— Не волнуйся. Ты ещё помнишь, какие будут испытания, значит успеем придумать, как ему помочь.
— В этом то и проблема. С воспоминаниями что-то происходит. Я даже не вспомнил, что на Турнире по квиддичу, будет нападение. Чёрт, да я чуть маму не уговорил пойти со мной. Боюсь даже представить, что бы было.
— С тобой? Или с теми, кто посмел бы напасть на твою маму?
— Сам то как думаешь? И вообще, почему ты мне ничего не сказал? Я думал ты можешь читать мои мысли, Адриан.
— После твоего изучения Окклюменции, это стало тяжелее, и я забросил это дело. Да и… Оп-па!
— Что случилось?
Адриан немного помолчал, прежде чем ответить:
— Помнишь, я говорил что ты постоянно вступаешь в какое-то г? Поздравляю, ты снова в это вступил.
— О чём это ты?
Сбоку, меня очень настойчиво дёргали за руку, мешая есть.
— Гермиона, дай поесть то хоть. Я вообще-то голоден, чего ты… — я осёкся, когда повернулся к девушке. Она смотрела на меня со страхом в глазах, а обведя взглядом зал, я заметил такой же взгляд у многих других.
— Что произошло? — задал я вопрос, но голос Дамблдора ответил мне за всех:
— Четвёртый чемпион Волшебного Турнира — Алекс Марк Кенори!
Тишина стояла такая, что её, кажется, можно было рукой потрогать. Что за хрень здесь творится?
Глава 43. Чужая жизнь, в моих руках.
— Это что за херня тут происходит?! — вскрикнул я, вставая со своего места.
— Мистер Кенори, успокойтесь! — произнесла профессор МакГонагалл, хотя по ней было видно, что она сама далеко не спокойна.
— Успокоиться?! Какой-то больной на всю голову придурок, записал меня в смертники, а я должен успокоиться?! Вы о чём там думали, изверги?! Мне всего четырнадцать лет, чёрт вас возьми!
Мне пришлось вцепиться руками в край стола, чтобы не вскочить на него.
— Мистер Кенори, вам правда надо успокоиться, — сказал директор, держа в руках кусок пергамента с моим именем. — Тут какая-то ошибка.
— Да ладно! А я то думал что всё хорошо, а психую я, потому что вы хотите не дать мне участвовать. Мне как раз жить надоело, а самоубийство это не по мне, Господь не позволяет.
Меня забило в истерике, температура тела поднялась, а на глазах снова появилась кровавая пелена. Под моими пальцами хрустнула столешница, и я обнаружил себя, с оторванными от стола кусками дерева, в руках.
— Как я это сделал, Адриан?
— Сделал что?
— Как я голыми руками оторвал от стола куски дерева?
— А, это. Ну, я недавно немножечко переделал актиновые и миоциновые волокна в поперечно-полосатой мышце. В этом отношении человеческие мускулы далеко не идеальны. Теперь у тебя максимальное мышечное напряжение гораздо выше нормального. Естественно, после этого пришлось усилить связи между волокнами, укрепить сухожилия, капсулы суставов. Разумно было повысить содержание кератина в эпидерме для предотвращения…
Напарника я еле слушал, но как ни странно, понял всё что он сказал. Меня, в момент его рассказа, продолжало заносить:
— Хотя зачем ждать Турнира, лучше пойду с Астрономической башни прыгну, а то до начала Турнира ждать долго! Кто столкнёт меня с окна?! Делаем ставки как быстро я окажусь на земле!
— МИСТЕР КЕНОРИ, ХВАТИТ!
Крик профессора МакГонагалл, слегка успокоил меня. Я хотя бы смог взять себя в руки, а увидев, что моя рука снова стала костяной, я спрятал её за спину под плащ. Надеюсь, никто не видел.
— Простите профессор. Просто, я слегка офигел от такого расклада. Извините меня, я…пойду к Мадам Помфри за успокоительным. Хотя лучше было бы, напиться до бесчувствия.
