— Кгхэа-а-а! — взревел Иендо, шмякнувшись где-то за моей спиной. Он не влетел прямо в меня, нет, ударившись о мое плечо, мужчина кувыркнулся в воздухе и прокатился по земле. Всё произошло за какую-то долю секунды. Заметить, что именно случилось могли только несколько старших офицеров, да капитан Киораку. Остальные видели, как столкнулись двое, а стоять остался один. Я на пару секунд замер в той самой, знакомой любому местному фехтовальщику позе. Спина прямая, клинок перед собой, кончик лезвия смотрит точно в горло воображаемому врагу. Вот только вместо ровной катаны у меня в руках окроваваленный обломок асаучи. Не выдержав такого давления, безликий меч, не обретя должной силы, просто сломался. Обернувшись, я увидел пытающегося подняться на ноги Иендо и немного скривился.
Обильно пропитанная кровью одежда, струйка красной жидкости стекает изо рта, мужчина дышит с заметным усилием, хрипом и легким свистом. Над сердцем с левой стороны грудь распорота безобразным порезом. Рука висит на куске мышц. Рядом лежит кусок лезвия асаучи, что сделал это. Будь в моей руке не безымянный асаучи, а верный Куукан, здесь был бы гладкий срез и ничего более. Кровь всё ещё наполняет рукав косоде и её излишки капают на землю. А косоде может впитать очень много жидкости. Не в силах вымолвить и слова, враг пытался подняться на ноги. Конечно, сейчас ему ещё можно помочь. Синигами так просто не умирают. Да и обычного человека можно было бы спасти. Наверное.
Вытянув правую руку вверх, я перестал сдерживать свою реяцу. Духовное давление пресекло все попытки Иендо подняться на корню. Я не льщу себе тем, что мог бы пригвоздить его к земле своим духовным давлением. Нет. Просто сейчас, когда он без руки, слаб и пытается поддержать свою жизнь на одной лишь реяцу, такой трюк не оставляет ему возможности оказать какое-либо сопротивление. Сила, прущая из меня на волю заставляет землю трещать под ногами. Пыль разлетается во все стороны, но её тут же прибивает к земле. Создается впечатление, будто сама земля уползает подальше от меня. Барьер Отрицания идет трещинами. Щелчок пальцев и он разлетается на духовные частицы. Давление накрывает рядовых. Некоторых из них пригвоздило к земле, старшие офицеры морщатся, им тоже не нравится. Киораку спокойно смотрит на это представление. Такой жалкий барьер для меня — не преграда. И люди должны это понимать.
Обломок асаучи выпадает из левой руки за ненадобностью. Неторопливо подхожу к сидящему на коленях рядовому. Правой рукой хватаю его за грудки и, поднимая над землей, кидаю в воздух. Метр, другой, третий. Взлет прекратился и теперь тело начинает падение к земле. Взмах рукой. С ребра ладони срывается переполненный энергией "Алмазный серп". Перерубленные по-диагонали части Иендо падают на землю. Кровь вытекает из разрубленного тела, заполняя пространство между половинками. Вид внутренностей, частично повыпадавших наружу, безобразного трупа и медленно разливающейся крови, что частично впитывается в землю, заставил завтрак совершить попытку бегства. Но, с трудом, я удержал лицо.
Я уже видел разодранные на части обезображенные выпотрошенные трупы синигами. Но ни оди из них ещё не был делом моих собственных рук.
— Уберите это, — поморщившись, приказываю тому самому, восемнадцатому офицеру. Другие слова здесь излишни.
Распрощавшись с капитаном Киораку и принеся ему извинения за несколько нелицеприятное зрелище, я вернулся в свой кабинет и велел Харуто позвать ту самую "команду" Иендо и отправь сообщение второму отряду. Двадцать четыре человека. Возможно, это ещё не все крысы на корабле, но большая их часть. С бывшим рядовым их было двадцать пять. Не имею ни малейшего представления, зачем они понадобились кому-то ещё, но такого я в своем отряде не потерплю. Вскоре ребятки прибыли "к начальству на ковер". Мой новый кабинет не вместил бы такой толпы народу, так что собрались мы внутри тихой беседки, что стояла в тени высоченных деревьев. Как раз под моими окнами. Глаз на меня поднять никто не решился. Они прекрасно знали, зачем их позвали и мало кто пытался проявть хоть какую-то попытку вымолить пощаду. Но, как минимум, четверть из них ждет счастливая участь.
— Я не стану разглагольствовать здесь перед вами. Вы и сами прекрасно осознавали, на что шли, предавая свой отряд. Однако даже среди такого сброда, как вы, есть несколько особо отличившихся личностей. Ты, ты, ты, ты, да не ты, а ты, ты и ты. Два шага вперед, — названные послушно вышли из общей толпы. Несколько секунд я сверлил их самым тяжелым взглядом, какой только мог изобразить.
— Возможно, я пожалею о своем поступке. Но... Вы не слишком долго состоите в этой компании, поэтому, думаю, ещё не до конца осознали то, что делали. Посему вы ... останетесь живы. Остальные — уволены. Не утруждайте себя сбором вещей. Их уничтожат, — на несколько секунд повисло напряженное молчание. Судя по взглядам, многие никак не могли смириться с накрывшей их учестью, но выразить свое недовольство духу не хватило.
— Если через десять минут вы все еще будете на территории, мне придется самолично заняться отловом нарушителей, — не слишком громко, но так, чтобы расслышали все, сказал я. Через десять секунд в беседке стало на восемнадцать человек меньше. Прищурившись, я оглядел оставшихся.
— Вы тоже проваливайте. Двадцать лет будете пол подметать, — приговор был реальным и не слишком-то жестоким. Даже мягким. Обычно с "предателями" расправляются прямо на месте. Без разговоров, — а ты, друг мой офицер, задержись. Восемнадцатый офицер. Тот самый, что соскребал Иендо с земли, медленно развернулся, чтобы встретиться со мной взглядом. Коленки у бедного парня заметно подрагивали.
— Арата Накимура. С этого дня ты... назначаешься на пост семнадцатого офицера. На тебя будут возложены все нелегкие труды по обеспечению нашего отряда. Грубо говоря, все бытовые вопросы. Подведешь и повторишь их судьбу. Я сейчас имею ввиду тех, кого я вышвырнул прочь, — парень сглотнул. Он-то, небось, подумал про двадцать лет работы дворника, — считай, что отныне это твой шанс ... — я повертел в воздухе рукой, ища подходящее слово, — искупления. К работе приступишь завтра. Все понятно? — дождавшись нескольки быстрых кивков со стороны Араты, я бросил, — свободен.
Парня, как ветром сдуло. Несколько секнуд спустя, удостоверившись, что рядом никого нет, Харуто-сан присел рядом на лавочку.
— Как сказанул-то. Шанс искупления, — передразнил меня старый учитель.
— Я по-началу хотел сказать Второй шанс, но подумал, что будет как-то глуповато, — поделился я своими соображениями. Старик усмехнулся.
— Хороший план, чтобы пополнить состав ответственных офицеров. Нет более лояльного друга, чем бывший враг. Где-то я слышал такие слова, — задумчиво пробормотал он, после чего повернулся ко мне и серьёзно сказал, — главное, следи за тем, чтобы таких вот "бывших" врагов у тебя не собралось слишком много. Иначе...
— И не будет. Он — первый и последний. Я что, похож на всепрощающего идиота? — вопрос риторический. Кто-то может считать, что да, похож. Но ни я, ни Харуто не разделим этого мнения. Конечно, старик мог бы подколоть меня, но сейчас не до шуток, — Пусть думает, что чем-то заслужил "особое" доверие, или что-то в этом роде. Чтобы не потерять его он ещё и не так раскорячится.
— Это точно. Но что ты собираешься делать с тем, кто их перевербовал?
— Хороший вопрос. Я думаю, мы придем к соглашению, — улыбнулся я, мысленно подготавливаясь к предстоящему разговору. Узнав о потерянных фигурах он точно выйдет на меня, чтобы разузнать, какого, собственно, хрена?
— Ты в своем уме? — спросил старик, чуть не постучав меня по голове, чтобы проверить на полости внутри.
— Естественно. Мне нужно, чтобы от меня отвязались. Хотя бы на некоторое время. Я, знаешь ли, не горю желанием воевать, пока мое положение в Сейритей ещё настолько шатко. Так что сейчас перемирие кровь из носу, как необходимо.
* * *
Вечер медленно опускался на город Синигами, солнышко приблизилось к горизонту, окрасив небо в теплые тона. С момента смерти одного известного рядового прошло три дня и я направлялся в Академию. Всё свободное время в эти будни я потратил на изучение архивных данных, где ещё раз убедился в своих предположениях. Группа людей, часть которых я недавно своеобразным способом передал в руки правосудия, ещё у Тессая под носом занималась неизвестно чем. Работы у них было не много, а о свободном времени не было ни слова. Хотя обычно, на каждого, даже самого тихого рядового есть хоть какая-то информация. Вроде хобби, каких-нибудь выговоров за пьянство, наказаний, хоть чего-нибудь. Но здесь не было ничего. Абсолютно. Чистота и порядок. Уверен, эти ребята бы даже не попались, если бы не слишком активный командир. У которого, кстати, в личном деле была точно такая же история, пока не появился я. Все-таки, зря Тессай не рылся в архивах. Очень зря.
Так вот, Академия. Первым делом я уладил несколько формальностей, касающихся перехода Ито в мой отряд. Поболтал с ректором, немногими старыми знакомыми и лишь после этого, когда солнце уже на две трети погрузилось за линию горизонта, присел на лавочку у дверей одной из аудиторий. За ней как раз подходили к концу факультативные занятия. Несколько минут спустя я услышал обрывок речи лектора и через пару секунд из дверей повалили студенты. Я ещё не привык к вниманию на новой должности, так что их удивленные взгляды и дергания доставляли некоторый дискомфорт. Но вот поток учеников прекратился и коридор опустел. За дверью послышались тихие шаги, и из помещения вышел преподаватель.
Увидев меня, он добродушно улыбнулся и поздоровался в своей обычной манере. Той самой, что так напрягала меня в студенческие годы. Под мышкой он держал большой тубус со свитками, кисточками и прочим учебным инвентарем.
— И вам добрый вечер, Соске-сан, — я улыбнулся в ответ. Очкарик присел на скамеечку и завязал разговор "ни о чем". Невинные вопросы о погоде, природе. Обязательное поздравление с новым званием в начале диалога. И вот, спустя минут пятнадцать, мы как-то незаметно перешли на тему моего отряда.
— Я слышал, вы решили кардинально перестроить свой отряд. Довольно смелое решение с вашей стороны.
— Естественно. Многие капитаны не делают подобного, подстраиваясь под стандартную схему, но мне она не по-душе, — усмехнулся я.
— Понятно-понятно, — покивал он с задумчивым видом, — А вы не опасаетесь, что некоторые могут неправильно понять, или даже не принять ваших перемен. Это может выйти вам боком.
— Недовольные могут проваливать. Капитан я, или погулять вышел?
— Это верно, — улыбнулся он, — но я имел ввиду людей извне.
— Если вы намекаете на прошлогодний инцидент, — улыбаясь, я похлопал себя по поясу, где не было меча, — то здесь мне бояться нечего. Если кому-то так необходимы мои люди, то уверен, мы сможем договориться.
— Даже так... — я почувствовал, как нас медленно окружает прозрачный барьер. Хорошая защита от лишних ушей. Поблизости нет ни одного источника реяцу, но и дополнительные меры не помешают. Собеседник не захотел играть в "я знаю, что ты знаешь, что я знаю...". Тем лучше. Терпеть не могу такую фигню.
— Дополнительные меры предосторожности, — улыбнулся я.
