Синто ч.2. Героев по-прежнему нет.

Послы-дипломаты составляют свой особый круг, более обширный, чем Совет Безопасности, и их кодексом является предоставление максимально полной и подробной информации Совету, притом, что сами дипломаты никаких решений не принимают и в силовых акциях не участвуют. Опять же за редким исключением — таким, как наш отец.

Так вот, Ронан готовится стать нормальным, обычным послом, в то время как я — не пойми кто, как и отец, между теми и этими.

Мы встретились с братцем вечером в парке, болтали, как обычно, но он был как-то напряжен. Мне это напомнило разговор в тропезском кафе, когда брат поведал о миссии на Дезерт. В конце концов я не выдержала

— Давай, рассказывай!— я сопроводила свои слова легким тычком под ребра.

— Ты только не сердись сразу, — сказал брат. Ненавижу такие вступления. — Мы с Илис женимся.

Какое-то время я продолжала идти по инерции, потом новость до меня дошла и осозналась, так сказать. Ронан, видя, что я молчу, продолжил.

— Она заключила контракт с Бялко, будет в штате пилотов, за нее поручился Шур-Бельфлер. И мы уже все решили.

Что ж, Илис будет работать по специальности, это многое меняет.

— Ронан, но ты же станешь послом и через год-два надолго осядешь на другой планете. Или ты готов отказаться от карьеры?

— Еще не знаю. Ты по-прежнему не доверяешь ей?

Я покачала головой.

— Это не имеет никакого значения. Я знаю, что Илис — твой тип женщины, тебе всегда нравились умные стервы. Подкаблучник ты мой...— и я ласково погладила его по руке.

— Я не подкаблучник, просто хочется рядом видеть равного, — обиделся брат, но, видя, что я и так все понимаю, добавил: — Согласись, что лучшую я вряд ли встречу, а если и встречу, то максимум что мне светит — это 'друг семьи'.

Я вздохнула. Да, он прав. Несмотря на ум, красоту и персональный первый ранг, брат не был завидным женихом для умных и амбициозных девушек из перворанговых семей, слишком маленькая и молодая у нас семья; вот если бы он был некстом, тогда другое дело.

Но все же...

— Ронан, она иностранка и абсолютно чужда нашей культуре. Ты еще с ней намаешься. Но решили — значит, решили.

Брат посмотрел мне в лицо.

— Ты ей все-таки не веришь.

— Прекрати. Лучше скажи, где вы собираетесь жить?

— Думаем снять квартиру здесь, в Южном центре, из поместья каждый день не налетаешься. Ты же мне деньги вернула...

— Вот что, братец, присматривай квартиру, а моим подарком на свадьбу будет годовая аренда.

Ронан на радостях обнял меня так, что дух вышиб, и чмокнул в щеку.

Да, я теперь при деньгах, персональные контракты с Советом и, конечно, добыча от налета на пиратов, пусть мизерный процент, но с таких объемов на моем личном счету очень внушительная сумма. А братец — служащий, и хороших заработков ему не видать еще года два. Потом он потащил меня в маленькую квартирку к Илис. Та приняла меня так, будто я пришла ее убивать, следила за каждым жестом и взглядом, не смотрела в глаза. В какой-то момент, Ронан вышел из единственной комнатки, и мы остались ненадолго одни.

— Ты можешь мне не верить, но я люблю его, — сказала она с вызовом.

— Хватит ли твоей любви надолго? Хватит ли ее и на нас, полоумных синто? — я не собиралась с ней ругаться, просто из меня, как говорится, полезло.

— Хватит! — и Илис яростно уставилась мне в глаза.

— Ну, Судьба вам помоги, особенно тебе, — отозвалась я; обстановка чуть разрядилась. — Тебе еще свадьба предстоит... — не удержалась я.

Тут объявился Ронан.

— Ну надо же, все живы! — сказал он улыбаясь.

Уходя, я поинтересовалась у Ронана, как дела у брата Илис, выкупила ли она его? Братец ответил, что дела плохи, тех денег, что она за него заплатила, хватило лишь на смену режима заключения, а выпускать его не собираются. Я сказала, чтобы они пока не спешили и не переживали, что, может, у меня что-то получится.

Да... Брат женится. Что ж, по крайней мере, они будут красивой парой — смуглый сероглазый шатен и миниатюрная белолицая брюнетка; очень разные, они хорошо смотрелись вместе. Вот только, надолго ли вместе?..

Несколько раз я созванивалась с Даниэлем, мы подолгу болтали. Ночи я проводила в поместье Синоби, и утро начиналось с обработки новых отметин, причем Аррен грозился мне на ночь надевать варежки; я смеялась и соглашалась, но к вечеру никаких варежек не находилось, и все повторялось снова. Мне же приходилось прятать под водолазками синяки на руках и следы от зубов на шее и плечах.

Кстати, Крутецкий и Лепехин остались в русском посольстве. Наши дипломаты ломали головы над легальным и вежливым способом выставить их с планеты, но пока что они свободно разгуливали, доставляя головную боль Соболевым, которым их поручили. А Крутецкий к тому же проводил ночи на съемной квартире с леди Шур. Жалко мужика.

Так пролетели две пятидневки, и как-то в полдень сработал браслет — отец!

— Я приземлюсь через два часа, сяду на Пушистых островах.

Созвонилась с Эзрой, попросила приготовить обед и рванула к островам. Как раз успела, чтоб забрать отца, выглядел он изможденным.

— Кошмар, одиннадцать врат... — сказал он устало.

— Может, я объявлю сбор у нас в поместье? — спросила я. — Ведь тебе не перед Советом докладывать.

— Да, хорошая идея.

Через два часа я выкладывала то, что наготовил Эзра. Еще через час в поместье стеклись Шур, Синоби, Грюнд, Ларин и Соболев. Меня отец выставил за дверь кабинета, и я меланхолично нарезала салаты, размышляя о глобальной мировой несправедливости. Часа через полтора все разошлись, а я принялась так же меланхолично размышлять, зачем же я объелась этими салатами, и вообще о причинах моих периодических перееданий.

— Ну что? Обиделась? — спросил отец, садясь рядом.

— Нет... Почти.... Ронан женится.

Отец аж подскочил от этой новости.

— На ком?

Я посмотрела на него и в точности повторила фразу Ронана.

— Ты только не сердись сразу... На Илис Скинис.

— На тропезке!

Я кивнула. Конечно же, отец все знал, наверняка Кас и Пол ему докладывали, и отношение к Илис у него было еще хуже, чем у меня.

— Она заключила контракт с Бялко, будет пилотом, и за нее поручился Шур-Бельфлер, — поспешила сказать я. Отец задумался.

— А что ты обо всем этом думаешь?

— Я думаю, что если эту свадьбу запретить, то Ронан нам этого никогда не простит. И скорей всего, они разбегутся, может быть, даже не родив ребенка. Она его любит, или думает, что любит, а он ее любит совершенно точно.

— Ара-Лин, я его выдвигаю в послы! И все шло к тому, что он не через два-три года 'полетел', а через полгода стажировки у аналитиков. Какая свадьба? Какая любовь?

— Пап, полгода — это тоже срок, мало ли что случится.

— То есть? — насторожился отец.

— Да не верю я, что она будет хорошей женой. Не можем мы сейчас ничего сделать, дай срок. С другой стороны, если Илис будет вести себя образцово, неужели ты пожертвуешь счастьем сына? А?

— Отстань со своими риторическими вопросами. — пробурчал отец, но у меня отлегло от сердца. Не станет он настаивать, не станет.

— Я боюсь, что и семьи не будет у твоего брата, и карьеры! Когда свадьба?

— Тебя ждали, как скажешь, так и будет.

— Мне улетать на Депру, причем на пару месяцев как минимум.

Мы созвонились с Ронаном, он знал, что отец прибыл, и ждал звонка. Братец поделился новостью, которую сам узнал только что — Илис ждет ребенка. Значит, свадьбу откладывать не будем, назначили на послезавтра. Я принялась перчислять всех наших родственников и знакомых, кому следовало послать уведомление о свадьбе. Отец был в шоке от происходящего, хоть и старался этого не показывать.

В назначенный день с самого утра перепуганная Илис и взволнованный брат начали принимать гостей. Я, как и положено сестре, была ответственна за угощение, отец — за стратегию приема гостей. Первой была семья отца — Торенте, наша с Ронаном бабушка и папин инорожденный брат. По традиции они посидели с молодыми, поздравили их, подарили подарки, бабушка чуть смущалась меня, зато млела, глядя на Ронана. Торенте смущался всех, он был относительно молод, чуть за тридцать, и лишь недавно стал Первым в семье. Семья Торенте — коммерсанты, третий ранг, конечно, он себя чувствовал неуютно среди 'перворанговых', и отец, и я старались сгладить ситуацию, как могли. Бабушка подарила Илис собственноручно вышитую шаль, красную с желтыми цветами. Илис вяло среагировала, потому что не знала ценности этой вещи. Пришлось подключаться мне, я принялась восторгаться и втолковывать Илис, что значит вышивать шелком по шелку. Когда до нее дошло, она тоже разразилась восторгами. Бабушка, помявшись, достала еще один сверток и подарила мне со словами, что, мол, вышила это для меня, но не знала, ношу ли я такое, и так далее и тому подобное. Это оказалась черная шаль, расшитая синими птицами, бабушка угадала, я буду это носить. О чем я тут же сообщила и расцеловала ее в обе щеки. Она смутилась еще больше, но была очень довольна. После раздачи подарков бабушка принялась поглядывать на меня с жалостью, а на отца с осуждением, мол, что ж ты на девочку такую ответственность взвалил, некстом сделал. Я поинтересовалась у Торенте, как растет его малыш, чем его очень удивила. Ну не такая же я хамка, чтоб не просмотреть эгофайлы родственников, перед тем как с ними общаться. Мы поговорили, потом вдвоем с отцом вышли их проводить. Этикет — серьезная штука; то, что я пошла провожать, означало, что я подтверждаю наше родство, и в случае чего Торенте могут рассчитывать на посильную помощь с моей стороны. Мы раскланялись с дядей и расцеловались на прощание с бабушкой, та шепнула мне:

— Я старая женщина, и моя жизнь была счастливой, потому что у меня два сына, один взлетел, один остался рядом. Поспеши с детьми, деточка, и не обижайся на совет.

— Спасибо, бабушка, я последую ему, — ответила я серьезно. Совет действительно хороший.

Следующей прилетела Лана, как всегда лучащаяся теплотой и весельем, поздравила сына и невестку. Совершенно очаровала Илис и пообещала ей любую помощь хоть советом, хоть делом. У меня отлегло от сердца, нам с Илис вряд ли уже когда-нибудь стать подругами после совершенного ею предательства, но не иметь человека, с которым можно просто поговорить, обсудить ситуацию — ужасно. Теперь же Лана со свойственными ей терпением и добротой будет втолковывать невестке, что к чему в незнакомом ей обществе синто.

А потом пошло-поехало — послы, дипломаты один за другим, кого-то отец отводил перекинуться словом, кого-то мне надо было развлекать, с кем-то Ронан заболтался. Илис стоически это все переносила. Были и безопасники, леди Шур попыталась по своей привычке сказать что-нибудь гадостное в адрес невесты, но отец каким-то образом отвлек ее на полуслове, и каверза не удалась. Шур все равно бросала страстные взгляды то на Ронана, то на отца, а мне высказала за пустую грязную посуду в комнате. В общем, нагадила, как могла. Когда она все же ушла, мы втроем синхронно прошептали 'хвала Судьбе'. А Илис выдала: 'Вот гадюка ядовитая', чем вызвала у нас с отцом приступ хохота, Ронан же прозвища Шур не знал. Все остальные безопасники были коротки и деловиты. Отдельной делегацией пришли Бялки во главе со своим лордом. Илис обрадовалась им, как родным, неудивительно, ведь они были единственными гостями со стороны невесты.

К вечеру у меня отваливались руки и ноги. Когда мы уже никого не ждали, в дверях показался Даниэль. Я его не приглашала, не рискнула, но не мог же он без приглашения прийти. Как позже выяснилось, его пригласил отец. Подарком от Даниэля была большая корзинка клубники, которую мы тут же оприходовали с медом все впятером. После такого сумасшедшего дня у нас начался жор, и мы отправились на кухню в поисках недоеденного. Даниэль на автомате принялся мне помогать, Илис смотрела на нашу слаженную работу, а потом шепотом спросила у Ронана: 'А это кто?'

— Моя половинка, — ответила я за брата. Илис призадумалась, продолжать ли вопросы, и решила пока подождать. Молодец, растет на глазах.

После перекуса отец пригласил Даниэля в кабинет, я пошла вместе с ним. На этот раз выставить меня отцу не удастся, то, что касается Даниэля, касается и меня. Отец, как всегда без лишних вступлений, перешел к сути дела.

— Мне предстоит командировка на Деправити сроком от одного месяца до пяти, и мне нужен секретарь с навыками работы с потоками информации, владеющий оружием, осторожный и здравомыслящий. По сути, мне нужен Синоби, Шур или Соболев, но эти семьи сейчас не расположены заключать подобные контракты в обычном порядке, только через Совет. Меня это не устраивает. Так вот, господин Ташин, я подумал, что вы соответствуете, пусть и не в полной мере, моим требованиям, и решил предложить вам контракт.

Глаза Даниэля азартно блеснули, но он смолчал, ожидая продолжения.

— Вынужден предупредить, что Деправити — весьма гадкое и опасное место, я даже затрудняюсь дать оценку опасности контракта, не зная текущей обстановки на планете. Вы имеете представление, что такое Деправити и как там живут?

— Как в пиратском секторе, — спокойно ответил Даниэль.

— Да, почти. И денежный вопрос... Я смогу вам заплатить, как служащему второго ранга, и оплатить военную медстраховку.

Я открыла рот, чтобы влезть в разговор, но...

— Лорд Викен, я согласен. Единственное мое условие, если вы останетесь довольны мной, вы рассмотрите возможность принятия меня в семью.

— Согласен, — отозвался отец.

— Да подождите...— не выдержала я. — Даниэль, пойми меня правильно... Уверен ли ты, что вынесешь это возвращение к прошлому, причем к прошлому в ухудшенном варианте? На Деправити творится такое, что у обычных людей вызывает... тошноту и шок.

Даниэль взял меня за руку и посмотрел в глаза.

— Поверь мне, я понимаю, что меня ждет. — Тут он перевел взгляд на отца. — И я с этим справлюсь, вы не пожалеете о своем выборе, лорд Викен.

— Ты еще не восстановился, — я выбросила последний козырь.

— У меня на данный момент нет проблем с работой каких-либо органов и систем. Что касается мышечного тонуса, то я перешел на вторую ступень 'раскачки', не идеально, но пройдет. Не так ли? — и он опять взглянул на отца.

Папа кивнул и строго на меня посмотрел. Да я и без его взгляда поняла, что больше сопротивляться нельзя.

— У вас двое суток, чтобы закрыть текущие дела, господин Ташин. Всего доброго, — и отец вышел, оставив нас вдвоем.

— Ара-Лин, — Даниэль нежно взял меня за руку, — пожалуйста, поверь мне, все будет хорошо.

Я улыбнулась этой милой чуши.

— Да уж постарайся! — ответила с наигранной злостью. — Вы мне нужны оба, живые и невредимые.

Даниэль закивал головой, убеждая, что именно так и будет.

Как я ни боялась за него, но прекрасно понимала, что значит для него этот контракт: это не только легализация наших отношений и вступление в семью, это возможность ЖИТЬ. А не проживать в глухой деревне, выполняя работу, предназначенную для старика, не имея никаких перспектив на будущее.