— В чем дело? — насторожился Том.
— Защита выдержит, но мы в этом доме застрянем. Мы не сможем сдержать магические выбросы, а это притянет к нам внимание, — пояснил Ремус. — Ненужное внимание.
Том повернулся и посмотрел на Антуана. Граф кивнул и повернулся к слуге, распорядителю в доме.
— Приготовьте комнаты..., — Антуан взглянул на Тома, как бы спрашивая, на сколько человек.
— Двадцать взрослых и 11 детей. Пар — 7, — ответил Том, поняв мужчину без слов.
— Все будут готово, — кивнул слуга, затем повернулся к магам. — Я рад видеть в де Кресси магов.
— Вы знаете, кто мы? — удивился Рабастан.
— Я — сквиб, — ответил мужчина и покинул гостиную.
— Сквиб? — недоуменно переспросил Антуан.
— Маг, рожденный без магических способностей, — просветила его Лили. Антуан помотал головой, пытаясь переварить информацию. Он не услышал тихого разговора между Сириусом и Джеймсом.
— Ну, и что решили? — насмешливо поинтересовался Джеймс, метнув взгляд в сторону их радушного хозяина.
— Джеймс, — прошипел Сириус.
— Сири, если ты расписал остальным внешность Антуана, то ты явно обратил на него внимание. Наши господа авроры явно заинтересованы друг в друге, так что на роль соблазнителя графа подходите только ты и Антонин, — усмехнулся Джеймс. Сириус одарил его мрачным взглядом, но про себя согласился с выводами друга. Ему действительно понравился мужчина, тем более, по натуре он был бисексуален, как и большинство мужчин в магическом мире, просто, с приходом магглорожденных несколько изменились взгляды, и гомосексуальные связи перестали выставлять на публику.
— Уймись, — прошипел он на друга, когда тот собрался еще что-то выдать в том же духе. Джеймс только усмехнулся, но заткнулся, лишь насмешливо поглядывая на друга.
В течение получаса Антуан с помощью Жана собрал всех, кто работал в поместье в большом зале на первом этаже. Маги хотели себя обезопасить, и Антуан прекрасно это понимал. Было решено, что те, кто не согласится на непреложный обет, будут подвержены стиранию памяти и уволены с выходным пособием. На удивление, таких не оказалось. Все внимательно выслушали довольно сказочную историю, поохали над демонстрацией волшебства, но предельно твердо заявили, что никуда уходить не собираются. Массовый непреложный обет забрал много сил у Тома и Лили, которые составляли основу клятвы. Джеймс увел жену в предоставленные им апартаменты, а Том, не задумываясь, отправился к Гарри. Скинув с себя одежду, он забрался под одеяло к обнаженному юноше. Обняв его за талию, Том со вздохом закрыл глаза и медленно погрузился в сон. Гарри немного повозился рядом с ним, а затем, устроившись поудобнее, прильнул к Тому.
Рабастан остался руководить переездом в де Кресси, остальные занимались срочными сборами в Доме.
— Что им тут понадобилось? — ворчал Рудольфус, то и дело бросая взгляды в окно на группу людей, со странным выражением смотрящих в пустоту, за которой скрывался Дом.
— Я думаю, что кто-то видел, как сюда приезжал Гарри, вот и пытаются теперь выяснить, что же тут такое и что нужно было молодому парню, — предположила его жена.
— Самое разумное объяснение, — кивнул Ремус, держа на руках Кассандру. — Надо сначала перенести детей.
— Да, а потом уже будем переносить вещи, — кивнул один из авроров — Дункан МакШерри.
Так и решив, Одиннадцать магов аппарировали цепочкой за Сириусом и Ремусом. Через несколько секунд они стояли посреди гостиной в де Кресси. Несколько девушек-служанок от неожиданности взвизгнули. Жюльетта быстро пришла в себя и осмотрела прибывших. Ее взгляд остановился сначала на Кристиане, а затем на Кассандре.
— Это дети Гарри? — спросила девушка.
— Почему вы так решили? — Джеймс с интересом посмотрел на француженку.
