Гарри Поттер. Тот самый?

2. Хэллоуин.

Как-то незаметно наступил Хэллоуин. Гарри просто шел на очередной ужин, но замер на пороге Большого Зала, узрев парящие под потолком тыквы, паутину в углах, летучих мышей, в общем, все атрибуты этого праздника. Хмыкнув, он прошел к столу Гриффиндора и занял спешно освобожденное для него место с краю.

Пару минут спустя Дамблдоро громогласно поздравил всех с Хэллоуином, столы наполнились едой и все приступили к праздничному ужину. Звучала тихая музыка, повсюду раздавался негромкий смех, когда очередная тыква подлетала и корчила 'страшную' рожу. В общем, ничего не предвещало проблем.

Штрамм! — сверкнула молния прямо над замком, отразившись и на удивительном потолке.

Бум! — распахнулись двери, и в зал заполошно ворвался профессор Квиррел:

— Тролль! В школе — тролль! Директор, тролль! — 'А директор и вправду тролль, — отстраненно подумал Гарри, посмотрев на невозмутимого директора, жующего лимонные дольки'. — Я его только что... видел... в южном крыле... третий этаж... — и упал без чувств.

Ученики разом вскочили, и, под громкие вопли особо впечатлительных, ринулись к выходу из зала.

Их бег прервал зычный окрик директора Дамблдора:

— ТИХО! Сейчас старосты организуют группы, и проводят их к факультетским помещениям. Сохраняйте спокойствие! Учителя, прошу за мной. — И скрылся за неприметной дверью позади учительского стола.

— Дети! Быстро встаем парами и идем за мной! — незнакомая Гарри темноволосая студентка выстроила всех парами и повела по замку. Гарри, волей случая, оказался в конце, прямо за Лавандой и Парватти.

— Парватти, а ты случайно не знаешь, почему Гермионы не было на пиру? — шепотом осведомилась Лаванда у своей подруги.

— Да, мне Демельза сказала, а той сказала Кэти, что она плачет в туалете третьего этажа южного крыла, — тихонько ответила Патил.

— Эта заучка? Так ей и надо! Тем более она списывать не дает! — злорадно прошипела Браун.

— Decresco, — пробормотал Гарри за их спинами.

Они не заметили, что Гарри, шедший за ними в одиночестве, исчез.

Он поморщился от неприятных ощущений, сопровождающих применение дезиллюминации, и побежал в южное крыло. Донесшийся до его обостренного слуха крик только прибавил ему прыти.

— Concresco! — отменил он дезиллюминацию и вошел в пролом, оставленный в двери троллем.

Гарри успел вовремя. Тролль только замахивался своей огромной дубиной на Гермиону.

— Flictus! — прокричал Гарри заклинание, в результате действия которого тролль потерял интерес к Гермионе и получил огромную шишку на затылке. Но с такой силой оно должно было, как минимум, пробить череп! И только тут Гарри вспомнил, что тролли устойчивы ко многим заклинаниям.

— Э-эм... Тогда, Exanimo! — и тролль, чья шкура не заблокировала столь изощренное заклятье, медленно опустился, АБСОЛЮТНО обессилев. Вложи Гарри больше силы, и у тролля 'устала' бы сердечная мышца, убив того бездействием.

— Г-гарри!? — Гермиона уставилась на того взглядом, в котором смешались все чувства: от пережитого только что ужаса, и до фанатичного поклонения спасителю. В следующий момент Гарри еле успел подхватить свою сокурсницу, упавшую в обморок.

— Гарри? Гермиона? Что вы тут делаете? И что с троллем!? — в проем тесной группкой прошли все знакомые Гарри преподаватели, кроме Квиррела и Снейпа.

— Профессор Дамблдор, позвольте объяснить... — начал Гарри.

* * *

Это приключение, в конце концов, обошлось в двадцать баллов Гриффиндору и неделю отработок вместе с Хагридом Гарри Поттеру.

На седьмой день отработок Хагрид заявил Гарри:

— Сегодня, это, в лес пойдем. Там странное что-то творится. Единороги мрут, как мухи, с такими ранами, словно кто-то их грыз. Ты пойдешь с Клыком, вот в ту сторону, там у единорогов типа святилища, а я здесь в окрестностях похожу. Идет?

