Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Но я всегда считал, что это разработка...
— Мы живем мифами, Пашенька. Например, все считают, что электробури порождает кварц и оксиды металлов. Но таких потенциалов порода просто не может создать. И почему напряженность возрастает с глубиной? Никто не знает. Мы не сумели проникнуть достаточно глубоко. И ты знаешь, Паша, что понять и осмыслить структуру можно, только выйдя за ее рамки. Мы живем внутри сети слежения, все наши приборы это часть ее. Все наши вычислители на нее завязаны. Мы не можем смоделировать ее функции.
Бажен снова отхлебнул сока. Павел, пораженный услышанным, молчал.
— Ты думаешь, Паша, почему наши предки покинули Ойкумену? Только не говори про изоляционистов. Это знают все. Но почему их так легко отпустили? Та же проблема — познание системы извне. Так как контакта с братьями по разуму, будь они неладны, не установили, человечество решило само взглянуть на себя со стороны. А для этого нужно было вынести свою часть за пределы. И чтобы эта часть общества стала полностью самодостаточной. Конечно, основная масса изоляционистов свято верила в Новый Эдем. Но влиятельная верхушка и не собиралась прерывать связь с человечеством. Хотели провести грандиозный эксперимент, создать новое общество. Только они и предположить не могли, что в их среде угнездилась еще более скрытая структура — "Звездные Стражи". А потом мы наткнулись на "дахейцев"...
Бажен снова замолчал, допивая сок.
— Но ведь все Стражи погибли еще в первых столкновениях...
— А дело их живет. Мы закуклились, как улитка. Свернули все, что не способствует выживанию. Развиваем только те отрасли, которые нужны для обороны. Погляди, мы почти не ведем экспериментальных исследований. Мы не знаем, что находится за границами плато. Хотя теперь, наконец, вознамерились выглянуть из скорлупы. Нужда заставила. Между прочим, у Дахов тоже не наблюдается особого прогресса. Если в начале противостояния, в первые сорок лет, они сильно продвинули военные технологии, то дальше застой. Они увеличивают мощность, но новых решений то незаметно. Значит, они тоже вырождаются? Или мне это только кажется?
Старейшина поставил пустой стакан на стол. Катнул его к Павлу.
— Не бери в голову болтовню старика. Все не так уж... извини, меня вызывают. — Старейшина ушел в себя. Прислушиваясь, и вдруг закричал: — Что? Жертвы? Где поисковая группа? Как не знаете?! Взрыв генератора? Так чего вы ждете? Сейчас буду!
Бажен вскочил и, не прощаясь, выбежал из лаборатории. Павел покачал головой и столкнул пустой стакан в утилизатор.
Седьмой уровень, буферная (мертвая) зона северного щита, Карел Раевич
Прежде чем войти в ячейку, Марк собрал группу у люка. Карел сидел на платформе за спиной Джона. Техник устроился на переплетении конструкций, вцепившись в них клешнями и стальным хвостом экзона. Сами санитары пристегнулись рядом страховочными фалами.
— Значит так, Джон: вы с экспертом остаетесь у этой двери. Мы обходим коробку с левой стороны. Двадцати минут на это должно хватить. Потом мы входим в левый люк и отвлекаем объект на себя. Вы входите через пять секунд, с разогретым генератором и ловите мышку в клетку. Расклад ясен?
— Да, — кивнул техник.
— Марк, этот "призрак" смертельно опасен. Нам не справится с ним вчетвером.
— Эксперт, ты повторяешься.
— Я подозреваю, что он разумен.
— Вот и подозревай. Это твоя работа. А наша — локализовать объект.
— Но Ли прямо указал: контакт с объектом только в крайнем случае.
— А это и есть крайний случай. Какая то тварь разгуливает по городу и неизвестно что замышляет. Не трясись, эксперт. У Джона отличный сачок. Даже "амебу" остановит. Если бы у наших дедушек на Ликте были такие, переловили бы всех "огневушек". Вы, главное, нас не зацепите. И не палите в стены. Слышишь, Джон, вам же латать придется. Ну, время пошло.
