Закончив с основными хозяйственными постройками, семейный обратил внимание на хозяйственные и организационные вопросы в доме. И выяснилось, что он великолепный руководитель. Для начала он съездил с Александритом в город и получил своеобразную экскурсию, в процессе которой тщательно вник в дела мебельной и гончарной мастерских. После чего предложил несколько новых вариантов поисков заказчиков и продажи мебели. Выяснил, что главное преимущество их деревни и мебели в том, что они ближе к городу с лесной стороны. С других концов пригорода были свои деревенские мастерские, но базировались они на привозной древесине: место там такое — лесостепь. Да и за перевозку заказов требовалось больше денег. А мебель, сработанная в деревне Селены, выходила по всем показателям дешёвой и, что немаловажно, делалась по личным эскизам мастера. Имя Александрита уже стало известным в городе.
За месяц плотной работы ребята и взрослые обеспечили себя на зиму тёплой одеждой и обувью. А заодно и постоянными клиентами, которые поневоле стали и бесплатными рекламодателями. От работы в мебельной мастерской, к изумлению Селены, не отказался даже чёрный дракон, не говоря уже о деревенских магах.
Постепенно Джарри освободил свою семейную от организации дел в доме и вне дома, и Селена с облегчением взялась за воспитание и досуг детей.
Тем более и сыновья требовали внимания.
Итак, Селена обратилась за советом к семейному. И тот предложил совершенно удобный для всех вариант, когда старшие девочки могут выходить за пределы деревни, в лес, за травами: девочек на прогулке без старших должно быть всегда не меньше трёх, и они не должны отходить друг от друга слишком далеко. Город близко. Мало ли кто забредёт в лес с не самыми хорошими целями. Благо что старшие неплохо усвоили на практике боевые уроки чёрного дракона, Колра, решили, что минимум три девочки — это группа, которая сумеет отбиться, если что.
... А теперь братство позаботилось, чтобы девочкам в лесу ещё и комфортно было. Селена улыбнулась.
— А девочки-то видели?
— Анитра привела их сюда, а мы как раз доделывали, — бесхитростно отозвался Колин. — Они нам за это лепёшки дали.
— Ага, — подтвердил Мика. — А мы им показали, где здесь родник с чистой водой.
На обратном пути мальчишки помчались вперёд, и семейные смогли поговорить, хоть и недолго, о своём. Джарри признался Селене:
— Мне очень хочется в следующий раз взять с собой Стена. Как ты думаешь, он не будет капризничать?
— То есть ты хочешь, чтобы он был у тебя на закорках?
— Ну, можно и прикрутить к себе.
— Коннор обидится, — вздохнула Селена. — Младшего взяли, а его...
— Сам создал ситуацию, — спокойно ответил Джарри.
Когда показалась Тёплая Нора, мальчишки остановились выждать семейных. И, лишь подойдя ближе, Селена поняла, что они не просто ждут их. Перед домом стояла белая машина. Хм. Белостенные? Что им надо? Хотя... И хозяйка места улыбнулась. Это, наверное, Ильм приехал — с попыткой в очередной раз уговорить Хосту, беженку-эльфа, уехать с ним.
И точно. Когда она вошла в гостиную (Джарри и братство остались во дворе), высокий эльф, привычно одетый в белые одежды своего храма, хмуро смотрел на женщину, которая словно пряталась от него за детьми. Прежде чем поздороваться, обращая на себя тем самым внимание, Селена быстро оглядела присутствующих.
Так, Коннор уже здесь. Тоже сидит в кресле, нянчась с младшим братом. Почувствовал её взгляд, поднял голову, улыбнулся. Улыбка искренняя, а лицо напряжено так, что кажется осунувшимся. Если бы не лицо — почти незаметный мальчишка с серыми, как у отца, глазами. Только у Джарри глаза постоянно блестят от активного интереса, а у старшего сына они... будто потухли. Селена задержала слишком глубокий вздох...
Малышни в гостиной почти нет — наверное, все в саду, на детской площадке, с Вильмой. Остались только малыши — вертлявая Шамси-оборотень и писклявая Илмари-человек. Обе на коленях Хосты.
