Впереди показалась развилка, Карвер задумался. Куда дальше? Колебался он недолго. Операция провалена. Путь домой ему заказан... да и не добраться, скорее всего. Англия? Ну их... Только ради языка можно было туда податься. Изолированный остров с ограниченными ресурсами и отвратительным климатом. Сколько человек доживут там до конца зимы? Специфика службы сделала Карвера полиглотом, и помимо родного американского английского он мог при необходимости объясниться на добром десятке языков, включая арабский и китайский, но на приличном уровне кроме русского он знал только испанский. Прежняя Испания ему нравилась, но вряд ли то же самое можно сказать о нынешней. Да и добираться... не факт, что легче, чем до Англии. А вот до России он точно доедет, даже в таком состоянии. Он вспомнил разговор на берегу сразу после высадки, когда обсуждалась перспектива подобного провального финала их рейда. Помнится, тогда и Джелла высказался за то, чтобы затеряться среди русских...
Карвера снова начинало мутить. Он вытащил из кармана шприц. Последний... Выбора нет. Нельзя, чтобы темнота накрыла его раньше, чем он дотащится туда, где хотя бы попытаются не дать ему умереть.
30 декабря
Нарва
Гунар замахал руками, призывая водителя "урала" остановиться. Грузовик ехал подозрительно медленно, по его команде остальные постовые взяли кабину на прицел. Гунар узнал грузовик. Тот самый "урал" с русскими, что подвозили его знакомую три дня назад. Машина встала, он подошел к кабине и, не дождавшись реакции водителя, сам открыл дверь. За рулем сидел тот же мужик, что и прошлый раз. Только теперь в кабине больше никого не было.
Выглядел мужик очень хреново — кровь была на лице и на одежде — на рукаве, на штанине, но вся явно его собственная, Гунар как бывший полицейский кое-что в этом понимал. Ткань много где порвана и разлохмачена. Как будто мужик попал в какую-то крутую перестрелку, причем с применением тяжелого оружия. Хм, ладно бы в русских землях, но тут? Впрочем, что значит — тут? В городе никто не слышал никакой стрельбы. И ранен он явно не сегодня, то есть не поблизости. К слову, и у машины никаких повреждений не видно.
Жаль, собеседник из него сейчас никакой. Хотел бы поспрашивать, кто его так изукрасил и где его попутчики. В особенности землячка и бывшая коллега Гунара. Но мужик — русский. Или не русский, но все равно с того берега Нарвы. Зачем им, эстонцам, проблемы соседей? Своих хватает.
— Ехать можешь? — только и спросил Гунар, заглянув в кузов, в котором мало что изменилось, разве что ящиков явно стало меньше. Мужик с трудом, но кивнул в ответ, и эстонец махнул своим — пропускаем, мол.
Карвер и в самом деле едва соображал. Как он доехал до Нарвы и никуда не впилился на узких улицах города, как отыскал дорогу к мосту — вряд ли смог бы объяснить, если бы кто спросил. Судя по всему, тот эстонец это понял, потому не стал задавать никаких вопросов и просто пропустил, удовольствовавшись ответом, что майор в состоянии ехать самостоятельно.
Но сил Карвера хватило лишь до русского шлагбаума. Когда открывший дверцу кабины русский — не то полицейский, не то пограничник, не — спросил, куда тот направляется, майор, чувствуя, как все опять расплывается перед глазами, прохрипел первое всплывшее в памяти название:
— Озерск...
Когда он пришел в себя, вокруг были светло-зеленые стены и белый потолок. Больница? Точно.
