Волчица и пергамент. Том 8

— Иными словами, Рутея идёт впереди нас? — спросила Миюри, глядя на Коула, потом она повернулась к Рутее. — И в этот город ты приехала для того, чтобы изучить пустынные языки?

— Нет, это... вообще-то изучение языков было сопутствующим, — неловко улыбнулась Рутея.

— Сопутствующим... сопутствующим... — тихо пробормотала Миюри, глядя на Коула.

— Это просто вроде блюда, которое подаётся в придачу к основному, но, кстати, это совсем не просто.

Миюри кивнула и любопытными глазами направила Рутее безмолвный вопрос.

— Я сюда приехала изучать каноническое право.

Миюри округлили глаза:

— Ты что... на стороне Церкви?

Рутея криво усмехнулась, глядя на изумление Миюри.

Коул сначала подумал так же, как и его спутница, но ему в голову тут же пришла и другая возможность:

— Это чтобы защитить людей, которые были добры к тебе?

Рутея казалась удивлённой лишь немногим меньше, чем вчера, когда она увидела Миюри.

— Как... ты узнал?

— Потому что я тоже додумался до этого, когда был ребёнком. Тогда Церковь сочла мою деревню осквернённой ересью, и я чувствовал, что лишь силой Церкви можно будет защитить деревню, и каким-то образом, в одиночку добрался сюда.

Изумление в глазах Рутеи перетекло в недоверчивую улыбку, прежде чем пролиться словами:

— Вот, значит, как... Когда я сейчас это услышала, у меня осталось одно неясное место. Почему ты появился вчера в том месте?

— Всё очень просто. Потому что я сам когда-то ребёнком в таком же ужасе сбежал среди ночи.

У Рутеи вырвалось несколько коротких грудных смешков, потом она положила руки на пояс и шумно вздохнула.

— Всё верно. У аристократа и его жены не было детей, его жена была настолько необычной, что приметила себе в мужья чудака, который привёл в свой замок воплощение волчицы, чтобы скрасить свою бездетность. Они очень любили меня, но, когда тебя кто-то любит, так легко опьянеть.

Рутея опустила свой цепкий взгляд, её уши повисли, вероятно, она думала о своей жизни в замке в далёком прошлом.

— Время тогда пролетало незаметно, аристократ, которого я спасла, заболел и умер. А раз детей не было, его жена, оставшаяся одной в целом мире, стала единственной наследницей их земель. И несколько аристократов из дальних родственников, прежде не показывавших в замке своих глаз, но пускавших слюни при мысли о захвате земель, сговорились с местной церковью. Если бы их замыслы удались, эта аристократка лишилась бы земель и была бы изгнана из своего замка, наполненного воспоминаниями, возможно, за горсть монет её даже отправили бы в отдалённый монастырь, чтобы там запереть до самой смерти. Моё достоинство волчицы требовало отплатить ей помощью за то место, которое они предоставили мне в своей стае. Но... — у Рутеи было такое лицо, будто её сейчас вырвет. — В нынешнем мире это совершенно бесполезно, верно? — она приподняла указательным пальцем край губы, показав свой острый клык.

Рутея выглядела старше Миюри, но что решало в мире преимущество в возрасте или размерах?

— Изучив устройство мира людей, можно обрести оружие, которое придаст силу и возможность влиять на мир людей. А законы Церкви — одно из самых мощных видов оружия.

Устройство мира практически не меняется, вливай в него в него воду частями — эти части сольются вместе. Рутея была удивительно похожа на Коула и Миюри взятых вместе.

— Но именно по этой причине каноническое право изучают многие. И кто-то обязательно захочет наложить свою лапу на то, чего хотят многие.

Эти слова напомнили Коулу причину, по которой они искали Рутею.

