Скользящий

— Твой отец заинтересован в открытии портала? Почему он за тобой не присматривал? — пытаюсь прояснить ситуацию с родственниками.

— Никто раньше не предполагал, что сломанный портал, находящийся на территории герцогства, может заработать. Мою мать отец никогда не любил, это был политический брак. На меня герцог никогда не обращал ни малейшего внимания, у него и без меня девять детей от других жен. Но он согласился оплатить мое обучение в академии. Отец приложил много усилий, чтобы сохранить независимость герцогства от остальных пределов. Открытие портала поднимет статус герцогства до пятого предела. Герцог пойдет на все, чтобы открыть портал и защитить его от Истинных.

— А как на тебе оказалось клеймо? — я спросил, пользуясь случаем.

— По глупости, — Леора вздохнула. — На студенческой вечеринке проиграла желание. Мне загадали выкрасть из представительства Южных пределов одну вещь. В общем, я попалась, теперь понимаю, что это была подстава. Подруга, давшая это нелепое задание, предупредила охрану представительства. Арика тогда вмешалась и забрала меня себе, по сути, она меня спасла, иначе моя судьба была бы очень незавидна, — Наместник Южных пределов ненавидит герцога, но Арику я знаю с раннего детства, она при всем этом моя троюродная сестра по линии матери. В детстве мы с Риа были подругами.

— С Риа? — удивленно поднимаю брови.

— Это уменьшительное детское имя, производное от Арики, так дочку Наместника зовет ее мама.

* * *

Сегодня никуда больше не поедем, остановимся на ночлег в этом перелеске, это станет неожиданным для наших преследователей, им придется расширить круг поиска и они потеряют нас из вида. Герцогиня забралась в мой спальный мешок, а я сижу у костра и смотрю на остывающие угли.

И как я мог не узнать Арику в госпитале? Теперь, когда Леора сказала детское прозвище Арики, все встало на свои места. Дочка Наместника маскировалась, конечно, голос свой скрывала, но такой мой промах можно объяснить только контузией. Тоже мне маг эмпат! И где была моя интуиция? Даже сердиться на нее не могу. Пацанка сказала — пацанка сделала. В ее бесшабашной дерзости и напористости есть что-то отталкивающе притягательное, я ведь к ней даже привязался за это время. Если Арика когда-нибудь станет Наместницей, а она обязательно станет, если захочет, то этому миру можно только посочувствовать. Теперь вспоминая ее чувства и эмоции, понимаю, что Арика перестала быть чужим человеком, ей удалось войти в ближний круг. То, что случилось невозможно исправить. Это все равно как злость на члена семьи не может отменить по отношению к нему родственных обязанностей. Женой не станет, но и чужой уже никогда не будет.

— О чем печаль? — Ша бесшумно возникла рядом.

Змейка довольна. Похоже, охота была удачной.

— Вот, браслеты не могу снять, — показываю серпенте запястья.

— Втяни в себя ауру, так чтобы она не касалась браслетов, закрой глаза и представь, что браслеты стали больше, — Ша недовольно тряхнула головой. — Мог бы и сам догадаться.

Выполняю указания змейки. Браслеты щелкнули, превратились в пластинки и упали на землю. Поднимаю и кладу их в карман, пригодятся. Ша подставляет голову под ладонь, требует, чтобы ее погладили. Легонько почесываю змейку. Урчит, глазки прикрыла. Довольна.

— Дай книги посмотреть, — Даша умильно заглядывает мне в глаза.

— И как их надо смотреть? — достаю из кармана несколько камешков и протягиваю серпенте.

— Кладешь под язык, закрываешь глаза и смотришь, — змейка выбирает камень с моей ладони.

Я тоже беру один маленький камешек и кладу его в рот. Закрываю глаза, перевожу внимание на камень и смотрю. Сначала ничего не происходит, но потом перед глазами появляется множество маленьких картинок. Откуда-то возникает знание, что я держу во рту учебник по серпентским боевым искусствам. Концентрирую внимание на одной из картинок и вдруг оказываюсь в теле серпента.

