Отскочить в сторону я как-то... не сообразил. Чисто инстинктивное движение: вытянуть руку, отстраняясь от этой вопящей опасности. А в руке — шашка. Вот на неё, рыча и воя, вскинув над головой руки с дубиной для удара, он и набежал.
Я, честно говоря, почти ничего не понял. Только фиксировал: вот остриё шашки протыкает кожу. Такое... усилие. Кожа натягивается... и протыкается. Очень быстро. Но дольше, чем рубаха. Рубаха же из полотна: не тянется. Я ниже его: шашка пошла под рёбра, в живот. Дальше там какой-то... ливер. Неоднородный. Шашка так... тыкается. И в конце — упёрлась в позвоночный столб. Такое... резкое изменение характера движения. Преграда. Но ненадолго: чуть спружинила, скрипнула по кости и вышла наружу. С той, дальней от меня, стороны его. Уже совсем свободно пошла. Без сопротивления внутренних органов.
Мужик не остановился от укола, сильно толкнул меня в правое плечо, сделал ещё два шага мимо меня, опуская дубину. Шашка, удерживаемая моей рукой, повернулась, толкаемая его спинным хребтом, пошла по кругу в его теле, разрезая мышцы спины и скрежеща там, внутри тела, по нижнему ребру. Наконец, выскочила.
Наверное, у меня был очень глупый вид в этой момент: с ошарашенным выражением лица, развернувшись "на 180" вслед за пробежавшим мимо мужиком, я стоял прямо, вытянув руку с оружием его в сторону. "Мужа горниста" прижал руки к ране. Я, почему-то, подумал, что у него из разрезанного живота должны вывалиться кишки. Нет, ничего такого.
Внутренности выпадают при широком поверхностном разрезе. А тут моя шашка сработала как рычаг, используя его позвоночник в качестве точки опоры. Большая часть содержимого брюшной полости было перерублено и просто провалилось внутрь. Наверное.
Мужик сперва согнулся, потом, вот таким, полусогнутым, попытался повернуться ко мне. Но ноги его уже не держали. Он потерял равновесие и завалился набок. Из-под рук, которыми он зажал разрез на животе, плесканула кровь. Как-то... много. Показалось — ведро. Он попытался что-то сказать, пару раз дёрнул губами. Потом и оттуда, из его губ, вдруг потёк ручеёк крови.
Всё.
И тут же завыл, забился в истерике привязанный к столбу "горнист". Его высокий, полный горя потери, отчаяния, вой продолжался недолго — Ноготок резко выдохнул и приложил парня чётким хуком в голову. От удара тот ударился другой стороной головы об столб, к которому был привязан. И обмяк, затих, повиснув на вытянутых руках.
Явно нокаут. Можно и не считать до десяти: что я им, рефери на ринге? Но всё равно — Ноготок работает только правой. Нет поиска, нет разнообразия в тактике... Господи, о чём это я?
Резкий выдох задержавшего дыхание Чимахая заставил вспомнить об остальных.
— Ты этого хотел?! Когда свару затевал? Когда старшему над вами обидные названия придумывал? Когда начального человека, который тебя старше, который ранами боевыми покрыт, который в жизни повидал куда как против тебя поболее, высмеивал?! Ну, ты своего добился. Вот они, соседи твои, родня. Их "пророчица" извести не сумела, так ты их под мои клинки подвёл?! Сволочь ты, Чимахай. Гадина гадская. Рад?
Я сунул ему, к носу вывернутого через плечо лица, свою шашку. Клинок полностью, до самой рукояти, был в крови. Лишняя уже стекла, оставшееся стало вязким, блестящим, почти чёрным. И остро пахнущим.
Ответа я не ждал. И не дождался. Только длинная пауза. Пока он смотрел на клинок, направленный ему в лицо. Потом — поверх его, в глаза мне. Сглотнул и отвернулся. "Делай что должно, и пусть будет что будет". На мой выбор — "что должно". Он — согласен.