— Здравствуйте, Ильм, — приветствовала Селена Белостенного. И слукавила: — Проведать нас решили или с новостями?
И озадачилась, когда храмовник обернулся к ней и кивнул.
— Доброго утра. Да, я с новостями. Где бы нам поговорить с вами (он взглянул на Джарри, который мгновенно перестал улыбаться) наедине?
Такое место теперь существовало — для важных переговоров и приёма гостей. Веранда, ранее бывшая под началом Аманды как швейная мастерская, затем перешедшая во временные владения Тибра и двух его малышей-оборотней, в последнее время стала утеплённой комнатой мальчишек-рыболовов и оборотней. Одно время думали расширить Тёплую Нору пристроем. Но, посовещавшись и измерив мансарду, мужчины совместными усилиями достроили боковую часть мансарды. Мальчишки немедленно перебрались в две комнаты, в которых можно расположиться вольготней, чем на узковатой веранде, а та усилиями женщин превратилась во вполне себе строгий по обстановке кабинет и приёмную для гостей, где в последнее время мужчины любили посидеть после работы и неспешно поговорить.
Сюда и проводили утреннего гостя. Дверь кабинета закрыл невозмутимый Коннор. Ильм недовольно взглянул на мальчишку, который не торопясь прошёл мимо него в самый дальний угол, легко держа на руках сонного младшего брата...
— Прошу вас, садитесь, — предложила Селена, указывая эльфу на одно из кресел рядом со столиком.
Ильм сел, покосился в сторону, где устроился Коннор, и вдруг дёрнул головой. Его глаза уже с неприкрытым изумлением обвели открытое пространство маленького кабинета. Рот Белостенного открылся, будто он собирался о чём-то спросить. Но эльф промолчал, только ещё раз осмотрелся. Теперь он выглядел не просто хмурым, но насторожённым. Он знал, что мальчишка здесь. И злился, не видя его.
Селена на мгновения опустила насмешливые глаза. Да, Коннор вместе с братишкой исчез для Ильма. Хотя продолжал находиться в закрытом пространстве кабинета. Несмотря на ненависть, глодавшую его, Коннор не переставал учиться, используя полученные навыки на практике. Этот трюк он уже пару раз опробовал, и Селена прекрасно знала, что, невидимый, он сейчас продолжает сидеть с братом на самом видном месте в кабинете. Приём "отведения глаза" на высшем уровне.
Джарри уселся напротив Ильма, спросил:
— И с какими новостями вы к нам?
— Чтобы эльфийские роды вошли в силу, даже при наличии в их семьях возвращённых артефактов силы и книг, нужно время, — угрюмо сказал эльф. — Считаю своим долгом предупредить вас, что нынешнее правительство Города Утренней Зари завтра подпишет указ о мобилизации всех дееспособных мужчин до сорока лет для начала захватнической войны. Сама мобилизация начнётся где-то через неделю.
Селена услышала его. Поняла. Но понятое всё ещё плохо доходило до сознания. Тело среагировало первым. Руки похолодели. Пересохшие от горячего дыхания губы прошептали то, чего она не высказала бы вслух никогда, не будучи растерянной:
— Нет... Нет, только не Джарри...
Семейный словно передвинул пространства — так стремительно он оказался рядом, чтобы крепко обнять её.
— Не бойся, не бойся, Селена! Только не бойся! Ещё ничего, ничего — слышишь?..
Снова передвинулись пространства — Ильм оказался у двери из кабинета. Неловко буркнул, прежде чем исчезнуть:
— Простите...
Сколько прошло времени, Селена не прочувствовала. Очнулась только тогда, когда в её руки опустился мягкий, что-то лепечущий Стен и привычно обнял её за шею. Живое и тёплое заставило прийти в себя и ощутить крупную дрожь собственного тела.