* * *

Мы семеро молодых серпентов построены на опушке какого-то перелеска. Нижняя половина туловища свернута кольцом, верхняя расположена строго вертикально по стойке смирно. Перед нами взад-вперед скользит огромный коричневый змеище, то и дело смотрит в нашу сторону и шипит что-то нелицеприятное. Это наш тренер и учитель. Мы дружно поворачиваем головы, внимательно следя за его перемещениями. Я не знаю ни одного слова, но серпент, в чьем теле я нахожусь, отлично понимает суть сказанного.

Если отбросить нецензурный смысл и наши красочные характеристики, то речь учителя сводится к обычной постановке задачи на предстоящий учебный поединок.

Наконец инструктор ткнул носом в одного из серпентов, серый змей, стоявший через одного справа, скользнул вперед и замер перед строем. Треш — мой личный враг, мало того что он постоянно пытается подкатывать к моей невесте Ширити, так в прошлой схватке укусил меня за хвост, когда бой был уже остановлен. Когда-нибудь я откушу ему голову. Ничего что Треш немножко больше меня и сильнее, зато я быстрее его и умнее. А еще Треш завидует, что кожа у меня золотистого цвета, это признак одного очень древнего и благородного рода. Все завидуют, но Треш больше всех.

Инструктор ткнул носом в мою сторону, я в точности повторил движения Треша и тоже замер перед строем. Поединок свободный, это значит, что можно использовать любые приемы, кроме смертельных заклинаний. Треш по команде учителя прячется в лесу, я должен его найти и обезвредить. Треш нападет из западни, преимущество на его стороне. Задача поставлена для отработки умений маскироваться и обнаруживать засады.

Бесшумно ползу к краю леса, скрываю ауру, сканирую пространство, все чисто. Треш тоже умеет хорошо прятать ауру. Магические серпенты в отличие от обычных змей существа теплокровные, но сканирование леса в тепловом режиме тоже не дает результата. Обвиваюсь вокруг ствола дерева и плавно скольжу по нему вверх. Медленно, очень медленно переползаю с ветвей одного дерева на другое. Мне нужно большое старое дерево. Вот это подойдет. Расслабляюсь, почти засыпаю, мысли текут все медленней. Сливаюсь с аурой леса, пытаюсь поговорить с деревом. Спрашиваю, где прячется серпент? Дерево радуется моему вниманию, охотно указывает на канавку, примерно в семидесяти метрах правее. Там!

Исследую содержимое канавы по плотности. Вот он! Определенно это тело серпента скрытое листвой и сухими ветками. Теперь, когда знаю, где он находится, я могу почувствовать его сдерживаемую злобу. Эта злоба будет той ниточкой, по которой я направлю ментальный удар. В последний момент Треш чувствует, что обнаружен и выставляет щит.

Теперь только скорость и прямая сшибка, ярость зашкаливает, тело сжимается в пружину и резко распрямляется, превращаясь в летящую золотистую стрелу. Но мой противник опять успел среагировать, — навстречу мне летит такая же стрела, только серая. Треш! Время замедлилось, почти остановилось. Кончиком хвоста слегка задеваю ствол ближайшего дерева и филигранно подправляю траекторию полета, касание разворачивает меня под небольшим углом и добавляет момент поперечного вращения. В результате получился не лобовой удар, а я спиралью намотался на вытянутое тело Треша. Мы падаем на землю, постепенно сжимаю спираль. Положение моего противника безнадежно, уже хрипит. Будь он хоть в десять раз сильнее ему не выпутаться из этой позиции. На языке серпентов она называется мертвый захват. В боевом поединке следовало бы прокусить ему шею, но сейчас это запрещено, а вот душить можно. Слышу яростный вопль инструктора, кто-то тащит меня сзади за хвост. Снова оказываюсь в своем теле.

Рядом передо мной лежит Даша, читает свою книжку. Закатила в блаженстве глазки. Трясу ее за хвост. Змейка недовольно шипит, но все-таки возвращается в реальность.

