Тяжесть короны Глава 19-28

Он говорил твердо, спокойно. Но я хорошо изучила своего спутника и по некоторым признакам определила, что он нервничает. Сама же, еще не успев отмахнуться от мыслей о навязанном браке, почему-то решила, что и Ромэр думает в том же направлении. Даже почти ожидала, что король Арданга упомянет мою опороченную честь и предложит принцессе Шаролеза политический брак ради сохранения моей репутации и облегчения задачи повстанцев. Но я не очень верила в собственное предположение. Я ведь знала Ромэра.

— Сегодня это предложение покажется преждевременным, но я хочу, чтобы ты уже сейчас подумала на эту тему, — сказал Ромэр, невольно подтверждая мою догадку и заставляя насторожиться. — У этого решения много оснований. И в некоторой степени оно вынужденное. Как для тебя, так и для меня.

О, Боже! Да не тяни, скажи, наконец!

— Я считаю, что ты должна стать регентом при Брэме.

На меня такой волной накатило облегчение, что я с трудом подавила нервный смех.

— Мы оба понимаем, что у тебя, если выразишь такое желание, должна быть поддержка, — не замечая моей реакции на свои слова, продолжил Ромэр. — Стратег опасен для тебя, для молодого короля и для Арданга. Поэтому я приложу все усилия, чтобы Арданг стал для тебя необходимой опорой. Понимаю, что пока у тебя не было времени и возможности проанализировать поведение шаролезской знати, но прошу. Подумай, кто из дворян мог бы выступить против Стратега. А я найду способы, как с ними связаться.

— Смотрю, определенный план действий ты уже выработал, — улыбнулась я.

— Так и есть, — кивнул Ромэр. — Ты уедешь из Арданга с надежными людьми. Но, надеюсь, ненадолго. Месяца на полтора, может, два. Ты извини, можешь, считать меня суеверным, но не хочу освещать подробности.

— И не нужно, — качнув головой, ответила я. — Ты ведь тоже о моем плане ничего не знал.

— И в Шаролезе есть такое суеверие? — казалось, Ромэр обрадовался уходу от серьезной и в эти дни еще очень шаткой темы.

— Нет, я, признаться, просто боялась тогда заговаривать о планах.

— Понятно, — улыбнулся Ромэр.

Думала, на этом разговор и закончится, но, оказалось, арданг подбирал слова.

— В ближайшие недели ты поживешь у Варлина. Его дом приспособлен лучше для приема гостей. Так будет удобней. Я..., — во взгляде Ромэра мелькнула ласка и почему-то обреченность. — Я постараюсь навещать тебя так часто, как только смогу.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я. Вдруг подумалось, что Ромэр, как и я, жалел о скором расставании.

Глава 25

Смеркалось. Из-за 'Воронов' мы потеряли много времени, а потому до подворья, где должны были оставить Ромашку и телегу, добрались лишь поздно вечером. Нам обрадовались, хозяева попытались уговорить нас остаться на ужин. Мы, разумеется, отказались, взяв только шедай.

— Стража кого-то ищет, — предупредил старик. — В городе особо лютуют, к нам в село дважды заходили. Люди говорят, 'Вороны' ищут какую-то девушку украденную. Самих стражников спрашивал, они не ответили. Грозятся только. Мол, если мы что знаем, но не говорим, а утаивание потом выплывет, то дома пожгут. Люди говорят, Стратег лично тому награду даст, кто девушку в Ольфенбах привезет.

— А что за девушка? Как хоть выглядит?

— 'Вороны' разве ж скажут? Но ходят слухи, что красива словно ангел, хоть и шаролезка.

Услышав такое определение, ужасно смутилась и порадовалась тому, что с хозяином разговаривали в сумерках. Была слабая надежда, что меня он не разглядел.

