— Эм... Дева? — Уточнил он, сглотнув. Разъярённый союзник резко кивнул, пытаясь взять себя под контроль и не броситься пороть нерадивого сына прямо здесь и сейчас, хотя тому уже за тридцать стукнуло. — Коринна, эм, девственницей ты на алтаре отдавалась юноше, молодому мужчине, зрелому мужчине, престарелому мужчине или?..
— Зрелому... — сипло ответил за неё муж, по вздрагиванию определивший верный ответ съёжившейся жены. Его лицо дёргалось от распирающих эмоций.
— Значит, ритуал зрелости плодородия... Оргия. Жрец начинает с девственницы и завершает женщиной с менопаузой, которой дарится ещё одно материнство. Смена партнёров по кругу... — тихо пояснил Хаскар, знающий и сам ни разу не участвовавший, но готовившийся этим летом одновременно со жрецом "толкаться в одни ворота".
Между прочим, Амонра ещё в прошлом году предлагала вложиться в неё, а не в виллу. Сам ритуал обошёлся бы тогда в пятьдесят тысяч золотых монет. Ещё десяток тысяч на курс зелий красоты, которые бы с учётом такого доступного катализатора, как магические эссенции от внука, позволили Амонра успешно разрешиться и расцвести второй молодостью. Увы, наследник: пообщался со всеми семьями, теснящимися на вилле Хунаба; заручился благословением домашнего капеллана на кованный каркас и механизацию мансард различными техническими приспособлениями типа жалюзи, поворотных полок, бесшумных часов с уличным циферблатом, крана, лифтов; взял на себя всё курирование перестройки без ущерба по выполнению текущих обязанностей; существенную часть расходов переложил на своего сынишку, устроившего соседям весеннее нашествие тараканов, клопов, муравьёв, и после в наказание согласившегося рисовать своих волшебных букашек на посохах, дубинках, молотах, мечах. Зря Хаскар через день после собственных именин решил позлить Амонра, добавив драматизма перед сюрпризом на её полувековой юбилей первого элесиаса. Переборщил — учудила — расхлёбываем.
— Адр-риан! Я р-раз-зр-решаю вые
* * *
мер-рзавца во все щели, как последнюю шлюшку, по кругу, — прорычал Арлос в бешенстве.
Может позже он и пожалеет об этом, но простого битья до полусмерти слишком мало для наказания за сей непростительный грех молодости. Как бы раньше узнать! Но что бы это изменило? Факт — его детей виртуозно разыграли ещё до официального представления высшему свету Уотердипа. Бессмертная классика с сексом... В сём есть и вина отца, в одиночку воспитывавшего своих полуэльфов. Злость на себя опалила Арлоса изнутри, утверждая правильность решения заменить династическую семью рода Деслентир на козырного туза — вот и сгодилась давно придуманная уловка с рассеянием семени по разным портам. Кровь спасена, а традиции и воспитание — дело наживное.
— Да не вопрос! — Ощерился дядька, с неожиданной прытью сделавший шаг и на втором со всей дури запендюрил в живот Корина, чья жалкая попытка защититься провалилась — капитанский сапог это вам не эльфийский носочек!
Пинок вышиб весь воздух из лёгких. Арлос уже открыл дверь, сняв звукоизоляцию, и Адриан зычно позвал мичмана с ближайшими матросами, с которыми они вместе скрутили и утащили вяло сопротивляющегося полуэльфа, сипло пытающегося сделать вздох. Между словом и делом перерыв был небольшой. Скорое, запоздалое, неотвратимое, жестокое — наказание. Впрочем, дать разрешение и воспользоваться им — две разные вещи.
Коринна же впала в ступор. Она тогда на алтарном ложе быстро перестала что-либо соображать из-за благовоний и неописуемого блаженства, очень долгого и весьма разнообразного. Потрясённые Хунаба остались втроём, несколько минут приходя в себя.
— Отец...
— Эм?.. — Вяло ответил Хаскар, успевший отметить факт, но ещё не переживший иронию судьбы, приведшую Хунаба и Деслентир под венцы.
— Ты действительно... отпускаешь нас? — Родитель приподнял бровь. — Эм, не будешь требовать преемственности?..
— В свои за тридцать вы за собственным шестилеткой не способны уследить — куда вам верховодить Домом? — Покачал головой почти уже бывший патриарх.
Нервно вдохнув и выдохнув, Хаскар собрался с мыслями и снизошёл до лекции, попутно раскладывая по полочкам образовавшийся в голове сумбур:
— Жена блистает — муж подмечает. Это формула многих Домов, но для нас самая эффективная. Амонра провоцировала — я запоминал и делал выводы. Женщины у нас в Доме отвечают за светскую и публичную сторону жизни, а мужчины ведут бизнес. Амонра искала жену для тебя и себе наперсницу, Второй. Любовь нечаянно нагрянет... Ладно сын в мгновение ока прекратил замечать мать, столько вложившую в единственное чадо и столько планов построившую. Ладно невестка совершенно некомпетентна в интригах да ещё ведёт себя по-пацански. Ладно беременность и уход за младенцами. Но вы замкнулись на себе и своей семье, ничего и никого не желая замечать. Да, светские приёмы опасны. Они для всех и всегда опасны, а вам на свадьбу подарили малый амулет здоровья — у тебя уже имелся. Я помню, как втолковывал тебе о назначении политики чистоты крови, но впрок так и не пошло. Повторяю другими словами: либо интересующий тебя индивидуум оценивает в другом личность и потому годен к сотрудничеству напрямую, либо он часть своры, науськанной на чужаков, а потому ищи его вожака и веди дело с ним. Полуэльф в супруги с этой точки зрения — подарок судьбы. Но вы сразу же затворились в своей раковине — и всё нах
* * *
прое
* * *
. Амонра после свадьбы обещала Коринне помощь в обучении и в поисках тех заговорщиков, которые заказали убийство её матери. Без подробностей кое-кто знал, где двойняшки Деслентир оставили свою девственность. Теперь я понимаю, что эта девица до сего часа не понимала, в чём молодухой участвовала, и потому втолкнутые твоей жене речи о поклонении богине Сьюн просто перепугали её, сын. Эм, приватные женские разговоры они такие... алогичные. Амонра честно пыталась, Хаск, подталкивая и наущая на свой манер. Но внезапная вторая беременность Коринны лишила твою мать всех надежд. Я думаю, для Амонра получилось, эм, что внешний враг пробрался вовнутрь, поэтому она переключилась на ваше третирование... Я говорил, да и она не единожды и прямо отправляла вас на светские вечера. Увы. Мы считали, что от многолетней домашней закалки вы поднатореете в Игре вотердевианов. Устыдитесь же теперь — вместо вас это сделал ваш крошка-сын! В свои шесть Лариат доказал, что Игрок, а не игрушка, но ему ещё одиннадцать лет до официального представления Открытому Лорду Уотердипа. Теперь я разделяю мнение Амонра о том, что в вашу парочку бесполезно вкладываться, мучительно засовывая ежа в е
* * *
. Проще сбагрить счастливых идиотов и поскорее начать школить резервы. Как говорится, с глаз долой — из сердца вон. И если кто ещё недопёр: феноменальное соло мелкого и девчоночье хныканье взрослого вместо вызова святотатца на дуэль — навсегда опозорили патриарха Хаскара Хунаба. Чтобы спасти благородный Дом, сын, я обязан сложить с себя полномочия и напрочь отсечь твою ветвь от наследования. Но знай, Хаск, я делаю это с радостью! За себя, за твою семью, за Дом Хунаба — преодоление трудностей закаляет и копит необходимый опыт выживания. Преодолев сегодняшний кризис, голубки, мы все окрепнем — либо нас живьём схарчат. Надеюсь, вы извлечёте уроки из собственных ошибок, хотя бы теперь, м? Учиться лучше на чужих, но свои ошибки всегда бьют доходчивее. Между прочим, сын, хрестоматийных партий Сава полно в любимых тобой книжульках: я узнал сюжет с ложной марионеткой, а ты? Нет? Сам же просил клирика Гедува сделать копию романа "Манекен" Тюэлка Этеле для Восточного каминного зала.
— Угум... — угрюмо ответил Хаскар Второй, укорённый по самые гланды. Он ещё пока не читал и не заказывал копирование этого эльфийского автора, но хорошо запомнил, как на последнем семейном вечере три дня назад Лариат вдумчиво листал эту книгу, словно на самом деле освежал в памяти некоторые эпизоды, а не корчил из себя обиженного на то, что Скарлет стала обоих детских дракончиков на всю ночь запирать у себя в клетках.
— Тогда чего тут расселся, бесстыдная бестолочь?! Гони за детьми и шмотками, соплежуй ильматерский! — Резко прикрикнул раздосадованный отец, то же бы с превеликим удовольствием давший плюху нерадивому отпрыску. — А ты подумай тут, сноха, что значит переродиться из полуэльфа человеком и что тебе с этим делать, иначе кто-нибудь другой опять за тебя порешает.
Глава 8, покорение и покорность.
Поздний вечер 21-го тарсаха Года Голодания.
Карета мчалась по широкой улице, теряясь в потоке главной городской магистрали. Ночные сумерки, эти извечные глашатаи царицы Ночи, уже легли, а у съезда к Рынку по-прежнему затор, как желчно сетуют некоторые — Предвечный. Никто не придал значения тому, что у неприметной кареты приоткрылась зашторенная дверца — мало ли даме захотелось сплюнуть?
Улица Путь Торговцев кишела кэбами. В основном, развозили по домам девиц да перебравших юнцов, джентльменов с дамами по клубам и салонам. Найти свободный транспорт труда не составило, лишь времени и слоя грязи:
— Кучер, гони к Отдыху Выверны! — Тенор влился в общий уличный гвалт.
Монета успела сверкнуть серебряным месяцем, прежде чем рука в поношенной перчатке сцапала её прямо из воздуха.
— Долетим по ветру, господин! — Выкрикнул в ответ кучер, жестом позволяя сесть двум халфлингам, которых всяк норовил не углядеть и растоптать.
Яблочная кляча потащила коляску отмерять милю улиц до упомянутой клиентами гостиницы. Оба добротно одетых халфлинга сидели чинно, но зенки так и бегали по сторонам. У одного чисто из профессионального интереса, у другого от любопытства. Разумеется, оба во все уши впитывали кладезь слухов — патлатый возница трещал языком похлеще базарной бабки.
Загадочная полуулыбка молчаливого Лариата сама собой утвердила Нердина в популярной версии о том, что, когда "модный мальчик" побежал в туалет, его заменили на халфлинга. Народная молва и без понукания додумалась связать дважды два: берет личин и накидку-невидимку, которыми по приказу вероломного Лаэрлоса воспользовался некто из его Дома, плюс ко всему выставленного ограбленным — избавившегося от позорящего род калеки-выпивохи. Какими бы ни были досужими домыслы, душок от них пристал ко всем охранникам Силмихэлв — каждого теперь подозревали в ношении берета и накидки для свершения воровства или убийства. Молва из высшего общества донесла низам диагноз патриарха Лаэрлоса — маразм.
Фантазия этого кучера неслась вскачь, причудливо объясняя нестыковки в наиболее расхожих версиях событий на "дне рождения убийства", как некоторые сплетники озаглавили свою статью в новостных листах. Оба халфлинга, пересевшие из тихой кареты, быстро почувствовали себя неуютно, но виду старались не показывать. А вот маленький фамильяр, невидимым летящий над хозяином, всю дорогу шкодил, то дыша на спорящих веселящим газом, то намеренно задевая колючим хвостом всяких вшивых псин, то сшибая украшенные перьями шляпы у чем-то ему не приглянувшихся прохожих, то заставляя обычные факелы искрить пугающе ярко.
Вторая серебрушка перекочевала говорливому извозчику у самых дверей приличной гостиницы. Первый визитёр крепко держал второго за руку, ведя сквозь рощу ног. Пока Осборн договаривался об использовании взлётно-посадочной площадки на крыше, Лариат подумал о том, что колёсная прогулка в итоге нарисовала по улицам подкову, а потом все его мысли переключились на восторг вызова и первого в его жизни полёта на грифоне, не абы каком — волшебном!
— Гриффин Вектор, инспирате салютус, — прошептал в кольцо главный.
Магия тут же создала фантомное животное, ничем не отличающееся от настоящего — неведомый мастер из Тэя позаботился даже об устранении полупрозрачности у своего шедевра.
Лариат мало гордился тем, что под шумок эпопеи с дрожжевым тестом пробрался в соседнюю виллу политиканов Амкатра и выкрал кольцо фантомной лошади. Зачем оно такое сдалось коннозаводчикам? Улучшали повадки и внешний вид под настоящего коня — догадался только сейчас. Самообразовывающийся Лариат тогда сильно обогатился знаниями, изучая эту необычную магию создания иллюзий. К сожалению, счастье обладания и познавания продлилось сравнительно недолго — канализационный тайник мальчишки обворовали уже во время гуляний на фестивале Пира Луны. Много месяцев с тех пор утекло, но юный маг неустанно развивался по этому направлению. Лицезрение действия магии по созданию летающего фантома — долгожданная радость! Этой капли света не удалось разогнать море мрака внутри Лариата, тем острее переживавшего за семью, чем ближе она становилась.
Вопреки смыслу волшебной фразы, для зрителей этот грифон словно бы прилетел издали, сев на площадку через шесть ударов маленького сердца Лариата, во все глаза пялившегося на вожделенный транспорт, который раньше ему запрещали даже погладить, а теперь вот он сам залез в седло, магически подстроившееся под двоих. Маленькая рука в кольчужной перчатке, заодно скрывавшей не свойственные халфлингам волосы, прижала мальца, на всякий случай дублируя волшебство, а правая, больше по привычке, взяла вожжи ездового зверя.
Сверху домишки напоминали детские кубики, с зазорами составленные вместе — Скарлет бы за такую халтуру отругала, как мельком подумал беглый мальчик, сам от себя не ожидавший грусти по старой карге, научившей "подопытного" самому главному — учиться. Наездник с кольцом правил параллельно восточной городской стене, потому вскоре грифон пролетел мимо знакомого Лариату храма, посвящённого Гонду. Дом Вдохновенных Рук представлял из себя башню с гигантскими шестернями, неустанно вращающимися и привлекательно подсвеченными разноцветными огнями из какой-то штуковины. Ни с низу, ни изнутри, ни теперь сверху мальчик так и не понял смысла и предназначения причудливого механизма этой башни. "Видимо, просто не твой удел", — как в прошлом году деликатно сказал местный священник в ответ на вопрос маленького посетителя, ежегодно наведывавшегося в храм вместе со всеми родичами. Джаспер обожал здесь бывать и почти каждый раз умудрялся потеряться.
— Сядьте на склон горы, пожалуйста, — повернул голову впереди сидящий мальчик, чья иллюзия халфлинга уже вся выветрилась.
— Нам надо на корабль, — твёрдо ответил Осборн.
Скарлет не любила повторять дважды. Лариат целенаправленно дотронулся до волшебного кольца, исследуя вложенную в него магию с близкого расстояния. Магия от такого надругательства дала сбой. И оба наездника очутились в свободном падении.
— Гриффинвекторинспиратесалютус! — На одном духу выпалил Осборн, наверное, самую быструю в своей жизни скороговорку.
Ключевая фраза оправдалась — оба мигом оказались в седле фантомного грифона, с клёкотом расправившего крылья у самого козырька кэба, на котором пристроился фейри-дракон, приготовившийся выдуть воздушную подушку: если старшему собрату стало наплевать на свою жизнь, то о её сохранности позаботится младший.
— Вон к тем деревьям, — неровно выдыхая, повторно указал Лариат своей детской ручкой туда, где, как не раз видел Дог, приземлялись многие грифоны с наездниками — в погожий денёк.
