Восьмой медальон. Том 3 (черновик)

— Что именно? — спросил молодой человек.

— Он отравил свою сестру.

— Бабку сеньора Годерика?!

— Точно! — расхохотался метр Себерн. — Конечно, в лицо таких обвинений герцогу никто не бросал. Ненавидели молча. А ему было, похоже, плевать на всех. Представляете, какой поднялся шум, когда к такому человеку явился сеньор Бертран? Метр Эделен, ясное дело, был удивлён не меньше прочих. Что, демон побери, может связывать людей, один из которых старше другого лет на тридцать? Они, вообще, виделись-то раньше или нет? В конце концов господин решил потолковать с сеньором Бертраном. Выбрал день, когда тот отправился в храм, — а случалось это редко, прямо скажем, — подошёл во время службы и шепнул, будто хочет предложить выгодное дело. Сеньор Бертран навострился: "Что за дело?" Господин отвечает: "Ну... не здесь же обсуждать детали..." Решили встретиться вечером у моста Доблести. Сеньор Бертран, похоже, от нетерпения чуть не умер. Господин сперва начал плести чушь о том, какое чудесное место графство Минстер, какой доход может принести разумному хозяину, а после говорит: "Брат ваш, как погляжу, ничуть не волнуется о благополучии горожан и крестьян. И о своём, значит, тоже. Неудивительно, что родная земля ваша пребывает в упадке". Сеньор Бертран чуть не расплакался: "Да разве добьёшься чего-нибудь с такими крошечными владениями!" — но метр Эделен только рассмеялся в ответ. Неужто молодой господин никогда не слышал о городах на западе? У правителей их владений — с половину Минстера, однако купаются в роскоши. А о восточных крошечных царствах разве не знает? Сколько там богачей, сундуки от золота ломятся! И ведь нужно-то лишь купить дешёвого сукна и обработать его. Или привезти пряностей да благовоний и продать втридорога. Да что пряности! На одних лентах и шляпках можно сколотить целое состояние — если, конечно, есть голова на плечах. У сеньора Бертрана взгляд стал безумным. "И что? — шепчет. — Я тоже разбогатею?" — "Конечно". — "Когда? Сколько времени нужно?" — "Ну, наверное, лет пять..." — "Слишком долго!" Господин только этого и ждал. "Долго? — спрашивает. — Да. А всё из-за того, что рядом с владениями вашими есть такой город, как Лотхард. Вот поистине место, которое нужно стереть с лица земли!" Сеньор Бертран глаза выпучил: "О чём вы говорите?" Мой хозяин пояснил: "Лотхард — город свободный, налогов в государеву казну не платит, живёт по собственным законам. Конечно, туда торговцы толпами бегут — и не только они. Война между служителями культа Семибожья уж закончилась давно, а всякий еретик считает своим долгом побывать в храме Семи богов..."

Мужчина посмотрел на слушателей с таким видом, словно предлагал им восхититься ловкостью метра Эделена.

— И сеньор Бертран купился на столь жалкую уловку? — недоверчиво усмехнулся градоначальник.

— Представьте, да! Начал спорить, объяснять, что в Лотхарде давно уж нет никаких вероотступников, словно от моего господина зависела судьба города. Другой бы на его месте, коль уж так обиделся, ушёл бы — и дело с концом. Но он-то не забыл, что речь идёт о деньгах. Вот и пытался что-то доказать.

— И они договорились?

— Нет. Господин сказал, что подождёт, пока сеньор Бертран хорошенько всё обдумает. Но ответ был ему не так уж важен. Главное, брат графа Минстерского ясно показал: религия значит для него не меньше богатства и власти. Мне хозяин признался: "Они с родичем стоят друг друга, но скажу честно, Заморыш, человека более мерзкого я не встречал. Прирождённый злодей, поверь мне!" И знаете, что случилось через пару месяцев? Умерла жена графа! — Увидев, как вытянулось лицо Энгерранда, арестант обратился к нему: — Не можете поверить? А зря. Все жалеют сеньора Герлуина: мол, бедняжка так рано лишился отца! А что отец его был отпетым негодяем...

— Полегче! — хлопнул по столу господин Бертгард. — Доказательств у вас нет, поэтому придержите язык.

