Странно, скажете вы? Что ж, тогда вы просто не понимаете то, о чём я говорю. Тепло было не от её прохлады, оно было от самой девушки. От взгляда, прикосновений, от слов… Чёрт, не знаю как точнее это выразить… Просто… Просто… Ай, да какая разница, те, кто ни разу не любил, никогда меня не поймёт, а кто любил, тот знает.
Закончив разговор, мы сидели молча. Девушка обнимала меня за шею, положив голову мне на плечо, я просто обнимал её за талию, и мы оба наслаждались близостью и пытались думать. Я как наркоман жадно вдыхал запах моей Пантеры, впитывал её тепло, слушал её сердцебиение, которое билось совсем рядом, даря чувство умиротворения и вселенского счастья.
Через пару минут, я почувствовал что Миона уснула, и слегка ухмыльнулся. По моему приказу, в комнате появилась кровать, на которую на руках перенёс свою девушку, уложил и укрыл одеялом. Нет, то что вы подумали, я не делал, Миону я уложил в одежде. И уже готовясь уходить, почувствовал что меня крепко держат за руку.
— Не уходи, — тихо прошептала Миона, не открывая глаза, едва балансируя на грани между сном и явью.
Я должен был уйти, ментальная магия Альбуса пока что была сильна, а я не был к ней готов, но…
— Не уйду, любимая, — также тихо ответил я.
Заперев демонической магией вход в комнату, и улёгшись на кровать поверх одеяла, я обнял Миону, прижимая к себе, как бы оберегая от нападок окружающего мира. Чувство правильности и радости обволокло меня, но Альбус, своей магией, продолжал мучить мой мозг, мешая насладиться этим в полной мере. Но успокаивало одно: очень скоро я предъявлю ему счёт за всё. И ему, и Реддлу. И сделаю я это не один. На таких мыслях я и уснул.
А мой подарок, в виде создания собственной газетной редакции нашего Ф.О.Р.Т.а, которой будет руководить моя девушка, я могу подарить и попозже.
Интерлюдия — Ирина Кэйлих.
Сколько всего интересного здесь! О таком она не могла и мечтать, когда решилась всё-таки приехать в Италию во дворец Инквизиторов. Да и если честно, особого выбора у неё не было. Министерство начало такие проверки, что даже она, Мастер Рун, могла попасть под раздачу, особенно если учесть что не все её руны были утверждены ими. За сокрытие такой информации, можно было получить год-два Азкабана, и это в лучшем случае. Так что собрав вещи, пергаменты с записями, и то немногочисленное количество денег, Ирина быстро уехала из Косого переулка.
Когда она зашла в здание инквизиторов, то испытала тихий шок. И не столько от того, как выглядит обстановка внутри, столько от того, что небольшое количество людей словно ядра из пушек отлетали от непримечательной на вид двери. Пять минут, десять, двадцать. Наконец, уставшие, лежащие на полу, они, наконец, увидели гостью. Из десяти человек, встали только двое: молодая девушка с янтарными глазами и светлыми волосами, и парень, с тёмно-синими глазами, роговица которых отдавала красным. Знакомый, очень знакомый.
— Здравствуйте, Мастер Кэйлих, — обратился к ней тихий, рычащий голос, и девушка сразу его узнала.
— Мистер Кенори! Рада снова вас видеть. Давно вы уже не приходили ко мне в лавку.
— Поэтому я и позвал вас. И пожалуйста, давайте без мистеров. Просто Алекс.
— Хорошо. Алекс. Тогда можно просто Ирина, без Мастер, — улыбнулась девушка. Нравился ей этот парень, хотя нет — скорее он зверь. Всегда готовый к бою, и в тоже время слегка расслабленный. — И что же у вас тут творится?
— Ну… Мы тут пытаемся взломать одну комнатку, но столкнулись с одной проблемкой.
