Закон и справедливость

Он посмотрел на Светлану. Она лежала с закрытыми глазами и с каким-то умиленным чувством на лице. Так казалось ему.

— Ты спишь? — спросил он.

Она улыбнулась.

— Нет, просто балдею от счастья, — произнесла она по-простому.

— Ты выйдешь за меня замуж?

— Что?

Светлана резко выпрямила спину и посмотрела ему прямо в глаза.

— Ты делаешь мне предложение?

— Делаю.

Светлана, словно стремительный водопад, обрушилась на Ивана, зацеловывая его всего. Почувствовала, как мальчик входит в нее снизу, и задышала чаще, активизируя движения вперед-назад и иногда сверху вниз. Она наслаждалась его присутствием то выгибая спину вверх, то падая и вжимаясь в грудь Ивана своими. В конце замерла на мгновенье и задвигалась по-особенному, получая небывалое наслаждение, от которого прерывалось дыхание и пересыхал рот.

Упав на грудь и расслабившись, она прошептала тихо:

— Я выйду за тебя замуж, Ванечка.

* * *

Март — месяц весенний. Но в Сибири он знаменит контрастами. Днем яркое солнце пригревает по-летнему, а ночью морозы заворачивают до минус двадцати, а то и более. В лесах образовывается наст, царапающий копытным ноги, а в городе чернеют неубранные сугробы, словно не снег шел зимой, а сплошная сажа. Но настроение все-таки остается бодрым, скоро побегут ручьи и в апреле стает весь снег на газонах, наваленный кучами за зиму. На центральных улицах его и вовсе вывезут заранее.

В пятикомнатную квартиру Солнцевых Марья Ивановна приходила в шесть утра, а выходные в восемь или вообще отдыхала по договоренности. Тихонечко открывала дверь своим ключом и закрывалась на кухне, готовя завтрак.

Но сегодня обыденность не получилась. Медведеву позвонили из дежурной части в шесть, и он успел только выпить чашечку кофе, сразу выехав на адрес.

Некоторым пенсионерам не спится по утрам, особенно тем, кто привык выгуливать собак, когда еще люди не спешили на работу. Именно в такое раннее утро одинокая старушка Перфильева повела выгуливать свою белую пушистую болонку на поводке. Она никогда не отпускала ее побегать самостоятельно — неприученная собака могла потеряться.

На лестничной клетке собака скользнула в приоткрытую дверь соседей и залаяла. Удивленная старушка позвонила в звонок, позвала и только потом вошла в коридор, сразу увидев окровавленную женщину с ножом в груди. Схватилась за сердце, успела сделать несколько шагов назад и осела прямо в дверном проеме. Собака лаяла на весь подъезд и только минут через десять выскочил на площадку еще один, но уже рассерженный шумом сосед. Увидел, ахнул и вызвал скорую с полицией.

Приехавшие врачи констатировали смерть старушки от сердечного приступа, оттащили её от дверного проема, чтобы не мешала движению, вошли внутрь квартиры и еще раз вызвали полицию.

Медведев прибыл первым из оперативно-следственной группы и ему докладывали сержанты патрульно-постовой службы, приехавшие по вызову и заявив сразу, что внутрь квартиры не входили. Там были только врачи, показали они, а эта умерла от испуга по словам медиков.

Медведев одел бахилы и перчатки, в коридоре сразу увидел женщину лет тридцати с ножом в груди, лежащую на спине в ночной сорочке. В комнате мужчина, примерно, того же возраста в трусах с огнестрельными ранами в груди и голове. В спальне застреленный годовалый ребенок в кроватке.

Ужас... Зачем же убивать ребенка, который в силу своего возраста сказать ничего не сможет? Месть всей семье? Разберемся, подумал Медведев.

Вскоре почти одновременно подъехали эксперт, судебный медик, следователь и Дроздов. Разгулова Александра, следователя, Медведев знал давно, работали как-то вместе по раскрытию преступлений. Суворова исчезла в непонятном направлении. Скорее всего опять куда-то перевели.

