— Студенты должны разбиться на группы, в зависимости от того, сколько Хадо или Бакудо могут выполнить. Первая группа — от нуля до пяти, — посчитав вопрос исчерпанным, он отвернулся. Я почесал макушку. Большинство студентов сосредоточились в группе от пяти до десяти. Их было семь. Далее шла группа ноль — пять, в ней я насчитал четверых. Ещё трое стояли в группе десять-пятнадцать, двое в пятнадцать-двадцать и одна Юкико в двадцать-двадцать пять. Лысый парень, который при мне выполнил безошибочно двадцать первое Хадо, почему-то не решился встать рядом с ней. Пожав плечами, я пошёл вдоль "линии огня" и, сопровождаемый удивлённым взглядом доброй половины одноклассников, остановился в месте, где должна быть группа тридцать-тридцать пять.

Учитель раздал указания всем, кроме своей дочери, и подошёл ко мне с вопросом.

— Почему ты встал сюда...

— Шиба Изаму, — подсказал я ему.

— Почему ты встал сюда один, Изаму?

— Я подумал, что раз ваша дочь стоит одна в группе двадцать-двадцать пять, то и мне следует встать одному сюда. Здесь должна быть седьмая группа...

— Ты ведь сдал экзамены экстерном, да? И сколько кидо ты знаешь? — с недовольством в голосе спросил он. Наверное, тоже не любит тех, кто "выпендривается".

— Тридцать два хадо и тридцать три бакудо, Араи-сенсей. Спросите любое, я докажу свои слова, — мужчина хмыкнул и как-то странно посмотрел на меня. Будто бы проверял, правду я говорю, или нет.

— Хорошо, покажи мне тридцать второе бакудо.

Пожав плечами, я развернулся в сторону мишеней и принялся читать заклинание. Точно выговорив каждое слово, я направил нужное количество реяцу в действие и произнёс.

— Бакудо номер тридцать два, Хикари но Кьютаи! — "Сфера света" появилась в пяти метрах от меня. Это заклинание должно работать на подобии тюрьмы. Туда можно войти, но нельзя выйти, плюс яркий желтый свет сильно слепит глаза, а ещё она потихоньку вытягивает реяцу. Минусом данной техники является необходимость её постоянного поддержания. Стоит отвлечься, как через пять секунд она исчезнет сама. Я подержал кидо около минуты, пока сенсей со всех сторон осматривал его и даже пробовал на прочность. Наконец, он удовлетворённо кивнул и желтый шар исчез.

— Хорошо, даже очень хорошо, Изаму-кун, у тебя определённо талант! — сказал он с заметным уважением.

— Спасибо, мне говорили, — улыбнулся я.

— Видишь, Юкико, с кого тебе надо брать пример! Тебе нужно больше тренироваться. Этот парень проучился всего год и уже знает целых тридцать два бакудо! А ты всё ещё двадцать второе хадо осваиваешь! — пока Араи-сан пытался наставить дочь на путь истинный, я рассматривал облака, кожей ощущая тяжелый взгляд Юкико. Как хорошо, что она не умеет им испепелять. Когда мужчина закончил, а его дочь гордо хмыкнула и отвернулась, он подошёл ко мне.

— Тут такая проблема, Изаму-кун, — зашел он издалека, — понимаешь, за целый год мне нужно подготовить их всех к экзамену. Между прочим, тут осталось несколько человек, которые даже самое простое Хадо не могут создать! — пожаловался он.

— Тогда мне стоит заниматься самому и не отнимать у вас время.

— Именно это я и хотел предложить тебе, Изаму-кун. Но с одним условием, — он слегка прищурился.

— Условием?

— Да. Видишь ли, как бы я не хотел, обязанность преподавателя требует одинакового внимания ко всем ученикам, а в нынешней ситуации, когда я должен сосредоточиться на отстающих... — нет. О нет, я догадался, к чему он клонит...

— Не переживай, это не трудно! — видимо, что-то отразилось на моём лице, — Пойми меня правильно, Изаму-кун. Я не хочу, чтобы прогресс Юкико стоял на месте, она ведь так талантлива! — его голос слегка дрогнул, — поэтому прошу тебя, позанимайся с ней до перерыва. Всё остальное время ты волен делать всё, что хочешь, для саморазвития.

