Восьмой медальон. Том 3 (черновик)

Восьмой медальон

Том 3

Часть 1

Купец

Глава 1

Король Ланделинд сидел в библиотеке и медленно листал фолиант. Со стороны могло показаться, будто молодой человек всецело поглощён чтением, однако это было не так: мысленно он то и дело возвращался к событиям, которые потрясли столицу в последние несколько дней. Никогда ещё не случалось правителям Алленора испытывать такого унижения! Ни один узник не покидал стен королевской темницы — а сейчас неведомый злодей не только помог бежать преступнику, но и расправился с ним у самых тюремных ворот! А люди, допустившие это страшное преступление, глупцы, которым следовало бы молить о пощаде — или хотя бы признать свои ошибки, — разыгрывают отвратительную сцену под взорами сотни придворных, обманывают бессовестно и дерзко, пытаются выставить своего государя несмышлёным мальчишкой, словно он не в силах отличить ложь от правды... Если так пойдёт и дальше, убийца перережет всю знать Алленора, точно куропаток — и сами аристократы придут ему на помощь...

За окном сгущались сумерки, комнату озарял лишь неверный огонь свечей. Со двора доносились шаги стражников, изредка раздавался грозный окрик. Услышав чьи-то проклятья и догадавшись, что это барон Вальдеберт да Руст поссорился с кем-то из придворных, юноша на несколько секунд оторвался от книги, прошептал:

— Что за смутьян!.. — и вновь склонился над рукописью.

Скрипнула дверь. Пламя задрожало, по стенам скользнули чёрные тени. Ланделинд обернулся и увидел, что у порога стоит королева Аньела.

— Я всюду искала вас, — сказала девушка.

Юноша улыбнулся:

— В самом деле? Значит, вы беспокоились обо мне?

— Конечно! Я спрашивала у придворных и даже у капитана ваших стражников, но никто не сумел объяснить, куда вы подевались. Только сеньор ди Эрн предположил, что искать вас следует в библиотеке.

Ланделинд грустно рассмеялся. Подойдя к столу, за которым он сидел, Аньела опустилась на скамью и с печалью в голосе произнесла:

— Как же могло случиться, что подданные не знают, чем занят их государь? У нас в Хеллиноре всё иначе. Мой отец ни на минуту не может остаться в одиночестве: возле него вечно вертится с десяток-другой придворных, которые не дают ему проходу, заглядывают в глаза, ловят каждое слово. А здесь...

Девушка передёрнула плечами.

— По правде говоря, — после недолгого молчания ответил Ланделинд, — раньше я и сам обращался иногда к Семи богам, моля их избавить меня от докучливых честолюбцев, которые полагали, будто достаточно завести со мной дружбу, чтобы через мгновение вознестись на самую вершину могущества и славы. Сейчас, похоже, Небеса услышали мою просьбу, а я не знаю, радоваться или печалиться.

— Печалиться! — воскликнула Аньела. — Без верных соратников даже самый великий государь не сумеет достичь своих целей!

Юноша кивнул:

— Вы правы. Об этом я и думал... Где найти таких людей, которые благополучие королевства ставили бы выше собственной выгоды? Зачем нужно было Верховному жрецу плести интриги и пытаться обмануть меня перед всеми придворными? Ради чего градоначальник пытался прибегнуть к запретной магии? Неужели нельзя было обратиться за советом к священнослужителям? Нет! Он захотел выяснить всё сам, действовал за моей спиной! Должно быть, рисовал в честолюбивых мечтах, как придёт и с гордым видом заявит: "Государь, я узнал имя убийцы!" И что в итоге? Едва не выпустил на свободу порождение мрака — да ещё и чуть было не погиб! А мессер Гумберт, конечно, помалкивает, старается вести себя незаметно, но я-то прекрасно понимаю, что граф Артландский лишился жизни во многом из-за его беспечности... Проклятье! Моих подданных режут, словно поросят, убивают одного за другим, проникают даже в королевскую тюрьму, а я ничего не могу поделать! Наверное, весь Алленор хохочет надо мной... Неудивительно, что вы не могли меня найти. Кому нужен такой жалкий король? Никому!..

