Волчица и пергамент. Том 8

Держалась она безупречно, возможно, потому что была вожаком.

Коул пожал её руку, почти такую же изящную, как у Миюри, пытаясь понять, стоит ли ему называть своё звание, с которым ему пришлось смириться в Уинфилде. Если люди узнают, что в Акенте объявился Предрассветный кардинал, могут случиться неприятности. Но сейчас он пожимал руку не-человеку с большим хвостом позади. В итоге он представился своим настоящим именем.

— Я Тот Коул.

Рутея ответила лишь положенной вежливой улыбкой, будто не признав в нём Предрассветного кардинала. Коул облегчённо вздохнул, упрекнув себя за некоторое сожаление, которое он ощутил в глубине души из-за этого. Потом Рутея, конечно же, протянула руку Миюри:

— Привет, Миюри.

Миюри почти никогда не бывала такой зажатой, и Коулу пришлось хлопнуть её по спине, чтобы придать немного смелости.

— Я Миюри.

Коулу показалось, что она представилась с каким-то вызовом, и последовавшие слова подтвердили догадку:

— Что означает "мудрая волчица"?

Такое звание носила её мама.

Коул увидел, как Рутея смущённо улыбнулась, прежде чем ответить:

— Это первое, о чём тебе нужно было спросить. Ничего такого особого, ты же слышала, что сказали те южане, правда? Они первые назвали себя бандой южных орлов и стали подминать под себя школяров.

— И поэтому вы назвали себя северными волками?

Так назвали себя подростки с горшками на головах вместо шлемов и со скалками в руках.

— Голубям и агнцам не победить орлов, — пожала плечами Рутея. — Кроме того, я слышала один слух.

Взгляд Миюри метнулся к лицу Рутеи.

— На крайнем севере жило великое племя во главе с мудрой волчицей.

Внезапно прозвучавшие слова заставили появиться волчьи уши Миюри.

— Говорят, эта волчица отвоевала себе прекрасную территорию там, где заправляли люди, и с достоинством поселилась в деревне. Это я услышала от воплощения оленя, по случаю заехавшего в Акент, когда я только появилась в городе. Может, это было лишь легендой, вызывавшей у меня зависть, это всё равно наполняло меня силой, когда я ходила по улицам города. С того времени я стала подражать мудрой волчице и так называть себя. Точно так же, как лучшие охотники в лесах называют друг друга волками и медведями.

Судя по виду Миюри, она подозревала, что звание мудрой волчицы было попросту присвоено, а его носительница обманывала им весь свет.

Но Рутея не строила из себя великую личность, на её лице играла смущённая улыбка юности. Миюри некоторое время смотрела на неё, а потом тихонько с облегчением вздохнула. Возможно, она предполагала, что в случае мошенничества ей придётся вступить в борьбу, отстаивая свою честь. К её удивлению речь, несомненно, шла о её маме, мудрой волчице Хоро, о чём, однако, Миюри не спешила сообщать.

Коул думал, что Миюри должна была гордиться тем, чьей дочерью она являлась, но при своём возрасте она обладала непостижимым умом и не хотела хвастаться своими родителями. Особенно если учесть, что ей всегда казалось, что её родители застыли в своём развитии.

— Тогда я тоже хотела кое о чём у тебя спросить... Какие у вас отношения? — не слишком серьёзным тоном спросила Рутея.

По расслабленной линии её рта можно было предположить, что спросила она только ради завязывания разговора. Но Коулу казалось, что любой ответ должен был расстроить Миюри, и ответить ей, вероятно, будет непросто.

— Мой старший брат — это мой старший брат, — с упрямством в голосе, без промедления ответила она.

Коул не думал, что Миюри была достаточно бесчувственной, чтобы заявить, будто Коул являлся её парой, но она не стала говорить даже о рыцарстве, казалось, у неё были какие-то свои соображения. Он подумал, что Миюри своим небрежно прозвучавшим ответом попыталась ограничить расспросы на эту тему.

