Дочь Драконов, Сын Безликих (общий файл)

Чем дальше она уходила, тем темней и уже становились улочки. То там, то здесь до слуха девушки начали доноситься пьяный гогот и пение. Короткие дуновения ветра приносили тяжелые запахи несвежей рыбы и стоячей воды в порту.

По меркам драконов синеглазая была молодой, почти ребенком. Что значит каких-то двести лет для почти бессмертного народа? Отец лишь качал головой и раздраженно размахивал хвостом, когда ему докладывали об очередном похождении дочери. Возможно, она действительно иногда вела себя немного (?!) вызывающе и несдержанно. Гонки в Гиблом ущелье, забравшем не одну молодую и глупую жизнь её молодых сотоварищей, купание в открытом океане во время шторма, устроенного ею же, опасные рейды за территорию острова, магические битвы между друзьями, после которых природа и погода еще неделю сходили с ума — вряд ли всё это соответствовало образу дочери одного из семи Старейшин. И отец этого не одобрял, но и не пытался ей запретить, зная, что помимо пустого звона в голове и легкомысленности, его дочь обладает умом и здравым смыслом. Правда, проявлялись последние качества прискорбно редко.

Но сейчас именно этот здравый смысл заставлял её вздрагивать, как осиновый листок при каждом постороннем шорохе. Никогда еще ей не было так страшно, даже в том же ущелье, усеянном острыми, длинными скальными пиками, расположенными так близко друг к другу, что пролететь между ними, не перемолотив крылья в лохмотья, практически невозможно. А тут страшно... Ей казалось, что кто-нибудь из прохожих может просто посмотреть на неё и узнать. А потом с криком "Дракон! Кровавое чудовище!" кинуться на неё с мечом, увлекая за собой целую толпу. Ненависть людей была обжигающей, сильной и неистребимой. Сейчас же, в таком виде, её можно брать практически голыми руками. А "практически" потому, что, как она с облегчением обнаружила еще в таверне, её магия осталась при ней. И если уж припрет, она могла устроить тут такой шторм с антуражем в виде грома, молний и смерчей, что столицу бы собирали потом заново по кирпичику. Но, во-первых, использовать магию, значит лично подписаться под словами "Да — я дракон. Я прямо перед вашим носом", ну, а во-вторых, отец и Старейшины так долго стараются наладить отношение с материком, что вряд ли по достоинству оценят устроенный ею погром, так как на мирный жест соседей это явно не потянет.

Впереди показалось серое обшарпанное строение склада, и девушка, вспомнив наказания Кати, свернула налево... и тут же уткнулась носом в чью-то грудь. Запах пота и немытого тела разом забил нос, заставив поморщиться.

-Так, так, — послышался сиплый голос, и она оказалась схвачена грубыми, сильными руками. — Поглядите-ка, ребята. Какая крошка упала в объятия добряка Манра. Ну-ну, что же ты, пташка, дергаешься? Манр тебя не обидит, о нет. Наоборот... — и он расхохотался, еще теснее прижимая девушку к себе.

Она попыталась вырваться, но с таким же успехом могла бы захотеть сдвинуть скалу.

-А ну-ка, посмотрим, — пробасил он и дернул капюшон назад. — Ба, да я счастливец. Сегодня мою постель будет согревать настоящая красавица! Слушай, пташка, а ты случайно не полукровка? А то больно на эльфку смахиваешь?

-Пусти меня! — смогла она, наконец, выдохнуть, когда медвежьи объятия на миг ослабли.

-Похоже, пташка-то Манр вовсе и не жаждет твоего общества, — послышался подначивающий голос, сопровождаемый смехом. — Возможно, ей больше по душе кто-то из нас?

-Остынь, Версил. Я первый её нашел, так что её прелести сегодня мои. Мы...