— Хорошо. — Гарри самому не терпелось легально посетить Запретный Лес. Но его насторожило такое пренебрежение безопасностью. Ведь, как убеждал Дамблдор первого сентября, в Запретный лес запрещено ходить ученикам. И тут вдруг... такое предложение.

Лес встретил мальчика сумраком, холодом и странной дымкой, стелящейся у самой земли. Клык, который заодно должен был исполнять роль проводника, скулил и жался к ногам Гарри.

— Ну, что ты... — пробормотал Гарри, и скомандовал: — Веди!

Клык посмотрел на Гарри как-то даже осуждающе, но послушно затрусил на шаг впереди.

Чем глубже они забирались в лес, тем меньше оставалось у Гарри решимости продолжать путь. Темная энергетика Леса давила на него, прижимая к земле. В Лесу не было ни одного потока энергии, лишь темный фон, неуловимый и противный, заставлявший чувствовать себя грязным. Светлая аура чар 'Expio' не сильно помогала, но если учесть, что у рядового волшебника вообще не хватило бы сил использовать здесь это заклинание, хорошо, что оно хоть как-то работало.

Тут Гарри почувствовал, а потом и увидел светлое пятно магии. Подойдя поближе, он увидел и то, что испускало светлые эманации — странная жидкость серебрилась на корнях огромного дерева. Подойдя еще ближе, Гарри узрел, что это пятно было лишь началом цепочки таких же следов.

'Кровь единорога!' — вспомнил он. Да это была кровь единорога. Гарри проследил, куда ведет цепочка зловеще мерцающих следов крови, и поспешно побежал туда.

И вот, преодолев очередной подъем, Гарри замер. В небольшой лощине, прямо перед ним лежал единорог. Судя по отсутствию движения — он был мертв. Судя по ауре — окончательно. Но это не все. Над единорогом, склонив голову покрытую капюшоном, сидело странное существо в черном балахоне. Вот оно склонилось ниже, еще ниже...

Гарри не сдержался — невербальное 'Clades!' устремилось в фигуру, но вызванная молния прошла сквозь нее. 'А ведь это может быть призрак, — вдруг подумалось Гарри. — Mutos idolonum: fugiat!' Призрачно-синий луч формулы, призванной повредить призраку, лишь откинул фигуру от трупа животного.

'И это не действует? Тогда...'

— Emorior! — вслух прокричал Гарри одно из сильных проклятий убийства широкого спектра — такое проклятие и убивает и уничтожает, но блокируется обычным 'Protego!'. Он опоздал — черная тень уже успела скрыться.

— Где ты?! — воскликнул Гарри. — Эй, выходи!

За спиной зашуршали кусты, и Гарри резко развернулся, увидев... кентавра, светлого в яблоках.

— Ф-ух, хорошо, что ты справился сам, — выдохнул тот, оглядев место действия.

Потом отстраненно заметил, глядя в небо:

— Сегодня необычайно ярок Юпитер в доме Льва...

— Да... — Гарри тоже взглянул в небо. — Это ведь знак к дружескому, общественному поклонению?

— Ты... удивил меня, Гарри Поттер. Да, ты прав. Мы, кентавры, преклоняемся перед столь значимым челове...

— Молчи, Фиренц! — из кустов выскочили еще двое кентавров, один рыжий, другой темной масти.

— Но Бэйн, а если мы ошибаемся? — обратился Фиренц к черному. — Ведь мы уже один раз не вмешались, и к чему это привело?

— Это привело к предсказанному результату, — вступил рыжий. — И пусть так и будет впредь. Мы — лишь наблюдатели — не участники! — мировых событий. Запомни это, Фиренц. А тебе, молодой Поттер, я советую идти к избушке Хагрида.

— Хорошо, — согласился Гарри и попрощался. — И пусть Солнце сияет для вас в добрых домах!

— Невероятно, что он знает это... — донеслось до уходящего Гарри.

— Но, Ронан, мы же знаем, откуда...

