пузатого купца, забитых доверху мешками с рисом, объявили, что в списках нанятых сегодня людей он не значится, а значит — никаких денег не получит. Очень к месту пришлось — ведь степень моего потрясения в данный момент была примерно такой же, как у того бедолаги.

Подумав вдруг кое о чём, я поперхнулся грязными словами, и невольно заозирался, ища взглядом случайных свидетелей сотворённого мной непотребства. Ведь если только хоть кто-нибудь... хоть одним глазком... и донёсёт святошам... Отправят меня на костёр не взирая ни на какую Звезду Света!

Но, понятное дело, видоков не нашлось. И я облегчённо вздохнул. Чтоб тут же настороженно вскинуться и у нечисти спросить: "Бес, а демоны из этой прорехи не полезут?"

"Пока нет, — прищурив один глаз и глядя на облако темного тумана, соизволил ответить бес. — Не стабилизировался портал ещё. — И, задумчиво почесав правый рог, неуверенно добавил: — Ну разве что мелочь какая-нибудь, дурная, может сунуться..."

— Точно на костёр меня отправят! — мрачно констатировал я вслух. И потерянно взъерошил волосы. После чего скомандовал сам себе: — Так, надо валить отсюда по быстрому!

"А как же добыча?" — с ожиданием уставился на меня потерший лапки бес.

"Какая добыча?! — аж перекосило меня от этого вопроса всего. И я зло бросил: — От дракона и не осталось, считай, ничего! Даже в доказательство победы над ним взять нечего!"

"А как же хвост?.. — блеснув глазками, вкрадчиво молвил бес. И подначил меня: — Хоть будет тебе чем порадовать стервочку-Кейтлин при встрече! Придёшь к ней такой... С хвостом!"

"Заткнись! Заткнись, скотина, пока я тебя не прибил!" — затрясшись весь от негодования, добром попросил я решившего поглумиться надо мной поганца.

Но бес не унялся, махнул только лапкой, энергично потёр пятак и выдал: "Ну ладно, не хочешь забирать хвост, демон с ним. А чешую-то зачем бросать?"

"Чешую?" — моментом поостыв, переспросил я, задумываясь. И скрепя сердце признал справедливость замечания нечисти. Драконью чешую просто грешно бросать. Она ж немыслимых денег стоит! С обычных ящеров крылатых чуть не по весу серебром идёт, а уж с магических... А чешуя сумеречника, так и вовсе наверное за золото уйдёт. Хоть какой-то прибыток с охоты выйдет... Да и отлично защищающий от магических атак доспех мне совсем не помешает...

Мешка у меня с собой понятное дело не было, так что пришлось собирать крупные пластинки драконьей брони прямо на расстеленную на земле накидку. Само собой, предварительно приходилось ножом очищать чешую от кусочков плоти ящера, а то ведь груз выйдет неподъёмным, несмотря на то, что от огромного сумеречника мало что осталось.

Обидней всего то, что ценных костяных пластинок не так уж много и набралось. От силы, мешка два удастся наполнить. Взрыв вышел слишком сильный... И даже то что уцелело, разбросало далеко по склонам скалы. Попробуй теперь сыщи, да собери...

Облазив в поисках чёрной чешуи всю площадку у пещеры, я собрался уже было завязывать с этим делом, так как стало совсем темно, а магическое зрение в поисках кусочков мёртвой плоти слабо помогало. Но уйти так просто не получилось... Неожиданно вспомнились слова беса, о том что драконы прячут сокровища в своих логовах. Не, ну понятно что это скорей всего полная чушь, но вдруг там у сумеречника и правда что-то ценное припрятано?..

Вот только как проникнуть в пещеру, если вход в неё полностью закрывает чёрное облако? Не выбросит ли меня в Нижний мир если я сунусь в него? Вопрос...

"Могу помочь", — предложил бес, видя как я мыкаюсь перед пещерой, не решаясь проскочить через самый краешек сгустка тёмного тумана.

"Как?" — поинтересовался я.

"Ну, так как прореха меж мирам ещё не стабилизировалась, то её вполне можно схлопнуть вытянув часть энергии, — ответил бес. И поспешил предупредить: — Но сам ты этого сделать не сможешь. Обязательно напортачишь и тебя самого схлопнет!"

"Значит, этот портал можно уничтожить?" — обрадовался я. А то ведь никак не давала покоя мысль, что рано или поздно правда выйдет наружу и за мной придут. Суровые дядьки инквизиторы.

"Да, — подтвердил бес. И, потирая лапки, довольно сообщил: — Причём это будет стоить тебе всего лишь декаду жизни!"

Сговорились в итоге на четверти часа. Страсть как не хотелось, конечно, обещать передать нечисти своё тело даже на столь краткий срок, но что делать. Слишком, слишком опасно такой след за собой оставлять. Пусть через год или два, но на эту скалу обязательно кто-нибудь заберётся и обнаружит портал. А там, связать воедино некоторые факты для умных людей не составит труда... Я ж не собираюсь прикопать где-нибудь тишком своих спутников, а значит о моей охоте знать будет весь Римхол.

Так что прям немалый груз упал с моих плеч, когда рогатый сделал всё потребное чтоб убрать межмировую прореху. Правда для этого ему пришлось потрудиться... Демон знает сколько времени у него ушло на то чтобы посредством моей ауры поглотить и сбросить частично в соответствующий накопитель, а частично в пространство, достаточное для схлопывания портала количество энергии Тьмы. Даже я устал... Но это наверное оттого тело работало исключительно моё.

Никакого взрыва, к счастью, не было. Туманная прореха просто раздалась вдруг в стороны, на миг явив моему взору картинку чуждого мира и с громким хлопком разлетелась. Даже воздушный порыв не ударил — только удушливым валом прокатилась волна чистой стихии Тьмы...

Разобравшись с тем, что натворил по незнанию, я немедля отправился в пещеру. Ибо изнывал уже от нетерпения.

Но здоровущее логово сумеречного дракона оказалось абсолютно пустым. Если не считать валяющейся на полу у дальней стены какой-то жестянки...

Подойдя поближе, я не без удивления разглядел изрядно погрызенные останки рыцарских лат из белой стали, да с золочением. Дорогая, должно быть, была вещица... Прежде чем в зубы к дракону попасть. Но вот размеры доспеха... Явно его какой-то великан таскал. Наголову выше меня, да вдвое шире в плечах.

Поразмыслив малость, я решил захватить с собой оставшуюся от несчастного рыцаря жестянку. Сгодится в качестве материального поощрения спутников. Продадут кому-нибудь, пусть даже на металл, на римхольском торгу и хорошую денежку выручат. А то раздавать драконью чешую страсть как не хочется... Самому пригодится.

Определившись с этим, я поднял искорёженный панцирь. И обнаружил под ним слегка изогнутой формы белый меч с широким лезвием, плавно сужающимся в верхней четверти чуть не до игольной остроты. Внушительный такой клинок, с односторонней заточкой и обушком толщиной чуть ли не в дюйм. Но куда больше внимание привлекали сделанные на нём насечки, мягко отливающие лунным серебром и светящаяся тёмным янтарём Руна Прочности, вплавленная в металл у рукояти, обтянутой чёрной, ссохшейся от времени кожей.

Отбросив в сторону дурацкий латный доспех, я жадно цапнул превосходный меч. И удивлённо охнул. Тяжёлым оказался он очень. Фунтов наверно под тридцать...

Повертев в руках клинок, немного более длинный нежели мой оставшийся в лагере фальшион, я чуть напрягся и взмахнул им несколько раз. Сперва меч двинулся по дуге как-то натужно, с неохотой, а потом, когда я удвоил прикладываемые усилия и приноровился к новому оружию, залетал гораздо быстрей, протяжным свистом вспарывая воздух.

— Вот это вещь... — довольно произнёс я, опуская свою находку. Жуть как понравилось мне ощущение грозной мощи, которое внушал находящийся в моих руках клинок неизвестного рыцаря. С таким не страшно и на древнюю нежить бросаться... Явно не спасует и перед их каменной крепости костями...

Не выпуская из одной руки меча, я зацепил свободной истерзанный доспех и поволок его к выходу из пещеры. Выбрался на площадку и остановился. Бросил находки подле расстеленной на камнях накидки, и озадаченно поскрёб в затылке. Меч, панцирь, гора драконьей чешуи. Добычи вышло не так уж и мало... За раз, да без мешка, мне всё это точно не утащить...

Смирившись с тем, что завтра придётся вновь лезть сюда, чтоб забрать то что не смогу утащить сегодня, я решил не связываться пока с рыцарским облачением и мечом, а взять с собой лишь часть чешуи. Ту, что поместится в увязанную узлом накидку. А остальное уже в мешках поволоку... Так оно и сподручней выйдет.

Сказано — сделано. Пяти минут не прошло, как я разобрался со всем и начал спуск. Добро только своё припрятал расщелине, в снегу и отправился. А то места здесь конечно пустынные, кругом ни души, но как бы мою добычу не уволокли... Люди они такие...

Спускать со скалы оказалось не намного проще, чем взбираться на неё. Но быстрей. Ещё до полуночи я оказался в лагере. Где на меня обрушился буквально град вопросов. Всем интересно было, что там так прогрохотало, что с перевала неподалёку лавина сошла, а мулы аж на колени попадали от страха. Ну и естественно, вопрошали, что там с драконом.

Но я так вымотался за день, что языком было пошевелить невмоготу. Просто бросил у костра узел с чешуёй и взглядом указал на него — сами смотрите мол. И набросился на еду. Ибо проголодался страшно. Пить-то не так хотелось — снега хватало, чтоб жажду утолить, а вот кушать...

А с утра пришлось вновь лезть в гору. Не одному уже, правда, — с Гнатом. Чтоб уж наверняка забрать за раз всё ценное с площадки у пещеры. Соответственно и мешков взяли с собой не два, а четыре. Я так подумал, перед тем как уснуть, что если хорошо пошариться по склонам горы, то сыщется ещё немало драгоценной драконьей чешуи. Чего добро будет пропадать? Да и хвост... Поганец-то этот — бес, вдруг загорелся желанием выкупить у меня ценный трофей. Я, конечно, поначалу ни в какую не соглашался подозревая какую-то пакость, но потом, когда рогатый всю свою долю от добытого в подземелье посулил... Согласился, в общем. Почти тысяча золотых мне лишней точно не будут. Да и благодушное настроение, которое сложилось у меня наутро, свою роль сыграло. По факту ведь, я совершил так необходимый мне подвиг — поверг сумеречного дракона. Только с весомыми доказательствами возникла небольшая проблема. Но это на фоне свершившегося факта просто сущая ерунда... Можно даже и впрямь, как бес говорит, прикупить у демонов голову сумеречника и заявиться с ней к Кейтлин. Дракона-то я убил? Убил! А то что притащенная башка принадлежит другому — никакого значения не имеет.

Часть третья

Две с лишним недели занял наш путь назад — в Римхолл. Может, обернулись бы и быстрее, но тут без напасти не обошлось. Близ перевала-то свирепствовала зима, а ниже, в предгорьях уже началась весна... Всё поплыло-потекло... Жуть просто, жуть. Ручьи-речушки вспухли от талой воды, превратившись в бурные, непреодолимые вброд реки, а идти по лесу стало сущим мучением. Всюду — кап-кап, а под ногами — хлюп-хлюп.

Я просто счастлив был, когда мы, наконец, до города добрались. Даже стоящих на воротах стражников воспринял как родных, сходу бросив им серебряный ролдо. Мечтая при этом только об одном — поскорей добраться до таверны, да отмыться, отчиститься и налопаться всякой всячины от пуза...

Но сначала, конечно, пришлось повозиться: мешки с драконьей чешуёй ко мне в комнату перенести, замотанный в полотнище хвост затащить, да великанский меч не забыть... А рыцарские латы, я, как и намеревался, Питу с племяшом задарил. После того, как мой первейший помощник — бес, счёл в мешках все до единой костяные пластинки и довёл до меня получившийся результат. В смысле, что за время транспортировки ни чешуйки не пропало в неизвестном направлении. Ну, а Гната я не стал озадачивать подарками — взял только, да заплатил ему десятку золотом в довесок к обещанному. У него ж сын жениться надумал — на дом ему деньги нужны.

В общем, все довольны остались. И обещались не подвести меня — отправившись в скором времени со мной в новый поход за сумеречником.

Так что настроение у меня вечером было отличное. Отмылся, подстригся-побрился, одежду чистую одел, да поел от души. Что ещё нужно для полного счастья? Разве что кубок доброго вина, да мало-мальски симпатичную девицу...

Недолго думая, заказал я целую бутыль красного вина, и приманил золотым кругляшом парочку отирающихся у стойки бара девиц из "Игривой кошечки". Отрываться — так отрываться. А не ломать голову над тем, куда же нечисть дела драконий хвост! И умудрился же как-то этот поганец сплавить охотничий трофей всего лишь за дарованную ему четверть часа, да так что я никаких концов не смог сыскать...

Сидеть с девушками гораздо веселей, чем одному. И глупые мысли не гложут и вообще... Если выразить одним словом — Хорошо!

Пребывая в благостном расслаблении, я не сразу отреагировал на громкий гул, волной прошедший по залу, а затем на наступившую тишину. В которой отчётливо было слышно: — Цок, цок, цок!

С трудом оторвав взгляд от буквально вываливающихся из лифа платья прелестей одной из кошечек, я повернулся в сторону источника непонятного звука. Да так и замер, разинув рот... Когда увидел шагающую от дверей особу в чёрном кожаном костюме, того же цвета длинной накидке, подметающей нижним краем пол и скрепленной чуть повыше груди крупной фибулой с изумрудом, в широкополой шляпе в тон, да с иссиня-чёрным пером, с короткой рапирой в серебрёных ножнах на поясном ремне-цепочке, и в высоченных шнурованных сапогах на агроменных каблучках...

Впрочем, я не один такой обалдевший был — все посетители "Драконьей головы", те что были мужского пола, замерли с разинутыми ртами, едва завидев обольстительную красотку в мужском наряде. Таких им видеть ещё наверное не доводилось... Ну а я, хоть и был с ней знаком, всё равно был в самое сердце уязвлён. Она ж за время нашей разлуки немного изменилась... Ростом стала выше больше чем на дюйм, округлости её, и без того привлекающие взгляд благодаря выбранной одежде, соответственно увеличились... А глаза... Те так вообще, стали неподражаемо яркими и обрели насыщенно зелёный цвет... Нереально-красивый... И такое ощущение складывается, будто в воздухе от её взгляда остаётся размытый светящийся след... Обалдеть просто... Как она только прошла, с такими, ну совершенно нечеловеческими глазищами, мимо патрулей Инквизиции, которых полным-полно на улицах Римхола?!

Я банально забыл как дышать, глядя на Кейтлин ди Мэнс! Которая, нахмурившись, обвела взглядом притихший зал и поджала губы, глядя на то, как все чуть ли не облизываются, пялясь на неё. Хотела, похоже, что-то резкое сказать, да тут внезапно увидела меня... Остолбенела. Глаза её изумлённо расширились. И она потрясенно выдохнула: — Ты?!

— Ага, — только и сумел ответить я, не зная, что ещё и сказать.

— Ты?.. — потемнели и заблистали гневом глаза Кейтлин. И она прорычала: — Ты что здесь делаешь?!

— Так это... На сумеречников охочусь... — смешался я. И глупо улыбнулся, пытаясь спихнуть с коленей прилипшую ко мне девицу, упорно не желающую спихиваться.

А бес, поганец, вместо того чтоб поддержать в трудную минуту растерявшегося меня аж засиял. И предвкушающе потёр лапки, радостно приговаривая: "Ой, что сейчас будет, ой, что сейчас будет!.."

— Ах на сумеречников!.. — моментально вскипела ди Мэнс. И невероятные очи её стремительно заполнила тьма... Отчего сидящая на моих коленях девица наконец сползла с них. Рухнув без сознания на пол. Впечатлительная слишком оказалась... Ну да и я с радостью оказался бы в другом месте, нежели прямо на пути явно жаждущей кого-нибудь прикончить нелюди. Которая, к тому же ещё и обладает Даром.

Я только и успел, что судорожно сглотнуть, глядя на искаженное яростью прекрасное лицо Кейтлин, на её чёрные глаза-буркала, и на вскинутые руки, охваченные призрачно-алым пламенем. Даже коротенькую молитву зачитывать не стал, осознав, что на неё мне просто не хватит времени...

— Видит Создатель, я не искала этой встречи, Стражник!.. — задыхаясь от ярости, выговорила леди. — Всё воля случая... Сама судьба, как я кротко верила и надеялась, наши дорожки пересекла... Даровав мне возможность прибить тебя! — Сказала и перед её объятыми призрачным пламенем руками, начал стремительно формироваться огненный шар...

В этот же самый момент, громко хлопнула дверь и в зал стремительно ворвалось новое действующее лицо. Мой старый знакомец — Молох... Который, сходу зарядив кулаком в челюсть начавшему вставать со стула вышибале, бросился дальше — прямиком ко мне.

Двигаясь с запредельной скоростью, отчего его движения едва ли не размывались, Молох сбил плечом стоящего в проходе меж столами воина в чернёной кожаной броне — одного из тех шести, что заявились вместе с ди Мэнс, и, по-видимому, являлись её охранниками. А затем и саму девушку грубо в сторону оттолкнул-отшвырнул, зло бросив: — С дороги! — Да ещё и нецензурным эпитетом припечатал...

Кейтлин аж через ближайший столик кувыркнулась от неожиданного толчка. Но не распласталась на полу, грохнувшись, как это случилось бы с любой обычной девушкой, а перекатилась, и моментально вскочила на ноги, разворачиваясь лицом к врагу. И всё это, не растеряв концентрации! Незавершённое заклинание из сферы Огня не распалось! Жаль Молох всего этого не видел... Но он вообще, похоже, не замечал никого и ничего кроме меня...

И зря. Не успел он преодолеть пяти ярдов отделяющих его от моего стола, как ему в спину ударил плотный ком огня, размером с человеческую голову. Обтёк полыхнувшую неистово белым магическую защиту Молоха и заставил буквально запылать его фигуру.

Но этот своеобразный пожар иссяк так же быстро, как зачался, никак не повредив правой руке Угрюмого. Молох только с проклятьями содрал с шеи золотой амулет-оберег, исчерпавший свою силу и расплавившийся под влиянием стремительно выплеснутой им стихиальной энергии. Что и говорить — не самое приятное ощущение мужику пришлось пережить. Хотя, если бы не запасся таким мощным оберегом, что оказался способен сдержать удар заклинания "Пожирающий Огонь", относящегося аж к третьей ступени, пришлось бы ему куда хуже...

Впрочем, учитывая, что Кейтлин на этом и не подумала успокаиваться, завидовать Молоху не приходилось. Не успел он избавиться от раскалённого золотого кругляша, как ему вновь прилетело. В этот раз, правда, не Огнём. Демоница во мгновение ока сформировала перед собой "Пульсар Воздуха" и в Молоха с непостижимой скоростью ударила длинная очередь чуть сплюснутых туманных сгустков, формой смахивающих на тыквы.

— Дум! Дум! Дум! Дум! Дум!.. — издавали они, ударяя во всё же успевшего развернуться лицом к Кейтлин Молоха, и отбрасывая его словно тычками огромной дубины всё дальше к стене. В которую, бедолагу, утратившего в процессе всякую ориентацию в пространстве, и впечатало в итоге.

А в довершение всего, на рухнувшего на пол мужика, ошеломлённо мотающего головой, охранники леди налетели. И сноровисто запинали его под стол. Затем резво вытащили, заломали, схватив за волосы и вывернув руки за спину, и заставили на колени опуститься. Да тут же один из воинов в чёрном с силой в челюсть Молоху пробил, сурово выдав: — Ты как посмел, урод поганый, леди толкнуть?! — И ещё раз припечатал, так что у бывшего десятника герцогской гвардии мотнулась голова.

Надо отдать должное Молоху — моментом всё осознал. Не растерялся, не впал в ступор, и даже рыпаться не стал. Повертел рассаженной в кровь мордой и, найдя взглядом Кейтлин, тут же повинился, неуклюже выговаривая слова и отчаянно кося под деревенского остолопа: — Прощения просим, добродетельная леди... То целиком моя вина... На милость вашу только уповаю...

Вот что значит опыт общения с благородными! Набрался, вишь, уму-разуму за время службы в герцогской гвардии!.. Вон как ловко выкрутился! Пару слов сказал, а под суд его уже, получается, не отдашь. Ди Мэнс придётся самой определяться с наказанием. Так принято у знати в отношении чистосердечно признающих свою вину лиц. Чтоб проблему, так сказать, не развивать.

— Что заставило тебя нестись не глядя перед собой? — рассержено вопросила у Молоха Кейтлин, чуть успокоившись после стремительной схватки.

— Да... — замешкался с ответом зарыскавший глазами по сторонам злодей. А потом возьми, да брякни, наткнувшись взглядом на меня: — С другом своим свидеться спешил! Вот!

— А это ты зря... Ой, зря... — покачав головой, едва слышно прошептал я.

— Так Стражник твой дружок?! — как и следовало, ожидать вновь полыхнула яростью демоница. И гневно бросила, отдавая приказ своим людям: — Всыпьте тогда ему полсотни плетей!

А я укоризненно выговорил, обращаясь к ошарашенно разинувшему рот Молоху: — Ну вот видишь...

На самого избранная мера наказания впечатление произвела. Полсотни плетей это не фунт изюма. Обычно прописывают пятёрку, в крайнем случае десятку ударов. А то ведь двадцатку, да в полную силу если, уже не всякий человек вынести может... Ну, Молох, учитывая что у него есть талиар и полсотни выдюжит, но встанет он после такого явно нескоро... И запомнит урок на всю оставшуюся жизнь.

— А теперь займёмся тобой... — обратилась разъярённая Кейтлин ко мне, едва её люди угомонили начавшего вырываться Молоха, банально запинав и вырубив его.

Я не удержался, сглотнул, и бросил быстрый взгляд в сторону окна, размышляя, а не пора ли сигануть в него. Мой амулет тоже недолго сможет сдерживать атаки могущественной магессы, возжелавшей поджарить меня до хрустящей корочки.

С трудом удержав себя на месте, я торопливо предложил Кейтлин: — Может, сначала поговорим?

— Нам абсолютно не о чем с тобой говорить! — гневно фыркнула она. Но из колеи я её всё же своими словами выбил. Заставил задуматься над тем, что собирается совершить. Ведь Кейтлин, помедлив, развеяла начавший формировать огненный шар! Правда потом... Потом демоница сделала совершенно неожиданный вывод: — Но ты прав, так легко тебя убивать нельзя... — И решительно велела своим людям: — Этого тоже хватайте.

Ну этого я уже потерпеть не мог. Одно дело ди Мэнс, у которой есть основания для претензий ко мне, а другое совершенно левые люди. Пусть и слуги её. Да и не по закону это.

— Только суньтесь — мигом грабки попереломаю, — холодно предупредил я пару двинувшихся ко мне воинов в чернёных кожаных бронях.

— Не слишком ли ты самоуверен? — насмешливо осведомился один из них и демонстративно похрустел толстенной бычьей шеей, разминаясь перед схваткой.

— Да нет, — безразличным тоном вымолвил я, не обращая никакого внимания на эту показуху. Ну да, здоровые все лбы, да талиары неплохие небось у каждого есть. Но и я не лыком шит. И криво усмехнувшись, я взялся за край толстенной дубовой столешницы и чуть напрягшись, с громким хрустом отломал от неё кусок. Отбросил обломок и, отряхнув руки, веско заметил: — И ещё. Вы здесь никто. Нападёте — отвечать буду словно встретив каких-нибудь грабителей или бандитов. Не церемонясь. А выживет ли при этом кто — другой вопрос...

— Что-то ты осмелел больно, Стражник, как я посмотрю! — прорычала, перебивая меня Кейтлин.

— Да я таким и был, — пожав плечами, заверил я её. И угрюмо молвил: — Не по закону поступаете, леди, людишек своих натравливая, не по закону. А значит, прибить я их имею полное право. — Сердито подумав про себя: "Хочет убивать — пусть убивать, а издеваться — не позволю!"

— Ах по закону тебе, значит, захотелось?! — взъярилась она. Стиснула кулачки и долгое мгновение прожигала меня испепеляющим взглядом. А затем, внезапно, опустила руки и прошипела: — Хорошо же, хорошо... — И гневно бросила: — Будет тебе по закону! — Круто развернулась на своих каблучках и поцокала к двери!

— А платить кто будет за разгром?! — ожил, наконец, застывший за стойкой бара владелец "Драконьей головы". Понятно, всё ж таки, проделки демоницы не прошли бесследно — пока Молоха воздушным пульсаром к стене трамбовало, четыре стола, вместе со всем что на них было, опрокинуло-расшвыряло по пути, да и половицы на месте где бандит стоял неслабо так прогорели.

А ди Мэнс даже не повернула в его сторону головы! Просто взяла, да ткнула пальчиком назад, указывая на меня!

Хлопнула дверь. И собравшийся в зале люд зашуршал-загудел, обсуждая произошедшее. А Калвин, бросив на стойку полотенце, решительно направился ко мне. Опасаясь, видать, что и я улизну, не расплатившись за нанесенный залу таверны ущерб. Но, так как я и не подумал сдёргивать, тьер Труно потихоньку сбавил темп и уже спокойно приблизился ко мне. Подошёл и первым делом осторожно спросил, мотнув головой в сторону двери: — Стайни, а кто это был?..

— Моя невеста, — буркнул я в ответ, погружённый в безрадостные мысли.

— Суровая штучка... — почесав в затылке и вновь оглядев творящийся разгром, оценил тьер Труно. И, прокашлявшись, сообщил: — Значит, с тебя Стайни, ровно пять золотых.

— За что? — опешив, возмутился я. — За пару перевёрнутых стульев и столов и разбившуюся посуду?!

— Ага, — серьёзно кивнул он. И указал на попорченную мной столешницу. — А ещё за отломанный отсюда кусок и ущерб репутации моего заведения. Ну и за возможные неприятности...

— Да за какие ещё неприятности? — с досадой осведомился я, уставившись на наглого вымогателя.

— Ну... А вдруг в следующий раз твоя невеста решит таверну вместе с тобой сжечь?.. — отвёл глаза тьер Труно.

— А-а, демоны с тобой! — выругался я, доставая кошель. И бросил требую сумму на стол. После чего поднялся и пошёл к себе. Поразмыслить над тем, что мне теперь ожидать стервозной демоницы. Что она задумала...

Добравшись до своей комнаты, я завалился на кровать, руки за голову заложил и призадумался. Но ни одной догадки... Навязчиво лезло в голову одно — как изумительно и умопомрачительно шикарно выглядит Кейтлин. Такая вся прям... ням-ням-ням...

Пока облизывался, вспоминая, демон знает сколько времени прошло, а ничего путного в голову не пришло. Мудрый бес подсказывал, что надо валить отсюда пока есть возможность, но я всё с ним не соглашался. Может, чуть успокоится Кейтлин, и тогда нам удастся спокойно поговорить? Чего она вообще так озлилась?.. Не могла же она почти год таить такую злобу всего лишь из-за одной сказанной мной в порыве чувств фразы?..

"Тьфу!.. — с досадой сплюнул в конце-концов бес, осознав всю тщетность своих попыток склонить меня к незамедлительному бегству. И горестно констатировал: — Всё, пропал ты, осёл..."

"Да ладно тебе, — легкомысленно отмахнулся от него я, с нескрываемой надеждой протянув: — Может выкрутимся ещё..."

"Не, не выкрутимся... — закручинился рогатый. — Любовь такая штука... Против которой любые доводы разума бессильны".

"Какая ещё любовь?!" — обалдело воззрился я на него

"Пламенная! — съязвил хмурый бес. И пояснил для ослов-тугодумов: — Та, которой ты по отношению к стервочке-Кейтлин воспылал!"

"Да с чего ты взял, что я в неё втюрился? В эту стерву? Да ничего подобного!" — попытался я донести до беса всю степень его заблуждения на этот счёт. Но — тщетно. Хвостатый лишь лапкой бессильно махнул, да голову повесил, понурился. И с убитым видом тоскливо протянул:

"Ох, что она с тобой сделает, ох что сделает... Как только прознает о том, что ты без памяти в неё влюблён... Ох, чувствую, и оторвётся эта стервочка, отыграется за всё..."

"Да ничего я в неё не влюблён... — уязвлённо молвил я, непроизвольно поёжившись. И без особой уверенности добавил: — Потому как испытываю по отношению к этой суккубе лишь плотскую страсть..."

"Это ты себе можешь голову морочить, а не мне! — фыркнул отчего-то не поверивший мне бес. — А я знаю, что за твоими якобы исключительно плотскими желаниями скрывается!"

"Да ничего ты не знаешь!" — с досадой бросил я, не желая признавать правоту беса. Ведь то, что тревожит мне душу при виде Кейтлин, это похоть и только она. А никакая там не влюблённость!

"Знаю! И могу свою правоту даже доказать!" — вскинулся этот прохвост.

"Каким же это образом?" — недоверчиво хмыкнул я.

"Так можно же провести обычную проверку на влюблённость", — развёл лапками бес, вроде как дивясь тому, что я незнаком с таким простым способом определения чувств.

"И что это за проверка?" — не удержался, полюбопытствовал я.

"Да простая совсем, — заверил меня бес. — Передай мне на пару минут контроль над зрением и слухом, так я всё сделаю в лучше виде. — И, видя что я заколебался, злорадно оскалился: — Что, трусишь, что проверка враз выведет тебя на чистую воду?"

"Ничего я не трушу! — фыркнул я. И с нарочитой грубостью велел: — Давай, бери контроль над зрением и слухом и проводи проверку!"

Обрадованно блеснувший глазками поганец с лёгким хлопком исчез. А через миг окружающий меня мир потускнел... И практически стих негромкий монотонный шум-гул, проникающий в комнату через тонкие дощатые двери.

Но всё это ерунда, по сравнению с тем что произошло дальше... В трёх шагах от меня материализовался не имеющий изъяна зрительный образ Кейтлин ди Мэнс... Во всей её безупречной красе...

Спустя всего минутку безнаказанного разглядывания обольстительной демоницы, я не выдержал — облизнулся и сглотнул набежавшую слюну. Ведь суккуба просто потрясающе выглядит... И являет собой нечеловеческое совершенство красоты... При взгляде на неё начинает кружиться голова... А душу мёртвой хваткой сжимает когтистая лапа жажды обладания...

Кейтлин меж тем, дав на себя вволю полюбоваться, плавно двинулась ко мне. А поганец бес, не удовольствовавшись только зрением и слухом, принудил моё тело подняться и встретить её стоя.

Остановившись, подойдя ко мне практически вплотную, девушка мягко коснулась ладошками моей груди. Затем скользнула пальчиками выше, выше, и обвила руками мою шею... Прижалась к мгновенно задрожавшему мне всем телом... Приблизила своё лицо, так что мы едва не соприкоснулись носами... И заглянула в мои глаза своими — сияющими любовью изумрудными очами...

— Любимый... — тихо и чувственно выдохнула она своим чарующе-бархатным голоском.

И меня повело... Понесло, захлестнувшей душу волной обожания и восторга, ей навстречу... Забывшись, я попытался зрительный образ обнять... И от избытка охвативших меня чувств Кейтлин поцеловать...

"Ну вот видишь — проверку на влюблённость ты не прошёл", — развёл лапками бес, развеивая созданную иллюзию и возвращая мне контроль над зрением и слухом.

А я мысленно выругался и с неприкрытой злостью поглядел на этого паршивца. Ибо такое разочарование меня постигло, когда прекрасная Кейтлин неожиданно исчезла из моих лап — не передать!

"Теперь я очень хорошо понимаю безумцев, готовых продать душу за любовь обольстительных демониц... — справившись с собой, мрачно поведал я. — Дело здесь вовсе не в похоти... Тут иное — ничего не жалко отдать, чтоб хоть раз увидеть их сияющие любовью глаза, обращённые на тебя..."

Но спокойно поразмыслить над случившимся мне не дали — в дверь громко постучали. Сначала кулаком, а затем похоже добавили ещё ногой. Сердце у меня сразу забилось чаще, будто предчувствуя новые неприятности, но я всё же открыл, а не вылез в окно, как немедля начала нашёптывать мне нечисть.

— Тьер Кэрридан Стайни, — официально обратился ко мне усатый десятник, едва я распахнул дверь. — Вы арестованы. И будете препровождены в городскую тюрьму, где будете пребывать до рассмотрения вашего дела судом.

— А в чём меня, собственно, обвиняют? — смешался я.

— Понятия не имею, — безразлично пожал плечами римхольский страж порядка. — Имеем приказ — задержать и препроводить, вот мы и задерживаем и препровождаем.

— А не сильно вас мало пришло одного человека арестовывать? — хмыкнул я, обнаружив вдруг, что по обеим сторонам двери стоит по полдесятка доспешных стражников, да со взведёнными арбалетами в руках.

— Достаточно, — покосившись на сотоварищей, ответил десятник. И добавил веско: — Но на случай чего, в зале нас ещё десяток дожидается. С тремя магами. А прилегающие к таверне улицы блокирует полная полусотня стражи. Так что не удерёшь.

— Вы точно такой оравой за мной пришли, а не за чудищем каким несусветным? — не смог я сдержать в общем-то неуместного в данных обстоятельствах смешка.

— За тобой, за тобой, — подтвердил десятник. И хмуро буркнул: — Может и глупо выглядит со стороны такая облава, устроенная ради задержания одного-единственного преступника, но нам выбирать не приходится. Ибо твёрдо обещано, что если ты, не дай Создатель, удерёшь, то всю городскую стражу разгонят к бесам...

— Сурово... — хмыкнул я. И вздохнул, утвердившись во мнении, кто является инициатором всего этого действа. Ди Мэнс сдержала слово разобраться по закону...

"А не пора ли нам рвать когти? — зашептал мне на ухо бес. — Пока дело не дошло до пыточной..."

"Поздно уже думать о побеге", — буркнул я в ответ, протягивая руки десятнику, вытащившему из-за спины кандалы. Тут ведь уже без вариантов — бегство просто невозможно, даже решись я на такой отчаянный шаг. Вырваться-то из города без боя не получится... А значит люди пострадают. И стану я не героем-защитником, а злодеем-убивцем... Да и потом — вряд ли мне грозит встреча с местным палачом. Римхол, чай не коронный город, чтоб дознания всякие устраивать и прочее. Рассусоливать не будут — Кейтлин просто заявит о своей обиде и этого будет вполне достаточно здешнему судье, чтоб отправить меня без раздумий на плаху.

— Шагай, — сковав мне запястья кандалами, соединёнными тонкой металлической цепочкой, велел усатый римхольский стражник, отступая в сторону.

А я, криво усмехнувшись, опечаленно подумал: "Не, точно казнят меня... Тут без вариантов... — После чего не преминул поддеть беса: "Ну вот, а ты из-за какой-то там моей влюблённости переживал... Проверки дурацкие проводил... Тогда как питаемые мной по отношению к Кейтлин чувства не значат ровным счётом ничего, в преддверье скорой встречи с топором палача. Только время на эту чушь потратили..."

Нечисть сердито засопела, но не нашлась что на это возразить. И, вздохнув, я сделал первый шаг на пути к местным застенкам.

Обидней всего, что никто ведь, никто, из более или менее знакомых людей, столпившихся в зале и глазеющих на конвоируемого меня, даже слова ободрительного не сказал! Все перешёптываются, да отводят глаза, не стремясь встречаться взглядом со мной! Даже тьер Труно... Делает вид что вытирает полотенцем и без того чистую стойку бара, и не замечает ничего.

— Что, в тюрьму, кельмский кавалер?.. — бросил мне кто-то с немалым ехидством, и я замер как вкопанный, ища взглядом насмешника.

Им оказался приснопамятный Джим Флетч, тот десятник, что пытался однажды подставить меня и засадить в местную каталажку ни за что. Вот уж кого обрадовал мой арест, так обрадовал... Эвон как скалится...

— Ты бы не умничал сильно, — огрызнулся я, продолжая движения после тычка в спину. — А то скажу ди Мэнс, что ты тоже мой друг...

Флетч как услышал меня, так резко с лица сбледнул. Моментом ему не до подначек стало. Смешался и промямлив что-то невнятное попытался затереться среди других стражников. Которые прыснули от него в стороны, как от прокажённого. Никому похоже не хотелось чтоб и его случайно приписали к моим друзьям... Как Молоха...

Вышли на улицу. А там тоже, оказывается, толпа зевак собралась. И не лень им... Ведь ночь глухая на дворе, всем спать пора. Ан нет, чуть не полгорода собралось — стоят, глазеют, что за страшного злодея послали брать под арест аж всю римхольскую стражу. Тоже мне, блин, нашли аттракцион...

Хмуро зыркнув по сторонам, я потопал в любезно указанном усатым десятником направлении — в сторону городской управы. Там, совсем рядышком, и тюрьма располагается...

До мрачного приземистого здания в два этажа с узкими окнами-бойницами добрались буквально за четверть часа. Я и надышаться свободой вдоволь не успел, как оказался внутри пристанища воров, грабителей и убийц... А там пришлось сдать личные вещи на хранение какому-то плешивому старику. Изъяли всё: и кошель с остатком денег, и защитный амулет, и медальон с кинетическим щитом, и браслет с накопителями стихиальных энергий, и поясной ремень с ножом, а вдобавок велели снять куртку и сапоги. При мне же всё уложили в джутовый мешок вместе с одним экземпляром описи, завязали бечевой и опечатали сургучными печатями.

Вещи мои потащили в местную кладовую, а меня самого повели в хладное подземелье. Действительно хладное запредельно — камни под ногами будто ледяные. Да ещё и невесть откуда взявшийся сквозняк... Пока шли, я продрог. И с облегчением принял заточение в крохотную камеру. В ней хоть не дует так... Хотя через щель под старой обитой железом дверью чувствительно тянет по босым ногам...

Ну зато кандалы сняли с рук. Правда, вместо этого к правой щиколотке прицепили толстую ржавую цепь... Закреплённую на вбитом в каменную кладку штыре.

— Ну вот, располагайся, значит, на постой, — удовлетворённо произнёс сопровождавший меня десятник, отступая к двери вместе с парой своих вооружённых подчинённых.

— Спасибо хоть в общую камеру не заперли, — вздохнул я, опускаясь на охапку свежей соломы любезно брошенную кем-то в угол.

— Приказа такого не было, — ответили мне, закрывая дверь. И уже через зарешеченное окошко, отодвинув расположенную с наружной стороны задвижку, добавили: — Да и вообще, сказано разместить тебя с максимально возможным удобством, без притеснений, чтоб не окочурился ненароком. Так что отдыхай себе до суда. Сюда даже крысы не заглядывают... Те, что любят всяким соням пальцы отгрызать...

На этой радостной ноте окошко закрылось и остался я совершенно один... Ну, не считая конечно же беса. Который скопировал мою позу, плюхнувшись рядышком на зад, согнув ноги в коленях и положив лохматую башку на сложенные лапы. И, скорчив расстроенную физиономию, покосился на меня. За что мне тут же нестерпимо захотелось отвесить поганцу подзатыльник. Жаль нельзя...

Пары минут не прошло с момента моего заселения на новое место жительства, как окошко на двери вновь открылось. И в него сунулась какая-то толстая харя. Такая толстая, что целиком не поместилась в небольшой проём.

— Так, кто это у нас?.. Новый постоялец?.. — радостно протянул незнакомец, являющийся, похоже здешним тюремщиком.

— А кто такой? Из наших, или приезжий? — с любопытством перебил его кто-то другой и отпихнул от окошка. И в проёме возникла ещё более жирная и самодовольная рожа. Произнёсшая: — О!.. Этого я не знаю...

— Ты чего натворил, паря? — отодвинув сотоварища, спросил первый. — Прирезал что ли кого по пьяни?

— Почему сразу прирезал? — удивился я.

— Так в этом крыле у нас только самые отъявленные злодеи сидят, — охотно пояснил надзиратель. — И раз ты здесь, то, значит, что-то эдакое сотворил...

— Точно! — поддержал его второй, отпихивая от оконца. И радостно уведомил меня: — У нас тут даже людоед есть!

— Ну, вынужден вас разочаровать, людей я не ем, — хмыкнул я. — Да и вообще понятия не имею, за что меня арестовали...

— Что, столько грешков, что не знаешь за какой и взяли? — гоготнул мой собеседник, совершенно неправильно поняв меня.

— Типа того, — криво усмехнулся я, не став никого переубеждать.

— Ладно, пойдём к Вильяму-горлохвату, — постояв, помолчав, разглядывая не расположенного к беседе меня, сказал один тюремщик другому. — А то этот скучный какой-то...

Задвижка на окошке захлопнулась и надзиратели двинулись дальше по коридору. А я призадумался... Над тем, что же на меня собираются повесить. Что вообще задумала Кейтлин затевая суд? Ей же много проще самой прибить обидчика, чем затевать всякую муть... Или она решила, что смерть для меня слишком лёгкий выход, и жаждет на каторге сгноить?..

Сон вообще не шёл. Да и холодно слишком для того чтоб спать. Так и сидел, поджав босые ноги на охапке соломы до самого утра. Как ни странно, в моей темнице было крохотное окошечко на свободу, просто я его не заметил поначалу. Слишком оно мало. Да и является по сути лишь трубой, через которую в подземелье поступает воздух и немного дневного света.

* * *

*

Тюрьма с зачином дня прям ожила. Наполнилась гулом, шумом. Похоже немало здесь люда сидит...

Кормежка началась. По коридору какую-то скрипящую тележку прокатили, и начали в камеры стучаться — еду заключённым раздавать. А про меня словно забыли... Ну да не очень-то и хотелось, учитывая как громко ругался на тюремщиков сидящий по соседству со мной злодей. Не понравилось ему, вишь, что уже в который раз плесневелый хлеб достаётся, а каша опять подгорела.

Время потекло... Заключённых ещё трижды покормили. А за мной так никто и не пришёл...

Я как бы уже беспокоиться начал. Нехорошие мысли стали в голову закрадываться — а не собрались ли меня здесь втихую уморить? Без всякого суда?..

Походив по камере, поразмявшись, я цепь свою подёргал, покрутил. В принципе, если поднапрячься, то штырь можно выдернуть из стены...

— Эй, ты чего это там задумал? — отвлёк меня от попыток крутануть цепью штырь знакомый голос. И повернувшись, я обнаружил знакомую толстую рожу заглядывающую в окошечко на двери.

— Да так, прикидываю... — неопределённо высказался я, выпуская цепь из рук.

— Ну-ну, — хмыкнул надзиратель. И пригрозил: — А то смотри — будешь непотребства какие устраивать, мигом из арбалета в тебя стрельнём.

— Да какие непотребства? — с досадой высказался я. И спросил: — Что меня на суд-то не ведут?

— Откуда ж я-то знаю? — откровенно удивился тюремщик. — Мне о том никто не докладывает... — И предположил: — Может завтра что решат...

— Да хоть бы поскорей уже... — вздохнул я, поняв, что ничего внятного мне от простого надзирателя не добиться. И потерев бурчащий живот, спросил о насущном: — А что тогда не кормят меня?

— Средствов в городской казне не хватает, на то чтоб вас всех прокормить. Вот, — важно выдал тюремщик.

На что я только хмыкнул. Но кивать на чью-то толстую рожу, не иначе как разъеденную скудных тюремных харчах, не стал.

А надзиратель меж тем продолжил, наморщив лоб: — А тебя ещё, к тому же, в особом порядке потчевать повелели... Вот и думаем как угодить... — После чего пообещал, захлопывая оконце: — Завтра что-нибудь решим с твоей кормёжкой.

Так я и остался голодным... Урчащее брюхо погладил, вздохнул, да на охапку соломы вернулся. На ней хоть ноги не так мёрзнут...

Минула ещё одна бессонная ночь. Началась кормёжка. Опять кашу давали... А про меня забыли вновь!

Когда развозящая пищу тележка прогремела мимо меня, возвращаясь, я не выдержал. И подойдя к двери, громко забарабанил в неё.

— Ну, чего тебе? — заглянула окошечко спустя какое-то время толстая харя надзирателя.

— Кормить меня кто обещал? — возмущённо обратился к нему я.

— Ща всё будет, — заверил он. — С остальными только разберёмся...

И правда, десятка минут не прошло, как заскрипел засов, забренчал замок и дверь в мою камеру отворилась.

— Э-э... — растерянно протянул я, глядя на двух толстобрюхих и толстомордых надзирателей, втаскивающих: один — медный таз с исходящей паром водой, а другой — табурет и белоснежное полотенце.

— Умыться вам, перед завтраком, — радушно улыбаясь, сообщил шагающий первым, ставя на пол табурет.

Захлопнув рот, я удивлённо хмыкнул, дивясь эдакому тюремному обслуживанию. Но, разумеется, отказываться не стал. И умылся, и руки сполоснул. Чистым полотенцем вытерся.

Надзиратели тут же всё уволокли и притащили небольшой лакированный столик. Поставили его у двери на пол. Бархатную подушечку рядом уложили, да меня на неё усадили. На столик накрахмаленную скатерть застели. А мне на шею льняную салфетку притулили. Помогли рукава рубахи закатать.

Я уже в полной прострации от всего этого пребывал. А уж когда один тюремщик притащил здоровенный поднос с фарфоровыми тарелками-тарелочками, разномастными мельхиоровыми ножами, вилками и ложками, и начал стол сервировать, а второй подал мне на подносе серебрёную чарочку со словами: — Не изволите ли аперитивчику отведать, для аппетиту?.. — просто в ступор впал. И даже не задумываясь, чарочку взял и в себя её опрокинул. Хорошо так пошло... Что я совсем безропотно позволил сунуть себе в руки нож и вилку.

Помогавший мне тюремщик довольно кивнул и выскочил из камеры. Куда-то посеменил, переваливаясь. А второй остался со мной, стоя сбоку, сложив мясистые лапы на пузе и с отеческой улыбкой взирая на меня. Так прошло минуты две или три...

— Ну а еда-то где? — опомнившись, нетерпеливо обратился я к оставшемуся со мной надзирателю.

— Сейчас-сейчас! Уже бегу, уже несу! — тотчас радостно отозвался из коридора другой, словно только этого и дожидавшийся. И торжественно внёс в камеру огромное блюдо, накрытое крышкой.

Приблизился. Поставил принесённую посудину на столик передо мной. И чуть-чуть крышку приподнял... Позволив мне втянуть в себя дивный аромат чего-то вкусненького и расплыться в довольной улыбке... И хоп! Как какой-то фокусник, неуловимым движением руки, резко крышку с блюда снял!

А я ошарашено разинул рот, уставившись на то что находилось там, на полированном до блеска стальном блюде. На наполненную обычной водой простую деревянную кружку, изрядно погрызенную кем-то, и на лежащую рядышком крохотную горбушку чёрного хлеба, усохшую до состояния окаменелости. Хорошо хоть не плесневелую... У меня аж живот от такого издевательства свело!

— Вот вы в-волки... — запинаясь, выдохнул я, обращаясь к довольно заржавшим надзирателям, глядящим на мою ошеломленную рожу.

— Но-но, не балуй! — бросив глумиться, пригрозил мне самый толстый, едва я, сжав нож и вилку, начал подниматься с подушки со зверским выражением лица. — А то мигом болт в печень схлопочешь.

Получить железный штырь в брюхо мне не очень хотелось, но спасло от неизбежной смерти толстомордых надзирателей только появление нового действующего лица. В камеру знакомый усатый десятник заглянул. И с досадой бросил: — Дэн, Карой, опять вы со своими розыгрышами? Доиграетесь ведь — прирежет вас кто-нибудь! — После чего обратился ко мне: — Собирайся, на суд тебя вызывают.

— Чего мне собирать-то? — буркнул я, справившись с обуявшей меня яростью и смерив двух толстобрюхих любителей жестоких розыгрышей не предвещающим ничего хорошего взглядом.

— Ну, к примеру, кандалы, — без тени усмешки выдал десятник, вытаскивая означенный предмет из-за спины. После чего велел надзирателям: — Цепь с его ноги снимите.

— Ага, щас! — торопливо закивал один из них и двинулся было ко мне. Но вовремя остановился, видя как я сощурился, да нож с вилкой поудобнее перехватил.

— Брось! — строго велел другой, с невероятной для такого толстяка скоростью выскочив из камеры и тут же вернувшись со взведённым арбалетом в руках. Он у них, похоже, рядом с моей камерой лежал — уже настороженный. Видать частенько во время розыгрышей происходят эксцессы...

— Бес с вами! — выругался я, сочтя произошедшее причиной недостойной кровавых разборок. И так невесть какое обвинение грозит, а за двойное убийство так точно засудят.

Перехватив нож и вилку обратным хватом, я медленно наклонился, вроде как собираясь положить их на стол. А потом, когда тюремщик с арбалетом чуть расслабился, — раз-з! И вогнал их в столик, пробив стальное блюдо-поднос и пригвоздив его вместе со скатертью к лакированной столешнице!

— Ну всё я, собрался, — уведомил я десятника, разгибаясь и с удовольствием глядя на ошарашенных толстомордых.

Так вот мы и расстались с начавшими переругиваться между собой надзирателями. Ручные кандалы, соединенные тонкой длиннозвенной цепочкой на меня нацепили и повели на суд. Прямо так, не дав обуться и накинуть куртку. А на улице отнюдь не лето... Неслабо так продрог, пока до Управы добрались.

Но всё это ничто, по сравнению с тем, что ожидало меня в зале суда... В абсолютно пустом зале. Где римхольский десятник и пара его подчинённых усадили меня на скамью и ушли.

Недоумённо повертев головой по сторонам, я растерянно пожал плечами. Что тут творится — не пойму. Но в этот момент за судейской трибуной распахнулась маленькая дверка, и через неё вошла несравненная ди Мэнс. С охапкой каких-то бумаг под мышкой, в судейской мантии и шапочке! Прошла, не обращая на меня внимания, к трибуне, и уселась на место судьи!

— Это даже не смешно, — подобрав отвисшую челюсть, хмуро заявил я девушке, начавшей с сосредоточенным видом раскладывать принесенные бумаги. — Это ж не суд получается, а фарс!

— А что не так? — подняв взгляд и изобразив удивление поинтересовалась Кейтлин, не переставая при этом шебаршиться бумагами. И пожав плечами, равнодушно молвила: — Всё совершенно законно. Закрытое заседание с минимумом присутствующих лиц, так как рассматривается дело затрагивающее честь девушки благородного сословия.

— Ну... допустим... — медленно кивнул я. Закрытые слушанья имеют место быть в судебной практике. В некоторых случаях. В таких, например, когда рассматривается дело об измене родине, ну или в случае оговоренном ди Мэнс. Однако это не отменяет главного... Потому я прямо так и заявил: — Но судьёй-то быть вы не имеете права!

— Ну почему же? Имею полное право, — равнодушным голосом возразила Кейтлин. И преспокойно так пояснила: — Как владетель данного города, я являюсь здесь высшим судьёй.

— Но... — опешил я. И растерянно произнёс: — Но Римхол принадлежит какому-то лорду...

— Принадлежал, — поправила меня Кейтлин. И, задумчиво повертев в руках судейский молоточек, произнесла: — Что ж, пожалуй, начнём уже заседание...

Бросив злобный взгляд на поганого беса, что принялся кататься по полу дрыгая ногами в припадке обуявшего его безумного смеха, я стиснул зубы. Будет мне всё по закону... Как же — жди! Но много сильней меня уязвило совсем иное. То, что немалое моё состояние аж в две с лишним тысячи золотых — это абсолютно ничто. Никогда не стать мне ровней с аристократкой, способной позволить себе из одной только прихоти купить не какую-нибудь драгоценную безделушку, а, вдуматься только, — целый Город!

— Значит, начнём, — утвердительно кивнула обворожительная демоница, не дождавшись от меня никакого ответа. И хлопнув молоточком по трибуне, грозно произнесла: — Подсудимый, встаньте! — А когда я, криво усмехнувшись, выполнил требуемое, ди Мэнс, сурово сдвинув подведённые бровки, вопросила: — Что вы можете сказать в своё оправдание, прежде чем вам будет вынесен смертный приговор?

— Э-э-э... — растерянно проблеял я, малость офонарев с эдакой формулировки.

— Значит, нечего сказать в свою защиту? — удовлетворенно произнесла Кейтлин. И бросила: — Я так и думала!

— А в чём меня, собственно, вообще обвиняют? — опамятовал я.

— В лишении благородной особы девичьей чести против её воли, — как-то буднично объявила мне чудовищное обвинение леди.

— Но... — окончательно растерялся я. — Это ж кто меня насильником объявил?.. У меня ж всего одна невинная девушка была...

А скалящийся бес за меня мысленно закончил: "Да и та давно мертва!"

— Я говорю о себе! — злым голоском уведомила меня Кейтлин, совсем запутав.

— Но я ж ничего такого с вами не совершал! — вытаращил я глаза.

"А я тебе говорил, говорил! — восторжествовал рогатый. — Пользуйся моментом — всё равно отвечать придётся по максимуму!"

"Да заткнись ты!" — с досадой бросил я ему. И повторился, растерянно обращаясь к Кейтлин: — Я же на самом деле ничего такого с вами не совершал...

— Да? — ядовито вымолвила леди. И едва не заскрипев зубами, выдала: — А абсолютно все в Империи уверены в том, что ты со мной переспал! И я, как бы мне этого ни хотелось, поделать с этим ничего не могу! — После чего злобно прорычала: — Таким образом и получается, что я лишена невинности против своей воли!

— Но... — растерялся я.

— И никаких но! — сурово произнесла Кейтлин. И бухнула молоточком по трибуне: — Виновен!

— Да уж... — крякнул я.

— Или, может, ты считаешь, что я осудила тебя несправедливо, не по делу, а руководствуясь исключительно личными мотивами? — прищурилась эта стерва.

— Да я не считаю — я уверен в этом! — вырвалось у меня.

— Вот как... — раздвинула губы в злой улыбке девушка. И указала на две примерно равные стопки замусоленных бумаг: — Знаешь, что это?

— Да нет, откуда ж мне это знать? — удивился я.

— Это обращения к новому владетелю, о свершении дела на благо города, с подписями его жителей.

— Понятно, — кивнул я, так и не поняв, к чему клонит ди Мэнс. Есть такой старый и весьма полезный обычай, по которому новый владелец городка или крупного села, по ходатайству местных жителей совершает что-нибудь полезное. Площадь или улицу камнем мостит, парк разбивает или обустраивает, ну или ещё что-нибудь в том же стиле. Но ко мне-то это каким боком?..

— А знаешь, о чём меня слёзно просят горожане?.. — вкрадчиво поинтересовалась леди.

— Ну, могу предположить, что убить Алого, — пожал я плечами.

— Не угадал... — злорадно улыбнулась ди Мэнс. — Это предложение набрало на полторы сотни меньше голосов нежели то, что в итоге вызвало наибольшее одобрение... И просят римхольцы... — Тут она сделала многозначительную паузу. Чтоб затем безжалостно рубануть: — О максимально суровом наказании тебя! Прямо-таки вопиют о необходимости посадить пьяницу, драчуна-дебошира, жестокого убийцу и злостного вымогателя, Кэрридана Стайни на кол!

— Чего?! — ошалел я от такого известия. И, неверяще уставившись на Кейтлин, воскликнул: — Да быть этого не может!

— Может! — отрезала она. — Чуть больше чем за сутки почти четыре тысячи подписей в пользу этого прошения собрали!

— Да ну это бред! — с отчаянием проговорил я, ощущая себя рухнувшим с высоченного дуба, когда подо мной неожиданно подпилили ветку, на которой сидел. Уж такого захода я точно не ожидал... Подставили меня так подставили... Но сдаваться я не собирался и, встряхнувшись, с негодованием бросил: — Не иначе это всё местные злодеи подстроили, вконец окрысившись на меня!

— Да-да, я тебе почти верю! Ты же у нас самый белый и пушистый!— язвительно бросила мне Кейтлин. И добавила зло: — Меня не обманешь... Я прекрасно знаю, какой ты на самом деле...

— Откуда же? — малость охолонув, хмуро осведомился я.

— Да хотя бы из твоего мерзкого письма! — ответила ди Мэнс. Глаза её тут же потемнели и она, задыхаясь от ярости, прошипела: — Драть, значит, нас с Мэджери будешь как кошек — до писка?!

— Что?! — разинул рот я.

— То! — сказала как отрубила испепеляющая меня взглядом демоница. И сузила глазки: — Или уж позабыл, мерзавец, что накатал в своём чудовищно развратном послании на двенадцати листах?!

"Бес, подлюга! — ахнул я, переводя ошеломлённый взгляд на мигом отворотившего рыло рогатого: — Ты что там насочинял?! Ты же, скотина мохнатая, уверял, что там было только повторено моё предложение заделать им по ребёночку!"

"Дак о том я и написал! — подтвердил бес взирая на меня честными-пречестными глазами. И чуть погодя, почесав ухо и вильнув в сторону взглядом, уточнил: — В подробностях..."

"Ну скотина... — поражённо выдохнул я. — Меня ж за эти самые подробности сейчас на плаху отправят!"

"Да я ж для тебя старался! — неожиданно обиделся рогатый. И возмущённо выдал: — Ты знаешь, какая девичья память короткая? Да если б не мои напоминания — тебя бы мигом позабыли! И плакала твоя дурацкая любовь... — Сел, надулся, рыло отворотил и пробурчал: — Так что за тобой ещё должок за неоценимую помощь!"

Меня аж всего затрясло и я заскрипел зубами. Всё... всё бы отдал за возможность содрать шкуру с одного поганца! Который лишил меня возможности уладить проблему с Кейтлин миром. Да благодаря этому писателю недоделанному она меня развеет в пыль, как только я заявлю о своих требованиях на её руку и сердце, невзирая ни на какого поверженного магического дракона!

А Кейтлин тем временем вновь стукнула деревянным молотком, призывая к вниманию, и объявила: — Нет, Стражник, сажать тебя на кол я, конечно, не буду... — Замолчала, давая проникнуться, и с торжеством произнесла: — Ты приговариваешься к смертной казни путём скармливания дракону!

— Хрен редьки не слаще, — захлопнув рот, разинутый поначалу, буркнул я себе под нос, нисколько не вдохновлённый проявленной милостью. И горестно вздохнул.

Но ди Мэнс ещё не закончила. Встала, и руки её моментально окутало голубое марево. И она сказала: — А это чтоб ты не удрал! — После чего с рук могущественной магессы слетели четыре змеи из дымчатого тумана. Я спохватиться не успел, как они обвили мне лодыжки и запястья и превратившись в плотные голубые кольца, с проблесками искорок в их толще.

— Что это? — не решаясь двинуться, осведомился я.

— Сжимающиеся кольца Воздуха, — с удовольствием уведомила меня Кейтлин. Сотворила ещё одно такое колечко — размером чуть поменьше. Повесила его на рукоять судейского молотка, продемонстрировала оный предмет мне, и отбросила в сторону.

— Кр-рак! — с хрустом расщепилась деревяшка, когда голубое кольцо, стремительно потемнев, резко сжалось. А я сглотнул, посмотрев на точно такие же магические воплощения на моих руках и ногах.

— Впрочем, ты можешь попытаться убежать... — проявила редкостное великодушие стервозная демоница. — Но ценой станет — обретение культяпок!

Щедрое предложение для того кого собираются скормить дракону, что и говорить. Только оно меня не радует почему-то... Не хочется что-то поверять, справится ли моя усиленная регенерация с отращиванием утраченных конечностей... Хотя и пойти на корм крылатому ящеру желания тоже нет. Такая вот дилемма... Хорошо хоть время на её разрешение есть, учитывая, что устроить мне выдуманную обозлённой леди казнь не так-то просто. А значит нужно действовать!

— Так что же мне теперь и отойти от вас нельзя более чем на пару ярдов? — спросил я. И не мешкая, пока ди Мэнс не ответила утвердительно, тем самым вообще лишив меня свободы, изобразил счастливую и в то же время откровенно похабную улыбку.

— Нет! — едва не отдёрнулась она в сторону. Брови сдвинула сердито и сказала: — Кольца Воздуха начнут сжиматься лишь когда ты отдалишься на четверть мили.

— А кандалы с меня снимут? — тотчас позвенел я стальной цепочкой на руках, которую усатый десятник не удосужился с меня снять, приведя в зал суда.

— Снимут, — небрежно отмахнулась от меня ди Мэнс, поднимаясь со стула и собираясь удалиться. И с некоторым злорадством бросила: — Ведь в них теперь нет нужды.

— А вещи, вещи мои вернут? — и не подумал успокаиваться я.

— И вещи вернут! — уже сердито ответствовала Кейтлин, которую, похоже, начал несколько раздражать этот разговор. И, видя, что я вновь открывая рот, дабы что-то спросить, она поспешно добавила: — Всё вернут, что изъяли!

— Вот и хорошо — удовлетворённо кивнул я, отвязавшись от стервы-Кейтлин, которая только что подарила мне возможность легко и непринуждённо избавиться от совершенно ненужных мне магических украшений. А то не знаю, справился бы я с поглощением энергии из подобных колец Воздуха не сбрасывая излишки энергии в соответствующий накопитель... Помниться, когда нечто подобное пытался провернуть с такой же штуковиной на шее Энжель, чуть не подох... А с браслетом моим, всё будет много проще сделать. Ведь как ни крути, а от этих колечек нужно избавляться...

Ди Мэнс, даже не оборачиваясь, проследовала к дверям, явно будучи уверенной в том, что я побегу за ней словно собачонка. Привязь-то мне уже обеспечили...

Но меня не так сильно беспокоила вероятность упустить демоницу из виду, потерять, и соответственно отдалиться на четверть мили от неё. Я больше о сохранности своих вещей переживал... И едва Кейтлин ушла — тотчас ринулся в тюрьму. Пока какому-нибудь толстомордому надзирателю не пришло в голову, что меня уже можно сказать нет, а значит пришла пора делить моё добро, за которым никто не придёт.

Я вымелся за дверь и едва не влетел с разгона в десятника городской стражи и его бравых подчинённых, стоящих в коридоре и разряжающих оружие.

— О, как раз кстати, — обрадовался я. И протянул руки к старшему блюстителю порядка: — Кандалы снимай.

Тот только хмыкнул и выполнил требуемое. Видимо Кейтлин, выходя, отдала соответствующе распоряжение. Не забыла... Или не стала проявлять мелочность в этом вопросе, будучи полностью уверенной в том, что никуда я от неё не денусь.

Избавившись от кандалов, я поспешил дальше — вещи свои вызволять. И плевать что опять без куртки, да босиком через всю городскую площадь. Не без портков же...

Напустив на себя самый невозмутимый вид — дескать мне совсем не холодно, несмотря на срывающийся снежок, а очень даже жарко, быстро дошёл до приземистого здания тюрьмы и забарабанил в обитую порыжевшим от ржавчины железом дверь.

И началась ругань... Тюремщики, уроды, ни в какую не хотели мои вещи отдавать! Заявляя, что им не поступало никаких распоряжений на этот счёт. В управу всё, за соответствующей бумагой посылали... Хорошо отводивший меня на суд десятник подошёл, подсобил с этим делом. Прямо-таки выручил...

Добравшись до тюремной кладовой, я спешно вывалил на дощатый стол всё из переданного недовольным надзирателем джутового мешка. И первым делом браслет со стихиальными накопителями на левое запястье нацепил. Облегчённо вздохнул. А затем, уже не так торопясь, остальными своими вещами занялся. Обулся, куртку надел, амулет с медальоном на шею повесил, пояс с ножом нацепил, да бумаги в карман убрал.

