Фэнтези-2018 Девять дней исправления

— Перестать быть застенчивым? — тихо сказал он. — Что ж, это первый шаг, чтобы стать таким же, как все маги. Но я всё же считаю, что в этом ничего плохого нет. Может быть, это тебе нужно быть более застенчивой?

— Вот только не надо, — Тара зло посмотрела на него. Затем заговорила чуть спокойнее. — Я не хочу, чтобы мне кто-то говорил, что правильно, а что нет. Всю мою жизнь все говорили мне, какая я неправильная и как я их не устраиваю, и что пора бы мне меняться. А я не хотела меняться, потому что я была не неправильной, а просто другой, но меня никто не слушал. Все хотели меня исправить, переделать под свой лад.

Она вдруг замолчала. Старагон тоже молчал, боясь остановить девушку, когда она впервые за всё время заговорила о своём прошлом.

— Я такая, какая есть. И меняться не хочу.

— Ну, прости, я сказал не подумав. А, может быть, это ты на самом деле права, и меняться стоит мне. И всё же, — он помедлил, обдумывая слова. Когда-то мне придётся признаться ей, говорил он себе, нужно хотя бы намекнуть. — Если бы на твоём месте была какая-то другая девушка, это бы не столько для меня значило. Но такие... откровенные отношения именно с тобой... Для меня это не простой случай.

— Конечно, — кивнула Тара. — Мы многое прошли вместе, и неудивительно, что это нас сроднило.

Кажется, она так и ничего не поняла, или же поняла абсолютно всё, но не хотела, чтобы Старагон об этом узнал. Парень не имел понятия, какой из вариантов хуже.

— Я не стала так бурно реагировать на сегодняшний случай утром, потому что привыкла, что мужчины не так сильно реагируют на один лишь вид голой женщины.

Старагон снова почувствовал себя неловко от такого разговора.

— Тем более, — продолжила Тара. — Я не видела ничего плохого в том, что меня увидел такой близкий человек, как ты.

— И какой же я близкий человек для тебя? Я подобрал тебя на рынке, когда ты была близка к голодной смерти, выходил, одел и дал новую жизнь, но до сих пор не понимаю, как после всего этого ты ко мне относишься?

— Как... — Тара задумалась. — К отцу. Или к брату.

Отец. Вот значит, кто он для неё. Старагон не подал вида, что обеспокоен таким открытием, и продолжил разговор. Они ещё некоторое время разговаривали на эту тему, Тара упомянула, что у неё были плохие отношения с родной семьёй, в особенности с родителями, но, когда Старагон спросил, кем они являлись, она быстро перевела тему. Однако в голове постоянно вертелось слово, сказанное ей: "отец". Позже он попытался выкинуть из головы эту мысль, но она глубоко закралась и не оставляла его ещё очень долго.

* * *

Палтанон сильно ударился головой об косяк и выругался. Зачем Дардарон выбрал себе кабинет с самым низким входом, для него было загадкой. К тому же, коллеги не оказалось на месте, Колриус сказал, что он ушёл и не стал говорить, куда именно.

Потирая макушку, Палтанон зашагал к директору. Дела становились всё паршивее с каждым днём. Если так всё продолжиться и дальше, за эти оставшиеся восемь дней всё станет настолько плохо, что волшебники сами сбегут из этой школы, наплевав на всё на свете.

Сначала эта оркова гаргена, покосившая полгорода! Сама болезнь его не особенно волновала по той причине, что она обычно обходила магов стороной, за редкими исключениями, как и, в прочем, почти все болезни. Однако именно по этой же причине магов обвиняли в её распространении. Люди усматривают связь между самой заразой и тем, что она не берёт волшебников. Идиоты! Почему бы тогда не обвинять магов в крипсисе или кошите, к которым у них также есть сильный имунитет? Почему именно гаргена?

Из-за такой ерунды начались казни. Кто-то бы подумал, что им здесь должно быть совестно за то, что казнят невинных бедолаг, но ничего подобного! В этом нет ни капли их вины, во всём виноват граф Локсгер и его сподручные идиоты. Сам лично Палтанон спал крепко, не тревожимый чувством вины. Как там спит граф, остаётся только гадать. Как он спит после того, как погубил сотни людей и ещё большему их числу позволил умереть от голода, оставив город без налогов с деревень? Как он не чувствует отвращение к самому себе после того, как приказал закрыть ворота и не впускать и не выпускать никого, ни торговцев, ни нищих бродяг, ни уставших с дороги путников, пришедших из самой Ретанны? Кроме как по его личному дозволению, конечно — если привезут повозку с продовольствием, он милостиво открывает ворота, хотя половину сжирает сам вместе со своим двором. Хорошо, что хотя бы магам из школы можно пересекать ворота.

Теперь вот какая то тварь убивает людей внутри школы, и одни боги знают, кто это. Двое стражников прочесали весь замок снизу доверху, но не нашли никого постороннего. Ещё бы — если это маг, он может постоянно перевоплощаться в кого-то другого. Но так, чтобы его никто не заметил уже больше недели — тут нужно быть либо настоящим знатоком замка, либо являться постоянным его обитателем. Но кто может совершать такое? Дардарон? Трилон? Гилон? Директору это вовсе ненужно, это ведь его школа. Дардарону Палтанон тоже доверял и не мог представить, чтобы он был убийцей. Остаётся Гилон, который стоял рядом с ним позапрошлой ночью, когда погиб ученик, и никак не мог быть на месте убийства.

Как будто всё не было так плохо, Дардарон оставил на него возню с молодыми, и с этим тупым новеньким, которому всё нужно разжёвывать с самого начала. Обычно, когда кто-то пытается запроситься на учёбу в то время, когда она уже идёт полным ходом, Трилон отсылает его ждать следующего набора, а это наступает через несколько лет. Однако с этим мальцом особый случай, его Трилон приказал обучать с остальными. Нашёлся пуп мира!

Всё катится к оркам, а теперь ещё и этот косяк, ну зачем Дардарон выбрал себе такой дурацкий кабинет?

Подходя к рабочему месту директора, Палтанон услышал женский голос, доносящийся из-за двери. Кто это? На Алион не похоже, да и зачем ей быть у Трилона?

Постучавшись на всякий случай и войдя, волшебник увидел помимо самого директора Аррадру — его родную сестру, сидящую на столе, задницей в серых штанах прямо на выгравированных в каменной поверхности солнечных часах, и держащую в руках бокал брата. У Трилона был свой личный бокал, а точнее кубок, из какого-то странного металла, с не самой обыкновенной ёмкостью. Палтанон как-то заметил, что если туда насыпать песок и перевернуть, то получится песочная пирамида с четырьмя углами. Внизу, в ножке тоже имелась маленькая полость — круг. Где директор откопал этот кубок, он не рассказывал, зато никому не позволял пить из него, а сестре позволил.

— Здравствуй, Аррадра, — поздоровался Палтанон. — Давно ты не заходила к нам.

Интересно, почему Трилон позволил ей находится в замке в такое время? Хотя в городе сейчас немногим безопаснее.

— Привет, — как-то странно сказала она. Наверное, немного опьянела от вина.

— Хотел что-то? — спросил Трилон.

— Я ищу Дардарона. Стражники дали отчёт.

— Тогда можешь сообщить мне.

А как же, это ведь так важно! Ещё один повод набраться!

Палтанона злило, что Трилон дни напролёт просиживает в своём кабинете и пьёт, вместо того, чтобы что-то делать в такое нелёгкое время. Дардарон был бы лучшим директором. Вообще-то он и управляет здесь всем вместо своего друга. Всем стало бы лучше, если бы он вышвырнул этого пьяницу из замка и занял его место. Но они с Трилоном давние друзья, и Дардарон ни за что не станет так поступать.

— Стражники ничего не нашли. Хотя прочесали замок три раза, — доложил Палтанон. — Либо они плохо старались, либо убийца старался ещё лучше них.

— За этим ты Дардарона искал?

— Я с ним хотел обсудить кое-что ещё.

— Придётся отложить до завтра. Он ушёл на встречу с одним человеком.

— С Траноном? — догадался Палтанон.

— Как ты узнал, — директор посмотрел на него с подозрением.

— Так же, как и вы узнали, что Транон не стал покидать Куасток. Все мы предсказуемы, как голодные собаки, которым бросают кусок мяса.

Трилон нахмурился, скрипнув зубами.

— Почему тогда мы не можем догадаться, что будут делать убийца и Локсгер?

Палтанон промолчал.

— Когда Дардарон вернётся, я скажу ему, чтобы зашёл к тебе, — пообещал директор.

— Нет, — покривил губами Палтанон. — Лучше я сам схожу к нему завтра. У него в кабинете хотя бы есть Колриус. Если вы спросите меня, то я скажу, что нам всем — кто есть в школе — нужно спать в одной комнате, чтобы убийца не осмеливался нападать. Чем больше людей, тем больший риск для него. Даже если он будет спать среди всех остальных.

— Только спать, — улыбаясь, спросил Трилон.

— Ну, — протянул Палтанон. — Не только. Ещё и есть, разговаривать, даже ходить в нужник.

Аррадра хихикнула, улыбнулась, поглядев на Трилона. Тот тоже ответил взглядом и улыбкой.

— Мы должны быть как стадо овец, — продолжил маг. — Иначе, получается, овцы умнее нас, если додумались до этого, а мы нет.

— Да, мы смеёмся сейчас, — сказал директор. — Но пройдёт несколько дней, и, кто знает, может быть эта затея перестанет казаться нам смешной. Спасибо, Палтанон.

Тот кивнул, попрощался с Аррадрой, вышел за дверь. Не успел он отойти на несколько шагов, как оттуда послышался смех. Брат и сестра стоили друг друга.

* * *

Простояв некоторое время в указанном месте, Дардарон почувствовал носом упавшую каплю. Застучавшие вскоре крыши сообщили ему, что начинается дождь. Благо, он оделся в два слоя, опасаясь, что ночью будет холодно, ведь лето пока ещё только начиналось. Теперь ему понадобится больше времени, чтобы промокнуть до нитки.

Транон всё не появлялся. Дардарон три раза рассматривал округу на предмет других "здоровенных камней", которые мог иметь в виду его друг, но этот, судя по всему, был единственным.

Он пришёл только спустя около десяти минут. Постоянно оглядывавшийся на юг Дардарон был удивлён, увидев друга, идущего с другой стороны, от порта. Интересно, какие у него там дела? Неужели о чём-то договаривался с контрабандистами?

— Привет, — задорно сказал Транон. Хорошо, что маги не были особо вежливыми. Если бы он сказал "добрый вечер", то был бы самым большим лжецом на свете.

— Давай-ка побыстрее к делу, — поторопил его Дардарон. Он не хотел оставаться под дождём ни одной лишней секунды.

Они зашагали на восток, через "низкие дома*", к "ремесленному" району. На самом деле, ремесленников там почти не осталось, зато было много складов, производственных зданий и загонов со скотом. За каким орком Транон повёл его туда, Дардарон боялся даже предположить.

— В школе всё хорошо? — заговорил проводник.

— Издеваешься?

— Я имею в виду, со вчерашнего дня не стало ещё хуже?

— Нет, все живы, но мы так и никого не нашли. Ещё и нужно думать, что делать через восемь дней. А точнее уже семь. Сегодняшний уже кончается. Было бы гораздо лучше, если бы я готовил школу к обороне вместо того, чтобы слоняться с тобой по городу.

— Не беспокойся. Я тоже занимаюсь твоими проблемами. Скоро ты поймёшь, что всё не так плохо.

— Что изменят эти несколько минут? Скоро я сам увижу то, что ты мне покажешь. Расскажи сейчас, не тяни.

— Какой же ты... банальный. Даже момент неожиданности не даёшь создать. Ладно. Помнишь склад, который мы для своих экспериментов использовали.

Дардарон вздрогнул. Тот склад, что стоит на самой окраине "ремесленного" района. Он уже давно забыл о нём. Три раза они с Траноном и Палтаноном едва не спалили его, а уж сколько наделали дыр — трудно вспомнить.

— Я думал, там хранят овёс и корм для птицы.

— И все остальные тоже так думают, к счастью для нас. — Транон улыбнулся. — Однако, это мой склад. Мне его подарил Скилт.

— Подарил?

— Да. Когда узнал, что я там буду хранить.

Транон замолчал. Дардарону это не понравилось.

— Что же там лежит такого, что ты не мог показать мне вчера?

— Послушай, в отличие от тебя я не могу разгуливать по улице каждый день. Если меня поймают, я не смогу сказать, что принадлежу к школе, потому что это неправда, и они это узнают. Мне приходится выбирать время, когда тот или иной район охраняют нужные мне стражники, которые любят вместо своего дежурства лежать в траве или прятаться от дождя в кабаке.

Он снова замолчал. Как будто его уход от ответа был незаметен. Ну и ладно!

Когда они дошли до склада, Дардарон узнал его мгновенно, по стенам, усеянным трещинами, и по птичьим гнёздам, торчащим из-под балок крыши. Это было самое высокое здание в округе.

Транон распахнул дверь и, подражая знати, жестом руки пригласил своего друга войти внутрь. Дардарон оказался посреди покрытых темнотой ящиков и мешков. У него закружилась голова. Как и все волшебники, он чувствовал магию, висящую в воздухе, больше её или меньше. Здесь её было очень много. Почти как возле кабинета Трилона, рядом с которым располагалась высеченная из камня статуя Ширтанара.

— Мне нужно говорить, что в ящиках? — спросил Транон, не сдерживая веселья в голосе.

Дардарон спустил капюшон с головы.

— Стерень! — догадался он. Что ещё могло излучать магию и помещаться в ящики? Но в таком количестве!

— Откуда у тебя... столько его?

— Это плата.

— Плата? За что? Ювелиру пришлось бы отрастить ещё одну пару рук и работать днями напролёт, чтобы за два года накопить столько, пусть это и не самый дорогой камень.

— Скилт. Он нашёл самое большое месторождение, причём — как по велению судьбы — совсем рядом с городом, всего несколько миль на юг...

— Перевозить его не нужно, — продолжил за друга изумлённый Дардарон. — А значит этот стерень ещё дешевле, чем обычный...

— И ещё более дешёвым его делает такое большое количество. Ты даже не представляешь, какое огромное это месторождение. То, что ты видишь — лишь пятая часть того, что уже добыли.

— И с какого перепугу Скилт тебе отдаёт пятую часть?

— За то, что я отдаю ему то, что ценнее стерня во много раз, хотя добывается из него родимого.

— Селитра? Ну, да, зачем ему стерень, он ведь не маг? А селитру можно продавать за большую цену. И много ему нужно?

— Ну, то, что я перерабатываю песчителем и отдаю ему на рынке стоит гораздо дороже, чем весь этот склад, а значит и наша дружба ему выгодна. Остальной стерень он продаёт, и это ему не приносит даже половины той прибыли, что он получает от нашего с ним дела.

— Хм, он ведь знает, где ты живёшь. Не боишься, что он однажды ворвётся, заберёт песчитель и будет таков?

— Ну, будет у него песчитель, а кто с ним работать станет? Придётся искать алхимика или кого-то ещё, а учёные — люди привередливые, просят много за свою работу. Ему придётся платить не дешёвым стернем, а деньгами. А где он найдёт ещё одного мага, которому нужна груда серых булыжников? Все, кто был в Куастоке, сбежали куда смогли.

— Кроме тебя. Да ты самый настоящий торговый гений! — Дардарон усмехнулся. — Мне одно не понятно во всём этом: зачем тебе столько? Ты что, собрался взорвать Локсгера со всем его замком?

— Применять стерень как бомбу — расточительство, если ты спрашиваешь меня. Я как раз собирался объяснить тебе. Помнишь наши прошлые эксперименты с телепортами?