Золушка с планеты принцесс

Взрослые сохраняли молчание, чтобы не побеспокоить своих малолетних пассажиров. Несмотря на позднее время, за окнами машины оставалось светло — приближалась пора белых ночей.

Разбудили девочек только на территории части у небольшого строения, расположенного неподалеку от плаца. Чистые дорожки, ровные газоны, разметка покрытия площадки и возвышение, напоминающее трибуну — создавали именно такое впечатление.

— Санчасть сейчас пустует, — смущённо признался офицер. — А в гостинице куча проверяющих — они довольно шумные соседи. Да вы не беспокойтесь — тут чисто и все удобства имеются.

Даша кивнула. Подбежавший солдат открыл дверь, включил свет и быстро принёс из багажника вещи. Девочки прошли в небольшую палату с четырьмя застеленными свежим бельём койками.

— Выступление будет завтра вечером, а пока располагайтесь и отдыхайте, — и майор заторопился к супруге, ждущей его в автомобиле.

— Жрать хочу, — сказала Камилла, проводив глазами отъезжающую машину.

— И я, — согласилась Оливия.

— Вот чего было не поесть, как следует, дома? — ворчливо отозвалась Даша. — Ладно, сейчас принесу, — и она собралась пройти порталом в свой Новоплесецкий дом.

— Лучку зелёненького нарви, — надула губки Камилла.

— А мне маслица сливочного на завтрак прихвати, — спохватилась Оливия.

— Сами и нарвёте и прихватите, — Даша протянула сестрам руки. — Держитесь, пошли.

* * *

Оказавшись дома, девчата сразу бросились к холодильнику. Увы, перед отъездом на длительный отдых он был основательно подчищен. Заморозка для Юмориста, Джима и нескольких светлячков — это ведь не будешь есть прямо так! Молочко и яички, которые тут хранят мегакоты — это уже кое-что, но ведь ни крошки хлеба в доме нет! Сбегать в магазин? Это легко, но требует некоторого времени. Боязно надолго отлучаться из медблока — вдруг кто-нибудь зайдёт поинтересоваться, удобно ли устроились гостьи?

Быстро собрав то, что нашли — "обмылок" замороженного бруска масла сливочного и четверть бутылки масла растительного, пяток яиц и недотерзанную пачку галетного печенья — девчата собрались было вернуться на Землю, как вдруг Оли спохватилась:

— Слушайте! Мы ведь попали на территорию воинской части! А концерт только вечером. Мы что, будем весь день вышивать среди солдат в пляжных сарафанах?

— Ну, и чего в этом страшного? — удивилась Даша.

— Тебе-то ничего, ты маленькая и никаких выпуклостей из тебя не выступает. А меня они станут буквально раздевать глазами, — Оливия даже поёжилась. — Нет уж, надо одеться соответственно месту, в которое попали.

— Точно, — поддержала сестру Камилла.

— Ладно, — пожала плечами младшая. — К походу приготовиться!

Исполняя знакомую команду, сёстры распахнули дверцы стенных шкафов и в два счёта экипировались в камуфляж, как для срочной эвакуации.

— Тактические шлемы, полагаю, будут лишними. Чай мы не на битву идём, а петь песни, — Ками сняла с головы шершавый сфероид и вернула его на полку. Остальные последовали её примеру.

— И сухпай окажется кстати, — кивнула Оли, регулируя на груди перетяжку лямок ранца. — И состряпать нормальную еду будет можно. Я готова, — продолжила она, надев на голову пятнистую панаму с короткими полями. — Пошли, девочки? — и девочки пошли.

Уже через несколько минут на кафельном полу процедурного кабинета медсанчасти стояла раскладная плитка, в которой горели кубики сухого горючего — в котелке над огнём начинала булькать каша из походных пакетиков с кусочками сублимированного мяса — не ресторанная еда, но готовится быстро и голод утоляет хорошо. Ну и по сути своей — не отрава.