— Слушай, служивый, а ты не знаешь, где леди Кейтлин поселилась? — выйдя из тюрьмы и задумчиво покрутив головой, обратился я к десятнику, стоящему у дверей и переговаривающемуся одним из надзирателей.

— Так в доме градоначальника, где ж ещё, — обернулся тот. И махнул рукой указывая, на случай если я не знаю: — Вон тот из белого камня в начале улицы, это он и есть.

— Спасибо, — поблагодарил я человека. И прикинув на глаз, что пристанище Кейтлин отделяет от "Драконьей головы" всего квартал, что гораздо меньше четверти мили, развернулся и отправился в таверну. Не на улице же мне Кольцами Воздуха заниматься?

Менее четверти часа быстрой ходьбы — и я на месте. Приветственно махнув оторопевшему Калвину, пересёк зал и взбежал по лестнице на мансардный этаж. Вломился в свою комнату и, заперев за собой дверь, присел на стоящий у кровати табурет. Не обращаясь за помощью к поганой нечисти, хотя бесовское умение обращения со стихиальными энергиями мне бы сейчас ох как пригодилось, сконцентрировался. Ауру преобразил. И щупальца-жгутики освободил. Позволив им жадно впитывать в себя энергию из полыхающих небесно-голубым колец.

Кейтлин не пожадничала... Столько силы в заклинания вбухала, что при протекании такого её количества через ауру, возникло ощущение что я весь объят пламенем. Не самые приятные минуты пришлось пережить, прежде чем кольца Воздуха развеялись, а вся энергия из них перетекла в соответствующий сдвоенный накопитель на браслете.

— Фу-х! — шумно перевёл я дух, вытирая со лба выступивший пот. Учиться мне ещё и учиться! Бес бы с куда меньшим напряжением всё это дело провернул... Но всё равно, приятно, что я сам, без чьей-либо помощи, смог решить возникшую проблему.

"Ну а теперь — в Аквитанию?!" — замер и с ожиданием уставился на меня рогатый, что только что суетливо бегал вокруг.

"Нет, к Кейтлин отправимся! — решительно отрезал я, бросив на этого поганца, так подпортившего мне репутацию у отдельно взятых леди, злобный взгляд.

Бес неверяще уставился на меня. Да тут же, где стоял — там и сел. Плюхнулся на зад и потрясённо выдал: "Ну ты и осёл... влюблённый..."

"Сам ты!.. Баран тупорылый... — огрызнулся я, наградив нечисть ещё одним злобным взглядом. А когда чуть успокоился, холодно высказался: Чтоб ты знал — все мои поступки мотивированы здравым разумом, а не идут от каких-то там непонятных нежных чуйств. Которых я вовсе не испытываю по отношению к этой стерве ди Мэнс".

"Но проверку-то на влюбленность ты завалил! — уличил меня в обратном бес.

"Это не имеет никакого значения, — буркнул я, весьма уязвлённый замечанием рогатого поганца. И максимально убедительно, так что сам почти поверил в это, заявил: — Я вовсе не из-за того стремлюсь исчерпать наш конфликт с ди Мэнс союзом и неразрывными узами брака с Кейтлин, что влюбился в неё, а потому что выхода у меня иного нет. Иначе и близко бы не подошёл к этой обольстительной стервозе..."

И, решительно кивнув в подтверждение мысленного высказывания, я направился к сундуку. Дабы достать из него чистые вещи и отправиться в купальню — от духа тюремного избавляться.

— Ну как ты, Стайни? — с участием осведомился перехвативший меня по пути тьер Труно. — Люди говорят, засудить тебя решила невеста-то?..

— Да вроде того, — не стал я отбрехиваться и что-то выдумывать.

— И что? — жадно поинтересовался Калвин.

— А! — отмахнулся я от него. — К смертной казни приговорила! — И поспешил дальше, проскакивая мимо отвесившего челюсть владельца "Драконьей головы". Реально сейчас не до досужей болтовни.

Искупался, и прямо совершенно иным человеком себя почувствовал! А уж когда ещё и хорошо поел, да доброго винца тяпнул... Аж жить захотелось!

Правда насладиться пиршеством желудка в одиночестве мне не дали. Асс-тарх Рабле за мой столик подсел. Помолчал немного, глядя на то как я жадно ем и несколько смущённо обратился ко мне: — Надеюсь, вы не питаете обиду на нас, тьер Стайни, что мы не помогли вам в столь трудный час?.. После всего того что вы сделали на благо империи и её жителей...

Я, на миг замедлив движение челюстей, хмыкнул — и продолжил жевать ничего не сказав. Не, понятно, противопоставить что-то аристократке служащий Охранки низшего звена ничего не мог. Но уж избавить меня от унизительной отсидки в местной каталажке можно было — просто поручившись.

— Поверьте, мы предпринимали все возможные усилия, тьер Стайни, — убедительно заявил асс-тарх. — И дело даже не в том, что устав Охранной Управы прямо запрещает вмешательство в межличностные конфликты. Во избежание. Да и прибывший с ней человечек категорически не советовал встревать... Нет, я пытался переговорить с леди Кейтлин и разъяснить ей, что вы здесь не пьянствуете, да с девками непотребными кувыркаетесь, а заняты борьбой с тёмными и их приспешниками... Но, кажется, мне не удалось её переубедить... После того когда она своими глазами видела вас с девицами из "Игривой кошечки"...

— Да это что, — не выдержал я. — Скажите лучше, как одним умникам удалось собрать четыре тысячи подписей под петицией о моей позорной казни? — И проворчал: — Вот уж была подстава, так подстава...

— Ну вы же должны понимать, тьер Стайни, что Римхол — город насквозь коррумпированный, — вздохнул служащий Третьей управы. — Да, мы изрядно проредили в последнее время преступную верхушку, но ситуацию-то это не переломило. И сейчас в городе полно воров, грабителей и вымогателей, а то и откровенных разбойников. А так же их друзей, приятелей, родных и близких. Ну и тех кто так или иначе кормится с преступного промысла... Вот эти люди и поддержали с радостью данное прошение.

— Это что же, в Римхолле четыре тысячи злодеев обитает? — не поверил я.

— Нет конечно же, — пошёл на попятную асс-тарх. И, смешавшись, сказал: — Просто самые ушлые преступники успели принудить часть добропорядочных горожан к подписанию данной петиции, прежде чем мы успели это дело пресечь...

— Вот уроды! — возмущённо высказался я.

— Да вы не беспокойтесь так, тьер Стайни, — начал успокаивать меня серомундирник. — Люди у нас не такие глупые — они и под навязанным прошением подписывались, и под тем которое действительно хотели леди Кейтлин преподнести. Так что на данный момент просьба извести Алого значительно опережает то глупое ходатайство о смертной казни для вас. — Сказав это, тьер Рабле с любопытством поинтересовался: — Чем же всё обернулось, тьер Стайни? Судя по тому, что вы сидите здесь, как ни в чём не бывало, леди Кейтлин простила вас?

— Почти, — буркнул я, бросив злобный взгляд на безмятежного беса.

— Ну и ладно, — с явным облегчением вздохнул асс-тарх. И поделился: — Её ведь и сам отец-предстоятель ходил увещевать, да и у него не вышло ничего. Говорит, и слушать не стала отеческого наставления... Язвила и дерзила... А на его замечание о том что девушке не подобает носить мужскую одежду, так и вовсе заявила, что хотела бы посмотреть на то, как он будет сражаться в платье... Ну а напоследок сунула отца Мортису бумагу, с грозным предостережением патриарха предать анафеме любого священнослужителя, кроме её исповедника, который только посмеет что-то леди Кейтлин предъявить... — И огорчённо подытожил. — Так что пришлось ему, как и мне, убраться несолоно хлебавши.

— Н-да... — почесав в затылке, озадаченно вымолвил я. И махнул рукой: — Ладно, замяли.

— Замяли, — улыбнувшись, согласился серомундирник. После чего, расслаблено опершись на спинку стула, спросил у меня: — А какие у леди Кейтлин планы касательно Римхола? Она изведёт Алого?..

— Пока ничего не могу относительно этого сказать, — напустив на себя глубокомысленный вид, сообщил я. — Мы этот вопрос ещё не обсуждали...

— Жаль, — откровенно огорчился асс-тарх.

— Я проясню у неё дальнейшую судьбу города, — пообещал я, поднимаясь. — Вот прямо сейчас.

Ну а что тянуть? Помылся, в чистое переоделся, покушал хорошо, да выпил вина — можно и на тот свет. Ибо невозможно предположить, как отреагирует Кейтлин на появление меня без своих воздушных колец-браслетов. Может и прибить сгоряча...

Дорога до дома-особняка градоначальника заняла у меня совсем немного времени, хоть я и не торопился особо. Недалеко ведь идти... Так что вскоре я стучался в здоровенную дверь, подбитую по низу полосой листовой бронзы, что была натёрта прямо таки до ослепительного блеска.

Открыл мне дворецкий. Важный такой, щуплый старичок... В сюртуке, да с бакенбардами.

— Доложите леди Кейтлин, что к ней тьер Стайни пришёл, — уведомил я слугу, не дав ему даже раскрыть рта.

Неодобрительно поджав губы, старый дворецкий посторонился, слегка поклонился и рукой повёл, приглашая меня войти. Ну а я само собой отказываться не стал и проскользнул мимо него в холл. Где мне пришлось поскучать... Разглядывая растрескавшуюся лепнину на потолках, облупившуюся краску на стенах, да истёртые линялые ковры на полу. Лишь через полчаса появился какой-то слуга, который предложил мне пройти за ним!

А по пути к нам пристроились два здоровяка-воина в чернёных кожаных бронях. Так что почти под конвоем меня препроводили на второй этаж особняка. Где, в кабинете, за большим письменным столом заседала за ворохом бумаг несравненная Кейтлин ди Мэнс. Уже сменившая судейскую мантию на свой возмутительный мужской наряд.

— Чего тебе, Стражник? — недружелюбно осведомилась она, не отрывая взгляда от бумаг и делая рукой знак своим людям чтоб они вышли.

— Да вот, зашёл узнать, когда меня, собственно, собираются скормить дракону... — наигранно смущённо обратился я к ней, едва за охраной закрылась дверь.

— Очень, очень скоро, — буквально сочащимся ядом голоском, заверила меня демоница. Подняла на меня преисполненный иронии взгляд, явно чтоб посмотреть какое впечатление произвели на осуждённого на смерть жестокие слова, и буквально через миг остолбенела, а глаза её изумлённо расширились.

— Что такое? — оглядел я себя со всех сторон, быстренько изображая непонимание того, по какому поводу на меня так пялятся.

— Кольца Воздуха! — потрясённо выдохнула Кейтлин. И с гневом обратилась ко мне: — Куда они делись?!

— Ну... — сдвинув шляпу и почесав в затылке, задумчиво произнёс я. И легкомысленно пожал плечами: — А бес их знает!

— Как ты смог от них избавиться? — разозлённо прорычала ди Мэнс, привставая из кресла. — Ведь в Римхоле нет ни одного мага, которому было бы под силу освободить тебя! — И тут же, с не предвещающими мне ничего хорошего интонациями произнесла, сузив глазки: — Ну да ничего, всё ещё можно исправить...

— А зачем что-то исправлять? — недоумённо воззрился я на неё.

— Чтоб ты не удрал, как только представится такая возможность! — выпалила взбешённая леди. И тут же, оборвав себя, растерянно похлопала глазами. Дошло, наконец, что если так рассуждать, то я давно уже должен был мчаться отсюда нахлестывая коня.

Ну а я окончательно добил её, с нотками удивления воскликнув: — Да с чего бы это? У меня ведь и мысли не возникало — убегать от вас!

— О, так ты собрался с гордо поднятой головой отправиться в пасть дракону? — восхитилась опомнившаяся стерва. И не преминула мне любезно сообщить, на случай если кое-что до меня ещё не дошло: — Мой приговор окончателен и обжалованию не подлежит! А значит, уготованной участи тебе никак не избежать!

— Право ваше, — легкомысленно пожал я плечами. — Можете казнить, можете миловать.

— Вот как? — нахмурилась Кейтлин, несколько озадаченная том, что я так спокойно и беззаботно к этому отношусь.

— Ну да, — кивнул я. Пояснив при этом: — Своей вины, в случившемся с вами прошлым летом в моём доме, я не умаляю... — И, глядя в потемневшие глаза демоницы, поторопился продолжить: — Тут и то, что был по уши закинут дурью не оправдание такого чудовищного деяния, совершённого по отношению к вам. Так что если вы считаете, что я заслуживаю столь мучительной казни... То так тому и быть!

— Х-м-м... — протянула Кейтлин, крайне недоверчиво взирая на меня. И осторожно поинтересовалась: — Это с чего же ты так покладист стал, стражник?..

— Просто хочу доказать вам, что я не такая скотина какой вы меня считаете... — простодушно ответил я. И, с неприкрытой злобой покосившись на восседающего на левом плече беса, мысленно добавил: "После чьих-то поганых писулек!"

Поганец гордо промолчал, а ди Мэнс фыркнула: — Сомневаюсь, что это у тебя получится! Тебе самим святым подвижником надо стать, не менее, чтоб я изменила мнение о тебе!

— Ну не получится, так не получится, — не стал я настаивать на своём. Слова здесь бесполезны — делом докажу.

— Ладно, с этим всё ясно — вину значит свою осознал, — нетерпеливо подытожила Кейтлин. И задумчиво спросила: — Но что мне сейчас-то с тобой делать?.. Не отпустить же...

— А почему нет? — изобразил я удивление.

— Чтоб не удрал, когда до тебя, наконец, дойдёт, что пощады не будет и быть тебе скормленным дракону! — хмуро буркнула Кейтлин. Похоже опять проснулись в ней подозрения, что я собираюсь смыться до казни.

— Я даю вам честное слово, леди Кейтлин, что не стану от вас удирать ни при каких обстоятельства! — тут же приняв горделивую форму, дал я этой стерве торжественное обещание.

— Слово?! — возмущённо вскинулась она. — Ты думаешь, я поверю твоему слову?

— А почему нет? — недоумённо поинтересовался я. После чего, поиграв желваками, раздражённо бросил: — Пусть я не благородный, но для меня данное кому-либо слово тоже кое-что да значит! — И, сочтя данный момент крайне удачным для того, чтоб уточнить кое-что крайне важное для меня, с подковыркой обратился к Кейтлин: — А для вас?..

— А моё слово вообще нерушимо и неоспоримо! — рявкнула в ответ уязвлённая такой подначкой до глубины души благородная девушка. — И тому кто смеет в этом сомневаться, я сейчас что-нибудь ненужное оторву! Например, башку!

— Не надо! — скрыл я за маской лёгкого испуга довольную усмешку. В принципе, можно было бы уже сейчас призвать эту стерву к ответу, но лучше погодить пока. Слишком уж поганая нечисть попортила мне репутацию с этим дурацким письмом... Как бы Кейтлин не прибила меня сходу... Как только я заявлю о каких-то правах на неё...

— То-то же! — буркнула чуть успокоившаяся демоница. Добавив для вящего моего понимания: — И впредь думай, что говоришь! Да не забывай о том, что я, в конце-концов, не обещала, что скормлю тебя дракону живьём...

— Хорошо, я уяснил, — покладисто высказался я.

Ди Мэнс с минуту сверлила меня недоверчивым взглядом, определённо подозревая какой-то подвох с моей стороны. А потом, видимо вернувшись мыслями к более занимательным деталям нашей встречи нежели пустая, по её мнению, пикировка, едва слышно пробормотала: — И всё же, как ты избавился от Колец Воздуха?..

Разумеется я и ухом не повёл, изобразив приступ временной глухоты. На что Кейтлин недовольно сощурилась и явно хотела что-то злое сказать. Но сдержалась...

— Так когда моя казнь состоится? — изволил незамедлительно полюбопытствовать я. Пока одной стерве не пришло в голову, что знание того, как я освободился крайне важно и ради раскрытия этой тайны можно и попытать немножко кое-кого.

— Сказала же — скоро! — раздражённо ответила Кейтлин и отчего-то досадливо поморщилась. Бросила на меня быстрый взгляд, проверяя не заметил ли я чего, после чего насупилась. Посидела так, хмурясь, и неожиданно нехорошо заулыбалась. Отчего у меня сразу сложилось впечатление, что ей какая-то очень плохая идея в голову пришла... А ещё больше усугубило моё предчувствие грядущих неприятностей последовавшее замечание-обращение леди. Которая, положив подбородок на сцепленные в замок руки, уставилась на меня искрящимися весельем и предвкушением изумрудными глазищами и умильно проворковала: — Ты же нас человек слова, стражник... Да и вообще весь правильный такой...

— Ну да, — вынужден был я признать сей очевидный факт. Хотя не очень-то хотелось это делать... Слишком уж ласковый тон Кейтлин настораживает...

— Вот и займёшься, значит, подготовкой своей казни, чтоб других этой заботой не обременять! — осчастливила меня ди Мэнс.

— Что?! — ахнул я. Хоть ещё сказануть сгоряча кое-что ругательное, но не иначе как чудом сдержался. Только подумал восхищённо-возмущённо: "Ну стерва!.."

— То! — съязвила леди, велев: — Найди знающего проводника, который доведёт нас до места обитания какого-нибудь магического дракона!

— Может мне ему ещё и платить придётся из своего кармана? — придя в себя, с сарказмом осведомился я.

— Нет, — усмехнулась Кейтлин, оценив привнесённую мной идею. И уточнила своё пожелание: — Просто найди и договорись.

— Хорошо, я подыщу проводника, — помолчав немного, поразмыслив, сказал я. Чем смог немало удивить ди Мэнс, которая аж онемела на мгновение.

— Э-э... — растерянно вымолвила она наконец. И недоверчиво переспросила: — То есть ты согласен?

— О да! — важно кинул я. Помялся немного, отводя глаза и нагнетая обстановку, и доверчиво обратился к насторожившейся Кейтлин: — А можно меня сумеречному дракону скормить?..

— Что?! — моментально вспыхнула она. И у меня сразу от сердца отлегло. Не забыла значит о своём обещании, не забыла...

— Да я так, вообще спросил, — быстро успокоил я Кейтлин прежде чем она пришла в ярость и пришибла меня. Ну и чтоб окончательно унять её и сбить с толку, с искренним любопытством осведомился: — А почему требуется найти логово именно магического дракона?

— Потому что из-за тебя, скотина, отец грозится герба меня лишить! — гневно воскликнула не сдержавшая чувств девушка. — И единственный способ что-то с этим поделать, не переступая себя, — добиться личного дворянства, повергнув неуязвимого магического дракона!

— Эвон оно как повернулось... — растерянно почесал я затылок. — Так вы, леди, значит прибыли в Римхол не просто так, а чтобы отправиться охотиться на дракона?

— Ну не ради же того, чтоб свидеться с тобой, я сюда заявилась! — фыркнула Кейтлин.

— Ага... — глубокомысленно выдал я, погружаясь в размышления. Но думал не долго, не удержался, с сомнением спросил: — А вы одолеете-то практически невосприимчивое к магии крылатое чудовище?

— Одолею, не сомневайся, — сквозь зубы процедила возмущённо сверкнувшая глазами могущественная магесса. — Как-никак я действительный магистр магического искусства.

— Ну если так, то будет вам проводник, — решился я.

— Посмотрим-посмотрим, — разумеется не могла не оставить последнее слово за собой леди, умудрившись всего одной фразой выразить всю глубину своего недоверия к моим заверениям.

— Простите, леди, — в этот же миг неожиданно раздался у меня из-за спины чей-то тихий голос, отчего я едва не подпрыгнул. Резко развернулся и увидел невозмутимого дворецкого, не поведшего и глазом.

— Простите, леди, — повторился он. И продолжил: — Вас вновь хотят видеть тьеры городские советники... — Поклонился, сделал шаг назад и замер в ожидании распоряжений.

Кейтлин закатила глаза, выражая своё отношение к незваным гостям и чуточку раздражённо молвила: — Подержи их с час в гостиной, Карл, а потом запускай.

— Хорошо, леди, — произнёс с достоинством поклонившийся дворецкий. И вышел, ступая совершенно беззвучно.

— А всё ты со своими законными требованиями! — едва закрылась дверь, напустилась на меня ди Мэнс. И потрясла поднятыми со стола бумагами: — Видишь, сколько у меня теперь хлопот?!

— Так это... пойду я тогда проводника искать! — решил я благоразумно удалиться, прежде Кейтлин окончательно вскипит и решит не откладывать мою казнь на потом.

Повезло — не стали гоняться за мной, дабы выловить, чтоб новый поводок нацепить. Хотя поначалу думал, что не обойдётся без новых Колец Воздуха или ещё чего похуже. Сумел я, похоже, ошарашить стервозную демоницу... И вынудить её начать игру по моим правилам.

"И чему радуешься, осёл? — пробурчал бес, едва на моём лице возникла улыбка. — Валить надо было сразу же в Аквитанию, как только появился шанс и пока демоница не опомнилась. А теперь эта стервочка глаз с тебя не спустит... И не даст так просто улизнуть".

"Твоё мнение здесь никого не интересует, — неприязненно отозвался я. — Сидишь там на плече — и сиди, молчи в тряпочку".

"Нет, всё же ты действительно осёл... — уныло констатировал бес, озлив меня этим замечанием невероятно. Но прежде чем я высказал всё, что думаю о мерзких блохастых выкормышах ехидны, рогатый язвительно поинтересовался: — Ты правда думаешь, что эти глупые воздушные колечки предназначались исключительно для того, чтоб не дать тебе удрать?"

"А для чего же ещё?" — не став ругаться, нахмурился я.

"Ну, к примеру для того чтоб вывести тебя на чистую воду... Вынудив воспользоваться своей уникальной способностью к поглощению стихиальных энергий... — мигом передвинувшись поближе к моему уху зашептал бес. И заломил лапки, якобы страшно переживая за мою участь: — А потом... А потом... Да ты хоть понимаешь каким лакомым куском для магов является твой Дар, глупое животное?!"

"И что же ты, решил, что Кейтлин задумала у меня его отобрать?" — фыркнул я.

"Ну а зачем тогда кто-то очень хитрый внедрил в твой защитный амулет ментально активируемое четырёхуровневое заклинание второй ступени "Бесконечный сон Соотби", парализующее и тело и дух?.. — коварно вопросил бес. — И для чего на каждой твоей вещи, имеющей магическую составляющую, поисковый маркер висит?.."

"Брешешь!" — замер я, ошеломлённый.

"Честное бесовское! — заверил меня рогатый, едва не осенив себя для пущей убедительности святым знамением. И едва не вцепившись лапками мне в ухо, жарко зашептал: — Бежать надо, бежать пока не поздно!"

"Нет", — нахмурившись, упрямо помотал я головой.

"Эх, осёл... — поник рогатый. Лапками мордочку обхватил и горестно произнёс: Словно мало тебя эти красотки уму-разуму учили..."

Уел так уел, поганец... Мне и возразить на это нечего. Но соглашаться с любящей всякие пакости нечистью тоже не след. Сначала разобраться нужно, что к чему. Понять, на самом ли деле Кейтлин имеет на меня столь далеко идущие виды или всем её действиям есть иное разумное объяснение. А пока — ушами не хлопать и держаться настороже, да не являть свои способности к поглощению стихиальных энергий так откровенно. Чтоб не очнуться однажды в момент проведения Ритуала Единения, посредством которого и заполучаются чужие магические способности в довесок к своим. У Мелинды тогда, в подземелье поверженного тёмного магистра, конечно, ничего из этого не вышло, но лучше не рисковать. Ведь не факт, что мне повезёт во второй раз...

Глубоко задумавшись, я и не заметил, как добрался до "Драконьей головы". Лишь взявшись уже за ручку входной двери опомнился, пришёл в себя. Непонимающе помотал головой, оглядываясь. И немедля разозлился. На поганую нечисть, что всего парой фраз испортила мне настроение на долгое время вперёд и сбила с толку. Надо ж о другом в первую очередь думать — о том как добиться того, чтобы Кейтлин приняла совершённый в её честь подвиг, при этом сгоряча не испепелив меня. Вот что сейчас важней всего! Ибо если не решу эту проблему, все остальные отпадут сами собой. По причине моей смерти.

Решительно кивнув, я отправился на поиски тьера Труно. С целью переговорить о насущных бедах римхольцев и о том, как можно их с моей помощью разрешить.

Хозяин таверны в своей комнате отыскался. Отдыхал он после ночной суеты.

— Чего тебе, Стражник? — распахнув дверь, спросил он. И прикрыл рукой рот, зевая.

— Карта нужна, — лаконично просветил я его. — И кое-что спросить...

— Так ты ж её вроде запомнил? — хмыкнул он.

— Не мне — леди Кейтлин, — пояснил я.

— А-а... — протянул явно ещё не до конца проснувшийся владелец таверны. И, развернувшись, потопал вглубь комнаты, бросив через плечо: — Сейчас принесу...

Обернулся Калвин быстро — и трёх минут не прошло. Отдал мне карту, а затем, потерев лоб, озабоченно поинтересовался: — А спросить-то что хотел?

— Ток об этом пока никому! — предупредил я его. А когда тьер Труно кивнул, соглашаясь принять моё условие, тихо спросил у него: — Кому-нибудь в Римхоле известно где искать Алого?..

— Зайдём ко мне! — выдохнул Калвин, моментально выходя из сонно-расслабленного состояния, в котором пребывал. И, схватил меня за руку, втащил к себе. А сам, выглянув в коридор воровато огляделся, и отпрянув назад, резко захлопнул за собой дверь.

— Что за суета? Что вообще... — удивлённо вопросил я, когда тьер Труно решительно усадил меня на кожаный диванчик, стоящий в комнате-гостиной у стола.

— Так леди Кейтлин снизошла к просьбам римхольцев и хочет изничтожить Алого? — перебив меня, с жадностью осведомился владелец "Драконьей головы", усаживаясь в кресло напротив. И не сдержав чувств, хлопнул себя по коленям и расплылся в предвкушающей улыбке: — Ох и заживём мы тогда...

— Ты это, погоди радоваться, — осторожно заметил я. — Ещё ничего не решено... Да и знать надо, где этого гада крылатого искать. Без этого-то никак.

— Разворачивай карту, — тотчас деловито велел он. — Сейчас укажу. — Добавив: — Мы ещё лет пять назад вычислили, где эта тварь обитает...

— Отлично! — обрадовался я. — Одной проблемой меньше!

— А леди Кейтлин справится с Алым? — торопливо раскатывая на столе карту, вдруг усомнился Калвин в силах ди Мэнс совладать с огнедышащим драконом.

— Ну попробовать-то ей ничто не мешает, — уклонился я от чёткого ответа, не став подставлять попусту Кейтлин. Конечно, она не далее как четверть часа назад самоуверенно заявила, что справится, но кто его знает, как выйдет на самом деле.

— А, ну да, ну да! — обрадованно закивал Калвин. — Пусть хоть попробует. До неё ведь и попытаться изничтожить Алого никто не соглашался...

— Ещё надёжные люди нужны, для сопровождения, — сказал я, едва мне указали заштрихованное красным пятно на карте. — Пару человек и перевозчиков я сам найду, но этого недостаточно.

Ну, а к кому мне ещё обратиться с этим? Тьер Труно вроде серьёзный человек, с преступниками местными особо не водится, и знает как облупленных всех помышляющих в здешних горах людей. Да и, надеюсь, подставлять он меня не станет, памятуя о примере братьев Хайнс. Но, разумеется, я ещё с Дедом переговорю, обсужу с ним выбранных помощников. Дополнительная проверка тут не повредит.

— Будут! Будут люди! — заверил меня Калвин. — Два-три десятка надёжных и опытных охотников в Римхоле для такого дела найдётся. — И неожиданно спросил: — А вы с Охранкой это дело согласовали?

— А причём здесь Третья управа? — с откровенным недоумением воззрился я на него.

— Ну как же? — с не меньшим удивлением уставился он на меня. И поторопился объяснить: — Их же человечек втихаря всех проводников и охотников на драконов распугал, когда леди Кейтлин объявила что ищет отдельных людей или сработавшуюся группу для сопровождения её отряда и поисков магического дракона.

— Не знал об этом... — несколько растерянно выговорил я, не сочтя нужным скрывать факт своего неведения об этой проблеме от Калвина.

— Так может Охранка и не дозволит ничего затевать? — расстроился тьер Труно.

— Да куда она денется? — насмешливо хмыкнул я, поразмыслив малость, и прикинув как отнесётся ди Мэнс к излишней опёке со стороны серомундирников. Кому-то серьёзно не поздоровится... И, посерьёзнев, заверил Калвина для вящего его успокоения: — Да я прямо сейчас с асс-тархом Рабле на эту тему переговорю.

— Ну а я пока нужных людей соберу, да тихонечко с ними переговорю, — поднялся вслед за мной тьер Труно.

"А самое главное обсудить?" — возмущённо вопросил бес, видя что я собрался уходить.

"Ты о чём?" — недоуменно нахмурился я, замедляя шаг.

"О доле в совместном предприятии, осёл! — рассерженно фыркнул рогатый. И вцепившись мне лапками в ухо и отчаянно кося глазками на хозяина "Драконьей головы", быстро-быстро зашептал: Ты что думаешь, он от доброты душевной так загорелся тебе помочь? Как бы не так! Наверняка рассчитывает что-то хитрое провернуть, пока вы решаете проблему с драконом! Ведь Римхол с Алым и Римхол без Алого, да с такой защитницей — это два разных города! Такие перспективы откроются..."

Хоть и давал я себе зарок больше никогда не слушать советов пакостника-беса, здесь не сдержался. Очень уж здравую речь он толкнул. Неспроста Калвин так засуетился, неспроста...

Дойдя до двери и взявшись уже за ручку, я вдруг спросил у тьера Труно: — А что вы собираетесь сделать? Ещё пару таверн или кабаков у конкурентов откупить пока недвижимость в Римхоле ничего не стоит?

— Дак... — на миг растерялся он. Но быстро взял себя в руки и усмехнулся: — Ну есть кое-какие планы на этот счёт, а что?

— Хочу поучаствовать, — улыбнулся я в ответ. И спросил: — Как на счёт долевого товарищества?

— Ну... — почёсывая в затылке, замешкался с ответом Калвин, видимо прикидывая выгодно ему моё предложение или нет. А потом просветлел лицом и быстро сказал: — А почему бы и нет? Только при условии участвовать деньгами, а не будущими льготами!

— Договорились, — кивнул я и протянул Калвину руку для скрепления предварительного согласия.

"Рынок, рынок приобретайте! — тут же подсоветовал мне азартно задвигавший хвостом бес. — И торговые ряды, и прилегающие к ним здания и строения! А если денег хватит, то ещё пару самых бедных кварталов надо целиком откупить! Это большей выгодой в дальнейшем обернётся нежели приобретение домов и особняков в центре города. — После чего поспешно добавил: — Но несколько зданий попроще в приличных кварталах тоже не помешает купить. Для обустройства кабаков, игорных домов и борделей!"

"Ты же вроде в Аквитанию коньки вострил?.. Или уже передумал и решил в Империи обосноваться?" — подначил я его.

"А!.. — небрежно отмахнулся этот паршивец от меня лапкой. И, состроив одухотворённую мордочку, выдал: — Я тут подумал на досуге, подумал... И знаешь что?"

"Не знаю", — отрезал я, и нахмурился, подозревая какой-то подвох.

"Нет нам никакого смысла перебираться в Аквитанию! — выпалил бес. И с ехидством осклабился: — Потому что тебя, такого наивного и доверчивого ослика, обязательно и там какая-нибудь смазливая хитрюга окрутит и облапошит!"

"Сам ты осёл, скотина рогатая!" — обозлила меня невероятно столь откровенная издёвка.

"Я может и рогатая, а ты точно — вислоухая!" — не осталась в долгу поганая нечисть. И скрестив лапки, гордо задрала пятак.

Я аж зубами заскрипел, вынужденный и это стерпеть. Ничего ж реально не поделать с этой скотиной! Пользуется отродье бесовское своей нематериальностью и неуязвимостью...

В который уж раз дав себе зарок обязательно поквитаться с гадёнышем-бесом, я перенёс внимание на втолковывающего мне что-то тьера Труно. Оказывается, пока я мысленно общался с рогатым, у Калвина возникла заманчивая идея погодить самую малость со сбором отряда для охоты на Алого. Чтоб успеть свои делишки обтяпать прежде чем кто-то ещё прознает о грядущих свершениях и коренных переменах в жизни города. Тут даже обманывать никого не нужно — достаточно не переубеждать. Пока ведь мало кто из горожан верит, что новая хозяйка Римхола действительно избавит их от Алого, а не оставит всё как есть. Поначалу-то узнав о том, что прежний владетель уступил свой лен какой-то очень сильной и знатной магессе, все прямо-таки воспылали энтузиазмом... Который быстро иссяк, когда выяснилось, что могущественной Одарённой является совсем молодая девчонка, да ещё и невероятно красивая. Ну никак не сочетается это в глазах простых граждан с обладанием реальными боевыми способностями, а не с профанацией какой-нибудь вроде фейерверков для развлечения гостей на балу. Вот если бы перед горожанами предстала какая-нибудь старая, вздорная мегера, народ не усомнился бы, что она дракона изведёт.

— Ладно, — согласился я с приведенными Калвином доводами. — Так и сделаем. Сегодня-завтра разбираемся со скупкой всего до чего сможем дотянуть свои загребущие лапы, а послезавтра уже займёмся набором отряда. Тем более что мне ещё этого излишне инициативного человечка из Охранки отыскать требуется, дабы переговорить с ним...

— От и хорошо! — хлопнул от избытка чувств в ладоши тьер Труно. — Тогда я прямо сейчас в Управу смотаюсь, да нужные для создания долевого товарищества бумаги оформлю! — И сдвинув брови, озабоченно проговорил: — Ещё мне надо будет пройтись по друзьям-знакомым и занять денег у кого только возможно... Чтоб побольше в дело вложить... Хотя бы сотен семь-восемь... — После чего живо поинтересовался у меня: — Ты сколько сможешь достать, Стайни?

— Ну, пару тысяч золотом я точно вкину, — прикинув состояние своих финансов, ответил я.

— Совсем хорошо! — обрадовался Калвин. — С таким деньгами мы как бы не четверть города откупим!

— Давай тогда, решай вопрос с бумагами, а я пока свои дела улажу, да деньги в банке заберу, — заторопился я. — А там уже и обсудим окончательно что, где и как скупать. Есть у меня кое-какие наметки на этот счёт...

Спустившись в зал, я решил перекусить, раз подвернулась такая возможность, а уж потом отправляться на поиски загадочного серомундирника, что всех проводников-охотников распугал. Но искать его не пришлось — он сам меня нашёл. Только я устроился за одним из столов, да заказ сделал, как ко мне подсел какой-то невысокий и некрупный мужчина средних лет с на редкость простодушным лицом. Бросил на меня ничего не выражающий взгляд карих глаз и скосил их, вынуждая обратить внимание на его пальто, на краткий миг распахнувшееся, дабы продемонстрировать закреплённый на шёлковой подкладке серебрёный жетон со стилизованным изображением коронованного чёрного орла сжимающего в лапах секиру.

— Асс-тарх Рабле предлагал свести меня с вами без лишних церемоний, тьер Стайни... — чуть склонившись над столом, доверительно начал служащий Охранки, видя что я не спешу о чём-то его спрашивать. — Но я решил подойти сам... Лично, так сказать, засвидетельствовать...

— Ваше право, — равнодушно пожал я плечами, не собираясь подыгрывать серомундирнику и изображать всемерную радость по поводу такого его решения.

— Ну что ж... — мгновенно переменил тон, откинувшийся на спинку стула серомундирник. — Тогда будем знакомы, тьер Стайни. Я ун-тарх Брауни. И я занимаюсь вопросами безопасности особ внесённых в первый охранный список. А в данный момент работаю конкретно с леди Кейтлин.

— Будем знакомы, — кивнул я.

— Так вот, тьер Стайни, — решительно продолжил ун-тарх. — Хотя в настоящее время никакая опасность жизни и здоровью моей подопечной не грозит, налицо назревание весьма щекотливой проблемы. Которую, возможно, мне удастся вместе с вами разрешить.

— И что же это за проблема? — осторожно осведомился я, терзаясь мрачными предчувствиями. Вдруг кто-то на самом верху счёл, что невместно какому-то смерду сходиться с аристократкой, да ещё и имеющей общих родственников с самим императором...

— Вы знаете, что герой, повергнувший магического дракона, посвящается императором в рыцари?.. — неожиданно спросил служащий Охранки.

— Доводилось слышать о таком, — медленно кивнул я.

— Так вот в этом-то и заключается проблема, — вздохнул ун-тарх. И начал объяснять, да всё с намёками какими-то странными и недоговорками: — С одной стороны желание леди Кейтлин сразить какого-нибудь магического дракона вызывает всецелое одобрение со стороны руководства Империи... А с другой... За всю историю лишь трижды рыцарский пояс и шпоры вручались женщинам. Причём за действительно великие подвиги-самопожертвования, да ещё и случившиеся во время жестоких войн. Сейчас же мирное время... И... И посвящение в рыцари леди Кейтлин, будет выглядеть не очень оправданным... В том числе в глазах правителей иных государств...

"Да так бы и говорил, что соседи на смех поднимут, узнав что в Империи до того дошло, что приходится уже девчонок в рыцари посвящать, по причине отсутствия способных на подвиги мужчин! — фыркнул бес. И пробурчал: — Чего языком елозить-то?"

— Это поэтому вы пресекаете попытки леди набрать отряд для охоты на дракона? — задумчиво нахмурившись, уточнил я. Действительно проблема... Ди Мэнс конечно крута, но и её могут осадить, в случае когда затронуты интересы государства.

— Именно поэтому, — кивнул ун-тарх.

— А почему вы тогда просто не запретите ей охотиться на драконов? — поинтересовался я. — Исходя якобы из интересов её безопасности.

— Дело в том, что сэр Родерик, дед леди Кейтлин, считает что она справится с магическим драконом, — скорчил разочарованную физиономию Брауни. — А моё слово для неё значит куда меньше мнения старшего родственника. — И, помолчав, добавил: — Да и на самом деле сэр Родерик прав — его внучке нужно набираться где-то боевого опыта... И не на полигонах, да макетах. Так что магический дракон подходит тут лучше всего... Серьёзный противник, но не настолько опасный как другой маг.

— Н-да.. — призадумался над дилеммой я. Оно, в общем-то, мне даже выгодней если Кейтлин обломают с охотой на дракона — ведь тогда привести в исполнение назначенный приговор у неё просто не получится. Но только вряд ли это её успокоит в стремлении сжить меня со свету... Как бы ещё больше не обозлилась. А так, вопрос ещё, хватит ли у неё духу скормить ящеру живого человека. Если хватит, то зачем мне вообще такая жена нужна?

"Ещё один осёл! — меж тем высказался бес. — Ну не хотят награждать стервочку-Кейтлин по заслугам, так пусть поощрят сверх них! Не рыцарский пояс и шпоры вручат, а права на обширное ленное владение и громкий титул! И все довольны!"

"А ведь правда..." — счёл я предложенный мудрым бесом вариант решения проблемы весьма остроумным и заслуживающим внимания.

И, не мешкая, измышлениями нечисти с ун-тархом Брауни поделился. Заставив серомундирника на пару минут впасть в глубокую задумчивость.

— Это может сработать... — наконец сказал он. — Нужно только будет более-менее подходящее обоснование под получение титула подвести... Но это уж забота столичных крючкотворов — пусть как хотят, так и выкручиваются.

— Да и времени на это предостаточно, — заметил я. — Охота на дракона дело небыстрое...

— И непростое, — согласился заметно повеселевший серомундирник. И поднялся: — Ну что ж, не буду более мешать вашей трапезе, тьер Стайни. Пойду я.

Пожелал ещё приятного аппетита и смылся обтяпывать другие свои мутные делишки. А я смог, наконец, спокойно поесть.

Успел набить брюхо прежде чем новый визитёр заявился. Один из охранников Кейтлин — немолодой уже воин с сединой в аккуратно подрубленной прямой бороде и усах.

— Я Джегар Тапс, — представился он спокойно, подойдя. И протянул руку.

— Кэрридан Стайни, — помедлив чуть, пожал я сильную мозолистую ладонь.

— Я знаю, — усмехнулся воин. И кивнул на стоящий рядом стул: — Позволишь?..

— Падай, — легкомысленно махнул я рукой, показывая что можно и без церемоний.

— Меня госпожа послала тебе в помощь, — сообщил устроившийся напротив меня и махнувший рукой вертящейся неподалёку прислуге Тапс.

— В какую ещё помощь? — удивлённо воззрился я на него. — Да и с чего бы вдруг?

— Ну, у неё возникли сомнения, что ты проявишь должный энтузиазм в поисках проводника, — ответил воин.

— Вот как? — нахмурился я. И немного раздражённо сказал: — Можешь пойти и передать ей, чтоб не сомневалась — будет у неё проводник. Очень скоро.

— Да никуда я не пойду, — спокойно уведомил меня Тапс, благодарно кивнув мальчишке, притащившему ему кубок недорогого вина. — Если у госпожи есть сомнения — значит нужно за тобой приглядеть. Этим я и намерен заняться.

— А не слишком ли ты много на себя берёшь? — поиграв желваками, холодно поинтересовался я. — Не боишься потеряться где-нибудь по дороге во время пригляда-то?..

— Нет, не боюсь, — без улыбки ответил прищурившийся Джегар. И медленно выговорил: — Распоряжения леди Кейтлин не обсуждаются... Если госпожа сказала надо — значит надо.

— Да ты прямо верный сторожевой пёс! — с сарказмом подметил я, намереваясь так или иначе, пусть даже затеяв драку, отделаться от навязанного соглядатая.

— А я он и есть, — даже и не подумал обижаться воин, чем ненадолго выбил меня из колеи.

— Странный ты... — в конце концов хмыкнул я.

— Не странный, а поживший уже немного, а оттого и не такой вспыльчивый да суетной, как вы, молодые, — хлебнув вина и с наслаждением зажмурившись ответил он. Посидел так, и, открыв глаза, откровенно ухмыльнулся: — Нешто ты думаешь, что оскорбляешь меня, верным псом называя? — Я лишь плечами на это пожал, пребывая в некоторой растерянности. Впрочем, Джегару мой ответ и не требовался, так как он тут же продолжил: — Вот если бы подлой шавкой обозвал... Тогда другое дело. За то стоило бы язык укоротить.

Я задумался, барабаня пальцами правой руки по столешнице: "Кого же мне он напоминает?.. Столь же спокойно-неспешного, настырно-упрямого и склонного к нравоучениям?.." — А потом неожиданно спросил у Тапса: — Тебе случаем, воинским наставником не доводилось бывать?

— Было дело, — удивлённо хмыкнул он. И поинтересовался: — Оттуда узнал?

— Догадался, — проворчал я, поняв, наконец, что в моём собеседнике не так и какая проблема свалилась мне на голову. От человека способного за полгода-год превратить толпу молодых лентяев и придурков в крепкий отряд добросовестных воинов так просто не отделаешься... Такого легче убить, чем переупрямить. В наставники вообще отчего-то люди с особо вредным складом характера идут...

— Умный, — вроде как похвалил меня даже не смотрящий в мою сторону, а разглядывающий зал таверны Джегар. Неспешно глотнул вина, и так же неторопливо спросил: — Так как обстоят дела с поисками проводника?

— Отлично, — буркнул я, соображая как же поступить. Или выбрать крайне жёсткий вариант, или пусть его, таскается за мной, если это для успокоения Кейтлин требуется?

— Врёшь небось, — вскользь бросил продолжающий лениво потягивать вино Джегар. — Серомундирники ж всех желающих наняться втихаря спровадили.

— С Охранкой я уже разобрался, — отмахнулся я от него, решив пока не обострять, а там видно будет. И поднялся. Расплатился за обед и пошёл прочь, не обращая никакого внимания на пристроившегося в паре шагов позади меня Джегара.

Разумеется я и не подумал посвящать в свои планы навязанного Кейтлин соглядатая. Спокойно занялся воплощением замыслов, не беспокоясь о всякой ерунде.

Первым делом конечно в банк сходил — кубышку свою растряс. С деньгами вернулся в "Драконью голову", где с час провёл в комнате владельца таверны, подписывая необходимые бумаги и обсуждая с Калвином нюансы совместного дела. Джегар же, понятное дело всё это время за дверью простоял.

Потом я заглянул в свою комнату, вещи собрал, да с помощью своего спутника перетащил их на второй этаж. Где Калвин мне другой номер выделил — гораздо лучше каморки наверху, да ещё и бесплатно. Когда поволокли мои трофеи с недавней охоты, я непроизвольно заухмылялся, представив вдруг, какое впечатление произвело бы на Кейтлин случайно оброненное её человечком при докладе: — А ещё мы сегодня со Стайни переносили мешки с чешуёй сумеречного дракона...

Она б меня точно прибила! Хорошо спиной на ощупь не определишь, что несёшь в мешке, и разоблачение мне не грозит.

Раскидав по шкафам-сундукам свои вещи, я занялся оружием. Стреломёт взял и добытый в логове сумеречника меч. И со всем этим добром попёрся к мастеру-оружейнику. Всё ж таки считай месяц я по горам шлялся, а стреломётная машинка штука страсть какая капризная. И холода очень не любит. Разгонные пружины от него хрупкими становятся и легко повреждаются. Так что проверить их надобно. Ну а меч... Под него перевязь изготовить. Хоть он и не длинный, но на поясе такую тяжесть не потаскаешь. Да и сам по себе клинок слишком широк и такой формы, что как с фальшионом с ним обходиться не получится. Но тут уж выбора нет — придётся как-то к новому мечу приспосабливаться, раз уж обычные ломаются теперь в моих руках как стеклянные.

Посетив оружейника и обговорив с ним детали предстоящей ему работы, я направился на торговую площадь. По лавкам там прошёлся, всяческой ерунды накупил, да с подарками и бочонком доброго вина отправился в гости к Атеми. Со стариком и его семейством посидеть-пообщаться — душой отдохнуть.

А с утра понеслась суета... Рано-рано заявился Джегар с грозным требованием своей госпожи не по приятелям шляться — винище хлестать, а заниматься поисками проводника. Вот и пришлось изображать кипучую деятельность. К Гнату сходить, известить его о скором выступлении в поход и обсудить с ним оптимальный маршрут к месту обитания одного огнедышащего дракона, к Питу, наказать, чтоб тоже готовился — мулов своих откармливал, да кормом для них запасался исходя из того же расчета что и в прошлый раз. Алый-то не рядом с Римхолом обретается — почти декаду до его логова топать.

Начали с простого, а дальше начались сложности. Всё ж таки собрать и снарядить отряд в четыре человека и в несколько десятков это не одно и тоже. Проблем всяких возникает просто уйма! И количество потребного провианта рассчитай, и с вооружением разберись, и с каждым нанимающимся переговори, откажи ему или место в отряде назначь, да обязанности определи... Если бы не навязанный мне Кейтлин в помощь Джегар, я бы наверное спятил! Или плюнул на это дело и смылся в Аквитанию. Ну вот какое мне дело до того, на какого мула будет навьючен малый походный шатёр предназначенный для ди Мэнс — на идущего первым или последним? Так нет же и с такой ерундой суются, спрашивают как поступить.

Вымотался я за три дня просто запредельно. Даже после боя с личом и его мертвячьей свитой таким измотанным себя не ощущал... И даже то что дело сделано не радовало. Как и похвала подошедшего вечером перед выступлением в горы ун-тарха Брауни.

— Умело вы людей подобрали, тьер Стайни, умело, — подойдя и поздоровавшись, одобрительно произнёс он.

— Угу, — буркнул я в ответ, не поведясь на лесть. А служащий Охранки продолжил: — Нам всего пару человек с гнильцой удалось выявить среди всех нанятых вами...

— Кто такие? — немедля нахмурился я. Встревоженно подумав: "Ещё в этом походе мне какой-нибудь подставы не хватало..."

Ун-тарх молча достал из кармана сложенную вдвое полоску бумаги и протянул её мне. После чего предупредил: — Только не предпринимайте никаких поспешных действий, тьер Стайни.

— А что вы предлагаете, взять с собой людей которым нельзя доверять? — не понял я.

— Да нет, — покачал головой серомундирник. — Просто сомневаюсь, что для вашего отряда будет критична потеря двух человек... А раз так, то лучше всего будет избавиться от них, отказав в найме в самый последний момент — перед самым выходом. Ну а поиск им замены за несколько часов до выступления отряда вообще не стоит устраивать — к добру это не приведёт. Да и не критична, думаю для вас потеря двух человек... Почти полсотни всё с вами отправляется...

— Тоже верно, — подумав, согласился я с ун-тархом. Хотя без того уже набранный мной отряд недосчитывается шестерых. Ди Мэнс немногим ранее забраковала. Пришла, перед строем собравшихся наёмников в своём изумительно-возмутительном наряде минут пять постояла — покрасовалась... И полдюжины человек пришлось списать. Ибо поплыли...

Плохо вот только что одного из указанных в переданной бумажке людей мы в повара прочили... Придётся обходиться без изысков в походной пище. Но тут ничего не поделаешь — безопасность Кейтлин превыше всего. Ун-тарх Брауни любезно просветил меня, касательно того во что я ввязался, ещё в прошлую нашу встречу, состоявшуюся не далее как два дня назад. Аквитанский король поклялся ведь наградить титулом и богатым леном убийцу леди Кейтлин ди Мэнс... А работорговцы с Диких островов обещаются сходу выплатить немыслимую сумму в двести тысяч золотом тому кто доставит на их невольничий рынок пленённую Чёрную Розу Империи...

Потому пришлось мне чуток урезать свои вложения в общее с Калвином дело и потратить значительную часть своих сбережений на улучшение экипировки полутора дюжин нанятых мной бойцов. Хорошо ещё отец-предстоятель вошёл в моё положение и выделил под честное слово и обещание вернуть после похода соответствующее количество амулетов с защитными заклинаниями относящимися к стихии Света третьей-четвёртой ступени и столько же медальонов с кинетическими щитами шестого и пятого класса. А то бы я разорился... И так пришлось уйму денег спустить на боеприпас несущий магическую составляющую для моих бойцов и эликсиры ускорения и восстановления для них.

Да и сам я запасся конкретно... Одних только разрывных стрелок две сотни взял, да ещё по три десятка: с "Копьём льда", с "Подавляющей сферой холода", со "Шквалом Огня", с "Вихрем лезвий Воды", с "Пожирающим пламенем", и с "Лезвиями Света". Вообще бы, наверное, все наличные средства на усиление вооружения угрохал, если бы не опомнился вовремя. Мне-то что так радеть? Меня ж дракону скормить собираются!

* * *

*

Выступление нашего отряда в поход на Алого прошло можно сказать тихо. Конечно, несмотря на ранний час, людно было на улицах по которым мы проследовали и у городских ворот, но хоть никто не орал, не кричал ничего одобрительно, руками не махал, да не утирал скупую слезу украдкой. Стояли все молча и просто глазели. В основном на восседающую на своём вороном жеребце ди Мэнс конечно же. Она ж даже свой возмутительный костюм на парадное облачение боевого мага по такому случаю сменила... И в этом огненно-красном, с голубой оторочкой наряде, состоящем из мантии, короткой накидки, скреплённой крупной золотой фибулой с двумя камнями — карбункулом и изумрудом, и объемного раздутого капюшона, ниспадающего на плечи, да с объятым призрачным алым пламенем малым скипетром на поясе выглядела жуть как величественно. Прям грозная повергательница ужасных магических драконов, не иначе... Которой, проехав совсем немного, придётся спешивать, менять своё парадное облачение на что-нибудь более приличествующее случаю, ибо иначе она моментально весь свой наряд подерёт о ветви деревьев, и вести дальше своего Пруффа в поводу! Потому что добираться до места мы будем не по дороге, а по местным чащобам! Вот так!

Хотя у леди, возможно, был свой резон так наряжаться... Римхольцы ж пообещались поставить ди Мэнс памятник при жизни, если она изведёт Алого. Да клялись разориться не на какую-нибудь там махонькую мраморную или гипсовую скульптуру, а на настоящую, отлитую из бронзы полноразмерную композицию, изображающую во всей красе магессу повергающую злобное огнедышащее чудище...

Не, не то чтоб мне сильно завидно было, но некий червячок точил. Сумеречный дракон всё ж посильней огнедышащего будет... Но вряд ли, скажем в Кельме, установят такой памятник в мою честь. Я ещё доказывать, чувствую, замучаюсь, что действительно сумеречника сразил... Заявят что один слишком хитрый смерд с дохлого дракона чешуи надрал и что тогда? Проверка-то магом-менталистом мне противопоказана...

Но над этим я пока особо не задумываться. Мне ж главное чтоб одна бесподобно зеленоглазая и невероятно стервозная благородная особа мой подвиг приняла, а мнение всех остальных по большему счёту — побоку. Пусть не верят, если так хотят. Тем более что на счёт рыцарского пояса можно уже не переживать. Асс-тарх Рабле, перед тем как отряд покинул Римхол, по секрету сообщил-порадовал, что его столичное начальство приняло решение ходатайствовать за меня перед императором и просить о посвящении в благородное достоинство героя разорившего логово нежити и повергшего хозяйничавшего там лича, и вскрывшего целую преступную сеть похитителей людей. А там ещё и иерархи ордена "Карающей длани Создателя" под это дело подписались... Так что быть мне благородным сэром, быть! Если с этого похода вернусь... И это, кстати, решает и проблему с доказательством убиения мной сумеречника. Это простолюдину могут на слово не поверить — но кто посмеет в словах благородной особы усомниться? Когда за это можно запросто и по лицу схлопотать латной перчаткой и пару дюймов вострой стали в печень на дуэли получить.

Жаль только, не до ликования мне сейчас. То что ждёт меня, похоже, посвящение в рыцари это, конечно, просто здорово, но... Но реально не до того. Я ж старался так с походом этим, рассчитывая что у меня будет уйма времени на то, чтоб пообщаться с Кейтлин в непринужденной обстановке... Вечером там, за ужином у костра. Или ещё когда... Да только зазря я губу раскатал! Как выманить ди Мэнс на откровенный разговор, когда её охрана и близко меня не подпускает к своей госпоже?! Не устраивать же безобразный скандал по этому поводу?..

И ведь явно же дело не в питаемой ей по отношению ко мне неприязни. Её бы она иначе выразила — холодным презрением или ещё как в том же стиле. А то нарочито игнорирует... Лишь поглядывая изредка со стороны на меня. То есть просто избрала такую линию поведения, желая узнать, как я себя поведу по мере приближения к логову магического дракона. И постепенного осознания того факта, что никакое помилование мне не грозит... Вот такая она стерва!

А со старшим охраны её, бывшим воинским наставником, Джегаром Тапсом мы сошлись накоротке. Когда прошла моя досада на проявленное Кейтлин недоверие, которое он олицетворял, таскаясь всюду за мной по Римхолу, да поторапливая с поисками проводника и набором отряда. В походе же меня ничего не напрягало и мы, наконец, нормально пообщались. Причём он сам подошёл ко мне вечером, после того как была обустроена стоянка, разбит шатёр для Кейтлин и пары крепких боевитых девиц при оружии сопровождавших её всюду, назначена ночная сторожа, и все засели ужинать.

— Что, Стайни, снедаешь? — по простому обратился он ко мне, усаживаясь по правую сторону от меня с обычной деревянной плошкой, на которой была навалена горка каши с мясом.

— Угум, — с набитым ртом пробурчал я. А когда прожевал, уже внятно спросил: — А что?

— Да нет, ничего, — пожал тот плечами, берясь за ложку. Но потом, зачерпнув с плошки каши и подув на неё, исходящую паром, негромко сказал, не глядя на меня: — Госпожа велела нам присматривать за тобой, чтоб ты ненароком не удрал... Вот я и присматриваю...

— Поважней что ли у тебя дел нет?.. — проворчал я, проглотив новую шпильку со стороны Кейтлин, пусть и отпущенную посредством другого человека. И хмуро буркнул: — Не собираюсь я никуда сдёргивать...

— Знаешь, Стайни, — умяв с четверть плошки каши, продолжил разговор Джегар, — я всё в толк взять не могу, что ты такого натворил, что леди Кейтлин тебя дракону скормить собирается...

— А она что, тебя не просветила на счёт этого? — спросил я, нисколько не удивлённый таким поворотом событий. Ясно, что и не подумала даже Кейтлин кого-то в перипетии эдакого дела посвящать. И суд закрытый, и обо всё молчок.

— Нет, — покачал головой Джегар. И добавил, прожевав очередную порцию заброшенной в рот каши: — Да я и не расспрашивал особо... Раз приговорила тебя госпожа, значит ты того заслуживаешь.

— Откуда такая непоколебимая уверенность в правоте ди Мэнс? — разом утратив всякий аппетит саркастично осведомился я. — Может она из глупой прихоти решила человека дракону скормить?

— Кто? Леди Кейтлин? — посмотрел на меня как на умалишённого Тапс. И помотал головой: — Не, парень, тут ты не прав... — После чего спросил: — Ты знаешь вообще, как нашу госпожу люд в моих родных краях именует?

— Да как и везде — Чёрной Розой Империи! — хмыкнув, типа догадался я.

— Э нет, брат, ошибаешься... — прекратив есть и назидательно приподняв ложку потянул Джегар. — Её у нас Кейтлин Справедливой за глаза величают...

— И что ж она такого справедливого в ваших краях совершила? — недоверчиво вопросил я, малость обалдев с эдакого пассажа.

— А вот слухай... — придвинувшись ко мне, начал рассказ Джегар. — Отправили, значится, нашу госпожу её родители после какой-то досадной неприятности в столице объехать дальние свои владения, да посмотреть там что и как...

— Досадной неприятности, как же! — не сдержавшись, фыркнул я. — Говори уж как есть — после того как она авитанского посла живьём спалила!

— Не суть! — отмахнулся воин. — Главное в другом — что добралась она таким образом однажды, до одного из самых малых и дальних владений своей семьи — о котором все уж и позабыли почти. Ну а что — собранные с крестьян подати назначенный управляющий исправно присылает, ни на что особо не жалуется, да и соседи не шалят — не хотят оттяпать себе кусочек от этих земель. Вот и не лез никто до поры до времени в этот глухой медвежий угол, где только старый замок стоит, да малых деревенек пяток...

— Ну а дальше-то что? — поторопил я многозначительного примолкшего Тапса.

— А дальше до этого крохотного удела, где живёт почитай вся моя родня, добралась леди Кейтлин... В ветхий замок заглянула, отчёт у управляющего и начальника стражи приняла... На небольшом пиру в свою честь поприсутствовала... Пару крестьян явившихся с пустяковыми ходатайствами приняла... А на следующий день, вместо того чтоб проследовать с инспекцией дальше, как все ожидали, проехалась по деревням...

— Ну и? — потормошил я опять замолчавшего Тапса.

— А по возвращению из краткой поездки, задала управляющему один-единственный вопрос... После чего приказала казнить его. Заливая ему в глотку расплавленное серебро, пока тот не захлебнётся. А попытавшемуся вступиться за своего свояка начальнику замковой стражи, сходу рукой вырвала горло...

— Фигас-се у вас справедливость! — вытаращив глаза, потрясённо выдохнул я. А когда опомнился, тут же спросил: — За что ж она его так, управляющего-то?

— А за дело! — с неожиданно прорезавшейся жестокостью высказался Джегар. Глубоко вздохнув пару раз, явно чтоб успокоиться, и уже почти спокойно продолжил: — Землица у нас и так не ахти какая — урожаем обычно не сильно радует. Но прожить можно... Обычно... Когда недород не случается третий год подряд, а управляющий не продолжает взимать положенные подати без каких-либо скидок... — И с горечью добавил: — В одной же только моей родной Ольховке во вторую зиму схоронили больше десятка стариков и детей, не вынесших холода и голода...

— Он часом не из тёмных был, этот ваш управляющий? — возмущённо вопросил я, когда чуток пришёл в себя после поведанной жути. Это ж каким бездушным человеком нужно быть, чтоб спокойно тянуть последнее, зная и видя как люди с голодухи пухнут, да десятками мрут?.. Помотав головой, я рассерженно проворчал: — Как вы его сами на вилы-то не подняли, за такие-то дела...

— Да кто ж знал, что это всё его рук дело, а не решение живущих аж в недосягаемой столице владельцев лена? — с нескрываемым сожалением высказался Джегар. — Он же сокрушался всякий раз, что не идут хозяева на уступки, не разрешают подати снижать, хотя он и слал им слёзные мольбы об этом не раз... — И хмыкнул, зло сплюнув наземь: — Слать-то он слал! И даже согласие такое получал! А всё одно полный налог собирал... Образовавшиеся излишки себе забирая, да скидывая их потом через знакомцев на городском торгу... Собираясь в скором времени накопить денег на разудалую жизнь где-нибудь в Аквитании...

— Да уж... — выдал я, осуждающе покачал головой. Это ведь даже воровством или мошенничеством назвать нельзя — язык не повернётся. Нет, это нечто много хуже...

— Но теперь-то такое больше не случится! По распоряжению леди Кейтлин новый договор с нашими деревеньками заключён. В котором чёрным по белому сказано, что в случае недорода подать не платится. А в остальные годы исчисляется как десятина от урожая, а не одна пятая, — с нотками гордости произнёс Джегар.

— За это у вас и прозвали леди Кейтлин — Справедливой? — задумчиво спросил я почти сразу же после этого.

— И за это, и за много другое, — кивнул поживший уже воин. — За старосту одного, который зажимал выдаваемые ему из замкового арсенала наконечники стрел с магической составляющей, да на сторону продавал... А деревенским приходилось с обычным оружием от дворов волкеров отгонять... Из-за чего трёх человек они подрали сильно, а одного так и вовсе загрызли. Этот умник, по велению госпожи, загонщиком был во время облавы на распоясавшуюся стаю лесных хищников... Рогатину ему простую в руки сунули и отправили вперёд... Чтоб узнал каково это, считай без ничего волкеров гонять. За делягу ещё одного, что хлебное вино из гнилого зерна и отходов гнал, да люд мало-помалу травил... Которого леди Кейтлин наказала полусотней плетей и изгнанием из владений голоштанным, а имущество нажитое им — общине передала... — И с экспрессией махнул рукой: — Да много за что!

— Нескучно, похоже, ди Мэнс время в вашей глуши провела... — пораженно пробормотал я.

— Ну, это было только начало её пребывания в наших краях... — широко улыбнулся Тапс. — Потом ещё сосед наш — виконт Тарно, додумался леди Кейтлин прислать цветов и приглашение в гости...

— И? — поторопил я опять сделавшего многозначительную паузу рассказчика.

— Повоевать нам немного пришлось... — с мечтательным выражением лица сообщил мне Джегар. — Я как раз к тому времени уже на ноги поднялся...

— В смысле поднялся? — не понял я этого момента.