Санитары одновременно отстегнулись и исчезли в переплетении дюралевых балок.
Ожидание тянулось бесконечно долго. Карел несколько раз порывался заговорить с техником, но не решался. А Джон сидел неподвижно, словно статуя. И только позже операт понял: техник экономит батареи экзона, отключив активный режим.
А поговорить было о чем. Санитары пошли на захват, нарушив приказ куратора операции. Это заставляло задуматься.
"Похоже, медики за спиной стрелков решили сами захватить объект. Только зачем? Предъявить старейшинам служб в качестве доказательства несостоятельности обороны города?
Опять непонятная борьба в совете. Как всегда, кстати. А мне что прикажете делать? Выполнять инструкции Ли? Но формально я сейчас подчиняюсь Марку.
Придется действовать по плану санитаров. Есть хотя бы маленькая надежда на успех. Устроим разборки — упустим призрака".
На двадцатой минуте Джон активировал костюм.
— Раевич, вы готовы?
— Да.
— Держитесь крепче и пригнитесь, когда я буду проходить люк.
Стальные пальцы потянулась к рычагу, сняли блокировку, сжали его и замерли. Джон активировал генератор. На вершине кожуха вспыхнули индикаторы. Вокруг направленных вперед корзинок излучателей заклубилось едва заметное желтоватое сияние.
Сектор секундной стрелки на внутреннем экране скафа подполз к вершине циферблата и миновал ее. Техник рванул рычаг. Створки люка распахнулись, и Карел едва успел вжаться в платформу, с такой скоростью Джон рванул вперед, проскочив узкий проем. Верхняя дуга грузовой платформы царапнула раму.
Влетев в коробку, техник вцепился ногами и хвостом экзона в балки, развел в стороны корзины излучателей.
Санитаров Карел заметил сразу. Они висели у противоположной стены ячейки и палили из акустических пушек куда-то вверх.
Там, сквозь дюралевую паутину балок, сияло горячее пятно. Призрак!
— Объект вверху! На полтора часа.
— Принял — кивнул Джон, наводя излучатель.
В террагерцовом диапазоне было отчетливо видно, как звуковые лучи упираются в огненную мантию призрака, треплют, рвут ее, но, кажется, его это не волновало. Огненный обернулся, увидел техника и эксперта. Карел почувствовал то же ощущение прохладного пронизывающего ветра, что и в "Кроте".
Джон уже навел на пылающее пятно корзинки. Под ажурной сеткой налились синевой сгустки спасисполя.
Со стороны города на ячейку обрушился мощный удар. Кажется, даже стена немного вогнулась. Затрещали фермы распорок. Дюралевая балка под весом экзона просела и лопнула. Техник покачнулся. Сгустки поля, сорвавшись с излучателей, ушли в сторону от призрака, врезались во внутреннюю стену и влипли в нее. Фиолетовая клякса стасиса растеклась по дюралю, покрывая его инеем. Атомные связи по краям захваченного куска металла рассыпались, и его выплюнуло внутрь, словно пробку из бутылки. В отверстие хлынула струя воды, обрушившись прямо на санитаров. Замерзший обломок врезался в противоположную стену и полетел вниз, ломая балки каркаса. Прямо на Карела.
Джон успел обвить соседнюю балку хвостом, но ступню экзона намертво зажало в трещине конструкции. Техник пытался освободиться. Искусственные мышцы гудели, стараясь вырвать ногу из капкана. А сверху уже сыпался рой обломков.
Призрак бесшумно и невероятно быстро скользнул навстречу Карелу и Джону, поглотив попутно несколько балок. В сторону застрявшего техника метнулся пылающий протуберанец. Джон попытался увернуться, навести на объект излучатели, но балка скручивалась, поворачивая его спиной вверх. А там, на платформе, скорчился Карел.
Струя пламени прошла всего в полуметре над шлемом эксперта и проглотила укутанный в фиолетовый кокон стасиса обломок стены.