Ками покрошила туда зелёного лучку, поперчила в меру...

— Тук-тук, — донеслось от наружной двери. Это подоспел тот самый солдат, что прибегал отпирать двери. Принёс в судочках из блестящей нержавейки полноценную трапезу — доброкачественно приготовленное жаркое, к которому имелись и салат и компот.

Почему-то порций оказалось четыре. Впрочем, Даша сразу поняла:

— Соображаешь, рядовой, — обратилась она к служивому. — А ну, садись с нами вечерять. Камилла, налей мужчине стопочку для аппетита, да приступим, помолясь. А то кишка кишке барабанит по башке.

Усевшись кружком вокруг столика медсестры, артистки и солдат неторопливо отужинали, заедая добротное варево свежим хлебом.

* * *

Сигнал тревоги разбудил девчат в предутренний час. Было светло, как всегда летом в высоких широтах. Из казарм на плац выбегали солдаты и занимали места в строю. Три "лишних" фигурки, появившиеся со стороны медсанчасти, оказались там же в момент, когда на плацу ещё происходила некоторая кутерьма с занятием своих мест в шеренгах. Когда же ряды замерли, командир взвода отметил, что на левом фланге уверенно, как у себя дома, расположились непонятные личности, одетые и снаряженные как бы в общем стиле, но совершенно незнакомые.

— Кто такие? — выпучил он глаза на трёх девочек, только одна из которых как-то ещё тянула на определение "девушка", а остальные однозначно обозначались термином "ребёнок".

— Нас товарищ майор... — начала объяснять Даша, но в этот момент прозвучала команда, подчиняясь которой взводы поспешили "на выход", на бегу перестраиваясь из "в две шеренги" в колонну по три.

Девицы ничего не испортили, оказавшись в последнем ряду так естественно, словно знали строевой устав и на слове, и на деле. Ну, панамы на них вместо кепи, ну броники незнакомые. Но ведь амуниция подогнана, и даже оружие прилажено, как положено.

Тут прямо на ходу примчался посыльный с пакетом, который пришлось вскрывать и читать, не замедляя движения — взводу ставилась отдельная задача, хотя, скорее это было расписание марш-броска с пунктами контроля и остальными необходимыми указаниями. Довольно сложное, надо сказать. А пигалицы на хвосте ему ни капельки не мешают. При таком темпе движения они просто-напросто скоро отстанут, а он тут ни при чём.

Взводный сверился по карте, прикинул заданный азимут, выбрал ориентир и возглавил колонну — тот случай, когда проще вести подчинённых за собой, чем объяснять им дорогу — график этих коротких учений уплотнён до предела.

* * *

Комбат нервничал не меньше ротных. Сегодня их "убедительно попросили" остаться в расположении — проверялась выучка взводов, действующих самостоятельно. Сейчас, когда подчинённые возвращались после напряженного дня, офицеры собрались у КПП и поджидали возвращения коротких взводных колонн, прибывающих по одной, по мере выполнения поставленных задач.

Запылённые и усталые бойцы, приближаясь к воротам, начинали печатать шаг и команду: "Смирно! Равнение на пра-во" — выполняли с очевидным удовольствием — труды завершились, и впереди отдых.

Третий взвод второй роты удивил — солдаты шли не устало, а словно пританцовывая. Над строем игриво звучала песня:

Время идёт, забывать о том нельзя.

Надо прожить нашу молодость не зря.

Смело в любви счастье лови,

Помни, что ты недаром называешься гусаром...

Время идёт, ждать не будет нас оно,

Дважды прожить нашу жизнь нам не дано.

Помни, гусар — счастья не жди,

Счастью навстречу иди.

"Чардаш какой-то, — подумалось вдруг. — Но это даже неплохо — товарищ генерал любит прохождение с песней и ценит молодецкий вид военнослужащих"

Надо признаться, это подразделение выглядело заметно бодрее других — чётче держало ногу и равнение — таких даже на парад послать было бы не стыдно.