— Да я ж, до приезда леди Кейтлин, почитай, четвёртый год без движения валялся, — как нечто обыденное сообщил мне Джегар. И, положив наземь рядом с собой опустевшую плошку, с безрадостным вздохом пояснил: — Тут такое дело — шесть лет назад, друг меня старый в отряд свой сманил, со службы у герцога Уэтбери, у которого я обучением молодого пополнения дружины занимался... Жизнь моя, понятно, круто изменилась и в каком-то смысле в гору пошла — наёмники ж неплохо зарабатывают, когда на коне. А потом угораздило нас ввязаться в заварушку в Вольных Княжествах... Где нашлись люди поопытней, да похитрей... И связями с Тёмными не гнушающиеся... Ну и угодили мы прямиком в ловушку, настороженную злодейскими магами в удобной для размещения засадного отряда ложбинке... И которой вырвалась едва ли десятая часть "Бравых рубак Тереха"... Меня вон, дрянью какой-то тёмной приложило так, что отрядный целитель едва в того света вытащил... Да только полностью вылечить не смог... Ни он, ни другие. Чуть здоровьем мне поправят — вернут возможность двигаться без боли, а через декаду-другую хворь опять возвращается... Так я все накопленные денежки на излечение и спустил... Да толку не добился и домой, к старикам-родителям вернулся... Где и валялся большую часть времени на полатях, доживая свой век. Редко-редко мог чем-то своим по хозяйству подсобить, когда немочь ненадолго отпускала под влиянием отваров целительных трав. Я уж и не надеялся ни на что... Да тут леди Кейтлин приехала... Ну а мать моя, хоть и сама едва ходит, а прознав, что хозяйка наша великой силы магесса, доковыляла как-то до замка и бросилась госпоже в ноги, умоляя своему сыну помочь...

— Значит, леди Кейтлин справилась с твоей магической хворью? — тактично отведя взгляд в сторону от заигравшего желваками Джегара, задумчиво констатировал я очевидный факт.

— Ну, поначалу у неё тоже ничего не получалось, — вздохнув, сознался Джегар. — А потом, она велела мне повторять — Стражник, стражник, стражник... Я и послушался. А леди Кейтлин глазами потемнела вмиг, да как приложит меня чем-то эдаким, что я и чувств лишился от боли! А очнулся уже здоровым! — И, открыто ухмыльнувшись, сказал: — И с той поры мне страсть как интересно было, что ж это стражник такой диковинный, что от одного только упоминания о нём, леди Кейтлин в ярость приходит...

— Сам ты — диковинный! А я — самый обычный! — фыркнул я уязвленно. Но обижаться, понятно, не стал и, помолчав чуть, с любопытством спросил: — Так а что с виконтом-то у вас вышло?

— С Тарно-то? — зачем-то уточнил Джегар, будто Кейтлин там не одного виконта извела, а многие десятки — всех и не упомнишь. А когда я утвердительно кивнул, начал рассказывать: — Тарно той ещё поганью был... Любил в городишке принадлежащем его семье пригожих девушек хватать, да не слишком-то заботясь их на то согласием, в поместье к себе возить, для известных забав... От кого откупался потом, кого просто запугивал — но всё ему с рук сходило... Даже когда одна из лишённых невинности девиц не поддавшись ни на посулы, ни на угрозы подала на него в суд. Оправдали тогда виконта. А глупышку эту наивную, что напраслину на уважаемого человека возвела, при этом будучи сама, по не подлежащим сомнению словам благородного подзащитного, особой крайне развратной и постоянно провоцирующей на совместные утехи мужчин, к пяти годам каторги приговорили...

— И что с ним сделала ди Мэнс? Спалила живьём? — предположил я, примерно представляя себе реакцию Кейтлин на цветы и приглашение в гости от такого человека. Да такого оскорбления ни одна уважающая себя леди не стерпела бы! На что он вообще рассчитывал, этот идиот — виконт?! Неужели полагал, что всё творимое им — в порядке вещей и несказанно удивился, когда выяснилось, что какие-то благородные особы считают иначе?!

— Да нет, виконт сам покончил с собой, — ухмыльнулся Джегар. — Осознал свою вину, покаянное письмо написал с изложением всех своих грешков, а затем в выгребной яме утопился.

— Нормальный ход, — усмехнулся я, нисколько не усомнившись в том, что в этом деле не обошлось без чьей-то великодушной помощи. И одобрительно проворчал: — Туда ему и дорога...

— Это точно, — согласился со мной Тапс.

— Постой, ну а война-то тут причём? Если виконт тихо-мирно покончил с собой? — опомнился я спустя некоторое время.

— Ну так смертью Тарно всё не закончилось, — ответил Джегар и едва заметно ухмыльнулся. — Ещё потом кто-то подпалил здание городского суда, предварительно заблокировав все окна-двери, в момент когда там заседала судебная коллегия, что виконта всё обеляла... И поместье его, куда он девушек таскал выгорело дотла... А затем отец виконта — граф Телиад вздумал пожаловаться императору на творящийся беспредел... Прося заступы и мести за своего безвинно убиенного сына... Возжелал он, вишь ли, казни леди Кейтлин. Которая в ответ осадила малыми силами замок семейства Телиад и потребовала оплатить её работу исходя из обычной ставки действительного магистра магии... Мотивируя это тем, что граф сам давно должен был отсечь гнилой побег благородного рода, а раз сие неблагодарное дело пришлось делать другому человеку — пусть отец негодного сына раскошеливается...

— Да уж... — ошеломлённо выдохнул я. И пробормотал, потрясённый до глубины души деяниями одной небезызвестной мне особы: — Ди Мэнс совсем берегов не различает...

— Просто поступает как должно, по совести, вот и всё, — пожал плечами мой собеседник. И решительно подвёл черту под сказанным ранее: — За то мы в леди Кейтлин и души не чаем!

— Не сомневаюсь даже... — растерянно бросил я, пытаясь собраться с мыслями.

А Джегар меж тем молвил: — Я, кстати, через любовь людскую на службу к леди Кейтлин и попал.

— Это как так? — чуточку удивлённо воззрился я на него.

— Да очень просто, — с удовольствием поделился он со мной. — После всего что она совершила, люд с округи стихийно собрался у замка и всем миром решил, что надобно охрану сурьёзную нашей защитнице определить. А то не дай Создатель изведут её злыдни какие! Кто ж тогда за простой народ заступится?.. — Осуждающе покрутив головой, Джегар продолжил: — Тогда-то обо мне и вспомнили... А я уж ещё пять воинов надёжных, готовых жизнь положить за леди Кейтлин, подобрал, да пару боевитых девах, которым телохранительское дело знакомо не понаслышке...

Пообщались в общем. Я потом полночи уснуть не мог — всё ворочался, да рассказ Джегара вспоминал. С неизменной тоской, причём. Ибо идея отправиться с Кейтлин за драконом перестала казаться мне такой уж забавной... Раньше ж я отчего-то не сомневался даже, что у неё не хватит духу скормить меня дракону, а поведанная история похождений ди Мэнс изрядно мою уверенность поколебала...

Да и поутру мне сильно легче не стало. Наоборот, ещё больше поплохело. Когда чуть погодя выглянувшая из шатра Кейтлин осмотрелась, нашла меня взглядом и многообещающе улыбнулась. И исчезла с глаз моих.

А приблизиться к ней мне опять не позволили... Охранницы эти её, телохранительницы. Ильма и Тария. Грудью встали на защиту своей госпожи! В прямом смысле этого слова!

С позором ретировавшись перед превосходящими силами противника, который, спрятав свои впечатляющих размеров прелести под кожаными панцирями, буром попёр на меня стоило мне только приблизился к шатру, я отошёл подальше и зло сплюнул. Не вариант... Засмеют ведь, если я начну с этими гадинами наглыми и разбитными грудью толкаться...

Так и не придумав как добраться до Кейтлин, я вынужден был без особого желания позавтракать и продолжить вместе со всеми шагать по направлению к драконьему логову. Удрать-то я ещё не решился... Крохотная надежда ещё теплилась внутри, что обойдётся, не казнят меня, осознав что я готов идти до самого конца... Но поганый бес уже начал нашёптывать, что пора избавляться от поисковых маркеров и уносить ноги, пока их дракон не начал отгрызать...

С самим же нашим путешествием в гости к Алому не было абсолютно никаких проблем. Ни разбойники, ни расплодившееся в этих краях дикое зверьё, нам не докучали. Да и погода радовала. Ни дождя, ни мокрого снега — солнышко пригревает, да лёгкий ветерок обдувает. И никакого гнуса! Одно удовольствие идти...

До места, которое по предположению тьера Труно облюбовал Алый в качестве места своего проживания, мы добрались на девятый день с момента выхода. Разбили сразу постоянный лагерь на окраине реденького леска, раскинувшегося на склоне крохотной долины, да немедля выслали три двойки охотников — логово драконье искать. Ведь нам было неизвестно на какой конкретно из окрестных скал обитает Алый.

В эту ночь я и вовсе не спал. Ибо только задремлю — всякая жуть сниться начинает... Драконы всякие... С довольными ухмылками на их драконьих рожах лопающие меня... А одна бессердечная красотка наблюдает за всем этим со стороны, да утирая непрошенную слезу, машет белым платочком... Такая в общем чушь снится — что проще не спать, чем так мучиться.

Поняв, что всё это из-за неопределённости в будущем и терзающих меня крайне противоречивых идей по поводу того что же теперь делать, я решил прогуляться поутру — развеяться. Посидеть где-нибудь одному, в тишине, да поразмыслить.

Так после восхода солнца, я поднялся на близлежащий горный склон и пройдя по нему с полмили, устроился на большом плоском камне. Место просто такое красивое попалось, что дальше топать по нему я не решился. Весна ж в горы пришла... Всюду тьма синих-синих, ярко-жёлтых и пламенно-алых цветов, и всё это на фоне изумрудной зелени травы... А совсем рядом, возле пары приземистых, корявых горных сосен с красноватой слоистой корой, в небольшой впадине ещё лежит скопившийся снег, резко контрастируя со всем этим буйством природы... Такая красота, что дух захватывает... И жить так хочется...

"Ну что, будем поисковые маркеры убирать? — поинтересовался ехидно скалящийся бес. — Или так и будешь сидеть дальше, да всё грезить о том, как стервочка-Кейтлин, умилившись и восхитившись твоим упорством, вместо того чтоб скормить дракону, как должно поступить с таким ослом, великодушно прощает тебя и немедля страстно отдаётся тебе прямо здесь, на этом камне, а затем тащит к алтарю?"

"Ах ты скотина... — подначка этого поганца ожидаемо заставила вспыхнуть меня, чего-то и правда немного размечтавшегося, видимо под влиянием очарования цветущей природой, о том, что наш с Кейтлин конфликт, раскрученный, кстати говоря, не без весомого участия одного наглого рогатого пройдохи, разрешится добром, а не моей лютой смертью. Но увы, сделать-то с бесом ничего нельзя, по причине его нематериальности... Так что, попрожигав малость гадёныша злобным взглядом, я разжал стиснувшиеся сами собой кулаки. И успокоился... А когда ко мне вернулась, утраченная было под влиянием вспышки ярости, способность здраво рассуждать, и вовсе охолонул. Да мысленно вздохнул: "И куда дальше, пусть и без поисковых маркеров? В горах отшельником жить, скрываясь ото всех?"

— И досадливо скривился. Знать бы точно, что всё это не хитрая игра затеянная Кейтлин, с целью заставить меня дать слабину, так я бы не терзался так мыслями бежать или не бежать...

"Да свалим в Аквитанию и всего делов!.. К глупышке-златовласке Энжель под тёплый бочок..." — принялся нашёптывать мне коварный бес.

"Глупости всё это! — отмахнулся я от назойливого поганца. — Бегством проблему не решить. Тут уж не только Кейтлин, а вся её семья возьмется меня гонять, с целью прибить. Отыщут и в Аквитании и на дне морском... Власти и влияния у них на это хватит..."

"Ну тогда надо сделать так, чтоб тебя никто не искал! — жизнерадостно заявил рогатый. — Инсценировав твою гибель, к примеру! — И начал наущать: — Шёл ты, скажем, шёл — и бац! В пропасть сорвался!"

"Полезут ведь искать тело... — покачал я головой. — И что подумают, когда его не найдут?.. — Бес расстроенно поник, а я вздохнул: — Вот то-то и оно..."

"Значит нужно что-то похитрей выдумать!" — посопев немного, воскликнул решительно настроенный на бегство рогатый.

"Нужно... — нехотя согласился с ним я. — Только не выдумывается что-то ничего путного..."

Так мы и сидели с рогатым — положив головы на руки и размышляя. Пока меня вдруг не посетила одна здравая идея.

"Бес! — вскинувшись, немедля обратился к нечисти. — Ну-ка убирай быстренько эти поисковые маркеры!"

Поганец просиял, видимо решив, что я собрался таки сдёрнуть и на миг исчез с моих глаз. А когда объявился вновь, радостно выпалил: "Готово!"

"Отлично! — улыбнулся я. И предвкушающее потёр руки: — А теперь сидим спокойненько тут и ждём одну не желающую носу казать из шатра особу..."

Бес даже не сказал ничего на это. Только хлопнул себя лапкой по мордочке и закатил глаза. Скотина такая... Без слов так выразится, что прибить его охота...

Четверть часа прошло или немногим более. Пока, наконец, не послышались чьи-то шаги. Кто-то быстро-быстро шёл. Или даже бежал...

Повернув голову вправо, я широко улыбнулся, намереваясь насмешливо поприветствовать Кейтлин. Которая, бросившись в погоню за исчезнувшим мной, поступила прямо как заправский охотник — не помчавшись от лагеря по прямой, а обежав горный склон, на котором я обретался, по широкой дуге и зайдя с противоположной стороны.

Но улыбка моя поблёкла, когда на вершину малого отрога вскарабкались два охотника из нашего отряда. Один, приметив меня, на мгновение остановился и задыхаясь выговорил: — Там, там!.. — И бессильно махнул рукой, указывая куда-то назад. А второй, ничего не говоря, только загнано хрипя, пробежал дальше.

— У-ар-р-рх-х! — раздался громогласный рык и из низины, не просматривающейся с моего места, взмыл громадный дракон, с блистающий на солнце огненно-алой чешуёй...

На краткий миг я остолбенел, ошеломлённо взирая на неожиданно объявившееся крылатое чудовище, а затем, опомнившись, сдавленно выругался и воскликнул, обращаясь к бегущим охотникам: — Куда?! Куда, идиоты?..

Бараны ж эти тупоголовые, то ли от великой растерянности, то ли надеясь, что Кейтлин их защитит — прямиком в лагерь рванули! А кто там дракона в гости ждёт? Да никто! Что означает — великий переполох обеспечен. А во время всеобщей сумятицы люди обычно и гибнут... Сомнительно, что ди Мэнс, как бы сильна она ни была, сможет в таких обстоятельствах всех прикрыть-защитить.

Мне крупно повезло, что я неподвижно замер в первый момент, когда объявился огнедышащий дракон. Он же банально не обратил на меня внимания, целиком сфокусировавшись на убегающей от него добыче! И тем самым подставился. Неверно отреагировав на моё движение — голову в мою сторону повернув. Глядя на нацелившийся в него стреломёт, миг назад сорванный мной с плеча...

С резким щелчком высвободились разгонные пружины и стремительно унеслась вперёд стальная оперённая стрелка-игла, блеснувшая голубой искоркой на её кончике...

— У-а-р-р! — едва не оглушил меня озлобленный рык чудовища, правая половина чешуйчато-рогатой морды которого стремительно покрывалась льдом, волной расходящегося от угодившей в янтарно-чёрный глаз металлической соринки...

Пожалуй мой лучший выстрел на запредельно дальнюю дистанцию! Меня и тяжело взмывающего вверх огнедышащего дракона, в момент когда стрелка сорвалась со своего места, разделяло почти полторы сотни ярдов! Однако ж попал! Да так удачно!

Ну на счёт удачи я малость погорячился. Это стало понятно уже в следующий миг, когда с тряхнувшего башкой дракона осыпался лёд, а из его распахнувшейся во всю ширь пасти ударил пламенный вал. Во мгновение ока преодолевший разделяющее нас расстояние и обрушившийся на полянку на которой я стоял...

Хорошо что гад крылатый промазал малость и меня задело лишь краем огненного шквала! Иначе быть бы мне поджаренным заживо! Ибо "Щит отражающего Света" оказался неспособен в полной мере защитить меня от огня — заполыхал яростно-белым, словно коконом моё тело окружив, но жуткий жар огненной стихии всё равно частично прорвался сквозь него. Моментально заставив меня ощутить себя оказавшимся на раскалённой сковородке угрём...

Сверхчеловеческим рывком я ушёл от ударившего в вершину горного склона шквала пламени. Вырвался из-под огненного удара. И потрясённо замер, глядя: на недавно живописную, полную зелени и цветов лужайку, что оказалась дотла, до чёрных камней испепелена, на впадину, немногим ранее заснеженную, а теперь превратившуюся в озерцо и парящую бурлящей водой, на обугленные, чадящие и дымящие скелеты-остова, что остались от лишь мгновение назад живых сосен...

Стоять прохлаждаться и дальше мне, понятно, не дали. Огнедышащий дракон шустро крыльями замахал, поднимаясь чуть выше, и вновь раззявил свою пасть. И я испуганным зайцем рванул вниз по склону горы. Но не к лагерю, а в сторону виднеющихся вдали обломков скалы, надеясь там найти себе укрытие от рассвирепевшего чудовища.

Следующий столб извергнутого алым драконом пламени ударил мне буквально в пятки. Хорошо я совершенно непроизвольно вырвался за грань человеческих возможностей и так припустил, что даже стремительно летящий огонь не в силах был меня догнать. Ещё б дорога была получше... А то приходится метаться меж обломков-камней, трещин-расщелин, кривых сосен и плотных кустов... В то время как крылатое чудовище по чистому небу неумолимо нагоняет и моя спина уже практически ощущает его неистово-жаркое дыханье...

— Г-у-у-у-х! — с неистово-яростным гулом ударил в крупный обломок скалы позади меня пламенный вал, полностью захлестывая и немалых размеров каменюку и изрядный кус земли вокруг него.

Я даже оборачиваться не стал, а ещё пуще припустил, петляя меж препятствий, но сохраняя в неизменности избранное направление. И несясь со всех ног, только об одно переживал — не оступиться бы на неровностях склона, не запнуться об один из множества торчащих повсюду камней...

Ещё на сотню ярдов ближе к цели и ещё один огненный шквал с громоподобным гулом обрушивается с небес. На сей раз прямо у меня перед носом. Чуть не подловил меня злобный и совсем не глупый дракон... Я ж едва не влетел с разгона прямо в огненное пекло! В самый последний момент извернулся, в сторону рванулся и потому по самому краешку бушующего пламени проскочил. Даже думать не хочется что бы со мной стало, если бы не "Щит отражающего Света", оградивший от враждебной стихии... И без того выскочил как из демонического пекла! Просто чудовищный жар! Мгновенно пот вышибает и в ту же секунду высушивает. Да что там говорить, если за краткий миг пребывания в этом неистовом пламени, мой славный доспех чуть не до румяной корочки прожарился!

Меня аж невольно передёрнуло всего, когда я учуял исходящую от доспеха вонь горелой кожи. До того проняло, что сразу два дела одновременно сделать исхитрился — ускориться до предела и немножко стихиальной энергии из основного накопителя на браслете поглотить.

Алый, а это скорей всего он и есть, предпринял ещё одну попытку меня подловить. К счастью неудачную. Теперь-то я держался настороже и успел отреагировать на внезапно разверзшуюся передо мной огненную бездну, не влетев в неё сходу. Отвернул-уклонился и встречи с пеклом в очередной раз избежал.

Огнедышащий дракон, спалив напрасно пяток сосен и поджарив с десяток камней, издал преисполненный злобы и негодования рык и рванул вперёд. К громадным обломкам скал, к которым я бежал. И, заложив крутой вираж, грузно плюхнулся-уселся на одну из них. Маловата права оказалась каменюка для такой агромадной туши и пришлось Алому отчаянно балансировать остроконечной верхушке скалы, вцепившись в неё мощными лапами с чудовищного размеряя загнутыми когтями и раскинув крылья. Но неудобная позиция, не помешала ему исполнить задуманное — изогнув и вытянув шею, полыхнуть пламенем навстречу мне. Да не прямо, а по дуге, возводя на моём пути непреодолимый огненный заслон!

Отпрянув назад, я отчаянно заметался туда-сюда, пытаясь стену пламени обогнуть. Ибо хватило одного взгляда назад, чтоб понять, что отступать мне некуда. Ну не смогу я так же быстро бежать вверх по склону, как летел вниз. А значит дракон обязательно накроет своим пламенным выдохом. И в долине мне нигде не скрыться — там даже хоть чего-то отдалённо напоминающего приличный лес нет. А кусты и чахлые деревца Алый вмиг испепелит... Вместе со мной. Ибо надолго защитного амулета не хватит — и так уже четверти запасов его энергии как не бывало.

Осознание того, что поблизости есть лишь одно место где я смогу более-менее успешно прятаться от жаждущего отмщения дракона заставило меня решиться на откровенно безумный шаг. Я, закрыв глаза, с огромной скоростью рванул прямо через стену огня вперёд. И прорвался через неё не сгорев! Настолько быстро бежал, что не успело всерьёз поджарить меня! Хотя о бровях и о необходимости бриться в ближайшее время можно не вспоминать... Лицо мне, судя по ощущениям, неплохо так опалило...

Миновав созданный драконом огненный барьер, я стрелой влетел в обширный проём, через который спокойно проехал бы и фургон, меж двух громадных опирающихся друг на друга обломков скал. И не останавливаясь, проскочил через него дальше вглубь небольшого каменного лабиринта, потому что Алый, слетев с вершины, уже опустился позади — у входа, намереваясь пустить мне вслед волну магического пламени.

Всё же успел я уйти от ударившего в спину огня и вал его бессильно разбился о торчащий чуть далее камень-обелиск. На ходу приоткрыв рот, чтоб отпустило заложившие от разгневанного драконьего рыка уши, я рванул влево, затем вправо и ещё раз влево, пытаясь затеряться меж одиноко расположенных обломков скал. И не заметил, как едва не выскочил на открытое пространство... Где меня уже поджидал Алый, одним махом крыльев перенесшийся на другую сторону созданного какими-то великанами сада камней...

"Негде здесь укрыться, абсолютно негде! Зря сюда бежал..." — такие отчаянные мысли посетили меня в момент стремительного рывка назад — в пространство меж каменных глыб, самая маленькая из которых достигала высоты трёх моих ростов.

Недолгие мои метания привели к потере из виду дракона. И я тут же остановился, и пользуясь краткой передышкой, принялся судорожно глотать воздух одновременно с этим взводя стреломёт. Как раз успел перезарядить машинку, когда Алый, взмыв в воздух, завис над скопление камней.

Немедля вскинув своё ни разу не дававшее осечки оружие, я сделал выстрел из него. Звонко щёлкнул фиксатор, высвобождая разгонные пружины, и светло-серая стрелка серебристой молнией взметнулась ввысь. Прямо в раззявленную пасть чудовища. И испарилась в плотном потоке ударившего ей навстречу огня...

Зря я так подставился с этим выстрелом, зря. В лицо словно раскалённым металлом плеснули, румянец на моей броне чёрными струпьями пошёл, а кожу по всему телу враз как высохший пергамент стянуло. И это за краткий миг пребывания в центре огненного потока!

Я рванул за самый большой камень — почти настоящую скалу, размером с два моих дома, поставленных один на другой, смахивающую на воткнутый в землю остриём вверх наконечник охотничьей стрелы. На вершину которой поначалу опустился встречавший меня Алый.

Идея, что дракон вновь усядется туда же и окажется стеснён необходимостью балансировать на крайне неудобном насесте, а значит диспозиция изменится в лучшую для меня сторону, не прошла испытания жизнью. Не уселся, гад! Вместо того чтоб приземлиться, как я надеялся, и бездарно тратить время крутясь на вершине-острие скалы, высматривая внизу меня и пытаясь спалить, Алый взмыл ввысь. Поднялся ярдов на двести в небо и полыхнул оттуда огнём. Никакого укрытия-то от атаки сверху у меня и близко не наблюдалось... Ну если не считать того прохода-проёма под громадным камнями, склонившимися друг к другу и соединившимися своими вершинами. Туда я и удрал, спасаясь от магического пламени, что неудержимой лавиной хлынуло вниз.

— Дз-зинь! — чистый звук лопнувшей разгонной пружины раздался похоронным звоном у меня в ушах и я неверяще уставился на исходящий маревом жара стреломёт.

Долгий, долгий миг смотрел на него, прежде чем без сил выпустил из рук... Не выдержала такого издевательства над ней машинка стреломётная... Нежная слишком... На прокаливание в драконьем пламени не рассчитанная...

Хотя и с исправным стреломётом не было у меня ни шанса победить Алого. Магического дракона только Искрами Тьмы можно гарантированно извести. А я их, остолоп, не взял... Из опаски, что каким-нибудь нелепым образом вскроется наличие у меня таких жутких запрещённых артефактов, обладание которыми безоговорочно карается костром. И совершенно зря, выходит, боялся... Сгорю ведь что так, что так...

От переизбытка переполняющих меня чувств я ударил по каменной глыбе кулаком. Вот ведь!.. Не откажи в такой жизненной важный миг стреломёт, можно было хотя бы попытаться свести всё к ничьей! Можно было бы хотя бы попробовать ослепить дракона на другой глаз и смыться, пока он тут мечется всё круша!

Ещё раз с досадою стукнув по скале, я вздрогнул. Одновременно со вздрогнувшей землёй, которая ударила меня снизу по ногам.

Алый, не просто так дал мне краткую передышку — он делом занят был! Спикировал на здоровущий камень-обелиск и повалил своим весом! Тот рухнул, понятно, да ни куда-нибудь, а на те скалы под которыми я прятался! Завалив таким образом с одной стороны проход и полностью блокировав его! И теперь я, получается, в пещере нахожусь...

Не тратя драгоценные секунды на размышления, я опрометью бросился вон из ловушки, прежде чем довольная драконья морда обнаружится прямо передо мной — у единственного входа-выхода из под камней.

Чуть меня Алый не схарчил! А всё из-за того, что выбежав наружу, я резко остановился, неожиданно видел до боли знакомую фигуру в чёрном, стоящую у валуна на краю дымящейся проплешины, что на склоне по которому я сюда бежал. Кейтлин...

Вот пока я, замешкавшись, в растерянности пребывал — меня и чуть не сожрали. Усаженная чудовищными клыками пасть низринулась с верха камней и едва не сомкнулась на мне. Хорошо что я чудовищно быстр... Успел ускользнуть и обогнув пещеру-ловушку вновь в каменный лабиринт заскочить. И ну давай там мотаться-петлять — дракона с толку сбивать!

Бегал, ускользая от редких выдохов пламени пока силы не начали меня оставлять. Уже четырежды подпитывался стихиальной энергией из накопителя, за счёт этого ещё как-то держался. Но тело у меня всё же не железное и к таким невероятным нагрузкам не приспособленное — начало сдавать... А Кейтлин и не думала ничего предпринимать... Бессчётное множество раз, выскакивая в том направлении из-за камней, я замечал её всё так же неподвижно стоящей на всё том же месте. Разве что не плачущей и не машущей мне белоснежным кружевным платочком, как в моём дурном сне...

"Неужели дождётся пока меня Алый испепелит и лишь потом вмешается?!" — с отчаянием подумал я, осознав что помощь на которую так надеялся слишком уж запаздывает. У меня ж и защитный амулет почти сдох... Ещё одно попадание под магическое пламя — и я, считай, беззащитен... Никакие доспехи не спасут — запекусь до углей прямо в них...

Упрямо стиснув зубы, я продолжил свой безумный забег. Отчаянно надеясь, что я ошибаюсь на счёт того, что ди Мэнс стоит и просто ждёт когда один кельмский стражник прекратит своё существование в этом мире.

Но шиш! Даже "Воздушным тараном" каким-нибудь Алого не шандарахнула, крылья этой бестии переломав! Стоит, стерва, и смотрит как я медленно поджариваюсь!

Я уж хотел заорать — да чего же ты ждёшь?! — когда меня осенило. Неужели... неужели караулит, дожидается, когда я что-нибудь эдакое от отчаянья выкину?! Свои неведомые способности задействовав!

А мне ведь волей-неволей придётся обратиться к ним... Ибо амулет совсем скоро окончательно сдохнет и единственной защитой от магического пламени останется мой дар поглощения стихиальных энергий...

"А я бы на твоём месте так не рисковал... — вкрадчиво сообщил мне бес. — Не справишься ты с таким потоком... Не получится у тебя скинуть в накопитель такой объём стихиальной энергии в один миг... И тут же выгоришь ты дотла... Телесная оболочка твоя ещё будет жить день-два, а изнутри ты будешь мертвее мёртвых..."

"Что же тогда делать?!" — едва не опешил я от таких известий.

"Пока не поздно, восстанови из полного своего накопителя запасы энергии амулета, осёл! — фыркнул бес. И тут же торопливо продолжил: — А затем преобразуй ауру под поглощение стихии Огня! Но только не разворачивая её полностью, как ты обычно делаешь! Чтоб заодно не начать непроизвольно тянуть энергию и из "Щита отражающего Света". И ты станешь на какое-то время практически неуязвим перед драконьим дыханием!"

Я аж крякнул с досады. Уж до восстановления истощившегося амулета мог и сам догадаться! С аурой да, с аурой сложней. Её я и не подумал бы задействовать так как предложил бес, опасаясь как бы она не начала высасывать энергию из моей же магической защиты.

"С трансформацией ауры помоги!" — бросил я на бегу бесу, спеша укрыться от Алого за следующим камнем. А сам, понятно, в это же время принялся создавать канал, связующий два соответствующих накопителя — на амулете и на браслете, и перегонять по нему энергию.

Минута метаний меж скал — и дело сделано. Амулет со "Щитом отражающего Света" полнёхонек, а аура изменила свою насыщенность и цвет и окружила моё тело плотной красной прослойкой.

"А вот теперь можно драпать!" — доложилась довольная нечисть.

"Какой драпать? Биться будем!" — возразил я. И заскочив за камень, высвободил из перевязи свой новый меч.

Бес чуть с плеча моего не брякнулся, когда я выдал эдакий пассаж. И даже на нашёлся что на это сказать — только пальчиком у виска покрутил, выражая своё мнение о моей задумке.

Ну да, идея не из самых лучших, это понятно и мне. Даже немного не по себе, от того что собрался совершить... Но выхода-то иного нет! На сколько восстановленного амулета хватит — на три-четыре полных выдоха драконьего пламени, от которых я не увернусь? А потом мне куда деваться? Если послушать злокозненную нечисть и попытаться убежать, закончится всё тем, что Алый застигнет меня, грубо говоря — в чистом поле, да без штанов. Со сдохшей-то защитой... Нет у меня никаких шансов спастись, кроме самых призрачных, нет. Учитывая что стерва ди Мэнс, судя по всему, и не трепыхнётся, чтоб мне помочь... Так что тут можно только погибнуть с достоинством — в бою. Пусть и умирать страсть как не хочется...

Нагнетая в себе ярость, я заложил ещё одну петлю по каменному лабиринту. А когда глаза начала застить знакомая багровая пелена, выскочил прямо на дракона! Который, видимо от безмерного удивления, даже не сразу выдохнул в мою сторону поток всепожирающего пламени. Припозднился чуток... И зацепил меня лишь краешком своего огненного дыханья.

Полыхнул "Щит отражающего Света", отражая магический удар, а остатки его, пробившиеся сквозь белое сияние окутавшее меня, оказались мгновенно поглощены моей трансформировавшейся аурой. Оттого атака Алого впервые прошла практически без неприятных последствий для меня. Я даже не вспотел, побывав в этом горниле! И, громадными скачками домчавшись до зависшего в нескольких ярдах над землёй дракона — прыгнул! Рубанув это чудовище чешуйчатое мечом по громадной когтистой лапе!

Алый взревел! Да с такой силой крыльями махнул, стремительно взмывая ввысь, что меня чуть не распластало на земле! Меч-то мой новый не подвёл! Погибший в схватке с сумеречником рыцарь явно знал толк в бою с драконами! Потом-то и заказал такое хитрое оружие — не с прямым магическим воздействием, от которого как известно крылатых ящеров прекрасно защищает их чешуя, а с опосредованным — влияющим не на противника, а на сам клинок. Так что не магия ударила по лапе Алого, а честная сталь. И как бы не была прочна драконья чешуя, а не выдержала она столкновения с тяжёлым клинком, что обрушился на неё с нечеловеческой силой...

Ударивший сверху мощный порыв ветра, осыпал меня крупными каплями алой крови и заставил упасть на одно колено. Однако я даже не успел порадоваться тому, что сумел малость подранить своего противника, как пришлось спешно уносить ноги. Алый, взметнувшись было ввысь, вдруг неожиданно сложил крылья и камнем грохнулся наземь! И раздавил бы меня напрочь — в землю бы своей чудовищной массой вбил, если бы я не успел среагировать и выметнуться из-под стремительно падающей с небес серой тени.

Жаль недалеко убежал... В ноги ударило так, что я кувыркнулся и упал. А когда подскочил — в меня уже летела громадная когтистая лапа...

Спас меня кинетический щит. Который, мигнув голубым сиянием, большую часть энергии удара поглотил. И меня не расплющило в блин ещё до того как отправить в полёт...

Получилось так, что словно бы играючи меня дракон от себя отшвырнул. Ну да, приложился я спиной о скалу, два с лишним десятка ярдов по воздуху в един миг преодолел, но это сущая ерунда, по сравнению с тем что мне грозило. Если бы не кинетический щит, я бы вообще превратился в кровавую кляксу на камне...

Упав, и тут же поднявшись на ноги, я вновь рванул к Алому, который уже двинулся было ко мне, явно с намереньем если ещё не убитую, то оглушённую добычу сожрать. Но я ему преподнёс сюрприз... Сам бросившись в пасть! Ну почти. У самого носа в сторону отвернул. И прежде чем дракон отреагировал, домчался до его крыла и по нему изо всех сил рубанул! А от внезапно возникшего перед глазами толстенного бревна уклониться уже не сумел...

"Останусь жив — памятник поставлю придумавшему кинетический щит!" — поклялся я поднимаясь с земли у камня-скалы, по которой в очередной раз спиной сполз. И более не раздумывая, вновь бросился на своего врага. Чтоб в этот раз окончательно дорубить ему рассеченное крыло. Ведь если Алый взлетит — мне конец.

Навстречу мне ударил настолько плотный поток яростного пламени, что драгоценный камень-накопитель на моём амулете начал стремительно бледнеть, опустошаясь на глазах. Ещё бы чуть-чуть и остался бы я без магической защиты и сгорел!

Миновав огонь, я повторил свой трюк с резким отворотом от разинутой драконьей пасти и стремительным броском к его крылу. Но в этот раз вышло не так удачно как в первый... Тварь эта подпрыгнула! Подскочила на добрый десяток ярдов и извернувшись в воздухе приземлилась вновь мордой ко мне! Хорошо что к тому времени я уже успел создать канал связующий находящийся при последнем издыхании амулет и накопитель на браслете... Иначе нового потока огня просто не пережил бы...

Но до чего хитрая тварь — этот дракон! Чудовищно недооценил я его как противника... Увидел я в пределах досягаемости поврежденное крыло и что мне ничто не мешает кроме пламени добраться до него, и бросился к нему. А Алый меня просто подманивал... Якобы подставился, а потом молниеносно выпростал поджатую под туловище переднюю лапу и хвать меня!

Перехитрил и почти сцапал! Одного только коварный дракон не учёл — что на слишком быстрое движение его лапы кинетический щит отреагирует как на удар. Так что не схватили меня, а лишь отбросили.

Я вскочил с земли, уже почерневшей от дыханья пышущего во все стороны огнем дракона, и метнулся в сторону, уходя от удара длинным хвостом, с крупными костяными шипами поверху. Затем резко бросился вперёд, обегая по широкой дуге Алого. Я ведь очень, очень быстр, а дракон, как ни крути, всё же неповоротливая скотина.

До крыла и в этот раз не добрался — пришлось удовольствоваться ударом по чешуйчатой лапе. Здоровущий изогнутый коготь одним взмахом срубил! Но лучше было бы, конечно, саму лапу повредить...

Совсем уж осерчав с этого момента, я бросил умничать и разбирать, куда поганого дракона бить. Начал, бегая вокруг ящера-переростка, всюду его полосовать, куда рука могла дотянуться. Лапы, крылья, мягкое подбрюшье, неожиданно подвернувшийся нос... Разошёлся не на шутку и не меньше десятка ран своему врагу нанёс, нарезав вокруг него три полных круга. Пока мерзкое создание, не исхитрилось вновь хвостом меня приложить...

"Слишком слаб для схватки с драконами кинетический щит пятого класса..." — так подумал я, без малейшего смягчения грохнувшись на твёрдую землю в нескольких десятках ярдов от Алого. И хорошо что у меня за спиной не оказалось скалы...

Я тяжело поднялся на ноги и подобрал с земли меч. Хотя практически безнадёжная схватка с драконом с этого момента стала уже и заведомо проигранной. Нового удара от дракона без смягчения его кинетическим щитом мне точно не пережить... А этого никак не избежать, так как чтоб изрубить своего агромадного противника в мясо, нужен минимум час схватки с запредельной выкладкой всех сил...

Но я, перехватив двумя руками меч, всё же упрямо двинулся вперёд. Не отступать же перед какой-то ящерицей?! Пусть и очень здоровой и огнедышащей!

А Алый даже не пыхнул на меня магическим пламенем... Сжался весь, крылья сдвинул, да голову на толстой шее повернул так, чтоб видеть атакующую его букашку целым глазом.

Стараясь не пялиться на выступающие из драконьей пасти невероятных размеров изогнутые клычищи, я осторожно сократил разделяющее нас расстояние. Замер. Секунды на три. Да как рванул влево, обходя Алого по широкой дуге! А неповоротливый дракон задёргался-заелозил, перебирая лапами по земле, и не в силах поспеть за мной!

— Н-на! — с чувством выдал я, со всего маху взрезая дракону относительно тонкую и не такую насыщенно алую чешую на подбрюшье, до которого каким-то чудом умудрился добраться.

В лицо мне плеснуло кровью, а Алый громогласно взревел. Что понятно — не лапку я ему немножко поцарапал, как в первый раз, а рассёк плоть на ярд в длину и чуть не на фут вглубь!

Я перекатился под драконом, уходя от его лапы. И, вскочив, замахнулся сжимаемым двумя руками мечом, рассчитывая и с этой стороны шкурку Алому попортить и добраться-таки до его потрохов. Но самую малость не успел... Ревущий от боли и гнева дракон, совершив невероятный кульбит, достал меня...

Меня едва не обкрутило вокруг врезавшего чуть пониже грудной клетки бревна-хвоста, и как невесомую пушинку с места сорвало. В глазах помутилось от чудовищного удара, какой не смог бы выдержать ни один человек... А столкновение с чем-то безумно твёрдым окончательно вышибло из меня дух...

Я наземь упал, не имея сил даже застонать, не то что пошевелиться. А победитель-дракон, издав торжествующий рык, одним взмахом крыльев вознёс себя в небо. Решив, очевидно, что так он быстрей доберётся, нежели по земле семеня, до отлетевшего довольно далеко врага... Наверняка, чтоб его тело сожрать...

И увы, изменить что-то в этом плане мне оказалось не по силам... Даже чёткое осознание своей незавидной участи никак не помогло. Я, конечно, спешно поглотил некоторое количество стихиальной энергии из накопителя на браслете и задёргался, пытаясь заползти за обломок скалы — подальше с глаз дракона. Но не преуспел в своих попытках. Все мои движения выходили настолько вялыми и беспомощными, что я не смог сместиться даже на четверть ярда...

Прекратив бесполезные попытки уйти от судьбы, я сжал покрепче рукоять меча, который каким-то чудом не выронил ранее. И замер, обретя спокойствие и безмятежность смирившегося с неизбежной гибелью человека.

Алый, тяжко плюхнувшись на массивные лапы, подошел к скале под которой я возлежал. Остановился, голову повернул, и, как мне показалось, с подозрением посмотрел на меня целым глазом. Шумно выдохнул — к счастью не пламенем, и ещё приблизился ко мне.

Щёлк! И драконья пасть сомкнулась на моей правой ноге, пронзив её болью чуть пониже колена! А мой бессильный пинок левой в нос, Алый даже не заметил...

Хорошо что клыки у чудовища такие огромные и широко расставленные... Только поэтому одна совсем не лишняя мне конечность, не оказалась откушена вмиг — застряла в промежутке меж ними.

"А может всё так и было задумано..." — отстранённо подумал я, зависая вниз головой, когда прикусивший мне ногу Алый, хлопнул крыльями, взмывая в небо.

Вскоре я мог с высоты полюбоваться на сад камней. Насладиться последним зрелищем в своей жизни... Ибо дракон не потащил меня в своё логово, чтоб там сожрать. Завис в воздухе и, резко мотнув башкой вверх, раскрыл пасть. Понятно, я и ойкнуть не успел, как вылетел из неё... Кувыркнулся дважды в воздухе и прямо на влажный красный язык дракону приземлился... А громадная пасть моментально захлопнулась...

Почти захлопнулась. Абсолютное бессилие не позволило мне нанести хоть какой-то, пусть слабый удар мечом... Но поставить его вертикально я всё же сумел... И жадный дракон сам напоролся на остриё клинка верхним нёбом.

Как Алый возопил... Моментально распахнув свою было почти сомкнувшуюся пасть во всю ширь. Да с ожесточением башкой замотал... И выплюнул меня!

Чему я был просто неимоверно рад! Некоторое время. Пока не вспомнил где нахожусь. А как обратил внимание на свист ветра в ушах и стремительно приближающиеся ко мне снизу скалы — так аж на сердце похолодело... Хоть я и не трус — но глаза всё же зажмурил. Не смог удержаться...

Так бы и шмякнулся наземь не видя ничего, если бы не внезапный порыв ураганного ветра. Который, налетев откуда-то сбоку, резко замедлил моё падение, переведя его скорее в горизонтальную плоскость. Нет, лететь вниз я продолжал, но уже не так быстро как ранее.

Это-то и заставило меня открыть глаза. И тут же изумлённо расширить их. Медленно кувыркаясь в воздухе, я летел по широкой дуге вокруг узкого конуса спускающегося с небес громадного тёмно-серого смерча... Который уже почти затянул в своё засасывающее всё и всея хобот-жерло кажущегося на его фоне совсем крохой алого дракона...

Повезло мне, дико повезло, что я оказался отброшен далеко в сторону резким движением головы Алого... Если бы не это — оказался бы в ловушке вместе с ним.

Захвативший меня порыв ветра тем временем значительно ослаб, видимо слишком сильно отдалившись от крутящейся воронки смерча, и моё падение вновь продолжилось. Хорошо уже не с такой скоростью. Да и до земли осталось лететь всего ничего...

С нелепыми кувырками меня протащило-пронесло по горному склону, мимо гнущихся от ужасающей силы ветра едва ли не до земли деревьев, пока не занесло в какие-то густые колючие кусты. Где я благополучно и застрял. Долетающие от смерча порывы хотели, конечно, вырвать меня из этой ловушки, но у них это, слава Создателю, всё никак не получалось. А там и я, для обретения пущей устойчивости, напряг все свои силы, да вбил меч в землю и вцепился в него. Решив заякориться таким образом. И лишь тогда смог облегчённо перевести дух...

"Это чудо бес! — чуть придя в себя, убеждённо заявил я. — Это истинное чудо, что я остался жив, угодив в такой переплёт!"

Однако поганец-бес отчего-то нисколько не проникся радостью по поводу моего невероятного спасения, хотя и утверждал ранее, что не спешил возвращаться в Нижний мир. Вместо того чтоб возликовать вместе со мной, паршивец рогатый, заломил лапки и горестно вопросил: "Ты что наделал, а?.. Как же я теперь буду рассказывать бесенятам поучительную историю об одном вислоухом осле, решившем схватиться с огнедышащим драконом?.. Ведь если расскажу, как всё было на самом деле — мне же не поверят! Меня, наичестнейшего беса, ославят как враля!"

"Тьфу на тебя!" — обозлённо сплюнул я. Думал у паршивца этого и впрямь беда какая-то приключилась... А он из-за ерунды какой-то плачется... Хотя в такой рассказ и я не поверил бы, если бы всё это случилось не со мной.

Немного оклемавшись, я поднял взгляд на небо, большую часть которого заслоняла громадная воронка смерча. Алого уже не было видно в этом грязно-сером вихре, натянувшем в себя уйму прошлогодней травы и листвы, каменной пыли и земли, ветвей деревьев и коры, а так же прочего сора со всей долины.

Мне даже не понадобилось напрягаться с поглощением энергии из накопителя для быстрейшего восстановления. Пространство вокруг было буквально переполнено магическим эманациями. Кто-то, сотворив заклинание второй ступени "Воздушный смерч", влил в него просто чудовищное количество энергии... Оттого-то достающая до облаков воронка рукотворного вихря разрослась до трёх миль в ширину... В самом её верху. Невероятные размеры смерча подавляют... И заставляют посильней вжиматься в землю, заворожённо наблюдая за буйством стихии...

Ревущий, гудящий чудовищный вихрь внезапно просветлел. И... И начал стремительно рассеиваться, разрываясь на части, разлетаясь на клочки... Исчезла создавшая его и поддерживающая магическая энергия. И тут же с неба на землю полетело всё что было недавно поднято с неё. А из центра исчезающего смерча выпал алый дракон с изломанными крыльями... И кувыркаясь в воздухе, низринулся прямо на камни в которых я пытался скрыться от него.

Раздался глухой шмяк, сотрясший землю, и я отвёл взгляд, от разбившегося о скалы крылатого чудовища. Которое дёрнулось всего лишь раз и неподвижно замерло.

"Дело сделано — Алый повержен. Можно облегчёно вздохнуть и выбираться..." — решил я, с трудом разжимая руки, вцепившиеся мёртвой хваткой в рукоять вбитого в землю меча.

— У-ар-р! — громогласный драконий рёв, заставил меня повременить с оставлением своего убежища.

Замерев, я ошалело повертел головой и почти сразу же увидел источник звука — взмывающего над горным склоном алого дракона! Я даже глаза протёр, не в силах поверить в то что вижу! Ведь Алый всё так же лежал неподвижно, разбившись о скалы!

— У-ар-р-рх! — издала преисполненный злобы рык чуть более светлая копия Алого, разглядев мёртвого дракона. И я испытал непроизвольное желание немедля забиться поглубже в кусты...

Впрочем оно тут же ушло. Когда пышущий огнём двойник Алого погнал чёрную фигурку по поросшему редкими соснами склону к саду камней... Я аж едва ли не целиком высунулся из колючих зарослей, чтоб не пропустить ничего из захватывающего зрелища, греющего мне душу не хуже пламенного драконьего дыхания! Да что там — я даже о том, что у меня на теле нет ни одного живого места — вмиг забыл! Всю слабость и боль — как рукой сняло!

Быстренько выдравшись из кустарника, я на склоне близ него брякнулся на спину. Завалился, левую руку под голову подложил вместо подушки, а правой длинную травину выдернул, да в рот сунул. И принялся со счастливой улыбочкой за развитием событий издалека наблюдать. Мне-то здесь абсолютно ничего не грозит.

Ди Мэнс же приходилось несладко. Явно нет у неё крайне важного в охоте на разных чудищ навыка — умения стремительно драпать, не забывая петлять следы. Окутавший её полог белого света практически не гас — постоянно мерцал, отражая враждебную магию. Да, защитный амулет у Кейтлин явно покруче моего, раз эту стерву ещё не припекает, но с таким расходованием и его надолго не хватит. Проверено уже на собственном опыте — драконье дыхание накопители садит только в путь.

А эта наивная ещё и пару раз останавливалась, пытаясь контратаковать и огнедышащего ящера от себя отогнать. "Воздушной Стеной" ударила — бессильно разбившейся о широкую грудь алого дракона, "Копьём льда" — так же безрезультатно скользнувшем по крупной чешуе. Не, ну может в иной раз крылатое чудовище и испугалось бы, оставило бы в покое огрызающуюся магией добычу, решив не связываться с ней, но сейчас, будучи озлобленным за гибель своей пары... Понятно ведь уже, что нам крупно не повезло напороться на драконье семейство, а значит бой будет до победного конца.

Кейтлин заметно ускорилась, поняв похоже, что простенькими заклинаниями, которые она только и может сформировать на бегу, от такого преследователя не отделаться. И практически в точности повторив мой путь, преследуемая буквально по пятам яростно пышущим огнём драконом, заскочила в нагромождение скал. В недавно образовавшуюся там пещеру.

Я закатил глаза. И с некоторым злорадством подумал: "Это была твоя самая крупная ошибка, ди Мэнс... В пещере от такого дракона не укрыться".

И огнедышащая тварь меня не разочаровала. Опустилась у дыры под камнями и как дохнёт туда огнём! С такой яростью и силой, что отдельные языки пламени начали бить обратно в морду дракону — отражаясь от дальней стены пещеры.

Один. Два. Три. Четыре. Четыре долгих выдоха огня. И даже мне издалека стало видно размытое марево возникшее над раскалившимися камнями. А что там внутри пещеры творится — представить жутко! Натуральный кузнечный горн, не иначе!

О да, Кейтлин попыталась что-то предпринять — "Стену Талоса" возвела, сдержавшую два последующих удара магии, ударила каким-то заклинанием из сферы Воздуха в упавший сзади и заслонивший выход камень-обелиск... Но толку-то? Алый дракон не собирался выпускать её из ловушки, в которую одна донельзя самоуверенная магесса сама заскочила. Молниеносно отреагировав на попытку бегства своей законной добычи, эта умная крылатая тварь заскочила на верхушку прильнувших друг к дружке скал и ударом хвоста забила сдвинувшийся камень назад, на место.

"Похоже, не справится она..." — почесав левый рог, глубокомысленно подметил бес, с не меньшим интересом нежели я наблюдающий за схваткой чёрной стервы и алого дракона.

"Угу, — согласился с ним я. И не преминул позлорадствовать: — Попала, змеюка, в переплёт... Когда слабыми заклами не отбиться, а на сотворение сильных — противник банально времени не даёт! — После чего, выдержав паузу, продолжил уже спокойней: — Ну и то, что прорву сил в смерч вбухала, тоже наверняка сказывается... Резерв-то у неё не бесконечный..."

"Ага, — поддержал меня рогатый. И неожиданно задумчиво выдал, глядя на беснующегося у пещеры дракона: — Да-а-а... Как же ты её теперь спасать-то будешь?.."

"С чего ты взял, что я вообще намереваюсь её спасать? — покосившись на поганца, изобразил я недоумение. И рассерженно проворчал: — Она, вон, меня и не подумала выручать... Стояла просто и любовалась драконьей трапезой..."

"Значит, решил всё же податься в бега?!" — оживлённо встрепенулся рогатый. И, радостно блеснув глазками, осклабился: — Не иначе в Аквитанию собрался — к лапочке-Энжель! Я угадал?!"

"На кой мне твоя Аквитания? — сердито огрызнулся я. И уже из чистого упрямства пробурчал: — Мне и в Империи неплохо. Даже дворянство в скором времени светит... А уж без претензий стервозных магесс-аристократок вообще будет не жизнь, а сказка!"

"Собираешься остаться здесь?" — вроде как удивился бес. И тут же, не говоря ни слова, заухмылялся самым наигнустнейшим образом.

"Что не так?" — не выдержав, спросил я, повёдясь на красноречивые гримасы нечисти, явно должные что-то означать.

"Да нет, я тебя не отговариваю, не отговариваю, что ты! — суматошно замахал лапками бес. — Оставайся в Империи, раз так хочешь! — И стараясь не скалиться так уж откровенно, выпалил: — Но только не обижайся тогда, когда из одного осла сделают козла!"

"Какого ещё козла?!" — вспыхнул, озлившись, я.

"Отпущения, вестимо! Какого же ещё? — с немалым ехидством просветил меня поганый бес. И коварно вопросил: — На кого по-твоему свалят всю вину, если ди Мэнс погибнет?.."

"Вот!.." — с чувством выругался я. И, спешно поднявшись, подхватил меч, да поковылял к саду камней.

Хотя если брать по справедливости, то следовало бы досмотреть представление до конца. Да полюбоваться на то, как эта стерва будет выкручиваться сама. После того как бессердечно скормила своего единственного защитника дракону. Но нет в мире справедливости, нет...

Впрочем, если брать по большому счёту, то это я больше накручивал себя, распаляя жажду отмщения. Чтоб не так волнительно было за чью-то судьбу... Ибо с чего мне испытывать невероятное облегчение, приняв решение броситься на выручку Кейтлин? Прямо как камень ведь с души упал...

Хорошо что пока я валялся в колючих кустах, да возле них — регенерация моего тела шла полным ходом. Иначе и не поднялся бы, после всего, что случилось со мной за неполную четверть часа... А так, уже и передвигаться на своих двоих могу. Хоть и не слишком шустро. Алый, тварь клыкастая, правую ногу похоже до кости прокусил... И от его более светлой копии мне теперь в случае чего не удрать...

"Да и вообще шансов выжить нет, если попаду под удар драконьей лапой или хвостом — кинетический щит-то сдох", — практически равнодушно подумал я, превозмогая желание упасть и вырубиться на часок-другой, и упрямо шагая вперёд.

В принципе я вообще не могу сделать ничего путного в таком состоянии. Невелик с меня сейчас помощник... В лучше случае, разве что удастся сместить внимание дракона на себя и тем самым выиграть для Кейтлин хоть немного времени. Если не на создание убийственного закла, так хоть на сотворение маскирующего...

Беснующийся у скал дракон так и не заметил моего приближения, продолжая упорно выжигать прячущуюся в пещере убийцу его сородича. Так что доковылял я до него преспокойно. Подобрался-подкрался поближе. Воздел меч. Да как рубану по кончику лежащего на земле и чуть подёргивающегося хвоста!

— Уа! — подорвавшийся с места дракон, аж на полсотни ярдов ввысь подскочил.

— То-то же! — с ухмылкой проворчал я, поднимаясь с земли, на которую меня сбило воздушной волной. И из последних сил рванул к пещере, пока путь к ней ничто не преграждает.

Хорошо крылатый ящер не догадался просто плюхнуться на меня сверху и раздавить в лепёшку! Только огнём полыхнул... Но что мне с него? Защита от магического пламени у меня уже отработана от и до! Так что я даже не вспотел.

А вот в пещере жара хватало с лихвой... Я воздуха глотнул — так едва глаза из орбит не выскочили. Ибо ощущение возникло такое, будто раскаленной магмы полной грудью хватанул!

То-то Кейтлин стоит ни жива ни мертва и почти не дышит... А прекрасное лицо её и шея усыпаны крохотными бисеринками пота. А ещё она глаза выпучила почти так же как я. Правда по иной причине — увидев заскочившего в пещеру меня.

— Кинетический щит мне, быстро! — не теряя времени, рявкнул я. — Попробую немного дракона помотать... — И закашлялся, ожёгши горло. Не стоило, крича, так широко рот раскрывать...

— Не имеет смысла, — бледно улыбнулась ди Мэнс, стирая текущую из носа струйку тёмной крови. — Я выложилась полностью, сил уже нет даже на поддержание защиты, не то что на атаку...

И никаких сомнений в её словах у меня не возникло. Ведь ранее пылающая как огромный костёр аура ди Мэнс теперь заметно поблекла и светилась едва-едва...

— Какая атака?! — опомнившись, заорал я. — Бросай мне кинетический щит, а сама убегай и прячься, как только дракон сосредоточится на мне!

Но Кейтлин замешкалась с выполнением моего приказа... И это промедление оказалось роковым. Ведь прежде чем я сорвал с шеи растерявшейся ди Мэнс медальон с кинетическим щитом и вымелся из пещеры, земля дрогнула, а приникающий снаружи в наше убежище свет померк.

Резко обернувшись, я мельком увидел сунувшуюся под камни драконью голову... Да прекрасно разглядел неторопливо разверзшуюся громадную клыкастую пасть...

"Сил уже нет даже на подержание защиты..." — вихрем пронеслось в моей голове воспоминание-мысль, при виде зарождающегося в глубине драконьей глотки огня.

Повернув голову обратно, я уставился в расширившиеся изумрудные глаза Кейтлин, лихорадочно соображая, что же делать. Но ничего путного за столь краткий срок измыслить не сумел... И, уже слыша нарастающий гул летящего к нам магического пламени, скрипнул от отчаянья зубами, и во всю ширь свою ауру развернул... Прекрасно сознавая чем это мне грозит...

Но я даже не подозревал, каково это будет — поглотить такую пропасть стихиальной энергии. В меня словно хлынула необъятная огненная река, в один миг переполнив мою сущность. И бросилась терзать, разрывая, сжигая слишком тесную темницу...

— Канал... — сгорая заживо, простонал я, обращаясь к Кейтлин и протягивая к ней руки. — Канал передачи энергии...

Хоть в чём-то повезло. Ди Мэнс меня поняла... И не растерялась — живо создала требуемый канал. Я-то в этом ни в зуб ногой — только в общих чертах представляю как маги своей энергией делятся, а навыка такого не имею. И банально схватился за соломинку, пытаясь избавиться хоть от части переполняющего и сжигающего меня жидкого огня... Всё же это одна из стихий, которыми оперирует Кейтлин, а значит Огонь часть её сути...

Мне даже делать, в общем-то, ничего не пришлось — магесса сама схватила меня за руки. И захлестнувшая мою суть с головой энергия моментально схлынула. Ушла как вода сквозь песок! Оставив после себя лишь невероятную лёгкость в моём теле. Да и Кейтлин нисколько не пострадала поглотив вмиг такую прорву энергии. Лишь аура её ярко засияла.

— Но как?! — поражённо прошептала магесса, уставившись на меня расширившимися до предела глазами.

Я бы точно не сдержался и сказал что-то неприличное, если бы не вспомнил о никуда не девшемся драконе. А вот Кейтлин явно о нём позабыла, в какой-то ступор впав. Застыла на месте не сводя с меня потрясённого взгляда. И даже на донёсшийся от входа в пещеру злобный рык не отреагировала. Как будто в нашем положении можно вот так стоять и глупо хлопать глазами, соображая что произошло!

Понимая, что каждый миг промедления — смерти подобен, я немедля занялся приведением Кейтлин в чувство. Нет, бить её по щекам или орать на неё не стал — потому как не знал, как она на это отреагирует. Поступил кардинальнее...

Недолго думая, я сделал шаг вперёд, встав практически вплотную к Кейтлин. И опустив осторожно её руки, свои переместил на талию девушки. А потом сдвинул их чуть назад и вниз... Неспешно, с нескрываемым удовольствием провёл по восхитительно упругим таким округлостям... И легонько, но чувствительно, сжал их — облапил... Причём мне даже не пришлось прикладывать никаких усилий, чтоб изобразить для Кейтлин на своём лице наслаждение моментом — дурацкая счастливая улыбочка сама собой на моей довольной роже возникла.

Помогло! Как я, впрочем, и думал. Дошло до ди Мэнс осознание происходящего с ней. Взгляд её обрёл осмысленность, а лицо краски. А затем глаза стервозной демоницы полыхнули яростью и их стремительно заполнила тьма... Руки же Кейтлин немедля по локоть объяло пламя. Чёрное пламя... Но прежде чем магесса сформировала убойный закл, я резко вернул руки назад на талию Кейтлин, да крутанул леди вокруг себя. И сам развернулся. Перемещая вперёд магессу так, чтоб она обратилась лицом к алому дракону. В раскрытую пасть которому и влетел сорвавшийся с кистей разъярённой моей выходкой демоницы пламенеющий чёрный шар... Встретившись там с бушующим огнём...

Ахнуло, пожалуй, не хуже чем от "Искры Тьмы"! И меня и Кейтлин аж в дальнюю стену пещеры вбило! А злобному чешуйчатому ящеру — башку и полтуловища в клочья разнесло!

Само собой мне досталось больше всего... Мало того, что с силой приложило о камень спиной, так ещё и ди Мэнс, после непродолжительного полёта, влепилась прямо в меня... Так что очухался я не сразу. Леди быстрей пришла в себя и помогла мне, ошеломлённо мотающему головой, подняться и на подгибающихся ногах выбраться из пышущей жаром пещеры. Но далеко мы не ушли — брякнулись наземь неподалёку. И замерли неподвижно, жадно глотая удивительно свежий и приятно холодный воздух.

С четверть часа провалялись так, не в силах пошевелиться — приходили в себя после всей этой эпопеи с драконьей охотой. Может и дольше бы валялись, если бы не ди Мэнс. Которая, чуть оклемавшись, достала из кармашка на поясе крохотную скляницу, объёмом где-то в два напёрстка. Целёхонькую. Видимо из небьющегося стекла. И словно бы заполненную алой кровью. Разве что светящейся чуть-чуть. Кейтлин сделала крохотный глоток этого не то эликсира, не то снадобья и сунула скляницу мне под нос. Колебаться я не стал — явно ж не яд суют, коль сами его пьют, взял снадобье и потребил его по назначению — опрокинув в рот.

Несколько капель эликсира не утолили начавшей терзать меня жажды, но моментально вернули в моё тело казалось бы навсегда оставившие его силы. И вслед за магессой я поднялся на ноги. Посмотрел на развороченную магическим ударом драконью тушу, почесал в затылке, да на валяющийся неподалёку валун присел. А рядышком опустилась и Кейтлин, так же растерянно-задумчиво взирающая на останки чешуйчатого чудовища.

Невесть сколько мы так просидели — на поверженного алого дракона дивясь. Пока Кейтлин тихо не спросила у меня: — Почему, стра... Стайни?..

— Что почему? — не понял я.

— Почему ты не удрал, пока я пребывала в полной уверенности что ты погиб, а бросился меня выручать?..

— Потому что не такая скотина, какой вы меня считаете, — помрачнев, буркнул я.

Ди Мэнс на это ничего не сказала. Бровки сосредоточенно сдвинула — призадумалась. А затем решительно сказала, доставая из кармана курточки сложенный в несколько раз и изрядно измятый лист бумаги и, не разворачивая, разрывая его на мелкие клочки: — Ну что ж, тогда будем считать, что вину свою ты полностью искупил. Ведь ты определённо не знал, бросаясь на выручку, что смерть мне не грозит...

— Ну, если поджариться в драконьем пламени — для вас не значит умереть... — хмыкнул на это я, видя явное нежелание одной особы признавать факт спасения её жизни. Видимо оттого, что не хочет считать себя по гроб жизни обязанной...

— Стайни, ещё задолго до наступления истинной смерти, в момент катастрофического падения уровня жизненной энергии, меня бы мгновенно перенесло далеко-далеко от места схватки, — устало вздохнув, принялась объяснять Кейтлин.

— Что?! — разинул я рот. А потом медленно закрыл его... Поняв, наконец, отчего ни власти, ни родня магессы, нимало не были обеспокоены возможного трагического завершения охоты на магического дракона. Странно мне всё это просто было... Я-то ведь на их месте ни за что её на такое опасное дело не отпустил! А они вон как, оказывается, защитили Кейтлин...

— Так вот... — покосившись на меня, отчего-то невесело подытожила ди Мэнс. А затем решительно молвила: — Но это к делу не относится. И не влияет на исключительное благородство совершённого тобой поступка. Что заслуживает соответствующей награды... Ты решил сберечь жизнь мне, а я — сохраню её тебе! — И усмехнулась: — Тем более что и вынесенный приговор вроде как был приведён в исполнение...

И у меня аж от сердца отлегло. Были ж, были некоторые сомнения в том, что одна на редкость стервозная особа так запросто простит мне мои прегрешения перед ней и откажется от моего умерщвления. А поди ж ты...

— А это вы что, леди, приговор мой с собой всюду таскали, что ли? — кивнул я на мелкие кусочки бумаги, усеявшие землю у наших ног.

— Ага, — подтвердила Кейтлин. И, нимало не смущаясь, откровенно поведала о своих планах в отношении этого документа: — Собиралась развеять его над твоей могилой...

— Да уж... — крякнул я. И, чуть подумав, поинтересовался: — То есть на помилование мне не стоило и рассчитывать?..

— Какое помилование, Стайни? — сердито вопросила девушка. — После того что ты натворил — у тебя было два выхода — жениться на мне или умереть. От первого ты отказался. А значит от второго уже отвертеться не мог. Всё ведь просто — или-или, другого — не дано. И ты сам сделал свой выбор...

Я промолчал. Не став напоминать одной стерве, отчего я вдруг совершил такую откровенную глупость — отказавшись жениться на умопомрачительно красивой девушке, да вдобавок — аристократке. Сама небось помнит о своём вызывающем предложении... И о том, что на него не мог согласиться ни один уважающий себя мужчина.

— И что же теперь?.. — осведомился я, старательно отводя глаза от длинных ножек Кейтлин, находящихся в такой притягательно-доступной близости от меня, что их можно легко коснуться рукой...

— Да ничего, — равнодушно пожала плечами девушка. — Я, повергнув дракона, несомненно получу рыцарский пояс. Так что смогу спокойно игнорировать всяческие сплетни, тем более что их немало ходит обо мне, а родители, надеюсь, успокоятся и перестанут меня донимать с требованиями выйти замуж. Вот и всё.

— То есть я теперь — побоку? — хмыкнув, на всякий случай уточнил я.

Ди Мэнс покосилась на меня задумчиво. Помолчала некоторое время. А затем медленно произнесла: — Ну, я, в принципе, готова повторить своё первое предложение о заключении с тобой брачного союза... — Оговорившись при этом: — Но только при условии, что у тебя никогда, повторяю — ни-ког-да! — не возникнет вопроса о моих отношениях с Мэджери или какими-либо иными девушками!

— Не согласен я на такое! — скрипнув зубами, сердито буркнул я.

— Как хочешь, — с напускным равнодушием высказалась Кейтлин. И, отведя взгляд, насмешливо фыркнула, явно над чем-то втайне потешаясь.

Недоуменно покосившись на неё, я пожал плечам. Помолчал, подумал и успокоено вздохнул: — Ну хоть встреча с топором палача мне больше не грозит — и то хлеб...

— Да как сказать, как сказать... — с неожиданным сомнением произнесла ди Мэнс. И, нахмурившись, проворчала: — По уму, так кое-кого следовало бы если не на голову, так на руки укоротить...

— Э-э... — малость смутился я. Не, и не сомневался даже, что Кейтлин припомнит мне наглые хватания её за зад. Но не ожидал, что это произойдёт так быстро...

— Что э-э? — моментально вскинувшись, передразнила меня возмущённо сверкнувшая глазами леди.

— Я ж всё это для пользы дела, а не разврата ради! — торопливо выдал я в своё оправдание.

— О да, это сразу видно было по твоем лицу — что для пользы дела! — злым голоском молвила леди, ни капельки кажется не поверив мне и сочтя истинную правду за сочинённую на ходу для её хитрого обмана басню.

— Ну, отрицать не буду — всё это действо и впрямь доставило мне немалое удовольствие... — смутился я. И, глядя как сузились и потемнели глазки Кейтлин, вздохнул и в сердцах брякнул: — Да право же, леди, не стоит нам собачиться из-за подобных мелочей! Ну рассматривайте всё это как маленький аванс...

— Аванс?! — перебила меня вскипевшая ди Мэнс, не дав даже договорить. А там ведь было ещё два важных слова... Одно — будущему, а другое — супругу.

— Ну да, — кашлянув, подтвердил я.

А Кейтлин, одарив меня убийственным взглядом, ледяным тоном произнесла: — Я тебе не Мягкенбок какая-нибудь, чтоб подобные авансы мужчинам раздавать!

— Это уж точно — не Мягкенбок... — угрюмо пробормотал я, неприятно уязвлённый осведомленностью Кейтлин о моей связи с обманщицей Элис. Всё ей донесли...

— Ладно, — хмуро произнесла, чуть успокоившаяся ди Мэнс, — сойдёмся на том, что, либо ты молчишь о своем вызывающем поступке как рыба, либо прощаешься со своими наглыми лапами.

— У меня и в мыслях не было трепать об этом на каждом углу, — облегчённо вздохнув по поводу такого простого и мирного разрешения возникшей проблемы, заверил я леди.

— Посмотрим-посмотрим... — неопределённо высказалась она, явно намекая что не очень-то доверяет мне в этом вопросе.

Я решил не огрызаться — промолчать. И ди Мэнс успокоилась — не став дальше эту тему развивать. Так и сидели мы дальше тихонечко на валуне, не говоря друг другу ничего. До поры до времени. Пока Кейтлин не спросила, покосившись на меня: — Стайни, а эта уникальная способность к поглощению стихиальной энергии у тебя от рождения?..

— Ну да, — не стал я отпираться и делать вид, что не понимаю о чём она говорит. Не прокатит. И от неизбежных вопросов теперь всё одно уже не уйти...

— Х-м-м... — сморщила лобик ди Мэнс. — Значит Дар у тебя от рождения...

— Да, — повторно подтвердил я. И настороженно спросил: — А что?

На что, смерившая меня оценивающим взглядом Кейтлин задумчиво молвила: — Да вот думаю, что из тебя выйдет исключительный фамилиар...

— Что?! — оторопело уставился я на неё, не поверив поначалу своим ушам. А поганец-бес гнусно заржал. Только мне было совсем не смешно! Ибо заявление Кейтлин аж до самого нутра меня пробрало! И я спешно выпалил: — Делать фамилиаров из людей не позволено никому! Это не спустят даже тебе!

— Но ты-то явно не совсем человек, — резонно возразила Кейтлин, отводя взгляд.

И я буквально увидел цепочку ассоциаций, выстраивающуюся в одной прелестной головке: не совсем человек — совсем не человек — нелюдь. Которую можно преспокойно сделать своим фамилиаром...

Я сглотнул. Как бы у девчонки не закружилась голова... От захватывающей дух перспективы стать самой могущественной магессой мира!

Хорошо что совсем уж я не растерялся — сразу осознал, что нужно немедля отвлечь ди Мэнс от столь глупых идей. С целью чего моментально подскочил с валуна, и, напустил на себя самый беззаботный вид, махнул рукой: — Но это всё ерунда! Вы мне лучше вот что скажите, как человек великолепно разбирающийся в этом вопросе — законы ленных владений не могут ведь противоречить общеимперским?

— Нет, не могут, — подтвердила сбитая с толку ди Мэнс. И недоумённо уставилась на меня: — А это-то здесь причём?..

— То есть и правило повторной неподсудности на их территории действует точно так же? И за одно и тоже преступление злодея дважды наказать нельзя?— не ответив на прозвучавший вопрос, торопливо продолжил я, начиная смещаться в сторону скал.

— Да, именно так, — кивнула Кейтлин, несколько ошеломлённая моей экспрессией и напором.

— Но ведь тогда, получается, я могу теперь совершенно законно и невозбранно лишить вас невинности против вашей воли?! — просиял я.

Кейтлин же замерла как громом поражённая. А затем глаза её стремительно заполнила тьма...

— Убью, убью мерзавца!.. — отмерев, наконец, задохнулась от гнева она. И устремилась за мной, уже заскочившим за ближайшую скалу.

"Большое спасибо тебе за восстанавливающий эликсир..." — мысленно поблагодарил я демоницу, шустро вскарабкиваясь по наклонной поверхности каменюки на её вершину. Забрался туда и затаился, прежде чем разъярённая Кейтлин забежала за скалу.

Перехитрил ди Мэнс... Мчась за мной, она и не подумала голову поднять. И проскочила мимо моего пристанища. Так что мне оставалось лишь сидеть наверху, да с ухмылкой за ней наблюдать.

Кругов пять нарезала леди вокруг скалы, гонясь за неуловимым мной, прежде чем до неё дошло, что что-то здесь не так. Остановилась она, и огляделась, тяжело дыша. Сощурилась гневно и медленно дальше пошла, озираясь по сторонам.

Этот момент я и счёл подходящим, чтоб перед ей неожиданно предстать. Я ж умею быть очень, очень быстрым когда прижмёт... Вот и соскользнул-слетел по наклонной каменой плите вниз, за спину Кейтлин, прямо-таки коршуном. И успел перехватить руки моментально развернувшейся магессы, прежде чем она угостила меня чем-нибудь убойным.

Оказалось, что это совсем нетрудно — Одарённым в прямой схватке противостоять. Банального прикосновения хватило, для того чтоб наши ауры частично слились. И моя в тот же миг переняла расцветку энергетической оболочки ди Мэнс... Но забавней другое — создаваемое Кейтлин заклинание рассыпалось, едва она решила напитать его стихией Огня. Как там бес говорил... Энергия течёт по пути наименьшего сопротивления? Вон она и ушла не в закл — а в меня! Ну а я её в накопитель по быстрому скинул, благо поток стихиальной энергии был не так силён и огромен.

Предприняв ещё пару попыток создания магических структур, Кейтлин прекратила это бесполезное дело. И задёргалась. Пытаясь вырвать свои изящные ручки из моих лап. Но это ей, закономерно, не удалось. Я крепко девушку держал.

— Немедленно отпусти меня! — гневно прошипела она, дёрнувшись в последний раз.

— Ага, — покивал я. — Как только так сразу! — И успокоил решившую пнуть меня в голень девушку. — Да отпущу, отпущу! Не рыпайся. Отпущу, как только поговорим спокойно. Без попыток меня прибить.

— Нам не о чем с тобой говорить, грязное животное! — злобно прорычала она. — Кроме как о способе твоего медленного и мучительного умерщвления!

— Есть, есть о чём, — уверил я её. — Например, о вашей безумной идее сделать из меня фамилиара...

— Это не идея, а констатация факта! — раздражённо заявила Кейтлин.

— Пусть так, — не стал я акцентировать на этом внимание. — Просто хочу вам внятно втолковать одну вещь касательно этого...

— И какую же? — полюбопытствовала чуть успокоившаяся, судя по тому что прекратила вырываться, ди Мэнс.

— Хочу, чтоб вы зарубили на своём прелестном носике, леди... — свистящим шёпотом произнёс я приближая своё лицо к личику девушки. — Если вы хотя бы только попытаетесь... Хотя бы только попытаетесь... сделать меня своим фамилиаром... клянусь, я отплачу вам той же монетой... — И максимально гнусно осклабился: — Но так как мне ваши магические силы особо и не к чему, то использовать я буду возникшую связь только и исключительно в целях удовлетворения собственной похоти... Ведь фамилиарские узы не позволят вам абсолютно ни в чём мне отказать... — И грубо тряхнул расширившую глаза ди Мэнс. — Уяснила?!

— Вполне! — сдавленно прошипела она.

— Надеюсь на это... — с неприкрытой угрозой произнёс я. И добавил, дабы эту запредельно самоуверенную особу всерьёз проняло: — А то, одна слишком умная магесса уже попыталась пропустить мои слова мимо ушей... Так её теперь, дуру, как ребёнка неразумного с ложечки кормят! Но вы так легко не отделаетесь... — Сказал и медленно отпустил Кейтлин.

— Я поняла! — ледяным тоном выдала ди Мэнс, растирая свои запястья.

— Вот и хорошо, — хмуро проговорил я, настороженно глядя на неё. И дабы успокоить окончательно зло сверкающую глазами девушку, проворчал: — Да, и не беспокойтесь так — не собираюсь я пользоваться приключившимся судебным казусом. Не такая я скотина... — После чего поклялся: — Даю честное слово — не стану лишать вас невинности! — И чуть язык себе не прикусил, осознав что брякнул! Хорошо успел, опомнившись, вовремя поправиться: — Против вашей воли, разумеется. — И, не удержавшись, ухмыльнулся.

— Ах ты!.. — рассерженной кошкой прошипела рванувшаяся ко мне Кейтлин. Да так быстро скакнула, что ретироваться я не успел. Единственное на что меня хватило — это отшатнуться от обозленной девицы, глаза которой затопил полночный мрак...

— Ох ё! — ошеломлённо выдохнул я, когда, возникшие на пальцах атакующей руки демоницы, серо-стальные трёхдюймовые когти как бумагу вспороли мой превосходный пластинчатый доспех... И если б я не отшатнулся... У меня бы сердце вынули из груди!

— Не зли меня, Стайни, не зли!.. — вибрирующим от едва сдерживаемой ярости голоском выдала ди Мэнс, замершая в полушаге от меня и вся такая напряжённая, что кажется — лишний шорох или движение — и кинется, не задумываясь.

— Договорились! — поспешно заверил я её, приподнимая руки в примиряющем жесте. И сглотнул. Смерть ведь, можно сказать, зацепила только что своим невесомым крылом...

— Правильно... Вот и правильно... — проворчала пытающаяся взять себя в руки Кейтлин, с подозрением глядя на меня. А затем гневно произнесла: — Я, в свою очередь, тоже даю тебе честное слово, Стайни — что не стану делать из тебя фамилиара! — И на диво точно скопировав мою ухмылочку, припечатала. — Против твоей воли!

— Вот и поговорили... — хмыкнул я, переводя дух.

"Ну, готовься теперь! — шепнул мне на ухо осклабившийся бес. И злорадно заржал: — К добровольному участию в Ритуале Единения!"

"Надеюсь до этого не дойдёт, — хмуро выдал я в ответ. — Постараюсь к тому времени как Кейтлин измыслит, чем меня прижать, найти способ угомонить её".

"Ха-ха! — гнусно захихикал этот поганец. — Да ей и выдумывать ничего не нужно — сдаст тебя по возвращению Охранке или святошам — вот и всё! Сам прибежишь к ней с просьбой сделать тебя фамилиаром, когда пятки начнёт припекать!"

"Сильно сомневаюсь, что Кейтлин к кому-то побежит, — покачал я головой. — Не в её это натуре... Наверняка, как обычно, решит сама всё сделать, не вмешивая никого..."

"Ню-ню", — многозначительно изрёк бес и откровенно заухмылялся, показывая, насколько он верит в то, что ди Мэнс не сдаст меня с потрохами по возвращению из похода.

— Может хватит уже рожи корчить, да башкой мотать? — прозвучал сердитый и немного усталый голосок Кейтлин.

— А? — недоумённо уставился я на неё.

— Бэ! — съязвила она. И бросила, разворачиваясь: — В лагерь идём. Эликсир бодрости недолго действовать будет.

— Да, идём конечно! — спохватился я, осознав, что, кажется, слишком увлёкся беседой с бесом.

"А добыча?!" — возмущённо вопросила рогатая нечисть, когда мы прошли мимо уцелевшей части дракона.

"Потом разберёмся, — пользуясь тем, что ди Мэнс идёт впереди и не видит меня, отмахнулся я от рогатого. И добавил: — Тем более что претендовать мне особо и не на что. Драконов ведь Кейтлин завалила".

"Как это не на что, как это не на что?! — разволновался бес. — А законные трофеи?!"

"Коготь и хвост? — кривовато усмехнулся я. И с сомнением почесал в затылке: — Ну разве что..."

Впрочем проблема делёжки добычи недолго занимала меня. Ну не получается концентрироваться на делах, когда впереди вышагивает эдакая цаца...

"Какие же ножки у ди Мэнс... Ну просто загляденье... — умилился я, откровенно пялясь на девушку. — За такие можно простить ей многое... Если не почти всё..." — И украдкой облизнулся, пока Кейтлин не видит.

Миновав пару выжженных до земли чёрным пятен, мы добрались до склона. И начали подниматься наверх. Хоть и непросто это оказалось сделать в нашем состоянии... Подъём-то довольно крутой, да протяжённости немалой — ярдов под двести. Так что пока до вершины горного отрога добрались — подустали. Я уж дышать начал как загнанная собака, а Кейтлин... Кейтлин оступилась. И едва не покатилась кубарем вниз. Да я спас. Подхватил за руку и удержал, не дал упасть.

— Спасибо, — обретя равновесие и высвободив свою руку из моей, буркнула леди, не глядя на меня.

— Спасибой не отделаетесь! — не иначе как сдуру ляпнул я. И великодушно разрешил, оборотившейся девушке: — Можете меня в благодарность поцеловать!

— Что?! — вспыхнула она. И, негодующе сверкнув тёмно-изумрудными глазами, гневно выдохнула: — Ну знаешь ли!.. — Но мне не суждено было узнать, что она хотела этим сказать, ибо Кейтлин резко замолчала. Лицо её исказилось и глаза вновь стали темнее тёмной ночи. И демоница совершенно по змеиному прошипела: — Ах значит ты теперь ещё и поцелуев моих возжелал?..

— Ну да, — признал я очевидное, хотя после случившегося миг назад с Кейтлин преображения, эта идея мне уже не казалось столь уж заманчивой. Такое выражение лица у неё стало... Словно девушка желает наброситься и покусать.

— Вот значит как?.. — прорычала ди Мэнс. И растянула губы, превращая возникший на её лице кровожадный оскал в какое-то подобие насмешливого: — А не передумаешь? Зная о том, что за один-единственный поцелуй придётся заплатить жизнью?..

— Да хоть и так — я всё равно обеими руками — за, — храбро ответил я. Ну а что ещё остаётся делать? Отступиться же невозможно — сам предложил. Пойду на попятный — сочтут за трусость... Но крутящийся на языке вопрос всё же задал: — А вы всех, кто решается вас поцеловать, убиваете, леди?

— О нет... — отрицательно покачала головой Кейтлин. И выдохнула: — Их убиваю не я... Их губит собственная наглость...

Расценив это заявление как явную подначку, я решил не отступать. Подумав при этом о том, что, похоже, моя догадка насчёт сходства характеров Кейтлин и Ночной Тени была верна... Из-за присущей им излишней самоуверенности, вспыльчивости и упрямства, их обеих так легко развести на слабо... Что только успевай пользоваться выпадающими возможностями.

Само собой не удержался я. Сразу же подступился к девушке, осторожно опустив ей руки на талию и заверив леди: — Так я же ну нисколечко не нагл...

— Это твоя жизнь, твой выбор и твоё решение, — равнодушно-холодным тоном молвила она и её заполненные мраком глаза опасно блеснули. Но вот отстраниться от меня или надавать по наглым лапам Кейтлин и не подумала...

— Ты права — это мой выбор... — согласился я. И бережно притянув к себе эту провокаторшу, прильнул к её восхитительным устам. Поцеловал... С упоением... И прямо-таки воспарил от неземного удовольствия на небеса... Ошеломлённо подумав ещё: "Кажется, совсем не тех я девушек прежде целовал..."

Ибо умопомрачительно сладки оказались нежные девичьи губки... Я аж задрожал от наслаждения, а в глазах моих помутилось... Будто вдруг настала ночь... И ноги мои подкосились...

— Это — твой выбор... На меня не пеняй... — прошептала Кейтлин, делая шаг назад, от безвольно упавшего наземь меня, силящегося хоть слово выдавить из себя. Развернулась, и не оборачиваясь, побрела прочь. А у меня окончательно свет померк перед глазами и тело моё охватило странное оцепенение...

"Бес! — ощущая как мертвеют мои конечности, и придя от этого в неописуемое отчаяние, обратился я к рогатому. — Что со мной происходит?!"

"Ну а что ты хотел, чтоб с тобой происходило, осёл, когда лез демоницу целовать?" — удивлённо вопросил этот паршивец, явно не испытывая ко мне никакого сострадания.

"Да к ним что нельзя и прикоснуться что ли?!" — нашёл в себе силы ещё возмутиться я.

"Можно, — осклабился бес. И ржанул: — Но, зачастую только один раз! — После чего ухмыльнулся: — Вот помню, водил я как-то дружбу с одним помешанным графом-стихоплётом... С рифмой у него, правда, напряжённо было, но кое-что он сумел сочинить, призвав себе в качестве музы суккубу... — И мечтательно закатив глазки, продекламировал:

Прелестные уста их источают сладкий яд,

что, наслаждение даруя — в тоже время убивает.

А жить так хочется...

Да только невозможно, воспарив на небеса,

о смерти не забыть и поцелуй прервать!

Но, даже пожелав — не вырваться из их объятий страстных,

что обратились гибельною хваткой...

Не хватит сил...

И не попортить нежной кожи шёлк, скользит по ней клинок кинжала..."

"То есть губы суккуб источают смертельный яд?" — вычленил я самое главное из повествования нечисти.

"Ну не совсем яд... — почесав рог, ответил бес. — Это эдакий дурман сладострастия... Позволяющий суккубам одним лишь мимолётным касанием губ затуманивать разум своим жертвам. — И скорчил рожицу: — Проблема только в том, что мало кто может удовольствоваться столь малым! А в слишком больших количествах и лекарство — яд".

"Да мы же с Кейтлин целовались всего ничего! — вознегодовал я на такую несправедливость. — А отдельные счастливчики, по слухам, по нескольку дней кряду с суккубами развлекались! Причём не довольствуясь одними лишь поцелуями!"

"Наверное они были пьяны, — пожал плечами рогатый. — Вино неплохо связывает дурман суккуб, оттягивая момент пресыщения им".

"А вина у меня с собой и нет... — упав духом, уныло подумал я. — Да даже если и было бы — что толку, если уже не только руки-ноги отнялись, но и губы не шевелятся?.."

"Могу малость посодействовать..." — вкрадчиво молвил рогатый и предвкушающее потёр лапки.

"В излечении от смертельного яда? — с сарказмом осведомился я. И фыркнул: — Спасибо — ты меня уже от смертельной заразы лечил! — Да так и замер, осознав, что ляпнул. А сердце сразу быстро-быстро заколотилось. — Бес! — гневно обратился я к поганцу. — Так может я и не умру в самом деле? Чуть поваляюсь так, да отойду? Если уж меня зараза ваша демоническая не взяла, то что мне какой-то дурман?"

"Ну... — заюлил бес. — Это уж как сложится... — И съехидничал: — Может помрёшь, а может и нет. Хочешь попробовать?"

"Вот гад! — обозленно подумал я. — Хорошенький выбор предложил! Прямо таки подталкивающий к необходимости принятия практически безвозмездной бесовской помощи!"

Но сразу я решил не сдаваться. Как станет совсем худо — тогда к нечисти и обращусь. А прежде надобно проверить одну идейку... Не поможет ли мне нечеловеческая ярость, в результате которой начинается частичная трансформа тела... Может Я-чудовище, лучше демоническому яду противостоит?..

Я попытался. Попытался озлиться на охватившую моё тело немощь. И это у меня легко получилось! Вообще чем дальше — тем проще с этим делом. Даже напрягаться не нужно, чтоб перейти в измененное состояние духа и тела. Всколыхнувшаяся ярость мгновенно затуманивает взор багровой пеленой, а мышцы наполняются чудовищной мощью и словно обращаются камнем...

Стряхнув с себя невесомую паутину безволия я поднялся, потянулся, широко разведя руки. И устремился к вершине горного склона. Туда, где поблескивало зеркало небольшого водоёма, кой образовался не так давно из растопленного драконьим дыханием снега и льда. А то пить так хочется, что убил бы за глоток воды...

С жадностью утолив терзающую меня жажду, я погладил заурчавший живот. Напился — и жрать так захотелось — что просто никакого спасу нет! Жаль только заловить и слопать некого... Словно попряталась вся живность... Не ветки же мне теперь глодать?!

Тут мой шарящий по окрестностям взгляд наткнулся на целую гору мяса внизу, у скал. И радостно оскалившись, я звучно хлопнул в ладони и буквально слетел с вершины отрога к еде...

"Молодая драконятина вкусная... Очень вкусная..." — чавкая и жадно урча от удовольствия подумал я, поглощая очередной кусок мяса, с лёгкостью вырванного мощными когтистыми чешуйчатыми лапами из туши крылатого ящера.

Сожрав наверно с десяток фунтов свежины, я малость утолил свой голод. Чуть успокоился и уже сдержанней продолжил своё пиршество. Вырвал кус мяса понежней, и поедая его на ходу, занялся приготовлением изысканного лакомства — слегка обжаренной драконьей печени. Благо раскалённых камней в округе в достатке — сам на одном чуть не спёкся, едва на него присев.

Поджаренная драконья печень — это нечто! Я аж моментом проголодался вновь, едва мои ноздри уловили ароматный запах, начавший исходящий от тонких ломтиков её, разложенных повсюду на камнях! И не смог удержаться — не дождавшись полной готовности деликатеса начал лопать его!

Бес его знает, сколько я всего съел, но мне заметно полегчало. И нечеловеческая сущность, обуявшая меня, умиротворённо отступила. Ушёл багровый туман из глаз, исчезла чудовищная мощь. И чешуя с рук исчезла. Осталась лишь лёгкая усталость и сытость... И глаза отчего-то сразу начали слипаться...

— Стайни?! — вырвало меня из сладкой дрёмы чьё-то громкое восклицание.

И, встрепенувшись, я распахнул глаза. Отпрянул от драконьего бока, к которому прислонился, засыпая, и завертел головой, ища источник звука.

— О, вы уже добрались? — жизнерадостно поприветствовал я сгрудившихся подле меня людей.

— Но как?.. — ошеломленно вопросила стоящая впереди всех ди Мэнс. Которая явно и привела всех к месту боя с целью скорейшей разделки драконьих туш и извлечению из них ценнейших алхимических ингредиентов.

— Да обыкновенно, — делано-безразлично пожав плечами, ответил я, сразу догадавшись что так взволновало стервозную демоницу. И, дурачась, с чувственным придыханием вымолвил: — Не мог же я помереть после такого... После чего подмигнул девушке и, провоцирующе облизнувшись, подначил её: — Может, повторим?..

— Нет! — аж перекосило стремительно отшатнувшуюся от меня Кейтлин.

— Ну и зря, — с искренним расстройством вздохнул я. И подняв с ближайшего камня пару одуряюще вкусно пахнущих ломтиков драконьей печени. Один кусочек сразу сунул себе в рот, а другой предложил леди: — Отведайте тогда вот. Страсть какая вкуснотища!

— Ты, ты... Ты что наделал?! — запинаясь, выговорила начавшая потрясённо осматриваться по сторонам Кейтлин, поначалу безропотно приняв из моих рук угощение и даже откусив от него крохотный кусочек. — Ты же сверхценную драконью печень, на основе выжимки из которой создаются абсолютно уникальные эликсиры восстановления, способные поднять на ноги даже мёртвого, на еду перевёл! И большую часть уже даже сожрал!

Незамедлительно оглядевшись, я смущённо всхрюкнул, обнаружив разложенные повсюду на камнях и уже хорошо поджарившиеся полоски печени ящера. Не на шутку меня разобрало, похоже, с голодухи... Судя по едва ли не сотне фунтов заготовленной впрок еды... Хотя на счёт того, что я слопал большую часть драконьей печени, Кейтлин, конечно погорячилась. Ещё много осталось... Но выжимки из неё теперь и впрямь не выйдет...

— Ну, как потопали — так и полопали, — отделался я немудрёной житейской поговоркой, обезоруживающе улыбнувшись и разведя руками. Пытаясь таким образом немного устыдить испепеляющую меня возмущённым взглядом девушку, пожалевшую ма-ахонького кусочка драконьей тушки для человека помогшего ей одержать верх над злобным огнедышащим ящером.

— Да ел бы сколько хотел — я не против, — сбавила тон Кейтлин. И в сердцах высказалась, явно всё ещё досадуя по поводу потери такого количества ценнейшего алхимического ингредиента. — Но зачем остальное-то перевёл?!

Это похоже до того возмутило ди Мэнс, что она даже позабыла о том, что я каким-то странным образом выжил после её смертельно-сладкого поцелуя. Хотя, на мой взгляд, сие куда важней какой-то там драконьей печени... Ну хоть с тем, что я заслуживаю некоторую долю в добыче спорить не стала, и то хлеб.

— Так что нам теперь со всем этим делать? — спросил у Кейтлин Джегар, аккуратно оттерев меня от своей обозлённой хозяйки и указывая на кучу драконьей плоти.

— Немедленно начинайте разделывать, — опомнившись, начала отдавать распоряжения леди. — Чешую, кости и роговые наросты аккуратно отделяйте и складывайте пока где-нибудь неподалёку. А мясо и внутренние органы сносите к прессам и перегонным кубам... Вон туда. — И, обернувшись, хотела махнуть рукой, указывая — куда. Но никакого готового к работе оборудования позади себя не обнаружила, так как нужные приспособления всё ещё оставались уложены во вьюки и приторочены к перевозочной сбруе на мулах. Что стояли, меланхолично жуя свою жвачку, и не думали самостоятельно заниматься разгрузкой и расстановкой потребных прессов и перегонных кубов. Отчего ди Мэнс немедля нахмурилась и вопросила не обращаясь конкретно к кому-либо: — А почему ещё ничего не готово?

И работа мигом закипела. Аки пчёлки все залетали — разделкой останков драконьей туши занялись. Один я остался не у дел. Да не очень-то в общем-то и хотелось с этим возиться, несмотря на то что жизненная энергия прямо таки бурлила во мне и требовала выхода.

— Эй, эй! А ну-ка положите на место хвост! И коготь! И коготь тоже! — воскликнул я, осмотревшись в поисках того чем бы заняться и обнаружив, что пара проходимцев собирается упереть мои законные трофеи.

— Да зачем они тебе нужны? — на миг отвлекшись от руководства своими людьми, что никак не могли запустить переносной алхимический комплекс, фыркнула ди Мэнс. — Хвост не голова — на стену для хвастовства не прибьёшь. Засмеют.

— Не, не отдам, — заартачился я. И гордо пояснил вопросительно приподнявшей бровь девушке: — Может я вообще коллекцию драконьих хвостов собирать буду!

Кейтлин ещё раз фыркнула. И, выразив таким образом своё отношение к этой затее, утратила ко мне и моим трофеям интерес. Только я на этом не успокоился и, убрав подальше от загребущих лап работяг коготь и хвост, вновь привлёк внимание леди. Обратившись к ней с насущным вопросом, пока подзуживающий к поиску несметных сокровищ бес, мне все ухи не обгрыз:

— А вы уже послали людей обследовать драконье логово?

— Зачем? — удивлённо взглянула на меня она.

— Ну так на предмет ценностей его проверить, — деловито пояснил я.

— Каких ценностей, Стайни? — распахнув свои огромные глаза и едва не покрутив пальцем у виска вопросила благородная девушка. И безапелляционно заявила, отворачиваясь: — Драконы не сороки и блестящие побрякушки в свои логова не тащат. Так что искать там совершенно нечего.

Покосившись на торчащую из-за плеча рукоять великолепного меча, я почесал в затылке. И, пожав плечами, сказал: — Ну а вдруг?..

— Ну, а если вдруг отыщешь несметные драконьи сокровища, можешь все их забрать себе. Я не претендую, — отмахнулась от меня увлечённая налаживанием процесса перегонки и похоже не особо-то желающая общаться со мной Кейтлин. Но, быстро опомнившись, встрепенулась, и предупредила: — Только и ты тогда на драконью печень больше не посягаешь!

— Договорились! — переглянувшись с бесом, моментально выпалил я. Да тотчас добавил, чтоб не возникало никаких двусмысленностей в разделе трофеев: — Обе драконьи тушки, за исключением когтя и хвоста, целиком ваши, а остальное — моё! — После чего спешно сорвался с места, пока Кейтлин не передумала.

— И не надейся отыскать там кладку или маленьких драконят, наивный стражник! — язвительно крикнула мне вдогонку ди Мэнс, явно решив оставить последнее слово за собой. — Они у обычных драконов бывают лишь раз в пять-шесть сезонов, а у магических — ещё реже! И у этих двух потомства ещё точно не было!

"Да я не очень-то на это и рассчитывал, — пожав плечами, на ходу подумал я. — Мне сгодится и ещё какое-нибудь артефактное оружие или броня..." — И, переживая как бы меня кто-нибудь не опередил, прибавил ходу.

Но торопился я зря. Как выяснилось, дураков не нашлось — шастать по драконьим логовам. Даже несмотря на то, что здешних чудовищ мы уже извели. Да что говорить — если проводники-охотники наши, те что заправские бегуны, ни в какую не соглашались даже провести меня краткой тропкой к обиталищу огнедышащих чудовищ, не то что зайти туда вместе со мной. Хорошо хоть верное направление указали, да означили приметы нужного места...

Часть четвёртая

Алый, со своей подружкой, али другом, совсем ничего не боялись. Судя по тому, что поселились не на немыслимо труднодоступной круче, а на каком-то взгорке, который даже горой-то нельзя назвать. Ну по сравнению с окружающими скалами конечно. Да что там — коль совсем рядом с пристанищем драконов, всего-то в полумиле, даже людская дорога проходит. Старая и давно заброшенная, но всё же.

Так что добрался я без особых хлопот до огромной пещеры, тёмный зев которой был легко различим на светло-сером фоне круто вздымающегося вверх скального склона, и некоторое время пристально разглядывал сию дыру из окружающего обширную поляну перед ней густого ельника. Но не высмотрел ничего настораживающего, кроме здоровущих белых костей, проглядывающих кое-где из старой листвы и редкой молоденькой травы. Тишь, да гладь, как говорится. И понукаемый изнывающим от нетерпения бесом, я смело направился в логово чудовищ. Зрение только изменил, чтоб в темноте не потеряться и двинул...

Миновав исполинских размеров пролом в скале, я очутился в огромной пещере. Настолько большой, что моментально нахлынуло подавляющее чувство собственной ничтожности... Ведь в этой скрытой под горным отрогом полости можно запросто разместить целый городской квартал, да с высоченной башней-ратушей! Места столько что хватит не только паре здоровущих драконов, а целому их немалому семейству!

У меня целая четверть часа ушла, на то чтоб столь обширную пещеру обойти, да всю её внимательно осмотреть. Жаль только ничего путёвого не нашлось... Так, валяется в трещинах и меж камней у стен всякая ерунда, типа: ссохшихся, заскорузлых обрывков кожи с позеленевшими медными нашлёпками-заклёпками, изрядно побитых ржой кусков кольчуг и останков наборных броней, а так же великого множества наконечников стрел. Из более-менее стоящих находок можно упомянуть разве что пару серебряных цепочек с медальонами, да простенький золотой перстенёк с тигровым опалом... Ну и ещё я с разбитого, верно драконьими лапами, магического посоха немного драгоценного металла наколупал. Унции две. И небольшой изумруд подобрал...

Однако погружаться в уныние из-за невеликой по всем меркам добычи я не спешил. Ведь это только то, что удалось отыскать в главной — самой большой пещере. А их тут, оказывается, несколько... Меркнущих на фоне первой, но тем не менее немалых. Драконам в них, пожалуй, затруднительно пролезть, а человеку, даже верхом на лошади, — пробраться запросто.

Но увы, с трофеями было не густо и в паре ближайших осмотренных мной отнорков. Зря только ноги бил, бродя по ним. А вот заглянув в следующий, я остановился и удивлённо присвистнул, разглядев живописную картину приключившегося здесь побоища. Когда-то давно, а судя по слою пыли — так не один десяток лет назад, здесь целый воинский отряд полёг в неравном бою с огнедышащими драконами. Больше трёх десятков добротно экипированных и хорошо вооружённых человек... Да при трёх магах...

А остались от неизвестных воителей лишь частично обугленные скелеты, обряженные в почерневшие, оплавившиеся брони, да сжимающие в костлявых руках обгоревшие арбалеты, стреломёты, мечи и жезлы... Кажется, эти угодившие в переплёт люди, даже особого сопротивления дракону оказать не успели — после первого его огненного выдоха и полегли. Что, в общем-то и неудивительно. Цельнометаллический доспех вещь хорошая, но в огне он превращается в большую сковородку... Да, судя по тускло-жёлтой искре, ещё теплящейся в полудрагоценном камне амулета, что свисает на тонкой серебряной цепочке с истончившейся шеи одного усопшего, у этих бедолаг была защита от враждебной магии, коей является и драконье пламя. Но она, эта защита, явно не предусматривала встречу с таким серьёзным противником... Спасти от гнева которого не способен и мой не абы какой амулет, с отражающим заклинанием аж третьей ступени. Ну а отрядные маги, похоже, просто плошали, не успев вовремя совместными усилиями выставить надёжную преграду на пути огня... И сгорели заодно со всеми.

"Ну, судя по всему, вряд ли это были профессиональные драконоборцы, — осмотревшись, решил я. — Скорей просто не повезло каким-то бедолагам оказаться в пещере в тот момент, когда её решил просмотреть под своё жилище Алый".

Подумав так, я по-хозяйски огляделся, прикидывая размеры доставшегося мне куша, но сразу собирать ценные магические побрякушки, стаскивать в одну кучу доспехи и оружие павших не стал. Надо бы сначала посмотреть что там дальше, в следующей, дальней пещере, из которой и выскочил полегший здесь отряд...

Миновав сильно вытянутую в длину подземную каверну, словно выдутую невообразимым образом в прочном скальном массиве, я очутился в следующем воздушном пузыре — вполне себе обычной округлой формы. Разве что очень большом... В котором запросто разместилось бы крестьянское подворье со всеми полагающимися постройками. Но самое интересное — эта отдалённая пещера когда-то, похоже, использовалась в качестве места стоянки торговых караванов... Ну во всяком случае разбитый бивуак присутствовал. А вдоль стен расположился чуть не десяток повозок и телег. Гружёных доверху...

Переглянувшись с предвкушающе потёршим лапки бесом, я немедля направился к ближайшему возу, на особо прочных, сбитых из дощатых щитов колёсах. Грубый дерюжный полог откинул и остолбенел, обнаружив под ним уйму разбросанных беспорядке рулонов дорогого сукна, ковров, коробов, сундучков и ларцов, а так же ссыпанной как ни попадя драгоценной столовой утвари, разнообразных ламп, подсвечников и прочего хозяйственного барахла, которое кто-то словно собрал из очень богатого дома.

Следующая повозка — и та же картина — под запылённым пологом сокрыта целая гора беспорядочно наложенного добра...

"Какие-то странные торговцы..." — остановившись, поделился я своим недоумением с бесом.

"Да какие торговцы? — фыркнул тот. — Небось какие-нибудь разбойники и мародёры, тащившие всё подряд!"

Я огляделся, рассматривая разномастные повозки и фургоны, припомнил о содержимом первых двух из них, задумчиво потёр подбородок и медленно кивнул: "А ведь похоже на то..."

"Ну, а раз так, то значит ничто не мешает заграбастать всё это добро себе!" — с торжеством заключила нечисть.

Спорить с этим я не стал. Правильно ведь бес всё обсказывает...

И не испытывая никаких мук совести, я с удовольствием занялся потрошением своих трофеев и их подсчётом. Тут же столько всего... Аж разбегаются глаза!

Не мудрствуя лукаво, я начал наводить порядок начиная с первого же воза. Рулоны разнообразного сукна, ковры, богатые одежды, сразу полетели вон. Увы, время безжалостно к материи и все эти изделия пришли практически в полную негодность... Да и как тащить всё это в Римхол? Хорошо если удастся выклянчить у ди Мэнс одного мула, распределив взятые с двух драконов трофеи на остальных вьючных животных. Так что нужно постараться разместить всё разбойничье богатство на одной повозке. Я ж оттого и выбрал первый воз, а не, к примеру, один из четырёх превосходных фургонов, стоящих поодаль, — ведь он самый большой.

Дело спорилось. Менее чем за полчаса я управился с перекладыванием ценных вещичек с добротных телег на повозку стоящую первой в ряду, загрузив её почти доверху. И это при том, что последняя, пятая, телега отказалась одарить меня горой разнообразных трофеев — в ней, под пыльным пологом, скрывалась походная кузница, лежал запас стрел и болтов, и находись мешки с личными вещами, овсом и давно испортившимся провиантом. Так вот. Я, правда, даже не огорчился по этому поводу, наоборот — вздохнул с облегчением. Ибо и без того добычи немало — полон воз. Конечно, самое ценное — сундучки, ларцы и шкатулки с наличной монетой и драгоценностями, уместилось в одном лишь его углу, а основную часть объёма заполнила всевозможная дорогая утварь, которая в итоге принесёт при продаже от силы три-четыре сотни золотых... Но не бросать же, к примеру, вот этот превосходный серебряный поднос только потому что он большой?! Да и, что весьма немаловажно, куда как эффектней всё выглядеть будет... Когда я подгоню к остолбеневшей ди Мэнс цельный воз сокровищ, сияющих серебром и златом...

Представляя себе личико одной наивной особы считающей, что драконьих сокровищ не существует, при виде моей добычи, я едва не похохатывал и всё шустрей добро сортировал. И сам не заметил, как разобрался со всем. Остались лишь четыре фургона. Так называемых — горных, сохранивших высоту обычных, но сильно зауженных и поставленных на большие колёса. Чтоб легче было подталкивать или придерживать.

Откинув парусиновый тент с зада одного из фургонов, я озадаченно уставился вглубь него. Ведь никакого навала ценностей в нем не наблюдалось. Одни лишь аккуратно сложенные в два ряда на дне деревянные ящики... Обитые для прочности железными полосами, да закрытые на небольшие навесные замки. Которых аж по два на каждом ящике...

Почесав в затылке и пожав плечами, я вернулся к возу с добром. И поднял с пола отброшенный за ненадобностью массивный бронзовый подсвечник, что был лишь крашен серебром. А уже с ним в руках и забрался в фургон. Примерился, да начал замки на верхнем ящике сбивать...

Не очень-то долго запоры и сопротивлялись. И десятка раз по ним не стукнул, как они слетели с петель. Отложив в сторону покрывшийся небольшими вмятинами подсвечник, я присел у ящика. За край крышки взялся, да с пронзительным скрипом проржавевших петель распахнул её. И тут же испустил разочарованный вздох. Ящик был дополна набит рубленой соломой! Вместо какого-либо ценного добра...

Едва не сплюнув с досады, я всё же поворошил солому левой рукой. И к своему удивлению нащупал что-то там под ней! Продолговатое, холодное и тяжёлое...

Вытащив из ящика совсем небольшой металлический брусок, я тупо уставился на него. На чётко различимое клеймо в виде расколотого камня и кайла и витиеватой надписи под ними: "Серебряный рудник Гахлбэрри". А ещё чуть ниже — в самом уголке, значилось: "Четыре фунта"...

Посидев так несколько минут, с драгоценным слитком в руках, я опомнился и лихорадочно разворошил солому. И обнаружил под ней неполную дюжину совершенно одинаковых отливок-брусков. Без одного. Того что я достал первым и в сторонку отложил... На мгновение я замер, подсчитывая число лежащих в фургоне ящиков, коих оказалось ровно шестнадцать и облизнул враз пересохшие губы. И прошептал: — Четыре на двенадцать... Да на шестнадцать... И ещё на четыре...

"Три тысячи семьдесят два фунта!" — мигом счёл бес.

— Больше трёх тысяч фунтов лунного серебра!.. — поражённо выдохнул я. И рванув ворот неожиданно сдавившего шею доспеха, полузадушенно прохрипел: — Которое, самое мало, один к трём к чистому золоту идёт!..

"Тыщ на двести выйдет, не меньше... — мечтательно протянул закативший глазки бес. И тут же, обеспокоенно заелозив на моём плече, выдал: — Как бы стервочку-Кейтлин удар не хватил!.."

"Эт точно!" — сама собой возникла на моём лице глупая ухмылка, едва я представил себе насколько будет ошеломлена моей находкой ди Мэнс. Да, два поверженных магических дракона — это безумное количество сверхценных трофеев. Когти там, клыки, шипы, чешуя и прочее... По самым скромным прикидкам продажа всего этого добра принесёт победительнице огнедышащих чудовищ головокружительно-огромную сумму тысяч в семьдесят-восемьдесят золотом. А может и все сто, учитывая насколько редко такой товар поступает в продажу. Но все эти будущие барыши Кейтлин несомненно меркнут на фоне моего, уже имеющегося в наличии, богатства... О, она однозначно будет потрясена и до глубины души уязвлена...

Не сдержавшись, я заржал в голос, представ себе какие непередаваемые чувства предстоит пережить ди Мэнс! Когда она, стоя с вытянувшимся лицом перед горой драгоценностей, перемежаемых со слитками лунного серебра и глупо хлопая глазами, внезапно ощутит себя какой-то нищенкой со всеми своими великолепными трофеями!..

Смеялся я, схватившись за живот, минут десять — до самых колик. Потом только немного успокоился и, переведя дух и утерев слёзы, занялся делом. А проще говоря — поспешил остальные фургоны осмотреть. Надо ж было убедиться что в них всё те же окованные и запертые на висячие замки ящики с драгоценным лунным серебром...

Но с этим несложным дельцем я быстро справился. И пяти минут не прошло, как я удостоверился, что мои предположения об одинаковом содержимом фургонов абсолютно верны. Во всех четырех по шестнадцать ящиков... И все заперты. Ну кроме одного, взломанного с помощью лежащего рядом стального топорика... Но, главное, все слитки на месте... Похоже дисциплина в банде железная была...

Пока ходил, осматривал своё богатство вместе с жадно потирающим лапки бесом, веселье моё истаяло как-то само собой. Словно отрезвление какое-то наступило... И оттого, взяв из разбитого ящика небольшой но тяжёленький слиток драгоценного металла, я оценивающе подкинул его в руке и с нескрываемой досадой зашвырнул его обратно. А потом и висящую на одной петле крышку захлопнул. Сам сел сверху, да голову руками обхватил, запустив пальцы в чуть отросшие за время похода волосы. Страшно вдруг стало... Как только я осознал, какие проблемы мне эдакое богатство сулит... Не забылось ведь ещё, как меня за поместье стоимостью в десяток тысяч едва не извели. А тут в двадцать раз больше... Да меня ж затравят моментом! Я и так многим аристократам как кость в горле, со своими кощунственными планами женитьбы на несравненной ди Мэнс, а тут и остальные мигом на дыбки встанут, едва прознают о моей находке! Ибо однозначно сочтут за несмываемое оскорбление такие деньжищи в лапах грязного смерда! И ничьё заступничество мне не поможет... Тут спасует не то что наимогущественнейшая магесса, в случае если мне вдруг удастся заручиться её поддержкой за долю малую, но, пожалуй, и сам император окажется бессилен что-то изменить. Даже издав грозный эдикт о полной неприкосновенности одного везучего стражника... Найдут как отобрать у меня всё до последнего слиточка, найдут... Да те же жадные святоши за двести тысяч золотом меня не то что в сношениях с нечистью обвинят, а и впрямь самим Тёмным Ангелом объявят!

— Лучше б я вообще ничего не находил! — в сердцах бросил я. И с досады сплюнул наземь. Вот ведь... И бросить эдакую находку никак невозможно, и забрать её — верная смерть.

"Как это не находил, как это не находил?!" — немедля разволновался бес.

"Да вот так!" — отрезал я. И, с силой приложив кулаком по крышке вытянутого ящика на котором сидел, прикусил губу и глухо заметил:

— Нет, не потянуть мне такое богатство, не потянуть...

"Так что же теперь, бросить его что ли?!" — негодующе возопил бес, едва не вцепившийся мне когтистыми лапками в шею с целью задушить.

"А что делать? — спросил я у него. И скривился: — Да стоит кому-нибудь увидеть такую прорву лунного серебра, как деньки мои будут сочтены! И никакая моя нечеловеческая сила и стойкость не поможет мне сии сокровища отбить!"

"Ну так нечего их, значит, всем показывать!" — подкинул в общем-то здравую мысль рогатый.

"И зачем оно тогда вообще нужно, это лунное серебро? — несколько язвительно осведомился я у него. — Если его придётся всю жизнь прятать? — И добавил: — Да и потом, как ты себе вообще представляешь незаметную транспортировку такого количества драгоценного металла в какое-нибудь надёжное хранилище, типа спешно вырытого подвала в моём доме в Кельме? Ведь как пить дать — спалимся при перевозке! Какая-нибудь нелепица приключится, типа подломившейся оси фургона или случайной проверки на дороге и всё!"

"Это просто значит, что повозки нужно брать хорошие, а не развалюхи какие-нибудь, да ещё и укрепить их магическим образом, чтоб сносу не знали! Ну и на случай досмотра грозными бумагами запастись! И всё пройдёт как по маслу!" — не согласился со мной бес.

На что я только покачал головой, не сочтя приведённые доводы достаточно убедительными, и заметил: "Пусть почти всё можно учесть, бес, да только волю случая никто ещё не отменял. Тёмный маг, пытавшийся провезти в Кельм магическую контрабанду, тоже вон думал что это преспокойно сойдёт ему с рук... Но кто ж знал, что в тот день буду стоять на воротах я, ощущающий магические эманации почище анарха?"

Крыть это нечисти было нечем, и, почесав рог, рогатый немедля сердито засопел. Но изображал негодование он недолго. Соскочил с моего плеча, пробежался, заложив лапки за спину, по ящику с серебром туда-сюда, и, просияв, остановился. Энергично потёр пятак и прагматично высказался: "Раз сразу всё забрать не получается, то нужно хватать сколько можно, а остальное пока заныкать!"

Обведя взглядом лежащие на дне фургона ящики, я немедля озадаченно нахмурился. И призадумался над тем, как мне самому в голову не пришло такое отличное решение — взять лишь малую часть сокровищ, а большую спрятать. Неужели я таким жадным стал?.. Ведь кроме как для того, чтоб произвести впечатление на Кейтлин мне совершенно незачем тащить отсюда такую гору драгоценного металла... Мне с лихвой хватит и нескольких ящиков. В которых будет лежать лунного серебра тысяч, скажем, на двадцать золотых... Чтоб и на приобретение хорошего поместья хватило и кошеле осталось кое-что звенеть. А остальное... Да потом видно будет! Решу! Никуда ж отсюда сокровища не денутся, если их хорошенько припрятать!

Быстренько выбравшись из фургона, я соскочил на пол и заметался по пещере, прикидывая где бы схоронить понадёжней мои сокровища. Но никаких подходящих трещин или ниш не нашёл... Или слишком маленькие или чересчур заметные... Неужели придётся где-то за пределами драконьего логова место искать и туда почти три тысячи фунтов драгоценных слитков перетаскивать?..

Кажется последнюю свою мысль я озвучил, так как поганец рогатый немедля отреагировал, заявив: "Да на кой маяться? Проще вытащить наружу то, что отправится с нами, а остальное взять, да завалить прямо здесь, в пещере!"

Резко остановившись, я перевёл озадаченный взгляд на беса. И спросил у него: "Как это завалить?"

"Да очень просто! — воодушевлённо начал он. И поделился своим видением решения проблемы: — Насуём в трещины нестабильных накопителей, а потом ка-ак грохнем их!" — И радостно осклабился.

"Ага, и тут мы, в пещере под завалом, и останемся", — саркастично подметил я, представив себе подземный взрыв. И фыркнул: — А если и уцелеем, то потом нам придётся целую гору своротить, что до захороненного лунного серебра добраться!"

"Так мы аккуратно! — уверил меня этот прохвост. — Только вот эту небольшую пещерку и завалим, а та в которой обитали драконы останется целой. — И, скорчив разочарованную рожицу, пробормотал: — Да и нет у нас столько энергии чтоб устроить такой большой взрыв, который обрушит всю гору..."

— Ну-ну... — с некоторым сомнением произнёс я, решая стоит ли вообще принимать помощь злокозненной нечисти в столь важном и опасном деле. С беса станется устроить каверзу и впрямь наглухо замуровать здешние пещеры... Так, что потом проще будет восстановить разработку лунного серебра на руднике Гахлбэрри, нежели докопаться до запрятанных слитков.

Впрочем, думал я не слишком долго. Выбора-то особого у меня всё равно нет. Так или иначе, а сокровища надо прятать, но в одиночку я с этим делом и за день не управлюсь. А так надолго меня одного явно не оставят... Кейтлин либо сама причешет, заинтересовавшись куда это я так надолго запропал, либо кого-нибудь пришлёт. И всё, плакала моя конспирация. Нет, или надо ковать железо пока горячо, или вообще не затеваться с этим.

"Ну что, с чего тогда начнём?" — решившись, обратился я к рогатому.

"Перво-наперво надо перетащить отсюда в большую пещеру то что заберём с собой! — важно надувшись, поделился со мной своими измышлениями бес. — Затем необходимо складировать слитки серебра у дальней стены..."

Оглядевшись и прикинув объём предстоящих работ, я вздохнул. Но затем всё же согласно кивнул и направился прямиком к загруженному мной ценным добром возу. Чтоб начать его разгружать... Справился, впрочем, с этим довольно быстро. Мне ж нет нужды прямо всё вытаскивать из повозки — достаточно лишь выбрать в драгоценном хламе более-менее приличных размеров дыру, доходящую до дощатого настила.

Потом пришёл черёд лунного серебра... Восемь ящиков которого я вытащил из ближайшего фургона и взломал с помощью мародёрского топорика. Девяносто шесть сложенных вместе слитков тяжёлого металла заняли совсем небольшой объём и, как я и думал, запросто поместились бы в выбранную мной в повозке дыру. Но уже в процессе потрошения ящиков я отказался от своей первоначальной идеи банально сложить драгоценные слитки на дне повозки, да завалить их всяким барахлом. А всё дело в том, что при соприкосновении брусочки лунного серебра начинали издавать специфический звон... Конечно и остальные металлические вещицы будут звякать, брякать и клацать, когда движущийся воз будет подскакивать на кочках, но они звучат всё же совсем не так...

В общем, решил я не рисковать понапрасну и полагаться на то, что в нашем отряде нет слишком уж остроухих товарищей, способных вывести меня на чистую воду. Нож у меня с собой был, материала разнообразного тоже имелось предостаточно, так что выход быстро отыскался. Я все серебряные слитки в куски мягкой материи замотал, как каких-то куколок-личинок. В таком виде их в повозку и уложил. Чуть больше места конечно понадобилось, но зато проблема оказалась решена.

Минуты за три я всё сброшенное с воза назад на него закидал. Дыру тщательно заложил — так что никаких намёков на неё не осталось. И, довольный результатом своих трудов, спрыгнул. Обошёл воз, его крепкие дощатые колёса попинал. А затем на руки поплевал, да не мешкая и впрягся в него вместо вола. Упёрся ногами в каменный пол, поднатужился, и потащил... Не шибко быстро, но зато безостановочно. Тяжёлый, гад, оказался воз... А я отнюдь не вол... Хоть и силища у меня нечеловеческая. Слишком много просто я, похоже, накидал в повозку ценных вещичек...

Пока дотянул воз до входа в драконье логово, аж взмок! Но, утерев со лба выступивший пот, понятно не уселся отдыхать, радуясь задувающему в расселину свежему ветерку. Нет, пошлёпал назад — в каверну избранную неизвестным отрядом мародёров в качестве своего пристанища. Дел ещё полно...

Вернулся, посмотрел на стоящие вдоль стены пустые телеги и загруженные ящиками с лунным серебром фургоны, прошёлся по пещере изучающе глядя на пол и призадумался. После чего сообщил рогатому: "Похоже не выйдет у нас здесь надёжного схрона, бес, даже под завалом... Ибо не учли мы кое-чего крайне важного..."

"И чего же?" — встрепенулся бес.

"Да ты погляди сам, — предложил я, обведя рукой вокруг себя. — Тут же нет ни следа присутствия каких-либо животин. А повозки меж тем мародёры вряд ли сами таскали... Что означает, что лошади или волы у них за пределами пещеры находились. Паслись где-нибудь... Под присмотром. И велика вероятность, что в момент появления здесь огнедышащих драконов, эта часть шайки уцелела... Растворившись в прилегающем лесу."

"Ну... может быть, — поскребя в башке, неохотно согласился с этим допущением бес. И спросил: — А нам-то что с того?"

"Как что? — удивлённо покосился я на глупого беса. — Ты что не понимаешь что будет, когда сюда заявится кто-нибудь любопытный, а заодно слишком много знающий и увидит на месте старой стоянки рукотворный завал?"

"Неужели начнёт его разбирать?!" — дурашливо воскликнул отчего-то развеселившийся бес.

"Вне всяких сомнений!" — отрезал я, помрачнев.

"Ну и пусть копаются! — беззаботно махнул лапкой этот паршивец. И тут же радостно осклабился: — На таких умников у нас своя хитрость есть!"

"И какая же?" — осведомился я.

"Фургоны нужно перегнать ближе к центру пещеры, — немедля начал меня наущать продолжающий веселиться бес. — А серебро из всех ящиков вынуть, и перенести к дальней стене..." — И замолчал, предлагая мне самому догадаться что из этого выйдет.

"Тогда, начав разбирать завал и вынув из него не одну тысячу кубических футов каменных обломков, любители поживиться чужим добром первым делом наткнутся на остатки фургонов и пустые ящики... И немедля бросят это дурное занятие — каменюки ворочать! Тогда как до сокровищ им останется рукой подать... — быстро дошла до меня суть бесовской затеи, измышленной истинно в духе злокозненной нечисти. Не сдержавшись я хмыкнул, и покачал головой. После чего протянул: — Хитрый ты, бес, как не знаю кто..."

"Не хитрый, а мудрый!" — поправила меня задравшая пятак и разважничавшаяся нечисть.

"Тогда уж хитромудрый..." — криво усмехнувшись, выдал я. И отправился бесовской план в жизнь претворять.

Правда предложенную рогатым последовательность действий, я, по здравому рассуждению, изменил. Решив сначала взломать ящики, выгрузить из них драгоценные слитки, сложив их у стены, а затем уж оттянуть фургоны в центр пещеры-каверны.

В итоге сбивать висячие замки я намастырился так что они у меня только так с петель слетали — достаточно лишь раз по ним тюкнуть подобранным топориком. Разошёлся прямо не на шутку. Жаль ящики довольно быстро закончились... Так что совсем скоро я любовался на выложенную вдоль стены аккуратную поленицу серебристо-белых слитков, протянувшуюся на два полных шага и достигающую моего колена.

"И весь этот хлам нужно из пещеры убрать, — указал мне бес на выброшенные из телег рулоны материи, подсвечники-светильники, бронзовые статуэтки и посуду, и прочую малоценную дребедень. — Чтоб ни у кого не возникло желания здесь копаться".

"Да, надо", — согласился с ним я. Ну и что делать — принялся обратно опустошённые телеги загружать...

Собрав в пристанище мародёров абсолютно всё, включая чьи-то стоптанные сапоги, я перебрался в пещерку где злодеи окончили свой путь. Честно говоря, не очень-то и хотелось возиться со ссохшимися останками тел, но что делать? Обобрать их до нитки придётся...

Добычей здесь моей стали: уцелевшие части некогда неплохих стальных, с кольчужными вставками доспехов, теперь почерневших, оплавившихся, а кое-где уже и тронутых ржой; разномастные боевые, охотничьи, метательные и обиходные ножи, по большей части невеликой ценности и качества; вполне себе отличные мечи в основе своей стандартные прямые полуторники, с знакомым всему миру клеймом мастерских города-кузницы Империи — Ричфорда; ну и почти два десятка арбалетов и стреломётов, годных разве что в переплавку. Несколько чудом уцелевших костяных луков с отсутствующими тетивами я и трогать не стал — определённо дешевле выйдет новые купить, нежели эти в приличное состояние привести.

Дольше всего я провозился телом несомненного главаря этой шайки, сдирая с его тушки практически не пострадавший, лишь сильно запылённый, а потому не бросившийся мне сразу в глаза, золочёный рыцарский доспех. Понятно, на самом деле мне даже и столь приличная броня, избежавшая пламени драконьего дыханья без особой надобности, но если б я такую вещь бросил — меня б точно не поняли. Ибо стоит она явно не один десяток золотых...

А вот меч главаря меня откровенно разочаровал. Да красивый, прямой клинок из превосходной белой стали, с обильно украшенной самоцветами рукоятью, но толку-то с него? Разве что перед девицами какими-нибудь несмышлёными покрасоваться... Одна радость — безделица-безделицей, а тоже немалых денег стоит.

Но самой ценной частью моей добычи стали конечно всевозможные кольца, перстни, цепочки и браслеты из драгоценных металлов. Неожиданно много их набралось... Наверняка с каких-то бедолаг злодеи наснимали, да нацепляли на себя. Ну просто не верится в то, что отряд был сплошь из женоподобных мужчин, таскающих на себе чуть не по десятку разномастных, никак не сочетающихся меж собой украшений.

А больше всего меня удивило наличие у каждого усопшего крайне дорогих и непростых безделушек, в комплекте состоящих из серебряного медальона с крупицами вплавленных в него алмазов и амулета того же металла в форме золочёной звезды удерживающей в центре огранённый аметист. В некоторых из них до сих пор теплилась магия... Коснувшись пальцем одного тускло сияющего камешка, я ощутил лёгкий поток стихии Воздуха. Аметист окончательно погас, а я озадаченно почесал в затылке. Странные всё же мародёры... Вооружены и экипированы были как на подбор, да ещё и щеголяли с защитными амулетами оснащёнными чем-то типа "Щита Воздуха" и с медальонами со слабенькими кинетическими щитами... Ох, непроста была эта шайка бандюг, непроста...

Мучимый смутными подозрениями, я продолжил сбор трофеев. Доспехи и оружие само собой на подтащенных поближе телеги бросал, а самое ценное и небольшое — в кучку складывал, намереваясь первый воз догрузить. Понемногу так кучка в порядочную горку превратилась...

Доспех и меч главаря. Его же толстенная золотая цепь и здоровый перстень. С гербом! Который, при этом, почему-то не был выбит, как это принято, на грудной пластине рыцарского панциря — чтоб благородного сэра можно было издали опознать. Колец, браслетов и цепей попроще — без счёта. Туда же отправились и все амулеты и медальоны. А заодно и три коротких жезла обращения к стихии.

Судя по всему, а в частности по использованным в создании атрибута силы камням, в отряде было два Воздушника и Огневик. И не самые слабые Одарённые... Ведь подобные жезлы, упрощающие оперирование со сложными заклинаниями, используют только маги от четвёртой ступени посвящения и выше. Остальным-то они по большему счёту ни к чему, кроме как придания солидности и обозначения статуса.

Снятые с магов пояса со многими кармашками я тоже бросил на эту кучку — потом проверю их на предмет чего-нибудь крайне ценного и полезного. У одного ещё и сумка небольшая при себе была... Которая немедля отправилась вслед за поясами. Ну а закончилось всё изъятием перстней и цепочек с защитными амулетами — не в пример более сильным нежели у остальных, судя потому что на их изготовление пошли приличных размеров драгоценные камни. Не для красоты же их туда запихнули? Понятно, что для поддержания каких-то энергоёмких заклинаний...

В итоге действительно ценных трофеев, а не покореженных и оплавленных железняк, что уйдут лишь по цене металла, оказалось столько, что я сам диву дался. Хоть тащи взад первый воз... В руках-то всё это и за полсотни ходок не уволочь.

Но, поразмыслив чуть, я нашёл решение этой проблемы. Очень вовремя вспомнилось, что в одной из телег лежит целая уйма походных мешков. Вот я парочку из них и позаимствовал. Вытряхнул из довольно объёмных мешков всякий хлам и быстро перебрал его. Отбросив пришедшую в полную негодность одежду, окаменевшую провизию и необходимые в быту, но не имеющие особой ценности мелочи, и добавив к горке ценностей пять штук здоровых и туго набитых кошелей, а так же красы необычайной кубок, украшенный гравировкой и драгоценными каменьями, и кусок золотой цепи такой толщины, что на ней впору сторожевого пса держать. Запасливые очень оказались мародёры...

В эти мешки я и переложил большую часть поблёскивающей серебром и златом горки. Ну, то что влезло по размеру конечно. Доспех главаря мародёров, к примеру, и его же меч так и остались на месте лежать. Ну и приметный перстень-печатку с гербом я тоже не стал с остальными побрякушками в мешок бросать — в сторонку отложил.

