Огненный Феникс

Неужели этому ребенку, который с любопытством уставился на него, может хватить могущества, чтобы сокрушить Лорда Волдеморта? Разве может ничтожный младенец представлять собой угрозу для него?

Он решил не рисковать и направил волшебную палочку мальчишке в лоб, неотрывно глядя в зеленые глаза, желая видеть, как они остекленеют. Лорд Волдеморт не позволит какому-то ничтожному ребенку встать на пути между ним и властью! Младенец громко заплакал, когда понял, что перед ним стоит вовсе не мать или отец.

— Авада Кедавра!

Зеленый луч Смертельного Проклятия, которое еще никогда не подводило Темного Лорда, вылетел из палочки и настиг плачущего малыша...

Ослепительно яркая вспышка и дикая, ни с чем несравнимая боль...

На лбу младенца появился кровоточащий шрам в виде молнии, а Лорд Волдеморт с неожиданным ужасом понял, что больше не чувствует своего тела. Теперь он всего лишь жалкое подобие призрака, в нем не осталось ни крупицы того могущества, которым он только что обладал...

Но он ведь бессмертен! Как годовалый ребенок сумел сокрушить его?

Тень, которой отныне являлся Лорд Волдеморт, издала жуткий, полный отчаяния крик, едва слышным эхом разнесшийся по руинам разрушенного дома. Он как можно скорее полетел прочь отсюда, пока этот невероятный младенец не уничтожил его окончательно...

Волдеморт, наконец, сумел остановить вторжение и выбросил юношу из своего сознания, чувствуя ту самую дикую боль, что испытал тогда, в Атриуме Министерства Магии, когда пытался овладеть Поттером.

Гарри резко сел на кровати, дрожа всем телом, и осмотрелся. Он находился в своей комнате, очертания которой с огромным трудом можно было различить в непроглядной темноте. Парень, поняв, что находится в безопасности, обхватил голову руками.

Он только что видел ту Хеллоуинскую ночь, в которой погибли его родители, глазами Темного Лорда. Видел, как он стал Мальчиком-Который-Выжил...

Значит, вот как это произошло. Вот так Волдеморт был вырван из тела, пытаясь совершить самое тяжкое во все времена преступление — убийство не в чем неповинного ребенка. Темный Лорд дорого заплатил за то, что хотел лишить жизни беззащитного младенца.

Но Гарри тоже потерял слишком многое в ту роковую ночь. Лили и Джеймс Поттеры погибли, защищая своего единственного сына, оставив ребенка сиротой...

Юноша почувствовал, как в его груди словно разгорается огонь, придающий ему силы и решимость.

"Однажды ты заплатишь за все, Волдеморт. Я клянусь, что любой ценой исполню пророчество и отправлю тебя в небытие. И на этот раз — навсегда!"

Глава 20.

Следующие несколько недель проплыли для Гарри неспешным чередом, однообразные дни сменяли друг друга, закончилась зима, и весна вступила в свои права. Впрочем, для Поттера это не имело значения, потому что он, как и Геллерт с Флорией, безвылазно сидел в замке Гриндевальда.

Юноша, хоть и не показывал этого, готов был драть волосы на голове от постоянного сидения в четырех стенах, если, конечно, замок можно так описать. Он ясно ощущал необходимость выйти на волю, просто погулять где-нибудь. Иногда та его часть, которая осталась от прежнего безрассудного гриффиндорца предлагала наплевать на все и отправиться развеяться. Гарри приходилось постоянно подавлять свои порывы голосом рассудка, твердившего, что покидать замок Геллерта слишком опасно. Учитывая то, что Поттера ищут и Министерство Магии, и Волдеморт со своими Пожирателями, и Дамблдор вкупе с Орденом Феникса, и магглы, которые, несомненно, были поставлены в известность о "крайне опасном преступнике", такие мысли были более чем разумными.