Невысокий запевала следовал в середине последнего ряда и заливался соловьём. Боец справа от него, тоже маленького роста, удачно подтягивал, а совсем малыш слева сосредоточенно расширял шаг, чтобы не отставать от остальных. Этот помалкивал, плотно сжав губы.

— Отличный взвод, вы не находите, Авдей Соломонович? — старший группы проверяющих неожиданно обратился к комбату подчёркнуто благожелательно.

— Как же, не нахожу, Иван Дмитриевич? Очень даже нахожу, — поспешил откликнуться подполковник.

— Да-с, все задачи выполнили на отлично, и держатся орлами. Как я понимаю, по тревоге к ним присоединяются писарь, хлеборез и библиотекарь? Те, что совсем маленького роста и даже обмундированы несколько иначе?

Комбат сделал неопределённый жест в стиле: "А что вы хотите!" Всех трёх замыкающих он видел впервые, но не сознаваться же в этом целому генералу!?

Глава 23. Белка в мясорубке

— Смирнов! Что это за довесок ты приволок на хвосте? — командира взвода вызвали к комбату, едва его подчинённые покинули поле зрения приезжего начальства.

— Не знаю, тащь полковник. Они ещё на плацу ко взводу пристали. Некогда было разбираться, а то бы мы отстали от остальных. Думал оторваться от них на бегу, но они сдюжили. Может это от проверяющих какая-нибудь хитрость? Или корреспонденты вроде папарацци?

— Певицы это, — вступил в разговор замполит. — Я их вчера из Питера привёз и поселил в медсанчасти. Думал, после зачётных проверок порадовать наших выпускников.

— Певицы? — изумлённо выпучил глаза взводный. — Им через три часа концерт давать перед личным составом? — выдохнул он недоверчиво. — После сорока километров рысью, окапывания и стрельб?

— А что тут такого? — сделал невозмутимое лицо майор Тимофеев. — Сейчас — заправятся в столовой, передохнут часок-другой, споют, а потом их заберут наши соседи — я уже договорился с ними за пару бочек краски и тонну цемента.

— Скажите мне, лейтенант! — комбат отвернулся от замполита и обратился снова к взводному, — как они окопались без лопаток?

— Были у них лопатки — бойцы видели. Вроде совочков, потому что маленькие. И маскируются они так, что проверяющий не сумел обнаружить ни их, ни других бойцов. Он просто не поверил, что стоит посреди позиций взвода и приказал всем показаться. А потом разглядывал окопчики с крышками и только придрался, что не полного профиля, а для стрельбы с колена.

— Это он с досады, — успокоил наштаба. — Задача на полный профиль конкретно не ставилась. Остальные обошлись совсем мелкими ячейками, потому что времени на это отводилось очень мало. Ты скажи, как прошли стрельбы?

— Да я чуть не поседел. Во-первых, упражнение необычное. Выполняется не индивидуально, а полным отделением. На первом рубеже для каждого бойца приготовлен рожок с патронами. Задача — повалить все мишени, а уж потом двигаться дальше, к следующему рубежу. Первый — для стрельбы стоя, второй — с колена, третий — лёжа и четвёртый — на ходу. Это, заметьте, сходу после пробежки. А я уже приметил, что у старшей из прибившихся автомат не под наш патрон. То есть, выстрелить-то он выстрелит, но никто не знает, куда полетит пуля. У других же маломерок вообще какие-то ни то, ни сё — то есть их карабины и зарядить-то нечем.

Ладно, думаю, если один боец из отделения не будет стрелять, а остальные попадут — это не страшно, потому что мишени общие. То есть — соседи помогут и в среднем за отделение результат получится нормальный. Тут, главное, чтобы проверяющий ничего не заподозрил, то есть, если эти ребятишки будут держаться со всеми и делать вид, что целятся — должно пронести.

