Ледяная княжна

Маги вздохнули свободнее и занялись рутинным делом — выписав двадцать ордеров на уничтожении разбежавшихся монстров. Но оказалось, что Красный ушел из жизни не просто так, а оставив бо-о-ольшую такую подлянку. Не зря же, до сих пор при упоминании его имени у магов начинается нервный приступ.

Искусственное создание не может создавать себе подобных. Это закон. Оно уникально и существует либо за счет потраченной на него энергии, а затем само развеивается, либо учится эту энергию добывать извне, и тогда его жизнь оборвет сталь или заклинание.

Через некоторое время динатросы сообщили о паре уничтоженных ими тварей, в которой одно из существ было самкой, а второе самцом. Однако в министерстве отмахнулись, трусливо решив, что произошла ошибка.

Но когда через полгода патруль наткнулся на гнездо тафселей и срочно запросил поддержку, министерство магии погрузилось в панику, слышались даже призывы ввести в стране военное положение, а королевский двор эвакуировать. Постепенно страсти улеглись, и здравый смысл возобладал. Военное положение вводить не стали. Дело тихо замяли, когда поняли, что твари не обладают плодовитостью крыс и не собираются в ближайшее время наводнить страну.

Магам пришлось смириться с потерей неоценимого по значению открытия — все свои записи по созданию самовоспроизводящихся тварей Красный уничтожил лично. Ну, а охотникам за чудовищами пришлось изучать двадцатку, как молитву на ночь.

Как можно любить шатара, я себе слабо представляла, зато в качестве кого меня полюбит монстр — можно было и не гадать, в качестве десерта, не иначе. Пятерку северян — основное блюдо, шатар приметил давно и выбирал удобное место для засады, которое по случайности оказалось рядом со мной.

Так и есть, посверлив меня плотоядным взглядом и сладко облизнувшись широким ярко-фиолетовым языком — меня аж затошнило от омерзения, тварь переключила внимание на основное блюдо, приближающееся к месту предполагаемого обеда. Я же от нее никуда не денусь. Она пожрет хорошенько, а затем догонит и прикончит десерт. В лучшем случае, я успею пару раз мечом взмахнуть, прежде чем меня освежуют.

Что делать? Острое чувство беспомощности ударило по нервам, заставляя до крови прикусить губу. Страшно не было. Было до проклятого обидно погибнуть вот так нелепо, когда до цели оставалось всего ничего. И стоило бежать из дома, чтобы встретить смерть в глухом лесу? Здесь даже останки мои похоронить будет некому! Ну, почему я на самом деле не ведьма???

Северяне уже пересекли воображаемую черту и находились как раз между мной и шатаром. Первыми шли трое. Винтовки за спинами, каски, плащи... Обычные вояки. А вот двое, замыкающих группу, от них отличались. Оружие за плечами видно не было, на головы надвинуты глубокие капюшоны.

Маги? Скорее всего. Дед рассказывал, что так ходят, когда используют магическое зрение, дабы не отвлекаться по сторонам. Значит, меня уже засекли, а вот шатара нет. Тварь отлично экранируется, как и все создание Красного.

Шатар — умный и атаковать будет сзади, чтобы первыми выбить магов. Трое оставшихся не станут проблемой, если только кто-нибудь из них не мастер меча.

Тварь предвкушающе облизнулась, распрямила кожистые крылья и приготовилась к прыжку. Время застыло. Я видела, как маги замедлили шаг, как неуверенно покрутил головой один из них. Северяне явно что-то почувствовали, но у них не было уверенности, кто собирается их атаковать. И сейчас эта неуверенность была лишь на лапы шатару. Они точно не ждали нападения с той стороны. Ситуация складывалась скверно. Очень скверно.

Фляжка удобно ложится в руку, я откатываюсь до ближайшей сосны и, пристав на колено, сильно замахиваюсь для броска. Фляжка, полная воды, летит на удивление ровно и туда, куда нужно. Она смачно впечатывается прямо в черную морду шатара. На мгновение тварь окаменевает от удивления и моей наглости, а затем с оглушительным визгом срывается в атаку. Но этого мгновения, когда шатар теряет над собой контроль и становится видимым, северянам хватает, чтобы встретить его достойно.

Я скатываюсь вниз. За спиной звуки борьбы. От высокого, замораживающего визга хочется закрыть уши и бежать, бежать, но вопли людей, звуки ударов и треск щитов удерживают меня на месте. Еще есть надежда, есть.

Наконец, звуки затихают, и я тихонько ползу вверх — без мешков и оружия я в лесу не жилец. Да, и вообще, не жилец, если дорога встретит меня обедающим монстром.

Шатар рассеченной кляксой лежит на зеленом мхе. Его морда с остекленевшими глазами бессмысленно смотрит в небо, одно крыло отсечено напрочь, второе распласталось на земле. Изогнутые лапы врылись когтями в мох, в последнем усилии достать и порвать врага, а хвост валяется в паре метров выше по холму.

Глава четвертая

Знакомства не всегда бывают приятными

Впечатляющее зрелище. Мне удалось попасть в число счастливчиков, которые не просто встретили шатара, а еще и остались при этом в живых.

Двое мужчин стояли около монстра, что-то тихо обсуждая, а третий, сидя на корточках, сосредоточенно ковырял ножом в пасти шатара.

Стоп. Трое, а где остальные два? Уже понимая, что я сейчас увижу, медленно повернулась.

Они даже винтовки не сняли, просто стояли рядом и наблюдали, как я рассматриваю место сражения, до проклятого спокойные и самоуверенные. А ведь я даже не услышала, как они подошли.

Ближе ко мне, опершись о ствол сосны, стоял парень, на пару лет старше меня, не больше. Тоненькие рыжие усы над губой, светло-зеленые глаза. Симпатичное, чистое лицо, вот только взгляд острый, как бритва, от него у меня сразу мурашки по коже забегали, а молодость потеряла свое значение. Да, и какая разница, сколько ему лет, когда в глазах холодная рассудительность убийцы.

Второй постарше. Круглое лицо в оспинах, тяжелый взгляд черных глаз, полоска шрама перебивает бровь.

— Сам встанешь или помочь?

Я молча потянулась за палкой. Северяне напряглись, затем заметили повязку на ноге и снова расслабились. Встала. Так же молча отстегнула кинжал, бросила на мох. Распахнула плащ, показывая, что ничего больше нет.

Старший не поверил. Прошелся хлопающими движениями по ногам и поясу, проверил сапоги. Удовлетворенно кивнул второму, затем подобрал и кинул ему кинжал. Тот поймал на лету, вытащил лезвие, удивленно присвистнул.

— Время, — одернул старший, и мне на плечо легла тяжелая ладонь. Рыжий за спиной собрал мои вещи, а мы неспешно двинулись к тропе. Я не дергалась, понимая, что бесполезно. Меня скрутят быстрее, чем я подумаю о бегстве, да и многое сейчас зависит от собственного хладнокровия.

— А вот и наш спаситель! — молодой успел нас догнать и даже опередить наше появление своим шутовским возгласом, когда меня вытолкнули на тропу.

Один из магов повернулся и шагнул к нам, второй лишь бросил искоса взгляд, не прерывая копания в пасти шатара. Что он там ищет? Золото? Третий мужчина без интереса мазнул по мне взглядом, его сейчас больше волновала собственная рука. Сквозь широкую прореху плаща была видна страшная рваная рана.

Маг подошел, и, кажется, я даже не вздрогнула и не закрыла глаза, когда лезвие меча сверкнуло у моего лица. Северянин поддел кончиком лезвия трилби и сбросил её на землю.

— Спасительница, — поправил он. Рыжий удивленно вздернул брови и ругнулся вполголоса, а мне осталось лишь проклинать про себя не в меру внимательного мага.

Рыжий тем временем скинул мои мешки, сверху бросил меч, кинжал, аккуратно пристроил револьвер.

— А она, случайно, не родственница тебе, командир? — уточнил он вдруг, беря кинжал в руки. Пусть даже не мечтает, все равно его не получит. — Смотри, как похожа.