Возможно, Рутея и не была слишком проницательна, но то, что отношения Миюри и Коула были отношениями именно сестры и брата, не было настолько очевидным, чтобы она ничего не заметила. Рутея тонко и в то же время с долей усталости от жизни улыбнулась. Похоже, в этом мире, где не-людям приходилось скрываться во мраке, ей доводилось видеть немало подобного.

— В таком случае я дальше буду спрашивать, как мудрая волчица Акента. Вы живёте на постоялом дворе "Железный агнец"? Там собираются книготорговцы, вы тоже из них? Ваш пухлый спутник выбрал для своего обхода гильдию переписчиков и бумажные лавки и везде расспрашивал обо мне, а ещё вы вдвоём сами посетили почти все книжные лавки города.

Нетрудно узнать о всех передвижениях Ле Руа и Коула с Миюри, когда рассеянные по всему городу школяры ей всё сообщают.

В глазах Рутеи появилась настороженность, показывавшая, что её решимость отстаивать своё племя не уступала её радости от встречи со своим сородичем в этом огромном мире. В конце концов, люди, торговавшие книгами в этом городе, занимались в нём не самыми хорошими делами.

— Наш спутник действительно книготорговец, но мы приехали в город не для того, чтобы торговать книгами. В отличие от нашего спутника мы вдвоём даже не книготорговцы, мы пришли с другими целями, из-за которых и искали тебя.

Рутея чуть дёрнула подбородком, предлагая Коулу продолжать. Он посмотрел для надёжности на Миюри, показывая, что продолжение означает приоткрыть их тайну. Миюри завиляла своим пушистым хвостом, уже выпущенный ею в какой-то момент, и ответила вместо своего брата, обеспокоенного судьбой мира людей и слепого в вопросах любви:

— Тебе известно о противостоянии королевства и Церкви?

— Королевства... Королевства Уинфилд? Ну-у, немного известно, — ответила настороженно Рутея, бросив на них недоумённый взгляд, похоже, она не ожидала этой темы.

Как бы то ни было, но Коул опасался не получить её помощи в их тайной миссии и потому отважился заявить:

— Мы приехали в Акент из-за этого противостояния.

Рутея с озадаченным видом немного подумала, потом её губы прошептали:

— Ты Предрассветный кардинал?

Шерсть на её ушах и хвосте тут же вздыбилась. У Миюри тоже.

Через город школяров шёл непрерывный поток путешественников, среди них было немало проповедовавших богословов и знатоков канонов. И противостояние Церкви и королевства здесь должно было обсуждаться не в меньшей степени, чем в Раусборне.

— Не может быть... как так... — недоверчиво пробормотала Рутея и замолчала, пока она колебалась, её руки безотчётно почёсывали голову и прикасались к беспорядочно шевелившимся волчьим ушам. Её глаза продолжали смотреть на Коула, из-за чего тот почувствовал себя неловко и отвернулся к Миюри, чтобы увидеть выражение гордости на её лице.

— Мм... Нет, но... постой, постой...

Кажется, Рутея не знала, что сказать, и, приложив ладонь ко лбу, она пыталась собраться с мыслями.

— Как я слышала, королевство — земля овец, так что ты?..

— Ты имеешь в виду дедушку Хаскинса? Это к делу не относится.

Старый Хаскинс, Золотой баран, когда-то помог королю-основателю Уинфилда в войне и становлении государства. Ради своих сородичей он укрылся в монастыре, владевшей огромными пастбищами, где смог обеспечить им дом.

— Э... это что?.. О, нет, раз вы боретесь на стороне королевства... то есть королевство действует вместе с не-людьми? Вот почему они боролись против Церкви?

Предрассветный кардинал помог королевству в противостоянии с Церковью и даже привёл с собой для этого воплощение волчицы, ход её мыслей был понятен.

