Прогрессоры

* * *

Назад я возвращался прогулочным шагом. На душе было немножко муторно. Всё-таки четырёх людей в страну вечной охоты самолично направил. И не защищаясь. Пришёл аки тать, трёх зарезал, а одному шею свернул. А ведь они ничего мне не сделали. И даже то, что поменяйся мы местами, они бы со мной обошлись примерно таким же образом, нисколько меня не оправдывало. Да, не самые хорошие люди. И никто их сюда не звал. Но люди ведь. Хоть и инопланетные. Понимал, что нельзя мне было иначе поступать, но всё равно неприятный осадок не пропадал.

Приблизившись к лагерю, пошёл осторожнее. Я бы на месте Гая обязательно секрет в лесу выставил. Причём именно с этой стороны. Всё-таки знал он меня менее суток. Вдруг казачок засланным окажется. Нельзя такую возможность не предусмотреть. Выяснилось, что Гай полностью оправдал мои ожидания. Одного из дозорных я заметил ещё метров за триста до лагеря. Стоит, прислонившись к дереву. Бдит. Но меня пока не видит. Должен тут где-то и второй быть. Вон он — за кустом притаился. Даже ветки на шлем приспособил. Только куст на ветерке шевелится немножко, а он неподвижно сидит, вот и выделяется. Присмотрелся я — так это же Гай самолично. Ну что ж, проверим уровень его подготовки. Медленно смещаюсь в сторону и обхожу с тыла. Не слышит. Приблизившись шагов на десять, я тихонько окликнул Гая. Он дёрнулся, повернулся ко мне.

— Спокойно, — шепчу, — свои. Чего тут сидишь?

— Ты не поверишь, — говорит, присмотревшись, — тебя жду.

— Молодец, — отвечаю, — дождался. Только в следующий раз внимательнее смотри. Пойдём лагерь перебазировать. Нашёл я их.

Устраивать в лесу факельное шествие мы не стали. Лишнее это. Принятое мной решение было до изумления простым, и, по-видимому, очень смешным при взгляде со стороны. Вот только сторонних наблюдателей вокруг не имелось. От слова вообще. Не принято тут по ночам в лес ходить.

Шестнадцать человек выстроились в одну колонну. Я впереди, а Гай замыкающим. Каждый последующий положил руку на плечо впередистоящего. И пошли себе потихоньку. В ногу. А что ещё поделаешь, если луна уже за горизонт ушла, и темень в лесу — хоть глаз выколи. Я хоть немножко дорогу различаю и на стволы не натыкаюсь, а остальные вообще как слепые. Медленно, конечно, получалось. Через некоторое время приноровились и пошли быстрее. Часа за два добрались.

Костёр уже догорел, только угли светились, но мы его быстренько раскочегарили. Исключительно для того, чтобы трупы убрать и нормально устроиться на ночлег. Не выспавшийся боец — это очень плохой боец, особенно если ему предстоит долго сидеть в засаде. Больно уж велик риск, что задремлет в самый неподходящий момент. Поэтому, рассудив, что повторять наш подвиг точно никто не сподобится, спать улеглись все.

* * *

Проснувшись, я растолкал Гая, и мы пошли выбирать место для засады. И без труда обнаружили натоптанную тропку, которую я не увидел ночью. Скорее всего, нагруженные добычей, возвращаться они будут именно по ней. Прошли с полкилометра и обнаружили место, как будто специально приспособленное для наших целей. С правой стороны от тропинки метров сто пятьдесят тянется бугор высотой от трёх до пяти метров, а слева со стороны речки — густое мелколесье, в которое ни один нормальный человек просто так нипочём не сунется. Метрах в пяти от тропинки приметный дуб с разлапистой кроной. Его Гай сразу для себя определил. Для лучника более удобную позицию трудно придумать. Весь нужный участок тропы как на ладони. Ещё один дуб существенно меньших размеров виднеется метрах в двухстах, там, где тропинка поворот делает. Вот на него мы наблюдателя и посадим. Пусть сигнализирует о появлении гостей и их количестве.

Вернувшись в лагерь, мы организовали побудку, позавтракали и начали ставить задачи. Засада на тропе это хорошо, но мелкие группы могут вернуться и другими путями, а значит, несколько человек имеет смысл оставить непосредственно в лагере. Гай решил оставить пятерых. Двое бойцов, переодетые в гарвцев открыто расположатся у костра. Ещё трое разместятся скрытно. Все остальные прямо сейчас отправляются в засаду у тропинки. Мы с Гаем оседлаем кроны дубов, а десять человек, включая и Люка, расположатся в кустарнике на вершине бугра. Каждый с двумя снаряжёнными арбалетами.

Мысль о том, чтобы занять место наблюдателя на дальнем от лагеря дубе пришла мне в голову в самый последний момент. До этого я считал что, будучи на земле, смогу принести намного больше пользы. А тут вдруг торкнуло — всё происходящее внизу будет целиком и полностью зависеть от действий наблюдателя. Сегодня это звено будет ключевым, даже более важным, чем командное.

И только уяснив это для себя, я понял, что у нас имеется ещё одна немаловажная проблема. Связь. Между дубами почти двести метров. Они доминируют над лесом и верхняя часть кроны одного, великолепно просматривается со второго. То есть видеть меня Гай будет отчётливо. И как это мне поможет? Ни азбуки Морзе, ни, тем более, флажной он не знает. И сейчас его обучать им поздно. Мне разучивать крики местных птиц — глупо. Таким способом можно подать только однозначный сигнал, что можно проделать и просто махнув тряпкой, например. Меня это абсолютно не устраивало — слишком уж малоимформативно. Идут, мол. Ну, хорошо, идут, а сколько их, все в одной группе или их несколько? А если случайные люди идут или вообще свои — группа поддержки. Как эту информацию до Гая донести. По цепочке? Рискованно. Во-первых, искажение сигнала возможно (испорченный телефон), а во-вторых, запросто можно засаду демаскировать — не все умеют тихо говорить шёпотом.

По дороге к месту засады мы с Гаем обсудили ситуацию и договорились о сигналах, которыми будем обмениваться. На месте провели ещё один краткий инструктаж, расставили стрелков по местам и полезли на деревья.

На моём дубе нижняя ветка находилась на четырёхметровой высоте. Вот только меня это не остановило. Два метательных ножа в руки и вперёд. Втыкаю в ствол один, рывком подтягиваюсь на нём и втыкаю второй. Потом опять первый и снова второй. Миновав ветку, забрасываю на неё ноги и усаживаюсь. Теперь можно немножко передохнуть. Встав на ветку, дотягиваюсь до следующей. Подтягиваюсь, делаю выход силой, забрасываю ногу. Дальше ветки идут чаще, и подниматься можно почти как по лестнице. Только мечи за ветки цепляются. Ну, это не страшно и мешает не слишком.

Поднялся выше макушек окружающих деревьев, выбрал удобную развилку и огляделся. Тропа за поворотом видна ещё метров на триста. Не вся, конечно, а только отдельные участки, где деревья пореже стоят. Несколько веток мешают обзору, но я их сейчас обрежу и использую в конструкции гнезда. Главное — ничего вниз не уронить.

Посмотрел в другую сторону. Тропа просматривается хорошо. Стрелков на бугре тоже всех вижу. А вот Гая на дубе не видно — хорошо замаскировался. Ничего, это как раз не проблема. Отвинчиваю колпачок на рукоятке засапожного ножа и вытряхиваю на ладонь монокуляр на резинке. Надеваю резинку поверх шлема (тут меня никто не увидит), продевая её под металлический нос. Отлично. Монокуляр встал чётко, даже рукой придерживать не требуется. Теперь посмотрю вооружённым глазом. Ага, вон, где Гай расположился.

Теперь надо проверить видит ли он мои сигналы. Обрезаю три лишние ветки и вывешиваю прихваченное с собой одеяло. Гай дважды качает ветку — сигнал виден. Дважды встряхиваю одеяло — ответ получен, и убираю его. Не просто убираю, а себе под задницу. Так сидеть будет значительно удобнее. Теперь нужно хорошенько набраться терпения и ждать.

Вот ведь, как чувствовал. Ждать пришлось до полудня. Оранжевое светило было почти в зените, когда на тропике нарисовались первые клиенты. Пять человек и один чрезмерно нагруженный осёл. Понимали, видимо, изверги, что с собой животину не возьмут, а значит жалеть нечего, вот и нагрузили так, что он с трудом ноги переставлял.

Я вывесил одеяло, Гай дважды махнул веткой, что видит. Тогда я пять раз подряд крутанул полотнище таким образом, чтобы оно поворачивалось к Гаю ребром, после чего убрал его под себя. Гай, тем временем, отрепетовал сигнал вниз голосом — ближайший к нему дружинник сидел буквально в нескольких метрах от дуба, поэтому хорошо разбирал даже приглушенную речь. Дальше информация была шёпотом передана по цепочке. Все изготовили арбалеты к стрельбе и приготовились.

Грабители двигались медленно, поэтому вышли к месту засады только через несколько минут. Когда идущий впереди рослый и плечистый гарвеец пересёк незримую границу, находящуюся в двадцати шагах от дуба, тихо просвистевшая стрела вонзилась ему в горло чуть ниже подбородка. Здоровяк невнятно булькнул что-то себе под нос, осел на подогнувшихся ногах и завалился навзничь.

Защёлкали арбалеты. Кто-то из гарвцев словил только один болт, остальным досталось по два сразу. Избавившийся от понукания осёл тут же остановился. Скопом выскочив из-за бугра, дружинники прикололи раненых, сноровисто освободили их от доспехов, оружия и добычи. Тела протащили по тропинке шагов на пятьдесят в тыл и сбросили в речку. Трофеи перенесли за бугор, но осла разгружать не стали — один из дружинников погнал его в лагерь. Все остальные быстро привели тропинку в первозданное состояние и вновь попрятались за бугром.

Примерно через полчаса (отводивший осла дружинник успел вернуться) я обнаружил следующий отряд. Причём, в этот раз, сначала не увидел, а услышал. И не я один. По тропинке следовал целый караван. Двадцать шесть человек и восемь груженных ослов. Ещё два осла тащили узкие повозки, доверху нагруженные разнообразными припасами. Им приходилось очень нелегко и в случаях, когда надо было перекатить колесо через корень или вытащить из ямки, нескольким гарвейцам приходилось принимать деятельное участие в процессе. Всё это сопровождалось шутками и смехом.

Я оперативно передал Гаю информацию о численности отряда и приготовился наблюдать за событиями, здраво рассудив, что моё вмешательство и в этот раз вряд ли потребуется. И не ошибся.

Растянулись они изрядно. Тем не менее, Гай дождался момента, когда последний из гарвов минует дуб, являющийся местом моего гнездовья и только потом начал стрельбу. На этот раз он выпустил не менее десятка стрел, а все остальные разрядили по два арбалета. Только после этого последовала стремительная атака сверху вниз, завершившаяся короткой ожесточённой стычкой. Эффект внезапности сработал на все сто. Обнажить мечи успели только трое из врагов. Это не слишком им помогло — копья, имеющиеся на вооружении дружинников, были короткими, но всяко длиннее любого из мечей, а разгон, полученный при сбегании с бугра, только увеличил силу ударов. Несколько секунд — и всё было закончено.

В этот раз прибираться надо было основательно. А я со своего наблюдательного пункта заметил группу из четверых гарвцев, помогающих ослу тащить ещё одну повозку. Отстали видимо. Вслед за повозкой шли трое молодых девушек связанных одной верёвкой. Посигналил Гаю, но он, занятый инструктажём дружинников, одеяла не увидел. Кричать нельзя. Ладно, сам справлюсь.

Я соскользнул вниз по веткам, ухватился руками за нижнюю, немножко повисел, приноравливаясь, и спрыгнул вниз. Планета больно ударила меня по ногам. Ничего страшного, главное, что не подвернул ничего, и связки не потянул. Метательные ножи в руки и вперёд. Нельзя терять ни секунды. Если гарвцы заподозрят что-нибудь и порскнут в лес, ловить их потом придётся долго. А если ещё и других предупредят, то вообще можно будет ставить крест на идее с засадой.

Срезав угол через лес, я выскочил к повозке сбоку. Заметив человека в непривычном доспехе, один из гарвцев потянулся за мечом. Это было последнее, что он успел сделать в своей жизни, так как в следующую секунду метательный нож ударил его в кадык. Второй повернул голову и поймал нож правым глазом. К моменту, когда оставшиеся двое повернулись в мою сторону, оба меча уже находились у меня в руках. К чести этих гарвцев можно отнести то что, будучи вдвоём, они не испугались одного и дружно шагнули навстречу собственной смерти. Церемонится мне с ними было некогда, поэтому схватка завершилась в два удара, нанесённые с разных сторон почти одновременно. Вытерев мечи об одежду убитых, я забросил оружие в ножны, освободил девушек, перерезав верёвку засапожным ножом. Объяснил перепуганным девчонкам, что меня бояться не нужно, гарвейцев тоже, они уже больше никого не тронут, и убегать никуда не надо. Сейчас, мол, дружинники подойдут, с ними и пойдёте.