— По-вашему, случайность, что жена графа умерла именно после страшной ссоры его с братом... и после беседы сеньора Бертрана с нашим господином? Она ведь, между прочим, вскоре должна была родить...

— Откуда вы знаете об этом, демон вас побери?!

— Аристократы любят болтать не меньше простолюдинов, — улыбнулся уголками губ метр Себерн. — Чего только мы от них не наслышались в те дни! Мол, жена графа была редкостным страшилищем, а он-то вместо того, чтобы вздохнуть полной грудью, торчит день и ночь у статуи Авира да обращается иногда с горестными воплями к Аламору. Влюблённый, сожри его демон ночи! Слёзы льёт, молится... Болван? Или лицемер?.. Но терпел я не напрасно. В конце концов один придворный проболтался, что сеньор Бертран, оказывается, вьётся вокруг наследника престола...

— Будущего государя Хильдеберта? — уточнил Энгерранд. — Что могло их связывать?

— Они оба мечтали о власти. Принц, знаете ли, в юности не славился особым терпением, зато честолюбия у него было хоть отбавляй. Мечтал, как станет великим правителем...

Мужчина фыркнул.

— И к чему вы клоните? — проворчал градоначальник. — Хотите сказать, что это сеньор Бертран уничтожил брата и всё его семейство, верно?

— Проклятье! Мы ведь жили в Везерхарде в одно время, но вы, похоже, не поняли ничего из того, что случилось тогда на ваших глазах... Разумеется, так всё и было — сеньор Бертран замыслил злодеяние. Но пришлось ждать, когда возлюбленный брат успокоится немного. Не знаю, сколько это продлилось бы, не встречайся граф так часто с незнакомцем, имени которого нам до тех пор так и не удалось выяснить. Несколько раз он даже приходил в храм... не знаю, правда, о чём они разговаривали... После одной из таких бесед граф внезапно успокоился и на следующий день уехал в Минстер. Сеньор Бертран помчался к герцогу Греундскому...

— ..чтобы подготовить убийство брата?

— Именно.

Господин Бертгард скривил рот:

— Легко рассуждать, когда знаешь, что граф пережил супругу совсем ненадолго!

— А разве трудно понять, чем дело пахнет, если сошлись вместе старый хитрец, вероотступник и отравитель, и глупый мальчишка, который по уши залез в долги, который якшается с магами, который полагает, будто достоин занимать высочайшее положение, и который люто ненавидит своего брата!

Метр Себерн задохнулся и на несколько секунд умолк.

— Но ради чего герцогу участвовать в убийстве? — пожал плечами Энгерранд. — Они с графом враждовали?

— Ну а чего ради маги готовят свои зелья? Зачем лекари, вместо того, чтобы спасать людей, убивают их с помощью отравы? Почему бандиты, выследив в переулке жертву, не отбирают кошелёк, а перерезают сперва ей горло? Не нужны им деньги, не смешите меня! У них в крови любовь к злодеяниям, её не победить. И герцог просто наслаждался собственными преступлениями и пороками.

— А что насчёт графа Артландского?

Владелец "Золотого кувшина" впервые посмотрел на молодого человека с уважением:

— Вы рассуждаете совсем, как метр Эделен. Господин тоже подумал: если сеньор Бертран начнёт защищать лотхардцев, это, конечно, не придётся по душе графу Артландскому. Для того свободный город посреди владений — как кость в горле. Давно бы сожрал, да силёнок не хватает и смелости. Но злость-то сдержать не получается!.. Словом, наши люди отправились в Лотхард и через месяц передали необычайные новости. Творится нечто невообразимое! Местные бароны бесчинствуют, разбойничают, не дают покоя торговцам, однако ничего не помогает! Купцы лезут в Лотхард, словно мухи на мёд, горожане богатеют с каждым днём... не все, конечно, а самые влиятельные... Чудеса, одним словом!

— Или магия...

Метр Себерн кивнул:

— Да. И всё стало ясно. Разве мог сеньор Бертран сидеть спокойно, когда в сотне миль от его родных земель люди гребут золото пригоршнями? Эх, если бы не бестолковый брат, и он уже давно купался бы в роскоши и с помощью богатства вершил бы великие дела. Но тупица думает лишь о религии... Хватит! Пришло время избавиться от него!

