Игра. Ставок больше нет. Первая часть.

Развлекается...

В отсутствие ограничений и прочих вечно мешающих мне моральных установок, казалось, можно все. Только вот помимо игры, заметила нездоровый интерес откуда-то из толпы. Как? Иногда полезно остаться без эмоций, когда обостряются другие чувства, позволяя расширить скрытые возможности организма. То что улавливалось несло угрозу? Определенно. Охрана не досмотрела или кто-то у кого достаточно влияния воспользовался положением? Оставалось только строить догадки. Но догадками жив не будешь, нужно быть уверенной, а значит, надо выяснить раньше, чем опасность станет реальной.

Удивительно, но холодный расчетливый монолог отделенной половины сознания успокоил другую, вернув необходимый душевный баланс. Пусть смотрят, пусть злословят, не стоит слушать. И я, соединив сознание, обвела присутствующих внимательным взглядом.

— Ты слишком напряжена, — голос императора заставил отвлечься.

Загнав подозрения поглубже, натянуто улыбнулась.

— Если такое предстоит и в дальнейшем, боюсь, я стану редкой посетительницей подобных мероприятий. Даже не представляла, насколько тяжело находиться в центре внимания.

— Ты привыкнешь.

— Сомнительное удовольствие, Ваше Величество, — ответила я, нисколько не переживая какую реакцию вызовут мои слова. Но он только улыбался и лучился довольством.

В зале играла музыка, но никто еще не танцевал. Свет аристократии самозабвенно предавался сплетням, интригам и политическим заговорам. Вот как тут не померещится смертельная опасность? А меж тем наметилось какое-то движение в зале. Слуги обходили приглашенных чтобы освободить место под танцы. Что безусловно было отличным знаком, после первого танца не придется возвращаться и сидеть у всех на виду. Уловив мои мысли, Его Величество поднялся и протянул мне руку.

— Потанцуйте, со мной.

— С удовольствием, — и вложив свою руку в его, поднялась.

И снова перед нами все расступались пуская в круг освободившегося пространства. Зазвучали первые ноты мелодии. В руках императора я позволила себе расслабиться и вести меня, потому что тело знало рисунок танца лучше головы. За нами последовали другие пары и скоро свободного места на паркете почти не осталось. Музыка отвлекала, но искрящееся на краю сознания внимание не давало покоя. Кто-то следил за каждым моим движением.

— Все в порядке? — Его Величество забеспокоился, заметив мой напряженный взгляд.

— Я... не знаю, — но постараюсь это выяснить, это уже про себя. — Просто показалось.

Танец закончился, пары расходились, но вот вновь заиграла музыка, создавая легкую неразбериху, которую мы поспешили покинуть выходя из круга. К нам тут же подошел официант, предлагая освежиться напитками. У меня в руке оказался бокал с легким розовым вином.

— Ваше Величество, могу я ненадолго покинуть вас, — как можно спокойней спросила я, заглядывая ему в глаза и приподнимаясь на носочках.

— Постарайся быть на виду.

— О, это я вам обещаю, — с легким поклоном произнесла я, за что была вознаграждена многообещающим взглядом из-под темных ресниц.

К нам подошел советник Рендл и я, поприветствовав его, потихоньку улизнула. Хотя, потихоньку это громко сказано, оба мужчины не сводили с меня глаз пока я не скрылась из виду. Мне было необходимо найти Апостола и я медленно обходила зал, пуская за своей спиной новые волны обсуждений. Надоело мне это быстро и я воспользовавшись истинным зрением отследила несколько ярких золотых всполохов. Кого здесь только не было. Бес с Рахни стояли на противоположной стороне, Апостол кружил в танце какую-то девушку, где-то рядом ошивался советник Гауди. Помимо знакомых аур и кружев энергетических контуров было несколько незнакомых.

Приблизившись к кругу танцующих, я решила дождаться пока музыка закончится. Игнорируя заинтересованные взгляды, отследила Апостола. Впрочем, он меня тоже заметил, я качнула головой и скрылась за спинами тех, кто только собирался танцевать. И как раз успела дойти до ближайшей колонны на краю залы и сделать глоток уже теплого вина, когда над ухом послышалось довольное мурлыканье.

— Вы искали меня, Эрле, — безликий встал рядом нависая надо мной.

Проигнорировав откровенную наглость самати, я чуть развернулась и посмотрела на лучащееся довольством лицо.

— А слухи-то еще не дошли, — хмуро произнесла я. В зеленых глазах мужчины появилось недоумение, но он быстро стряхнул эмоцию приняв все тот же беззаботный вид.

— О чем?

Но я только покачала головой.

— Не сейчас и не здесь.

— Тогда, для чего?

— Собери представителей иллюзионов, — я нервно прокручивала в руках бокал.

— Эрле, вы верно шутите? — между бровей залегла складка озабоченности.

— Нисколько.

— Могу я тогда хотя бы узнать причину? — кажется серьезный настрой передался ему. — Многие придут и без веской причины, лишь потому что ты позвала их, но есть те...

— А для сомневающихся, — перебила его я, — скажи, что если им дороги их жизни, они придут.

— Хорошо, через неделю думаю смогу организовать.

— Послезавтра.

— Нереально! Ты не знаешь чего требуешь! — Апостол был возмущен, но не зол, мысленно он уже подсчитывал каких сил ему будет стоить моя просьба.

— Послезавтра, — настойчиво повторила я. — Как будешь готов, найди меня.

— А к чему такая спешка?

Пожалуй, я и сама не знала ответа на этот вопрос. Но кроме того, что я уже должна лететь на Шанцури было что-то еще, подгоняющее меня раскручивать вокруг себя события.

— Тебе так важен ответ?

— Пожалуй, я имею право знать.

— Пожалуй, — я приблизилась, заметив как он напряженно следит за мной. — Мне моя жизнь дорога как никогда, а твои сородичи, по-моему мнению, очень странно отнеслись к твоему дару.

Ошарашенный мужчина отступил на шаг и склонился, в глаза вернулась дурашливость, но он понял намек.

— Я все сделаю, как вы попросили, Эрле, — и скрылся в толпе разряженных придворных, оставив после себя какое-то болезненное ощущение в районе груди.

За то время, что мы разговаривали, люди старались нас обходить подальше. Не знаю, чья это заслуга моя, или же Апостола, который отвадил любопытствующих. Но сейчас, когда он ушел, сдерживать жадные взгляды стало не кому. И началось... Ко мне подходили, приветствовали, старались увлечь разговором. Я старалась не показывать своего раздражения, но бесконечный поток желающих пообщаться казалось не собирался заканчиваться. И в тот момент, когда терпение грозило лопнуть, что-то произошло, как будто кто-то щелкнул пальцами. Все замерло. Так уже происходило в мою встречу с матерью, но она не останавливала время, а всего лишь заставила замереть присутствующих. Здесь же замерло само время и только я в недоумении крутила головой, ища причину тому.

А потом...

— Сумасшедшая.

Метрах в семи от меня стояла герцогиня. Огромные голубые глаза наполнены ужасом и болью, лицо искажено каким-то звериным отчаяньем. Рука вскинута, кожа бугрится от расползающихся ожогов, а в ней... сфера. Как? Не могла же эта безголовая сама догадаться. Думай, Ивона, думай!

А ноги уже сами несли меня к девушке, расталкивая замерших придворных. Достигнув Вероники, я затормозила ощутив смертоносное излучение сферы. Соскользнув на истинное зрение увидела, как от девушки тянулась тонкая нить, убегая в сторону, где полыхала ненавистью безликая. Прекрасная Рахни стояла гордо вскинув голову, наблюдая как подчиненная ее воли герцогиня медленно идет к своей смерти. Судорожно втянув воздух, прикоснулась к связующей нити и дернула ее на себя, растягивая до тех пор, пока та, заискрив, не оборвалась. Вернувшись к герцогине, я посмотрела на сферу и сглотнула. У меня задрожала рука, когда кончики пальцев ощутили нестерпимый жар, но не давая себе времени на раздумья, сжала ее в кулаке. Меня опалило, в глазах потемнело от боли и резкий рывок вверх выбил из легких воздух.

