Прогрессоры

Вот теперь можно и меч вытащить. Один. Второй сегодня мне не потребуется, так как ситуация успела измениться. Здоровяк уже не опирался на вилы. Короткий бросок и они пришпиливают к стене постройки четвёртого из грабителей, который ещё только начал тянуться за своим мечём. А парень уже за оглоблей устремился. Какой молодчага!

Рогоносец уже напротив меня. В одной руке меч, а во второй что-то напоминающее дагу. Сразу чувствуется, что опытный боец. Но это только по здешним меркам. Мне он не соперник.

— Я тебе обещал рога поотшибать? Ну, так не обижайся. Два лёгких взмаха мечом, который на полметра длиннее палаша моего противника, и оба рога падают на землю.

— Сдаёшься? — спрашиваю.

Нет, этот не из тех, что сдаваться будет. Глаза сузил и прыгает вперёд, резко сокращая дистанцию. Далее следует мощнейший удар палашом из-за головы справа налево и вниз, способный распластать человека от плеча до бедра. Только вот палаш встречает на пути не мягкое тело, а значительно более твёрдый меч. Короткое дзиньканье, и в руках у моего противника остаётся только рукоять с крохотным обрезком лезвия, которую он тут же бросает мне в голову. Уклоняюсь и отступаю на шаг, разрывая дистанцию. Лезвие меча замирает напротив его лица. Финита ля комедия. Боковым зрением отмечаю, что детинушка уже сцапал оглоблю, или нечто очень на неё похожее, лошадей-то тут не водится, и самозабвенно гоняет по двору поцарапанного мной арбалетчика. Ну, что ж, можно считать, что ещё минус один. А парень молодец — надо брать.

— Беги, — обращаюсь к своему противнику, — ты мне больше неинтересен.

А он не дурак. Быстро сообразил, что шансов против меня больше не имеет ни малейших, и начал медленно отступать, не спуская с меня настороженных глаз. Лучше бы он по сторонам смотрел. Главу семейства расклад, при котором главарь напавшего на его дом отряда уцелеет и сможет в дальнейшем вернуться, явно не устраивал. И тяжёлый плотницкий топор, брошенный умелой рукой в широкую спину незадавшегося грабителя, оборвал его неправедную жизнь. Здоровяк к этому моменту тоже успел прикончить своего противника, буквально вбив ему голову в плечи. Что, в общем, и не удивительно при его габаритах.

Я кинул меч в ножны, повыдёргивал из черепов арбалетчиков свои сюрикены и, тщательно вытерев об их одежду, установил на место. У меня в ранце этого добра хватает, но лучше его понапрасну не переводить. Мало ли в чьи руки мои звёздочки потом могут попасть.

Вот теперь можно и познакомиться.

— Благодарю тебя воин, — поклонился мне в пояс глава семейства. — Крепко ты нас выручил. Сами бы мы нипочём с пятерыми не сладили. Можно твой меч посмотреть? Больно уж чудной он, никогда такого не видел.

— Отчего же нельзя, смотри, — я выдернул меч из-за спины и, перехватив его за клинок, подал рукоятью вперёд. — За просмотр денег не беру.

Мужик бережно принял меч в руки, взвесил, махнул пару раз, со свистом рассекая воздух. Осмотрел лезвие, попробовав его остроту заскорузлым ногтем, и с сожалением вернул обратно.

— Знатный меч, даже зазубринки не осталось. Это где же такие делают?

— Где именно делают, не знаю. Мне они от отца достались, а он ещё в молодости из-за хребта принёс.

— Ты не здешний, похоже?

— Не здешний. Из Ситока. Там в предгорьях у отца небольшое владение имеется.

— Младший сын?

— Да.

— Знакомая ситуация. Приходилось мне ваших не раз встречать. Но с такой подготовкой впервые вижу. Хорошие у тебя, похоже, учителя были.

— Отец лично учил.

— Тогда понятно. Что ж мы тут стоим? — спохватился мужик. — Проходи в дом, дорогим гостем будешь.