— Они на него похожи, очень, — улыбнулась девушка. — Пойдемте, комнату для них подготовили рядом с комнатой месье Тома и Гарри. Там есть дверь из комнату в комнату.
Детишек быстро определили по комнатам, оставив их на попечении девушек, которые с восторгом начали возиться с таким количеством детей, внезапно появившимся в поместье. Антуан же в это время проводил ревизию на кухне, а также обсуждал с поваром меню на ужин и на ближайшие дни. Граф видел, как горели глаза повара, которому предстояло ежедневно кормить такую ораву людей, а главное, что он теперь может готовить и как экспериментировать.
Устроив детей, маги вернулись в Дом. В первую очередь они собрали все самое ценное — драгоценности, деньги, и лаборатории. Все это было перемещено к центральному входу домовиками и несколькими магами. Антуан выделил в подвале несколько помещений для лабораторий, где теперь хозяйничали Ремус и Рудольфус, а Рабастан с помощью слуг Антуана распределял вещи в те комнаты, куда поселили их владельцев. На переезд ушел весь остаток дня. Мебель и все ненужное домовики вернули туда, откуда в свое время взяли. Возвращаться на Гриммуальд-плейс,12 они категорически отказались, так что, в де Кресси появилось трое очаровательных новых слуг, над которыми млели все остальные. Немного подумав, Антуан изменил статус служанок, переклассифицировав их в нянечек для малышей, а их работу себе забрали домовики. Конечно, маглы были шокированы такими изменениями и информацией, которую получили за сегодняшний день. Но, по крайней мере, они могли поговорить друг с другом о том, что происходит, чем они и занимались, сидя на кухне, после того, как все было распределено по местам и новые обитатели поместья занялись своими делами.
А перед группой маглов вдруг появился старый, несколько облезлый дом. Шок у них был еще тот. Несколько лет они пытались выяснить, что же за аномалия была в этом месте. Кстати, побывали тут и представители французских магов, но ничего достойного обнаружить не смогли, кроме странной пентаграммы. Решив, что побаловались маглы-сатанисты, каким-то образом сумевшие добиться эффекта, они отбыли восвояси, так и не узнав истины.
Гарри потянулся, медленно пробуждаясь, и тут же замер, поняв, что он не один, и рядом с ним лежит явно не Антуан. Запах был совсем другим. Открыв свои зеленые глаза, он тут же утонил в синих. Рука на талии стала тяжелей, придавив юношу к кровати. Том приподнялся и скользнул на Гарри, решительно толкнув коленом между ног юноши, побуждая того их раздвинуть. Больше Том откладывать их соединение не собирался, особенно, услышав от Антуана о чувствах юноши. Сам он давно уже хотел сделать Гарри своим и больше никому не позволять до него дотрагиваться.
— Что ты делаешь? — шепотом спросил Гарри.
— Ставлю на тебе клеймо принадлежности, — усмехнулся Том. — Мне надоели это игры, Гарри.
Юноша облизал вдруг пересохшие губы. Выглядело это очень соблазнительно, так что Том не удержался и тут же накрыл эти самые губы. Гарри вздохнул, от чего рот приоткрылся. Том не смог отказаться и скользнул языком внутрь. Он хотел быть нежным, но что-то внутри него говорило о том, что сейчас он должен действовать более агрессивно. Поцелуй становился яростнее. Том обхватил запястья Гарри и завел их над головой юноши, всем телом надавливая на тело под собой. Оба были возбуждены. Гарри согнул ноги в коленях и широко их развел, подвигал бедрами.
— Пшшш, — прошипел Том. — Еще раз так сделаешь, и я возьму тебя прямо так.
— Мммм, — простонал Гарри прямо его в рот. — Я люблю тебя, — тут же вырвалось у юноши. Том увидел, как испугался Гарри и попытался отстраниться. Мужчина еще сильнее сжал его запястья.
— Обними меня ногами, — хрипло произнес Том. Гарри помедлил всего секунду, а затем скрестил лодыжки за спиной мужчины. Том чуть сместился, так что его член теперь тыкался в расщелину между ягодицами, то и дело проходя по анусу. Гарри закусил губу и откинул голову, открывая шею, чем воспользовался мужчина, оставляя на коже засосы, словно клеймя парня.
