— Спасибо за откровенность, господин адмирал. Я сейчас же свяжусь со своим командованием.
— Мы окажем Вам всяческое содействие, господин Орсини. Что Вам нужно для этого?
— Передать на той же частоте, на которой вы уже связывались, радиограмму любого содержания открытым текстом, но обязательно вставить в текст слова "Катания 10". Это условный сигнал высшего приоритета и высшей степени секретности всего, что связано с вашим конвоем. Получив эту радиограмму, сюда направят тех, кто уполномочен принимать решения на месте и докладывать наверх, минуя все бюрократические препоны.
— Кстати, по поводу секретности. "Течет" у вас неимоверно. В нашей истории англичане очень быстро узнавали обо всем, творящемся в Супермарине. В итальянской армии ситуация аналогичная.
— Хм-м... Спасибо за предупреждение, господин адмирал. Я сообщу об этом командованию...
Вызвав начальника штаба и поручив ему налаживать контакты с Супермариной через офицера связи, Илларионов стал готовиться к встрече серьезных гостей. То, что итальянцы забегали, как наскипидаренные, не вызывало сомнений. И забегают еще сильнее, когда придет радиограмма с условным кодовым словом. Но особых иллюзий питать не стоит. После первых восторгов и выражения дружеских чувств последуют попытки набросить хомут на пришельцев из будущего. Попытки либо наглые, либо не очень, но последуют обязательно. Поэтому, если товарищ Муссолини посчитает пришельцев из будущего своими подданными, и начнет действовать в этом ключе, то прямо сейчас надо начинать готовить занятие "второй линии обороны". То есть уйти туда, где тебя не смогут так просто достать, и п р и д е т с я с тобой считаться. Хоть начштаба и уповает на помощь сицилийской мафии, и что удастся с ее помощью закрепиться на Сицилии, даже если в Риме это очень не понравится, но нельзя складывать все яйца в одну корзину, как говорят французы. Нужны еще места, куда Муссолини и прочие "цивилизованные европейцы" не смогут дотянуться. А таких мест, если не считать саму Сицилию, в доступной дальности всего два — Мальта и Кипр. Мальта в данный момент практически беззащитна, и наложить на нее лапу не составит никакого труда, но прожить без помощи извне она не сможет. Кипр же в этом плане самодостаточен и сможет прокормить весь личный состав эскадры, защищен своим географическим положением от попыток нападения большими массами войск, но на нем в данный момент хозяйничают англичане. Правда, само коренное население острова — что греки, что турки, англичан недолюбливает. И в случае чего, вполне сможет помочь от них избавиться. Но вот отдавать власть над островом ни греки, ни турки не захотят. А устраивать войну еще и с ними — глупость неимоверная. Поэтому, пока что речь может идти только о какой-то ограниченной территории, отданной пришельцам в качестве платы за помощь в изгнании английских колонизаторов, где можно будет спокойно сидеть и наблюдать, как итальянцы сядут в лужу в Африке. А сядут обязательно и очень скоро. И тогда Муссолини станет гораздо более договороспособным. Но и пришельцы уже начнут разговаривать с ним по-другому... Ладно, будущее покажет. Муссолини, конечно, сволочь еще та. Но сволочь, готовая идти на компромисс, если ситуация вынуждает. А ведь еще надо с представителями советского посольства из Рима встретиться. Вот уж где придется наслушаться всякого... Ничего, товарищи, мы это уже проходили. Послушаем еще раз.
Вскоре эскадра добралась до рейда Катании и стала на якорь, вызвав неподдельное удивление как со стороны местных жителей, так и портовых властей. Очевидно, Супермарина до последнего старалась сохранить информацию о появлении странных кораблей в секрете, и в какой-то степени ей это удалось. Винченцо Орсини сразу же развил бурную деятельность и отправился на берег для урегулирования формальностей и связи с Супермариной по защищенному кабелю, дабы ничего интересного для англичан не ушло в эфир.
