Телохранители

По крайней мере, я поверила, что с ума не сошла и меня на самом деле спасать прибыли. А дальше сказка продолжилась. Открываю створки окна, и через несколько секунд мне галантно протягивает руку сказочный принц. Какой мужчина! Высокий, гибкий, с фигурой древнегреческого атлета, на поясе кобуры с какими-то гигантскими револьверами и нож размером с небольшой меч в ножнах. Взгляд пронзительный, лицо суровое, волевое, а улыбка светлая, открытая. Я как увидела — сердечко ёкнуло, ноги ослабли и по спине мурашки побежали. Про остальное не стану говорить. Всё думаю, мой будет, никому не отдам. Никогда не думала, что можно вот так, с первого взгляда влюбиться.

А дальше погоня. Наш флаер совершает невозможные пируэты, но нас всё равно нагоняют. И в этот момент Сергей (так зовут сказочного принца) буднично заявляёт мне: "Раздевайся". И начинает через голову рубашку стягивать. Я, конечно, понимаю, что обворожительна и могу легко вскружить голову. Но чтобы вот так, сразу? Только хотела сказать, что, по-моему, сейчас не совсем подходящий момент, кот, опять же, очень заинтересованно посматривает, как поняла, что вовсе не это он в виду имеет. Чуть не опростоволосилась.

Далее — ночное купание. Я великолепно плаваю и люблю купаться ночью, но ещё ни разу в жизни мне не доводилось рушиться в воду таким образом. Потом — ходьба по ночному лесу под ручку с мужчиной. Он в очках инфракрасных, ему дорогу видно. На плечах у него котята — как роскошный воротник разлёгся — общее направление подсказывает. Иногда моей щеки усами касается. А я иду, в плечо своего мужчины вцепившись, не вижу вокруг ничего, но верю, что ни одна ветка меня по лицу не ударит. Никогда и ни к кому у меня такого доверия ещё не было. Только к родителям, наверное, в детстве, а тут как-то сразу оно появилось. Иду и понимаю, что пока он со мной — всё хорошо будет.

Джон

Уже на подлёте я связался с Томасом Эллингтоном. Мы совсем немного не успели. Русский меня опередил. Чисто сработал и чрезвычайно нагло. Уволок девчонку, воспользовавшись флаером этого местного нувориша. И, если бы не я — ушёл бы. Ничего страшного. Мы перехватили его на пути к портальному комплексу и погнали обратно, прочь от цивилизации, в край дремучих лесов.

Сбить флаер оказалось не так просто, как я рассчитывал. Оказалось, что эти дурацкие пулемёты могли нанести ему заметный ущерб только на близком расстоянии. Бронированный он, видишь ли. Неужели так сложно было лазерную турель установить? Нет, янки тут определённо в ковбоев заигрались. Деградируют.

А вот русский меня в очередной раз удивил — пилотирует этот летающий гроб очень профессионально. Наши флаеры более скоростные, но у него выше маневренность, поэтому он всё время обманывает нас, уходя на виражах и отрываясь. Потом мы, разумеется, снова догоняем его, но как только выходим на дистанцию прицельной стрельбы, он выполняет очередной кульбит.

Над озером мы практически догнали его, зажав с трёх направлений, но он в очередной раз нас обманул. Никто и представить не мог, что он развернётся на месте и чесанёт в обратном направлении. А потом видимо устал. Пилотаж стал просчитываемым и мы, наконец, смогли приблизиться на дистанцию уверенного поражения. Несколько очередей почти в упор, и флаер русского обрушился на лес, ломая деревья и оставляя за собой широкую просеку.

Спустя пару минут мы нашли поблизости свободную от деревьев поляну и сели. Темень — глаз выколи. Хорошо, что у рейнджеров фонари с собой были. Проламываемся через заросли кустарников. А вот и флаер — лежит на боку. Дверь не поддаётся — заклинило от удара о землю. Двое из рейнджеров сходили к флаерам за ломами и начали молотить по бронестеклу кабины. Есть, проломили! Лезу внутрь. Пусто!

