"Придет время, сама познакомлюсь, — усмехнулась та — Залезай на спину, нам действительно пора".
Зеленая молния взмыла в небо, на мгновение коснувшись крылом темного льда. Злобно захлопнулась трещина, пытаясь схватить ускользающую добычу, и плюнула от ярости ей вслед ледяным крошевом.
Леа зябко поежилась — не самые мирные существа эти стражи, попробуй, договорись с таким, и запоздало спохватилась:
— Сипхо, а какие они — вейаны?
Та, не поворачиваясь, ответила:
"Узнаешь в свое время".
* * *
Аттис возвращался с конной прогулки, когда над самой его головой пронеслась стремительная тень. Его величество, подняв взгляд к небу, широко улыбнулся.
Похоже, младшая дочь наконец-то вернулась домой — знакомый темно-коричневый грифон только что приземлился у парадного крыльца. К животному уже спешили слуги, стремясь помочь наезднице. Девочка сама сняла уздечку, и грифон, не дожидаясь, пока освободят от седла, потрусил в конюшню — ужинать.
Король легко спрыгнул с лошади, и на его плечах мгновенно повисла любимая дочь.
Аттис прижал к себе малышку.
— Ну, наконец-то. Я уже начал волноваться!
— Папа! — Леа счастливо рассмеялась.
Аттис погладил ее по голове:
— Как выросла. Еще немного и станешь невестой! А волосы когда перестанешь коротко стричь? Ты все-таки девушка.
— Отращу, когда и с короткими волосами буду походить на нее! — рассмеялась проказница.
— Ну, пойдем, обрадуем маму, а в комнате тебя ждет сюрприз. Надеюсь, он тебе понравится.
Его величество обнял дочь за плечи и повел во дворец.
* * *
Леа стояла на пороге, замерев, словно боялась сделать следующий шаг.
Ее милую, такую привычную комнату непоправимо изуродовали: стены покрасили в отвратительный персиковый цвет, сменили мебель, куда-то убрали любимые книги. Словом, комната стала почти точной копией покоев старших сестер: позолота, завиточки, рюшечки. И в добавление к этому ужасу на кровати лежало небесно-голубое платье.
Ее высочество затравленно обернулась к улыбающейся матери и тихо сказала:
— Я здесь жить не стану.
После чего развернулась на сто восемьдесят градусов и ушла искать поддержки у отца. Королева расстроено посмотрела дочери вслед.
Похоже, зря она разрешила девочкам обустроить комнату младшенькой на свой вкус. Придется срочно менять все обратно, потому что Леа скорее заночует на конюшне, чем в собственной спальне.
— Отнесите вещи принцессы Леантины в покои Эдвина, — распорядилась королева, — вызовите мастеров, чтобы перекрасили комнату. Только сначала узнайте у принцессы Леантины, какого цвета должны быть стены.
* * *
Леа сидела у отца в кабинете в большом кресле. Вчера по приезду девочка узнала, что ее любимый брат отсутствует: его светлость Рикквед сдержал слово и взялся за воспитание шкодливого юнца. Для начала он устроил племяннику двухнедельную прогулку по окрестным лесам, дав почувствовать на собственной шкуре, какова жизнь без слуг и привычных удобств. Так что делать Леа пока совершенно нечего — не с сестрами же сидеть! Она решила провести время с пользой и кое-что выяснить.
— Папа, как нам достался этот замок?
Неожиданный вопрос застал Аттиса врасплох.
Глядя на удивленно поднятые брови отца, Леа поспешила уточнить:
— Я имею в виду — нашему роду. Ты же сам говорил, что замок построили очень давно.
Король укоризненно покачал головой:
— Леа, историю чужих народов ты знаешь лучше, чем собственную. Придется сказать учителю Эдвина, чтобы он исправил этот перекос.
— Расскажи сам, у тебя интереснее получается, — попросила принцесса.
Аттис покосился на стол, заваленный бумагами, и досадливо махнул рукой — подождут. В конце концов, не каждый день его девочка обращается с такими просьбами.
— Ладно, уговорила. — Его величество взял хрустальный светильник и позвал за собой дочь. — Пойдем, я покажу тебе кое-что.
Леа шла рядом с отцом по замковым переходам, и привычный дом представал перед нею совсем в другом свете. Густые вечерние тени крались следом, делая его таинственнее и загадочней.
Вон та древняя статуя крылатой девушки... может, когда-то жили такие люди? А этот непонятный зверь с хищным оскалом до сих пор прячется в сумраке лесов?
— Наши предки пришли в Эндану с востока, спустя некоторое время после окончания великой войны. Так гласят предания... — Голос отца вернул Леа из фантазий на землю. — Правил переселенцами воин по имени Дроган Рыжий. Его отряд шел на север, лишь изредка встречая на опустевшей земле полуразрушенные города. Местные жители не понравились пришельцам — испуганные и ожесточенные бедами люди. От них в любой момент можно было ждать чего угодно. И случилось тогда Дрогану около небольшого селения отбить у разъяренной толпы совсем молодую девушку. В чем ее обвиняли, воины так и не смогли понять: горожане выкрикивали бессвязные проклятия в ее адрес. Девушка только плакала и закрывала лицо руками, стараясь укрыться от камней.
Леа не удержалась от возмущенного вздоха — бросать камни в беззащитного человека подло!
Его величество, заметив нахмуренные брови дочери, ласково взъерошил стриженые волосы девочки и продолжил рассказ:
— Дроган Рыжий и его воины защитили девчушку. Женщины переселенцев взяли ее под свою опеку, накормили, переодели, успокоили, и наутро перед Дроганом предстала вместо трясущейся от страха замарашки прекрасная светловолосая красавица, говорящая на незнакомом языке. Как гласят предания, грозный воин влюбился в нее с первого взгляда, и девушка ответила ему взаимностью. После того как сыграли свадьбу, молодая супруга привела мужа в Награну. За городскими стенами скрывались немногочисленные остатки народа девушки, уцелевшие в резне последней войны. Все горожане были светловолосы и весьма привлекательны. Поначалу они настороженно косились на поселенцев, но воины Дрогана вели себя достойно и к тому же дали защиту городу. Девушка оказалась единственной уцелевшей наследницей трона и дворца.
После этих слов ее высочество даже остановилась, чтобы потрогать стену — девочке не верилось, что в легенде идет речь именно об этом дворце. Это казалось невероятным.
— Постепенно Дроган подчинил себе все ближайшие города, основав сильное государство. Прошло еще немного времени, и жители Энданы перестали вспоминать, кто к какой расе принадлежал. Как память от исчезнувшего народа достались энданцам волосы цвета золота, древний город да секреты камнерезов.
Король закончил рассказ, остановившись напротив самой первой картины. Аттис поднял выше светильник, стараясь лучше осветить старинное полотно, и из темноты древнего холста выступили два молодых лица: рослый воин с волосами цвета меди заботливо обнимал хрупкую девушку. По ее плечам свободно струились длинные светлые волосы, в больших синих глазах таилась печаль.
Леа приподнялась на цыпочки, стараясь лучше разглядеть прекрасное лицо. Ничего необычного, просто очень красивый человек.
— Папа, чем отличаются вейаны от людей? — неожиданный вопрос дочери вывел его величество из задумчивого созерцания картины.
— Вейаны красивы, мудры, умеют творить доброе волшебство, — припомнил Аттис дивных созданий из легенд и добавил: — Леа, я не уверен, что вейаны когда-нибудь существовали. По-моему, это просто красивая сказка.
— А как их отличали от людей?
Аттис вздохнул — выражение лица дочери выдавало напряженное внимание. Девочка очень серьезно отнеслась к древним преданиям.
— По легендам внешне от людей их отличала только одна черта — невероятно твердые ногти и зубы, способные резать стекло не хуже алмаза. О нет, Леа, прошу тебя, не придумывай себе новые сказки! — взмолился Аттис, видя, как девочка разглядывает руки далекой прародительницы.
Вместо ответа Леа отошла к окну и, не говоря ни слова, нарисовала ноготком аккуратный кружок на ярко-красном ромбе витража и легонько щелкнула по нему пальцем. Ровный стеклянный круг вывалился наружу, разлетевшись на мелкие кусочки. Отец и дочь переглянулись, а потом одновременно повернули головы в сторону картины. Давно умершая красавица по-прежнему выглядела грустной, и только в глазах Дрогана, казалось, прибавилось насмешки.
— Да... — только и смог сказать король, чувствуя себя несколько не в своей тарелке от неожиданного открытия. Не то чтобы его величество не замечал крепости своих ногтей, да только ножницы, купленные у гномов, прекрасно с ними справлялись, не давая даже повода заподозрить, что...
Властитель Энданы медленно подошел к окну и провел ногтем по стеклу рядом со свежей дырой. Глубокая царапина не оставляла сомнений в правильности догадок дочери.
— Вот, значит, оно как... — тихо сказал Аттис сам себе.
Леа широко улыбнулась и убежала в свою комнату. У принцессы было чудесное настроение оттого, что восхитительная легенда не только оказалась правдой, но и каким-то образом вошла в настоящую жизнь. А правитель Энданы так и остался стоять в глубоком раздумье.
* * *
Леа с Эдвином, сидя на краю фонтана, уничтожали запасы только что купленных каленых орешков — перед взорами их высочеств пестрела ярмарка.
Дети весело провели время: покатались на карусели, посмотрели бродячий театр, запаслись всякими нужными мелочами и теперь отдыхали на гладком гранитном бортике. Ветер сносил в их сторону мелкую водяную пыль, и она приятно холодила спины.
— Ну что, куда пойдем дальше? — полюбопытствовал Эдвин.
— Туда! — нисколько не заботясь о приличиях, Леа ткнула пальцем в интересном, по ее мнению, направлении и довольно улыбнулась.
Сегодня детей "охранял" чопорный немолодой господин, который явно не принадлежал к "невидимым" Риккведа, привыкшим к выходкам сорванцов. Строгое породистое лицо соглядатая периодически искажало возмущение неподобающим поведением их высочеств. Это в свою очередь ужасно веселило детей, и они старались вовсю. В учиненные принцем и принцессой хулиганства вошли: небольшая потасовка с городскими мальчишками, вытирание грязных рук о штаны, плевки сквозь зубы на дальность и якобы украденная груша — господин не заметил переданной торговке денежки.
А кульминацией сегодняшнего дня принцесса планировала сделать покупку трубки и табака. Конечно, вечером и то, и другое окажется у дяди, но сейчас... сейчас можно развлечься!
Ее высочество задумчиво склонила голову набок — интересно, "индюк" решится себя выдать или молча проглотит новое "преступление" наследников?
Леа опустила ноги на землю:
— Пойдем, Эдвин! Купим Риккведу подарок, а потом удерем. Надоела мне охрана.
Эдвин широко ухмыльнулся — когда на сестренку нападало такое настроение, лучше было не возражать, иначе шалости ее высочества переходили все границы дозволенного: упрямства Леа хватало на трех мулов.
Дети легко ввинтились в толпу, ловко пробираясь между многочисленными гуляками. Несчастный сопровождающий, промокнув лицо платком, поспешил следом, энергично работая локтями и надеясь если уж не догнать, то хотя бы не потерять из вида драгоценных отпрысков короля.
* * *
В табачном ряду Эдвин с Леа долго и громко торговались, вызывая возмущение у "индюка" и веселье у торговцев. В итоге трубку продали в два раза дешевле, ароматный табак энданских предгорий упаковали в красивый деревянный ящичек, и ребята получили приглашение заглядывать чаще. Теперь оставалось завершить задуманное — удрать от охраны. Конечно же, это не составило особого труда — проказники просто припустили во всю прыть. Угнаться за легконогими сорванцами упитанный господин не смог и сразу же безнадежно отстал, так и не поняв, куда подевались непослушные подопечные.
Нырнув за какой-то потрепанный шатер, их высочества покатились со смеху. Из их укрытия хорошо было видно, как мечется в двух шагах от них по ярмарочной площади незадачливый охранник.
— Маленькие господа желают повеселиться? — раздался над ухом детей вкрадчивый голос зазывалы. — Небывалые фокусы, волшебные превращения — всего за пять медяков.
Леа повернулась к говорившему. Ярмарочный фигляр в черном атласном плаще уже откинул занавеску на входе. Белый меловой грим покрывала мелкая сеточка трещин, хорошо заметная при свете солнца, и девочке показалось, что лицо паяца рассыплется на части, стоит только до него дотронуться.
— Представление начинается! Последний шанс увидеть небывалое волшебство всего за пять монет! — растянул накрашенные губы в широкой улыбке зазывала.
Леа и Эдвин переглянулись. У них еще оставалась кое-какая мелочь. Его высочество полез в карман и высыпал оставшиеся монетки в протянутую руку.
— Сдачи не надо, — свысока бросил он.
Леа заметила алчный взгляд актера и нахмурилась: не к месту братец решил блеснуть богатством!
Дети едва успели найти свободные места, как на круглый деревянный помост легко взошел человек в блестящих парчовых одеждах. Он обвел зрителей внимательным взглядом и величественно взмахнул рукой. Масляные светильники, чадившие на сцене, потухли, стало темно.
Леа крепко вцепилась в руку брата — так, на всякий случай — но опасения девочки оказались напрасными: следующий час пролетел незаметно. Артист на самом деле оказался талантливым магом. На помосте по одному мановению его руки вырастали цветущие деревья, осыпавшиеся на землю золотыми плодами. Взлетали и парили под самым потолком сверкающие птицы. Исчезал и снова появлялся в клубах разноцветного дыма зазывала, ставший на время представления помощником мага. Возникали из воздуха и сами выстраивались в высоченные башни карточные колоды. А под самый конец представления маг разослал во все стороны больших светящихся шмелей, которые, сев в подставленные руки, превратились в соблазнительные лакомства. Волшебные насекомые достались далеко не всем, но Эдвину с Леа повезло — к каждому прилетел полосатый светящийся комочек. От восторга его высочество отбил себе ладони, громко хлопая магу.
— Приходите еще, последнее представление после захода солнца, вас ожидает самое величайшее приключение на свете! — кланялся вслед уходящим людям зазывала.
— Здорово, правда? — обернулся к сестре принц.
— Здорово, — спокойно согласилась девочка.
В отличие от брата она успела разглядеть подпирающую ярмарочный столб знакомую долговязую фигуру.
— Пойдем, нас уже ждут, — Леа кивнула в сторону высокого мужчины.
Эдвин, проследив за ее взглядом, охнул и привычным жестом шкодника сунул в карман дареное лакомство.
Рикквед Велайн удовлетворенно оглядел неразлучную парочку. Его величество допустил большую ошибку, доверив присматривать за шустрыми сорванцами заурядному отставному вояке. Где тому углядеть за такими резвыми детишками. Они заметили слежку, как только вышли из дворца.
Люди Риккведа, к сожалению, все были при деле. Его светлость нюхом чуял — в городе зреет крупная неприятность, но вот какая... догадаться не мог, хотя на всякий случай наводнил столицу "невидимыми". Именно поэтому решил сам присмотреть за племянниками.