— Студент, — сразу же озадачил Дроздова Медведев, — ты надень бахилы, перчатки и осмотрись. Доложишь потом свои соображения. Чему-то тебя все-таки учили пять лет в институте МВД.

Пока помощник осматривался на месте совершения преступления, капитан наблюдал за ним боковым зрением и одновременно разговаривал с судебным медиком.

— Смерть наступила у всех в одно и тоже время — около двух часов ночи, — пояснял судмедэксперт, — точнее скажу после вскрытия. Судя по расположению трупов, сначала зарезали женщину, потом застрелили выбежавшего на шум мужчину и последним убили ребенка. Кошмар... Я не видел старушку в дверном проёме, её до моего прибытия еще оттащили на лестничную площадку, чтобы не мешала ходить. Она умерла от эмоционального потрясения ранним утром. Увидела трупы — слабенькое и больное сердце, почтенный возраст и всё... Собака, говорят, выла долго и уже другой сосед выскочил в ярости, чтобы прибить эту болонку. Но... вызвал полицию.

— Что скажешь ты, Аркадий?

Эксперт пояснил следующее:

— Дверь в квартиру открыта настежь, но видимых следов взлома нет, отпечатки пальцев сняты, орудия убийства и гильзы в доме не найдены. Это пока всё, после экспертиз что-то, возможно, прояснится.

Как показалось Медведеву, Дроздов особо не всматривался в детали. Походил, посмотрел и стал докладывать:

— Женщина убита ножом, мужчина и ребенок застрелены.

— Богатые наблюдения, — усмехнулся Медведев, — пять лет учебы не прошли даром. Что-нибудь еще?

— Что тут еще скажешь? Документов у трупов и в квартире не обнаружено, телефонов тоже нет, в паспортном узнаем кто тут прописан — отсюда и плясать станем: работа, родственники, соседей опросим.

— Пляски — это хорошо, — усмехнулся Медведев, — поезжай в бухгалтерию управляющей компании — там тебе дадут данные проживавших в адресе людей. Встретимся в отделе, — приказал капитан.

Отправив помощника, Медведев задумался. Картина преступления представлялась ему ясной и четкой. Он особо не задумывался над этим событием, вспоминая художественный фильм о Вольфе Мессинге, видевшим сквозь время. Тот всегда отвечал, что видит, а почему — не знает. Вот и он стал видеть после тяжелого ранения в голову. Какую там дверку в мозге отворила пуля — он не знал, не знали и специалисты-медики. Стать подопытным кроликом не хотелось и здесь вспоминался другой фильм, где шеф гестапо Мюллер произносит фразу: "Знают двое — знает свинья". Поэтому секреты своих новых способностей он не собирался озвучивать никому. Например, жена может знать и верно хранить тайну, но через тридцать лет при разводе озвучит её всем.

Повышение собственного либидо Медведев связывал с работой подсознания, в котором проснулись древние инстинкты размножения и привлечения большего числа партнеров путем выработки феромонов. Женщины так и липли к нему после ранения.

Дроздов ввалился в кабинет воодушевленный. Сразу решил доложить о своих успехах.

— Товарищ капитан, Иван Сергеевич, я установил...

— Не тараторь, студент, присядь... Присядь и послушай. Я не сомневаюсь, что ты установил личности убитых, в дальнейшем установишь родственников и проведешь опознание. Но не это сейчас главное и даже не Пантелеев Григорий Янусович по кличке Янус, который совершил это тройное убийство. Он вор-рецидивист, совершивший в свое время случайное убийство, а потом пошло и поехало, он стал убивать, находится в розыске. На него наткнулся местный участковый, но вместо задержания предложил работу и крышу. Мотив убийства банальный до обрыдлой наглости — женщина не дала участковому, и он её заказал вместе со всей семьей. Тем более, что денег платить не требовалось. Янус убивал за свободу и садил участкового на крючок, а мент упивался местью. Моральный дебил или как его там назвать еще — не знаю. Теперь ты знаешь — кто, за что и почему. Доказательства целенаправленно соберешь, а меня завтра уже здесь не будет. Вот так вот, студент, такие вот пироги с котятами.

