Софушка и Любушка тоже были тут, обслуживая магов да и о себе не забывая. Так что тоже были румяными, немного растрепанными и с легким беспорядком в одежде. Даже как-то неловко стало отвлекать столь деловых людей.
Видимо, ничему серьезному Петя все-таки не помешал, или компания уже дошла до благодушного состояния, но молодого мага заметили и встретили поощрительными восклицаниями.
— Вот вы, Петр Петрович, говорили, что ничего интересного у нас не происходит, — Первым сориентировался целитель Буняев: — А тут наш молодой коллега из первой в жизни инспекционной поездки вернулся. И, раз поспешил о ней нам доложить, явно что-то неожиданное с ним в ней случилось.
И совсем громко, уже Птахину:
— Вы заходите, Петр Григорьевич, не стесняйтесь. И рассказывайте!
Петя попытался изобразить саму скромность, разве что ножкой не шаркал:
— Вы изумительно прозорливы, Михаил Павлович! Съездил я к самоедам в Мару. Или Нару? Оттуда чуть ли не до Каниного носа пешком дошел, от шаманов еле сбежал, но, для начала хотел по другому поводу посоветоваться. Тамошний представитель Северного Товарищества, господин Пекки Орава за оказанные мною целительские услуги принял от благодарных пациентов, пока я по округе путешествовал, некоторое количество разных мехов. Которые потом любезно мне передал. Вот я и хотел с бывалыми людьми посоветоваться, как нежданные подарки обработать для их лучшей сохранности, и что с ними, вообще, делать?
— Ну и где эти ваши шкурки? — Несколько пренебрежительно спросил известный, как любитель охоты, Рябчиков: — Небось, на десяток летних белок расщедрился?
— Я их, простите, в кабинете Михаила Павловича оставил. Постеснялся по присутствию с двумя большими мешками ходить.
— Мешками?!
— Ничего, сюда несите! — Разрешил Шепелев, допив рюмку: — Даже любопытно посмотреть стало.
— Нет уж, позвольте, — не согласился с ним Рябчиков: — Тут у нас на столах, простите, закусочка. Зачем ее со шкурами мешать. Давайте лучше сами перейдем, а Софушка с Любушкой тут пока приберутся.
— Юрий Иванович, — не согласилась одна из дам: — Нам тоже посмотреть любопытно. А убрать — еще успеется. Думаю, вы же сами успехи молодого мага обмыть пожелаете.
Стол у Буняева оказался маловат. Вся гора меха на него не влезла. Пришлось еще один из его комнаты отдыха выносить. И оттоманку загружать. Все молча встали вокруг.
— Н-да, — нарушил тишину Шепелев: — И это, говорите, вам все Орава на своем посту собрал?
— Да.
— Каков подлец!
К кому относился этот вопль души, Петя не понял. Надеялся, что не к нему. К счастью, Буняев пояснил:
— Есть тут один деятель, у которого снега зимой не допросишься. Мол, летом мехов не бывает в принципе, да и пушного зверя в губернии повыбили, только оленьи шкуры остались. А они, знаете ли, лезут так, что их и на стену вешать не рекомендуется, не то, что шубы с шапками из них шить. Вот Юрий Иванович навострился сам по зиме лис бить, но чтобы такое... Чего тут только нет...
Дальше пошел банальный дележ добычи. Но при этом веселый и азартный. Шкурки переходили из рук в руки, их разбирали по видам и сортам, перебирали по качеству.
Волчьи шкуры Рябчиков сразу в сторону отложил, сказав, что их как раз на две шубы хватит. Ему и супруге? Или супруге лучше песцовую?
Пришлось еще за столами сходить. Что характерно, Пете. Желающих помочь не нашлось, только ключи от кабинетов дали.
На отдельный стол сложили рыжую лису, на другой, с некоторым пренебрежением, изрядную кучу шкур зайца беляка. Небольшая связка горностаев уехала в кресло. И, похоже, за нее изрядные бои наметились. А вот тюленьи шкуры сразу на две кучи разложили, большие и бельков. К последним тоже интерес имелся у всех присутствующих.