Техник вырвал, наконец, ногу из зажима. А призрак уже висел всего в трех метрах, покачиваясь и рассматривая людей. Затем стремительно пронесся мимо, скользнул в раскрытый люк и исчез.
Только теперь Карел отыскал сканером фигурки санитаров. Они висели на страховочных фалах и не подавали признаков жизни. Сверху из прорехи в стене на них низвергался яростный поток. Внизу, совсем близко, клокотала темная водная масса.
"Что с ними? Мертвы, оглушены? И биомониторинг здесь не действует!
И что рвануло в городе? Почему из стены хлещет вода? Проклятье, если бы здесь работал инф".
— Джон, спасайте санитаров. Я за призраком.
— Вы же без оружия...
— Я прослежу за ним!
Карел отстегнулся от грузовой платформы экзона и перепрыгнул на ферму распорки. Вцепился в скользкий швеллер руками и ногами, оглянулся. Техник стремительно спускался вниз, по-обезьяньи цепляясь руками и хвостом.
Операт отлип от балки и, пересилив себя, прыгнул на следующую. Покачнулся и едва не рухнул вниз. Теперь площадка перед шлюзом была совсем близко.
Карел собрался с силами, постарался успокоиться и снова прыгнул. Прокатился по ребристому настилу и врезался спиной в раму люка. Вскочил, миновал створки и остановился.
Снова накатила прохладная пронизывающая волна.
Призрак ждал его. Он стоял на одной из перекладин, чуть покачиваясь, и разглядывал человека.
Четвертый уровень. Госпитальные сектора города. Кабинет нейродиагностики. Майкл Соллен
Ходить по городу без инфа считалось плохим тоном. Но Майклу сейчас было не до приличий. Сняв блестящий ободок в шлюзе реанимационного бокса, он так и не решился снова его надеть. Не хотел, чтобы мониторинг фиксировал ту бурю эмоций, что хозяйничала у него в душе.
Как он мог себя чувствовать, когда шел на внеочередное обследование, и был на девяносто процентов уверен, что дело кончится его отстранением. Это выгодно всем, и противникам стрелков в совете, и его начальству. Можно будет списать потери последнего налета на неадекватное состояние командира группы. Конечно. Диксон обещал. Но...
"Кто-то очень хочет повестить пять жизней на мой счет".
Майкл сжал кулаки.
"Черный вакуум. Как мне не повезло. Сколько пришлось пробиваться в операты с моими неподходящими данными и теперь отдать свой статус без боя? Нет, не дождетесь!"
Похоже, все, что творилось внутри, выплеснулось на лицо. Уже несколько человек с удивлением посмотрели на операта, яростно сжимающего свой инф в кулаке.
"Нет, так не годится. Так меня точно вышвырнут из состава...
Вот и мембрана диагностического кабинета. Нужно успокоиться".
Не обращая внимания на окружающих, Майк провел пару дыхательных упражнений для релаксации. Как перед боем. Натренированный организм подчинился, вгоняя параметры в норму. Почувствовав, что сердце снова бьется ровно, операт надел инф и надавил на входную мембрану.
Комиссия уже ждала его. Два врача и медсестра.
— Майкл Соллен? Проходите, пожалуйста. Вы уже подвергались этой процедуре раньше, потому не буду вдаваться в подробности. Пожалуйста, раздевайтесь, ложитесь и расслабьтесь. Почувствовав неприятный привкус во рту, постарайтесь дышать глубоко и ни о чем не думать. Представьте себе то, что вам наиболее приятно.
— Я знаю, — кивнул Соллен.
— Тогда располагайтесь, начнем.
Нейроскан — пластиковый куб с толстой ножкой — основанием и маской на двух длинных щупальцах стоял у изголовья стандартной физиокушетки — усеченного варианта реанимационной капсулы.
Операт стянул форменный комбинезон, оставшись совсем голым. Покосился на медсестру. Похоже, для нее вид обнаженных мужчин был привычным делом. Майкл протянул ей одежду, а сам положил на стул рядом с кушеткой ободок инфа. Взять в руки интерфейс стрелка без его разрешения считалось за оскорбление.
