Закон и справедливость

— Хотелось бы не только найти товар, но и лиц его похитивших, — возразил Блюменбаум.

— Согласен, — ответил Медведев, — но я не полицейский и привлекать кого-либо к ответственности не намерен. Вся преступная цепочка будет раскрыта и вам понятна, но доказывать ничего не собираюсь. Сами потом разбирайтесь, если сможете. Но товар я вам верну... В течение недели верну.

— Я согласен, Иван Сергеевич. Куда доставить деньги?

— Так сюда и доставьте. Полагаю, что нескольких сумок на колесиках будет вполне достаточно.

— Может быть, лучше на счет? — предложил Блюменбаум.

— Зачем мне потом заморочки с налоговой? Так что только нал.

— Мне не собрать такую сумму быстро. Послезавтра, не раньше...

— Мне торопиться некуда, — ответил Медведев, — я вам озвучил недельный срок со дня получения денег. Возьмите билет до Владивостока на один рейс с Соболевой и закажите гостиницу. В остальном сам разберусь. Всего доброго, Аркадий Исакович.

Посетитель ушел, и Медведев сразу же произнес:

— А ты говоришь, Олеся, что клиентов нет. Один такой многих тысяч стоит.

— Но он не к адвокату пришел, и я боюсь за тебя, — обеспокоенно возразила Олеся.

Она не знала и не могла пока знать о появившихся новых способностях Ивана, расценивая своего любимого, как лучшего мужчину во всех отношениях. Наверное, так и должна думать каждая женщина о своем избраннике.

— Беспокоиться не стоит, — пояснил Медведев, — ты закупи одежду и обувь родителям, фруктов, конфет. Багаж получится солидный, на рейсовом автобусе не увезти. Поэтому индивидуально закажи микроавтобус, денег тебе хватит. И жди меня у родителей, я через недельку подъеду, привезу с собой минитрактор, чтобы огород пахать, а не копать вручную по несколько дней.

— Но это же дорого! — воскликнула Олеся.

— Не понимаю, — возмутился Иван, — где ты видела трактор дороже денег?

* * *

В связи с отклонением земной оси тепло запаздывало на две недели от привычного времени три-четыре десятилетия назад. Раньше в Сибири на 9-ое мая садили картошку, а сейчас только в двадцатых числах. Но и лето заползает на календарную осень.

В аэропорту Н-ска Блюменбаум провожал Медведева лично, познакомив с Соболевой. Тридцатилетняя женщина смотрелась неплохо, имея все прелести при себе, как отметил Иван, откровенно разглядывая её.

Соболева покраснела, не выдержав взгляда Медведева, и опустила веки, тупо уставясь в пол. В самолете её не покидало чувство, что он видит сквозь одежду и глазами поглаживает ноги под юбкой, хотя на самом деле смотрел в иллюминатор. Цветочек уже повлажнел, и она не понимала своего влечения. Красивый мужчина, тут другого не скажешь, но почему так необузданно тянет к нему? Он даже не заговорил с ней ни разу.

Соболева закрыла глаза и попыталась отвлечься за дремотой, но получалось у нее плохо. Сексуальные видения не покидали организм, заставляя внешне сдерживать эмоции. Слава Богу, объявили посадку, спинки кресел приводились в вертикальное положение и пристегивались ремни. Еще пару часов и она бы неистово отдалась ему в туалете.

Вера Анатольевна Соболева не понимала, почему её организм усиленно насыщается определенными гормонами. Такое с ней еще не случалось. И главное — она понимала, что любовью здесь и не пахнет. Обыкновенный животный инстинкт самки. Но почему? Этого она объяснить не могла, не вписывалось событие ни в какие рамки.

Соболева ранее бывала во Владивостоке с Михельсоном, и Абрам Моисеевич пытался соблазнить её на секс, но кроме отвращения не вызывал никаких чувств. Был тоже симпатичен и старше не на много. Ученые философы объясняют чувства, защищая никчемные диссертации, а на самом деле кто может объяснить: к одному тянет, к другому нет. А для кого-то этот другой — единственный. Соболева приняла решение — если природа-матушка зовет, то противиться не стоит. Сразу стало легче и она без напряга добралась до гостиницы.