— Ах! Это была история любви благородного серпента Шимахи из Пустоши и лесной принцессы серпентов Ширы, — хвостик Ша слегка подрагивает от бурных впечатлений. — Ты не дал мне досмотреть самое интересное.

— Потом досмотришь, я тебе подарю этот камень. — Глажу змейку по головке.

* * *

Отдаю камешки-книги змейке, пусть разбирается. Ощущать себя серпентом слишком непривычно. Если Ша обнаружит что-то полезное, расскажет, тогда и почитаю, но только не наугад. Оказаться в теле принцессы Ширы и любить серпента Шимахи? Увольте! — такое не для меня!

Аккуратно пристраиваюсь под бок к герцогине. Оказывается, девушка не спит, прижимается, горячее дыхание обжигает щеку. От ее неискушенной ласки сладко замирает сердце.

Память о прошлой жизни в другом мире восстановилась практически полностью, вместе с возвращением воспоминаний меняется мое мировосприятие. Еще совсем недавно совершенные мной поступки теперь представляются в весьма странном свете. В том мире я был старше. Там я был одиночкой, только семья: мать и сестра — единственно близкие люди. Была, пожалуй, еще пара боевых товарищей, которым в любой ситуации можно без сомнений доверить спину. Женщин я избегал. Целые интриги строились на то, чтобы сосватать мне невесту. Даже император в них поучаствовал. Но, несмотря на многочисленные политические интересы различных могущественных кланов, я так и остался холостым. А здесь, на этой несуразной планете, лежу в обнимку с первой же встретившейся мне девчонкой. Как мальчишка счастлив, что она рядом. Судьба?

— Расскажи о себе, — Леора потерлась носом о мою щеку, — кто ты? Может быть, ты вспомнил, что у тебя уже есть другая жена? — Леора усмехнулась, но в ее голосе мне послышались ревнивые нотки.

— Нет у меня жены, — улыбаюсь, прижимаю девушку к себе, — в моем мире я был лордом, у моей семьи есть огромный красивый остров, лишь формально входящий в состав империи. По территории он больше чем все ваши обитаемые пределы. Мужчины в нашем роду должны пройти военную службу, это традиция, — проверка на зрелость. То, что я офицер, ты угадала. Мое подразделение специализировалось на захвате технологических секретов. В отличие от обычного промышленного шпионажа мы добываем секреты силовыми методами. Чтобы выполнять подобные миссии, недостаточно быть просто головорезом, нужно еще очень хорошее и разностороннее научное образование. Пришлось много учиться. С самого раннего детства упорная изматывающая учеба это судьба всех детей высшей касты. Когда мои сверстники ходили в начальную школу, я уже сдавал экстерном некоторые университетские курсы. Впрочем, грех жаловаться, учеба мне всегда давалась легко, — почти абсолютная память, совершенное тело, десятки поколений предков старательно собрали для меня все самое лучшее.

Леора прижалась теснее, ее губы щекочут шею. Дразнит.

— Значит, были любовницы, — кулачок Леоры больно пихнул меня в бок. — На неопытного мальчика ты совсем не похож.

О чем никогда не стоит говорить с женщиной, так это о любовницах. В моем мире любовница это уважаемая должность в клане. Впрочем, любовницами их никто у нас не называет, про них говорят — свободные. Свободные обязательно являются членами клана и находятся под его защитой. Особой защитой! Такие женщины могут быть очень влиятельными, входить в совет клана и даже быть главой рода. При необходимости они обучают молодежь различным премудростям... Только мужа они иметь не могут, а их дети, если такое случается, считаются членами семьи отца. Недооценивать значение и роль свободных в жизни клана — грубая ошибка. Они, как правило, очень умны, тонко чувствуют и разбираются в психологии, знают о жизни клана больше чем самая эффективная служба безопасности. Получить статус свободой могут немногие, как правило, это вдовы. Свободную, с которой возникла связь, мужчины называют дарлитой. Близкие отношения могут продолжаться, пока не появится собственная семья. Но и потом дарлита считается родственницей и остается другом на всю последующую жизнь. Иногда, хоть это и очень не приветствуется, дарлита может утешить мужчину во время семейной ссоры, поэтому жены относятся к ним по-разному...

