Рекламный трюк

— Согласна, — кивнула та. — А как это сделать?

Вопрос хороший. Вряд ли агенты полиции Понимания, имея на руках бланк ликвидации, станут вступать в переговоры. С другой стороны, для того и дал Маммона людям цивилизацию, чтобы подобные неприятные вопросы можно было разрешить не прибегая к личной встрече.

— Мы просто позвоним самому Хранителю безопасности, и четко обозначим наше дальнейшее неучастие.

— Звучит заманчиво, — отметила Елена. — А нас с ним соединят?

На первый взгляд — действительно проблема. Прямые контакты членов Правления конгломератом являлись государственной тайной, а секретариат мог и не пойти навстречу рядовому гражданину. Тем более, такому гражданину, проблема которого со временем решится сама собой. Причем, с учетом обычной оперативности действий полиции Понимания, решится очень скоро. Последнее, надо отметить, сильно беспокоило Антона, и он поспешил вернуться к первоначальному, хоть сколько-нибудь осмысленному, варианту.

— Не уверен, но это еще не повод отчаиваться. Мы просто подойдем к решению вопроса другим путем. А именно: отправимся немедленно в районный Храм и поговорим со жрецами. Они — люди умные и все поймут.

— Надеюсь.

— Ну, тогда — едем, — оптимистично воскликнул Антон. — Чем быстрее мы разберемся с этим недоразумением, тем лучше.

Елена едва заметно кивнула. Антон открыл дверцу и выбросил прямо на тротуар обертки от таблеток и пустую бутылку — надо же поддерживать занятость в сфере коммунального хозяйства.

— Может, лучше вначале позвонить? — неуверенно предложила Елена.

Антон несколько секунд обдумывал эту мысль, потом отрицательно помотал головой.

— Нет. Такие дела лучше улаживать лично.

Словно в ответ ему призывно мяукнул нанокомпьютер Елены. Антон дернулся, как подстреленный.

— Что это?!

— Это мне звонят, — сообщила Елена. — Наверное, зовут сдаваться... А, нет, это Георгий. Как же я про него забыла?

— Какой Георгий?! — выдохнул Антон. — Не до него сейчас.

— Начальник нашего предвыборного штаба, — пояснила Елена, и добавила, принимая вызов. — Несанкционированный митинг — это была его идея. Вот пусть теперь нас и вытаскивает.

— Что я и собираюсь сделать, — сообщил вполне бодрый голос. Видимо, его обладатель услышал последнюю фразу. — Приятно видеть, что вы еще на свободе.

Елена переключила экран в голографический режим, чтобы Антону тоже было видно, и над ее нанокомпьютером появилась полупрозрачная голова. Принадлежала она бодрому на вид блондину с голубыми глазами.

— Нам тоже это приятно, — фыркнул Антон. — Но нам очень неприятно, что нас вообще ловят и даже хотят убить.

— Ну, это вы слишком уж драматизируете ситуацию, — миролюбиво возразил Георгий.

— Драматизирую?! — возмущенно воскликнул Антон. — У меня на квартире ждут два патрульных с красным бланком. Знаете, что это значит?

— Знаю, — спокойно отозвался Георгий. — Мне только интересно, как вы с ними умудрились разойтись при таком подходе? Они сегодня похватали многих наших товарищей... Да не тряситесь вы так, Елена, у меня сплошные помехи на экране. В конце концов, вы пока еще живы.

— Пока, — эхом откликнулась Елена.

— Послушайте, — Антон решительно взял разговор в свои руки. — Ваша авантюра с выборами провалена и сейчас самое время сворачивать деятельность и сдаваться. Что мы и собираемся сделать, и что советуем сделать вам.

— Кому сдаваться? — уточнил Георгий. — Агентам с красным бланком?

— Нет. Жрецам. Они — единственные, кто могут защитить нас от полиции Понимания.

— Мне нравится ваша способность ясно соображать при кризисе, — заметил Георгий. — Но в вашей стратегии есть некоторый изъян.

— Какой же?!

Что-то подсказывало Антону, что ответ ему не понравится.

— Видите ли, — спокойно пояснил Георгий. — Как я уже отметил выше, полиция Понимания провела сегодня ряд арестов, захватив многих, скажем так, рядовых функционеров нашей избирательной компании.

— И нам бы не хотелось пополнить их ряды, — отметил Антон.

— Прекрасно вас понимаю, — кивнул Георгий. — Но, возвращаясь к теме нашего разговора, отмечу, что часть этих функционеров являются — или уже являлись — не совсем чтобы сторонниками нынешнего режима.

— А точнее? — подозрительно спросил Антон.

— Ну, в широких кругах их называют Непонимающими.

Елена, по своему обыкновению, среагировала на неприятность весьма бурно. Пронзительный визг, переходящий в ультразвук, сотряс пассажирский блок до основания. Антона передернуло, голографическая голова Георгия сморщилась, совершила кувырок и закрыла уши возникшими из ниоткуда ладонями.

— Вы что, связались с ними?! — заорал Антон.

— Не надо так кричать, — попросил Георгий. — Я вас прекрасно слышу. Да, мы заключили в некотором роде небольшой договор с Непонимающими.

— Это ваши проблемы! — заявил Антон.

— Наши-ваши... Все мы сейчас в одной лодке.

— Мы сваливаем из вашей лодки.

— Куда? — совершенно искренне удивился Георгий. — В Храм? Жрецы предали Непонимающих анафеме. И всех их сторонников, сочувствующих и просто оказавшихся рядом — тоже. Даже если жрецы поверят в ваше чистосердечное раскаяние, что не есть факт, несколько лет лагерей вам гарантировано. Просто для лучшего усвоения Истины.

— А у нас есть выбор?! — рявкнул Антон.

— Да, — ответил Георгий. В наступившей напряженной тишине дальнейшие его слова прозвучали неестественно громко. — Это не коммуникационный разговор. Хотя я связался с вами по защищенной линии связи, не стоит недооценивать возможности полиции Понимания. Нам нужно встретиться.

— Где?

— Южнее угольной гавани есть дорога на Турухтанные острова. Езжайте по ней и высматривайте меня на обочине. Я буду в черном комбинезоне. В левой руке будет оранжевая каска, а правой я вам помашу. У вас что за машина?

— Серебристый Опель-Д, — осторожно ответил Антон.

— Тогда до встречи, — сказал Георгий, пропадая.

Дорога на Турухтанные острова была широкой, пустынной и неухоженной. Лишь изредка по серому потрескавшемуся асфальту проползал колесный тяжеловоз, оглашая окрестности натужным гудением мощного мотора. Вдоль дороги росли чахлые голые кустики и большие бетонные кольца. Последние преобладали.

Ехали молча. Антон мрачно смотрел прямо перед собой, Елена — куда-то в высшие сферы астрала. Тем не менее, она среагировала первой.

— Смотри, — тихо сказала Елена.

Под скособоченным брезентовым навесом сидел грустный и скукожившийся дядя Ваня, всем своим видом напоминающий поганку под кустом. В своем сером плаще он настолько сливался с общим унылым пейзажем, что будь Антон один — наверняка проехал бы мимо.

Когда дельта-мобиль остановился рядом, дядя Ваня медленно поднял голову, выудил откуда-то оранжевую каску и махнул ею перед собой.

— А, вот и вы, — равнодушно отметил он. — Привет.

— Привет, — преувеличенно бодро отозвался Антон. — Ты-то как здесь оказался?

— Привезли, — неопределенно буркнул дядя Ваня, и хмуро покосился куда-то в сторону.

— Как? — не понял Антон.

— Как-как... — проворчал дядя Ваня. — Подскочили на проспекте трое, сунули в пассажирский блок — спасибо, не в багажник — и привезли сюда. Думал, грабить будут... Эх, уж лучше бы ограбили. Как растолковали, какой тут расклад, захотелось самому удавиться.

— Неужели все так плохо? — спросил Антон.

— Сомневаешься? — буркнул дядя Ваня. — Да ты знаешь, кто там?!

И он кивнул куда-то в сторону старого карьера, на краю которого темнел остов экскаватора. Антон в ответ пожал плечами. Нетрудно было догадаться, кого еще Георгий мог пригласить на эту встречу, но лишний раз поминать всуе их не хотелось. Дядя Ваня подозрительно огляделся по сторонам, с сомнением глянул на Елену, словно решая, стоит ли посвящать ее в эту кошмарную тайну и, собравшись с духом, шепотом выпалил:

— Непонимающие.

Вопреки ожиданиям Антона, уже приготовившегося принять меры, Елена не огласила окрестности своим фирменным воплем. На ее бледном лице застыло полуобморочное выражение.

— А Георгий? — спросил Антон. — Такой прилизанный блондин под сорок.

Не то, чтобы он сомневался в ответе, скорее слишком уж невыносима оказалась повисшая гнетущая тишина. Странно устроен человек: вроде бы уже все предельно ясно и столь же безнадежно, а он все продолжает надеяться, что все совсем не так, что вот именно сейчас произойдет что-то такое, что сразу все изменит к лучшему. Например, дядя Ваня возьмет и скажет, что нет там никакого Георгия, и вообще, он тут случайно оказался. Увы. Дядя Ваня лишь хмуро кивнул:

— Есть такой. Он у них за главного.

Когда кажется, что дела идут хуже некуда, не стоит отчаиваться и впадать в панику. Иначе, когда они станут еще хуже, вы не сможете оценить это по достоинству. Елена только тихонько вздохнула. Антон присел на бетон рядом с дядей Ваней, ноги его не держали.

— Так он — лидер Непонимающих, — прошептал Антон.

Не удивительно, что полиция Понимания так зверствовала. Непонимание, это вам не какая-нибудь заурядная афера с тотализатором. Нет. Человек, усомнившийся в самой Демократии — это слишком опасный безумец, чтобы позволить ему оставаться на свободе.

— Нам конец, — едва слышно прошептала Елена, и уткнулась лицом в ладони.

Со стороны карьера послышался осторожный свист.

— Нас зовут, — буркнул дядя Ваня.

— Одну минуту! — крикнул Антон.

— Зачем? — безнадежно спросил дядя Ваня. — Что изменится за одну минуту?

— Если ничего, зачем спешить? — парировал Антон.

Свист повторился, более настойчиво. Потом рядом с остовом экскаватора появилась темная фигура, махнула рукой и скрылась обратно.

— Видимо, спешить есть куда, — прокомментировал это дядя Ваня.

— За нами уже едут? — убитым голосом спросила Елена.

— Если и едут, то не столько за нами, сколько за ними, — уточнил Антон, кидая в рот еще одну таблетку и сильно морщась.

Предельно допустимую норму он уже давно потребил, но сейчас, как никогда, требовалась ясная голова, которую не волновали ни новости одна хуже другой, ни устойчивый вкус хорошо выстоявшейся компостной кучи во рту. Пустая обертка спланировала на песок. Антон проводил ее задумчивым взглядом. Темная фигура снова показалась из-за экскаватора и заковыляла к ним.

— Если мы не идем к ним, они сами придут к нам, — отметил дядя Ваня.

— Когда контрагент торопит с принятием решения, его дела обычно не так хороши, как он демонстрирует, а его предложение не оптимально, — процитировал Антон одно из правил коммивояжера.

— Предложи лучше, — попросила Елена. — Я хочу жить, и мне плевать, чего это будет стоить.

— Если мы станем Непонимающими, то это нас не спасет, — пояснил Антон. — Только отсрочит неизбежное. Причем, с учетом нынешней активности полиции Понимания, отсрочит не так уж надолго.

— Хоть что-то, — заметил дядя Ваня, но Антон жестом велел ему помолчать: мысль обретала очертания.

— Противостоять системе преступно, да и просто глупо. Общество — это тоже в каком-то смысле механизм, и любая неисправная деталь должна быть заменена и утилизирована. С другой стороны, сколько раз вы подбирали выброшенную упаковку?

— Ни разу, — удивленно признал дядя Ваня.

Елена тоже кивнула. Отчаяние на ее лице уступило место надежде, и эта метаморфоза подстегнула Антона лучше наркотика.

— Вот так и мы, — быстро развил он свою мысль. — Подавшись в бега, будем представлять малый интерес для карательных сил общества, а, объединившись с этими, — Антон кивнул на приближающуюся фигуру. — Станем неисправным узлом, причем в чертовски важном месте. Выборы Управляющего — это не шутки.

— Полиция Понимания наверняка знает конгломерат куда лучше нас, — возразил дядя Ваня. — Найдут.

— Значит, мы должны выбраться из конгломерата, — уверенно сказал Антон. — Да, именно так. Там другая юрисдикция, и, поверьте коммивояжеру, согласование между разными подразделениями одного ведомства могут длиться очень долго. А если мы еще не будем задерживаться в одном регионе, то забыть о нас будет дешевле, чем ловить.

— Так что, всю жизнь в бегах? — спросила Елена.

— Это все же лучше, чем пожизненное зомбирование или смерть, — отметил Антон. — И, потом, у нас остается вполне реальный шанс, что этого Георгия поймают, вытрясут из него всю правду и поймут, что мы тут практически не причем. А рано или поздно его обязательно поймают.

— Лучше рано, — сказала Елена. — Знала бы, во что этот гад меня втягивает, сразу бы донесла.

— Кстати, да, — кивнул Антон. — Анонимный сигнал куда следует может ускорить его поимку со всеми вытекающими отсюда для нас последствиями.

— Эй, вы чего расселись! — окликнула их густым басом темная фигура, оказавшаяся при ближайшем приближении бородатым мужиком в черном рабочем комбинезоне. — Не ровен час, проедет кто.

— Уже едем! — отозвался Антон, и тихо добавил. — Быстро в мобиль.

Елена подвинулась, и дядя Ваня поспешно нырнул в пассажирский блок. Антон оперативно занял место водителя. Бородач озадаченно посмотрел на них.

— Да ладно, не паникуйте! — добродушно крикнул он. — Пока еще никого нет. Эй, сдай чуть назад и выруливай потихоньку на меня!

Антон послушно сдал чуть назад, потом дельта-мобиль круто развернулся на месте и одним прыжком оказался на дороге. На экране заднего обзора промелькнуло удивленно вытянувшееся бородатое лицо, и исчезло вдали. На пульте управления замигал сигнал, предупреждавший о превышении максимально допустимой скорости. Антон даже не взглянул на него. Выручила автоматика, перехватившая управление и сбросившая скорость до разрешенной. В следующую секунду из-за поворота навстречу бодро выскочил броневик полиции Понимания.

Башня управления конгломератом, 42-й надземный этаж, кабинет Хранителя Безопасности.

— Ну надо же, — усмехнулся Пал Палыч. — Забавно, забавно. Значит, в "Последнем романтике" у нас получился прокол?

— Получается, так, — признал Контролер. — В клубе Латынин вел себя, как обычно, а из гаража выскочил, как ошпаренный, и ударился в панику. Никаких входящих или исходящих от него за тот период не зафиксировано. Кстати, означенный период существенно больше, чем обычно требуется Латынину для выезда из гаража клуба.

— Получается, там его кто-то предупредил, — сделал вывод Пал Палыч. — Интересно. И кто бы это мог быть, а?

— Пока не знаю, — признал Контролер. — И это, признаюсь, меня сильно беспокоит.

— Меня тоже, — заметил Пал Палыч. — Кто, кроме нас с тобой, мог знать об операции?

— Мои люди, — начал перечислять Контролер. — Еще Береговой — это все-таки его район. Мое вторжение ему не понравилось, но возражений не было. Содействия я не просил, но один из его людей маячил неподалеку. Не прятался и ничего не предпринимал.

Пал Палыч кивнул и в задумчивости прошелся туда-сюда по кабинету.

— Как ни крути, а утечка информации — самое очевидное объяснение... Ладно, давай дальше.

— Дальше Латынин некоторое время метался по конгломерату, чуть не устроил аварию на мосту лейтенанта Шмидта. Ребята из автоинспекции хотели его прихватить, но я тормознул. В панике Латынин вполне мог нырнуть с моста, не хотелось бы, чтобы имя его информатора ушло вместе с ним.