Ладно, потом поделится. Если захочет. Не захочет — сам будет виноват.
13 декабря
База
К периметру он вышел, как и в прошлый раз — с утра, тем же маршрутом, снова на лыжах, даже оружие и снаряжение — тот же набор, разве что прихватил пару "монок".
Снегопад, начавшийся накануне вечером, все еще продолжался, разве что время от времени брал паузы. Судя по всему, после "гостей с юга" и его выезда за ящиками с оружием дорогой никто больше не пользовался. И даже мертвый водитель перевернувшегося "урала", никем не упокоенный, приветствовал его дергающимися движениями. Это обнадеживало.
Однако на базе его ждал сюрприз. Гости восстановили вынесенный "камазом" фрагмент ограды. Не то чтобы как было, но затянули сеткой, а чтобы у нее не собирались мертвые зрители, приперли какими-то щитами. Заделали на совесть, в общем. Не протиснуться. И хорошо, если не заминировали. "Камаз", к слову, зачем-то затащили внутрь периметра — судя по оставленной им колее.
Зачем? Неужели потому, что увидели следы лыж и угнанного "зила"? Кто знает. Впрочем, мысль о том, что "гости с юга" решили позаботиться о целостности периметра, так сказать, на будущее, выглядела еще безумнее. Зачем им сюда возвращаться?
Ну и как теперь попасть на территорию? Почему-то желания идти через парадный вход после этого стало еще меньше, чем в прошлый раз. Прильнул к щели между плитами. Странно. Ничего вроде не изменилось. Брошенные машины где стояли, там и стоят. Разве что мертвецы не бродят, как прежде. А "камаз" просто втащили за ограду, вон он, бедолага, подпирает бортом те самые щиты.
Ну и как попасть внутрь периметра, если не через КПП?
Он двинулся дальше вдоль ограды и вышел почти к самому дальнему углу, от которого можно было, не сворачивая никуда, дойти до все еще торчащих на холме локаторов. Здесь забор слегка просел, и до верха ограды можно было, слегка подпрыгнув, дотянуться рукой.
Ага. Прыгать. По колено в снегу. С оружием и прочим снаряжением. И колючка поверху никуда не подевалась. Он отошел от забора и еще раз посмотрел на вершину холма. Точно, прицепов нет.
Все-таки непонятно. Если им нужна была эта "мобильная электростанция" и больше ничего, зачем было так основательно заделывать пролом? Для того, чтобы просто переночевать в безопасности, хватило бы сетки. Ну, и отстрелять мертвяков внутри периметра, конечно. Он сам сделал бы так только для того, чтобы не просто вернуться — остаться. Или... Или они вывезли не все, что хотели? Но в ангарах не было ничего, просто ничего, даже малоценного. На то, что оставалось в складе (если этот радиохлам им зачем-то понадобился), хватило бы пары грузовиков, а уж этого у них имелось в достатке.
Непонятно.
Пожалуй, лучше сначала прогуляться до радаров, это не займет много времени, а потом вернуться и найти способ перемахнуть через забор.
На холме все же задержался — чтобы снять с одного из прицепов привинченную к борту металлическую лестницу. Не очень длинную, около двух метров, но это больше, чем ничего. По крайней мере, ее хватит, чтобы добраться до верха ограды.
Мертвяков, подтянувшихся на шум, он привычно проигнорировал. А морфов не наблюдалось. Не дойдя до КПП метров сто, он подобрался к ограде, отстегнул лыжи и приставил лестницу к серому бетону. Поднял лыжи, поставил рядом. Потом поднялся по лестнице и остановился, оглядывая территорию. Мертвяки не бродят, снег перепахан следами многих машин. "Камаз", подпирающий щиты у пролома, отсюда не просматривается. Брошенные автомобили большей частью изменили положение — видимо, "гости с юга" их сдвинули, когда размещали свою технику. "Уазик", стоявший у штаба, переместился к казарме. Тем не менее, в штабе они не ночевали — использовали дома офицерских семей. Те, что не сгорели, само собой.