-Ах, ты мерзкая тварь! — рявкнула синеглазая, сама поражаясь, откуда взялись силы и смелость. М-да, папе лучше не знать, каких слов она понабралась у людей-островитян в процессе взаимного лексического обмена. — Гниль поганая, бревно бессучковое, паскуда пьяная, — она перевела дух. Честно признаться, девушка и половины не поняла из сказанного ею. Просто однажды, в отражении Сердца Кальвадара, она видела, как одна толстая человечка, размахивая какой-то палкой, орала на мужчину, произнося вот эти самые слова. Правда было их значительно больше, но, судя по вытянутым рожам стоящих напротив, вполне хватило и этих.

Она поняла, что надо пользоваться моментом. Приподняв ногу, драконица резко опустила каблук на конечность того, кто её держал, сопроводив это действие пинком в коленку другой ногой. Пьяница охнул и согнулся, тут же выдавая такие обороты, что ругань, подслушанная драконицей звучала как молитвенная песнь.

Не теряя времени, она развернулась и припустила обратно, надеясь успеть выбежать на светлую и оживленную улицу. Насколько пару минут назад она не хотела встречаться с местными жителями, настолько она стремилась сейчас именно к этому. Что-то ей подсказывало, что при скоплении народа эта компания поумерит пыл и не станет её преследовать.

Однако она бежала, но впереди никак не желал показываться желанный переулок, выводящий в освещенную часть города. За спиной совсем близко слышался топот ног и, продолжающийся литься на её голову, поток ругани. Подол платья делала своё дело, по возможности замедляя бег. Пару раз она спотыкалась и поскальзывалась на мусоре, выкидываемом в этом квартале прямо на улицы.

"Доигралась! Добегалась! Всё, дорогая, отлетались мы с тобой" — мелькнула предательская и слегка паническая мысль в голове.

Может всё-таки использовать магию?

Очередной темный переулок, очередной поворот за угол и... очередная грудь, в которую она вновь уткнулась носом.

-Попалась! — рявкнули сзади, и грубо дернули назад за капюшон. — Ну, девка, ты за всё заплатишь. Еще никто не оскорблял Манра и не оставался при этом живым.

Она зажмурилась. Что ж, значит магия...

-Это всё очень мило. И я бы сказал, даже романтично, — послышался внезапно чужой голос, не принадлежащий никому из пьяниц, — но вы бы не могли отойти с моего пути и уже там продолжить?

Все участники столь занятного действа дружно обернулись к говорящему. Им оказался тот самый мужчина, в которого так неудачно девушка вписалась на повороте, и о котором в пылу расправы как-то совсем забыли. Синеглазая прищурилась, пытаясь рассмотреть его, но он как будто нарочито стоял в тени, отбрасываемой домом и единственное, что могла она заметить, это черный плащ, плотно запахнутый на груди, высокие сапоги, в которые заправлены штаны, да надетый на голову капюшон, из под которого, почти до пояса, по плечам струились алые пряди волос. Однако намного больше говорила аура и веющая от него сила. Этого не могли заметить напавшие на неё, но она сразу поняла, что перед ними не простой человек, а весьма сильный маг.

Девушка возликовала. Он спасет её. Поможет! Да и цвет волос наводил на определенные мысли. Много ли в Картаре людей с ярко-алой шевелюрой? Может и много. А с серебряными пряжками в виде драконов?

-Помогите, — прошептала она, так как рука одного из бандитов крепко впилась ей в горло.

-Заткнись, — рыкнул Манр и встряхнул её. А затем мрачно взглянул на незнакомца. — А ты давай, топай отсюда. Нас не касаются твои дела, а тебя — наши.

-Вполне справедливо, — кивнул тот. — Мне действительно нет никакого дела до вас и ваших развлечений. Только с девчонкой можно столковаться и без применения силы. Вы бы попробовали. Она ж не дура, надеюсь, не впервые ведь. Заплатите побольше, — с этими словами он стал обходить их, явно намереваясь уйти.

Уйти? Бросить её? Но, но как же так?

-Постойте же! — воскликнула она и рванула вперед. Не ожидавший этого громила на секунду отпустил её. Она сделала пару шагов вперед и лучи взошедшей луны заиграли серебром на её волосах.