"Но это уже сущая ерунда — их я и так утащу... " — решил я про себя. И взялся за лямки туго набитого и завязанного походного мешка. С некоторым трудом приподнял его, подивившись ещё запредельному весу. И уронил, прежде чем успел повестить на плечо. Лямки оборвались... Видимо не выдержав эдакой тяжести.

Бес обидно заржал. А я, бросив поначалу на него злой взгляд, затем махнул рукой на потешающуюся нечисть. Что уж тут — опростоволосился я. И единственное, что меня хоть сколько-то оправдывает, так это то, что не доводилось мне прежде серебро и золото мешками таскать. Вот и вышло глупо так...

Почесав в затылке, и обойдя вокруг только чудом не лопнувший при ударе о камни туго набитый мешок, я не решил ничего изобретать и оттащить его на руках. Время-то неумолимо бежит и рассусоливать мне тут с новыми перекладками добычи некогда.

Но о своём скоропалительном решении я вскоре пожалел... Только поднял мешок, сделал шаг — и ноги меня сами понесли не к стоящему аж в самом начале большой пещеры возу, а к ближайшей телеге! И то, едва допёр... Хотя и идти-то было всего ничего — меньше двух дюжин шагов. Хорошо хоть второй мешок чуть полегче оказался, а то б я точно надорвался!

Телеги тащить куда проще оказалось. Их главное с места сдёрнуть, а дальше они почитай сами катятся. Только направляй...

Перетягав все повозки до расселины — входа в драконье логово, я перевёл дух и обратился к бездельнику хвостатому, развалившемуся на золотом блюде:

"Полдела сделано. Осталось только устроить завал..."

"Ну с этим мы быстро управимся", — заверил меня подскочивший бес. Покрутил рылом, рассматривая лежащие на повозке предметы, и углядев что-то, с сосредоточенным видом поскакал туда.

"Что ты там нашёл?" — не утерпев, полюбопытствовал я.

"Вот подходящие вместилища энергии для создания нестабильных накопителей!" — ткнув пальчиком в одну из гранёных висюлек хрустальной люстры, объявил бес.

"Может лучше испортим несколько уже готовых, выколупав их из магических побрякушек мародёров? — с сомнением посмотрел я на него. — Ведь тогда мы обойдёмся своими силами и нам не придётся обращаться к Кейтлин за помощью в магическом преобразовании этих кристаллов в накопители..."

"Да с таким пустячным делом как создание нестабильных накопителей я и сам справлюсь! — заверил меня жизнерадостно скалящийся бес. Добавив тут же: — Если ты ненадолго передашь мне контроль над телом, конечно".

"Хорошо, получишь ты вожделенный контроль, — поразмыслив и сочтя требование нечисти обоснованным, нехотя согласился я. Тут же строго предупредив поганца, а то с него станется что-нибудь выкинуть: — Но только на время необходимое для выполнения этой задачи!"

"Конечно-конечно! — уверил меня радостно потёрший лапки бес. И, запрыгнув мне на плечо, деловито велел: — Хватай дюжины полторы этих висюлек, да потопали в дальнюю пещеру!"

Я набрал сколько было сказано огранённых кристаллов горного хрусталя, но не пошёл на поводу у беспрестанно поторапливающей меня нечисти, проникшейся неожиданным энтузиазмом, и не отправился сразу же к месту стоянки мародёров. Нет, сначала я вытащил телеги и воз с самой дорогой добычей вон из пещеры. Так, на всякий случай. А то слишком уж спешит потрудиться обычно крайне ленивый бес... И, что удивительней всего — даже платы не требует!

Опасаясь подвоха, я до самого последнего момента не передавал этому поганцу полный контроль над телом. Благодаря чему успел увидеть и понять, что бес не собирается обрушивать свод пещеры тупо чистой мощью высвободившейся стихиальной энергии. Нет, он решил всё умно обтяпать... Перво-наперво вынудив меня, как когда-то в подземелье с нежитью, перейти с привычного зрения на звуковое. Впрочем, я на это очень даже охотно пошёл. В корыстном расчёте на то, что как-нибудь и сам потихоньку научусь осуществлять такой переход, без помощи беса. Как это уже с магическим взором произошло. Ну а смысла препятствовать в таком действе как тщательное простукивание всех стен я и вовсе не видел. Так что бес добился своего. И до уныния однообразно-серая скальная каверна постепенно украсилась множеством ярких, довольно толстых и едва различимо тонких, линий-прожилок и пятен... Красных и синих. Будто кто-то взял, да двухцветную паутину набросил на стены, пол и свод пещеры. Это обрели видимые очертания неразличимые глазом трещины и области напряжения в камне, как пояснила нечисть...

"Да тут и восьми накопителей будет достаточно!" — налюбовавшись на эту картинку и придя к каким-то только ему понятным выводам, фыркнул в конце-концов бес. И немедля потребовал от меня передачи полного контроля над телом. Якобы иначе ему с созданием нестабильных накопителей никак справиться...

Пришлось уступить... И я словно ухнул в тёмное-претёмное подземелье. Где всюду мрак и нет ни звука...

В мире где нет места абсолютно никаким ощущением я пребывал невесть сколько времени — может миг, а может — час. Но, наконец, всё вернулось на свои места. И ощущение тела и неясное чувство грозящей опасности...

"Всё, дело сделано!" — доложился мне красноречивым жестом вытерший лапки бес.

"А дальше что? — недоумённо поинтересовался я, оглядевшись и приметив магическим взором полыхающие алым огнём кристаллы, на первый взгляд совершенно беспорядочным образом рассованные по щелям в стенах. — Как мы, находясь далеко отсюда, заставим стихиальную энергию высвободиться в нужный момент из хрустальных узилищ, кои для этого требуется разбить? Вот этого я никак не могу взять в толк..."

"Да не, ничего с ними делать не надо, — немедля заверил меня рогатый. — Неподготовленные кристаллы при наполнении их стихиальной энергией сами довольно быстро дестабилизируются. — И довольно заключил: — Так что грохать их не нужно — они сами вот-вот грохнут!"

Обведя взглядом истощающие огонь кристаллы, пара которых начала тревожно мерцать, я сглотнул. Медленно развернулся, да как рванул прочь из ставшего крайне опасным места! Только ветер в ушах засвистел! Ибо край как не хотелось очутиться под завалом, который судя по счастливой физиономии беса вот-вот произойдёт.

Я не ошибся. Едва успел в большую пещеру вбежать, как позади меня рвануло так, что в ушах заложило, а вслед за тем в спину ударил плотный воздушный поток. Из-за чего я не удержался на ногах и покатился дальше кубарем. Хорошо хоть умудрился сгруппироваться в падении и не расквасил себе физиономию в итоге...

"Скотина ты всё же бес! И шуточки у тебя идиотские!" — с чувством выдал я, когда, кашляя и чихая, выбрался из облака поднявшейся в невероятном количестве пыли.

"Ну извини, — развёл лапками этот поганец, на физии которого не наблюдалось и тени раскаяния. И радостно осклабился: — Нестабильные накопители они ж такие нестабильные..."

Глухо выругавшись вслух и вновь расчихавшись, я поспешил убраться из ставшей совсем негостеприимной пещеры. А на досадное происшествие просто махнул рукой. Всё одно бесполезно что-то объяснять этому охочему до всяческих пакостей паршивцу. Его ж хлебом не корми — дай что-нибудь учудить.

Выбравшись из пещеры, я отплевался от забившей рот каменной крошки и горькой пыли, и решил повременить с проверкой завала. Пусть вся эта поднятая взрывом дрянь хоть немного осядет... А чтоб не терять зазря время, разберусь-ка я пока с оставленной по глупости без тщательного досмотра телегой. С той, что загружена личными вещами мародёров...

— Н-да, неплохо злодеи в своё время порезвились... — вымолвил я спустя полчаса, набив дополна ещё три походных мешка золотыми и серебряными украшениями, монетами и миниатюрными слитками Казначейства из драгоценных металлов, а так же разномастными каменьями, сплошь огранёнными. И зло сплюнул: — Ур-роды...

А в том, что это на самом деле были разбойники и мародёры у меня не оставалось никаких сомнений. Все что имелись — истаяли как дым ещё в момент, когда среди личных вещей одного из членов павшего отряда отыскалась жестяная коробочка с крупным чёрным жемчугом россыпью со следами крови. У нормальных дружинников или наёмников таких трофеев не водится. Ну и не прячут они всё так — по укромным местам. И, тем более, в таких невероятных количествах... Да что говорить — я даже в мешках с овсом закладки нашёл! Шкатулку с драгоценностями и мешочек почти с сотней золотых.

В общем в результате проведённых по всем правилам досмотровых мероприятий я набрал всяческого добра как бы не больше чем уже лежало на стоящем неподалёку возу. Ну, исходя из сравнения стоимости, а не объёма конечно же. И, разумеется, без учёта спрятанного там лунного серебра.

С немалым трудом разместив все обнаруженные ценности на возу, я слез с него, отступил чуть назад, и покачал головой. Ещё чуть и добыча моя с него скатываться начнёт...

Но откладывать я ничего не стал. И оттого лишь кое-как, с пыхтением, сопением и сочными ругательствами, справился со следующей представшей передо мной задачей — с закреплением дерюжного полога поверх возлежащей на возу горы драгоценного барахла. Прямо измучился весь. И на это, казалось бы плёвое дело с полчаса убил!

А поганая нечисть ещё подлила масла в огонь, высказав в момент, когда я любовался на натянутый как барабан полог, глубокомысленное замечание: "Зато пыль за это время точно осела..."

Сказал бы я этому умнику всё что думаю о нём... Да обидится ведь. А ссориться всерьёз и надолго с паршивцем мне сейчас не с руки. Так что я лишь поиграл желваками, да смерил откровенно скалящегося беса уничижительным взглядом. От чего ему, понятно, ни холодно ни жарко.

Несмотря на возникшую досадную заминку, темпа я тем не менее не терял. Глядя на катящееся к закату солнышко и памятуя о том как рано в горах наступает ночь, быстро разделался с остальными телегами, натянув на них парусиновые пологи. Ну а потом убрал все повозки с обширной поляны, затянув их назад в пещеру.

Разделавшись с добычей, руки отряхнул и со спокойной душой отправился проверять что там натворил взрыв дестабилизировавшихся накопителей. В которые, судя по одному опустевшему кристаллу на моём браслете, бес ухнул почти всю энергию поглощённую ранее из магического дыханья драконов.

А завал и правда вышел капитальный... До самой округлой каверны, где стояли фургоны, я так и не добрался, ибо упёрся в каменную насыпь достигающую потолка уже на середине вытянутой в длину пещеры, в коей упокоилась шайка мародёров.

"Бес?" — зачем-то потрогав торчащий из завала здоровущий обломок скалы, возмущённо обратился я к упорно воротящему рыло мерзавцу.

"А что сразу я?! Я всё правильно рассчитал!" — тут же возмутился он.

"Оно и видно!" — рявкнул я, озлившись безмерно на нежелающего признавать свою вину злыдня.

"Да чего ты осерчал-то?" — растерянно вопросил бес, изобразив на своей наглой морде приличествующее случаю выражение искреннего недоумения. Словно бы это и не он, гад, только что похоронил моё богатство под многими тысячами фунтов скальной породы!

"Чего?! — заскрипел я зубами от обуявшей меня злости. — Чего?! — И обвиняюще ткнул пальцем в чьё-то рыло. — А кто обещал, проделать всё аккуратно и не засыпать тут половину местных пещер, а?"

"Да нормальный завал вышел... аккуратный... — заюлил отведший глазки бес. И принялся меня увещевать: — Да ладно тебе... Ну подумаешь, чуть больше чем требовалось обвалилось... Чего уж теперь..."

"Да, чего уж теперь!" — съязвил я, всё же чуть успокаиваясь.

"Вот и я про тоже толкую! — заявил обрадованно встрепенувшийся паршивец, не уловивший прозвучавшей в моём высказывании издёвки. И, посопев, глубокомысленно выдал мне в утешение: — Сотней тысяч кубических футов больше, сотней тысяч меньше... Какая по большому счёту разница?"

Я даже ругаться на него не стал. Зубы стиснул, развернулся и пошагал прочь от чудовищного завала. Который мне в одиночку и за пару лет на части не разволочь...

Вернувшись к выходу из пещеры, я чуть постоял, глядя на свою добычу. Сие нехитрое действо немало поспособствовало восстановлению утраченного душевного равновесия. Ведь как ни крути, а я всё равно на коне. Лунного серебра на двадцать тысяч, да остальное добро ещё минимум на десятку потянет... Хороший куш. Мне его бы слопать и не подавиться. А с тем что осталось под завалом разберусь как-нибудь. Найму, к примеру, в помощь команду хороших рудокопов. Или в конце-концов с Кейтлин договорюсь. Ей-то не составит труда не то что смести какой-то завал, а всю эту гору к демонам своротить.

Вспомнив о своей невесте я как-то сразу повеселел и более не печалился о погребённом под толщей камней лунном серебре. Потому как безумное богатство это, конечно, хорошо, но умопомрачительно красивая суккуба — куда лучше! Намного, намного лучше! Ведь, если вспомнить, я исключительно из-за неё не так давно схлестнулся с жутким сумеречным драконом. И неважно, что победу над ним оказалось одержать столь легко. Главное как непросто было к этой схватке прийти и вообще на неё решиться. Вряд ли какие-то там горы серебра и злата подвигли бы меня на такое безумство...

Подобрав ранее отложенную печатку главаря банды мародёров, я быстренько потопал в лагерь. Пока не спохватились меня. Полдня ведь, считай, отсутствовал...

Пещера-логово и обширная поляна перед ним вскоре остались далеко позади, а вокруг меня, в низине меж двух горных отрогов, раскинулся неожиданного густой для здешних мест ельник. Я даже не думал, что тут такие леса-лесища встречаются... И не подозревал бы об их существовании, не реши чуть сократить предстоящий путь, отправившись к месту стоянки нашего отряда не прежним, довольно извилистым надо сказать, маршрутом, а напрямки.

Впрочем, в своём скоропалительно принятом решении я нисколько не раскаивался. Да, хоть ночь ещё и не наступила, но под сенью крон вечнозелёных деревьев довольно темно и ощутимо тянет холодком, но зато идти довольно легко. Подлесок практически отсутствует, нижние ветви не бьют по морде лица — до них и при желании-то не достать, и нигде нет непролазных завалов-баррикад из валежника и упавших наземь стволов. Красота одним словом, а не лес. Ну а если ещё убрать из него все камни, что так и норовят сунуться под ноги, то ему вообще б цены не было!

В этом чудном и очевидно редко посещаемом людьми местечке я и решил избавиться от приметной печатки главаря шайки мародёров. Конечно немного жалко было выбрасывать такой приличный кусочек золота, но нежелание оставлять за собой столь заметный след оказалось сильней. Ведь перстни с гербами делаются на заказ и просто на рынке их как не купишь, так и не продашь. А значит вопросы неизбежно возникнут... Как минимум у прознавших о моей находке родственников этого благородного мародёра. Хотя лучше бы им оставаться в неведении относительно того чем занимался их отпрыск...

— Не, ну его, эти проблемы... — пробормотал я, помотав головой. И размахнулся, чтоб зашвырнуть печатку подальше.

Но выбросить её, как намеревался, не успел. Помешал бес, внезапно вцепившийся всеми лапами в кисть моей правой руки и возопивший: "Ты что творишь, осёл?!"

"Избавляюсь от опасной улики, что же ещё?" — хладнокровно поведал я ему, не став отвечать на оскорбление.

"Так избавляйся! Но зачем золото-то выбрасывать?!" — принялся разоряться бес.

"И как ты себе это представляешь? — не понял я. И принялся просвещать глупого беса, благо приходилось мне ранее, благодаря напортачившему как-то Вельду, сталкиваться с подобными вещами: — Гербовые перстни ведь, как и служебные печати, создаются из магически преобразованного металла — чтоб их не могли подправить или перебить. При попытке внесения изменений в хитрым образом сформированную структуру такого предмета, он рассыплется в мельчайшую пыль".

"Это только если правильных подходов к таким штуковинам не знать! — не согласился со мной рогатый. И предложил: — Вот дай мне частичный контроль над телом, так я вмиг с печатки гербовое изображение уберу!"

Поразмыслив малость над этим предложением, я не стал отказываться. Нет, проще и надёжней конечно выбросить печатку или в крайнем случае разбить её камнями в пыль, но чувствую нечисть мне тогда покою не даст — изгрызёт всего.

"Ладно, делай что хочешь", — смирившись с предстоящей задержкой с возвращением в лагерь, махнул я рукой.

Бес же рассусоливать не стал — сразу за дело взялся. Перехватил контроль над телом, позволив наблюдать за его действиями как бы со стороны, походил туда-сюда, что-то ища и вороша ногами плотный жёлто-бурый наст из опавших с елей игл. Отыскал, видимо, что хотел и тут же сунул печатку гербом вверх в трещину в небольшом плоском камне. Замер рядом, расположив кисти рук в непосредственной близости от драгоценного украшения. И я ощутил потёкшую через мою ауру стихию Огня... Имеющую своим источником соответствующий накопитель браслета и устремляющуюся по кистям моих рук к самым кончикам пальцев и далее по эфемерным жгутикам-нитям прямо в металл. Миг, другой, и изумительно чётко выгравированный на печатке вепрь, бегущий по бескрайнему полю, смазался, оплыл и растворился в глади золотого зеркала.

"Ну вот!" — довольно изрёк бес, глядя на утратившую герб печатку.

"Да, здорово получилось..." — согласился с ним я, впечатлённый произошедшей на моих глазах магической трансформой. Это же открывает передо мной такие заманчивые перспективы... К примеру, по созданию уникального, наделённого нужными мне качествами, оружия и брони...

Не сдержав своего любопытства, я ткнул указательным пальцем в ровную золотую гладь, ту что совсем недавно была гравировкой. И подскочив с корточек на ноги, заорал благим матом, яростно тряся обожженной конечностью. Побегал, побегал чуть вокруг камня и остановился ожесточённо дуя на пострадавший палец, который по недомыслию в расплавленное золото окунул. А когда дикая боль поутихла, бросил преисполненный злобы взгляд на красноречиво покрутившего пальчиком у виска беса и обругал поганую нечисть последними словами.

"Сам осёл! — не остался в долгу бес. И насмешливо осклабился: — Это ж была не магическая трансформа предмета, как ты верно посчитал, а тупое насыщение металла стихиальной энергией до его расплавления!"

"Но предупредить-то об этом меня можно было?" — буркнул я, чуть поостыв, и поняв что по большому счёту сам в произошедшем виноват.

"Можно было, — покладисто согласился рогатый. И злорадно ухмыльнулся: — Но только за деньги!"

Намёк я понял — нечисти не даёт покоя тот факт, что с ней никто не собирается делиться добычей. Я ведь даже не заикнулся о такой возможности. Вот и оборачивается вся эта безвозмездная бесовская помощь мне во вред... Когда вроде бы всё и на пользу дела, а выходят одни только пакости.

"Ладно, — сделал я великодушный жест, чтоб избежать новых каверз со стороны проказливого поганца, — прощу тебе ту растрату всех моих средств в столице. Теперь, если будет у нас какая добыча, ты получишь в ней справедливую долю за честную помощь".

"Хочу половину лунного серебра!" — немедля заявил встрепенувшийся и засиявший как солнышко бес.

"А вот это шиш, — сунул я ему под рыло для вящего эффекта сложенную в кукиш правую кисть. — В этой добыче тебе доли не будет. — И безжалостно припечатал. — Изымаю я её в качестве компенсации за пострадавший в результате твоего злонамеренного бездействия палец!"

Беса аж перекосило всего от эдакой трактовки. Как он возмущённо надулся, превратившись в меховой шар, как яростно глазками засверкал, испепеляя меня взглядом, как когтистые лапки скрючил, намереваясь обидчику в рожу вцепиться... Зверь, да и только!

Я даже, не удержавшись, вроде как сочувственно вымолвил: "Эк тебя, бедолагу, разобрало..."

Бес глухо зарычал, хвостом задёргал, но меня все эти его телодвижения нисколько не впечатлили. Он же нематериальный... И сделать мне ничего не может.

Понял рогатый, что на меня все эти его штучки не действуют и сник. Умостился на моём плече, лапки на груди сложил, и насупился, время от времени с неприязнью косясь на меня.

Впрочем молчал и дулся этот паршивец недолго. Не успел я выколупать остывшее кольцо из трещины в камне и удалиться от того места на сотню шагов, как бес с нескрываемым злорадством сообщил мне: "А алмазов на десять тысяч золотом не видать тебе, значит, как своих ушей!"

"Каких ещё алмазов?" — недоумённо нахмурился я, не поняв о чём это там лепечет нечисть поганая.

"А помнишь был такой немаленький мешочек с драгоценными каменьями изумительной чистоты в жилище тёмного магистра?.." — напомнил мне рогатый.

"Ну, — кивнул я, подтверждая что не забыл о том трофее. И съязвил: — Так же хорошо помню и то, кто на них сразу лапы наложил, заявив что этот мешок алмазов будет его личной долей."

"Вот эту свою долю, я и продал тебе в столице по сходной цене в восемь с половиной тысяч золотом в монетах и векселях, когда ваши жадобы-ювелиры пытались выманить у меня все камешки всего за пять! — огорошил меня торжествующе блеснувший глазками бес. И с наигранным огорчением развёл лапками: — Ну, а раз ты мне эти денежки простил... — Да тут же ловко скрутил кукиш и, с удовольствием продемонстрировав его мне, гордо сообщил, задрав пятак: То вот тебе, а не алмазы!"

Словно налетев сходу на невидимую стену, я застыл столбом и неверяще уставился на этого хвостатого мерзавца. Который тут же изобразил максимально злорадный оскал на своей поганой роже.

"Ну ты и скотина!.." — придя в себя, потрясённо выдохнул я. Нет, теперь-то действительно фиг с ними, с этими бриллиантами — не испытываю я в их наличии особой нужды. Но скольких проблем мне удалось бы избежать не умолчи зловредная нечисть полгода назад о совершённом ей обмене камней на деньги... Я ж реально считал, что у меня за душой лишь два медяка... И мыкался невесть сколько, пытаясь на поход к логову сумеречника деньжат наскрести...

После этого уже я не пожелал общаться с поганой нечистью и всю оставшуюся дорогу упорно игнорировал донимающего меня беса. Шёл всё и размышлял над тем, а не пожертвовать ли мне найденное лунное серебро ордену охотников на демонов? Может согласятся они за такой жирный куш извести под корень всё бесовское племя?..

Так и дошёл, лелея сладкие мечты о прикроватном коврике из шкуры одного зловредного создания. Солнце ещё только самым краешком коснулось вершин дальних гор, а я уж на месте был. В лагере. Который, к счастью, никуда не делся за время моего продолжительного отсутствия.

— А вот и наша пропащая душа! — обрадованно воскликнул Джегар, первым приметивший меня. И, приблизившись, доверительно сообщил, понизив тон: — Леди уж трижды собиралась людей на твои поиски посылать...

— Правда что ли? — разыграл я безмерное удивление, хотя на что-то подобное и рассчитывал. Лелеял, так сказать, надежду, что ди Мэнс не останется безучастной к моей судьбе... И мои чаянья оказались вовсе не пустыми.

— Правда-правда, — заверил меня Джегар, усмехнувшись в усы. И подтолкнул в направлении единственного имеющегося в лагере шатра, что был поставлен, понятно, именно для Кейтлин: — Пойди, покажись ей. А то мы едва убедили госпожу что ты сам вот-вот придёшь.

— Понятно что приду — куда ж я денусь?.. — пробормотал я, немедля устремляясь в указанном направлении.

Сразу добраться до манящей меня цели не удалось — пришлось остановиться, уступить дорогу череде носильщиков, тащащих на плечах мешки с драконьей чешуёй. Из них, из этих мешков, уже целая гора образовалась посреди лагеря. А рядом куча поменьше — из покрывшихся изморосью бурдюков. Верно с выжимкой из драконьей плоти... Ну а в самом центре — огромная драконья голова. Целиком. Меня аж передёрнуло непроизвольно всего при виде неё. Ибо так живо вспомнилась охота-эпопея и то как я драконьей пасти побывал...

А у полосатого шатра меня ожидал сюрприз. Может кто и волновался о моём отсутствии, но так сразу этого ни по кому и не заподозришь. Сидят себе, три особы, на раскладном стульчике и толстых обрубках древесных стволов, вокруг большого плоского камня, притащенного откуда-то с помощью магии, застеленного скатертью и превращённого в стол, и вовсю жареную драконью печень уплетают! Запивая её вином, разливаемым по крохотным серебряным стаканчикам из оплетенной глиняной бутыли!

Сглотнув тут же наполнившую рот слюну, я огляделся по сторонам и приметив подходящих размеров камешек пошагал к нему. Выворотил его из земли, поднял и потащил к импровизированному столу. Бухнул валун у свободной стороны и сверху на него сел.

И прямо вот так, не спрашивая ни у кого разрешения, присоединился к застолью. Да, возмутительно, вызывающе нагло, но что делать? Ведь без толики наглости тут можно и голодным остаться! Судя по тому, с каким аппетитом трескают поджаренную мной драконью печёнку леди Кейтлин и её телохранительницы! За милую душу молотят! Изрядно ополовинив уже огромное блюдо с этим редким лакомством. И это при том, что кто-то, не будем указывать пальцем кто, не так давно чуть не сгрыз меня за бессмысленный перевод в еду наиценнейшего алхимического ингредиента!

Мне повезло — леди спокойно восприняла это моё наглое вторжение. А то я, признаться, опасался... Но нет, не стала возмущаться, топать ножками и прогонять грязного смерда из-за своего стола. Только бросила на меня быстрый взгляд изумрудных глаз из-под полы шляпы.

— Ну вот, я же вам говорила, госпожа, что не нужно посылать никого ни на какие поиски — достаточно сесть за накрытый стол и выставить на него бутыль вина или бочонок пива, и запропастившийся куда-то мужчина сам мгновенно отыщется! — в этот же миг с нотками торжества произнесла одна из телохранительниц — коренастая и светловолосая Ильма, повернув голову в сторону сидящей справа от неё леди. — У них знаете нюх на еду и выпивку какой!

— Да-да, это точно! — тут же со смехом поддержала свою товарку вторая боевитая девица — Тария.

"Ах вы!.. — возмущённо подумал я про себя. — Меня они, значит, приманивают, а не лопают в своё удовольствие приготовленный мной деликатес!"

Но сказать что-то и осадить обнаглевших девиц я не успел. В этот момент раскрыла ротик Кейтлин. Кстати, изумительно чистенькая, в отличии от меня, и переодевшаяся в новенький охотничий костюм. И даже умудрившаяся за время моего отсутствия волосы от пепла и гари отмыть и по новому их уложить!

— А где же твои сокровища, Стайни? — похлопав глазками, с нескрываемым удивлением произнесла она, внимательно посмотрев при этом на мои руки, не очень чистые, которые я, смутившись, было взялся обтирать о бока, обшарив выразительным взглядом пустое пространство слева-справа от меня, и даже заглянув мне за спину. И, явно давя рвущийся наружу смех, ещё и подначила: — Только не говори, что в драконьем логове отыскалось так много пресловутых сокровищ, что тебе оказалось не под силу их все уволочь!

— Ну, что-то типа того... — кривовато ухмыльнувшись, хмыкнул я. А почему кривовато — так потому что неимоверно сложно оказалось удержаться от дикого гогота. Очень уж развеселила меня мысль, что Кейтлин, сама того не ведая угодила прямо в точку со своим провокационным предположением о неимоверной огромности найденных мной богатств!

— Значит, ничего не нашёл... — констатировала пришедшая на основе моего ответа к совершенно неверному выводу леди. И, пожав плечами, преспокойно добавила, обращаясь не сколько ко мне, сколько к своим телохранительницам: — Что, впрочем, вполне ожидаемо — ведь драконы не собирают в своих логовах никаких сокровищ.

— Как это не собирают? — возразил я, после того как прожевал и проглотил откушенный от ломтика наивкуснейшей печёнки кусочек. — Ещё как собирают!

— И что же пара огнедышащих драконов накопила за свою долгую жизнь? Гору не разгрызенных костей? — насмешливо осведомилась Кейтлин, явно не восприняв мои слова всерьёз.

Памятуя что спешка нужна лишь при ловле блох, а у меня их отродясь не водилось, я не стал немедля отвечать на выпад одной невероятно красивой и жутко недоверчивой особы. Сделал многозначительную паузу и указал взглядом на бутыль с вином. Намекая таким образом, что было бы неплохо налить выпить и мне. Стаканчиков-то вроде хватает. Даже лишние есть. Их целый походный набор из шести штук.

Выпить мне налили. Тария, а именно она была в этой компании так сказать виночерпием, бросила вопросительный взгляд на леди и после её подтверждающего кивка наполнила ещё один серебряный стаканчик и придвинула его ко мне.

Пригубив винца, я жадно облизал губы, надул щёки и, подражая одному чинуше из Кельмского магистрата, важно произнёс: — Вы заблуждаетесь, леди. Драконы не только недоеденные кости собирают. И я вам это докажу. Завтра же.

— Полагаешь, завтра поиски несуществующих драконьих сокровищ будут более успешными нежели сегодня? — с неприкрытым сарказмом осведомилась ди Мэнс. Которая понятно, не поверила что я смогу сдержать обещание и предоставить ей весомые доказательства своей правоты. Несомненно ввёл её в заблуждение взятый мной образ самодовольного хвастуна, только и умеющего что щёки надувать, да воздух пустыми словами сотрясать.

— Не, завтра я их уже не искать, а вывозить начну, — не сдержав ухмылки, помотал я головой. И прежде чем Кейтлин опомнилась, скорчил просительную рожу и обратился к ней: — Мулов мне на это дело не позаимствуете?..

— На вывоз сокровищ, ха-ха? — не смогла удержаться от смеха она.

Я тут же подтверждающе кивнул: — Ага.

— Тогда конечно бери мулов столько сколько тебе нужно! — великодушно разрешила душимая смехом девушка. Впрочем распирающее Кейтлин веселье, не заставило её совсем уж забыться, ибо она не преминула внести очень важное уточнение: — Но только для вывоза сокровищ!

— Спасибо, леди, — довольно улыбнувшись, поблагодарил я её. И, решив ковать железо пока горячо, попросил заодно: — Да и ещё с полдюжины человек, помимо погонщиков, я с собой заберу, хорошо?

— Полдюжины человек помимо погонщиков? — приподняв брови, удивлённо переспросила Кейтлин, моментально прекратив посмеиваться. — Зачем они тебе? Когда ещё столько работы по разделке драконьих туш...

Я хотел ей разъяснить свою потребность, честно хотел. Да кто ж мне дал?..

— Простой, постой, я кажется поняла! — спешно выставив вперёд ладошку, воскликнула ди Мэнс, едва я только раскрыл рот. И, дурашливо округлив глаза, с чувственным придыханием вопросила: — Неужели, Стайни... Неужели найденные тобой в драконьей пещере богатства так немыслимо велики, что в одиночку с их погрузкой просто невозможно совладать?!

"Вот же стерва! — стиснув зубы, подумал я, глядя на залившуюся мелодичным смехом девушку. И подхватив с блюда ещё один ломтик вкуснятины, пока о ней почти все позабыли, пожаловался сидящему у меня на левом плече бесу: — И как с такой жить?.."

Тот фыркнул, но ничего не сказал.

Прежде чем тихий мягкий смех Кейтлин стих, я успел не один кусочек лакомства смолотить и вино допить. Что немного примирило меня с подтруниванием со стороны одной особы, и потому продолжил разговор я совершенно спокойно. Сказав:

— Да нет, леди, я и сам со всем справлюсь, конечно. — И скорчил унылую физиономию: — Но не так быстро как хотелось бы...

— Отчего же? — задала мне эту стервоза закономерный вопрос.

— Так там же дебри совершенно непролазные! И чтоб вытянуть повозки нужно просеку прорубить от пещеры до дороги, — бросив недоумевающий взгляд на ди Мэнс, как нечто совершенно очевидное выдал я.

— Какие ещё повозки? — глупо похлопав глазами, удивлённо воззрилась на меня Кейтлин.

— Да обыкновенные, — равнодушно пожал я плечами. — Обыкновенные крестьянские телеги. А с ними — воз. — И, видя нарисовавшееся на личике Кейтлин откровенное недоумение, якобы нехотя пояснил: — Стояли там, брошенные, в дальней части пещеры... Вроде все крепкие ещё... Вот и думаю их забрать.

— Телеги, значит? — заставили слегка напрячься и нахмуриться мою будущую супругу преподнесённые мной известия. Но прекрасное лицо её быстро разгладилось и она задумчиво молвила, глядя на торчащую на самом видном месте — посреди лагеря, драконью башку: — Телеги бы нам не помешали... Ведь мулов брали в расчёте лишь на одного дракона...

— Но ведь тогда придётся идти по дороге, а это может быть опасно, — пригубив вино, заметила вмешавшаяся в разговор Ильма.

— Ничего, справимся, — отмахнулась от неё, похоже, уже принявшая решение в пользу такого шага леди. Весьма здраво рассудив при этом: — Не бросать же нам здесь половину добытых трофеев? Люди нас просто не поймут... Да половина наёмников разбежится по пути, рассчитывая вернуться сюда, набрать той же чешуи и озолотиться в итоге!

— Такое вполне может произойти, — глубокомысленно покивав, поддержал я Кейтлин, так как это полностью соответствовало моим планам. — Половина не половина, а часть нанятых людей обязательно сдёрнет при таком раскладе, оказавшись не в силах перед искушением устоять. Ведь продав небольшой мешок чешуи огнедышащего дракона простому человеку можно жить безбедно, считай, до самой старости. Ну и как тут удержаться?..

* * *

*

О дальнейшей беседе у меня остались лишь смутные воспоминания поутру. Запомнилось лишь, что ничего сколь-либо важного больше не обсуждалось и разговор по большому счёту скатился к банальной трепотне ни о чём. И меня, наевшегося и напившегося, сразу стало клонить в сон... Навязчивое желание примоститься где-нибудь и закрыть хоть ненадолго, пусть совсем на чуть-чуть, слипающиеся глаза было настолько сильным, что устоять было просто невозможно. Всё-таки вымотался я как собака за этот долгий-долгий день...

А отоспавшись, я себя как другим человеком ощутил — бодрым, полным сил и преисполненным энтузиазма. Последний, конечно, был вызван не столько отдыхом, сколько мыслью-воспоминанием о том, что конфликт с Кейтлин улажен. Теперь же у меня, считай, начинается совсем иная жизнь! Осталось только как-то подгадать подходящий момент, чтоб преподнести Кейтлин дивную весть о повергнутом мной сумеречном драконе...

Так что встал я ещё затемно, на сухомятку быстренько перекусил и давай людей тормошить, поднимать. Перво-наперво Пита разбудил, его племяша и других погонщиков мулов. Потом выдернул из дрёмы Гната. И ещё шесть человек без разбору поднял. Наказал всем собрать, имеющиеся в отрядном снаряжении топоры прихватить, и быть готовыми через четверть часа выдвигаться со мной. А сам, прихватив с собой Гната, отправился к шатру Кейтлин — за картой. Моя-то, забитая в память, никому не видна.

Подняли, в общем, на ноги и леди. Не слишком-то обрадованную нашим вторжением и ранней побудкой, надо сказать. Ну да и ладно — много спать вредно, а нам край нужно удобный маршрут проложить от пещеры до лагеря.

Спустя полчаса наш небольшой отряд выступил. Причём торить дорогу начали сразу — от места стоянки, с расчётом сюда потом телеги подвести. Потому двигались мы не так чтобы слишком быстро. Но и не как черепахи. Телега ж не дом — много где может протиснуться, а значит не требуется все деревья и кусты на своём пути рубить — большую часть проще обогнуть.

Когда выбрались на старую дорогу стало ещё проще — там и делать ничего не нужно, шагай себе, да шагай. Разве что несколько засохших и свалившихся деревьев со своего пути пришлось убрать.

Но дорога, понятно, вела отнюдь не к драконьему логову и вскоре нам пришлось с неё сворачивать. А там — беда. Дремучий лес. Ну, не такой, конечно, как тот что отделяет западные рубежи Империи от Вольных Княжеств, но всё же. Пришлось цепью разойтись и побродить малость по округе, ища более-менее подходящие для дальнейшего продвижения тропки и пути.

В небольшом, в общем-то, как оказалось, лесу мы надолго застряли. Ну относительно надолго конечно. Часа три убили на то, чтоб преодолеть менее мили пути. Зато такую просеку пробили... Телеги не проедут, а пролетят!

Правда, не всем по нраву наша дорожно-строительная деятельность пришлась. Зверьё всё местное переполошилось и подалось в бега: удрало подальше ушастых без счёта, с шумом и треском умчалось семейство лосей, за ними — рысь и лиса, а следом подался барсук. Такие вот дела...

А когда выбрались мы, наконец, на обширную поляну перед входом в драконье логово, случилась новая напасть — мулы наотрез отказались дальше идти. Тряслись под ударами кнута, головами мотали, а ступать по разбросанным всюду костям не желали. Так мы в итоге и не смогли с ними ничего поделать. Пришлось поднапрячься и самим телеги из пещеры выкатывать, да к лесу тянуть.

Пит с племяшом сразу постромками-упряжью занялись, переделывая её с помощью привезённых в достатке кожаных ремней и впрягая в повозки своих животин, что вмиг превратились из вьючных в тягловых. А остальные в это время вокруг да около ходили — маялись. Любопытством всё исходили... Я ж не дал никому сунуть нос под дерюгу или парусину, вот и вертелся у всех в головах вопрос — так что же там под пологами-то такое?..

Пришлось мне клятвенно заверить своих спутников, что скоро они всё узнают, и тут же пригрозить начистить рыло тому, кто не выдержит, сунет куда не следует свой любопытный нос и испортит подготавливаемый мной для леди Кейтлин сюрприз. Этого хватило, чтоб осадить народ, ибо ни у кого не возникло сомнений, что данное обещание я сдержу и ослушнику придётся ох как несладко. Не позабылась ведь ещё людьми памятная история о том, как кое-кто влёт отделал главного римхольского драчуна и бузотёра — Молоха.

Впрочем, не рискнув проверять ничью выдержку, я приказал немедля выдвигаться, как только погонщики закончат запрягать в телеги мулов. Что и было сделано спустя полчаса. Караван наш тронулся. Не шибко быстро, но уверенно, без досадных задержек и остановок.

А ближе к полудню мы добрались до лагеря... Шумного, кипящего суетой и не обращающего на нас никакого внимания. Все ж делом заняты — разделкой драконьих туш и переноской образовавшихся трофеев. Это мы — так, прохлаждаться уходили. Но постепенно шум стих, а суета обрела иное направление. Это заметили нас. Вернувшихся с неведомо откуда взявшимися телегами да ещё и гружёными. И потянулись в нашу сторону...

Так что, когда мы добрались до центра лагеря, нас обступила целая толпа. И Кейтлин выбралась из шатра и со своими телохранительницами подошла. Я как раз к этому моменту отвязал бечеву, которой по контуру крепился полог на возу...

Народ дружно ахнул и разинул рты, когда я резко дерюгу сорвал. Буквально ж ослепила всех заискрившаяся, заблиставшая на ярком солнышке серебристо-золотая, с вкраплениями переливающихся всеми цветами радуги драгоценных камней, гора...

И настал миг моего триумфа...

— Ну как вам, леди? — с нескрываемым торжеством обратился я к Кейтлин, у которой глаза стали ровно блюдца — такие же большие, и челюсть отвисла так же как у всех остальных собравшихся у воза.

— Что... Что это такое, Стайни?.. — резко помотав головой, будто отгоняя наваждение, и вновь уставившись на, понятно, никуда от этого действа не девшуюся, гору сокровищ во все глаза, ошеломлённо выговорила она.

— Сокровища конечно! — ухмыльнулся я.

— Но откуда?! Да ещё и столько?! — потрясённо выдохнула леди, с трудом отводя взгляд от сокровищ и обращая его на меня.

— У огнедышащих драконов отбил! — горделиво подбоченившись, с нескрываемым удовольствием пояснил я.

— А-а?! — обалдело уставилась на меня растерявшаяся вконец Кейтлин. И, не понимая похоже уже ничего, вновь ожесточённо помотала головой.

Как же потешно выглядела в этот момент ди Мэнс... Мне стоило невероятных усилий удержаться от того, чтоб не заржать что тот конь! Правда, совсем уж бесстрастным я остаться не смог — губы меня подвели, против воли расползшиеся в широченную улыбку.

А дальше, рожу мне вовсе напрочь перекосило, в неравной борьбе со рвущимся наружу смехом. Когда прозвучал слабый возглас Кейтлин, взирающей расширившимися по предела глазами на приведённый мной караван, в каждую повозку которого пришлось впрячь по парочке мулов: — Пять, нет — шесть, повозок сокровищ?.. — И следом донеслось её растерянное, почти заглушённое нарастающим шумом исходящим от враз загомонившей толпы: — А на что же мы будем драконью голову и чешую грузить?..

Жаль, как же жаль, что так немыслимо краток сладостный миг триумфа! Я же даже сполна прочувствовать его не успел... Как всё закончилось. И вернулась обыденность...

— Куда?! — вынужденно отведя взгляд от потрясенной до глубины души Кейтлин, громко рявкнул я на качнувшихся в сторону воза людей. И одним движением выхватив из перевязи свой меч, с угрозой произнёс: — Ну-ка быстро все руки за спины убрали и отошли!

Вроде подействовало. Правда не на всех.

— А вас это в первую очередь касается! — обратился я к девицам — телохранительницам ди Мэнс, уже тянущим наглые лапки к бриллиантовому колье, лежащему в разбитом сундучке у самого борта воза.

— Так, а почему все здесь собрались? — мгновением позже, хмуро вопросила опомнившаяся леди. И строго приказала: — Немедленно возвращайтесь к работе! С остатками драконьих туш нужно обязательно закончить до вечера!

Ага, прям метнулись все сразу! Жадно глазеющий на несметную гору богатств народ и не подумал расходиться после воззвания Кейтлин. Слишком уж завораживающе зрелище предстало перед простыми людьми, большая часть которых даже в мечтах никогда не видела подобного количества золота и серебра. Это с рождения окружённая роскошью ди Мэнс быстро пришла в себя, а остальные всё никак не могли вернуть себе способность здраво мыслить.

"Ну всё, конец теперь драконам!" — обозрев толпу, радостно заявил меж тем бес. И, засияв как начищенный до зеркального блеска серебряный поднос, довольно потёр лапки. А через миг в левой из них возник разграфленный лист пергамента, а в правой — вороново перо. Которым рогатый, высунув от усердия язычок, аккуратно намалевал жирный крест напротив одной заполненной неразборчивой записью строки.

"Вот же!.." — мысленно ахнул я, осознав в тот же миг, что натворил. Вот почему нечисть не ныла о плате! Я же сам, своими действиями, её преподнёс! Да ещё какую... Ведь благодаря мне, и при несомненном пособничестве беса, скоро сильно увеличится количество угодивших Нижний мир душ! Когда в Палорские горы хлынет вал движимых грехом корысти людей, желающих тоже драконьи сокровища отыскать, и большей частью сгинет тут!

Не сдержав чувств, я выругался про себя. И спешно сброшенную дерюгу с земли поднял, да набросил полог на воз. Прикрыв сверкающие на солнце сокровища. Хотя что уж теперь?..

После этого люди загудели-засуетились, и перестали выглядеть словно одурманенные. Опамятовали... Помыкались ещё чуть и, видя что больше глазеть-то и не на что, начали расходиться, возбуждённо переговариваясь меж собой. И вскоре все они вернулись к разделке и переноске частей драконьих туш. Причём, надо заметить, взявшись за это нужное дело с заметно большим энтузиазмом.

— Подсоби! — не забыв о том, как проблематично закреплять дерюжный полог, отрывисто бросил я Гнату. Который, как впрочем и все участники сегодняшнего похода к драконьей пещере, никуда, разумеется, не ушёл, а остался у телег.

Вдвоём с бросившимся мне на подмогу проводником, мы быстро управились с сокрытием ценностей от жадных глаз и вороватых рук. После чего я приказал Питу отогнать воз поближе к шатру ди Мэнс. Для пущей сохранности сокровищ. Ну и, наконец, пришло время переговорить всерьёз с насупившейся Кейтлин, всё не перестающей: то откровенно недружелюбно посматривать на меня, то хмуро коситься на запряжённых в повозки мулов.

— Леди, вы просто неподражаемы в своём искреннем негодовании! Словно бы и не вы сами великодушно предложили мне вчера — бери, Стайни, мулов сколько тебе нужно для вывоза сокровищ! — всё же не смог я удержаться от ма-аленькой подначки в адрес одной стервочки. Конечно не ради того чтоб обидеть её, а исключительно в воспитательских целях!

— Но шесть телег!.. Это не!..— вспыхнув, попыталась что-то возразить она. Но, запнувшись на полуслове, замолчала, с досадой прикусила нижнюю губку и рассерженно сверкнула своими изумрудными глазищами. Явно вспомнив, что никаких условий касающихся количества вывозимых мной сокровищ в нашем уговоре не было.

— Ладно, чего уж там, — выждав чуть, давая благородной девчонке проникнуться ситуацией в которую она вляпалась из-за того, что позволяет себе недооценивать меня и считать мои самые серьёзные заверения пустой болтовнёй, миролюбиво махнул я рукой. И, усмехнувшись, сказал: — Всё не так печально как кажется, леди. Гружёных повозок тут шесть, но с настоящими сокровищами всего одна. А остальные набиты по большей части одним барахлом, которое следует выкинуть...

— Ах ты!.. — потрясённо выдохнула Кейтлин, едва только осознала что я сейчас сказал, и стиснула кулачки. Причём правый тут же объяло алое магическое пламя...

— А что я?! — вроде как удивился я, одновременно с этим сдвигаясь чуть назад. Так, на случай если до битья посуды дойдёт. И пожал плечами: — Я ж и не говорил никому, что все телеги забиты сокровищами... Вы все сами так с чего-то решили!

— Ну, Стайни... — с негодованием прошипела магесса, сузив потемневшие от гнева глазки.

— Так что мы сейчас быстренько возьмёмся с моими людьми и освободим достаточно места для перевозки драконьих трофеев, — почувствовав, что отчётливо запахло жареным, торопливо перебил я её, кивая в сторону Гната и Пита. — Вот и все дела.

И Кейтлин не нашлась что на это сказать. Долгое мгновение смотрела мне в глаза, явно размышляя, а не приголубить ли меня огнешаром, а затем отвела взгляд. Громко фыркнула, круто развернулась и быстро пошла к шатру. А телохранительницы потопали следом за ней. Правда Ильма с Тарией недалеко ушли. Остановились, развернулись и, дружно ухмыляясь, заявили: — Ну теперь мы, пока ты занят будешь, точно сопрём то изумительное колье!

— А я вам руки по локоть поотрубаю! — мило улыбнулся я в ответ на эту подначку, многообещающе похлопав свободной ладонью по широкой плоскости своего клинка. И с чувством мысленно добавил, для одного заржавшего поганца: "А тебе — башку!"

"А мне-то за что?!" — едва не брякнулся с моего плеча изумлённый бес.

"Тебе — за пущенную в народ легенду о драконьих сокровищах!" — хмуро ответил я. И, не обращая никакого внимания на вопли беса, возмущённого несправедливым, по его мнению, обвинением, обратился к стоящим рядом людям: — Ну что, придётся нам ещё немного потрудиться?

— Так это мы со всей нашей радостью! — моментально откликнулся жадно облизнувший губы Пит. И, чуть помявшись, прозрачно намекнул: — Особливо если нам накинут за ту работу ещё чуток деньжат...

— Я вас с оплатой когда-нибудь обижал? — с укором взглянул я на него.

— Не, не было такого, — решительно помотал головой племяш Пита — тот ещё детина, старше меня годов на шесть-семь, двинув локтём в бок призадумавшегося дядьку. Который, спохватившись, решительно закивал, поддерживая своего родственничка.

— Делать-то что будем? — вмешался немногословный Гнат.

— Понятно что, — пожав плечами, ответил я, — выбрасывать из телег всё бесполезное барахло.

— Ну, для этого столько народа не надо, — флегматично заметил наш проводник, покосившись на группу стоящих наособицу наёмников — тех, что я дёрнул утром на расчистку дороги и сопровождение каравана. — Хватит и двух-трёх человек.

— В общем-то ты прав... — сдвинув на лоб шляпу и почесав в затылке, вынужден был согласиться я. Поглядел ещё на телеги... и решительно скомандовал: — Так, со мной остаются только те, кто нанят лично мной, а остальные идут за новыми распоряжениями к леди Кейтлин.

Разочарованно загомонив, наёмники двинули прочь, а я, оглядев оставшихся людей, задумчиво произнёс: — Пятерых, пожалуй, тоже много будет...

— Угу, — поддержал меня Гнат.

— Ладно, — махнул я рукой. — Тогда так. Разгрузкой и сортировкой всего привезённого барахла со мной будут заниматься Пит с Гнатом. А оста... — И, прервавшись на полуслове, опять зачесал в затылке, соображая, чем же эдаким озадачить оставшихся.

— Так, а я тогда, может, за возом пока пригляжу? — быстро отыскал себе дело племянник Пита, едва понял, что ему, похоже, не светит остаться на разборе трофеев. И тут же, видя нарисовавшееся у меня на лице сомнение в обоснованности выставления отдельной охраны у повозки с сокровищами, Кристоф торопливо добавил, кивая на стоящих у шатра телохранительниц Кейтлин: — Чтоб эти не попёрли всё добро...

— Да не возьмут они ничего, — заметил я, мельком глянув на оживлённо дискутирующих о чём-то вблизи воза Ильму с Тарией и сочтя проблему расхищения ими сокровищ явно надуманной. — Иначе ведь леди их сама за воровство без рук оставит... — И, выкинув всю эту дурь из головы, решительно махнул рукой. — Ладно, ты тоже остаёшься. А остальные... Остальные пусть пока передохнут. Потом и им работа найдётся.

Оставшись вчетвером, мы подступились к первой телеге. В восемь рук буквально моментально справились с парусиновым пологом, отвязав его и стянув наземь. А затем началась разгрузка и сортировка всего того что я набросал в повозку...

Для облегчения этого процесса, я забрался на телегу, а Питу, Гнату и Кристофу велел встать с трёх сторон её. И начал планомерно разбирать гору всевозможных вещей, разделяя их сразу на категории: полезное, малоценное, а так же ненужное вкупе с негодным. Ну и бросая добытые предметы в зависимости от принадлежности к одной из этих групп то одному своему помощнику, то другому, то третьему.

И дело пошло... Я и опомниться не успел, как телега опустела, и мне пришлось перебираться на следующую. А там и на другую... Лишь на четвёртой телеге мы ненадолго прервались, попили воды, да продолжили. Даже на обед не отвлекались.

Так что вскоре, на земле у ног моих помощников выросли три разномастных кучи. Самая большая была возле Кристофа, которому летело всякое негодное тряпьё — одежда, ковры, тканей куски, да ещё перепало немало окаменевшей провизии, личных вещей мародёров, овса два мешка, ну и бочонок скисшего вина. Под ногами же у Пита скопилось лишь немного могущих быть полезными вещей: походная кузница, верёвки, ремни, освобожденные от всего заплечные мешки мародёров, да туесок с загустевшим оружейным маслом — оно, по словам погонщика, сгодится для смазки ступиц колёс наших телег. Ну а Гнату пришлось тяжелей всех — ему пришлось укладывать в кучу почти всё снятое мной с мертвецов железо, а так же разнообразные бронзовые подсвечники, статуэтки, блюда и прочую малоценную чушь.

Но была и ещё одна кучка — совсем крохотная на фоне остальных. В неё проявивший рачительность Гнат отложил добротные части стальных доспехов, да совсем не пострадавшие от драконьего пламени и времени оружие — в основном остававшиеся в промасленных ножнах мечи, а так же два ящика стрелок и болтов. А Пит с Кристофом добавили: тонкую золотую пластинку, извлечённую из-под заплатки на одном из походных мешков, свёрнутый трубкой большой серебряный поднос, на который прежде был намотан рулон тяжёлого бархата каким-то хитрецом, и кожаный кошель с разномастной монетой, что был обнаружен среди прочих вещей.

— Ну это и будет вам за труды, — кивнул я на это добро. И на всякий случай осведомился: — Сами-то поделите?

— Поделим... — успокоил меня Гнат, с жёстким прищуром тёмно-янтарных глаз глянув на дёрнувшихся было к серебряному подносу сродственников-погонщиков.

"Ну да чай не маленькие — разберутся", — решил я и со спокойной душой отправился к шатру. Дабы уведомить Кейтлин, что в её распоряжении теперь целых пять телег, на которые можно уйму трофеев загрузить, а заодно немножко по душам поговорить.

Вот только ди Мэнс разговаривать со мной не пожелала. Выслушала выложенный ей в шутовской форме доклад о готовности транспортных средств к перевозке любых грузов и, фыркнув, немедля отправилась поторапливать занятых на разделке драконьих туш людей. И пришлось мне, поглядев ей вслед, разочаровано вздохнуть и искать себе другое занятие. Не бежать же собачонкой за этой неприступной девчонкой?..

Вовремя вспомнилось, что стреломёт мой так и лежит неисправный, а это непорядок, и я решительно пошагал к своим вещам. Взял их, в сторонку от чужих оттащил, на бревно у погасшего костра присел и принялся разбирать машинку стреломётную. Раскрутил, придирчиво осмотрел и не обнаружив никаких повреждений, не считая одной лопнувшей разгонной пружины, принялся обихаживать механизм. Подложив чистую тряпицу, на части его раскидал, почистил-смазал, да обратно собрал. Ну и обе пружины — целую и лопнувшую, на новенькие из имеющегося у меня в запасе комплекта заменил.

Пару раз взведя и вхолостую спустив стреломёт, я убедился, что никаких проблем в его работе не чувствуется. Но не удовлетворившись этим, взял ещё из отрядного запаса пяток обычных бронебойных стрелок и выпустил их по стоящей в сотне ярдов от меня ели. И только после этого немного успокоился, уверившись, что оружие и не помышляет меня подводить. По возвращению в Римхолл, конечно, надо будет обязательно машинку мастеру-оружейнику показать, но пока будем считать что всё с ней в относительно порядке.

Ну а после этого я отправился на поиски пропитания. Ибо кушать уже захотелось неслабо. А ужин у шатра в отличной компании, мне похоже, сегодня не грозит... Да и завтра, вероятно, тоже.

* * *

*

Я оказался прав — леди не пригласила меня ни к ужину, ни к завтраку, ни к обеду... И так далее, круговоротом-чередой. Пришлось столоваться как и прежде со всеми остальными. О чём я безмерно сожалел... В смысле о невозможности составить Кейтлин компанию. Остальное-то значения не имеет, ибо питаемся мы с одного котла и каких-то особых изысков в меню благородной девушки нет. В походе ведь мы. Со всеми сопутствующими ему тяготами и лишениями, типа отсутствующих скатертей-салфеток, столовых сервизов и принадлежностей, а так же без многочисленной смены блюд во время трапезы. Что кашевар сготовил — то и жуй.

В общем, целых четыре дня меня словно и не замечали, задирая свой носик и отворачиваясь при моём приближении. Дуться изволили-с... А с чего — не очень-то и понятно. Телеги ж я всё-таки подогнал. И благодаря этому удалось разом утащить с собой все образовавшиеся в результате охоты на Алого трофеи. На одних только мулов никак не получилось бы всё навьючить. А если бы и получилось — у них бы ноги от эдакой тяжести подломились! На повозки-то еле-еле всё поместили, даже когда Кейтлин отказалась от мысли забрать отсюда свой новенький алхимический комплекс. Да, телеги оказались так плотно загружены драконьей костью, рогом, чешуёй и обледенелыми бурдюками с выжимкой из плоти и внутренних органов, что просто жуть... На каждой возвышалась такая высоченное гора, что бугорок на моём возу не входил с ними ни в какое сравнение. А уж с драконьей головой вообще мрак — она ж одна заняла повозку, борта которой пришлось разобрать и за счёт них и спешно вырубленных жердин наращивать размеры дна. Да вдобавок всю эту конструкцию ди Мэнс пришлось укреплять магическим образом...

"Не, не справились бы мулы, если бы пришлось грузить всё на их спины, ни за что не справились бы!" — в который уже раз подумал я, когда, оглянувшись, увидел чудовищную драконью башку. Которую Кейтлин, словно мне назло, повелела тащить сразу за моим возом, движущимся самым первым, а не в конце каравана. Заметила, похоже стерва, что меня это соседство несколько нервирует... Как гляну ведь назад, так воспоминания о том, как меня эта тварь сожрать пыталась по новой накатывают...

Раздосадованно качнув головой, я сплюнул на старую дорогу, по которой уже третий день без всяких происшествий катил наш обоз. И чтоб избавиться от неприятных мыслей уставился налево, куда и смотрел до того как обернулся. Красота ведь вокруг такая... Травка молодая — зелёная-зелёная, солнышко блестит, птички поют... А главное, на каждой полянке, на каждом не поросшем ельником склоне, на любом мало-мальски открытом пространстве видимо-невидимо самых разнообразных пёстрых, ярких цветов... Да таких насыщенных оттенков, что смотришь, и чудится что в сказку попал...

Так и шёл я, положив правую руку на борт воза, который флегматичные и ни на что не жалующиеся мулы всё тащили и тащили вперёд, и пялясь на здешнюю природу. Что, впрочем, делали почти все — даже немолодые уже мужики из числа видавших виды наёмников.

Видимо расчувствовалась и ди Мэнс. Впервые за время нашего путешествия придержала коня и позволила тянущим мой воз мулам нагнать её. Некоторое время ехала рядом молча. А затем, не выдержав молчания, которое я решил поддерживать изо всех сил, чтоб припожаловавшую гостью ненароком не спугнуть, задала очевидно мучающий её непрестанно вопрос: — Откуда вообще в логове драконов взялись телеги с сокровищами и прочим?..

— Там, в пещере, когда-то шайка мародёров пристанище устроила... — охотно взялся я объяснять Кейтлин сию загвоздку. — Себе на беду. Когда драконы неожиданно нагрянули, удрать у злодеев не получилось, а всё добро их перешло к крылатым ящерам. Которым оно, понятно, совершенно ни к чему. Так и простояли никем не потревоженные повозки в дальнем зале до нашей с ними встречи.

— Вот оно что... — разгладилось лицо Кейтлин.

— Ну да, всё просто, — пожав плечами подтвердил я, жизнерадостно добавив сразу же: — Я в общем-то и не рассчитывал на такую добычу — просто так повезло.

— Повезло... — задумчиво молвила леди.

— Ага, — подтвердил я. — Вот в логове сум... — И, не договорив, прикусил язык. Вовремя дошло, что чуть не пожаловался Кейтлин, что в пещере сумеречника обнаружил всего лишь меч и изрядно пожёванный рыцарский доспех!

— Что в логове? — заинтересовалась к сожалению расслышавшая часть моей фразы девушка.

— Ну, это длинная история, — заюлил я, лихорадочно соображая как бы выкрутиться. Ведь не пришло ещё время поведать Кейтлин о своём подвиге, ох не пришло...

— Ничего, до вечера ещё долго — успеешь рассказать, — с поощряющей улыбочкой заметила ди Мэнс.

— Ну... — протянул я, даже не зная как и выпутаться. — Ну-у-у... — И резко заткнулся, ощутив легчайший порыв необычного ветра, словно промчавшегося сквозь меня.

— Что с тобой Стайни? — удивлённо спросила магесса придержавшая коня и остановившая его возле столбом застывшего меня.

— Мы что-то типа активировавшегося охранного периметра сейчас пересекли! — торопливо выпалил я, мгновенно отыскав в своей памяти подобное прикосновение стихиальной энергии. И сделал пару шагов назад. После чего с толикой растерянности добавил: — Но сейчас он исчез...

— Что?! — изумилась ничего не понимающая Кейтлин. — Какой ещё охранный периметр?

— Обыкновенный, — с досадой молвил я, мечась по небольшому клочку земли и пытаясь вновь ощутить почудившееся мне дуновение пронзающего всё существо ветерка. И пояснил: — Я ж очень хорошо чувствую стихиальные эманации... Умные люди говорят, даже не хуже какого-нибудь архимага...

— Вот как?.. Значит, ты ещё и такой замечательной способностью обладаешь?.. — задумчиво пробормотала девушка, внимательно посмотрев при этом на меня, словно оценивая по новому. Но я даже занервничать не успел, ощутив на себе этот взгляд кошки смотрящей на внезапно облившуюся сливками мышку, так как выражение глаз Кейтлин неожиданно изменилось и она громко воскликнула: — Всем стоять! — И завертела по сторонам головой.

— А с вами-то что, леди? — растерянно поинтересовался я.

— Я чувствую чей-то взгляд! — отрывисто бросила она. И, прекратив вертеть головой, ткнула пальцем, указывая на вершину находящейся в полумиле от нас невысокой, поросшей лесом сопки. — Там, двое!

Немедля уставившись туда, куда был устремлён указательный пальчик девушки, я, увы, никого не увидел. Да и шествующий на удалении в две сотни ярдов от дороги левофланговый дозор, состоящий из пары — опытный охотник-следопыт и профессиональный наёмник, тоже, похоже, не заметил ничего подозрительного, судя потому что не поднимает тревоги. Что, впрочем, не заставило меня усомниться в утверждении Кейтлин, тем более высказанном с такой уверенностью. Может суккуба и впрямь может чувствовать чужой взгляд, откуда мне знать?.. Да и слишком далеко и от нас и от флангового дозора находится сопка, чтоб чётко различить всё находящееся на её затянутой растительностью вершине. В то время как оттуда старая дорога, подходящая к единственному уцелевшему в округе мосту через небольшую бурную речушку — Трею, просматривается несомненно просто превосходно...

Бросив быстрый взгляд на самую большую ценность в нашем караване, что, хмурясь, восседала на своём жеребце, и мгновенно проникнувшись самыми нехорошими предчувствиями, я принял молниеносное решение: — Надо во что бы то ни стало заловить соглядатаев и узнать чего они тут высматривают!

— Надо, — немедля согласилась со мной Кейтлин. И досадливо тряхнула головой: — Но как? Магией простейших порядков я туда не дотянусь, а если использовать что-то более сильное, боюсь, расспросить никого уже не получится...

— Я разберусь! — отрывисто бросил я, перехватывая поудобней сам соскользнувший с плеча в руки стреломёт и активируя одну крайне полезную штуковину из своего арсенала — амулет с "Теневым покровом". Днём он, конечно, не так эффективен и не обеспечивает должной для незаметного подкрадывания к человеку скрытности, но мне это и не нужно. Главное что на таком расстоянии от неизвестных наблюдателей "Теневой покров" покажет себя не хуже настоящего "Полога невидимости". А когда я подберусь поближе... Тогда станет совершенно неважно, заметят меня или нет. Всё равно никто не сможет от крайне шустрого меня удрать.

— А... — хотела что-то спросить или сказать ди Мэнс, которую застало врасплох моё внезапное превращение в размытую серую тень.

Но я перебил благородную девушку, порывисто велев ей: — Не пускайте пока дальше караван! — И сорвался с места, понёсшись в сторону сопки, забирая при этом по дуге, чтоб зайти сбоку-сзади вероятного места расположения соглядатаев.

