Закон и справедливость

Иван взял две большие сумки.

— Идите за деньгами и трудовой, я жду вас в машине, Олеся.

Из удобств в офисе Ивана присутствовали туалет, раковина и душевая кабина. Ни раскладушки, ни чайника, ничего другого. Медведев предложил:

— Я все равно, Олеся, в маленькой хотел сделать комнату отдыха. Поставить диван, кресло, небольшой столик. Это бывшая квартира, а теперь мой адвокатский кабинет. Живите, но не на полу же вам спать, поэтому за диваном поедем сейчас.

— Нет, — возразила Олеся, — не стоит беспокоиться — ночку, другую я и на полу переночую. Спасибо, всё лучше, чем на вокзале.

— Вы говорили, что юрист по образованию и не смогли устроиться без опыта на работу по специальности. Почему бы вам не поработать помощником адвоката у меня?

— Поработать у вас? — откровенно удивилась Олеся.

— Почему бы и нет.

— Но я даже не знаю, это так неожиданно.

— Жить есть где, работой обеспечу, тридцать тысяч в месяц вас устроит? Это официальная зарплата. Будут хорошие дела — будут и премии. Но это в будущем, а пока только тридцать на руки.

— В библиотеке я получала двенадцать на руки. Конечно, приходилось экономить на всем. Боязно... но я согласна.

— Добро, со временем притремся друг к другу. Я — Иван Сергеевич, фамилию вы знаете. У вас, Олеся, есть паспорт?

— Конечно, — она протянула его.

— Милованова Олеся Игнатьевна, — прочитал Медведев, — хорошо, будем знакомы. А сейчас едем за мебелью.

Обживалась Олеся основательно, приходилось многое приобретать самой. Медведев обеспечил крупногабаритные предметы — диван, кресло, холодильник, сейф. Всё остальное она покупала сама — микроволновку, чайник, плитку, посуду и так далее. Два компьютера, естественно, принтер. Приобретать не проблема, когда деньги давали.

Медведев объяснил Олесе её задачи. Главное — никому и никогда не рассказывать о работе, о клиентах. Полиции и даже родителям, которые далеки от этого. Милованова постепенно втягивалась в работу, познавая нюансы и детали. Сейчас она находилась в поиске — поиске информации на четырех человек.

Батон, рецидивист, Батонов Илья Вениаминович, привлекаемый по статье 228.1 за сбыт героина; Суходеев Андрей Борисович, наркоман, понятой; Загребнюк Эвелина Яковлевна, понятая; Суворова Анастасия Игоревна, капитан юстиции, старший следователь СК области. То есть искала любую информацию на этих лиц в соцсетях и базах правоохранительных органов. Завуалированно беседовала с друзьями и знакомыми указанных лиц.

Милованова просматривала информацию на "Одноклассниках", когда в помещение вошла женщина в форме подполковника полиции и оторопело уставилась на Олесю.

— Ты кто? — спросила вошедшая.

— Не поняла... а вы кто? — ответила вопросом Милованова.

— Медведев где? — снова спросила полицейская.

Она уже поняла, что Иван взял помощницу и это больно ударило по её самолюбию. Молоденькая и красивая соперница. В последнем не сомневалась ни на йоту.

— Иван Сергеевич отлучился ненадолго. У вас к нему дело?

— Это тебя не касается, — грубо ответила Оболдина, — передай ему, что я заходила.

— Кто "я"?

— Так и передай — "я", этого достаточно.

После ухода полицейской Милованова тоже задумалась. Приходила не простая женщина из полиции, приходила любовница. Подполковник... начальница... но начальники так себя не ведут — эта явно хамила, чувствуя во мне соперницу, рассуждала Олеся. А что?.. Мужчина очень привлекательный и красивый... я бы не отказалась быть с ним, подумала она и покраснела от собственных мыслей. И вовсе не из благодарности приюта и работы, хотя и за это спасибо.

Вернулся Медведев, Олеся рассказала ему о встрече.

— Это Оболдина Ирина Витальевна, начальник ОВД Зеленогорского района, моя бывшая начальница, — пояснил он. — Цель прихода не объяснила?

— Нет, просто просила передать, что была.

Миловановой хотелось рассказать о хамстве и спросить об отношениях, но это выглядело бы неприлично, считала она, и промолчала. А Иван понял и оценил.