— Идите, но после, зайдите ко мне в кабинет.
— Да, профессор.
Я вышел из Большого зала, едва передвигая ногами. После того, как истерика закончилась, силы будто на нуле оказались.
— Просто эмоциональная усталость. Физически, ты в полном порядке.
— Вульф, если честно, мне сейчас глубоко по фиг. Я одного понять не могу, на фиг я сдался Реддлу? Ему же нужен Гарри, чтобы обойти его защиту.
— Шантаж? Зная твоего друга, он может захватить тебя, а когда Гарри придёт тебя спасать, поймает его и использует для возрождения.
— Тогда зачем ему я? Можно же захватить Рона или ещё кого-нибудь.
— Во-первых — ты оказываешь на Гарри большее влияние, чем кто-либо другой, а во-вторых — Реддл наверное считает, что у тебя больше шансов на выживание в Турнире.
— Вполне возможно.
В Больничное крыло я не пошёл, вместо этого я вышел на улицу и уселся на земле напротив леса. Спустя две минуты, я почувствовал волчий запах. Дрейк очень любит бегать по вечерам, поэтому я и стал его отпускать в лес.
— Ну вот, Дрейк. Мы влипли по самое не могу, — тихо произнёс я, гладя волка. Шерсть слегка спуталась, и была немного грязной, но это было последнее, о чём я волновался. Сам Дрейк, смотрел на меня с сочувствием.
— Давно я не оказывался в такой заднице. Даже когда лишился пальцев, всё было гораздо лучше чем сейчас. А теперь, меня превратили в какого-то смертника. Хоть динамитом обвязывайся и с криками ≪Аллах Акбар≫, бежать на опасности. Ладно, пошли в замок дружище.
Волк, превратившись в чёрный дым, вернулся на Астральный уровень, а я потопал в кабинет трансфигурации. Там меня ждала профессор МакГонагалл. Я сразу же сел на стул, напротив преподавательского стола.
— Мистер Кенори, скажите честно, вы бросали в Кубок своё имя? — сразу спросила женщина.
— Профессор МакГонагалл, я, конечно, человек странный и немного сумасшедший, но не настолько, чтобы становиться смертником. Я жить хочу, вообще-то.
— Вы просили кого-то из старших учеников, кинуть ваше имя?
— По-моему, я только что ответил на этот вопрос.
— Это не шутки! Мистер Кенори, этот Турнир, очень опасен, в нём погибали участники!
— Я знаю, профессор. Скажите, можно как-нибудь отказаться от участия?
Профессор обречённо вздохнула.
— Боюсь, что нет. Вы теперь, связанны магическим контрактом, и его разрыв, приведёт к неприятным последствиям, вплоть до полного лишения магических сил.
— Просто прекрасно, чёрт, — откинулся я в кресле, закрыв лицо ладонями.
— Вам надо отдохнуть, на вас слишком многое свалилось сегодня.
— Согласен с вами. До свидания, профессор МакГонагалл.
Я быстро вышел из кабинета, направляясь в сторону гостиной, но дойти я не смог. Меня перехватил профессор Снейп, потребовав, чтобы я пошёл за ним. Так что, вместо гостиной, я стал коротать время в подземелье.
— Это вы сделали? — сразу спросил Снейп, едва я закрыл дверь.
— Профессор, я похож на идиота или на самоубийцу? — без сил ответил я
— Но кто-то должен был это сделать? Кубок не может выбрать сам, если в него не кинуть пергамент с именем!
— Профессор, в данный момент, мне глубоко по фигу, кто и как это сделал. Я устал и хочу спать, а теперь, мне ещё придётся готовиться к тому, что я скоро сдохну.
— Не говорите чепухи, Мистер Кенори! У вас больше шансов на выживание, чем у большинства тех, кто бросал имя в Кубок.
— Всё возможно. А может, я сдохну на первом испытании через несколько секунд. Профессор, вы не будете против, если я упаду у вас тут? У меня не хватает сил, чтобы дойти до гостиной.