Незнакомец на ходу полуобернулся, а затем резко остановился. Девушка была готова поклясться, что в глубине капюшона её сейчас пристально рассматривают.

-Ах, ты шлюшка! — Манр вновь рывком подтянул её к себе, заламывая при этом руку за спину. Не удержавшись, она вскрикнула. Небеса, неужели у людей столь низкий болевой порог.

Однако следом за её криком, послышался отчаянный вопль её мучителя. Сквозь пелену слез, невольно выступивших на глазах, она увидела рядом незнакомца, держащего пьяницу за неестественно вывернутую руку.

-Я, кажется, передумал, — задумчиво растягивая слова, сказал он. — Ваши дела меня заинтересовали.

С этими словами он отпустил Манра, и рука того корявой плетью повисла вдоль туловища. Увидев подбирающиеся к нему сзади три тени, она захотела крикнуть, предупредить, но в тоже мгновение драконица и нападавшие потеряли его из виду. Только он стоял здесь, а в следующую секунду его нет. Новый крик боли оповестил всех о вероятном местоположении красноволосого. С приобретенным человеческим зрением она не могла уследить за движениями своего спасителя. Он двигался молниеносно и легко. При этом незнакомец еще ни разу не воспользовался той странной железкой, которую так любят носить мужчины-люди у себя на поясе. Его оружием были руки и ловкость.

Число нападавший стремительно уменьшалось. Где-то совсем рядом закряхтел, поднимаясь, её обидчик и она услышала скрежет доставаемого из ножен кинжала. Ах, так! Она подскочила к нему и замахнулась...

...Девушка охнула и с силой затрясла рукой. Когда в отражении Источника человеки молотили друг друга кулаками — это не казалось так больно. А на деле же...

Она пару раз сжала и разжала кисть руки, и заметила на содранных костяшках кровь. Это её ошеломило. Кровь! У неё была кровь! За все двести лет своей жизни она никогда не видела её. Это было невозможно — пробить её серебристую броню было очень нелегко.

-Хороший удар, — заметили сзади и, оставив ладонь в покое, драконица обернулась к говорившему. Они стояли на залитом лунным светом пяточке, но девушка по-прежнему не могла рассмотреть лицо незнакомца. — Возможно, я зря вмешался, — продолжал он, — и испортил ваш выход.

Говорил он всё с той же ленцой, будто рассуждал не о драке в темном переулке, а о погоде назавтра.

-В самый раз, — пожала она плечами, пытаясь успокоить бешенный стук сердца. О небеса, как же она испугалась! Когда она вновь вернет себе свой облик, то никогда не станет забывать об этом. Не станет забывать, какой она может быть слабой, и какой ей подарен бесценный дар быть сильной. — Спа... спасибо.

-Что вы делаете здесь в такое время? — требовательно спросил он, и о его спокойствие остались только воспоминания. — Почему не остались в той таверне, куда я вас отнес?

-Так это всё-таки были вы? — обрадовалась она. — Это хорошо, потому что я искала вас...

-Как вас зовут? — резко перебил он.

Она запнулась и посмотрела в темноту капюшона. Зовут? Об этом драконица не подумала. Называть своё полное имя было не только глупо (никто бы его и выговорить не сумел), но и опасно — добровольно сказанное имя дает власть тому, кому его поведали.

-Шай-энри.

-Шай-энри, — повторил он, будто пробуя его на вкус. А у неё пробежали мурашки по спине. Да кто же он всё-таки? — Так вот, Шай-энри, возвращайтесь обратно в "Белый аист", в свою мягкую и теплую постельку, к приятным снам и беспечной жизни. Эту трущобы не для таких, как вы.

Девушка со свистом выпустила воздух через стиснутые зубы. Любой бы, кто посмел заговорить с дочерью Куруфина таким вот тоном — покровительственным и снисходительным — вмиг схлопотал бы молнию под хвост и еще целую кучу неприятностей в придачу! Но сейчас она не могла ответить достойно, разве что простеньким электрическим пульсаром, который не смог бы её выдать.

