Звездные Войны: Война Ситха

Арден усмехнулась, искривив края черных губ.

— Хватит заглядывать мне в вырез. — Посерьезнев, она добавила. — Понимаю. Еще более рискованно, но оно того стоит. Я согласна. Активы Инквизиториума на выполнение твоего плана уже выделены. Если ты не справишься — ты ничего не стоишь. А справишься... Мы все не ошиблись.

— Ты не ошиблась во мне, хочешь сказать? — Гляжу ей в глаза.

— И это тоже. — Замечает она, откидываясь на своем кресле.

— Я был бы не прочь вновь столкнуться с... активным манипулированием с твоей стороны.

— Ухмыляюсь я, кладя ладонь на стол.

— Прямо сейчас? — Жестко спрашивает она, отстраняясь.

Понимая, что джен'ари — люди непростые, отрицательно мотаю головой, отбрасывая ее отстранение.

— Да.

— Ты понимаешь, что следуешь мне, впадая в зависимость? Это не слишком правильно для того, кто хочет стать сит'ари. — Мрачно отвечает она, скребнув клешней по столу.

— Страсть — это путь. — Поднимаясь на ноги, замечаю я в ответ. — А цепи... Время разорвать их еще не пришло. К тому же — любая манипуляция взаимна. Можешь ли ты себе сказать, что наша связь — это только манипуляция с твоей стороны и ничего более? Никаких цепей на тебе? Да и... мы не джедаи чтобы следовать путем Силы. Мы сами ее подчиняем. Твои слова.

Арден вскидывает голову, собираясь что-то мне сказать, но я мгновенно понимаю — утопить тему в дискуссии, оставить меня в смятении, отстранить, чтобы потом заставлять частью себя желать этой близости, не осуществив ее — это и есть манипуляция с ее стороны. К тому же такая... женская.

Поэтому я быстро подхожу к ней, кладя руки на ее плечи.

— Мы оба снова хотим этого...

Говорю, тут же наклоняясь к ней и целуя ее. Клешня инквизиторши поднимается было в мою сторону, но тут же опускается на стол, касаясь клавиши, блокирующей вход в ее кабинет.

В конце концов, любая личная манипуляция такого рода — взаимна.

Глава 9. Руины прошлого.

Болтанка в грузовом челноке все-таки доконала меня, вызывая головокружение и тошноту, несмотря на то, что я уже стоял — относительно твердо — на взлетном поле маленькой посадочной площадки под жарким солнцем Дантуина.

Провожу ладонью по непривычно коротким волосам — практически ежику. Но иное для лейтенанта Империи было бы странно. Впрочем, кроме длины изменился и цвет — увы и ах, но сейчас мои волосы очень светлые, блондинистые, почти на грани желтой белизны. Но внешность необходимо было хоть немного изменить, по понятным причинам. Поэтому с черными волосами и, кстати, еще и карими глазами — их цвет тоже изменился на светлый — пришлось временно распрощаться. Не нравлюсь я себе таким. Но да ладно. Документы на потомка древнего матриархального рода Куата, решившего послужить Империи, были, кстати, настоящими. Просто истинный потомок, слегка смахивающий на меня после смены окраски — недавно внезапно... умер. А документы об этом затерялись, будучи уничтоженными одним из моих новых подчиненных — младших операторов.

Данные же ДНК-анализов были подменены. Так что совершенно невероятным образом результаты его сканирования совпадают с моими. Арден лично наведалась в СИБ ради этого. Ну, наверняка не только ради этого, но узнавать подробности я не собираюсь — в конце концов, как она выглядела после очередной встречи с Айзен Исард, я прекрасно уловил и старался держаться от нее подальше.

Потуже натянув на голову кепи, чтобы его не сорвало порывами горячего дантуинского ветра, я, потягиваясь, размышляю о том, что неплохо было бы покурить самокрутку и начать разбираться с делами. Последнее донесение Толстого (кстати, как я выяснил — именно такие клички у них и были, 'Толстый' и 'Тощий'), запустившее процесс внедрения на финальную стадию с моим переводом, звучало так:

'Первый устранен вторым. Второй убит при задержании. Слепец появлялся и был доволен.

