Анна и змеиный царь

Виноградные грозди, диковинные птицы, цветы, завитки, которые, казалось, являются продолжением самого дерева...

— Чье это?

— Нашего бывшего губернатора, — фыркнула Нина. — Ты не знала?

— А он мне сдался?

— М-да.... Прости. Не сообразила.

— Нин, да ладно. Ты расскажи?

История была та же. Дом строил для себя бывший губернатор, с которым произошла загадочная история.

Однажды у него пропала дочь. А потом и сам губернатор запил, и быстро скатился с теплого местечка. Но ему сочувствовали. Потерять ребенка...

Врагу такого не пожелаешь.

В итоге, бедняга спился и сейчас где-то лечился, а его жена продавала имущество чтобы хватило на санатории и лечение.

В том числе и этот дом... не продавался он — никак.

— А цену снижать не пробовали? — фыркнула Нина.

— У тебя машина дороже стоит, чем он просит, — припечатал Паша.

— Всерьез?

— Вполне.

Нина потерла руки.

— Тогда...

— Двадцать процентов от суммы мне — и я договорюсь, — тут же прищурился Паша.

Нина посчитала выгоду и кивнула.

— Согласна. Но... а что не так с домом?

— Сам бы знать хотел.

— Может, и узнаем? Эреш?

Василиск уже вылез из машины и стоял на дорожке.

— Пойдем, посмотрим...

Аня первой пошла за ним, за Аней потянулись и Паша с Нинкой, прикидывающие сумму.

* * *

В доме было... промозгло.

Не сыро, не холодно, а вот такое, осенне-гадкое состояние, когда солнышко светит, а тебя до костей прохватывает.

Неприятно.

Аня поежилась, обхватила себя руками за плечи...

— Что это?

Эреш фыркнул.

— Покойник.

— Что?

— Когда убили, а душа не ушла. И просит мести. Как это у вас называется?

Аня помотала головой. Не ее это специализация, ты про позвонки спроси. Нина оказалась более подкованной.

— Неупокоенный дух?

— И мстительный, к тому же. Кошмары насылает, убить пытается, дети плачут, животные воют...

Паша кивал на каждом слове, глядя на Эреша, как на бога.

— Да. А...

— Ага.

— И что с этим надо делать?

— Покойника похоронить, душу отпустить, дом обойти и очистить. Все.

Нина поежилась.

— А кого тут убили?

— Не знаю. Сейчас призову дух — посмотрим.

— А ты можешь? — Аня интересовалась с чисто практической точки зрения. — Чтобы нас не задело?

Мысль была признана стоящей. Эреш даже по лбу себя хлопнул.

— Болван! Сейчас...

Мелок они купили в самом обычном киоске. Аккурат после того, как Эреш покусился на святое — на Анину косметику. На карандаш для глаз. Ланкомовский!

Сейчас Эреш сдвинул покомпактнее всех троих зрителей и принялся обводить корявым кругом, попутно рисуя в нем какие-тот значки.

— Не орать, не разговаривать, через черту не переступать. Вы невидимы, пока это выполнено. Лучше даже не двигаться.

Аня прикинула свои шансы, достала платок и закусила его. Потом протянула одну руку Паше, вторую Нине.

Друзья посмотрели на нее, подумали... и последовали ее примеру.

Эреш кивнул. Так-то надежнее...

Замкнул круг, еще раз оглядел его, и повернулся спиной.

А потом развел руки.

* * *

Как же тяжко колдовать в этом мире.

Пока нащупаешь леи, пока к ним подключишься... как дохлого червяка дергать.

Но — надо.

А потому василиск зашипел, призывая...

Да, таковы изначально Змеи.

Воины. Защитники. И — Змеи. Существа, живущие в двух мирах. Некромантия для них не раздел магии, а свойство крови. Не я такой, судьба такая...

Сейчас Эреш почти не напрягался.

Нет, дома он вообще бы просто позвал, парой слов, и призрак пришел бы. Там слова имеют силу. А здесь ее надо вкладывать специально. Здесь надо постараться...

Эреш звал, но зов получился мгновенно.

Перед ним замаячило белесое облачко, которое медленно оформлялось в девичью фигурку. Симпатичную, стройную, с длинными волосами...

Она была красива даже призраком, а уж какой она была при жизни...

Эреш догадывался. И сейчас уже понял, с кем столкнулся. В его мире таких называют ассахеш, призрак неотомщенный. Но — в его мире. А здесь...

А, какая разница, принцип этот же.

Эреш медленно развел руки.

— По моему слову — поговори со мной!

— О чем?

Призрак говорила так, как говорила когда-то живая девушка. Весело, звонко, чисто... и чудовищно неуместно звучал этот голосок в нежилом доме. Из уст призрака...

— Как ты умерла?

— Меня убил отец.

— Лжешь! — Эреш усилил давление на призрака. Призрачные ноги обвили темные кольца, словно громадная змея свернулась вокруг девушки, свилась, удерживая... У живого кости бы хрустнули от этой хватки.

Лицо девушки исказилось, она дернулась вправо, влево, поняла, что все бесполезно — и смирилась.

— Он не убивал меня своими руками, но все равно виновен. Он хотел меня, как женщину... Я не знала, что мать меня прижила от любовника, он сказал!

— Когда решил тебя взять?

— Да!

— Ничтожество. И что сделала ты?

— Я закричала, выбежала из комнаты и увидела мать. Она все знала, знала!!!

— Ты побежала от них?

— Я была в рубашке. Выбежала на лестницу, споткнулась и упала. И умерла.

— Куда они дели твое тело?

Призрак запрокинул голову и рассмеялся. Горько, тоскливо.

— Под полом! Я — под полом!

— Где?

— Тут несколько подполов, один в гостиной. Прямо под тобой!

— Ты в нем?

— Они меня туда уложили. И землицей засыпали, ручек запачкать не побрезговали. НЕНАВИЖУ!!!

Эреш и плечами не пожал.

— Хочешь мести?

— ДА!!!

— Я могу отпустить тебя. И ты найдешь своих врагов.

— ДА! Сделай это!!! Пожалуйста!!!

Страшно было смотреть, как призрак пытается упасть на колени.

Эреш поднял руку.

— Ты понимаешь последствия?

— Какие?

— Ты можешь просто уйти сейчас. И отправишься на перерождение. Змей любит чистые души.

— Или?

— Я дам тебе возможность отомстить. Но тогда ты можешь замарать себя. И тебе будет... хуже. Понимаешь?

— Чем?

— Когда ты освободишься, у тебя будет мало сил. Понимаешь? Их хватит на возмездие, а не на месть. Не сможешь удержать равновесие, возьмешь лишнего — и развеешься навсегда. И твоя душа уйдет из мира.

Аня едва не вскрикнула.

Твою змею, Эреш ведь не знает, что такое христианство! Не знает про ад, чистилище и прочее ля-ля. Он излагает девочке свою версию! А она?

Она... соглашалась.

— Я. Хочу. Мести.

— Ты сможешь соразмерить?

Призрак задумался. Наверное, на минуту.

— Я... попробую.

— Тогда пока — уходи.

— Почему?

— Мне нужно достать твое тело. Это будут делать другие люди, не пугай их.

— Не буду.

— А я возьму прядь волос и сегодня ночью или завтра освобожу тебя. Поняла?

— Да, господин.

— Не называй меня так. Я тебе не хозяин.

— Ты даришь мне свободу. Это больше.

— Нет. Я дарую тебе право выбора. А уж как ты им распорядишься...

Призрачная девушка кивнула.

— Меня звали Ириной.

— Я запомню. А теперь уйди и не возвращайся, пока я не позову. До ночи...

Призрак заколебался и начал медленно исчезать.

Эреш дождался, пока она полностью развеется, отпустил леи и только тогда повернулся к людям за своей спиной.

Какие же у них были глаза...

У Паши — бешеные. У Нины — странные. Словно она видела перед собой... нечто сверхъестественное. У Ани... злые.

Женщина первой плюнула платок на пол, и Эреш увидел, что жгут она почти перекусила напополам.

— Мразь!

— Я?

— Губернатор! Сукин кот!!!

Аня злилась, и не собиралась этого скрывать.

— И мамаша у девчонки гадина, — поддержала Нина. — Паш... я передумала. Ни за что этот дом не куплю. Уж прости.

Павел погладил женщину по руке. Без малейшего подтекста, просто они только что вместе пережили потрясение. И ему хотелось дотронуться до кого-то живого, теплого...

— Не за что, Нина. Я понимаю...

— Твари.

— А делать-то теперь что? — поинтересовалась Аня.

Паша покачал головой.

— Мы сейчас уедем отсюда. Потом я возьму у друга собаку и приеду вновь. И вызову ментов. Скажу, что собака в гостиной с ума сходит... где именно?

— Прямо здесь.

Эреш указал на квадрат пола. Сдвинул ковер, и стало видно, что паркет здесь... перебирали?

Скорее, укладывали сверху. На другой.

Зачем?

Чтобы скрыть подвал.

Паша поежился.

— Вот ведь... и сделал же кто-то...

— Мало ли продажных шкур? — Аня только фыркнула.

— Много. Но неприятно.

— Мне нужна прядь волос, — Эреш прищелкнул пальцами, возвращая себе внимание.

— Я договорюсь в морге, — Нина выдохнула. — Труп отвезут туда, наверняка, а там у меня есть знакомые.

— Сегодня?

— Да.

— Я пообещал девочке. Не стоит обманывать мертвых, — пояснил Эреш.

В этом все были солидарны.

Вышли из дома, который уже не казался таким очаровательным, погрузились в машину и удрали. Со всей допустимой ПДД скоростью.

На душе у людей было гадко.

У василиска?

Нет, у него не было. Во-первых, он от людей и ждал гадостей. Во-вторых, и не такого наслушался, когда приобретал опыт. Можно родиться с даром некромантии, но нельзя стать некромантом без обучения. Будь ты хоть трижды василиск...

Так что...

Это у людей первый призрак. А у него — второй десяток. И ничего нового тут нет. Люди...

* * *

Что потом происходило в бывшем губернаторском доме, Аню не интересовало. А вот что вечером приехала Нина...

— Ребята, вечер добрый!

— Добрый, — отозвалась Аня.

Эреш кивнул.

— Да, вечер добрый.

— Я договорилась в морге, — взяла коня за рога Нина. — Нас ждут.

— Я хотел бы сам срезать волосы, — Эреш смотрел серьезно. — Это возможно?

— Разумеется!

Нина светилась собственным светом, так. что Аня мгновенно заподозрила неладное.

— Нина?

— Ань, я такая довольная!

— Что случилось?

— Лешкина тетка с лестницы скатилась! Приехала поругаться, мол, мы ее супруга довели, на глазах у Алешки оступилась — и по лестнице загремела. Всеми костями.

Аня только головой покачала.

— Ты смотри там, осторожнее. А то разоришься.

— На что?

— На похороны...

— Это те расходы, которые я возьму на себя с радостью, — Нина небрежно повела плечами. — Лучше один раз похоронить, чем всю жизнь кормить!

Эреш выключил статью о вавельском проклятии, и поднялся из-за компьютера. А интересно у них тут живут, не имея сильных лей-линий научились пользоваться магией крови или магией смерти...

Интересно, а некроманты здесь водятся? Не шарлатаны, а настоящие?

* * *

В морге было тихо, прохладно и воняло консервантом.

Отвратительно воняло.

Нина вздохнула.

— Волосы мыть придется.

— И одежду стирать, — согласилась Аня. — Всю жизнь практику в морге ненавидела. Воняешь потом, как фабрика ароматизаторов.

— А ты купи натуральное мыло, — Нина препиралась больше из чувства самосохранения. Все же морг, а соприкосновение со смертью отвратительно действует на живых. И надо отвлечься да хоть чем! Хоть бы и спором...

— Оно стоит дороже чугунного моста.

— Нинок, привет!

Вышедший к ним мужчина обладал роскошным пивным животиком и выдающейся плешью. Но Нина расцеловалась с ним, как с родным.

— Ленечка! Солнышко мое!

— Это ты освещаешь нашу угрюмую обитель, словно солнце, — не остался в долгу мужчина. — Это и есть твой экстрасекс?

— Леня!

Эреш и не подумал оскорбляться. Не понял юмора.

— Где девушка?

Леня кивнул в сторону прохода, из которого особенно сильно несло консервантами.

— Там. Не боишься?

Василиск опять не понял юмора. Аня покачала головой и взяла его под руку.

— Идем? Нин, может, ты нас на улице подождешь?

Предложение было принято единогласно.

* * *

Да уж, некоторые вещи не меняются.

Тусклые лампочки, металлические столы, и ощущение... пустоты, наверное.

Смотришь, и понимаешь, раньше это был человек, а теперь — нет. Теперь от него осталась пустота. И от этого особенно тоскливо, ведь никто не знает, что — там, за чертой.

Невезучая падчерица лежала на одном из столов.

— Перелом основания черепа, — порадовал Леня. — Ну и так, по мелочи... неплохой домик, кстати. Тело отлично сохранилось.

Аня поморщилась, Эреш и ухом не повел. Подошел, пригляделся, кивнул себе — и аккуратно срезал прядь волос с головы трупа.

Аниными маникюрными ножницами, паразит такой! И когда успел их утащить? Теперь ножнички только выкинуть, а они ей так нравились...

Леня посмотрел с уважением. Кажется, настолько спокойные люди ему встречались нечасто.

— Это все? Или тебе еще чего... кровушки нет, но могу пару сосудов в пакетик сложить. Или мозга наковырять?

— Спасибо. Пока не требуется, — отмахнулся Эреш.

— Ну, как хотите, — обиделся Леня. — была бы честь предложена.

— Чести вы наковырять не предлагали, — василиск даже не издевался. Он не настолько хорошо владел русским языком, чтобы оценить весь юмор. — Только мозг и сосуды.

Леня грозно засопел, но прежде, чем он разразился возмущением, Аня улыбнулась и защебетала о своей великой благодарности. Не надо подводить Нину, она искренне старалась.

* * *

Но — не даром.

За свои великие старания Нина попросила присутствовать при ритуале упокоения.

Эреш подумал, и согласился. Но оговорил, что это будет только завтра. Надо дать ночь девушке, пусть решает сама.

Мстить — или нет, и если да, то как...

Это ее право.

Аня попробовала отговорить василиска, но Эреш только головой покачал.

— Она имеет право на месть.

— Даже если может развеяться?

— Аня, милая, это свободный выбор каждого. Верить — не верить, любить — ненавидеть, мстить — простить. Свободный выбор. Если я сейчас закрою ей эту возможность, то приму часть выбора и судьбы девушки на себя. Зачем?

— Чтобы она себя не уничтожила?

— Это — ее выбор.

— А если она не понимает, что делает?

— Это не ребенок. Это вполне взрослая девушка, — Эреш коснулся пряди волос, — даже не девушка. Женщина. Сообразит.

Аня только рукой махнула.

Ладно. Пусть василиск сам решает, ему виднее...

— Может, тогда завтра поездим, дома посмотрим?

— Хорошая идея.

* * *

С утра Аня вооружилась адресами и даже ключами, и поехала на заправку.

Паша с радостью выдал женщине и адреса домов, которые числились за агентством, и даже ключи... Прекрасно понимал, что Аня ничего не возьмет, а после квартиры, на которую, кстати, уже нашелся покупатель за такую сумму, что гонорар Эреша смотрелся жалко рядом с их комиссионными, и вовсе проникся к Ане доверием и любовью.

Дома увы, разочаровывали.

Один был на две семьи, второй с миниатюрным участком, третий стоял рядом с дорогой, что тоже неудобно, мало ли кто и что там разглядит, четвертый сыпался на глазах, пятый...

Девятый дом Аню вообще добил.

— Это еще и продают? — возмутилась она. — Да надо бутылки сдать, а на полученную сумму снести здесь все на фиг!

И выскочила за дверь, пока ей на голову мокрица не шлепнулась.