Поселилась Соболева в маленьком одноместном номере — кровать и несколько квадратов свободной площади. Оставив личные вещи и замкнув комнату, она сразу же направилась в номер Медведева. Повод был — обсуждение предстоящих действий. Хотя она прекрасно понимала, что обсуждать с ней Иван Сергеевич ничего не станет. Она приставлена к нему в качестве помощницы — показать путь следования товара и сообщить впоследствии о его местонахождении.

Соболева не стала стучать и сразу толкнула дверь. Не заперто! Посчитав это добрым знаком, вошла. Конечно, её руководители заказали номер Медведеву получше. Просторная спальня и гостиная с мебелью. Не шикарно, но вполне приличные апартаменты.

Ни в спальне, ни в гостиной Медведева не было, а в душевой комнате слышался шум бежавшей воды. Она взялась за ручку и поняла — не заперто и здесь. Быстро, замкнув номер изнутри и раздевшись догола, Соболева вошла в душевую...

Утром парочка ехала в морской порт. Медведев наставлял по дороге:

— Твоя задача, Вера, простая — молчать и всё. Даже если кто-то о чем-то спросит — молчи, я сам отвечу. Записывать то, что скажу, и молчать.

— В грузовой терминал порта нас не пустят: необходим пропуск, — кратко пояснила она.

— Поэтому я и озвучил твою задачу заранее — молчать, — с улыбкой ответил он.

Молчать, так молчать, решила она про себя. Всё равно не зря съездила — такого мужчины у нее еще не было.

На проходной в грузовой порт Медведев предъявил ладонь вместо пропуска. Охранник посмотрел, кивнул головой и разблокировал вертушку. Изумленная Соболева застыла на месте, но её спутник дернул за руку и почти силой протащил несколько метров. Далее она шла сама, почему-то повторяя про себя: "Молчать, молчать и молчать".

По территории они шли долго и Соболева не понимала — куда. На этой местности она никогда не была и ничего здесь не знала, а Медведев следовал, не спрашивая сотрудников, словно знал здесь каждый уголок прелестно. Она держала его за руку и витала где-то в мечтах о предстоящей вечерней близости. Внезапно Медведев остановился и произнес:

— Да, это именно здесь! Партию контейнеров с корабля из Кореи доставили именно сюда. Записывай, Вера, номера машин.

— Каких машин? — удивленно спросила она, оглянувшись и ничего не увидев.

— Тех, которые увозили ваш груз отсюда.

— Но кто нам эти номера продиктует? Здесь же никого нет!

— Ты слышала поговорку, Вера, что у стен тоже уши имеются? Стен здесь нет, но вот соседние контейнеры могут нам рассказать многое. Главное, Вера, суметь их услышать. Ты молча доставай блокнот и записывай, я продиктую.

Слово "молча" подействовало, и она уже без вопросов достала авторучку с блокнотом, записывая номера без удивления.

Медведев с Соболевой вышли с территории морского порта и поймали такси.

— Нам необходимо доехать до ближайшего магазина или, скорее всего, до ближайшего газетного киоска, где продается карта города, — объяснял водителю Медведев. — Потом я укажу другой пункт назначения и вообще мне бы хотелось зафрахтовать ваш автомобиль на полдня. Как вам такой вариант?

— Всё зависит от оплаты, — ответил водитель.

— Десять устроит?

— Пятнадцать...

— Договорились.

Соболева не понимала — зачем карта города Медведеву? Фуры с контейнерами необходимо искать через ГИБДД и если они укажут место, то таксист и без карты домчит, куда надо. Но что они могут сделать вдвоем? Товар наверняка охраняется, и они также могут исчезнуть, как и её непосредственный начальник Михельсон. Куда-то же он пропал?! Наверняка не с девочками развлекается в чужом городе.

