ОГЛАВЛЕНИЕ
Пролог
Часть 1. Объект особой важности
Глава 1
Глава 2
Часть 2. Возвращение
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Часть 3. Запах озона
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Часть 4. Истинные
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Эпилог
Пролог
Время неизвестно...
Место неизвестно...
Космос чёрным покрывалом обволакивал всё окружающее пространство, и лишь далёкие и недоступные звёзды пробивали его мрак серебристыми точками, образуя причудливые созвездия. Им давали разные имена, их считали искрами божественных колесниц, глазами богов, плазменными шарами, дарующими жизнь живому. Но всё же в подавляющем объёме космос оставался мёртвым в глазах живых, а звёзды взирали на них своим безразличным светом...
Однако был ещё один яркий источник света, кроме самой ближней звезды, которая обогревала двенадцать планет, своих родных детей. Одна из них, отражая свет своего родителя, мерно светила со спины, обтекая голубоватым потоком скафандр.
Сзади находилась его родная планета, его Родина, его Дом. Теперь уже никто не в силах был что-либо исправить.
И он боялся... боялся повернуться и увидеть гибель своего мира. Он замирал от страха, хотя и чувствовал, что произойдёт это неизбежно. Все естество заполнял страх, ужас, ожидания конца.
Он слегка повернул голову, и в поле зрения попала старая космическая станция времён первого рывка. Плоскости древних солнечных батарей резко выступали из блестящего цилиндра корпуса. Синей краской на истерзанной временем и жёстким космическим излучением поверхности станции горели символы. Эти знаки — единственное, что останется от цивилизации через несколько секунд.
Он ожидал яркой вспышки, которая поглотит родную планету и превратит её в безжизненные обломки астероидов, смешает живое с мёртвым, словно его и не существовало никогда.
Наконец, он повернул голову. Взгляд выхватил голубой шарик планеты. Атмосфера дымчатым одеялом покрывала её тело. Сквозь белые пушистые облака нельзя было видеть материков, но там где они отсутствовали, явственно виднелась суша и океаны. Он чувствовал любовь к этому пусть и несовершенному, но родному ему миру. Эту связь ничто не сможет разорвать, даже смерть. И тысячи лет истории сейчас должны сойтись в этой точке. Сейчас...
Внезапно, в одном месте облака расступились, выбрасывая из-под себя красный огонь, сметающий всё на своём пути. Ужас приковал взгляд.
"Вот он... конец", — промелькнула отчаянная мысль.
Второй всполох огня осветил иную часть полушария, сжигая в термоядерном огне всё живое, за ним последовал третий, четвёртый... Планета сотрясалась от взрывов, касалось, даже здесь, в безвоздушном пространстве космоса, слышался стон миллионов погибших, крик умирающей планеты, умирающей колыбели рода...
Могучие взрывы продолжали рвать и сотрясать обречённую планету. Хотелось кричать, кричать и кричать, но уже никто и ничто не могло остановить разбушевавшуюся огненную стихию, отражающуюся в стекле шлема. Этот немой крик никогда не долетит сквозь космическую бездну вакуума. Он хотел быть там, среди горящих в огне! Он даже не мог кричать. Натренированный до автоматизма организм не позволял ему тратить воздух. Какой в этом был смысл сейчас? Боль, породившая этот немой крик, подпитывала его бесконечно. Рука тянулась к горящему шару умирающей планеты, то ли, поглаживая её края, то ли просто в безуспешной попытке дотянуться. Так продолжалось долго, пока пелена чёрно-красного огня не накрыла источающую смертоносную радиацию атмосферу планеты.
Всепоглощающая боль и ужас переполняли его. Тысячи и миллионы криков слились в один предсмертный вопль. Оставшись один, привязанный тонким тросом к космической станции, он продолжал жить... жить, несмотря на гибель всех.