— Поэтому, когда прилетел слух, что человек, именуемый Предрассветным кардиналом, собирается перевести Священное писание на общедоступный язык, меня чуть не вырвало от зависти. В этом городе те, кто знает церковный язык, пользуются исключительностью своих знаний для получения огромных доходов. И когда эти люди услышали, что общепонятное Священное писание вот-вот появится, они просто с ума сошли от ярости, это было просто замечательно, — говорила Рутея, и её искренняя улыбка показала, как трудно приходилось ей в этом городе. — Вы ищете бумагу, чтобы копировать Священное писание? Не волнуйтесь, я обеими руками "за".

Она заговорила энергичнее, словно стряхивая слёзы прошлого.

— В общем, вы искали меня из-за затруднений с учебниками. Я надеюсь, что в конце концов мне удастся назначить обычные книги для использования в качестве учебников, так что бумажным мастерским не придётся расходовать много бумаги на изготовление копий.

— Верно.

— Это не вопрос, мы и сами хотели для учебников взять обычные, распространённые книги. Обеспечить большое количество книг трудно, становится меньше бедных 'цыплят', которых можно заставить переписывать недостающие учебники.

'Цыплята', спасённые Рутеей и её подростками, были жертвами этой системы. Пока они не сбежали, их заставляли отработать ту заботу, с которой их встретили поначалу, их держали взаперти, чтобы они занимались переписыванием.

— Что касается помощи Предрассветному кардиналу, то я, вероятно, чем-то помогу. Мы действительно хотим изменить положение, при котором учёба стоит очень дорого, но мы ограничены в оказании вам помощи тем, что у нас нет денег.

— Я понимаю это.

Если хочешь, чтобы учитель взялся заниматься с тобой, тебе сначала надо купить учебники, цена на которые непредсказуема, и заплатить за обучение, что даст учителю средства к существованию, а также подготовить соответствующие подарки в благодарность за присвоение званий в тех или иных областях наук. Учителя — это своего рода торговцы, которые для своей работы по обучению могут объединяться в гильдии, они не похожи на странствующих священнослужителей с бескорыстными сердцами.

— Мы хотим избавиться от сложившейся практики, когда учителя строят расчёт на продажу учебников и подарки при присвоении званий. Хотя бы это и потребовало отказа учителей от своих корыстных интересов, и на самом деле есть такие учителя, которые не идут в этом с остальными. И их взгляды на противостояние Церкви и королевства должны быть схожими с твоими, — сказала Рутея Коулу и снова улыбнулась Миюри.

— А теперь насчёт пустынных языков? — спросила Миюри, чувствуя, похоже, себя виноватой с того момента, когда узнала о причинах, по которым Рутея решила учиться.

Рутея в ответ не спеша, словно подражая манере умудрённых летами стариков, произнесла:

— Я согласна не только с целями твоего брата, я ещё и нахожу мечту построения страны для не-людей прекрасной. Иначе говоря, наши интересы совпадают.

Рутея снова приняла облик мудрой волчицы.

— Наши враги — эти богатенькие школяры, чьи кошели набиты монетами, и учителя, вошедшие в сговор с ними, — она подняла выше взгляд и с некоторым вызовом улыбнулась. — Учителя предоставляют богатым школярам особые преимущества благодаря щедрости при оплате за обучение и за богатые подарки при назначении званий. Также богатые школяры с помощью своих кошелей могут влиять на выбор учителями книг в качестве учебников. А раз им известен выбор книг, они могут получить большую прибыль, перепродавая учебники, что как раз и позволяет им щедрее платить учителям за обучение и одаривать за звания.

А бедные школяры, попадая в тиски между учителями и богатыми школярами, вынуждены обеспечивать и тем и другим ежедневный доход.

— Если мы не разорвём этот замкнутый круг из мрака и золота, то, как бы хорошо и старательно мы бы ни учились, учителя в итоге нас попросту вышвырнут. Сложнее всего с подарками. Учёная степень в области церковного права обладает невероятной силой, и учителя ожидают за неё достаточно большого вознаграждения, сверх того в гильдии учителей сейчас заправляет кучка алчных людей. Если ситуацию не изменить, необходимая вам бумага обернётся только новыми дорогими учениками, цена на которые поднимается без оглядки на что-либо, что приносит огромную прибыль.

