Корышев молчал некоторое время, обдумывая новую информацию.
— Не совсем понимаю одного: куда делся настоящий Семёнов, если всё, что вы говорите, правда.
— Он был убит, — пояснил Саша. — Кто знает, куда дели его тело...
— С самого начала мне не понравилась эта история, — процедил Корышев. — Как-то всё очень странно выглядит. Вам известны обстоятельства нападения?
— Нет, — ответил Андрей.
— А мне не известен даже факт самого нападения. Я изучал историю Семёнова. На него не совершалось нападение.
— Как? — вырвалось у Булдакова. Он совершенно не ожидал, что дело примет такой оборот. "Нет... неужели я ошибся? Неужели Тим соврал? Какой от этого прок?" Тим узнал это из разговоров от доктора, который осматривал начальника безопасности. А тот не мог ни понимать, что говорит. Шрам в медицинской книжке Семёнова не значился. "Всё это могло быть домыслами самого доктора, а Тим развесил уши, и я ему поверил. Нет, тогда вообще ничего не сходится". Но тогда возникает множество вопросов, например, когда полковнику была имплантирована бомба? Почему он резко изменился?
— Не правда ли, очень странно. Откуда такая информация?
Булдаков рассказал всё подробнейшим образом.
— Всё это выглядит если не глупо, то бесцельно, — произнёс Корышев. — Я не знаю, в курсе ли вы, что за месяц до нападения на ПИЦ пропали документы об одной атаке в Сибири. Так вот... напали вроде бы на одного высокопоставленного военного, который чудом остался, кстати, жив. Очень похоже на ваш рассказ.
— Действительно, возможно информация именно об этом нападении.
— Но дело в том, что теперь не представляется возможным выяснить.
— Почему же? А люди, которые расследовали обстоятельства нападения?
— Да, была группа, но её отправили по какому-то заданию, и она пропала без вести, скорее всего, погибла. Если предположить, что всё вами сказанное верно и верны ваши догадки, то очень похоже на то, что кто-то заметает следы. Не находите?
— И как они пропали? — спросил Андрей. — Как вообще могли пропасть документы в самой охраняемой зоне? Установить, кто их взял, несложно.
— Отнюдь, — Корышев покачал головой. — Самое интересное, что их никто не брал!
— Как?! Такого не может быть.
— Они просто исчезли. Охранные системы не зафиксировали вторжения, камеры не засекли ни одного человека. Они просто взяли и исчезли, в самом полном и прямом значении этого слова.
— Да быть такого не может! — воскликнул Саша. — Я слышал, что об этом говорили, но признаться, не верил.
— И откуда вся эта информация? — спросил Андрей.
— Ромин лично отправлял группу и в Сибирь, и на их последнее задание. Он не распространяется на эту тему. Я пытался выяснить, но он говорит, что всему своё время. С вами он просил меня не связываться, пока вы не вернётесь. Вы не представляете, как я хотел поговорить с вами. Хотя, наверное, представляете... дело является не только крайне запутанным, но и важным. И откровенно говоря, попахивает мистикой, хотя я в неё не верю. Это вообще чудо, что им не занялся Секретный Отдел, — махнул Павел и замолчал, обдумывая какую-то мысль, затем тяжело вздохнул и, словно решив что-то, облегчённо улыбнулся.
"Похоже, он связан с Роминым довольно тесно", — подумал Булдаков.
— ...Я вам сейчас покажу фотографию одного агента. Он погиб при нападении в Сибири и возглавлял охрану Семёнова, — Корышев быстро защёлкал клавиатурой и через секунду развернул экран монитора в их сторону. Саша и Андрей хором воскликнули:
— Это же Макс!
— Нет, — смутился Корышев, — это агент ФБР, Льюис Фэнч. Он погиб в той атаке в Сибири. Вы ничего не путаете?
— Нет, это точно Макс, — взял себя в руки Саша. — Он ещё представился этим именем и показывал удостоверение.
— Ничего себе покойничек, — усмехнулся Андрей. — Живее всех живых. Всех нас обставил.
Корышев задумался и высказал предположение:
— Клон?
— Не слишком ли их много? По-моему что-то из разряда фантастики, неправдоподобно.
— Почему же? Вполне реально. Всегда найдётся пара-тройка учёных, готовых ради науки делать всё, что угодно, в том числе и использовать запрещённые технологии. Но это кое-что даёт. Мы можем проследить все заказы за последнее время. Специалисты смогут определить, какие материалы нужны...
— Скорее всего, это делалось не по легальным каналам.
— Разумеется, но ведь и там у нас есть люди. Именно их мы и будем проверять. Очень хорошо, что всплыла эта информация, — подтвердил Корышев, немного помолчал, а затем спросил: — Больше ничего сверхъестественного не произошло?
— Нет.
— Это при вас, — поправил Павел. — Когда группа прибыла на Объект 156, она не обнаружила лаборатории.
Саша и Андрей переглянулись, пытаясь догадаться, что всё это могло значить.
— Вместо лаборатории, — продолжил агент, — мы обнаружили сферу с аномальным магнитным полем. Наши "головастики" из Научного Отдела сказали, что там горело солнце. Потом, мы не обнаружили ни одного убитого противника, ни одной капли крови, и более того, даже бактерий не было! Вы уверены, что ничего не упустили?
— Уверены, — ответил Андрей. Павел скептически покачал головой и сказал:
— Вы даже можете мне не говорить, что происходило за неделю с вами. Я не верю, что время может просто пропасть.
— Кто знает, что это было, — отозвался Саша. — Время — ещё необследованное явление.
— А Кэтрин Уилкс? Что говорит по этому поводу?
— Ничего, она довольна результатом. Разработка окончена, испытания проведены. Гипердвигатель работает. Она решила отдохнуть.
— Да, она уже в Америке, — кивнул Павел. — Так быстро улетела. У меня есть множество вопросов к ней. Я надеялся мисс Уилкс увидеть в ближайшее время. Она, как единственный выживший учёный, который непосредственно участвовал в создании гипердвигателя, может дать ответы... я надеюсь.
— Самолёты нынче летают быстро, — сказал Булдаков, уже планируя встречу с Евгением Николаевичем.
— И ещё одно интересное обстоятельство, — щёлкнул пальцами Корышев. — Когда мы прибыли на место вашего появления, то обнаружили лишь серую породу вместо гипердвигателя.
— Ну, нам известно, что его Макс увёл, — снисходительно ответил Саша. — Андрей видел собственными глазами. Что в этом нового?
— Гипер здесь не при чём. Важно то, что осталось на его месте.
— А что именно? — спросил Булдаков.
— Вы не поверите. Девяносто процентов, что это лунная порода! Есть некоторые примеси, которые мы не встречали, но это вполне объяснимо: Луна не настолько хорошо обследована. Мы ещё просто не встретили такой породы, но солнечный ветер, основной состав говорит, что это грунт с Луны.
— Бред какой-то, — скривился Александр. — Не могут же они прыгнуть на Луну. Где они там разместятся? Вы запрашивали лунные станции?
— Безусловно, — ответил Павел. — Они ничего не заметили.
— Даже сканеры? А они вообще фиксируют прыжки? — спросил Андрей.
— Даже сканеры... — кивнул агент. — Фиксируют, здесь проблем нет, поэтому вас и нашли.
— Тогда я ничего не понимаю. Где-то они должны быть!
— Кто бы в этой истории что понимал, — тяжело вздохнул Корышев...
-
26 февраля 2114 года.
Штаб-квартира ОМБ, Москва, Российская Федерация.
Ромин глянул на часы, они показывали "20:46". Лида должна была прилететь в Домодедово в 23 часа, поэтому времени оставалось достаточно, но генерал знал, что автомобиль не придёт. Он взял портфель с заранее приготовленными документами и вышел из кабинета. Евгений Николаевич не спешил. Спокойным шагом он направился к лифту и так же непринуждённо спустился вниз, в подземную стоянку.
Цепкий взгляд мгновенно осмотрел машины. Потолок светился ровным белым неназойливым светом.
Генерал прошёл мимо трёх машин и остановился.
"Надеюсь, он правильно меня понял", — подумал он, теребя зелёную пуговицу на плаще, которая на проверку оказалась электронной системой слежения. Порою хотелось немедленно вырвать её с корнем, но подобное действие стало бы непростительной ошибкой. Генерал знал, кто и когда поставил жучок и умело использовал это в своих целях, заставляя противника поверить, что он под их контролем.
В этот момент лифт отправился вверх. Ромин улыбнулся: всё должно было пройти по плану. Он ещё раз окинул взглядом крыши автомобилей и повернулся на звук открывающихся дверей.
Мягкая, почти отеческая, улыбка появилась на лице генерала. Булдаков смог воспользоваться ситуацией и прийти.
— Евгений Николаевич?! — удивился Андрей, хотя Ромин знал, что его агент и сам искал встречи. — Ждёте машину?
— Да, — он посмотрел на часы. — Похоже, что она не приедет.
— Зато, у меня есть мустанг, — хитро улыбнулся Булдаков. — Вы не возражаете, если я вас отвезу?
— С удовольствием. Где ваша машина?
— А вот. Вот эта, третья.
Они подошли к синему "Премиуму". Тихо пискнула сигнализация — машина признала хозяина.
— Вам домой, Евгений Николаевич? — спросил Андрей, открывая дверь.
— Нет, мне в аэропорт: дочь прилетает из Австралии.
— Замечательно, — тихо щёлкнули замки. — Садитесь.
Ромин с удовольствием расположился на мягком и тёплом сидении и закрыл за собой дверь. Автомобиль тронулся и стал выезжать из паркинга.
— Какой именно аэропорт? — спросил Булдаков.
— Домодедово.
— Отлично, значит едем туда...
-
Андрей не стал переводить машину на автоматическое управление. Он гнал по автобану, строго придерживаясь порядка транспортного потока, но в его планы не входило сразу ехать в аэропорт.
Булдаков покосился на Ромина.
"Догадывается ли об этом генерал? Наверняка, догадывается".
Вышло так удачно, что не иначе как чьей-то работой эту "случайную" встречу не назовёшь. Андрей невзначай узнал, что Евгений Николаевич должен встречать дочь в аэропорту, но машина сломалась. Павел тогда сказал: "Если кто-то не поможет, то ему придётся вызвать такси". Один бог знает, откуда взялась у Корышева такая информация, но реакция Андрея была мгновенной: он понял, что его шанс поговорить с Роминым в обстановке далёкой от боевой и в местности недоступной для ушей. Слишком уж запутанной и неопределённой была обстановка. Слишком многое приходилось учитывать, и в этой сложной ситуации рассчитывать он мог только на Александра, чья машина двигалась параллельным курсом.
Через сто метров они должны были съехать с дороги, чтобы преодолеть относительно пустое пространство однополосной дороги. Так он и сделал.
Ромин посмотрел на него:
— Мы не поедем напрямую?
— Мы вот здесь свернём, через километр снова поднимемся обратно: движение слишком плотное, — пояснил Андрей. — Выиграем время. Вы же торопитесь?
— Да, немного, — кивнул генерал.
Булдаков сосредоточился на дороге: здесь машин было не много, и он погнал машину со скоростью 130 километров в час. Прямая линия дороги поглощалась сумраком вечера где-то вдалеке. Идеально гладкое полотно лишь изредка напоминало о себе чуть заметными толчками. Можно ехать и быстрее.
Боковым зрением Булдаков заметил, что Ромин достал бумагу и ручку. Написав что-то, он развернул лист надписью в его сторону.
"Останови машину", — прочёл Андрей. — "Не глуши мотор".
"Отлично!" — обрадовался он и, не произнеся ни звука, остановил автомобиль у обочины. Ромин зачем-то начал снимать плащ. Евгений Николаевич достал из кармана небольшой конус и поставил его на приборную панель.
"Глушитель", — оценил Андрей. — "Он действительно сам искал встречи!"
Ромин кивнул, словно соглашаясь с мысленной фразой, открыл дверь и вышел. Булдаков последовал его примеру.
Ночной воздух был прохладен и чист. Мимо редко проезжали машины, урча водородными двигателями. Евгений Николаевич сделал несколько шагов от дороги, осмотрелся, с показным удовольствием вдохнул свежесть вечера и быстро сказал:
— У нас очень мало времени, Андрей. Система слежения, которая встроена в пуговицу моего плаща иногда "отключается". Думаю, мне удалось создать видимость её ненадёжности, — он сделал короткую, всего в полсекунды, паузу и заговорил ещё быстрее, словно дамба, которая была в его душе, внезапно прорвалась. — Итак, я обрисую тебе ситуацию в целом: на меня давят. Назначение Павла Корышева была моей идеей, и он чист. Вы можете полностью ему доверять. Думаю, о многом ты уже догадался. Мои действия носили вынужденный характер. Сожалею, что так получилось, но сейчас не до сантиментов! Мне не нравится сложившаяся ситуация, и я не намерен с ней мириться. Думаю, тебе тоже хотелось бы узнать, кто в действительности стоял за нападением на Объект 156. До сих пор единственной ниточкой является мафиозный авторитет Джулио. Мы уже нащупали его след, Андрей. Скоро он будет у нас.
— Откуда пришла информация о Джулио?
— Секретный Отдел. Помнишь Руслана?
— Да. Я могу с ним встретиться?
— Нет. Он сам находит, если это нужно. Не спрашивай меня, почему так происходит, я тоже многое не понимаю. Я даже не могу понять, на чьей стороне этот человек.
— Кто она?.. Она как и Руслан из СО?
— Да, она тоже из Секретного Отдела. Я не знаю их настоящих имён и фамилий. Я приложил максимум усилий, но ничего не нашёл.
— Наше назначение тоже было ими одобрено?
— Да, они знали, что вы не справитесь. Если вы утверждаете, что Семёнов был лишь маникеном, то это многое объясняет. Дело было заранее провальное, Андрей. Получается так, что всех нас используют. Я знаю их лица, но не знаю, кто они, потому что каждый раз меняют фамилии. Наверное, они и сами забыли, как их зовут.
— А Павел? Он справится?
— Должен, просто обязан, ибо он только верхушка. У него хорошая команда. Я надеюсь, что вы будете работать и помогать ему, хоть и неофициально. Ты должен понимать, что если я назначу вас в группу, это вызовет множество вопросов у этих людей. Ты понял о ком я.
— Разумно, — признался Булдаков, — но мы не будем иметь доступ к материалам.
— Будете, — уверенно сказал Ромин. — Я дам вам месяц отпуска: реабилитация и прочее. Информация будет идти через Павла... Вопросы?
— По-моему вы только что сейчас поставили все точки над "i". В свою очередь, я скажу вам, кто главный в этой партии.
— Ким Сорус?
— Нет, его тоже используют. Он, конечно, не пешка, но и не король. Это Макс. Он истинный хозяин положения.
— Макс?! Тот исполнитель.
— Да, он самый. Он же Льюис Фэнч.
— Вы его ранили...
— Есть маленькая поправка. В отчёте мы это не указали, — поправил Андрей, Ромин нахмурился. — Макс смог командовать осадой лаборатории и участвовать в бое.
— Не понимаю, — генерал нахмурился. Он, конечно, понимал, что разглашение таких сведений даст тайному противнику возможность обвинить Александра, Жана и Андрея в помешательстве после гиперпрыжка и поставить под сомнения их доклады, закрыв их навсегда.
— Он выглядел вполне здоровым и бодрым. Я видел его в последний момент перед прыжком. На нём не было ни царапины!