До подземного хода добрались чудом. Без Ромэра я бы ход не нашла. Повезло, что арданг значительно лучше меня ориентировался на местности, даже в темноте. О колючие ветки я, правда, сильно оцарапалась в потемках, но это были мелочи. Неприятней было, что масло в светильнике закончилось на полдороге, поэтому до заветного подвала мы добрались в кромешной тьме. Ход был сделан аккуратно, но все равно идти следовало осторожно. В темноте помехой стало все. И неровность пола, и балки, поддерживающие земляной свод, и изредка подворачивающиеся под ноги корни. Мы ступали осторожно, даже крадучись. Это и спасло. Голоса мы услышали издалека.

В подвале разговаривали еще мирно, но уже на повышенных тонах. Хотя, в полной мере прочувствовав, как ведут себя некоторые стражники, я не исключала того, что разговор они начали агрессивно. Но Варлин держался вежливо и спокойно. Какой-то 'Ворон' грозился, что он всех выведет на чистую воду, что не потерпит беспорядков в городе, что знает, кто будоражит народ. Да, звучало грозно и серьезно. Но ничего определенного стражник не сказал. Из чего я сделала закономерный вывод, — все угрозы были пустыми. Познакомившись с Клодом и Варлином, понимала, что эти люди вели себя тихо и уже много лет не привлекали внимания стражников. Чем в таком случае был вызван визит, я не догадывалась.

Мы с Ромэром долго, не меньше часа просидели в ходе под шкафом. 'Вороны' давно ушли, но Ромэр опасался, что они решат оставить здесь дежурного. Поэтому мы ждали. Временами я задремывала, что в такой поздний час и после трудного дня было неудивительно. Наконец, все звуки стихли. Арданг встал, чем-то пошуршал в темноте над моей головой. Где-то высоко раздался такой звук, словно ложка ударила по чашке.

Оказалось, что Варлин ходил очень тихо. Я даже испугалась, когда заскрипел по полу отодвигаемый шкаф. Родственник Ромэра был рад нас видеть и, не дожидаясь пока мы выберемся из хода, бросился обнимать арданга.

— Хвала небесам! Мы ждали вас еще вчера! — выпалил он, когда поклоном поприветствовал меня. — К нам 'Вороны' залетали.

— Мы слышали, — ответил Ромэр. — Я все расскажу позже. Но сейчас нам нужно попасть к оларди. Стражники точно не дежурят снаружи?

— Совершенно, — уверенно ответил Варлин, провожая нас в коридор. — У них это обычная тактика запугивания. Заходят в случайный дом, начинают угрожать, пытаются провести обыск. Раньше еще требовали, чтобы их на второй этаж пустили, но с годами поутихли.

В коридоре было светло, по лестнице к нам спускалась Ирла.

— Слава Богу, вы вернулись, — она, как и в тот раз подошла к Ромэру и, взяв его лицо в ладони, поцеловала в щеки. Тогда меня удивлял этот жест, но узнав больше о традициях ардангов, поняла его значение. Это было выражение нежной сестринской любви. Ирла обняла и меня. — Мы очень переживали. Останетесь ужинать?

— Нет, спасибо, — поблагодарил 'муж'. — Нам нужно к оларди.

— Понимаю, — вздохнула женщина, снимая с полочки шкатулку с шедай.

Ромэр поблагодарил и взял две лепешечки:

— Спасибо, извините, что мы так поздно, — подав мне руку, попрощался с родственниками арданг.

— Небо, он еще и извиняется, — усмехнулся Варлин, отпирая дверь. — Главное, будьте осторожны. Передайте оларди, я зайду вечерком.

Если без малого неделю назад в городе было тихо, то теперь по дороге к дому Клода мы встретили четырех 'Воронов'. Как и предупреждал Варлин, стражники усилили ночные патрули в надежде поймать 'некую шаролезку'. Судя по тону и недвусмысленному взгляду мужчины, он прекрасно понимал, что ищут именно меня. Но нужно отдать ему должное, он не посчитал себя вправе задавать Ромэру вопросы. Мысль о том, что Варлин в присутствии арданга мог спросить меня, в голову даже не пришла.

Услышав короткий рассказ об активности 'Воронов' в городе, вспомнила, что Ромэр собирался устроить меня в доме Варлина на некоторое время. А, учитывая новые сведения, выходить на улицу мне не хотелось. Словно прочитав мои мысли, арданг сильней сжал мою ладонь и сказал: 'Нам нужно к оларди'.