Майкл растянулся на теплом бархатистом ложе. Микрощупальца принялись массировать кожу. Лепестки кокона накрыли тело, согревая и расслабляя. Появилось жжение на сгибе локтей и под коленками. Кушетка подключилась к кровеносной системе пациента. Сверху надвинулась маска. Майкл послушно закрыл глаза, почувствовал, как пластик присасывается к лицу, как дыхательный шланг проникает между губами.
"Теперь нужно расслабиться. Думать о приятном".
Во время обследований Майкл всегда вспоминал картину, висевшую на стене в семейной ячейке родителей. Степь, равнина, невысокое мягкое солнце, легкие перистые облака и трава, целое море голубовато — зеленой травы. Мерцающие волны, убегающие по полю к горизонту...
Он снова был десятилетним мальчиком, стоял у стены, задрав подбородок, вглядывался в нереальный пейзаж.
"Как же хочется вырваться из тесных коридоров туда, на простор, шагнуть за рамку картины. А если попробовать?"
Мальчик коснулся картины, и рука провалилась сквозь глянцевую пленку пластика. Это уже не картина, это окно. Майки чувствовал кожей лица дуновение теплого ветра, прикосновения солнечных лучей. Он ухватился за край рамы, подтянулся, поставил на край коленку и вывалился наружу, в море пахучей травы.
Майк стоял посреди равнины. Его колени обнимали изумрудные волны. Ветер ворошил волосы. Он раскинул руки, поднял голову к солнцу и упал спиной в заросли душистых стеблей, глядя в бескрайнее нежно-васильковое небо.
"Как долго я этого ждал. Вот так лежать посреди степи и не помнить темных переходов и тяжести камня..."
Облака вдруг дернулись, исказились, рассыпались блестящей пылью. Небо потемнело до темно-фиолетового. Солнце разбухло, покраснело и начало падать к обрезу горизонта. Жесткие гранитные камни врезались в спину.
Теперь Майк лежал, распятый на скале, посреди мертвого плато. Колючий песок летел в лицо. Искорки холодных звезд смеялись над ним. Нет, это уже не звезды, это крапинки на красном граните. И уже не небо нависает над ним, а бесконечная каменная плита. Она опускается все ниже.
Майкл попытался скорчиться, закрыться, но руки и ноги словно приросли к камню. Легким не хватает воздуха. Грудь опоясали обручи боли.
Теперь операт мог только молча смотреть на приближающийся гранит. Крик застрял в горле. Сейчас сердце лопнет от ужаса...
Свет ударил по глазам, стерев видение.
— Закройте, сейчас же закройте...
Майкл послушно зажмурился.
— Отсчитайте десять секунд. Теперь открывайте.
Цветные пятна медленно сложились в лица двух озадаченных врачей.
— Вам лучше?
— Да
— Тогда одевайтесь, процедура закончена.
— Я могу узнать результат?
— Если подождете пять минут в коридоре.
Сестра позвала его только спустя четверть часа.
Говорить начал лысоватый координатор, старший из врачей.
— Итак, стрелок Майкл Соллен, сначала хочу вас огорчить, у вас действительно есть нарушения психики, которые можно отнести к...
— Давайте без долгих вступлений. Вы рекомендуете меня отстранить?
— Не все так просто...
— У вас очень странный вид АФ. — вмешался молодой медик, — Я бы даже назвал это не агорафобией, а напротив, особым видом клаустрофобии.
— Все-таки меня отстранят.
— Безусловно, на период лечения.
— Разрешите, Андрей Степанович, я объясню ему подробнее, — обернулся молодой медик к коллеге, и, получив утвердительный кивок, продолжил: — У вас уникальный случай. Я с таким сталкиваюсь впервые. Вы боитесь не открытого пространства, что характерно для большинства ваших коллег, наоборот — вы боитесь возвращаться внутрь города. Но приступы провоцирует именно вид открытого пространства за стеклом экрана или в обзорном поле.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |