— Я не хотел этого говорить при остальных. Дела паренька плохи. Мне нужно знать, чем его поразили, чтобы знать от чего его лечить.
— Ты мне не поверишь, дружище. Уж поверь мне, — горько усмехнулся Сириус.
— Чёрт возьми, Блэк! Я целитель! Я обязан знать!
Аврор покачал головой, посмотрев в сторону подростка.
— Какое было первым, я не знаю, но второе заклинание — Авада Кедавра.
Джейк слегка поперхнулся, но казалось, будто он почти не удивился.
— Мда. Этот подросток продолжает удивлять меня.
— О чём ты?
— Потом скажу. А насчёт нынешнего его состояния — мне не чем тебя обрадовать. Я как только не проверял его, но ответ только один. Он медленно умирает.
Сириус резко побледнел.
— Джейк, не шути так! — крикнул он.
— Я не шучу. Я проверял магловскими и магическими способами. Все жизненно важные функции организма медленно угасают. Если он не проснётся в течении двух недель, его уже ничем не спасёшь.
— Но должен же быть способ его спасти! Наймите ещё целителей, я готов заплатить за них!
— Сириус, деньги идут из его личного сейфа, и поверь, денег там достаточно, но это ничего не решает. Самые лучшие целители поддерживают его состояние как могут, если бы не это, он бы и месяца не протянул. Мы делаем всё что возможно, но единственное, что мы можем сделать, это надеется что он сам справится, как в прошлый раз.
Блэк недоумённо посмотрел на целителя, и тот пояснил.
— Год назад была моя смена, когда Рем привёл мальчика. Никто не увидел того, что увидел я. Все способы диагностики показывали, что он должен быть мёртв.
— Что ты несёшь, Джейк?
Целитель глубоко вздохнул. Сириус не был родственником пациента, и он не имел права рассказывать, но доверие к этому человеку было велико, он знал, что всё рассказанное, останется между ними.
— Сириус, его сердце не работало, оно было прожженно насквозь, а когда он в следующий раз явился, сердце снова работало. Я не знаю, аномалия ли это, или ещё что, но складывалось ощущение, будто у него есть особый ангел-хранитель. Нам остаётся надеяться, что и в этот раз он его не оставит.
Блэк снова взглянул в сторону больничной койки, поражаясь живучестью парня. Он явно не человек. Обычный человек не способен так ускользать от Смерти. Но сейчас… Сейчас верилось с трудом, что он выберется.
— Держись Алекс. Ты уже всем показал, на что способен. И только попробуй умереть, Жнец Смерти, — тихо произнёс потомок тёмного рода, вместе с целителем выходя из палаты.
* * *
И никто не заметил, как грудь Алекса перестала подниматься от вздоха, из горла вышел последний воздух, а рука слабо дёрнулась от последних конвульсий.
Глава 64. Отсекая прошлое, ради другого будущего.
Знакомая темнота, вихрь, крики… А потом наступила тишина. Он почувствовал, что лежит лицом на чём-то мокром, а ветер медленно треплет его мокрые волосы. Где он? Да и кто он? Почему ему кажется, будто он очень долго спал? Туман в голове был очень сильным, мешая всё вспомнить.
— Кажется, он проснулся.
— Да неужели? Тогда чего он валяется?
Он резко открыл глаза, вставая на ноги и осматриваясь. Руки потянулись к мечу… Так… Стоп… Какого хрена, у него меч? Ему же нужен пистолет! А местность…
Юноша осмотрелся… Он стоял на берегу моря, который омывал остров. На острове было одно дерево и скала. Под деревом сидел кто-то, но где второй? Ответ пришёл спустя секунду.
— Как быстро ты встал! Неплохо!
Голос шёл со скалы, точнее с его вершины. Там сидел человек, но что-то было в нём не так. Со стороны дерева послышался шорох, к юноше вышел парень, одетый в плащ и с натянутым на лицо капюшоном. Парень полностью снял капюшон, показывая своё лицо.
— Здравствуй, Дмитрий.
Дмитрий? Да… Да он вспомнил, его зовут Дмитрий Петров, ему двадцать три… Но кто перед ним?
Юноша внимательно осмотрел подростка. Тёмно-русые волосы, седые наполовину, тёмно-синие глаза, темнее, чем глаза Дмитрия. А лицо…его он видел каждый день на протяжении нескольких лет в зеркалах, в отражении чужих глаз.
— Алекс… Кенори! — делая шаг назад произнёс Петров.
— Верно, это я, точнее, моя малая часть. То, что от меня осталось, — грустно произнёс подросток.
— Эй! А меня забыли?!
Тот, кто находился на вершине скалы, спрыгнул вниз, приземлившись на ноги. Он тоже был одет в такой же плащ как и у Кенори, и с таким же капюшоном, но когда он его откинул и было видно его лицо…
Частично, оно было похоже на лицо Алекса, но в отличии от него, глаза светились кроваво-красным светом, зрачки были вертикального разреза, зубы остры как у дракона, волосы полностью седые, а руки будто были сделаны из костей, оканчивающиеся острыми, как бритва, когтями.
— А ты ещё кто такой? — насторожился Дмитрий.
— Не узнал? Хах. Я часть тебя, я часть Алекса, — ответил незнакомец, голос которого был смесью голосов Кенори и Петрова. — Я демон, тот, кто стал жить отдельно от общего сознания. Я — Адриан Вульф.
— Боже! Сколько пафоса, Адриан! — возмутился подросток, но Дмитрий не обратил внимание на их препирательства. Он осматривал местность, отмечая, что островок небольшой, и кроме дерева и скалы, здесь ничего не было.
— А где это мы? — задал он вопрос.
Оба подростка (хотя можно ли назвать подростком Вульфа?) замолчали, и поглядели на молодого человека. Ответили они одновременно.
— Мы сейчас в Астральном мире, практически в его ядре.
— Астральный мир? Но что мы тут делаем?
— Сейчас узнаешь, — произнёс Вульф, подойдя к скале, и прикоснувшись к ней, в скале появился проём, ростом с человека. — Идём.
Алекс Кенори сразу зашел внутрь, Дмитрий, немного замешкавшись, пошёл следом. Все трое оказались в длинном коридоре. Наверху был яркий, не слепящий глаза свет, внизу всепоглощающая темнота, а по бокам — огромное множество дверей, различных видов и размеров. Казалось, будто они идут по невидимому полу.
— Это и есть ядро Астрального мира?
— Да, — ответил Вульф. — Все эти двери, которые мы видим, это проходы в другие миры, в которые можно проникнуть, только отдав огромное количество энергии. Обычно, сюда невозможно попасть, если ты не обладаешь силой бога или дьявола, но мы все менталисты, а так как я демон, наших совместных сил хватает на нахождение здесь.
— Их здесь такое множество, — прошептал Дмитрий.
Вульф рассмеялся на эти слова.
— А ты как считал? Миров много, и в каждом из них, время идёт по своему. Там, где прошёл час, в других мирах может пройти век, а с некоторыми мирами может пройти рождение и смерть.
— Откуда ты знаешь?
— Он же демон, — сказал Кенори, шагая рядом. — У него их знания и воспоминания.
— Молодец, правильно угадал. Возьми с полки пирожок.
Дмитрий, равно как и Адриан, рассмеялся, но он смеялся тихо, беззлобно. Алекс сильно смутился.
— Но всё-таки, почему их так много?
— А разве может быть иначе, когда люди создают их?
Петров резко остановился. Алекс и Вульф развернулись.
— Ты о чём говоришь, Вульф? Как люди, могут создать новый мир?
— Легко, — рассмеялся демон. — Ты ведь слышал о таких словах, как книги и фанфики?
— Знаю я, что такое книги. А насчёт второго — что-то такое я слышал, но точно не помню. Это вроде как-то связанно с тем, что человек по своему видит развитие событий в книге, да?
— Не совсем точно, но сойдёт за ответ. Неужели ты считал, что все эти, так называемые фики, просто проявление фантазии? Отчасти это так, но вы, люди, не понимаете: как только вы начинаете его описывать, вы создаёте целый новый мир, пусть и похожий на истинный. Некоторые из них, умирают, некоторые миры будто застывают, и лишь немногие из миров оказываются настолько сильными, что даже после того как их покинут Создатели, продолжают жить, становясь новым Истинным миром.
— А мой мир… Он какой? — тревожно спросил Дмитрий.
— Истинный. Но разве не может быть такого, что его тоже кто-то создал? — с ухмылкой ответил демон, окончательно запутав Петрова. Кенори же закатил глаза.
Трое продолжали идти дальше, пока они не дошли до небольшой полянки, где все двери разлетелись во все стороны, оставив лишь одну. Адриан слегка замер, оборачиваясь назад, сжал лапу в кулак, и откуда-то издали, к ним телепортировался какой-то дух, одетый в свободный костюм какого-то наёмника, а может каких-то спец служб, сделанный из нормальной ткани, а не из синтетики. Лицо человека было удивлённым, как впрочем и лица Алекса и Дмитрия, но в отличии от первого, Петров слегка обнажил лезвие меча. Но тут, морда Адриана расплылось в лёгкой улыбке.
— Ух ты, ещё один менталист нарисовался! — присвистнул демон. — Извини дружище, но тебе пора домой, ты ещё слаб для таких путешествий.
Адриан взмахнул лапой, дух человека стал медленно таять. Он осмотрел себя и успел произнести только: — Не…, — после чего, исчез.
— Это, блин, кто ещё был? — ошарашенно спросил Дмитрий.
— Один из нашей породы. Менталист. Чем-то похож на тебя, он такой же попаданец, как и ты. Повезло парню, ещё немного, и вся его жизненная сила осталась бы здесь навсегда. Но мы тут не за этим. Обернись!
Петров развернулся назад, к единственному оставшемуся здесь зеркалу-двери. Внезапно, оно озарилось светом, раздался не громкий свист, и на поверхности зеркала появилась картинка. Там, на больничной койке, лежал юноша, с забинтованной головой, и были слышны звуки машины, которая следила за сердцебиением.
— Это же Я! — воскликнул Дмитрий, туман из головы стал быстро пропадать. — Но… Но я же умер! Меня сбила машина! И почему, я не постарел?!
— Правильно, машина тебя сбила, но как видишь, она тебя не убила, а всего лишь вогнала в кому. А сейчас, ты стал просыпаться. А не постарел ты только из-за того, что в твоём мире прошло всего два месяца. Я ведь говорил тебе, в каждом мире, время идёт по разному. И только здесь, в Астральном мире, время почти не имеет значения.
Дмитрий коснулся пальцами зеркала. Они прошли внутрь зеркала, и в ту же секунду, рука Петрова в родном мире слабо вздрогнула. Он быстро убрал руку назад.
— Значит, я могу вернуться?
— Тело восстановилось, но душа ещё не вернулась назад. Так что, если хочешь, можешь вернуться домой.
— То есть, когда я вернусь, то очнусь, и вы тоже? Верно, Алекс?
Кенори, который до этого стоял и молчал, грустно улыбнулся, с обречённостью во взгляде.
— Нет. Боюсь, я уже никогда не очнусь. Когда ты уйдешь, тело в моём мире умрёт. Я ведь умер ещё тогда, когда мне было семь.
— Умер? Подожди… Но ты же здесь!
— Верно, но я, всего лишь осколок души. Считай, что я крестраж.
— Но как ты умер? Я же помню, что очнулся на полу!
— Я…Я сам захотел умереть, ведь дойти до окна и прыгнуть, я не мог. Но мысли людей бывают материальны. Я захотел умереть, и умер.
Осознав то, что сказал подросток, Дмитрия охватил гнев. Одним шагом он приблизился к Кенори, схватил его за грудки, и крепко встряхнул.
— Ты совсем башкой долбанулся, придурок?! — зашипел юноша. — У тебя была мама, ты о ней подумал хоть тогда, эгоист проклятый?!
— Именно о ней, я и думал, — тихо проговорил Алекс, смотря прямо в глаза юноши. — Дим, я не мог смотреть на то, как она умирает, работая на износ, только ради того, чтобы вылечить меня. Это было выше моих сил.
— То есть, ты вот так взял и смылся, оставляя меня разгребать всё то дерьмо, какое оставил? Почему у меня получилось восстановиться, а ты жалел себя и лежал на кровати?
— Потому что я не такой как ты. Я был всего лишь ребёнком, слабым, раненым. Ты же, был гораздо старше, и более сильным. Я считал, что с моей смертью, мама станет свободной, сможет снова обрести нормальную семью, без сына-инвалида.
— Ты… Ты… — задыхаясь от гнева прорычал Петров, но затем, он глубоко задышал, отпуская подростка. — Ты такой идиот, Алекс. Ты не понимаешь, что родители не должны переживать своих детей. Для них, это самое страшное, что может произойти.
— Что я мог сделать? Я никогда не обладал такой волей к жизни, как ты.
— Надо было заставить себя жить дальше. Никогда не опускай руки, потому что судьба всегда готова нанести удар. Но если ты хочешь опустить руки, то делай это лишь для того, чтобы судьба не ударила в под дых.
Адриан злобно скалился, наблюдая за этой перепалкой. Дмитрий снова подошёл к зеркалу-двери, проведя по ней одним пальцем. Казалось, будто оно было сделано из воды, так как при прикосновении, по поверхности зеркала пошли круги. На ней появилась ручка, за которую взялся Дмитрий.
— Что будет, если я останусь?
— Умрёшь, — скалясь ответил Адриан. — В нас ударило два смертельных заклинания, шансов на пробуждение нет. Зато если ты вернёшься к себе, ты скоро проснёшься, и сможешь жить дальше. Всё, что произошло, будет для тебя как сон. Возможно, ты даже сохранишь какие-то неосознанные силы.
Дмитрий продолжал держаться за ручку двери. Что-то мешало ему, часть тумана мешала что-то осознать, понять, сделать. Напрягая всё своё сознание, борясь с туманом в голове. И это достигло своей цели.
Он всё осознал и понял, ведь духи умеют действовать, даже находясь во сне. Даже если их поймали, духи будут жить, и слабо влиять на окружающее. Вот значит как… Вот что было на самом деле…
Повернув голову назад, Петров посмотрел на спутников. Адриан улыбался, обнажая свои острые зубы, Алекс же, смотрел прямо в глаза Дмитрия. Решение принято!
— Я сделал свой выбор, — грустно прошептал Дмитрий, пальцы соскользнули с ручки двери, схватились за рукоятку меча, и резким движением он вынул клинок, одним движением разрубив зеркало. По всему зеркалу пошли трещины, искажая то, что было видно на нём, послышался треск, и звуки машины, оповещающие об остановке сердца. А потом всё озарило светом!
Различные мысли, воспоминания, и всё остальное, стало перемешиваться, оно проносилось перед его глазами. Он понял многое, но это его выбор. Только его.
* * *
— Интересный выбор.
Я стоял, держа в руках меч, стоя возле осколков того, что когда-то было переходом в другой мир. В одном из осколке, появилось отражение подростка, с наполовину седыми волосами.
— Теперь, осталось решить последний вопрос.
Я повернулся на голос. Демон-Адриан стоял на том же месте, но улыбка была злобной и опасной. Что не пугало меня.