Чтобы хоть как-то убить время парень проводил большую часть дня в Тренировочном Зале, занимаясь оттачиванием своего мастерства вплоть до того, что он после этого едва держался на ногах от усталости. Надо сказать, что его занятия приносили немалую пользу. Если в прошлый раз Гарри удалось продержаться против Темного Лорда всего несколько минут, то сейчас он чувствовал, что в состоянии сразиться с Волдемортом на равных. Да, Поттер уступает и будет уступать Реддлу в опыте, но их связь, уже спасшая юношу на кладбище Годриковой Впадины, сведет на нет все преимущества мастерства Лорда.

Что касается Волдеморта, то он снова затаился. За все это время не произошло не одного нападения, если не учитывать редкие нападения небольших групп дементоров на магглов, во время которых не оказалось ни одной жертвы Поцелуя — твари ограничивались тем, что просто высасывали из людей счастье. Обычно бывших стражей Азкабана отгоняли отряды мракоборцев, присланные Министерством. Темный Лорд опять готовился к чему-то крупному. Гарри приходилось отдавать должное своему врагу — Реддл действительно был отличным стратегом, который к тому же он умел выжидать с завидным терпением.

Волдеморт усвоил-таки, что врываться в сознание Гарри выходит для него боком и больше не предпринимал подобных попыток, закрывшись вдобавок железобетонным блоком. Поттера, который ощущал мстительное удовольствие от той боли, что он причинил Реддлу, такой поворот событий только радовал.

Люциус Малфой встал на ноги лишь через две недели после того, как Поттер заключил с ним сделку. Аристократ иногда посылал юноше сведения о Темном Лорде, именно от него стало известно, что Темный Лорд что-то замышляет. Когда Люциус сообщил Гарри, насколько велика армия Волдеморта, юноша попросту схватился за голову. И было от чего. Пожирателей Смерти, среди которых оказалось множество волшебников из других стран, было порядка нескольких сотен, а в войске Реддла находились еще и дементоры, встрече с которыми Поттер предпочел бы десяток схваток с Волдемортом или Дамблдором. Также Темному Лорду подчинялись все оставшиеся великаны, но они были наименьшей из проблем — их не могло быть больше пары-тройки десятков, слишком уж мало их осталось.

Впрочем, Гарри отлично понимал, что вся организация держится лишь на Реддле. Как говорится, нужно отрезать змее голову, и тогда тело само умрет в конвульсиях. Точно так же было и с армией Темного Лорда — стоит Волдеморту погибнуть, и все его последователи разбегутся, как шестнадцать с половиной лет назад. Но как раз в этом и была вся загвоздка. Лорд постоянно находился в своем замке, а проникнуть туда не представлялось возможным, если только сам Реддл не согласится так любезно поведать Поттеру о местонахождении своего убежища, что сомнительно. Поэтому Гарри оставалось только ждать.

Несмотря на то, что Волдеморт затаился, подготавливая для своих противников очередной пренеприятный сюрприз, в волшебном сообществе царила паника. Вдобавок между Скримджером и Дамблдором, похоже, случился конфликт. По поводу чего именно их мнения не сошлись, известно не было, но в прессе писали, что Министр после очередной встречи с директором Хогвартса был заметно рассержен. Скорее всего, инициатором ссоры был сам Скримджер, который, по мнению Гарри, трясся за свое кресло министра не меньше чем этот идиот Фадж. Поттеру оставалось только смеяться над его глупостью. Вместо того чтобы объединить усилия Министерства и Ордена Феникса, Скримджер только устраивал склоки с Дамблдором, отвергая тем самым возможность сотрудничества организаций, во главе которых они стоят.

Юноша готов был поклясться, что если бы не Скитер, которой было абсолютно наплевать на мнение Министерства в целом и Министра в частности, то в прессе даже не написали бы о прорыве в Азкабан, мотивируя это тем, что правительство "не хочет распространения панических настроений среди общества". А если говорить прямо — не хочет признавать, что Министерство Магии исполняет свои обязанности просто отвратительно, играя тем самым на руку все тому же Волдеморту. Впрочем, Министерство сейчас беспокоило Гарри меньше всего.