-Я сама знаю, что для меня лучше, — елико возможно холодно ответствовала она. — Вы спасли меня. Дважды, — добавила она, подумав. — И мне хотелось бы узнать ваше имя, и желательно увидеть лицо. А то разговаривать с капюшоном как-то не очень интересно.

-Как непочтительно с моей стороны, — с сарказмом произнес он и, подняв руку, сдернул плащ. — Так лучше?

Шай-энри дернулась назад. Руки судорожно сжались в кулаки, а губы скривились от еле сдерживаемого, готового вырваться из горла рычания. В ней проснулась кровь предков. Почти инстинктивно ей захотелось расправить крылья, утробно зарычать и с упоительным наслаждением сжать клыки на его шее. Испить его крови. Убийца драконов! Безжалостный и бесчувственный, идеально обученный убивать её народ!

-Безликий, — процедила она сквозь зубы, сдерживая клокочущую внутри ярость, издревле заложенную в ней к вечному врагу...

* * *

Сын Безликих

-Безликий, — сказала девчонка и, судя по её тону, особых восторгов она от этого факта не испытывала. Он окинул её взглядом: плотно сжатые губы, нервно комкающие плащ руки, напряженные плечи, прищуренные глаза, в которых бушевало синее пламя. За всю свою долгую жизнь он видел у собеседников разные эмоции по поводу его происхождения — одни боялись, другие уважали, третьи (преобладали здесь женщины) — восхищались, а были такие, кто просто оставался к подобному знакомству равнодушным. Но вот почти неконтролируемой злости и желания бросится на него с кулаками — это с ним впервой.

-Он самый, — усмехнулся мужчина. Ситуация начинала забавлять. — Польщен, что вы так хорошо знаете наш клан.

При этих словах в глазах Шай-энри что-то промелькнуло, но он не успел рассмотреть, так как она помотала головой, отчего её волосы засеребрились, закрыла глаза, а когда вновь взглянула на него, в них нельзя было прочесть уже ничего.

-Приветствую тебя, сын клана Безликих, тот, кого зовут Север, — чопорно и официально произнесла она. — Слава идет впереди тебя, один из Четырех Первых. Не стоит удивляться, что я знаю тебя. Просто я не ожидала, что моим спасителем окажется столь великий воин.

Нет, врать она решительно не умеет, подумал он. Великий воин? Спаситель? Да она же еле сдерживается, чтоб не вцепиться ему в волосы! Он вновь внимательно посмотрел на неё. Что-то в этой девушке было не так. Её аура — жемчужно-розовая — никак не могла принадлежать человеку. Да и внешность Шай-энри была слишком... экзотичной для этой расы. Одни волосы и глаза чего стоят.

-Кто ты? — спросил он и с удовольствием отметил, что вопрос застал ту врасплох. Если она не умеет играть в подобные игры, пусть не берется.

-Я... полукровка. Мой отец — эльф, а мать — человек, — быстро нашлась она.

Его слух уловил приближающиеся шаги на соседнем переулке и он, подхватив растерявшуюся девчонку за локоть, потянул прочь отсюда.

— Здесь не место для прогулок и лучше вернуться в таверну, — бросил он, не оборачиваясь. Шай-энри не возражала и послушно засеменила рядом, явно не поспевая с ним в ногу. Её проблемы. — Но вы, пожалуйста, продолжайте. Мне очень интересно узнать душещипательную историю любви ваших родителей и собственно вашего появления в этом несовершенном мире.

Сказав это, он тут же ощутил, как острый каблучок девушки вонзился в его ступню.

-Ой, простите, — обворожительно улыбнулась эта нахалка. — Я, право, такая неловкая сегодня, — и, не замечая его испепеляющего взгляда, она продолжала. — Никакой истории любви вы от меня не услышите. Это была ошибка моей матери, и романтика там и рядом не ночевала.

-И в результате этой ошибки появились вы, — саркастически вставил Север. Ну да, врать она, конечно, не умеет, но похоже быстро учится.