Я напряглась. Последнее время любые намеки на мою внешность грозили неприятностями.

— Нет, Циркач, ты ошибся, — маг скинул капюшон, и на меня с холодной ненавистью глянули голубые глаза, — она не наша родственница, а что похожа... — к ненависти добавилось презрение, — так на то есть причины, не так ли, госпожа шпионка?

Я молча стояла и глупо хлопала ресницами, не в силах справиться с удивлением. Ледяной? Без сомнения, это он. Светлое серебро волос и до потусторонности яркие голубые глаза. Ледяной! Прямо передо мной! В груди потеплело от радости и облегчения. Я ведь рассчитывала добраться до них не скоро. Вот так удача!

— В ней действительно нет дара? — второй маг подошел к нам, что-то заворачивая в ткань. На мгновенье в складках мелькнула отливающая желтизной поверхность зуба. Как я могла забыть, что у шатара два ядовитых зуба, а яд в них крайне редкий и ценный.

— Нет, я проверил дважды. Она не может быть ледяной.

И настроение вокруг меня мгновенно изменилось. Исчезли даже крохи дружелюбия, которые проглядывали сквозь настороженный взгляд рыжего, а до меня, наконец, дошел смысл вопроса. Он назвал меня шпионкой...

А, собственно, кто я в их глазах? Непонятная девица с обрезанными волосами, без дара, но с внешностью ледяных. Направляющаяся в сторону фронта, да еще и с оружием. Навряд ли они в курсе про охоту на ведьм. А если и в курсе, то кто докажет, что я не использую легенду о ведьмах, как прикрытие? И что мы не коллеги по разные стороны фронта?

— Как твое имя? Откуда ты родом? Что ты делала здесь в лесу? И куда идешь?

Вопросы, вопросы. Они окружали, давили, и паника поднималась снизу, не давая сосредоточиться. Казалось, любое мое слово будет выглядеть ложью, а ложь, выглядящую, как правда, я придумать не успевала.

— Нечего сказать?

Насмешка в ледяных глазах становится невыносимой.

— Может, она немая? — второй маг скинул капюшон. Сердце зашлось от восторга. Тоже ледяной, и судя по внешности, младший брат первого.

— Меня зовут Лэриш, — голос хриплый и чужой. Тяжело обуздать эмоции, когда перед тобой мечта детства. Не так я представляла себе нашу встречу, совсем не так. В глазах ожидаемо защипало от сухих слез. Я опустила взгляд на тропу, скрывая слезы.

Умом я осознавала причины и следствия, но сердцем понимать не хотела. И оттого, в груди болело и жгло. Сердце упрямо не верило, что ледяным, как и проверяльщикам, важен дар, а не я сама.

Пора взрослеть, княжна. Видишь ли, мечта и реальность — разные вещи. И хорошо, когда мечта остается лишь мечтой. Когда она разбивается о реальность — гораздо больнее.

— Лэриш? — маг вскинул брови. Удивлен? Да, у меня два имени. Одно — северное, второе для таких, как ты, южное.

Мне дышится легче. И проще переносить ненависть в голубых глазах. А сердце... оно глупое, поболит и перестанет.

— Полное имя назвать не хочешь? — сделал попытку помочь мне младший. Он молод, чуть старше меня и не так быстр в осуждении других. Ему действительно хочется, чтобы я оказалась доброй и хорошей девочкой и прямо сейчас представила доказательства своей невиновности.

Прости, ледяной, но мои доказательства только для родни деда. Для остальных, это лишь слова, а твой брат словам не верит.

Да, и что мои доказательства против очевидного? Одинокая девушка пробирается в сторону фронта. Дара в наличие нет, значит, она лишь похожа на ледяных. Зачем тогда ей предпринимать столь опасный переход? С какой целью рисковать жизнью?

Я, действительно, ледяная лишь на четверть. Ирония заключается в том, что для тайного отдела этой четверти достаточно, чтобы меня арестовать, а вот чтобы меня признали ледяные — нет.

И мелькает тревожная мысль, а не было ли ошибкой пытаться пробраться к родственникам деда. Что, если меня встретят так же? Но ответить на этот вопрос я смогу еще не скоро, если вообще смогу. Случится худшее — уйду на вольные хлеба. Последние дни заставили многое пересмотреть в моих взглядах на жизнь. Я поняла, что вполне могу прожить без приемов, платьев и драгоценностей.

— Или у тебя нет родового имени?

Насмешка в голосе ледяного слишком явна, чтобы её можно было не заметить. Внутри поднимается волна ненависти. Да, как он смеет мне устраивать допрос? Мне, княгине Таль-Сорецки, указывать, что говорить?!

Я поднимаю взгляд, расправляю плечи, прямо встречаю его взгляд.

— Нет!

Не стану я пачкать родовое имя подозрением в шпионаже. Пусть останется просто Лэриш, пока не найду способ доказать свою невиновность. Княжна уйдет в прошлое, все равно от титула сейчас никакого толку.

Ледяной кивнул, словно ожидал подобного ответа.

— Циркач, Сказочник, убрать шатара с тропы. Сойка, помоги Зеленому с рукой, — он распоряжался так, будто меня здесь уже не было, — и быстрее. Мы и так выбиваемся из графика.

— А что будет с ней? — кивнул на меня младший.

Маг подарил мне долгий взгляд, и на этот раз насмешки в нем не было. Сердце замерло, а в голове успела промелькнуть страшная мысль: все, добегалась. Ну, не абсурдно ли будет погибнуть от рук "своих"?

— Возьмем с собой. Полковник захочет с ней поговорить.

— А если я не захочу?

Ледяной тонко усмехнулся, и сразу стало ясно, что мне озвучат очередную гадость.

— Сейчас осень. У всех животных подрастают детеныши.

Он намекает, что по округе бродит жаждущая отомстить за гибель отпрыска мамаша? В таком случае, между шатаром и северянами я выберу северян.

Они действительно торопились. Пока убирали остатки шатара, Сойка залечил рану Зеленому. Потом присел около меня.

— Твое? — протянул флягу. Надо же, а я с ней уже попрощалась.

— Спасибо, — взяла и не смогла не улыбнуться. Даже не верится, что они братья. Старший напоминает застывший кусок льда, а младший — словно прохладный ветерок в жаркий летний день.

— Давай посмотрю, что с ногой.

Морщась, сняла повязку. Лес, я сижу на мху, а незнакомый мужчина, которому я даже не представлена, видит кусок обнаженной кожи бедра. Да, моя учительница манер в обморок бы грохнулась от такого зрелища! И плевать, что на коже надрез, я в штанах и вообще он — целитель. Проклятые приличия!

Нет, я точно неправильная княжна. Прикосновения прохладных пальцев приятны, и мне ни капельки не стыдно.

— Видишь, края багроветь начинают? — он обводит рану. — Это заражение.

Прикусываю губу. И почему я не удивлена? Сегодня не мой день. Дожить бы до вечера и не отправиться за грань.

— Я сейчас почищу рану, но закрывать не стану. Завтра проверим, а после заживим. Хорошо? А на командира не злись. Хоть ты нам и помогла, он не может доверять первому встречному.

Я понимаю, но все равно злюсь.

— И зря ты не стала с нами говорить.

Да, наверное, стоило попытаться. Но ненависть в голубых глазах плохой помощник откровению.

— Вот и все, — он отнял руку, — помочь перевязать?

— Спасибо, я справлюсь.

От одной мысли, что его руки будут еще ближе, мне стало плохо, а щеки загорелись румянцем.

— Вы закончили? — холодно осведомились за моей спиной.

От вымораживающего тона командира смущение мгновенно испарилось. Захотелось вскочить и сделать что-то такое... совсем непозволительное для княжны, но я сдержалась. Сжала зубы и представила себе, как вызываю ледяного на поединок. Эх, с каким наслаждением я бы попинала наглеца!

— Да, закончили, — Сойка поднялся и бросил на меня быстрый взгляд. Показалось или в нем действительно промелькнуло сочувствие?