— Что-то вроде "почему ты не превращаешься, сраный кусок мяса?!" — воспроизвёл бродяга. — Ну или я его так понял, у него акцент какой-то странный, а я и так вашим языком не до конца владею. — Лорд Монтуон на мгновение задумался и подтвердил себе, что подозрительный встречный говорит хоть и довольно складно, но похоже на людей с востока, а не из Морании, с явным акцентом.

— А ты? — спросил он дальше.

— А я разозлился, конечно, — объяснил бродяга. — Мало того, что он нас перебить пытался, конелюди мне его морду хотели обглодать, так ещё он стоит и палкой своей тычет, — он на миг прервался, но продолжил. — В общем, выхватил я у него эту палку — тяжёлая, зараза, — и как вмажу ему по башке, от души, в общем... ну он и упал сразу ничком.

— А ты?

— А на меня людоящеры бросились бить и рвать, и эта палка его мне не сильно помогла, — с грустью заметил путник. — Хотя одного я таки хорошо успел приголубить — аж мозги у этой сволочи брызнули.

— И что дальше?

— Да дальше они успокоились в конце концов и ушли, и я ушёл потом, — он махнул рукой, — там, правда, ещё пару раз по пути встречались... Неприятно, конечно, но что делать.

— Ну-ну, — бросил лорд Монтуон, — а что это ты с собой несёшь за пазухой в земли Морании? — грозно спросил он. Было ясно, что бродяга брешет, но предатель ли он и идёт по заданию Рватнека, или отбился от отряда, который ходил за сокровищами, а теперь пытается вернуться в одиночку — необходимо было выяснить.

— Да это палка его, — бросил тот, — ока короткая, конечно, но тяжёлая, отбиваться ей удобно, я ж мечом и не сражался никогда особо... вот, — он достал из-за пазухи жезл, уже искривлённый и помятый, но явно настоящий золотой королевский скипетр. Судя по всему, бродяга был ещё и блаженным...

— Передай сюда, смерд, — грозно сказал ему лорд Монтуон. — По законам Морании и всех соседних королевств только благородные рыцари и жрецы имеют право прикасаться к скипетру!

— Ещё чего! — отстранился смерд. — Здесь вообще ничейные земли, так что в Морании его и требуйте, а мне он ещё пригодится в пути!

— Ах ты ещё и противишься! — Лорд Монтуон был в ярости. — Тогда прими свою кару! — Он достал меч, и только тогда до мерзавца начала доходить серьёзность его положения, но показанного отношения лорд Монтуон простить не мог. Он ударил бродягу сначала по руке, которой он пытался прикрыться, — тот вскрикнул и убрал её, — а потом и по голове. Смерд упал, задёргался и вскоре затих. Лорд Монтуон слез коня, подобрал скипетр и привязал к седлу.

— С трупом ничего делать не будем, — сказал он влезая обратно. — Нет времени, и из одного человека много тварей Рватнек не сделает.

— Поедем на холм? — спросил его лорд де Уомо.

— Нет, движемся по намеченному маршруту, — отрезал лорд Монтуон. — Вряд ли бредни какого-то блаженного помогут нам в понимании того, как и почему изменилось поведение войск Рватнека. Вперёд, следует поторопиться — я бы не хотел встретить ночь в чистом поле...

* * *

Якуб очнулся. Рука и голова всё ещё немного побаливали, но главное — золотой палки с ним не было. Мужик в доспехах явно спёр её себе. Сука. Он им, значит, специально направлялся к врагу, несколько раз был загрызен, но в конце концов всё-таки Рватнека-то прибил, и чем эти ублюдки отплатили... ограбили средь бела дня! Теперь он даже не сможет как следует отбиваться от кентавров и ящеролюдей. Не то чтобы ему это сильно помогало ранее, но тогда хоть грело душу то, что он успевал убить или покалечить хоть кого-нибудь, прежде чем его забивали или загрызали до смерти создания Рватнека.

— Пидоры. Сраные уроды, чтоб вас всех кентавры сожрали! — в сердцах выпалил Якуб, после чего сплюнул и побрёл в сторону виднеющейся на горизонте кромки леса за рекой.

з.ы. если что, кодовое название персонажа "вечный лох", но сам кейп об этом не знает х_х

Linig

Вперед, к светлому будущему

Время словно замедлилось. Ещё до начала криков Гарри увидел реакцию на свои слова — лица, искажающиеся в ярости и ненависти. Сжимающиеся кулаки. Тянущиеся к оружию руки. В эту же секунду он понял — это конец. Рот на автомате проговаривал заранее придуманные аргументы, но мозг уже понимал что смысла это не имеет. Неправильные слова в критический момент словно взорвали толпу — теперь врагами были не кентавры, о нет. Администрация, кейпы, силовики — все кто смели говорить что делать, ограничивать, не пускать, заставлять работать. Неважно, что все они искренне старались помочь, неважно, что пытаться бежать или договариваться в текущей ситуации это верная смерть — группа отдельных индивидуалов, вполне разумных поодиночке, превратилась в многоголосого, опасного зверя. И этот зверь надвигался на Гарри.

Слова не помогли. Бежать некуда. В сражении друг с другом победят только кентавры. Что делать? Что делать? Что, блять, ему делать в такой ситу-

...

И так практически сразу начавшее ускользать из памяти видение оказалось смыто новым, гораздо более сильным ощущением. Океан энергии коснулся Гарри — сначала нежно, но с каждой секундой давление нарастало. Он словно превратился в живую дамбу — и уровень воды все нарастал, нарастал, нарастал... пока не полился. Это было сильнее любого оргазма, испытанного Гарри за всю свою жизнь — ощущение одновременно невероятной слабости и невероятной силы, ощущение полного высвобождения, подавляющего все остальное. Гарри словно стал частью этой волны, затапливающей все вокруг... хотя нет, не все. Гарри не чувствовал домов, земли или стен — только множество... углублений? Нет, не углублений. Людей. Каждая точка, заполненная потоком, сопровождалась изменениями в толпе перед ним — сначала ближайшие к нему, а затем и все остальные стремительно меняли своё поведение. Умолкали выкрики, успокаивались лица, опускалось оружие, прекращалось движение вперёд... Ещё секунду назад пылавшие яростью бунтовщики спокойно стояли на месте, смотря прямо перед собой. И не только они — судя по тому что звуки из-за стен полностью пропали, кентавры тоже попали под волну.

Поднимающийся при осознании того что он творит ужас смешивался с ещё одним новым ощущением — малая часть углублений (вроде бы, девять всего?) не просто заполнялась потоком. Нет, эти углубления словно... вливались в поток? Обычные слова плохо подходили для описания испытываемого Гарри, но это немного облегчало отчаяние — он не один. Кто же... А. Кейпы.

Да, кейпы были единственными исключениями — даже морпехи сейчас точно также спокойно стояли, но на лицах поднимающихся с земли кейпов все ещё были эмоции. В основном, недоумение.

— Что происхо— — начал было Бластер.

— Триггер! — хором оборвали его Капля и Бочка.

Их взгляды быстро скрестились на Джонсоне, как и они явно выделявшемся из моря спокойных лиц, и после секундного замешательства Капля подошла к нему.

— Гарри... ты триггернул? — прямо спросила Капля.

— Я... наверное? — неуверенно ответил Гарри.

— Что ты сейчас делаешь? Что происходит с людьми? — стараясь говорить спокойно продолжила Капля. — Ты их контролируешь?

Контролирует? Хм. Гарри чувствовал что-то ещё, но до этого момента не совсем понимал, что. Он не просто ощущал заполненных потоком людей, но мог ещё и... сдвинуть их? Но одного усилия воли тут было недостаточно, требовалось ещё...

— Эй, все! Бросьте оружие! — неуверенно скомандовал Гарри.

Сразу же воздух наполнился грохотом — колья, топоры, винтовки и все прочее падали на землю, без какой-либо заботы о их сохранности, лишь о быстрейшем выполнении приказа.

Ха. Вот оно значит как.

— Попрыгайте на месте! — уже увереннее крикнул Гарри.

Земля задрожала от одновременных прыжков такого количества людей, но тут...

— Стоп! — воскликнула Капля, хватая его за плечи. — Гарри, прекрати это. — уже мягче добавила она. — Я понимаю что это все для тебя в новинку, но пожалуйста, не относись к подчинению людей как к игрушке.

Слова Капли воспринимались немного отстранённо, перебиваемые ещё одним осознанием. Да, Гарри был согласен с её словами и отменил команду (для этого слова не требовались)... Но ближайшие к ним люди перестали прыгать ещё до этого — часть потока, относящаяся к Капле, сдвинула их независимо от Гарри. Он чувствовал что влияние было гораздо слабее, и мог при желании как пересилить его, так и убрать поток из Капли целиком, но факт оставался фактом — его сила не просто не действовала на паралюдей, она... даровала им частицу себя?

Какая ирония. Кейпы не хотели брать власть в свои руки, и вскоре после того как Прораб умер вообще спихнули её часть на него... а теперь им её впихнули обратно, в стократном размере. Ну, Гарри уж точно не собирается повторять их ошибок. Подчинение людей это не игрушка... но учитывая что они творят когда с ними обращаешься мягко, оно выглядит необходимым. Гарри приведет своих подопечных к светлому будущему — даже если их придётся тащить к нему за поводок.

— — —

Подумал тут — чего бы мне просто самому не набросить ещё порождений ПкП? Выпал Властелин-12/Козырь-3, и прямо идеально лёг на ситуацию бунта.

asm

ДМБ — Х

— И чего мы тут сидим... — стрелок уставился на стены, над которыми виднелось человекообразное дерево с сидящим на ним стрелком. Бог-стрелок гневался, метал руками и глазами лучи, которые поражали кентавров возле рва одного за другим. Трупы оказывались быстро затоптаны или отодвинуты собратьями, но вставших на их место ожидала та же участь. — Хорошо, что мы не кентавры...

— Потому и сидим, — буркнул боец справа. — Не нравится — можешь поменяться с ними местами.

— Ты так говоришь, будто недоволен предложением Рватнека, — заметил стрелок, пропитывая маслом тряпьё, обматывающее наконечник очередной стрелы. — Только подумай: у каждого человека Рватнека будет своя лошадь, даже больше — свой боевой конь, а не какая-то там полудохлая кляча.

— Мне бы бабу посочнее... — сказал боец, поглаживая свою стрелу. — А тут только какие-то сраные лошади.

— Ничего, — бросил стрелок. — Там, в городе, их немеряно.

— Там, в городе, — обиженным тоном произнёс боец, — их всех перегрызут, пока мы добежим.

— Ну, можно самим прибежать первыми, — заметил стрелок.

— И тогда их боги расстреляют и разорвут нас, а не кентавров. Хочешь, чтобы в тебя луч смерти попал, или чтоб древесный бог веткой проткнул?

— Кстати, — стрелок снова бросил взгляд на стены, — интересно, Рватнек является богом древолюдей?

— Нет, он только бог конеёбов, — отмахнулся боец.

— Так, — донёсся до них голос десятника, — отставить разговорчики. Сейчас ящеролюди или не дай боги сотник вас услышат, и будете объяснять, что вы имели в виду. Стрелы промаслили. Фитили у всех тлеют?

От них и из-за соседних баррикад донеслись голоса подтверждения.

— Отлично. Сидим, — довольно ответил десятник.

— А может, жахнем? — предложил стрелок.

— Обязательно жахнем, и не раз. Так чтоб весь форт в огне... — спокойно ответил десятник, наблюдая за тем, как лучи пронзают кентавров буквально в паре десятков шагов от баррикад и те падают замертво, один за другим. — Но потом.

Стрелок пожал плечами и сел ждать команды. И мечтать, как после штурма потребует у Рватнека каурого коня, как у герцога — в конце концов "каждому человеку по коню" был лозунгом Рватнека...

*вообще, можно было и поболе из дмб понакидать, но это всё и так все знают х_х

хотя можно вдогонку, почему в нашей команде кейпов ни одного скрытника:

— ты видишь скрытника?

— нет...

— вот и я не вижу. а он есть!

Linig

Когда вокруг одни уроды, а ты — Скрытник в белом пальто

Быдло. Какое же быдло его окружает! Черт, как больно-то...

Лиам уже давно свыкся с мыслью что большинство людей годно только для грубой физической работы — просто мозгов на больше не хватает. Само по себе это его не слишком печалило — ведь физическая работа является костяком общества. Он даже был не против сам её выполнять, если возникает необходимость — ему-то, в отличие от большинства, хватало мозгов понять что в текущей ситуации капризничать не стоит. Но когда у окружающих не хватает мозгов даже на то чтобы эту самую работу выполнять не угрожая себе и другим... Себе-то ладно — пусть дохнут под упавшими деревьями, если жизнь не ценят. Но он-то почему должен страдать заодно?! Дерево не только пришибло идиота, но и Лиаму досталось — левая рука теперь была месивом, удивительно ещё что вообще держащимся на плече. Обычно такое пришлось бы ампутировать, но в Броду был Доктор. К счастью?

Нет. О, конечно, многие были этому рады — пусть Сын устроил апокалипсис и их зашвырнуло в средневековый мир, но по крайней мере у них теперь есть доступ к настоящему целителю. Глупцы. Они не понимали что даже, скажем, ампутация руки — ничто по сравнению с тем что может сотворить целитель у которого был плохой день. Лиам же, наоборот, понимал это очень хорошо — быв медбратом в Филадельфийской лечебнице он насмотрелся по полной. Да, разумеется, поначалу у него таких мыслей не возникало — ведь сумасшедшие биокинетики и биотехнари вроде Лабораторного Крыса или Ампутации не скрывали своей злодейской сути. Вот только не все среди не-парачеловеческих пациентов были жертвами подобным монстров. "Случайности", "ошибки", жертвы "порыва чувств"... Венцом коллекции ужасов, вскоре после своего поступления подтолкнувшей Лиама бросить эту работу и использовать накопления для поиска действительно соответствующей его интеллекту деятельности, была Виктория Даллон. Лиам не понимал полностью, как именно работает её новое тело, и как именно ей приходится — и старался чтобы так все и оставалось. Мысли на эту тему нещадно давились — теории и предположения, возникающие когда такие мысли заходили слишком далеко, иногда снились Лиаму в кошмарах.

Именно поэтому, когда производился поиск знающих первую помощь, Лиам умолчал — сразу поняв, что им скорее всего придётся работать с Доктором. Что угодно, хоть лес валить — но только не это. Увы, похоже что его усилия в итоге оказались напрасны. Не помогла никакая осторожность и предусмотрительность — такую рану Лиаму точно не скрыть. Помощник Доктора уже перевязал ему руку, как мог, и сейчас только оставалось ждать самого кейпа. Ждать, и все больше и больше наполняться страхом. Картинки из прошлого мелькали в голове все чаще и чаще, и попытки самоуспокоения помогали не особо. Ну и что, что Доктор пока что ничего такого не выкинул — Панацея тоже, насколько он слышал, была примерной целительницей... а потом взяла и перестала. Ну, может, Доктор хотя бы другими ранеными сначала займётся, давая Лиаму время что-то придумать (что? сколько он уже тут сидит, так ничего и не придумав?).

Словно прочитав его мысли, наконец появившийся Доктор первым направился именно к нему. Сколько ни пытался Лиам сжаться, делаясь как можно более незаметным — ошибки не было, Доктор направлялся именно к нему. Нет. Пожалуйста, нет! Не на-

...

Лиам многого не понимал. Не понимал, что он только что видел. Не понимал, почему упал Доктор. Не понимал, откуда взялась абсолютная уверенность что теперь его не заметить никому. Не понимал, чего ещё он не понимал — в голове был полный беспорядок, и рассортировать его все никак не удавалось. Но одно он понимал очень хорошо — теперь у него есть возможность действовать, а не сидеть и дрожать. Сначала Доктор — не давая опомниться, Лиам плавным движением правой руки достал старый перочинный нож (не зря утаил его, не отдав на склад) и вонзил его Доктору в глаз.