У ограды снег выглядел нетронутым. Он аккуратно опустил на снег рюкзак, потом лыжи — не оставлять же их там, неизвестно, каким путем придется выбираться. Потом спрыгнул сам, следом втащил лестницу за привязанную к ней веревку. Колючая проволока недовольно поскрипела, но шум, похоже, никого не привлек. Встал на лыжи, забросил рюкзак за спину, лестницу — на левое плечо. Неудобно, но что поделаешь.
Генератор на колесах оказался на месте, к его немалому удивлению. Вполне могли подцепить к какому грузовику и утащить. Или сильно неухоженный вид агрегата отпугнул? Все эти вмятины, потеки ржавчины, спущенные шины... Нет, похоже, что сама база гостей интересовала исключительно как место для ночлега. Прошли, заглянули во все двери, но ничего не взяли. Видимо, искали только притаившихся мертвяков. Хотя вот на складе ГСМ потоптались изрядно. Похоже, дозаправлялись на обратный путь. Так что солярки практически не осталось. Хорошо, что в тот раз бочки заполнил в основном ею. А вот бензин не тронули — видимо, потому, что вся их техника была дизельной.
Все же было в этом что-то странное.
Он подошел к воротам мастерской, намереваясь проверить, осталась ли там зарядная станция, прислонил к стене лестницу и... услышал тихий хруст где-то за спиной. Вот еще раз хрустнуло.
— Эй, мужик, — произнес незнакомый хриплый голос. — Стой.
Он остановился.
Хрустнуло еще раз, но уже с другой стороны. Еще один. Черт, не определить, как далеко.
Не страшно. Главное, чтобы не начали стрелять первыми.
— Ты это... "Калаш" брось, — сказал другой голос. Автомат соскользнул с плеча в снег. — Рюкзак тоже. И в сторону отойди.
Он снял рюкзак и осторожно опустил его. При этом он сделал еще кое-что, но те двое ничего не заметили.
— Руки подними. Теперь повернись. Медленно. И без шуток, — сказал первый.
Он повернулся.
Первый (судя по направлению на голос) шел к нему, целясь из автомата. Второй стоял в сторонке, держа в руках СКС. Только двое или есть кто-то еще?
— Я сказал — руки! — гавкнул первый и бросил напарнику: — Миха, автомат его забери. И рюкзак пошмонай. Только осторожно.
Тот кивнул и бросился к трофеям. Прислонил карабин к стене, схватился за автомат. Первый тем временем подошел ближе.
— Гюльчатай, покажи личико, — хохотнул оставшийся безымянным первый, Миха тоже заржал, пытаясь открыть рюкзак. Замерзшие пальцы слушались плохо, трофейный автомат он так и не снял с предохранителя. — Морду, говорю, покажь, — раздраженно пояснил первый, видя отсутствие реакции.
Он медленно шевельнул руками, словно обозначая, что сейчас сбросит капюшон и размотает закрывающий лицо "шарф". Первый, слегка расслабившись, подошел еще на шаг, намереваясь ускорить процесс.
Но у "жертвы" были другие планы.
Он прыгнул вперед и резко опустил руки. Правая врезалась первому в основание шеи. А левая крутанула автомат так, что первого развернуло, ствол уставился в голову не успевшего ничего понять второго и плюнул огнем. Миха успел схватиться за оружие и потянуться к предохранителю, но палец снова соскользнул, а в следующее мгновение мозги Михи окрасили снег, а сам он раскинул руки и опрокинулся на спину.
Сквозь хрипы первого проступил знакомый хруст. Кто-то бежал сюда со стороны офицерских домиков. Кажется, еще двое.
Так, с учетом расстояния — не больше минуты. Он распахнул дверь, врезанную в ворота мастерской, забросил рюкзак, швырнул следом трофейное оружие, а мертвого Миху и его еще живого напарника оттащил за угол той самой будки, что торчала напротив ворот мастерской. Угостил безымянного пока живого кулаком по башке, чтоб не шумел. И, наконец-то сняв свой автомат с предохранителя, присел у того же угла.
Вовремя.
Хруст стал сильнее, но замедлился. Двое опоздавших увидели кровь на снегу.
— Что за фигня? — донеслось до него. — Миха? Андрон?