Мгновение перемещения я скорее ощутила, поэтому когда темные круги перестали плавать перед глаза увидела полыхающий круг перерождения. Пальцы беспомощно разжались и сфера заскакала по прозрачному полу безвредной стекляшкой. Посмотрела на обожженную ладонь, подула на горящую кожу и только потом огляделась.

Это место отвело опасность и притянуло меня. Опять. Словно ему было дело до моего существования... Один из кругов перерождения померк совсем, второй был едва виден, но они мне не были нужны. Пирамида построенная мной по наитию, в круге перерождения, не просто сияла, она полыхала от обилия энергии. Недостающая вершина сама спланировала мне на раскрытую ладонь и я без трепета и страха водрузила ее наверх, тем самым завершив узор. Наблюдая как соединяются плетения, как перекидываются на меня и заполняют собой пустоту внутри. Яркие ленты энергии все тянулись и тянулись, вплетаясь в контур, наполняя и усиливая его. Затягивались раны на руке, трещина в кости и шрам на горле, энергия заполняла каждый найденный изъян. Казалось прошла целая вечность прежде чем все закончилось. Круги перерождения исчезли, а вместе с ними и пирамида. Больше ничего не напоминало о том, что здесь вершилась история целого вида.

Тяжело поднявшись на ноги, я подошла к сфере и подняла. Ей не место ни здесь, ни в хранилище Скрипториума, ни тем более в руках обиженных безликих. Она звонко лопнула и осыпалась хрустальным крошевом, а освобожденная сила втянулась в стены и пол. Мертвый город поглотил ее, сделав всего лишь скупой глоток.

Пора было возвращаться, пока еще время замерло в ожидании отмашки.

Стоило только ощутить под ногами гладкий паркет бальной залы, вдохнуть дрожащий от напряжения воздух, как время дрогнуло.

Кто-то делает шаг вперед, задев меня плечом и я поспешно отхожу в сторону, наблюдая, как безликая недоуменно ищет ниточку управления и не находит. Поворачивает голову в мою сторону, так резко, что распущенные черные волосы веером вспархивают у нее над плечами. Как герцогиня беспомощно опускается на колени, прижимая к себе обожженную руку, заливаясь слезами. И я позволяю себе развернуться и пойти прочь, подальше от всех этих манипуляторов и мстителей.

Терраса, на которую я вышла была наполовину припорошена снегом. Пройдя до невысокой ограды, облокотилась на широкий каменный карниз. Холодный воздух приятно охладил горящие щеки, а бьющая через край энергия не позволила моментально замерзнуть. Усталость не только не ушла, но и будто стала сильней, подавляя радость от раскрытого покушения. Сзади послышались шаги. Обернувшись, я подавила вспышку недовольства.

— Рахни.

Безликая смотрела на меня безумными глазами и медленно, словно опьяненная, приближалась. С каждым ее шагом во внешности все больше проступали черты самати, избавляясь от человеческой красоты. Дымные провалы глаз, полыхали яростным пламенем, скулы заострились, изгиб бровей стал резче. Под серо-стальной кожей проступил яркий рисунок контура.

— Не стоит приближаться ко мне, — в предупреждающем жесте я подняла руку.

И она застыла, так и не завершив очередной шаг, брови от удивления взметнулись.

— Да, кто ты такая?! — прорычала она, силясь пошевелиться.

— Ивона Теренс, — насмешливо ответила я, изображая поклон, — Эрле, Его Величества. Та, кто дала тебе шанс быть рядом с любимым. Но вместо этого ты отчего-то решила, что я тебе соперница.

— Как же не решить, — горько усмехнулась она, — если любимый не смотрит так, как раньше, а все время думает о другой?

— И ты решила, что с моей смертью что-то изменится?

— Нет, но тогда я не буду каждое мгновение чувствовать твое присутствие рядом.