* * *

Рождество прошло для Гарри просто замечательно — несмотря на некоторое одиночество, праздник удался. Кроме 'Истории Хогвартса' от Гермионы вместе с открыткой 'Спасибо!', он получил в подарок мантию-невидимку от неизвестного человека, но, положив в чемодан, забыл про нее — были гораздо более удобные способы маскировки.

3. Экзамен.

Оставшееся время до переводных экзаменов за первый курс прошло совершенно спокойно. Единственными событиями, которые могли бы вызвать интерес, служили пожар в избушке Хагрида и Снейп, который начал хромать ближе к концу года. Хагрид потом, по секрету, рассказал Гарри свою историю с яйцом дракона. Снейп о своих проблемах, как и следовало ожидать, не распространялся. Кстати, после пожара, учителя во главе с Дамблдором за час отгрохали Хагриду целый коттедж, исключительно из негорючих материалов.

Гарри все так же скучал на уроках, периодически размышляя, зачем это Дамблдору прятать философский камень в школе.

Экзамены... Гарри абсолютно спокойно сдал их все.

На Чарах ананас станцевал отменный вальс вместе с появившимся из воздуха бананом, вызвав восторженное 'ого!' у маленького профессора.

На Трансфигурации мышь превратилась в изящную серебряную табакерку, инкрустированную рубинами и покрытую гравированным растительным орнаментом. Особый балл Гарри получил за то, что табакерка была наполнена душистым табаком.

На Зельях Гарри ввел в ступор профессора Снейпа, трансфигурировав необходимое зелье прямо из воды. В этом ему помог вспомненный за неделю до экзамена ритуал — если палочку продержать в каком-либо зелье около суток, потом ты сможешь легким движением превратить воду в это зелье. Ритуал был забыт, так как в большинстве своем палочки деревянные и от этого портятся, но костяная палочка — Гарри специально проверил — спокойно переносит процедуру, а рецепт контрольного зелья Снейп сообщал заранее, зная, что никто все равно его никто не запомнит.

Экзамен по Истории Магии за Гарри сдало его перо, прямо на экзамене и зачарованное. Биннс, как и античит-чары, ничего не заметил.

И вот для Гарри наступила неделя отдохновения в ожидании результатов 'превосходно'. Единственным, что ее омрачало, было легкое покалывание в шраме. Причем на завтраке, обеде и ужине оно усиливалось, а вот когда Гарри находился вне замка — заметно ослаблялось.

И именно вне замка Гарри, наконец, вспомнил, что тревожило его последнее время. Хагрид! В разговоре с Гарри тот упомянул, рассказывая о яйце дракона, что его спрашивали о цербере, сидящем в школе. И полувеликан, по пьяной лавочке, выдал секрет усыпления Пушка!

Гарри вскочил, и бегом понесся к директору. Да, ему не хотелось встречаться с Дамблдором — тот как-то странно смотрел на него — но самому встревать во все это ему не хотелось еще больше. Дамблдор принес камень — пусть сам и разбирается.

Перед самой горгульей, охраняющей вход в башню директора, Гарри простеньким заклинанием убрал все следы быстрого бега. И вовремя.

Горгулья со скрипом отошла в сторону, и в проеме появилась профессор МакГонагалл со стопкой книг в руках.

— Гарри Поттер? — удивленно осведомилась она. — Ты хотел видеть директора? Приходи завтра, он только что отбыл камином в Министерство Магии.

Гарри внешне спокойно кивнул, и, развернувшись, пошел в сторону гриффиндорской гостиной. 'Значит, сегодня вечером, — подумал он'.

Ужин подтвердил теорию Гарри — присутствовали все, кроме Дамблдора, а учителя были спокойны и расслабленны: значит, злоумышленник еще не похитил камень и совершит это позже.

Но вот профессор Квиррел встал из-за стола, и скрылся за дверью учительского выхода из зала. Паранойя'О'метр Гарри тут же подсказал ему, что это неспроста, и Гарри тоже поспешил завершить трапезу и уйти с ужина.

Тщательно подготовившись, трансфигурировав форму и мантию в удобную, не сковывающую движения одежду и взяв некоторые зелья, Гарри невидимкой скользнул в комнату к Пушку. Там уже стояла арфа, наигрывающая прекрасные мелодии. Пушок храпел.

