Отбор. Как царевна мужа выбирала

— Зорька, давай, присоединяйся к нашему завтраку, — предложила я.

— Да тут есть нечего, — подруга всё ещё была растеряна.

Я оглядела огромную миску салата, которую я явно не съем, сыр, хлеб, молоко да узвар в кувшинах, головку лука да несколько зубков чеснока.

— Свен, будь добр, садись за стол, — сказала я, всё же переодевшись.

Дважды просить не пришлось. А вот на Зорьку пришлось глянуть строго, чтобы она не стала упрямиться.

— Зачем тогда кормить всех остальных, раз ты уже выбрала? — нарушила она собственное молчание, осторожно беря кусочек хлеба да лук. Ополоснула его под водой, затем уже нарезала. Я четвертинку и взяла себе, а половину Свену отдала. Остальную еду тоже разделили на всех, Свену больше раза в два дали. Всё ж он и шире в плечах, и поправляться ему надобно.

Нам досталось вполне достаточно.

— Кто сказал, что я уже окончательно определилась? — подняла бровь я.

— Но он... — и Зорька взглянула на колдуна. — А отец знает?

Я хмыкнула, судя по всему — знает. Раз завтрак прислал на четверых.

— Зорь, наш знакомец колдун тут на лечении. Только и всего.

— Но... а как же защита?

— Я её взломала.

Колдун поглядывал то на Зорьку, то на меня. Но молчал.

Подруга же краснела постоянно. И что это значит? Неужто в колдуна влюбилась?

Эта мысль отчего-то неприятно царапнула внутри. А ведь колдун не знает что я — это она. Мог извинения просить, а мог и общаться. Она вполне могла влюбиться.

Я вздохнула. Счастья подруге я желала. Захочет ли он только на простолюдинке жениться? Вроде бы, даже хотел перестать быть моим женихом. Но сейчас он казался равнодушным к Зорьке. Лишь интерес, не более.

— Что скажешь? — спросила я у колдуна. Его молчание начинало раздражать.

— Ты о чём? — не понял колдун. И о чём он думает?

— Обо всём.

— Думаю, что твой отец знает о том, что я здесь. — Как считаешь, он следит за нами? — не люблю я слежку. Но до этого даже не задумывалась о ней.

— Не знаю. Я сейчас будто мешком пришибленный с этим браслетом.

— Можем его снять, — предложила я, вовремя спохватившись, что не я его надевала. Точнее, все видели тогда Зора.

Колдун убрал тут же руку с браслетом, которая сейчас находилась рядом со мной.

Я улыбнулась.

— Зорька, хватай его! Будем браслет снимать! — подмигнула я подруге

Как колдун подскочил, а мы за ним гонялись по всей комнате, даже окружали. В итоге, рана на груди стала кровоточить.

Я закусила губу.

— Всё, пошалили и хватит. Свен, давай обработаю раны, а то скоро за мной придут.

Он, на всякий случай, браслет спрятал за спину. И чего хватается за возможность биться за меня?

— Обещаешь?

— Что?

— Что не попытаешься снять браслет.

— Так Зорька ж надевала. Ей и снимать.

— Обещай! — глядел он исключительно на меня.

Давать такое обещание не хотелось. Но я немного успела колдуна узнать. Откажется ведь раны обрабатывать.

— Обещаю, что не стану снимать его, ежели ты будешь вести себя в соответствии с конами Рода.

— Справедливо, — кивнул он.

— Садись на диван!

Послушно сел. Я обработала раны остатками вчерашнего отвара. На этот раз без волшбы. Зорька ж, тем временем, помыла посуду.

— Похоже, Зорька к тебе неравнодушна, — сказала очень тихо.

— Это моя ошибка, — ответил он.

— Ежели не хочешь, чтобы я обиделась вновь, не подходи к ней. И не дыши в её сторону, — честно предупредила.

— Хорошо. Прости, Русана за моё поведение.

Намекает на то, что за Зорькой бегал, пока я в башне сидела?

— Ладно уж, — кивнула я.

Он долго глядел прямо в очи, что я не выдержала и отвела взгляд.

Раны уже все обработала. Улучшения, даже после разошедшихся швов, были налицо.

Теперь надо понять, что делать с колдуном. Иначе отец не обрадуется.

Я попробовала представить Свена в их горенке с Аланом, пробовала даже рассердиться на него. Но всё впустую.

— Сейчас царь-батюшка явится, — сказала Зорька. — Я пойду его встречу. Русана, поторопись!

Легко ей говорить!

— Что было в прошлый раз? — спросил Свен.

Я не помнила. Не хотела помнить!

Он прикоснулся к моей руке, а я вырвала её.

— Уйди! — как представлю, что он мог меня взять силой, так кровь закипает. Вот оно!

Я распахнула очи. Но колдуна уже и след простыл. Огляделась, проверила отхожее место, затем побежала вверх по лестнице. Даже на балкон выглянула — нет его!

И куда отослала на этот раз?

Смогу ли я пережить это? И не будет ли меня вот так трясти от любого другого жениха?

То сама к нему прикасаюсь, а тут он полез первым. Охохонюшки! Надо будет помнить об этом в день свадьбы. Ежели, я, всё же, выйду замуж.

Глава 16

На следующий день ничего примечательного не наблюдалось. Я откровенно скучала и делала пакости. Жених замахнётся мечом, бац, а меча уже и нет! А замах-то он сделал с мечом, вот и впечатывается в соперника.

Зрители не могли удержаться от смеха. И бои превратились в посмешище.

Очередной жених, раскусив соль поединка, шёл уже безоружный.

Но я и тут выкрутилась. Увидела, что тевтонец Джервас ожидает своей очереди в своих металлических латах. И стала испытывать новый приём: перенос части доспеха на другого соперника, в которого замахнулись кулаком.

Царь и сам потешался. Возможно, поэтому мне и слова не сказал, словно это и было задумано.

Потом я стала не только защиту возвращать, но и оружие, точнее попыталась. Не получалось, ведь у жениха уже был сомкнут кулак, и оружие никак не хотело раздвигать персты.

Тут на поприще* вышел Ролан. Статный чернявый смуглый, с чёрными очищами. Весь такой в кожу затянут, окромя головы, нахмуренный.

И шутить с ним расхотелось вовсе. Мне он с самого начала не пришёлся по душе. А тут не на Зорьку, а на меня зыркнул своими очищами. Аж холодок по спине побежал да по ногам. Бой длился недолго, а соперника своего он за пару ударов взял да тяжело ранил. И пока судья отсчитывал счёт, лекарь подбежал к поверженному.

— Не тронь! — взревел Ролан, да не пускает к сопернику лекаря.

А ведь счёт на мгновенья уж идёт. Ежели помощь вовремя не оказать, то человек и погибнуть может.

Судья ускорил счёт, Ролану победу засчитали, после чего царь объявил перерыв.

— Дочка, иди-ка ты к Велимудру! — велел царь-батюшка. Да и тон его мне не понравился.

Я и пошла, а тут — он!

Стало страшно. Я отступила назад.

— Тебя-то мне и надобно! И хорошо, что ты не царевна оказалась! — молвил он с искажением. А голос-то я его узнала.

Но не успела ничего поделать, как на меня сеть накинули. Даром что защита на мне — не сработала. Свет в очах померк, стало тяжко дышать. И я просто перестала себя осознавать.

Очнулась я от того, что на меня ведро воды вылили. Кто посмел? Попыталась открыть очи, но голова нещадно заболела. Да у меня отродясь голова не болела!

— Девонька, кто ж тебя так? — спросила какая-то старушка.

Я, всё же, превозмогая боль, поглядела не в полную силу. Полумрак. Что-то наподобие шатра. Старушка рядом суетится. И тут накатила такая боль, что меня скрутило. Я попыталась встать, чтобы хотя бы выползти наружу, а не тут загаживать, но не смогла. После рвоты чуть полегчало.

— Бабушка, дай, будь добра, попить... — попросила я.

— Ох, девонька, вот, попей, — и она протянула мне бурдюк. От него разило. Сильно разило. Чем-то извинным*.

Нельзя пить! Лучше тогда сдохнуть!

— Воды, — попросила я.

— Да где ж тут взять воду-то? — спросила бабушка.

И только сейчас ощутила, как здесь жарко.

"Русана!" — услышала в голове голос. И так больно стало, словно тысячи иголок впились в голову. Ох!

"Свен, ничего не говори. Просто слушай, — обратилась я к нему, хотя и не была уверена в обладателе этого мысленного голоса. — Я в каком-то шатре. Жарко, — я замолчала, пытаясь прислушаться к своим ощущениям. Но головная боль мешала сосредоточиться. — Попросила попить, но мне дали бурдюк с извинью. Сказали, что воды нет. Сколько я отсутствую?"

"Три дня," — ответил тихо-тихо, едва слышно.

"Ты придёшь?"

"Приду".

И тишина. Даже больше. Что-то обволакивающее, вытесняющее все думки.

Очнулась я от небольшой тряски. Меня будто везли на лошади. Страх будто щупальцами осьминога сковал сердце. Я боялась пошевелиться и выдать, что не сплю. Попробовала обратиться к своей силе, но слабость оказалась такой, что по всему телу ощутила дрожь. Но очи я всё же открыла. И увидела быстро передвигающиеся по пескам ноги лошади. Прислушалась к себе. Голова не болит. Уже хорошо. Тут ворвались в моё сознание и другие звуки. Ржание лошадей, скачка. Кажется, за нами погоня. Жарко. Очень жарко. Нестерпимо пить хочется. И во рту всё дерёт. Слышится свист стрелы. И вновь меня что-то будто обволакивает и погружает в сон.

Вывели меня из этого состояния голоса, которые, стоило мне проснуться, смолкли.

— Пей! — ко мне подошёл какой-то мужчина чёрными очами, замотанный с головы до ног в белые одежды. Говорил он на сарацинском языке, но я всё понимала.

Я помотала головой, вспомнив, что в прошлый раз предлагали.

Отказ мой не приняли. Мне закрыли нос, заставляя сделать вдох ртом. Влили насильно жидкость. Правда, на этот раз воду. Наплевав на гордость и всё остальное, я принялась жадно пить.

— Косу надо обрезать! — услышала другой мужской голос.

— Но девка своё очарование потеряет... — ответил тот, что меня только что поил.

— Уж поверь, султан, найдёт иные прелести.

Мужчина достал саблю из ножен.

— Нет! — рванулась я, но меня поймали.

— Тс... — сказал тихо поймавший меня мужчина. — Космы отрастут, — и добавил громче: — Не дёргайся!

Нотки произношения. Какие-то знакомые. Пока соображала, мою косу отрезали. Короткие космы рассыпались по плечам. А коса — она вспыхнула, брошенная в костёр, лишь дымок от неё будто был втянут этим мужиком. Показалось? Я сглотнула. Не плакать! Мне нельзя сейчас терять влагу!

— Ну вот, другое дело. Ещё приодеть её, и будет не девка — огонь! — сказал иной, невидимый собеседник. — О, держится, даже слёзы не льёт! А сказывают, что коса — для русских девок — всё. И отрезают лишь доступным. Враки, наверное, всё.

Я с трудом удержала себя от обиды, разочарования, ненависти и всего остального. "Держись, Русана!" — сказала сама себе.

— Причеши её да одень. А то обгорит вся.

Обгорю? Может, тогда меня отпустят.

— Не дури... — слышится тихо-тихо. Я взглянула вновь в чёрные очи стоящего рядом мужчины, силясь понять, что это было. Кто он? Но узнавание не приходило. Отчего я не могла даже надеяться. Но предупреждает, значит, неплохой человек.

Меня расчесали, заплели совсем коротенькую косу, после чего поверх моей простой сорочки надели белые длинные одежды. Лицо тоже спрятали.

— Вот так приоткрываются, — сказал по-нашенски мой мучитель, снимая с лица кусок тряпки. — На, поешь.

Мне протянули лепёшку, разогретую на камнях. Отказываться не стала. Заметила на своей руке браслет, сковывающий силу, подобный тому, какой на женихов надевала. Нахлынуло отчаяние. Похоже, мою силу блокируют. И сама я теперь тоже не сниму браслет. Да и сколько у меня сил будет, без косы?

Грустно вздохнула, стараясь побороть чувства. Держись! Он ведь обещал спасти! Мне нужно продержаться до его прихода.

День прошёл в дороге. Ролан попробовал взять меня к себе в седло, но я ему заехала между ног. Он взвыл и чуть было не ударил в ответ. Остановил его тот незнакомец, что поил.

— Подпортишь товар, — шикнул на Ролана он.

Тот, скрипя зубами, выпустил меня из рук.

— Значит, сам её вези.

— У тебя два пути, — сказал он по-нашенски. — Сидишь со мной в седле, не рыпаясь, иль поперёк коня положу.

Я недовольно поджала уста. Они предательски дрожали. Гордо прошествовала на своё место.

— Ты уверен, что она из простых? — вдруг спросил третий похититель. — Гляди, как гордо голову держит.

— Уверен, — ответил Ролан. — Разве будет царевна на рынке торговать?

— Так и будешь в этом облике находиться? — спросил третий по-сарацински.

— Да, пожалуй, стоит его сменить.

И Ролан вдруг стал менять черты лица. Очи стали миндалевидные, власы отросли до плеч. Выбритое лицо стало с чёрной бородой. Изменились и скулы и брови. В общем, это стал совершенно иной человек.

А я поняла одну вещь: всегда следует доверять чутью.

В условия ношения браслета входила безопасность всех жителей селения. Жених не мог навредить. Но от похищения меня должен был защитить оберег. А защиту подавила более мощная сила.

Зачем я им? Раз косы лишили, значит, не ради моих способностей. Я не представляла, сколько надо было вбухать силы, чтобы побороть действие моего оберега.

Не знаю, сколько мы ехали, не останавливаясь, по солнцепёку. Мне иногда прямо на ходу давали бурдюк с водой, из которого пил и мой страж. Я старалась не брезговать. Не до того было. Шаг наш замедлился, потому как похитители торопили коней, а те не привыкли к таким жарким условиям.

— Надо верблюдов брать, — сказал бывший Ролан.

— Лашади на последнем издыхании, — сказал мой страж.

— Я поеду вперёд. Глядите в оба! — велел главарь шайки. И ударил свою лошадь. Во мне всё вскипело просто, но мой страж удержал.

Когда бывший Ролан скрылся из виду, я попросилась по нужде.

— Так садись, — сказал второй похититель.

— Я послежу, мы зайдём за бархан, — ответил мой страж.

Стоило нам отойии, как я попыталась напасть на мужчину. Не тут-то было. Меня опередили, перехватив мои руки.

— Прекрати себя так вести! — прошептали мне на ухо. — Успокоилась? Теперь давай решим, что делать будем.

Я оберулась к нему. Этот тон... Свен?

— И что же?

— Очень далеко от моего тела. У нас мало времени.

— У нас есть выбор?

— Твоей силы мне хватит чуть подольше. Либо мы следуем дальше, чтобы узнать имя заказчика. Но меня могут и пристрелить. Тогда всё насмарку. Либо возвращаться.

— Возвращаться, — будто может быть что важнее?

— Давай руку, — сказал Свен.

Я протянула ту, что с браслетом. Тот и раскрылся от прикосновения колдуна. Стало сразу легче дышать.

Свен начал читать заклинание. Тело моё вспыхнуло синим светом и стало стремительно уменьшаться, как и его. Вместо колдуна теперь рядом расположилась ящерка. И она юркнула в норку. Я — следом. Мимо проскакал всадник-великан. Как мы вовремя скрылись! Сейчас жарко не было. Даже наоборот — как-то прохладно.

На удивление я видела почти что волшебным зрением. Стенки норки, хвост ящерки, за которой следовала.

И вот ящерица резко остановилась. И я врезалась в неё.

"Русана, предлагаю сменить облик".

"На какой?"

"Ласточка, стриж. Остальные птицы слишком крупные и нас могут подстрелить. Но времени слишком мало. Твоя сила нам позволит продержаться без еды где-то сутки".

"Ты поглотил силу косы?"

"Да," — не стал отпираться он.

"Ты мне её обрезал," — грустно сказала я.

"Тебе бы её всё равно обрезали. Приказ отдал не я. А с тремя злодеями сразу в этом состоянии я б не справился".