А пока что на борту БПК "Новгород" в небольшом кубрике, который выделили в распоряжение группы "спецов", шло жаркое обсуждение предстоящей операции...
Все было разработано и утверждено заранее, пока не вмешался Матвеев и не высказал свои соображения. Секрета о предстоящем деле от него делать не стали, поскольку Никитин здраво рассудил, что Матвеев может знать некоторые детали, которые просто не попали в исторические хроники. Но которые могут здорово облегчить выполнение задания. И оказался прав. Едва узнав о конечной цели данного мероприятия, и о планах англичан по уничтожению французского флота, он очень удивился. Все же какие-то понятия о союзническом долге у него еще оставались незыблемыми. Даже после того, как белых фактически кинули недавние "союзники". Матвеев сначала не поверил. Уж слишком это шло вразрез с любыми общепринятыми правилами в международных отношениях. И лишь ознакомившись с предоставленными историческими материалами, призадумался. Никитин ему не мешал и не торопил...
Надо сказать, что появление Матвеева на "Новгороде" произвело фурор. На флагмане его никто толком не видел, поскольку он появился уже к вечеру, а утром вся группа во главе с Никитиным перебралась на "Новгород". Но когда он зашел в кают-компанию БПК и в привычной ему манере сказал: "Доброе утро, господа!", возникла немая сцена, как в "Ревизоре". Правда, разобрались быстро. Повседневной и парадно-выходной формы у Матвеева пока что не было, а выданный камуфляж — это все-таки неподходящая одежда для посещения офицерской кают-компании, поэтому новоиспеченный полковник пришел туда в штатском. Почему сначала и не поняли, кто это такой, посчитав за прикомандированного гражданского специалиста. Но когда выяснилось, что перед ними н а с т о я щ и й офицер белой армии... Правда того, чего втайне опасался Матвеев, не произошло. Офицеры проявили неподдельный и доброжелательный интерес к гостю, совершенно не воспринимая его, как врага, что поначалу Матвеева очень удивило. Но царившая в кают-компании атмосфера довольно быстро показала ему, что среди этих людей уже нет т е х, из-за кого он был вынужден покинуть Россию. Поэтому никаких сложностей с адаптацией среди пришельцев из будущего у Матвеева не возникло. Наоборот, его засыпали вопросами, слушая с интересом о событиях, о которых знали лишь по школьным учебникам истории, зачастую весьма старательно "причесанным". Единственный инцидент, о котором он узнал лишь на следующий день, был связан с крайне болезненной реакцией на его появление у бывшего замполита. Или как их теперь было принято называть, зама по воспитательной работе. Узнав о появлении на борту "беляка" и послушав его рассказы, "зам" улучил момент и заявился к командиру корабля с докладом. Дождавшись паузы в его эмоциональном монологе, капитан первого ранга Быстров задал всего один вопрос.
— Ну и что?
— То есть как, что?!
— Ну, появился у нас на борту белогвардеец, и что? В Европе их сейчас много.
— Как Вы не понимаете, Сергей Михайлович! Он ведь о гражданской войне рассказывает со своей колокольни! Пока только среди офицеров. Но ведь эта зараза может распространиться среди всего личного состава!
— Какая именно зараза?
— Ну эта... Их буржуазная идеология. С их целями.
— А какие у белых были цели? Насколько я знаю, их главной целью была единая и неделимая Россия. Чего мы с 1991 года не имеем. Вы разве против?
— Нет, но... Как Вы не понимаете?! Ведь это враг! Такие, как он, воевали на стороне Гитлера против Советского Союза!
— Если быть честным, то далеко не все белогвардейцы воевали на стороне Гитлера. Гораздо больше было тех, кто помогал Советскому Союзу в той, или иной форме. И я никак не пойму, Андрей Леонидович. Что Вы, собственно говоря, хотите?
— Оградить личный состав от агитации этого беляка!
— А разве он ведет какую-то агитацию? Я тоже был в кают-компании и слышал его рассказы о гражданской войне, но не увидел в них никакой агитации. Одни лишь факты из истории тех событий, в которых ему довелось принять участие. И как Вы себе это представляете — оградить? Запретить ему говорить что-либо? Это бесполезно. Запереть под замок? А на каком основании? Он что — занимается шпионажем? Или собирается устроить у нас диверсию?
— Все может быть!
— Андрей Леонидович, с таким настроением надо занять круговую оборону и жить в нашем тесном мирке. Согласитесь, что это невозможно и просто глупо. Если мы не будем привлекать к себе близких нам по духу людей, то в конце концов нас сожрут.
— Это беляк-то — близкий по духу?!
— Вы знаете, для меня человек, воевавший за Россию, хоть и выбравший не ту сторону, гораздо ближе по духу, чем моральные уроды типа Новодворской, заявившей, что Россия — угроза всему цивилизованному миру. И если Вы против белоэмигрантов, ровняя их всех под одну гребенку, то кого же Вы тогда считаете близкими нам по духу?
— А Вы не понимаете?
— Пока нет.
— Почему мы не пошли в Советский Союз? Там наше место!
— Так кто же Вам мешал, Андрей Леонидович? Ведь предлагали всем желающим вернуться в Союз по линии посольства!
— И что мы там будем делать без наших кораблей?
— То есть как — что? Махать кайлом на Колыме после того, как признаетесь, что Вы — английский шпион. А может немецкий, японский, или еще какой.
— Как же Вам путиноиды мозги промыли, Сергей Михайлович! Неужели Вы думаете, что в Союзе не разобрались бы?
— А у меня как-то нет желания проверять, Андрей Леонидович! Вы, случайно, не из адептов партии товарища Зю? Снова хотите возродить руководящую роль партии? Может еще и институт комиссаров на флоте вернем? Не выйдет! Полковнику Матвееву никаких препятствий не чинить! Занимайтесь лучше своими прямыми обязанностями, а не устраивайте тут охоту на ведьм!
Каким-то непостижимым образом этот разговор стал известен всему экипажу, и теперь вслед "заму" многие поглядывали с ироничной усмешкой, что его еще больше распалило. Дошел этот слух и до Никитина, который решил разом расставить приоритеты. Выловив "зама" в безлюдном коридоре, прижал его к переборке и с улыбкой на лице произнес.
— Андрей свет Леонидович! Если не перестанете воду мутить, то ни в Союз, ни в Италию, ни еще куда-нибудь не вернетесь. Потому, что этот белогвардеец сейчас для нас гораздо более важен, чем Вы. Надеюсь, Вам все понятно?
Одного предупреждения хватило, и "зам" умерил свой пыл. Но Никитин не обольщался по этому поводу, ибо очень хорошо знал подобную публику. Если по возвращению в Катанию он не настрочит донос на имя командующего, то значит полковник Никитин ничего не понимает в людях. Может по-тихому удавить гада и за борт выкинуть? Заодно и ребята потренируются... А что, тоже вариант... Можно оставить на крайний случай...
Но сейчас мысли о "заме" отошли у Никитина на задний план. Матвеев, изучив все материалы о "Катапульте", а также о последующих за ней событиях, пришел к Никитину и раскритиковал разработанный план в пух и прах. Поскольку в обсуждении предстоящей операции мог высказаться любой член группы и внести свои предложения, собрались всем составом и слушали Матвеева.
— Петр Петрович, я внимательно ознакомился с планом операции. Сразу могу сказать, что в таком виде он трудно выполним.
— Но почему, Николай Федорович?
— Потому что вы, господа, выглядите среди людей этого времени, как белые вороны. Я безошибочно различал вас в Катании, даже когда вы были в штатском. Почему вы уверены, что в Оране не найдется человека столь же наблюдательного, как я?
— И что Вы предлагаете?
— За оставшееся время я постараюсь научить вас хоть чему-то. Но этого будет мало. Как закончим операцию, на обратном пути продолжим. Сразу скажу — не пытайтесь изображать в Оране французов из метрополии. Провалитесь сразу же, если нарветесь на знающего человека. Лучше играйте роль уроженцев французских колоний, где ужасная мешанина рас и языков. В Алжире сейчас таких хватает. По крайней мере, в этом случае ваша чужеродность не будет так сильно бросаться в глаза. Могут сделать скидку на то, что вы родились в Африке и выросли в окружении арабов. Касательно Вас, Вера Ивановна. Каким образом Вы собираетесь передать информацию адмиралу Жансулю?