— Alo asto! — золотые искорки метнулись с его палочки к музыкальному инструменту. Этим нехитрым заклинанием Гарри поддержал и усилил чары на арфе.

— Vecto! — другие чары мягко подхватили спящую тушу и перенесли в сторону. Под псом находился люк.

— Alohomora! Furia Flamma! — первое заклинание открыло люк, второе огненным штормом расчистило дальнейший путь от Дьявольских Силков, которыми пахнуло из проема, а чары 'Follis munitus' подхватили парня у пола, не позволив разбиться и чего-нибудь себе сломать.

Следующая комната встретила Гарри глухим шелестом и перезвоном. Взглянув вверх, Гарри понял, что шелестели и звенели мельтешащие и сталкивающиеся крылатые ключи. Пройдя комнату насквозь, он наткнулся на запертую дверь, рядом с которой была прислонена метла.

— Ну, не-ет, — протянул он, — ключи я ловить не буду. Absolvo! — произнес он заклинание, которое открывает зачарованные двери, а по необходимости — просто уничтожает их вместе с чарами.

Дверь вспыхнула ядовито-зеленым по контуру и осыпалась прахом.

Гарри ухмыльнулся и прошествовал в следующую комнату, в которой царил мрак... но не для Гарри. Во-первых, измененные глаза прекрасно видели в темноте, а во-вторых, комната буквально светилась от мощных анимирующих чар, наложенных на огромные шахматные фигуры.

'Ха, это явно работа МакГонагалл! Ведь ее конек — именно анимация!'

Но был у чар минус — скрытую дезиллюминацией фигуру они не заметили, и Гарри спокойно дошел до комнаты с троллем.

— Мерлин и Моргана! — невольно вырвалось у него. — Как же тут воняет! — и Гарри поспешил покинуть помещение.

Следующая комната явно была создана Снейпом. Змеиная символика, серебряно-зеленые цвета и, конечно, флаконы с зельями на столе — все кричало об этом. Но Гарри не слишком-то трогало все это, как и огонь, заперший вход и выход.

— Meto vis! — золотистым потоком Сила из огня потянулась к палочке Гарри, и огонь погас.

Гарри, готовый к любому повороту событий, вошел в следующую комнату.

В небольшом, круглом зале, потолок которого поддерживали колонны, не было ничего, кроме огромного зеркала в тяжелой раме. На раме было написано 'Еиналеж'.

— Здравствуй, Гарри, — раздался вдруг подозрительно знакомый голос. Вот только... да, не было слышно характерного заикания.

— Квиррел? Так значит, это ты охотишься за камнем...

— Да. — И рекомый профессор вышел из-за зеркала. — Только... Эта последняя защита. Защита Дамблдора. Она мне никак не дается.

— Но я чувствую, ты здесь не один! Здесь есть еще кто-то! Где он? — Гарри чувствовал темные эманации, но никак не мог найти источник.

— А мальчишка силен! — произнес резкий, хриплый голос. — Он чувствует меня, мой нерадивый слуга. Покажи меня ему!

— Н-н-но П-п-пов-вел-л-литель, вы еще недостаточно сильны!

— ВЫПОЛНЯЙ! — грохнул голос.

В некотором оцепенении Гарри смотрел, как Квиррел начинает разворачивать свой тюрбан. Наконец ткань упала на пол, без нее голова Квиррела, сильно уменьшившаяся в размерах, выглядела как-то странно. И тут Квиррел медленно повернулся к Гарри спиной. Вот он, источник!

Там, где должен был находиться затылок Квиррела, было лицо. Оно было мертвенно-бледным, вместо ноздрей — узкие щели, как у змеи. И кроваво-красные глаза.

— Видишь, чем я стал? — спросило лицо. — Всего лишь тенью, химерой... Я обретаю форму, только вселяясь в чужое тело... Но как только я завладею эликсиром жизни, я смогу создать себе свое собственное тело... И я, великий Лорд Волдеморт восстану из пепла, ведь я — бессмертен! Итак, открой мне тайну этого зеркала!