Чётко сознавая, что времени у меня — кот наплакал, ведь неизвестные наблюдатели, заметив остановку каравана, скорей всего мигом уйдут, я стиснул зубы и ускорился до предела. И перешёл его... Бес говорил, что я могу с четверть часа полноценно действовать выйдя за грань человеческих возможностей, но тут мне вполне хватит и нескольких кратких минут. Так что риска упасть бездыханным практически никакого...

Поросшая молодой травкой и цветами проплешина быстро проскочила мимо меня и я влетел в редкий кустарник, выросший на кромке еловой чащи. Ещё миг и я уже в самом лесу. Что начинается практически у подножья сопки, переваливает через неё и наползает дальше на близлежащий горный отрог.

Чтоб не упустить случайно из виду тех кого тут ищу, я перешёл на магическое зрение. Ярко горящую на общем сером фоне ауру человека гораздо проще заметить, нежели углядеть его самого в обычном порядке в густом лесу. А уж если он ещё и умело замаскировался...

Преодолев три четверти подъёма, я резко замедлил свой стремительный бег. Ибо слишком много шума при этом издаю, а до засады уже рукой подать. Так что дальше я двинулся не так быстро, но крадучись, ветвями практически не треща.

Усилия мои были вознаграждены. Не спугнул я парочку человечишек, залегших на плоской вершине сопки за низенькими кустами смородины. И подобравшись к ним ещё поближе, я перешёл на обычное зрение, чтоб разглядеть этих двоих во всей, так сказать, красе.

— Ну, чё там? — требовательно вопросил один из них — лысый здоровяк в мышиного цвета плаще, не сводящий глаз с дороги.

— Да бес его знает... Похоже, лось промчался... — неуверенно произнёс второй — тощий хмырь в несколько потрёпанной одежонке и короткополой фетровой шляпе, обшаривающий настороженным взглядом чащу слева от меня. И, обернувшись, спросил у своего дружка: — А у тебя что?

— Стоят.. — с нескрываемой досадой произнёс тот.

— Так... может, они заподозрили чего, а, Кост? Раз не едут дальше... — покусав губы и обеспокоено поёрзав, предположил тощий.

— Может и так... — потерев мясистый загривок здоровой лапищей, нехотя буркнул этот самый Кост.

— И чё делать будем?.. — с некоторым страхом спросил хмырь. И заискивающе протянул: — Может... активируешь эту долбаную ловушку, да свалим отсюда от греха?..

— Уже, — кратко известил его на миг обернувшийся здоровяк, приподняв правую руку и показав кулак. Ну, вернее, на самом деле демонстрировал он не сам кулак, а свисающий из сжатой кисти на тонкой серебряной цепочке рубин, огранённый в форме ромба. В котором я тотчас опознал ментально-активный магический ключ.

— Так а чё мы тогда ждём?! Валить надо! — жарко зашептал его похоже неслабо перетрухавший напарник.

— Пуш, ты чё, забыл, чё маги сказали? — вновь обернувшись, с угрозой произнёс Кост. И, цыкнув зубом, хмуро напомнил ему, явно повторяя чьи-то слова: — Активировав ловушку, нужно дождаться пока большая часть наших гостей очутится в ней и только тогда задействовать её. Иначе — толку будет мало...

— Да как мы её задействуем, когда они дальше соваться не хотят?! — едва не воскликнул от отчаяния тощий Пуш.

— Погодим ещё малость, — помолчав немного, буркнул Кост. — Может у них случилось что с повозкой...

— Ну а если они так и не двинутся дальше, чё тогда? — прозвучал закономерный вопрос.

— Тогда задействуем ловушку, — ответил Пушу его крупный дружок-приятель. И, погладив свою лысую башку, задумчиво произнёс: — Может и так сойдёт... За первую метку-то они зашли, а значит мулы уже точно там и останутся...

Подслушанного диалога хватило мне для принятия единственно верного в данных условиях решения. Глупо ведь считать, что я смогу подобраться незаметно к Косту и мгновенно вырубить его, не дав ни шанса задействовать ключ, которому для активации нужен лишь краткий мысленный посыл... Потому первым делом я внимательно взглянул на главного злыдня с помощью магического зрения, и, не обнаружив в его ауре никаких чужеродных свечений-вкраплений, указывающих на наличие задействованных защитных амулетов или оберегов, сразу перешёл ко второму действу — удостоверился что в стреломёт вставлена обойма с разрывными стрелками. Затем осторожно сдвинулся в сторону, выходя полностью из-за ствола ели за которой стоял. Вскинул своё верное оружие, тщательно прицелился. Дыхание задержал. И на выдохе разрядил стреломёт лысому в загривок!

— А-а! — испуганно вскрикнул Пуш, на глазах которого башка его товарища разлетелась кровавым ошмётками, а обезглавленное тело резко дёрнулось, будто пытаясь на ноги подскочить, и обмякло. А тонкая серебряная цепочка с кристаллом-ключом выскользнула-вытекла наземь из разжавшегося кулака...

Одним стремительным движением руки оттянув взводной рычаг, я перезарядил стреломёт, и направил его на напарника Коста. Рассчитывая подстрелить Пуша прежде, чем он совершит какую-нибудь глупость. Например, бросится к рубиновому магическому ключу...

Однако мои опасения оказались напрасными. То ли ментально-активный ключ был привязан только к одному из этих двоих, то ли Пуш совсем ополоумел от страха, но бросился он не к телу мёртвого приятеля, а совершенно в другом направлении — прочь. Ну, а по совпадению, — прямо на меня...

Мне даже не пришлось гоняться за этим трусом, что мчался, вытаращив глаза, руками маша и что-то нечленораздельно вопя. Достаточно оказалось сдвинуться на пару шагов левей, да засадить прикладом стреломёта под дых несущемуся сломя голову и не замечающему при этом ничего мужичку... Он и сложился сразу. И покатился дальше колобком.

Пока Пуш не оклемался, я метнулся скоренько к телу Коста. Кристалл-ключ подобрал, вещи здоровяка, включая лежащую рядышком широкополую шляпу, осмотрел и обхлопал-обыскал. И ничего стоящего внимания кроме ножа-стилета не нашёл. Да и тот бросил там же.

Я ещё вокруг на всякий случай посмотрел, но и там не было ничего. Ни оружия, ни каких-либо вещей — да хоть тех же походных мешков. Словно эти двое — один уже совсем мёртвый, а другой пока живой, по городскому парку прогуляться вышли, а не находились в неведомой глуши, за несколько дней пути от ближайшего жилья.

— Значит и остальные их сотоварищи где-то недалеко, — вслух заключил я.

Это заставило меня чуть ускориться. Но, конечно, до перехода на нечеловеческую скорость не перешло. Я просто не знал, как это хлипкий Пуш перенесёт... Который был мной тщательно обыскан, избавлен от пары метательных и трёх обычных ножей, а затем вздёрнут за шкварик на подкашивающиеся ноги и поволочён за собой. Бегом. Вниз по склону сопки, прямо по пробитой через ельник просеке-тропе. Что уводила к дороге по широкой дуге...

А когда вырвались из-под лесной сени на простор — нас чуть стрелами не нашпиговали. Так отреагировал на наше появление фланговый дозор... Хорошо я вовремя опомнился и убрал "Теневой покров". А то точно подстрелили бы, если не меня, так моего подопечного.

В паре ярдов от дороги ворот пальтишка Пуша не выдержал измывательских нагрузок и с треском оборвался. А сам хрипящий злодей, вырвавшись из моих жестоких лап, промчался ещё немного на подгибающихся ногах и эффектно плюхнулся под ноги жеребца Кейтлин.

— Что за дурацкое представление, Стайни? Зачем ты его так загонял? — сердито вопросила леди, понуждая своего коня отодвинуться в сторону от распластавшегося на пузе и с судорожным хрипом хватающего горлом воздух мужичка.

— Потом, — отмахнулся я от неё и, переведя дух, обратился к стоящим возле своей госпожи Джегару, его первейшему помощнику — Лютеру Тибри, и двум старшинам наёмников: — Давайте, всполошите немедля людей — надо срочно разворачивать караван и отводить его назад. Мы прямиком в магическую ловушку лезем.

Возле моего воза ненадолго возникла суета. В которую я не вмешивался, потратив несколько минут на то чтоб успокоить выскакивающее из груди сердце, отдышаться и вообще прийти в себя. А когда оклемался, пришлось на вопросы в спешном порядке отвечать.

— А второй, что, ушёл? — первым делом осведомился Джегар, очевидно посвящённый ди Мэнс в перипетии дела за время моего недолгого отсутствия.

— Нет, там остался лежать, — мотнул я головой в сторону сопки. И протянул леди Кейтлин изъятую у убитого злодея цепочку с рубином: — Вот, у него был ментально-активный магический ключ, запускающий в действие ловушку. Не знаю с личной привязкой или нет...

— Нет, без неё, — едва только взяв кристалл в руки, заявила магесса. И нахмурилась: — Ключ вообще без какой-либо защиты... Даже от дурака. Хотя ставить её всех учат первым делом...

— Нам тоже лучше отойти, — прервал я её, кивая на спешно двинувшийся в обратном направлении караван. И схватив Пуша за волосы, поднял на ноги и поволок за собой.

— А-а! Кха-кха! — моментально ожив, возопил этот гад, и вцепился обеими своими костлявыми ручонками в мою, ухватившую его. Не понравилось ему моё с ним обхождение, вишь...

Мы отошли от находящегося от нас не более чем в трёх сотнях ярдов моста ещё на полмили. И там встали. Вернее сначала остановился по команде Джегара караван, а потом, когда подошли к нему, замерли и мы. Тут я и отпустил скользкие, мокрые волосы Пуша, да брезгливо руки отёр. После чего не церемонясь пнул упавшего на колени злодея в бок, и жёстко потребовал: — Давай, выкладывай — кто, что, где?

— Это всё Крест! Крест!.. — плаксиво взвыл этот доходяга, громко вскрикнувший и скрючившийся как какая-то гусеница после моего довольно жёсткого удара. — Я здесь ни при чём! Я даже идти с ними не хотел!

— Но пошёл же, — заметил я и, нехорошо оскалившись, вновь хорошенько пнул Пуша по рёбрам. Несущим в своей основе стальные пластины сапогом.

— Не надо меня бить! Я всё скажу! Всё! — аж всхрюкнув от боли и скрючившись пуще прежнего, с мольбой возопил Пуш, обращаясь к Кейтлин. Да чуть не на ноги коню полез, заливаясь слезами и пытаясь их облобызать.

"Вот это я понимаю, правильная метода проведения допроса в полевых условиях! Прямо придраться не к чему!" — отпустил сомнительную похвалу в мой адрес донельзя воодушевлённый происходящим бес. И откровенной гордостью посмотрел на меня.

Хотел я грубо послать куда подальше этого поганца... Да отвлекли.

— М-да... — издал глубокомысленный возглас Джегар, глядя на скрючившегося, закрывающего руками лицо от ударов и рыдающего как ребёнок Пуша. И покосился на меня. Но сказать — ничего не сказал.

— Выкладывай, давай, всё. Да по порядку! — велел я своему пленнику, и, проигнорировав и косой взгляд Джегара и хмурый — Кейтлин, сделал вид что примеряюсь куда бы ещё Пуша пнуть.

И слова из него хлынули полноводной рекой...

— Всё началось с того, что роптать начали наши! В последнее время в городе житья ж никакого не стало деловому люду! Хмурый куда-то свалил, Дядюшку Джо, Валета и других авторитетных набольших — кого святоши, кого серые замели... И остальным проходу не дают — хватают без разбора! Да по городу шагу ступить нельзя — везде патрули из стражников, инквизиторов и конных егерей! Ну как тут жить?! — глотая слёзы и сопли живописал Пуш. — Вот и собрались наши у Флоя, в "Хромой лошади", чтоб обсудить как жить дальше... Когда и без того тяжко, а дальше ещё хуже придётся. Люд-то знающий о новой городской хозяйке такие ужасти рассказывает, что попадаться на её справедливый суд никому не хочется!

Покосившись на тотчас насупившуюся Кейтлин, я трудом сдержал кривую ухмылку, так и норовящую возникнуть лице. И, быстро отведя глаза от очень уж чуткой к взглядам леди, сурово потребовал от прервавшегося чтоб утереть рукавом рожу злодея: — Дальше!

— Ну и порешали что надобно нам перебираться в другие места... — шмыгнув носом, продолжил Пуш. — На том и разошлись... А через пару дней Крест подтянул к себе меня, Коста, ещё кой-кого... из тех, кто раньше, как и он, под Валетом ходил. Да и говорит, что, мол, валить с Римхола надо, это факт, но уходить с пустыми руками как-то неправильно. Ну, мы понятно с этим согласились... Вот... Тогда он и заявил, что есть у него стоящая идейка, как нам деньгой без особых хлопот разжиться. Чтоб было, дескать, с чем на новом месте устроиться...

— Ну и? — поторопил я убито умолкшего римхольского бандюгу.

— Ну, сразу он нас в свои планы посвящать не стал... Отговорился тем, что в последнее время серых крыс развелось не меряно и что теперь и у стен уши есть... А рассказал всё только когда мы из города в лес подались, да с шайками Кривого и Шуберта встретились... Там он и предложил возвращающийся в Римхол отряд леди Кейтлин пощипать... Ведь если Алого всё же завалили, то трофеев будет видимо-невидимо...

— Он что, совсем идиот? — возмущённо фыркнула ди Мэнс. — Я все их шайки вмиг в тонкий блин раскатаю!

— Так все ему так и сказали! — с жаром заверил её Пуш. И поник: — А он засмеялся и заявил, что и не собирается на вас нападать... Надо просто подготовить ловушку на вашем пути, да лишить мулов и части людей... А потом просто забрать всё то, что вы будете вынуждены бросить...

— Не такой уж и дурной план, — хмыкнув, заметил Джегар. — Если бы мы потеряли мулов, то нам бы действительно туго пришлось...

А я кивнул. И облегчённо перевёл дух, заметно расслабившись. Полегчало мне прям на душе, когда выяснилось, что на нападение решились обычные грабители и разбойники, а не какие-нибудь прихвостни Тёмных или ещё хуже — аквитанские лазутчики, решившие ди Мэнс извести.

— А что за ловушку нам приготовили? — спохватившись, задал я пожалуй самый важный вопрос.

— Не знаю я... — хлюпнул носом Пуш. — Хайнсы сказали только, что от неё всё вокруг мереть начнёт...

— И братья значит здесь? — непроизвольно скрипнул я зубами. — Не угомонились значит?..

— Здесь, здесь, — торопливо закивал Пуш. И сдал их с потрохами: — Со всеми они в лагере в долине!

— А где та долина? — мгновенно вскинулся я.

— Да милях в двух отсюда... Где-то там... — покрутив головой по сторонам, неуверенно махнул рукой в сторону сопки злодей.

— Взять, может, пару десятков человек, да наведаться к ним?.. — покосившись сперва на леди Кейтлин, а затем на меня, задумчиво произнёс почесавший давно небритую щёку Джегар. — Оставлять таких умников за спиной чревато...

— Подожди, сначала проверить нужно, не врёт ли этот человек, — хмуро молвила леди, вытащившая из ременного крепления на поясе короткий магический жезл с огромным огненным опалом в навершии. Сделала этим атрибутом Силы пару пассов и через миг в меня ударила волна стихиальной энергии. А с жезла сорвалась крохотная сверкающая звёздочка и устремилась к облакам. Так воплотилось заклинание "Небесный глаз"...

"Как же здорово всё-таки иметь магический Дар..." — позавидовал я про себя Кейтлин. — "С ним ведь столько всякого можно творить... нужного и полезного..."

— Действительно, в долине по соседству расположен лагерь, в котором находится не менее сотни человек... — спустя некоторое время известила нас магесса, опустившая жезл.

— Значит, не врёт, — покосившись на Пуша, констатировал Джегар.

— Похоже на то, — согласилась с ним Кейтлин. И её задумчивый взгляд обратился на магический ключ.

— Хотите проверить, что они нам готовили? — догадался Джегар.

— Да, — кинула леди. Но не сразу воспользовалась ключом. Сначала она воздела жезл над головой и что-то гортанно воскликнула. Я не разобрал что — звук частично поглотила раскатившаяся в стороны от магессы волна плотного, ватно-белого тумана. Который, прокатившись через нас, замер чуть далее, кружив обоз колышущейся, непроницаемой для взгляда дымкой. И она не рассеивалась, несмотря на наличествующий ветерок, а только уплотнялась и уплотнялась...

Я даже отодвинулся подальше от ди Мэнс, ибо эманациями выбухиваемой ею в этот туман в невероятных количествах энергии меня захлестнуло с головой. Ощущения — самые невероятные. Как у истомившейся от зноя лягушки, неожиданно брошенной в пруд...

Установив этот магический барьер, Кейтлин угомонилась. И похоже, наконец задействовала ловушку. Судя по тому, что она подержала в левой руке и убрала в кармашек на поясном ремне рубиновый ключ.

А потом магесса развеяла созданную ею защиту... Очевидно выяснив что она совершенно не нужна.

Да в этом мы и сами смогли воочию убедиться, когда туман рассеялся. Караван находился слишком уж далеко от ловушки, чтоб его зацепило хоть краем воплотившегося заклинания. Чёрное пятно безжизненно-мёртвой земли, достигающее в поперечнике полумили, простиралось в четырёх с лишним сотнях ярдов от нас...

— Фигас-се! — выдохнул я поражённо.

— Да не говори... — поддержал меня присвистнувший Джегар. И с любопытством спросил у леди: — А что это было-то?

— Какое-то заклинание из сферы Жизни, сформированное в форме её антагонизма — Смерти, — ответила ставшая мрачной как грозовая туча Кейтлин. И спрыгнула с коня. После чего, успокаивающе похлопав его по холке, и передав поводья Джегару, ледяным тоном произнесла обращаясь ко всем нам: — Отойдите и не мешайте мне.

Все тут же в стороны и подались. От греха. А то крайне серьёзно и решительно настроена ди Мэнс судя по всему.

Долгое время абсолютно ничего не происходило — Кейтлин всё делала жезлом пассы, да что-то бормотала насыщая стихиями Огня, Воздуха и зачем-то Земли какой-то непонятный закл. Я даже уселся на травку, замаявшись стоя на ногах чего-нибудь эдакого ждать.

И всё же все мы дождались... Солнышко сгинуло, а небо начало быстро темнеть, ибо заволокли его невесть откуда взявшиеся грозовые тучи. Ослепительными молниями полыхающие... Неожиданно налетел холодного ветра шквал, прогнав по вершинам деревьев и травке волну и шляпы кое с кого сорвав. Мулы отчего-то бесить начали и орать...

Хорошо что я сидел! А то б упал когда из воронки-разрыва меж разверзшихся чёрных туч вылетел огромный огненный метеор! Размером с трёхэтажный дом! И с огромной скоростью, с пробирающим до самого нутра воем, устремился к земле!

Разинув как ребёнок рот, я целый долгий миг глазел на это невероятное зрелище. Но вот оставляющий за собой длинный огненный шлейф метеор за сопкой исчез... И содрогнулась земля...

От докатившегося до нас удара попадали и бешено заорали мулы, да и из людей мало кто удержался на ногах и не выдал с перепуга по крепкому ругательству. Но это было только начало... Добрался до нас, наконец, и звук...

— Гда-дах! — гулко ухнуло и все очумело замотали головами, разевая как рыбы рты. Ибо оглохли враз...

А над дальним горным отрогом в этот миг вспухло огромное пепельно-дымное облако...

К счастью не обрушившееся на нас вместе с ураганным порывом ветра с той стороны, принесшим с собой уйму лесного сора, листвы, травы и ветвей. Поднявшимся на ноги людям с четверть часа от всего этого мусора отплёвываться пришлось.

Но это всё ерунда, по сравнению с тем, каково расположившимся в той злополучной долине злодеям пришлось... Я даже не счёл нужным беспокоить крайне занятую с виду Кейтлин, запустившую под рассеивающиеся облака новый "Небесный глаз", и справляться у неё о судьбе разбойничьего лагеря. Понятно, что не уцелел там никто. Братья Хайнс не архимаги, чтоб что-то противопоставить такому удару.

Однако поговорить с кем-нибудь, обсудить произошедшее, мне страшно хотелось... Вот я и обратился к оказавшимся поблизости наёмникам — Лерою и Барту, кажется.

— Круто жахнуло, да? — первым делом спросил я у них.

— Ага! Ещё как круто! — вразнобой ответили они.

— Вот и я так думаю, — удовлетворённо кивнул я, глядя на медленно опускающееся на дальний горный склон дымное облако. После чего покосился на сосредоточенную Кейтлин, почесал в затылке, криво ухмыльнулся и с напускной задумчивостью молвил:

— Но вот прям в сомнениях я весь после такого... А не просчитались ли сильно римхольцы, сменив драконью напасть на леди Кейтлин?.. Может, лучше было Алого потерпеть?.. Он-то к вам лишь раз в несколько лет залетал, а ди Мэнс так, глядишь, и насовсем останется...

И призадумались мужики... А я довольно улыбнулся. И поспешил ещё подлить масла в огонь, протянув: — А ведь к ней ещё дед её — сэр Родерик, наверняка будет наведываться...

— А он что?.. — с опаской вопросил Лерой, когда я многозначительно замолчал.

— Тоже маг сильномогучий... — кратко пояснил я. И хмыкнул: — А уж затейник какой... — После чего, покачав головой, спросил: — Он, знаете, как у нас в Кельме каждый год развлекается?

— Не, не знаем... — помотали головами ловящие каждое моё слово наёмники.

— Да вы что?! Правда не знаете?! — тихонько ахнул я, округлив глаза.

— Не-а... — переглянувшись, протянули они. Выглядящие, надо сказать, к тому времени уже несколько пришибленными. Или попавшими под воздействие какого-то ментального заклинания...

Но мне уже не до того было, чтоб в странностях всяких разбираться. Увлёкся сильно розыгрышем.

Я воровато огляделся для пущего эффекта, да поманил к себе пальцем Лероя с Бартом. А когда они придвинулись поближе, громко зашептал: — Сэр Родерик страсть как любит "Слёзы Огня" над городом вместо фейерверков пускать...

— Да ты что?! — в один голос ахнули мужики.

— Угу, — немедля подтвердил я. И с показным сочувствием произнёс: — Ну у нас-то такая забава ещё не сильно страшна... Кельм ведь каменный весь. А вот ваш Римхол...

— Стайни, хватит нести всякую чушь! — заставил меня прикусить язык сердитый возглас Кейтлин, похоже каким-то неведомом образом расслышавшей с довольно большого расстояния, что я там рассказываю наёмникам.

— А что я? — развёдя руками перед мужиками и подмигнув им, я натянул на лицо маску покаянного смирения и обернулся к леди.

— Болтать прекращай! — коротко бросила она, не став к моему удивлению развивать тему. После чего деловито произнесла: — Пойдём посмотрим что там за ловушка такая была.

— А, эт мы мигом, — мгновенно сориентировался я. И, повертев головой, направился к возу. Наклонился и цапнув за ногу одного запрятавшегося за большим колесом шельмеца, вытащил его.

— А-а... — заголосил Пуш, вновь оказавшийся в моих лапах.

— Хватит орать! — перебил я его. И сурово припечатал, когда он резко заткнулся: — С нами пойдёшь.

— Зачем он нам? — удивлённо вопросила ди Мэнс.

— А вдруг там в ловушку встроена ещё одна ловушка? — поделился я с девушкой своими опасениями.

— Маловероятно, — усомнилась магесса. Но спорить со мной не стала и махнула рукой: — Впрочем, пусть идёт. Лишней проверка не будет.

А двинувшийся было вперёд Пуш после таких откровений тут же замер как вкопанный.

— Шагай давай, — беззлобно подтолкнул я его в спину, направляя в сторону пятна мёртвой земли. Но сделав после моего тычка лишь шаг вперёд злодей и не подумал выполнять моё распоряжение. Вместо этого он отчаянно замотал головой, категорически отказываясь идти куда указано.

— Или делаешь что я говорю, или мы привязываем тебя сейчас во-он к тому дереву, — ласково произнёс я, и прервался, указывая на ближайшую подходящую ель. И, дав Пушу хорошенько разглядеть то самое дерево, к которому он будет приточён в случае неповиновения, раздвинул губы в улыбке и сказал этому трусу: — А потом леди Кейтлин ка-ак жахнет по тебе огненным метеором...

Римхольский бандюга, представив себе эту картину, аж побелел. И, прежде чем я успел обратиться к Джегару с просьбой подать ненужный ремень или верёвку, торопливо сделал ма-аленький шажок в сторону моста через Трею. А дальше дело пошло проще — выхватив от меня крепкий напутственный подзатыльник, Пуш прямо побежал вперёд, чтоб не ткнуться носом в землю.

Так и пришлось идти, время от времени подгоняя этого упрямца то пинком, то толчком стреломёта в спину. Ну никак не удавалось разжечь в нём пыл бесстрашного исследователя магических ловушек...

Пройдя почти пять сотен ярдов, мы добрались до жуткой чёрно-серой проплешины, возникшей посреди цветущего буйства природы. И остановились на границе этого громадного круга, захватывающего и другой берег Треи.

— Как пожарище какое-то... Только гарью не воняет... — поделился я с Кейтлин своими впечатлениями. Ну на самом деле очень похоже. Словно выгорела вся растительность, оставив после себя на серой растрескавшейся земле лишь чёрные, ссохшиеся листики-травинки.

— Да, определённое сходство имеется... — согласилась со мной магесса. И немедля добавила: — Хотя, конечно, здесь ничего не горело.

— А ты чего остановился? — удивлённо посмотрел я на Пуша, замершего у самой границы чёрно-серого пятна. И резко затолкнул его туда, выдав напутственное: — Топай давай дальше!

А Кейтлин подсказала точное направление: — К центру этой мерзости.

Пуша поначалу, сразу после попадания на проплешину, затрясло как лихорадочного, но очень быстро дрожь его сошла на нет. Как только он осознал, что не мрёт, а вполне себе живёт. И вообще нет абсолютно никакой разницы где находиться — внутри пятна или за его пределами. Ибо не осталось здесь никаких опасных остаточных следов заклинания, уничтожающего всё живое. Иначе он, Пуш, сразу почувствовал бы это на своей шкуре...

Ступил на чёрный ковёр и я. Сделал пару шагов, да плечами пожал. Ничего такого. Разве что травка здесь не стелется ласково под ногами, а хрустит, рассыпается. И соответственно за нами остаётся три цепочки отчётливо видимых следов.

То, что являлось магической ловушкой, оказалось вовсе несложно найти. Куда трудней добраться до неё... Ведь чем дальше мы заходили вглубь пятна, тем более глубокими и протяжёнными становились ветвящиеся в иссохшей земле трещины... Превращаясь в настоящие провалы близ истинного центра этого чёрного круга. И если без осторожности переть не глядя, то запросто можно, оступившись, ноги в них переломать. Мне даже пришлось предупредить на всякий случай скачущего впереди горным козлом Пуша, то ли потерявшего страх, то ли задумавшего что-то: — Смотри, надумаешь подвернуть копыто, или ещё что, — лечить тебя никто не будет. Разве что пристрелим, чтоб не мучался, да и всё.

— Добрый ты, Стайни, как не знаю кто, — не смогла промолчать и не съязвить по этому поводу Кейтлин.

— Уж какой есть, — проворчал я в ответ, немного задетый замечанием ди Мэнс. Можно подумать, я и впрямь зверюга какой... Ну да, довольно жёстко с Пушем обхожусь, есть такое. Но как иначе-то?! Стоит только давление ослабить и мягкотелость проявить, как добровольца-исследователя магических ловушек у нас не будет! А тогда что? Одна несомненно обаятельная и привлекательная, несмотря на всю свою стервозность, магесса сама в ловушку сунется? По мне так это неприемлемо...

Меж тем, мы добрались, наконец, до самого что ни на есть центра чёрного круга. До небольшого не то кратера, не то воронки. До идеально округлой формы ямы, глубиной примерно в ярд и впятеро больше в поперечнике, края которой испещряли расходящиеся в стороны провалы-трещины. А посреди этого углубления-блюда, со словно уплотнившимися до состояния камня и отшлифованными стенками, стоял самый простецкий деревянный ящичек... Размерами фут на фут.

— Ну что, открывай, — мотнул я головой, указывая Пушу на сие диво, которое прежде было видимо прикопано злодеями. Ну и прежде чем трус этот заартачился, в яму его столкнул... Он и скатился, запнувшись, на брюхе в самый низ. Да так удачно, что носом уткнулся прямо в боковую стенку ящика.

— Да нет там ничего опасного, — снисходительно молвила Кейтлин, успокаивая взвизгнувшего Пуша, который, загребая руками и ногами, рванул от вместилища магической ловушки прочь. — Иначе ты был бы уже мёртв.

— Вот именно, — поддержал я леди. И снисходительно эдак молвил, глядя на бандюгу: — Не понял ещё что ли? Пугал я тебя просто. Так что прекращай трястись. Открывай смело крышку, да проваливай на все четыре стороны. — Но несмотря на вышесказанное, деактивировать свой защитный амулет не стал...

Прокатило. Повёлся этот лопух. Дрожать, правда не перестал, но к крышке ящика потянулся... И, крепко зажмурившись, резко открыл его. Явив нашим взглядам непонятную конструкцию из дерева, камня, металла и кости. Некто взял кусок обычного красного дерева, размером фут на фут, отполировал до идеальной гладкости, и превратил его в помост-основание. По углам которого, были разнесены и частично утоплены в него крупные кристаллы аквамарина. Теперь раскрошившиеся. От этих, видимо накопителей стихиальной энергии, протянулись золотые линии — лучи октаграммы. А посреди неё, в окружении двойного кольца лунного серебра и целого сонма вытравленных рунных знаков, лежала костяная пластинка, размером с ладонь... Она-то и притягивала основное внимание. Вернее четыре крупные карминно-чёрные руны на ней. Такие изумительно чёткие... Словно их только-только нанесли, заполнив сей изумительной краской грубые надрезы на кости...

— Демонической кровью, а не краской, — поправила меня Кейтлин и я очнулся.

Пришёл в себя и непонимающе похлопал глазами, глядя проявившую способность к чтению мыслей суккубу. Раньше она этого делать явно не могла... А то б давно уже прибила бы меня, за невероятно кощунственные помыслы в отношении неё. Но недоумевал я недолго. Быстро дошло, что я сам, засмотревшись на руны, озвучил свои мысли.

— А что это вообще такое? — полюбопытствовал я у решительно направившейся к краю ямы магессы.

— Рунный артефакт Ушедших, — кратко пояснила ди Мэнс. И продолжила разъяснения лишь когда выдрала костяшку с рунами из доски: — Так называемый — Пожиратель Жизни. Входит в перечень безусловно запрещённых к владению, применению и распространению и подлежит немедленному уничтожению при обнаружении. Несёт в себе заклинание объёмного действия второй ступени, принадлежащее к типу так называемо — неограниченно стабильных. — Последнее я не очень-то понял, но, к счастью, Кейтлин сама поняла, что слишком уж заумно говорить начала и сказала попросту: — В общем, будучи воплощённым, существует оно сколь угодно долго. Пока питающая его энергия не закончится.

— Второй ступени? — переспросил я, вычленив из этого самое главное, и, нехорошо сощурившись, посмотрел на тотчас сжавшегося в комок Пуша. — Мулы у нас подохнут, значит?..

— Мулами бы мы не отделались, — покачала головой Кейтлин, стоящая ко мне спиной, а потому не разобравшая к кому адресован позвучавший вопрос. — Все наёмники, у кого защитные амулеты ниже третьей ступени здесь бы остались... Да и остальным плохо бы пришлось... Если бы не успели отреагировать и своевременно покинуть зону поражения.

— Я не знал! Не знал! — затравленно завыл и попытался заползти, спрятаться, за крохотный в общем-то ящик Пуш, видя что я поднимаю стреломёт.

— Да заткнись ты! — досадливо поморщившись, отмахнулся я от него, вешая, как и намеревался, оружие на плечо. И обратился к ди Мэнс: — Делать-то мы что со всем этим будем?

— Ну... — на мгновение призадумалась она, а потом с её левой руки слетел ком огня, и ящик со всем его содержимым весело заполыхал.

— Тоже решение, — ничуть не расстроил меня такой поворот событий. Всё равно ничего стоящего там не было. Кристаллы-накопители разрушились, а золота и лунного серебра в пересчёте на металл — кот наплакал. И, кивнув на костяную пластинку, которую Кейтлин продолжала сжимать в правой руке, спросил: — А с этой штуковиной Ушедших что?

Леди покосилась на меня, на артефакт, а затем, пожав плечами, сказала, сжимая кисть: — Пригодится.

— А?! — изумлённо уставился я на неё, подумав что ослышался.

Но ничего подобного — всё я правильно разобрал. Ди Мэнс, не мудрствуя лукаво, собралась прикарманить запрещённый артефакт! Ведь все её последующие действия прямо указывали на это.

Кейтлин взяла в левую руку свой магический жезл, сделала им несколько пасов над костяной пластинкой. И та вдруг занялась кровавым пламенем! А руны полыхнули тьмой... И воспарили, став объёмными, над Пожирателем Жизни... А ещё через миг магесса к ним свой жезл поднесла. И полыхающие руны будто прилипли к нему! Впитались в металл, оставив после себя медленно затухающие следы! А костяная пластинка рассыпалась прахом...

— Ну вот, — удовлетворённо произнесла Кейтлин, убирая жезл и отряхивая руки.

А я, захлопнув, наконец, разинутый рот, протянул: — Х-м-м... — И бросил быстрый взгляд на вытаращившего глазёнки Пуша.

— Я ничего не видел! — взвизгнул он отчаянно, стоило мне только сощуриться, глядя на него. — Совсем ничего!

— Разумеется ничего, — прежде чем я успел принять решение относительно участи невольного свидетеля произошедшего действа, снисходительно молвила магесса. Правую руку тотчас подняла и обратила раскрытую ладонь в сторону Пуша. Который, расширив до предела глаза, буквально окаменел. Замер как лягушка перед ужом, а не предпринял безуспешную попытку бегства, как я от него ожидал.

Мелькнул фиолетовый луч, ударивший римхольскому деловому прямо в лоб. И Пуш упал... Но отнюдь не замертво. Ибо немедля завозился, голову поднял, и повертев ею, с искренним изумлением вылупился на нас.

— Теперь он точно не сможет сболтнуть ничего лишнего, — удовлетворённо произнесла магесса. И, полностью утратив интерес к злодею, пояснила для меня: — Я стёрла ему из памяти последний час жизни.

А я даже не нашёлся что на это и сказать... Конечно на фоне прилипшего к чьим-то ручкам запрещённого рунного заклинания-артефакта, по идее должного быть незамедлительно уничтоженным после обнаружения, а не перекинутым в целости в собственный магический жезл, какое-то там сурово караемое законами империи ментальное воздействие на человека против его воли и без его ведома выглядит уже сущим пустяком, но серьёзно призадуматься заставляет... Над тем, что для ди Мэнс самые строгие запреты не значат, похоже, абсолютно ничего, судя по тому с какой лёгкостью она их преступает. А это может быть весьма нехорошо... Уже для меня. Знающего и видевшего много больше Пуша, да ещё и обладающего уникальным даром...

— А ты чего развалился тут?! — опомнившись, сердито обратился я к лежащему в яме и трясущему головой Пушу. — Ну-ка вали отсюда, пока цел! — И сделал вид, что стаскиваю с плеча стреломёт. Этого вполне хватило для того, чтоб римхольский бандюга бросил бесплодные попытки понять как он здесь очутился, когда только что лежал рядом с Костом на вершине сопки, поджидая движущийся по дороге к мосту через Трею караван, да рванул прочь. Только пятки засверкали... Я даже, не удержавшись, свистнул вслед ему как вспугнутому зайцу, задавшему стрекача из-под ног коня.

* * *

*

Остаток же пути к Римхоллу мы преодолели без каких-либо помех. Не встретилось нам больше ни магических ловушек, ни лихого лесного люда, промышляющего в здешних места — близ города, сбором подорожных податей, ни иных напастей. Разве что недавно прошедший в горах дождь нам немного подпакостил, превратив проходимый ранее вброд ручей чуть не в реку, через которую мы замаялись телеги перегонять. Хорошо ди Мэнс магией помогла, подталкивая сзади повозки "Стеной Воздуха". А вообще, если бы не отсутствующие во многих местах мосты через многочисленные горные речки-речушки, то даже несмотря на убитую напрочь и заросшую дорогу и невероятное количество перевозимого и переносимого груза, путь назад, до города от логова Алого, занял бы значительно меньше времени нежели туда. Разница составила бы полные сутки, а не половину, как вышло.

Впрочем, так даже удачней получилось, ведь добрались мы до Римхола в середине дня, а не вечером, в сумерках. А то б мы намучились, проталкивая в кромешной темноте, разгоняемой лишь неясным светом пары фонарей, телеги через узкий зёв городских ворот. Которые не были рассчитаны строителями на такие обозы, гружёные с горой. Мой воз, к примеру, только кое-как прошёл. А телегу с драконьей головой и вовсе пришлось магией переносить через стену. Ибо под надвратную арку влезал только нос Алого до уровня глаз, а далее драконья башка застревала.

Ну хоть потешили сбежавшийся поглазеть на возникшие у нас проблемы народ. Такого захватывающего зрелища — летающей на телеге огромной драконьей головы, никому из римхольцев видеть ещё не доводилось... Так что все довольны остались — и молодёжь, и взрослые, и старики. А ребятня — та просто счастлива была...

Наконец главный трофей состоявшейся охоты очутился в городе и началось наше триумфальное шествие по Римхолу. Впереди всех, понятно, ехала на своём жеребце Кейтлин, приодевшаяся по этому поводу в украшенный золотым шитьём костюм, а сразу за ней следовала телега с отрубленной головой Алого. Потом шёл я, положив правую руку на борт воза и жутко переживая о том, как бы с него случайно не слетел вроде бы надёжно закреплённый полог. Ну а чуть дальше катили остальные повозки, да топали наёмники.

Пока до центральной площади дошли — чуть не оглохли от радостных воплей и приветственных возгласов, издаваемых заполнившим тротуары людом! Я даже ошалел малость от такого приёма. А уж когда в нас ещё и цветы полетели... Да в таких невероятных количествах, что мостовая под нашими ногами просто моментально оказалась устлана ими... И где только столько набрали?..

А на площади ликование многотысячной толпы римхольцев достигло свого апофеоза. Шум стоял такой, что не разобрать было слов сказанных на ухо! Я едва понял, что от меня хочет Джегар, вернувшийся от своей хозяйки. Оказалось, Кейтлин решила загнать все телеги с трофеями во двор принадлежащего теперь ей дома градоначальника, да прикрыть их охранным контуром от греха. А мой воз волей-неволей тоже придётся гнать туда, не взирая на то желаю я этого или нет. Ибо такое столпотворение творится на улицах, что или обоз следует прямо и без остановок до цели, или застревает здесь до утра.

Поскольку распоряжение леди не шло вразрез с моими замыслами, то артачиться я не стал, а быстро закивал, показывая Джегару, что понял его. Впрочем, даже имей я иные планы по размещению воза с сокровищами, — моментально бы их переменил, глядя на эту ликующую толпу, что запрудила городские улицы и площадь. Судя по виду, римхольцы до того распалились, что уже готовы набросится на героев-спасителей дабы зацеловать их, затискать на радостях до смерти. И не хватает лишь крохотного толчка, коим вполне может стать остановка каравана, чтоб люд хлынул с тротуаров на мостовую, и налетел на нас...

Однако часть обоза мы всё же потеряли на пути к своей совсем недалёкой цели. Телегу с драконьей головой пришлось оставить посреди площади. На радость толпе. Иначе нас просто не пропустили бы дальше горожане, заявившиеся целыми семьями, чтоб полюбоваться на голову своего поверженного мучителя-дракона. Вот леди и пошла навстречу, представив всем желающим возможность не только поглазеть на свой великолепный охотничий трофей, но коснуться его. Последнее-то бестолку запрещать — не сдержат четверо остававшихся охранников толпу. Если на сувениры не дадут растащить и — и то хорошо. Хотя возможно я и преувеличиваю — всё же без серьёзного инструмента драконью чешую или там какой-нибудь костяной рог не отодрать.

Так или иначе, до дома градоначальника мы добрались. И шустро разместили все телеги в маленьком дворе. За пару десятков минут управились. И повозки поставили, и мулов распрягли. А Кейтлин охранный периметр установила, с парализующим заклинанием в качестве эффектора воздействия. Ну и наконец, щедро вознаградила всех наёмников. Выдав им вдвое большие суммы ежели те, на которые уговаривались. Вроде как в честь того, что драконов тоже оказалось два, а не один. На том наша эпопея с охотой на огнедышащего дракона и закончилась... И началось гуляние.

Вернее оно ещё раньше по всему Римхолу началось, а мы к нему лишь присоединились. Трактирщики-то все как один после нашего триумфального возвращения объявили, что сегодня — вся выпивка бесплатно! Так что к вечеру это грозило вылиться в грандиозную пьянку, когда крепко стоящих на ногах людей днём с огнём не сыскать.

И хотя до наступления ночи было ещё далеко, я, сразу как пристроил под надёжную магическую охрану свой воз, поспешил в заведение тьера Труно. Чтоб успеть привести себя в порядок — помыться, побриться, подстричься, пока там все, включая прислугу не перепились. А там уж и вина откушать от души можно будет...

Пробираясь через скопившуюся на площади толпу горожан, я неожиданно наткнулся на Гэла Атеми с сестрой, пытающихся пробиться поближе к драконьей голове.

— О, Кэр! — воскликнул парень.

— Привет, Гэл! Привет, Вэлла! — вынужденно остановившись, приветливо поздоровался я с ними. — Как жизнь?

— Да ничего, все живы-здоровы, — отмахнулся мой приятель. И поспешил перейти от приветствий к куда более животрепещущей теме: — А мы тут на голову Алого пришли глянуть!

— Она такая здоровущая — просто ужас! — не замедлила поделиться своими впечатлениями Вэлла. — А пасть какая клыкастая, пасть! Даже подходить поближе страшно!

— Да чего ты Кэру-то рассказываешь! — рассмеялся Гэл. — Он небось вдоволь насмотрелся на эту голову, пока её сюда везли! — И затормошил меня, жадно вопрошая: — Кэр, а ты видел хоть краем глаза, хоть из самого-самого издалека, как леди Кейтлин повергала Алого?!

— Эх, если бы, Гэл... если бы... — криво ухмыльнувшись и мигом натянув на лицо скорбную маску, испустил я горестный вздох. И продолжил, когда лицо парня, жаждавшего красочного рассказа о схватке могущественной магессы с огнедышащим драконом, расстроенно вытянулось — Если бы издалека... А так я момент этого повергания Алого я наблюдал с самого что ни на есть первого ряда...

— Это как? — не понял он.

— Да очень просто, — снисходительно пояснил я. — В тот миг, когда леди Кейтлин гасила Алого, я у того в пасти находился. — И, глядя на смешно выпучивших глаза брата и сестру, скромно добавил. — Язык пытался отрезать скотине этой злобной...

— Врёшь! — в один голос воскликнули Гэл и Вэлла.

— Да чтоб меня демоны задрали! — поклялся я, глядя на них наичестнейшими глазами.

— Расскажи! — переглянувшись, немедля потребовали они.

— Только не сейчас, — отказался я поведать немедля, как они того явно хотели, Атеми эту захватывающую историю. — А то время поджимает. Мне ж ещё нужно от многодневной грязи отмыться-отскоблиться, подстричься, щетину с лица свести, да с одеждой подходящей определиться. Не пойду же я вечером на обещанный леди Кейтлин пир свинья-свиньёй? — И в утешение добавил. — Да никуда от вас мои рассказы не денутся, не бойтесь. Я в любом случае собирался не сегодня-завтра зайти к вам в гости.

— Ты же только что сказал, что вечером отправляешься на пир! — уличила меня Вэлла, видимо сочтя мои слова пустой отговоркой. Хотя ничего такого у меня и в мыслях не было. Они ж мои единственные друзья в Римхоле — как к ним не наведаться? Да и с Дедом надо бы мне потолковать... На тему одного интересного рудника, который отчего-то не отмечен на моей чудной карте.

— Значит, загляну к вам завтра, — пожал я плечами. И, с откровенной улыбкой глядя на насупившуюся девчонку, мягко произнёс: — Да зачем мне вам лгать? Сказал зайду в гости — значит зайду.

— Ну, мы тогда будем тебя ждать, — заверил меня Гэл.

— Ага, давайте, — согласно кивнул я. И заторопился: — Ладно, побегу я. Время-то идёт...

На том мы и расстались. Гэл с Вэллой продолжили прокладывать себе дорогу через толпу к одной драконьей голове, а я скорым шагом отправился к другой — к той, что таверна.

Хотя, как оказалось, можно было бы и не спешить так сильно. Достаточно мне было с Калвином поздороваться, переговорить, да о своих неотложных нуждах обмолвиться, чтоб тот так хвоста прислуге накрутил, что та заметалась будто ошпаренная. Я ж теперь как-никак компаньон тьера Труно — потому ко мне со всем возможным почтением.

А пока имеющаяся в таверне купальня подготавливалась, да брадобрей бритву точил, я поинтересовался: — Ну а что с нашей задумкой? Идут дела?

— А то! — расползлась на лице Калвина одухотворённая улыбка. — Пока вас не было, городские цены уже на треть взлетели! Так что очень вовремя мы вложились!

— Что-то несильно недвижимость и подорожала... — не разделил я его восторгов. Вот если бы цены скакнули вверх раза в два от прежнего, то да, это было бы реально здорово.

— Так это только начало! — заверил меня компаньон. — Сомнения ж у людей закономерные были, что леди Кейтлин покончит с Алым. Да и нет у большей части римхольцев особо средств, чтоб вкладывать их в дома и лавки. Вот подтянутся из других городов богатеи, почуяв возможность наживы, так цены и взметнутся вверх.

— Ну ладно, ты в этом деле опытней — тебе и решать, — махнул я рукой, решив не забивать себе голову лишними проблемами. Мне бы прежде с привезенной добычей разобраться, которая уйдёт за сумму на порядок большую чем стоит наше совместное с тьером Труно римхольское предприятие...

Бес, правда, начал возмущаться, доказывать, что деньги никогда нельзя оставлять без внимания, но я не стал его слушать. Ибо отмыться хотел куда больше, чем грядущие прибыли считать, да места их новых вложений искать.

Пока приводил себя в порядок — незаметно день догорел. А на улице, несмотря на приход ночи, не стало менее людно и шумно. Наоборот, всеобщее веселье только обороты набрало. Так что добраться до дома градоначальника оказалось всё так же нелегко. Еле протиснулся через толпу, попутно отбиваясь от желающих угостить меня дармовой выпивкой.

К слову, отказывался я зря. Вполне можно было не являться на обещанный пир, а с таким же успехом напиться на городской площади. Разве что в доме градоначальника компания поприличней была — из римсхольских богатеев, набольших чинуш и прочего уважаемого люда. Все такие важные, разодетые в пух и прах — ну просто страсть. Что, впрочем, не помешало никому из них наклюкаться до поросячьего визга...

А Кейтлин даже и не наряжалась. Всё в том же эффектном наряде боевого мага щеголяла. Для вящей внушительности, видимо. Да для того чтоб осадить подвыпивших мужчин, для которых и трезвых суккуба являет собой неодолимое искушение.

Ну а если брать в целом, то пир несомненно удался. Ибо было выполнено главное условие доброго пиршества — чтоб выпивка текла рекой, а закуска всегда была под рукой. Насилу расползлись все по домам... А я вернулся в свою комнату в таверне. Не собирался же меня никто у себя в гостях оставлять. Нет, Кейтлин меня вечером из виду не теряла, но и из ближнего своего круга как-то особо не выделяла. Ну за исключением того случая, когда повествовала разинувшим рты римхольцам о повергании Алого и второго огнедышащего дракона. Честно всё рассказала о моём участии в этой эпической битве... Не вдаваясь в некоторые ненужные детали, конечно.

Только, если честно, лучше б она вообще умолчала о том, как я бился с чудищами. Потому как изрядно подвыпивший народ тут же бросился меня качать, подбрасывая чуть не до украшенного лепниной потолка огромного зала для приёмов. Так плохо мне даже в драконьей пасти не было... После тридцатого подкидывания, у меня глаза уже в разные стороны смотрели. А Кейтлин, как мне показалось, с откровенным ехидством наблюдала за всем этим. Её-то, понятно, качать не решились — только чествовали беспрестанно, поднимая за неё тосты.

А утром... Вернее не утром, а уже ближе к полудню, у меня жутко болела голова... А рядом в постели обнаружилась какая-то сладко посапывающая малышка... Черноволосая. С припухшими от поцелуев губами... Хотя я точно помню, что с пира один уходил... Неужели на площади кого-то подцепил?

Ожесточённо почесав затылок, я растолкал немедля спящую одетой на моей постели девицу, что даже сапог не сняла, завалившись на чистое покрывало.

— Ты кто? — спросил я своей гостьи, что, не открывая глаз, со стоном приложила руку ко лбу.

— Я... Я Флем... — хрипло выговорила она, а затем, резко распахнув глаза, с ужасом уставилась на меня. Да как взвизгнет, подскакивая: — А ты кто, и что ты делаешь в моей постели?!

— Вообще-то это моя постель, — оглядевшись на всякий случай и удостоверившись, что это мой номер в "Драконьей голове", заметил я. И хмыкнул: — И у меня, знаешь ли, тоже возникает закономерный вопрос — что ты в ней делаешь? Да ещё и одетой...

— А-а... о-о... у-у... — ошарашенно оглядевшись и уставившись на меня округлившимися серо-зелёными глазами, издала нечленораздельный возглас девушка, довольно молодая и миловидная, надо признать. А затем заломила ручки: — Родители меня убьют, если узнают!..

— Ну, так может быть тогда и не стоит им ничего говорить? — прозрачно намекнул я. — Ведь судя по всему, меж нами ничего не было... Наверняка пришли пьяные до полной невменяемости и завалились спать. Если ж я даже на твою одежду не покусился, а с себя сумел лишь сапоги сбросить, да куртку снять.

— Да-да, ненужно никому ничего говорить — пусть всё случившееся останется между нами! — яростно закивала Флем, да тут же за голову и схватилась, страдальчески сморщившись. И простонала: — А то меня точно на учёбу в столицу не отпустят...

— Вот и договорились, — облегчённо перевёл я дух и поспешил к столу-тумбе, на котором стоял графин с водой.

Напоить пришлось и девушку. После чего, чуть придя в себя, она, отчаянно краснея при каждом взгляде на меня, поспешно ушла. Ну или скорей — украдкой выскользнула из номера, тихо и незаметно. Хотя это и не имело смысла — всё равно в коридоре не было абсолютно никого.

Флем ушла. А я тихонько прикрыл за ней дверь и, облегчённо переведя дух, прошептал:

— Пронесло...

После этого я оделся и отправился в зал — здоровье поправлять. Что и делал с успехом до самого полудня, потягивая крохотным глоточками охлаждённое красное вино. А там и ожил. Поел. И в голове сразу стало проясняться... А там, вспомнились и вчерашние мои приключения... Когда я, возвращаясь в "Драконью голову" в изрядном подпитии, случайно наткнулся в толпе на девушку, облик которой живо напомнил мне Кейтлин. Ибо было какое-то трудно уловимое сходство в чертах их лица... А одинаковый цвет волос его только усугублял. Вот у меня крышу и снесло...

"И хорошо, что и я и Флем были слишком пьяны, чтоб дело зашло дальше откровенных ласк! Иначе — быть беде! — представив в какой переплёт мог угодить по причине утраты контроля разумом над позывами души, неистово жаждущей воплощения своих самых сокровенных желаний, и чуть не облившись холодным потом, оторопело подумал я. Да тут же отодвинул от себя подальше недопитое вино, решив: Не, неумеренные возлияния мне отныне категорически противопоказаны! Отныне и до тех пор пока не женюсь на Кейтлин!"

Покачав ещё головой, я вздохнул. И ругнувшись на потешающегося на до мной по своему обыкновению беса, отправился по гостям. Обещал же...

Но сразу попасть к Атеми не удалось. В зале меня перехватил Джегар, принесший дивную весть о том, что я приглашён леди Кейтлин отужинать с ней. Сегодня, в восемь пополудни. Так что пришлось возвращаться, да спешно разбираться с одеждой — в порядок её приводить. А то сапоги не чищены, пряжка на ремне не блестит, а рубахи — ни одна не глажена.

Пока занимался своим будущим нарядом — в гости ко мне асс-тарх Рабле заглянул. Так же с замечательной вестью. Утвердили ходатайство о моём посвящении в благородное достоинство... Отчего я аж душой вспарил. Ведь всё одно к одному складывается: и с Кейтлин мы вроде как примирились, и деньги у меня появились на приобретение неплохого лена, и безродным смердом я скоро являться перестану... Можно теперь кое-кому и о притязаниях на руку и сердце откровенно намекать!

Но к Атеми я всё же пошёл. Ибо не видел смысла до вечера по комнате шарахаться, изнывая в ожидании встречи с несравненной ди Мэнс. Так что решил не откладывать на потом поход в гости. Да и когда ещё выпадет свободное время? Асс-тарх Рабле ведь предупредил меня, что нужно поторапливаться с отбытием в столицу, где через полторы декады состоится очередная, проводимая лишь дважды в год, церемония вручения высочайших имперских наград и раздача прочих пряников отличившимся.

А так — за пару часов я и время убил и натрепался от души. Аж язык устал битву с огнедышащими чудовищами живописать разинувшим рты младым и старым представителям семейства Атеми. И с Дедом таки перемолвился, спросив у него, не слышал ли он о руднике Гахлбэрри.

— И это ты у меня спрашиваешь?! — неожиданно возмущенно вскинулся Торвин. — Да я там, почитай, шесть лет отработал! До того, как драконы нагрянули, и рудник по примеру прочих пришлось закрыть до лучших времён!

— А где он расположен-то, этот рудник? — тотчас полюбопытствовал я, обрадовавшись про себя такой осведомленности Деда. Раз он там работал, то всё-всё о руднике должен знать...

— Так известно где — возле Сухой Речки, во владениях барона Гривера, — пожал плечами старик. И хитро сощурившись, посмотрел на меня: — Никак добраться до него задумал?

— А что, думаешь, стоит? — усмехнувшись, вопросом на вопрос ответил я.

— Ну эт как посмотреть... — пригладил бородку Торвин. — В одной стороны богатства там, конечно, несметные хранятся — в лучшие годы лунного серебра оттуда на три четверти миллиона выбирали, а с другой... Работало в те времена на добыче одних только простых рудокопов почти полтыщщи. Да и закупорены теперича наглухо магическими взрывами все входы в рудник...

— Ладно, потом это дело ещё обмозгуем, — не стал я обнадёживать как-то старика. — Сейчас мне всё одно дорога в столицу, а когда вернусь — большой вопрос.

Так и день пролетел. А без четверти восемь, по часам на ратуше, я уже у двери дома градоначальника стоял. Недолго — меня быстренько внутрь впустили. Да и в холле лишь совсем чуть продержали, вскоре дальше повели...

— Проходите вот сюда, пожалуйста, тьер Стайни, — остановившись, коротко пискнула сопровождавшая меня в путешествии по лабиринту немалого дома градоначальника девчушка-служанка. И плавно взмахнула рукой, указывая в сторону тёмной лакированной двери, что была тут же расторопно приоткрыта передо мной загадочно ухмыляющей Тарией.

— Хорошо, — односложно ответил я, и проследовал куда сказано, с подозрением косясь при этом на телохранительницу Кейтлин. Что же за подвох меня там ждёт, что Тария так лыбится?..

Миновав дверь, моментально закрывшуюся следом за мной, я очутился в небольшой, всего с одним широким окном, богато отделанной в пастельно-белых тонах комнате, посередине которой стоял овальной формы стол на резных лапах-ножках, окружённый полудюжиной мягких стульев с изогнутыми спинками. А больше ничего из обстановки и не имелось... Что в порядке вещей для богатых домов, где комнат столько, что мебели на них не напасёшься. Но на всё это я обратил внимание так — вскользь, куда больше меня заинтересовало то что стояло на столе. Накрыт он был с размахом. Весь яствами заставлен, а в центре на огромном блюде, покоится поросёнок, запечённый целиком. И не одна откупоренная бутыль вина стоит... А что самое удивительное, учитывая количество припасенной еды, рассчитана она всего на две персоны. Судя по расставленным столовым приборам.

Пока я разглядывал всё это изобилие, неслышно открылась вторая дверь из имеющихся здесь. И в комнату вошла Леди... Именно так, с большой буквы. Иначе невозможно назвать восхитительную черноволосую красавицу в пышном, белом с серебром платье, из струящегося шёлка, тонких шёлковых же перчатках до локтей и небольшой, модной в нынешние времена, шляпке с бантом в форме розы на левой стороне...

Кейтлин принарядилась как на бал! Даже обычно редко используемые ею драгоценности не забыла — на тонкой шейке изумрудное колье, в ушах небольшие совсем серьги-полумесяцы с того же цвета камнями, а на среднем пальце правой руки, поверх перчатки, тонкое кольцо-коготок, соединённое цепочкой с небольшим изящным браслетом. Всё выполненное из лунного серебра...

Но бес с ними, с одеждой и украшениями, в конце-концов вовсе не они делают из девушки леди. Кейтлин ещё и накрасилась! И теперь её лицо производит совсем уж ошеломляющее впечатление! Отороченное волнистым водопадом ниспадающих на плечи чёрных-чёрных волос, оно словно какое-то внутренне сияние источает... Отчего нежная кожа выглядит совсем уж бесподобно, с этими крохотными переливающимися искорками серебряной пудры. А невероятные изумрудные глазищи в поллица, взирающие на мир из-под огромных, чёрных как смоль, опахал ресниц, с миниатюрными алмазными капельками на самых кончиках их? Да ещё тёмной тушью сии зеленющие очи для усугубления эффекта подведены, а веки чернены и чуть серебрены. Ну и тонкие брови аккуратно подчеркнуты. А губы... Чуть приоткрытые чувственные губы, что покрывает искушающе алый влажный перламутр, просто безумно притягательны!

— Ну проходи же, Стайни, присаживайся, — предложила чуточку усмехнувшаяся Кейтлин буквально онемевшему от восхищения мне.

— А?! — отмерев, вытаращился я на неё. Ошеломлённо помотал головой и вновь впился взглядом в это совершенное, нечеловечески прекрасное лицо. И, видимо, от избытка чувств переполняющих меня чувств, с языка слетело неверящее: — Так не бывает!

— Что не бывает? — удивлённо приподняла левую бровь леди. Но ответ ей не понадобился, сама догадалась, что это я о её невероятной красоте: — А, ты о моём несколько необычном облике? — А когда я яростно закивал, она успокаивающе махнула рукой: — Да это я просто всю краску с себя смыла... — И, устраиваясь за столом с помощью словно выросшей из-под земли служанки, сообщила как о чём-то напрочь обыденном. — А то постоянное её использование несколько вредно. Нужно дать коже отдохнуть.

— Что? — тупо уставился я на неё, слепо нашаривая рукой спинку стула перед собой.

— Я. Смыла. С себя. Всю. Краску, — членораздельно выговорила Кейтлин, видя что до меня не доходит. И, терпеливо вдохнув, спросила: — Теперь понимаешь?

Кивнув было, я тут же замотал головой. И неуверенно предположил: — Может наоборот, накрасились?..

— Нет, не наоборот! — фыркнула девушка. А потом всё же созналась: — Разве что губы немного подкрасила, да глаза подвела...

Я, признаться, усомнился в том, что обошлось такой малостью. Кожа у Кейтлин конечно и прежде была безупречна... но сейчас она выглядит просто фантастически! А в то что это её истинный вид, прежде скрываемый какой-то маскирующей тональной краской, не верится по той простой причине, что я видел однажды девушку почти совсем без одежды. Не красится же Кейтлин вся целиком?!

Последнее я, кажется, произнёс вслух... Так как глазки у ди Мэнс моментально сузились, а затем она ледяным тоном произнесла: — Да, ты правильно подумал — так оно и есть. Для облегчения и ускорения процесса, я принимаю ванну со специально подобранными для этой цели травами, а не наношу на кожу оттеняющий состав какой-нибудь мягкой кисточкой. — И, немного расслабившись, пожала плечами и спокойно заметила: — К тому же это банально глупо выглядит — если окрашивать только отдельные части тела.

— А-а... — протянул я, и закашлялся, подавившись слюной. Ох не стоило мне вспоминать одна особа без одежды, ох не стоило... И уж тем более представлять, как же выглядит девушка без маскирующей краски на теле...

Возникло прямо-таки необоримое желание встать. Чтоб смахнуть на пол со стола всю эту ерунду-еду, и, не слушая жарких возражений девушки, вынудить её забраться с ножками на него. Задрать подол этого великолепного платья, сорвать с Кейтлин совершенно ненужное нижнее бельё, и... Хотя бы раза два! А потом, конечно же, удостовериться в наличии у этой несомненной суккубы хвоста!

Лишь невероятным усилием воли я сдержался. Но не уверен, что оказался бы на это способен, если бы не каждодневная пытка искушающим образом Кейтлин на остморской таможне... Там моя воля сильно закалилась. Так что, хоть и пенял я тогда бесу за ту проделку, то теперь, пожалуй, нужно спасибо сказать...

Однако я оказался не в силах полностью проконтролировать свои эмоции. Они явно отразились на моём лице. Иначе с чего бы глаза демоницы так моментально потемнели и сузились? Не иначе догадалась о моих кощунственных помыслах в отношении неё...

Хорошо Кейтлин отвлекла объявившаяся подле неё служанка, а то быть бы мне выпертым со скандалом из-за стола. А так демоница постепенно успокоилась, а я тем временем окончательно в руки себя взял, задушив свои порочные желания.

"Бес, выручай!" — обратился я к рогатому, когда улыбчивая служанка и до меня добралась, да начала яства с блюд брать и на тарелки передо мной накладывать. А там ведь вилок-ложек-ножей всяких тьма-тьмущая... Не знаешь за что хвататься.

Кое-как, да с бесовской помощью, я разобрался с этой столовой премудростью. Тем самым избежав насмешливого фырканья со стороны ди Мэнс, которая внимательно наблюдала за мной.

И если б не одно но — необходимость постоянно прикладывать усилия для того, чтоб не пялиться беспрестанно на обольстительную суккубу, то можно сказать что ужин прошёл просто замечательно. Ну а что? Вкусно покушали, немножко поболтали, как полагается, ни о чём, да превосходного вина пригубили-отведали, что ещё надо? Однако всё хорошее рано или поздно подходит к концу... Завершилась и наша трапеза. Насытившаяся Кейтлин откинулась на спинку стула и, вытянув руку, подняла хрустальный бокал-тюльпан. В который расторопная служанка немедля долила немного вина из бутыли.

— Спасибо, Сьюзи, — благодарно кивнув ей, произнесла леди. И попросила: — Оставь нас, пожалуйста...

Служанка, присев в книксене, моментально испарилась из комнаты. И мы остались вдвоём...

— Думаю, ты догадался уже, Стайни, что я пригласила тебя не просто так... — отпив из бокала капельку вина, и немного помолчав, издалека начала ди Мэнс.

— Да сообразил уж, что не исключительно ради того, чтоб я составил вам компанию за ужином, — усмехнулся я, отстраняясь по примеру леди от стола.

Ди Мэнс едва заметно улыбнулась на это, но тут же напустила на себя неприступный вид и заявила: — Нам предстоит серьёзный разговор, Стайни, от которого, увы, не уйти.

— Хорошо, начинайте, — подняв свой, не опустевший и на четверть, бокал и пожав плечами, предложил я, весь обратившись во внимание. Хоть и разомлел от сытного ужина, но как-то подобрался, сконцентрировался на предстоящем разговоре. Ведь край как не хотелось упустить что-то важное из слов достаточно серьёзно и решительно настроенной Кейтлин. Потому что, речь, думаю, пойдёт о нас... Вернее о наших отношениях.

И, выдержав паузу, ди Мэнс сделала свой заход, начав с прозвучавшего очень многозначительно:

— Надеюсь, ты понимаешь, Стайни, что я не могу тебя просто отпустить после всего...

— В смысле? — недоумённо нахмурился я.

— Даже несмотря на то, что ты вроде как искупил свою вину за однажды содеянное на пару с ди Самери... — словно и не услышав прозвучавшего вопроса, продолжила устремившая рассеянный взгляд куда-то мимо меня Кейтлин.

— А в чём собственно проблема? — насторожило меня до крайности такое начало беседы.

— Ты узнал слишком многое из того, что тебе не следовало знать, Стайни, — последовал чёткий ответ взглянувшей мне прямо в глаза ди Мэнс. И с неким намёком она добавила: — А если добавить к этом ещё и обладание совершенно уникальным даром...

Но лучше б она этого не делала. Если конечно, не желала изначально заставить меня потерять нить разговора. Ибо этот завораживающий взгляд прекрасных изумрудно-зелёных глаз моментально заставил меня задохнуться от восхищения и вернуться мыслями к главному — тому, как безумно красива и притягательна суккуба...

— Что вы хотите этим сказать?.. — внезапно севшим голосом выговорил я, всё же как-то сумев прекратить пожирать взглядом обольстительную красотку-демоницу и отвести от неё глаза.

— Ты видел как я оперирую Тьмой, — словно откуда-то издалека донёсся до меня голос Кейтлин, поведавшей о сути гнетущей её проблемы.

— Так и что? — недоумённо уставился я на неё, избегая впрочем, смотреть ей в глаза. — Я ж не собираюсь трепать об этом на каждом углу! А если на слово не верите, то могу даже клятву соответствующую дать.

— Нет, Стайни, это решительно невозможно, — вроде как задумавшись на мгновение, всё же покачала отрицательно головой Кейтлин. А затем с подкупающей искренностью пояснила: — Если бы это касалось только одной меня... То я, возможно, могла бы рискнуть. Но такие сведения могут обернуться и против моей семьи. А это совсем другое дело... Здесь неприемлем даже малейший риск.

— Так что же меня теперь, — спросил я, чуть обеспокоившись, и выразительным жестом чиркнул себе по горлу, — и дело с концом?

— Ну... — протянула замявшаяся девушка отведя глаза. А потом, усмехнувшись, кивнула: — В общем-то, этот вариант я тоже рассматривала. — Но прежде чем я успел немного испугаться, она поспешила успокоить меня. — Но на мой взгляд у этой проблемы есть два других, более удобоваримых, решения, из которых я и хотела предложить тебе сделать выбор.

— Э-э... И что же это за решения?.. — осторожно осведомился я.

— Позволяющие, пусть и разным способами, полностью устранить риск того, что ты сможешь навредить мне и моей семье вольно или невольно выдав некоторые тайны... — несколько уклончиво ответила леди.

— А конкретней? — подобрался я.

— Первое — я могу подчисть тебе память, удалив ненужные и опасные воспоминания, — решившись, произнесла Кейтлин. И сделав паузу, наблюдая за моей реакцией на её слова, продолжила. — Правда без каких-либо гарантий того, что ты не тронешься в результате умом, ибо в ментальной магии я не сильна...

— Ну просто отличное предложение! — фыркнув, с сарказмом вымолвил я. И поинтересовался: — Второе такое же?

— Второе... — на миг замешкалась с ответом девушка. А потом всё же прямо сказала: — Нет, оно подразумевает иной способ обеспечения твоей полной лояльности.

— И какой же? — с интересом воззрился я на неё.

— Ты, совершенно добровольно, становишься моим фамилиаром... — поймав мой взгляд, проникновенно выдала Кейтлин своим мягким как бархат чувственным голоском.

— Что?! — ахнул я, когда до меня, оцепеневшего от восхищения, дошло осознание того, о чём толкует сидящее напротив меня искушение во плоти.

А обольстительная демоница, при взгляде на которую из головы напрочь выметает все мысли и в жила вскипает кровь, отставив в сторонку бокал, сложила изящные ручки перед собой и без тени сомнения вымолвила: — Стайни, ты же неглупый человек и должен понимать, что это — идеальный выход для тебя...

— Идеальный выход для меня — это стать твоим фамилиаром?! — вскипел я. И, от избытка охвативших меня чувств, грубо выдал в ответ на этот пассаж: — Да ты в конец оборзела, красавица!

— Да как ты смеешь?! — моментально вспыхнула Кейтлин, и было привстала, явно намереваясь разделаться с одним наглецом в моём лице. Однако заметным усилием воли леди сдержалась. Опустилась назад на стул и с ощутимым холодком произнесла: — Ещё одно высказывание в подобном тоне, Стайни, и ты вылетишь вон из моего дома! — Сверкнула ещё глазами сердито, да фыркнула, задирая носик: — Я тебе такое решение вообще только из чувства признательности предлагаю, мог бы и оценить!

— Что?! — уже во второй раз ахнул я, тихо обалдевая со столь безмерной наглости одной благородной девчонки.

— То! — отрезала леди. И, посопев немного возмущённо, взяла себя в руки и продолжила практически спокойно: — Да, бесспорно из тебя выйдет исключительный фамилиар, который и меня усилит невероятно... Но я и без того достаточно сильна. Так что обретение новых возможностей и увеличение боевой мощи несомненно весьма соблазнительно, но не настолько критично для меня... Во всяком случае не настолько, чтоб я силой загоняла тебя в заклинательный покой, для проведения Ритуала Единения. А с учётом сложившихся меж нами непростых отношений и твоего отнюдь не образцово-смирного характера... Я и вовсе не горю желанием заводить такого фамилиара. — Высказалась и замолчала, давая опешившему мне осознать сказанное, а потом, сделав паузу, мягко-мягко произнесла: — Но, сознавая какие тебя ждут без этого проблемы, Стайни... я готова пойти на свершение запретного ритуала... если таково будет твоё, и исключительно твоё! желание...

Минут пять я молчал, пытаясь подобрать хоть одно приличное слово, дабы выдать его в ответ на слетевшее только что с уст этой стервы ди Мэнс. Которая аккуратно сложила ручки и всем своим видом изображала из себя оскорблённую недоверием благодетельницу.

— Ну знаете... — прошипел в конце-концов я. И, не сдержавшись, зло скалился и рявкнул: — Только в сладких грёзах вам сможет привидеться то, как я прошу вас сделать себя своим фамилиаром! Ясно?!

— Более чем, более чем... — медленно произнесла Кейтлин, которая, чуточку сощурившись, не сводила с меня пристального взгляда. А когда всё же отвела глаза от пышущего яростью меня, тихо-тихо пробормотала: — Наличие демонической крови несомненно... И хмыкнула. — Забавно, очень забавно...

— Вы что меня тут, изучаете что ли?! — обалдело уставился я на леди, сбитый с толку её странными замечаниями, а оттого моментально растерявший весь запал.

— Ну разве что совсем чуть-чуть, — улыбнувшись, показала мне Кейтлин насколько это немного, раздвинув примерно на дюйм большой и указательный пальцы правой руки.

— И как успехи? — поиграв желваками, осведомился я.

— Успехи есть, — заверила меня демоница, но не стала меня в них посвящать, вместо этого она безмятежно произнесла: — Но пока нам лучше вернуться к более важному... — И практически без запинки продолжила: — Значит, становится моим фамилиаром ты категорически не желаешь? Я правильно тебя поняла?

— Правильно... — почти спокойно прошипел я, душа вновь вспыхнувшую ярость. Что, впрочем, сделать оказалось довольно легко. Осознал ведь я, наконец, что наш разговор с ди Мэнс следует воспринимать скорее как пикировку, а не обозначение серьёзных намерений. Никто не собирается пытаться вырубать меня и спешно проводить потребный ритуал над моим бесчувственным телом. Пока, во всяком случае...

— Что ж, это твой выбор, — пожав плечиками, заметила Кейтлин, нимало не расстроившись по этому поводу. И, задумчиво глядя на меня, сказала: — Хотя ты и совершаешь серьёзную ошибку, Стайни, поступая так...

— О, вы так считаете? Отчего же? — окончательно расслабляясь и пригубливая вино из чудом не раздавленного во время вспышек ярости бокала, изобразил я удивление.

— Да хотя бы потому, что я ни за что не стала бы использовать возникшую связь для чего-то кроме магических действий, — простодушно пояснила Кейтлин. И глубокомысленно выдала, глядя на меня: — А как поступят другие, учитывая что кое-кто весьма и весьма смазлив собой... Не знаю-не знаю...

— Это вы к чему ведёте? — едва не подавился я вином.

— Ну как же, — удивлёно посмотрела на меня леди, — это общепринятый принцип — фамилиар должен быть другого пола нежели его господин или госпожа. Чтоб не возникало неудобных проблем, связанных с возникшим влечением души...

— Не, это-то мне понятно, — перебил я Кейтлин. — Мне неясно какие-такие другие? Когда, во-первых — о моём уникальном даре знаете только вы, а во-вторых — Ритуал Единения запрещено проводить над людьми.

— Стайни, — вздохнула ласково улыбнувшаяся мне леди. — Ну не прикидывайся ты дурачком... Тебе это так не идёт... — И посерьёзнела. — Что узнала я, не задаваясь в общем-то такой целью, легко узнают и другие Одарённые. После чего ты быстренько станешь чьим-нибудь фамилиаром... Без разговоров. Ведь твоё мнение по этому вопросу готова принимать во внимание только я... А что касается запретности этого ритуала... На этот случай есть такое понятие — государственные интересы. Не приходилось сталкиваться?

— К счастью нет, — угрюмо буркнул я. Уела меня Кейтлин, уела, что и говорить. Во имя государственных интересов проворачиваются вещи и куда как пожёстче, нежели всего лишь обращение свободного гражданина в целиком зависимого от воли своего господина фамилиара. Так что надеяться на защиту закона в моём положении просто глупо. Как прознают власти о моих способностях, так и закончится моя свободная жизнь. Всё как ди Мэнс говорит...

— Ну, надеюсь и дальше не придётся сталкиваться... — отпустила эта улыбающаяся стерва откровенный намёк на то, что в случае принятия её замечательного предложения я буду ограждён от подобных неприятностей.

— Значит, или стирание памяти или ритуал? — проигнорировав прозвучавшее мигом ранее, решил я уточнить диспозицию.

— Не совсем так, Стайни... — мягко поправила меня Кейтлин. — Или стирание ненужных воспоминаний, а затем ритуал, или мы обходимся без вмешательства в твою память и сразу переходим к главному...

— Даже так? — криво усмехнулся я.

— Да, именно так, — якобы с сожалением произнесла леди, разводя руками. И на всякий случай добавила: — Ну и ещё разница в том, что в первом случае, у тебя не будет выбора, чьим ты станешь фамилиаром.

— Леди, а вы не забыли, о чём я вас предупреждал?.. — сощурился я. И напомнил ей: — Если хотя бы только попытаетесь... — А когда девушка нахмурилась, покрутил левой рукой в воздухе, и задумчиво осведомился: — Не кажется ли вам, что всё это как раз таки и смахивает на попытку сделать меня своим фамилиаром?..

— Да с чего ты взял? Я ведь ни к чему тебя не принуждаю. Ты полностью волен в своём выборе, — изобразила удивление демоница. Замолчала. Бровки сдвинула, видимо задумавшись, а затем просияла: — Всё это можно сформулировать так, Стайни, — я просто вызволяю тебя из плена иллюзий!

— Может и мне вас, того, из плена иллюзий вызволить? — ядовито осведомился я. — А то мне кажется, вы забываться начинаете, со своими замашками величайшей магессы этого мира.

— А я и есть величайшая магесса этого мира, — тонко улыбнулась Кейтлин. И приподняла бровь: — Или ты считаешь, что я переоцениваю свои силы?

— Ну... как по мне, так с вами частенько такое происходит, — хмыкнул я, припомнив не один такой случай, когда ди Мэнс села в лужу недооценив своего противника.

— Вот как... — задумчиво протянула девушка. И попросила меня: — Протяни, пожалуйста, руку, Стайни.

— Зачем? — насторожился я.

— Один забавный фокус покажу, — ответила безмятежно улыбающаяся стервочка.

Помявшись чуть, я всё же выполнил её просьбу — вытянул над столом руку. А Кейтлин потянулась ко мне своей, на пальчиках которой потрескивали крохотные голубые искры.

— Тебе же по силам погасить слабенький молниевой разряд? — уточнила магесса, остановив движение своей руки в паре дюймов от кисти моей.

— Да, разумеется, — кивнул я стремительно трансформируя ауру на отдельном участке тела.

— Отлично, — воодушевленно произнесла демоница и коснулась одним пальчиком меня. С громким треском и неслабой вспышкой голубые искры перескочили на меня и погасли, целиком поглощённые моей аурой.

— А... — растерянно произнёс я, предпринимая безуспешные попытки пошевелить словно окаменевшей рукой.

— А это активировалось скрытое под оболочкой грозового разряда заклинание "Ограниченного паралича", — промурлыкала обворожительно улыбнувшаяся мне Кейтлин. И с превосходством спросила: — Так кто из нас переоценивает свои силы, Стайни?

— Надолго меня это не задержит, — с угрозой предупредил я её, прикладывая максимум усилий для того чтоб вернуть конечности подвижность.

— Да, конечно, — кивнула магесса, одним жестом развеивая своё заклинание. И продолжила: — Я просто хочу, чтоб ты понял, что твой Дар не даёт тебе абсолютную неуязвимость от магии...

— Я это и так хорошо сознаю, — буркнул я, потирая чуть онемевшую кисть.

— Увы, незаметно, — недовольно произнесла ди Мэнс. И пояснила: — Незаметно, что сознаёшь... Что я в любой момент могу сделать с тобой абсолютно всё что пожелаю. Иначе, понимая это и то, что противопоставить мне что-то ты не в силах, не смел бы угрожать.

— Это не угроза, а обещание вкупе с предостережением, — возразил я.

— Стайни, никогда не давай обещаний, которые не можешь сдержать, — озвучила Кейтлин одно мудрое высказывание. После чего с некоторым превосходством заметила: — Мне же даже не нужно создавать заклинания, чтоб вырубить тебя — достаточно ударить чистой стихией и ты продержишься до той поры пока не заполнится накопитель на твоём браслете. А камешек там ма-аленький совсем... Его не хватит и на одну сотую моего резерва.

Задумчиво покосившись на левую руку, я поправил рукав рубашки, пряча свой браслет от чьих-то слишком проницательных глаз.

— Так что, — вздохнула вдруг Кейтлин, — ты ошибаешься на счёт меня. Я не собираюсь никого принуждать к Ритуалу Единения... Иначе не разговаривала бы с тобой сейчас, а давно бы сделала своим фамилиаром. А я, как видишь, просто предлагаю...

— Вы такая замечательная, леди, что я просто слов не нахожу! — умилился я с такого откровения.

А сидящий моём плече бес не выдержал и сердито возопил: "Ты что несёшь, осёл?! Соглашайся немедля на такое шикарное предложение!"

"Чего? — возмутился я. — Это предложение стать фамилиаром по-твоему шикарное?"

"Но ты ж не человек, осёл! Тебе-то что бояться так Ритуала Единения? — с досадой воскликнул бес. И жарко зашептал мне на ухо: — Соглашайся — не прогадаешь! Будет стервочке-Кейтлин в итоге такой незабываемый сюрприз!.. — У поганца аж до ушей ухмылка растянулась, в предвкушении какой-то невероятной пакости. Но он быстро опомнился и торопливо добавил: — Только прежде уболтай её выйти за тебя! И обязательно с проведением свадьбы по красивому ангельскому ритуалу!"

На мгновение задумавшись над словами рогатого, я потряс головой. Нет уж, ну его нафиг! Учёный уже. Ничем хорошим следование советам злокозненной нечисти не оборачивается. С паршивца это станется жестоко надо мной подшутить, а потом сделать вид, что я его не так понял. Фамилиарами не только люди, но и другие существа вполне успешно становятся. И женитьба на Кейтлин, пусть и по заключаемому на веки-вечные ангельскому ритуалу, может статься окажется всего лишь ложкой сладкого мёда, в возможной бочке дёгтя, если воспользоваться наущением беса.

— О чём так призадумался, Стайни? — вырвала меня из власти раздумий Кейтлин.

— Да вот... — протянул я, тщательно подбирая слова. — Есть у меня одна мыслишка... Как нам иначе решить возникшую проблемку к нашему обоюдному удовольствию...

— Х-м-м?.. — вопросительно приподняла бровь леди.

— Ведь как я понял, для вас главное — обеспечить мою абсолютную лояльность и таким образом защитить свою семью? — уточнил я один важный момент. — А сделать меня фамилиаром — это так, один из способов достижения этой цели?

— Всё верно, — медленно кивнула девушка, всё ещё не понимая к чему это я клоню.

— Тогда я предлагаю такой вариант, — откинулся я на спинку стула. И сделав интригующую паузу, брякнул: — Создание семьи!

— Что?! — немедля возмутилась Кейтлин, когда до неё дошло, что я под этим подразумеваю. — Да ни за что! И не мечтай даже, что нас свяжут какие-то отношения! После твоего письма, я тебя прибью скорей, чем пойду с тобой под венец!

Приласкав поганого писаку-беса парой нелицеприятных фраз, я обратился к быстро успокоившейся, но продолжающей искусно изображать негодование девушке, решив вывести её на чистую воду: — А если я соглашусь тогда стать вашим фамилиаром...

— Ну... — сделала вид, что призадумалась леди. И, пряча торжествующе блеснувшие глазки, медленно произнесла: — Если ты окажешь мне такое доверие, то я обещаю серьёзно поразмыслить над возможностью такого брака... После ритуала конечно же.

— Вот так-так, леди! — осклабился я. И укоризненно покачал головой: — А уверяли, что я вам в качестве фамилиара совсем-совсем не нужен... Тогда как это и есть ваша наипервейшая цель!

— Это вовсе не так... — попыталась было убедить меня в обратном девушка, но осеклась, видя мою откровенно насмешливую улыбку и сердито насупилась.

— Нет, леди, — помолчав, продолжил я разговор, и с непоколебимой уверенностью заявил. — Фамилиаром я вашим не стану. А вот мужем... Обязательно!

— И каким же это образом ты, Стайни, провернёшь сие без моего на то согласия? — уязвленно поинтересовалась надувшаяся как мышь на крупу Кейтлин.

— Так вы же уже дали мне его, леди, своё согласие, — бросил я на неё преисполненный удивления взгляд. И припомнил ей один примечательный факт: — Когда обещали принять от меня подвиг в свою честь...

— Ах ты о моей неосторожной обмолвке, касающейся убийства сумеречника... — сердито выговорила леди. Посопела ещё негодующе, явно досадуя на ту свою оплошность, и лицо её вдруг разгладилось. И она вкрадчиво молвила: — А что если ты не сможешь совершить такой подвиг, Стайни?..

— Смогу, не сомневайтесь, — улыбнулся я ей в ответ.

— Ну а всё же? — не успокоилась на этом Кейтлин.

— Чего вы от меня хотите леди, не пойму? — слегка озадачился я.

— Твоего признания собственной несостоятельности, — ответила нехорошо сощурившаяся демоница. И неожиданно предложила: — Давай так — я отношусь серьёзно к своей случайной оговорке, считая её действительно данным тебе нерушимым словом, а ты, в случае если не сможешь таки обещанный подвиг в мою честь совершить — добровольно станешь моим фамилиаром. Разумеется, уже без какой-либо свадьбы...

Не знаю как я удержался чтоб не заорать сразу же — да, да, конечно же я согласен! Да ещё и постную мину смог на лице изобразить. Помолчал, якобы раздумывая, а потом небрежно пожал плечами: — Хорошо, договорились. — И руку Кейтлин протянул. Которую она тут же немного торжественно пожала, заключая наш с ней уговор. И предупредила: — А с тем кто данное слово нарушит, разрешается поступать по совести — пусть не ждёт честного с ним обращения.

— Согласен, — без колебаний кивнул я. — К бесчестному человеку — бесчестное отношение.

— Превосходно, просто превосходно, Стайни, — промурлыкала пришедшая в замечательное расположение духа Кейтлин, аккуратно вытаскивая свои пальчики из моей грубой руки. И, улыбаясь, подняла нож и постучала им по своему бокалу. Громко воззвав при этом: — Тьер Нульг, зайдите, пожалуйста!

Ничего не понимая, я сначала недоуменно уставился на леди, а потом на открывшуюся дверь — ту через которую ранее вошла ди Мэнс, а теперь заскочил какой-то разодетый снулый старичок в очках.

— Познакомься, Стайни, — предложила мне девушка, взмахом руки указывая на нашего гостя. — Это тьер Нульг, хранитель традиций.

— Эм... Очень приятно, — кивнул я старичку. На что он с достоинством поклонился, и немедля вновь обратил всё своё внимание на леди.

— Тьер Нульг, вы не могли бы объяснить тьеру Стайни, одну вещь?.. — спросила у него с лукавой усмешкой поглядывающая на меня ди Мэнс.

— Да, разумеется, леди, если это в моих силах, — проскрипел тот.

— Расскажите ему о такой вещи, как обещание благородной девушки принять подвиг героя... — совсем уж откровенно заулыбавшись, попросила Кейилин.

— О, это очень древняя традиция, — кашлянув, важно начал хранитель этих самых традиций. — Во многом она произошла из желания прекрасных дам выбрать достойнейшего из своих поклонников или пойти наперекор судьбе и воле родителей, ведь возникающие при этом обязательства не позволяют благородной девушке идти под венец с другим...

— Нет-нет, тьер Нульг, это вы совсем издалека начали, — перебила его Кейтлин. — Расскажите тьеру Стайни о сроках свершения подвига в честь той прекрасной дамы, что согласилась принять его...

— О... — смешался на миг старичок. Но продолжил: — Срок свершения подвига заранее оговаривается сторонами, ибо разумеется благородная девушка не может ждать вечно своего избранника. Ну а в случае если срок не оговорен особо, он считается равным году и одному дню...

— Спасибо большое, тьер Нульг, это всё что мы хотели знать, — поблагодарила замшелого хранителя традиций Кейтлин, и с крайне ехидным видом уставилась на меня, как бы говоря — что, съел?

А я не мог отвести от неё ошарашенного взора... Как она смогла так меня просчитать?! Глупо ведь полагать, что тьер Нульг в соседней комнате живёт! А значит, его привели туда заблаговременно, чтоб дёрнуть в нужный момент...

— Ну что Стайни, может не будем затягивать и сразу перейдём в заклинательный покой? — проворковала меж тем жмурящаяся как довольная кошка Кейтлин. — Ты же понимаешь, что за три оставшихся до конца срока дня невозможно добраться до сумеречника, не то что убить его...

— Вы слишком торопитесь, леди, — сумев перебороть своё ошеломление немыслимым коварством демоницы, покачал я головой. И, пряча широченную улыбку, предложил: — Давайте лучше совершим с вами короткую прогулку...

— Прогулку? — возникло на прекрасном личике Кейтлин выражение искреннего удивления. Не этого от меня ожидала девушка, совсем не этого...

— Да, — кивнул я. — Предлагаю пройтись до "Драконьей головы". — И сразу же внёс необходимое уточнение, ибо моё желание прогуляться до её трофея, совсем уж запутало Кейтлин: — До той, что таверна.

— Что ж, давай прогуляемся, — подумав чуть, пожала плечиками девушка. И ласково так улыбнулась: — Только, пожалуйста, Стайни, без глупостей. Не пытайся бежать...

— Вы тоже, леди, вы тоже, — криво ухмыльнулся я в ответ, заставив ди Мэнс недоумённо нахмуриться.

И, вскочив со стула, помог леди выбраться из-за стола. А потом галантно предложил руку благородной девушке. За которую она, с некоторым сомнением посмотрев на меня, всё же взялась. Так мы и пошли в "Драконью голову" как приличная парочка. А сзади поплелись телохранительницы Кейтлин.

Идти до таверны от дома градоначальника всего ничего — даже шагая неспешным шагом, да с девушкой под ручку. Было бы чуть сложней если бы магесса, выходя на улицу, не набросила на себя слабенький морок, скрывающий её истинный облик... Ажиотажа было бы не избежать. А так, дошли быстро и без проблем. Поднялись на второй этаж. И зашли ко мне. Все четверо разумеется. Ибо никто не собирался оставлять со мной благородную девушку одну.

— Присаживайтесь, — быстренько отодвинув от стола один из мягких стульев, я устроил на нём всё ещё улыбающуюся Кейтлин. А сам отправился в угол. Где у меня были свалены в некотором беспорядке набитые мешки... Цапнул один и вернулся, развязывая его горловину на ходу. Да прямо на белоснежную скатерть, перед Кейтлин и вытряхнул всё из мешка...

— Что это?.. — приоткрыв ротик, неверяще уставилась она на целую гору чёрной-пречёрной драконьей чешуи.

— Это то что осталось от поверженного мной в вашу честь сумеречника, — скромно сознался я. И с нотками расстройства сообщил девушке, глаза которой моментально расширились до предела: — Жаль голову добыть не получилось — разорвало её...

— Но как?! — слетел с уст Кейтлин преисполненный потрясения возглас.

— Из стреломёта подстрелил! — похвастался я с некоторым самодовольством.

— Что за чушь?! — осторожно коснувшись одной чёрной чешуйки и резко отдёрнув от неё руку, словно та могла её укусить, сердито воскликнула леди, подскочив со стула. Помотала головой и безапелляционно заявила: — Какой стреломёт? Ты всё врёшь!

— Честное слово! — клятвенно заверил я её. — Из стреломёта гада этого подстрелил!

— Этого не может быть, потому что просто не может быть! — категорично заявила леди.

— Зря вы так, — осуждающе покачал я головой. — Ведь правда, всё было как я говорю. Только я забыл упомянуть... что на ту стрелку, упокоившую сумеречника, был приделан небольшой камешек... являющийся источником Стихии.

— Что?! — воскликнула ди Мэнс. И неожиданно с облегчением рассмеялась: — Ты хочешь сказать, что разнёс дракона в клочья камнем Стихии, стоящим не менее ста тысяч золотом? Ха-ха!

— Сколько?! — враз вытянулось у меня лицо.

Вот тут-то она мне и поверила... Взглянула ещё раз на засыпанный чешуёй сумеречника стол, убито прошептала: — Но... — И, прикусив краешек нижней губки, растерянно уставилась на меня.

— Ну что, леди, можно нам теперь и свадебку сыграть?.. Правда ведь, моя дорогая? — первым придя в себя, ласково-ласково обратился я к Кейтлин. Тотчас же уточнив: — Мне ведь отныне позволено вас так называть?

Девушка аж зубками заскрипела. Но ничего не ответила. Резко крутнулась на месте, так что взметнулся подол, и молча направилась к двери. В един миг вымелась прочь. Только каблучки застучали по коридору: — Цок-цок...

— А как же жениха своего на прощанье поцеловать? — с обидой вопросил я у оставшейся открытой двери. Но дождался в ответ лишь значительно убыстрившегося: — Цок-цок-цок...

Широко улыбнувшись, я перевёл взгляд растерянно переглядывающихся телохранительниц Кейтлин, явно не вполне уловивших суть произошедшего. И долгое мгновение размышлял, а не броситься ли в погоню за прекрасной беглянкой, дабы заловить её и немедля в церковь отволочь, пока она не опомнилась. Но решил не усугублять. А то как бы не вышло чего... Из-за несомненно обуревающих сейчас Кейтлин страстей. Как-то сомнительно ведь, что она забыла о том, что ей наобещала от моего имени эта скотина — бес! Так что, приблизившись в данный момент к ди Мэнс с предложением обвенчаться немедля, я запросто могу распрощаться с жизнью. Испепелит меня пребывающая в смятении чувств могущественная магесса, категорически не желая после своей свадьбы быть драной как кошка...

"Ну да ничего — никуда от меня эта стервочка не денется. Не порушив свого слова. А на это моя невеста ни за что не пойдёт — она же вся такая честная... Так что пусть себе отойдёт-успокоится", — решил я и махнул рукой.

— Ну а вы чего замерли? — обратился я затем к Тарии и Ильме. — Бегите уже за своей госпожой, пока она там не прибила кого-нибудь сгоряча.

Телохранительницы леди моментально испарились из моего номера, а я немедленно занялся работой над собой — волевые качества характера взялся закалять. Для чего стал преувеличено неторопливо и аккуратно собирать драконью чешую в мешок, борясь с нестерпимым желанием пуститься в пляс. Или как-то иначе выразить обуревающие меня чувства. Хотя бы заорать от переполняющего душу ликования, к примеру...

Трудный я задал себе урок... Невероятно сложно ведь оказалось унять захлестнувший меня с головой безудержный восторг! Так хотелось поделиться радостью и объять весь мир... Что не передать! Насилу успокоился и взял себя в руки, усмирив бушующую в душе бурю. Не стал, ни плясать, ни радостно смеяться, ни через голову скакать. Хотя такие желания возникали... Пока я, пытаясь отрешиться от всего, собирал рассыпанную по столу и полу возле него драконью чешую.

Только через четверть часа я смог покинуть свою комнату, перестав бояться выкинуть чего-нибудь эдакое — сумасбродное. Спустился в зал таверны. Дабы там посидеть, среди людей, да окончательно прийти в себя. Всё одно в таком обалдело-восторженном состоянии мне не уснуть ни за что... Ведь аж душа трепещет, стоит только на миг вернуться мыслями к тому, что только что случилось... Умопомрачительная красотка Кейтлин ди Мэнс отныне моя невеста!

— А ты чего такой, Кэрридан?.. — удивлённо вопросил Калвин, едва я пристроился у стойки бара.

— Какой — такой? — не понял я.

— Ну, необычный какой-то такой... — дипломатично изъяснился владелец "Драконьей головы". А когда я недоумённо нахмурился, не понимая о чём он толкует, тьер Труно пояснил: — Глаза блестят как будто дурью закинулся по самую маковку, и рот до ушей.

— А, это! — растянул я губы ещё шире. И поведал своему компаньону сногсшибательную новость: — Свадьбе ж нашей с леди Кейтлин однозначно быть!

— Ох ты ж!.. — восхищённо охнул Калвин. Да мгновенно постановил: — За это надо выпить!

— Надо, ещё как надо! — счастливо рассмеялся я. И тут же громогласно потребовал: — Всем наливай! Всем за мой счёт!

А себе попросил наполнить кубок некрепким игристым вином. Ибо напиваться в один из самых радостных дней в своей жизни просто грешно. Ведь тогда непередаваемое ощущение счастья будет заглушено густым туманом дурмана... И забыто. Вместо того чтоб, как должно, навеки врезаться в память. Нет, столь яркие моменты жизни никак нельзя забывать...

* * *

*

Упоил я, в общем, всех заявившихся тем вечером в "Драконью голову", а сам остался трезв. И счастлив. Хотя мне не помешало бы отоспаться после сих посиделок — ибо разошлись мы все далеко заполночь. Но увы... Подняли меня ещё до рассвета. Настырный кто-то припёрся. И молотил кулаком в дверь до тех пора пока я не проснулся, не пересилил своё нежелание отрывать голову от подушки, и не вышел.

— Ну и здоров ты спать, Стайни! — прицокнул языком обнаружившийся в коридоре Джегар.

— Ага,— легко согласился с этим я. И отчаянно зевая, спросил: — А ты чего припёрся в такую рань? Случилось что?

— Предупредить тебя пришёл, — ответил он. — Через час-два леди Кейтлин охрану с телег снимает. Так что сам понимаешь... — И махнул рукой, — В общем, определяйся поскорей что со своими сокровищами делать будешь.

— А что за спешка вдруг такая? — удивился я.

— Госпожу нашу озаботила сохранность ценных алхимических ингредиентов, вот она и вознамерилась сегодня же продолжить путь к столице, — лаконично просветил меня Джегар. И, пожав плечами, руками развёл: — Так что в спешном порядке готовим обоз к отбытию.

Непонимающе уставившись на него, я долго-долго соображал, что же такое он несёт. А потом до меня дошло... И я довольно зловеще протянул: — Так-так... Кажется кто-то решил удрать от ответственности?..

— Чего? — недоумённо переспросил глава охраны ди Мэнс.

— Говорю — озаботилась, значит, леди сохранностью алхимических ингредиентов... Хотя прежде опасений за судьбу трофеев не испытывала! — фыркнул я.

— Верно, — кивком подтвердил Джегар. И, ухмыльнувшись вдруг, с любопытством спросил: — Что же вчера меж вами такое произошло-то, что леди Кейтлин вернулась сама не своя и почти весь дом разнесла, а одну комнату для приёмов так и вовсе выжгла дотла? В таком негодовании я её прежде никогда не видел...

— Ну, это я предоставил леди доказательства свершения подвига в её честь, согласно нашего давнего уговора, — непроизвольно заулыбался я, вновь испытав прилив неподдельной радости. — Так что, считается, что помолвлены мы теперь по благородному обычаю.

— Н-да... — крякнул не ожидавший такого воин. Головой покрутил, в затылке почесал, и не найдясь что ещё сказать, заторопился уходить. Пробормотал только: — Ладно, на счёт снятия охранного периметра я тебя предупредил, пойду... — И потопал прочь. Но сделав лишь пару шагов по коридору, остановился, обернулся, да с нескрываемым интересом спросил: — А что ж за подвиг ты совершил?

— Завалил сумеречного дракона, — делано-равнодушно поведал я.

И, оставив разинувшего рот Джегара стоять столбом посреди коридора, быстренько захлопнул дверь, спиной к ней прислонился и заухмылялся. Едва не рассмеялся даже. Да опомнился вовремя. Поспешать ведь надо. А то пока то да сё — возу моему с сокровищами ноги приделают.

Пока торопливо одевался, пытался сообразить заодно, что с сокровищами своими делать. Повезло — быстро в голову пришло, как эту загвоздку разрешить. Нечего с трофеями морочиться — брать, да в столицу их везти! В Римхоле за них всё равно нормальной цены не дадут, ибо не нужны они тут никому кроме скупщиков из других городов. Так что, разгрузить только малость воз, от всякого малоценного барахла, да гнать его прямиком в Лайдек. Там и сплавить всё добро. А лунное серебро — сразу в надёжный банк.

Приняв это решение в качестве основы, я взялся за его воплощение. Сразу же поднял своего дрыхнущего компаньона и озадачил его поисками телеги. Хоть развалюхи какой-нибудь. Лишь бы полог был... Ну и лошадь, понятно, нужна или мул. И возница или погонщик. Ибо сам я вряд ли справлюсь, ведь у меня отношения с животными не складываются отчего-то. Вон, тот же Пруфф — скотина злобная, уже дважды предпринимал попытки куснуть, когда я к его хозяйке поближе подбирался, да однажды копытом примерялся...

В общем, наказав отправить всё искомое, как только оно будет найдено, ко двору градоначальника, я оставил Калвина задумчиво чесать репу и отправился по своим делам. Мне ж прежде чем за возом являться тоже кое-что нужно сделать... К примеру, цветов сыскать. Ведь как же к невесте идти, да без крохотного подарка?

По счастью мне не пришлось топать на торг чтоб приобрести букет — нашлась и близ площади крохотная цветочная лавка. Где я приобрёл целую корзинку ярко-алых роз и поспешил к дому градоначальника.

Но напрасно я надеялся, что мне дозволят лично преподнести цветы. Нет, подарок не отвергли, но приняли его через служанку. А меня видеть не пожелали... Отделались уведомлением о том, что сегодня до полудня мы отбываем в столицу. То есть, как бы да, обо мне не забыли и меня учитывают в своих планах, но моё мнение ни на что не влияет.

Оставив себе зарубку на память, я двинул во двор — свой воз охранять от суетящегося там люда. Кейтлин-то хоть и явно сгоряча решение об отъезде приняла, но дуростью не страдала. Так, повелела добыть ещё телег, чтоб распределить на них в более приемлемых для перевозки долях груз, а так же заменить мулов лошадьми, чтоб скорость передвижения увеличить. Вот народ и бегал, выполняя порученное.

Тем временем и затребованная мной телега подоспела. Калвин не подвёл — быстро всё обстряпал. Правда возница совсем уж пацан — пацаном... Ну да ладно, будет надеяться он не сильно вороватый.

Подогнали мы телегу впритирку к возу и я занялся пологом. Тут-то и выяснилось, что вместо самостоятельно тянущихся к чужому лап, у мальчишки наличествует другая серьёзная проблема — впечатлительный больно. Как я дерюгу с кучи сокровищ сдвинул, так бедолага и окаменел с вытаращенными глазами и разинутым ртом. Отошёл лишь когда дело было сделано и дерюжный полог вновь накрыл воз, теперь не имеющий никакого возвышающегося над бортами бугра, а кусок старой холстины оказался наброшен на телегу.

— Давай сначала к "Драконьей голове", — усаживаясь рядом с малолетним возницей, велел я.

— А... Ага, — быстро закивал тот, кося на меня ошалелыми глазами.

С последовавшими заботами мы разобрались буквально за считанный час. Всю выбранную мной из сокровищ наличную монету, а вышло её аж две тысячи четыреста восемьдесят в пересчёте на золото, я передал своему компаньону. На расширение дела и неизбежные траты. Всё ж таки Римхол долго был далёк от процветания, а потому значительную часть прикупленной нами городской недвижимости нужно приводить в порядок. А потом пришёл черёд малоценных сокровищ, которые были в лавку Тощего Арла отвезены. В обмен на шесть с половиной сотен золотом — частью в монете, частью в банковских векселях.

Главное было сделано — остались сущие пустяки: мешки с драконьей чешуёй и мои вещички из таверны перевезти, да на воз уложить; кое-какой летней одежды прикупить, пару лошадок, которые будут тащить воз; Пита сговорить отправиться со мной в качестве возницы; ну и, наконец, прикупить себе коня. Лучше б конечно лошадок четвёрку, да карету, но так как Кейтлин по своему обыкновению поедет верхом, этот вариант не подходит. С последним мы и провозились дольше всего. Пока с Калвином и Питом этого самого коня подходящего подобрали... Хорошего, да не норовистого. И к тому же соответствующего моему новому статусу очень богатого и уже очень скоро — благородного, человека. В Римхоле вообще с верховыми животными напряжённо, а уж с превосходными, какого выбирали мне всем миром, — и вовсе беда. Так бы и перебирали мои спутники, наверное, весь день, если бы мне всё это не надоело и я не махнул рукой указывая на приглянувшегося мне коня. И плевать что у него ноги тонкие — не девица чай, чтоб я ему на ноги заглядывался, зато, вон, белый целиком. Геройский прямо, как и полагается, конь... Кейтлин оценит.

И действительно — оценила. Как увидела — аж глазки у неё сузились. Но сказать — ничего не сказала. Вроде как я есть, но в то же время меня нет. Проигнорировала моё присутствие. И отводила взгляд до самого нашего отбытия из Римхола. Да-да, как это не удивительно, но отбыли мы в тот же день! До полудня! Не знаю сколько там моя невеста вкинула людям денег, но метались все как ошпаренные и за каких-то пару часов полностью подготовили обоз к путешествию. Куда больше времени мы потратили на поездку по узким городским улочкам, запружённым народом, вышедшим нас проводить, да на перемещение драконьей головы через крепостную стену.

Но уж когда выехали, да отдалились от города немного... Тут обворожительная Кейтлин не стерпела. Придержала коня и подъехала ко мне. И, задыхаясь от гнева, прошипела: — Стайни, сотри, сотри с лица эту невыносимо-самодовольную ухмылку! Или я за себя не ручаюсь! Не сдержусь и пришибу тебя прямо здесь!

— Что мне и порадоваться жизни совсем нельзя? — немного обиженно поинтересовался я.

— Можно. Но не так сильно! — зло отрезала девушка.

— Ну и ладно, — пожал я плечами, прекращая коситься на Кейтлин и многозначительно ухмыляться, чем занимался весь последний час. И прежде чем она успела удалиться, задал провокационный вопрос: — А вы что, леди, хотите чтоб наше венчание в главном столичном храме состоялось? Это же туда мы так торопимся, да?

Кейтлин аж зубками заскрипела и, испепелив меня взглядом, прорычала: — Нет, ты ошибся!

— А когда же тогда состоится наша свадьба? — простодушно осведомился я, похлопав для вящего эффекта глазами.

— Как только — так сразу! — огрызнулась девушка.

— Вы что же, оказываетесь от своих слов? — вкрадчиво осведомился я.

— Нет, от своих слов я не отказываюсь, — сердито мотнула головой Кейтлин. И, посопев, всё же выдавила из себя уклончивое: — Но ты же понимаешь, Стайни, что я не могу так вот запросто выйти за неблагородного человека...

— Дык, понятное дело, — поддакнул я.

— Это хорошо, что понимаешь, — обрадовалась Кейтлин. И решительно рубанула: — Значит и вопрос пока закрыт!

— Ага, — согласился я. И, широко улыбнувшись, мечтательно протянул, кося глазом на девушку: — Как же здорово, что никаких препятствий для нашего брака нет... ведь по приезду в столицу меня дворянство ждёт...

— Что?! — ахнула не ожидавшая такого стервочка-Кейтлин. Впилась было в меня испытующим взглядом, да тут же расслабилась и облегчённо вздохнула. И сказала, улыбнувшись и помотав головой: — Нет, Стайни, император не сочтёт достаточным доказательством убиения сумеречного дракона мешок чешуи. Тут голова нужна, не меньше. Так что дворянство тебе пока не светит.

— Да с чего вы взяли, что благородный титул ждёт меня за убиение дракона? — не понадобилось мне даже разыгрывать удивление.

— А за что же тогда? — недоумённо нахмурилась моя невеста.

— Да хоть за лича и его мертвячью свиту, коих я упокоил не так давно, — пожал я плечами.

— Вот как? — с досадой прикусила губку Кейтлин.

— Так что с нашей свадьбой? — поторопил я её с ответом, не давая времени на выдумывание новой отговорки.

— Вот приедем в Лайдек, тогда это и обсудим, — в конце-концов крайне неохотно выдавила из себя девушка. И перебила меня, изобразив на личике милую улыбку: — Нет, Стайни, нет. По дороге мы этого решать не будем.

— Почему же? — спросил я.

— Но это же очень ответственное решение, Стайни! Как можно к нему так несерьёзно относиться? И принимать его как бы между прочим, между многих дел в пути? — попеняла мне нахмурившаяся Кейтлин. Чем сбила с толку — я даже не нашёлся что на это возразить. А она быстренько привела ещё один — самый убойный, довод против незамедлительного обсуждения и принятия совместного, как полагается в таких случаях как наш, решения о дате нашей свадьбы: — А сейчас я слишком устала, для столь серьёзных дел. Вот.

* * *

*

Спустя ровно дюжину и один день мы добрались до Лайдека и с триумфом проследовали по его улицам. Ажиотаж ведь вызвала неимоверный у столичного люда перевозимая в нашем обозе драконья голова, с которой, впервые за время путешествия, ди Мэнс повелела стянуть полог. И очень правильно в общем-то сделала, отдав такое распоряжение, иначе ждало бы нас нелёгкое испытание в виде преграждающих путь обозу многочисленных карет, фургонов и всадников, не желающих уступать никому дорогу. А так, увидев громадную башку чудища, прущую прямо на них, все отворачивали мигом. Прям отлично получилось, ибо с такой скоростью я не двигался по многолюдным улицам столицы даже когда бывал тут совсем один, не обременённый ни повозкой, ни лошадью, ни поклажей.

Дом семейства ди Мэнс, оказался внушительным таким особняком из жёлтого камня, под потемневшей от времени крутой медной крышей, увенчанной многими башенками-шпилями. Аж пять полных этажей, да два мансардных... И всё это посреди огромного парка, утопающего в зелени и цветах... Въезжаешь в него и сразу такое впечатление создаётся, будто в каком-то поместье за городом очутился, а не в центральном квартале, где клочок земли стоит совершенно жутких денег.

"Да-а... домишко такой стоит, наверное, как город небольшой, типа Римхола..." — с завистью подумал я про себя. И, глянув на хрустящую под копытами моего коня гравийную дорожку, отчётливо фыркнул. Поразила меня невероятная чистота этих мелких разноцветных камней — словно их моют ежедневно. Понятно, что не в ручную, а обходятся магией, но всё же. Стоит такая работа не намного дешевле...

Караван наш меж тем дополз до самого особняка и остановился. Закончилось наше путешествие. Наконец-то. Леди спрыгнула со своего коня и бросила поводья подскочившему мальчишке-слуге. А вслед за Кейтлин с облегчением покинул седло и я.

— Родители дома?.. — тотчас же обратилась моя невеста с вопросом к какому-то напыщенно-важному, разодетому в бархат и золото, седоусому старику с бакенбардами.

— Нет, леди, они отбыли не далее как вчера к герцогине Аутгейт, на празднество посвящённое тридцатилетию её замужества.

— Понятно... — как мне показалось, облегчённо вздохнула Кейтлин. Заулыбалась сразу и принялась распоряжаться: — Значит так, Скиттер, гони сюда всех, пусть разбирают трофеи. Чтоб через полчаса ничего кроме головы здесь не было. Посмотришь там с нашими спецами, решишь — что пристроить в хранилище, что выставить на продажу. Лошадей и повозки — однозначно распродать, конюшня у нас не безразмерная. Прибывших людей покормить, после расчёта — распустить... — Тут она наткнулась взглядом на меня, запнулась, но сразу же продолжила: — Тьера Стайни в гостевых апартаментах разместить. Его людям тоже место подыскать.

— Будет исполнено, — с достоинством поклонился внимавший леди старик, являющийся видимо здешним дворецким.

— Да, Стайни, — спохватилась собравшаяся было взбежать по ступенькам на крыльцо и скрыться в доме Кейтлин. — Что ты собираешься со своей добычей делать? Если ещё не определился, то можно её пока в нашей сокровищнице разместить.

— Вообще-то я б такой, чтоб распродать все свои трофеи побыстрей, обернуть в звонкую монету, да и забыть о них, а не возиться с ними и дальше, — поведал я ей о своих размышлениях по этому поводу. — Только пока не знаю как всё это провернуть... Не стоять же мне со своим добром на торгу.

— Скиттер, пошли людей за крупными скупщиками ювелирки, пригласи надёжного оценщика, счетовода, и помоги тьеру Стайни распродать всё, — моментально отреагировала моя невеста. И улизнула.

А я покачал головой. Как всё просто у аристократов... Мне бы такое решение и в голову не пришло — приглашать занятых людей к себе. Сам бы, скорей всего, по лавкам ювелиров отправился, предлагая свой товар... Это ж мне трофеи сдыхать нужно, а не им их необходимо приобрести. А Кейтлин всё вывернула наоборот.

Но, разумеется, такой поворот событий устроил меня более чем. Не надо мотаться по столице сбивая ноги день-деньской, достаточно посидеть на возу всего-то с часок, да начать распродавать свои трофеи примчавшимся ювелирам. Причём по максимально возможной цене! Лежащие на возу побрякушки сначала опытный оценщик осматривал, примерную цену называл и скупщикам передавал, а те уже начинали за неё торговаться начиная с суммы на десятую часть меньше заявленной и понемногу надбавляя. Никакой там, как Римхоле, половины или трети цены от реальной стоимости предмета! Разве что комплект превосходных женских украшений из речного жемчуга всего лишь за четыре пятых ушёл. Да и то лишь потому, что не пользуются сейчас спросом в столице такие побрякушки.

Часа полтора торгов — и воз почти пуст. Остались лишь драгоценные слитки, которые я и не доставал, да переместились в один опустевший сундучок защитные амулеты и медальоны, те что я снял с отряда мародёров. Этот товар я решил пока попридержать на случай если вдруг придётся свою дружину снаряжать. Ну и само собой, лежали там же — коготь и хвост огнедышащего дракона, трофеи, которые я вознамерился отправить тьеру Эльдару в Кельм. Пусть так выручавший меня старичок-целитель порадуется обретению редкостных ингредиентов для своих экспериментов. Я ж как-то обещался таким образом его отблагодарить...

В общем, практически всё распродал. И в руках у меня очутилась внушительная пачка векселей и расписок на шестнадцать с половиной тысяч золотом. На значительно большую сумму, чем я рассчитывал выручить. Что приятно весьма.

Разделался я, значит, с основной морокой, а тут и приглашение к столу подоспело. Леди отобедать меня позвала. Не лично разумеется — заслала слугу. Который и сопроводил меня в малую обеденную залу, расположившуюся на первом этаже в левой части особняка.

Пока я был занят, Кейтлин успела не только ванну принять и мужской костюм на платье сменить, но и новую причёску соорудить. Потому на явившегося всё в том же, немного запылённом наряде меня, леди посмотрела весьма неодобрительно. Но ничего не сказала — лишь указала на место справа от неё, сидящей во главе длинного стола. За которым не было больше никого кроме леди. Что странно, ведь обычно к трапезе в таких домах приглашаются очень многие. На что, собственно и намекают размеры стола, за которым без труда разместится с полсотни гостей. А они в особняке есть... Я ж, пока добро своё распродавал, нет-нет да посматривал на пришедший поглядеть на драконью башку люд. А там не только охранники или слуги крутились, встречались и явно благородные лица, судя по их манерам и одежде.

Пожав плечами, я не стал акцентировать на этом внимание. Вдвоём будем обедать, так вдвоём. Так даже лучше. Проще как-то... Уселся, в общем, да принялся за еду. А то уж проголодался не на шутку...

Отдав же должное кухне в доме ди Мэнс, я к леди с насущным подступился. Задав провокационный вопрос: — Так когда мы будем определяться с датой нашей свадьбы, моя дорогая?

Кейтлин отчётливо перекосило после моих слов, но она удержала себя в руках, обойдясь без сквернословия и прочего непотребства. Замерла, не донеся до рта нанизанный на вилку кусочек пирожного, и с некоторым удивлением покосилась на меня. Да вымолвила: — О чём ты говоришь, Стайни? Какие сейчас могут быть обсуждения, когда до дня награждения отличившихся осталось всего полтора дня, а тебе даже явиться не в чем на церемонию? — И недовольно сдвинула бровки: — Надеюсь, ты не хочешь сказать, что собираешься отправиться на торжество, где будет сам император вот так?

— Не, понятно, что заявиться в такой одежде на церемонию будет неправильно, — признал я очевидную справедливость замечания леди, бросившей выразительный взгляд на мою самую обычную, ничем не примечательную куртку. — Но...

— Вот и хорошо, что ты это понимаешь, — удовлетворённо произнесла леди, перебив меня и не дав сказать, что подбор наряда конечно важен, но не так сильно, как принятие совместного решения о дате свадьбы. Столичные лавки вполне себе могут и подождать. Там делов-то всего на пару часов — одежду себе подходящую подобрать... О чём я и попытался немедля донести до Кейтлин. Но она опять не дала мне и слова сказать, заявив: — Значит, я немедля прикажу швеям заняться твоим нарядом.

— Так зачем его шить? — попытался возразить я. — Готовый костюм купить, да и всё.

— Стайни, ты что, собрался приобрести одежду в лавке готового платья?! — с таким неприкрытым осуждением уставилась на меня Кейтлин, что я счёл за лучше прикусить язык и сдаться на милость швей. Хоть и, чувствую, затянется это не на час и не на два, ну да ничего — потерплю.

— Хорошо, будь по-вашему, — махнул я рукой. Но не удержался от шпильки в адрес Кейтлин: — Хотя, мне кажется, всё это не проявление искренней заботы о своём будущем супруге, а обычные женские штучки.... С помощь которых кто-то просто пытается заморочить мне голову и оттянуть таким образом неизбежное...

— Ничего подобного! — возразила сердито взглянувшая на меня девушка. И, справившись с собой, мило улыбнулась: — Женские штучки, к твоему сведению, это в первую очередь — обольщение, вымогательство и шантаж. — Я закашлялся, подавившись неосторожно пригубленным в этот момент фруктовым соком, а Кейтлин изобразила на лице зубастую волчью ухмылку, какая могла бы возникнуть на морде лесного хищника при виде глупого барашка, забредшего в самую чащу леса, и с нескрываемым интересом осведомилась: — Хочешь чтоб я всё это применила по отношению тебе, Стайни?..

— Не-не, не надо, — торопливо отказался я от эдакого счастья. Первое-то меня очень даже устраивает, а вот второе и третье... Ну его нафиг!

— Ну, если вдруг передумаешь, ты не стесняйся — обращайся, — пряча довольную улыбку, произнесла леди.

— Угу, обязательно, — пробурчал я. И чисто из чувства противоречия сказал: — Но, всё же, я думаю, что со швеями вы слишком спешите, леди. Сперва нужно заглянуть в Канцелярию, узнать там что да как, внесён ли я в список награждаемых на нынешней церемонии и прочее.

— С этим всё в порядке, — отмахнулась от меня ди Мэнс. И снисходительно пояснила в ответ на мой недоумённый взгляд: — Я посыльного к сестре отправляла — она подтвердила, что тебя действительно ждёт высочайшая награда — посвящение в рыцари лично Его Императорским Величеством.

— Отличная новость! — искренне порадовала меня такая весть. А то пока ехал — немного переживал на счёт этого.

— Нет, это не отличная новость, Стайни, а прекрасная! — возразила будто лучащаяся радостью Кейтлин, впрочем тут же согнав с лица счастливую улыбку.

— И в чём подвох?.. — медленно произнёс я, заподозрив неладное.

— Подвох? Какой подвох? — тотчас округлила глазки девушка, в наглую изображая полное непонимание того о чём я толкую.

— Такой! — буркнул я, преисполнившись самыми худшими подозрениями.

— Не скажу, — покачала головой с торжеством улыбающаяся Кейтлин. Но столь краткий ответ показался ей, видимо, явно недостаточным. Так как она, после совсем незаметной паузы, ещё и проворковала, умильно хлопая глазками: — Пусть это будет для тебя сюрпризом, мой дорогой...

"Ну стерва..."— с изрядной толикой восхищения произнёс я про себя, поразившись лицедейским талантам своей невесты. Умеет ведь, умеет... Явно же какую-то пакость приготовила, но так её преподнесла, что даже обидеться на эту хитрюгу не получается...

Впрочем, всё это не заставило меня пойти на поводу у ди Мэнс, позволив ей развить свой успех. Я не стал допытываться у неё о лелеемых ею коварных замыслах, как она верно рассчитывала. Нет, помолчал чуть, и пожав плечами, флегматично молвил: — А с одеждой всё же придётся повременить. Прежде мне нужно в город вырваться, кое-какие делишки обтяпать.

— Это какие же? — с подозрением уставилась на меня девушка.

— Да векселя-расписки в какой-нибудь банк определить, и остатки сокровищ поместить туда же, — ответил я демонице, похоже отчего-то решившей, что мне вздумалось от неё улизнуть. И спросил: — Вы, кстати, не знаете какое заведение посолидней, да понадёжней?

— Да хотя бы Первый Городской банк. Наша семья имеет в нём изрядную долю, да и управляющим там двоюродный брат отца, — пожала плечами Кейтлин. И благодушно предложила: — Хочешь, сейчас же и съездим туда, решим твой финансовый вопрос?

— Было бы неплохо, — без особых раздумий согласился я, стараясь не акцентировать своё внимание на чересчур довольном личике Кейтлин, которая сегодня неподражаемо добра и мила.

Нищему собраться — только подпоясаться. Ну а мне ещё взобраться на коня, да Питу, восседающему на возу рукой махнуть. В общем, нисколько не затянули мы с отбытием. Как Кейтлин дождались, так и отправились.

До приземистого каменного бастиона Первого Городского банка добрались не более чем за полчаса — недалеко до него ехать оказалось. Да и такой толкучки, как на окраинах и близ немногочисленных ворот, в центральном квартале столицы нет. Проехать можно без проблем, если двигаться не со слишком уж большим эскортом. А он у нас был невелик — леди только телохранительниц своих взяла, да Джегара и ещё одного охранника.

У высокого крыльца банка леди спешилась и, оставив нас на время, отправилась на поиски своего родственника. И, видимо, довольно быстро его нашла, так как вместо того, чтоб вернуться вскоре самой, прислала мальчишку-посыльного. Который передал нам распоряжение своего начальства гнать воз к фронтальной стороне здания, где мы сможем без помех и лишних глаз передать свои ценности на ответственное хранение.

Меня такой вариант устраивал более чем — светить свои сокровища, таская драгоценные слитки через парадный вход, край как не хотелось. Людская молва ж такая штука... Дня не пройдёт, как возов с лунным серебром у меня станет в десять раз больше, а состояние моё будет исчисляться сотнями тысяч золотых. И на меня тут же устроят охоту... Причём, хорошо если только лайдекские грабители и мошенники.

Вскоре, весьма довольный тем, как всё сложилось, я стоял у воза и вёл подсчёт слитков, передаваемых молчаливым работникам банка. Увлёкся даже немного этим крайне приятным делом... Оттого не сразу заметил появление подле себя Кейтлин и пришедшего с ней чуть полноватого, моложавого мужчины в безупречном костюме.

— Стайни, что это?! — издала немного придушенный возглас ди Мэнс, ошалелыми глазами глядя на вереницу людей, деловито снующих туда-сюда со слитками в руках.

— Драконьи сокровища, что же ещё, — с некоторым удивлением покосившись на неё, выдал я в ответ. И с трудом удержал в неподвижности свои губы, что так норовили расползтись в ухмылке. Очень уж забавное зрелище являет собой Кейтлин, когда у неё так округляются глаза.

— И сколько же здесь всего лунного серебра? — деловито осведомился мужчина в костюме, первым пришедший в себя.

— Немногим менее четырёхсот фунтов, — с деланым безразличием бросил я.

— Ну Стайни... — в тот же миг едва слышно прошипела Кейтлин, сощурившись и бросив на меня обещающий по меньшей мере жестокие пытки и яму со змеями взгляд.

— Это порядка двадцать пяти тысяч золотом по нынешним ценам, — мгновенно подсчитал управляющий Первого Городского банка. А в том, что это был именно он, не позволяло усомниться последовавшее тут же: — Ах да, я — сэр Генри ди Бэйн, главный управляющий. — После чего, стрельнув глазами в сторону хмурящейся леди, с улыбкой продолжил: — А перед собой, насколько понимаю, я вижу никого иного как тьера Кэрридана Стайни? Ту самую, широко известную в кругу нашей родни, можно даже сказать — легендарную, персону?.. Вознамерившуюся жениться на нашей милой непоседе — Кейт?

— Всё верно, — криво усмехнувшись, подтвердил я, покосившись на гневно засверкавшую глазами демоницу. И пожал холёную руку, которую, не чинясь, протянул мне ди Бэйн.

— И что вы хотите делать с этими драгоценными слитками, тьер Стайни? Оставить их у нас на хранение? — продолжил родственник ди Мэнс.

— Да нет, — пожал я плечами. — Лунное серебро в слитках мне как бы совсем ни к чему. Я хотел бы обратить его в звонкую монету и открыть в вашем банке счёт.

— Вот как? — на мгновение задумался управляющий банка. И пожал плечами: — Что ж, и такое вполне возможно провернуть. — Оговорившись правда при этом. — Разве что в таком случае возникнет совсем небольшая задержка с окончательным зачислением средств на ваш счёт, из-за необходимости проведения данной операции со слитками через Казначейство...

— Да это ерунда, — легкомысленно отмахнулся я. — Потерплю немного. Всё равно проблем с наличностью у меня сейчас нет.

Пока мы общались-знакомились с родственником Кейтлин по отцовской линии, банковские служащие перенесли в здание последние слитки из девяносто шести наличествующих. И на дне недавно ломящегося от сокровищ воза остался лишь ворох драного тряпья лежать... Отчего мне на мгновение стало немножечко грустно. А сэр Генри, тонко уловив момент, радушно предложил пройти в его кабинет, и там заняться улаживанием соответствующих формальностей. Что, мы собственно немедля и сделали.

Правда я чуть замешкался на пороге, вернулся и наказал Питу избавиться от опустевшего воза. Сплавить его кому-нибудь не задорого... Ну или, в крайнем случае, если не выгорит дело с продажей, забыть где-нибудь на городской окраине. А затем возвращаться в дом ди Мэнс. Мы-то тут ещё невесть на сколько задержимся. Такое количество лунного серебра даже у близкой родни без тщательной проверки не примут... Да и бумаги оформлять дело муторное и долгое.

Но я ошибся — не прошло и четверти часа как мы покинули банк. Проверка слитков была практически мгновенно осуществлена, а с заполнением соответствующих бумаг и вовсе почти не было возни. Помощник управляющего просто воспользовался принесённой из архива формой с моими данными, теми что были переданы ранее из кельмского филиала банка. Оказывается, сведения о всех клиентах, хоть единожды оперировавших суммами более чем в полтысячи золотых ролдо в обязательном порядке уходят в центральное отделение Первого Городского банка, а оттуда ещё и в Казначейство. Так что персона я и в банковских кругах, оказывается, широко известная...

— Ещё мне нужно в какую-нибудь книжную лавку заглянуть, — сообщил я Кейтлин, когда мы взобрались на лошадей. — Хочу пару книг прикупить...

— Зачем? — удивлённо посмотрела на меня леди. И с некоторым превосходством сообщила: — У нас дома отличная библиотека, не во всякой букинистической лавке столько книг найдёшь. Там их... Читать — не перечитать.

— Не, лучше я сам куплю нужные книги, — подумав, помотал я головой. Ибо нельзя исключать вероятность того, что необходимые мне произведения как назло куда-нибудь запропастятся из домашней библиотеки ди Мэнс. И я так и не узнаю, в чём заключается подвох с ритуалом посвящения в рыцари...

Спорить леди не стала — лишь пожала плечами и тронула коня, понуждая его сдвинуться с места. И поехали мы следом за столичной штучкой к известному ей логову букиниста...

Книги вообще, хоть и начали уже печататься в империи вовсю, до сих пор являются довольно престижным и дорогим товаром, что по карману лишь толстосумам. Потому и лавки книжные располагаются чуть ли не рядом с ювелирными. И всё в центре, понятно, городов. Так что ехать нам далеко не пришлось — всего-то в полутора кварталах от банка потребная лавка и нашлась.

Оставив лошадь у коновязи, подле огромных окон, украшенных цветным витражом с изображением раскрытой книги, я легко взбежал на невысокое крылечко и толкнул лакированную дверь. Переливисто зазвенел колокольчик, подвешенный изнутри над ней, и я очутился в волшебном сумеречном мире книг... Коими было заставлено буквально всё пространство небольшой в общем-то лавки.

— Чем могу быть полезен, молодой человек? — с любопытством уставился на меня из-за прилавка тощий старичок, протерев бархоткой махонькие круглые очки и нацепив их на нос.

— Мне нужна такая книга, в которой рассказывалось бы о правах и обязанностях рыцарей, их обетах, ну и всём таком прочем, — отмерев и прекратив восхищённо разглядывать разложенное по полкам переплетённое богатство, поведал я торговцу о своей нужде.

— Минутку, — попросил старичок и направился к дальнему стеллажу. Кряхтя взобрался по приставной лесенке на самую верхотуру — под потолок и начал копаться там. И нарыл там что-то... Пару толстенных фолиантов снял — на прилавок положил, и обратно по лесенке вскарабкался. И так шесть раз.

— Н-да... — только и смог что сказать я, и, почесав в затылке, озадаченно уставился на лежащую передо мной немалую стопку здоровущих книг. Да что там — каждую вторую можно смело использовать вместо щита!

А зашедшая следом за мной в лавку Кейтлин тихонько засмеялась.

— Вот, — вытянув откуда-то снизу ещё одну книжищу в толстом кожаном переплёте с золочёным тиснением, бухнул её на столешницу передо мной книготорговец. И любовно погладив обложку, произнёс: — "Малый рыцарский кодекс с замечаниями и пояснениями от сэра Людвига Неоспоримого".

Осторожно придвинув к себе тяжеленный как каменная плата фолиант, я раскрыл его. Листнул несколько раз. Оглавление быстренько проглядел.

— Две тысячи девятьсот восемьдесят страниц?.. — вытянулось у меня лицо. Но пересилив себя, я ещё дальше книгу пролистал. До непосредственно текста. И, прочтя пару абзацев, выдержанных в пафосно-возвышенном стиле, не понял толком ничего... Одни ж пространные фразы ни о чём!

— Вот, здесь всё изложено чуть попроще, — правильно истолковав выражение моего лица, мигом придвинул мне другую книгу старик. — "Имперское рыцарство. Быль и небылицы". Или вот ещё — "Вся правда о рыцарских обетах от сэра Ульриха прозванного Мечеломом"... — Потянулся он за следующим фолиантом.

С тоской посмотрев на толстенный переплёт книжищи, я её и открывать не стал. Покосился на кусающую губки девушку, пытающуюся таким образом удержаться от смеха, вздохнул и махнул рукой: — Заберу все...

Ну а что делать? Надо вникать в суть рыцарства... Пока не поздно. Ибо сюрпризы я страсть как не люблю. Жаль вот только, что, учитывая объём предстоящего чтива, поспать мне сегодня явно не удастся...

То, что за одиннадцать книг мне пришлось отвалить аж две сотни монет серебром, ещё добавило негатива и потому из букинистической лавки я вышел совсем смурной. В отличии от развесёлой Кейтлин. Которую, похоже, только забавляли мои проблемы...

— Нехорошо потешаться над своим будущим супругом, — ворчливо заметил я, кое-как пристроив на коня связку своих покупок.

— О чём ты, Стайни? — искусно разыграла удивление леди.

— О том, — буркнул я, кивнув в сторону хорошо видимо отсюда высокого тонкого шпиля главного лайдекского храма.

Кейтлин, бросившую взгляд в указанном направлении, аж передёрнуло всю. А издаваемый ею смех — как отрезало.

— Зря ты так, Стайни, ой зря... — грозно засопела помрачневшая девушка. Выдержала многозначительную паузу и через силу улыбнувшись, ласково обратилась ко мне: — Теперь едем домой, мой дорогой? — И тихо-тихо добавила, со всё той же милой улыбкой на устах: — А то боюсь, пришибу тебя прямо здесь и испорчу весь подготавливаемый сюрприз!

Никто не расслышал её. Кроме меня. Но я сделал вид, что тоже на ухо туговат и просто расцвёл: — Да, дорогая, конечно же едем!

Кейтлин отчётливо перекосило, не то от моего ласкового обращения, не то от непередаваемо воодушевлённого тона, которым оно было произнесено. И, гневно сверкнув глазами, девушка отрывисто бросила: — Тогда — вперёд!

Наша кавалькада, не обременённая более возом, стремительно пронеслась по улицам и влетела на территорию дома-дворца ди Мэнс. А там нас уже дожидались... Посыльный из дворца — с просьбой Его Величества выставить добытую несравненной леди Кейтлин ди Мэнс драконью голову на всеобщее обозрение на центральной площади столицы. Ещё один парнишка — из имперской Канцелярии, с официальным уведомлением для меня о необходимости присутствовать на завтрашней церемонии награждения. Священник в новенькой сутане и три немолодых уже рыцаря, в облегчённых парадных доспехах — эта четвёрка прибыла чтоб препроводить меня в ближайшую церковь. Где я должен провести следующие сутки перед посвящением...

Бросив растерянный взгляд на связанную бечевой стопку книг, которые тащил с собой, я попытался вытребовать себе час-другой времени на улаживание насущных дел. Но никакие мои отговорки на убелённых сединами рыцарей не подействовали... Сказали — и так на поводу у обстоятельств идут, ибо по обычаю не сутки я должен в церкви взаперти сидеть, смиряя постом и молитвой грешную плоть и непокорный дух, а целых трое. Единственное — разрешили на пять минут задержаться, дабы примчавшийся по зову леди портной успел мерки с меня снять. А на счёт рыцарских правил и обетов обещали по дороге просветить...

Пока портной вокруг меня с полосатой верёвочкой-линейкой бегал, да чего-то быстро-быстро в блокнотик записывал алхимическим карандашом, я всё думал. Крепко думал. О том — не плюнуть ли мне на это рыцарство? Конечно мне край как нужен переход в благородное сословие, но вот подготавливаемый моей невестой сюрприз...

В конечном счёте, решающей стала елейная фраза стервочки ди Мэнс, с улыбкой осведомившейся у меня, не хочу ли я отказаться от предстоящего посвящения и нанести таким образом оскорбление самому Императору. Который лично принимает решение о том, достоин ли представляемый к государственной награде человек высочайшего звания рыцаря.

Решив, что со взбрыками своей невесты я ещё как-нибудь разберусь, а вот гнева нашего государя могу и не пережить, я быстренько засобирался в церковь. А то реально нехорошо может выйти... Ведь если не хотел становиться рыцарем — сразу надо было говорить, ещё когда вопрос о ходатайстве поднимался, а не отказываться за день перед торжественной церемонией.

Сопровождающие мои, к тому же, нормальными мужиками оказались — не чванясь и не чинясь просветили молодого собрата о рыцарских традициях. Всё как есть обсказали. И я чуть успокоился, выяснив со всей определённостью, что никакие обеты или правила не помешают мне сочетаться законным браком с ди Мэнс. Посвящение в рыцари не отменяет ранее взятых на себя обязательств. И никакие обеты не могут идти вразрез с ними. То есть, я даже обет безбрачия дать не могу, так как по факту помолвлен с Кейтлин.

Так что на порог крохотной церкви, расположившейся где-то на окраине Лайдека и в которой мне предстояло провести ближайшие сутки, я ступил с лёгкой душой. А бес, понятно, испарился ещё прежде чем я шагнул на освящённую землю.

Чуть подпортила мне настроение долгая беседа-исповедь с местным святошей. Жуть какой въедливый и дотошный тип попался... Если б не смягчившее его упоминание о Звезде Света, коей я был награждён, чувствую вывел бы меня отец Петер на чистую воду. Я аж вспотел пока лихорадочно выворачивался из липкой паутины хитрым образом построенных вопросов. Не иначе, до принятия сана, святой отец долгие годы в управе Дознания лямку тянул...

Но всё рано или поздно заканчивается. Подошла к концу и исповедь. И оставили меня почти одного — под присмотром лишь тройки старых рыцарей, молиться в одной рубахе и портках подле алтаря. Стоя на коленях, да на ледяной каменной плите...

Впрочем, это не самое сложное испытание из тех, что выпадали в моей жизни, так что перенёс я его легко. Стой себе да стой, молитвы под нос бормочи. Жди, пока наступит следующий день. Ни холодящей душу опасности, ни безнадёги, как в клети в подземелье у тёмного магистра. Я даже подняться на ноги смог без чьей-либо помощи, когда минула ночь и наступил следующий день.

После всенощного бдения, меня доставили обратно в дом ди Мэнс. Правда лишь для того, чтоб я переоделся в новенькую одежду, да водички хлебнул. А потом сразу во дворец сопроводили. Где мне пришлось вместе с остальными награждаемыми репетировать предстоящее торжественное действо под руководством церемониймейстера. В течении трёх долгих часов... За время которых мы все чуть попривыкли к роскошному убранству огромного зала и перестали ошалело коситься на золочёную лепнину, натёртый до зеркального блеска белоснежный мраморный пол и сверкающую хрусталём люстру под потолком, размером с приличный дом.

Затем с полчаса нам дали отдохнуть. И напоили настоянным на травах вином. После чего все внезапно стали спокойными как элефанты... Перестал проявлять волнение даже самый молодой награждаемый среди нас — паренёк лет тринадцати. Явно чем-то успокаивающим опоили... Чтоб кто-нибудь от излишней нервозности церемонию не сорвал.

Настенные часы в небольшой зале, куда нас отвели передохнуть, гулко пробили семь раз. И началась такая суета... Ещё раз нас заставили всю церемонию повторить, все полагающиеся слова проговорить, трижды о недопустимости самовольного обращения к Его Величеству предупредили, всех проверили на предмет каких-либо небрежностей в одежде и расставили по местам. После чего открыли боковую дверь в церемониальный зал и он начал заполняться приглашённым людом...

Хорошо мне тоже досталась чарка успокаивающего напитка, а то б я не сдержался и хлопнул себя по лбу, когда увидел среди входящих Вельда, Роальда и тьера Фосса! Ну как я мог забыть о том, что на вручение высочайших наград обязательно приглашается по человеку из числа: друзей награждаемого, сослуживцев и уважаемых людей его родного города или села!

Рыжий как увидел меня, так сразу заулыбался, да чуть руками не замахал. И явно вознамерился рвануть ко мне, чтоб по своему обыкновению ткнуть кулаком в бок. Хорошо Роальд его удержал... А то выпер бы Вельда зашикавший на него церемониймейстер.

Пока я разглядывал друзей, в зале объявилась леди Кейтлин. Со своей сестрой — леди Каталиной и её детьми. Тоже поддержать меня пришли...

А спустя ещё минут десять, после того как дворцовыми слугами и охраной в церемониальном зале был наведён идеальный порядок, началось торжество. Все замерли-замолкли и принялись появления Его Величества дожидаться. О скором появлении которого громогласно возвестил стукнувший посохом по полу разодетый в пух и прах старший церемониймейстер.

Наш государь оказался довольно немолодым уже человеком, с аккуратными усами, бородкой и серо-стальными, постоянно прищуренными глазами. Волевое лицо, твёрдая поступь и распространяемый повсюду магнетизм власти... Даже будь он одет не в самый-самый золочёный мундир в зале, спутать властителя с кем-то другим невозможно...

Пока я разглядывал Императора, церемония пошла свом чередом. Первыми, по обыкновению, стали раздавать самые малозначимые награды. Ну, относительно малозначимые, конечно. Высочайшие ордена и медали. Стража Империи первой степени, к примеру, одному седому служаке на грудь навесили...

Дошла очередь и до меня...

— Тьер Кэрридан Стайни из Кельма, паладин Святой Церкви! — возвестил церемониймейстер и я, словно очнувшись от дурмана, вышагнул из строя награждаемых. И очутился всего в ярде от Императора, благосклонно взирающего на меня.

— За беспримерную храбрость и доблесть, проявленные на страже интересов Империи и её добропорядочных граждан, вы посвящаетесь в рыцари!

Парнишка-паж шустро подал Императору лежащий на бархатной подушке меч в золоченных ножнах и Его Величество велел мне, аккуратно вынимая клинок белой стали: — Преклони колено, будущий рыцарь!

* * *

*

— Бум! Бум! — резко вырвали меня из власти сладких-сладких сновидений глухие мерные удары чего-то, бьющего по дереву.

— Что за... — отчётливо раздражённо вопросил я, с трудом разлепляя сами собой смыкающиеся глаза и отчаянно зевая.

— Кэрридан, вставай! — донёсся до меня до боли знакомый голос Роальда, завсегда заходящего за мной перед нашей сменой, дабы я на службу не проспал.

— Ага, сейчас! — уже осмысленно встрепенувшись откликнулся я, подрываясь с постели. Да сразу же и замер, воззрившись расширившимися до предела глазами на пару восхитительно красивых девушек, возлежащих рядом со мной. Абсолютно нагих... Светленькую и тёмненькую. Да и комната явно не моя... Апартаменты какие-то шикарные...

— Ну, долго ты ещё там? — требовательно вопросил из-за двери Роальд.

— Да-да, иду! — торопливо отозвался я. И судорожно сглотнул. Никак у меня не выходило взять в толк, где я же очутился... И какого демона я в сапогах с золочёными шпорами? При том, что ни штанов, ни портков на мне нет!

— Ты бы поторопился что ли! — насмешливо подсоветовал мне Роальд. И как мне показалось с некоторым ехидством сообщил: — А то леди Кейтлин внизу рвёт и мечет... И грозится спалить тут всё к демонам. И останется тогда наша столица без одной из её главных достопримечательностей!

— О-о... — хлопнув себя раскрытой ладонью по лицу, коротко простонал я. Враз ведь память вернулась... Вспомнилось всё — и вчерашняя церемония награждения и последовавший за ней бал... И небольшой загул с друзьями по случаю моего посвящения в рыцари... И то как я повёл их по Лайдеку — столичные достопримечательности показывать... Пока не добрались мы до салона Жустин, где и закончилось наше краткое путешествие. Ибо изрядно пьяный Вельд упёрся рогом и ни в какую не желал этот изумительный цветник покидать. Ну и меня посетила мысль о том, что неплохо было бы оторваться от души со здешними красотками... В целях борьбы с дикой жаждой обладания, что захлёстывает меня при каждом взгляде на свою несравненную невесту.

Что-то больно ткнуло меня в икру левой ноги и, порывшись под покрывалом, я вытащил из-под него небольшую книжицу в серебряном окладе. Рыцарский Кодекс, вручённый мне вчера на церемонии вместе с мечом, золочёным поясом и шпорами...

Нахмурившись, я перевернул раскрывшуюся книжку, что размером была мне с ладонь. И лицо у меня немедля разгладилось, едва взгляд мой наткнулся на отчёркнутую ногтем фразу: — "А того недостойного, что увидит в другом рыцаре не товарища по оружию, а сообщника для утех постельных, да об удовлетворении своей похоти с ним помыслит — бить батогами нещадно, пока здравость ума не вернётся к нему!"

— Ну стерва... — восхищённо выдал я, покачав головой. Меня ж получается, по десятку, а то и два, раз в день батогами обхаживать надо было бы, сложись всё по замыслу моей замечательной невесты. Ибо смотреть на неё не питая никаких таких чувств невозможно! И не важно в данном случае, что она девушка, а кодекс писался исключительно для мужчин. Под меня его никто переделывать не стал бы... Хорошо в рыцари Кейтлин не посвятили! То-то у неё так личико вытянулось, когда Император в конце церемонии её к себе призвал, дабы наградить не откладывая за повергнутого магического дракона баронским титулом да землями. Она даже возражать Его Величеству осмелилась... Повезло, что он и слушать не стал лепет ди Мэнс, что ей, дескать, и скромного посвящения в рыцари будет достаточно. А всё потому, что крючкотворы из императорской Канцелярии нарыли один приличествующий случаю закон — если прежний владетель земель в течении длительного срока не может исполнять свои обязанности по их защите, то титул и лен передаётся тому, кто с этим делом справляется. Вот и отошло Кейтлин баронство, которое она обезопасила от магических драконов.

— Кэр, да быстрей же! — крикнул Роальд. — Вам, говорят, сегодня аудиенция у Императора назначена!

После эдакого известия я моментально очнулся и заметался по комнате, собирая разбросанную по ней одежду и лихорадочно натягивая её на себя. Минуты не прошло, как оделся полностью и в коридор выскочил. Едва не сбив при этом стоящего за дверью Роальда и выпалив на ходу:

— Ты не шутишь, на счёт аудиенции?

— Да кто ж такие шутки шутит? — удивился Роальд, ловко уклонившийся от столкновения со мной. И добавил торопливо: — Не зря же леди Кейтлин сама примчалась за тобой.

— Идём тогда, — решил я, направляясь к лестнице. Сделал с десяток быстрых шагов и замер как вкопанный. Обернулся и спросил у чуть не врезавшегося мне в спину Роальда: — А Рыжий где?

— Должен быть уже внизу, — успокоил меня Роальд. — Я за ним девицу какую-то из местных отправил.

— А, ясно, — кинул я, резко срываясь с места.

Секунд двадцать времени — и я уже на улице, щурюсь от яркого солнышка бьющего прямо в глаза. Один. Ибо Роальд от меня сильно отстал в пути.

На крыльце стоит блаженно улыбающийся Вельд, которого похоже нисколько не беспокоит головная боль, которой он несомненно должен маяться, судя по количестве выпитого вчера им вина, а чуть дальше расположились Ильма с Тарией. А за ними сверкающая чёрными-пречёрными глазами Кейтлин... Нарядившаяся по своему обыкновению в свой возмутительный замшевый костюм, так прекрасно подчёркивающий красоту и стройность её восхитительно длинных ножек... так чётко обтягивающий прелестные округлости в которые они переходят.... так изысканно выделяющий тонкую талию и превосходной формы грудь...

Я сглотнул слюну. И испустил преисполненный горечи вздох. Ведь хватило одного взгляда на эту обольстительную суккубу... Всего одного... Чтоб жажда обладания, пребывавшая после бурной ночи в девочками Жустин в каком-то сладостном умиротворении, вновь захлестнула меня с головой.

Неимоверным усилием воли задушив возникший порыв души без промедления шагнуть к демонице, обнять её крепко и страстно поцеловать, а потом и к чему-нибудь посущественней перейти, я отвёл взгляд от пребывающей в гневе, а оттого особенно красивой, девушки. Потупился. Развёл руками и расстроенно вздохнул:

— Не помогло...

Сбитая с толку ди Мэнс, аж целое долгое мгновение молчала, осмысливая сказанное мной. А затем громко фыркнула, круто развернулась и с гордо поднятой головой устремилась к своему коню. Бросив при этом на ходу через плечо: — Пошевеливайся. Через два часа мы должны быть во дворце.

"Ну хоть без огнешаров обошлось... — с облегчением подумал я. — Себя-то не жалко, а вот оставить нашу столицу без столь выдающейся достопримечательности, как салон Жустин, было бы нехорошо..."

— Вы это, не теряйтесь пока, — обратился я к Роальду и Вельду, вскакивая на подведённого мне Джегаром коня. — Сейчас я с делами разберусь, да вернусь. Разговор есть.

— Так может мы тогда тебя здесь и дождёмся? — тут же предложил обрадованно вскинувшийся рыжий. — И про...

— На постоялом дворе мы будем, — перебил его Роальд, цапнув моего приятеля за ворот и стащив с крыльца борделя.

— Лады, — торопливо кивнул я. И помчался следом за устремившейся вперёд по улице кавалькадой.

Конечно, мы не сразу отправились во дворец. Сначала сделали остановку в доме ди Мэнс. Где меня ожидали — ванна, завтрак, и ещё один новенький костюм. На сей раз не такой строгий и выдержанный в более светлых тонах. А моя невеста сменила штаны, курточку и мужского фасона шляпу на золотистое платье и женскую шляпку. На аудиенцию-то мы отправились не верхом, а в роскошной лакированной карете с гербом...

К моменту самой встречи с государем, я окончательно пришёл в чувство. Перестали давить на голову две бессонные ночи и праздничные возлияния. Хоть и пил я одно только лёгкое игристое вино, что практически не пьянит, но на неприятных последствиях его потребления это не так сильно сказалось, как хотелось надеяться. Так что поначалу и взгляд у меня был чуть замутнён и башка немного трещала... Но вот, наконец, всё прошло. Правда, взамен одолела дикая жажда... Отчего самым завораживающим предметом обстановки в небольшой богатой зале, где мы пребывали, для меня стала большая резная ваза из прозрачного хрусталя с живыми цветами. Наполненная почти доверху водой...

Сидел я, в общем, на резном стуле с мягким сиденьем и с непередаваемой тоской пялился на эту вазу. Размышлял... О том, что сделает со мной Кейтлин, если я сейчас, на глазах у пары застывших у дверей гвардейцев, из этой посудины напьюсь...

Спасло меня только появление императора, размашистым шагом вошедшего в залу.

— Леди Кейтлин! — подойдя к подскочившим со стульев нам, приложился к прелестной ручке девушки правитель империи. И с улыбкой заметил, обращаясь к склонившейся в реверансе леди. — Вы как всегда бесподобны.

— Спасибо, Ваше Величество, — спокойно поблагодарила его моя невеста.

— Сэр Кэрридан, — коротко кивнул государь изобразившему поклон мне. И вновь улыбнувшись, махнул рукой в сторону стоящего у окна столика и радушно предложил: — Давайте присядем, поговорим.

Пока мы усаживались — лакеи в ливреях набежали и вмиг сервировали стол для чаепития. Человек так на двадцать, судя по количеству притащенных пирожных, печений и шоколадных конфет.

— Не стесняйтесь, угощайтесь, — по большей части для меня прозвучала следующая реплика Императора, так как Кейтлин никакого стеснения не испытывала и отнеслась к чаепитию с императором как к чему-то естественному. А вот я себя чувствовал немного не в своей тарелке... Мягко говоря. Не знаю даже, смог бы я перебороть охватившую меня робость, если бы не мучился так жаждой...

— Могу я узнать, зачем вы нас пригласили, Ваше Величество? — как бы между прочим осведомилась леди, аккуратно беря с тарелочки шоколадку в форме зайца. Бросила на меня быстрый взгляд и её жемчужно-белые зубки сомкнулись на конфете. С хрустом откусив бедному зайчишке ухи. Учитывая многообещающий взгляд Кейтлин — эдакий завуалированный намёк, что сделают со мной, если я напортачу чего-нибудь за столом.

— О да, — благосклонно кивнул ей государь, делая крохотный глоток из исходящей паром чашки и опуская её на блюдечко с золотой каёмочкой. И откровенно признался: — Я очень хотел бы услышать об охоте на магического дракона... Из первых уст, так сказать.

Переглянувшись с Кейтлин, я едва заметно качнул головой, отдавая право вести повествование своей невесте. А то сболтну ещё чего лишнего случайно... Лучше буду отдельные реплики для красочности описания вставлять.

И, ди Мэнс, выдержав небольшую паузу, принялась излагать приключившуюся в Палорских горах историю. В сочных подробностях живописать... Из-за которых я удостоился нескольких неподдельно уважительных взглядов со стороны Его Величества. Ну так понятно — не всякий герой может похвастаться тем что в пасти дракона побывал и остался жив. Да и хвосты рубить обозлённым чудищам не всякому доводилось.

— То есть, насколько я понимаю, вы, будучи практически неготовыми к встрече сразу с парой огнедышащих чудовищ, всё же смогли с ними совладать? — помолчав, подвёл итог нашему рассказу Император, уже довольно продолжительно время бесцельно гоняющий серебряной ложечкой чай по крохотной фарфоровой чашке.

— Просто так удачно сложилось, — бросив быстрый взгляд на меня, пожала плечами Кейтлин, которая не стала слишком уж углубляться в подробности убиения второго дракона. — Обстоятельства были на нашей стороне...

— Значит, обстоятельства... — чуть нахмурился выглядящий очень задумчивым император. И отложив, наконец, злосчастную ложечку, откинулся на спинку стула, сцепил кисти, упокоив руки на животе, и внимательно оглядел нас. После чего неожиданно спросил: — А скажите, как вы оцениваете перспективы такого грандиозного замысла, как полное очищение Палорских гор от этих тварей крылатых?

— Ну... — переглянувшись, в один голос протянули мы.

— Хорошо, сформулирую иначе, — нетерпеливо взмахнул рукой государь. — Вы сможете обезопасить от драконов хотя бы восточную, прилегающую к Римхолу, часть Палорского предгорья, если я дам вам подобное поручение. Посильно ли вам такое?

— В принципе, в этом нет ничего невозможного, Ваше Величество, — покосившись на меня и подумав, ответила Кейтлин. — В плане магической мощи драконы не могут мне ничего противопоставить. Куда большая проблема — найти их логова и добраться до них...

— Но для этих целей можно же привлечь местных охотников и следопытов? — перебил её император.

— Это так, — согласилась с ним леди. — Но времени всё равно понадобится жутко много...

— Ну разумеется, — кивнул император. И, помолчав, вздохнул: — Однако делать что-то нужно... Империя буквально задыхается от нехватки металла... И исправить ситуацию способны лишь заброшенные сейчас из-за нашествия проклятых драконов рудники в Палорских горах. Иных возможностей у империи обеспечить себя достаточным количеством металлов нет. Основные месторождения либо истощены, либо очень тяжелы в разработке, а закупки в других странах обходятся казне слишком дорого, да и продают нам в основном руду и слитки наихудшего качества.

— Может, выкупить через третьих лиц несколько рудников у наших соседей?.. — предложила Кейтлин.

— Сделано давно, — невесело улыбнулся император. — Положение это не исправляет. Ибо империя огромна и потребности её в металле крайне велики. — И, взмахом руки приказав нам оставаться на местах, встал со стула, прошёлся по зале туда-сюда, заложив руки за спину. А потом внезапно развернувшись лицом к нам, решительно сказал: — Если примете моё предложение и уничтожите засевших в Палорских горах драконов — благодарность моя будет безмерна. Земли, титулы, должности... Получите, что пожелаете!

— Рыцарский поя!.. — даже не дослушав императора, выпалила едва не подскочившая со стула Кейтлин.

— Внести изменения в Рыцарский Кодекс! — тут же воскликнул я, не дав своей невесте даже договорить.

— Хм-м... — удивлёно воззрился государь на нас — обменявшихся злыми взглядами. И озадачено пригладив бородку, велел немедля подскочившему лакею: — Принеси пару листов бумаги и два пера. — А затем предложил нам: — Изложите свои требования на бумаге. А я уж разберусь...

— Хорошо, — покладисто согласилась девушка, метнув в мою сторону преисполненный подозрений взгляд.

— Но учтите, попросить у меня вы вправе только то, что никоим образом не затронет личных интересов другого, — предупредил нас хитро улыбнувшийся император. Из-за чего я сразу заподозрил, что государь похоже неплохо осведомлён о наших странных взаимоотношениях с Кейтлин. В которых сам демон ногу сломит...

Лакей принёс листы, чернильницу и перья. И мы принялись писать... Я, понятно, первым же делом вывел требование внести изменения в Рыцарский Кодекс, в случае если ди Мэнс затребует рыцарский пояс для себя. Так, на всякий случай... Ибо спина у меня не железная, чтоб её по десятку или два, раза в день батогами обхаживали. А вот над тем, что мне реально затребовать в качестве награды, я призадумался... Чего же попросить? Может... баронство какое-нибудь?..

"Проси как минимум графство, осёл! — не выдержал нетерпеливо ёрзающий у меня на плече бес. — А ещё лучше — своё королевство! За эдакие подвиги-то... — И зафыркал: — Ты хоть знаешь сколько драконов в тех горах? За десяток лет всех не извести, воюя с ними днями и ночами без передыху! — Но видя, что я, думая о своём, не очень-то прислушиваюсь к его замечаниям, рогатый сбавил тон и буркнул: — Осёл ты. Всегда надо требовать много больше чем хочешь получить".

Переборов желание придушить поганца, я развернул перед собой зрительный образ карты Палорских гор. И скрепя сердце был вынужден признать правоту беса. Меток только известных драконьих логовищ на карте больше сотни... Даже уничтожая по одному дракону в месяц, мы лишь внутреннюю часть Палорского предгорья лет десять будем очищать. Что уж там обо всём хребте говорить...

Окинув ещё раз отстранённым взглядом всю карту целиком, я вдруг сообразил что мне запросить. И, заулыбавшись, решительно прописал своё требование на листе бумаги. Поставил точку. Отстранился. И, покосившись на пристально наблюдающую за мной Кейтлин, добавил ещё просьбу не просвещать мою невесту на счёт того, что я запросил.

Император сначала ознакомился с листком переданным ему девушкой. Прочёл. Удивлённо вскинул брови и поднял взгляд на Кейтлин: — Хотите получить всю восточную часть Палорского предгорья, вплоть до проходящей по хребту старой границы?

— Да, — нимало не смутившись, кивнула леди.

— Хорошо, — чуть подумав, кивнул Император. — Справитесь — маркизат Дерро — ваш.

А я вновь вернулся к разглядыванию карты и чуть не присвистнул. Кейтлин решила себе чуть не половину Палорских гор оттяпать!

Государь же тем временем добрался до моего листка. Сначала насмешливо хмыкнул, прочитав первое требование. А затем удивился гораздо сильней нежели в случае с просьбицей девушки.

— Сэр Кэрридан, а не слишком ли это?.. — помахав листком, поинтересовался он у меня, когда его заползшие на лоб брови вернулись на свои места.

— Учитывая, что в нашем охотничьем дуэте я выступаю в роли приманки... То нет, даже такая награда мне не кажется чрезмерной, — как на духу ответствовал я.

— Хм-м... — вновь протянул государь. Постоял, покачиваясь на носках натёртых до блеска высоких сапог, и задумчиво молвил: — А вы понимаете, сэр Кэрридан, что помимо драконов в таком случае перед вами предстанут и другие не менее серьёзные проблемы?..

— Понимаю, — кивнул я. И, бросив быстрый взгляд на озадаченно поглядывающую то на меня, то на государя Кейтлин, сказал: — Но я должен соответствовать. Каких бы трудов мне это ни стоило.

— Ах вот как... — заметно расслабившись, улыбнулся уловивший мой намёк император. И поразмыслив ещё немного, с усмешкой молвил: — Ну что ж, сэр Кэрридан. У каждого человека в жизни должен быть шанс. И я дам вам такой... — После чего, посерьёзнев, продолжил: — Но, если вы не оправдаете возложенных на вас надежд... Доверие моё потеряете навсегда. — И спросил: — Вы готовы к этому?

— Да, Ваше Величество, — не обращая внимания на полосующую меня яростными взглядами Кейтлин, встал и коротко поклонился я.

На том можно сказать аудиенция и закончилась. Главное было сказано и началось обсуждение деталей. А ещё через четверть часа, Его Величество, пообещав немедля отправить в Канцелярию поручение уладить все сопутствующие формальности, покинул нас.

А как за государем закрылась дверь, так из залы убрались и мы. Не стали, понятно, рассиживаться, да допивать остывший чай.

Добрались до кареты, на которой приехали, забрались в неё и я наконец расслабился. Облегчёно вздохнул и посмотрел на недовольно хмурящуюся Кейтлин, явно чем-то угнетённую.

— Прекрасная маркиза, прекрасная маркиза... — не сдержавшись, промурлыкал я, глядя на сдвинувшую точеные бровки девушку.

Ди Мэнс моментально вспыхнула. Глазки сразу сузились, кулачки сжались.

— Это ты к чему ведёшь?.. — со сдерживаемой яростью прошипела она.

— Да я так, вообще, — простодушно пожал я плечами, делая вид, что знать не знаю никакой простонародной песенки об одной прекрасной маркизе, что очень неприступна была, да так и осталась в итоге одна. — Радуюсь за вас, моя дорогая...

Кейтлин отчётливо скрипнула зубами. Посопела ещё чуть негодующе, но не найдя значимой причины что-то мне предъявить, порывисто вздохнула и закатила глаза. А потом не удержалась — с любопытством спросила: — Ну а ты-то что у Его Величества попросил?

— Пусть это будет для вас сюрпризом, моя дорогая... — лучезарно улыбнулся я ей в ответ, и на лице у моей невесты немедля нарисовалось желание меня придушить.

Хорошо — благородное воспитание взяло верх. Или железная сила воли. Подавила леди души порыв, толкающий её к жестокому смертоубийству своего почти законного супруга. Так что — обошлось... Кейтлин в итоге только крайне красноречивым и многообещающим взглядом меня наградила. Да загадочную фразу обронила: — Ладно, в конце-концов драконы тоже хотят кушать...

Над непонятными словами демоницы я и размышлял всю дорогу до дома ди Мэнс. Никак не мог понять, как относиться к этому заявлению. Как к завуалированной угрозе, или как к реальному обещанию пустить меня на корм драконам. Благо последнее совсем нетрудно сделать... Ведь как ни крути, а от участи стать в самое ближайшее время приманкой для крылатых чудовищ мне никак не отвертеться. Сам же о том Его Величеству заявил...

Короче, опять у меня голова разболелась от этих дум. И по приезду во дворец ди Мэнс, я тотчас улизнул из него на постоялый двор "Флоренский приют"— к своим друзьям. Дабы поговорить с ними на серьёзные темы...

— Так ты теперь в столице жить останешься? В Кельм не вернёшься? — первым делом спросил у меня Вельд, видимо запамятовавший что я ему вчера раз десять на этот вопрос отвечал.

— Нет, в Кельм пока не вернусь... — с некоторым сожалением вздохнул я, с ностальгией припомнив наш славный город. А затем задумчиво добавил: — Уже и не знаю, когда теперь вообще дома побываю...

— Что так? — полюбопытствовал тьер Фосс. И высказал предположение: — Неужели Его Величество пожаловал вам удел в довесок к рыцарскому поясу?

— Если бы просто удел... — грустно усмехнулся я, думая о своём. И, встряхнувшись, бодро добавил: — С ленными владениями проблема вообще не стоит. Их в Палорских горах — бери не хочу!

— Я не совсем понял к чему вы ведёте, сэр Кэрридан... — осторожно вымолвил кельмский толстосум. — Там же драконы согнали всех лордов с насиженных мест...

— Ну вот в том-то и дело. И теперь каждый может присвоить те владения себе. По праву защитника, — растолковал ему я.

— Было б всё так просто, небось те земли не пустовали бы! — здраво подметил Роальд.

— Я и не говорю, что всё будет просто, — развёл я руками. — Сначала придётся обосновавшихся в данных владениях драконов выживать...

— Ты чего, Кэр, собрался снова этих чудовищ гонять?! — закашлялся подавившийся пивом Вельд.

— Да невеликая это проблема... — пробормотал я. — С такой-то магической поддержкой...

— Н-да... — почесал в затылке Роальд. И покачал головой: — Тут я, пожалуй, пас...

— Так я вас в любом случае не собирался тянуть на предстоящую охоту, — бросил я на десятника чуть удивлённый взгляд. — Чем вы там мне поможете? Стреломёты, да фальшионы против драконов не катят... — И поторопился развить промелькнувшую в голове мысль. — Да, помощники-охотники мне не нужны. А вот надёжные люди на местах не помешают... Если я по большей части буду в горах пропадать, то кому-то ведь нужно все остальные дела на себя взять? За моей недвижимостью в Римхоле присматривать, замок, что у меня обязательно будет, оборонять...

— Чего ты от нас конкретно хочешь? — прямо спросил Роальд, отвесивший подзатыльник разинувшему рот рыжему.

— Кэр, я если чё, могу твоим казначеем быть! — потерев затылок, выпалил Вельд, не дав мне и слова сказать. И обиженно возмутился в ответ на несколько насмешливое хмыканье тьера Фосса, явно усомнившегося в способности моего приятеля сладить с такой ответственной должностью. — Ну а чё? Считаю я деньги очень даже хорошо!

— Не, Вельд, — усмехнувшись, покачал я головой. — Казначеем тебе точно не быть. Ибо деньги из твоих рук утекают как вода. — И решил: — Будешь моим порученцем! Так как змей ты ещё тот, хитрый и, что не менее важно, пробивной!

— Ну если так, то я согласен конечно, — заулыбался польщённый Вельд.

— Теперь ты Роальд, — повернул я голову к десятнику. — Как ты смотришь на то, чтобы стать начальником моей замковой стражи? Когда тот замок у меня будет, конечно?

— Согласен, — чуть поразмыслив, дал краткий и уверенный ответ Роальд. И усмехнулся в усы: — Трисс и детям в замке, на просторе, понравится...

— Похоже, вы и для меня какое-то предложение припасли, сэр Кэрридан, — с улыбкой заметил тьер Фосс, когда мой взгляд обратился на него. И с сожалением развёл пухлыми ручками: — Но увы, все мои дела завязаны на Кельм и оставить их без присмотра я никак не могу. — После чего, выдержав паузу, произнёс многозначительно: — Однако... Однако я кажется знаю, кто вам сгодится на место прочимое мне...

— Это понятно, что Кельм для вас всё, — кивнул я, сделав вид, что не понял явного намёка тьера Фосса, который и вызвался-то приехать на церемонию награждения в первую очередь не из-за симпатии ко мне, а из-за своего старшего сына. Заканчивающего как раз в это время финансовый факультет столичного Университета. Вот только мне, для реализации моей грандиозной затеи, нужен человек куда как поопытней... Потому я продолжил: — Понятно, так же, что вы не горите желанием бросаться в сомнительные дела. Но... Но я всё же считаю, что моё предложение соблазнит вас.

— Ну-ка, ну-ка, и что же такое вы хотите мне предложить? — заинтересовался кельмский толстосум.

— Перспективу, — просто ответил я. И пояснил: — Ведь всем известно, что дела ваши в Кельме давно отлажены и идут по накатанной. Хорошую прибыль приносят... Но стремительного роста и расширения давным-давно уже нет. Ибо Кельм, в общем-то, не такой уж и большой город... В другие же места вам влезть затруднительно из-за огромного количества тамошних конкурентов. Которые, понятно, никогда не дремлют, да ещё и зачастую имеют поддержку со стороны властей тех городков и весей, что заинтересовали вас. Так же как и вы, в свою очередь, в Кельме... — Выдержав паузу, я коварно вопросил: — Вам ещё не наскучили, ставшие похожими на унылую службу, ежедневно одни и те же дела, тьер Фосс?

— Немного, совсем немного! — рассмеялся он.

— Ну так вот, — продолжил я, — по моему скромному разумению, в Кельме справится и ваша, худо-бедно разбирающаяся в финансах, родня. В то время как вы, сможете заняться куда как более увлекательным делом... Становлением торговли и денежных потоков целого края!

— Но кажется речь шла лишь о небольшом лёне, где-то в Палорских горах? — непонимающе уставился на меня тьер Фосс.

— Кто вам такое сказал? — удивился я. И сказал: — Вон моей невесте, к примеру, обещан маркизат Дерро в личное владение... А это вся восточная часть Палорских гор. С неисчислимыми шахтами и рудниками, способными завалить металлами всю империю...

— Да... — мечтательно закатил глазки тьер Фосс. И облизнув полные губы, с хитрецой глянул на меня: — А вы не боитесь подпускать меня к такому лакомому куску, а, сэр Кэрридан? Ведь мне не составит труда завязать все возникающие финансовые потоки на себя и оставить вас в конечном счёте без медяка.

— Нет, не боюсь, — покачал я головой. И улыбнулся: — Просто в таком случае я предоставлю вам право объясняться с леди Кейтлин, почему она не может приобрести приглянувшееся украшение или заказать новый наряд.

— Действительно, это веский аргумент! — хохотнув, согласился тьер Фосс. Но не отстал: — Ну а всё же, с чего вы решили положиться на мою порядочность? Пусть не весь, но порядочный кусок пирога я смогу урвать...

— Тьер Фосс, — серьёзно посмотрел я на него. — Ну не верю я в подлую натуру человека, который готов загреметь пожизненно на каторгу, помогая дочери какого-то там старого знакомого.

— Вот оно что... — моментально погасла улыбочка на лице кельмского нувориша. И он стал чем-то неуловимо похож на загнанного в угол, оскалившегося лиса. Только пухлого очень. Откормленного...

— Но это я так — к слову, — поспешил я снять возникшее напряжение. И, усмехнувшись, добавил: — Сам подобную глупость совершил в отношении оной особы... За что в штрафном подразделении вину искупал...

— Что за штрафное подразделение? Ты нам ничего не рассказывал! — немедля встрял в разговор мой до крайности любопытный рыжий приятель.

— Да, было дело, — поморщился я. — Угодил я в "Магнус" после одной эпопеи с аквитанской подставой на остморской таможне...

Друзья мои столь кратким ответом не удовлетворились и пришлось рассказывать обо всём поподробней. Ну, понятно, острый момент повествования о том на чём меня прихватили я обошёл и сосредоточился в основном на описании моего пребывания в штрафном подразделении. О том, к примеру, как мы упырей гоняли в красках расписал...

Так за разговорами вечер и прошёл. И, заручившись согласием поддержать мои начинания от всех троих собеседников, я отправился к месту своего столичного проживания. Ибо такой превосходной кровати, как в гостевых апартаментах дома ди Мэнс, ни на каком постоялом дворе не сыщешь. Да и не стоит заставлять волноваться в очередной раз невесту... Которая, наверняка, уже соскучилась без меня.

Но я не угадал. Никто без меня не скучал. Судя по стоящей перед фасадом особняка карете с легко узнаваемым гербом баронства Кантор. Леди Мэджери к подруге прикатила... Совсем незадолго до моего возвращения, по словам дворецкого. Ну я и не стал к Кейтлин соваться — сразу отправился спать. Завтра поговорим.

Только к себе зашёл, куртку расстегнул, как: — Гда-дах!

Это грохотом распахнулась дверь, выбитая с замком...

— Э-э... Леди?.. — отскочив к стене и замерев там, растерянно уставился я на пребывающую в гневе Кейтлин, судорожно сжимающую в правой руке мгновенно опознанный мной хвост сумеречника.

— Вот ты где, Стайни... — прошипела не предвещающим ничего хорошего голоском демоница, яростно сверкающая чернющими глазами.

— А что собственно случилось? — вопросил я, осторожно отодвигаясь подальше от чем-то взбешённой невесты. Хотя уже догадывался, что без бесовской проделки здесь не обошлось. Хвост-то этот, паршивцу рогатому достался... А теперь кусок сумеречника — у ди Мэнс.

— Что случилось?! — полыхнула гневом Кейтлин, потрясая драконьим хвостом. И злобно сузила глазки: — Подарок твой приключился! Или ты уже забыл о нём?!

— Так... — выговорил и растерянно замолчал я. И со злостью посмотрел на сияющего беса, которому дал слово не перекладывать на него вину за проблемы с Кейтлин. Нарушить-то данное нечисти обещание нельзя... Ибо душа такого клятвопреступника становится законной добычей тварей Нижнего мира.

— Что — так? — передразнила меня леди. Да тут же продолжила: — Ладно, присланный хвост и откровенный намёк на скорую свадьбу, я бы стерпела... Но остальное... Особенно твоё твёрдое обещание сделать после венчания моей повседневной домашней одеждой то, что лежит в посылке помимо хвоста... — И отчётливо заскрипела зубами.

"И когда ты только успел, скотина?.. У тебя ж времени было всего ничего..." — с досадой обратился я к бесу, не ожидая впрочем от него ответа. После чего робко поинтересовался у обозлённой до предела демоницы: — А... А что там было, помимо хвоста?..

— Тебе же прекрасно известно, что там не было больше ничего! — прорычала сузившая глазки до предела Кейтлин. И сделав шаг по направлению к недоумённо захлопавшему глазами мне, выдала с непередаваемым гневом: — Рассчитываешь, значит, что я буду бегать перед тобой совершенно обнажённой, да, мерзкое, наглое, развратное животное?!

"Ну гадёныш..." — потрясённо выдохнул я, бросив многообещающий взгляд на потешающегося поганца. На пустом месте ведь подставил — банально ничего не послав ди Мэнс! Кроме хвоста, и, похоже, соответствующей короткой записки.

А Кейтлин, сделала ещё шажок ко мне со злобным выражением лица, на котором можно было легко прочитать явственное желание от души хрястнуть кое-кого, прямо по наглой морде, драконьим хвостом...

К счастью, до рукоприкладства не дошло. Разгневанная девушка, наступавшая на меня, остановилась прежде чем я оказался зажат в углу без возможности для манёвра. И, испепеляя меня взглядом, прошипела почище чем змея: — Нет, слово я своё не порушу Стайни... Выйду за тебя... — Договорить до конца то что хотела Кейтлин не смогла — не хватило набранного в грудь воздуха. Потому она запнулась и сделала резкий вдох. А затем как рявкнет: — Сразу как только воспитаю из тебя образцово-показательного супруга! — И на миг в безупречных чертах её лица проглянуло что-то воистину демоническое...

— Э-э... — ошеломлённо протянул я, прогрузившись в состояние полного обалдения, после столь многозначительно прозвучавшего обещания, очень сходного с данным когда-то давно мной.

— Так что — готовься, животное! — зло бросила моя невеста. Да как хрястнет драконьим хвостом по крышке стоящей рядом тумбы! Отчего та аж на части разломилась! И, спустив таким образом немного пар, Кейтлин выпустила злосчастный кусок драконьего хвоста из руки, уронив его на ковёр. После чего резко развернулась и вымелась вон из моей комнаты, не преминув с грохотом захлопнуть дверь.

"Нет, всё-таки надо с тобой что-то делать... — придя в себя, обратил я на довольного беса мрачный взгляд. — Что-то крайне нехорошее... Чтоб у тебя мыслей больше не возникало так меня подставлять".

Увы, рогатого это нисколько не проняло. Как скалился — так и продолжил скалиться. А мне, вот, было нисколечко не смешно... Поскольку моя розовая мечта ещё больше отдалилась от меня, благодаря подставе, что провернула поганая нечисть.

"Фиг ты больше получишь у меня тело на попользоваться", — решительно дал я твёрдый зарок никогда отныне не предоставлять бесу возможность пакостить мне. И отправился спать. Ибо утро вечера мудреней. Может за ночь Кейтлин чуть успокоится... И тогда с ней можно будет спокойно поговорить, постараться свести всё к шутке... Всё же характер у моей невесты вспыльчивый, но отходчивый.

Не успокоилась. Или успокоилась, но не в достаточной для общения со мной мере. Так как к завтраку меня не пригласили, да и вообще словно забыли о моём существовании. И пришлось мне, несолоно хлебавши, отправляться с утра пораньше к друзьям.

Но до конюшни я добраться не успел. Меня ещё на крыльце перехватили строгие люди в серых мундирах.

— Сэр Кэрридан ди Стайни? — уточнил преградивший мне путь служащий Охранки с активированным защитным амулетом.

— Да, это я, — с толикой удивления воззрился я на него и на прибывших с ним людей — полную пятёрку бойцов подразделения быстрого реагирования Третьей управы, да усиленную магом.

— Отлично. Проедемте с нами, — изобразил радушную улыбку серомудирник, сдвигаясь влево и взмахом руки указывая на замершую у ступеней чёрную карету. В которой моментально распахнули дверь, открывая её унылое зарешеченное нутро предназначенное для перевозки особо опасных преступников.

"Ну что дождался? — язвительно вопросил у меня бес. И с нескрываемым злорадством оповестил: Сейчас тебе, ослу, популярно объяснят, что ты просто обязан принять щедрое предложение одной небезызвестной тебе особы и добровольно стать её фамилиаром!"

— А в чём, собственно, дело? — замешкался я с принятием изысканно-лестного предложения покатиться в карете для арестантов.

— Ну это, наверное, вам видней, сэр Кэрридан, в чём тут дело, — ответил криво усмехнувшийся серомундирник. — Мне же лишь приказано доставить вас в Управу для беседы. Что я и исполняю.

Бросив ещё один взгляд на явно готовых к применению силы служащих Охранки, я выругался про себя и полез в карету. Ну а что делать? Иного выбора нет... Придётся соглашаться на беседу.

Ехали мы недолго, но я успел сполна насладиться удовольствием пребывания под конвоем. В клетку, гады, заперли, да ещё и взведённые стреломёты на меня направили. Как взаправдашнего злодея какого-нибудь сопровождали... Но для вящего эффекта, конечно, стоило бы меня сначала разоружить и от защитных магических побрякушек избавить. А то без этого, задержание здорово смахивает на фарс...

Оружие у меня всё же изъяли. В холле управы, куда меня завели. Но там все разоружаются — не только преступники. А амулет и медальон так и не отобрали...

— Какие люди! Сам сэр Кэрридан ди Стайни! — с каким-то умилением провозгласил тьер Кован, когда меня завели в его кабинет. И бросил мои сопровождающим: — Вы пока свободны.

— И вам здравствовать, ас-тарх, — усмехнулся я в ответ на эдакое приветствие, решив держаться как ни в чём не бывало.

— Ну что же вы, проходите, присаживайтесь, — радушно предложил мне серомундирник, указывая на стоящий перед его столом стул.

— Спасибо, — поблагодарил я и, покосившись на непонятного старичка, тихонько сидящего на таком же стуле у стеночки, опустился на указанное место. И сходу осведомился: — Так в чём, собственно, дело, ас-тарх?

— А это вы мне расскажите, ди Стайни, — мило улыбнулся мне в ответ тьер Кован, выдвигая ящик стола и выкладывая из него на столешницу металлический прямоугольник. Четырёхфунтовый слиток лунного серебра с клеймом рудника Гахлбэрри...

— Э-э... — растерянно проблеял я.

— А вы знаете, сэр-р Кэрридан, что добываемые на территории Империи драгоценные металлы практически не имеют хождения в виде обычных слитков с клеймом рудника?.. Что их сразу передают в Казначейство, где золото или серебро отливается в новых формах, с точным соблюдением веса и чистоты металла, а затем маркируется надлежащим образом?.. — вкрадчиво молвил высокопоставленный серомундирник. А когда я отрицательно помотал головой, он продолжил: — Тогда и про то, что половина добытого сразу отходит в казну, десятая доля — Святой Церки, а оставшиеся две пятых возвращаются владельцу рудника на покрытие расходов и извлечение прибыли, вы не ведаете?

— Истинно так! Ничего не ведаю! — сглотнув слюну отчего-то пересохшим горлом, отчаянно закивал я.

— Рассказывайте ди Стайни, рассказывайте, — согнав с лица улыбку, тяжко вздохнул тьер Кован. — Всё рассказывайте — что, где и как...

Пришлось выложить всё о найденных в драконьем логове сокровищах... Всё без утайки. Ибо дело отчётливо пахло крупным неприятностями... Шутка ли — покуситься на имперскую казну и денежные интересы Церкви.

— Ну вот и нашёлся ваш пропавший караван, эйр Кармил! — весело сообщил сидящему тихо как мышка старичку тьер Кован. — И ведь сколько лет прошло, а?

— Пока действительно найденной можно считать лишь часть потерянного груза, — проскрипел в ответ тот.

— Да, это так, — согласился с ним ас-тарх и придвинул мне лист бумаги и чернильницу с пером. Велев при этом: — Пишите, ди Стайни, поручение своему банку передать вашу находку в Казначейство.

Я вздохнул. И принялся писать...

— А вы, эйр Кармил, не забудьте перечислить полагающееся по закону вознаграждение в размере пятой доли от стоимости находки на счёт сэра Кэрридана, — наблюдая за тем как я вожу пером, сказал старику серомундирник.

— Сделаю, — ещё более тяжко чем я, вздохнул этот самый эйр Кармил, бросив на меня неприязненный взгляд. В то время как я моментально повеселел. Пусть не двести, но сорок тысяч абсолютно, насквозь, законных золотых... это тоже очень внушительный куш! И при этом никакой мороки с добычей лунного серебра из-под устроенного бесом чудовищного завала и доставкой драгоценного металл в банк!

— Ну вот и отлично! — довольно заключил ас-тарх, ловко выхватив у меня из-под рук подписанное поручительство и выбравшись из-за стола передал его вставшему старику. После чего строго обратился ко мне: — И очень вас прошу, больше не шутите так с большими деньгами, ди Стайни, не шутите. Ибо если бы не разосланное сегодня рано утром Императорской Канцелярией указание всем коронным службам обеспечить вам и леди Кейтлин режим максимального благоприятствования... То не знаю, не знаю... Что бы с вами было. — И кивнул на старика: — Казначейские, вон, уже вашу шкуру делили...

— Пойду я, — проигнорировав этот выпад, проворчал эйр Кармил. И действительно, аккуратно сложив полученный листок, пошёл к выходу из кабинета. У двери лишь задержался, обернулся, и бросил: — Пять тысяч перечислю. Остальное после того как наши люди найдут в указанном месте остальные слитки и доставят их в Казначейство.

— Ну что ж, с этим мы разобрались... — облегчённо, как мне показалось, вздохнул тьер Кован, когда за стариком закрылась дверь. Я благоразумно промолчал, ибо был ужасно рад тому, что дело обошлось без печальных последствий и завершилось в общем счёте так благополучно. А ас-тарх полюбопытствовал:

— Чем же вы так Его Величество проняли, сэр Кэрридан, что он повелел такое предписание в отношении вас спустить?

— Да мы собираемся Палорские горы от драконов освобождать... — ответил я.

— О, это дело! — оживившись, одобрительно покивал ас-тарх. — Подобная демонстрация силы империи будет весьма кстати, в преддверии войны с Аквитанией. Может призадумаются эти наглые идиоты над тем насколько могуче наше государство, что даже в таких непростых обстоятельствах способно отвлечь значительные силы на расширение своих границ.

— Ага! — поддакнул я, не очень-то концентрируясь на том, что там говорит серомундирник. И спросил о куда более волнующем меня: — Так значит, вопрос улажен и я могу идти?..

— Погодите, ди Стайни, погодите! — рассмеялся ас-тарх. — Разобрались мы лишь с самым насущным, а теперь пора бы заняться и действительно важным!

Пришлось мне опуститься назад на стул, с которого я было привстал и изобразить вежливый интерес: — И о чём действительно важном вы хотите со мной поговорить?

— О нашем споре, — известил меня ухмыляющийся серомундирник. И изобразив печаль, развёл руками: — Признаю, уели вы меня. Я явно ничего не смыслю в мотивах молоденьких благородных девчонок... Тут вы несомненно куда более крупный специалист.

— Что?.. — с неприкрытым удивлением уставился я на своего собеседника. И осторожно спросил у него: — Это вы к чему?..

— Так сыграл же предложенный вами план, сыграл! — радостно сообщил тьер Кован. И сокрушённо покачал головой: — А я, признаться, до последнего не верил, что это сработает... Поручение людям дал, найти способ донести до ди Самери слух, что якобы одного кельмского стражника собираются в скором времени казнить, за потворство в её побеге, но на результат даже не надеялся... И не поверил сперва, когда пришло донесение о том, что леди Энжель ди Самери сдалась имперским властям...

Я минут пять наверное сидел, застыв как громом поражённый, и глупо хлопал глазами. Никак не мог поверить в то, что мне только что сказали. А когда опамятовал, сразу же обратил ошарашенный взгляд на одного старательно воротящего рыло поганца.

"Бес?.. — только и смог что в первый миг выдать я. А потом, чувствуя, что меня начинает буквально захлестывать яростью, прорычал: — Какой план?! Ты же давал слово, не втягивать меня ни в какие проблемы с властями?!"

"Так нет же никаких проблем!" — изумлённо воззрился на меня этот паршивец.

"А Энжель? Её ты зачем впутал?!" — трясясь от злости вопросил я.

"Так ты же сам говорил — хочу светленькую и тёмненькую! Вот я и расстарался для тебя!" — нагло осклабилась нечисть.

"Ну ты и..." — не нашёлся я даже с подбором матерного эпитета способного охарактеризовать этого старателя.

— Так что леди Энжель в наших руках! — с торжеством закончил тем временем тьер Кован свой монолог. И, спохватившись, заметил: — Она кстати, совсем недавно просила о свидании с вами...

Я растерялся в первый миг, не зная как на это реагировать, а затем, переборов смятение души, внезапно севшим голосом вопросил: — Она здесь, у вас?..

— Ну да, — кивнул служащий Охранки. — Пребывает в заключении после небольшого дознания... — И чуточку разочарованно вздохнул. — Впрочем, тут мы особо ни на что и не рассчитывали... Понятно же, что наши аквитанские коллеги стёрли из памяти ди Самери все мало-мальски интересные нам факты...

Пропустив мимо ушей излияния серомундирника, я, набравшись решимости, спросил: — А могу я увидеть её прямо сейчас?..

— Да почему же нет? — удивился сермундирник. — Сейчас организуем ваш визит... — И ненадолго вышел из кабинета, оставив меня одного — собираться с мыслями. Готовиться к предстоящей встрече со златовлаской Энжель...

* * *

*

В подземельях, располагающихся прямо под огромным зданием Третьей Управы было на удивление тихо и спокойно. Прямо идиллия. Хоть познавательные экскурсии устраивай для недоверчивых граждан, считающих что здесь непрестанно творятся жуткие зверства. Если б ещё не было так холодно... Пока до цели нашего путешествия добрались, я весь продрог, ибо одет был крайне легко, по летнему.

Но ощущение дискомфорта мгновенно оставило меня, когда, скрипнув, отворилась здоровая, дубовая, обитая железными полосами дверь и я очутился в небольшой подземной зале, из предметов интерьера в которой были лишь грубо сколоченный стол, да два колченогих табурета. А чуть в стороне от них стояла, обхватив себя за плечи, Энжель в простом сером домотканом платье... И в ручных и ножных кандалах, скреплённых вместе тонкой длиннозвенной цепочкой. А на шее поблёскивает серебристая змейка-ошейник с тремя крупными рубинами...

Жадно пожирая глазами девушку, я отстранённо подумал о том, что она почти не изменилась с момента нашей последней встречи. Всё так же невысока, утончёно-хрупка и златовласа, и никуда не делись большущие голубые глаза... И всё та же трогательная детскость проступает в чертах её лица... Ну совсем не повзрослела... лапочка...

— Энжель... — хрипло вымолвил я, шагнув вперёд.

— Кэрридан... — словно очнувшись от сна, прошептала подавшаяся ко мне девушка.

— Близко не подходить, ничего не передавать, друг к другу не прикасаться! — разрушил идиллию суровый возглас дюжего пузана-надзирателя, что до сей поры незамеченный мной стоял у стенки с внушительного размера дубинкой в руке.

Пришлось нам остановиться, замереть и пожирать друг друга с расстояния. Не слишком великого, надо признать, — всего-то два шага...

— Как ты? — неуверенно улыбнувшись, спросил я, наконец, у бледной-бледной, с тёмными кругами под глазами девушки.

— Ничего... — прошелестел в ответ её негромкий голосок. И Энжель часто-часто заморгала, прогоняя подступающие слёзы.

И у меня аж сердце защемило. Я хотел что-то ободряющее ей сказать, но надзиратель неожиданно грубо сказал:

— Ваше время истекло! — И бесцеремонно ухватив девушку за предплечье, потянул её ко второй двери. Энжель не сопротивлялась... Только вывернулась так чтоб до последнего момента видеть меня...

— Я вытащу тебя отсюда! Слышишь? Вытащу! — опомнился я. И Энжель трогательно-беззащитно улыбнулась мне в ответ, сквозь наполнившие её глаза слёзы, прежде чем скрыться за дверью.

Стиснув от подступающей злости зубы, я вымелся из комнаты свиданий. И сразу наткнулся на пришедшего со мной ас-тарха.

— Я хочу немедленно забрать отсюда Энжель! — сходу заявил я. — Помнится, когда-то вы упоминали о возможности выдать её на поруки!

— Ну так об этом у нас с вами изначально был твёрдый уговор, ещё когда вы пришли ко мне со своим авантюрным замыслом по вытаскиванию из Аквитании леди Энжель, — несколько удивлённо взглянул на меня тьер Кован, явно не понимая как я такую важную вещь мог забыть. И я немедля одарил злым-презлым взглядом поганого беса, тотчас отведшего лукаво поблёскивающие глазки. А ас-тарх меж тем, разведя руками, мягко произнёс: — Но выпустить ди Самери прямо сейчас никак нельзя... Хотя бы пару месяцев, а лучше с полгодика, леди Энжель придётся провести в заключении... Исключительно в воспитательных целях! А заодно, чтоб она прониклась, так сказать, максимальной благодарностью к своему освободителю...

* * *

*

Четыре дня спустя...

Лайдек. Императорский дворец.

— Ваше Императорское Величество... — отвлёк его от завтрака в кругу семьи негромкий возглас камердинера, неслышно подошедшего сзади.

— Да, Людвиг? — немедля отложил столовые приборы государь. И озабоченно спросил, подумав в первую очередь о самом неприятном: — Срочные вести с границы?..

— Нет, Ваше Величество, — покачав головой, успокоил его старый камердинер. — Всего лишь граф Туарди. Который испрашивает о немедленной аудиенции...

— И что же заставило подняться в такую рань нашего известного соню — лайдекского градоначальника? — откровенно удивило такое известие властителя империи. Но дожидаться ответа он не стал — махнул рукой, велев: — Проси его. Пусть сам расскажет. — И вернулся к прерванному завтраку.

— Ваше Величество! — пылко начал буквально ворвавшийся в малую залу дородный мужчина в помпезном костюме, украшенном кружевами и рюшками. И, обнаружив перед собой не только государя, а всю его немалую семью, немедля сбавил тон, продолжив трагическим тоном: — Ваше величество, нужно срочно что-то делать!..

— А что собственно случилось, граф? — осведомился император.

— Ди Стайни!.. — скривившись как от зубной боли, выдохнул лайдекский градоначальник. И принялся жаловаться: — Ваше Величество, мало того, что последние три дня, я занят исключительно тем, что, согласно вменённой местоблюстителям обязанности, разбираюсь с валом поступивших прошений о разрешении дуэли с данным рыцарем, так ещё и это...

— Что это? — не понял государь.

— Ночные гонки на собачьих упряжках по центральным кварталам столицы! — собравшись с духом, выпалил градоначальник.

— Какие ещё гонки?! — опешил император.

— Ночные! На собачьих упряжках! — утратив контроль над собой, вскричал граф. И, вырвав из кармана какой-то измятый листок, принялся тыкать в него пальцем: — Вот, послушайте! Сбито шестнадцать фонарных столбов, пять каменных тумб для мелкого мусора, вытоптан малый сквер, повреждена ограда восьми усадьб, покусан патруль городской стражи, разбужено и поднято средь ночи более десяти тысяч горожан!..

— Но что за бред?! — возмутился государь. — Какие на собаках могут быть гонки?! И как ди Стайни в одиночку организовал такой переполох?!

— Он был не один! — возразил граф. И немедля поправился: — То есть, придумал-то всё это конечно он, а остальные ему только помогали.

— Остальные?.. — вычленил из этого главное император.

— Да, — сокрушённо вздохнул градоначальник. — Там целая компания была, возглавляемая внуком герцогини Аутгейт...

— Ничего не пойму... — покачав головой, пожаловался император. — Это что же, наша золотая молодёжь до того дошла, что на собаках катается?! Либо упились они все до полной невменяемости?..

— Нет, — помотал головой Туарди. — Они не сами упряжками управляли. Титулованные особы только команды на соревнования выставляли, да принимали участие в тотализаторе... А пьяны до изумления были погонщики собак, а не организаторы всего это непотребства. Правило гонок у них, видите ли, такое, для вящей их интересности...

— Они уже и тотализатор организовали? — изумлённо приподнял брови государь. И хмыкнул озадаченно: — Шустро...

— Именно! — заторопился градоначальник. — Именно что шустро! И следует это дело пресечь, пока оно не разрослось в невесть что! Люди мне доносят, что новая забава так понравилась этим затейникам, что они собираются проводить её еженедельно! А когда команды поднаберутся опыта — организовать ежегодные состязания на Кубок Империи! — И простонал: — Причём это только начало!.. Они вообще обещали всерьёз заняться тем, чтоб расшевелить сонное болото, в которое по их разумению превратилась столица!..

— Этого ещё не хватало! — рассердился государь. И напустился на градоначальника: — Ну так что же вы, граф, сами не можете со всем этим разобраться? — Но этот ди Стайни, по слухам, вот-вот сыграет свадьбу с младшей ди Мэнс!.. — прошептал Туарди. — А вы же знаете о моих проблемах с эти семейством, Ваше Величество... Мне на них никак не повлиять... — И взмолился: — Слёзно прошу вас, государь, ушлите куда-нибудь с поручением этого рыцаря! Пока он ещё что-нибудь не придумал...