А я, аккуратненько, чтобы не порезать, вытер шашку о его голую спину. И одной стороной клинка, и другой.
"Кровь их — на тебе".
Порка прошла штатно. Звяга мявкнул в начале. Типа: "а меня-то за что?". Увидел пляшущий, непрерывно подёргивающийся клинок "второго оружия" в моей руке и предпочёл заткнуться.
Чимахай только взрыкивал глухо, "горнист" очухался от первого удара и снова потерял сознание от второго. Получив по десятку ударов плетью по спине, мужики, покряхтывая и постанывая, потащились по своим "ложам сновидений".
Ничего с ними особенного не станется. Вон, уже в третьем тысячелетии одной даме в Сомали вломили 40 плетей. За христианство. "Идеологически чуждую религию". Дама чуть не умерла. Но чуть же! Отлежалась и уехала из городка, от придурков с Кораном в одной руке и плетью — в другой.
Я сумел-таки обтереть начисто клинок о рубаху на спине мертвеца. И попасть пляшущим клинком в ножны. Руки... дрожат. Но оружие нужно соблюдать в чистоте. И сохранять в порядке. Всегда. Это в меня ещё в двадцатом веке вбили.
Потом отвёл Ивашку за сарай, посадил на колоду. И со всего маха врезал по зубам.
— Ты, что, помёта кусок, людьми командовать не умеешь?! Так скажи прямо: "Господине! Я — павлин беременный. Годен только глупости кукарекать, да брюхом красоваться". Как ты, муж воинский, славами осиянный, битый, опытный, жизнь и людей повидавший, как ты мог допустить, чтоб эти дурни над тобой издеваться начали?! Почему сразу не остановил?! Не можешь перенасмешничать, так разгони, поставь шутников, коли не в смешное положение, так в тяжкое.
— Дык я... а они...
Лепет меня возмутил до крайности. Ивашка, после первого удара улетевший через колоду, на которой сидел, начал подниматься. И получил по другому уху. Я уже говорил, что стараюсь всякую работу работать обеими руками?
— Зря я тебя с собой взял. Сидел бы ты у себя в Сновянке, бражку дул да уродину свою корявую трахал. Вон пошёл. Бестолочь.
Скверно. Очень скверно. Потерять из-за пустяка двоих своих людей. Двух своих рабов. Которых можно было бы чему-то полезному научить, которые могли бы кучу нужного для меня сделать... Да хоть продать и новых, потолковее, купить...
Ну, ладно — я дурак. Я попаданец, в здешних мужиках — как корова в апельсинах. Но Ивашка-то... Самый старший, самый опытный. Единственный гридень княжий...
И снова: главный дурак здесь — я. Княжий гридень все вопросы с мужиками решает кулаком, плетью и саблей. Их учат с местными, с земством — управляться. А не управлять.
* * *
Наука управления... Или это искусство? Даже в моё время — скорее набор рецептов и общих пожеланий. Большая часть из которых: "как это должно выглядеть со стороны". Наверное, из хомосапиенсов в принципе невозможно построить эффективно действующую организацию. Можно — "более эффективную". "Более" — чем облако комаров, хаотически жужжащих над одиноким грибником.
Построение команды всегда предусматривает наличие лидера. Что это такое, откуда берётся?
Только перечень качеств, необходимых лидеру — под полсотни пунктов. В третьем тысячелетии только групп общепризнанных в мире методик оценки лидерства — четыре. Туева куча литературы, всяких курсов и экспертов.
"Мы воспитаем в вас качества настоящего лидера, и вы займёте достойное место в жизни".
Это всё про "первое лицо". "Как управлять собой", "Как управлять людьми" — из одного потока: "Здравствуйте, я — царь".
"Короля играет свита" — это очевидно. Так почему же про это "очевидное" не пишут?! Что вы мне толкуете как "на коня забраться"? Вы скажите: где такого коня взять, чтобы "возил" без проблем!