— Э-э... здесь всё немного сложнее... — вздохнув, Миюри перебила ход её мыслей. — Это всё мой брат, который только и знал, что читать день-деньской свои книги да молитвы, длинные и короткие, он не мог смириться с плохими людьми в Церкви и захотел спуститься с гор, чтобы обличать их. Я волновалась за него и потому спустилась с гор вместе с ним. И на самом деле я скрываю свои уши и хвост.

В этом объяснении было немало деталей, которые Коул хотел бы опротестовать, но в целом объяснения оказалось достаточно, чтобы он нехотя кивнул изумлённой Рутее.

— Я... я начинаю понемногу представлять себе положение. Но да... можно и так идти вместе, — проговорила с кривой улыбкой Рутея, давясь словами, будто большим куском хлеба.

Коул понял причину её настроения — волчий нюх.

— Брат... — тихо пробормотала Миюри.

Коул не был удивлён тем, что она смутилась под взглядом Рутеи, потому что волчий нос мог определить даже, в какой позе Миюри спала, пробираясь к нему по ночам.

Рутея по-доброму смотрела на Коула с Миюри, но на самом деле она не хотела видеть проявления любви, она как бы откусывала крошечный кусочек от большого куска жареного мяса.

— Но я бы предпочла быть его невестой, — заявила тогда Миюри, отбрасывая стеснение и преувеличенно пожимая плечами.

— Охота требует терпения, — отозвалась Рутея.

Миюри, глядя ей в лицо, широко улыбнулась в ответ. Почти одного роста, они были словно озорные охотницы за лакомым куском, только Рутея казалась чуть старше.

— Кхм! — кашлянул Коул, чтобы прервать игру улыбок двух волчиц и перейти к делу, и Рутея перевела взгляд на него. — Давайте сначала поговорим о главном, мы пришли сюда, потому что Акент располагает немалыми возможностями для разрешения противостояния Церкви и королевства. Во-первых, мы хотим распространить переводы Священного писания на общедоступный язык, чтобы обычные люди могли увидеть, насколько Церковь отклонилась от учения Божьего, и мы сюда пришли за бумагой. Во-вторых, мы надеялись найти учёных по богословию или по канонам, готовых помочь нам в исправлении Церкви. Что же до третьего, это...

— Найти кого-то, кто знает новую землю или пустыни! — крикнула Миюри, заставив Коула вздохнуть.

Рутея посмотрела на Миюри, не выказавшую никакой заинтересованности в первых двух пунктах, потом на Коула и с важным видом кивнула.

— Писание на доступном языке и поиск союзников в борьбе... Мне понятно и то, и это. Перевод на доступный язык и ваша борьба с Церковью широко обсуждаются здесь, но... — её хвост нервно заходил из стороны в сторону, — ты сейчас сказала "новую землю" и "пустыни?"

— Да, да, да! Мы хотим найти новую землю и создать нашу собственную страну!

Хвост и уши Миюри возбуждённо двигались, глядя на них, Рутея ошеломлённо улыбнулась.

Опасаясь, что эта мечта вызовет недопонимание, Коул поспешил уточнить:

— Новая земля может стать ключом к разрешению противостояния Церкви и королевства.

— У-у... Мм?

— У королевства и Церкви были свои причины для противостояния. Но сейчас всё запуталось сверх всякого воображения, и обеим сторонам будет плохо, если противостояние ужесточится. Обе стороны понимают это и нуждаются в таком моменте, когда они смогли бы опустить кулаки.

— Таким образом, чем бить противника кулаком по голове, лучше протянуть руку к горе сокровищ по другую сторону моря, чтобы были счастливы обе стороны, так? И я хочу этим воспользоваться, чтобы построить собственную страну.

Миюри изложила план Ирении, будто свой собственный. Рутея, тоже воплощение волчицы, сразу ухватила суть.

— Верно... Уж действительно двух пташек одним камнем... но я всё не пойму, при чём тут пустыня. Только не говори, что новая земля лежит по другую сторону от великой реки пряностей.