Мы шли медленно, прятались от света редких фонарей, прижимаясь к самым домам. Дважды Ромэр заталкивал меня в ниши чужих дверей, прикрывал собой. А мимо проходили какие-то люди. Я стояла, прижавшись к ардангу в вынужденном полуобъятии, слушала гулкие удары сердца и молила Секелая о защите.

Когда отошли дальше от центра города, стражников стало меньше. Но в свете звезд улицы казались враждебными. С замиранием сердца ждала, что из тени вот-вот выступит стражник. Но, к счастью, обошлось. До дома Клода мы добрались незамеченными. На первом этаже было темно, из окна спальни сквозь плотно задернутые шторы просачивался свет. Скрипнула калитка. Я ожидала, что в окне мелькнет тень, но не удивилась, ее не заметив. Арданг, все также не выпуская мою руку, закрыл калитку и, поднявшись на крыльцо, постучал в дверь. Тук-тук. Тук-тук. Клод распахнул дверь, в коридоре было темно, в руках адар держал незажженный светильник.

— Заходите, заходите, — поторопил Клод.

Мы скользнули в дом. Дверь за нами закрылась.

Держа в руке свечу, к нам спускалась с хозяйского этажа Летта, на ходу поправляя платок.

— Вернулись! — она передала свечу мужу, по очереди обняла Ромэра и меня. — Мы изволновались.

— Понимаю, — виновато ответил арданг. — Так вышло.

Мы устроились в гостиной за столом. Летта и Клод в считанные минуты приготовили нам нехитрый ужин, попутно делясь новостями последней недели.

Оказалось, что через несколько часов после нашего отъезда стражники получили приказ из Аквиля и зашевелились. Днем и вечером проверили все таверны и постоялые дворы, зашли к людям, сдававшим комнаты, провели обыски, но зеленоглазую шаролезку с утонченными, аристократическими чертами не нашли. А по городу пополз слух об огромной награде, обещанной Стратегом лично, за сведения о похищенной девушке. На следующее утро 'Вороны' пришли на рыночную площадь, устроили там большой переполох. Но искали не только девушку, но и молодого человека, смутно напоминавшего Ромэра. Отсутствие у стражников сведений о внешности 'похитителя' меня не удивило. Въехать в город и покинуть его стало затруднительно как мужчинам, так и женщинам. Но темноволосых женщин в Арданге мало, а тех, чьи черты можно назвать утонченными — еще меньше. А вот светловолосых мужчин в Арданге девять из десяти, поэтому единственной особой приметой Ромэра стало бы клеймо. Но Клод тут же успокоил, сказав, что это не проблема. Заставить вызвавшего подозрения мужчину расстегнуть куртку и рубашку 'Вороны' даже не пытались. Опасались закономерного негодования не только самого мужчины, но и невольных свидетелей. К концу недели стражники поутихли в городах, но взялись за деревни.

— Мы заметили, — хмуро кивнул Ромэр. — Нас дважды останавливали по дороге. А когда дошли до Варлина, обнаружили, что у него гости. Стража заглянула.

— Да, они это делают время от времени. Пытаются показать, что они здесь хоть какой-то вес имеют, — хмыкнула Летта. — Потому что их 'обыски' просто смеху подобны.

— Они не заходят на верхний этаж? — недоверчиво уточнил Ромэр.

— Вот именно, — веско сказал Клод. — Мы еще четыре года назад написали маркизу Леску, объяснили, что нарушение святости жилища недопустимо. Он запретил стражникам на подвластных ему землях заходить на верхний этаж без соответствующих документов, которые выдает суд. Подчиняясь требованию того же маркиза, суд выписывает такие бумаги с неохотой. Вообще, судя по всему, маркиз Леску — неплохой человек.

Озвучив этот вердикт, Клод посмотрел на меня, словно ожидал подтверждения своих слов. Но я молчала, будто не знала маркиза лично и не могла оценивать качества этого достойного человека. Уголок рта князя приподнялся в усмешке, в глазах мелькнула хитреца, но тон Клода, обратившегося к Ромэру, не изменился, остался таким же спокойным. Я так и не поняла, догадался оларди или нет, с кем в моем лице имеет дело. Ведь он вполне мог считать, что внебрачная дочь графа, проведшая во дворце последние годы, была наслышана о маркизе Леску.

Из дальнейшего рассказа Клода следовало, что 'Вороны' не только получили приказ из Аквиля, но и считали, что 'похищенную шаролезку' следует искать именно там, а шум в других городах результата не даст. Клоду передали, как освещал приказ из Аквиля начальник стражи. У командира было точное описание моей внешности. Даже небольшой шрам над левой бровью, след одной из игр с Брэмом, не забыли. Описание было настолько точным, что Клод, внимательно рассматривающий меня, даже высказал предположение, что страже предоставили рисунок. Но из пересказа слов начальника стражи следовало: Стратег был уверен, совершенно уверен в том, что мое исчезновение связано с Аквилем. По какой причине у него возникла такая стойкая уверенность, непонятно.

— Почему Стратег заинтересован в поисках лично, мне не совсем ясно, — медленно, словно размышляя, сказал Клод. Оларди смотрел на меня. Я чувствовала это, но из-за усталости была не в том состоянии, чтобы выдержать поединок взглядов, а потому рассматривала лежащие на столе руки Летты.

— Мы подумаем об этом завтра, — голос Ромэра прозвучал твердо и настойчиво. Арданг одной фразой завершил эту часть беседы, не допуская возможности снова вернуться к неприятной теме. — Думаю, вам тоже интересно, как прошла наша неделя.

'Муж' не стал томить родственников долгим вступлением. Лишь укорил дядю за то, что тот не упомянул Кавдара и Ловина, и заговорил о пророчестве и гробнице. И опять в рассказе Ромэр сберег для себя и деревья над тайным ходом, и слова на Озере шепотов. Я уже слышала, как арданг рассказывает Ловину и Кавдару с Лирой о нашем путешествии. На сей раз расшифровка пророчества Витиора была полней, рассказ дольше. Но Ромэр говорил только о том, что родственникам нужно было знать. Ни слова больше. В конце рассказа вернувшийся в родную страну король Арданга достал из сумки стеклянный ларец с короной и поставил его на центр стола.

— Я тогда не понимал, почему ты не взял корону в первый раз, — внимательно рассматривая венец, сказал Клод. — Но ты был прав. Как ни горько прозвучит, тогда ты не имел на нее права.

— Я чувствовал это, потому и не осмелился взять. Зато теперь, благодаря помощи Нэйлы, знаю, что в пророчестве монаха говорилось именно обо мне.

За время разговора нагрелась вода для мытья. Ромэр признался, что мы ужасно устали, но это не уберегло его от очередной ночной беседы. Судя по тому, как Клод и Летта пожелали нам с Ромэром спокойной ночи, предполагалось, что об этой беседе я и догадываться не буду. Выкупавшись, зашла в выделенную мне комнатушку, отделенную от гостиной занавеской.

Несмотря на усталость, заснуть не могла. Пока рассеянно слушала Ромэра, вспоминала рассказ Клода, думала об обещанной за меня награде. Не в этом ли была причина настойчивости Ромэра, не пожелавшего оставить меня в доме Варлина? Ведь родственник мог и не посмотреть на то, что девушка, за которую обещано двести золотых, — ангел короля. Двести золотых, — огромная, невообразимая сумма для Арданга, — могли переубедить людей, решивших скрывать шаролезку. В то, что такой человек, как Варлин, способен выдать меня страже, я не верила. Слишком много для него и его жены значил Ромэр. Слишком ценной была для них моя помощь Ардангу. Но что-то подсказывало, сам король не до конца был уверен в преданности Варлина. Поэтому пошел на риск и отвел меня этой ночью к Клоду. Хотя нет, Ромэр понимал, что сейчас я в безопасности только рядом с ним. Он не к Клоду меня отвел. Он не отпустил меня от себя. Но я прекрасно понимала, что Ромэр не сможет быть рядом со мной все время, у него много других дел.