— Отказаться не выйдет, верно? — уточнил я. Араи-сан только отрицательно покачал головой, — хорошо. Что я должен делать?

— Я бы поработал над контролем реяцу. Но это уже на твоё усмотрение. Спасибо тебе, Изаму-кун! — усмехнулся он и убежал к дочери. Наблюдая за тем, как вытягивается её лицо, я чуть не покатился со смеху. Отец с добродушной улыбкой похлопал её по плечу, пожелал удачи и умчался к заждавшимся его студентам.

Девушка всё ещё пребывала в прострации. Она смотрела куда-то сквозь стену и не двигалась с места около двух минут, после чего перевела взгляд на меня и возвела очи горя к небесам. Я не двигался с места. Несколько минут у неё ушло на понимание того, что двигаться я не намерен. И тогда, с лицом, будто делает мне огромное одолжение, она пошла. Юкико преодолевала расстояние в десять метров очень долго. Она шла и с каждым шагом раздражалась всё больше.

— Ну?! — резко вздёрнув подбородок, с вызовом сказала она, когда добралась.

— Баранки гну! Твой отец сказал, что у тебя ужасный контроль реяцу и мне нужно это исправить.

— Что-о-о?! — интересно, это крайняя степень возмущения или есть ещё более сильные?

— Да-да, он так и сказал. Цитирую: "У неё просто ужасный контроль реяцу, дальше сам разбирайся. Ну, всё, я пошёл!" — вот так и сказал, — девушка громко засопела. Кажется, кому-то сегодня вечером устроят сцену.

— Не кипятись. Через три часа ты будешь свободна, как ветер...

— И чего ты молчишь?! — через две минуты нетерпеливо спросила она. А я думал, уже успокоилась.

— Думаю.

— О чём?!

— С чего начать... я никогда не учил людей до сего момента. Но, видимо, начинать всё же придётся...

— Научи меня двадцать второму бакудо! — приказным тоном выдала эта особа, уперев руки в бока.

— Нет.

— Почему?!

— У тебя слабый контроль... будем его улучшать...

— И как же? — нетерпеливо постукивая ногой, спросила она.

— Повторением пройденного материала. В своё время Харуто-сенсей улучшал мой контроль с помощью десятого хадо.

— Десятого? Изаму, ты в своём уме?! — я впал в лёгкий ступор. Она назвала меня по-имени?

— Да. Покажи мне десятое хадо, — справившись с удивлением, ответил я. Девушка тихо назвала меня придурком и принялась читать заклинание. Я отошёл на пару метров. Вот она произнесла последнее слово, и во все стороны ударил короткий импульс голубой энергии. Такая своеобразная отдача.

— Молодец, исполнение, в принципе, хорошее.

— Но?!

— Но в боевых условиях ты была бы мертва. Наша тренировка будет заключаться именно в этом. Твоя задача применить хадо за пять секунд, — не дожидаясь реакции девушки на мои слова, я сократил расстояние между нами.

— Сай! — руки Юкико заломало за спину, девушка, матерясь, упала на землю.

— Какого... ?!

— Пять секунд, Юкико... — холодно повторил я, глядя на неё сверху-вниз. Я ведь и сам проходил через подобное. Я, наверное, никогда так не боялся. Думал, Харуто-сенсей убьёт меня, ну да ладно, не буду о прошлом. Сейчас и Юкико проходит этот урок. Это одно из лучших упражнений на контроль. Ведь под воздействием чужого бакудо управиться с собственной духовной энергией та ещё задачка. Что же касается десятого хадо — оно предназначено специально для этого. Разрывать связывающие заклинания.

Пока я вспоминал былые деньки, девушка каталась по земле, пачкая свою одежду, материлась, раздражалась и пыталась вырваться из Сая. Иероглифы вокруг её талии уже начали проявляться. Ещё несколько секунд и она неосознанно порвёт его.

— Юкико. Твоя задача применить десятое хадо, а не порвать мою технику.