Снейп кивнул головой, и создав себе спальный мешок, я уснул прямо на полу в кабинете зельеварения. Как же так получилось, кто мне скажет?
* * *
Следующие несколько дней, были для меня ужасными. Нет, меня никто не задирал, и даже никто не говорил за моей спиной. Особенно меня удивили этим, слизеринцы. Уж кто-кто, а они должны были хоть что-то сказать, хотя возможно, Драко и Блейз их приструнили.
Ужасным эти дни были, потому что я злился, злость меня буквально сжигала, я не мог нормально выполнять работы. Всё дошло до того, что на уроке заклинаний, когда мы учили манящие чары, я со злости подманил к себе небольшой кусок стены, вместо подушки. На трансфигурации, у меня вообще ничего не шло нормально, а на уроке по уходу, я на глазах всех убил одного соплохвоста, когда он попытался меня цапнуть за ногу. Странно, но Хагрид ни слова не сказал про это, неужели он понимает, что мне хреново? Или Гарри ему сказал?
Спустя десять дней, после объявления чемпионов, меня сняли с уроков по зельям, на проверку палочек. Какой же идиотизм, если честно. На других чемпионов я не смотрел, полностью спрятав лицо под капюшоном, чего я не делал уже давно. Ожидая Оливандера, я достал свою тисовую палочку с сердечником из дракона, но пришедший человек, меня очень удивил. К нам в аудиторию, пришёл не мистер Оливандер.
— Позвольте вам представить, Мастера Джимми Киддела. — объявил Людо Бэгмен, рожу которого я последний раз видел только на Турнире по квиддичу. — Он проверит ваши палочки, чтобы убедится в их целостности, и готовности к турнирным сражениям.
— Начнём с прекрасной дамы. Мисс Делакур? — произнёс мужчина.
Девушка легко подошла к мастеру, протягивая ему волшебную палочку. Мистер Киддел внимательно осмотрел её, но делал он это немного не стандартно. Вместо того, чтобы, например, поднести её к глазам и рассмотреть, и проверить пальцами на трещины, он просто пропустил палочку между пальцами, резко подкинул, и поймал в тридцати сантиметрах от земли.
— Хм, интересная палочка. Розовое дерево, девять с половиной дюймов, не гнется. А сердечник… Интересно… Сердечник — волос вейлы, и позвольте предположить, принадлежащий вашей маме или бабушке.
— Вы правы, — произнесла девушка. — Волос с головы вейлы, моей гран-маман.
— Очень интересно. Ваша палочка очень темпераментна, под стать вам. Орхидеус! — воскликнул мастер.
Из палочки выскочил букет красивых орхидей. Мужчина протянул Флёр палочку, а потом, сразу подарил девушке цветы. Показушник, либо просто проявляет манеры. Следующим на очереди, был Крам.
— Саксаул, жесткая, десять с четвертью дюймов, ядро из сердечной жилы дракона. Очень похожа на… Вашу палочку сделал, случайно, не Майкью Грегорович?
Виктор Крам мрачно кивнул.
— Прекрасный мастер, и мой старый друг. Давно я с ним не виделся. Авис!
Со звуком ружейного выстрела, из палочки вылетела стайка птиц. Красота-то какая, а мы такие фокусы, даже не изучали ещё. Сразу после Крама, мастер Киддел вызвал Седрика, и наконец…
— Мистер Кенори!
Я прошел через всю аудиторию (я стоял подальше ото всех) и протянул мужчине именно ту палочку, которую я купил у него несколько лет назад.
— Узнаю свою работу. Вы с ней прошли через многое, мистер Кенори, вы буквально срослись со своей палочкой.
Думаю, он был прав. Я всё чаще стал использовать именно волчью палочку, в то время как на тисовую, перестал обращать внимание. После проверки всех палочек, нас стали фотографировать. Крам пытался встать позади, не желая выпячиваться на фотографии, но был потеснён мной. Когда всех почти отпустили на обед, меня поймали за руку. Угадайте, кто?