— О, Мерлин, — простонал Гарри, когда Том, отпустив его руку, своей обхватил его жаждущий внимания пенис. Том с усилием начал поглаживать парня, вызывая у него из горла стон за стоном.
— Я так тебя хочу, малыш, — прошептал Том, целуя его в шею.
— Я твой, весь твой, — с придыханием ответил Гарри. Пара сильных движений, и Гарри с вскриком кончил. Сперма стрельнула ему в живот. Том окунул пальцы в беловатую жидкость и скользнул рукой между ног юноши, устремляясь туда, куда так мечтал попасть его член. Покружив по дырочки, Том протолкнул внутрь палец, входя сразу на всю длину. Гарри охнул и вцепился в плечи мужчине. Том помедлили, а затем стал делать размеренные осторожные движения, чтобы больше не травмировать любовника. Стон оповестил его о том, что все в порядке. Внутрь скользнул второй палец, движения чуть ускорились. Гарри дернул бедрами, стремясь насадиться поглубже. Том оценил такое рвение и добавил третий палец, тщательно готовя парня к вторжению. Сменив угол входа, пальцами достал простату, заставив парня выгнуться, что позволило войти еще глубже. Больше ждать уже не было сил. Том вытащил пальцы, провел ими по своему сочащему уже члену и направил его к вожделенному входу. Мужчина помедлил, затем встал между ног юноши, положил его ноги себе на плечи, приподнял за бедра и, взглянув в зеленые, затуманенные страстью глаза, одним толчком вошел внутрь. Гарри вскрикнул от боли и наслаждения. Первый же вход оказался настолько действенным, удар пришелся прямо в простату.
— Шшш, малыш, извини, но я не могу больше ждать, — прошептал Том, начиная двигаться.
— Ааа, Ооо, Мерлин, еще, — простонал Гарри, подаваясь навстречу каждому толчку. Где-то на периферии сознания Том пожалел, что не был первым для Гарри, но в ту же секунду на него обрушилась радостная мысль, что теперь юноша принадлежит только ему, ему одному.
Гарри, не сдерживаясь, стонал и вскрикивал, требуя еще, больше, сильнее, глубже. Он таял в руках своего любимого, отдавался ему со всей страстью и с полным доверием. Мир взорвался яркими красочными осколками, погружая юношу в нирвану. До того, как провалиться в безмятежное удовольствие он услышал вскрик последовавшего за ним Тома.
— Я люблю тебя, Гарри!
Глава 9. Невероятный ребенок.
Гарри дышал спокойно, лицо было умиротворенным. Том кончиками пальцев провел по щеке, спустился на шею, затем ниже, обвел сосок. "Когда я успел влюбиться в него? Еще один твой подарок, Гарри? Вместе с жизнью ты в придачу снабдил меня еще и чувствами, о которых я никогда не имел понятия?" — Том с улыбкой рассматривал молодого человека в своих объятиях, которому пару часов назад признался в любви. — "Я не жалею, что сказал о своей любви. Я действительно тебя люблю и никому не дам больше причинить тебе вред. Мы ведь могли тебя вытащить раньше, но почему-то не делали этого. Странно, словно нас сдерживали от этого шага. Мы бы выжили, Гарри, обязательно выжили, мы ведь маги. Но что-то удерживало нас от помощи тебе. Но сейчас я точно знаю, что никогда тебя не отдам. Никогда и никому. Это так странно — любить. У меня есть ты, дочь и сын. Да, именно сын. Мальчика я тоже считаю своим ребенком, потому что он твой, от плоти и крови".
Гарри заворочался, устраиваясь удобнее под боком у Тома. Тот отвел, упавшую юноше на глаза, прядь. Он весь был в своих воспоминаниях и рассуждениях. Том пытался найти ту отправную точку, когда симпатия к этому неординарному молодому человеку превратилась в настоящую любовь. Он, даже будучи Волдемортом, всегда сознавал, насколько уникален этот ребенок.
"Воспоминания Тома.