Ему не давали покоя слова, сказанные Бейном в Запретном Лесу. До них цели юноши были вполне прозрачны — уничтожить Темного Лорда и отомстить Дамблдору вместе со Скримджером. Кентавр лишь запутал Поттера. Временами у последнего появлялось стремление отправиться в Лес, отыскать там Бейна и выведать у него ответы на все вопросы, но парень понимал, что больше от кентавра он ничего не добьется.

Первое время Гарри довольно долго раздумывал над тем, кто же, если верить Бейну, является его главным врагом. Единственным, кто мог подходить под эти слова, был Альбус Дамблдор, но именно из-за этого Поттер путался еще сильнее. Ну как Дамблдор мог представлять собой опасность миру? Да, юноша ненавидел его и презирал всей душой, но директор Хогвартса в роли Темного Лорда... Находящийся в здравом уме человек просто не сможет себе такое представить. К тому же если бы у Дамблдора были подобные замашки, то они проявились бы давным-давно. Так что подобный исход мог быть возможен лишь в том случае, если Верховный Волшебник Визенгамота свихнется на старости лет, что весьма и весьма сомнительно.

В общем, окончательно сбитый с толка парень предпочел пока что попросту забыть о словах Бейна, решив разбираться с проблемами по мере их поступления и занявшись более важными на данный момент делами. Например, тренировками.

Всю часть дня, которая была свободной от занятий, юноша проводил с Геллертом и Флорией. Гриндевальд полностью восстановился через неделю после ритуала, пробудившего его дочь, и теперь почти всегда находился рядом с ней. Они всегда были рады, когда Поттер составлял им компанию.

Гарри продолжал учить Флорию заклятию Патронуса, но у девушки получалось вызвать лишь серебристое облако, телесный Заступник у нее пока еще не выходил. Хотя это, похоже, ничуть не расстраивало дочь Геллерта. Парню лишь оставалось гадать, почему, а также он задавался вопросом — зачем ей вообще это заклинание? Никаких объяснений в голову не приходило. Впрочем, юношу это мало беспокоило, ему нравилось заниматься с Флорией и причины не волновали его. Иногда Поттер ловил себя на том, что постоянно смотрит на девушку. Обычно в такие моменты он, едва только осознав это, отводил взгляд в сторону, надеясь, что дочь Геллерта ничего не заметила.

Гарри не переставал удивляться себе. В то время как юноша почти ко всему относился с редкостным спокойствием, его мог взволновать один лишь взгляд Флории. Парень не мог понять, почему девушка оказывает на него такое воздействие, и от этого ему становилось не по себе. Да, он признавал, что Флория красива, пожалуй, даже очень. Поттеру нравилось с ней разговаривать, нравилось просто находиться рядом с ней и смотреть на нее. Юноша не понимал, что с ним происходит. А если и понимал, то боялся признаться в этом даже самому себе.

* * *

* * *

* * *

* * *

— Гарри, тебе обязательно настолько себя изматывать? — спросила однажды во время их занятий по вызову Патронуса Флория. — После своих тренировок ты еле на ногах стоишь! Нельзя же так!

Надо сказать, что юноша действительно выглядел довольно уставшим, но он упрямо не хотел это признавать.

— Со мной все в порядке, — как можно более честным тоном ответил Поттер.

— По тебе не скажешь. Ты выглядишь так, словно не спал много дней, — сказала девушка голосом, в котором легко читалось беспокойство.

— Значит, мне всерьез придется заняться своим внешним видом, — попытался отшутиться парень.

— Я говорю серьезно! Глядя на тебя, мне кажется, что ты вот-вот упадешь в обморок.

— Это ерун...

— Это не ерунда, Гарри! — воскликнув, перебила его Флория. — Пожалуйста, пообещай мне, что больше не будешь доводить себя до такого состояния.