— Люк, — обратился он к детинушке, — приберись тут и тоже подходи.

— Жена, — следующее повеление, — мечи самое лучшее на стол.

Прошли в дом, познакомились. Главу семьи звали Гердом, а его жену Вестой. Старики ей приходились родителями, а Герду, соответственно, тестем и тёщей. Люк был ему не сыном, как я первоначально подумал, а племянником. А вот вся остальная детвора, включая девчушек, — его собственные дети. Я назвался своим настоящим именем. Пусть непривычно оно тут, но я ведь по легенде и не местный.

Накормили меня от пуза. И хотел бы больше, съесть, да некуда. Из напитков на столе был компот из каких-то ягод и местный аналог пива. На который, кстати, особенно не налегали. Я выпил одну кружку, поблагодарил и сказал, что с меня достаточно. Встречено это было с пониманием. День ведь ещё только начинается и дел впереди предстоит много.

Когда насытились, а аппетит после всего произошедшего почти у всех был волчий, Герд задал вопрос, который, чувствуется, уже давно не давал ему покоя.

— Степан, почему ты хотел пощадить главаря? Почему сразу не убил?

— Так он ведь уже не опасен был. Зачем же душу зря убийством безоружного поганить?

— Таких надо убивать, — припечатал Герд, кулаком по столу. — Это волк. Он раны залижет и снова придёт.

— Ну, тут вы с племянником в своём праве. Вам тут жить. Я-то дальше пойду. Да, Люка со мной не отпустишь? Больно уж справный у тебя племянник, а мне как раз оруженосец требуется. Платить ему буду десять серебряных монет в год.

— Десять монет это большие деньги, — Герд посмотрел на меня с хитринкой во взгляде. Но хоть он мне и самому в хозяйстве нужен, я бы его и без всяких денег с тобой отпустил. И не только потому, что обязан я тебе, а и для его собственного блага. Давай считать, что отдаю его тебе не в услужение, а в обучение. С возвратом.

— Договорились. Обучить его обязуюсь, а вот вернётся ли назад — это уж как сам решит.

— Дядька, а что ж ты меня ни о чём не спрашиваешь, — подал голос Люк. — Может, я и не соглашусь ещё?

— А чего тебя спрашивать, — усмехнулся Герд, — на твоей счастливой морде и так всё написано.

Вот так я в первый же день умудрился не только боевое крещение принять, но и оруженосцем нехилым обзавестись.

* * *

Во второй половине дня мы с Люком уже тронулись в путь. Парень вооружился одним из арбалетов, доставшихся нам в качестве трофеев, причём Герд отобрал для него самый лучший, дагой главаря — меч оруженосцу не положен, и длинным тяжёлым копьём, которое он нёс на плече как тростинку. Заодно парня пригрузили перемётной сумкой с продуктами, которую он перекинул через второе плечо.

В дороге я расспросил его, что за военизированная банда вторглась к ним на хутор? Откуда она взялась и часто ли подобное случается? Оказалось, что не часто, но случается. Перебираются бандиты через реку из Гарва (небольшого воинственного государства, граничащего с Ситоком с востока) большими отрядами, численность которых иногда достигает нескольких сотен человек, а потом мелкими группами разбредаются по округе. Места каждый раз выбирают новые, и правительственные войска, как правило, дать им отпор просто не успевают. Граница составляет почти восемьсот километров, и на всём её протяжении гарнизоны не расставишь. Слишком далеко это от столицы, да и не придают там большого значения этим набегам.

Ещё один минус — отсутствие в стране нормальных дорог. Лошадей тут не водится, пашут на быках, а в качестве вьючных животных используют ослов. Иногда их даже в повозки запрягают. Но не слишком часто. Больно уж норовистые они. Так что кавалерия отсутствует как класс, войска передвигаются исключительно в пешем строю, да ещё и навьюченные чрезмерно, обозы и караваны чрезвычайно медлительны.