Тело женщины плавно опускается на пол после ударившей в нее Авады. Он даже удивился тому, как медленно тело падает на пол, словно в замедленном ритме. Красиво. Он отдернул себя и перевел взгляд на того, ради кого и пришел в этот дом. Маленький мальчик, чуть больше года от роду, смотрел на него большими яркими зелеными глазами. Целую минуту шла эта игра в гляделки. У него в голове даже появилась мысль просто забрать мальчика с собой и вырастить самому. Он тряхнул головой и стал искусственно вызывать в себе злость. Этот ребенок способен его убить в будущем, его надо уничтожить, но зеленые глаза, такие спокойные и умные для такого маленького ребенка, с интересом смотрели на него. Ему показалось, что мальчик прекрасно понимает, что тут произошло и что будет дальше, и нисколько не боится. Он поднял палочку, но до того, как завершить свою миссию, он все-таки решил удовлетворить свое любопытство. Заклинание окутало мальчика прозрачным коконом: ограничитель, отталкивающие чары, чары сокрытия. Он даже не успел удивиться, когда кокон лопнул, обдав его волной, смешанной с магией ребенка, даже с ограничителем она светилась сильнее, чем у многих взрослых магов. Два вида заклинаний он опознал, вернее руку того, кто их наложил. Только вот выводы он сделал неправильные.
— Авада Кедарва, — зеленый луч ударяет в лоб мальчика и с бешеной скоростью возвращается в него. Мыслей больше нет, осталось только удивление, но он понимает, что все еще жив, только вот без тела. Что же это за ребенок такой?
* * *
**
Десять лет кошмара, последние пару лет в теле другого человека не добавили ему хороших черт в характере. Он был зол и мечтал о мести, мести ребенку. Это стало его навязчивой идеи, но где-то глубоко внутри сидело любопытство и желание узнать получше, кто же это ребенок на самом деле. Он не забыл, что видел в ту ночь в доме Поттеров.
И вот он в Хогвартсе, пусть и на затылке у другого, довольно-таки неприятного типа. Он с самого распределения глазами Квирелла следил за ним, таким маленьким, меньше всех. Где-то, наравне со злобой, появилось недоумение — смешные и в то же самое время страшные очки, большая, на несколько размеров крупнее, чем нужно и явно с чужого плеча одежда, которой прямое место в помойке, наивный и доверчивый взгляд и столько недоумения в глазах. Чего он не мог понять, так именно того, кто вообще воспитывал так называемого Героя магического мира. Это было неправильно. Но злоба преобладала. Он хотел отомстить этому мальчишке за годы несуществования. Целый год он наблюдал и все больше удивлялся способностям мальчишки, которые даже сквозь три слоя ограничителей вырывались наружу. Дамблдор стремился сделать из своего оружия сквиба? Зачем такие ограничения? Или великий и светлый боится этого мальчика?
Боится! Вот такой он сделал вывод, когда тело Квирелла плавилось от рук Гарри Поттера. Защита матери, о которой он читал, вернее ему читали, была лишь сказкой для дураков. Сила мальчишки была уникальной. Вместе с полученным в очередной раз поражением внутри поселились первые зерна уважения. Но желания уничтожить мальчишку не пропало, а возросло. Ему не нужен был соперник за власть, особенно если это марионетка Дамблдора.
* * *
**
На втором курсе Поттера он и близко не приближался к Хогвартсу, хотя и чувствовал, что там происходит благодаря своему первому крестражу, сделанному случайно, кстати. Он знал, кто и как открыл тайную комнату. Из записей Джинни Уизли много интересного узнал о самом Гарри, а уж когда в дневнике стал писать мальчишка, у него чуть удар не случился, если бы, конечно, это было возможно. Полной неожиданностью стало известие о змееустости парня. Стоило задуматься, откуда это в мальчишке. Идею, которую высказал Дамблдор (об этом он узнал намного позже) он отмел как бредовую. Не мог он передать часть своей силы мальчишке, у того и своей хватало с избытком, а при таком уровне, хоть и с ограничителями, никому не нужна дополнительная подпитка. А это значит, что дар у мальчика врожденный. Потомок Слизерина? С какой стороны? Откуда такая сила в этом ребенке?