И сразу бегом назад. Нельзя пост надолго оставлять. Прибежал, быстро объяснил Гаю, что ещё одну повозку и трёх освобожденных девушек надо дальше по тропинке забрать и порядок там навести. Сказал ему ещё, чтобы в лагерь повозки не гнали, нет у нас сейчас такой возможности. Путь шагов на сто за поворот перегонят, и хватит пока. Мало нас слишком. После этого полез обратно на дерево. Второй раз лезть было проще. Забравшись в гнездо, осмотрелся. Пока всё тихо. И повозку уже убирают. Вроде пронесло.

Примерно через полчаса заявилась ещё одна небольшая группа. Восемь человек и три осла. Хорошо, хоть, что без повозок — ставить уже некуда. С этими быстро разобрались. А ближе к вечеру началось всерьёз. Сначала я услышал вдалеке звуки боя. На пределе слышимости. Похоже отряд, идущий к нам на подмогу, столкнулся с возвращающимися гарвейцами. И, судя по долетающим крикам, заварушка там серьёзная. Значит, скоро побегут.

Крикнул об этом Гаю. Тут уже не до сигналов одеялом было. Он скомандовал приготовиться. И поставил задачу валить любой ценой всех. Пропускать к лагерю никого нельзя, там всего пятеро. И вовсе не факт, что все убегающие по тропе рванут. Кто-то может и напрямик через лес чесануть. Поэтому диспозиция изменилась. Дружинники собрались компактной группой вблизи дуба, на котором угнездился их начальник. Часть затаилась на бугре, двое за деревьями по бокам тропинки, ещё двое за дубом. Приготовили арбалеты и копья.

Через несколько минут до меня донёслись топот, лязг металла. Я вывесил одеяло, встряхнул его и убрал. Сейчас точное количество "гостей" никому не интересно. Понятно, что их будет много. Возможно, даже слишком много.

А вот и самые первые пожаловали, которые быстрее всех бегать умеют. По тропинке пихаясь и толкаясь, бежала неорганизованная толпа. Никаких щитов, копий, арбалетов. Многие шлемы побросали и доспехи скинули. А некоторые даже без мечей. Я полез вниз.

Вслед за первой группой из-за поворота выбегали всё новые и новые. Занятый спуском, я уже не смотрел вниз. Слышал только свист болтов и стрел, сопровождающийся криками раненых. Потом зазвенел металл — началась рукопашная. Присев на нижнюю ветку я выпустил в пробегающих по тропинке гарвцев весь носимый набор сюрикенов и метательных ножей, после чего прыгнул сам. Сшиб ударом ног ещё одного и, вскочив на ноги, заступил дорогу остальным.

Тихий посвист мечей, покидающих ножны, зверское выражение лица — бегущие начали тормозить, но давление набегающих сзади выталкивает их вперёд. Несколько рубящих взмахов каждой рукой — и задние падают у моих ног поверх передних, образуя бруствер высотой свыше колена. Пауза, во время которой я успеваю стряхнуть кровь с мечей, и на бруствер запрыгивают ещё трое. Двоих я встречаю колющими тычками мечей в грудь, а третьего одновременным ударом ноги существенно ниже. Он сгибается пополам и тихо поскуливая, отползает в сторону. Я его не преследую. Вновь стряхиваю кровь и, выжидая, опускаю мечи до уровня пояса. С той стороны бруствера загнано дыша, собралось уже шесть гарвейцев. Двое из них с мечами, но пускать их в ход почему-то не хотят. С левой стороны от меня густой ивняк. Справа бугор, на котором пару секунд назад откуда-то появился Люк, поигрывающий своим длинномерным копьём. А из-за поворота тропинки уже появились дружинники в кольчугах и островерхих шлемах. Сзади ко мне неторопливо подходит Гай. В левой руке у него лук, а в правой — окровавленный меч. В опустевшем колчане не осталось ни одной стрелы.