— Сэр? — поднял руку Симус. — Значит, это Гриндельвальд начал Вторую Мировую Войну?
— И первую тоже, мистер Финниган. Один мой знакомый японский бизнесмен как-то назвал его куромаку — тем, кто стоит сзади. Гриндельвальд был той фигурой за темным занавесом, которая дергает за ниточки магловских политиков, точно кукол. Русские диктаторы, Адольф Гитлер, доктор Геббельс и Бенито Муссолини были жалкими игрушками в его хитрых руках. С помощью магловских военных технологий он планировал прибрать к рукам весь мир, чтобы единолично править им, оставаясь всего лишь мифом, загадкой, легендой. Это было время, когда само слово колдун или ведьма вновь стало произноситься маглами с ужасом. Магия повсюду стала проникать в магловский мир: рецепты самых страшных зелий и описание кровавых древних обрядов черных магов, просочившиеся в магловскую печать, стали обычными вещами. Гриндельвальд считал, что маглы должны представлять саму власть, как нечто магическое, данное свыше и для этого использовал множество магических предметов далекой древности. Он добивался, чтобы к нему в руки попали священные легендарные артефакты древних британских королей: волшебный меч и чаша. Их поискам он посвятил многие годы, посылая за ними как своих учеников, так и магловские экспедиции. Слава Мерлину, он ничего не нашел, иначе...
— Профессор, можно вопрос? — заинтересованно поднялась Парвати. Она стояла на цыпочках, чтобы лучше видеть профессора. Обычно они с Лавандой располагались на задней парте, чтобы как следует поспать на уроках Биннза, но сейчас девушки явно подумывали о передислокации: новый молодой преподаватель был так интересен! — Если у него были ученики-черномаги, то куда они потом делись, после войны? Не верится, что все погибли.
— Мисс Патил, терпение явно не входит в число немалого количества ваших достоинств. Если бы вы соизволили немного подождать, то вам не пришлось бы задавать этот вопрос. За нетерпение я снимаю с вас один балл, — сурово начал профессор Джонс, и класс угрюмо зашептался. Парвати обиженно заморгала длинными ресницами. — Но за пытливость ума я, пожалуй, прибавлю вам два балла, — хитро прибавил профессор, и Гарри повеселел вместе с остальными. Несмотря на свои слизеринские замашки, Элджернон Джонс был явно своим в доску парнем. — Конечно, у него были ученики. Но многие погибли еще в Первой Мировой войне, другие были убиты во второй, и главный секрет Гриндельвальда — тайна бессмертия, как считается, так и не был унаследован никем из его последователей. Кроме одного, самого талантливого.
— Вольдеморт, — пробормотал Гарри себе под нос, но на фоне оглушающей тишины в классе, это слово прозвучало, как пушечный выстрел. Все гриффиндорцы ощутимо задрожали. Профессор Джонс с интересом взглянул на Гарри. Тот все еще находился в шоке от своей догадки.
— Именно так, мистер Поттер, — мягко заметил профессор. — Хотя нужно было бы сперва поднять руку, прежде чем дать ответ. Пять очков. Вольдеморт считается последним из учеников Генриха фон Гриндельвальда, оставшихся в живых после поражения их учителя великим волшебником Альбусом Дамблдором.
Благодаря волшебным карточкам в шоколадушках этот факт был известен повсеместно. Но, тем не менее, когда парни и девушки высыпали с урока, они были в состоянии полнейшего шока.
— Кто бы мог подумать! — восклицал Дин, обращаясь к Симусу и размахивая рюкзаком. — Что Дамблдор мог победить бессмертного колдуна! Может быть, он сам бессмертен?
Гарри, Рон и Гермиона осторожно переглянулись: не хватало еще, чтобы весть о том, что Дамблдор является главой Ордена Феникса, просочилась в широкие массы.
— Что ты такое говоришь, Дин! — быстро возразила Гермиона, вручая Рону свою стопку книг. — Это невозможно! Дамблдор бы никогда на это не пошел! Представь, что ты живешь вечно: ты видишь, как умирают твои родные и друзья, не остается никого из близких.
— А как же философский камень? — восторженно отпарировал Симус, припоминая историю, случившуюся с Гарри в первом классе. — Флямель тоже был бессмертен!
— Но он наделил бессмертием и свою жену!
— Нет, — после некоторого раздумья решил Симус. — Я не хочу быть бессмертным. Подумать только: жить вечно рядом с одной и той же женщиной! — они с Дином и идущий рядом Невилл громко захохотали.
— Пошляк! — фыркнула Парвати.
— Дурак! — добавила Лаванда, обиженно отбрасывая светлые волосы с лица. На ее браслетах звякнули камешки.
— Шовинист! — звонко выдала напоследок Гермиона. Последнее слово наповал убило все парней. Все три девочки как по команде повернулись и отправились к двери в кабинет Магического Домоводства — нового в этом году предмета. Ребята же должны были работать с профессором Флитвиком во дворе и постигать нелегкую науку: строить, пилить, строгать и резать с помощью волшебных заклинаний.
— Почему наши девчонки стали такие зануды? — удивился Симус, радостно вдыхая влажный воздух. Они вышли в школьный двор и с наслаждением помотали головами, отряхивая неприятный осадок, оставшийся с урока по Истории Черной Магии. Гарри теперь мог понять, почему Дикоглаз Моуди видел везде черную магию и черных магов: он вышел с лекции Джонса о методах черномагического наблюдения за жертвой во времена Гриндельвальда с ощущением, что за ним отовсюду следят десятки враждебных глаз.
— Но симпатичные зануды, верно? — толкнул его под локоть Рон.
— Эй, глядите, кто это там? — Дин показывал на ту сторону двора, где росла Дракучая Ива. Возле нее белел силуэт сидящего человека. — Айда, посмотрим?
— Опоздаем на урок, — опасливо посмотрел на часы Невилл.
— Да брось, успеем! На минутку всего!
Гарри вместе с другими гриффиндорцами подошел на безопасное расстояние к драчливому дереву. Под ним, совершенно не опасаясь того, что ее достанут кровожадные лапы столь же опасного, сколь и редкого дерева, спокойно сидела женщина в белом платье и рисовала что-то углем на большом листе бумаги. Длинные черные косы падали ей на плечи и скреплялись золотой шпилькой за левым ухом. Как ни странно, агрессивное дерево не трогало загадочную незнакомку.
— Гаррьи? Рон?
— Здрассте, мэм! — хором сказали Гарри и Рон, дружно недоумевая, как Инь Гуй-Хань могла узнать их по шагам.
— Здрассте! — так же растерянно добавили Симус, Невилл и Дин. Они не оставались на прошлое Рождество в замке, поэтому никогда до этого не встречали китайскую художницу.
— Что вы рисуете, мэм? — с любопытством вытянул шею Дин Томас. Из-за плеча Инь он рассматривал искусный — всего в несколько штрихов, — набросок Дракучей Ивы на фоне Запретного леса. Под деревом была видна слегка намеченная тень волка с большими грустными глазами. — Как здорово у вас получается! — восхитился он.
— Это вашьи друзья, Гаррьи? — Инь повернулась к юношам, и ответом ей было восхищенное "ах". Ее внешность произвела впечатление на всех гриффиндорцев. Инь улыбнулась и повела плечом. Одна из узких черных кос медленно заскользила по белому шелку платья.
— Ага, мы вместе учимся, мисс Инь. Парни, это мисс Инь Гуй-Хань, наш новый школьный врач, — представил ее Гарри и в который раз похвалил прозорливость Дамблдора, исподволь наполнявшего Хогвартс членами Ордена Феникса.
— Врач? — по-мужски небрежно развернул плечи Симус. — Для врача вы слишком красивы.
— Врач? — недоверчиво переспросил Дин. — Для врача вы слишком хорошо рисуете!
— Врачьи тожье могут быть художьниками, — важно заметила Инь, заканчивая наводить красоту на левую ветку Дракучей Ивы. В ее исполнении она была совсем не такая агрессивная, скорее, напротив, в дереве, наводившем ужас на всех школьников, появилось нечто неуловимо печальное. — Одно другьому не мешаьет.
— Это волк? — поинтересовался Невилл, с сопением наклоняясь поближе к листу бумаги и близоруко разглядывая фигуру животного. — Разве здесь есть еще и волки?
— Вервольфы! — сделал страшные глаза Симус. Невилл тихо ойкнул.
Гарри заметил, что рука Инь, водившая узкой палочкой угля по листу, чуть ощутимо вздрогнула.
— Это мой дрьуг, — веско уронила она. — Вам нье порьа на урок, ребьята? Кажется, я замьетила на холмье профьессора Флитвик!
— О, уже бежим! — спохватился Симус. — Мисс Инь, я обязательно приду к вам лечить мои многочисленные травмы! Пусть их будет побольше! — крикнул он, уже убегая и хохоча во всю глотку. Припустивший за ним Невилл только глаза закатил.
— Вот придурок, — вполголоса хмыкнул Рон. — Эй, Дин, ты чего?
— Идите, я вас догоню! — отозвался Дин Томас, вновь наклоняясь над рисунком. Он о чем-то спросил Инь Гуй-Хань, но Гарри не услышал, о чем. Они с Роном пошли обратно к площадке перед замком.
— Если Дамблдор решил напихать членами Ордена весь Хогвартс, то он боится, что на Хогвартс будет совершено нападение, — вдруг сказал Рон, резко останавливаясь. — Защитная стена, запрет на выходные в Хогсмиде... осторожности с совами. Тут пахнет большой заварушкой с дементорами, не думаешь?
— Знаешь, Рон, мне кажется, что Дамблдор опасается не только дементоров, — Гарри задумчиво грыз совершенно негигиеничную травинку и размышлял о своем. — У меня из головы не идет мистер Олливандер с его фокусами...
— Считаешь, он все-таки поддерживает Вольдеморта? Ох, не хотелось бы верить в такие ужасы. Но, Гарри, страшно ведь не это. Если дементоры бросят Азкабан, то все преступники выйдут на волю. Авроры и сотрудники Отдела Тайн ничего не смогут сделать, Азбакан слишком огромен, и в нем сидит столько бандитов, убийц и... Упивающихся Смертью, что... Шрам, у тебя, кстати, не болел? — спохватился Рон, осторожно поглядывая на лоб Гарри.
— Да нет пока. И мне это не нравится, — Гарри добрел до холмика, на котором маленький профессор Заклинаний что-то объяснял остальным шестиклассникам со всех факультетов и, извиняясь, пожал плечами. Флитвик махнул ему палочкой, приглашая занять место в строю.
— Сегодня, ребятки, — пискнул миниатюрный декан Рэйвенкло. — Мы будем учиться строить стены!
Позади Гарри послышалось презрительное фырканье. Драко Малфой протолкался вперед, больно задев Гарри локтем и наступив Рону на ногу. Следом за ним к Флитвику, набычась, подошли Крэбб и Гойл.
— Ну и зачем нам все это нужно? — привычно растягивая слова, презрительно поинтересовался Малфой. — Неужели, профессор, вы думаете, что нам придется строить что-то, когда мы закончим школу?
— Вам, возможно и нет, молодой человек, — с достоинством отпарировал малютка-профессор. — Вряд ли вас допустят к столь ответственному занятию, если вы и дальше будете уделать ключевым моментам магического обучения недостаточно внимания.
— Отвали, Малфой, — Рон отер Драко плечом от Флитвика. — Лучше бы и правда, слушал, что профессор рассказывает. Если авроры сравняют с землей замок твоего папеньки, ты даже курятника не сможешь себе построить!
— Ты, Уизли, сам всю жизнь прожил в курятнике, — язвительно прошипел Драко, задирая свой острый бледный нос перед Роном. — Поэтому ничего лучше и представить себе не можешь, фантазии не хватит!
Крэбб и Гойл тупо заурчали. Стоявший сзади них Эрни Макмиллан нахмурился и наполовину вытащил палочку из кармана. Джастин Финч-Флечли — из рукава. Гарри подумал, что устраивать свару прямо на уроке Флитвика, единственного профессора в Хогвартсе, который был неспособен постоять за свой авторитет (не потому что был слишком маленького роста, а по причине своей скромности и способности теряться перед любым хамством) — верх подлости. А слизеринцы явно только этого и добивались.
— Отстань от него, Малфой, — негромко сказал Гарри. Драко тут же повернулся к нему, точно ждал именно такой реакции и именно от Гарри.
— А, Поттер, что ж ты как поздно спохватился? — прошелестело ядовитое жало слизеринца. — Замедленная реакция после встречи с Черным Лордом? Ты теперь всю жизнь тормозить так будешь, жаль только, что недолго.
Гарри демонстративно отвернулся. Тоненький голос профессора тут же привлек его внимание куда больше, чем ядовитое шипение Малфоя:
— И тогда нужно сказать "Париус Петрус", мальчики, и палочкой — вот этот жест проделать! Повторите. Нет, не так, мистер Бут, слева направо...
На обед они с Роном притащились ужасно уставшие. Сдвоенные Заклинания по Магическому Домоводству сказались не только на мозгах, но и на физических силах. Камни, которые не желали ложиться в основание, упорно норовили упасть прямо на ногу и отдавить все, что можно. Гарри заработал здоровенный синяк, когда Невилл, желая подвинуть свой камень поближе к его камню в кладке, своротил оба Гарри на руки. Рон ухитрился не только сотворить вместо камня здоровенное бревно, но и загнать громадную занозу в локоть. Сейчас он, скрипя зубами выцарапывал ее из зудящей ранки грязными пальцами, предвидя, что за подобные антигигиенические действия Гермиона вынесет ему выговор и даст нагоняй. Но когда они вернулись в гриффиндорскую башню и смыли с себя трудовой пот, то Гермионы не обнаружили ни в ее комнате, ни в гостиной. Недоумевая, Гарри и Рон отправились в Большой Зал, надеясь, что их староста уже спустилась на обед, но и там ее не было. Дочиста вылизав тарелку с супом (после физического труда на свежем воздухе у него разыгрался зверский аппетит), Гарри недоуменно спросил у Парвати, увлеченно читающей прямо за обедом какую-то симпатичную книжицу на немецком языке страниц эдак в тысячу:
— Слушай, а куда это вы дели Гермиону? Она обедать вообще собирается?
— Неужели профессор Спаржелла рассказывала вам что-то настолько интересное, что Гермиона снова решила пожертвовать обедом ради библиотеки? — скривился Рон.
Парвати перелистнула древнюю слипшуюся страницу, на которой двигалось изображение тасующейся колоды карт, и рассеянно заметила:
— А вы разве не слышали?
— Что мы должны были слышать? — раздраженно поинтересовался Рон вновь яростно принимаясь расчесывать свою занозу.
— Про то, что случилось на уроке у профессора Спаржеллы? — откликнулась Лаванда с места напротив.
— А что случилось? — разволновался Гарри. Они с Роном вскочили со своих мест и уставились на Лаванду. — Говори же, не тяни!
— Она полностью провалилась! — с легким оттенком превосходства заметила Парвати Патил, с шумом захлопывая древний том, со страниц которого посыпалась пыль. — Мы учились делать самое простое — жарить яичницу с помощью магии, и у Гермионы не получилось ничего. Она разбила яйца себе на мантию, обожглась горячим маслом и засыпала солью все глаза Миллисент Булстроуд. Та ее чуть не убила за это, хорошо мы оттащили. Профессор Спаржелла была очень разочарована.
Гарри и Рон переглянулись. Бедная Гермиона. Винки всегда говорила, что у нее нет никаких талантов к домашней работе.
— Она сильно обожглась? — Рон тряс Парвати за мантию. — И где она сейчас, в больнице? Да отвечай же, не молчи!
Парвати с ледяным спокойствием отцепила покрытые цыпками пальцы Рона от своей мантии и холодно заметила:
— Ничего с ней не случилось, успокойся. Профессор Спаржелла смазала ей ожоги, а Сьюзен Боунс из Хуффльпуффа повела ее в ванную для старост, чтобы промыть царапины.