Опять этот русский меня обманул. Спокойно, надо сосредоточиться и понять — где они могли покинуть флаер. Всё время же на глазах были. А автопилот такие пируэты точно не мог вытворить. Особенно, как тогда над озером. Стоп. Над озером. Именно тогда они на несколько секунд были потеряны из виду. Неужели они над водой умудрились выпрыгнуть?

Летим обратно. Садимся на узкую полоску у обреза воды свободную от деревьев. Рейнджеры разбредаются по сторонам в поисках следов.

Нашли! Иду туда. Молодцы парни, не затоптали следов. Как только увидели — сразу остановились. Так, вот тут они вышли из воды. Тут некоторое время топтались. А потом ушли в этом направлении.

Ладно, далеко не уйдут. Сейчас мы их с помощью тепловизора быстро отыщем. Как не установлен? Что значит: только радар?! Да вы что, совсем тут одичали? Как же вы беглых ищете, если у вас ни тепловизора, ни собак нет?

Охотничьи оцелоты? Это меняет дело! Связываюсь с Эллингтоном. Нужны оцелоты-следопыты и лошади. Похитителя мы спешили, теперь ножками он далеко не уйдёт. Лично возглавите охоту? Хорошо, ждём. Где мы находимся? Сейчас вам сержант объяснит.

Сергей

В связи с изменением обстоятельств нам пришлось резко менять планы. Я рассчитывал, что нашим противником будет местный олигарх, который в своих владениях царь и бог в одном флаконе, но в планетарном масштабе является величиной пренебрежимо малой. Более того, вынесение сора из избы явно не в его интересах. Вырвавшись с контролируемой им территории можно было особо не таиться.

Но всё пошло по-другому. Флаеры, которые сегодня гонялись за нами, не имели никакого отношения к обиженному нами олигарху. По-видимому, в дело вмешалось государство. А это уже совсем другой коленкор. И, судя по остервенению, с которым в нас вцепились, дело уже было не в Ольге, а именно во мне. Скорее всего, меня опознал кто-то, с кем я ранее пересекался.

Поэтому я перешёл к плану "Б". Сейчас мы идём к руинам, оставшимся на Техасе-2 от предыдущей цивилизации. Это сейчас она скатилась практически в каменный век. А раньше они строили достаточно много. Большая часть построек давно развалилась, но по имеющимся у меня данным кое-что осталось. Вот к одному из таких объектов мы сейчас и направляемся.

Идём уже три часа. Ольга устала, но не подаёт виду. А останавливаться нам сейчас нельзя.

— Иннокентий, — обращаюсь к коту, — не хочешь уступить даме место и немножко прогуляться ножками?

Котяра нехотя спрыгнул. Перевешиваю вещмешок на грудь.

— Оля, садитесь ко мне на закорки и обнимите меня за шею. Нет, немножко пониже, чтобы я дышать мог.

Теперь можно и пробежаться. Темп сразу увеличился. Скоро рассвет, а нам ещё километров десять бежать. Лес тут достаточно редкий, поэтому бежать легко. Ольга худенькая, на Земле, наверно, килограммов 55 весила. А тут её вес вообще почти не ощущается. Больше, разумеется, чем Иннокентий на Земле, но ненамного. Тем более что прижимается она ко мне плотно. Как влитая сидит. Благодаря этому равновесие не сбивается и дополнительный груз практически не влияет на скорость передвижения.

Руки она соединила у меня на груди. Запах у них приятный — свежевымытая кожа и чуть-чуть пота. Аж голову кружит немножко. Для меня запах женщины всегда очень много значил. Вот у Дианты, например, всё при всём было, а запах настораживал. Чужим воспринимался. А этот на душу органично ложится. Так бы нюхал и нюхал. Что-то мысли у меня совсем не в ту степь повело. Тут надо думать, как выбираться из этой ситуации будем, а я о запахах рассуждаю. Тут ещё надо посмотреть будет, как её Иннокентий воспримет.

— Не беспокойся, положительно воспримет, — шевельнулась в голове чужая мысль, — подходит она нам.