Мужчина напустил на себя важный вид, вздёрнул подбородок, выпятил нижнюю губу.

— А метр Эделен не подумал, — произнёс Энгерранд, — что и семейство Гиро посматривает в сторону Лотхарда?

— Конечно!

— И, несомненно, вскоре обнаружилось...

— ...что у компании Гиро есть отделение в Лотхарде! — Метр Себерн расхохотался во всё горло. — Так хозяйничал какой-то мошенник, которого метр Ольер, должно быть, очень ценил. Во всяком случае, закрывал глаза на мелкие его шалости, пусть и теряя при этом каждый месяц изрядную сумму денег.

— Сеньор Бертран догадывался, что у метра Ольера имеются в Лотхарде свои люди?

— Наверное...

— А герцог Греундский, граф Артландский?

— Про герцога ничего не скажу, а вот граф точно знал обо всём. Как-то раз бароны его напали на купцов из компании Гиро, но как только поняли, кто перед ними, сразу их отпустили. Господин приказал выяснить, в чём тут дело. Пару месяцев наши люди высматривали, выспрашивали, вынюхивали, Лотхард вдоль и поперёк избороздили, завели среди горожан уйму знакомых... И в конце концов разузнали вот что: оказывается, граф задумал настоящую военную хитрость.

— Какую?

— Решил, что называется, "взять крепость изнутри". Конечно, тамошних богачей вряд ли привлекли бы несколько сотен денариев, но власть ведь — не золото и серебро, между всеми не поделишь...

— Значит, граф решил сделать градоправителем своего ставленника?

— Да. И положился в этом деле на помощь семейства Гиро.

— Зачем ему это понадобилось? Не проще ли было и дальше заниматься грабежом и отпугивать торговцев?

— Ну... — протянул метр Себерн. — Всё же вечно разбойничать не станешь... Вдруг государь возьмёт да и захочет навести порядок в королевстве, начнёт выслушивать жалобы, отправит тайных посланцев в земли феодалов, чтобы понаблюдать за соблюдением законов?

— В последний раз такое было в первые годы правления государя Хильдеберта.

— Видите! — невозмутимо ответил владелец "Золотого кувшина". — Значит, граф опасался не зря.

— Хорошо, — не стал спорить молодой человек. — Но почему вы решили, что граф жаждет именно разрушить "крепость"?

Метр Себерн издал восхищённый возглас:

— Проклятье! В вас словно вселился дух моего покойного господина! Конечно, он долго думал и в конце концов понял, что ошибся. Позвал меня как-то раз и говорит: "Знаешь, графу-то, пожалуй, незачем уничтожать Лотхард, коль скоро власть там получит верный ему человек. Я вот, скажем, страстно желаю понять, отчего лотхардцы так богаты; сеньору Бертрану, похоже, не дают покоя те же мысли. Так, может, и граф Артландский мечтает пробраться в "крепость", чтобы разгадать тайну?" И точно! Что дело нечисто, всем ясно. Но в чём же именно заключается секрет? Вдруг у лотхардцев есть какой-нибудь артефакт, который притягивает к себе золото, точно магнит, или ещё что-нибудь в этом роде?

— А как же магические медальоны?

— Не все же горожане пользуются услугами, магов, правда? Тут было что-то другое. И метр Эделен решил сам побывать в Лотхарде. Благо, тогда подошло время нового путешествия за товарами. Прежде в Артланде он бывал всего-то раза два в жизни...

— Неожиданно для купца, — заметил господин Бертгард.

— ...но желание докопаться до истины оказалось слишком уж сильным. Наши люди заранее приготовили дом, и господин поселился в нём. Первые дни приглядывался, после встретился с несколькими лотхардцами и в беседе с ними попытался найти подтверждение своим догадкам.

— И что?

— Не нашёл.

— Неудивительно!

— Почему вы так говорите? — проворчал метр Себерн. — Ясно же было, что без магии лотхардцы не добились бы подобного благополучия!

— Или же без статуса свободного города.

Энгерранд предупреждающе поднял руку. Градоначальник в ответ скорчил недовольную гримасу.

— На другой день, — продолжил рассказ владелец "Золотого кувшина", — господин решил пойти в храм Семи богов. Его встретил Главный жрец — старичок в сером одеянии, улыбчивый, с ласковым взглядом и тихим голоском. Это мне начальник охраны рассказал. Был бы там я, клянусь Авиром, стошнило бы! Ненавижу подобных "святош".

— Полегче! — воскликнули разом Энгерранд и господин Бертгард.

— А что я не так сказал? — огрызнулся метр Себерн. — Старый ублюдок сразу потащил господина в Комнату мрака — мол, исповедаться нужно. А сам-то решил всё выспросить: кто такой, откуда, сколько денег в сундуках? Хорошо, господин ответил — дескать, не готов, боюсь навлечь на себя гнев Аллонета. А после говорит: "Слышал я, нечто странное в Лотхарде творится, уж и в Везерхарде болтают, будто богатство лотхардцев бесчестным путём нажито, без магии не обошлось... Ах, вы смеётесь? В столице-то вам завидуют — а от зависти недалеко и до ненависти. На стороне лотхардцев золото? А у везерхардцев покровители и при дворе и в окружении Верховного жреца. Долго ли крикнуть, как в давние времена: "Смерть вероотступникам! На костёр еретиков!" Простонародье клич подхватит — и явятся в Лотхард фанатики, сгорающие от жажды крови". А жрец только улыбается и смотрит нежно-нежно, как на ребёнка. Господин начал злиться понемногу. "Да что ж такое? Вам плевать? Узнают, что лотхардцы поголовно используют магию, кого накажут в первую очередь? Вас ведь, правда?" — "Меня". — "Но вы-то, конечно, знаете всё, понимаете, в чём тут дело?" — "Нет, не знаю". И улыбается. Ну как тут голову не потерять от бешенства! — Метр Себерн выругался. — И вдруг к нашему доброму "святоше" подбегает один из младших жрецов, шепчет что-то на ухо, тот вмиг напускает на себя вид рыночного торговца, приказывает: "Веди его сюда!" Как думаете, кто появляется в храме? Купец, за ним — слуги с корзинами и мешками. "Примите сие скромное пожертвование во славу Семи богов", — говорит. Старичок слюну глотает от жадности, точно собака. И всё моему господину стало ясно.

— Значит, — сказал господин Бертгард, — священнослужители закрывали глаза на использование магии, а горожане в благодарность делали им богатые подношения?

— Не им, — многозначительно улыбнулся метр Себерн. — Светлым богам.

Энгерранд почесал затылок:

— Едва ли жрецы в Везерхарде честнее лотхардских... Почему бы не предположить, что и семейство Гиро пошло по этому пути?

— И метр Вельгард тоже, — посмотрел в глаза арестанту господин Бертгард.

— Всё может быть, — невозмутимо ответил тот.

По лицу градоначальника скользнула тень разочарования. Конечно, едва ли мужчина надеялся поймать метра Себерна с помощью столь бесхитростной уловки, но при виде подобного спокойствия в душу господина Бертгарда закралось подозрение, что арестант лишь притворяется откровенным, на деле же рассказывает лишь малую часть того, что знает.

"Погоди же! — мрачно подумал он. — Рано или поздно я всё из тебя вытяну!"

— Что было дальше? — спросил Энгерранд.

— Господин ещё раз хорошенько расспросил наших осведомителей. Оказалось, что люди из компании семейства Гиро действительно каждый месяц совершают пожертвования в храме. Но так поступают все купцы, считают это своим долгом. А жрецы взамен молятся о благополучии Лотхарда. Трогательное согласие, одним словом. Хотя вряд ли горожане верили в подобную чушь — что боги откликаются на молитвы священнослужителей. Магией начинало нести просто нестерпимо... В конце концов господин приказал следить и дальше за Гиро, наблюдать за храмом Семи богов, выяснить, кого хочет сделать градоправителем граф Артландский, а сам отправился в путь, за товарами. Наши люди с ног сбились, через несколько дней ползали от усталости, голова шла кругом, но не могли же они по одному лишь желанию переноситься в любой край города. Да и лотхардцы как будто стали осторожнее... Так и не узнали ничего к возвращению господина. Тот сперва взбесился, но быстро успокоился. И правда, чего ждал-то? Даже канцлеру подчинённых не хватает или градоначальнику...