Прогрессоры

Перед тем как ложиться спать Гай собрал большой совет. Кроме меня и Лая на нем присутствовали все четверо оставшиеся в живых сержанты-десятники. Итого: семь человек командного состава на восемьдесят три дружинника (считая вместе с Люком). Надо было обсудить походный ордер. Известно, что скорость эскадры равна скорости самого тихоходного корабля. А среди наших трофеев более половины представляли собой плоскодонки — лодки, которые, безусловно, хороши для рыбалки или охоты, но никогда не отличались скороходностью. Нет, если к некоторым из них мотор присобачить, то побегут, вот только лодочные моторы тут появятся ещё очень не скоро.

А баркасы, наоборот, наиболее быстроходны. За ними ни одна вёсельная лодка не угонится. Вывод прост: надо им брать плоскодонки на буксир. Все, которые с собой возьмём. Причём гребцов на плоскодонках оставлять вообще не нужно. Только груз и по два человека на крайний случай. Если чалка оборвётся, течь откроется или ещё что-нибудь экстраординарное произойдёт. А чтобы не бездельничали (это расслабляет), пусть рыбу на всю дружину ловят. На дорожку. Прикинули расклад. На баркасы можно взять человек по двадцать. Килевых лодок шесть, включая две моих. На них оптимально по шесть человек сажать. Без груза можно было бы и больше, а так лучше не рисковать. Итого: семьдесят шесть человек. Значит можно ещё взять семь плоскодонок. К одному баркасу цепляем четыре, а ко второму три. Князья возглавят команды баркасов, а сержанты — килевых лодок. Одного не хватает, но это не страшно. Ланс у меня парнишка толковый, будем его на перспективу воспитывать, может со временем десятник и получится. Тем более что я рядом буду на соседней лодке. А все оставшиеся плоскодонки затопим.

На ночь опять выставили дозоры, но уже в меньшем количестве, чем в прошлый раз. Погода нас баловала — уже который день без дождей, так что никаких шалашей строить даже не подумали. Так и улеглись все под открытым небом.

* * *

Утром мы поднялись очень рано. Анд ещё прятался за горизонтом, но небо на востоке уже начало светлеть. Завтрак, укладка последних припасов — всё, можно отчаливать. Я вчера договорился с Гаем о том, что мои две лодки пойдут в авангарде, чуть впереди остальной флотилии, поэтому отойдя от лагеря, парни сразу налегли на вёсла. Берега речки разошлись в стороны и пропали за кормой. Я правил на стремнину, где течение было наиболее сильным. Волхон по праву считался второй по величине и полноводности рекой восточного побережья. Не Енисей, конечно, и даже не Лена, но с Волгой очень даже может поспорить. Не по протяжённости, так как имеет длину всего в пару тысяч километров, а скорее по расходу воды, который раза в полтора выше, и существенно большей скорости течения. Скорее всего, в этом повинен весьма значительный перепад высот между истоком и устьем — Волхон берёт начало в ледниках на четырёхкилометровой высоте, вбирает в себя несколько десятков горных речек и на равнину вырывается уже в виде мощного потока километровой ширины. Километров через пятьсот он успокаивается, но всё ещё сохраняет высокую скорость. Здесь, в нижнем течении, его ширина составляет около пяти километров, а скорость течения не превышает десяти километров в час. Это тоже немало. У берега, где скорость течения минимальна, мы могли уверенно подниматься против течения, а здесь на быстрине мы в лучшем случае оставались бы на месте.

К счастью, перед нами такая цель не стояла. Наоборот, желательно было спуститься по реке как можно быстрее. Эх, сейчас бы ещё паруса поставить. Только вот нет на этих лодках не только парусов, но даже степса под мачту.

Ладно, под парусом нам ещё предстоит в океане болтаться. Причём долго. А сейчас мы, практически не напрягаясь, делали по моим прикидкам никак не менее трёх узлов. Значит, с учётом скорости течения, получается около пятнадцати километров в час. А это сто пятьдесят километров за десять часов. Глядишь, так мы за трое суток до цели доберёмся.

Баркасы пристроились вслед за нами и понемножку отставали. Оторвавшись на пару кабельтовых, я велел гребцам немножко уменьшить темп, так как желательно было не удаляться за пределы прямой видимости. Мало ли князья вздумают пристать к берегу для привала.

Через некоторое время мне наскучило сидеть на руле, и я решил немножко размяться, введя новую практику. Весь экипаж лодки каждый час меняется местами. Перемещения осуществляются по часовой стрелке. Я пересел на место левого загребного, он — на место левого бакового гребца. Тот на место вперёдсмотрящего. Люк, до этого сидевший на носу лодки, пересел на место правого бакового. Ланс идею оценил сходу и тут же организовал аналогичные перемещения на своей лодке. Через пару часов я снова отдыхал, на этот раз в качестве вперёдсмотрящего и в полной мере прочувствовал своевременность этого решения. За пару часов гребли в мышцах накопилась приятная усталость, дальше, скорее всего, она из приятной стала бы постепенно смещаться в сторону тяжёлой, но тут наступил перерыв. Часа для отдыха мне хватило за глаза и за уши, поэтому вновь взяв в руки весло, я опять получал удовольствие от гребли. Работа на свежем воздухе, не очень напряжная, благо мы двигаемся по течению, да ещё и в хорошей компании — чего ещё можно пожелать?

Спустя минут сорок после того как перебрался на место правого загребного, я заметил, что баркасы начали смещаться в сторону берега. Очень хорошо. Если бы я сидел в этот момент на руле, мог бы и прозевать. А так я скомандовал досрочную замену — рулить во время осуществления манёвров у моих дружинников ещё слишком мало опыта, свистнул Лансу, показал жестом "делай как я", и переложил руль. Пляж, на который ориентировался Гай, я уже приметил и сейчас правил немного левее его, учитывая снос течением. Непосредственно перед берегом дал команду "табанить", потом — "сушить вёсла", а сам в это время вытащил руль из воды и уложил рядом с собой. Прошла пара секунд, и нос лодки с тихим шуршанием вылез на песок. Дружинники выскочили на берег и втащили лодку на песок до середины корпуса.

Поднимаюсь, неторопливо прохожу через всю лодку и спрыгиваю на песок. Амуницию оставляю в лодке. Это наш берег и ничего серьёзного дружине Гая тут угрожать не может.

Рядом вылазит на песок нос баркаса. И почти сразу на берег спрыгивает Гай. Он тоже доволен началом перехода. Соглашается со мной, что при таком темпе уже послезавтра вечером мы будем в Ядане. Улов так вообще превзошёл все ожидания. Нам столько не съесть при всём желании. Здоровенные рыбёхи, имеющие почти метровую длину, внешне похожие на земных осетров. Кажется, я догадываюсь, что нас ждёт на обед: уха из осетра, осетрина, запечённая на углях, осетрина слабой соли. Они тут её, нарезают тонкими ломтиками, солят и едят прямо так — сырую. Кстати, вкусно. Буквально тает во рту.

Через полчаса вдоль берега горели несколько костров, на которых в огромных котлах булькала похлёбка. Вроде бы раньше я в провидческих способностях ни разу замечен не был, а тут сначала меню угадал, а спустя ещё час отчётливо понял, что в следующий раз сесть на вёсла у нас получится не ранее вечера. Ну, какая гребля может быть после такого обеда?

И ведь не подвела меня смекалка. После обеда я часа два занимался со своими дружинниками написанием на песке и чтением различных слов. Преимущественно лёжа. Если дело и дальше пойдёт аналогичными темпами, то в Ядане мои ученики смогут самостоятельно читать любые вывески.

* * *

В тот день мы, действительно, отправились в путь почти вечером, поэтому приставали к берегу уже после захода Анда. В дальнейшем, с учётом имеющегося опыта, обедали не так плотно. Да и рыба быстро приелась. Темп передвижения постепенно ускорился, но не сильно, так как одновременно с опытом появились мозоли.

Так что до Ядана добрались только вечером третьего дня. Немаленький портовый город. Населения, если с пригородами считать, тысяч двадцать наберётся, а может даже и побольше. Расположен он не на самом побережье океана, а чуть выше по реке за мысом, образующим удобную закрытую от ветров бухту. И, как большинство подобных городов, вытянут вдоль речного берега, почти на всей протяжённости изрезанного рукотворными заводями и утыканного причалами, мостками, уходящими под воду слипами.

Рядом с береговой линией теснились амбары и сараи, перемежающиеся с бараками и вполне пристойными домиками. Детинец располагался немного подальше, на холме. А собственно город, шириной в две, редко где в три улицы, разместился аккурат между постройками вдоль береговой линии и детинцем. Но меня сейчас интересовал в первую очередь не город, а корабли. Их было много. От крутобоких океанских каракк и приземистых бригантин, до затрапезных плоскодонных барж и всевозможных ладей. Даже один барк затесался. Чистые парусники, парусно-гребные суда, просто гребные.

Интересно, что гребные суда имелись только с одним рядом вёсел. Никаких тебе бирем или трирем. В принципе, я нечто подобное всегда и подозревал. Нежизнеспособны подобные монстры. Слишком длинные и тяжёлые у них были бы вёсла. Ворочать ими пришлось бы впятером или даже всемером, что ещё можно себе представить: один гребец, сидит, двое стоят, остальные бегают. А вот делать это всё синхронно? Да ещё и на двух или трёх палубах. Нет, это нереально. То ли дело ладьи. Каких тут ладей только не было. От совсем маленьких двенадцативёсельных, чуть длиннее наших баркасов, до тридцативёсельных гигантов с длинными хищными силуэтами, явно предназначенных для военных целей. Их можно было даже издалека принять за галеры. Галера тоже, кстати, одна имелась. Но не на плаву. Вытащена на слип и, судя по её непритязательному виду, давно заброшенная. Тоже логично. В океан на ней не пойдёшь, а для реки, мне кажется, слишком неповоротливой будет. И с течением на ней сложно бороться — больно уж широкая она.

Гай в этой сутолоке неплохо ориентировался и сразу повёл нашу эскадру в один из затонов. Рядом имелся постоялый двор, включающий, кроме всего прочего барак казарменного типа и небольшую двухэтажную гостиницу для благородных. Места хватило всем. Дружинники разместились в казарме, а мы с Гаем и Лаем (вот ведь имена подобрались) на втором этаже гостиницы. Люка я тоже к себе определил.

Между тем погода ощутимо портилась. Я предложил Гаю разгрузить лодки, вытащить их на берег и перевернуть. Он присмотрелся к набегающим тучам, согласился, что мысль своевременная и отдал соответствующие команды. Почти успели. Дождь ливанул в тот момент, когда переворачивали последний баркас. Повезло, что вовремя спохватились. В противном случае завтра лодки пришлось бы сначала поднимать со дна, и только потом вычёрпывать из них воду. Ну, и товарный вид они бы явно потеряли.

Да, земные грозы по сравнению с местными отдыхают. Планета наэлектризована очень сильно. Молнии пучками хлещут. И гремит почти без остановки. Хорошо в такую грозу под надёжной крышей.

Спросил у Гая, как тот собирается реализовывать лодки и товары: на базаре выложить, или оптовикам сдать? Тот ответил, что, разумеется, оптом. Незачем тут долго задерживаться. Имеется тут у него знакомый купец, хозяин постоялого двора к нему ещё до начала дождя мальчишку послал. Так что утром Лай будет торговаться, а Гай пойдёт с корабельщиками договариваться и предлагает мне составить ему компанию. Естественно, я даже и не подумал отказываться.

* * *

Дождь всю ночь лил как из ведра, но к утру перестал. Гроза ушла куда-то дальше, и небо полностью очистилось от туч. Воздух был настолько свеж, что так и тянуло вдыхать его полной грудью.

Я думал, что мы пойдём в порт — выбирать судно и договариваться с корабельщиками, но Гай повёл меня в припортовый трактир. Причём не слишком высокого полёта. Не забегаловку, конечно, но явно не того уровня, в котором будут собираться судовладельцы и капитаны. Заказав по паре кружек пива на брата и две порции копчёной рыбы, мы устроились за угловым столом и, ни с кем не вступая в разговоры, просидели более двух часов. Задумку князя я понял не сразу, но разобравшись, оценил чрезвычайно высоко. То есть, это тогда я думал, что в полной мере понял его замысел. Действительность же значительно превзошла мои ожидания. Но об этом позже.

Мы сидели, неторопливо прихлёбывая не такое уж плохое пиво, понемногу отщипывали кусочки оплывающих жиром рыбин и слушали разговоры. В этот час в трактире было немноголюдно: моряки со стоящих в порту судов, мелкие торговцы, маклеры. О чём они могли разговаривать? Конечно о кораблях, их грузах и перспективах выхода в море. И не шёпотом, а достаточно громко, иногда даже на повышенных тонах. До драк, правда, не доходило — ещё не вечер.

А мы слушали эти разговоры, отфильтровывали ненужное, сопоставляли полученные данные — нормальная такая аналитическая работа. Только вот выводы, как оказалось, мы сделали разные. В принципе это понятно — Толик на моём месте при упоминании некоторых вещей мгновенно сделал бы стойку на ушах, а я всё-таки готовился выступать в несколько другой ипостаси. Поэтому и не догадался сразу о том, насколько нам повезло.

Неожиданно для меня Гай, даже не допивший вторую кружку пива, поднялся из-за стола и, швырнув на него серебряную монету, направился к выходу. Я поспешил за ним. А он уверенно шёл в ту часть порта, где стояли океанские корабли. В принципе, его действия мне были понятны — узнать мы успели вполне достаточно, вот только когда он прошёл мимо трёхмачтового барка, я удивился. Самый большой из всех имеющихся корабль, мы бы на нём отлично разместились, отправляется в Ашам уже завтра. Наиболее скоростной к тому же, ни один пират за ним не угонится, да и не рискнут пираты на него покушаться.

Изложил свои выводы Гаю. Князь согласился, что я всё сообразил абсолютно правильно, но не учёл всего парочку мелких, но очень важных нюансов. Которые меняют дело коренным образом. Он ведь не просто так вел свою дружину через всю страну пешедралом. Аренда корабля, особенно такого крупного как этот барк, требует больших вложений. Которые ему потом никто не компенсирует. И сейчас платить всё, что мы сможем получить от реализации трофеев только за то, чтобы поскорее вернуться домой — верх глупости. Поэтому мы поступим иначе.

Между тем мы подошли к одной из каракк — средних размеров судну, имеющему существенно меньшую длину, но более широкому, высокобортному, с приподнятыми над верхней палубой баковой и кормовой надстройками. Примерно на таких кораблях Колумб отправился на поиск Индии и открыл Америку. Эта же, насколько я понял из разговоров в трактире, только вчера утром пришла в Ядан с грузом свежих фруктов. Остановившись у борта, Гай крикнул вахтенному матросу, чтобы тот позвал капитана.

Долго нам ждать не пришлось. Капитан появился на палубе буквально через пару минут и, узнав о цели нашего появления, велел спустить трап. Проведя нас в свою каюту, пригласил к столу, выставил кувшинчик с очень неплохим вином (в меру моего понимания, конечно) и поинтересовался конкретикой. Гай сказал, что направляется в Ашам. С дружиной в девяносто человек. И выбирает корабль, который сможет его туда доставить. Капитан посмотрел в потолок, немножко подумал, шевеля губами, и назвал цену — десять золотых.