Рутея рассуждала подобно аристократу, оценивающему ситуацию в войне, чтобы привлечь для участия в ней людей и лошадей. Сокровищница — слово, не подходившее месту, где она сейчас говорила, это место следовало назвать настоящим арсеналом. Потрёпанные стопки бумаги, разложенные по покосившимся книжным полкам, являлись оружием школяров, не имевших золотой поддержки, оружием, с помощью которого они старались сломить невыгодное для них положение.

— Ты бы хотел помочь нам, Предрассветный кардинал?

Мудрая волчица пришла в город и, влезая всё глубже в ход вещей в нём, пыталась переломить ситуацию. Она снова протянула руку, и это не было просто просьбой помочь. Если бы Коул с Миюри захотели бы просто уйти, эта рука показывала на выход. И конечно, Миюри, стоявшая рядом с Коулом, первой взялась за эту руку.

— Конечно, мы поможем, ведь наши интересы совпадают, — сказала она, уподобляясь манере военных повествований, наполненных для неё историями про рыцарей с мечами, но главным героем в них она видела себя.

— Хи-хи-хи, если говорить о временном союзе, то он безупречен, — довольно хихикнув, заключила Рутея.

Миюри требовательно посмотрела на Коула. Коул не слишком хорошо умел притворяться, но, в конце концов, обе волчицы были правы, интересы у них троих были общими, так что он положил свою ладонь поверх их сомкнутых рук.

— Итак, чью задницу будем кусать? — поинтересовалась Миюри, сверкая глазами и яростно размахивая хвостом.

Группа богатых школяров, именовавшихся бандой "Южных орлов", вступила в сговор с гильдией учителей, единолично распоряжавшейся обучением в городе, их общей целью было получение огромных прибылей. Было непросто сломать им игру, но вчерашняя стычка была связана именно с этим.

— Конечно, мы спасали 'цыплят' не только из-за духа братства, — хладнокровно произнесла Рутея, как только их руки расцепились. — Члены банды "Южных орлов" расточительны по сути. Живя на постоялом дворе "Железный агнец", вы могли удостовериться в том, сколько шума и беспорядка от них.

Выпивка и насилие так присущи необузданной молодой поросли.

— Их возможность доставлять неприятности и создавать сложности определяется деньгами, получаемыми из дома и от принудительного труда 'цыплят'. Городской совет, отвечающий за соблюдение законов и порядка, конечно, и сам бы хотел пресечь такое их поведение, которое можно было бы назвать рабовладением. Однако транжирство "орлов" даёт заработок торговцам и ремесленникам города, даже селянам ближайших сёл.

И потому у городского совета не могло быть однозначной позиции, он мог разве что разгонять столкновения сторон.

— Спасение 'цыплят' нашими "Северными волками" в этом свете имеет тот смысл, что оно не только снижает доходы "Южных орлов", но и повышает нашу силу и увеличивает вес в городе. Мы изначально презираем грязные серебряки и не хотим, чтобы учителя, который проводит обучение, соблазнил увесистый кошель с ними.

Знания здесь тоже становились товаром и продавались, как товар.

Выслушав пояснения Рутеи, Миюри сказала:

— Тогда очевидно, что сейчас делать.

Эти её сверкающие глаза и возбуждённо раскачивавшийся хвост вызывали у Коула дурное предчувствие. Но просто беспокоиться было бесполезно, и то, что Миюри назвала "что сейчас делать", начало без промедления прорабатываться. И пока взбудораженная Миюри обсуждала, "что делать" с Рутеей, Коул вернулся на постоялый двор, чтобы сообщить Ле Руа о начале взаимодействия с Рутеей, но торговца он не застал. И потому попросил хозяина передать Ле Руа прийти в "Железный агнец", после чего пошёл туда сам, чтобы присоединиться к Рутее и Миюри, однако две волчицы начали свою охоту и не стали терять времени, они уже ушли, оставив Коулу лишь безобразно нарисованную карту и несколько слов для него, почерк принадлежал Миюри.