— Ага. С одной, — недовольно пробурчал мужчина лет тридцати, с различными пергаментами в карманах, вставая с пола. Ну как вставая: он пытался это сделать, но получалось с трудом.
— А в чём собственно дело? — поинтересовалась Ирина.
— Комната окружена защитными рунами, а с учётом того, что здесь никого не было уже больше века, это очень странно что они ещё сильны.
Кэйлих задумалась. Обычно, если руны не получают долгое время подпитку, они разряжаются, а то и вовсе уничтожаются. Тот, кто поставил их здесь — являлся мастером своего дела. В душе Мастера Рун появился азарт: переплюнуть настолько сильного мага (или даже инквизитора), это шанс который редко выпадает даже в первый раз. И упускать своего, Кэйлих не собиралась.
С ехидной улыбкой, Ирина прошла к двери и начала взламывать руны. Вначале она слегка разочаровалась: слишком слабыми они были, но с каждой новой руной, её глаза начинали загораться от вызова. Какой хитрый способ защиты: самые первые являлись чем-то вроде мишуры, призванными бросить пыль в глаза тому, кто начинает их взламывать. Любой другой сразу бросит их, и попробует разбираться с рунами внутреннего круга и попадёт в ловушку: внешняя защита раскалится, а потом взорвётся. Но благодаря её обучению, Ирина быстро поняла это, едва сломав первые три руны.
Медленно, кропотливо, но защита рушилась, а вот с самыми последними рунами случилась проблема. Четыре часа у неё ушло, чтобы взломать всего пять рун. ВСЕГО ПЯТЬ!!! Да никогда в жизни такого не было, если не считать самый первый экзамен. Она чувствовала себя той молодой, несмышлёной девочкой, которая впервые увидела руны. Но чёрт побери, она смогла это сделать! Смогла!
И вот теперь, она проводила время в Библиотеке, за чтением рукописей и в попытках создать что-то новое. У Ирины появилась мысль — а что, если объединить руны инквизиторов и магов? Одни подпитываются магией, а вторые берут энергию извне. Если всё получится, то это прямой путь к званию Архимага, причем в обход ГрандМастера. Но иногда, мысли возвращались к тому, что творится вокруг.
Алекс Марк Кенори. Маг, инквизитор, зверь… Казалось, будто он подчиняет окружающих подобию Империуса. Но это только кажется на первый взгляд, либо если у человека нет мозгов, чтобы внимательнее смотреть за происходящим. Взять хотя бы его друзей, которые уже не раз сюда приходили.
Все вместе, они представляют собой одно целое, но несмотря на это, каждый из них является самостоятельной личностью со своим нестандартным мышлением, прекрасно дополняя друг друга. Семья? Да, думаю это слово подойдёт лучше всего. Не являясь друг другу близкими по крови (кроме некоторых, но не все ведь!), по духу они самая настоящая родня, готовая разорвать любого, кто покусится на них. Было бы интересно посмотреть на того, кто посмеет это сделать. Хе-хе.
Ох, ладно. Надо приниматься за чтение и работу, а то вон, Маркус снова околачивается неподалёку, старательно делая вид что что-то ищет, а не смотрит на неё. Хотя он вроде ничего, симпатичный. Может быть и стоит обратить на него внимание, м-м-м?
Глава 69. Отличное Рождество.
Пробуждение встретило меня сильнейшей болью в голове и во всём теле. Грёбанная магия Альбуса, если бы я ушёл перед тем как лечь спать (а это как оказалось шесть часов назад), такого бы со мной не было, поэтому мне пришлось применять всю свою выдержку, чтобы не рвать всё вокруг. И да, я делаю это ещё и потому, что в моих руках сейчас находится Миона.
— Что-то случилось? — сонно спросила она, явно почувствовав что я напрягся.
— Да нет, всё в порядке. И думаю, нам надо вставать, а то к твоим родителям мы сегодня не успеем.
— М-м-м, и как ты только согласился на Рождественский ужин с моей семьёй?