Вон, Илья Муромец своего Бурушку с рождения воспитывал. Когда жеребёнок ещё на ноги не встал.
Кто не знает — новорожденный жеребёнок через полчаса после рождения может бежать за матерью.
Цена помощников — жизнь лидера.
Классический пример: Антоний и Октавиан. Первый — большой, сильный, громкий. Могучий. Славный полководец, предводитель легионов и народа, владелец записных книжек Юлия Цезаря. И маленький, хиленький, болезненный, мало кому известный Октавиан. Ну и в чью честь у нас восьмой месяц назван? Кто стал вторым императором?
Просто Октавиан Август сумел сформировать себе команду, а Антоний свою растерял. На Клеопатре.
"Из когорт он слышит ропот:
Нас на бабу променял
Только ночь с ней провозжался
Сам наутро бабой стал".
Имея превосходство в сухопутной армии, Антоний соглашается на морскую битву у мыса Акций. Как же иначе?! Клеопатра же специально для такого случая построила эскадру. Там даже паруса подобраны в цвет её платья!
А когда начался бой, и стало ясно, что тут всерьёз делают "бо-бо" — царица сбежала. И могучий, храбрый Антоний побежал за ней. Он же должен быть с ней! А вдруг она испугается? А вдруг она своё любимое зеркальце из Александрии потеряла?
Оба потеряли жизни. Антоний — от римского меча, Клеопатра — от египетской кобры. Самоубийство. Не от страха. От тоски, от предвидимой ненужности, заброшенности. Понимала: Октавиан её в свою команду не возьмёт. У него другие принципы кадровой политики, другие критерии формирования "свиты".
Хочешь быть лидером — будь им. А не "дамским угодником" как Антоний. Строй свою команду как Октавиан. Как сам Юлий Цезарь, удивительным образом одновременно выращивая возле себя в Галлии талантливых полководцев, и формируя эффективную агентурную сеть в самом Риме. Если бы не десяток этих, безусловно талантливых в своих делах людей, энергичных, профессиональных, просто удачливых... Его бы "съели" уже на второй год. Не галлы — сам Сенат.
Как? Как воспитать лидеров второго уровня? Как выращивается "свита"? Откуда берутся заместители? Какая система подготовки эффективна? Что считать эффективностью?...
А в ответ опять хайку: "И — нет никого".
"Воспитанию капралов Урфин Джюс посвятил очень много времени. Капралы должны были понять, что в сравнении со своим повелителем они — ничтожество и любой приказ для них — закон, но для солдат они, капралы — требовательные и суровые начальники, их подчиненные обязаны почитать их и повиноваться им. Как знак власти, Урфин вручил капралам дубинки из железного дерева и сказал, что не будет взыскивать, если они поломают дубинки о спины своих подчинённых".
Система воспитания унтер-офицеров в Российской Императорской армии оказалась эффективной: Жуков, Будённый... Ещё много красных маршалов и генералов. Казачий вахмистр в роли создателя новинки в части оперативного искусства: ведение боевых действий крупными конными массами. Первая Конная громит кавалерийские корпуса Врангеля и Улагая. Вахмистр побеждает генералов, своих бывших начальников. Сам становится генералом. Это хорошо или плохо?
"Генерал вышел роскошный: по всему туловищу, по рукам и ногам, по голове и лицу шли красивые разноцветные узоры, все тело было отполировано и блестело. Урфин назвал генерала Ланом Пиротом".
Палисандровый генерал бодро маршировал перед дуболомным воинством и бросил своего начальника в первом же бою: позорно бежал от единственного выстрела деревянной пушки.
Постоянная проблема любого начальника: с дураками невозможно работать — дело не делается, с умными рискованно — сами начальниками стать норовят.
Всё-таки, Пётр Первый нашёл удивительно точную форму компромисса — человек должен быть разумный, но:
"Подчинённый перед лицом начальствующим вид должен иметь лихой и слегка придурковатый, дабы разумением своим не вводить в смущение начальника".
