Фендуляр метнулся из кресла и завис перед Дариным.
— Давай в следующий раз устроим дружескую попойку, — заговорщицки предложил призрак. — Пригласим друзей, выпьем, закусим, зеркало покажет нам что-нибудь этакое — славно повеселимся!
— Заметано, — кивнул Дарин и скрылся в кухне.
Вскоре обитатели дома с синими ставнями уже сидели за столом, уписывая яичницу, булочки, принесенные вчера Тайей и запивая все это холодным молоком.
Впрочем, сидели за столом только Дадалион и Дарин. Фендуляр, хоть и любил присутствовать при трапезах, ничего не ел, 'по причине своей призрачности', как он объяснял, а Тохта грыз косточку, сидя у очага.
— Открою лавку только после полудня, — озабоченно говорил Дадалион, управляясь со своей порцией. — Надо бы с утра на Ярмарку заглянуть. А ты, Дарин?
— А что — я? — с набитым ртом спросил он. — В Морское Управление пойду. А потом у меня только одно дело — сидеть и ждать, пока вещь, о которой говорил Тесс, не попадет мне в руки.
— Этак тебе долго ждать придется, — мудро заметил кобольд, на минуту оставляя кость.
— Ничего, я не тороплюсь, — Дарин откусил сразу половину булочки и запил свежим молоком.
— Ты-то, может, и не торопишься, — сказал Фендуляр. — А Тесс? Хочешь, чтоб повелитель ламий являлся к тебе на ночь глядя и спрашивал...
— Нет, ни за что на свете! — поспешно встрял Дадалион.
— Да вы что, сговорились что ли? — Дарин взмахнул рукой с зажатой в ней булочкой, едва не опрокинув кувшин с молоком. — От меня-то в данном случае ведь ничего не зависит! Я не знаю даже, когда этот проклятый амулет попадет ко мне в руки. Поэтому, предлагаю пока заняться делами — давайте вести себя так, будто ничего не произошло. А?
Он посмотрел на Дадалиона, тот подумал и кивнул.
— А что, собственно произошло? — не унимался Дарин. — Ничего особенного. Повелитель ламий нанес визит вежливости, попросил о небольшом одолжении. И все! Так что, не знаю, как вы, а я наведаюсь прямо сейчас в Управление...
Дадалион поспешно прожевал кусочек яичницы
— Я решил, что мой долг поддержать тебя, — объявил он. — Поэтому пойду с тобой. Нам по пути.
Дарин поперхнулся булкой.
— Хочу быть рядом с тобой, когда... э... когда все произойдет. Мало ли что!
— Небось, хочешь вовремя оформить завещание?!
— Не без того, — скромно признался Дадалион. — Но, главное, посмотреть хочу, как все получится! Не смотри на меня так, Дарин... до Привратной площади мы все же можем дойти вместе!
Кобольд отодвинул кость.
— Я тоже! — воскликнул он. — Я тоже иду с тобой!
— Разве тебе не нужно сидеть сегодня в меняльной лавке? — язвительно поинтересовался Дарин.
— Нужно. Но я пропущу денек, большой беды не случится! Буду ходить за тобой по пятам... хочу посмотреть, что за амулет такой!
— Ходить за мной?! Да ты что, сдурел, что ли?
Фендуляр от досады сделался серым, как дождевое облако.
— А я?! — воскликнул он. — Я?!
— А ты будешь сидеть дома, — отрезал Дадалион. Призрак махнул рукой в его сторону и обратился к Дарину.
— Слушай, — в голосе его появились заискивающие нотки. — Мы же друзья, так ведь? Так что ты не мог бы получить амулетишко, когда стемнеет, а? Я тоже хочу посмотреть. А то, пока на улице белый день, мне туда и носа показать нельзя. Договорились?
— Договорились, блин, — утомленным голосом сказал Дарин.
Фендуляр повеселел.
— Отлично! Я, право слово, жалею, что мы не познакомились раньше, ну, пока меня не того... — он скосил глаза на кинжал, торчавший у него в груди. — Ух, мы бы повеселились! И к соседишкам бы заглянули, сожгли бы у них... кстати! — перебил призрак сам себя. — Я тут подумал ночью. У меня есть еще маленькая просьбишка так, пустячок.
Он откашлялся.
— Ты не мог бы, когда Тесс явится за амулетом, подкинуть ему одну мыслишку: пусть навестит моих соседей. Темной безлунной ночью, прихватив с собой парочку голодных ламий? И главное, пусть не забудет передать от меня привет! Вежливость прежде всего!
— Ты в своем уме? — сердито осведомился Дарин.
— А что? Что тут невозможного? — обиделся призрак. — Это для вас, людишек, до моих владений три дня скакать, а ламиям-то — рукой подать. Пообещай им хороший ужин в усадьбишках соседей и они...
— Кстати, о Тессе, — деловитым голосом вмешался Дадалион. — Погоди, Фендуляр, не перебивай... Я думаю, что когда тебе, Дарин, выпадет случай еще разок встретится с повелителем ламий, нелишне будет, чтоб ты немного рассказал ему о нашей лавке, — Дадалион указал в сторону лавки жестом, исполненным достоинства. — Опиши ассортимент, упомяни про качество товара, скажи, что кроме подержанных магических предметов, у нас продаются прекрасные писчебумажные принадлежности. Хорошо бы, чтоб ламии покупали у нас перья, бумагу, чернила...
Дадалион посмотрел на Дарина, сидевшего с вытаращенными глазами и поднял брови.
— Что?
— Ты это серьезно? — недоверчиво спросил тот.
— Это же выгоднейшие покупатели! — принялся втолковывать Дадалион. — Золотые! Золотые, потому что живут долго и вполне могут стать нашими постоянными клиентами лет на сто! Мне об этом как-то неудобно заикаться, но ты — скажи обязательно.
Он сложил оставшиеся булочки в корзинку и накрыл чистой салефеткой.
— Слыхал я как-то, что ламии пишут кровью, но, по-моему, глупости все это. А если, к примеру, оживленная переписка завяжется? Писем десять в день, а? Так и крови не напасешься! Вот тогда-то и пригодятся хорошие качественные чернила и...
Дарин сделал такой большой глоток молока, что чуть не захлебнулся.
— Хорошо, — пробулькал он. — Как встречу, скажу непременно.
— А я... — волнуясь, начал кобольд и вспрыгнул на стул. — Тоже подумал вчера. Почему бы ламиям не завести возле Тисовой рощи небольшую меняльную лавочку? Такую, знаете ли, маленькую, но...
Дарин взял себя в руки — это удалось не сразу и потребовало неимоверного усилия воли.
— Отлично, — сдержанно сказал он. — Всем спасибо за поддержку. Ну, пока я еще живой и никаких ламий поблизости нет... кажется, — тут он покосился за окно. — Займусь-ка я делом: схожу в Морское Управление. Так что вы тут поговорите, а я...
— А мне тоже нужно, — спохватился Дадалион. — На Ярмарку, потом отнесу я родословие гоблину, тут, недалеко, на улицу Гончаров.
— Да и мне пора, — кобольд сполз со стула.
— За мной увяжешься, да? — подозрительно спросил Дарин.
— Вспомнил только что, — деловым тоном сообщил Тохта. — Дельце одно есть...
Призрак с досадой фыркнул, взлетел под потолок и устроился на балке.
Но когда они выходили из дома, Фендуляр не выдержал и метнулся вниз. Дарин почувствовал, как его руки коснулось что-то влажное и холодное.
— Ты уж расскажи мне, что и как, — умоляющим тоном проговорил призрак. — А то тут сижу день-деньской и никаких новостей! Прибежит курьеришко из Морского Управления — вот и все развлечение!
По дороге к самой большой площади Лутаки, Дадалион и Тохта были очень заняты. Они то живо осуждали, каким именно образом Дарин получит таинственный артефакт, то переходили к задушевной беседе и начинали мечтательными голосами рассуждать о небольшой меняльной лавочке возле Тисовой рощи и о том, как прекрасно пойдут у Дадалиона дела, когда он начнет торговлю с замечательными вечно живущими покупателями.
Дарин демонстративно в разговор не вступал, а чтобы не слушать разглагольствования приятелей, прислушивался к болтовне почтенного семейства водяных кикимор, которое шло неподалеку, явно направляясь на Ярмарку. Язык кикимор давно интересовал его, однако узнать его получше не было никакой возможности: с людьми водяные кикиморы общались неохотно, а своей письменности у них не было.
— Проснись! — пихнул его в бок Тохта. — Будь наготове!
Дарин вздохнул
— Я наготове. Так и жду, что подойдет ко мне некто и скажет...
— Некто или нечто, — поправил кобольд. Он собирался подробно объяснить, как важно для него иметь собственную лавочку, где он будет сам себе хозяин, но тут неожиданно мысли его приняли совсем другой оборот: Тохта принялся размышлять об аппетитной свежей крысе, припрятанной им в комнате Дарина. Но крыса предназначалась на ужин, а сейчас приближалось время обеда и не мешало бы хорошенько закусить. — А, может, не подойдет, а подлетит. Или подползет, — он облизнулся. — Подползет, как крыса — упитанная, молодая, сочная и...
— Заткнись, а? — проворчал Дарин. — И, кстати, хотел тебе сказать: прекращай делать заначки по всему дому! Снова я полуобглоданную кошку за диваном в гостиной вчера нашел! Не дом, а кладбище домашних животных... попробуй только что-нибудь в моей комнате спрятать!
— Каждый кобольд делает запасы на черный день, — уклончиво ответил Тохта. — Так уж заведено. А ты лучше про амулет думай...
— Думаю, — вздохнул Дарин. — Но ведь неизвестно, когда он появится? — он пожал плечами. — По-моему, предсказания должны быть чуток поконкретней. Должно быть так, к примеру: 'сегодня в пять ноль-ноль вам на голову свалится птица феникс'. Тогда понятно. А так...
— С чего бы феникс валился на голову? — удивился Тохта. — Сколько раз видел их — летают себе и не падают.
— Это я так, к примеру...
— А-а-а... — протянул кобольд, снова погружаясь в мечты об обеде.
Привратная площадь Лутаки преобразилась неузнаваемо: повсюду пестрели шатры и палатки, под полотняными навесами тянулись бесконечные ряды прилавков, заваленных грудами разнообразного товара, а меж рядов бродили толпы покупателей — и людей и самых необыкновенных существ.
— Не отвлекайся, — строго одернул его Дадалион, заметив, что Дарин покосился в сторону небольшого помоста, где под звон бубна кружилась в танце золотоволосая плясунья. — Амулет высматривай. А то прохлопаешь ушами, упустишь, такой конфуз может произойти! Потеряем из-за тебя наших будущих постоянных покупателей, а ведь я уже практически составил в уме долгосрочный контракт!
— Хватит уже, а? — взмолился парень, уворачиваясь от бродячего торговца плащами-невидимками: тот ухватил Дарина за рукав, с жаром описывая достоинства своего товара.
— А меняльная лавочка возле Тисовой рощи... — встрял кобольд, отвлекаясь от приятных мыслей о еде.
— Отстань! — коротко ответил ему Дарин.
— Хорошая маленькая лавочка, — настойчиво продолжал Тохта. — Приятный курс обмена денег и никакой конкуренции!
— Отвали... тоже мне, спекулянт-валютчик нашелся!
Народу на площади все прибавлялось. Возле бочонков толпились гарольды — протрубив о начале Ярмарки, они приступили к обстоятельной и неторопливой дегустации пива. За пивными рядами виднелись шатры гномов-оружейников и ювелиров.
Под полосатыми навесами толпились солидные покупатели, рассматривая драгоценности и украшения. Были, конечно, и в Лутаке искусные ювелиры, но соперничать с гномами было им не под силу: в огранке редких камней гномам не было равных.
Драгоценностями Дарин не интересовался, но внезапно ему пришло в голову, что среди ожерелий, бус и браслетов вполне может быть и таинственный амулет. Как выглядит артефакт, он не знал, а потому подверг ювелирный прилавок тщательному осмотру и рассматривал товар так пристально, что гном-торговец заволновался и покосился в сторону стражи. Стражники, как на беду, были далеко, тогда ювелир немедленно завел с другим гномом громкий разговор о том, какими способами совсем недавно, еще каких-нибудь лет двести назад казнили ярмарочных воров. Рассказ получился живым и красочным, хоть и пестрел излишними натуралистическими подробностями.
Возле палатки гадалки, Дарин остановился. Он хотел было заглянуть внутрь, но вход в палатку был занавешен ярким ковром, с изображением звездного неба.
— Может, зайти? — неуверенно спросил Дарин. — Уточнить некоторые моменты? А то как-то не себе: сидишь да ждешь у моря погоды.
— Чего ее ждать-то? — фыркнул кобольд. — Пошел на улицу Предсказателей погоды да и заказал какую тебе надо.
Чуть дальше палаток с предсказателями тянулись ряды со съестным, там продавали пиво, хлеб и сыры. От дымящихся жаровен тянуло чадом и запахами еды.
— А феи появляются на Ярмарке? — спросил Дарин, проталкиваясь за Дадалионом, который держал путь к прилавкам, заваленными пергаментами, перьями и флаконами с чернилами.
— А как же, — кивнул Дадалион, пробираясь сквозь толпу. — Традиция! Раз в год или на летней Ярмарке или на Зимней может появиться кто-нибудь из фей, — на всякий случай он понизил голос. — Так сказать, напомнить о своем присутствии. К тому же, самые уважаемые члены Городского Совета, старейшие маги и влиятельные жители Лутаки иной раз встречаются с ними, чтобы засвидетельствовать свое почтение. Конечно, бывает это не часто, но...
— Мы и так о них помним, — проворчал Тохта. — Торговый тракт, что проходит возле Тисовой рощи, говорят, еще лет триста назад был довольно оживленным. Караван за караваном — и все в Лутаку! А теперь?
— Интересно, — рассеянно протянул Дарин, глазея по сторонам. Прямо у крепостной стены расположились мастера татуировок — всего-то-навсего пара медных лемпиров и предплечье дюжего рыжего парня украсил силуэт танцующей красавицы, еще лемпир — на этот раз серебряный — в уплату за простенькое заклинание и татуировка на время 'ожила': маленькая фигурка закружилась в танце.
— Куда уж интересней, — отозвался Дадалион. — Так что, возможно, и на эту Ярмарку они явятся. Конечно, не все разом... обычно две-три, но и этого достаточно, чтобы нагнать страху.
— А сколько их всего?
— Девять. Девять прекрасных фей. Прекрасных до того, что у людей кровь стынет в жилах. Красавицы, от которых хочется бежать без оглядки, забиться куда-нибудь и срочно написать подробное, обстоятельное завещание самому себе!
Дарин покрутил головой. Начинались ряды синих шатров, принадлежащих Гильдии лекарей — на прилавках громоздились ворохи душистых лекарственных трав, стояли шеренги хрустальных флаконов с разноцветными настоями, ветерок колыхал связки сушеных летучих мышей и змеиных шкурок. Возле одного из щатров сидел тролль-зубодер и, поджидая клиентов, самым внимательным образом изучал привезенный коллегами из Ашуры медицинский трактат 'Клыки вампиров и зубы гоблинов'.
— А зачем они появляются?
— Сказали же тебе: как напоминание о соглашении, заключенным некогда между феями и магами Лутаки, — Тохта сердито зашипел: кто-то из людей наступил ему на хвост. — Соглашение! Феи не пользуются своей магией в Лутаке, а городское управление сквозь пальцы смотрит на то, что возле Тисовой рощи нет-нет да пропадают люди.
— А Тесс... — заикнулся было Дарин.
— Само собой, его подданных соглашение тоже касается, — пояснил Дадалион. — Кстати, о Тессе. Я думаю, что ты должен...
— Ты опять? У меня уже голова кругом идет!
Дадалион остановился, как вкопанный. Продавец горячих пирожков с волшебными грибами, бросился было к нему, во все горло расхваливая товар, но Тохта сердито оскалил зубы и торговца, как ветром сдуло.
— Тебе плохо? — забеспокоился Дадалион. — Помни о наших будущих постоянных клиентах! Благосостояние моей лавки — в твоих руках!