— Как трогательно, — произнесла я, когда на террасе появилось новое действующее лицо.

Бес вошел, плотно прикрыв за собой дверь и замер, увидев нашу композицию. Налетевший ветер растрепал волосы, скрыв ото всех лицо, словно давая мне секундную передышку. А следующий порыв бросил пряди назад. Сердце пропустило удар, когда Бес одним смазанным движением приблизился к нам. Оценив ситуацию, недовольно вздернул брови. Я повела поднятой рукой и Рахни смогла двигаться.

— Что здесь происходит? — властный голос Древнего прошелся по коже наждачкой и сомневаться, кому он был задан не приходилось. Как выяснилось на практике, в такой ситуации нельзя дать себя загнать в угол.

— Ты уверен, что имеешь право требовать?

— Уверен, — недобро усмехнулся он, с вызовом глядя на меня. У меня от такой наглости, перед глазами полыхнуло алым.

— Ну раз ты так считаешь, я отвечу, — взгляд брошенный на Рахни, не предвещал ничего хорошего. — Твоя половина решила свести со мной счеты, но пачкать руки похоже не для нее.

— Ложь! — несправедливо оговоренная подала голос.

Забавно.

— Неужели? — я сделала шаг в сторону Беса, заставив одного напрячься, а вторую бессильно сжать руки. — Мне удалось избежать нелепой смерти и предотвратить еще минимум десяток. К вашему счастью у меня нет желания мстить. Хотя, есть и доказательства, и свидетели. Предлагаю поверить мне на слово, и не испытывать больше моего терпения.

— Рахни? — Бес, наконец, сложил в голове картинку произошедшего.

Безликая подалась назад, расплескивая по воздуху срывающееся из глаз пламя. Лицо исказилось такой болью, что на какое-то мгновение стало ее жаль, но лишь до того момента, когда она вытащила из-за спины два клинка. В такие клинки самати запечатывали энергию преступников, лишая тех самой сути.

— Рахни, убери их, — Бес встал впереди меня, загораживая собой. — Она всего лишь человек, ты просто убьешь ее.

— Она одна из нас, — ненависть в ней плескалась смертельным ядом.

— Что? — он оглянулся на меня, зрачки дрогнули меняя угол зрения. — Как это возможно?

Я склонила голову на бок и медленно сняла туфли. Снег под ступнями начал стремительно таять. Сделав резкое движение рукой, отшвырнула от себя Беса. Он успел сгруппироваться и кувыркнувшись, приземлился на одно колено. Рахни это послужило отмашкой и она молниеносно напала, на ходу обнажая клинки. Лезвия тускло сверкнули в свете уличных фонарей.

— Не-ет!!! — Древний закричал так, что у меня заломило уши.

Я ушла с линии атаки и прогнулась назад, пропуская над собой еще один удар с разворота. Присела, делая подсечку и вспорхнула в воздух, отлетев на пару метров назад, наблюдая как меняется выражение лица у безликой. Она поднялась с того месива, в которое превратился снег, опираясь на клинок. Решимости в ней поубавилось, но не ненависти.

— Пустая трата времени, — я покачала головой и ноги коснулись плитки террасы. — Моя смерть ничего не изменит.

— Ошибаешься, — она засмеялась, вскидываясь.

Новая атака была молниеносной. Одно лезвие просвистело над левым плечом, срезав прядь волос, другое я пропустила под рукой и перехватила за рукоять. Сдавила запястье, заставив ее кисть расслабиться и выпустить клинок. Вскинув руку, ударила рукоятью по лицу и увернулась от лезвия несущегося снизу. Кончик успел царапнуть по ребрам. Тонкая ткань разошлась, обнажив тонкий порез, но вместо крови выступила энергия. Порез полыхнул золотом и затянулся. А я, больше не ожидая, пока с лица Рахни сойдет маска ужаса, размахнулась и запустила в нее клинком. Он должен был войти в нее ровно в центре груди, но метнувшаяся тень Беса приняла всю силу удара на себя. Древний покачнулся и не устояв, рухнул на колени.