Как выяснилось немного позже, из Ивангорода, где на городской заставе он отрубился окончательно, его привезли в Кингисепп, где имелась больница. Собственно, тяжелых ранений у Карвера не было. Зато мелких, правда, довольно серьезных — хоть отбавляй. Плюс большая потеря крови. Пуля, попавшая в руку, прошла насквозь, из попавших в ногу одна почти вышла наружу, другая засела глубже, но кость не задела ни одна. Вот та, что задела голову, не только содрала кожу до кости, но и сам череп едва не пропилила. Благодаря этому врач неосторожно предположил при пациенте возможность амнезии, чем Карвер незамедлительно воспользовался, в опасные моменты при расспросах ссылаясь на то, что не может вспомнить. Русским называться он все же не рискнул. Дело не в возможном акценте, а, скорее, в незнании бытовых и прочих мелочей, которое нельзя списать на провалы в памяти. Сказался латышом, долго жившим раньше в России — отсюда знание языка — и успевшим снова приехать перед Бедой. В больничных записях он значился как Янис Каверс — непроизносимое в английском первое "р" решил пропустить, чтобы не мучиться с проговариванием.
Выписать его пообещали недели через две, правда, если обойдется без осложнений. "Урал", как ему сказали, сейчас стоит на больничной парковке.
После обеда пришел человек из местной службы безопасности — в общем-то, она называлась как-то иначе, но Карвер не запомнил названия. Гость назвался майором Ивановым, сообщил, что его машина осмотрена и показал опись груза. По всей видимости, от "заначек", которые оставил Джелла, Карвер избавился по дороге, хоть этого и не помнил. В списке были бочки с горючим, какие-то еще вещи, и внушительный перечень перевозимого оружия и боеприпасов к нему. Внушительный, впрочем, для одного человека. Когда он сказал, что это товар, который хотели купить эстонцы, однако не сложилось, а другие покупатели не давали достойную цену, потому и привез оружие обратно, а попутчики остались на эстонской стороне решать какие-то свои вопросы, Иванов понимающе кивнул и больше вопросов не задавал. Карвер подписал бумаги, принесенные Ивановым — оружие полагалось сдать на склад безопасников. Не могла же машина стоять с таким грузом на больничной стоянке, пока его не выпишут.
Озерск
Сергачев в легком недоумении разглядывал листок с сообщением, полученным аж из Кингисеппа. По данным тамошних — и лично ему поголовно неизвестных — коллег, некий Янис Каверс, латыш, хорошо, но все же с акцентом говорящий по-русски и якобы прежде живший в России, с грузом оружия и горючего три дня назад выехал через Кингисепп на эстонскую территорию, что подтверждено постом в Ивангороде. Уехал с тремя попутчиками — двумя женщинами и мужчиной, одна из женщин — жительница Эстонии, на русской стороне потеряла мужа — несостоявшегося покупателя этого оружия. Сегодня утром Каверс вернулся, причем один — с частью товара или всем, сказать трудно, опись при пересечении границы не составлялась. По всей видимости, побывал в какой-то передряге. Когда вернулся, на вопрос, куда направляется, ответил, что в Озерск. Коллеги предполагали, что из Озерска он, скорее всего, и приехал, поскольку в Кингисеппе никому неизвестен. Из-за множественных ранений врачи подозревают у него частичную амнезию, но не исключено, что латыш притворяется.
Любопытно... Никакого Каверса Сергачев не помнил, сейчас латышей в Озерске не было от слова вообще, в Стражеве вроде тоже. И наверняка в списках постояльцев местных гостиниц этого имени не будет. А учета "посторонних", просто проехавших через город, до сих пор никто не вел — не у каждого могли быть документы, да и что требовать с тех, кто просто едет мимо, кроме разумной платы за еду, топливо и ночлег? Хотя, пожалуй, стоит подумать о том, чтобы такую проверку и учет наладить. В конце концов, не так уж много этих едущих... В конце сообщения говорилось, что Каверса продержат в больнице две недели, после чего он будет выписан, и, вероятно, уедет — желания остаться в городе он, во всяком случае, не выразил, а предъявить ему для задержания нечего — к тому же, никто из его попутчиков не был местным, к ним претензий тоже не имелось. Запросов на розыск ни по имени, ни по фото также ниоткуда не приходило.
Все-таки, что же коллегу Иванова так зацепило в Каверсе, раз уж он не поленился послать запрос сюда? Ведь должен понимать, что уже завтра, по большому счету, никто работать не будет. Как и следующие две недели. Хотя, наверное, потому и прислал, что Каверс исчезнет до того, как закончатся "каникулы". Но вот вопрос — а куда он в этом случае двинется?
Сам Сергачев все же склонялся к тому, что латыш назвал Озерск на "отвяжись". От Кингисеппа на восток вело много дорог. Хотя... он ведь полудохлый, в таком состоянии врать трудно. Ладно, что можно ответить коллеге сейчас?
А правду.
Что никакого Каверса никто в Озерске не знает и не ждет. И он либо врет, либо сам введен в заблуждение. Так что если коллеге нужен повод для задержания, то вот он, на блюдечке.
Кингисепп
Карвер лежал, смотрел в потолок. В палате он был один, что, пожалуй, было к лучшему. Только что был ужин. Готовили тут без изысков, больница все-таки, но майору здорово надоели консервы и плохо прожаренное мясо с костра. Так что он не роптал. В накачанном обезболивающими теле не думать ни о чем получалось хорошо. А если еще и заснуть получится...
Не получится. Из коридора донесся невнятный шум. Увы, шли именно к нему. Тот самый майор Иванов и еще несколько человек. Те, впрочем, в разговоре участвовать не собирались — двое вошли с майором, один тут же занял место у окна, второй застыл у двери, еще кто-то остался в коридоре.
"Они что, серьезно верят, что я могу сейчас попытаться сбежать?" — вяло удивился Карвер.
— Извините, Янис, но у меня возникло к вам несколько вопросов, которые я хотел бы закрыть сегодня, чтобы и мне ничто не мешало встречать Новый год, и вам.
— Что вы хотите знать?
— Вы сказали, что направлялись в Озерск, верно?
— Верно, — прошелестел Карвер.
— А зачем вы туда ехали? Вы там живете? Или в гости?
Карвер понял, что влип. В городе он хоть и был, но только ночью и толком его не видел. Врать даже про то, что собирался продать там оружие — самоубийство. Не говоря уже о том, чтобы выдавать себя за местного или хотя бы за едущего в гости к отыскавшемуся приятелю. Стоп, а если попробовать выдать себя за знакомого сестры Ника? Судя по тому, как прошло расставание с Ником и его сестрицей, это шанс, пусть и призрачный. Она наверняка запомнила его фамилию, может догадаться, что Каверс — это Карвер. Но вот вопрос — захочет ли она ему помочь? Так... Ладно. Но откуда ехал в Озерск? Это наверняка будет следующим вопросом. Ладно, попробуем решать проблемы по порядку. Хотя откуда приехала банда предыдущего ухажера Ольги? Из Воронежа? Хорошо, если с этим городом здесь нет нормальной связи. В Озерске, кажется, не было. Хм, назвать его, но оговориться, что не уверен? Черт, чуть не спалился. Если бы ехал из Воронежа, мимо Озерска не проехал бы. А Янис Каверс там пока что не был. Нет, лучше просто не помнить.
— Нет, я там не живу. Я... нигде не живу... постоянно. Я ехал... в гости. У меня там... жил друг. Он...
Если верить Михальчуку, то Ник считался официально погибшим уже больше месяца. И вряд ли за последнюю неделю что-то изменилось. Мог об этом знать его... латышский приятель? Наверное, мог. Но откуда? Сейчас новости расходятся не так быстро. Общий знакомый? Да, но такой, имени которого не помнил. Если вообще знал. Хм, а почему бы не сослаться на Михальчука? Только не говорить, что знаешь и о его смерти... Нет, это слишком скользко.
— ...Он погиб. Но там живет его сестра.
Девчонку, наверное, лучше не упоминать. Хотя, скорее всего, встречи с ней избежать не удастся. Главное, чтобыв первой о нем узнала не она. Иначе... иначе все может кончиться очень плохо.
Хм, а такого ответа Иванов явно не ожидал, судя по выражению его лица. Однако безопасник не сдавался:
— Да? Замечательно. А имя приятеля не назовете? Ну, и раз уж он погиб, имя сестры тоже. Чтобы она могла подтвердить ваши слова.
Карвер поморщился, словно вспоминая, и назвал имена.
— Может,еще кого-нибудь назовете? — майор продолжал любопытствовать, от его знакомых в Озерске Иванов перешел к попутчикам. Кто такие, откуда, как давно знакомы... Но тут Карвер уперся — познакомился недавно, а с эстонкой и вовсе на днях, и кроме имен не могу ничего о них сказать. Вряд ли Иванов знал что-то, кроме того, что его попутчиками помимо Вики были мужчина и женщина, которых прежде никто здесь не видел. Хотя насчет Ольги Карвер не был так уверен.
Получив ответы, Иванов погрузился в раздумья на добрую минуту, потом медленно проговорил:
— Ну что ж, похоже, доктор прав, амнезия вас действительно прихватила. Надеюсь, отпустит... А откуда вы ехали, не помните?
— Нет, — неужели, Иванов, ты не понимаешь, что это придумать куда сложнее? А за правду ты меня и вовсе живым не выпустищь.
— Жаль. В самом деле... Ладно, Янис, отдыхайте, — время позднее, пойду. Мне тоже отдых положен, как-никак.
Майор Иванов ушел. Карвер осторожно вытер со лба испарину. Неужели выкрутился?
Озерск
За окнами стемнело, а Сергачев уже закрывал кабинет, когда принесли новое сообщение из Кингисеппа. Он вчитался в безобидные с виду строчки. Что за хрень? Откуда этот латыш знал сержанта? Как узнал о его "гибели"? Более того, откуда он знает его сестру? Что ж, будет лишний повод заглянуть в гости сегодня вечером. Жаль, что Иванов не прислал фото. Черт, а ведь придется завтра прийти сюда с самого утра. Наверняка Иванов на паре сообщений не остановится. Соскучишься тут по работе... Сказать Барышеву или пока повременить?
Как говорится, только вспомни. Едва успел листок в карман сунуть.
— Чего домой не идешь? Уверен, что завтра приходить не придется? Зря, это у горожан завтра праздник с утра. Не у нас.
— Так ведь ухожу уже, — хмыкнул Сергачев, поворачивая ключ в замке.
— Пошли-пошли, завтра, если что, доделаешь.
Марфинка
Еще днем ничто не предвещало такой резкой перемены погоды. Едва начали сгущаться сумерки, как стало заметно теплее, а когда стемнело, повалил снег — густо, часто, крупными хлопьями. Хорошо, что "сбор урожая" закончился еще засветло. В периметре хутора и рядом с ним набралось почти три десятка мертвяков разной степени сохранности. Большинство, впрочем, при нормальном отогреве наверняка смогут ковылять самостоятельно. Но разогревать их пока незачем. Даже если занесет кого на хутор, вряд ли от них сейчас будет толк.
Снегопад, с одной стороны, хорошо. Но тогда надо выезжать уже сейчас, пока еще можно проехать. Выбраться к шоссе, замаскироваться, дождаться вечера. Из-за "нивы" в кузове ехать на "зиле" будет непросто. А назад вообще придется пешком, скорее всего. Не факт, что "патруль" все еще у сестры. А если и остался, есть ли смысл забирать джип сейчас? Зачем ему на хуторе эта машина? Куда проще было бы иметь обычный "уаз". Правда, его еще найти надо в ходовом состоянии. Даже битые по обочинам не валяются — ушли на запчасти, кроме совсем уж угробленных. Утащили же стражевские безопасники обе бандитские машины из Острова. А "ниве" нужен ремонт, причем основательный. И для него нынешнего машинка тесновата, честно говоря. Так что это не просто прихоть. Сестре в Озерске "нива" пригодится больше, чем ему здесь.
В принципе, к выезду он был готов еще днем, но причин для спешки не видел. Так что сначала перегнал "урал" на хутор, поставил его позади одного из домов — никак не маскировал, чисто чтобы от въезда не просматривался. Ну, и чтобы не наводил случайных гостей на "парковку" в ложбине своими следами. Удовлетворившись результатом перепрятывания, завел "зил". Грузовик медленно, но плавно покатился по дороге. В кузове покачивалась "нива", рядом в сумке позвякивало оружие.