Отмотав по пересечённой местности пару десятков километров, мы остановились на привал на берегу небольшой речушки. Лес уже давно кончился, и вокруг расстилались степные просторы, лишь кое-где разбавленные небольшими рощицами.

Это место для ночлега нас полностью устраивало, и поскольку времени до заката ещё оставалось прилично, я решил посвятить его обучению Люка воинским искусствам.

Для начала занялись с ним освоением арбалета. Стрелять ему доводилось, и в дерево с тридцати шагов он через раз попадал, но меня такая результативность не устраивала категорически. Начинать пришлось с самых азов. Поза. На первый взгляд, кажется, что от неё ничего не зависит. Более того, стрелять нужно уметь из разных положений. Вот только все они должны быть не только удобными для стрельбы, но и устойчивыми. Не менее важен мягкий спуск курка. Сначала палец медленно выжимает свободный ход, потом так же плавно наращивает усилие. Никаких рывков! Спускать курок нужно на выдохе. И последнее, самое важное — ты должен видеть, ощущать точку, в которую попадёт болт. Создать между ней и наконечником воображаемую линию и следить, чтобы его полёт осуществлялся строго вдоль неё. На малых расстояниях это будет прямая линия, чем дальше ты окажешься от мишени, тем большее понадобится приподнимать точку прицеливания. С каждым десятком шагов её превышение над точкой, куда ты хочешь вогнать болт, будет увеличиваться.

Сначала мы освоили первые три этапа и Люк начал уверено поражать древесный ствол с расстояния до пятидесяти шагов. Потом я объяснил ему, как делать горизонтальные поправки: на ветер и упреждение при движении мишени. Повезло мне с учеником — у него есть главное — очень сильное желание научиться. Соответственно и результаты начали появляться достаточно быстро. Тренировку мы прекратили только когда уже начало смеркаться.

Костёр разводить не стали. Поужинали на скорую руку имеющимися припасами, завернулись в прихваченные Люком из дома шерстяные одеяла, и баиньки. Дежурства я распределять не стал, так как сплю чутко, а вероятность того, что нас тут кто-нибудь потревожит ночью, пренебрежимо мала. Вот если бы костёр горел — тогда другое дело.

Когда я разоблачался перед сном, Люк очень удивился крючкам, на которые застёгивалась моя кольчуга. Здесь ничего подобного не практиковалось и кольчужные рубашки, иногда доходившие до колен, надевали исключительно через голову.

* * *

Поднялись мы с рассветом. Вместо утренней разминки я оценил действия Люка с копьём, чуть поправил хват, но в целом остался доволен. Парень интуитивно почти всё делал правильно. А вот когда дошло до проверки навыков обращения с дагой, по сути, представляющей собой длинный узкий нож с поперечной гардой перед рукояткой, понял, что тут придётся работать долго и вдумчиво. Парень не имеет вообще никакого представления о ножевом бое. Если что — зарежут сразу.

Во время завтрака провёл краткий инструктаж. В случае стычки с неприятелем основным оружием Люка должен быть арбалет. Стрелять исключительно из укрытия и только наверняка. Не уверен, что попадёшь — жди. В случае схватки на коротких дистанциях использовать копьё. За дагу не хвататься. Вообще. Даже если от копья только обрубок останется, лучше этой палкой орудуй — толку больше будет. А ножевому бою я тебя со временем, тоже научу. Но это дело очень и очень долгое. Сначала надо двигаться научиться, действия противника предугадывать, и только потом, собственно, удары и связки отрабатывать.

"Вот интересно", — подумал я уже на ходу, после того как мы форсировали речушку, перескакивая с камня на камень. — Люку 73 местных года, мы с ним, почитай, ровесники, а общаемся так, как будто я старше как минимум на поколение. И Герд со мной разговаривал как с полностью взрослым. При этом знаний и навыков у меня навалом, но опыта-то практического с гулькин хвост! По всей видимости, дело в том, что как ты сам поставишь себя — так к тебе и относиться будут. Если, конечно, самооценка окажется не слишком завышенной.

