Аоно Цукуне: внутри и снаружи

Он снова пожал плечами.

— Просто, прямолинейно, грубо, но согласитесь, что достаточно действенно.

Этот ответ вызвал у Цукуне некоторую растерянность. О какой реакции идёт речь?

...Погодите. Тёмные Лорды, признаки, интересы, символы... Меч?..

— Так слишком легко принять желаемое за действительное — пробормотал он. — Благодарю за ответы, и простите, что задержал. И, если вас действительно интересует сохранение стабильности — в этом наши интересы действительно совпадают.

В клубную комнату Цукуне вернулся в глубокой задумчивости. Есть вероятность, что он ошибается, но если понял правильно, ситуация открывается с новой стороны. Чёрный кинжал, он же меч... Пропавший "Лорд", чьим символом он был... Абсурд, но всё складывалось.

Кажется, не без участия Директора его приняли за Кащея.

Проблема в том, что Цукуне не имел ни малейшего понятия, как с этим быть и что делать с этой информацией. Как, вообще, разубедить в этом заинтересантов? И нужно ли, вообще?

Но вот что точно нужно, так это информация о политической ситуации в среде монстров, и конкретно текущих "Тёмных Лордов".

И хорошо бы пообщаться с Директором.

Когда человек внезапно оказывается втянут в международную политику, в первый момент ему свойственно теряться, просто из-за неожиданности и масштабов. А если это политика монстров — дело ещё хуже.

В случае Цукуне этот эффект внезапности уже был сглажен, но ситуация всё равно оставалась незаурядной. По крайней мере, с Лупом стало чуть понятнее; хотя доверять оборотню человек не собирался, но сказанное им выглядело логично. А поскольку сам Цукуне не имел ни желания, ни возможности вмешиваться в международную монстрячью политику — хотя информация необходима — вероятно, можно предоставить французу возможность сглаживать волны, поднимаемые действиями других сторон. И если это действительно так, то это, на взгляд человека, было лучшим вариантом.

Жаль, в реальности редко оказывается так удобно и просто.

После... переосмысления окружающих его девушек и их мотивации, Цукуне стал понимать их значительно лучше. Поэтому возмущение Куруму его не удивило.

— Некономе-сенсей, вы-то здесь почему? — недовольно осведомилась суккуба, обнаружив на следующий день в клубной комнате кошку редкой, учительской, породы, с рюкзаком на полу рядом.

— Ну, я всё-таки ваш куратор — заметила учительница, стрельнув взглядом в сторону Мориоки, а затем тарелки сушёных сардинок в её руках. Клубный оборотень тем временем подошёл к Куроне и шепнул той что-то на ухо; та подняла бровь, а затем медленно кивнула.

— Ну, чем больше — тем веселее — подозрительно довольно произнесла она. Впрочем, о причине изменения её настроя можно было догадаться: Мориока наверняка сказал что-то в том духе, что пока он будет окучивать кошку, девушки клуба смогут остаться с Цукуне без посторонних. Ну, если смогут придумать что-то с Лупом.

— Кстати, мсье Луп... А какие девушки вас интересуют?

Ну, вот.

— Из девушек меня интересует сугубо моя супруга — улыбнулся старший оборотень. Оу. — У нас принято создавать пару одну до смерти... не то, чтобы я выступал против других культур и традиций.

Он покосился на Цукуне. И этот туда же...

Дверь открылась.

— Простите, я немного опоздала — сообщила Мока. — Вот...

И она продемонстрировала устроившуюся у неё на руках кошку.

Знакомую чёрную кошку, глянувшую на Цукуне определённо с улыбкой.