P.S. Торговля налаживается, босс'.

Хлопнув себя по карману, я нащупал портсигар со своими самокрутками, но поразмыслив, не стал их вытягивать. Все же это может показаться подозрительным. Поэтому, вздохнув, и испытывая легкий гнев от невозможности быть собой во всех смыслах, я вытащил вместо сигарет — голопланшет с координатами.

Имперский аванпост раскинулся прямо над древними руинами Анклава джедаев, как я понимаю. И надо лишь добраться до служебного флаера, чтобы быстро там оказаться. Сплюнув, иду под палящим солнцем до машины на окраине поля, радуясь наличию форменного серого кепи, слегка защищающего от безжалостного светила.

Уже подойдя к нему, я оборачиваюсь, слыша оклик.

— Эй, офицер, местной экзотикой интересуешься? — Голос знакомый.

Остановившись, жду пока ко мне подходит Толстый.

— Что за экзотика? — Интересуюсь я, сканируя окружающее быстро раскинутыми вокруг ментальными щупами.

— Да вот традиционные вещи. Местное вино, из цветов кристаллических пещер, традиционные курительные травы и всякое такое. — Толстый уже стоит вплотную ко мне.

— Любопытно, но, пожалуй, нет, не интересуюсь. — Тяну я, ожидая ради чего он настолько поставил под угрозу мою легенду, что решил выйти на живую связь под таким предлогом.

— А если я скажу цену? Всего-то... — Толстый разводит руками, наклоняясь к моему лицу. — Слепец на аванпосте, прилетел сегодня утром. У него где-то тут своя база, но я не знаю где. Главное — сейчас он тут. Мне сказал это местный коммандер, он заинтересован в доле бизнеса.

Отстраняюсь от него, отступая на шаг.

— Спасибо, это действительно хорошее предложение. Я учту на будущее. Но пока что — мне пора, извиняюсь. — Ровно отвечаю я, подмигивая Толстому.

— Ну, дело ваше. Если что — возвращайтесь. — Барыга кивает мне и уходит в сторону.

Что ж, полезная информация. Знать бы только почему Джерек из своего неизвестного логова прилетел сейчас в имперский центр. Неужели он что-то подозревает... Ему шепчет Боган в его слепые глазницы?

В любом случае, надо быть осторожнее. Именно с такой мыслью я погружаюсь в раскрытую дверцу флаера, слыша голос пилота спереди:

— О, местный торговец уже и до новенького добрался. Дантуинские травы, кстати, ничего так...

* * *

Стою в строю офицерского состава. Деваться некуда — по неизвестным мне причинам Джерек решил устроить общий сбор. Это напрягающий факт. Торжественные построения — несмотря на всю любовь Империи к пафосу — нечастая вещь. А, значит, это вполне может быть связано со мной. С тем что миралука чует угрозу, Боган щекочет его ноздри запахом близкого сородича, угрозы. Тьма — никогда не благоволит одному просто так, она играет, разделяясь между многими, из которых лишь единицы могут переломить свою волю над ней — и остальными. Это не Ашла, которая усиливает тысячи голосов в один одной своей симфонией, что делало джедаев практически непобедимыми слабаками. Гений Палпатина смог раздробить их, ослабить, подменив единство гармонии Ашлы — разобщенностью, оставив их поодиночке, теми кто они есть — догматичными и косными существами...

Однако все эти размышления отнюдь не разрешают моих опасений. Аккуратно тяну к себе свернувшуюся Тьму, по чуть-чуть, чтобы почувствовать ее — и через нее что меня ждет. Джерек не должен меня заподозрить, а прикосновения к Богану всегда вызывают волну, которую может почувствовать носитель Силы.

Холодные иглы впиваются в мой разум, заставляя руки покрыться мурашками. Он знает. Он знает, что несмотря на все ухищрения — я где-то здесь. Каким образом? Ты ли, Боган, шепчешь ему это на ухо? Но Тьма уходит, испаряется, потому что это слишком серьезный запрос для такого слабого прикосновения. Эта сторона Силы не будет отвечать на вялое, не акцентированное требование.