Из Супермарины ответ пришел довольно быстро, что полномочная делегация прибудет в ближайшее время. А пока городским и портовым властям Катании предписано оказывать гостям всяческое содействие в получении необходимой помощи, если таковая потребуется. Эти новости доставил вернувшийся с берега Орсини. Заодно сообщил также, что некоторые уважаемые люди города (читай — мафия), хотели бы встретиться с командованием эскадры и обсудить вопросы различного снабжения. Услышав это, Илларионов тут же вызвал начштаба и дал ему карт-бланш на общение с "уважаемыми людьми". Пока он будет заниматься большой политикой, этот прохвост в погонах "капраза" наладит нужные контакты путем "народной дипломатии". И еще неизвестно, что окажется эффективнее.
Вечерело, и Илларионов решил выйти на палубу прогуляться. Благо, на авианосце она огромная. На берег пока никого решили не пускать до прибытия делегации из Рима. Эскадра стояла на внешнем рейде, в порт никто не зашел. Сама акватория порта в Катании небольшая, причалы заняты грузовыми операциями, и места там на такую ораву просто нет. Да это и не нужно.
Экипаж отдыхал после долгого перехода, насколько это можно было организовать на борту при стоянке на якоре, но вахта бдила. Никто не забывал, что они находятся на войне. Военные корабли и грузовые суда заняли довольно большую площадь якорной стоянки, но так, чтобы не мешать друг другу в случае нападения противника. Два СКР патрулировали неподалеку в море, выискивая подводные лодки, радары следили за воздухом, и враг в любом случае не смог бы подобраться незамеченным. Из итальянских кораблей остался только один легкий крейсер "Бартеломео Коллеони", ставший на якорь рядом с "Адмиралом Макаровым", остальные ушли в сторону Мессинского пролива. Погода была тихая, вокруг стояла безмятежная тишина, с берега доносился умопомрачительный запах апельсиновых рощ, и ничто не говорило о том, что совсем недалеко идет Вторая мировая война.
Заглядевшись на береговые пейзажи, Илларионов не сразу обратил внимание на звук двигателя. Какая-то шлюпка быстро приближалась к кораблю, но это была именно судовая шлюпка, а не местная рыболовная посудина. Впрочем, вахтенный начальник уже был в курсе и прислал матроса доложить, что капитан "Тавриды" просит принять его по срочному делу. Адмирал удивился, но понял, что случилось что-то из ряда вон выходящее. Причем такое, что капитан транспорта не рискнул разговаривать по радиосвязи, а прибыл доложить лично. Велев проводить гостя, как прибудет, Илларионов отправился в свою каюту. По всему выходило, что сюрпризы еще не кончились. Неужели, опять эти ученые умники что-то намутили?
Капитан "Тавриды" прибыл очень скоро, и по его виду адмирал сразу понял — произошло н е ч т о. Капитана Зильбермана он знал давно, как знал и то, что по пустякам он беспокоить бы его не стал. Поздоровавшись, предложил гостю сесть и поинтересовался причиной столь внезапного визита, на что капитан вынул из кармана и положил на стол перед адмиралом две сторублевых банкноты. Лицом он был штатским, возрастом значительно старше адмирала, военным мундиром не обремененный, поэтому разговаривал просто, соблюдая обычную вежливость.
— Вот, взгляните, Владимир Иванович. Ничего особенного не замечаете?
— В общем-то, нет... Сторублевки, как сторублевки... А что в них особенного?
— А Вы номера сличите.
И тут только адмирал понял. На банкнотах были совершенно одинаковые номера! Но качество обеих было высочайшим. Причем обе банкноты были не новые, а уже порядком поизносившиеся. Покрутив и посмотрев их на свет, удивленно глянул на собеседника.
— И как это понимать, Михаил Львович? У Вас на "Тавриде" что — подпольный филиал типографии Гознака открыли? Ведь качество — хрен отличишь! Какая же из них настоящая?
— О б е.
— Та-а-к... А теперь давайте с самого начала и во всех подробностях...
Рассказ Зильбермана можно было бы считать мистикой, или вмешательством нечистой силы, если не принимать во внимание местонахождение эскадры и окружающую обстановку. Но с учетом того, что вокруг вместо положенного 2012 был 1940 год от Рождества Христова, то данный феномен вполне мог идти довеском к "попадалову", либо быть просто одним из сопутствующих факторов, который обнаружили не сразу. Суть была в том, что на следующее утро после "попадалова" боцман велел матросам подкрасить кое-что на палубе, для чего выдал им несколько банок краски. После обеда решил продолжить, благо погода позволяла, но когда пришли в малярку за новой краской, то сначала ничего не поняли. Все банки были на месте, как будто бы утром никто отсюда ничего не брал! Удивившись этому, взяли еще и продолжили покрасочные работы, но вечером снова все банки оказались на месте! Впору было поверить в шалости судового. Хоть многие этому и не верят, но иногда на судах все же происходят удивительные случаи, не поддающиеся объяснению с точки зрения обычной физики и логики. Вот и ходит на флоте старое поверье, что все же есть на пароходе судовой. По аналогии с домовым, но только у того место постоянной дислокации в доме за печкой, а у судового может быть где угодно. Хоть в малярке, хоть в машине, хоть в трюме. Обычно он себя не проявляет, но иногда начинает чудить. Правда, все его шалости беззлобные. Вреда своему жилищу, как и экипажу, он не наносит. Слух о происшествии в малярке разлетелся по "Тавриде" практически мгновенно, но особого внимания на него не обратили. Посмеялись и сказали боцману, что надо получше за своим заведованием следить и знать, сколько и чего в наличии. Но вот когда на следующий день произвели замер топлива в танках, чтобы уточнить суточный расход, тут стало не до смеха. "Таврида" шла сутки, топливо исправно расходовалось, но его запас в топливном танке, откуда в данный момент брали топливо в расходную цистерну, н е у м е н ь ш и л с я. Может и сейчас бы все списали если не на судового, то на неточность замеров в море, да еще за столь малый промежуток времени, но если учитывать, куда попала "Таврида"...
В общем, решили во всем разобраться и начали экспериментировать с различными помещениями и предметами. На флагман ничего сообщать не стали, чтобы не выглядеть полными идиотами. В результате экспериментов выяснили следующее. В жилых помещениях и в служебных, где есть люди, ничего подобного не наблюдается. А вот в различного рода кладовках, грузовых трюмах, топливных и водяных танках творится какой-то полтергейст. Если положить в малярку, шкиперскую, провизионную кладовую, или грузовой трюм какой-то предмет, он там полежит около часа, и потом этот предмет оттуда забрать, то вскоре он появится там снова. Но только один раз. Чтобы сделать еще одну "копию", надо внести и положить этот предмет снова. Если лежит несколько одинаковых предметов и забрать один, то вскоре его наличие восстанавливается, и в этом случае по новой ничего класть не надо. Уровень пресной воды и топлива в танках также остается неизменным независимо от того, сколько оттуда забрали. Чтобы выяснить возможности судового (все уже пришли к выводу, что это его проделки), капитан приказал скатить надстройку и палубу пресной водой. Каково же было удивление всех, когда после часа работы пожарного насоса уровень воды в танке не уменьшился ни на сантиметр. Все поняли, что столкнулись с неизвестным науке феноменом, а судовой, если тут и замешан, то только как одно из действующих лиц. Сообщать по радио подобные вещи Зильберман не рискнул. Ждал подходящего случая, чтобы сообщить лично. И теперь сидел перед командующим с видом довольного кота, притащившего хозяину пойманную крысу и справедливо рассчитывающего на миску сметаны.
— Вы понимаете, что совершенно неожиданно попало нам в руки, Владимир Иванович? И что с помощью такого феномена можно творить?
— Очень хорошо понимаю, Михаил Львович. Кто еще, кроме нас двоих, в курсе?
— Весь экипаж "Тавриды". Такое не скроешь. Больше никто не знает. Я запретил сообщать об этом кому бы то ни было по радио, а с борта пока еще никто не сходил.
— И правильно сделали. Постарайтесь сохранить это в тайне как можно дольше. Проведите беседу с экипажем. Вдолбите им в головы, что эта тайна может нас либо озолотить, если об этом никто не узнает, либо погубить, если информация расползется в ближайшее время. Во всяком случае, пока мы не встанем прочно на ноги.
— А у вас на "Адмирале Макарове" ничего похожего нет?
— Пока ничего такого не обнаружили. Может быть, дальше что-нибудь этакое и вылезет, но пока все тихо. И вот еще что... У вас на "Тавриде" есть сейчас хоть один пустой топливный танк? Но только чистый?
— Не знаю, "деда" надо спросить. Может и есть. А зачем?
— Если во всех танках вашего парохода творится такое безобразие, то если мы в этот танк зальем качественный бензин из 2012 года... А мы сейчас находимся на Сицилии... Вы меня понимаете, Михаил Львович?
— Та шоб я так жил!!! Владимир Иванович, Миша Зильберман все сделает, как надо!!!
— Это радует, Михаил Львович! Но постарайтесь, чтобы об истинном положении вещей никто из посторонних не узнал. Полностью пресечь распространение слухов вряд ли удастся, поэтому нужно взять это дело в свои руки. Создать дозированную утечку информации, где правда перемешана с дичайшим вымыслом, в который ни один здравомыслящий человек просто не поверит. И в этих слухах "Таврида" должна фигурировать как нечто второстепенное, а главный объект интереса должен быть совсем другим.
— Хотите ловить на живца всех излишне любопытных?
— Не без этого, Михаил Львович, не без этого... То, что любопытные очень скоро появятся, я не сомневаюсь. Так вот и пусть они лезут именно туда, где по их мнению будет наиболее интересно. И поменьше обращают внимание на "Тавриду"...
Поговорив с Зильберманом и наметив ближайшие мероприятия по экспериментам с топливным бизнесом, адмирал дождался, когда шлюпка с капитаном "Тавриды" отойдет от борта, и тут же вызвал в каюту командиров боевых частей и командира авиагруппы, поставив перед ними неожиданную задачу — составить перечень запчастей и расходников, которые надолго смогли бы продлить жизнь кораблей и летательных аппаратов эскадры, но сделать таковые в 1940 году либо вообще невозможно, либо крайне затруднительно. Иметь на всякий случай неприкосновенный запас таких изделий. Из состава авиагруппы выделить по две машины каждого типа, затолкать в дальний угол и законсервировать до лучших времен. Пригодятся. Для чего это все нужно, адмирал не объяснил, сославшись на секретность. Аналогичный приказ был дан и Зильберману, чтобы он довел его до сведения находившихся на борту "Тавриды" офицеров-сухопутчиков — танкистов, зенитчиков и связистов, которые уже и так были в курсе происходящего. Хоть у адмирала и были сомнения в успешности копирования сложных технических объектов вроде танков, самолетов и вертолетов в собранном виде, но чем черт не шутит, когда бог спит?! Последним вызвал своего начштаба, дабы поговорить без свидетелей и без спешки. Ибо тема была не только строго секретная, но и весьма щепетильная.
Как оказалось, капитан первого ранга Панкратов уже преуспел на ниве "народной дипломатии", в результате чего гости из числа "уважаемых людей" Катании отправились на берег в состоянии, близком к нирване (что взять с этих буржуев!), а вот сам начштаба выглядел вполне бодро и мог адекватно воспринимать реальность. Поэтому на вопрос адмирала о том, стоит ли обсуждать сейчас серьезные вещи, или лучше отложить это до утра, лишь усмехнулся.