— Береженного, как говорится...
— Так вот. Думаю, мы сможем договориться.
— Интересно вы поступаете, Шиба-сан.
— О, я просто не люблю, когда моими ресурсами пользуются без моего ведома.
— Понимаю. Но чего же вы хотите? — спросил он.
— Сущие пустяки. Хочу, чтобы меня оставили в покое. И раз уж кому-то нужны мои люди, то мы, в принципе, можем сотрудничать, — я пожал плечами.
— Интересное предложение... но что, если вам откажут? — он легонько приподнял бровь.
— Уверен, тот человек не станет делать подобных глупостей, — я улыбнулся ещё шире. И правда, убирать меня невыгодно по одной простой причине. Готовить нового капитана в Кидо-отряд очень долго. А такого, чтоб ещё и не лез...
— Хм... что ж, здесь вы правы. Так, что вы хотите предложить? — ...
* * *
Этим вечером я мог вздохнуть совершенно спокойно. Долгий разговор с Айзеном, со стороны похожий на простую болтовню закончился просто замечательно. Мы пришли к соглашению. К сожалению, результат получился несколько иным и не настолько выгодным для меня, но все же был довольно хорош. Сошлись мы на том, что в этом году в отряд поступит группа новеньких, которые должны заменить тех, уволенных. Из них я назначу офицером одного, который и будет ими командовать. И забуду о них. Сверху этого меня, как союзника, оставят в покое. На этом наш договор пока что заканчивается, остальное обсудим потом. Просто замечательный результат.
За две с лишним недели мы обсудили наше, так называемое, сотрудничество. И неписанный договор расширился на несколько пунктов, суть которых сводилась примерно к следующему — я ему помогаю в кое-каких делах, а он делится информацией о части своих экспериментов. Естественно, ценность её должна быть примерно эквивалентна размеру моей помощи. Этакий натуральный обмен. Ну, и плюс старые условия. Мир в обмен на кучку его людей в моем отряде.
С тех пор прошло около четырех месяцев. За это время я успел неплохо устроиться на капитанском месте и завести секретаря. Им стал пожилой высокий мужчина, прослуживший в отряде уже около шестидесяти лет. Кояма получил должность ответственного за операции вне стен Сейритей, а Ито занимался регулярной деятельностью внутри города синигами. Вся оставшаяся работа лежала на мне, включая финансовую часть. Зарплаты, премии, штрафы... Срочно нужен ещё один человек.
И жизнь вновь вошла в рабочий ритм. Утром бумажки в кабинете, вечером тренировки. Время от времени мой распорядок разбавляли другие неотложные дела, вроде участия в Айзеновских делах, тренировок с Иссином. Визиты к семье и друзьям, естественно, стали регулярны. Где-то раз-два в неделю.
Прошло пять лет.
— Э-э-э-х, хорошо! — потянувшись до хруста костей я поудобнее устроился в кресле и закинул ноги на стол. Проблемы с бумажками решены окончательно и теперь о них можно забыть на недели две. На часах десять утра, солнце уже вовсю греет Сейритей. Этот вид с моего балкона уже успел приестся...
За прошедших пять лет не произошло ничего особенного. Мои задумки относительно отряда осуществились, теперь он мог функционировать практически автономно, словно хорошо отлаженный механизм. Я, прям как когда-то Кенсей, несколько раз в месяц занимался макулатурой, а все свободное время мог посвятить или себе, или другим важным делам. Вроде помощи тому же Айзену. Кстати, забавный факт, у него, возможно, уже развился какой-то комплекс на этой почве. Соске, который ещё четыре года назад стал капитаном пятого отряда ужасно раздражает тот факт, что какой-то Урахара Киске сумел окунуть его несравненные умственные способности в грязь. Он за какую-то неполную ночь осуществил то, над чем Айзен работает до сих пор. Это я про пустификацию синигами. Все подопытные Соске в немногочисленных экспериментах, где мне довелось принять участие, просто помирали, причем, всегда по-разному.