Что я сделал не так? Или — иначе — кто меня сдал? Единственное, что я ощущаю в этом положении — переплетение воль. Моей, Джерека... И еще неких иных. Империя — это игра. Но я не хочу быть жертвенной пешкой.

В конце большого зала, по длине которого выстроилась шеренга офицеров, распахиваются гермодвери и оттуда выходит коммандер базы, судя по знакам различия и... он.

Мгновенно закрываюсь от Силы, пряча ее восприятие и свой разум под ментальными щитами, которые покрываю следующим слоем — закрывающим само наличие этих щитов. Я — простой офицер, вырвавшийся из схватки матриархального традиционного общества, но несущий его традиции, в желании служить великой государственной машине, ничего более. Расфокусирую взгляд, устремляя его в одну точку, замирая, сливаясь в одно целое с остальными имперцами вокруг.

Джерек, в сопровождении местного коммандера, идет вдоль строя. Я слышу его слова:

— Сегодня мне, как воплощению воли Империи на этой планете, поступило сообщение о том, что в гарнизон аванпоста может вновь проникнуть лазутчик Восстания. Возможно, что он среди нас. Я собрал вас, чтобы объявить высший режим тревоги. Весь персонал будет оставаться на базе... — Тон Джерека обманчиво мягок.

Время от времени он замедляет шаг, явно начиная сканировать офицеров с помощью мощи Богана. Не могу это знать, сам будучи закрыт, но это вполне очевидно. Наконец, он останавливается рядом со мной.

Рослый почти-человек, в темном халате и с повязкой, закрывающей отсутствующие глаза. Он стоит в шаге от меня, слегка поводя головой — пока все хорошо, я не чувствую щупов в своем разуме, а, значит, он не пробивает сотканные мною щиты, не видя правды.

После легкого колебания он возобновляет движение и я было начинаю расслабляться, как Боган внезапно врывается в меня, требовательно колебая Силу, заставляя меня увидеть как сплетение воль сейчас вырвется...

Собираюсь, готовясь в любой момент сорвать щиты и напитаться яростью плещущейся вокруг Тьмы...

Джерек завершает обход строя, отходя с семенящим за ним командующим к гермодверям, продолжая распространяться о повстанческой угрозе. Но это все только прикрытие для готовящегося шквала насилия, потому что Боган просто трепещет, врываясь под мои щиты, в воющем тысячеголосом ожидании предательств и смертей.

Мои руки, сцепленные за спиной, как и у остальных офицеров, напрягаются. Пальцы сжимаются, готовясь в любой момент собрать всю доступную мощь 'второй луны' из окружающего мира.

И не зря. Мои ожидания сбываются. Джерек оборачивается от дверей, из которых они вышли, кивая:

— Теперь вы понимаете, почему я обязан полностью устранить возможность повстанческой заразы, господа.

Двери распахиваются и из них появляются странные солдаты, отдаленно напоминающие штурмовиков, но у меня нет времени их разглядывать. Джерек раскрыл врата ада.

Выстрелы и вспышки клинков в руках быстро перемещающихся темных воинов погрузили зал в круговерть воплей и взрывов. Расцепив руки, мгновенно рушу щиты, втягивая в себя боль и разрушение, царящие вокруг. Темные солдаты Инквизиториума. Раньше я с ними не сталкивался даже собственно в ведомственных зданиях... И это говорит о многом — о том, о чем сейчас нет времени думать.

Припадаю на одно колено, сплетая вокруг себя, перед лицом, несколько молний, защитным барьером, потрескивающим и опасным, вспыхивающим в сантиметрах от кончика носа — удар ближайщего темного воина пришелся именно на него. Штурмовик развернул виброклинок для нового удара, пока я, потшатнувшись, чуть не начал оседать наземь. Рядом со мной, вскрикивая, падали офицеры.

Тремейн, я ненавижу тебя! Сила ярости закрыла мое сознание, напитав торжествующую Тьму внутри и вокруг — давая силы отразить еще один удар. Быстро оглядываюсь, пытаясь найти хоть один шанс к спасению — гермодвери закрыты, Джерека и коммандера нет. Повсюду резня. Несколько темных воинов успешно вырезают сотню имперских вояк...

Новый удар практически пробивает спонтанный щит молний, заставляя меня упасть на пол. С воплем инстинктивно закрываюсь опаленной рукой — вспышка, в которой исчезла молниеносная защита ударила разрядами во все стороны... И погружаюсь в океан боли.

Клинок темного воина бесстрастно перерубает мою руку в локте, оставляя кровоточащий огрызок и заставляя меня завопить в унисон умирающим вокруг офицерам.

Вылезающими из орбит глазами, разглядываю как штурмовик заносит свой клинок для нового удара, щупая Боган одними рефлексами — я не чувствовал своей смерти?!

И вселенная вновь изменилась, поколебав Силу. Еще больше выстрелов и огня наполнили залу, отшвыривая воина в сторону от меня. Защитные турели развернулись, начав лихорадочный шквальный обстрел.

В глазах темнеет, понимать что к чему у меня уже нет сил, поэтому я аккуратно пытаюсь отползти за упавшее тело темного воина, чей экзоскелет дымится от десятков попаданий в местах разрыва брони. Хлыщущая из обрубка кровь не прибавляет мне шансов выжить, понимаю это, с тихим всхлипом сжимая рану уцелевшей рукой, пытаясь послать через нее Силу, чтобы как-то остановить кровь, прижечь плоть...

Кто-то хватает меня за шкирку, поднимая на ноги. Передо мной один из многих офицеров, уцелевших — пока что — в этой резне.

— Узнал? Уходим на нижние уровни! — И закидывает мое страдающее тело себе на плечи, перехватывая в руках тяжелую винтовку, отстреливаясь из которой пятится к стене. — Лечи себя своей Силой, остальное пока наше дело!

И уже не мне орет в комлинк на руке, не прекращая стрелять из своего огромного бластера (где он его только прятал?):

— Третий, вырубай к хатам турели. Второй, взрывай гермодверь! Камеры не работают? Отлично!

А я все пытаюсь влить Силу в рану, но это никак не получается. Голова уже идет кругом, когда я в наплыве слабеющей ярости — 'я не хочу умирать!' — выплескиваю мощь Богана в обрубок, начиная орать от запаха жареного. Тьма помогла в своем репертуаре — путем сожжения плоти под моими пальцами. Такого издевательства я уже не выдерживаю, теряя сознание.

Нет, бои, драки и перестрелки — это определенно не для меня.

* * *

С унынием повожу рукой, сжимая и разжимая металлические пальцы. Правая. Неприятно, но жить можно. В конце концов, я же был левшой... Пока не стал амбидекстером, потому как так проще в мире, где почти все правши. Но все равно, это раздражает, это бесит, это заставляет понимать, что ты был не прав. Ты был слаб. Ты стал частью чужих планов, а не твоих. И за это получил жестокий урок. Боган не любит шуток — в следующий раз это может быть голова.

— Вы меня слушаете, Мариил? — Спросил Первый группы 'Омега'.

— Да, вполне... — Цежу я, продолжая сцеплять и расцеплять пальцы в кулак. — Теперь я пришел в себя и готов услышать о том, как оказался частью чужих схем.

Первый вздохнул, присев рядом на старый операционный стол.

— Закурите вашу самокрутку что ли.

Хмыкнув, вытаскиваю живой рукой чудом уцелевший портсигар.

— Боитесь, что я не сдержу ярость Богана? Не переживайте, рассказывайте. Полностью. Гнев вызовет утаивание правды, поверьте мне.

Я не вру — внутри меня плещется такой же стальной холод, как и мертвая плоть моей искусственной руки. Это ведь даже не бионический протез как у бегающего по Галактике Люка, нет. В старых лабораториях нижних уровней, которые были эвакуированы некоторое время назад, было возможно поставить только простейшую киберруку. Не клешня Арден, конечно, но что-то подобное, как я смутно помню, было вместо живой кисти у Анакина после схватки с Дуку. Мечта киберпанка. И точно такое же ледяное ощущение, как и сама Тьма, плескалось в моем разуме. Выводы. Планы. Действия. Второго шанса не будет, я это четко понимаю.