— Я Рита Скитер — представилась мне женщина, — я делаю небольшой репортаж о Турнире, и хотелось бы взять у вас интервью, как у самого молодого участника, и одновременно, как у лучшего друга Гарри Поттера.
Я мгновенно всё понял. Ей больше нужен не я, а именно истории о Гарри, но в тоже время, в голове появилось странное желание, уничтожить эту женщину. Хотя… Хм. Сделаем по другому.
— Мисс Скитер, ведь мы оба знаем, что вы хотите повысить свой авторитет, за интервью из первых рук не обо мне, а о Гарри, но у меня к вам есть небольшое предложение.
— И какое же? — заинтересовалась женщина.
— Вы перестаёте писать ту дребедень, которую вы писали до этого, и будете писать то, что я вам разрешу. Взамен, вы остаётесь целы и невредимы.
Женщина рассмеялась, ещё бы, какой-то подросток угрожает взрослой женщине, но Рита Скитер не дожила бы до своих сорока с лишним лет (с учетом то, её длинного языка) если бы не была наготове. Одна её рука, как бы невзначай, легла на палочку, но я телекинезом отбросил палочку раньше, чем она за неё ухватилась. Следующим движением, я сжал её горло этой же силой.
— Извините, но вы слегка опоздали. Стареете наверно. Мисс Скитер, я ведь не шучу, и вы должны это понимать, — с лёгкой полуулыбкой-полуоскалом, произнёс я, сильнее сжав её горло.
Женщина упала на колени, держась за горло, пытаясь убрать невидимые и неосязаемые верёвки. Я усилил напор на её сознание, призвав магию крови, тем самым заставив всю её кровь, наполнять её мозг, без возможности уйти оттуда.
— У вас есть выбор. Или вы начинаете работать на меня, и остаётесь в живых, а заодно в числе первых получите кое-что интересное, что перевернёт вашу репортёрскую карьеру. Или же вы отказываетесь, и умираете прямо здесь и сейчас. Если вы думаете, что вас будут искать, я скажу так: если пропадёт один навозный жук, никто его не спохватится. Ваш выбор, мисс Скитер? И прошу поскорее, думаю что у вас осталось не больше тридцати секунд.
Мой голос наполнился металлом, но сам я, только расслаблялся. Вся злость и гнев этих дней, пропадала, будучи выплеснутой на эту женщину. Скитер недолго думала, когда её лицо покраснело, а мозг был готов разорваться, она кивнула и тут же была отпущена. Пока она стояла опираясь руками в пол, старалась прийти в себя, я быстро поменял её воспоминания, чтобы она забыла о том что я сделал, но помнила, что она теперь, фактически, принадлежит мне.
— Запомните, мисс Скитер. Любая информация, теперь проходит через мою цензуру. А это — напоминание обо мне, — медовым голосом произнёс я, дотронувшись своей палочкой до её плеча, где спустя секунды, под одеждой, у репортёрши появился знак полной луны, с волком внутри.
— Удачной вам работы, Рита Скитер, — с не громким смехом я вышел из аудитории, оставляя женщину одну. Как же хорошо! Впервые за несколько дней, у меня хорошее настроение.
Интерлюдия — Драко Малфой.
— Вечно они влипают в неприятности. Потом вытаскивай их, — ворчал Драко в кабинете зельеварения, стоя возле камина и готовясь к разговору с отцом.
Ворчание Малфоя, шло в сторону своих друзей, в особенности в сторону Кенори. Вы, наверное, подумаете, что это не нормально, ворчать на друзей, но Драко так себя вёл, потому что нервничал и боялся. Ещё бы, через несколько дней начнётся первое задание Турнира, где его друг может погибнуть.
С самого детства, Драко воспитывали как сына благородной и богатой семьи, его всегда окружали такие же дети, поэтому не удивительно, что он вырос высокомерным и эгоистичным, простите за выражение, ублюдком. Драко всегда считал себя особенным, и думал что все должны быть благодарны, если он с ними хотя бы говорит.