— Хотите взять отгул на денек или в отпуск пойти? — спросил Дроздов.

— Ха-ха, — ответил с усмешкой Медведев, — сдала меня система, сдала с потрохами. Завтра срочно отправят на медкомиссию, которой настоятельно рекомендовано вынести заключение о профнепригодности по состоянию здоровья. Тяжелое ранение в голову может вызвать непредсказуемые последствия, а потому подобный опер с оружием опасен для окружающих. И меня уволят. Твой папаша уже дал добро в разговоре с начальником следствия области и меня элементарно обменяли на Дровосекина.

— Я переговорю с отцом...

— После драки кулаками не машут, — перебил Медведев лейтенанта, — всё уже решено и конфликт систем исчерпан. К тебе никаких претензий, Степан, — он впервые назвал его по имени, — а папаша твой всё знает, но таковы правила. Дурные правила, но соблюдающие паритет. Так что помалкивай, а лучше вали из этой системы. Уйдет генерал на пенсию по возрасту и тебя сожрут его недоброжелатели. Сожрут — не подавятся.

Зазвонил телефон — Медведева вызывали к Оболдиной.

* * *

Четыре часа — самое время сна, а Иван еще не засыпал. Занимался сексом с вечера, а потом лежал, раздумывая. Рядом размеренно посапывала Ирина. Скорее всего, он спал с ней последний раз. Так, по крайней мере, казалось ему. Оболдина еще не подозревала, что медицинская комиссия получила определенные указания и Медведева уволят по состоянию здоровья. Он не высказывал свои догадки, которые в ближайшее время станут фактами.

Сейчас Иван рассуждал для себя о главном — вмешиваться или нет в процесс принятия решения медицинской комиссии? Профессор Солнцева могла всего лишь одним словом развенчать заключение комиссии о профнепригодности по медицинским показаниям. Кто же станет спорить с директором ведущего НИИ нейрохирургии? Но это решит проблему только на время. Оперативнику вполне могут подсунуть деньги или наркотики, что еще хуже. Его слили и этим все сказано. Уволенный из органов, он вполне может прилично отыграться на своих обидчиках в последующем. Только придется вести борьбу с официальной и неофициальной преступностью незаконными, но справедливыми методами. Справедливость и Закон не всегда идут рука об руку. Именно так рассуждал пока еще капитан полиции Медведев, все-таки засыпая.

Медведев появился в квартире Солнцевых вечером. Не ночевал и его никто не спрашивал об отсутствии. Природная интеллигентность или так принято у этих женщин?

Поужинав, Иван увел Светлану в спальню.

— Нам надо поговорить, — начал он. — Только с чего начать? Не хочется вдаваться в лишние подробности. Короче, Следственный комитет заимел на меня огромный зуб и, полагаю, по согласованию с нашим генералом меня отправили на медкомиссию, которой дали определенное жесткое указание. То есть меня уволят из органов по состоянию здоровья: все-таки ранение в голову — это не шутки.

— Но у тебя с головой всё нормально, и мама...

— Стоп, стоп, стоп, Света, не все так просто. Я уличил следователя в профессиональной некомпетентности или даже в преступном деянии. Его уволили по утрате доверия. Но и мне не простят ситуации. Лучше увольнение по состоянию здоровья, чем нары из-за подброшенного героина или денег в качестве взятки. Это тебе для информации и не обсуждается. Поговорить я хотел совсем о другом и посоветоваться в том числе.

— Это что — войны ведомств и ты попал в эти жернова? — ужаснулась Светлана.

— Да Бог с ними, с войнами. Тем более, что ничего назад не вернуть, — со вздохом ответил Медведев. — Твоя мама может, конечно, припомнить неврологу из комиссии при прохождении аттестации, но все это мелочи. И я отыграюсь на генералах, только чуть позже. Сейчас у меня два вопроса. Первый — стать адвокатом или детективом? Что ты мне подскажешь?

— Я? — удивленно переспросила Светлана и ненадолго задумалась. — Здесь ты сам должен принять правильное решение. — Она помолчала немного. — В зависимости от поставленных целей. И что на второе?

— На второе мы с тобой, Света, — с улыбкой ответил Иван. — Беря в руки меч справедливости, мне придется вести расследование. А это возможное исчезновение на день, на два. Командировки, в которые стану отправлять себя сам.

— Если я правильно поняла, то ты повторяешься, Иван. Мы уже обсуждали с тобой эту тему в день нашего знакомства, если можно так выразиться. Никто тебя ревновать не станет... и держать тоже, — добавила со вздохом Солнцева.

— Да-а-а, вот и поговорили... Поймет ли тебя мама?

— Мама? Мама поймет, на то она и мама, — ответила Светлана.

— Станет держать свечку?..

— Дурак, — обиженно произнесла Светлана, — не хами. Тебя спишут из органов по здоровью, которое в норме. Но невролог из твоей медкомиссии должен периодически проходить аттестацию. Так вот — он ее не пройдет: мама не позволит. Вашего невролога вообще из врачей спишут.

— Но невролог не виноват, его заставили, — возразил Медведев.

— Не виноват, — Солнцева усмехнулась, — он давал клятву Гиппократа и нарушил основной закон медицины — не навреди. Никто бы его не уволил, а в крайнем случае он мог перейти на работу в другое медицинское учреждение. А тебе он жизнь испортил.

— Солнышко, — улыбнувшись, возразил Иван, — жизнь он мне не испортил. Скоро я стану свободным человеком и смогу наказывать тех, у кого совести совсем нет. Размытое выражение, — поправился он, — я имел ввиду обнаглевших преступников и беспредельщиков. Ну да ладно, хватит об этом. Хотелось поговорить совсем о другом. Недавно прочитал книжку, где главный герой любит девушку, но по натуре полигамен и получает физическое удовлетворение с другими женщинами. От доминантного или альфа-самца его отделяют только переживания — душой с одной, а телом со многими. И он мечется — рассказать единственной или скрыть от нее сторонние связи?

Светлана задумалась и ответила через некоторое время:

— Ничего нового ты мне не сказал, я это предполагала. Единственная среди многих... А твой книжный герой — придурок. Предполагать — одно, а знать — совершенно другое. Ты останешься здесь или станешь периодически приглашать меня в свою квартиру?

— Я стану стыдиться твоей мамы... — неопределенно ответил Иван.

— Значит, и там и сям, — тоже неопределенно произнесла Светлана.

* * *

Медведев не стал оформлять детективное агентство, сдал экзамены и получил лицензию адвоката. Развернуться мечтал не мелко, но пока ничего не имел — ни офиса, ни помощников, ни клиентов. Но ведь это только начало.

Хотелось отдохнуть, расслабиться, сбросить напряжение, въевшееся в результате сдачи адвокатских экзаменов. Медведев направился в бар неподалеку от дома. Сразу же подошел к барменше Маше и заглянул за стойку. Очень симпатичная девушка в коротенькой юбочке заставляла организм активизировать биополе, и флюидная оболочка уже захватила ауру Марии. Оба организма задышали чаще и завуалированно искали способ активации контакта.

— Вы сегодня один? — спросила Мария, — а я слышала, что вы живете со Светланой. Обидится...

— От нее не убудет, — грубо перебил ее Медведев, — главное — чтобы у тебя не прибыло.

— С этим все в порядке, — ответила она, не скрывая возрастающее волнение и позвала одного из официантов: — Побудь немного за стойкой.

Мария кивком головы увлекла за собой Ивана и остановилась в подсобке, прислонившись к стене и закрыв глаза. Так меньше беспокоил стыд первого общения без прелюдий ухаживания. Иван уже спускал с нее трусики, а она судорожно расстегивала ремень и стягивала брюки, забирая в ладони "торопыгу-мальчишку". Держа одну ногу наверху, он, умело направляемый, с нетерпением вошел в глубину, наращивая темп движения и вскоре забился в агонии наслаждения, не выходя из тела.