Золушка с планеты принцесс

Даша слушала не только разговор, но и эмоции — все три "новенькие" стали чувствовать себя заметно уверенней. Из настроений исчезли тревожные нотки. Похоже, папа сумел задать правильную направленность их мыслям — он вообще большой умница.

Уже не казалось большой трагедией, что единственная на Прерии музыкальная школа работает в Винниково — за полторы тысячи вёрст. Оливия уже большая девочка и вполне может приезжать домой по выходным и на каникулы. Школа с пансионом в этом самом старом и обжитом на планете селении имеется. В общем, никаких страстей в семействе не клокотало — ну сплошная идиллия, да и только!

Словом, Даша с лёгким сердцем забралась под крышу в своё спальное гнёздышко, включила планшетник и погрузилась в информацию о прадеде. Думала, что, как обычно, отрубится на пятой или шестой странице, а потом спозаранку на свежую голову всё быстренько прочитает. Но не тут-то было. Собранные сведения касались событий более, чем столетней давности — они живописали свершения давно уже покойного отца прадеда. А потом плавно переходили к заслугам ныне здравствующего батюшки родной бабули — впрочем, эти двое — отец и сын — стоили друг друга. Сопоставляя факты, Даша без труда находила множество деяний, вызывавших чувство гадливости.

Изучая данные с кассеты, изолированной от сети, она перепроверяла сведения по открытым источникам. Сначала это давалось с трудом — ну нет на планете прямой связи с информационным пространством Земли. Однако вскоре ответы на запросы стали богаче — возникло чувство, будто на пути информационных пакетов прорвалась какая-то запруда. А поиск по сложным комплексам условий сильно облегчил составление нужных выборок.

Прямо перед глазами возникала история великой страны в один из самых сложных для неё периодов. И люди, подобные прапрадеду, энергично присваивали себе большие куски имущества, совсем недавно считавшегося общенародным достоянием. На разных территориях распавшегося государства эти процессы шли с разной скоростью, но вскоре возникла некая общность — общность олигархов, распоряжавшихся заводами и месторождениями. Правильно это или нет — на подобный вопрос ответа не было. Но методы, которыми достигался результат вызывали в Дашиной душе негодование.

Борьба за прибыли, за собственность, за власть — накал страстей порой доводил до геноцида, до раздувания нацизма и даже до гражданской войны. Прапрадед на этой ниве заметно выделялся по сравнению с другими олигархами — формировал целые подразделения наёмников для расправы с любыми протестами.

Сын его — Дашин прадед, появился на свет относительно поздно но, унаследовав обширную империю своего отца, продолжал действовать столь же цинично и напористо — крови на его руках тоже хватало. Эти методы он распространил и на семью — иначе, чем объяснить настоящую эпидемию несчастных случаев, в которых погибали то жёны, то дети, то племянники. Хотя, в ряде случаев следы вели к конкурентами — прадеду мстили, и не без причины. Кого только он не "кидал".

Утром за завтраком Даша сидела не выспавшейся и просто сатанела от охватившего её гнева. А увидев сквозь решётку веранды человека, идущего вдоль улицы, чуть не дала своим стражам команду "фас" — это лицо только вчера показывал ей шеф. К дому приближался человек от прадеда.

Вот тебе и "есть время"! Понятно, что прямо сейчас, немедленно, он не станет её выкрадывать. Наверняка не дурак, изучил личное дело, находящееся в сети, и знает, что имеет дело с обученным эвакуирующимся, а не с беспомощной малышкой. Хотя... она ведь уже перешла работать в безопасность!

Даша вызвала Сеть и убедилась, что о её переходе в другую ипостась никаких отметок в файле не появилось. Знают об этом Борис Максимович, Моретти, Наташка Романова и... целая толпа саскачеванов. Ой! Ещё папа в курсе. Вряд ли они могли рассказать незнакомым людям про изменение в служебном положении Даши.