Из-под красно-чёрного покрова огня и пепла вырвалась серебристая точка. Она неслась к кораблю. До подлёта оставалось всего немного времени, но эти минуты растянулись в вечность. Как хотелось умереть! Умереть! Быстрее, чтобы не чувствовать свою боль и отчаяние! Чтобы обрести покой...
Ракета не промахнулась, попав точно в цель. Она, казалось, взрывом озарила весь космос, разорвав хлипкую конструкцию на множество малых частей. Куски обшивки и обломки солнечных батарей мчались прочь от огня, недолго подпитываемого атмосферой станции, которая закончила свой жизненный цикл вместе с цивилизацией. Одним из осколков перерезало трос.
"Лучше бы умереть!", — чуть не выкрикнул он, не в силах что-либо изменить. Его уносило взрывной волной прочь от умирающей планеты, прочь от разметающейся космической станции, в глухой, не восприимчивый к чувствам живого существа космос, туда, где ему предстояло ещё немного пожить, запертому в скорлупке скафандра, последнему представителю погибшей цивилизации. И это было страшно. Ему предстояло ещё наблюдать термоядерные взрывы и видеть разлетающуюся станцию уже несуществующей цивилизации.
Ему ещё предстояло жить...
Часть 1
Объект особой важности
Победы иной раз влекут за собой столько же бедствий для государства, сколько и самые кровопролитные поражения.
Гишарден.
Глава 1
Аналитический отдел директору ОМБ, Маркусу Грене, от 13.02.2114.
"Аналитическим отделом было выполнено моделирование возможных последствий нападения на ПИЦ. При любом исходе, как при победе, как и поражении, позиции Российской Федерации подвергнутся большому удару не только в рамках Федерации Северных Государств, но и в остальных государственных объединениях Земли. Прежде всего, это скажется на уровне доверия, что может повлечь за собой пересмотр внутри ФСГ политики безопасности. При самом пессимистичном прогнозе Бразилия и Индия может пересмотреть свои планы сотрудничества в космической сфере. Модели поведения прилагаются..."
-
15 февраля 2114 года.
Дом генерала Ромина, Москва, Российская Федерация.
Будильник завёл серенаду ровно в "6:00". Генерал, руководитель Особого Отдела ОМБ, Евгений Николаевич Ромин, нажал на кнопку и встал. Начинался обычный рабочий день, который, как часто происходит, пройдёт так же напряжённо, как и стремительно. Но Ромин даже не подозревал, что этот рядовой день станет отправной точкой в его новой жизни.
— Дорогой, ты уходишь сейчас? — донёсся из-под одеяла голос жены.
— Да.
— Когда ты вернёшься?
— Не буду загадывать.
Он зажёг свет и посмотрел на Нину. Она зажмурилась от брызнувшего в глаза света. Уже более тридцати лет они вместе, но до сих пор юношеская любовь пылала в их сердцах.
— Я пойду, приготовлю тебе завтрак, — зевнула она, вставая, накинула халат и направилась в сторону кухни.
Ромин проводил её изучающим взглядом, в свои за пятьдесят она по-прежнему оставалась красавицей, и вздохнул известным только ему мыслям.
Он встал, проделав зарядку, включающую в себя приседания, наклоны и ряд других нехитрых упражнений. Это уже давно стало правилом. Поддерживать спортивную форму необходимо и рядовым, и генералам. Евгений Николаевич пересёк комнату и направился в ванну, чтобы привести себя в презентабельный вид.
"Эх, что ещё нужно мужчине для счастья?"
Действительно, генерал Ромин считал себя счастливым человеком. Он выполнил все три условия, или почти их выполнил. Построил одноэтажный домик недалеко от Москвы, в котором они сейчас жили, посадил дерево своей карьеры, и теперь мог наслаждаться плодами. Сына не было, но зато он вырастил дочь-умницу, которой невозможно не гордиться: Лида окончила Институт Внешних Связей и теперь работала в посольстве в Австралии.
В общем, жизнь удалась.