— Встретить в районе базы Мерс-эль-Кебир какого-нибудь офицера чином повыше и попросить его передать письмо командующему. Соваться на территорию базы нам нельзя.
— И что подумает этот офицер, увидев одинокую хорошо одетую француженку, благоухающую французскими духами, прохаживающуюся по пыльной улице неподалеку от военно-морской базы, и явно кого-то высматривающую? Где автомобиль, на котором она приехала? Где сопровождающий ее мужчина, поскольку ходить одинокой женщине в тех местах очень не рекомендуется? Может он и выполнит Вашу просьбу. А может позвать патруль и задержать Вас до выяснения. Что в Ваши планы, как я понимаю, не входит. И я прошу Вас одеться сейчас так, как Вы предполагаете идти на встречу. Смоделируем ситуацию. Я буду играть роль французского офицера.
Кошкина удивленно пожала плечами, но ушла в выделенную ей каюту, и вскоре появилась "во всеоружии". У всех присутствующих сразу же произошел выброс гормонов в кровь и усилилось слюноотделение, но только не у Матвеева. Он велел Кошкиной пройтись по кубрику, сесть, встать, провел с ней предполагаемую беседу на французском. И наконец вынес свой вердикт.
— Ваш французский очень хорош, Вера Ивановна. Здесь никаких осечек быть не должно. Но вот во всем остальном... Не обижайтесь, но на даму полусвета с парижского Монмартра вы похожи гораздо больше, чем на приличную даму. Которой, к тому же, просто нечего делать на подходах к военно-морской базе Мерс-эль-Кебир. И одежда здесь не причем. Вы не принадлежите этому времени, а есть множество мелочей, которые дают понять, что Вы не та, за кого пытаетесь себя выдать.
— Но что же делать, Николай Федорович?
— Во-первых, само место передачи информации не подходит. Уж очень все открыто и подозрительно. Лучше организовать встречу в одном из ресторанов, где любят бывать французские офицеры. Во-вторых, одной Вам идти нельзя ни в коем случае. Нужен мужчина, который будет Вас сопровождать. Играть роль Вашего мужа, или друга, или просто знакомого. Обеспеченного, уверенного в себе, и прочно стоящего на ногах. В этом случае Вас вполне могут принять за простушку, сумевшую вытянуть счастливый билет, но так до конца и не избавившуюся от своих плебейских привычек. Обычная ситуация, и это никого не удивит. А поскольку никто из вас, господа, на роль мужа Веры Ивановны не подходит, то идти придется мне.
— Вам?!
— Да, мне. Поверьте, другие варианты будут только хуже.
В кубрике повисла тишина, когда до всех дошел смысл сказанного. Матвеев тоже молчал и ждал ответной реакции. Первой очнулась Кошкина.
— Николай Федорович... Но как Вы пойдете? Ведь у Вас нет надлежащей подготовки!
— А у вас у всех есть надлежащая подготовка? Посмотрите правде в глаза, господа. Вас готовили для действий в условиях своего времени. Сейчас же вы будете тыкаться, как слепые котята. И пока я не натаскаю вас, как следует, вы рискуете провалиться на какой-нибудь мелочи, которая для жителей этого времени — само собой разумеющееся. Самый простой вопрос, господа. Кто из вас может самостоятельно и, главное, хорошо бриться клинковой бритвой? Причем самостоятельно править лезвие? Только Петр Петрович? А остальные? Нет? А ведь это сейчас для любого мужчины — как умываться по утрам. Хоть безопасные лезвия давно появились, но клинковой бритвой умеют бриться все, поскольку она выбривает гораздо чище. При определенной сноровке, разумеется. Вера Ивановна, Вы сможете самостоятельно сделать завивку с помощью нагретых щипцов, причем так, чтобы не спалить себе волосы? Нет? А ведь сейчас это может делать практически любая женщина. И таких мелочей, из-за которых на вас могут обратить пристальное внимание, наберется очень много...