Впрочем, споры велись вполне корректно. Поминались и обсуждались шубы, шубки, муфты, ротонды, кому или чьей супруге что нужно и что из имеющихся мехов можно сделать. Оказалось, что у магов еще и дети есть и прочие родственники, о которых тоже можно бы вспомнить. Но, естественно, после удовлетворения собственных запросов.
Софушка и Любушка участвовали в обсуждении и дележе, фактически, на равных. Один Петя остался не у дел. Пришлось самому о себе напомнить.
— Господа, а мне вы хоть что-нибудь оставите? Со мной еще сестра приехала.
Напоминать про матушку в Песте с кучей младших братьев и сестер он не решился. Уже ясно, что много из привезенной кучи ему не достанется, разве что всех послать и перессориться с магами вусмерть. А этого, пожалуй, меха не стоят. Но и просто так дарить тоже нельзя.
— Я еще надеялся, что вы меня научите самому шкуры обрабатывать. Вы же, Михаил Павлович и Юрий Иванович, наверняка умеете это делать.
Юрий Иванович Рябчиков к тому времени успел отложить приглянувшиеся ему волчьи шкуры и еще чего-то по мелочи и из общей суеты вокруг столов с мехами вывалился. Видимо, не был так заинтересован в них, как коллеги. Похоже, действительно, неплохой охотник и свои потребности уже удовлетворил. Вот он и подошел к Пете:
— Удивляетесь поведению коллег, Петр Григорьевич? Так и вы нас удивили. Такой магазин мехов устроили. Причем хороших. Но не обольщайтесь. Продать бы вы их здесь все равно не смогли бы. Монополия Северного товарищества. Можно только сдать им по тем же закупочным ценам, что они у самоедов принимают. Сущие копейки. А так вам коллеги благодарны будут. И, кстати, Петр Петрович! — Он повысил голос, обращаясь к Шепелеву: — Надо бы Птахина за хорошую работу поощрить. Премию выписать, к медальке какой представить. Не знаю, как вас, а меня он порадовал. Особенно хваткостью. Столько меха с поста Товарищества увезти, надо суметь. Петр Петрович! Я к вам обращаюсь!
Шепелев, прикладывавший в это время два шикарных лисьих хвоста к Любушкиной шее в качестве воротника, отреагировал, не отрываясь от своего занятия. Говорил негромко, без выражения, зато иногда причмокивал губами и кивал головой. Но это относилось не к его словам, а рассматриваемым шкуркам:
— Насчет медалек, не получится. Никаких юбилеев у памятных событий в ближайшее время не предвидится, Государь, слава Богу, жив и здоров, так что коронации наследника цесаревича тоже ждать не приходится. По выслуге лет Петру Григорьевичу еще не скоро награды полагаются. Разве что подвиг какой совершит. А вот премию, это, пожалуй, можно. Рубликов двести. Больше — с губернатором надо согласовывать, без чего хотелось бы обойтись. По понятным причинам.
Причины Пете были не очень понятны, разве что губернатор тоже долю в мехах иметь захочет. Но и двести рублей — не так уж плохо. Много меньше, чем меха стоят, но явно больше, чем за них в Товариществе дали бы. Там и вовсе отобрать могли, сказав, например, что Орава их не имел права никому отдавать. Так что только про сестру напомнил.
— Не по чину вашей сестре в слишком роскошной шубе ходить, — Все тем же ровным голосом сообщил главный маг Архангельска: — Вы уж ей что-нибудь из зайцев подберите. Не бельки, а беляки, конечно. Ха, каламбур получился! Но Михаил Петрович вам подскажет, как их укрепить, чтобы подольше носились.
В результате, провел Петя с магами в Присутствии целый день. Сначала просто ждал, пока все шкурки на кучки не были разложены. Кому что. Его — самой маленькой оказалась. И однородной, только беляки. Даже у Софушки с Любушкой побольше и мех в них разный.