— Наверно, из-за того, что они пригласили ещё и мою маму. Или из-за угрозы твоего отца, что я просто обязан явиться на этот семейный ужин, хотя я…
— Алекс, ты часть моей семьи, — проговорила девушка, теснее прижимаясь ко мне, — и если ты не придёшь, мои родители сильно обидятся.
— Да приду я. Обещал всё-таки, — усмехнулся я. Миона громко вздохнула, и мои мысли ненадолго вернулись на первый в этом году урок зельеварения.
* * *
Те же самые подземелье, только теперь холода тут не было, точнее был, но какой-то другой. Думаю, всё дело в новом преподавателе. Гораций Слизнорт, мне чем-то не понравился: толстый, лысый, с пышными моржовыми усами. И взгляд коллекционера, которым он осматривал всех в кабинете. А учеников было всего ничего, немногие решились продолжать зелья на уровне ТРИТОН. Кстати забыл сказать: запах в кабинете зельеварения был не плохим, я бы даже сказал, потрясающим.
— Ну-с, — Слизнорт снова встал у доски, выпятив и без того объемистую грудь, так что пуговицы на жилете грозили оторваться, — я приготовил для вас несколько зелий — так, для интереса, знаете ли. Такого рода зелья вы должны будете уметь готовить к экзамену ТРИТОН. Вы наверняка о них слышали, даже если пока еще ни разу не варили. Кто-нибудь может мне сказать, что это за зелье?
Он указал на котел рядом со столом где расселись слизеринцы: Нотт, Драко и Блейз. Я приподнялся со стула и увидел, что в котле кипит жидкость, с виду похожая на обыкновенную воду. Гермиона отработанным движением подняла руку раньше всех, Гарри поднял руку следом. Слизнорт, подумав, решил указать на Гермиону.
— Это сыворотка правды, жидкость без цвета и запаха, которая вынуждает того, кто ее выпьет, говорить правду, — сказала Гермиона.
— Очень хорошо, очень хорошо! — одобрил Слизнорт. — А теперь… — Он указал на котел возле стола хаффлпаффцев, где я хорошо знал только двоих ребят. — Это зелье также широко известно. Кто знает?
Гермиона снова быстрее всех подняла руку.
— Это Оборотное зелье, — сказала она.
— Отлично, отлично! Ну, а это… Да, моя дорогая, — сказал Слизнорт, слегка ошарашенный активностью Гермионы, которая снова подняла руку.
Я старался не заржать в этот момент, смотря на лицо зельевара. Мда, похоже он ещё не знает, ни про любовь девушки к книгам, ни про то количество знаний, которое находится в её прекрасной голове. Судя по лицам друзей, они думают точно также.
— Это Амортенция!
— В самом деле. Как-то даже глупо спрашивать, — сказал потрясенный Слизнорт, — но вы, вероятно, знаете, как оно действует?
— Это самое мощное приворотное зелье в мире!
— Совершенно верно! Вы, видимо, узнали его по особому перламутровому блеску?
— И по тому, что пар завивается характерными спиралями, — с большим воодушевлением ответила Гермиона, глаза у которой заблестели.
— Хочешь сказать, оно может заставить человека любить? — громко произнёс я.
Миона обернулась ко мне, по её лицу было видно, что она готова рассказать мини-лекцию (а зная её, эта МИНИ-лекция может затянутся часа на два).
— Нет, Амортенция не способна заставить любить, она создаёт ложное чувство влюблённости, и для каждого пахнет по своему!
— Любопытно. И что чувствуешь ты? Какой запах?
— Я…Ну… — девушка слегка замялась, снова повернувшись лицом в сторону котла. Слизнорт в это время, с любопытством слушал разговор. — Я чувствую запах свежескошенной травы, нового пергамента, запах маминого мясного пирога, и…
Гермиона внезапно покраснела, запнувшись на последних словах, и слегка помотала головой. А после этого развернулась, и ударила меня кулачком в плечо.