По мере нашего продвижения к северу местность постепенно менялась. Степь кое-где вспучивалась небольшими холмами, а рощ становилось всё меньше и меньше. Поднимаясь на очередную возвышенность, мы услышали крики, раздававшиеся с другой стороны холма. Не сговариваясь, ускорили шаг и почти бегом выскочили на вершину.

По распадку между холмами текла река, изгибаясь по крутой дуге в противоположную от нас сторону. На мысе, образованном этим изгибом, столпилось у самой воды, прикрываясь щитами, и ощетинившись копьями, около полутора десятков воинов в кольчугах и островерхих шлемах. Их теснил к воде отряд "рогоносцев", численностью не менее чем в четыре десятка. Гарвцы никуда не торопились, уверенные в своём подавляющем превосходстве, лишь изредка постреливая из арбалетов, чтобы ещё более ослабить кучку обороняющихся. Мы стояли в тылу этого отряда, буквально в двухстах метрах от него и, пока ещё не были замечены.

— Наших бьют! — обернулся ко мне Люк.

— Поможем, — отвечаю ему, срываясь с места. — Но с умом. У нас задача выиграть схватку, а не бездарно погибнуть. Дерево видишь? — уже на бегу показываю ему на дуб, одиноко стоящий в пятидесяти шагах от противника, — прячься за него и стреляй из арбалета. В свалку не лезь — пристрелят ещё на подходе. И брось, наконец, эту дурацкую сумку!

Большую часть пути мы пробежали незамеченными. К сожалению, учить Люка бесшумному передвижению мне придётся ещё долго. Если, конечно, он сегодня уцелеет. Хорошо ещё, что на его слоновий топот начали оборачиваться, когда он уже подбегал к дереву.

Поначалу должного внимания мне не оказали — на встречу двинулось всего лишь трое. Зря они так. Двоих я прямо на бегу поразил сюрикенами. Потом выхватил из-за спины оба меча, походя срубил третьего противника и с разбегу врезался в толпу врагов с тыла. Фехтовать мне не требовалось — можно было просто рубить, не обращая особого внимания на то, что именно попадает под лезвие меча. Я прошёл сквозь толпу как горячий нож через масло, развернулся и двинулся в обратном направлении.

Но теперь я был уже не один. Слева и справа выросли фигуры в кольчугах и конических шлемах. В этот проход я двигался медленнее, соразмеряя темп с бойцами находящимися на флангах, выступая чуть впереди них, но не отрываясь. Теперь, наряду с рубящими ударами в ближней зоне, я использовал колющие тычки, сочетающиеся с длинными выпадами вбок — обеспечивал продвижение вперёд соседних бойцов. Таким образом, находясь на острие клина, я мог регулировать его поступательное внедрение в глубину уже не строя и даже не толпы, а некого аморфного формирования, связность которого падала с каждым нашим шагом вперёд и, в какой-то момент пропала совсем — враги дрогнули и побежали.

По одному, бросая щиты и арбалеты. Отряда больше не было. Были отдельные уже не личности, а напуганные душонки, пытающиеся спастись любой ценой, даже если для этого придётся оттолкнуть и затоптать своего товарища. А навстречу им вышагнул из-за дерева Люк.

Выстрелив почти в упор в заполошно бегущего прямо на него рослого гарвейца в сбившемся на затылок рогатом шлеме, он аккуратно положил за дерево разряженный арбалет, подхватил с земли копьё и принял на него второго врага. Стряхнув дёргающееся тело с наконечника резким движением, шагнул в сторону и наколол на копьё третьего. В этот раз удар оказался слишком сильным и пробил тело насквозь. Другой бы на его месте выпустил копьё, но только не Люк. Детинушка ухватил копьё за свободный конец, крутанул его над головой вместе с трупом, повисшим на противоположной оконечности и со всей дури приложил ещё одного противника, успевшего оббежать его сбоку.