С такими мыслями он закончил наводить марафет, вернулся в спальню, натянул глаженные ещё вечером брюки, накинул рубашку, улавливая флюиды готовящейся пищи, подошёл к зеркалу и стал застёгивать пуговицы, критично оценивая свою внешность. Итогом его размышлений стала фраза:
— В двадцать мы все были красивы. М-да... Старею, животик скоро отращу.
Ромин лукавил. В пятьдесят девять он был даже строен, морщины лишь слегка тронули лицо. Умный, проникающий взгляд был спокоен и сосредоточен, как и подобает человеку его ранга.
Наконец, последовала очередь галстука. Его он завязывал сам, не прибегая к помощи жены. Вскоре и пиджак лёг на могучие плечи.
— Всё готово, — донёсся голос с кухни.
— Хорошо, сейчас иду.
"Как по расписанию", — подумалось ему, и взял часы, бросив взгляд на табло скорее по привычке. Внутренний секундомер и так знал, сколько сейчас времени вплоть до минуты. Генерал любил точность.
Ромин направился на кухню, где Нина уже расставляла на столе тарелки с борщом, и удивился, увидев перед собой уже давно забытое в суматохе дней национальное блюдо.
— Похоже, меня ждал сюрприз, а я пришёл неготовым. Борщ! — усаживаясь, сказал Ромин. — Ты сама готовила или купила?
— Сделала сама, — присаживаясь рядом, сказала Нина.
— Спасибо, действительно не ожидал, — он принялся есть, наслаждаясь вкусом.
— Стареете, господин генерал, — с укором сказала она.
— Объяснитесь, рядовой.
— Что вы вчера ели на ужин?
— Не помню. Неужели борщ?
— Именно. Вы были так заняты своими мыслями, что не заметили.
"Прокол", — мысленно усмехнулся Ромин, глядя в улыбающиеся глаза жены.
— Что ж, признаю свою ошибку и готов понести наказание по всей строгости закона.
— Хорошо, назначаю тебе самое строгое наказание: один день провести дома.
— Это слишком много, Ниночка, — Евгений Николаевич попытался изобразить подобие улыбки, но фокус не подействовал. Её ответ был мгновенным: жёсткий взгляд. — Пойми, у меня работа и я не могу уходить, когда захочу. У меня нет выходных.
— Я понимаю. Вчера я хотела поговорить с тобой, но ты слишком устал и не стал разговаривать.
— Но теперь-то я тебя слушаю, — произнёс он. Конечно, ей тяжело, Ромин понимал это с предельной чёткостью и ясностью.
— Через две недели приедет Лида, точнее через полторы. Двадцать шестого числа.
— Да? — искренне удивился он. — У неё отпуск?
— Нет. Будешь пытаться разжалобить меня? Не трать время. Это невозможно.
— Строга и непреклонна, как Фемида, — попытался отшутиться Евгений Николаевич. — Так она по делу?
— Да, но остановится у нас на день, поэтому я прошу тебя побыть хоть денёк.
— Ну, не знаю... Я бы, конечно, хотел...
— А ты не только захоти, но и сделай, — резко сказала Нина и, встав, стала наливать чай, а Ромин продолжил трапезу. Молчание затянулось, нужно было чем-то отвечать, но он не мог ни отказать, ни согласиться. Конечно, она понимала, как и он понимал её, но выхода не видел. Морока с Объектом, похоже, обещала затянуться надолго, и не было этому конца. Вскоре пять агентов ОМБ должны были выйти на связь и доложить результаты проведённой работы, переслав данные, поэтому Евгений Николаевич должен быть в Штаб-квартире Безопасности уже в 7:00. — Что молчишь?
— Я не знаю, как и ответить. Мне потребуется время, чтобы осмыслить все ваши аргументы и...
— Не играй со мной, Женя! Я уже давно не девочка. Итак, твой ответ.
Он попытался улыбнуться, но встретил холодный взгляд: Нина, похоже, была настроена серьёзно.