Потом вернулись в кабинет к Шепелеву — доедать и допивать, что там осталось. А осталось много, так как одна из красавиц, оказывается, успела сбегать в трактир и вернулась с половым и кучей дополнительной снеди. Так что опять на всех дело появилось.
Но некоторая польза от посиделок была и Пете. Во-первых, начальник выписал, не забыл, для него записку казначею — получить двести целковых. Уже хорошо. Во-вторых, Буняев ему все-таки показал пару полезных заклинаний — как кожу от гниения защитить и как волоски от выпадения закрепить. Объяснял бестолково, путался в воздухе пальцами рисовать, но общий принцип Птахин понял. Все-таки в Академии он учился старательно, и похожие заклинания им давали, например, для сохранения продуктов. Так что только нюансы уточнить старался. Не все понял, но решил, что сам на практике разберется.
С выделкой же шкур все сложнее (или, наоборот, проще) оказалось.
— Ручками, юноша, ручками все делать приходится, — поучал его Рябчиков.
И поведал, как сам на лис охотится.
— Вы бы себе тоже собачку такую, как у меня завели, гладкошерстого фокстерьера. Пес некрупный, но на диво толковый. Я, когда зимой в лес выбираюсь, сажаю своего Джекушку в котомку и на спину себе вешаю. Сидит спокойно, только головой вертит. Сам на лыжах иду. Умеете, надеюсь? Ну да, у вас же тоже зимняя практика была. Ах, вы еще и к шаманам на Дальний Восток зимой ездили? Ну, значит, человек опытный.
Последнее было сказано несколько с иронией, но по-доброму. Рассказ продолжился:
— Вот так и идем мы с Джекушкой, пока лисьи следы не встретим. На снегу они хорошо видны. Затем — по ним, пока к норе не выйдем. Тут уже черед собачки моей приходит. Выпускаю его из котомки, а в нору он сам бегом отправляется. И вот в чем прелесть этой породы. Он лису не душит, не кусает, то есть шкуру совсем не портит. Но такую суету в норе разводит, что рыжая сама через несколько минут из нее выскакивает. Из того же входа, куда фокстерьер вошел. А мое дело за это время успеть у этого выхода сеточку поставить. Любую. У меня — небольшой кусок обычной рыболовной. И все. Лиса наша! Хватай ее и..., — тут охотник немного замялся: — Лично я прямо ножом ее режу, но это сноровку иметь надо. Впрочем, вы же маг "жизни", найдете способ, как ее умертвить, не попортив шкуры.
Дальше шло описание, как надо тушку за ноги на ветку дерева подвесить и "чулком" шкуру снять, выворачивая ее наизнанку и подрезая сухожилия. Петя слушал с интересом. Наверное, не самая приятная работа, но если хочешь хорошую шкуру получить, о брезгливости лучше забыть.
Потом Рябчиков шкуру в герметичный кожаных мешок убирал и либо дальше охотился, либо домой возвращался.
Дальнейший процесс выделки тоже оказался не слишком сложен. Сначала надо начерно ножом мездру вычистить, потом вывернуть мехом наружу и старательно мех намылить в воде с добавлением дезинфицирующего зелья.
— Чтобы паразитов никаких не осталось, — пояснил охотник.
Для Пети избавиться от блох и прочей кусачей мерзости труда не составляло, заклинание для этих целей есть специальное. Но оказалось, что все не просто так делается. Намыленную шкуру требовалось тем же раствором и изнутри пропитать, а потом на пару недель мокрой в непромокаемом мешке увязать. Чтобы отмокла как следует. И, по словам Рябчикова, полежав так, шкура уже почти полностью выделанной будет.
Потом ее надо тщательно отмыть, опять вывернуть наизнанку и выскоблить уже начисто. При этом натирая смесью талька с толчеными целительскими травами.
— Знаете, этот состав еще в качестве детской присыпки используют.
Потом мех надо просушить, руками размять (как следует) и — все. Для обычных охотников на этом выделка заканчивается, а Петя может еще заклинаниями Буняева пройтись. Высший сорт получится.