— Не говорите так, — возразила девушка.

— Почему?

— Вокруг вас есть немало верных людей, которые с радостью откликнутся на ваш зов.

Ланделинд горько усмехнулся:

— Я уже пытался приблизить одного из них. И что получил в ответ? Решительный отказ! А ведь это человек, которому я и сам не раз оказывал услуги, хотя и был принцем, а он — простым бароном.

— Однако вы так и не наказали этого человека должным образом, — заметила Аньела. — Будь на вашем месте мой отец, наглец не вышел бы за пределы замка!

— И пролилась бы кровь?

— Возможно.

Ланделинд внимательно посмотрел на супругу. В глазах её отражался огонёк свечи, на губах застыла едва заметная и, как показалось юноше, мечтательная улыбка, щёки разрумянились.

— Оставьте в покое ленту! — вдруг сказал юноша. — Ещё немного, и от неё останутся лохмотья.

Девушка принуждённо рассмеялась и выпустила из пальцев край атласной ленты, который беспрестанно теребила во время беседы.

Ланделинд кивнул:

— Чудесно! А теперь скажите: коль скоро сегодня меня пытался обмануть сам мессер Ансберт, я и его должен приговорить к смерти?

— Нет, — пробормотала растерявшаяся Аньела.

— Но ведь так выходит, если следовать вашим советам!

Подумав несколько секунд, девушка ответила быстро, словно произнеся заученную наизусть скороговорку

— Жизнь священнослужителя для любого хеллинорца превыше собственной, поскольку служители Луциана защищают весь Хеллинор перед лицом великого нашего божества. Убить жреца — значит навлечь на себя его гнев.

— Значит, отец ваш может по собственной воле лишить жизни человека — и при этом избежать гнева богов, поскольку молитвы жрецов защитят его? Но стоит только поднять руку на священнослужителя — и всё, ничто не спасёт от небесной кары... Верно я понял?

— Да, — прошептала Аньела.

Король презрительно улыбнулся:

— Не нравится мне такая религия! Пока вас не было, я начал было читать книгу, которую хеллинорский жрец отдал мне нынешним утром, но теперь, после услышанного только что, я не желаю окунаться с головой в пучину луцианства, на дне которой, оказывается, скрываются подобные мерзости.

— Государь!..

— Попрошу мессера Ансберта, чтобы в течение семи дней он каждое утро обращался с торжественной молитвой к Аллонету и приносил в его честь богатые жертвы. Не желаю держать ответ перед богом правосудия лишь за то, что на какой-то миг поддался любопытству — у меня и без того накопится немало провинностей, если я стану казнить всех без разбора.

Умолкнув, Ланделинд с шумом захлопнул фолиант и протянул Аньеле. Девушка продолжала сидеть неподвижно, словно статуя. В уголках её глаз блеснули слёзы.

Неожиданно юноша усмехнулся:

— Кажется, это наша первая ссора... Проклятая религия!.. Давайте не станем больше заводить о ней речь! Я пока не могу относиться спокойно к истинам, которые изложил в воём труде герцог Фальк, а вы, должно быть, не выносите самого упоминания о культе Семибожья — так зачем же разговаривать о вещах, которые нам неприятны? Тем более в такой час, когда я чувствую себя одиноким, всеми покинутым и обманутым, когда мне нужны ваша поддержка и сострадание! На кого ещё мне надеяться?

Девушка слабо улыбнулась:

— Я ведь и пришла сюда, чтобы постараться вам помочь. Помните, всего несколько минут назад вы жаловались, будто не можете найти верных соратников? Но ведь они находятся рядом с вами!

— Кто это?

— Один из этих людей, как я слышала, сумел защитить свои земли от посягательств графа Артландского лишь благодаря помощи вашего батюшки...

— Вы говорите о графе Минстерском?! — вскричал Ланделинд. — Но он ведь и так заседает в Совете! Разве этого мало?

— Конечно.

— Ничего себе! И что я, по-вашему, должен сделать?

Аньела чуть склонила голову набок, прикрыла глаза, что-то беззвучно прошептала — и наконец ответила:

— Мне говорили, будто многие придворные втайне насмехаются над сеньором Герлуином. "Даже крестьянская дочь не выйдет замуж за графа — у отца её владений больше, чем всё графство Минстер", — так шепчутся сплетники.

— Вот негодяи! — сжал кулаки король.

— О да! Поэтому сеньор Герлуин будет страшно вам благодарен, если эти разговоры прекратятся.

— Положим, так. Но чем я могу помочь?

— Я слышала, в тюрьме сейчас томится один негодяй из свиты графа Артландского, который недавно затеял в столице бунт и даже кричал: "Долой короля!" Разве в Алленоре не принято отбирать земли у предателей и дарить их верным подданным? У сеньора Готфрида нет сыновей, жена его, должно быть, сойдёт с ума от горя и примирится с любым вашим решением. Поэтому отдайте владения бунтовщика графу Минстерскому — и получите преданнейшего слугу, не приложив никаких усилий и ничем не пожертвовав. Ну а если барон да Фур по какой-либо причине дорог семейству графа Артландского, можно намекнуть, что и само графство отойдёт к сеньору Герлуину...

Король вскочил с места и потрясённо посмотрел на Аньелу. Девушка состроила самое невинное лицо, какое только можно себе представить. Несколько секунд супруги смотрели друг другу в глаза — и первым взгляд отвёл Ланделинд.

— Откуда вы узнали об Эльмере да Фур? — пробормотал он.

— Ваша матушка рассказала, что в Везерхарде меня готовились встретить не столь уж радостно. И одним из подстрекателей был барон.

— Забудьте об этом! — воскликнул Ланделинд. — Никто не желал вам зла. Столичные жители часто выходят на улицы, но гнева их хватает ненадолго: через полчаса, подумав хорошенько, они превращаются в смирных ягнят.

— О да! — фыркнула Аньела.

Испугавшись, что вновь может вспыхнуть ссора, юноша поспешил вернуться к прерванному разговору:

— Хорошо, положим, я согласен подарить земли Эльмера да Фур графу Минстерскому. Кого ещё вы предлагаете мне в соратники?

— Мои слова, наверное, покажутся вам странными, но второй человек, который, я думаю, окажет вам неоценимую помощь, — герцог Греундский.

— Вы шутите!

— Нет.

— Разве вы не знаете, что они с графом Минстерским терпеть не могут друг друга! Конечно, я могу призвать их к примирению, но едва ли из этого что-нибудь выйдет. Даже королю не под силу повелевать человеческими чувствами!

— Герцог и граф — не враги, а соперники, — возразила Аньела. — Они ведь не хватаются за шпаги, не подсылают наёмных убийц, не пытаются прибегнуть к помощи отравителей... Я слышала, сеньор Годерик даже учился при дворе — и преподаватели восхищались его способностями. Едва ли такие люди дадут ненависти взять верх над разумом...

— Так ведь они только и будут интриговать друг против друга!

— О нет! Конечно, станут ревниво следить за каждым шагом противника, радоваться чужим промахам... Но при этом из кожи вон вылезут — не ради денег, не ради власти, не ради вашего милостивого взгляда, а единственно из желания доказать своё превосходство!

— Ваш отец так поступает? — подозрительно сощурился король.

Аньела рассмеялась:

— Так повелось ещё в Шаллерской империи несколько веков назад — и с тех пор государство процветает!

Ланделинд с сомнением покачал головой:

— Не думаю, что богатством своим Шаллер обязан таким мелочам. Будь у нас столь же обширные и плодородные земли, не веди Алленор беспрерывные войны с соседями, не насылай тёмные силы раз в полвека — а бывает, и чаще — страшные болезни, от которых вымирают целые города... — Он безнадёжно махнул рукой. — Нет, не говорите о том, как сладко живётся в чужих странах! Объясните лучше, чем вы собираетесь одарить герцога Греундского: владения у него не меньше Хеллинора, а денег столько, что мой казначей с ума сходит от зависти.

— Герцогу и впрямь не нужны сокровища и новые земли. Но у него есть сестра — настоящая красавица, как я уже успела убедиться. Мужа ей до сих пор не нашли...

— И что? — насторожился король.

Аньела опустила взор и промолчала, но молодой человек прекрасно понял, что она хотела сказать. Конечно, герцог на всё пойдёт, только бы породниться с королевской семьёй! Только вот...

— Если сеньор Годерик станет нашим родичем, ему незачем будет доказывать что-то графу Минстерскому — слишком уж разным окажется их положение.

— Значит, вы не доверяете мне? — надула губы Аньела. — Полагаете, что я ничего не смыслю в таких делах? Напрасно! Отец ещё в детстве начал посвящать меня в тайны управления государством, и я разбираюсь в них не хуже любого сановника!

Слова её оказались до того неожиданными, что король не удержался и прыснул в рукав. Девушка попробовала грозно сдвинуть брови, но у неё ничего не вышло. Увидев это, Ланделинд расхохотался во всё горло, словно какой-нибудь простолюдин. Аньела присоединилась к этому веселью, и последующие несколько минут в библиотеке раздавался лишь звонкий смех.

Немного успокоившись и переведя дух, молодой человек произнёс:

— И всё же вы меня не убедили. Чем так хорош герцог, что я должен непременно породниться с ним?

Аньела устремила взгляд в окно и заговорила, растягивая слова:

— Я не хотела бы открывать тайну, но признаюсь: о сеньоре Годерике я узнала гораздо раньше, нежели о вас. Ещё три года назад государь Хильдеберт задумал примириться с моим отцом и отправил в Хеллинор тайное посольство. Речи о том, что со временем я стану королевой Алленора, тогда не шло: ваш отец намеревался заключить брачный союз между моим младшим братом и одной из ваших двоюродных сестёр...

Заметив, как вытянулось лицо Ланделинда, она с улыбкой спросила:

— Вы удивлены? Неужели ни о чём не догадывались?

— Признаться честно, нет, — покачал головой юноша. — Впрочем, если вы утверждаете, что в то время никто не помышлял о нашей с вами свадьбе, неудивительно, что я не знал о поведении отца.

— Полагаю, о нём слышали лишь самые близкие соратники государя Хильдеберта и его любимцы. Ну и ваши дядья, конечно.

— И вместе с этим посольством в Хеллинор приехал герцог Греундский?

— Да. Появление его поразило меня до глубины души: если в столь юные годы сеньор Годерик участвует в миссии, от которой зависят судьбы двух государств, значит, он обладает поистине удивительными способностями! За первые несколько я так и не услышала, чтобы герцог произнёс хоть слово, зато видно было, с каким вниманием он присматривается к происходящему вокруг. А потом служанки рассказали, будто несколько алленорцев завели знакомство с придворными и даже заинтересовались луцианством...

— Кто это был? — сверкнул глазами король. — Герцог Греундский?

Аньела воскликнула с лукавой улыбкой:

— Не сердитесь! Да, столь необычную уловку придумал сеньор Годерик, но ни он, ни остальные ваши подданные не собирались менять веру! Мой батюшка быстро догадался, что это лишь способ завоевать доверие хеллинорского двора, и понял, что государь Хильдеберт и впрямь настроен заключить прочный союз.

— И тогда герцог Гарланд впервые задумался о вашем замужестве?

— Да.

— Значит, в какой-то мере своим счастьем я обязан сеньору Годерику?

— Скорее, всё же моему батюшке. Если бы вы только знали, как долго он размышлял, какими мучительными были его раздумья! Ведь не только в Алленоре известие о нашей свадьбе вызвало гнев простонародья. Хеллинорцы тоже пришли в ярость, и лишь гвардейцы сумели утихомирить толпу... И как же батюшка обрадовался, когда получил ответ от государя Хильдеберта! Какой он устроил пир в честь посланников из Алленора! Как он смеялся, как светился от счастья!