— Мама Селена, — настойчиво сказал Коннор. — Мама... Возьми маленького. Мы сейчас с ребятами обегаем всю деревню и предупредим Ривера и Колра, Вука и Сири. После завтрака, когда все уйдут в учебку, поговорим. Пока ничего не случилось, мама. Селена, ты меня слышишь?
Он внезапно каким-то образом оказался между нею и Джарри и обнял обоих.
Она подняла глаза на семейного. Джарри был как всегда спокоен, только его глаза вдруг стали похожими на жёсткие глаза старшего сына. Странно, но эта жёсткость помогла Селене прийти в себя и вспомнить, что раскисать нельзя. Она хозяйка места. И как будут себя чувствовать обитатели деревни — зависит только от неё.
Она осторожно ткнулась носом в тёплую макушку младшего сына, посопела в неё, полностью приходя в себя. И подняла голову.
— Да, так и сделаем. Совещаться — так всей деревней.
— Сумеешь за завтраком сидеть? — спросил Джарри, не опуская рук с её плеч. — Может, я принесу тебе поесть в наши комнаты?
— Нет. Дети будут волноваться. — Она посомневалась, говорить, нет ли. Но Коннор был рядом, он видел, как её поразило известие о мобилизации... Поэтому решилась. — Коннор, не сердись. Но мне кажется, на совет надо бы пригласить Трисмегиста.
Мальчишка отпрянул так, что спиной стукнулся о Джарри, который придержал его за плечо.
— Коннор, — предостерегающе напомнил семейный. — Прежде чем ты скажешь что-то непоправимое, вспомни, что у нас не рядовая ситуация. Может, попробовать прямо сейчас кое-что выяснить? Совсем недавно ты спокойно относился к тому, что Трисмегист сделал из тебя киборга, как это называет Селена. Ты даже объявил его своим мастером. Что же случилось сейчас? Почему ты так ненавидишь его?
Глаза мальчишки угрюмо горели холодным огнём.
— Он сделал из меня куклу, — процедил Коннор сквозь зубы. — Только эти слова я повторяю про себя с тех пор, как увидел его. Он сделал из меня куклу!
Ледяное молчание. От него спасало лишь шевеление маленького человечка на руках Селены и его невнятное ворчание на непонятных взрослых, от которых повеяло холодом. А потом Стен обернулся и, благо что его крепко держала Селена, потрогал ручонкой волосы Коннора. Тот взглянул на него.
— Коннор, я не буду ни на чём настаивать, — негромко заговорил Джарри. — Просто скажу тебе кое-что о жизни взрослых. Существует такая вещь: или ты меняешь своё негативное отношение к человеку, или это отношение убьёт тебя самого.
— Как это? — буркнул Коннор.
— Голова болит?
— Ну...
— Пробовал снять боль?
— Да.
— Не получилось, — констатировал Джарри. — Вот это оно и есть: ненависть к другому существу убивает тебя самого. Пора взрослеть, Коннор. Сделай всё, что угодно: представь, что Трисмегист не существует или что он — это не тот Трисмегист! Поговори, в конце концов, с ним! Но в мыслях и чувствах отойди от него. Он сильный эльф. Твоя ненависть всегда будет возвращаться к тебе самому, ему не причиняя ни малейшего вреда. Коннор, ты понял, что я сказал?
— Понял, — снова упрямо уставившись в пол, ответил мальчишка.
— Хорошо. Тогда я сам позову Трисмегиста на общее собрание. Он должен быть в курсе. Для полноценного излечения Ригана, сказал он, ему надо пожить у нас ещё пару месяцев, после чего он собирается покинуть нас.
Прежде чем уйти, он легонько провёл по волосам Коннора ладонью...
— И вот как мне дальше жить? — прошептала Селена, глядя на закрытую им дверь. — Вот-вот я останусь без Джарри. Но с твоей ненавистью... Как мне жить...
Коннор неожиданно повернулся к ней и вцепился в её руку.
— Дай мне три дня, Селена! Три дня, чтобы что-то сделать! Я... постараюсь, я правда постараюсь!
Он не договорил, но смотрел так отчаянно, что она кивнула и сама схватилась за его ладонь.