Добравшись до указанной на карте заброшенной часовенки, Коул застал Миюри уже готовой к сражению.

— Я думал, у вас не будет ничего такого, чтобы... но это... — пробормотал он, увидев её.

Миюри поспешно спрятала волосы под тюрбан и прикрыла лицо тканью. Серебристая волчица облачилась в страшно поношенную, изъеденную молью одежду, создававшую полное впечатление лохмотьев. Красноватые глаза ярко блестели из узкой щели под тюрбаном, когда Рутея объясняла ситуацию.

— В пустынных местах живут семьи из рода хасиси, их занятием часто является убийство влиятельных лиц, так что им приходится идти в любое место, независимо от того, насколько там опасно. Поэтому они часто обкуривают себя дымом стручков растения хасиса, чтобы не знать страха, из-за этого люди и прозвали их "хасиси". Насколько мне известно, люди этого рода предпочитают одеваться именно так.

Рутея быстро заметила тягу Миюри к приключениям, должно быть, она рассказала историю про хасиси, как искусный рассказчик, и Миюри, конечно, сказала, что ей надо одеться именно так. Вот только хасиса, избавлявшего от страха, у Рутеи не было, но, если скрыть уши и хвост, облачиться в одежду известного древнего рода убийц, девушка с волчьей кровью должна была успешно противостоять школярам.

— Школяры с юга держат 'цыплят' в каком-то месте и заставляют их беспрерывно переписывать книги. Эти книги — источник их денежных поступлений, поэтому нам надо спасти 'цыплят' и для начала выяснить, где они.

— Верно, но только выяснить, ни в коем случае не спасать самовольно и не злоупотреблять насилием! — подчеркнул Коул, потому что Миюри могла без колебаний разобраться с братком банды, который будет сторожить 'цыплят', и вытащить их оттуда.

И на этот раз это беспокоило не одного Коула, Рутея тоже надеялась, что всё пройдёт, как задумано.

— Самое важное — узнать местоположение 'цыплят' и потом не стоять на дороге наших ребят, которые и вытащат. Так мы сможем ослабить нашего противника и одновременно поднять сплочённость нашей стаи. Я знаю, как тяжело это может быть для тебя, но ты должна сдерживаться.

Сказав это, Рутея тщательно проверила, не выбивались ли такие особенные серебристые волосы Миюри из-под тюрбана.

Миюри могла просто пропустить мимо ушей увещевания брата, но только не просьбу Рутеи.

— Я не вцеплялась зубами в задницы врага тут или там, потому что должна была не только сохранять в тайне мою сущность, но ещё и должна сражаться в единой стае со школярами этого города, как человек. Насколько это возможно.

Слово "стая" Рутея использовала несколько раз, но это была не волчья стая и не волку должно было вести её.

— Хватит уже говорить об этом. Вы оба слишком любите беспокоиться, — с нотками разочарования в голосе ответила Миюри.

Рутея улыбнулась ей и сказала:

— Я доверяю тебе.

Фыркнув Рутее, Миюри посмотрела на Коула:

— Ты, брат, сам должен всё сделать, как надо, чтобы у тебя не закружилась голова при виде горы книг.

И она несколько угрожающим жестом заткнула за пояс маленький кинжал, одолженный Рутеей.

— Я не столь наивен, — ответил Коул, и Миюри с оттенком сомнения пожала плечами, что вызвало у Рутеи новую улыбку.

— Когда прозвонит полуденный колокол, школяры вернутся с занятий в своё логово на обед, а те, кто мучается похмельем, начнут просыпаться, так что по колоколу разведку надо будет прервать.