— Карта города в умелых руках — это великая сила! — внезапно воскликнул Медведев. — Просто мы мысленно проследуем по маршруту автомобилей. У них же нет шапок-невидимок, и свидетели расскажут маршрут.

— Свидетели... — хмыкнула Соболева, — где искать этих свидетелей? Наверняка кто-то видел автомобили, но мы, идя по городу, не замечаем их, не видим, не знаем. Снуют туда-сюда машины, и кто их запомнил, где искать этих людей? И если все же кто-то видел, то видел небольшой отрезок пути. Впрочем, — она словно одумалась, — я молчу.

— Это хорошо, — довольно согласился Медведев, — не зря молчание называют золотом. Чаще люди действительно невнимательные и не только потому, что не обращают внимание на машины. Глаза и уши, как говорится, есть везде. Вот, например, стоит дом и мимо него проходит весь транспорт отсюда. А дальше другой дом, второй, третий, четвертый... Каждый из них может рассказать об интересующих нас машинах. Тут всего лишь одна маленькая загвоздка — необходимо уметь спросить и услышать ответ.

— Спросить и услышать, — повторила Соболева, — Дома, конечно, видели всё, весь проходящий мимо транспорт. Но у них рта нет — так бы рассказали всю правду.

— Нам их рот и не нужен вовсе. У каждого человека есть биополе, которое называют аурой. Экстрасенсы, например, умеют его читать. Настоящие экстрасенсы, не шарлатаны, — уточнил Медведев. — У любого предмета имеется электромагнитное поле и его тоже можно читать умеючи. Проходящие мимо домов фуры с вашими телевизорами оставили на них свой электромагнитный импульс, а мы его отследим.

Медведев замолчал, внимательно изучая карту, а потом прочертил на ней красным фломастером маршрут.

— Поедем вот сюда, — он ткнул пальцем в конечную точку красной линии. — Вы не обращайте внимания на нас, товарищ водитель, мы с партнершей репетируем роль наяву, так сказать, чтобы потом в кино сыграть натуральнее. Вот и всё, никаких секретов, а то подумаете, что у нас не все дома.

— Ясно, — улыбнулся водитель, — наше дело баранку крутить...

Такси остановилось, не доехав совсем немного до намеченного пункта. Медведев и Соболева пошли пешком и правильно сделали. Заброшенная тупиковая железнодорожная ветка, неиспользуемая никем давно, сегодня находилась под усиленной охраной вооруженного ЧОПа. Именно в этом оставленном когда-то всеми отстойнике находились железнодорожные вагоны, готовые следовать по маршруту в любое время.

— Вот ваши телевизоры, Вера, находятся в этом небольшом железнодорожном составчике. Мы нашли их! — довольно произнес Медведев.

— Но почему вы считаете, Иван Сергеевич, что внутри находятся именно наши телевизоры? Может быть, там вообще сено-солома?..

— Сено-солома говоришь, — ухмыльнулся Медведев, — и её усиленно охраняют. А это что там за огурец или конь в пальто?

Из прицепленной к составу теплушки выскочил мужчина.

— Так это же потерявшийся Михельсон! — воскликнула удивленная Вера. — Подлец, выходит, что это он телевизоры похитил!

Теперь она уже не сомневалась, что в вагонах находятся пропавшие телевизоры.

— Не он один, но усилий он приложил много. Возвращаемся в гостиницу, и ты сообщаешь о находке Блюменбауму.

Соболева вздохнула и совсем нерадостно произнесла:

— Вы свою задачу выполнили и улетите сегодня?

Впервые она познала по-настоящему мужчину и одной оставаться совсем не хотелось.

— Нет, — ответил Иван. Он понимал, что предстоящая разлука с ним перевешивает радость находки. — На день-два я останусь, без меня вам сложно будет справиться с охраной вагонов. Да и местная полиция наверняка у Михельсона подкуплена.

В гостинице Соболева связалась через скайп с Блюменбаумом.