Глава первая
Успокоилась Селена быстро. Наверное, помогло осознание, что на одной руке так и сидит Стенька, приникший к ней, обнимая за шею. Так что подступившие к глазам горячие слёзы не пролились.
— Селена, — со странной (это явно не относилось к её состоянию) осторожностью сказал Коннор, — я Стена заберу, а ты иди в гостиную, ладно?
Немного удивившись, правда отстранённо, его осторожным интонациям, Селена попробовала отдать Коннору его младшего брата. Вместе с движением передать ребёнка с её плеча вдруг натянулась кофточка.
— Подожди, я помогу, — заспешил Коннор и аккуратно отделил от кофточки кулачок Стена. — Смотри-ка... Он смеётся!
Маленький, пятимесячный Стенька чаще хихикал, но сейчас Коннор был прав: её ребёнок от души смеялся, глядя на неё. Прищуренные от удовольствия глазёнки, разъезжавшийся в "гы-гы!" ротишко, округлившиеся щёчки — чему радуется Стен? Селена не выдержала и сама удивлённо улыбнулась младшему сыну.
А ребёнок сказал: "Ма! Агу?", деловито повернулся к Коннору и загугукал что-то таинственное старшему брату. Тот прижал его к себе и торопливо выскочил за дверь.
Селена помотала головой: "И что это было?" Взглянула на себя в зеркало, поправила кофточку и тоже поспешила выйти с мыслью о том, не слишком ли она рано начинает паниковать: Джарри хотя бы следующие две недели точно будет дома. А сейчас соберутся все мужчины деревни и решат эту проблему, как до сих пор решали другие, которые тоже поначалу казались безнадёжными.
В гостиной подозрительно тихо. Нет, старшие девочки, усевшись в кружок, болтали и посмеивались над чем-то. Мальчишки, Андрис и Хаук, солидно обсуждали, что сегодня надо будет сделать в мебельной мастерской и получится ли отпроситься у Бернара с последнего часа садовой практики по травничеству.
Чтобы понять, почему тихо, пришлось пройти до любимого уголка малышни.
Ирма со своими бандитами сидела на ковре и, открыв рот, следила, как в середине их нечаянного круга ползает семилетний Моно, мальчишка-тролль, взятый Селеной из города три месяца назад. Его сестра, Лайла, сейчас уверенно орудовала на кухне, лишь изредка подгоняемая короткими приказами Кама, который до сих пор не мог поверить своему счастью: освободилось столько времени для работы в гончарной мастерской!
За время вселения в Тёплую Нору Моно стал любимцем малышни: во-первых, он сначала всего страшно боялся — и пугать его было так интересно! Во-вторых, его надоело пугать, и Ирма решила взять мальчишку под своё крылышко. Учить новичка не бояться оказалось ещё интересней! Чтобы показать, что все тут добрые, можно было бить всех, кто пугал Моно одним своим видом. А ещё потом так здорово объяснять побитым, что лупили их для общественной пользы. И для хорошего дела все, пусть и с тяжёлым вздохом, но разрешали бить себя!
Пришлось вмешаться Селене, потому что ребята постарше уже не знали, как поступать, когда на них (ловили поодиночке!) налетала банда визжащих малолеток и на полном серьёзе пускала в ход кулачки. Если честно, искомой пользы от такого битья маловато: попискивающего от ужаса Моно всё равно приходилось вытаскивать из-под предметов мебели, куда он прятался, чтобы не видеть драк "в его честь".
— Ирма, — со вздохом сказала Селена, затащив волчишку в кабинет и расчёсывая её тёмные космы, — есть один отличный способ показать Моно, что в Тёплой Норе никто его не тронет. Способ очень лёгкий, и не надо будет бить старших ребят.
— И какой же? — заинтересовалась волчишка.
— Просто возьми его в компанию. Вы же всегда вместе. Вот он и привыкнет. Гуляйте вместе, бегайте вместе. Покажите ему все ваши укромные местечки во дворе и в саду! Научите своим играм! Пусть привыкает к месту!
— Но он прячется под креслом!