— У меня есть квартира, Олеся, где бы я мог поселить тебя. Но я элементарно боюсь. Твоя обаятельная красота может пересилить мою сдержанность и мне потом станет стыдно. Ты не смогла устроиться на работу юристом и тебе наверняка её предлагали. Но ты понимала, что от тебя ждут не только работы. Мне не хочется уподобляться этим подонкам...

Милованова поняла, что он тоже хочет её, но не решается сделать первый шаг, боясь попасть в статус сексуального вымогателя. Ведь он, образно говоря, подобрал её на улице. Значит, первый шаг должен быть за ней. Даже не шаг, достаточно намека.

— Мерзкие и противные мужланы... а вы мне симпатичны... — Милованова покраснела, открывая дорогу для действий.

Медведев раздумывал. Олеся ему нравилась, но как быть? Жить с ней в офисе, поселить в двушке или трешке?

В двушке нельзя, там появлялась Оболдина, с которой отношения он рвать не хотел. Все-таки начальник ОВД и могла помочь в "пробивке" людей, в кое-каких других вопросах. Обоих устраивала своеобразная свободная любовь. Свободная в том смысле, что без брака и совместного проживания. Но Оболдина его делить ни с кем не хотела. Понимала, но сексуальный эгоизм вряд ли могла преодолеть. Понимала... толку-то от её понятий.

Поселить Милованову в трешке? Молодая, красивая, обаятельная обязательно залетит. А что? Может, и пора уже, скоро тридцать стукнет. Это вообще не вопрос. Вопрос в другом — Иван по натуре полигамен. Живут же мужики на две или даже на три семьи. Славяне — не мусульмане.

На две или три семьи он жить не собирался, как и отказываться от секса с кем-либо тоже. Не со всеми подряд и не совсем, что шевелится. Но женщинам об этом лучше не знать.

— Симпатичен, — протяжно повторил Иван, — переедешь в мою квартиру, Олеся?

— Чтобы узнать друг друга ближе и в последующем принять решение? — спросила она.

— Да, именно так, — ответил Иван, — минуя, так сказать, цветочно-конфетный период.

Она покраснела, опустила веки и тихо произнесла:

— Я согласна.

Медведев не собирался поматросить и бросить, как говорится. Но узнать получше подругу хотелось. И он понимал, что она тоже рассчитывает не на разовые отношения. Пока они нравились друг другу и этим всё сказано.

* * *

Утро в офисе всегда начиналось одинаково. Олеся заваривала две растворимых чашки кофе и подавала их с молоком. Сделав два глотка, она спросила:

— Иван, возможно, я чего-то не понимаю, но у нас нет клиентов, а ты не предпринимаешь никаких мер по их поиску, почему? Ни рекламы, ничего.

Медведев хитро улыбался, продолжая пить кофе, и Олеся занервничала. В счастье с Иваном ей хотелось и материального благополучия, а пока она не видела никакой прибыли от адвокатского кабинета.

— Олеся, — ласково произнес Иван, — я ширпотребом не занимаюсь. Клиенты были, но я не стал с ними работать. Защищать мелких воришек, "кухонных бойцов" и прочих мне не интересно. Но я взял под защиту одного рецидивиста и очень плохого человека. Каждый имеет право на защиту, но защищать, например, насильника малолетних девочек мне не пристало. Мой подзащитный отморозок, но в этот раз его подставили крупно и намеренно, а это ни есть хорошо. Я сделаю всё для его оправдания, а от ответственности он не уйдет... в другой раз. За защиту мне уже заплатили, много заплатили, так что переживать за финансы не стоит. И ты, Олеся, в этой теме — я поручил тебе проверку четырех человек.

— Да, было такое и я уже отчиталась о проделанной работе, — ответила она.

— Помню, но отслеживать их необходимо постоянно. Род деятельности и местоположение надобно знать ежедневно. Суд состоится через полгода, не раньше, и я пока особо не вмешиваюсь в процесс расследования. Хотя можно освободить подзащитного прямо сейчас, но это невыгодно ни мне, ни ему.

— Как это? Объясни.

— Судебный процесс будет скандально громким. А если следователь сейчас вынесет постановление об отсутствии состава преступления, то его обжалуют.