— Зверюга, ты опять тут пасёшься? А ну кыш из моей головы!

Иннокентий

А что я такого сказал? Девчонка, реально, мировая. И в Сергея, похоже, втрескалась по самые уши. Так что я ничего против неё не имею. О чем и высказался. Успокоить человека хотел, поддержать. И на кыш нарвался. И это после того как место даме уступил. Вот что гормоны с людьми делают!

Меж тем уже потихоньку начинает светать. Солнце ещё не появилось над горизонтом, но звёзд уже не видно. Лес ещё сильнее поредел. Фактически, это уже не лес, а отдельные редкие рощицы, чередующиеся с полянами и луговинами. Лес стал более редким, но сами деревья укрупнились. Появились дубы со стволами в несколько человеческих обхватов. А сама местность постепенно становится пересечённой. Появляются крупные валуны, тут и там вытарчивающие между древесных корней, небольшие овраги. Грунт становится всё более каменистым. А местность холмистой. Мне всё это бежать почти не мешает, а вот напарник темп ощутимо снизил.

Уточнил у Сергея, — что именно мы ищем? И как это выглядеть должно?

Отвечает:

— Искусственные сооружения, причём, скорее всего подземные. Спутники, мол, показывают, что в этом районе много пустот под землёй имеется. И нам надо вход в одну из них обнаружить. Тогда можно будет отсидеться под землёй, где нас ни одним прибором не обнаружить.

Ну что ж, будем искать что-либо искусственное. Или дырки в земле. Вот, кстати, одна имеется. Подойдёт?

Сергей

Молодец Иннокентий, нашёл. Не вход, правда, обрушившийся участок стены, только это нам без разницы. Главное, что тут можно под землю проникнуть. Если расковырять немножко.

С момента строительства этого сооружения не меньше тысячи лет прошло. А может и все две. Подземный комплекс, а это, несомненно, он, качественно укрыт всевозможными наслоениями. Если бы не дуб, ничего бы мы не нашли. Но дуб постарался. Здоровенный. Обхвата четыре, не меньше. Выворотил растущим корнем, выжал в сторону и вверх фрагмент железобетонной стены. И под ним лаз образовался. Небольшой. Я бы с высоты своего роста и не заметил ничего. А котяра обнаружил. Он ведь над самой землёй смотрит.

Да, железобетонной эта стена была когда-то давно. А сейчас арматуры в ней уже нет. Проржавела напрочь, раздвинула бетон изнутри, так что он растрескался весь (продукты коррозии занимают больший объём, чем исходное сечение металлического прутка), а потом всю ржавчину водой наружу вымыло. Сейчас я немножко поковыряю ножиком, и можно будет внутрь пролезть.

Джон

Эллингтон с тремя десятками ковбоев прискакали через два с половиной часа, перед самым рассветом. Привёз трёх оцелотов. И два десятка заводных лошадей. Утверждает, что коты охотничьи, по следу ходят. Почему сразу трёх? Говорит, что это не собачки, верхнего чутья не имеют. Могут потерять след. Но вот только не все три одновременно. По очереди. Иногда двое сразу. Но, даже в этом случае один след удерживает. А остальные, потерявшие след, бегут за ним и снова подхватывают его. Бегают оцелоты быстро. Настолько быстро, что иногда лошадей приходится в галоп поднимать.

Показали оцелотам следы. Они покрутились, немножко понюхали и как чесанут. Ковбои следом — чтобы не потерять. Эллингтон предложил мне с рейнджерами присоединиться к гону. Нет уж, спасибо. Вы верхами, а мы сверху. На флаерах нам удобнее будет. И безопаснее.

Когда мы взлетели, на востоке уже вовсю алела заря. Сначала наши флаеры шли над кавалькадой всадников, а потом, определившись с направлением, развернулись цепью и полетели вперёд.

Первым увидел преследуемых кто-то из флаера, который летел на левом фланге. Сразу вслед за этим пилот этого флаера совершил фатальную ошибку. Вместо того чтобы предупредить меня и договориться о совместных действиях, он развернул флаер, выпустил короткую очередь и пошёл на сближение.

Сергей

Куски древнего бетона не могли противостоять стальному клинку из сверхпрочной стали и легко обламывались, падая в быстро расширяющееся отверстие. Я не успел совсем немножко. Отверстие было расширено уже вполне достаточно для того, чтобы в него могла пролезть Ольга, но для меня было ещё слишком узким, когда вокруг с визжащими рикошетами запрыгали крупнокалиберные пули.

— Быстро вниз, — крикнул я Ольге и Иннокентию, отступая под прикрытие дуба. Девушка мгновенно сориентировалась и ногами вперёд полезла в отверстие. Повисла на руках, цепляясь за края, и отважно спрыгнула вниз. Вслед за ней в отверстие сиганул Иннокентий.

Я стоял, прижавшись спиной к древесному стволу, и выщёлкивал в ладонь патроны из револьверных барабанов. Ссыпав их в рюкзачок, я достал из него одну из двух пачек, которые были подарены мне хозяином оружейной лавки. Вот ведь действительно, не знаешь, где найдёшь, а где потеряешь. Патроны были особенными. Бронебойно-зажигательные, с тяжёлыми двадцати двух граммовыми чёрными пулями с красным пояском, в глубине каждой из которых таился затупленный сердечник из чрезвычайно твёрдого сплава. Дульная энергия этих пуль составляла более двух тысяч Джоулей (примерно как у автомата Калашникова).

Пока я занимался перезарядкой револьверов, флаер приблизился, дал ещё одну очередь — от дубового ствола полетели щепки, и начал смещаться вправо. К моменту, когда мы с пилотом увидели друг друга, я был уже готов, а он на секунду замешкался. Вот этой секунды ему и не хватило.

Я стрелял по-македонски с двух рук, целясь в голову пилота. Первые две пули оставили на бронестекле кабины два сливающихся белёсых круга. Вторая пара усугубила их действие, превратив белёсые круги в одно непрозрачное пятно. Пятая из выпущенных мной пуль застряла в бронестекле, а шестая — пробила его и разнесла в мелкие куски череп пилота. Неуправляемая машина свечёй прянула вверх, и ушла в вертикальную циркуляцию, завершившуюся встречей с землёй. Прогремел взрыв.

Остальные два флаера, которые успели развернуться и как раз в этот момент заходили в атаку, резко ушли в стороны с набором высоты и, немножко покрутившись на безопасном расстоянии, пошли на посадку.

Сунув дымящиеся револьверы в кобуры, я в несколько движений отколол ещё один кусок бетона и собрался протискиваться в отверстие. Но в последний момент остановился — надо было замаскировать вход. Огляделся вокруг. Вот этот клиновидный камень подойдёт в самый раз. Подтащил его к отверстию и примерил. Чуть-чуть не проходит. Подровнял края отверстия. Ещё одна примерка. Теперь садится точно и почти не выступает. И в этот момент услышал топот.

Джон

Русский сбил флаер! Из револьверов. С расстояния более чем в полторы сотни футов. Это ведь невозможно, тут бронестекло установлено, его и из пулемёта не сразу пробьёшь. А он как-то ухитрился. Пришлось садиться за холмом. Едва только флаер коснулся земли, я выпрыгнул из него и, сжимая в руках автоматическую винтовку, полез на холм. Сверху он будет у меня как на ладони. Рейнджерам крикнул, чтобы оббегали холм с двух сторон.

Склон был достаточно крутым, и я быстро запыхался. Ничего, сейчас я, наконец, его достану. Выскочил на вершину и остановился. Где русский? Да вот же он! Стоит в трехстах футах от меня и (не может быть!) целится прямо мне в лицо сразу из двух своих ужасных револьверов. Я застыл на месте. А может быть, это время замедлило свой бег и пространство необъяснимым образом сжалось. Я отчётливо видел два чернеющих дула, смотрящих мне прямо в глаза. Успел даже заметить, как в них вспыхивает пламя, ощутил, что пули, как два рассерженных шмеля прожужжали на расстоянии не более дюйма от моих ушей. И всё. Больше ничего не помню.