В общем, познавательно получилось. Только собаку заводить? Может призрачную "рысь" приспособить удастся? Подумать надо. Сестру спросить, что ли, не нужна ли ей собака? Которая лис добывает?...
Пароходы между Архангельском и Мезенью ходили регулярно, но не каждый день. Так что пришлось остаться в гостинице почти на неделю. Петя по этому поводу не переживал. Наоборот, появилось время восстановить свои потери. Прежде всего ордена. Не факт, что это можно было сделать в Мезени, но в губернском городе ювелирная мастерская, имеющая право на их производство, была. И опыт изготовления тоже имелся. Так что сделали Птахину и "Георгия", и "Станислава с мечами" третьей степени, от старых не отличить. А "Анна" четвертой степени ("Клюква") у него уцелела, так как на темляке кинжала была.
Наградных листов с собой не было, но обошлось. Город, вроде, не такой маленький, но о том, что он новый маг, приехавший в Мезень служить, тут, похоже, каждая собака знала. Видимо, его приезд стал для провинциалов определенным событием, и сплетни о нем по губернии прошлись. По крайней мере, хозяин ювелирной мастерской был в курсе о нем и его орденах. И даже обещал не рассказывать другим о том, как Петя их потерять умудрился. Хотя ясно, что тем самым только поднял цену этой теме для разговоров.
Вместо утерянных одежды и белья тоже успел пошить новые, купил несессер для ухода за собой и другой с письменными принадлежностями. А также набор походной посуды, в общем, восстановил все, чего лишился.
Набор для зельеварения, который он письмом просил Буняева для него приобрести, пришлось покупать самому. У старшего мага до его просьбы руки не дошли. Но так оно и лучше. Когда сам покупаешь, выбираешь именно то, что тебе нужно.
А вот к губернатору Птахин не пошел. В прошлый приезд убедился, что тут какие-то политические интриги плетутся, и решил держаться от них подальше. В Мезени он сам по себе, а в Архангельске есть у него непосредственный начальник — Буняев и старший маг губернии — Шепелев, вот через них пусть и все отношения с чиновниками и строятся.
И еще одно важное дело сделал, с которым в Мезени никак не складывалось. Проститутку в гостиницу пригласил. Вот, казалось бы, два портовых города, а нравы совершенно различные. В Мезени чуть ли не две трети населения — староверы. Петя, хоть и не был атеистом, но, как и все маги, религиозным рвением не отличался, а догматы воспринимал, если не скептически, то метафорически. И в какую сторону ходить вокруг церкви крестным ходом, считал совершенно непринципиальным. Так что никаких предубеждений против староверов не имел. Наоборот, уважал за честность и чистоплотность. Но строгость нравов, даже в ущерб собственному карману, его удивляла и не радовала. Не было в Мезени публичных домов, да и с "веселыми вдовами" или женами моряков, которые по полгода в плавании, тоже были проблемы. Не с ними, а с возможностью завести любовницу. Вот жену — пожалуйста, невест целый табун подгонят, а так — ни-ни. Не повезло с местом распределения, получается.
Нет, конечно, если деньги девать некуда, можно хоть актрису из столицы в качестве любовницы выписать. Но Петя до такого уровня не дорос. И еще долго не дорастет. Пока ему не о комфортной жизни думать надо, а деньги зарабатывать. И, как ни грустно это констатировать, придется ему часто по городкам губернии мотаться. Конечно, двести рублей премии за кучу мехов — очень небольшой прибыток, но в Мезени, похоже, придется и вовсе на одном жаловании сидеть. Не самом маленьком, но и не таком, чтобы деньги считать не приходилось. Можно, конечно, сказать, что раньше все семейство Птахиных как-то на отцовскую пенсию жило и даже не голодало, но равняться на такую жизнь не хотелось совершенно. Ближайший ориентир -мэтр Сухояров, маг его родного города Песта, а у того и жалование по четвертому разряду, и частная практика, и усадьба всем на зависть. И с женщинами, наверняка, никаких проблем нет...