— А ты что чувствуешь?
Я усмехнулся, бросив взгляд в сторону котла, и сделал глубокий вздох.
— М-м-м, боюсь, если скажу, меня тут посчитают психом.
— Не волнуйтесь, мальчик мой, скажите нам, — произнёс Слизнорт, явно заинтересовавшись.
— И если ты не забыл, все считают что ты странный. Хуже не будет, — это уже Гарри сказал.
— Ну… Я чувствую запах пороха, оружейного масла, кровь, и… — я сделал ещё один вздох, — запах ванили, вместе с кое-каким ещё запахом. Но последний чувствую в двух местах, и спокойно могу понять где настоящий, а где нет.
— В двух местах? — поинтересовалась Миона.
— Угу, — отвечаю, на автомате обняв её рукой за талию, притянул к себе и уткнулся носом в шею девушки, вдыхая аромат её кожи. — И скажу тебе честно, настоящий запах мне нравится в сотни раз больше, чем от какого-то зелья.
Гермиона прикрыла глаза, едва не издав тихий стон, сдерживая себя, наверно, из-за того, что мы тут не одни. Да и не помню я, чтобы нас такое останавливало. Молодые, растущие организмы — гормоны играют, иногда даже перевешивают логику.
* * *
— Миона, не ответишь мне на два вопроса?
— Смотря на какие, — ответила девушка. С кровати нам пришлось встать, всё-таки нужно и подарки оставшиеся открыть (нам обоим), да и в порядок себя привести (это уже Мионе).
— Мне интересно, что ты ещё чувствовала, на том уроке зельеварения. Какой был последний запах, о котором ты не рассказала?
— Не скажу, — смутилась она, отвернувшись.
— Это почему же?
— Стесняюсь, вот почему.
— Если учесть, что мы с тобой проявляем свои эмоции друг к другу в открытую, стеснение это последние, что ты должна чувствовать. Говори уже, а то умру от любопытства.
Миона специально села на тот стул, который спинкой повёрнут ко мне. Вот же… Пришлось садиться напротив. Млять, скорее бы отсюда свалить, пока меня не скрутило от магии.
— Если я скажу, обещаешь не смеяться?
— Я буду стараться, чтобы не засмеяться. Даю слово, — усмехнулся.
— Ладно. В общем… Я…Ну… Помнишь тот чемпионат по квиддичу?
Слегка киваю головой. Те долбанные Пожиратели… Как же я мечтаю разорвать их.
— Ты тогда убежал, и убил троих Пожирателей. Когда мы пришли, и после всего прошли рядом с тобой… Я почувствовала аромат который шёл от тебя. Смесь дыма, крови, и твоего тела. Когда я его вдохнула, это было для меня как удар молнией, мне столько сил пришлось вложить, чтобы идти дальше.
— Чего здесь такого? Недалеко был огонь, кровь была вражеская и немного моя, а вот запах от моего тела… Что же, ты для меня тоже очень вкусно пахнешь, сама знаешь.
— Поодиночке, может и ничего, но вот вместе, и идущий прямо от тебя, это было просто потрясающе. Особенно последний — запах настоящего лесного хищника. А что за второй вопрос?
— Теперь, тебе любопытно стало?
Миона скрестила руки на груди, строго смотря на меня а-ля МакГонагалл.
— В конце третьего курса мы проходили полосу препятствий, созданные Ремусом. В конце, было дерево с боггартом. Скажи пожалуйста, кем стал твой? Почему ты так долго не выходила?
Глаза девушки подёрнулись пеленой, взгляд забегал по комнате, смотря куда угодно, только не на меня.
— Эй, ты чего? Всё нормально ведь. Обещаю что не буду смеяться, даже если там что-то очевидное. Скажи мне.
Подсев к Мионе, я провёл пальцами по её щеке, надеясь на ответ. Только на этот раз любопытство было уже другим: что её так забеспокоило?