Пока она со всем этим разбиралась, незнакомец подошел к распахнутой двери веранды и принялся что-то высматривать на косяке. Вот он приблизился к стойке и нажал на кнопку — как и положено, створка скользнула, закрыв проход. Нажал снова — опять путь свободен. Ну да — всё в полной исправности, — и чего это он вздумал заниматься проверкой привода?

Даша постаралась не показываться на глаза пришлому, а со второго этажа спустилась Ками, как полагается, с ружьём:

— Здравствуйте! А что это вы делаете? — поинтересовалась она.

— Хотел позвонить. Нажал на кнопку, а оно давай закрываться и открываться.

— Точно, — улыбнулась девочка. — Я несколько раз попадалась на том, что здесь двери открываются беспрепятственно хоть руками, хоть моторчиком, поэтому звонки — без надобности. Значит, вы недавно с Земли, — кивнула она своим мыслям.

— Хотел бы снять комнату, — принялся объясняться мужчина.

— До начала учебного года у нас свободных комнат нет, — из кухни вышел папа. — Зато в мегакот-кафе обычно сдаются номера. Это в двухстах метрах обратно по улице.

"Итак, меня уже нашли и начали подбираться поближе", — сообразила Даша. На душе сделалось очень тревожно. Навалившийся страх сковывал волю и тормозил мысли.

Глава 11. Целевая подготовка

— Руководство города приглашает людей на общественные работы — очистка от мусора рекреационной зоны, — прозвучал приятный женский голос. — Сбор на пирсе набережной или у дальнего от пролива окончания скального массива.

Даша вышла из оцепенения и принялась обуваться.

— Ты куда? На сбор фантиков и пустых упаковок? — спустившаяся со второго этажа Ками посмотрела на эти приготовления с недоумением.

"Какие же мы разные" — подумала Даша и молча кивнула сестре.

— А это что? Почему общественные? Это обязательно? — встряла Оливия.

— Необязательно. К тому же — бесплатно, — ответил папа и достал из шкафа автомат. — Не скучайте без нас — вернёмся к вечеру.

— Постойте! Пора бы уже кое-что прояснить для нас в местных странностях, — вытирая руки тряпицей, из кухни появилась Эль. — Что тут за виды деятельности такие бывают? Военные сборы, аварийные расписания, теперь вот ещё общественные работы?

— Ну... — притворно вздохнул папенька, — ...жизнь на Прерии — не сахар. Все мы с момента рождения и до самого финала служим в армии. Большинство населения обучается тому, как быстро выйти из-под удара и спрятаться от карателей. Ну и как сохранить немощных, малых и старых. И всякое разное по мелочам: вроде тропу заминировать или расстрелять на марше колонну преследователей. Таких среди нас — три четверти. Остальные — бойцы. Все — и бойцы и эвакуирующиеся — проходят сборы каждые год-полтора. Ну и случаются учебные тревоги, когда вся Прерия в течение пары-тройки часов разбегается по лесам и окапывается. Вот это всё и оговорено боевым расписанием — вы в него пока не попали.

Второе расписание — аварийное. На случаи землетрясений, аварий и всяких других непредвиденных случаев у каждого есть своё место. Я — на космическом заправщике, а Даша — в группе посыльных. Для учений по этому плану всю планету по одному сигналу не собирают, а по каждому случаю приглашают только нужных специалистов.

Третий вид призыва — авральный. Это когда нужно всем миром что-то срочно сделать. Последний раз года четыре назад надо было обобрать грастового шелкопряда с деревьев по берегам бухты Мятлика. Так это, слетелись всем миром и обобрали. Только немощные по домам остались, да работники непрерывных производств.

Четвёртый вариант — общественные работы. То есть — не авария, но и в долгий ящик до бесконечности откладывать нельзя. Вот, вроде и всё, — папа почесал кончик носа и посмотрел на Дашу. — Ничего не забыл?

— Так что? На эти общественные работы явка строго обязательна? — уточнила мачеха.

— Да нет, наверно... — неуверенно протянула падчерица. — Но у меня нет ни одной причины, чтобы не участвовать в них, — она взяла свой пистолет-пулемёт и спустилась с крыльца.

По улице в сторону дороги неторопливо шли люди, одетые для работы

Эльвира, Оливия и Камилла догнали папу с дочкой ещё до мегакот-кафе.

* * *

Густая двойная цепь двигалась вдоль берега океана, собирая в мешки мусор, оставшийся после пикников. С одной стороны от Даши оказался Серджио Моретти, а с другой — Фёдор Кириллович Матвеев, более известный как Нах-Нах. Остальные ближние в цепи позиции занимали довольно серьёзные Хомо и мегакоты. Одним словом — ефрейтора Пузикову взяли в коробочку, чтобы серьёзно поговорить.

— Прям и не знаю, где можно с тобой потолковать, не сдавая этим пройдохам, посланным твоим дедом, — смущённо улыбнулся шеф безопасности.

— Не сдавая — это как? — уточнила девочка.

— Это значит, не создавая поводов для подозрений о твоей причастности к делам нашей службы. Как ты знаешь, степень открытости в нашем обществе очень высокая, поэтому хотелось бы не вызывать в отношении тебя никаких подозрений. Как я понимаю, ты прочитала все материалы и очень злишься на своего родственника.

— Очень злюсь и хочу ему от всей души напакостить.

— Вот видите, Серджио! Заронили вы горчичное семя в душу дитяти малого.

— Не надо про меня так, Фёдор Кириллович! Я вполне сознательно сержусь. То есть — с холодной головой. У меня единственная проблема — ума не приложу, чем можно огорчить олигарха. То есть — чтобы совсем крепко огорчить.

— Думаю, разрушить его империю. Или отнять, — подсказал Моретти.

— Я никогда не перехватывала управление столь крупными образованиями, по сложности сопоставимыми с государством, — сказала, как гвоздь вбила, Даша. — Найдётся ли на планете человек, способный обучить меня этому?

— Из наших — только Кузьмич такое коленце выкидывал, — поскрёб в затылке шеф безопасности. — Пойду, стало быть, на поклон к тирану. Буду ходатайствовать об его участии в подготовке операции. А у тебя какие планы на ближайшее время?

— Поедем с папой на остаток каникул к бабушке Шуре и деду Лёне. Мы каждый год к ним ездим. Ну и нужно познакомить их с новой снохой и внучками.

* * *

В гости к родителям Стасика отправились на машине. Незнакомый мегакот подогнал к крыльцу шестиколёсный микроавтобус с решётчатыми стенками и доложил, что заказ доставлен. Падчерица по-хозяйски забралась на водительское место, дождалась, когда все усядутся, и тронулась.

— А почему мы едем не на такси? — поинтересовалась Ками, с завистью поглядывая на Дашу.

— Потому что мы едем туда, где кончается асфальт, — ответил папа. — Там нет контроля диспетчерской службы и всё работает от ручного управления.

— А Даша давно водит? — забеспокоилась Эль.

— Вождение наземного транспорта в программе первого класса.

— Ой! То есть мы мимо этого уже пролетели? — огорчилась Оли.

— В городе работают курсы— наверстаете, — улыбнулась Даша.

Тем временем вокруг машины образовалась своеобразная процессия. Впереди бежал старый знакомый — Юморист. За ним — две пары Солдат и шесть крупных Рабочих. Ещё шестеро Стражей двигались справа и слева. Замыкали кавалькаду восемь Солдат.

— Раньше в твоей свите не было ни Воина, ни Солдат, — отметил отец семейства.

— А вы тут все настолько хорошо разбираетесь в породах фермиков? — удивилась Эль.

— Так мы с ними и по жизни соседствуем, и на работе сотрудничаем. На чей-то взгляд инсекты могут показаться излишне прямолинейными, но со временем к этому привыкаешь и даже начинаешь невольно подражать. Словом, нахватываемся друг от друга.

Твёрдое покрытие действительно закончилось, как только миновали городской периметр. Дальше катили по достаточно гладкой грунтовке, неровности которой компенсировали широкие, мягкие даже на вид, колёса автобуса. Собственно, дорога отличалась от окружающей местности, пожалуй, только стриженной травой — колеи, столь характерные порой даже для асфальтированных шоссе, практически не просматривались.

— Ну почему у вас тут всё не как у людей? — воскликнула Эль, когда ей объяснили, что всё это из-за низкого давления в шинах.

— В детстве, точно помню, были колеи, — оправдывался папенька. — А потом диктатор повелел возить тяжести по воздуху или водой. Ну и по специально построенным дорогам, где без этого никак. А мы чего? Мы не против и на пневматиках низкого давления поездить, если недалеко. Далеко-то кто ж станет трястись по земле, когда есть хоть коптеры, хоть самолёты?

— Ой! Что это за игрушки? — воскликнула Оли. — Давайте подъедем и поглядим.

Даша послушно повернула по направлению, указанному сестрой. Действительно забавная картина открылась взорам путешественников — игрушечного размера экскаватор копал канаву, землю из которой куда-то отвозили такие же игрушечные грузовички-самосвалы. И ни души поблизости, даже порасспросить некого.

Полюбовались чудесным зрелищем и поехали дальше. Странное дело — дороги как будто бы нет, но указатели на ней присутствуют. Вот, скажем, обозначен отворот на Желтиково, а вот уже и на Пузиково. Остальная же "трасса" ведёт в сторону Гребешково.

— Тут Предгорный куст — полтора десятка деревушек, — объяснил папа.

Заросли по краям дороги стали совсем плотные — сплошная зелёная стена. И путь сделался извилистым.

— Так что? Тут даже не моциках никто не ездит? — вдруг спросила Оливия. — Ну, у них же колёса твёрдые.

— На квадриках здешние пацаны катаются, — пожала плечами Даша.

Нависающие над дорогой ветви то и дело цеплялись за прутья решётчатого кузова. Листочки, веточки и пыльца цветов проникали в салон, оседая на щеках и путаясь в волосах. Сам "экипаж" слегка покачивался на неровностях, объезжая крупные деревья. А потом заросли расступились, открыв сразу всю панораму селения — семь домов стояли по краям восьмиугольной площадки, въезд на которую проходил как раз через пустующее, восьмое место. Сюда были обращены ворота просторных подворий, зады которых завершались длинными сараями. Их сплошная дуга замыкала деревеньку снаружи. Дальше сразу начинался лес. Дома имели одну общую черту — они категорически не походили друг на друга. Рубленый терем, кочка термитника, порождение буйной фантазии невыносимого кубиста, папуасская хижина, классический кирпичный дом с мезонином, купеческая изба и нечто фундаментальное из бетона, металла и стекла.

Дед Лёня и баба Шура, как выяснилось, тяготели к классике. Красный кирпич стен оттеняли светлые швы раствора. Двор был вымощен плиткой, на которой вольным строем стояли бочки-грядки.

— Ой! Как же ты выросла, Дашутка! — женщина, обнявшая внучку, выглядела чуть менее, чем на средний возраст. Эль уже привыкла к тому, что местные кажутся заметно моложе, чем полагается им быть по её прикидкам. Даже по себе она это отмечала — ну никак не подтверждало зеркало, что ей уже тридцатник.

— Иди сюда, проказница, — это дед появился со стороны сарая и заграбастал Дашу. Совсем не серьёзный такой дед, если с точки зрения возраста — даже на сороковник не тянет. — И ты, дочка, вылезай из коробчонки, проходи в дом, — это уже в адрес невестки. — Показывай нам новых внучек.

С крылечка спустилась девочка Дашиных лет:

— Привет, племяшка!

— Здравствуй, тётя Галчонок! — девчата ухмыльнулись друг другу во всю ширь белозубых ртов и потащили Оли и Ками устраиваться и чистить пёрышки.