Возразить было нечего, и план пришлось переделывать. Матвеев настоял на уменьшении группы, идущей в Оран, до четырех человек. Он сам, Мурка, Шип — капитан Шелепин и Корд — капитан Вяземский, как лучше всех владеющие французским. Он бы вообще никого не брал, а справился сам, да вот начальство одного не отпустит. Помогло также то, что в Катании удалось найти подробную французскую карту Орана, отпечатанную в 1938 году. По легенде Матвеев и Мурка изображают состоятельную супружескую пару, прибывшую в Оран по делам незадолго до начала немецкого наступления и не сумевшую вовремя уехать, а Шип и Корд — простых работяг, перебивающихся случайными заработками. В Оране сейчас настоящее вавилонское столпотворение, поэтому затеряться там будет нетрудно. В части изготовления нужных документов подготовились заранее. Через мафиозо в Катании достали бланки французских паспортов, а также образцы необходимых печатей и подписей. Чтобы не привлекать внимания, заказали также итальянские, испанские, немецкие, югославские и греческие паспорта. К удивлению Никитина, никаких сложностей у его "контрагентов" это не вызвало. Только деньги плати, и все будет! Высшего качества и в нужном количестве! Хочешь — чистые бланки. Причем бланки настоящие, а не фальшивка. Хочешь — готовые паспорта. С тебя только фотографии, а все остальное делает "фирма". А уж сделать копию печати и подписи — здесь оборудование "спецов" из 2012 года могло дать фору даже "народным умельцам" из числа мафиозо. Конечно, серьезной проверки эта "липа" не выдержит, но для проверки на улице — сойдет. Если очень надо, то можно раздобыть и настоящий паспорт реального человека с твоей фотографией, но это будет дороже и придется какое-то время подождать. Как говорится, за ваши деньги — любой каприз! Переделывать документы в срочном порядке пришлось только Мурке, ибо у Матвеева оказался н а с т о я щ и й французский паспорт на имя Мишеля Бертрана, выданный в Марселе в 1939 году, незадолго до войны. Каким образом он его получил, история умалчивала. Сказал лишь, что если н а д о, и если попадут в Марсель, то сможет сделать еще. Нужны только фотографии и деньги. Поэтому майор Вера Кошкина в тот же день превратилась в мадам Луизу Бертран.
Между тем, отряд удалился уже далеко от Мессинского пролива, но никого пока так и не встретил. Сицилия осталась за кормой и корабли шли, не приближаясь к африканскому берегу. Три раза обнаруживали подводные лодки, но они находились далеко и не делали попыток приблизиться. Английских военных кораблей поблизости не было, а все обнаруженные грузовые суда обходили стороной. Благо, их сейчас было не очень много. Все же, война внесла свои коррективы. Весь переход Матвеев натаскивал новоиспеченных "французов", как себя вести в той, или иной ситуации. В конце концов, махнул рукой. Времени очень мало. Постараются отработать так, как есть. Тем более, их главная задача — сидеть тихо и никуда не лезть, обеспечивать связь с "Новгородом", и находиться в готовности оказать помощь "супругам" Бертран, если таковая понадобится. Высадку наметили провести ночью неподалеку от предместий Орана. Сначала будет проведена разведка беспилотником. Он практически бесшумен и заметить его ночью невозможно. Если все в порядке — вылетает вертолет с разведгруппой. Высаживает разведчиков и тут же возвращается. Беспилотник еще какое-то время контролирует ситуацию с воздуха и через него поддерживается связь с группой. После прибытия в Оран группа действует по своему усмотрению. Максимальный срок работы в Оране предположили в десять дней. За это время все должно решиться. Слишком далеко все зашло у англичан, поэтому от своих планов они не откажутся. Разве что сдвинется дата начала "Катапульты". Плановая эвакуация обратным порядком — ночью вертолетом за пределами городских окраин после завершения операции. Внеплановая — по ситуации. Вплоть до подхода кораблей к берегу и принуждения всех к миру. На бумаге получалось красиво. А вот как получится на деле...