На моей родине не бывает временных случайных связей, — любая связь пожизненная. Поэтому и отношение к связям очень серьезное. В империи нет публичных домов, они вообще там немыслимы. Но империя не единственная страна в моем мире.

И, да — там у меня осталась дарлита, но герцогине знать об этом ненужно.

— Ну, мой мир совсем непохож на этот, — обнимаю Леору за плечи, — некоторые наши обычаи и законы сильно отличаются..., — стараюсь напустить побольше тумана. — Лучше объясни, никак не могу понять, как возможно использовать боевую технику в магическом мире. Ведь любой, даже совсем слабый маг, сможет легко вывести ее из строя, — пытаюсь сменить тему разговора.

Леора лишь хмыкнула.

— Техномагия, — девушка пожала плечами. — Каждый уязвимый элемент в военных установках защищен соответствующим магическим амулетом. Взломать защиту за короткое время очень непросто. На это способны только очень сильные маги. Техника относительно дешева, маги дороги. Идет постоянная гонка между способами защиты и способами взлома. В бою, где используются машины, счет идет на доли секунды, использование магии требует большего времени. Техника, защищенная амулетами, как правило, выигрывает против чистой магии, поэтому Орден магов в нашем мире далеко не всемогущ. Но наша история знает уникальных магов, которые могли легко в одиночку уничтожить целую армию. Чем сложнее механизмы, тем труднее их защитить, поэтому военные закупают в основном сильно устаревшую технику с минимумом электроники. Создать мощный электромагнитный импульс, сжигающий микросхемы, для любого мага аурника не проблема. Я в университете специализировалась на амулетах защиты.

На заселенной людьми территории четырех пределов магический фон достаточно слабый. В местах, где аура планеты сильнее, амулеты уже не спасают, и технику там не используют. Территории за населенными пределами практически не исследованы. Может дикие и знают, что там дальше, но они делиться своими секретами не спешат.

Рука герцогини проникла под мою рубаху. Сразу стало не до умных бесед. Может от того, что тело у меня теперь немножко моложе, а может магия так влияет, но в этом мире контролировать желания мне сложнее. А старое тело наверно уже сдохло. Представляю себе пышные похороны, шумиху в прессе. Вздыхаю. Всегда думал, что не явиться на собственные похороны невозможно, а оно вон как выходит. Сестренка наверно плачет. Надо бы поскорее решать проблему с возвращением, вдруг еще успею.

* * *

Я за рулем. Дорога быстро исчезает под колесами джипа. Через несколько часов мы пересечем границу Северных пределов. Герцогиня сидит рядом, задумалась о чем-то своем. Ша валяется в полной отключке на заднем сиденье, — читает книги. Кажется у нее книжная зависимость. Интересно, сколько ей понадобится времени, чтобы просмотреть все эти камешки, даже мышей утром ловить отказалась, спокойно ела из миски пищу, сваренную Леорой в котелке на костре. Раньше она в лесу пищей из котелка брезговала, — либо свежие мышки, либо зайчик, либо птичка.

Несколько раз над лесом прошли истребители. Громкий хлопок возвестил о преодолении звукового барьера очередным самолетом. Явно начинается какая-то крупная заварушка, а я даже расклада сил не знаю. Впрочем, мне без разницы, — пока они будут заниматься друг другом, легче проскочить в Оазис незамеченным. Вот только кратчайший маршрут не нравится — не хочется мне в гости ни в герцогство к папе Леоры, ни в Южные пределы к папе Арики. Почему-то кажется, что они мне будут не рады. Делать крюк через Западные пределы, тоже не хочется. Машину по уму стоило бы поменять, — слишком уж мы засветились в Северной столице. Но это лишнее время и суета, погони пока нет, возможно, им стало не до нас. Интуиция говорит, тратить время на замену машины, не стоит.