— Здравствуйте, Аркадий Исакович, Медведев нашел наш товар и Михельсона в том числе. Это он похитил телевизоры и сейчас находится при них. Товар погрузили в вагоны и загнали на заброшенный железнодорожный тупик под охраной неизвестного вооруженного ЧОПа. Аркадий Исакович, у господина Медведева есть к вам небольшое предложение.

— Добрый день, Аркадий Исакович, — Медведев подсел ближе, чтобы его было хорошо видно на экране.

— День добрый, слушаю вас, Иван Сергеевич.

— Наша устная договоренность выполнена обеими сторонами в полном объеме.

— Да, это так, — подтвердил Блюменбаум.

— Но Михельсон может еще попить много виртуальной и настоящей крови. В качестве подарка могу передать искомый состав вашей прибывшей охране без вооруженного столкновения. Вместе с Михельсоном, естественно. Когда ваши люди могут прибыть во Владивосток?

— Они уже там, Иван Сергеевич, и поступают в ваше полное подчинение немедленно. Старший прибудет к вам в течение получаса.

— Я так и полагал, но торопиться не будем, Аркадий Исакович. Людям и мне тоже необходимо отдохнуть. В пять утра завтра жду старшего у себя в номере. Нет — у входа в гостиницу. Они же наверняка прибыли на нескольких джипах и с трейлером, чтобы не светиться в отелях.

— Вы словно в воду глядели, Иван Сергеевич...

— Зачем же глядеть в воду, — ответил Медведев, — хотя вода знает и помнит многое. Всего доброго, Аркадий Исакович.

Медведев захлопнул ноутбук и понял, что Соболева осталась недовольна. Видимо, хотела еще что-то сказать, а ее лишили связи. Он пересел из кресла за столом на диван, и Вера последовала за ним. Мужская ладонь легла на женское колено и поползла вверх.

— О, эти ножки, прелестные ножки! Сколько веков подряд они волнуют мужчин, заставляют сердца биться чаще, а тестостерон выделяться ведрами...

Через час Медведев заказал обед в номер. После ласки продолжались стоя и лежа, на столе, на диване, на кровати и в душе. Пару часов все же удалось поспать и в пять утра они вместе вышли на улицу.

— Как вы догадались, Иван Сергеевич, что наши ребята приедут на машинах и с трейлером? — спросила Соболева.

Недавно называла по имени, а сейчас уже по отчеству. Неглупая женщина, подумал он, может быть, встретиться с ней в Н-ске? Нет, сразу же отверг он эту мысль, оба понимали разовость встречи, и никто не претендовал на большее. Ей бы хотелось... ну... многое чего бы хотелось многим...

— Бойцы без оружия мало чего стоят, — ответил Иван, — а как провезти оружие? В поезде и самолете не позволят, а на машинах пожалуйста, если лицензия есть. Опять же трейлер — это полная автономия и никаких паспортных засветок в гостиницах. Так что догадаться несложно, Вера.

Джипы подкатили к железнодорожному тупику, но не близко, вне пределов прямой видимости и слышимости движения. Проинструктированные бойцы ждали у автомобилей, а к составу направился один Медведев. Он чувствовал — гостей там ждали. Михельсон кожей ощущал опасность, спал плохо и постоянно тормошил, не давая расслабляться охране.

На рассвете силуэт приближающегося человека просматривался четко, и охрана железнодорожных вагонов заняла заранее подготовленные скрытые позиции. Медведев шел, понимая, что сейчас в него стрелять не станут, но и потом не отпустят живым. Теперь главное для них — поймать и выпотрошить, в том числе и пытками, всю информацию. В случайного прохожего здесь не поверит никто, хотя теоретически это возможно.

Медведев шел и усмехался над беспомощностью людей, считающих себя силой. Кто сейчас правит миром? Кучка богатых говнюков. В любой стране почти одно и тоже. Внезапно усмешку смахнула возникшая мысль — в конце своего правления Президент должен выбрать. Кого он выберет? Сотню богатых или сто миллионов бедных? Но мысль, пришедшая не вовремя и не на подготовленную почву, не задерживается надолго и не приносит плоды. Но это все-таки мысль... Сейчас не до нее.