И вот, выдвигаются бойцы на рубеж, автоматы уже в руках держат, и только девчонка со старым калашом ствол свой так и несёт на ремне. Ну, думаю, всё пропало! Однако — нет. За шаг до места, когда остальные наклонились к ждущим их рожкам, эта красуня ловким движением посылает приклад вперед. Ремень скользит, ствол через низ поворачивается к цели и, не передёргивая затвора, ребёнок стреляет одиночными, заваливая все восемь мишеней ещё до того, как бойцы успевают зарядить автоматы.

На следующем рубеже уже стреляют все одновременно, и мишени валятся, как подкошенные. И так все четыре раза. Управились значительно быстрее норматива.

Средняя из девочек действовала точно так же, хотя у неё был какой-то незнакомый карабин явно меньшей мощности — вот я гильзу подобрал, — на ладони блеснул маленький цилиндрик.

— От дамского пистолета. Ноль двадцать пять, Браунинг, — заключил один из ротных. — Так а что третья певичка? Которая самая маленькая?

— А то же самое. В точности всё повторила. Ну на рубежах, начиная со второго, поражать цели могли и мои бойцы, но мишени падали всегда строго по одной слева направо с частотой две штуки в секунду. Так что, полагаю, артистки опережали остальных с попаданиями.

— Вы, лейтенант, дали нам понять, что эти девицы на протяжении всего хода учений носили заряженные автоматы с досланным в ствол патроном? — вступил в беседу ещё один из ротных.

— Так точно.

— А откуда вы взяли этих артисток? — повернулся комбат к замполиту.

— Вчера были с супругой в концерте, где они и выступали. Очень понравилось. И группа совсем неизвестная. Ну, думаю, попробую-ка я её к нам зазвать — может быть не станут эти новенькие капризничать или строить из себя великих знаменитостей, — майор достал из полевой сумки свёрнутую в несколько раз афишу.

— С Прерии, — пробормотал подполковник и взглянул в сторону особиста.

Тот сделал понимающие глаза и вышел.

* * *

После сытного обеда в солдатской столовой желудок сильно надавил на глаза. Это после укороченного сна и многочасовой пробежки по свежему воздуху — Даше пришлось неимоверным усилием воли собирать себя в кучку и заниматься подготовкой к концерту. Имеется ввиду техническая компонента представления. Ответственные по художественной части Оли и Ками спешно чистили пёрышки и наводили марафет.

К счастью на зданиях, окружающих плац, были размещены громкоговорители, провода от которых собирались в одном помещении, неплохо оборудованном, кстати. Ответственный за эту радиорубку хорошо знал, что тут к чему и как подключено. На возвышении, которое предполагалось использовать в качестве сцены, были гнёзда для микрофонов. Словом, оставалось только со всем этим разобраться и проверить в действии, в чём, как всегда, крепко помогли светлячки. На этот раз в качестве акустических датчиков, позволяющих оценить качество звука.

До концертного зала здешние кондиции не дотягивали, но чего-то более-менее приличного добиться удалось. К назначенному времени солдаты заставили площадку лавками, табуретками и стульями, подошли жёны и дети офицеров. Оливия на этот раз выбрала костюм из чёрной кожи, и репертуар сегодня был под стать — ориентированный на молодое поколение. Она ведь выступала для солдат.

Начала с задиристой "Нас в угол не загонишь, нас к стенке не прижмёшь", потом спела балладу о Пенелопе, ждущей своего Одиссея, отбиваясь от многочисленных поклонников, о волчице, оберегающей волчат от кровожадной рыси — старых мелодий Земли в этот день не звучало. В том числе, не было и музыкальной классики. Публика каждый раз взрывалась бурей восторга, но быстро смолкала, едва звучали первые аккорды следующей песни — исполнительница не слишком "одобряла" продолжительные овации и просто давила их, используя громкость динамиков. Даша ей в этом помогала, добавляя выходной мощности на период, пока не смолкнут хлопки в ладоши.

Под конец, когда певица уже совсем собралась закруглиться, кто-то попросил "Прощание славянки".