— Но ведь и приговор может обжаловать вышестоящая инстанция, — возразила Олеся.

— Об этом даже подумать никто не посмеет и в голову никому не придет возражать. Ты должна знать, что мы работаем качественно, а не количественно. Поэтому, выполнив условия договора с одним клиентом, мы с тобой можем жить безбедно годика три-четыре. И это только пока. В ближайшем будущем гонорары составят сотни миллионов рублей. Сказка, да?

Олеся ответила не сразу:

— Ты сам сказка... о таком я даже не мечтала.

В кабинет не вошла, а ворвалась Солнцева Светлана.

— Наконец-то нашла тебя... Возвращайся домой, — она протянула ему ключи.

— Так сразу, — ответил он её же фразой, — и я уже дома живу, в котором нет твоей мамы для общения. Телевизор тебе не подходит, так что вы ошиблись адресом, Светлана Игоревна. Время ушло. До свидания.

Из глаз Светланы потекли слезы, но она больше ничего не сказала. Постояла минутку, повернулась и ушла, оставляя в помещении гнетущую тишину. Интеллигентная гордость...

— Это моя бывшая девушка, — произнес Иван и больше ничего не объяснил. Считал короткую фразу достаточной для понимания.

Он задумался ненадолго и был благодарен Олесе, что она не расспрашивала подробностей.

— Снег сошел полностью и близится лето, — внезапно произнес Иван.

Олеся посмотрела на него, на понимая к чему он это сказал. А он продолжил мысль, ставшую теперь понятной:

— В деревне самая горячая пора наступает. Как твои родители там справляются? Нет желания их посетить?

— Конечно, есть! — сразу же ответила она с жаром, — но как? Там сейчас каждая рука на счету. Огород копать надо — сорок соток, чтобы зимой скотину прокормить. Раньше колхозный трактор всем пахал, а теперь ни тракторов, ни колхозов не стало. Лопатой приходится работать от зари до зари. Сена накосить не проблема, а вот привезти зарод или дрова из леса не на чем. Всё на горбу собственном...

Погрустневшая Олеся замолчала. Иван не мог представить себе как можно вскопать огород сорок соток лопатой, как таскать на себе дрова и сено?.. Но люди жили. Когда-то и тракторов не было, но на лошадях пахали, а тут и лошадей нет. Чему удивляться — не Москва чай: Россия! Во многих больницах в ХХI веке водоснабжения нет. Чему тут удивляться? Разве что крутым виллам чиновников где-нибудь на взморье.

— Ты, Олеся, сходи в магазины и прикупи родителям что-нибудь из одежды — от нижнего белья до верхнего. Сапоги, валенки, шубы, брюки, рубашки, платья... сама лучше знаешь. Здесь сто тысяч рублей — все потрать. Не хватит — еще столько же дам без вопросов. А лучше сразу возьми, — он положил на стол еще сто тысяч рублей. — Я по своим делам отлучусь, вечером дома встретимся. Послезавтра к твоим вместе поедем. Меня возьмешь с собой?

У Олеси на глазах появились слезы, губы задрожали, и она ответить сразу ничего не смогла.

— Вот только мне слез еще не хватало, — бросил недовольно Медведев. — Мы не расписаны, Олеся, но живем одной семьей, а родители — это святое. Почему не помочь им, если есть возможность? Так что езжай в магазины и покупай одежду не только на весну, но и на лето, осень и зиму. Рабочую и парадную — всё покупай.

Но Милованова не успела никуда уйти. В офис вошел прилично одетый мужчина средних лет.

— Вы Медведев Иван Сергеевич? — произнес он, — а я Блюменбаум Аркадий Исакович, бизнесмен. Прежде чем прийти к вам, господин Медведев, я, естественно, навел справки и пришел не потому, что вы адвокат, а потому, что служили в полиции и считались лучшим сыщиком. Мне нужна ваша помощь.

— Проходите, Аркадий Исакович, присаживайтесь, — Медведев указал рукой на кресло, — я вас слушаю.

— Недавно, — начал Блюменбаум, — не состоялась сделка ОПЕК по сдерживанию добычи нефти. Полагаю, что вы слышали об этом. Доллар мгновенно взлетел до небес и составил семьдесят пять рублей. Сейчас он снизился до семидесяти двух, но все равно цена высока. Тут еще коронавирус некстати... Моя корпорация "Электроника" занимается поставками из-за рубежа. Телевизоры и так далее. Кстати, спрос сейчас на них тоже взлетел до небес. Понятное дело — все хотят купить технику по старой цене, и никто не сомневается, что стоимость её поднимется процентов на тридцать, не меньше. Это, так сказать, прелюдия.

— Может быть, чай, кофе, что-нибудь покрепче? — предложил Медведев.

— Спасибо, — сразу же отказался Блюменбаум, — лучше перейдем к делу. Фирма много лет занимается поставками электроники из Кореи, Японии, Китая. С Южнокорейской фирмой у меня заключен контракт, — он протянул его Медведеву, — по поставкам телевизоров различных марок на сумму пятьдесят миллионов долларов. Согласно контракта, Корея доставляет груз во Владивосток, а я перечисляю всю обговоренную сумму. Так и произошло на это раз и не совсем так. Огромная партия телевизоров прибыла во Владивосток, была растаможена, деньги перечислены в полном объеме и вот тут начинаются непонятки — телевизоры исчезли, они испарились, словно их никогда не было. Корея контракт выполнила и кому мне теперь предъявлять претензии? Возьметесь за поиски, Иван Сергеевич?

Медведев изучающе рассматривал пришедшего, словно пытался проникнуть в его мозг. И Блюменбаум чувствовал себя неуютно под таким взглядом, но приходилось терпеть. Он понимал, что кроме этого сыщика ему помочь некому. В определенных кругах так и сказали, что если не найдет технику Медведев, то никто не найдет.

— О поисках пока говорить рано, Аркадий Исакович, еще не все ответы получены. Кто у вас занимался получением и отправкой товара во Владивостоке?

— Специальный человек занимался. Абрам Моисеевич Михельсон, целый начальник отдела, я подготовил данные по нему, — Блюменбаум передал пару листков, — но он тоже непонятным образом пропал. Исчез, испарился... — начал откровенно нервничать Блюменбаум.

— Кто еще занимался Владивостоком, кто может знать людей на местах, временные склады, таможню? Вы меня понимаете, Аркадий Исакович? Кто, образно говоря, может пройтись по стопам Михельсона в незнакомом городе?

— Он всегда брал с собой заместителя, Веру Анатольевну Соболеву, но в этот раз категорически возражал и полетел один. Я понял, что в прошлый раз у них произошел конфликт на интимной почве и не настаивал на поездке. Соболева порядочная женщина и не захотела делить со своим непосредственным шефом гостиничный номер, — ответил Блюменбаум. — Но я свечку не держал... вы понимаете... и не выспрашивал подробностей ссоры. Всё так запутано...

— Соболева может показать на месте где, с кем и как работал Михельсон во Владивостоке?

— Конечно, это без вопросов, — ответил Блюменбаум.

— Олеся, — попросил Иван, — сделай нам, пожалуйста, кофе

Пока закипал чайник, Медведев молча раздумывал. Позже, отпивая по глотку растворимого кофе, заговорил:

— Возможны несколько вариантов событий и понять их можно только на месте, то есть во Владивостоке. Партия телевизоров могла вообще не прибыть из Кореи, а Михельсон доложил вам липу, Аркадий Исакович. Он может быть непричастен к хищению, но тогда необходимо искать его труп или его где-то удерживают силой, чтобы впоследствии повестить всё. Товар мог исчезнуть в пути и был ли он вообще? Вот в чем вопрос, — усмехнулся Медведев. — Как собираетесь рассчитываться со мной, Аркадий Исакович. Деньги я беру налом и все сразу. Телевизоры в качестве оплаты меня не интересуют. Десять процентов... по-моему вполне разумная сумма. И в рублях по сегодняшнему курсу это выльется в триста шестьдесят миллионов. При поступлении указанной суммы в полном объеме вылетаю во Владивосток немедленно вместе с вашей Соболевой. Свою часть работы стану считать выполненной, когда найду похищенный товар и сообщу об этом Вере Анатольевне. Как и каким образом она станет поставлять телевизоры сюда или куда-нибудь еще — не моя забота. Вы согласны, Аркадий Исакович?