Когда давно один человек, желая показать осведомлённость, сказал, что такие пряности, как перец и мускатный орех, намывала река, протекавшая через пустыню. В нынешние времена большой торговли по всему свету было очевидным, что это, конечно, полная чушь, просто закрепившаяся метафора. Но любительница авантюр Миюри была поражена таким названием и приняла его за чистую монету.

— Там течёт река пряностей?

Пожалуйста, потерпи немного, — мысленно воззвал Коул к Миюри, походившей на увидевшего кость щенка, и постарался покороче изложить суть Рутее.

— Суть в том, что легенды о новой земле ходят, судя по всему, со времён древней империи, однако из-за хода времени и позиции Церкви сейчас найти объявленные еретическими знания времён древней империи можно, если только отправиться за ними в пустыню.

Эти слова стали последним фрагментом, раскрывшим Рутее суть ситуации.

— Оказывается, я действительно подходящий для вас человек, — и она усмехнулась. — Тогда нам в самом деле было суждено встретиться сегодня.

— А? — вырвалось одновременно у удивлённых Коула и Миюри.

— У меня были свои причины изучать пустынные языки, и я выбрала их не случайно... И по этой части, Миюри, есть немало общего с тем, из-за чего ты следуешь за этими слухами.

Обращение Рутеи поразило Миюри так, будто её облили холодной водой, впервые за всю её жизнь к ней обращался волчий сородич, не являвшийся её мамой, это было для неё новым, свежим ощущением. Она встряхнула ушами и хвостом, будто избавлялась от попавшей на них воды и с улыбкой сказала:

— И я тоже хочу услышать твою историю, Рутея!

Миюри с силой произнесла это имя. Рутея ровно, будто старшая сестра, улыбнулась, плавным движением села на видавший виды стол, повернулась к окну, в которое влетал лёгкий ветерок и стала рассказывать:

— Изначально я жила в лесу, в котором прожила очень, очень долго. Если не считать того, что у меня не было имени, не было спутников, если не считать того, что я всегда чувствовала, что не такая, как другие животные, в моей жизни не было ничего плохого. Но однажды я спасла аристократа, который заплутал в лесу и чуть не умер, он и дал мне это прекрасное имя — Рутея. Я приняла его предложение переехать в его замок, и его жене я тоже так понравилась, что моя жизнь свелась к тому, чтобы сидеть перед камином каждый день и просить помочь расчесать мне волосы.

Это звучало, как сказка, однако было несложно представить, что Рутея, прожившая всю жизнь в лесу, с радостью приняла жизнь в замке.

— Жизнь в замке вполне соответствовала моей сущности... Но она заставила обратить внимание на одиночество моей волчьей стороны. Пусть они стали мне близкими и незаменимыми, но они, в конце концов, не были волками. Меня не слишком беспокоило, что рядом не было волка, который бы вторил моему протяжному вою, но с той поры я чувствовала себя всё более и более одинокой.

Уголки рта Рутеи приподнялись в усмешке над собой, когда её взгляд остановился на поясе Миюри. Она словно рассказывала о своём прошлом тому волку, что был там вышит.

— В итоге я воспользовалась властью того аристократа, чтобы всевозможными способами найти сородича, но ничего не вышло. Однако мне в древних книгах попались гербы с волками, и я предположила, что семье, унаследовавшей герб с волком, могли быть известны какие-то следы наших сородичей, а может, они сами происходили от волчьей стаи.

Миюри посмотрела на вышитого на её поясе волка, потом перевела взгляд на пояс Коула. Не так давно она узнала, что большинство семейств, использовавших гербы с волками, происходили из древней империи. И если волчица хотела найти сородичей сейчас, ей оставалось, сочувственно подумал Коул, начинать с гербов и изображением волка. Если внимательно проследить их историю, она приведёт непосредственно к древней империи.