— Да пошёл ты нахер, идиот! Какого чёрта ты вообще использовал её?! — громко возмутилась она.

— Это упражнение на контроль. Очень хорошее.

— Да плевала я на твой контроль! А-а-а-а! — с лёгким хлопком порвалось моё бакудо. В мгновение ока вся покрытая пылью девушка вскочила на ноги и схватилась за рукоять зампакто. Дело плохо.

— Бакудо номер четыре — Хайнава! — без колебаний произнёс я. Желтая верёвка скрутила девушку и та снова грохнулась на землю. Я присел на корточки.

— Чем больше ты злишься, Юкико, тем сложнее тебе контролировать реяцу. Лучше успокойся и сделай то, что от тебя требуется. Если ты и дальше будешь упираться, я использую восемнадцатое.

Угроза подействовала, она замолчала. Помедлив некоторое время она принялась шептать себе под нос слова заклинания.

— Хадо номер десять — Кэцурэцу! — желтая верёвка слегка дрогнула и осталась на месте.

— Хадо номер десять — Кэцурэцу! — вновь вскрикнула она, но Хайнава так и не рассыпалась.

— Хадо номер десять — Кэцурэцу! — снова выкрикнула девушка, как и в самый первый раз, бакудо всего лишь слегка задрожало и вернулось в изначальное состояние.

В течении следующих двадцати минут Юкико пыталась порвать моё заклинание с помощью Хадо. Ничего не получалось. Максимальный результат, которого она достигла — это лёгкое "раздувание" верёвок на десяток сантиметров. В конце концов она психовала, рвала заклинание голой силой и вновь я спутывал её Хайнавой и вновь у неё ничего не получалось. Так продолжалось около двух часов.

— Ладно. Видит бог, не хотел я этого делать... — прошептал я, но она услышала.

— Что?!

— Бакудо номер четырнадцать — Акаинава! — кроваво красные верёвки скрутили девушку, она опустилась на колени, связанная и обездвиженная.

— Юкико. Ты, кажется, кое-чего не понимаешь. В бою, чтобы порвать бакудо простым всплеском реяцу тебе понадобится минимум минута. У тебя её не будет. Рвать заклинания нужно за доли секунд. И сейчас ты находишься в боевой ситуации. От десятого хадо зависит твоя жизнь! — я выставил руку открытой ладонью вперёд. Боже, чувствую себя последним подонком, но, в своё время надо мной издевались так же.

— Прости меня, Юкико, — вижу, как расширяются её глаза, глубоко вздохнув, я начал.

— Господин! Маска из плоти и крови, каждая тварь, трепет крыльев! Тот, кто носит имя человека, ад и преисподняя! Вздымись, водная преграда, устремись на юг! — чётко и достаточно медленно я произносил каждое слово. Моё тело окутало лёгкое сияние малинового цвета, а прямо перед ладонью сформировался шар. Он становился всё больше и больше, пока я читал заклинание.

— Хадо номер...

— Кэцурэцу!!! — отчаянный визг девушки прервал меня на полуслове. Сквозь плотно опутывающие её красные верёвки рвануло голубое сияние. Раздался грохот лопающегося бакудо, ударная волна подняла тучу пыли и ветер вокруг неё, ошмётки красной реяцу раскидало во все стороны.

— Тридцать два — Шаккахо! — отведя руку в сторону, я спустил заклинание прямо в мишень. Со стороны послышался топот, ветром облако пыли сдуло в сторону, и я увидел Юкико. Перепуганная, она стояла, опустив руки вниз, и смотрела широко раскрытыми глазами в землю. Лицо её слегка покраснело, она часто дышала, а одежда была вся перепачкана. Даже на её лице осталась грязь. Сквозь пылевое облако я увидел других людей. Одногруппников. Скорее всего и её отец ждёт, пока пыль уляжется. В давящей тишине, где никто не издавал ни малейшего шума, раздались одинокие хлопки. Я аплодировал.

— Что здесь произошло?! — метая взглядом громы и молнии, между нами возник её отец.