Поттер, увидев умоляющее выражение на ее лице, сдался, не желая расстраивать девушку.

— Ну хорошо, ты меня убедила, — поднял руки, признавая свое поражение, улыбнувшийся парень. Дочь Геллерта облегченно вздохнула. — А теперь давай лучше вернемся к Патронусу.

Флория, судя по всему, успела начисто забыть о том, что Гарри учит ее вызывать Заступника. Слегка смутившись, она достала волшебную палочку и воскликнула:

— Экспекто Патронум!

Как всегда, перед ними появилось серебристое облако. Оно было ярче, чем обычно, но, тем не менее, это был не полноценный защитник от дементоров.

— Почему у меня до сих пор не получается телесный Патронус? — с небольшим разочарованием спросила девушка, переведя взгляд на юношу.

— Наверное, ты думаешь не о тех воспоминаниях, которые нужны. Для вызова Заступника требуются по-настоящему счастливые воспоминания. Впрочем, не обязательно воспоминания, — поправился Гарри. — Можно просто подумать о чем-нибудь хорошем. Главное здесь — положительные эмоции, такие как радость и счастье, которые дементоры так любят высасывать из людей, — по лицу юноши почти незаметно прошла судорога. Все-таки зря он вспомнил о бывших стражах Азкабана.

— А может быть, мне просто не хватает сил? — спросила Флория. — Мы занимаемся уже несколько недель, а мне до сих пор не удается овладеть этим заклинанием.

— Дело не в этом. К тому же я уверен, что сил у тебя более чем достаточно. Просто это заклятие действительно очень трудное, помню, как мне самому пришлось долго занимался, прежде чем я сумел вызвать полноценного Патронуса. И, кстати, ты гораздо быстрее научилась создавать Заступника-облако, нежели я, — подбодрил Поттер девушку, которая улыбнулась в ответ на его слова.

Флория еще несколько раз использовала заклинания, но желаемого эффекта так и не достигла, что, впрочем, на сей раз ничуть не огорчило ее. Гарри, наконец, осознал, что они долго занимаются и уже поздний час, о чем он не замедлил оповестить девушку. Дочь Геллерта согласилась с юношей, и они направились к выходу. В коридоре было довольно темно, поэтому молодые люди сочли за лучшее зажечь на волшебных палочках небольшой огонек, освещающий им дорогу.

Гриндевальд, всегда следовавший своему распорядку дня, пошел спать еще полтора-два часа назад, оставив, таким образом, наедине Гарри и Флорию, которые не замедлили сразу же пойти в Тренировочный Зал. Хозяин замка никогда не присутствовал на их занятиях, мотивируя это тем, что Поттер великолепно владеет заклинанием Патронуса и сможет научить ему Флорию, а его, Гриндевальда, присутствие будет только лишним.

Юноша с девушкой вышли в Холл, после чего вступили на ступени широкой лестницы. Когда они поднялись наверх, то Гарри, как и обычно, проводил свою спутницу до ее комнаты. Пожелав ему спокойной ночи, дочь Геллерта отворила дверь и прошла внутрь. Поттер развернулся и неторопливо направился к себе. Но, не успев пройти даже десятка шагов, он услышал крик Флории, донесшийся из ее комнаты. Юноша в одно мгновенье достиг двери, отворил ее и ворвался в комнату, держа наизготовку волшебную палочку.

Едва окинув взглядом помещение, он остолбенел, а сердце непроизвольно пропустило пару ударов. Перед девушкой, стоящей к нему спиной, отчего парень не мог видеть ее лица, в луже крови лежали Гарри и Геллерт. Не было никакого сомнения, что они мертвы.

"Дежа вю" подумал Поттер, глядя на собственный труп, который уже видел однажды на Площади Гриммо двенадцать. Пару секунд парень вглядывался в свои собственные остекленевшие изумрудные глаза, где отражалась лишь пустота, в свое лицо, искаженное ужасом и болью, по которому текла тонкая струйка алой крови.