Спас звонок, который прошёл по спецлинии. Ромин смутился, чувствуя неладное: почему по спецлинии, откуда такая срочность? Мысли неслись одновременно с ним. Рука уже схватила трубку, а ноги ещё добегали расстояние от кухни до телефона.
— Генерал Ромин слушает.
— Господин генерал, — раздался знакомый баритон заместителя, — ужасные новости.
— Что?! — выкрикнул он, боясь услышать самое страшное.
— Мы потеряли связь с Объектом 156.
— Когда это произошло? — внутри всё похолодело.
— Около семи часов по Якутскому времени. В час по Москве.
— Почему я получаю информацию только через пять часов?
— Информация пришла к нам только что. Просите, генерал, больше мне ничего не известно. К вам уже выехала машина. Данные поступают к нам каждую секунду, поэтому...
— Я понял! Выйду на связь, как только получу скан-снимки. Скоро буду.
Ромин бросил трубку.
"Дьявол! Только этого не хватало!"
— Мне пора, — бросил он, заглядывая на кухню.
Нина ничего не сказала, и он был за это благодарен. Она уже давно не спрашивала о делах государственной важности, понимая последствия разглашения тайн.
— Чай не попьёшь?
— Я...
Раздался звонок. Компьютер сообщил, что пришла машина.
— Прости, у меня действительно дела.
— Сегодня-то хоть вернёшься?
— Не знаю, прости, — ответил он, уже надевая куртку и готовясь уйти.
Нина вышла в коридор, прислонилась к стене и внимательно посмотрела на него. Их взгляды встретились, но оба промолчали.
— Ладно, иди, Женечка, — спустя секунду совсем по-домашнему сказала она, открывая дверь.
— Я позвоню, — уже на пороге бросил он, скручивая личный компьютер в трубочку, и вышел.
На улице было тихо и свежо. Даже ветер не играл воздухом. Казалось, совершенно невероятно, что где-то случилось непоправимое. Ночь ещё не отдала свои права, и на улице царствовала тьма, разгоняемая серебряными лучами фонарей, которые, отсвечивая от снега, искрились россыпью алмазов, но проникаться красотами природы не было времени.
Ромин шёл по протоптанной дорожке к автомобилю, который терпеливо ждал его у ворот. Уже подходя к "Премиуму-15-04", он надел на ухо телефон, чтобы тот не мешал работе с компьютером. Благодаря новым технологиям передачи информации на основе i-волн связь была надёжна, поскольку прослушка исключалась полностью, так как некоторые свойства информационных волн не позволяли их перехватить: распространяясь мгновенно, они попросту не существовали для всего остального.
Ромин сел в машину. Тёплый салон был приятным контрастом зиме.
— Здравствуй, Семён.
— Здравия желаю, Евгений Николаевич, — отозвался водитель и завёл двигатель. "Премиум" мягко тронулся и стал выруливать на трассу.
— Только прошу тебя, быстрее, — произнёс генерал, доставая свёрнутый в трубочку компьютер, который через секунды принял прежний вид. Сейчас электронный мозг соединялся с главным компьютером системы ОМБ, чтобы получить те крохи информации, которые пришли в Центр.
Ромин почувствовал, как ускорение вжало его в сидение. Они уже вышли на трассу ведущую в Москву. Не более чем через час, его нога переступит порог Штаб-квартиры ОМБ.
Тонкий писк бортового компьютера объявил превышение скорости на замёршей дороге, но водитель отключил его и с невозмутимым видом жал на педаль газа. В утренний час трасса была пуста.
Компьютер высветил приветствующую заставку с эмблемой Организации Международной Безопасности и потребовал пароль, который был введён моментально натренированной рукой генерала. Если полагаться только на такую защиту, то наверняка все бы секреты уже давно были известны врагам. Существовали ещё и другие способы проверки полномочий: от кода машины, который сверялся с базой, в результате чего злоумышленник не мог проникнуть из любого компьютера, в случае утраты (что ещё ни разу не происходило) полномочия сразу же аннулировались, до передачи биометрических данных, которые считывал специальный сканер машины.