— Ничего страшного, как вы и просили, я обучаю вашу дочь. Только что она разорвала четырнадцатое бакудо с помощью Кэцурэцу, — судя по взгляду, которым окинул меня мужчина, он такого не ожидал. Его удивление быстро сменилось пониманием, он кивнул каким-то своим мыслям, тяжело вздохнул и спросил, как будто бы для приличия, — тебя Харуто обучал, да? — получив кивок в ответ, он развернулся и разогнал одноклассников. Только когда все разошлись, во взгляде девушки появилась какая-то осмысленность. Сначала она долго моргала, приходя в себя, а после начала осматриваться и осмысливать происходящее. А уж когда её взгляд наткнулся на меня. Такого потока ругательств и угроз в свой адрес я ещё никогда не слышал. Я узнал много нового о своей родословной и маршрутах отдыха на ближайших лет сто. Относился я к этому с пониманием и молча наблюдал за её раздражением. Я, помниться, вёл себя ненамного спокойнее. Только когда дошло до рукоприкладства, я перехватил её за запястье, не дав себя ударить.

— Успокойся. Ты понимаешь, что сейчас сделала? Ты разорвала четырнадцатое бакудо. Четырнадцатое... — пришлось повторить несколько раз, пока в глазах девушки не появился здравый смысл. Пелена ярости ушла из них и теперь она, до этого момента прижатая ко мне почти вплотную, попятилась назад. Я отпустил её, Юкико сделала несколько шагов и остановилась, глядя на свои руки.

— Четырнадцатое... немыслимо...

— Всё нормально, в критических ситуациях мы можем показать и не такие результаты. Но твой контроль возрос. Теперь ты умеешь разрывать связывающие техники. Для начала, ты научишься противостоять тем, которыми владеешь сама. И дальше по нарастающей. Ты, кстати, сколько бакудо знаешь?

— Двадцать... — тихо последовал ответ.

— Значит, как только ты сумеешь разорвать двадцатое, изучим следующее хадо. А теперь у нас остался где-то час до перерыва. Думаю, тебе следует отдохнуть и восстановиться.

— Да как тут отдохнёшь и восстановишься?! Я же почти всю реяцу сожгла! — боже, а я думал, она может оставаться спокойной подольше.

— Сон подойдёт лучше всего.

— Да как тут уснёшь?! — вновь завелась она.

— Хочешь узнать?! — а теперь закипаю уже я.

— ДА! — громко выпалила девушка, а я так же громко протараторил.

— Раб! Тяжелые стальные цепи! Дурманящий аромат! Фея, лети в бесконечные небеса, неси счастье! Бакудо номер восемнадцать — Юмэ! — я провёл открытой ладонью перед лицом испугавшейся девушки. Её глаза медленно закрылись, она покачнулась и рухнула прямо мне в руки. Несколько секунд я стоял с девушкой на руках и довольно улыбался.

— Тишина... как прекрасно... — здесь было непривычно тихо, даже с учётом шума на заднем фоне, где занимались мои одноклассники.

Аккуратно уложив Юкико на небольшую скамеечку за полигоном, я вернулся к упражнениям на контроль. Наконец-то можно позаниматься самостоятельно.

Полтора часа спустя, когда, так сказать, моя разминка была сделана, препод объявил перерыв, посматривая на меня с какой-то благодарностью, что ли? Я не спешил покидать тренировочную площадку, планируя прерваться несколько позже. Дождавшись, пока ученики разойдутся кто куда, сенсей подошёл ко мне.

— Изаму-кун.

— Да, Араи-сан? — ответил я, закончив очередное упражнение.

— Я, конечно, снимаю шляпу перед тобой, но впредь, пожалуйста, прошу тебя следовать более мягким путям обучения, — сказал он, почему-то, слегка склонив голову.

— Хорошо, Араи-сан. Я и в этот раз им следовал. Просто ваша дочь никак не могла понять, что она должна сделать. Я ещё был мягок, прочитал всего лишь Шаккахо. Помнится, когда подобному трюку учился я, Харуто-сенсей пугал меня Райкохо, а выпутывался я из двадцать третьего, — мужчина тяжело вздохнул.

— Я поговорю с ней. Кстати, а где...