"Вид" — имей, и требуемым, обязательным "разумением" — не смущай.
А как быть мне? "Харизма есть — ума не надо"? А она есть? "Мелочь плешивая убивающая" — это оно?
На такой "харизме" можно компашку на один скок поднять. А дальше?
Есть разные источника "власти лидера". Мне, как "эксперту по сложным системам", ближе и понятнее "экспертная власть".
"... помочь лидеру вести последователей за собой, если они поверили в то, что лидер имеет больше специальных знаний в определённой области, чем они. Однако в целом экспертная власть имеет узкое применение, и возможность её использования обратно пропорциональна уровню, занимаемому лидером в организации".
Понятно? — Начальник — не эксперт. Большой начальник — полный профан.
В прошлой жизни это было нормально: я вообще не соответствовал никакому "уровню в организации" — "варяжский гость", аутсорсинг. Зато много больше понимал в конкретном деле, чем мои партнёры или заказчики.
Здесь, в "Святой Руси", по этой части — полный пролёт. Я в этой второй жизни — слепой, глухой и безмозглый. Как всякий нормальный иммигрант. "Удобрение для последующих поколений".
Другой вариант: "власть примера". Мощная штука: является во многих случаях причиной признания и последующего обожания (харизма) лидера последователями.
"Данный источник власти исходит непосредственно от последователей, и для этого лидеру необходимо "найти" своих обожателей, а не наоборот".
Снова мимо. "Такси смерти" — пример поведения, который послужит основанием для обожания меня, любимого? Это то, что я собираюсь насаждать и проповедовать? И, чисто технически, где искать своих "обожателей"? По таким примерам. И что я найду?
Третий вариант, тоже мне понятный и часто прежде применяемый: "власть информации".
"Связана с индивидуальными способностями и умением лидера соединять несоединяемые концы информационных потоков".
Богатство ассоциативного поля — это хорошо. Но здесь...
Да, я по любому поводу могу что-нибудь вспомнить. Соединить несоединяемое.
— Николай, не ешь кулеш с горохом. А то мы все будем — как французы на Ипре.
— Чего-чего?
И пошла часовая лекция об устройстве угольного противогаза.
Туземцы не видят самых главных, по моему мнению, проблем, которые у них "здесь и сейчас", а я не вижу этих самых "информационных потоков", чтобы их связать. Пока я здесь "тупой и безмозглый" — ни о какой "власти информации" речи быть не может.
И вот моя команда формируется случайным образом. Что закономерно: об изначальной и фундаментальной маргинальности каждого сколько-нибудь реального попаданца я уже погрустил.
Попаданец — чужак. Это для всех очевидно. А вот очевидное следствие неочевидно: чужак всегда виден. По одежде, акценту, музыке языка, манерам, пластике. Просто — по глазам.
Одно время мы с женой развлекались, угадывая в толпе прохожих на улицах европейских столиц наших соотечественников. И не важно как они одеты, говорят или молчат. Глаза. У наших — глаза живые.
После нескольких лет жизни в Европе дочка поехала в Россию.
— Папа, а почему они на меня всё время смотрят? У меня что, с одеждой или с косметикой не так? Ой! Они тут вообще друг на друга смотрят!
Соседка приводит в русскую компанию на очередное семейное торжество своего мужа-финна. Мужик по-русски — ни бум-бум.
— Твоему-то, наверное, тяжело? Без языка-то.
— Нет. Ему очень нравится. Мы же для них другие. И еда вкусная, и выпивки без ограничения. Но главное: мы же общаемся. Он от наших эмоций просто кайф гребёт. Аж захлёбывается. Как вампир.
Знакомая рассказывает как хорошо, проще, легче жить на Западе. И завершает монолог фразой:
— Можно даже не красить губы. В России я себе такого не позволяла.
В России люди видят друг друга. Кто как выглядит, во что одет. Наверное, следствие патриархальности, общинности, скученности. Если 10 человек живут на 20 квадратах — вырабатывается навык замечать друг друга:
