Друг усмехнулся:
— Да, он тут явно не при чём. А доклад Жана?
— Он только указал то, что касается его работы и ничего больше. Основной-то отчёт — твой.
— Значит, наша дамочка и этот человек как-то связаны.
— Да, скорее всего.
— Знаешь, Андрей. Я тоже видел одного человека в кабинете генерала, когда меня вызвали, но он быстро ушёл, поэтому я не смог его разглядеть.
— Думаешь, это тот самый? Как он выглядел? — спросил Булдаков.
— Высокий, белые волосы... Я не успел разглядеть его...
— Да, это он.
— У меня складывается впечатление, что они используют Ромина для своих игр. Дамочка — контролёр. Здесь даже не двойной контроль, Андрей, даже тройной. Контроль за контролирующим, — Соколов горько усмехнулся.
— Единственное, чего я не могу понять: кому это надо?
— Да многим...
Андрей откинулся на стул и крепко задумался. Федерация многополярна, и, пожалуй, в ОМБ наиболее отчётливо отображала это. Он уже не первый день ломал голову, ещё в ПИЦе. Сколько раз Булдакову казалось, что поймал ответ за хвост, но он выскальзывал из рук из-за недостатка доказательств. Все предположения выстраивались в большей степени на допущениях, нежели на фактах.
Первое, что приходило в голову — шпионские игры государств. Довольно резонно, учитывая обстоятельства современной политики. Ни для кого не секрет, что Китай, как одна из ведущих стран мира, рвётся к звёздам. Проблема роста населения перед ним стоит уже не первую сотню лет. Скрытая гонка космических технологий не известна широким слоям населения, и разработка гипердвигателя казалась совместным проектом. Однако китайские учёные вели свои разработки, а некоторые страны-участницы проекта "Переход", наверняка, думали о том, что было бы, если бы все наработки достались только им. Китай? США? Евросоюз? Индия? А может и Бразилия? Тем более что следы Джулио в последней. Вообще довольно странно с самого начала выглядела версия о том, что за нападением на Объект 156 стоит глава мафиозного клана. Слишком мелко для такого дела. Скорее всего, Джулио — лишь прикрытие работы иностранных спецслужб, которые не входят в ОМБ. Но тогда откуда этот таинственный человек? И есть ещё одно "но", которое опровергает гипотезу: Макс и Тень Земли.
— В любом случае, ответы мы можем получить только по прибытии. Я звонил Ромину, но он почему-то тянет, говорит, что когда прибудем, тогда и разберёмся. Наверняка, всё это звенья одной цепи... очень крепкой и хорошо запутанной, — произнёс Саша и посмотрел на часы. — Посадка начнётся ещё не скоро.
— Да. А что если это не связано ни с одной из разведок мира?
— Хочешь сказать: третья сила? Я думал над этим. Помнишь, Андрей, в ночь перед нападением...
— Тот спутник? — мысли Булдакова и Соколова шли в унисон.
— Да, тот спутник. Я помню, что он шёл по странной орбите и что Роберт не смог тогда откопать данные по нему. Таинственный объект.
— Да, и, правда, странно. Главное, что и скрывать-то не имеет смысла. Сейчас такое время, что его легко вычислить, — Андрей задумался над этой проблемой и нашёл одно противоречие: — Саша, тут есть одна странность. Если нападавшие связаны с Семёновым, то тогда зачем им сканировать ПИЦ?
— Хороший вопрос, — вопрос был действительно таким и наводил на размышления. — Значит сканирование и нападение никак не связаны?
— Необязательно. Может, есть связь, которую мы не видим.
— Вполне возможно. В любом случае спутник должен кому-то принадлежать. С трудом вериться в то, что данные, по которым проверял Балкер, были неполными.
— Если они неполны, то значит это просчёт наших Космических войск. Хотя я в это не верю.
— Не может же он появиться сам, из ниоткуда.
— А что если, — Андрея вдруг осенила простая, но вполне допустимая догадка, — данные, которыми пользовался Роберт, были сфальсифицированы?
— Сфальсифицированы? Нет, я так не думаю. Хотя... — Саша снова неопределённо повёл руками. — Если допустить, что здесь замешаны ребята из Секретного Отдела, то они же вполне могли просто не выдать ему всей информации или дать не ту информацию, ложную.
— В таком случае всё смыкается на Секретном Отделе, и мы вряд ли сможем их раскрутить, — подвёл итог Булдаков. Нависла долгая тишина. Многое было сказано, но многое так и осталось невысказанным. — Итак, как мы поступим?
— Как поступим... — эхом отозвался Александр. — Я пересмотрю мой доклад, а ты... думаю, твоё задание закончено, раз моё окончилось.
— Я буду держать тебя в курсе. После того разговора с Роминым я не связывался с генералом.
— Андрей, мне тоже есть, что рассказать. Тогда, когда я говорил с Максом, он мне сказал, что Семёнов — копия, всего лишь клон.
— Выплывают запрещённые технологии... Но это многое объяснят в поведении Семёнова, если не всё. Загрузка программы в мозг, и у них в руках очень послушная марионетка, причём не отличимая от оригинала, — отозвался Андрей, сплетая всё странности в поведении полковника и новый факт. — Значит, то нападение на кортеж произошло, чтобы заменить его.
— Да, именно так.
Очевидно, что в связи с последними событиями, Соколову было не до подобных разговоров, впрочем, как и Андрею.
— Нам нужно быть вместе, Саш, иначе нас разорвут поодиночке. Идёт очень крупная игра, и я бы не хотел оказаться проигравшим. Как считаешь?
— Я рад, что мы по одну сторону, Андрей. И ты настоящий друг.
— Да уж, — на лице Булдакова появилась усталая улыбка.
— Да нет, правда. Тогда, в Резиденции Императора ты отдал мне бронежилет, подставляя себя. Это достойный поступок. Я вспомнил это, когда ты мне сказал о своём задании... Мы должны быть вместе. Только одно правило: отныне никаких недомолвок с твоей и с моей стороны. Мы же одна команда, одна связка, как тогда, в Африке.
— Да, — улыбка озарила лицо Андрея. — Одна связка, отныне и навсегда.
Их рукопожатие было крепким как никогда.
-
"Ты увидишь мир, который сначала покажется тебе сумасшедшим, возможно даже чудовищным", — эти слова Кэтрин, сказанные, казалось, месяцы назад, оказались правдивы. Дина была испуганна и одновременно заинтригованна тем, что происходит за окном. Мир пугал и вместе с тем завораживал. Прошло всего несколько дней, но она уже приспособилась к режиму заведения, которое Жан назвал больницей.
Порою, она терялась в море нового и училась заново. Впрочем, во многом так оно и было. Даже посуда и столовые приборы казались совершенно иными, нежели те, к которым она привыкла. Да, здесь всё было по-другому. Странные материалы, странные устройства, которые так облегчали жизнь людям. Иногда даже казалось, что она попала в какой-то волшебный дом, где всё пропитано каким-то добрым колдовством. Одним нажатием кнопки можно было позвать медсестру или врача. Единственным недостатком оказалась жара, однако с ней неплохо справлялся небольшой прибор на потолке, который, что самое удивительное, управлялся голосом. Стоило только приказать ему, как он выдыхал поток холодного воздуха. Дина любила стоять под этой освежающей струёй, однако Жан просил этого не делать.
"Но со мной ничего не случится", — возражала она.
Дина часто спрашивала, чуть ли не пытая Жана и Кэтрин, чтобы они рассказали, как работают устройства, однако они отвечали, что всему своё время. Но Дине хотелось узнать всё и сейчас, поэтому однажды вечером она попыталась вскрыть этот висящий прибор, который охлаждал воздух, однако ничего не получилось. Корпус не отрывался, ни одним известным способом, даже швов и болтов, чтобы открутить, девушка не заметила, но всё же это не остановило любопытство, и Дина была готова снова, как только появится время, повторить попытку.
Сейчас Дина стояла у окна и провожала взглядом Сашу и Андрея. Сегодня вечером знахари (нет, врачи) должны будут ввести в руку какой-то настолько маленький прибор, что его невозможно увидеть глазами. Кэтрин сказала, что это безболезненная процедура, но Дина всё равно волновалась. Вообще местные лекари очень быстро поставили её на ноги: один белый сладкий шарик и боль пропала, словно никогда и не существовала. Дина оставалась здесь только потому, что не было ни документов, ни этого маленького устройства, название которого она не смогла запомнить, но назначение усвоила прочно.
Но что будет дальше? Что будет, когда Андрей принесёт документы на её имя, а Жана не выпишут: тогда она останется без средств на существование? Впрочем, он, наверное, поможет и здесь, но пользоваться благородством не в стиле Дины: она всегда старалась всё делать, насколько ей позволял статус, сама.
Прошлая жизнь прожита, началась новая, но она понятия не имела, что произойдёт за стенами этого здания среди бесконечных монолитов гигантских зданий.
Автомобиль уже тронулся и выехал за территорию здания, а Дина всё стояла и смотрела им вслед. Кэтрин тоже скрылась из виду. Жан сейчас должен направиться на лечение, хотя как можно залечить рану всего за несколько дней? Местные лекари далеко продвинулись в искусстве врачевания...
Дверь открылась, на пороге стояла Кэтрин.
— Они уехали, — произнесла девушка, закрывая за собой дверь.
— Да, я видела. Кейт, я бы свозила Жана сегодня вниз на лечение сама. Можно?
— Да, конечно, — та еле заметно улыбнулась. — Значит, ты уже немного освоилась.
— Мне не кажется правильной идея сидеть постоянно в одной комнате.
— Хорошо, сегодня мы погуляем в саду перед моим отлётом. Как тебе такая мысль?..
— Мне нравится, — ответила она.
Шэрэн не мог ходить, он передвигался с помощью коляски, которая в принципе могла ездить и сама. Жан сказал, что под сидением есть двигатель, который крутит колёса сам и управляется с помощью джойстика. Сложное слово... Однако, конечно, приятно, когда тебя везёт человек, а не механизм.
Врач объяснил, что лечение проходит хорошо и что он поправится даже раньше намеченного срока. День пролетел незаметно, хотя вечера Дина ожидала с опаской: в запястье должны были ввести какой-то странный механизм со сложным названием "медицинский наноинформатор". Девушка только с третьего раза смогла запомнить второе слово, но суть уловила сразу: каким-то образом любой врач мог в мгновение ока узнать её состояние, не тратя время на обследование. Дина не переставала удивляться! К счастью процедура оказалось настолько простой, что девочка улыбнулась, вспомнив свои страхи. Всего один укол, она даже ничего не почувствовала!
— Ну вот, теперь в случае опасности для вашего здоровья, любой другой врач сможет помочь вам быстрее, — вежливо произнёс доктор. Дина спрыгнула со стула и подошла к Кэтрин, которая стояла за стеклянной дверью, наблюдая за ходом операции. На коже осталось только еле заметное покраснение, и то оно скоро прошло. Она пыталась всмотреться, но не могла заметить механизма. — Такой маленький, что я его даже не вижу. Как он работает?
— Знаю, только в общих чертах. Со временем ты всё узнаешь. Ты такая нетерпеливая...
— Но мне интересно!
— Я понимаю, — кивнула Кэтрин. — Пошли в сад? Сейчас там здорово... и не жарко.
Это был первый выход Дины на улицу. Солнце, которое светило странным жёлтым светом, уже клонилось к горизонту, окрашивая небо в привычный фиолетовый цвет, что создавало иллюзию присутствия в родном мире. Холл больницы поразил огромным количеством разнообразной техники, которая двигалась, говорила и показывала меняющиеся картинки. Двери, словно за выходом следил специальный человек, сами расступились перед ними. На вопросительный взгляд, Кэтрин ответила: "Это тоже механизм".
Красноватые лучи солнца скользили по верхушкам деревьев, бросая мягкие тени на серое полотно дороги. Лёгкий ветерок играл тихую мелодию листьями и шуршал травой, мягкость которой была сравнима с коврами Императорского Дома. Голубая, словно чистая вода, дорожка уходила ручейком, раздвигая края-берега цветов, вглубь парка. Она ещё сохранила жар дня и теперь источала тепло, но, несмотря на это, здесь было относительно прохладно. Вдоль дороги под её цвет стояло множество скамеек, как будто сделанных из дерева, но, подойдя ближе, Дина отметила, что материал совершенно незнаком ей, однако не стала ни удивляться, ни спрашивать Кейт. Несущественные отличия не могли прогнать ощущения, что она находится дома.
— Здесь так хорошо, — призналась Дина, садясь на скамейку.
— Да, летний сад — обязательный атрибут каждой больницы. Рассчитано на то, чтобы люди смогли отдохнуть, восстановить силы, — ответила Кэтрин.
— Мне кажется, я попала в рай. Вы живёте в таком удивительном мире... да, мне сначала он показался страшным, но сейчас, когда я многое поняла, я чувствую, что здесь моё место, он станет мне домом. Наверное, мне придётся ещё привыкнуть ко многим вещам, но у меня получается.
— Ты быстро учишься, ты молодец.
— Это так интересно!
Птица, соскользнувшая откуда-то сверху, села на тротуар и, крутя головой, стала искать что-то на дороге.
— А! Ну да, я ещё забыла про летающих животных, — добавила Дина и рассмеялась. — Сказки и фантазии оживают на моих глазах.
Она стала расспрашивать о животных, растениях, обо всём живом, что бегает, прыгает и летает. Это не было утомительно, после каждого объяснения ей хотелось ещё и ещё. Она заново открывала мир, как человек, лишившийся памяти и прошлого снова вспоминает своих родных, друзей, окружение. Так продолжалось долго. Жажду знаний было трудно утолить. Солнце зашло за горизонт, и на парк опустилась ночь, когда Кэтрин напомнила о времени:
— Уже поздно, Жан имеет полное право отругать нас.
— Но вряд ли он это сделает: после процедур он спит, но если всё же начнёт, то тогда я скажу, что завтра я прогуляюсь с ним. Доктор Хани сказал, что прогулки пойдут ему на пользу. Я хочу завтра выйти с ним.
— Да, сказал, — подтвердила Кэтрин и посмотрела на часы. — Мне уже пора отправляться. Самолёт через два часа. Не хотелось бы опоздать.
Взгляд девушки был сосредоточен и даже, как показалось, суров, поэтому, когда они направились в сторону больницы, Дина спросила:
— О чём ты думаешь?
— Вспоминаю, — поправила Кейт. — Вспоминаю парк Исследовательского Центра... как мы с Алексом шли по нему. Кажется, прошёл год, а то и больше. Много воды утекло с тех пор.
— Воды?
— Это такое выражение. То есть многое произошло за это время, — Кейт посмотрела на Дину и спросила: — Как тебе удаётся находить нужные слова. Ты знаешь смысл всегда?
— Нет, — он задумалась, вспоминая, как происходило в первые минуты. Сейчас, по прошествии нескольких дней, удивление растаяло вместе с бегом времени. — Многие слова я знаю, но не всегда догадываюсь об их значении. Это очень похоже на знание другого языка, но отличие в том, что когда ты знаешь слово, то ты знаешь значение. Мне только остаётся соотнести слово и предмет, но не всегда.
— Но говоришь ты очень хорошо.
— Как тебе это удалось? Всё-таки колдовство? Ты так и не рассказала мне тогда.