Он осторожно выглянул. Точно, двое. Коренастый плотный мужик с АКМ, и высокий тощеватый парень с милицейским "укоротом". У обоих — уже знакомая эмблема на рукаве. Значит, не бандиты, а... из тех. Они подошли к месту, где снег был перемешан с мозгами Михи. Встали, глядя то на снег, то на полуоткрытую дверь. Коренастый выругался.
— Может, они там внутри? — спросил тощий.
— Ты что, дебил? Чего тогда не отзываются?
— Так мы ж только одну очередь слышали, причем короткую.
— Ты еще скажи, что это Андрон тут Миху завалил.
Формально так оно и было, подумал он, нажимая на спуск...
Когда сзади послышалось знакомое сипение, понял, что с силой удара не угадал. Крепкий, казалось бы, Андрон благополучно тихо помер и сейчас пытался встать. Пришлось упокоить, чтобы под ногами не мешался. Через несколько минут та же услуга понадобилась и тощему с коренастым. Нечего шляться.
"Гости с юга" действительно оставили на бывшей базе пост. Что их начальство планировало тут устроить или всего лишь что-то еще вывезти, покойники рассказать уже не могли — если вообще знали ответ на этот вопрос. Им просто оставили продукты и боеприпасы — из расчета на на неделю, судя по тому, что он нашел в доме, к которому его привели следы, — и приказали никого сюда не пускать. Мертвяков отстреливать, чужаков по возможности изолировать, по невозможности — приравнивать к мертвякам и, как говорится, "смотри выше".
Нет, это не бандиты, решил он, осмотрев убитых. Одеты одинаково, вещи армейские, но сами явно не военнослужащие. Оружие не новое, но и не сильно пользованное. Скорее всего, какой-то крупный анклав, причем под властью военных.
Любопытно, что машину им на случай эвакуации не оставили. То ли бойцы провинились, то ли их действительно собирались забрать отсюда... Неважно. Важно, что у них не было рации — значит, пока не приедут, не поймут, что четверка выбита. И важно, что, если судить по их запасам, у него осталось дня четыре, если не три.
Значит, надо успеть вывезти генератор и "зарядку", а также топливо — сколько получится. Технику у дороги и то, что здесь ржавеет в боксах и под открытым небом — не трогать, чтобы в лишние подозрения не вводить. Металлолома и без этого хватит.
Прежде чем уходить, осмотрел "камаз", застывший у пролома. Фасад помят, конечно, и лобовое стекло выбито, и аккумулятор однозначно сдох давным-давно — но двигатель цел, подвеска и рулевое управление тоже... вдруг получиться завести? Это не "130-й", здесь груза вдвое больше можно взять. От "камаза" ведь, по большому счету, требуется одно — увезти отсюда кое-что, так чтоб не нашли. Вполне возможно, хватит и пары километров в глубину леса. Так что даже если радиатор пострадал, невелика беда.
В будке КПП в самом деле обнаружилась ловушка — хорошо замаскированная растяжка. Снял.
До темноты он успел добраться до хутора, взять "130-го" и аккумулятор с "урала", вернуться на базу, загрузить "зил", прицепив генератор, и завести-таки "камаз". Трупы сложил пока в мастерской, чтоб никому глаза не мозолили. Там же спрятал аккумулятор — мало ли кого занесет, пока он туда-сюда мотается. Уходя, поставил растяжку на место. Точнее, не совсем на место...
Полночи ушло на то, чтобы распихать привезенное и снова спрятать "зил" в лесу.
Снова становясь на лыжи и оглядываясь на заснеженный хутор, он подумал, что если вдруг все дороги заметет, то ему будет, чем развлечься — одной лишь инвентаризации добычи может хватить до конца зимы.
Склад где какой арендовать, что ли? Хутор не резиновый. А очень даже деревянный...
Так ведь не сдаст никто.
С собой прихватил одно из "осиных гнезд" — стало любопытно, что там будет, когда "эти" вернутся. Но не сидеть же там самому — пусть камера снимет кино, раз уж умеет. А он посмотрит. Потом. Если захочет.
Выйдя к лесу, он посмотрел на край неба.
Нужно дойти до рассвета.
Нужно успеть.
Время не ждет.
14 декабря
Стражев
— Ну, здравствуй, полковник, — Антонов тяжело опустился на стул и усмехнулся. — Надо же, теперь вроде как я у тебя в гостях.
— Извините, Афанасий Петрович, коньяку не предложу, — ответил Гришин. Ему уже стало заметно лучше, вот, даже шутить получалось. Хотя "хозяин" пришел явно не повеселиться.
И он это подтвердил, едва за врачом закрылась дверь:
— Ладно, рассказывай.
— Что рассказывать-то?
— То, чего в рапорте не будет, само собой, и то, чего своему непосредственному начальству не расскажешь. Кстати, Сивохин сказал, что разведгруппу туда отправит. Посмотреть на место боя и что там осталось. Мол, если противник тоже понес потери, может удастся определить, кто там побывал. Но это не завтра и даже не послезавтра. Полагаю, после того, как рапорт твой получит.
— Понимаю, — Гришин помолчал, — с чего начать-то?
— А с чего легче.
— Тогда с Шадрина.
— В смысле?
— Тела-то мы не нашли, верно? Так вот, я когда назад прорывался, в низинке за домом сгоревшим крест увидел. Абы-какой, самодельный, но крест. Думаю, там может быть его могила.
— Понятно... Пошлю кого-нибудь, пусть посмотрят. Если ты прав, с меня причитается. Быть уверенным, что этот урод мертв на все сто, — дорого стоит.
Гришин кивнул, слегка поморщившись.
— Ладно, а наших кто положил?
— Не знаю, но, думаю, не банда Лымаря. И никакая другая шобла.
— А если пришлые?
— Пришлые, Афанасий Петрович. Но не бандиты. Слишком хорошо организованные и оснащенные для бандитов. Настоящие профи. А наши, скорее всего, выскочили на них, не успев оценить угрозу. Рассчитывали ведь найти небольшую группку мародеров-любителей, промышляющих по мертвым деревням. На одном-двух грузовиках. А тут даже без учета внезапности... Силы, видимо, очень уж неравные оказались. Те наши, кто сумел уйти от огня, просто далеко позади оказались, потому и уцелели... в тот раз.
— И что им надо было?
— Помните, я собирался проверить точку, где радары ПВО стояли?
— Ну как же, помню, говорил. И?
— Вот они туда раньше нас добрались. И что-то ценное вывезли. Настолько ценное, что не просто нашу разведку выбили, но еще и засаду устроили.
— А на засаду уже ты напоролся... — договорил Антонов. Полковник кивнул.
— Ладно. Надо было тебе хоть одного из тех уцелевших в тылу оставить, они все-таки больше тебя видели. Может, чего интересного рассказали бы... Да чего уж там. Понимаю, каждый человек был на счету.
Гришину стоило немалых сил не показать испытанного им облегчения. Похоже, никто больше не выбрался из этого леса. И не сможет рассказать о том, как именно этот "ниххто" безжалостно положил весь отряд, а потом вдруг решил отпустить единственного выжившего. Причем у Гришина до сих пор не было уверенности, что псих был одиночкой. Да, многое указывало на это, но, вполне возможно, что когда псих говорил с ним, кто-то еще сидел в башне "восьмидесятки". А тогда в Боровино точно так же страховал напарника из укрытия. И, возможно, их даже не двое.
Но вот в том, что утреннюю мясорубку устроил не псих и его возможные соратники, полковник был уверен. Впрочем, рассказывать об этом никому не собирался.
Он надеялся, что Антонов удовольствуется услышанным, но тот не спешил уходить. И Гришин почувствовал, как напряжение снова нарастает.
А ведь "хозяин" должен быть рад, что спецрота понесла такие потери, вдруг подумалось ему. Слишком много знали погибшие о тайных делах "третьего человека в городе". Ведь не всех бойцов Гришин брал на подобные "теневые" выезды. Правда, теперь придется приобщать к таким операциям новых людей. Но это пока что не его забота. Врач сказал, что из госпиталя его раньше чем через две недели не выпустят, а к работе, даже штабной, позволят вернуться через месяц, если не два. Вместо погибшего ротного пока будет командовать зам, если шеф не устроит ротацию или вовсе не расформирует неудачливое подразделение. А "хозяин", возможно, выберет себе нового "центуриона".
